Девочка, которая любила историю

Девочка, которая любила историю.

Марти ещё раз придирчиво осмотрела себя в зеркало. Ну да, не красавица, ну так и не уродина же! Не всем же красивыми быть. Взор скользнул придирчиво по лицу, миленькое, чуть курносая и глаза слегка в раскос, но если не присматриваться то этого было и не заметно. Да и добавляло шарма, этих глупых мужлоков всегда тянет на экзотику. А в Марти ненароком, вскользь, угадывалась восточная кровь. Когда в прошлом её предок пересекся со знойной арленой восточных степей и теперь её гибкий стан, тонкая кость и иной разрез глаз передался далекой внучке. Изящная лебединая шейка, узкие плечи и только торчащие ключицы портили картину. Хотя мать и убеждала, что не так уж они и выпирают, но Марти была непреклонна, ей они не нравились. Из-за них она казалось себе скелетообразным чудищем, обтянутым кожей. Под ночнушкой угадывалось ладное девичье тело, небольшая грудь. Марти только вздохнула. "Ну хоть не бидоны", — успокоила она себя. — " Маленькая грудь тоже неплоха, да и плечи не устают, да и озабоченные меньше лезут. Зато со всем остальным у меня всё в порядке".

Она покрутилась вокруг зеркала.

— М-да, надо всё-таки заняться спортом, — печально сказала она глядя на свой животик. — Так и растолстеешь не заметишь.

Нет, она не была толстой или жирной, но эта складочка на животе всегда вгоняла её в уныние и заставляла задуматься о спорте, но... Складочка была не такой уж большой и покорно пряталась даже под обтягивающей одеждой, день заполнялся заботами и о необходимости физических нагрузок для молодого тела, благополучно забывалось до следующего утра. С того момента, как Марти задумалась о том, что пора уже и о парнях подумать, а то у одних подруг уже полный комплект есть, у других либо С"арадж, либо мужлок. Но чаще всё-таки С"арадж, она и понятно, с ним сходиться проще, да и безопасней. А у неё ещё не С"араджа, ни даже мужлока.

Марти уставилась в зеркало рассматривая свою опухшую после долгого сна физиономию, физиономия в зеркале периодически покорно корчило рожи, повторяю за своей хозяйкой. Нос, как нос, и ни чего не курносый, это дура Эли просто дразнится, у самой заячью губа с детства, вот и несёт всякую чушь. Ни складок, ни морщин, хорошо быть молодой. Марти взялась за косу. На ночь она привыкла собирать волосы в косу, так на утро легче приводить их в порядок. "Надо будет покраситься, как-нибудь", — мимолётно подумала Марти. — "В чёрный... или рыжий? Нет лучше будет в чёрный, он всегда в моде, а русый давно не модный". Давно хотела закрасить свой натуральный русый цвет волос, но одной краситься скучно, да и получается плохо. А подруга Али сейчас вечно занята, сдаёт сессию, хвостов, как водится куча, да и её С"арадж с мужлоком не уживаются вместе, то один номер выкинет, то другой. Вот Али и крутится, как белка в колесе, на старую подругу времени совсем не хватает. Надо будет, как у неё сессия закончится, её позвать, посплетничать, заодно и волосы можно будет покрасить, у Али это хорошо получается.

— Ммм, — зеркало послушно соскорчило гримасу и показало в ответ язык.

Поваляться до обеда в постели это разумеется хорошо, учитывая, что домой вчера возвратилась в 3 ночи, но работать тоже надо, пусть это даже она и научная, и по сути никому кроме куратора, а может и декана не нужна. Но она уже и так давно откладывала дело в ящик, надо же наконец его сделать, и сдать свой доклад с чистой совестью. Марти на автомате приняла душ, позволив телу ещё поблаженствовать под струями горячей воды, почистила зубы, оделась, привела себя в порядок и вышла из комнаты.

Хороший у них домик, что не говори. Двухэтажный особняк, ещё бы он был плохим. У каждого своя комната, а у неё даже своя маленькая уборная, с душем, раковиной и унитазом. Марти прошла мимо детской, осторожно открыла тихонько дверь и полюбовалась на мирно спящего братика. Ещё совсем маленький, такой кроха, просто ути-пути... Такой миленький, особенно когда спит... Ещё мелкий, но уже мужлок. "Интересно, каким ты вырастишь?" — подумала Марти любуюсь на спящего братика. — "Наверное, как папа, будь сильным и мужественным мужлоком, чтобы твоя арлена была за тобой, как за каменной стеной. А пока просто расти, пачкай подгузники, делай свои первые шаги, у тебя ещё всё впереди". Марти также тихо закрыла за собой дверь, пусть спит малыш. Мама с папой ещё на работе, дома только саса, если не ушёл за покупками, но это вряд ли, на кого он малыша оставит? С"араджи вообще лучшие няньки на свете, всегда спокойные, ответственные, ну большинство из них это точно. Её саса был таким же, и Марти его очень любила. Она вообще всех своих родителей любила: папу Арти — мужлока, строгого, но справедливого, за просто так никогда не накажет, и обидеть свою девочку никому не даст; маму Сильвию — тихую и добрую арлену, всегда поймёт и поддержит; сасу Р"тола — С"араджа заботливого и такого мягкого — и с детства было очень послушной и хорошей дочерью. Хотя они периодически и ругаются, и сорятся, но она их всё равно очень любит, просто родители со своей заботой иногда перегибают палку, особенно папа, никак не поймёт, что она уже выросла и сама может выбирать чем ей заниматься.

— О, проснулась, — воскликнул Р"тол видя, как Марти спрыгивая через ступеньки спускается со второго этажа. — Есть будешь, соня?

— С добрым утром, саса! Конечно буду.

Марти с радостным воплем повисла на сасе целуя его в макушку. Саса, как и полагается взрослому С"араджу выше хумасса, но сейчас он сидел за кухонным столом, поэтому Марти смогла спокойно обнять его за то место где у хумасса находится шея и чмокнуть его в купол головы, привычно именуемый макушкой.

— Какой же ты мягкий, — уткнулась ему носом в затылок Марти.

— Пора бы тебе уже своего С"араджа завести, — привычно забухтел Р"тол поднимаясь и ставя чайник на плиту. Марти неохотно разжала руки, иначе уперлась бы головой в потолок, С"араджи гораздо выше хумасса. В ином случае, а иначе в нем невозможно было спать, и тем более размножаться.

Марти уселась за стол и просто наблюдала, как её саса привычно бухтя, ставил на плиту чай и готовил бутерброды. "Ммм" — мысленно показала ему язык Марти. — "Умная медуза меня жизни учит, как будто я сама не знаю, что пора бы уже завести хотя бы С"араджа для начала". Хотя вслух Марти этого не сказала, для С"араджей вообще упоминание их сходство с медузами считается оскорблением. Но при взгляде на почти двух с половиной метрового С"араджа с его студенистом телом, покрытым вместо кожи ороговевшим пленкой, первыми вспоминаются медузы. Сходство усугубляется и щупальцами, которые С"араджи используют вместо рук, глаза у них венчиком располагаются по окружности головы, это маленькие, периферийные, они почти всегда закрыты. Р"тол говорил, что когда смотрит через них, то голова начинает болеть. С"араджи смотрят на мир через два больших глаза расположенных на лице, как у нормальных хумассов. Носа у них нет, а рот представляет собой щель в нижней части лица. На этом всё сходство с медузами и заканчивается. У С"араджей совершенно иное строение тела, отличное от медуз. Тело их наподобие свёрнутого плаща, состоящего из неоднородной гелеобразной массы, покрытой тонкой кожей, чем С"арадж старше, тем кожа грубее. У совсем молодых особей её вообще нет, они напоминают маленький комок плачущего желе и могут обитать только внутри СК"рона, места где рождаются С"араджи. Но с возрастом у маленьких С"араджей начинает постепенно формироваться кожа, тело грубеет и они начинают выходить на поверхность и развиваться уже вне СК"рона. Примерно в четырнадцать — пятнадцать лет, а в последнее время и ещё раньше молодые С"араджи начинают проявлять интерес к мужлокам и арленам, как впрочем и они к ним. Время когда хочется испытать, что же скрывается за этим манящим словом, секс. Тело С"араджей может раскрываться и внутри у них имеется специальное место для мужлока и арлена, где они и предаются плотским утехам.

Арлены и мужлоки два разных биологических вида и по законам природы не могут иметь потомства. Научно доказанный факт. Раньше не заре существования существовала два разных вида существ борющихся за выживание, арлектоиды и мужмеды. Арлектоиды были более гибки и проворны, мужмеды сильны и выносливы. У каждого племени были свои самки и свои самцы, и для продолжения рода им не требовалось вмешательство третьей стороны. Археологи находили явные тому подтверждения, наскальные рисунки, скелеты самцов и самок, как у арлектоидов, так и у мужмедов. И скорее всего, выжил бы только один вид, причём даже никто толком и не знает какой. Споры на эту тему не утихают с момента, когда было сделано это революционное открытие. Но. Тут случается одна из главных загадок в истории мира, на границе побережья северной Двины появился СК"рон. Эта загадка не по зубам и самим С"араджам. Ответ может дать более глубокое изучение самого CК"рона, но никто не даст гарантии, что потом будут рождаться новые С"араджи, и что они будут здоровы и нормальны. СК"рон на весь мир один, и копаться в нём кучке сбрендивших учёных, которым интересно только всё знать, а для чего, не важно, никто не даст. Всем хочется жить, и счастливого будущего для своих детей. А какое будущее может быть, если в мире исчезнут С"араджи? С появлением СК"рона в мир вошёл новый биологический вид и картина мира изменилась. Благодаря своему строению и физиологии С"араджи стали своеобразным буфером для мужмедов и арлектоидов. Строится много теорий, но до конца точно и не ясно, почему самцы мужмедов стали совокупляться с самками арлектоидов внутри С"араджей. По научным изысканиям стало ясно, самки межмедов не могли давать потомство от самцов арлектоидов, даже при участие С"араджей. Не смотря на общее физическое сходство тел мужмедов и арлектоидов, внутренний набор их генов очень различался и только комбинация С"араджей самцов мужмедов и самок арлектоидов смогла дать новую расу хомуссы. Через девять месяцев у самки арлектоидов рождался малыш, если рождалась девочка, то получала при рождении преимущественно гены матери, если мальчик, то отца. Отсюда и взялось — девочки стали арленами в честь матерей, а мальчики, соответственно, мужлоками. Не смотря на связующее участие С"араджей, преодолеть барьер между двумя абсолютно разными видами так и не удалось. И не смотря на тьму веков прошедшую с воцарения хомуссов и вымирания мужмедов с арлектоидами, напрямую совокупляться мужлоки и арлены не могут. Точнее могут, но... Марти передёрнуло от этих мыслей, об этой гадости она даже, и думать не могла, и так настроение не к чёрту, ещё портить его, думая об этом.

— Ну, девочка моя, не печалься, найдёшь ещё себе и С"араджа, и мужлока нормального. Ты у нас с мамой и папой замечательная, умная, красивая арлена. Вот увидишь, всё образуется, не переживай.

Марти улыбнулась, саса всегда мог поддержать. Наверное С"араджи все очень чувствительные и заботливые. Оно и понятно собственного ребёнка, маленького С"араджика у них никогда не родится. Поэтому они так заботятся о малышах родившихся от арлены. Когда нет своего ребёнка, начинаешь ценить чужого, хотя почему чужого, саса тоже принимает участие в рождение ребёнка, как отец и мать, просто ребёнок не его вида, вот и всё. Шутка природы, так необходимые для рождения новой жизни, сами рожать не могут, С"араджи бесполые и не могут зависти потомство.

Когда С"арадж чувствует, что стал слишком старым и его кожа, ороговевший покров его тела стала для него слишком тяжела, он возвращается обратно в СК"рон, гигантский шар скрытый большей частью под водой и соединяется с его ядром. Это самая загадочная часть СК"рона, сами С"араджи не знают, что же там происходит, на этот вопрос им может дать ответ только их смерть. Ядро примет в себя гостя, его тело и скроет пеленой, отгородив от суетного мира, а через некоторое время от ядра отделится маленький комочек визжащего желе, которое подхватят заботливые щупальца С"араджа — нянечки. Малыша будут оберегать от внешнего мира скрытого за толстой стенкой CК"рона. Помимо ядра которое рождает молодых С"араджей и принимает в себя старых или умерших вдалеке от него, СК"рон заполнен гелеобразной субстанцией, в которых малыш может спокойно развиваться пока его тело не начнет постепенно грубеть и обрастать кожицей, чтобы выжить в наружном мире. О малышах заботятся нянечки, и воспитатели они учат малышей, кормят и растят.

Не правильно считать, что ядро является своеобразным заводом перерабатывающим С"араджей и лепящем новых, молодых из генетического материала умерших. С 44 года от Тёмного века, у всех новорожденных С"араджей берут анализы для составления генетической базы. И до сего дня, 67 дня весны 167 года от Тёмного века, не было зарегистрировано не одного совпадения. Ответы на все вопросы могут быть в этом самом Тёмном веке.

Марти почувствовала знакомый мандраж от этих слов, страсть, что не слабее плотской, желание, азарт, страх и нетерпёж. Её часто называли за это больной и она в принципе с этим согласна. Тёмный век, Чёрный век, Забытый век, Запретный век — люди называют его по разному, но сути это не меняет. Стёртая страница истории о которой ничего не известно. Нет не свидетелей, ни хроник, ни какого упоминания о том как жили хумасссы и С"араджи в этот период истории, ничего. Марти помнила, как она впервые услышала о нём от учительницы по истории в младших классах. Учительница вскользь упомянула о нём и стала рассказывать дальше. Дома Марти за ужином рассказывала о прошедшем дне родителям и стала спрашивать про Забытый век у родителей, жаловаться на учительницу, что та ничего толком не рассказала про него и какая же она глупая, эта училка. Обойти вниманием такую интересную тему. Целый век, про который никто ничего не знает, и это при том, что он случился уже после изобретения письменности. У хумассов и С"араджей уже были основаны свои империи и королевства и тут бац и всё, темнота. И История начинается с того момента когда в мире уже образовалась единая страна! Папа тогда очень недовольно покачал головой и сказал:

— Марти, девочка моя. Тёмный век потому и называют, что в нём творилось нечто ужасное, настолько, что люди предпочли забыть о нём. Правительство очень недовольно всеми кто пытается раскопать правду о Чёрном веке. Некоторых особенно рьяных даже сажали за попытку исследований. Мы не знаем, почему наши предки решили вычеркнуть из жизни этот период истории и не нам это менять. Мало ли чем это обернётся всем нам.

На следующий день Марти подошла на перемене к своей учительнице истории и спросила её. Она ответила то же самое, что и отец, только гораздо грубее. Марти этот ответ не устроил, впервые в жизни она решила докопаться до ответа, слова, "я не знаю и знать не хочу" — её не удовлетворяли. Ещё никогда эй так не хотелось знать ответа на такой простой вопрос. Что же произошло в Забытом веке? Она спрашивала у других учителей истории, и из параллельных классов и у учителей старшеклассников, обыскала всю библиотеку в поисках книжек по истории в которых расписывался бы этот самый Тёмный век. Результатом стал очень серьёзный разговор в кабинете директора с присутствием родителей и С"араджа из детского отделения милиции. А вечером порка от отца со стоянием в углу. Это был первый раз, когда он поднял на неё руку, а мама с сасой не заступились за неё. Марти ещё долго ревела потом, а отец извинялся, но она продолжала реветь, потому что было очень больно.

— Пойми, — говорил папа. — Ради тебя же стараюсь, выкинь ты эту дурь из головы, ничем хорошим она для тебя не закончится.

Но, в маленькой головке слишком прочно засела мысль, и с годами она не выветрилась, как надеялся папа, а наоборот росла и прогрессировала. И вот послушная дочь поступает на исторический вопреки всем угрозам родителей. Против её поступления были абсолютно все и папа, и мама, и даже саса, всегда понимавший её. Но эту страсть, не мог понять ни кто. Она просто хотела знать, что же было тогда, когда история повернулась вспять.

— Ты вчера поздно пришла, гуляла? — прервал её воспоминания Р"тол.

— Да, — ответила Марти, берясь за бутерброд.

— Где?

— Да с подружками в клуб ходили.

— Ну как, с кого-нибудь нашла? — заговорщически спросил её саса.

— Ну... — Марти вспомнила вчерашнего парня. — Не, не нашла.

— А чего так долго думала? Нашла, небось, ну колись, давай. Мне интересно. С"араджа или молодого мужлока?

— Да был там один мужлок, пытался клеиться, но он какой-то... Никакой в общем.

— Понятно, — грустно вздохнул саса. От вздоха его тело пошло лёгкой рябью.

— С"араджам наверное прощё всего подобрать себе любимых? — спросила его Марти.

— Ха-ха-ха, — беззлобно засмеялся Р"тол, уверяю тебя юные одинокие С"араджики думают точно так же про арлен, а мужлоки уверенны, что подобрать партнёров у арлен и С"араджей больше шансов чем у них. Всё зависит только от тебя.

— Это чего же получается, я уродина? Раз у меня ещё нет никого.

— Нет-нет, — поспешил успокоить её саса. — Просто ты ещё не нашла своих любимых, но не волнуйся, ещё найдёшь, обязательно, ты у нас такая замечательная.

Р"тол обнял её своими щупальцами, наружной парой. Эта пара щупалец вырастает с наружной части тела С"араджей и заменяет им руки. Помимо двух наружних у них ещё в теле имеются три пары стрекательных щупалец. Они скрыты в специальных складках плащеподобного тела и С"араджи используют их для защиты... или нападения, как получится. Яд, стрекательных желёз мог парализовать или даже убить жертву, без них С"араджей скорее всего убили бы на заре существования арлектоиды с мужледами. К счастью этого не произошло. Марти только в фильмах видела, как С"араджи бьются стрекательными щупальцами, Р"тол и другие её знакомые С"араджи никогда не доставали их при ней. И вообще для С"араджей выпустить стрекательные щупальца ради пустого бахвальства считается очень дурным тоном, если не позором. А может им самим при этом больно? Саса очень неохотно говорил на эту тему.

— Ладно, я пошла, — Марти чмокнула в прохладную щёку сасу и побежала собираться на улицу.

— Ты всё ещё не выкинула свой реферат из головы? — устала вслед спросил её Р"тол.

— Ты про мой доклад по Забытому веку? Нет, и не собираюсь, — сразу предупредила его Марти. Сасе только дай волю начнёт бухтеть на эту больную темы. Нет, он в самом деле хороший С"арадж, но своим ворчанием может вогнать в гроб любого.

— Ох, смотри, — завёл свою бухтелку Р"тол, — не доведёт тебя до добра эта работа. Влипнешь в неприятности с нею. Дело заведут, из института выгонят, и куда тебя потом на работу возьмут?

— В уборщицы пойду, пока, я побежала, — уже из дверей крикнула ему на прощание Марти и захлопнула за собой дверь.

— Вот упрямая, вся в отца, — покачал головой Р"тол, и улыбнулся.

Середина весны выдалась жаркой. Солнце уже по-летнему прогревало землю, о недавних холодах уже и не вспоминалось. Речка за городом разлилась и затопила небольшой пляж, всё равно не смотря на царившую жару купаться ещё было рано. Вот только вода сойдёт, вот тогда уже можно будет и на пляж, поплескаться. Ещё с друзьями из группы собирались съездить на море, отметить окончание семестра и сдачу сессии. В пару часов езды от города Марти был залив, на который все приезжали отдыхать и тусоваться. Он не был курортной зоной, но оттянуться с друзьями на нём можно было не плохо. Предстоящая сессия Марти нисколько не пугала, к ней она была готова на все сто, а куратор обещал за удачный доклад добавить лишни баллы и замолвить словечко перед деканом. Папа на это только хмурил брови и хотел идти ругаться с ними. Орал, что они используют его наивную девочку, им самим страшно заниматься такой опасной темой исследования, вот они и решили прикрыться его дочерью. Марти еле отговорила папа не идти туда, он всё только бы испортил. Когда же он поймёт, что его девочка сама может за себя постоять! Вот глупый папа.

Тащиться с жаркого весеннего солнца в душную библиотеку совершенно не хотелось. К тому же, Марти знала, что из двух кондиционеров в читальном зале один сломался, другой, зараза, дул только горячий воздух. Распахнутые окна запускали иногда свежий ветерок прошелестеть страницами открытых книг, но раскалённая железная крыша за этими самыми окнами воцаряла в библиотеке настоящую парилку. Работать в этом аду было совершенно невозможно, но необходимо. Интересующая Марти литература находилась только в читальном зале и на руки выдавать её не дозволялось.

Марти прошла мимо пустого гардероба, поднялась на второй этаж, с некоторым волнением мимо поста контроля книг за которым сидела полусонная контролёрша. Почему то казалось, что она её вот сейчас окликнет и станет докапываться зачем Марти пришла в библиотеку. Глупые детские страхи. Марти уже не восемь лет и здесь она по делу! Но доказывать одуревшей от жары арлене ничего не пришлось. Она на Марти и внимания не обратила, только пялилась в подшивку журналов и тихо шелестело страницами. Единственный кто работал за стойкой контроля книг, это маленький дешёвенький вентилятор. Малыш работал со всем усердием своих электронных потрохов, старательно охлаждая свою хозяйку.

Как ни странно, но нашлись ещё мазохисты кроме Марти, которым ударило в голову в этот прекрасный весенний денёк не удариться во все тяжкие под холодное пиво, а сидеть и упрямо грызть гранит науки. Возложив вокруг себя окопный ров из справочников и учебников, студенты, под громкий шелест напольных вентиляторов, пытались найти ответ на простой вопрос — какого хрена они здесь делают? И когда же это закончится. Иногда, группки со схожими учебников сдвигали столы и пытались совместным штурмом взять свой бастион состоящий из формул, расчётов, схем. Или дат с событиями, в зависимости от института и курса обучения. Работницам читального зала приходилось такие группки студентов окрикивать и просить вести себя тише. Они согласно кивали головами, но через пару фраз шепотом начинали снова говорить в полный голос. Тем кому не повезло найти единомышленников на них шипели и в сотый раз пытались прочитать и запомнить этот чёртов параграф, который ну никак не укладывался в мозгу.

Марти за годы школы и института уже была здесь как дома. И её здесь все работницы и работники знали. Впрочем трудно не запомнить девчушку, которая с восьми лет задаёт один и тот же вопрос: "Тётя, а у вас есть новые книжки по Забытому веку?" И с восьми лет Марти слышит один и тот же ответ: "Девонька, ты уже всё прочитала, остальное только по специальному разрешению..."

И вот долгожданное разрешение было получено. "Ещё не известно кто кого использует", — мысленно улыбнулась Марти. — " Я куратора или он меня. Без его связей мне никогда бы не выдали это разрешение на прочтение специального материала".

Библитекарша уже должны были известить о её разрешение, но на всякий случай Марти взяла с собой справку с подписями декана и куратора и печатью зам главы района по образовательной части. Во как, это вам не хухры — мухры.

Старая арлена лишь головой покачала на справку и послушна ушла в хранилище за заветной книгой. Через несколько минут она вернулась с толстым талмудом и отвела Марти за дальний столик, чтобы её никто не беспокоил.

— Мда, безопасность на высшем уровне, — вслед ей тихо проговорила Марти. — Хотя чего ещё ожидать если у них хранилище запирается на дешёвый замок, который можно гвоздиком вскрыть.

Она слышала, что серьёзные исследования разрешается выдавать только после согласования с Советом Правителей и под пристальным присмотром представителя Государственной безопасности. В закрытой комнате глубоко под землёй. Чтобы получить это разрешение нужно быть, как минимум Уполномоченным Совета по вопросам развития и истории. А это государственная служба, причем секретная. Но Марти планирует это на будущее, поступить на государственную службу по вопросам истории, вот только берут туда не всякого и нужно будет доказать своё право на эту должность, но Марти сможет, она всё может если очень захочет. А она этого очень хочет, может даже сильнее чем С"араджа и мужлока. Но это всё в будущем, а пока надо разобраться с этим талмудом, вряд ли там будет новая информация, но не зря же его поместили в хранилище.

Марти углубилась в чтение, некоторые параграфы, а то и страницы она сразу пропускала и перелистывала, к некоторым потом возвращалась и перечитывала более тщательнее в попытках найти новые крупицы знания. Как она и думала по большей части всё это она уже читала раньше в учебниках или в статьях и очерках не запрещённых для публикации. Видимо всё это из этой книги и бралось в своё время. А что, очень может быть, расхватали талмуд на цитаты и очерки, а выложить в общий доступ лень да бюрократии много, проще так и оставить его в хранилище.

Марти ради интереса посмотрела на тираж. Мда, три тысячи, и что же здесь может быть секретного? Три тысячи! Настоящие исследования с мест раскопок вообще в единственном экземпляре хранятся и то под грифом "Абсолютно секретно!" Один друг ещё пошутил:

— Там приписка должна идти.

— Какая?

— "После прочтения, сжечь!"

— Зачем сжигать, это же важный документ? — ужаснулась Марти.

— Так не документ, хи-хи. Прочитавшего!

Шутки, шутками, но загадка Тёмного века строго хранится Советом Правительства и вполне может оказаться, что приписка там есть.

Уже отчаявшись найти, что-то новое Марти нашла одну интересную заметку. Странно, как её только остальные борзописцы не разобрали на цитаты. Может, посчитали её не интересной и не прибыльной? Глава шла про так называемых "Золотых хомуссов".

— О, привет.

На самом интересном месте её прервал мужлокский оклик. Марти готова была разорвать его, но сдержана ответила:

— Привет.

Это оказался вчерашний парень, который пытался к ней клеиться. Возможно в ином времени и месте, она была бы и рада с ним пообщаться, но сейчас он Марти откровенно разозлил. Говорить с ним было не о чем, а статья требовала тщательного обдумывания. Новый взгляд на загадку "Золотых хомуссов", возможно это именно из-за них книгу поместили в хранилище. Догадка подтверждалась тем, что про эту версию она раньше нигде не слышала, значит она запрещена для публикации, недаром всю книгу растащили, а про новую теорию возникновения "Золотых хомуссов" ни строчки ни полстрочки. Уже не зря тащилась в этот книжный ад, и тратила своё время.

— Занимаешься? — не отставал парень.

— Да, — односложные ответы лучший способ донести до собеседника простую мысль: "Отвали!"

— А чем?

— Рано тебе ещё об этом знать, ты чего здесь забыл? — Марти начала проявлять раздражение. Этот чёртов парень, из-за него уже второй раз приходится перечитывать абзац.

"Первый наскальный рисунок был найден на южном полюсе и датирован тысяча девятнадцатым годом до Тёмного века. Проводя и датирую дальнейшие раскопки по всему миру археологи изредка находили и другие рисунки изображающие арленов и мужлоков в странном обрамление, напоминающие примитивное изображение свечения, так дети рисуют солнце с исходящими лучами. Исследователям точно удалось выяснить, что речь идёт именно о хомуссах, а не доисторических видов типа арлектоидов и мужмедах. Об этом свидетельствуют..."

— Интересная у тебя книга, — не отставал парень.

"Влупить бы тебе ей по твоей тупой голове, придурок!" — чуть не заорала Марти, но сдержалась, всё-таки она приличная девушка и не орёт в библиотеке.

— Да.

— О чём?

Вот тут уже Марти чуть не взвыла, это до какой степени нужно было быть таким дебилом? Да девушки ясно дошло, пока она от него не избавится, спокойно дочитать ей не удастся, вот же прилип, зануда. Правильно она вчера его продинамила, это ещё жить с этим кретином, да не за что.

Она его смерила взглядом. Молодой мужлок, примерно её возраста, не красавец, хотя и не урод, так средненький паршивости. Повыше её будет, долговязый хрен. Руки тонкие, сам худой, в плечах правда широковат и осанку держит, но такой слюнтяй. Мышц под футболкой вообще не заметно, правда она у него мешковатая, поэтому сложно оценить, качок он или нет. Хотя какой качок, ботан. Марти привычным взглядом скользнула по его костяным выростам на лучевой кости. Мужлокский скелет гораздо крепче и больше арленского, кости прочнее и тяжелее. Одной из его особенностью является костный вырост на лучевой кости в виде гребня, обтянутого кожей — ганимеду или ганимедной костью, если быть до конца точным. Нервов, связок и мышц там практически нет, просто кость, в древние времена мужмеды использовали её как оружие. С веками это переросло в традиционное оружие мужлоков — Ракши. Парные стальные обручи, крепившиеся к ганимеду с выходящими вперёд клинками. Существует бессметное число видов и типов Ракшей, в древности у каждого рода был свой стиль и манера боя, и под каждый делались свои Ракши, передаваемые от деда к внуку, через поколение. У каждого рода были и свои кузнецы, на случай увеличения числа мужлоков в семье, двойня там родилась или тройня, что же им теперь без Ракшей сидеть, кулаками защищаться? Но после Забытого века многие семьи забыли свои традиции. Мужлоки стали разучивать универсальную школу владения Ракшами. Появился стандарт, которому все и следовали. Исключая Мастеров и Подмастерий. Но их Марти только в фильмах видела и то фантастических. Те кто профессионально занимается Ракшами специально делали операцию, продалбливали ганимеду в тех местах где крепились Ракши. Признаком мастерства считалось края отверстий зажимать в металлическое кольцо, чтобы при бешеных ударах Ракшей они случайно не слетели с руки.

У этого же ботана ни о каких отверстиях, а тем более обжимных кольцах и речи не шло. Хотя и характерные круги от использования Ракшей были видны. "Хм, — подумала Марти. — Занимался? Интересно где? В каком-нибудь кружке при школе в детстве? Ещё и футболка, да удручающий тип. Он ещё с рукавами одел бы, и как он только надеется девчонку подцепить? У нас и то все ботаны чуть ли не в майках ходят, павлины".

Масмедиа и прочие формирующие сознание организации за последнее время вывело новую моду для мужлоков. Считалось, что чем больше у мужлока открыты руки, тем он сильнее... в С"арадже. Закрытые полностью руки в обществе уже воспринимались синонимом импотента. Исключения были только зимой, здесь уже никакая мода не могла заставить мужлоков отмораживать руки в сорокаградусный мороз...

Марти с сожалением посмотрела на свою лёгкую кофточку с длинными рукавами. Если у мужлоков это мода, то у арлен физиология, чёрт бы её побрал. Мужлоки более заторможены в эмоциональном плане, если арлена может испытать целую гамму чувств и переживаний за единицу времени, то мужлок за это промежуток испытает только одно, конечное, что испытала арлена. Ярость значит ярость, любовь, так любовь, без оттенков соопереживаний. У арлен же внутренний мир гораздо многообразнее, и если она испытывает любовь к кому-то, то это не мешает одновременно ненавидеть, бояться, восхищаться и испытывать ещё целый ряд эмоций к нему. Причина в этом в более насыщенном уровне гормонов и секреций. Это делает арлену такой загадочной, непредсказуемой и чувствительной. Но есть и обратное сторона. Напряжение. По-научному простому — гормональный дисбаланс, по-научному сложному Марти и не выговорит, биология никогда не была её любимым предметом. Из-за долгого воздержания, гормоны не находят выхода и копятся в железах тела, кровь становится гуще отчего вены набухают по всем телу, особенно на руках и ногах. Зрелище страшноватое, отчего приходится ходить полностью закрытой. Способ снова стать нормальной в принципе прост, если у тебя есть хотя бы С"арадж, но если ты одна и довольно таки долгое время, то... Ходи закутанной. Вот Марти и шла по улице в брюках и кофте не смотря на жару, бросая завистливые взгляды на мужлоков и арлен рядом с ними. Или без них, но могущих одеться по погоде, не стесняясь вздутых вен. На неё же бросали взгляды только охочие до лёгкой наживы мужлоки. Неудовлетворённая молодая девушка, практически мишень для атаки. С"араджи из-за своего студенистого тела и плохой защиты от жаркого солнца предпочитают сидеть дома и лишний раз не выходить из дома. Пока светит солнце точно.

"Вот и этот парень никак не успокоиться, видит, что я одна и у меня никого нет", — думала Марти. — "На что он надеется, С"араджа ведь у него нет, а без него ему ничего не светит. Или он думает я... Падшая? Убью если предложит без С"араджа". Она уже хотела сказать ему это, но он догадался прочитать заглавие талмуда.

— Хм, "Комментарии Исследований Забытого века. Под редакцией профессора СК"ворча. Специальное издание". Чё то знакомое.

— Чего? — не догнала Марти. — Ты понимаешь, что такое Специальное издание?

— Нет, — просто ответил он. — А что такого?

— Ой, кретин, — тяжело вздохнула Марти покачивая головой. — И откуда такие берутся?

— От куда и ты, — обидчиво ответил он.

— Специальное издание, — продолжила объяснять ему Марти не обращая никакого внимания на его слова. — Это значит данная книга выдаётся к прочтению только с письменного разрешения уполномоченных лиц. И читать её без данного разрешения это статья, со штрафом или арестом, в зависимости от уровня секретности. У этой самый низкий уровень секретности, поэтому если повезёт можешь отделаться крупным штрафом или условкой,.

— Не понял, за что? — офигел парень.

— За то, ты же без разрешения её читал?

— Я её не читал.

— Заглавие прочитал? Уже виновен. И вообще зачем ты сюда припёрся, тебе мест мало?

— Здесь свободнее и тише, да и ты здесь сидишь одна.

— В отличии от некоторых, я здесь делом занята.

— А тебя саму за это дело не посадят? — пошёл в контрнаступление парень.

— У меня это разрешение есть, — отбрила его Марти. — Я доклад пишу по теме Забытого века.

Парень при упоминание Тёмного века перетроился, сложил горстью пальцы и провел от подбородка к животу, потом к левому бедру, опять к животу и к правому бедру.

"Фанатик," — с ужасом подумала Марти. Эти больше всех протестуют против изучения Тёмного века и с радостью разорвут любого учёного пытающегося разобраться в этой загадке. Церковь Триединства возникла практически сразу после Забытого века, а некоторые исследователи склоны считать, что в конце самого Чёрного века. Церковь объединяет в себя веру С"араджей, мужлоков и арлен. Церковь Триединства. Три бога-покровителя Верховный СК"рон, Пресвятой Отче и Всеблаженная Мать. Вместе они ведут всех своих детей к свету и перерождению в единую нацию, высших существ вселенной. Муть конечно, но хомуссы и С"араджи верят и молятся им. И считается перетроиться, как сделал сейчас этот ботан, значит отогнать злые силы, что правили в Тёмном веке и которых победили три бога и чтобы подобного больше не произошло они закрыли это время пеленой незнания. Так гласит святое писание. Но Марти было глубоко нас... наплевать на него, верующей она никогда не была. А этот ботан мало того, что в футболке с рукавами, так ещё и верующий! И чего здесь, он спрашивается, хочет поймать?

— А зачем тебе этот доклад? — продолжал злить Марти парень.

— До чего же ты тупой! — не выдержала девушка. — Надо, понимаешь, просто надо. Если я напишу хороший доклад по Забытому веку, то меня заметят. Если я буду хорошо работать и проявлю лояльность, то меня могут взять на государственную службу. И я смогу получить доступ для более глубоких исследований, а возможно и право проводить раскопки.

— Более глубокие, это сами "Исследования"? У тебя же только комментарии к ним.

— Ха, мог бы и знать, если верующий. Сами "Исследования Темного века. Правда Четырёхликого" объявлены церковью страшной ересью. И правительство со времён выхода из Забытого века запретило эту книгу. Наказанием за хранение или прочтением служит высшая мера, надеюсь, что это такое тебе объяснять не придётся?

Парень лишь коротко провёл большим пальцем по горлу. Ну хоть с этим он знаком.

— Это один из немногих примеров, когда правительство полностью согласно с церковью и поддерживает её, — продолжала Марти.

Она уже сама понимала, её понесло. Но останавливаться не хотела. Не так уж и много народу готово выслушать её соображения по Тёмному веку. Даже куратор и тот отмахивается, принимает только письменные работы и отклоняется от бесед. Боится разговориться и сболтнуть лишнего. Всё же тема Забытого века очень скользкая никогда не знаешь где можешь отступиться. А этот олух стоит и уши развесил, не понимает до конца всей опасности.

— Так откуда же взялись "Комментарии", если сами "Исследования" запрещены святой Церковью нашей?

Парень полный профан, как в истории, так в девушках и в своей вере.

— Ты же верующий, ещё небось Колесо Триединства носишь? — спросила его Марти.

Парень просто достал из-под футболки своё Колесо на цепочке, демонстрируя ей. Небольшой круг в центре которого из середины выходило три луча, один вверх и два под прямым углом вниз, блеснул на солнце серебром.

"Как я и думала," — улыбнулась своим мыслям Марти.

— И ты не знаешь про Ересь Четырёхликого? — насмешливо спросила она его. — Ты из какой глуши?

— Меня дед в семейной часовни ребенком причастил, — извиняясь сказал парень.

"Вообще парень труба", — с ужасом схватилась за голову девушка. — "Он ещё из родовитых. Я думала они уже все вымерли. Семья, что строго держится своих традиций, и это в наш век высоких технологий. Теперь понятно с чего он такой заторможенный, ему уже наверное всю жизнь дедушка с бабушкой расписали, а он болтается по жизни, как амёба без своего мнения. Ему можно посочувствовать".

— У нас в семье, как-то мало говорили про Чёрный век, так вскользь упоминалось. Про еретиков я слышал тоже краем уха. У них вроде символ не три луча я четыре, вверх, вниз, вправо и влево?

— Ну хоть, что-то тебе знакомо. Еретики поклоняются Четырёхликому, что был богом Тёмного века и которого сокрушили Три великих бога— прародителя. И дабы обезопасить наши души и умы от отравы прошлого они закрыли само воспоминание от ужасных злодеяний Тёмного бога. И бла-бла-бла, это антинаучно. Должно быть научное объяснения происходящего в забытом веке и я найду его! — закончила Марти уже в полный голос.

К ним в угол заглянула билиотекарша проверить, чего это там так расшумелись. Марти уже подумала, что этого надоедливого мужлока уже выкинут, всё же у неё на руках книга из спецхрана. Но подлая жара окончательно расплавила мозги тётке и она лишь устало опустилась на стул, послушно следуя за крутящейся головой вентилятора. Те не многие студенты, вытерпевшие полуденный зной и не сбежавшие из душного читального зала, поливали себя водой из бутылок охлаждаясь. Библиотекрашам и это уже было до фени, столько грубое нарушение, на всю библиотеку царствовала лишь одна мысль: "Щас бы пивка, холодненького..."

И только Марти продолжала глупый спор с глупым представителем мужлоков.

— Тебе это так важно?

— Да! Иначе разве я сидела бы здесь в эту духоту и спорила бы с тобою? Ты меня уже бесить начинаешь, я тут только интересную заметку нашла, а тут ты! И отвлекаешь меня своими дебильными вопросами. Вот смотри, дождёшься, я тебя...

— Хм, а рисунок не полный, — прокомментировал парень разглядывая через плечо Марти книгу.

— Сдам властям, за попытку... — продолжала Марти не слушая его. — Стоп, — опомнилась она. — Чего ты щас сказал?

— Я говорю рисунок не полный. Обрезанный.

— А ты откуда знаешь?

— Видел.

Вот теперь уже Марти перестала понимать о чём говорит этот странный мужлок.

— Где? — тупо спросила его девушка.

— В книге.

— Какой? — распаляясь просила Марти, он снова стал её злить теперь уже сильнее чем в начале.

— Ну такой... в обычной книге, — попытался описать загадочную книгу парень, но не очень удачно.

— Ты мне расскажешь, или мне из тебя по слову вытаскивать придётся? — взорвалась девушка схватив его за грудки. Она притянула к себе этого чёртового ботана и встряхнула, он даже не сопротивлялся.

— Да скажу, скажу, — вырываясь прокричал парень.

— Говори, — отпуская его приказала Марти.

— Чего?

— Ар-р-р, — зарычала Марти готовая вцепиться в него зубами, этот дебил довел её уже до белого каления.

— Да тихо ты тихо, — успокаивающе сказал он, примирительно поднимая руки. — У нас за городом есть домик. Там раньше дед с бабкой жили, дом старый, очень старый, его говорят ещё дед моего деда строил. Но сделан на совесть, до сих пор стоит. Когда маленьким был, то каждое лето там жил. У бабушки на чердаке сундук был с всякими интересными предметами, там и лежала большая шкатулка. Даже не шкатулка, а скорее сундучок. И в нём хранилась книга наподобие твоей, только больше и древнее. Я читать никогда не любил, но книжку листал, картинки там разные интересные были, красивые. Только дед с бабушкой строго настрого запрещали мне про них рассказывать. Да я и забыл про неё, а щас вот вспомнил. Я же говорил книга твоя мне знакомой показалась.

Марти задумалась. Есть несколько "Комментариев", под различной редакцией. Возможно ли, чтобы где-то в глуши сохранилась одна из копий?

— А кем были твои предки? — спросила она его.

— Да кем были? Много кем. Крестьянами в основном, рабочими, но во время войн мужлоки нашего рода всегда были воинами, — с гордостью закончил он.

"Один ты ущербный", — ехидно подумала она. Но всё же, сколь вероятно, что во время войн один из предков смог найти и сохранить "Комментарии"? Зачем они ему? Может, хотел продать? На чёрном рынке они всегда дорого стоили, это же большая редкость. Так почему не продал? Побоялся, а выкинуть жалко.

— А где домик твой? — вскользь спросила она его.

— Да за городом, только рядом Дикая зона, через лес.

"Ну ничего себе, ещё и Дикая зона", — слегка ошалела Марти. Чем больше она его слушала, тем больше это было похоже на западню. "Изнасилует и тело выкинет", — мелькнула мысль у девушки. Но она смотрела в эти детские и наивные глаза и не могла поверить в это. Не похож он был на насильника. Но маньяки редко когда похожи на маньяков, чаще всего у них именно вот такие детские и невинные глаза. И глядя в них жертва сама послушно следует за ним.

Вот только шанс найти там настоящие "Комментарии", тоже стал реальным. Дикая зона, место где можно было найти настоящие драгоценности от истории, но найти свою смерть там было больше шансов, чем артефакт. Рискнуть стоило, да и не выглядел этот парень столь опасным, в случае чего Марти сама его скрутит, у арлен есть свои средства защиты

— Отведешь туда? — напрямую спросила она парня.

— Сейчас? — ужаснулся он. — Да ни за что. Я чё дурак по такой погоде в электричке жарится, а потом ещё в автобусе. Не, если только когда жара спадёт.

— Через пару дней обещали, — настаивала Марти.

— Ну вот когда спадёт тогда и посмотрим. Рен.

— Чего, — не поняла девушка.

— Я — Рен, — протянул он ей руку знакомясь.

— А-а-а. А я — Марти, — девушка пожала руку.

— Я помню, — усмехнулся парень. — Вот только у меня сложилось впечатления, что ты моё имя не запомнила.

— Ну — у, — устыдилась Марти. — Там было так шумно, что я могла и не расслышать.

На вчерашней дискотеке и впрямь было очень шумно. Музыка грохотала вовсю.

Они обменялись телефонами и договорились созвониться, когда палящее солнце решит наконец — таки сжалиться над хомуссами с С"араджами.

Эти пару дней для Марти стали сущей пыткой. Рен ушёл практически сразу как записал телефон Марти и девушка смогла нормально дочитать заметку. Она в самом деле оказалась интересной и познавательной. Все найденные рисунки "золотых хомусов" датировались либо в период до Забытого века, либо его началом, но до сих пор не было найдено ни одного датированного в период самого Тёмного века. На всех найденных рисунках, будь то осколок глиняного кувшина или фрагмент настенного панно изображался только один "золотой хомусс", арлена или мужлок. Не одной цельной картины время не сохранило и не возможно понять в каком контексте их изображали. Но некоторые исследователи считать "золотых хомуссов" своего рода миссией для жителей того времени. Или героями, но не понятно против кого бились эти герои. А возможно это был один былинный герой, в зависимости от местности его представляли по своему, отсюда и разные рисунки.

Это была бы идеальная тема для доклада, если бы не подленькая приписка в конце статьи: "Запрещена к публикации". Про "золотых хомуссов" вообще мало информации можно нарыть, изредка упоминалось в какой-нибудь статье научного журнала, что на дальних островах, в зоне вечного холода или жары, было найден ещё один фрагмент с изображением "золотого мужлока" или арлены. И совсем редкость когда появлялась не чёткая фотография этого самого фрагмента, сделанная из далека неуверенной рукой.

Оставалась последняя надежда на таинственную книгу этого странного парня. Иначе темы для доклада не было абсолютно. И не факт, что эта книга вообще существует. На всякий случай Марти уже предупредила родных и друзей, о своей поездке в загородный дом рядом с границей Дикой зоны. Обещала звонить каждый вечер, если не позвонит, то пусть вызывают службу спасения, как хорошо, что мобильные телефоны отслеживаются и пеленгуются. В случае чего этого парня быстро найдут.

Плохо, что родители были категорически против этой поездки. Оно и понятно, кто же отпустит единственную дочь одну за город с неизвестным мужлоком? Да к тому же на границу с Дикой зоной. Но Марти умела настоять когда было нужно.

— Ладно, — махнул рукой её отец после многочасовых споров и ругани с дочерью. — Буду тебе перезванивать каждые полчаса, если не смогу дозвониться, я из-под земли этого Рена, или как его там, достану. Но на вокзал мы пойдём вместе, я должен сам посмотреть на этого парня.

На этом и договорились. Мать только устало покачала головой, она уже смерилась, что её доченька выросла и стала взрослой. А Р"тол дал ей пульсар. Вот это уже было совсем удивительным.

Мать с отцом ошарашено выставились на него. Подобного они и сами не ожидали.

— Откуда? — Арти спросил С"араджа.

— Оттуда, — просто ответил он.

Марти держала в руках пульсар и пыталась осознать сам факт, того что она держит в руках оружие арлен. И не какой-то шокер, на который она надеялась, а самый настоящий пульсар. В жизни он тяжелее, чем казалось в кино. И как с такого стрелять?

Проклятие арлен — гормональный дисбаланс, является единственным оружием защиты в этом жестоком мире мужлоков. Химические реакции происходящие в организме арлен вызывают не только вздутие вен, но и при прямом контакте с смесью солей и минералов, способны породить направленный пучок энергии, импульс. И чем сильнее реакции, чем насыщеннее кровь, тем сильнее будет импульс. На силу импульса также влияет сама смесь. Для гражданских нужд, самообороны арлен, выпускаются ослабленные варианты пульсаров — шокеры. Им не возможно убить, будь ты хоть старой девой, но оглушить, а то и парализовать здорового мужлока вполне реально. А вот пульсар, другое дело. Его используют арлены находящееся на правительственной службе, в особенности в армии. Даже абсолютно удовлетворённая арлена способна породить смертельный заряд. Ну это ещё зависит и от самого мужлока, от его толстокожести и выдержки. Смертельным импульс делает не энергия вложенная в него, а боль причиняемая им. Болевой шок, короче говоря. Он может просто оглушить, заставить потерять сознание на определённое время, может парализовать нервную систему, вплоть до паралича, а может и убить. Пульсар в руках Марти служил только для одной цели, убивать. И это отталкивало, но и странно ворожило девушку. С этим ей в самом деле не страшен тот странный парень. Использовать пульсар могут только арлены, только в их руках он обретает смысл. Оружие мужлоков традиционно Ракши, и это оружие ближнего боя. У Марти будет огромное преимущество перед ним, если он решится напасть на неё. Если, разумеется девушка сама не сглупит, но она будет всегда настороже.

— Тебе будет лучше... — замялся её папа. — Потренироваться. Это не то оружие, которое прощает ошибки. Особенно тебе... сейчас.

— Это ты так намекаешь, на то что я ещё девственница, и мой гормональный дисбаланс способен убить и натренированного мужлока? — напрямую спросила его Марти.

— Да.

Мать только тихо подошла и прижала её голову к своей груди.

— Ма, ты чего плачешь, не надо, — Марти попробовала вырваться, но безрезультатно. Мать её крепко держала и не хотела отпускать.

Арти подошёл и обнял свою жену.

— Не надо, — тихо сказал он ей. — Наша дочка уже взрослая и должна сама уметь о себе позаботиться.

— Я знаю, — ответила она. — Но я никуда её не отпущу. Не сейчас, не туда. Чует моё сердце ничем хорошим это не закончиться.

— Ну не надо, — снова попыталась вырваться Марти, но уже не так активно, как в первый раз.

Она чувствовала, как мать зарылась в её волосы и плакала уже в них и уходить никуда уже не хотелось. А захотелось расплакаться вместе с нею. Р"тол подошёл и обнял всех своими щупальцами. Они так и стояли, каждый думая о своём. Марти уже не хотелось тащиться чёрт знает куда, не известно ради чего. Для себя она решила. Если этот Рен ей позвонит, тогда она подумает, стоит ли ей ехать или нет. А если нет, то перезванивать ему она не будет, пусть всё идёт своим чередом, нечего расстраивать родителей.

Он позвонил.

На выходных, как они и договорились.

— Привет, — поздоровался он.

— Хай, — ответила она ему.

— Ты готова?

— Да.

— Давай завтра в шесть на вокзале. Знаешь откуда отправляется электричка на загородные дачи?

— Да.

— Отлично встретимся там. Оденься по-простому, для поездки на природу, и обувь лучше обуй походную. Там ещё пешком тащиться через поле. И не забудь воду. Еду возьму я сам.

— Хорошо.

— Отлично, пока.

— Пока.

Марти нажала отбой. И так ехать, или продинамить? Ехать или нет. А-а-а, как же сложно всё. С одной стороны шанс найти неисследованные "Комментарии", с другой... С другой в лучшем случае он будет с С"араджем, но это вряд ли. Для изнасилований лишнего свидетеля не берут. Насильников очень не любят, ни государство, ни в самой тюрьме. Падшая. Как горько это слово. Арлена принявшая в себя мужлока без С"араджа. Это может быть изнасилованием, но не редко, когда арлена сама была согласно на это, от сексуального голода. Но цена... Нет Марти никогда не пойдёт на это. "Только не я", — твердила девушка. — "Только не я. Я никогда не буду Падшей, лучше смерть". Арлена, что спала с мужлоком, больше никогда не сможет иметь детей. Мужлок пускает ей кровь, и больше не один С"арадж, не примет её. Запах этой крови навсегда клеймит Падшую. Она не сможет ни зачать, ни родить.

И всё-таки она поехала.

— Если я не смогу рискнуть сейчас, то уже не смогу никогда. А если я не буду идти на риск, то никогда не исполню свою мечту. Да и Пульсар... — сказала сама себе Марти.

Как и обещался её пришёл проводить отец и саса. Р"тол сам увязался за ними, не смотря на жару. Марти стояла перед рельсами и чесала руку. Последние дни она практиковалась на заднем дворе с пульсаром. Для выстрела необходим прямой контакт с гормонами в крови, пожалуй это главный недостаток оружия арлен. При нажатие на курок из рукояти оружия высовывается игла из кристаллизированной смеси минералов и солей и входит в тыльную сторону ладони. У шокера она высовывается не на много задевая лишь капиляры, этого хватает для парализующего выстрела. А пульсар оружие совершенно другого уровня. У него две иглы и они очень больно впиваются в ладонь, прям до крови, оставляя характерный след, две дырочки. И так каждый выстрел, но если подумать, то мимолётная боль не такая уж и большая цена за жизнь и честь. Да и Марти уже чуть попривыкла к иголкам и уже не роняла пульсар после выстрела хватаясь за ужаленную руку.

Отец и саса стояли чуть поодаль и тихо беседовали насчёт ремонта в детской. Марти прислушивалась к разговору, но по большей части пропускала его мимо ушей. Рен запаздывал и это не много беспокоило.

— Ждём ещё десять минут и уходим, — решил за всех отец. — Вполне возможно он увидел нас и решил не высовываться. Значит в самом деле задумал чего-нибудь плохого.

— Да не исключено, — поддержал его саса.

— Угу, — буркнула Марти. Может оно и к лучшему. Ещё десять минут и всё закончится, она уйдёт и не будет всю жизнь сожалеть, что пошла. Впрочем сожалеть об этом поступке не придётся никогда...

Рен пришёл. За пять минут до прихода электрички. За пять минут до того, как они собирались уходить.

Он опять оделся в свою глупую футболку, и чего он так к ней привязался? И с ним она должна будет позориться всю дорогу. Камуфляжные штаны и армейские ботинки на высокой шнуровке, ещё куда ни шли. Огромный туристический рюкзак, да он серьёзно затарился, и как он только всё это утащит? Одни мослы ходячие.

Он купил билет и подошёл к Марти. Перед ним выросли две тени. Папа и саса. Рен пожал им руки и представился.

— Вы наверное отец и саса Марти? — проявил он чудеса дедукции.

— Да, и если с моей девочкой что случится... — дальше Арти принялся в деталях описывать все пытки и казни которые смог вспомнить. Пока он заливался соловьем подъехала электричка.

— Да-да, — кивал головой Рен. — Обязательно. Не волнуйтесь я присмотрю за вашей дочерью. Вот телефон моих родителей, можете им звонить если что. А сейчас мы побежали, электричка скоро уедет.

Он продиктовал номер Р"толу и схватил Марти за руку. Девушка практически не сопротивлялась когда он потащил её в вагон. У неё и самой уши в трубочку свернулись от папиных угроз и страшилок.

— Удачи, осторожно там, — крикнул им на прощание саса.

— Пока! Я скоро вернусь, я вас всех люблю, маме передайте, что я тоже её люблю! — крикнула в закрывающиеся двери Марти.

Створки закрылись отрезая её от внешнего мира и электричка набирая скорость двинулась вперёд по рельсам, унося двух молодых хомуссов вперёд, навстречу судьбе и правде. Последнее, что увидела Марти, это продолжающего бухтеть папу и успокающего его сасу.

— Заботливые у тебя родители, — сказал Рен.

— Просто я раньше никогда не уезжала от них так далеко и одна.

— Ну ты не одна.

— Это спорный вопрос, я тебя практически не знаю.

— Я тебя тоже, — резонно возразил парень. — Пошли, присядем, ехать ещё долго.

Они зашли в вагон. Народу ехало достаточно, но сидячих мест всё равно хватало. В основном дачники и грибники. С"араджей не было вообще. На даче, а тем более в лесу им делать нечего, тем более по такой погоде. Вот на море от них сейчас не продохнуть. У любой запруды плескается десяток, наполняя влагой свои тела.

Девушка и парень уселись на одной лавке, Марти у окна, она ещё не разу не ездила так далеко за город и ей было интересно, что же там. Напротив них сидела мать с девочкой, и старый мужлок отгадывающий кроссворды. Девочка постоянно просилась то на руки к матери, то обратно на пол. Мать послушно брала и опускала дочку, слушая ей ещё не разборчивую речь. А когда мать уставала её брать на руки, девочка громко плакала и алюкала просясь обратно. Впрочем сидеть ей тоже надоедала и она просилась на пол, погулять.

В вагоне стоял тихий гул из разговоров старушек и шарканья бумаги. В другом конце вагона сидела компашка молодых хомуссов, наверное ехали кому-нибудь на дачу, оттянуться, отдохнуть. Старые арлены не довольно шипели на них, когда они слишком сильно смеялись или ходили курить в тамбур.

Рен пытался завязать разговор, но Марти не поддерживала его и он в конце -концов заткнулся. Ей как-то не хотелось разговаривать при таком народе, к тому же про "Комментарии", а больше разговаривать им было не о чем, считала она.

Сначала ей позвонил папа, спросил всё ли с ней в порядке, потом через пять минут саса, с тем же вопросом, ещё через минуту мама. С перерывом в полчаса где-то ей звонили по очереди все, родные, подруги, знакомые. Она устало отвечала, что всё в порядке, едет в поезде, ничего не произошло. Рен каждый раз хмыкал и улыбался.

— Чувствую себя матёрым уголовником рецидивистом, — сказал на это он.

Марти на это только фыркнула.

— А ты чего ожидал? — они все беспокоятся обо мне. — К тому же в Дикую зону едем.

— Ну не в саму зону, а рядом, она за лесочком начинается.

К тому времени народ рассосался, сошли мать с непоседливой девочкой и старик. В вагоне остались парочка упертых старух и компания молодёжи.

— И как вы там умудрились дом построить? — удивилась Марти. — Граница Дикой зоны весьма условная. Дикие звери иногда выходят из леса и нападают на жилища.

— Ну Дикая зона не всегда была, а наш дом там стоит очень давно, возможно там селились мои предки ещё до Тёмного века.

— У тебя очень древний род?

— Да, мы в семье всегда гордились этим. Мы не потеряли связь времён после Тёмного века, как остальные, мы чтим традиции и предков. По крайней мере, те что не потерялись.

— И многое сохранилось?

— Сложно судить, ведь я не знаю как всё было до Проклятого века, — он перетроился. — Но многие наши ритуалы обычные люди не понимают, я сам их до конца не понимаю.

— Например?

— Ну... — он задумался. — В Ночь перед праздником начала года мы обязательно всей семьёй идём в баню. Ну и так ещё... Много рассказывать, может сама увидишь.

— А каков это жить рядом с Дикой зоной? — спросила Марти.

— Да знаешь, никак. Я часто отдыхал там у дедушки с бабушкой, и знаешь ни разу не встречал или не слышал, чтобы звери с Дикой зоны выходили к жилищам. Я вообще считаю, что миф об опасности Зоны специально поддерживается правительством. Нет там очень опасно, все эти дикие звери и таинственные исчезновения исследовательских экспедиций. Но люди живут там уже не один век и ничего с ними не случается. Если правительство решило бы уничтожить Зону, оно сделало бы это давно, уж чего-чего а сила у них есть.

— Ха, — хмыкнула Марти. — Поэтому Зону ещё и не разровняли с землёй, что там находятся бесценные артефакты Забытого века. Сама по себе Зона очень велика, третья часть материка, не шутка, контролировать такое большое пространство, где можно в любой яме найти разгадку Тёмного века, Совет не в состоянии. Поэтому им выгодно сложившееся положение смертельной опасности Дикой зоны. Все эти дикие звери и не понятный ужас обитающий в глубине Зоны. Место, где хомуссы странным образом исчезают, но только С"араджи возвращаются описывая увиденное ими.

— Но и сами долго не живут, я тоже слышал эти байки, но ты сама лично встречалась с ним, разговаривала? Или знаешь тех, кто точно был с ними знаком? Все байки противоречат друг другу, это очень похоже на грамотную дезу. Любопытным дают заглотить фальшивую наживку и дают спокойно водить себя за нос, не замечая тем временем настоящей правды.

Марти ещё раз всмотрелась в него. Сейчас он говорил совершенно иначе, чем в библиотеке или тогда в клубе. Сейчас он был абсолютно серьёзен и её это не много пугало. "А что я вообще о нём знаю?" — подумала девушка.

— Следующая наша, — прервал её мысли парень.

— Угу.

Они вышли посреди заросшего высокой травой поля. Рядом стояла будка билетерши и автобусная остановка. А вокруг, на сколько хватало глаз раскинулась бескрайняя степь. Марти ещё никогда такой не видела. Бесконечная и необъятная. До белизны голубое небо, редкие облака и палящее солнце. Сухой воздух наполненный стрекотом кузнечиков и сверчков. Это ощущение свободы? Поезд уже отъехал оставив их вдвоём наедине с природой и собой. Через поле пролегала наезженная полоса дороги, но самих машин не было и в помине.

— Через десять минут должен подойти автобус, — сказал присаживаясь парень. — Присядь, пить хочешь?

— Да, спасибо.

Марти сделала большой глоток. Тёплая вода смочила пересохшее горло и упала на дно желудка, но пить хотелось ещё и ещё.

-Эй-эй, хватит, на дорогу не хватит, — отобрал у неё бутылку Рен.

— Жадина! — Марти показала ему язык и попыталась отобрать бутылку.

— Эй-эй, не дерись. Сейчас выхлебаешь, а потом чего пить будешь? Нам ещё пара часов пилить, до дома. Там и напьешься, у нас во дворе колодец, хоть упейся.

— Совсем ты не умеешь ухаживать. Тебе жалко? Я пить хочу.

— Мне не жалко, но кроме как дома больше воды нигде уже не достанешь. По пути ни одной колонки.

Марти обиженно отвернулась. Те несколько глотков, что она успела сделать уже испарились и хотелось ещё. А он упёрся и не даёт бутылку, сдалась она ему. Пить хочется! Она и не предполагала, что эта иссушливая равнина так быстро забирает влагу. Знойный воздух врывался в лёгкие иссушивая их, заставляя все органы сжиматься и скукоживаться от обезвоживания.

— Если не дашь воды я тут сдохну!

Парень помялся, но всё-таки дал заветную пластиковую бутылку.

Марти сразу к ней приникла делая большие глотки, чуть не захлебнулась. Надо быстрее напиться пока этот злой мужлок не отобрал. Но Рен уже и не пытался.

Когда приехал автобус бутылка была уже пуста. В животе плавала тёплая вода, но в горле было сухо.

— Попробуй дышать через нос, — посоветовал Рен. — Так меньше горло сушит.

— А раньше сказать не мог? — набросилась на него Марти. — Пошли уже, а то без нас уедет.

В маленьком автобусе кроме них водителя и контролёрши никого не было. Да оно и понятно, кому надо по такой жаре тащиться на границы Дикой зоны? Пусть там даже и дача.

— Ты чего мнешься? — заметил поведение девушки Рен.

— Я ... это, в туалет в общем хочу, — тихонько сказала ему Марти.

Сказала и сама покраснела. Как маленькая ей богу. Целая бутылка давала о себе знать, и переполненный мочевой пузырь тоже.

— О, Боги, — воскликнул парень. — Ты раньше сходить не могла?

— Нет, раньше я не хотела!

— Терпи теперь.

— Я не смогу, — из последних сил сдерживалась девушка. — Если не остановимся я тут лужу пущю.

— И чего мне делать?

— Ну уж сделай чего — нибудь, ты же парень в конце концов, должен заботиться об арлене.

— Ну часик протерпишь, там остановка будет.

— Ты издеваешься? — накинулась на него Марти.

— Сама же виновата, я тебя предупреждал.

— И что?

На это парень уже не смог ответить. Поняв, что бороться с ней бессмысленно и бесполезно он пошёл договариваться с водителем. Доводить мужлоков может любая арлена с детства, и Марти не была исключением. Водитель был прямо противоположного мнения, и его фраза это подтверждала:

— Да пусть тут ссыт, сам потом мыть будешь, сопляк!

Рен с виноватым видом развернулся обратно к Марти. Но она состроила такое жалобное лицо, что Рен решился на новый приступ крепости имени одного сволочного водителя. Рен нагнулся к нему поближе к самому уху и стал шептать. Купюра перекочевала из одного кармана в другой и позиция водилы изменилась.

Как мало надо для счастья, думала Марти едя дальше налегке. Какие же арлены въедливые, думал Рен пересчитывая в уме оставшиеся деньги...

Когда они доехали уже вечерело. Жара спала и стало легче дышать. В автобусе было душно и пот стекал противной струйкой по телу, но свежий ветерок врывался в открытые окна и было хорошо. Сейчас этого освежающего ветра уже не было, но и накаленная стальная коробка не давила со всех сторон.

— Ну теперь не далеко осталось, часок по этой дороге и мы на месте, — подбодрил Марти Рен.

— Пешком? — уточнила она.

— Да.

— Твои предки совсем психи? Поближе дом построить они не могли? Да я же не дотащусь до туда!

— Ты же собиралась стать археологом? А не можешь пройти какие-то семь километров.

— Сколько? Чего твоих предков туда занесло?

— Раньше там стояла большая деревня, но чем дальше шло время, тем больше она пустела. Со временем там остался только наш домик и пару домов на снос. Наследники не спешат вступать в права наследования и дома стоят пустые, полуразвалившиеся.

— А вы чего от туда не переедите?

— Увидишь, — загадочно ответил парень. — Пошли.

— Ты чего увиливаешь? Договаривай.

Но парень молчал и сколько Марти не старалась разговорить его она так и не смогла. Он шёл весело насвистывая лёгкий мотивчик, бодро передвигая ногами, будто и не нёс огромный рюкзак, в который перекочевали практически все вещи Марти. Через двадцать минут Марти поняла, что сейчас она свалится под грузом своего не большого рюкзака. Пришлось Рен, как настоящему мужлоку взваливать на плечи и её груз. Себе она оставила последнюю бутылку с водой и пульсар. Она хотела не заметно переложить его в карман, но Парень оказался на редкость глазастым. Он скользнул глазом по пульсару, по точкам на ладони и хмыкнул.

— Ну, дай Боги, не воспользуешься.

— А что будет случай? — с вызовом спросила она.

— Увидишь.

— Ты меня уже бесишь этим увидишь. Говори уже чего там у тебя? Притон?

— Не, круче, тебе понравится.

За этот час пешей прогулке по разбитой дороге Марти прокляла всё. Эту чёртову дорогу, эти полуразвалившиеся кеды, это неугомонное солнце, и конечно же ненавистного мужлока потащившего её в эту глушь. И нельзя было что ли привести эти "Комментарии" в город? И там передать?

— Нет, нельзя, — ответил Рен на вопрос. — Да не волнуйся здесь не далеко осталось вон крыша нашего домика уже виднеется.

— Это точно "Комментарии" или какая-нибудь глупая детская книжка с картинками?

— Не знаю, я не могу её прочитать.

— Ты вообще читать умеешь?

— Как и ты.

— Ты загнался, то картинки похожие, то прочитать не можешь. Все "Комментарии" писались после Забытого века, что логично, и не одна из них не шифровалась.

— Правительство не хочет допускать простой народ к разгадке, сама про это говорила, так не логично было бы предположить, что нашлись хомуссы или С"араджи, решившие сохранить втайне от правительства свои исследования?

— Зачем? Ведь тогда их никто не сможет прочитать. Зачем было тогда вообще писать? Правительство всё равно прячет львиную часть находок Забытого века.

— А если там находится информация, которая не должна попасть к членам правительства? И есть независимые эксперты способные прочитать её?

— Это уже паранойя. Тебе лечиться надо, у тебя одни заговоры на уме, не находишь?

Рен резко остановился. Не ожидавшая такого Марти ещё полтора метра прошагала по инерции и тоже остановилась.

— Ты чего встал?

— А ты хочешь?

— Чего? — не поняла девушка. Это на что он намекает? Прямо здесь и без С"араджа? В принципе он у неё уже не вызывает отталкивающего чувства, привыкла к нему. Можно было бы подумать, но. А где свидания, где цветы, серенады под луной, хотя лучше без них, а то соседи съедят заживо, да и мелкий плакать постоянно будет. Но всё равно, за девушкой сначала ухаживать надо, а потом уж спрашивать такое. Да и где С"арадж, за углом притаился, в кустах залёг?

— Чего хочу? — переспросила его Марти.

— Паранойю. Оглядываться в страхе на каждый шорох? Ещё не поздно. Мы можем просто прийти ко мне домой. Расслабиться, позагорать, тут не далеко речка течёт, искупаемся. Потом приедем в город отдохнувшие посвежевшие, вместе найдём С"араджа... Ещё не поздно. Ответь, только честно. Ты в самом деле хочешь узнать, что же произошло в Забытом веке?

Марти и не ожидала такого. Речка, загорать вместе, С"араджа найти. В принципе не плохо было бы, но, это вечное "но". Последний вопрос, парень задал его слишком серьёзно, чего же он скрывает? Что же это за "Комментарии", написаны шифром и их нельзя вывозить за пределы дома. Слухи, слухами полнятся мир, и есть такой слух, что есть украденные или потерянные из секретных хранилищ тома по истории, меченные. И стоит этой метке засветиться, как на её пеленг выезжает группа срочного реагирования. Карающая девятка. Три мужлока, три арлены и три С"араджа. Их цель поймать и обезвредить преступников и самое главное вернуть похищенный том. Похитители дабы обезопасить себя держат украденные книги в изолирующем контейнере. И стоит его открыть, как срабатывает маяк. Этот слух гуляет по самым дремучим уголкам форумов посвященных Забытому веку. Откуда этот парень может про него знать? Неужели у него и в самом деле есть один такой том? Вопросов становится всё больше, а ответов нет.

— Да. Это смысл моей жизни, — прямо ответила она ему. — У тебя есть "Комментарии"?

— Не знаю, я же говорю я не могу прочить эту книгу. Последний раз спрашиваю, обратного пути уже не будет. Ты станешь преступницей и скорее всего смертницей.

— Да к чёрту тебя. Да, да, да! Сколько уже тебе повторять, — взорвалась девушка. — Ради чего я по-твоему попёрлась в Дикую зону, тряслась в душной электрички, полчаса слушала как глупый маленький ребёнок орал и плакал, дышала вонью от старого пердуна сидевшего напротив меня? Я устала, голодная, я вся пропахла потом, у меня всё чешется и мозги уже плывут от этого чёртова солнца! Ты думаешь это всё ряди тебя? Да ты дебил! Книга! Мне нужна от тебя только книга, на фиг ты мне не сдался со своей речкой и С"араджем, импотент! Ты на себя посмотри, где ты ещё видел парня в футболке с рукавами? Так даже ботаны не ходят, если ты мне понравился, я бы тебе не динамила на дискотеке!

Орала на него девушка. Марти поняла, что её понесло, но остановиться уже не могла. Взбесило все, достало. И он больше всего её достал. Речка, загорать, С"арадж, пусть сначала мужлоком станет. Может её сейчас и несло и она наговорила много о чем не думала, или думала не так, но остановиться уже не могла.

Парень слушал её уже пришибленный такой речью. Он и не предполагал, что она так взорвётся.

— Ух, всё, — отдышалась Марти успокаиваясь. — Пошли уже. Надоело пыль глотать.

— Ага.

Дальше они уже шли молча. Каждый думал о своём. Марти уже стыдилась своей вспышке ярости и подумывала, чтобы извиниться, но не знала как. "Пусть первый извинится", — подумала она. Парень же вообще не думал извиняться, он просто не понимал этого и думал, что Марти всегда такая, и орёт на других когда злится. Отповедь арлены он принял со всем мужеством настоящего мужлока, как и учил его отец, и не обиделся на неё. "Заслужил", — подумал он. — "Ишь губу раскатал, речка, пляж, все дела... А ей только книга нужна. Правильно я её же не интересую, у неё все разговоры только про историю, ничего о себе, как черепаха спряталась и не высовывается. И на хрена я её сюда веду? Ведь ничем хорошим это не закончится, мне же завещано хранить её и не показывать другим. Но дед и отец, как бы они поступили? Не бояться, бросать вызов судьбе и побеждать, вот чему они меня учили. И это мой вызов и моя битва", — думал парень подходя к дому.

А Марти всё ждала извинений, а их всё не было и не предвиделось. Извиняться первой ей гордость не позволяла, а не извиняться вообще — воспитание. А этот глупый мужлок даже ухом не шевелит! До чего бесчувственные парни пошли, просто ужас. В результате Марти опять сорвалась на него по какому-то пустяку и наорала на бедного Рена. Он только молча кивал и глупо улыбался. Что-нибудь сказать в своё оправдание он уже не решался.

"Он уже наверное окончательно решил, что я истеричка, чуть что сразу истерика. Сам виноват, нельзя быть такой тряпкой, если мужлок, так поставь арлену на место, а то она сама его найдёт, на покорной шее" — подумала Марти перешагивая порог дома.

— Наконец-то! — облегченно вздохнула она. — Я устала.

Она еле шевеля ноги грохнулась на стульчик в коридоре. Сил идти уже не было, и больше всего ей сейчас хотелось улечься спать, а не читать какой-то непонятный фолиант на непонятном языке.

Рен закрыл дверь и скинул рюкзак.

— Щас чайник поставлю, за углом есть душ, щас воду погрею, сполоснёшься.

— В смысле погрею? — мозги совсем не шевелились.

— Тут водопровода нет, — улыбнулся парень. — Мне без разницы я и холодной могу помыться, а ты боюсь сразу заболеешь. Щас воду погрею, чай поставлю.

— Ну хоть, хозяин из тебе получился. Гостей принимать умеешь, — одобрила Марти растягиваясь на стульчике.

— В зале кресло есть, — предложил Рен.

Марти огляделась. Тут ещё и зал есть? Она и не приглядывалась к обстановке, как зашла сразу плюхнулась и всё мозг отказался работать, анализировать, получать информацию об окружающей обстановке.

Снаружи дом Рена большая добротная изба из брёвен, как в сказках. Марти уж и не думала, что такие вообще остались в современном мире. Только печной трубы не было, обидно. Рен сказал, что печку разобрали, так просторнее и газ дешевле и безопаснее чем дрова.

— Чем же? — не поняла Марти. — Газом задохнуться можно.

— Газ почуять можно, для этого в него и добавляют сероводород. А если заслонку не закроешь как надо, то угоришь и не заметишь, угарный газ без запаха.

Внутри же стены были ровные и обклеены обоями.

— Странно, — заинтересовалась девушка присматриваясь к стенам. Она постучала костяшкой пальца по ним. — Металл?

Звук был явно металлическим. Это кто же обшивает дом изнутри железом? А потом клеит обои? На что они вообще их поклеили, на суперклей? Марти не поленилась и прошла в зал. И тут железные стены. Это какое же железо? Догадка об меченом томе по Забытой истории становилась всё реальнее и реальнее. Превратить весь дом в большой контейнер для украденной книги! Такое возможно?

Из маленькой прихожей, где уселась Марти выходило три двери. Одна на веранду "Сплю здесь", — сразу решила про себя девушка. — "Здесь прохладнее". Вторая дверь вела в кладовую со всяким хламом, здесь тебе и бочки и веретена и сломанная вешалка и много всякой другой херни, несомненно нужной в хозяйстве. Третья дверь была в зал. Он же и кухня, по правой стене стоит раковина, плита, стол для готовки и шкафчики для посуды. Огромный стол посреди зала, диван и Икона в верхнем левом углу, как и полагается в семье староверов. Слева от двери поднималась лестница на чердак, закрытого на замок. И все. Рен копошился у плиты, чайник ставил. Большой такой, старинный, с красивой резьбой на ручке и рисунками на боках.

— Ух ты, — удивилась Марти разглядывая его. — Прикольный. Я таких ещё не видела.

— Понравилось?

— Угу. Откуда он?

— Ну, — парень засмущался. — Все в детстве рисуют на обоях, а я все мамины кастрюли разрисовал, она столько повыкидывала... Там в чулане наверное ещё валяются. А чайник оставили, я когда более менее научился, то он у меня красивым получился.

Сбился с речи Рен. А Марти разглядывала каждый рисунок, нацарапанный на боковине чайника.

— А у тебя талант, не пробовал в художку идти? — похвалила его арлена.

— Да не, это так моё хобби, балуюсь помаленьку. Щас уже меньше рисую.

— И где обещанная баня? — резко поменяла тему разговора девушка.

— Вот, — Рен указал на чайник. — Кипятится. И не баня, а душ.

Марти блаженно устроилась под тонкой струйкой текущей из ржавой лейке. Но после дневного похода усталое и измученное тело с радостью принимало даже такую воду. Марти фыркала и тёрла себя полуистёртой мочалкой отмываясь от грязи и пота. Жалкий обмылок банного мыла быстро закончился, а хозяйственным она побрезговала, ещё потом кожа скукожится и стареть раньше начнёт.

Выходя из душа Марти себя чувствовала себя абсолютно счастливой и довольной, как же мало для счастья оказывается надо. Свежесть вечернего лета, тёплый душ, горячий чай и веранда с окнами на лес. И парня, который всё это устроит. А парень в это время очень быстро мылся сам. Быстро потому что, Марти увлеклась и потратила почти всю погретую воду, а греть второй раз ему было в лом.

— До чего же мужлоки ленивые существа, — в тишину сказала Марти, слушая его фырканья и ругань, смешиваемые с брызгами воды и шлёпаньем ног.

— Ты хоть оденься, — сказала ему девушка, когда он зашёл в дом после душа.

— Штаны одел, — возразил Рен.

Марти демонстративно отвернулась, но краем глаза разглядывала его пока он копошился в кладовке. "Хм", — подумала она. — "А он не такой уж и хиляк". Под просторной футболкой не скрывались груды мышц, но рельеф вырисовывался очень чётко. Ни грамма жира, подтянутый, стройный, поджарый. Молодой волк в расцвете силы и злости, что заставляет пылать города. Будь у него другой характер, не такой покладистый и у него отбоя не было бы от арлен и С"араджей. Хотя посмотрим, решила про себя Марти, не такой уж и плохой парень, но сегодня ему точно ничего не светит, без вариантов. А сейчас глаза слипаются и организм настойчиво просит отдыха. А загадочный том по Забытой истории можно оставить и на завтра, за ночь он от неё уж точно не убежит.

Спала Марти с пульсаром под подушкой. Спортивное тело Рена, заинтересовало, но и насторожило Марти. "Он точно занимается спортом, от сидения за книгами такого слаженного тела не бывает".

Проснулась Марти поздно. Вчерашний поход измотал её, и сейчас она блаженно жмурилась на яркое солнышко пробивавшееся через щели в досках. Веранда в отличие от дома была построена из деревянных досок, а не сложена из бревен, как весь остальной дом. И стальных листов по стенам здесь не было. Шкаф забитый старыми и запрелыми вещами, просторный древний диван со смявшимся матрасом и лежалым одеялом. И большие окна. Как ни странно, но Марти здесь понравилось, так всё по милому и по-домашнему. Выкинуть бы ещё все эти шмотки, или сжечь. Поменять бельё и матрас, диван можно оставить. Этот старичок ещё старше её будет, но прослужит ещё и её внукам, сделан на совесть. Да и расцветку можно поменять, на что-нибудь более весёлое. Уже по-хозяйски прикидывала девушка.

— Вставай завтракать, — позвал её Рен.

— Иду, — отозвалась девушка. — Только не входи, я не одетая!

— Быстрее давай, скоро остынет.

Они позавтракали, мило беседуя. Лёд растаял и Марти уже не сторонилась Рена. Он оказался не таким уж и плохим собеседником. Сейчас он создавал совершенно другое впечатление, чем в дни знакомства.

"От чего?" — думала арлена слушая историю из его детства. Рен красочно описывал, как он здесь бегал мальчишкой, как ему прилетало от деда и от бабки за растоптанные огурцы. — "Потому что я его узнала поближе? Он заботлив, предусмотрителен, не глуп, как ни странно. Не заносчив, мил. Почему же этого сразу не заметила? Или я его оценивала исходя из образа, что себе нарисовала, этакого заучку ботаника. А он такой же хомусс, со своими увлечениями, убеждениями. Но сразу этого не поймешь, не разглядишь за шелухой большого города. Там слишком многое зависит от других, это не заметно, на это не обращаешь внимание. Слишком легко спрятаться за словами, за маской. А здесь вдалеке от цивилизации, за словесами не спрячешься. Слова не принесут воды в дом, не погреют чайник для душа. Не пронесут все десять, или сколько там километров, твой рюкзак, причем вместе со своим, не хилым баулом. Вот так и показываются хомусы и С"араджи, только на деле, в походе или экстремальных ситуациях".

— А ты милая, — неожиданно перескочил с рассказа Рен.

— Спасибо, — засмущалась девушка. — Ты это только сейчас понял?

— Нет, ещё тогда на дискотеке, но в городе ты была какой-то озлобленной, да и вчера... А сейчас сидишь, улыбаешься. Тебе идёт улыбка, почаще улыбайся.

— Ты тоже в городе был другим. А сейчас прям мужлок.

— Я и есть мужлок.

— Ну да, — засмеялась Марти.

Рен улыбнулся.

— А пошли на речку?

— А пошли, — согласилась Марти.

Погода на улице была просто чудесной. Солнышко слегка пригревало, лёгкие облачка проплывали по ярко-голубому небу. Такого насыщенного цвета Марти никогда не видела в городе, аж дыхание перехватывало. Сочные зелёные листочки шевелил ветерок, играясь в ветвях деревьев и в волосах. И совершенно не хотелось ничем заниматься. Хотелось радоваться, веселиться, отдыхать. Лето. Как сладко же это слово. И забыть этот душный, протухлый город, со всеми его проблемами и дрязгами. Захотелось просто отдохнуть и веселиться, купаться рядом с симпатичным парнем. Марти уже определила его для себя, как симпатичного, не зря она поехала сюда в такую даль.

Рен привел её на местную речку, маленькую, с мутной водой и заросшими берегами. В самом глубоком месте можно было стоять и спокойно дышать, вода поднималась примерно до подбородка. Берега заросли травой и кустарником, приходилось продираться через них, чтобы дойти до воды.

— Там у ивы будет небольшой пляж. Правда не ухоженный, здесь народ практически не живёт, не кому ухаживать за ним.

Марти послушно продиралась через густой кустарник следую за Реном.

— А тропинки здесь совсем не было? — спросила она его.

— Заросла, — просто ответил он.

Пляж оказался песчаной отмелью. Под ногами хрустел песочек и галька, над головой шумела листвой ива, журчала свою песню речка. Всё-таки не зря Марти сюда приехала. Да и мутная вода сейчас была кстати.

Рен огорчённо сидел за кустарником. Из-за гормонального дисбаланса Марти загорала на полотенце отдельно от него. Купальник у неё был, но ни за какие коврижки она бы не показалась никому на глаза со своими ужасными вздувшимися венами. Мутная вода речки скрывала их под водой, поэтому плавали они вместе, хотя даже не плавали, а барахтались в луже. Даже заплыв не устроишь, то камыши, то мель. А вот загорали уже отдельно, на огорчение парня.

Там же и перекусили, предусмотрительный Рен захватил с собой бутерброды с чаем, а Марти укрылась полотенцем. Радостные и довольные жизнью они пошли домой.

— Ух ты, это что солнечные камни? — радостно завизжала Марти. — Никогда их не видела.

Радостно вопя она бросилась через поле к груде переливающихся на солнце валунов. Рен устало вздохнул и пошёл вслед за ней. Откуда только силы у неё берутся? Скачет будто и не плескалась пять минут назад, измождённая плаванием сквозь тину и ряску.

— Вау, какие они тёплые, — восхищалась она прикасаясь к блестящим бокам камней.

— Правильно, в старину их так и использовали для обогрева. Солнечные камни накапливают за день солнечное тепло и вечером отдают его обратно. Ночью они будут так же теплы, как и утром.

— А мы возьмём их себе?

— На хрена?

— Ну, греться, или воду кипятить?

— И ты ещё историком себя зовешь? — вскрикнул парень. — Ты хоть знаешь из-за чего их не используют в повседневности?

— Да знаю я, — скисла девушка. — Не дура. Знаю, что солнечные камни, накапливают тепло и отдают его только на воздухе, если изменить окружающую структуру, то он становится простым булыжником. И воду им не вскипятить, реакция не пойдёт. А если надуть шарик и поместить туда камушек?

Её глаза так и сверкали от азарта. Марти практически сверкала, ей хотелось попробовать, проверить все на своём опыте. Ну вылитый ребёнок. И Рену совершенно не хотелось её расстраивать, но...

— Основным реагентом для выделения тепла служит кислород.

— Ну?

— А выдыхаешь ты что? Шарик у тебя в воздухе парит?

— Нет, — обреченно ответила она.

— Углекислый газ, — подтвердил её опасения Рен. — Ты не сможешь надуть шарик кислородом, поэтому и солнечный камень воду не вскипятит. И потом камень не может усилить полученную энергию, он не сможет отдавать больше тепла, чем получит. Сейчас примерно двадцать пять градусов на улице, ну плюс минус. И камень сможет нагреть воду только на эти двадцать пять градусов.

— Тоже не плохо, кипятить не обязательно. И можно держать камень на воде, чтобы одна часть была над водой, тогда реакция будет происходить! — победно вывела девушка.

— И тебе охота будет держать его? Ты прикинь сколько должно будет пройти времени прежде чем ты сможешь полностью нагреть воду? Проще накалить простые булыжники на огне и потом бросить их в чан. А ещё проще поставить на плиту...

— Зануда! — обиделась на него девушка. — А зимой вы их тоже не используете?

— На хрена? Есть электрокамин. Да и нагревается солнечный камень только от солнечного света, ультрафиолет. А зимой он как согреется на улице? Их только если летом использовать, если электричество отрубят, а ночи холодные.

— Ну может, возьмём? — не унималась девушка.

— Ладно, — сдался парень. — Но тащишь его ты!

Разумеется булыжник нёс парень, Марти через несколько минут он показался слишком тяжёлым, и через непродолжительное хныканье, Рен обречённо сдался.

После прогулки на свежем воздухе и купания в мутной речушке, Марти чувствовала себя просто обязанной принять душ. Рен не возражал, но теперь он грел не один чайник, а ещё и большую кастрюлю. Купаться второй раз под холодной водой ему совершено не улыбалось. Правда этого его всё равно не спасло. Марти опять умудрилась израсходовать всю тёплую воду.

Арлена огорчёно смотрела на свою покрасневшую кожу. Привыкшее к городским улицам с вечными тенями от домов, тело быстро обгорело на прямом солнце. Красная, как рак, Марти только качала головой. А что ей ещё оставалось? Только ждать когда обгоревшая кожа слезет лоскутами, оставляя следы, бр-р-р. Да ещё и гормональный дисбаланс... Красавица просто вернётся домой из этой поездки. Марти придирчиво осматривала себя со всех сторон, а вода текла, а Рен ждал и бесился втихомолку. Ну сколько можно? Чем она там занимается???

Решив, что на всё равно красивая, а когда кожа слезет можно будет ещё раз позагорать и тогда уже она будет не варёным раком, а загорелой красоткой. Марти вылезла из душа. Чертыхаясь Рен снова полез под холодную воду. После купания в мутной речушки сполоснуться надо было обязательно, ещё не известно чего подцепил в грязной воде.

— Так где там твоя книжка? — вспомнила о цели всей поездки спросила его через стенку душа Марти.

— Тьфу, чёрт, я уж подумал ты забыла... — чертыхнулся Рен сквозь шум льющейся воды.

— Я про такое не забываю. Купание и пляж это разумеется замечательно, помогает расслабится, но о своей мечте я помню всегда. Это уже стало моей страстью, понимаешь?

— Нет, — честно ответил Рен. — Ты больная.

— Да, — согласилась Марти присаживаясь рядом с кабинкой. На тёплом воздухе она быстро обсохла. И сейчас нежилась от ничего не деланья. Вроде ничего не делала, а чувствовала, как устал каждый мускул, как он движется под обгоревшей кожей. Странное чувство усталости и блаженства.

— А разве сразу это было не понятно? Я выбрала судьбу вечного изгоя ради мечты. Меня никто не понимает, кроме таких же психов рассеянных по миру. Моя цель опасна, но не это меня заводит, меня влечёт только знание. Смешно звучит, и да ты можешь называть меня сумасшедшей, я уже не обижаюсь.

— Ты абсолютно не нормальна, ты сумасшедшая и да ты шизанутая психичка. Но именно поэтому я тебя и позвал. Какому-нибудь учённому грезящего славой первооткрывателя, я бы и в жизни не намекнул на эту книгу. А такому двинутому, как ты, да.

— Почему?

— Что толку хранить знание если им никто не пользуется? Книги пишутся, чтобы их читали, какими бы они опасными не были. Я не знаю, что там написано, и я не знаю чем всё это обернётся, но я сделал выбор и не намерен его менять.

— Не ужели ты меня понял? — не веря спросила Марти с надеждой.

— Нет.

Марти сразу огорчилась, она уже решила, что нашлась душа понимающая её.

— И наверное никогда не пойму. Это было и было давно, какой в этом смысл? Но ты мне нравишься, поэтому я с тобой.

— Я тебе нравлюсь? Скажи ещё влюбился, — дразня его спросила Марти.

— Нуууу, — замялся парень. — Понимаешь... как сказать...

— Ладно не выдумывай отмазки, у тебя это плохо получается. Лучше скажи где книга, — сжалилась над ним арлена.

— Щас выйду, покажу, ты всё равно открыть не сможешь, там секреты поставлены.

— Выходи быстрее, сколько можно плескаться, — разозлилась девушка, будто она сама не нежилась в ванной. — И вообще столько купаться вредно! К тому же в холодной воде! Заболеешь же.

— А почему в холодной? Не подскажешь, кто тёплую воду всю слил?

— Я, ну и что?

На это Рену сказать уже было нечего.

Они забрались по лестнице в комнате на чердак. Первым делом Марти чихнула, вторым делом она опять чихнула.

— Да что же тут так пыльно то? Апчи, — чихаясь и морщась спросила девушка.

— Сюда никто и не лазает, давно уже никто не убирался.

— Блин, только помылась, — причитала Арлена.

— Да ладно не так уж здесь и грязно, только наступай осторожно, полы старые, могут провалиться.

— Ещё лучше, чем ещё порадуешь?

— Замри, здесь секрет установлен, если его потревожить книга растворится в кислоте.

— Правда что ли?

— Да — ответил парень склоняясь над древним сундуком закрытым на такой же древний замок.

Марти остановилась наблюдая за ним. Рен рукой оборвал паутину над крышкой сундука. За годы здесь все покрылось пылью, стены атаковала плесень и влажные грибки противно отсвечивали в свете керосиновой лампы. Пауки свили километры паутины и мыши не довольно сверкали глазками из углов. Марти сжималась под их злыми взглядами и жалась к Рену, тот недовольно отстранял её плечом. Он весь сосредоточился на сундуке, обшаривал его со всех сторон, чего-то ища. А сундук здоровый, таких уже не делают. Массивный, на гнутых кованых ножках, из старого, почерневшего дерева. С окованным железом боками. Рен упрямо щупал пальцами стенки сундука, пока в тишине чердака отчётливо не прозвучал щелчок. Парень облегчёно вздохнул и спокойно открыл замок ключом лежавшим на крышке сундука. Марти сразу сунула свой любопытный носик туда навалившись на парня. И разочаровано вздохнула, в сундуке лежала только старая запрелая одежда. Какие-то выцветшие сто лет назад платья, рубашки, съеденная молью, свернутая в рулон шуба.

— Ааааа? — начала она.

Рен вместо ответа запустил руки вглубь сундука и достал оттуда толстую шкатулку с двумя застёжками. Марти не сразу поняла, что это не странная шкатулка, а ... книга! Толстая, с обитыми из потемневшей от времени меди, углами. С обложкой из толстой кожи, застёгнутой на медные застёжки. Девушка глазами пожирала старинный фолиант.

— Там еще один секрет был, пару капсул с кислотой... — начал объяснять парень, но девушка его уже не слушала. Она целиком и полностью была поглощена книгой в его руке.

— Пошли вниз, здесь мало света.

Марти уже ничего не соображала, она уже не помнила как спустилась вниз, как отобрала у Рена вожделенный том и как упала на диван и с трепетом открыла застёжки. На первой странице красовался огромный на всю страницу замысловатый рисунок сделанный чёрной ручкой. Щит в котором в причудливом танце переплелись фрагменты из битв, оскаленных морд зверей и мифических чудовищ. Картинка завораживала своим разнообразием и насыщенностью. Марти пыталась разобраться в переплетение узора и понять общий смысл рисунка, что же автор хотел сказать этим? Первая страница и уже такая головоломка.

— А это, — заглянул через плечо девушки. — Это я нарисовал в шесть лет. Просто там рисунки замысловатые, вот и мне захотелось повторить их, нарисовать что-нибудь в том же духе.

— Я тебя сейчас стукну, — тихо предупредила его арлена.

Парень не понял чего это она на него взъелась, но благоразумно удалился делать чай и бутерброды. Перекусить не мешало. Марти даже ухом не повела, проглотила свой кусок хлеба с маслом и колбасой и обжигаясь залила в себя пол-литра горячего чая. Сейчас её это совсем не интересовалась, она пыталась понять смысл текста. Рен был прав, текст книги был зашифрован. Вроде буквы знакомые и можно вычленить схожие корни в словах, но общий смысл терялся, без ключа прочитать его было абсолютно невозможно! Арлена потихоньку начинала беситься, иметь на руках такой раритет, стоять в одном шаге от разгадки и... быть так же далеко от неё как и восемь лет назад, когда она впервые услышала о Забытом веке. Это бесило больше всего. Пока она окончательно не сошла с ума, Марти решила пролистать саму книгу целиком, Рен обещал картинки. И он был прав, рисунки и в самом деле были, на всю страницу, красочные и сумбурные. Зарисовки пейзажей с хомуссами и диковинами чудовищами. Битвы мужлоков с этими тварями и рукоделия арлен, порождающие чудеса. И все это умещалось на одном рисунке! И смотрелось это цельной картиной, без чувства перебора или мельтешения в сюжете. Все слитно и понятно, было понятно, что хотел сказать автор. Это были мини рассказы о жизни древних хомуссов. Даже правильнее будет сказать "золотых хомуссов". Все герои шли в уже знакомом обрамление сверкающих аур. Под каждой такой работой была надпись, но разобрать её было так же невозможно.

Помимо картин неизвестного мастера присутствовали и фотографии. Старые скелеты лежавшие в могиле, слепки кувшинов и ваз, географические заметки и координаты этих мест.

— Я не знаю, где у нас такие места? — спросила Марти. — Это не на нашем материке?

— Некоторые да, но большинство на материке.

— Откуда знаешь? — удивилась Арлена. — Здесь же не одной знакомой цифры?

— Это не цифры. Это напоминает скорее ноты.

— Ты знаешь ноты? — удивилась Марти. Рен поражал её все больше и больше.

— Нет, один мой знакомый С"арадж, сказал. Ты же знаешь все С"араджи пока у них не развился речевой аппарат в детстве разговаривают на ультразвуковых волнах. Потом когда они вырастают, то уже могут переложить ультразвуковые слова на низкие частоты, на которых мы и разговариваем.

— Да и получается не плохая музыка.

— Да, ультразвуковая передача информации на низких частотах становится более мелодичной и напоминает музыку, иногда даже очень не плохую, хотя это дело вкуса. Так вот мой друг С"арадж, сказал, что эти закорючки напоминают символы которыми они записывают ультразвуковые ноты, словами их все же назвать сложно. Да и после перевода слов с ультразвука, смысл самих слов теряется даже для самих С"араджей, и разобрать смысл очень сложно. Только методом подбора, поэтому они вынуждены развивать свой речевой аппарат для общения с нами. Но общий смысл мы смогли найти. Эти координаты лежат в Запретной зоне, причем очень глубоко в Зоне.

— Кто бы сомневался. Точка не возврата? — уточнила арлена.

— Да, предположительно.

Точкой не возврата назвали место откуда хомуссы не возвращаются. По словам выживших С"араджей примерно набросали координаты в огромном белом пятне на карте. Пожалуй единственной точке на всем белом фоне Зоны.

— Знаешь, это ведь не "Комментарии"... — начала Марти.

— Да это и есть "Исследования Забытого века. Правда Четырехликого", оригинал, — подтвердил Рен.

— Почему ты мне сразу не сказал?

— Я и так нарушил табу нашей семьи, привёл постороннего человека в этот дом, рассказал про нашу реликвию, дал тебе её в руки. И ты хочешь чтобы я орал про это?

— Я понимаю, это очень ценная книга, ты даже сам не представляешь насколько. Я теперь и сама не понимаю, как ты мог привести меня, совершенно постороннего человека к себе домой и дать такое сокровище! — Марти просто терялась в мыслях, "как?". Это же невозможно настолько довериться человеку!

— Отец и дед учили меня жить не сожалея. Все мы умрём рано или поздно, но жизнь надо прожить так, чтобы в свой последний миг ты не мог себя упрекнуть в том, что чего не сделал или не сказал. Жить надо достойно и не сожалеть о своих поступках, надо доверять своему чутью и подчас поддаваться мимолетным порывам, нутро гораздо мудрее разума и нужно следовать ему.

— Фи, — фыркнула Марти. — Чутьё обманывает или ошибается, каждый шаг должен быть взвешен и продуман, именно так и должен жить человек нашего века.

— Это рассуждения ученого, гуманитария, того кто привык жить в обществе и подчиняться его правилам. Того кто думает, как сделать жизнь лучше, или хуже. Но я никогда не был гуманитарием, — ухмыльнулся парень. — Никогда не чувствовал себя частью общества или должным подчиняться всем правилам и предписаниям, нормам поведения. Я люблю бурю, ливень с молниями, ураганный ветер! Вот моя стихия. Мне некогда рассуждать, воину вообще бывает лишним по многу думать. Решение должно быть быстрым и правильным!

— Воин? — переспросила его Марти и расхохоталась. — Извини, но на воина ты совсем не тянешь.

— А как по-твоему должен выглядеть настоящий воин?

— Не знаю, но явно не как ты. Ты больше похож на зануду ботаника, извини, разумеется, но я говорю как есть.

— Да нет, я понимаю. Спасибо за честность.

— Это всегда пожалуйста, если надо еще обхамить тебя обращайся. А сейчас я пойду к себе на мансарду и буду пытаться разобраться в этом коде. На мансарду её выносить можно?

— Да, весь дом экранирован, даже чулан. Главное не выноси её за пределы самого дома.

— О"кей.

Со второй кружкой чая, Марти уселась к себе на кровать и стала тщательно изучать текст. Если принять за гипотезу слова Рена насчёт ультразвуковых нот, то можно предположить, что книгу писал С"арадж. Логично, что и для расшифровки текста может понадобиться С"арадж, а где его взять посреди ночи в Богами забытом селении? Не выйдет же он из темноты и не попросит о помощи?

— Помогите!!!!!!!!!!

Крик с улицы заставил Марти встрепенуться. Неужели? Да, неужели. За окном стоял совсем ещё молоденький С"арадж и тонким детским голосом орал на всю улицу:

— Помогите! Кто — нибудь!

Не помня себя арлена выбежала на улицу. Брошенная на стол кружка с чаем закрутилась по ободу дна и благополучно свалилась на бок. Марти заметалась не зная, что же ей делать, бежать на помощь или вытереть набежавшую на пол лужу, но ещё один крик:

— Пожалуйста, помогите!

Расставил все по своим местам, девушка выбежала в ночь на улицу. С"арадж стоял перед домом и громко орал, его привлёк свет из окон, на улице уже изрядно стемнело и они разожгли свечи в комнатах. Ещё совсем молодой и маленький, можно сказать ребёнок. Как его только из СК"рона выпустили ещё не окрылившегося? Малыш стоял и орал прося о помощи. И плакал.

Марти подбежала и опустилась на колено перед ним, иначе она не смогла бы заглянуть ему в глаза, успокоить. Маленькие С"араджики действительно маленькие, чуть поменьше метра, и это с щупальцами, которые они используют вместо ног.

— Чего ты плачешь, малыш, кто тебя обидел?

Марти ласково успокаивающе погладила его. С"араджик уже не кричал, он просто плакал навзрыд. Не стесняясь он обнял девушку и зашёлся плачем уже на её плече. Один, весь ободранный и в синеве от ушибов и царапин, он жался к первому встреченному разумному существу за долгие дни одиночества.

— Ну же не плачь, малыш, всё хорошо, все хорошо, — успокаивала его Марти прижав к себе. — Видишь ничего страшного? Где твой воспитатель? Ты же не один из СК"рона вышел, да? Наверное с воспитателем, вы разошлись в темноте и ты потерялся, да?

— Нет, — не прекращая плакать ответил С"арадж.

— Чего нет? Не разошлись? Как вы так далеко оказались от океана?

Еще бы не далеко, практически другой край континента, дальше только Зона со всеми её прелестями.

— Нет, я оди-и-иин, — хлюпая проревел он.

— Как один? — не поняла Марти.

С"араджи никогда своих детей не выпускают одних за пределы СК"рона. Сам сбежать он тоже не мог. Да ещё так далеко забраться.

— Я сбежал из Колыбели, — уже успокаиваясь начал рассказывать С"арадж.

— МАРТИ, — на всю ночь заорал Рен. — Дура!

Девушка не понимающе уставилась на него, с чего это он так развопился? Постепенно до неё стало доходить. Книга. "Исследования Забытого века. Правда Четырехликого". Книга всё ещё у неё в руке. За пределами дома. За пределами экранированных комнат. Боги, что же теперь...

— Беги!

— Куда? — не понимая проорала она.

Малыш С"арадж не понимающе переводил взгляд с арлены на мужлока. С чего такая паника на ровном месте.

— Нет, я не вернусь обратно! — закричал он.

— В Зону, валите в Зону в глубь, там мертвые пятна для сенсоров слежения, но они глубже, если успеете туда добежать, то...

— А ты?

— Я следом, вещи соберу и за вами. Да бегите вы уже, они рядом!

Рен скрылся в доме, Марти не стала его ждать. Парень был прав, сейчас надо было рвать когти и чем быстрее тем лучше. Мёртвая Зона, Дикая Зона, Опасная Зона, все названия говорят сами за себя, там умирают, и очень редко кто оттуда выходил. Сказал бы кто Марти пару дней назад, что она сама по своей воле побежит туда. Но сейчас это был призрачный шанс на спасение, призрачный, но шанс. Кромка леса обозначающего границу леса чернела в поле позади дома. Сколько до неё? Метров сто? А может двести? Километр? Два? Три? Кто его разберёт.

Схватив ничего не понимающего С"араджа в охапку, крепко сжимая драгоценный фолиант, Марти бросилась сломя голову вперёд. Через кусты, высокую траву, валуны, спрятавшиеся в ночи и ждущие быстрых, но бестолковых ног. Ям, что спрятались в залитом ночной синеве поле, раскрывшие свои жадные пасти. Но Марти сейчас о них не думала, она сейчас вообще ни о чем не думала, она бежала. Бежала быстро, очень быстро, как никогда раньше в жизни. А стена чёрного леса даже не думала приближаться. Тот резкий рывок, с которого так быстро стартанула Марти уже выдохся, как и сама арлена. Тяжело хватаясь за бок она уже еле волочила ноги. И зачем она вообще побежала, ночью в лес, да ещё и с тяжеленным фолиантом, да с малышом С"араджем? Он то здесь вообще не причем, он даже не знает зачем им вообще бежать? Но она знает, знает зачем, куда и почему. Потому что их не пощадят никого. Ни её, ни Рена, ни даже этого несчастного малыша. Не сделают поблажки на возраст и хорошее поведение. Государственная машина безлика, она не роняет слёз, она не умеет смеяться, она может только карать. И карать жестоко. Поэтому они бегут. Бегут в ночной лес, в котором их могут поджидать голодные дикие звери. Но лучше звери, чем справедливое правосудие Совета.

Восстановив более-менее дыхание, Марти опять побежала. Малыш С"арадж молчал, он даже не хныкал. Он молча принял побег неизвестно от кого и не известно куда. Лишь однажды, когда Марти обессиленная рухнула на четвереньки, он молча вытек из её рук, другого сравнения Марти и не нашла, и залез ей на спину подобрав щупальца. Получился своеобразный ранец, только гораздо теплее и мягче.

— Давай, — он протянул щупальца к фолианту.

У девушки просто не осталось сил спорить. Она послушно передала ему свое сокровище. Почувствовав странную легкость, от того что ей больше не придётся нести малыша с книгой, Марти снова рванула в сторону леса. Вдалеке, со стороны железной дороги уже появились первые прожекторные лучи с небес. Это поисковые группы прибыли в сектор, где был замечен опасный раритет истории. Не стоило обманываться тем, что они далеки. Шли упрямо, ползли в их направлении, и летяги гораздо быстрее, чем две уставшие ноги не привыкшие к такому бешенному бегу. Выходцы из океана, которых на заре своего развития приручили С"араджи. Большие, а иногда и гигантские рыбы, плоские, полупрозрачные, не отличающиеся интеллектом, но тем не менее с очень хорошо развитой нервной системой. С"араджи научились подключаться к ней через свои стрекательные щупальца и мимолётными импульсами управлять движениями летяг. У этих странных рыб вдоль позвоночника располагались специальные газовые камеры в которых накапливался водород, за счёт которого летяги и обретали подъёмную силу. Когда-то их предки научились дышать водой, но не через жабры, как все остальные нормальные рыбы, а путем расщепления воды электрическим током на составляющие: водород и кислород. А так, как водорода в атоме воды больше, чем кислорода, то в теле таких рыб стал накапливаться летучий газ, за счёт которого они могли подниматься в небеса. Но предки летяг решили, что рыба в воздухе довольно абсурдное зрелище, и научились стравливать лишний газ и падать обратно в воду. Шли миллионы лет, жизнь приобретала всё более и более изощрённые формы, летяги поняли своё преимущество, когда они могли подняться в воздух, сбегая от хищников, или наоборот выслеживая добычу. За века эволюции они отрастили себе широкие крылья по бокам, для направления полёта, приобрели плоский вид ленточного червя, для гладкости скольжения в воздухе и наездников — С"араджей. Союз оказался полезен для обеих сторон, довольно слабые по сравнению с хомуссами С"араджи получили ещё одну преимущество для выживания — полёт, а летяги разум, которого так и не сумели развить у себя. Их холили и лелеяли, и дорабатывали... С"араджам не нравилось, что из-за своей особенности их полётный транспорт всё время требовал горючего, в воду садились часто, банально подышать. Работая с гормонами и структурными тканями им удалось увеличить и усовершенствовать "лёгкие" летяг и научить их задерживать "дыхание". Теперь летяги могли летать не только над водоёмами, но и над сушей. Относительно недавно удалось решить и ещё одну проблему. Садиться летяги могли только на воду, оно и понятно, рыбы, как — никак. Но удалось их с кем-то там скрестить... и получилось чудо в тридцать метров длиной, способное летать за счёт накопленного водорода в камерах на спине и с длинными комариными ногами... Правда такими летягами способными приземлять и на суше, были скомплектованы пока только специальные правительственные организации. И сейчас именно эти организации и летели за беглецами.

Лучи прожекторов били с голов больших, метров пятнадцать плоских рыб, освещая землю внизу. Снизу шли поисковые тройки проверяя высокую траву, не спрятался ли кто там, не сбросили ли беглецы опасный груз? Медленно, но верно они догоняли Марти с малышом С"араджем. Но и кромка леса уже была не так далеко.

Не помня как Марти ввалилась в спасительную темноту леса. Мозг отказывался уже обрабатывать информацию и тупил на каждом шагу. Тело устало выполняло последний полученный приказ — спрятаться. Сбежать, раствориться среди чёрных стволов, упасть и не отсвечивать. Ничего больше уже девочка не хотела, лишь бы всё это закончилось.

Лес поглотил последние лучики света и погрузил арлену и малыша С"арадж в кромешную темноту. Стало страшно, по — настоящему страшно. Ночь, неизвестная темнота впереди и только скрип старых древесных стволов окружил беглецов. Ночной сумрак разорвало уханье совы, шелест листьев и дикий вой в глубине леса. Лишь спазм, сковавший горло девушки не позволил закричать ей от испуга. Холодная струйка пота противно пробежала между лопаток, заставляя поёжиться. Ноги налились страной тяжестью, не позволяющей двинуться, паралич сковал руки и тело, испуг затмил уставший и ничего не соображающий мозг. И только сердце испугано билось гоняя большими толчками кровь по телу. Пляска теней в отблесках приближающихся прожекторов, незнакомые и пугающие звуки ночного леса, лодыжки обожгло холодной кожей мимо проползающей змеи. Да Марти сейчас было очень страшно, настолько, насколько это вообще было возможно. Страх сковал по рукам и ногам, не давая двинуться или шевельнуться. А погоня была уже близко, очень близко.

"Да что же это я? — пыталась успокоить бешено бьющееся сердце Марти. — Надо бежать, надо бежать, надо бежать!" Как заклинание повторяла про себя девушка, но тело упрямо стояло посреди леса.

— Каррр, — противно каркнул ворон и с громкими хлопками перелетел на другую ветку.

— Хай-хай-хай, — залилась в гортанном лае дикая собака.

Марти только сжалась, пытаясь превратиться в маленький незаметный комочек.

— Ай, — отрезвляющая боль стеганула по спине и бокам.

— Ты чего дерешься, — зашипела она.

— Ты чего застыла, беги, это наверное за мной, я не хочу возвращаться, — так же тихо ответил маленький С"арадж.

— Не обольщайся, — Марти не могла не оставить последнее слово за собой, но она была благодарна малышу. Если бы он не стеганул её своими стрекательными щупальцами, она так бы и стояла парализованной куклой. С"араджик ещё был мал, поэтому по-настоящему её не обжёг, так лишь привёл в чувство.

Но он был прав, нужно было бежать. Бежать туда в лес, как можно дальше. Сейчас они идут по следу книги, но Дикая Зона изобилует мёртвыми пятнами, где любая техника просто выходит из строя. Слишком большое содержание железа, кремния и магния и много чего ещё. Всё это глушит любую радиотехнику лучше динамита. Осталось только найти её.

Спотыкаясь о спрятавшиеся в темноте корни Марти продолжала свой безумный бег.

— Ложись, — просипел С"арадж и надавил всем своим маленьким весом ей на спину.

Марти послушно упала в темноту. Ближайшие древесный стволы осветил прожекторный луч, и медленно скользя ушёл дальше в темноту.

— Погоди, — шептал ей в ухо С"арадж. — Они рядом.

Марти лежа кивнула, сил на разговор уже не осталось. Да их догнали, если бы не случайно подобранный С"арадж с его круговым зрением... Но даже с ним, на сколько высоки её шансы сбежать от специально обученных гончих? Имеет ли смысл и дальше лежать на сырой и холодной земле, боясь даже шелохнуться. В ухо забралась какая-то мелкая мошка и противно скреблась там вызывая просто неудержимый зуд. Рука попала в муравейник и сейчас его труженики яростно атаковали нежданного врага обрушившего их крышу. В бок кололась ветка, а на живот давил толстый корень. Но Марти упрямо лежала не шевелясь, борясь со страстным желанием вскочить и сбрасывая с себя противных насекомых выйти на свет. К хомуссам, к С"араджам, к цивилизации, и просто сдаться. Сдать этого чёртова Рена, отговориться, сдать книгу и уехать обратно домой. Кто знает, может, прокатит? Но почему, почему она терпит? Что мешает ей встать? Что?

— Беги, они в другую сторону сейчас светят, — прошептал ей на ухо её личный разведчик.

Марти встала и согнувшись прячась за кусты побежала в другую сторону от прожекторов. Опять бег через корни и ветки бьющие по лицу и телу. Предупреждения С"арадж и арлена затаивалась в темноте пропуская поисковые лучи, дрожа от страха. Сколько это будет продолжаться? Сколько удастся ей скрываться?

— Они уходят, — не веря себе воскликнул С"арадж.

— Тихо ты, — цыкнула на него Марти. — Что и в правду уходят?

— Да, летуны улетают. Наверное стали задыхаться, полетели подышать в ближайший водоём.

— Не, — Марти вспомнила местную речушку. — Местная лужа для них будет мелковата.

— Значит на базу, там точно есть большие водоёмы для них.

— А что с теми, что по земле искали?

— Не знаю. Некоторых вроде подобрали летуны.

Марти самой не верилось, неужели они решили отступить? Вряд ли, правительство слишком высоко ставит вопрос о секретности Забытого века. Такую книгу они не за что не отпустят в Дикую Зону. Тогда чего же они задумали? Какую пакость придумали. И где чёрт побери, Рен? Этот мужлок, втянувший её во всю это хрень? Но сейчас надо было убежать как можно дальше, расстояние и темнота это единственное, что могло спасти её от преследователей.

Чёрный лес расступился открывая небольшую полянку. Высокая трава и груда валунов, ничего интересного. А на другой стороне полуобвалившаяся земляная пещера. Точнее просто разлом в небольшой каменной гряде. Там можно уже было спрятаться от преследователей. Толстые стены естественной землянки помешают приборам найти её и книгу. Последние тридцать метров до долгожданного отдыха. Марти рванула туда на прямую. Двадцать метров и можно будет перевести дух. Пятнадцать метров и можно будет даже наконец свалиться и уснуть, забыться долгим беспокойным сном. Десять метров и этот кошмар закончится. Пять метров, пять больших шагов и... Резкая боль сиганула по ногам. Марти и так еле державшаяся на ногах, кубарем полетела в траву. Пещера, казавшаяся уже принявшая её в своё лоно, исчезла в темноте леса.

— Не успела, — довольно громко и весело сказал не знакомый мужлокский голос. — Хотя и была довольно — таки близко.

— Всё прикалываешься, Локки? — второй незнакомый голос, более спокойный и... более сожалеющий что ли. Марти так и не поняла его интонации.

— Да ладно тебе, не занудствуй, Давид.

Марти обернулась на голоса. Они выходили из леса. Два молодых мужлока, тот которого назвали Локки и Давид. Оба здоровые, но не груды мяса, наоборот. Сухие свитые тугим комком мышцы, крепкие кости и многочисленные шрамы от бесконечных схваток на татами с боевыми Ракшами. Это закалённые бойцы специального подразделения по отлову особо опасных преступников. Сбежать от них, девчонке, измотанной ночным бегом и никогда особо не увлекавшейся спортом? Смешно. Не ужели это конец?

Но это ещё не всё, из леса так же вышли три арлены. Здоровые тётки с имплантированными биологическими крыльями, с настоящими боевыми пульсарами. В лёгких топиках и чёрных штанах. Их ужасные вздутые вены, они демонстрировали всему миру, они боевые валькирии, их ужасный вид их гордость и честь. Символ их смертоносности и беспощадности. Что может быть страшнее неудовлетвёренной стервы? Только стерва обученная и умеющая убивать.

— Сука, — сквозь зубы сказала Марти одна из них. Пожалуй самая страшная из всех. Синие у неё были не только вены, но уже казалась и сама кожа налилась смертельным ядом. Лишь присмотревшись, Марти поняла, что под вздутыми от гормонального дисбаланса венами и капиллярами были нанесены по всему телу татуировки. Завершал ужасный облик лысый череп и злобные покрасневшие глаза.

— Быс-стро бегаеш-шь, с-с-сучка, заставляешь попотеть из-за тебя! — срываясь на крик шипела сквозь зубы она.

— Остынь, Бельза, — бросил через плечо Локки. — Девочка просто испугалась, она наверное и сама не понимает с чего это мы за ней пришли.

— Да вс-сё она понимает, мраз-зь, — ответила Бельза.

— Отличный удар, — похвалил С"араджей Давид.

— Спасибо, — ответил самый рослый из них.

Марти и не заметила когда они вышли из темноты. Так вот что за обжигающая плеть свалила её. Стрекательное щупальце С"араджа. Друг от друга они отличались только ростом. Самый рослый из них, самый старший, главный в тройке С"араджей. Они так и охотились, гончие. Тройками, тройка С"араджей, тройка арлен и тройка мужлоков. У каждой расы свои сильные и слабые стороны и комбинируя их можно поймать кого угодно, какими бы не были ядовиты щупальца беглого С"араджа, их обрубят быстрые и острые Ракши, добьют из пульсаров арлены. Как бы не была метка и смертельна арлена, под прикрытием ответных выстрелов С"араджи скрутят её щупальцами. И мало кто из мужлоков способен противостоять яду арлен и С"араджей. Три тройки, гончая девятка, отряд для поимки особо опасных беглецов. Сколько раз Марти смотрела про них фильмы и сериалы и вот сейчас она столкнулась с ними лицом к лицу, но её это не радовало. Меньше всего она сейчас хотела их видеть в качестве врагов. И пульсар забыт дома, и никого кто мог бы ей помочь. Холодный пот сбегал с неё, дыхание загнанной птицей вырывалось из лёгких и тело ползло спиной прочь отсюда. Повернуться к ним спиной было слишком глупо, но Марти сейчас вообще плохо соображала о том, что она делает. Выходов не было. Неужели она так и умрёт? Одна в тёмном лесу, вдалеке от родителей, от папы, мамы, сасы? Она так и не увидит каким же вырастит её маленький братик. Так и не познает радости ночи с любимыми мужлоком и С"араджем. Умрёт за свою мечту, даже не узнав, что же там было в Тёмном веке. Нет, только не так. Но. Но что ей делать, как спастись, главное не показывать им свой страх, только не показывать им страх. Спина уперлась в камень. Дальше ползти было некуда. Пискнул прижатый спиной С"арадж. Марти уже и забыла про него. Случайная жертва. Вот уж действительно кто так и не поймёт за что его убьют.

— А это кто? — обратил внимание на писк Локки. — Ух ты, С"араджик, а ты откуда?

— Молчит, а ты чего скажешь Г"ран? — спросил Давид рослого С"араджа.

— Ты сбежал из колыбели?

— Да, — ответил малыш.

— Тебя уже нарекли?

— Нет, я сам себя нарёк, — зло ответил он. — Я сбежал из СК"рона, как только оброс кожей, я никогда не буду таким как вы все. Я сам взял себе имя.

— И какое же? — усмехнулся Г"ран. — Право брать себе имя нужно ещё заслужить, малыш.

— Я уже не малыш! — закричал маленький С"арадж. — Я НЕ"рлор!

— Свободный? — удивился Г"ран. — Печально.

— Г"ран, так что же с ним делать? — спросил его Давид. Этот С"арадж видимо у них за главного, решила про себя Марти. Впрочем это и понятно, он самый старших среди них.

— Он отринул свою родину, взял себе одно из запретных имён. Он больше не нужен своему народу, его гены тоже. Они несут в себе яд бунтарства. Его тело не будет помещено обратно в Ядро. Кончайте обоих и пошли отсюда.

Бельза плотоядно улыбнулась, она своими руками замучила бы обоих. Но ей не дали. Локки подошёл вплотную к Марти и улыбнулся.

— Привет, тебя как зовут?

Марти сухо сглотнула. Взошедшая луна освещала поляну. Арлена рассматривала своего возможного палача. Не такой уж он и здоровый, как показался вначале, хотя большой. Правильно развит, красив, в чёрной майке, настоящий самец. От него и пахло мужлоком, не то что от этого задохлика Рена, который предал её. Марти привычно скользнула взглядом по рукам. На ганимедах красовались Ракши. На местах крепления кость не только была продолблена, но и с вделанным кольцом. Такое могли позволить себе только очень сильные бойцы. Впрочем других в гончих и не брали. "А он красив", — подумала про себя Марти не к месту. Будто прочитав её мысли он ещё раз обворожительно улыбнулся.

— А ты красива, жалко, что мы встретились так.

— Не тяни, — сорвалась на визг Бельза. — Кончай с-сучку!

— Заткнись, — прикрикнул на ней Локки и более спокойным голосом продолжил говорить с Марти.

— Так как тебя зовут?

— Тебе-то какое дело, — огрызнулась Марти, было очень страшно и хоть так она пыталась побороть его. Огрызаться, раз уж ни на что больше она была не способна.

— Я помню все имена, кого мне пришлось убить, — всё с той же улыбкой ответил он.

И от этой улыбки, от его спокойного Марти стало по-настоящему страшно. Просто сейчас она поняла, что её убьют, прямо здесь и сейчас. Её даже не закопают, просто оставят на съедение диким зверям. Интересно, родителям, что-нибудь скажут, или сочтут лишним? И все повесят на Рена. Так ему и надо. Сам сбежал, оставив её крайней.

— Ну, как же тебя зовут, красавица?

Локки взял её за подбородок и заставил поглядеть себе в глаза. Они лучились наигранной добротой.

— Марти, — со слезами сказала девушка не в силах бороться с этими глазами и их обладателем.

— Марти, какое прекрасное имя. Так где же книга, Марти?

— Там, — арлена протянула руку в сторону леса. — Я выкинула её.

— Разумно, я бы сделал так же. Где ты её бросила ты разумеется уже не помнишь?

Девушка только кивнула. НЕ"рлор только сжался пряча под собой драгоценный фолиант. Он не знал чем была так важна эта книга, но молчал. И Марти была благодарна ему за это.

— А ты в моём вкусе, и ещё не знала мужлока? — заметил вздувшиеся вены Локки. — Как смотришь на то, чтобы на последок исправить это? Думаю С"араджей можно и не привлекать, так интереснее, ты так не думаешь. Его глаза разгорелись похотью, а сильные руки стали сбрасывать остатки разорванной одежды с Марти.

"Падшей? Никогда! Лучше смерть," — думала в панике Марти. Отчаянно выдёргиваясь она ударила его кулаком в лицо, локтями по плечам, вторым кулаком заехала ему в грудь. Пыталась отпихнуть ногами, но это только раззадорило Локки.

— Пшёл прочь от неё, — закричал малыш С"арадж.

Свои слова он подкрепил ударами своих стрекательных щупалец. А вот это уже оказалось более действенным средством. Химический ожог заставил мужлока отшатнуться от девушки.

— Ах ты, тварь!

— Локки! — окрикнул его Г"ран. — Прекращай уже, хватит мне и одного с бахрамой. Кончай обоих и возвращаемся, искать объект уже не наша задача, лес шуршат пуская тыловые крысы.

— Как скажешь, большой саса. Прощай тварь, а нам могло быть хорошо с тобой.

Локки занёс над ними свою Ракшу. Большой и длинный клинок прикреплённый к кости на руке блеснул в лунном свете. Марти закрыла глаза, но слёзы всё так же предательски текли. Вот и всё, конец. Свист рассекаемого воздуха и....

— Дз-з-зыньк!

Отсрочка? Огромная Ракша задела камень над головой? Но сейчас убийца снова занесёт свой клинок и... но почему он медлит?

Марти приоткрыла один глаз, неужели она ослепла? Чернота перед глазами. Она открыла уже оба глаза и уставилась на тень возникшую между ней и Гончим. Тень обернулась и подмигнула ей.

— Ты в порядке? — спросил её Рен.

— Рен? — не веря себе спросила Марти. — Это ты?

— Но я же обещал, догнать вас в лесу, — улыбнулся он.

— А ты ещё кто? — недоуменно спросил его Локки.

Начавший уходить народ удивлённо уставился на новое действующие лицо драмы.

— Этот-то откуда нарисовался? — спросила одна из валькирий.

— Да ХЗ, — огрызнулась Бельза. — Кончать обоих. Локки не тяни со щ-щенком!

— Не указывай мне, — покраснел от натуги Гончий.

— Дзы-ы-ыньк, — со скрежетом Ракши расцепились, а оба мужлока отскочили в сторону.

Рен закрыл спиной Марти с НЕ"рлором. Арлена поняла, что же её спасло от клинка Ракши Локки. Ракши Рена. Они отличались от Ракшей Гончих, у них они длинные и тонкие, ими удобно колоть и держать противника на расстоянии, не подпуская к себе. Ракши же Рена были совершенно другими, короткие и массивные, с двумя лезвиями направленными в противоположную сторону от основного клинка, для обратных ударов. Такими орудуют уже в ближнем боя, практически в клинче, приспособленные для быстрых тычковых ударов и широких рубящих. Родовые Ракши, прошедшие не одну битву и защищавшие не одно поколение мужлоков из семьи Рена. Вот теперь парень не казался угловатым или медлительным, а плавным и текучим, быстрым и... опасным. Сейчас он был цельным с самим собой и окружающим миром, кусочек мозаики вставший на своё место, и это место — бой.

— Мальчик надел дедушкину рухлядь? — посмеялся над ним Локки. — Знаешь почему все родовые ракши выкинули на свалку?

Он атаковал обрушив на Рена град стремительных и мощных ударов. Застонал распарываемый воздух. Рену ушёл в глубокую оборону не делая даже попыток контратаковать.

— Нет, — закричал НЕ"рлор. — Не давай ему сломить себя, напором.

— Вряд ли ваш защитник рассчитывал на такое, мало кто может устоять перед бойцом Гончих, — усмехнулся Давид. — Мальчишки скоро конец.

Но Рен на удивление держался и даже не было видно, что он устал или измотан быстрым, но энергоемким боем.

— Оружие пролежавшее много веков становится хрупким и ломается, — продолжал разглагольствовать Локки. — Время не щадит никого.

Рен принял на скрещенные Ракши парный рубящий сверху, и развёл в стороны руки отбивая опять же парный в живот. Идеальный момент контратаковать, Локки остался открытым, Но Рен не воспользовался моментом и просто ушёл в сторону.

— Да чего ты с ним возишься, вали сопляка, — крикнул другу Давид.

— Заткнись, — огрызнулся на него Локки. Злой и взъерошенный, потяжелевшее дыхание и уже осторожные атаки. А Рен даже не запыхался!

— Хм.

Давид не спеша подошёл к дерущимся и широким взмахом атаковал Рен с фланга. Теперь парню приходилось отбиваться от двух противников. Умелых и безжалостных, умеющих работать в паре. Удары сыпались со всех сторон, не прекращаясь, лезвия Ракш обагрились кровью. Рен не успевал защититься от них.

— Чего-то слабоватый он, или это ты послабел? — усмехнулся Давид.

— Да пошёл ты.

— Чёрт, но к этому всё и шло, как же мне не хотелось... — впервые с момента схватки подал голос Рен.

— Умирать?

— Убивать, — ответил Рен.

Противники были и сильны и быстры, но... Рен с усмешкой вспоминал, как его гоняли отец с дедом и лишь улыбался про себя. Драться с этими дилетантами? Даже не спортивно, эти двое слишком медленны, медленны прежде всего в голове, не способные мгновенно принимать и обрабатывать всю полученную информацию во время боя, анализировать движения противника, прогнозировать его атаку и защиту. Да Рен получил пару очень чувствительных царапин и глубокий разрез ноги, но это только из-за его мягкотелости. Парень и сам знает, что никто не победит защищаясь, и нет абсолютной защиты, рано или поздно удар всё равно пропустишь, вот он и пропустил. Чего он только тянул? Ведь было ясно, что придётся сделать это. Убить хомусса. На что он только надеялся? Что они испугаются и убегут? Ха, никто не боится пареньков умеющих только защищаться. Ну теперь решение принято и отступать некуда. Боги простят его, как и прощали всех мужлоков его семьи надевших Ракши ради защиты своего дома и Родины.

— Убивать? Ты? Не смеши, — захохотал Локки.

Вместо ответа Рен скользнул к нему, в одно мгновение преодолев расстояние между ними. Реакция у гончего оказалось на уровне профессионала, как и полагается. Не успев подавить свой смех, тело Локки само спешно подняло защиту и ушло с линии атаки. Не успев сообразить чего ожидать от столь странного противника, Гончий разорвал ещё больше дистанцию и поднял Ракши в защите, готовый ко всему. Его друг рванул за Реном, атакую открывшуюся спину.

"Минус один", — отстранёно подумал парень. Он присел, практически растёкся по земле пропуская над головой Ракши нацеленные ему в голову и печень. Рен холодно, даже можно сказать отстранёно заметил округлившиеся глаза Давида, когда он понял, что промахнулся. Рен взмахнул рукой вверх и резко отвёл на себя, массивные Ракши мясницким тесаком разорвали плоть и перебили кости, превращая руку в кровавый обрубок. Давид даже не успел почувствовать боли. Рен перетёк к нему за спину и ударом с ноги толкнул его вперёд, прямо на Ракши друга. Локки видя, что удар Давида не достиг цели бросился к нему на подмогу. Он намеревался проткнуть наглеца, но на подставленные Ракши вонзился его друг.

— Нет-нет, — забормотал Локки с ужасом глядя на лицо верного друга и собутыльника оказавшегося вдруг так близко. С бульканьем из-за его рта стала толчками вытекать кровь.

— Нет— нет, этого не может быть, этого не может быть.

Марти вдруг поняла, что с удовольствием наблюдает, как уверенный в себе мужлок, собиравшийся её убить и изнасиловать превратился в простого хомусса, которому страшно и больно.

— Я убью тебя, хр-ххр, — захрипел он. Ракши Рена вылезли из его лёгких. Кровь затекла в них превратив последние слова в предсмертный хрип. Использовав вместо щита мертвое тело Гончего Рен подошёл вплотную ко второму и вогнал свои клинки ему в межреберье.

— Вряд ли, — ответил он мертвецу.

— Скотина, — взорвалась Бельза.

Луч из её пульсара был настолько плотным, что его было видно и не вооружённым глазом. Рен не хотя отбил его своей Ракшей. Он даже не обращал внимания на валькирий. Он смотрел только на тройку С"араджей.

Г"ран всё же был опытным гончим и мог оценить силу противника. Убить двоих гончих, работающих в паре. Не простой парень с Ракшами сейчас стоит перед ними, если брать напором, то ничего хорошего не получится.

— Отходим, — скомандовал он.

— А как же?.. — начала возникать Бельза.

— Хан с ним разберётся, мы с ним не справимся.

— Ты испугался мальчишки?

— Нет, мужлока убившего двух гончих, с порезанной ногой! Уходим, от нас они всё равно не убегут, даже в Дикой зоне нельзя спрятаться от Правосудия Совета Правителей.

Они ушли в лес, так же тихо, как и появились.

— Ты как? — дождался пока они уйдут, спросил Марти Рен.

Вместо ответа девушка заплакала. Ревела навзрыд. С"арадж обнял её, прижимаясь к ней своим мягким, тёплым телом. Стало немного легче, но слёзы упрямо текли ручьями и не думали останавливаться.

— Не плачь, не плачь, все позади, всё закончилось, — пытался успокоить её Рен. Он даже положил ей рук на плечи, но Марти смахнула их.

— Ничего не в порядке! — закричала она на него. Как же он её бесит. Пришёл, как ни в чём не бывало, где он был, когда она бежала в темноте, падала разбивая коленки и руки в кровь? Где он был, когда она умирала каждый раз, как луч прожектора проходил в метре от неё, а за поворотом слышались переговоры гончих, шныряющих вокруг? Где? И то, что они теперь вне закона, ни хрена не нормально.

Рен молчал, сказать ему было не чего. Оставалось только ждать когда она успокоится.

— Тихо, не плачь, нам надо выбираться отсюда. Твой мужлок разумеется крут, но он ранен, и с облавой он точно не справится, — пытался её утешить НЕ"рлор.

— Он не мой парень, я вообще его ненавижу, — прошипела Марти. — Это из-за него мы оказались все здесь, в этой жопе.

— А я лично рад, что мы все здесь оказались. Иначе я бы никогда не познакомился бы с вами, — наигранно радостно воскликнул С"арадж.

— С"арадж прав, нам надо уходить, — сухо бросил Рен.

Не такой реакции он ожидал. Вот как с ней общаться? В лепёшку из-за неё расшибаешься, преступаешь через закон предков и Совета, а в ответ: "Я ненавижу тебя!" Да к чёрту эту соплячку, вывести её из леса к дикарям, там где её не найдут никакие гончие. Или в лагерь таких же как она шизанутых, отринувших блага цивилизации и живущих по законам до Забытого века, чтобы разгадать его загадку. И уйти от них подальше.

— На, здесь твои вещи, — Рен бросил Марти её рюкзак. Не смотря на неё он пошёл вглубь леса. — Не хочешь остаться здесь, не отставай.

— Он обиделся, — шепнул НЕ"рлор девушке. — Зря ты с ним так грубо.

Марти только фыркнула на это. Она ковырялась в своём рюкзаке. Рен и вправду собрал её вещи, а поверх всего лежал её пульсар. Слёзы высохли, а горечь на душе осталась. И не понятно из-за недавней истерики со слезоразливом... или из-за того, что нагрубила парню, который спас её. Если разобраться, то ни в чём он не виноват. Он предлагал ей отступить, не открывать тот чёртов чердак и не доставать книгу. Эта она настояла на своём, это она вынесла раритет истории из экранированного дома. И это её спасли. Но слова были уже сказаны и в их отношениях появился очередной разлом. Малыш С"арадж пытался его разгладить, он общался преувеличено весело, то с Реном, то с Марти. Девушка отвечала не внятно и односложно, парень сухо и грубо.

Надо было извиниться, но арлена не знала как. Как сказать это, не роняя свою честь и гордость. Больше у девушки ничего не осталось. Только тяжеленный фолиант, из-за которого они все здесь и оказались. Такие разные и не похожие. Ничего общего, между заучкой — ботаником, съедаемой своей жаждой знать, молчаливым бойцом из древнего рода и сбежавшим от своих С"араджем. Что же свело их всех вместе, почему они ещё не разбежались каждый своей дорогой? Если подумать, то общее у них одно. Одиночество.

— Ты же ранен, у тебя кровь течёт, — не уставал верещать малыш С"арадж.

— Ерунда, — сухо бросил Рен.

Он присел на камень и достал из своего необъятного баула, из одного из многочисленных кармашков банку с мазью. Корчась от боли он густым слоем намазал её на рану. Из того же кармашка парень достал бинты и стал себя перевязывать. Получалось у него это не очень хорошо. Ракши мешались. Рен так их и не снял, опасаясь повторного нападения.

Марти молча отняла у него моток бинтов и принялась сама за перевязку. С"арадж наконец замолчал. Всё-таки не даром их раса всегда была своеобразным буфером между арленами и мужлоками. И не только плотски, но и морально. Иначе они давно бы поубивали бы себя, такие разные и непонятные друг для друга.

— Ты как нас нашёл? — спросила его Марти.

— Вы ломились как лоси, за вами просека осталась, как от стада слонов.

— Так почему же они нас не нашли?

— Они слишком надеются на технику, Гончие давно уже разучились по-настоящему преследовать добычу. Но не все. Эта карающая девятку по сути единственные настоящие Гончие в облаве, остальные массовка, не более. Их задача вспугнуть и гнать дичь на флажки.

— То есть мы дичь? Их добыча?

— Ну да. Хватит, слишком туго тоже не надо, — Рен остановил увлёкшуюся Марти. — Где научилась?

— В школе не спала на уроках по первой помощи. И куда нам теперь?

— Не знаю. В Дикой зоне есть разные поселения. Здесь не так уж безхоммусово, как кажется на первый взгляд. Я точно знаю, что где в глубине находится поселение аскетов, иногда они выходят ночью к посёлкам за поживой. Дед рассказывал про небольшие деревеньки затворников, живущих здесь. Они живут промыслом зверя и общаются с миром только через контрабандистов, покупающих у них мех и мясо. Но я понятия не имею где это.

— И что ты предлагаешь?

— Валить отсюда, это ещё не конец, они будут прочёсывать лес в поисках книги, а когда поймут, что её никто не выкидывал, примутся за нас всерьёз. К этому моменту мы должны оказаться как можно дальше отсюда.

— А откуда ты знаешь, что я её не выкинула?

— Ты? — удивился парень. — Да ты скорее себе руку или ногу отгрызёшь, чем выкинешь её.

Марти тихонько улыбнулась. Приятно когда тебя понимают.

Чуть прихрамывая Рен взвалил на себя баул и уверенно пошёл в лес. Не смотря на свой размер плюс габариты вещмешка, он словно растворился в листве, тихонько, почти не слышно хрустели примятые им ветки. Под хрупкой Марти эти ветки ломались со звуком пушечного выстрела. НЕ"рлор уже привычно залез ей на спину, поверх рюкзака. Чуть подумав, Марти отдала ему драгоценную книгу.

— Береги её, это моё и не только моё сокровище.

— Спасибо.

— За что? — не поняла арлена.

— За доверие, — ответил С"арадж.

— Так как тебя зовут? — спросил его Рен.

— НЕ"рлор, — гордо ответил С"арадж.

— Хм, Свободный? А разве это не одно из запретных имён вашей расы?

— Да.

— А почему запретное? — спросила его Марти.

— Тихо, — поднял руку Рен обрывая начавшего говорить С"араджа.

Они затихли. Рен тщательно прислушивался к лесу. И даже принюхивался.

— Дикие псы. Идём быстро, попробуем их обойти и старайтесь не шуметь.

Эта сумасшедшая ночь и не думала кончаться. Не успевшая отдохнуть девушка опять пробиралась через ночной лес. Ползала под корягами, быстрым шагом, переходящим на бег, продиралась сквозь заросли кустарников. Прыгала и раздирала коленки и локти. Но теперь это было проще. Рен огромной тенью бежал впереди. Он умудрялся находить звериные тропы и вёл по ним, знал когда сбавить, а когда убыстрить шаг. Уже не думая ни о чем Марти послушной собачкой следовала за ним.

Всё имеет свой конец, и эта бесконечная ночь не исключение. Они забрались глубоко в лес. Теперь дороги обратно просто не было, даже при всем желании Марти не найдет путь домой. Край леса заалел, солнце поднималось знаменуя новый день. Новый день новой жизни, жизни изгоя.

— Всё привал, мы уже забрались далеко, не сразу найдут.

Не дослушивая Рена, Марти уже свалилась и растянулась на холодной земле, в предвкушении сна.

— А, только сначала давай постелю, а то простудишься.

Рен вывел их к поляне, через которую пробегал журчащий ручеек. Он сделал навес от солнца и постелил походные циновки. Развёл костерок и поставил на него маленький котелок с водой. Оставляя и дальнейшие заботы по обустройству лагеря Марти завалилась наконец-таки спать. Как и водится уснуть сразу не удалось, болело все тело, буквально горело после пережитой ночи.

— Сполоснись, — посоветовал Рен глядя как она ворочается на циновке. — Быстрее уснёшь.

— Не подглядывай, — пробурчала Марти и ушла за кусты.

Вода была до ужаса холодной, просто ледяной. Кожа скукожилась, а по телу побежали крупные мурашки. Холодная вода обжигала разгорячённое тело. От горсти воды грязь только размывалась и приходилось брать воду ещё и ещё и растирать практически влажной ладошкой. А потом брать уже больше воды и не сдерживаясь в визгах и крепких словах пытаться смыть эти грязевые и потные разводы. Но всё же арлена ополоснулась, стало легче. Притупилась боль, краски недавних событий померкли и стало легче. А когда она растёрлась тонким полотенцем, которое оказалось у неё в рюкзаке стало совсем хорошо. Теперь даже не смотря на поднявшееся солнце Марти смогла заснуть. Причём так сладко, будто у себя в кровати. Дома, где остались её мама, папа, саса и маленький братик. Дома, где у неё остались друзья, учёба, планы. Дома где осталась прежняя Марти, которая только мечтала.

Рядом с ней устроился и НЕ"рлор. С"арадж распустил свои щупальца и разлёгся прижимаясь к Марти. "А он уже почти взрослый," — отстранёно подумала девушка. — "Мы с ним практически одного роста, только он ниже, хи." Марти улыбнулась своей мысли и обняла такого мягкого и тёплого С"араджика. Он не возражал, только сам расплылся в довольной улыбке. "Мой", — вдруг подумала Марти. — "Мой С"араджик, никому не отдам такого мягкого и доброго. Вот только подрастёт пусть слегка, а то я не помещусь, хотя если свернуться в клубок...".

Всё-таки С"араджи отдельная раса, со своими правилами и обычаями. Переходный возраст у них очень короткий и чётко выраженный, не то что у хомуссов. Некоторые и в шестьдесят ведут себя как юнцы или наоборот. С С"араджами проще, если ребёнок, значит ребёнок, возится, играет, постигает этот мир. Старших слушает, за пределы СК"рона не выходит. Юные С"араджи более отвязанные, любят экспериментировать, пробовать эту жизнь на вкус. Время когда они находят свою пару, с которой будут строить семью. Ну и взрослые. Умные, всегда спокойные и уравновешены, с грустной улыбкой вспоминают свою буйную молодость, но на повтор не тянет. Возраст не тот, да кто-то же должен присматривать за этими двумя хомуссами. Вроде уже дети есть, а ведут себя как впервые дни их знакомства, то ругаются, то мирятся, то ещё чего учудят. Вот и приглядывают сасы за детьми и папами с мамами, поддерживают микроклимат в семьях. Но даже в юности С"араджи всегда слушаются воли СК"рона, соблюдают традиции и правила своего народа. Пожалуй единственное время когда в этих милых и мягких медузах просыпается дух бунтарства это переходный период между детством и юностью. Им хочется быстрее вырваться из осточертевшей Колыбели на волю. К небу, к земле. У них уже сформировалась защитная кожица и они могут выходить на поверхность. Единственное почему их не выпускают, это как раз вот этот период своеволия и бунтарства. Рана или поздно, они успокаиваются, подрастают и выходят в мир, уже вполне развитыми С"араджами, готовыми к самостоятельной жизни. По распределению их расселяют в общежития при институтах, колледжах, технарей, теперь они сами по себе, родителей у них нет, но у них появляются друзья, любимые, враги и недруги. Юный С"арадж становится полноправным членом общества.

А вот НЕ"рлор видимо всё-таки умудрился сбежать из Колыбели. Теперь ему никогда не стать этим самым членом общества, от него отказались, ему никогда не завести пару, он изгой. Как впрочем и все здесь собравшиеся на этой полянке. Но что же заставило его сбежать? Чем не угодила жизнь по покону предков?

Когда Марти проснулась, был уже вечер. Небо окрасилось багрянцем, облака подсвечивало заходящее солнце. Воздух приятно холодил кожу, хотелось дышать им полной грудью. Здесь вдалеке от смрада и грязи города было удивительно свежо и тихо. Шелестели от ветра ветки деревьев, пищали мелкие пташки в листве, недовольно жужжали жуки и прочая мелкая нечисть из насекомых. Журчала речка и тихо варился бульон в котелке Рена. Парень будто и не ходил никуда всё это время пока спала Марти с НЕ"рлором. Он так же сидел перед костром и тихонько помешивал своё варево.

— О, проснулись, или я разбудил?

Марти покачала головой. Нет, она просто выспалась. С"арадж всё ещё спал. Девушка аккуратно освободилась из-под его щупалец, которыми он оплёл её пока они спали. Своё нутро у С"араджей показывать не принято, это как ходить хомуссам без одежды. Это только для своих.

— Кушать хочу, — Марти подползла на четвереньках поближе к котелку. Её ноздри своевольно нависли над ароматным бульоном и жадно потягивали чарующий аромат.

— А ты всё же умеешь готовить, — приятно констатировала она.

— Да, но только в походе, на кухне у меня получается скверно.

— Ни че, у меня получается ещё хуже.

Рен тихонько шлёпнул её по протянутой уже с ложкой рукой.

— Ай, — вскрикнула Марти.

— Ещё не готово.

— А мой нос говорит готово, — стала с ним спорить Марти. — И где хлеб?

— Хлеба нет, есть галеты. И не готово!

Рен опять храбро встал грудью на защиту котелка с бурчащим аппетитным варевом.

— Нет готово, — не сдавалась арлена продолжая штурмовать эту твердыню в лице одного упрямого мужлока.

Они пыхтели и боролись, Марти была очень настойчива и не собиралась отступать, Рен же был банально сильнее, но постепенно сдавался под напором голодной девушки.

— А кормить будут? — прервал их веселье НЕ"рлор. Он уже проснулся и с интересом наблюдал за их вознёй у котелка.

— Кажись, горит, — потянул он носом, ну или тем местом где у хомуссов располагается нос.

— Чёрт, — ругнулся Рен и бросился спасать остатки ужина. Он взялся за тряпку и пропустив её через ручку котелка поднял его с огня. Марти стало интересно, так котелок при ней ещё никто не снимал, она подвинулась поближе посмотреть. Сил стоять на ногах не было, да и желания тоже и арлена передвигалась все это время исключительно на четвереньках. Рен же был слишком поглощен подгоревшим ужином и тяжёлым, горячим котелком и не заметил удивлённо вытянутую рожицу перед собой. Финал был ожидаемым. Чертыхнувшись и дальше употребив более крепкие выражения парень полетел вместе со своим котелком на землю, Марти потирая ушибленный нос и матерясь ещё крепче Рена уползала к речке. НЕ"рлор откровенно смеялся над ними и пытался спасти остатки ужина. Как говорится, быстро поднятое, не считается упавшим...

Не на такой ужин рассчитывала девушка. Бульон был наваристым, но не столько, чтобы не выплескаться на землю. Со всего котелка осталось только, то что подгорело и прикипело к стенкам. Соскребая шкварки вперемешку с мелким мусором с земли Рен пытался хоть как то наскрести на три голодных рта. Получалось плохо. Шкварки пополам с листьями веточками и прилипшими травинками, сухие черствые галеты и холодная вода из ручья... а всё так хорошо начиналось.

Солнце уже практически село и воздух наполнился вечерней прохладой. Стало зябко, Марти поёжилась. После прошлой ночи её одежда представляла собой скорее дыры с промежутками ткани, чем легкую футболку с длинными рукавами и приталенными джинсами. Вздутые вены на обгоревшей коже нагло просвечивали через дырки, хотелось провалиться от стыда за свой внешний вид. Хотя это и было глупо, Рен с НЕ"рлором никак не показывали, что их это смущает, но от этого было ещё хуже.

— На, — Рен протянул ей солнечный камень.

— Откуда? — удивилась Марти.

— Ну это твой камушек. Он весь день пролежал на солнышке, сможет держать температуру всю ночь, можешь греться.

— А костёр?

— Мы уходим, мы и так долго здесь сидели, нужно уходить и чем раньше тем лучше.

— Опять в ночь?

— Да. Так и отследить наше передвижение будет сложнее с воздуха.

— Второй забег через ночной лес я не переживу, не видно же не фига! — возмущалась Марти. Опять бежать через этот ужас ей совсем не улыбалось.

— Ну вчера это же тебя не остановило. Да и луна светит, главное беги за мною, не отставай и смотри под ноги, а то ещё навернешься. Ночные тени обманчивы.

— Я и себя-то не смогу передвигать, а уж бежать с этим булыжником... Издеваешься?

— Ты свою сумку хорошо посмотрела? Нет?

Марти опять залезал с головой в рюкзак приготовленный ей Реном. Помимо её вещей взятых её в поездку там обнаружилась и другие вещи. В частности плотная серая куртка и такие же штаны. Грубые ботинки на высокой шнуровке, как у Рена.

— Чьё это?

— Твоё.

— Не гони, я такого с собой не брала.

— Ну это мои старые детские вещи. Не бойся стиранные, — предупредил взрыв эмоций Рен. — Да великоваты слегка будут, но это лучше для леса чем твои лохмотья.

Фыркая от недовольства Марти тем не менее переоделась.

— И это слегка? — взорвалась она.

Куртка висела на ней в плечах, даже в детстве Рен был крупнее её взрослой. Шершавая грубая ткань не приятно царапала обгоревшую кожу. Даже постиранная она пахла иначе. Марти никогда не задумывалась об этом, но сейчас поняла запах её одежды стал уже родным, это был её запах, запах её духов, её шампуня, её тела. Эта же куртка пахла Реном, мужлоком. Кисловатый, резковатый, но чем-то неуловимо манящий. Он одновременно притягивал и отталкивал её. Так и не разобравшись в своих чувствах Марти фыркала и не довольно отводила нос, но тем не менее оставила нелепую куртку себе. Даже сейчас этот тёмно-серый балахон был лучше её порванного фиолетового свитера и футболки под ним. Штаны же вообще не застёгивались на ней. Слишком широкие они отказывались держаться на тонкой девичьей талии и постоянно спадали. Приходилось постоянно их поддерживать, чтобы вконец не опозориться перед нагло скалящимся парнем и заинтересованно смотрящим С"араджем. Рен улыбаясь дал ей моток веревки. Подобрав лишнюю длину и подпоясавшись верёвкой Марти смогла хотя бы стоять нормально в них не опасаясь упасть после не осторожного шага. А вот с обувью было сложнее. Ботинки Рена хоть и подходили для долгого путешествия, но совершенно не подходили Марти. А идти дальше в расклеившихся дешёвых кроссовках, тоже было не возможно. Рен с невозмутимым видом дал ей... портянки!

— А вот эту гадость я точно носить не буду, — возмутилась Марти. — Или ты хочешь сказать, что я в них не собью ноги?

— Собьешь, обязательно собьёшь, но через несколько километров у твоих носков просто сотрётся подошва.

— Вот что оставляй свои гробы со своими потниками себе, я их точно не одену, буду в своих кедах ходить, как и раньше.

— А когда они развалятся?

— Вот когда они развалятся тогда и буду думать! — отрезала Марти.

Рен только пожал плечами. С"араджик, пока шла примерка, сворачивал потихоньку лагерь, затушил костёр, свернул циновки, помыл посуду. Своих-то вещей у него не было, одежды их вид не носил, а ничего больше с собой у него не было. Чем он питался раньше тоже оставалась пока загадкой. Случая расспросить его всё никак не представлялось, сначала надо было оторваться от преследователей.

Рен забросил на спину свой объёмный мешок и скривился от боли. Рана снова обагрила кровью бинты.

— Тебе вредно так напрягаться, — заметил НЕ"рлор.

— Вреднее оставаться здесь.

— Ты перевязал себя? Бинты свежие, не те что я наложила вчера ночью.

— Да пока вы спали. Пошли.

— Мы никуда не пойдём пока кровь не остановится, — воспротивилась Марти. — Не хватало чтобы ты истёк тут кровью! Эй, ты куда? Ты меня вообще слышишь? Постой!

Не обращая внимания на крики девушки и С"араджа Рен пошёл вглубь уже почерневшего ночного леса. Ничего не оставалось кроме как пойти за ним. Забросив себе за спину раздувшийся рюкзак и примостив на плечах С"араджика Марти скрылась в чёрной стене леса вслед за ним.

Рен шёл быстрым шагом, Но девушка всё равно еле поспевала за ним. Ночные тени в лесу и в самом деле обманывали неосторожного путника. Абсолютная тьма покрывала землю скрывая коряги и ямки, в которых так легко запнуться и потянуть лодыжку. Тропок здесь не было, даже дикие звери избегали ходить здесь, что-то заставляло держаться их подальше от этого леса с его тайнами. Ветер гулял в ветвях деревьев, не прекращая шуршать над головой, далёкое уханье совы и ночноё карканье ворона. И только тихий хруст веток впереди успокаивал бешено стучащее сердце Марти. "Это идёт Рен", — успокаивала себя арлена. — "Он немножко туговатый, и глупый, но зато верный и надёжный. А ещё он очень сильный, убить двух Гончих это уже не шутки".

Рен будто растворился в лесу, казалось он специально шумел и маячил тенью перед ней, чтобы она не заплутала здесь в одиночестве. Марти чувствовала здесь он в своей стихии если бы не она, он серой тенью прошелестел бы вперёд, за много километров отсюда, быстрый, неуловимый, опасный ночной хищник. Иногда он останавливался, позволял догнать себя городской девушке. Он даже стоял иначе, не так как обычно. Готовый к броску, свернувшаяся пружина, ждущая своего часа.

— Вы ничего не слышите? — спросил их НЕ"рлор.

— Нет ничего, — ответила Марти.

— Дикие псы, — ответил Рен. — И они идут по нашему следу.

— Чего? Откуда? — не поняла арлена. Ещё чего не хватало.

— Это та стая от которой мы вчера убегали? — спросил Рена С"арадж.

— Не знаю, вполне вероятно. Если это так, то херово, значит они давно идут по нашему следу.

— Постой, постой, и что нам делать? — воскликнула Марти.

— Бежать, — пожал плечами парень.

— Отлично, опять бежать.

— Не ворчи, — подбодрил Марти НЕ"рлор.

Рен мягко стартанул лёгким бегом. Марти пыхтя и ругаясь сквозь стиснутые зубы побежала за ним, а что ей ещё оставалось делать? Ночной мрак скрадывал реальность, чернота ложилась на стволы деревьев, листву, кусты, траву, и они исчезали, их становилось абсолютно не видно, только мрак. Бледная ещё не родившаяся луна своим тусклым светом создавала причудливые тени, и в ночном лесу вырастали невиданные чудовища и обманчивые видения порождённые игрой света и причудливыми ветками с корягами. Было страшно, гораздо страшнее чем вчера. Ныли опухшие ноги, лёгкие хрипели и болели, сердце колотилось, как бешеное. Марти понимала, что сейчас она просто сдохнет здесь. Прямо вот в этом лесу, на бегу, словно загнанная лошадь. Лямки натёрли плечи, зверски болела поясница и спина. Хотелось пить, но Рен запретил, сказал, что так будет только хуже. Сам парень бежал вперёд спокойно. Казалось его совсем не беспокоил баул за его спиной и ещё не зажившая рана.

Странная тишина повисла вокруг них, только шелест прошлогодних листьев и хруст веток под ногами, да ветер в листве деревьев пел свою замысловатую песню. Ни крика ночной птицы, ни треска сверчков, ничего, что напоминало бы о жизни. Но эту странную, страшную тишину порвал далёкий вой. Протяжный и жадный. Это хищники почувствовали добычу, её пот, её усталость, её страх. Они уже рвали их тёплое нежное мясо, их языки уже алкали горячую кровь бегущую из порванных жил. И они говорили это своим жертвам своим воем. Они созывали смерть и её подручных на свой кровавый пир.

Вот только Марти присутствовать на нём никак не хотелось. И она пересиливала себя и бежала за маячившей перед ней спиной. Рен ускорил бег, Марти с трудом уже поспевала за ним. Она кожей чувствовала, как парень сдерживал себя, чтобы она не отстала от него. Хотелось побить себя, за то что она так мало занималась собой. Но разве девушка могла представить себе, что будет убегать от кровавой стаи псов в Дикой зоне?

— Быстрее, — торопил её Рен.

— Ку...да мы так... торопимся? От них ... же не убежишь... — задыхаясь спросила его Марти на бегу. Язык не слушался и с трудом ворочался во рту.

— Впереди шум реки, можно попробовать сбить след.

— Как... далеко?

Рен пожал плечами. Оставалось только продолжить безумный бег через чёрный лес. Вой приближался всё быстрее и быстрее. Псы нагоняли свою жертву. Шансы на спасение таяли с каждой секундой.

Неожиданно лес кончился. Просто деревья неожиданно закончились и широкий простор раскинулся до самого горизонта.

— Всё добегались, — Марти просто рухнула на ствол. Силы покинули её, уже ничего не хотелось. Только бы всё это закончилось по-быстрее.

— Нет.

Марти осмотрелась. Они выбежали на обрыв. Широкое плато заканчивалось высоким скалистым обрывом. Внизу текла та самая река, которую и услышал Рен. На другой стороне поднимался крутой холм. Расстояние между ними и спасительным берегом было всего несколько метров. И в принципе их можно было перепрыгнуть, но не Марти. Она ужасно боялась высоты. И там где Рен с НЕ"рлором видели пару метров свободного падения и спасение, она видела лишь глубокую пропасть и свой бренный трупик уносящийся рекой.

— Я не прыгну, — категорически отказывалась Марти.

— Но тебя сожрут.

— Я не прыгну, я не долечу со своим рюкзаком, — стала находить отмазки девушка.

Рен сорвал с неё рюкзак и бросил его в ночь. С громким плюханьем он приземлился на другой стороне.

— Видишь ничего страшного, и ты так сможешь.

— А НЕ"рлор? Он-то тоже не сможет прыгнуть.

— Он прыгнет со мной. Быстрее они уже близко. Давай ты первая, я прикрою.

— Нет первая я точно не прыгну.

— Быстрее вы, — пищал испуганный С"араджик. — Прыгайте уже, они сейчас придут сюда.

Рен больше ничего не говорил. Он бросил вслед за рюкзаком Марти свой баул, взял на плечи С"арадж и оттолкнувшись растворился в темноте. Девушка испугано посмотрела ему вслед. Парень удачно приземлился на другом берегу.

— Давай, ничего страшного.

Ему хорошо говорить, а Марти даже пошевелится не могла. Её тело просто парализовало от одного вида высоты. Ноги не двигались, а пальцы судорожно вцеплялись в землю не смея её выпускать. И никакие доводы разума не могли их заставить повиноваться. Животный страх завладевал всем телом и было абсолютно не возможно перебороть его. Это было выше сил.

С тихим утробным рычанием из леса стали выходить дикие псы. Злые, голодные, почуявшие страх жертвы. Невысокие чуть выше колен девушки, покрытые короткой жёсткой шерстью, с жёлтыми горящими глазами. Хвосты опущены, уши прижаты, а клыки оскалены, в одном мгновение от прыжка.

— Марти! — со всей силой в бессилии заорал Рен.

"Вот так я и умру?" — с бессильными слезами подумала девушка. Острая боль прорезала кожу, кровь тонкой струйкой потекла по изгибам ладони, толчок в руку и одна из тварей упала замертво. Почуяв кровь и смерть, псы слепо рванули вперёд, убивать может только тот, кто готов сам быть убитым. Не все хомуссы и С"араджи помнят это, но не животные. Они рождены с этим знанием. Они понимали, что следующий выстрел может убить их, но они слепо верили, что упадёт другой, но не он, не сегодня. Главное дорваться вперёд и задрать двуногую дичь, и свежая кровь из её жил омоет их раны, заставит забыться в пьяном угаре. Марти ещё успела сделать пару выстрелов, псы послушно падали замертво. Девушка стреляла со спокойной отрешенностью, как в тире. Может именно поэтому она и смогла решить на прыжок. Псам оставался до неё последний бросок, Марти развернулась и упала в черноту. Ноги оттолкнулись в последний момент, отбросив девушку вперёд, подальше от этого утёса с оскаленными клыками, подальше от голодной бьющейся о тесные каменные стены речки. Вперед, только вперёд, туда где её уже ловил ставший родным Рен, где не находя себе места суетился маленький С"араджик. Вперёд, навстречу новым потерям и мечте.

Марти всем телом грохнулась на парня.

— Бежим, — Рен всунул себя в баул и встал на ноги.

— Дай отдышаться, — попросила девушка. Сердце бешено колотилось, а ноги стали ватными. Марти стояла гордым барсом, на четвереньках и пыталась восстановить дыхание, осмыслить, всё что произошло, уложить цепочку событий последовательно в мозг, понять и проанализировать. Но Рен упрямо гнал вперёд. Через плато обратно в лес. В такой же чёрный и зловещий, который они оставили на другой стороне обрыва.

— Эти твари умны и настырны, они ни когда не отпускают добычу.

— Между нами обрыв, вряд ли они решатся на прыжок, да и собью я их в воздухе, если они всё же решатся, — попыталась выклянчить передышку арлена.

— Я же говорю они очень умны, они это понимают, поэтому сейчас они ищут спуск с обрыва и переход на нашу сторону. Да и Гончих уже давно не видно. Единственный наш шанс это спрятаться как можно глубже в лесу. Там нас сам черт не найдёт.

Но всё же Рен уже не гнал сквозь буреломы и непроходимые заросли. Наоборот теперь он шёл очень осторожно прислушиваясь к каждому звуку и хрусту веток. Но единственным шумом было только шуршание листьев и жуткий хруст под кедами Марти. Ночной лес хранил молчание. И когда затихал ветер становилось по-настоящему жутко от звенящей тишины. Хотелось петь, орать, делать хоть что— нибудь, лишь бы разрушить это ужас тишины. Но было слишком страшно даже просто пошевелиться. Марти сама не заметила как уткнулась в спину Рена. Уткнулась и зарылась в куртку, хотелось быть как можно ближе к нему, такому большому, сильному, глупому и тёплому. Они так и стояли, застывший Рен и Марти обнявшую его со спины. НЕ"рлор развернул затёкшие щупальца и слез с плеч арлены.

— Пошлите, — нарушил тишину парень. — Надо найти место для ночлега.

Арлена и С"арадж пошли за ним. Если бы не эта ненормальная тишина и преследователи ползущие по их следу, это можно было назвать ночной прогулкой влюблённой троицы. Луна просачивалась сквозь листву и облака освещала им путь. Не хватало только голосистого пения птиц, его заменяла звенящая, все нарастающая тишина и страх вползающий в душу.

— Плохое место, — нарушил тишину Рен.

— Спасибо, кэп, — съязвила Марти. — Ты куда нас завёл?

— Не знаю, на эту сторону реки я ещё не разу не заходил. Страшно здесь.

— Значит ты гулял в Дикой зоне и раньше? — спросил его НЕ"рлор.

— Разумеется. Когда с дедом, когда с батей, а как подрос так вообще один неделями здесь пропадал. Ну и злилась же бабушка, крепко мне тогда от неё прилетало, — Рен улыбнулся своим воспоминаниям.

— Я вообще убил бы, если мой ребёнок гулял бы по Дикой зоне, — проворчал С"араджик.

Тут уже улыбнулась Марти. Маленький С"арадж рассуждал как взрослый, хотя ещё сам в соплях путается.

— Кстати, ты не разу не вспоминал про своего сасу, только деда, батю, бабушку.

— Разошлись, — просто ответил Рен.

Ещё сто лет назад эти слова прозвучали бы кощунственно. Саса, что ушёл от семьи, нонсенс. Фактически семья после этого разваливается, слишком многое в отношениях мужлоков и арлен держится на С"араджах. Без них даже не поспишь вместе. А микроклимат? Без него хомуссы перегрызут друг друга, кто же будет сглаживать все трения и ссоры этих глупых взрослых детей? Но в последнее время такое стало случаться и не редко. С"араджи уходили, бросали семья, детей, устраивались в новые ячейки общества. Очень редко когда семья после этого не распадалась. Социологи орут на всех углах о падении нравов, о том что чем дальше планета шагает по пути прогресса, тем больше черствеют хомуссы и С"араджи, увеличивается уровень разводов, преступности, изнасилований и сознательного падения молодых арлен, наркомания и алкоголизм захлёстывает мир и несут его в пропасть. Но толку от этих криков никаких, все это и так прекрасно видят. Правительство пытается затыкать дыры, вводят налоги на разводы, ужесточают наказания за легализацию наркоты, поднимают цены на акцизы алкоголя, но помогает мало. Ничего не меняется, мир доживает возможно последнее столетие. Что будет дальше? Скорее всего агония последних оставшихся в живых. Но никто об том не задумывается, особенно молодые, пока все хорошо в их маленьком мирке, никто изменяться и изменять мир не хочет и не будет. А этот уже застывший на грани вымирания мир может спасти только чудо, только чудес ведь не бывает, правда?

— Могильная тишина... — пробормотала Марти.

— А это и есть могила, — сказал впереди идущий Рен.

Арлена и С"арадж вышли из леса следом за парнем. Заросшие руины, погибшего давным-давно поселения. Когда-то здесь жили хомуссы, а теперь только звери рыли норы под обвалившимися домами. От поселения остались только развалившиеся каменные стены и заросшие остовы фундамента. Но ещё через пару десятилетий и они скроются под напором прорастающей травы, свистящего ветра, палящего солнца и проливного дождя.

— Ух ты, — только и смог выдохнуть НЕ"рлор.

— Ну специалист по древности, что сможешь сказать? — усмехнулся Рен.

— Это очень старые руины, — Марти осторожно погладила старый камень, будто он мог превратиться в пыль от её прикосновения.

— Гениально, и это будущий светила археологии, — подтрунивал над ней Рен.

— Время было безжалостно, надо осмотреться, — не обращала на него внимания Марти.

Сейчас ей было не до его плоских шуточек. Она слушала. Рен может, что угодно слушать в лесу, но здесь камни говорили с ней. Она ступила на проросшую дорогу, которая уже многие века не знала шага хомусса. Призраки прошлого оживали перед ней. Она как наяву видела дома стоявшие здесь, хомуссов живших здесь. Они жили, смеялись, плакали здесь, рождались и умирали, а теперь только руины остались памятником прошлому.

— Это надолго, — понял Рен. — Пошли разбивать лагерь.

— А Марти?

— Забей, она в экстазе. Нагуляется сама придёт.

— А с ней ничего не случится?

— Что с ней может случиться? Мы же рядом.

— А она нас не потеряет? — не успокаивался НЕ"рлор.

— Она уже про нас забыла. Нагуляется, проголодается и придёт, вот увидишь. А как проголодается так придёт и наорёт, что ничего не готово...

Рен знал, что говорит. Они на пару с С"араджем разбили лагерь посреди руин. Целых зданий с крышей не сохранилось, стена высотой по пояс, иногда чуть по выше. Время безжалостно стирало городок с лица планеты. Все высокие постройки уже давно обвалились. Они развели костерок, использовали оставшийся угол дома, чтобы поставить палатку и стали готовить ужин из консервов. А Марти с головой ушла в исследования руин. Небо очистилось и яркая луна освещала ей руины. Но этого всё равно было мало. Ночные тени причудливо все перевирали и многое скрывали во тьме. Но перед Марти вставали картины прошлого. Она была очень прилежной ученицей и перелистала тонны исследовательских записей, учебников и заметок и теперь видела в руинах живой город. В ночной темноте, сквозь проросшую траву просматривался один только фундамент, а в голове арлены уже возникала картина всего дома.

"Так здесь была двери, значит эта вела на улицу, а эта в огород, частный дом, с хозяйством, такие были у арлектоидов, мужмеды в основном жили охотой, огороды не держали. Фундамент широкий, значит было два этажа. У соседнего тоже... почти у всех. Богатый городок был. На окраине застроек было больше, в середине наоборот. Но так строили мужмеды, окраины застраивались плотно, чтобы было легче отбиваться от врагов, а в середине Ратуша, самое большое и надежное здание."

Марти развернулась проверить свою догадку. Время оказалось безжалостно, но и сейчас Ратуша возвышалась гнилыми осколками стен над уже развалившимися трупами остальных домов. Рен и НЕ"рлор посмотрели на неё, приглашая к костру, но Марти лишь помотала головой. Скинула свой рюкзак, про который уже забыла и таскалась с ним по развалинам, и пошла дольше смотреть странный городок.

"Улочка мощёная, если приглядеться можно увидеть под зарослями травы каменные плиты, рассыпанные от времени. Значит богатый городишко был, могли позволить себе брусчатку, или здесь рядом есть карьер. Камни стен обтесанные, даже отполированные, хм... мужмеды шлифовкой не баловались, это была причуда арлектоидов."

Марти ещё побродила среди призраков давно минувших дней и уставшими ногами добрела до своих спутников. Она нашла ещё пару несуразиц и теперь тщательно их обдумывала. Её уже ждала горячая миска похлёбки и пару любопытных глаз. Её не торопили, хотя было видно, что они сгорают от нетерпения.

— Ну, — не выдержал С"араджик.

— Странно все здесь.

— Чего так? — спросил Рен.

— Да не увязывается как-то. Город очень старый, даже не город, а так поселение, процветающий. Но центры древних поселений хомуссов и С"араджей лежат далеко отсюда. И тем не менее здесь было оживленно, проводились ярмарки, вон площадь, предположительно для рынков.

Марти махнула рукой в сторону зарослей молодых деревьев.

— Можно было предположить, что они жили до появления у нас С"араджей, или хотя бы во время их ассимиляции. Но кому принадлежат здешние постройки? Архитектура явно арлектоидская, только они строили уютные дома в несколько этажей, на несколько семей. Мужмеды предпочитают наоборот, просторные дома, но на одну семью, в несколько этажей никогда не селились. И расположение домов показывает на планировку как раз мужмедов. И ещё я не увидела кладбища. У арлектоидов они были рядом с городом, после объединения трех рас кладбища так же остались рядом с поселениями. Лишь мужмеды до объединения выкапывали могила за несколько километров от домов.

— Может ты их не увидела, темно всё-таки, да и время уже занесло все могилы, — предположил Рен.

— Нет я тщательно все осмотрела. Могил никто здесь никогда не выкапывал.

— Наутро ещё раз все осмотришь, а теперь давайте спать. Сегодня слишком многое произошло, — зевнул НЕ"рлор.

— Не знаю, но я спать пока что не хочу. Вот полежать да, а в сон не тянет, — возразила Марти.

— НЕ"рлор если хочешь, можешь ложиться, если честно меня тоже не тянет, — зевнул Рен.

— Нет это что получается вы тут будите сидеть, а я все просплю... — смутился С"араджик.

— Чего проспишь? — Марти обняла и прижала к себе НЕ"рлора. — А?

— Да ничего, — ещё больше смутился С"араджик.

— Ну так может наконец расскажешь про себя? — Спросил его Рен. — А то мы столько уже вместе, а про тебя ничего так и не знаем. Да и ты в принципе про нас тоже.

— Да расскажи, — тиская мягкое и теплое тельце разумной медузы попросила Марти.

— Да чё тут рассказывать. Родился я в СК"роне как и все остальные С"араджи. Рос под присмотром нянек. У С"араджей разум просыпается до момента рождения, ядро, наша Мать даёт нам шанс выбрать хотим ли мы жить или нет? Не все помнят этот момент своей жизни, а я помню очень отчетливо. Я спросил её "Зачем мне просыпаться? Что ждёт меня там?" И Мама показала мне частички воспоминаний С"араджей, что она приняла в себя. Я увидел огромный мир, свободу и безграничный простор. Мне захотелось увидеть всё это своими глазами, почувствовать кожей, дождь, солнце вольный ветер в поле. И я вышел из утробы в ласковые щупальца нянек. Я прилично учился, постигал этот мир через картинки учебников, впитывал всё как губка. Мне хотелось побыстрее стать взрослым и выйти наружу. Я очень хотел увидеть своими глазами всё что мне показала наша Мама...

— Но, всегда есть но, — сказал Рен.

— Да. Помимо учебных занятий я занимался своим телом. Я понимал, что мне придётся много путешествовать и мое тело должно быть готово к этому. Я должен быть сильным. У С"араджей такое поведение не считается плохим, но и не поощряется. Мы же миролюбивая раса, чёрт возьми — ухмыльнулся НЕ"рлор. — Мы же не должны драться. А я был первым забиякой, никогда не упускал случая пустить в ход свои стрекательные щупальца. Чем больше ими пользуешься, тем концентрированнее кислота выделяется при ударе. Взрослые только качали головой, но ничего не делали, надеялись я успокоюсь ос временем и стану достойным членом общества. Без преувеличения я был первым среди одногодок во всем, в учёбе и в драке, — захваливал себя НЕ"рлор.

Марти только тихонько смеялась и зарывалась в его такое мягкое и податливое тельце. С"араджику это и нравилось и нет, он пытался вырваться из мягкого, но неумолимого плена.

— А потом настал этот день. На днях меня уже должны были выпустить в большой мир. Как же я ждал этого. Оставалось только принять имя, что мне выберут и прослушать последние наставления. У вас, хомуссов, имя даётся при рождении, у С"араджей другой обычай. Имя даётся перед выходом в большой мир, когда молодой С"арадж уже успел показать себя, свой характер, личность, умения. Исходя из этого ему и даётся имя. Но перед этим, всех молодых С"араджей, готовых к выходу собирают вместе и рассказывают им...

— Что?

С"араджик замолчал. Ему было или больно или страшно рассказывать эту часть истории.

— Не хочешь не говори, — сказал Рен. — Марти не надо на него давить.

— Ну мне же интересно. Саса никогда не рассказывал про жизнь в СК"роне. Да и никто из моих знакомых С"араджей тоже, так мимолетные рассказики ни о чём. А вот про этот ритуал вообще впервые слышу.

— Может им просто больно было про это говорить? Не надо давить на малыша.

— Я не малыш, — горячо возразил НЕ"рлор.

— Да, да, да, не маленький, вон уже какой вымахал, — успокоила его Марти сильнее прижив к себе. — Рен у нас глупенький, вот и болтает чё вздумает.

— Я не маленький. Я расскажу, это не больно, это не приятно. Правда. Я никогда не думал, что всё так обернётся. Поэтому мне и прощали мои бесконечные драки и глупые россказни о том, как я побываю во всех уголках этого большого мира. Они просто знали, что все эти грёзы так и останутся в пределах СК"рона, и что им не суждено сбыться. Прежде чем нам дали имена, нам объяснили простую вещь. Все С"араджи на больше чем постель для хомуссов. Мы не имеем права селиться где вздумается, только там где живут хомуссы. И арлены с мужлоками терпят нас лишь потому, что без нас они не смогут размножаться. А если мы начнём нарушать установленные правила с нами расправятся. Тела погибших С"араджей будут сжигаться на твёрдой земле, в ядро перестанут попадать новый материал для новорожденных и в конце концов Мать станет рожать одинаковых С"араджей, похожих друг на друга словно клоны. Одни мысли, одно тело, бездушные куклы у которых будет только одна роль.

— Размножение, — закончил за него Рен.

Марти ничего не смогла ответить, она сидела ошарашенная. В её головке билась только одна мысль.

— Как? Как они так могли, это же ужасно.

Девушка даже не предполагала, какую ужасную тайну скрывает её всегда такой добрый саса и остальные знакомые С"араджи. Она никогда и не предполагала, что такие ужасные вещи творятся в такое цивилизованное и мирное время. И они всегда скрывали за своими улыбками этот секрет. Это насколько же нужно было запугать их? И что неужели никто за все это время так и не проболтался? Или Правительство быстро успокаивало говорунов? Вполне возможно.

— Совет Правительства поставил это условие и его приняли. Каждый рождённый и ещё не рожденный С"арадж условный раб хомуссов и их диктатуры. Мы не принадлежим себе и не можем поступать согласно своей воле, иначе вымирание всей нашей расы. За последние века хомусссы набрали большую силу и приобрели огромную власть. С"араджам нечего им противопоставить в случае расового геноцида.

— Но это и так геноцид, — воскликнула Марти. — Это же прямое подчинение своей воле живых существ! Вы не аппараты для размножения!

— Да, но если следовать простым правилам, то можно жить нормально здоровой жизнью, — ответил НЕ"рлор.

— Никогда не получится жить нормальной жизнью, если ты связан страхом, — отрезал Рен. — И ты сбежал.

— Да. У меня словно открылись глаза. Я понял насколько прогнили все вокруг и насколько мне сложно дышать в СК"роне. Я понял, что больше не смогу прожить здесь ни дня. Той же ночью я сбежал. Я сам взял себе имя. Запретное имя, отрезая себе все пути назад, имя, что противоречило всем правилам. Свободный. Больше мне ничего не надо было. Многие С"араджи когда окрепнут, часто уплывают ночью тайком, ничего не обычного в этом не было. Все лазейки знали. Я сбежал оттуда на сушу. Пробирался ночью, сторонился больших городов и поселений. Иногда сажался на проходящие мимо поезда, я хотел уехать, как можно дальше от СК"рона. Питался чем попало, в основном жил на милостыню, воровал, когда была возможность. В общем выживал, как мог.

— И не ужели никто тебя не останавливал? Маленький С"арадж за пределами СК"рона, что неужели никто вызвал полицию?

— Хомуссы ещё пытались помочь, но остальные С"араджи, когда слышали моё имя отворачивались и уводили за собой хомуссов. Я для них был опасен, все мои родичи свято хранят тайну, а я мог её легко разболтать. Им было проще бросить меня на произвол судьбы, ожидая когда я сам коньки отброшу.

— И куда же ты шёл? — спросила его Марти.

— Прямо, больше направлений у меня не было. Что ж моё путешествие вышло не столь весёлым, как мне хотелось в детстве, — грустно усмехнулся НЕ"рлор.

Рен подал ему чашку горячего чая, промочить горло, после долгого рассказа.

— Спасибо. В сказках про большой мир многого не было, нам не рассказывали, насколько душно в больших городах, как сильно продувает холодный ветер в поле, насколько могут быть черствыми хомуссы и С"араджи. Да и солнце печет сильно, постоянно пить хочется. А потом мне стали попадаться пустые деревни и стало совсем страшно. Я не знал сколько ещё продержусь. Но среди ночи вдруг зажёгся огонёк, я побежал к нему. А потом на мой крик выбежала красивая арлена и храбрый мужлок.

— Ух ты, — восхитилась Марти. — И кто же это были? Они тебя обогрели, накормили? Надеюсь ничего плохого с тобой не сделали?

— Дура. Это мы, — перебил её Рен.

— Сам дурак, — огрызнулась Марти не злобно.

— Ну а дальше вы и сами все знаете.

Пока С"араджик рассказывал свою историю небосклон заметно посветлел. Температура заметно упала перед восходом солнца, прохладная ночь высосала всё тепло дня. Холод пробирал до костей, заставляя жаться поближе к огню, в тщетной надежде согреться. Но помогало слабо, дрожь пробирала до кишок. Марти крепче прижала к себе НЕ"рлора, такой тепленький, такой миленький, так бы и затискала бы его.

— А я не все понимаю, — сказала Марти. — Рен, все же где ты пропадал и как нашёл нас?

— Я уже объяснял. Когда я увидел, как ты выбегаешь с книгой я уже понял, что надо бежать. Появление таких артефактов не происходит бесследно, и правительство реагирует моментально. Все ближайшие части поднимаются на поиски и перехват. Ну я и бросился собираться. Если уж нам суждено будет убежать от преследования, то надо хотя бы взять необходимое в дорогу. Свои вещи я собрал быстро, в принципе у меня уже давно был готов рюкзак для похода, возился я только с твоими вещами. А найти вас было легко, я просто бежал за преследователями. Основная группа осталась искать артефакт на месте, в надежде, что вы выкинули его сразу, как увидели погоню. На перехват бросились только Гончие, это уже их профиль. У Них было преимущество во времени, поэтому я пришёл позже них.

— Главное, что вовремя, — улыбнулся НЕ"рлор.

— А где же ты так научился драться? Я никогда не слышала, чтобы кто-нибудь мог расправиться с двумя Гончими в одиночку.

— Они были сильны и умелы, но слишком предсказуемы, двигались по одной схеме, это главный недостаток современных боевых искусств. Упрощение системы, унифицирование. Меня учили драться по иному, программируя поведение противника, заставляя его совершать ошибки.

— А твои Ракши? — спросил НЕ"рлор.

— А, это оружие сковали задолго до моего рождения, вроде даже в Проклятом веке. И драться меня учли именно с ними, с детства приучая к их норову.

— Но ведь тот Гончий был прав, ни один металл не может прожить столько времени, к тому же Ракши. Они должны были рассыпаться после первого же удара! — воскликнул С"араджик.

— Но ведь не рассыпались, — усмехнулся Рен. — В моем роду ходит легенда, что наши семейные Ракши настолько прочны, насколько уверен в себе его хозяин, и пока его дух будет твёрд, Ракши никогда не подведут его в бою.

— Удивительно, и как я сама не заметила раньше, — тихо бубнила себе под нос Марти, поглаживая лезвие.

— Ты когда успела? А ну положь на место, — заорал на неё Рен.

Когда Марти услышала про Тёмный век рука сама залезла в баул Рен и нащупала там острое лезвие. В Следующий миг клинок блеснул в первых лучах красного солнца, бросая алый блик на девушку. Ей ещё никогда не доводилось держать в руках настоящую Ракшу. Она оказалась гораздо тяжелее, чем думала арлена. Непривычная. Странно пахла, мужлокским потом и... кровью. Трудно было представить как её можно было вообще надеть на руку, не то что драться. Потертые ремешки крепления, отполированная внутренняя кожа подкладки. Тонкий узорчатый рисунок у основания клинка и на самом налокотнике. Линии и в самом деле были похожи, на те, что она видела в книге. Лезвие выщерблено, но заботливые руки тщательно работали над ними поправляя наждачным камнем.

— Не бери за лезвие руками! — Рен силком вырвал у неё свое драгоценное сокровище. — Ну вот, теперь полировать!

— А че такого? — обиделась Марти. — Дай посмотреть, тебе жалко что ли?

— Нельзя брать за клинок голой рукой, пальчики оставляешь, а потом их надо долго полировать, иначе потом на этом месте образуется ржа. За оружием нужен бережный уход, иначе оно может потом подвести тебя. Мне так отец с дедом втолковывал. Оружие, как и девушка, любит ласку, чистоту и смазку.

Марти даже не смогла на это ничего ответить. В принципе... да. Про девушек точно....

— Ну ладно не буду браться за лезвие, дашь посмотреть? — не отставал Марти. Откуда у этого чудака ещё одна реликвия Темного века, может он сам оттуда?

— Нет.

— Почему?

— Ракша это мужлокское оружие, и арленам нечего его касаться, обязательно чего-нить испортите!

— Мужлокский шовинизм в чистом виде, как я могу сломать железку?

— Ты, можешь.

Больше ничего от него не удалость добиться. Марти решила оставить его пока в покое. К тому же ночной бег дал о себе знать, захотелось забиться куда-нибудь в угол и сладко-сладко заснуть, с теплым С"араджиком под боком.

— НЕ"рлорчик, ты идёшь спать?

— Нет, — засмущался С"араджик, забавно покраснев.

— Какой же ты ещё маленький. Ладно я спать, Рен тут нигде ручья нет поблизости?

— Ты же деревню обследовала, должен быть колодец.

— Я ничего такого не нашла.

— Ну не знаю, может, засыпало. Столько времени прошло.

— Ладно, не умытая пойду спать, буду вашим поросенком, м-м-м, — она показала язык и пошла укладываться.

— Как ты думаешь мы сумели убежать от Гончих?

— Вряд ли, — ответил Рен. — На то они Гончие. Летунов сюда не запустят уже это хорошо, им тут приводняться негде. Но "Исследования" нас выдают, когда нас настигнут вопрос времени.

— А почему нельзя их просто выкинуть?

— Ты же видел её, — Рен кивнул в сторону уже сладко засопевшей Марти. — Она скорее даст себя поймать, чем отдаст книгу.

— И что же нам делать? Нас же поймают.

— Драться, — просто ответил парень.

— Но я не умею.

— Я тоже не умел, научился же. Побеждает тот кто не умеет проигрывать, кто дерется до конца. Не давай себя сломить и ты победишь.

— Легко тебе говорить, тебя с детства учили.

— Тебя тоже.

-????

— Ты же нам рассказывал, как дрался в детстве.

— Но мы были детьми, дрались не всерьез. Сейчас наши враги гораздо сильнее.

— А теперь дерись всерьез, точно определяй свои сильные и слабые стороны. Соображай, как использовать это в бою. Практикуйся.

— А Марти?

— Марти и так боец, просто ещё не понимает этого. Она сумасшедшая, а это самые страшные враги, никогда не угадаешь, что же она выкинет в следующий момент.

— А ты?

— А я стараюсь прикрыть ей спину на вираже.

— А я?

— Решай сам, никто не может решить за тебя. Хватит на сегодня расспросов, давай спать.

— А если нас найдут пока мы будем спать? — не мог угомониться НЕ"рлор.

— То значит отбегались. Лично я не могу глаза сами слипаются, если хочешь, можешь побыть на стреме. Я спать.

"Странный всё-таки Рен" — подумал НЕ"рлор. — "То такой рассудительный, то разгильдяй, разгильдяем".

Солнце уже поднялось над верхушками деревьев. День начался. Проснулись пташки, пронзительно застрекотали насекомые, но было ещё по-прежнему холодно. Предутренний туман растекся словно молоко. Но следуя законам природы исчез, растаяв в траве, как ему и положено. Солнце не успело нагреть землю. НЕ"рлор посмотрел на своих попутчиков. Оба улеглись спина к спине под навесом, так теплее и в глаза не светит. С"арадж ощутил доселе не изведанное чувство, странное, но не пугающие, а наоборот, приятное и чарующие. Ему захотелось обнять их обоих, согреть, дать то, чего они так оба желали. Возможность любить. И к чему эти глупый Совет придумал пугать его народ геноцидом? Разве не цель С"араджей давать этим двум расам шанс стать единым целым друг с другом? Это должно быть приятно, улыбнулся НЕ"рлор, надо скорее вырастать и тогда можно подарить им любовь. А то бегают, суетятся, стараются выглядеть такими взрослыми, а со стороны сущие дети.

С"арадж обошёл их лагерь вокруг ещё раз. Днём все выглядело совсем иначе, не так страшно и жутко. Скорее наоборот жалкий и запущенный памятник былому величию. Кто здесь жил, почему отсюда ушли? Вряд ли ответы дожили до сего дня. Заросшие камни дорог, затянутые паутиной обвалившиеся колодца, аж целых три.

— Богатая была деревенька, — тихонько, чтобы не разбудить никого, проговорил НЕ"рлор. — Не каждый хомуссовый город мог позволить себе брусчатку на дорогу, да и столько колодцев по всей площади, здесь жило много народу. Да и остатков из-под фундаментов много, но рядом с тем колодцем их не видно, почему-то. Может там были деревянные дома и они уже сгнили все давно? Хотя чего я гадаю, Марти проснётся сама все посмотрит и расскажет. Она у нас умная. Повезло нам с Реном с нею, вот только взбалмошная, но иначе мы бы никогда и не встретились бы.

НЕ"рлор ещё побродил по развалинам, спугнул стаю ежей, смешно фыркая они засеменили прочь от заблудившегося путника. Ради интереса кинул камень в ближайший колодец. Прорывая толстые слои паутины он достиг дна, и глухо стукнул об высушенное дно. Наивно было думать, что здесь могла сохраниться вода. Стало теплее. Небо прояснилось и солнце радостно освещало землю. Утренняя дымка окончательно развеялось мороком в траве, день обещал быть благодатным и хорошим. В такую погоду хорошо на шашлыки в лес, на природу. А вечером вдоволь отдохнувшим и довольным вернуться домой в тёплый и уютный мирок.

С"араджик углубился в заросли. Он думал о том, как хорошо бы они жили втроем в нормальном мире. Мире, где не надо было убегать, прятаться, выживать. Щупальца сами занесли его в полуобвалившийся подвал на окраине. В себя его привел глухой рык. НЕ"рлор насторожился. Место было глухое, пол еще не полностью обвалился, свет пробивался только через раскрытый люк и щели. В этой темноте мог водиться кто угодно. И позвать на помощь было страшно. Рык нарастал, из темноты на С"араджа смотрели злые глаза. Самого зверя НЕ"рлор не видел, лишь чувствовал его смрадное дыхание, тепло большого тела и опасность.

Рык сорвался, стремительно мелькнуло тело распластавшееся в прыжке. С"араджик успел нагнуться и кувырнуться вперед уходя от броска зверя. Теперь они поменялись местами, зверь вышел на свет и перекрыл дорогу обратно, а НЕ"рлор ушёл в тень, но он чувствовал зверь видит его все равно. Больше дикой собаки, гораздо больше и опаснее. Волк, хозяин этой берлоги, защищал свой дом. Теперь он не рычал, яростными укусами он загонял верткого С"араджа в угол. НЕ"рлор вспомнил свои драки в С"кроне, там было проще, в воде всегда можно было подняться выше или наоборот уплыть поглубже, на земле это не возможно. Волк не давал и секунды передышки, некогда даже было позвать на помощь, С"араджик боялся, что как только он откроет рот, зверь вцепится ему в глотку. Плавно перетекая с линии атаки НЕ"рлор уходил от острых зубов, выбирая момент для атаки. Выпусти он стрекательные щупальца сейчас и волк просто перекусит их. Но зверь был старым и опытным, он не давал шанса дичи зайти ему со спины, он понимал, что долго эта пляска продолжать не сможет и добыча ошибется, и тогда ей конец. Понимал это и С"арадж. Становилось все труднее и труднее уворачиваться от клыков и редких ударов лап. Вопрос времени, когда он не сможет увернуться и волк вопьется ему в мягкое горло. Чёрт, а жить то хочется, и умирать вот так от какого-то зверя... это просто обидно, но поделать С"араджик ничего не мог.

"Побеждает тот кто не умеет проигрывать. Дерись до конца, до победы!" — вспомнил он слова Рена. Вот уж кто мог порезать этого волка на кожаные ремни. А он, что хуже? Слабые умирают в Запретной Зоне, это аксиома, а он — НЕ"рлор, не слабый. И он уж точно не проиграет этому волку, для начала нужно найти хоть какое-то оружие. Волк тоже понял, что добыча стала вести себя иначе и усилил напор. Круговое зрение позволило мгновенно осмотреться вокруг себя. И как он раньше не заметил кругом полно камней и палок. Волк все же загнал НЕ"рлора в угол, оставался лишь последний бросок, уйти ему было уже некуда.

-Аркк, — хрип волка перед прыжком.

— Хер, — крикнул в ответ НЕ"рлор.

Схватившись за балку над собой он подтянул свое маленькое тельце над землей становясь меньше и пропуская волка под собой, оттолкнувшись от стены он прыгнул вперед на середину подвала. А вот и палка. Скрежет зубов и хруст ломаемое деревяшки под натиском мощных челюстей. Волк не стал теряться, от того, что дичь ушла из засады и мгновенно развернувшись бросился на С"араджа стремительным рывком. Никаких бы мышц, не хватило бы НЕ"рлору вовремя обернуться, но у него их практически и не было. Одно из преимуществ желеобразной формы, он мог практически мгновенно перетекать в любое положение. Он ощутил зловонное дыхание из пасти, увидел красные прожилки в желтых глазах, перед собой. Скорее инстинктивно, чем осознано он подставил палку перед собой. Клыки сомкнулись на деревяшке превращая её в щепки. Но слабое тельце не выдержало веса волка и инерции от прыжка. Зверь повалил С"араджа на землю, но тех секунд, что дала ему палка хватило НЕ"рлору показать свое настоящее оружие в действии. Стрекательные щупальца, способные парализовать или даже убить цель.

Подвал огласился визгами боли, а позже и тихим поскуливанием. Все же НЕ"рлор ещё был маленьким и не мог вырабатывать достаточно яда, чтобы убить, но болевой шок был гарантирован. Он даже пожалел волка, уже не такого опасного, а скорее жалкого. Противно воняло обожженной шерстью. Вряд ли волк ещё был в сознание. Свирепый хищник превратился в побитую собачку. Осталось только выбраться наружу.

В пылу схватки они сбили и так еле державшуюся лестницу, а роста С"араджа не хватало дотянуться до верха. Впору было звать на помощь.

Они спали спина к спине, так теплее и места в палатке было не так уж много. Впрочем солнце уже стало пригревать, да и светило прямо в глаза, но они упрямо продолжали цепляться за остатки сна. "Черт, греет, как печка, аж спина вспрела", — думал Рен. Было слегка неловко, внутри блуждали чувства, что он должен был что-то сделать, красивая арлена спит рядом, сопит в две дырки, а он пень пнем разлёгся тут. Но... Это вечное но. А вдруг она будет против, она же вся такая ершистая, ещё рассвирепеет. Да и бзик у неё по Падшим. Этого она точно не простит, а единственный С"арадж на много километров вокруг ещё маленький. Какой уж тут к чертям сон! Вот Рен и лежал снедаемый внутренними противоречьями.

"Какая у Рена спина широкая", — думала тем временем Марти. — "Да ещё и теплый, правда уже стало припекать, но все равно он такой милый когда спит, так забавно ворчит во сне. Это и есть спать с мужлоком? Хоть бы обнял бы что ли? И когда уже НЕ"рлорчик вырастит, хи-хи-и..."

Сон окончательно выветрился и Рен решился. "Если развопится, скажу, что спал и не нарочно", — решил он. Он уже занес руку, и собирался обнять так мило устроившуюся рядом арлену, как пустырь разорвал крик.

— Аааа, помогите!!!

Марти вскочила ещё раньше, чем Рен успел понять, что же происходит.

— Быстрее, НЕ"рлор в беде!— закричала она Рену и бросилась на крик.

Чертыхаясь он вскочил с секундной задержкой, подхватил Ракши из рюкзака. Еще пару секунд, одеть и догнать Марти.

— Что случилось? Ты как там оказался?

Грустный С"араджик стоял в темной яме и пытался забраться. Но длины его щупалец не хватало.

— Не разбился, ты туда упал? — засыпала вопросами Марти.

Рен же сноровисто сплетал из пояса петлю. Перекинув её через торчащую рядом балку он спустился за С"араджем. Даже его роста не хватало, чтобы выбраться потом оттуда обратно.

-Ни чего себе трофей, — присвистнул из подвала Рен.

— Чё там такое? — забеспокоилась Марти. Но сверху было плохо видно в темноте подвала.

— Твой? — с улыбкой спросил Рен НЕ"рлора.

— Да, — засмущался С"араджик.

— Здоровый. Молодец, — похвалил Рен. — Как завалил?

— Да что у вас там такое? — волновалась Марти. Она явно была не в теме, и это её изрядно беспокоило. Не дождавшись ответа, она сама нырнула к ним.

— Это что такое? — завопила она увидев поверженного волка.

— Хозяин, — с улыбкой ответил Рен. — А наш С"араджик его завалил.

— Ты не пострадал, он тебя нигде не укусил? — Марти не слушая Рена, набросилась на НЕ"рлора, ощупывая его на предмет ран и царапин.

— Да ничего, я в порядке, не надо, — пытался отбиться от настойчивых рук Марти. Но это было гораздо сложнее, чем от волка. От великого материнского инстинкта защиты не существовало. Буквально облизав его от макушек до несуществующих пяток и убедившись в отсутствии серьезных ран, Марти набросилась уже на Рена. Но с совершенно другими целями...

— Ты где был? Почему отпустил его одного? Эта же зверюга могла его загрызть!

— Но не загрызла!

— И без твоей помощи! Бедный НЕ"рлорчик чудом избежал ужасной смерти. А ты дрых, чурбан бесчувственный!

Свои слова она поддерживала безжалостным избиением своих кулачков о натренированную спину Рена. Парю пришлось подставить ей для избиения спину, закрыться руками он не мог по простой причине — надетые Ракши. Задень девушка их и могла запросто остаться без руки.

— Хватит, хватит! — пытался остановить их НЕ"рлор. Но Марти уже разошлась и её было не остановить.

Продолжая экзекуцию, Марти только накручивала себя все больше и больше. Грехи Рена вырастали просто в геометрической прогрессии. Не то, что ему было не больно от побоев, скажем так терпимо, но ответить он не мог, даже просто словами. Любые логические доводы разбивались о непоколебимую уверенность арлены в своей правоте, и вызывали только ещё большие обвинения и увеличивая интенсивность рукоприкладства. Напрасно С"араджик пытался объяснить, что он уже взрослый, он сам в состоянии о себе позаботится. Но его, разошедшаяся арлена уже даже не замечала.

Солнце окончательно поднялось и осветило через щели в полу подвал. Узкая, но глубокая комнатенка вырытая в земле. Стены укреплены камнями, может поэтому подвал и устоял до сих пор.

Первым творившуюся катавасию не выдержал, как не странно волк. Он уже давно очнулся, но подавать признаки теперь всерьез опасался. И даже больше чем странного желеобразного победителя, он боялся, нет не громадного самца ходящего на двух лапах с широкими острыми когтями на верхних лапах, а маленькую, но без сомнения страшную и опасную самку, злобную также ходящую на двух ногах. Как она яростно избивала этого большого, а маленький, но с такими больными жалами, бегал у неё под ногами и просил о прощении. Сначала волк хотел тихонько выползти через прорытый давно ход на улицу и убежать от сюда подальше, но понял. Эта тройка стоит прямо напротив хода даже не догадываясь о нем. Волк решил уйти, но сначала, нужно было отогнать их от выхода.

-Грррр, — тихонько начал он.

— Ааааа, — завопила в ответ Марти. Мгновенно сменив гнев на милость она развернула Рена лицом к волку, сама спрятавшись за его спиной. Ещё через мгновение НЕ"рлор оказался у неё в руках, и все его барахтанья в попытках выбраться и драться рядом с мужлоком, успехов не принесли.

— Убей его! — завопила она.

— Кого? — не понял Рен.

— Урррр? — так же не понял волк. Без сомнения, не зря он опасался именно этой маленькой, но жестокой самки.

— Его! — пальцем ткнула в волка Марти.

— Крррр, — опешил волк. Да что же это в мире творится, сначала на мирно спящего хозяина, после тяжелой ночной охоты, сваливается не понятно кто, потом разносят логово, которое он так долго обживал, обустраивал, так ещё и убить хотят в собственном доме! Да кто они такие?

— Зачем? — не догонял Рен.

— Как зачем? Он же хотел убить НЕ"рлорчика!

— Ну так сейчас же не хочет.

— Угу, угу, — кивал лобастой головой волк выражая все свое желание доброго здравия своего победителя, странной желеобразной массы.

— Так чего он рычит на нас?

— Ты вообще на него орешь.

На это Марти ничего не смогла ответить. Пока она собиралась с мыслями, попутно ругаясь на тупость Рена, волк двигался тихонько по стенке подбираясь к выходу. Парень терпеливо слушал все упреки и ругательства в свой адрес, но глаз с хищника не спускал. Двигаясь параллельно с ним оставляя за спиной Марти с С"араджиком. Добравшись до вожделенного выхода, волк юлой рванул в темный лаз, только хвостом на прощание махнул.

— Куда это он? — прервала свой поток ругательств Марти.

— Подальше от тебя. Или ты думала он отсюда вылетает по ночам?

-????

— Это его логово, он здесь хозяин, а мы вломились без спросу, ещё и убить его хотела. Садистка, чес слово, — упрекнул её Рен.

— Это ты меня так щас тупой, бессердечной, склочной сукой обозвал?

— О Триединые, я хоть одно такое слово сказал? Откуда ты это взяла?

— Не сказал, но хотел сказать, завуалировав все это.

— Это только арлены могут до такого додуматься! Я сказал, только то, что хотел сказать, не надо искать в моих словах второй смысл! Их там нет. Я всегда говорю только то, что хочу сказать, не больше и не меньше!

— Ну ты и скучный, — надула губки Марти.

Вот теперь слов уже не нашел Рен.

— Всё выговорили? — вмешался НЕ"рлор, может теперь выйдем? Я есть хочу. И спать.

Забив на приличие первым выбрался Рен. Какие к черту манеры, ещё не известно куда ведет лаз, и что поджидает с той стороны. Лаз был просто выкопанной ямой в подвал дома. Раскинув в стороны ветки опутавшей дом ползучей травы парень выбрался с покатой стороны дома.

День был в самом разгаре, меньше всего хотелось сейчас куда-то идти и что-то делать. А вот поесть не помешало бы. Свежий ветерок слегка трепал волосы. Хорошо. Вот только запасы провизии подходили к концу, нужно было думать где брать еду.

— А чё у нас на завтрак? — спросила его вылезшая из норы Марти.

— А что ты приготовила? — ответил вопросом Рен развязывая, так и не пригодившийся пояс.

— Ничего, — ответила арлена отряхивая одежду и доставая из волос паутину и мелкие ветки. — А разве я готовлю?

— Ну, такая уж арленская доля, готовить для своего мужлока и С"араджа.

— Я арлена нового поколения, мне кажется смешным данный архаизм в современной жизни. Арлены осваивают все больше профессий ранее считаемых мужлокскими и добиваются там успехов. Может пора и мужлокам научиться себе готовить?

— Готовить не умеет, ругается по каждому поводу и без, одержима запретным знанием, да кто же тебя в жены возьмет? — в шутку возвел руки к небу Рен.

— Мы, — НЕ"рлор обхватил их щупальцами, заключая в свои объятия.

— Ну хватит, — покраснела девушка. — Надо думать, что мы есть будем.

— Есть мысли?

— Ну здесь же раньше жили, вполне возможно хомуссу сажали здесь фрукты и овощи, если поискать по огородам можно найти их одичалые посевы.

— Отлично, осталось только найти где здесь были огороды. Здесь все заросло, остались только камни!

— Не придирайся. Вон яблоня растёт, для начала поищем там.

— А кто знает, как их искать? Я имею ввиду эти фрукты с овощами. Я их только на картинке в учебнике видел, — спросил НЕ"рлор.

— Я тоже, — сказала Марти. — Рен ты же у нас типа сельский житель. Ищи.

— Щас, нашла поисковую собачку. Когда предки шли копаться в огород я убегал в лес силки ставить. Сначала ещё пытались загнать меня в пахоту, но потом поняли, что это бесполезно и махнули рукой.

— Спасибо ты нам очень помог, — съехидничала арлена. — Ну так иди и ставь свои силки, или чего там у тебя ещё есть. А мы с С"араджиком в земле покопаемся.

— На. Пригодится.

Рен кинул им свой широкий охотничий нож в кожаных ножнах. С"арадж с радостным блеском в глазах подхватил его.

— Не порежься, — Марти отобрала у него опасную игрушку. С"араджмк сразу приуныл.

Старая, старая яблоня заросла высокой травой и колючим кустарником. Разобрать где была граница предположительного огорода было просто не возможно. Но тем не менее Марти на пару с С"араджиком упрямо пытались разобраться в пышном соцветии трав растущих вокруг. Иногда даже получалось. Но чаще приходилось отплевываться от горечи во рту. Да как ещё понять, съедобно или нет? Только пробовать. Ножик тоже приходилось. Определив знакомые листочки и цветки, они выкапывали корнеплоды, мелкие, размером с горох, но зато их было много. Набрав бататов и мелких кислых яблок они вернулись к палатке. Рена ещё не было, как и его Ракшей.

Яблоки поделили, фрукты решили сварить в похлёбке. Получилось жуткое и абсолютно не аппетитное месиво. Но хоть воду нашли. Маленький звонкий родник бил из земли. Нашли случайно. НЕ"рлор решил посмотреть в чем причина буйного роста трав на пустыре. Среди практически голого плата пышным цветом цвела зелень. Среди трещины в горном основании бил маленький родничок. Те не многие семена растений, что шалун ветер занёс сюда дали корни, с веками они смогли прижиться здесь и дать новый цвет своими семенами.

Под вечер вернулся Рен с тушками птиц.

— Ты где пропадал?

— Охота дело долгое, — загадочно ответил Рен.

— Спал небось.

— Ну главное у нас есть мясо, — ушёл от ответа парень.

— Разделывать тоже мне скажешь? — спросила Марти.

— Ещё чего, ты ж мясо испортишь. В походе мясо готовят иначе, чем на кухне.

— У нас похлёбка ещё осталась, будешь?

— Давай, вместе с мясом пойдет.

С мясом в самом деле стало вкуснее, уже не было ощущения, что жуешь безвкусную зелень.

Незаметно опускалась ночь, свет от костра становился ярче, а тьма вокруг гуще. Сухо потрескивали заготовленные заранее дрова. Огненные мотыльки взлетали вверх и исчезали, опав пеплом. Рен поставил чайник, на дне его бездонного баула нашлась пачка заварки. И все с нетерпением ждали чая. Притихли далекие звери, затих ветер, лишь далекая птица взмахнет крыльями, да стрекотали неугомонные сверчки. Но скоро уснули и они. Ночь опустилась на земли, покрыв все своим черным одеялом. Блики от костра причудливо танцевали на лицах трёх путников, усевшихся перед ним. Игра света и тени рождала подчас причудливые картины, рождая диковинных зверей и воскрешая в памяти бабушкины сказки. Жуткие, ужасные, о темных временах, когда молодые расы только пытались выжить в этом большом мире. Да, жуткие сказки, но притягательные, пробуждающие в душе нечто давно забытое, отглаженное цивилизацией.

Рен всматривался в лицо Марти. НЕ"рлор, рассказывал страшилку своего народа и арлена заворожено слушала рассказ. С"араджик говорил про мифы оставшиеся в памяти СК"рона о Проклятом веке, эта чудачка просто не могла пропустить подобный рассказ. Саму историю Рен не особо слушал, сейчас он просто любовался Марти. Он вспомнил, как впервые увидел её на той, уже забытой дискотеке. Она тогда его ничем не поразила, обычная девчонка, за гривну кучка. Ухаживал он за ней вяло, все пытался подсесть к её подруге, но её С"арадж, почему-то был настроен против Рена. Не получилось. А потом он случайно встретил её в библиотеке. Тогда у неё было такое же лицо, тот же взгляд, этот огонь полыхающий в глубине зрачков, жар, что обжигал всего Рена. И он понял, что влюбился. В этот безумный свет, этот пыл обхвативший неприметную, на первый взгляд арлену. И вот сейчас он ощущал снова этот азарт гончей, напавшей на след. След ведущий по пути её безумия. Любой нормальный мужлок, С"арадж или арлена сочли бы его психом, одержимость надо лечить, но ни как не потакать и тем более восторгаться, любить. Но сейчас он был готов послать их всех к черту, этих нормальных. Пусть лучше он сгорит от внутреннего огня этой безумной девушке, но никогда он не согласится на пресную жизнь, как у всех.

"Нет, — решил про себя Рен. — Никому её не отдам. Она моя и только моя с НЕ"рлором. Мы будем жить втроем до тех пор пока не умрем, эта девушка будет только со мной. Это моя одержимость".

"И все-таки она изменилась, — заметил про себя Рен. — Внешне и внутренне. Стала более грубой, решительной. Всё чаще загорается огонек безумия в глазах, но странно, именно в эти моменты я чувствую, что вот она, настоящая Марти. Жизнь на природе в последние дни вытрясла из неё лишний жирок, нагулянной сытной жизнью в городе. Она стала более подтянутой, стройнее, изящнее, как лоза. Грязная, неумытая, потеряла всю свою детскую наивность, плавность в движении, теперь они резкие, урывистые. Но именно такой она мне кажется более... родной что ли? Это и есть мой идеал девушки? Безумная амазонка? Волчица-одиночка? Мда... А сам я кто?.. Подобное к подобному. Да и С"арадж у нас тот ещё чудила малолетний".

НЕ"рлор рассказывал свою байку и то же наблюдал, но уже не за Марти, а за самим Реном. Он вкратце уже слышал их историю, как они познакомились на дискотеке, как встретились в библиотеке и как оказались в том домике. С"араджик не видел Рена, так скажем в городских условиях и мог только представлять себе его со слов Марти. Насмешливых и колких. Честно говоря ему было трудно представить себе Рена, такого большого и могучего, сильного и ловкого, находчивого и умеющего выживать в Дикой Зоне, в роли мягкого и податливого хомусса. Да он же по-настоящему крут. НЕ"рлор сразу понял, что вот он, его мужлок. Сильный и добрый, никогда не предаст и будет стоять ради них насмерть. Сейчас, в ночном свете костра, Рен казался застывшим каменным изваянием, таким же громадным и несокрушимым. За время их бегства по лесу он не изменился, или точнее будет сказать стал более... собой что ли. Чувствовалось, что здесь в диком лесу, где смерть поджидала за каждым углом, он в своей стихии, являлся одним фрагментом в общей картине здешней жизни.

Но больше всех изменилась, разумеется Марти. Она стала ещё худее. Питались через раз да и то в последнее время не пойми чем. И так худая была, а стала совсем кости одни. Но сама арлена только отмахивалась и смеялась над С"араджем. Лицо стало острее, исчезли припухшие, детские щечки, стали выделяться скулы и заострился носик. Под глазами выросли мешки, как впрочем и у Рена. А сами глаза опухли, покраснели, это от постоянного чтения фолианта и попытки разобраться в его шифре. Но Рену, казалось так даже больше нравилось, с каждым днем он смотрел на девушку все больше одержимее взглядом. НЕ"рлор боялся, что однажды он сорвется и тогда будет просто катастрофа, Марти скорее умрёт чем... Нет про это даже думать нельзя, мысли, самые плохие, имеют обыкновение сбываться.

"Ждите, подождите ещё не много, скоро я подрасту, ещё немножко осталось", — твердил про себя, как заклинание С"араджик каждый день. Он боялся, что он не успеет подрасти, хотя бы вырастить настолько, чтобы принять в себя их обоих. Он чувствовал, что одну арлену ещё сможет вместить, если вытянется в полный рост, но попробовать стеснялся. Не знал, что ответит Марти, вдруг скажет, что он ещё слишком маленький для этого, пускай вырастет ещё, по возрасту, а не по росту. Она вечно обзывала его маленьким и это ужасно унижало С"араджика. Поэтому ему оставалось только продолжать читать про себя своё заклинание — оберег.

Хотя Марти не прочь была попробовать заснуть в НЕ"рлорчике, подруге рассказывали, это тоже очень приятно, не так, как с мужлоком разумеется, но тоже ничего. Она даже пыталась примерно соотнести свой рост и его, рассчитать его внутреннюю плоскость. Результаты мысленных расчетов обнадёживали, но торопить С"араджика она боялась, он же ещё такой маленький. А Рен ничего не высчитывал, ему хватало одного взгляда, что бы понять, он в пролёте. НЕ"рлору ещё расти и расти, чтобы принять такую громадину, как он, да к тому же ещё и с Марти...

Беззаботно пролетел и следующий день. Рен Охотился, Марти исследовала руины, а С"арадж бегал между ними, пытаясь помочь, да и просто интересно было. Вот только найти Рена в чистом поле практически невозможно. Лишь пока он сам не захочет, чтобы его нашли. Поэтому С"араджик крутился в основном рядом с Марти. Она полностью погрузилась в раскопки, не поленилась откопать при помощи ножа Рена покосившийся фундамент башни, возле которой они и разбили лагерь. Долго там ковырялась и вылезла недовольная и злая.

— Да, черт возьми, они издеваются! — воскликнула она

— А? — не понял крутившийся рядом НЕ"рлор.

— В основание монолитные каменные блоки! Такие только в карьере добыть можно, а их поблизости я не вижу. Это ж откуда их тащить надо было. Не деревня а одна сплошная загадка. Если у них хватило денег на блоки, то почему нет стен, даже простейших? Где следы хотя бы от защитного вала? Городишко был не бедным, а из истории мы знаем, все кто имел, хоть какой-то вес или денежный достаток, всегда воевал с соседями, желавшими все это отобрать. Ну и где все защитные сооружения?

— Ну на один вопрос я могу ответить, да и на второй тоже, наверное, знаю ответ.

— О, Рен, а ты откуда? — обернулся к нему НЕ"рлор.

Парень тихонько подошёл к ним. Жара наконец сменилась ветреной погодой. Небеса затянули белесые жидкие облака, но дышать стало свободнее, жар уже не сушил горло. Ветер то крепчал, то снова утихал, боясь, что её продует, Марти одела ярко голубую кофточку, сейчас всю перемазанную свежей землёй. Рен издалека заметил, яркое пятно, активно жестикулирующее и о чем-то громко кричащее, и решил подойти, послушать, вдруг интересное чего рассказывает.

— Ну, и чего ты нам поведаешь, о гений сыска?

— Здесь заброшенный карьер, относительно не далеко, я его видел, когда осматривал окрестности. Я не специалист, что они там добывали, сказать не могу, но вполне возможно, что камень.

— Хорошо, это объясняет неоправданную роскошь здешних жителей. Но так тем более у них тут должна была быть стены!

— Не, они им только мешали бы.

— В смысле? — не поняла Марти. Со стен же легче кидать камнями там, ну не знаю, кипящее масло лить, стрелами закидывать и все такое.

— Да, обороняться легче, я не спорю, но жить тяжелее. Будто в тюрьме, кругом каменный мешок. Огороды здесь, скорее подсобное хозяйство, чем основное. Я не видел лугов дикой ржи, или других злаков, даже местами. Здесь жили охотой, местная степь кишит дичью, тут где-то рядом Живое место. Место где все чувствуют подъем и обилие жизненных сил. Зверья тут сейчас навалом и тогда я уверен, было не меньше.

— Хорошо, а когда приходили враги, их шапками закидывали?

— Нет, давали бой. Охотники здесь жили, не пахари же. А если враг был слишком силен уходили в леса.

— Возможно, возможно, — задумчиво тёрла подбородок Марти. — А ты откуда это знаешь?

— Не знаю, я просто предполагаю, как здесь жил бы я.

— Рыбак рыбака, а охотник охотника видит издалека, — улыбнулся НЕ"рлор.

— Ты поесть принес? А то я уже проголодалась, — переключилась на главное Марти.

Рен пришёл не с пустыми руками, зверья здесь и впрямь было полно. В высокой траве шныряли зайцы, паслись стада лань и косулей. Вили гнезда дрофы и другие птицы поменьше. Хватала и тех, кто на них охотился. Животные всегда чувствовали источники выхода энергии. Места где сила текла рекой, простые хомуссы и С"араджи просто чувствовали подъем душевных сил, оптимизм и веру в себя. Положительно это сказывалось и на работе, они могли работать много часов подряд, не чувствуя усталости, поэтому такие места издревле обживали. Ничего удивительного, что город построили именно здесь в такой глуши, наличие Живого источника оправдывало любые неудобства.

— Если рядом Живой источник, значит рядом... — начал С"араджик

— Да, — подтвердил Рен. — Рядом есть и Мёртвый источник. Мёртвые с этого города скорее всего похоронены там. Мёртвые — мертвому.

— Откуда знаешь? — подозрительно спросила Марти.

— Вороны, — просто ответил Рен. — Целая стая кружилась над лесом вдалеке. И потом, все в природе уравновешивается, если есть Живой источник рядом обязательно будет Мёртвый источник. Место где выход сил вбирается обратно, откуда бы он не выходил. Воронка, что высасывает все силы, место где хорошо лишь мертвым, живым там просто не выжить. А если кто и поселится, то станет живым мертвецом.

— Бабушкины сказки, — отмахнулась Марти. — Не подтверждено, всего лишь глупое суеверие. Вон столица у нас на Живом месте стоит ещё до Тёмного века поставили и ничего, ни одного Мёртвого места рядом нет. Да и СК"рон С"араджей тоже не просто так поставили в океане где попало, а тоже на месте выхода Живой силы. Причем это два крупнейших места выхода во всем мире, даже физика это подтверждает. По твоим уверениям, рядом с ними должны находиться две крупнейшие воронки высасывающие любой живой объект, лишая его сил, как физических так и душевных. Но такого нет. Они находятся практически в середине нашего цивилизованного мира, наличие Мёртвых источников в любом месте рядом с ними было бы катастрофой. Семьдесят процентов населения живет между столицей и СК"роном.

— Физика говоришь, — усмехнулся Рен. — Да по школьной физике все расчеты верны, даже бакалавры строят свои теории выходя из этих уравнений, но если разобраться чуть более пристальнее и возникает очень не приятный правительству вопрос. Не один кандидат наук выводил свою более полную формулу. Но всех решившихся предать её огласке сразу же сажали, а формулу объявляли не рабочей и не доказанной. По ней выходило, что существует три Живых источника, равно отдалённых от центрального. Центром является столица, второй на месте СК"рона, а третий в глубине Дикой Зоны. Но правительство всячески опровергает это. И выходя из этих же уравнений, три Мёртвых источника, не меньшей силы, чем эти Живые находятся в самом сердце нашего мира. Именно на этой линии между тремя великими Источниками.

— И где же они?

— Пляж костей и Мусорный город, идеально подходят на их место. На пляже костей никто не селится ещё со времен Проклятого века, неудачи и беды преследуют каждого кто решиться там поселиться. А в древности именно на этом месте часто случались сражения между арлектоидами, мужлоками и С"араджами, пока они не объединились. Отсюда и название.

— Я это знаю, — отмахнулась Марти.

— Извини, я просто по инерции рассказал. Мусорный город тоже не подарок. Несмотря на все попытки властей облагородить его у них ничего не получается со дня постройки.

— Свалка, она и есть свалка, — буркнул НЕ"рлор. — Я как-то там был проездом, когда бежал. Всюду вонь, горы мусора и крысы всех мастей грызутся за объедки. Меня самого там чуть не съели, хорошо мужлок-жандарм оказался рядом, спас от местной шпаны.

— Да, первоначально там собирались построить завод по переработки мусора, а вокруг него развить сопутствующую инфраструктуру. Но на завод денег не хватило, построили только половину участков, некоторые запустили, но большая часть стоит заброшенной. А мусор свозят чуть ли не со всей страны. А в мусорке всегда заводятся крысы. Отбросы общества стали там вершить свои порядки и до сих пор вершат. Это их город, те не многие кто там живут, честно работают в адских условиях на заводских участках, проституция и наркомания там норма, если вышел на улицу без оружия, скорее всего домой ты уже не вернешься.

— Проклятое место и проклятый город, разумеется я слышала про них, но на Мёртвый источник они не тянут, к тому же такой силы. Столица это рай на земле, нету более красивого города, там живут хомуссы и С"араджи великого ума и достоинства, все люди оставившие свой след в истории или от туда или с берегов близ СК"рона. Столица, это как вкусный, сладкий пирожок, а все остальные города, старая сухая корка, черствого хлеба. Мертвые источники таких сил должны образовывать целые кладбища, а не просто нехорошие места.

— Вот тут и начинается самое интересное. Пляж костей и Мусорный город это запечатанные Мёртвые источники, места где они когда то были, но по загадочной причине исчезли.

— Запечатать Источник, а такое возможно? — спросила Марти

— А потерять целый век из своей истории, это возможно? — поддел её Рен. — Загадки нашей истории имеют куда более глубокие корни, чем нам кажутся, и все официальные версии, что нам втолковывают с детства вранье.

— Не могу не согласиться, — сказал чужой, грубый голос.

— Пссс, чего ты разговариваешь с этими шавками, кончать их надо было, пока они так мило беседовали, — прошипел голос из давно забытой ночи.

— Гончие, — воскликнул НЕ"рлор оборачиваясь к незваным голосам.

— И не зачем так орать, уверен все и так догадались, — усмехнулся незнакомый голос.

Марти тоже резко обернулась. Сердце забилось испуганной птицей. Как они смогли так незаметно подобраться, да к тому же так близко. Ладно она или С"араджик, но Рен, почему проспал? Он же профессиональный охотник, он же должен был их за версту чуять. Рен и сам выглядел опешившим, он тоже не ожидал, так облажаться.

Гончая восьмерка превратилась в гончую семерку. На место двум погибшим мужлокам явился один, именно он и говорил с ними. Трое С"араджей плавно зашли к ним с левого бока, а арлены темными тенями спустились с небес перекрывая последний путь к бегству. Их четко взяли в окружение и шансов сбежать практически не было. Рен не сможет сдержать атаки со всех сторон, а из Марти с НЕ"рлорчиком бойцы никудышные. Хоть девушка и одела свой пульсар, но вряд ли он мог помочь против валькирий. У этих яда побольше, они смогут нейтрализовать выстрелы Марти. У Гончих С"араджей стрекательные щупальца длиннее и ядовитее, чем у НЕ"рлора. Шансов на победу никаких, и как только Рен мог так сплоховать, не почувствовать врагов, позволить им взять их в кольцо.

— Всё-таки Дикая Зона особая энергетическое место, к тому же здесь, рядом с Живым Источником. Ты не смог верно просчитать все линии выхода этой силы, этому тебя не учили. Уверен в другом месте мы не смогли бы подойти к вам так близко, так ведь парень? — незнакомый мужлок обращался к Рену.

Рен сохранял молчание. Сейчас он судорожно искал выходы из сложившегося положения. Отметал один вариант за другим, им сейчас ужасно не хватало удачи. Напрорыв? Нет. Марти с С"араджем не выдержат такой гонки. Их настигнут и возьмут измотанными. Разбежаться? Нет. Поймают поодиночке, это ещё хуже?

Пока Рен продумывал варианты, Марти рассматривала нового Гончего. Молодой, даже слишком молодой для Гончего. На пару лет старше Рена с Марти, те мертвые Гончие были уже взрослыми мужлоками, а он прям юнец на их фоне. Красив. Да пожалуй все-таки красив. Особой, отстраненной красотой. У него ладное тело, мягкое, но суровое, закаленное жизнью лицо. Жесткие глаза, в которых можно легко было потонуть, настолько маняще они смотрели. Так затягивает взгляд бездна, краем сознания ты понимаешь, что надо отползти, ты упадешь в эту бесконечную темноту, но упрямо смотришь в неё, не в силах отвести глаза. Страх и вожделения сковывают тело.

НЕ"рлор тоже рассматривал незнакомца. Выше среднего, атлетическое телосложение, как у Рена. Сухое мясо, наработанное в бесконечных схватках. Мелкие, но многочисленные шрамы, такие остаются после битвы на Ракшах в учебных боях, когда наносят удар, но в последний момент пускают его вскользь, чтобы не убить друг друга. Армейские ботинки с высокой шнуровкой, камуфляжные штаны и безрукавка, с бахромой на огрызках рукавов. Не многие осмеливаются носить такое. Точнее такое могут позволить себе только очень уверенные в своей безнаказанности мужлоки. Бахрома, символ того, что мужлок переспал с арленой без С"араджа. За редким исключением, такое возможно только в случаи изнасилования, редкая арена согласится стать Падшей по своей воле. Но у Гончих особые права.

Остальные Гончие замерли, казалось они ждали только сигнала, но его почему то не поступало. Впрочем НЕ"рлор мог понять чего боялись С"араджи, почему боялись рисковать. Ракши Рена с легкостью могли обрубить не осторожные щупальца. Но почему не стреляли валькирии?

— Если они выстрелят, то убьют нас. А мы им нужны живыми, — будто прочитала его мысли Марти.

Она судорожно сжимала свой пульсар. Иголки уже искололи все ладони, но Марти этого уже не замечала. Она пыталась не упустить момент, когда валькирии начнут стрельбу. Закрыть своих спутников от выстрелов. Она ещё может выстоять против яда этих стерв, а вот Рен и НЕ"рлор точно умрут. Единственный шанс, закрыть их своим телом. А вот этого не понятного Гончего с бахромой надо валить. Девушка интуитивно ощущала опасность исходившую от него. Страх холодной липкой паутиной поднимался с лодыжек и выше. Холодный пот пробивал тело от мимолётного взгляда на него.

— И так, где артефакт? Вы его не выкинули, что с вашей стороны было не так глупо. Вы должны были соображать, что если бы мы его нашли, то вас просто убили. Но вы его где-то спрятали и теперь придется вас пытать до тех пор пока вы не скажете, где он. К сожалению, слишком насыщенный информационный и энергетический фон мешает запеленговать артефакт. Ну так, что вы скажете сами, или придется вас пытать?

— Хватит разговоров. Дай мне эту милашку и она сама все мне пропоет, — с мерзким чуть слышным шипением сказала главная из троицы валькирий.

— Ты её так хочешь? Вряд ли эта девушка, тебе расскажет. Она тверда, как гранит. Как и ты. Вы очень похожи, из-за этого ты её так ненавидишь, Бельза?

— Она меня бес-сит, — она не сказала, она выплюнула эти слова.

— Хватит, разберемся сами, — отрезал Рен.

— Думаешь убить меня и увести своих птенчиков к воде? Ну что ж посмотрим насколько ты хорош.

— Знаешь, меня бесишь ты, — Рен ткнул в него пальцем.

Он встал и пошёл навстречу врагу. Гончие напряглись, они смотрели на Рена и своего Гончего, не забывая держать под контролем Марти с НЕ"рлором.

Рен будто и не на бой шел, а так поругаться с соседом по лестничной клетке. Руки опущены, Ракши выглядят неуклюжей игрушкой, бесполезным металлолом на руках. Плечи опущены, подбородок смотрит вниз. Ни стойки, ни угрозы в движениях. Просто парень идет к другому парню. Гончий тоже ничем не показывал свою готовность к схватке. Ракши также опущены, плечи расслаблены, взгляд смотрит в лес, иногда с любопытством задерживается на Марти.

— Может, договоримся? Мы отдаем ваш артефакт, а вы докладываете, что убили нас. Мы же в Дикой Зоне, никто не сунется сюда проверять. Мы поселимся здесь, и все наши догадки останутся с нами, не выходя за пределы этого леса. Мы все можем выиграть от этой сделки.

— И ты думаешь, что я поверю, что ты так легко сдался? Отдать артефакт, который вы пронесли, через половины Зоны. Он вам нужен и отдавать вы его не намерены, иначе уже давно бы его выбросили.

— Ты прав у нас были на него виды, но тогда у нас не окружали Гончие.

Никто, даже другие Гончие не поняли, что же произошло в эти мгновения. Не меняя интонации, тембра голоса и даже выражения лица, эти двое размылись в пространстве и оказались в нескольких метрах друг от друга. И только после этого раздались лязги и звоны столкнувшихся Ракшей.

"Быстрее скорости звука!" — в недоумении уставилась на них Марти. — "Разве такое вообще возможно? Да кто они такие?"

Похожие лица были и у Гончих. Они тоже не ожидали такой скорости.

— Ха, вот уж не ожидал здесь увидеть Отступника, — с веселой искоркой сказал Гончий.

"Отступник?" — пронзило мысли Марти. — "Их же всех вырезали уже несколько веков назад. Группа мужлоков, что отделилась от общей массы хомуссов и С"араджей после Тёмного века". Они вынесли запретные знания из прошлого и свято хранили их. Они поселились высоко в горах, пользуясь природным лабиринтом образованным в горной породе, они успешно избегали попыток властей выбить их оттуда. Кроме этого они организовывали постоянные акции террора и разбоя на другие поселения, принявшие правду Совета, о запрете на упоминания о Тёмном веке. Используя знания вынесенные из Забытого века они умудрялись быть практически неуязвимыми и убегать от возмездия обратно в свои горы. Их удалось победить лишь предательству. Нашелся хомусс или С"арадж, продавший тайный аул в горах, где жили арлены и С"араджи Отступников. Аул стёрли с лица гор, залили напалмом, выжигая сам камень, что бы сжечь саму память о террористах. С поколением Отступники выродились, некий обет, что выше чувства самосохранения мешал им уводить в неволю арлен и С"араджей, не позволил им передать свои знания и ярость сынам и дочерям. Победить в открытом бою правительство не смогло, взяли измором. И вот сейчас Гончий говорит, что её Рен Отступник, ну это многое объясняет. И откуда у него настоящие "Исследования" и где он так научился драться.

— Падаль, мой прапрадед умер, воюю с ними! — взрычал Рен бросаясь в атаку. — Не смей меня к ним причислять!

Оглушительный звон металла сотряс уже опустившийся вечер. Солнце налилось ещё не пролитой кровью и медленно, раненой птицей падало за горизонт. Величественные облака спешили скорее покинуть небосвод и не смотреть на страшную битву развернувшуюся на грешной земле.

— Да-а-а? Впрочем мой предок тоже с ними воевал. И был в числе не многих, что вернулся с той бойни домой, хоть и инвалидом, но живым. Твой тоже?

— Чертовы разговоры!

Свист впустую распарываемого воздуха. Ракши Рена лишь чуть-чуть не задевали Гончего. Тот словно танцевал. Он закрыл глаза и легкой походкой уходил от ударов Рена, умудряясь уворачиваться за ничтожно малый миг до удара.

— А ты хорош, — улыбнулся он. — Не многие могут похвастаться, что так долго против меня продержались. Хорош, но не достаточно.

И опять Марти не уловила тот момент, когда ситуация в корне изменилась. Рен ушёл в глухую обороны. Его Ракши осветились каскадом искр, выбиваемых ударами стали о сталь. Гончего было практически не возможно разглядеть. Лишь общий размытый силуэт.

— Марти, надо бежать, — тихо прошептал НЕ"рлор. — Книга у меня. Пока они отвлеклись на них мы должны бежать.

— А как же?...

— Оставаясь здесь мы ему только мешаем. Он не может убежать пока мы здесь. Стоит нам скрыться и он скинет этого не понятного Гончего. Он слишком силен для Рена.

— А как же потом?...

— Он же нас нашел тогда? Найдет и сейчас.

НЕ"рлору не требовалось заканчивать предложения, он и так понимал опасения Марти. Вот только ошибался насчет Рена. При всем желании он не мог убежать от Гончего. Противник насел на него слишком плотно, все силы уходили лишь на защиту, предугадывание ударов и блокирование. Да найти он сбежавших Марти с НЕ"рлором он не смог бы. Чужая земля, чужие запахи.

— Куда с-собралис-сь голубки-с? — прошипела Бельза не отрывая взгляда от них. — С-сидеть и с-смотреть на то, как вашего драгоценного паренька порес-жут на кус-сочки.

Закончила она с безумной улыбкой. И для острастки выстрелила в Марти. Насыщенно-черный, ядовито-сиреневый и глилостно-зеленый луч вырвался из её пульсара. Девушка приняла весь яд гормонального дисбаланса на себя. Её не убило, но ощущения были похожие. Замутило, голова отказывалась находиться прямо и безвольно повисла на шее. Рвотный позыв поднялся с низов желудка, выворачивая арлену наизнанку.

— Марти, Марти, — завизжал С"арадж, обнимая и пытаясь привести её в чувство.

— Что, малыш, не смог защитить свою самку? — спросил его старший из тройки С"араджей. Но он не ехидничал, скорее интересовался, как... как учитель у ученика плохо усвоившим урок.

— Заткнись! — крикнул ему НЕ"рлор, переворачивая Марти на живот и не давая ей захлебнуться своей собственной блевотиной.

— Ты слишком слаб, для этой битвы. Ты же видел импульс Бельзы. Опытный боец С"араджей может отбить его в сторону стрекательными щупальцами, нейтрализуя яд гормонального дисбаланса своей кислотой.

— Знаю, — огрызнулся С"араджик. Марти не приходила в себя и слезу непрошеными гостями наворачивались на глаза НЕ"рлора.

— Но ты не можешь этого. Ты побоялся умереть и теперь умирает твоя арлена.

— Она не умрет, она сильная!

— Она да, а ты?

Стрекательноё щупальце стегануло его по спине.

"Какое же оно у него длинное?" — удивился НЕ"рлор падая на колени. Сознание помутилось, спину нещадно жгло. Тонкая кожица слазила, внутренняя гелеобразная ткань сворачивалась от химического ожога. Будто этого было мало, С"арадж— Гончий нанес ещё один удар и ещё, и ещё.

НЕ"рлор уже не слышал своего крика. Боль затмила остатки разума, парализуя волю. Захотелось чтобы все это закончилось, пусть и так. Обидно, но иной судьбы у взявшего запретное имя не могло и быть, только умереть под ударами стрекательных щупалец сородичей.

— Хватит, — услышал он хриплое рядом. — Прекратите, умоляю! Я отдам вам книгу, только прекратите это!

— Марти, — разрыдался НЕ"рлор.

Девушка очнулась от душераздирающего крика. Стонал от боли её маленький С"араджик. Она взглянула на Рена. Гончий загнал его в угол и готовился добить. И все это из-за неё? Из-за её эгоистичного желания ворошить прах истлевших костей. Да кто она такая, взбаломашная дура, двое пожалуй самых близких ей существ страдают и готовы умереть за глупое желание. Она готова умереть за свою мечту, но видеть смерть этих двоих она не согласна. Это того не стоит. Они не должны умирать за дурацкую книжку, которую даже прочитать не возможно.

— Нет, Марти, — крикнул Рен.

— Молчи, — Гончий незлобно ткнул его носком ботинка, валя на землю.

— Возьмите книжку и убирайтесь, ради всех Триединых богов, убирайтесь! — рыдала Марти. — Провалитесь вы сс-квозь землю-ааа.

Она уже рыдала навзрыд. И сейчас ей было все равно, красиво или не красиво она выглядит. Она хотела одного, чтобы все закончилось, так или иначе. Они не заслужили этих страданий. За что им это? Разве они не могли просто встретиться и жить втроем? Пусть даже и в этом Диком месте, здесь не так плохо. Да здесь нет душа, телевизора и компьютера. Да, здесь нет друзей и родных. Папа, мама, саса и маленький братишка, как вы там? Простите не путёвую дочь. Но те пару дней, что она провела радом с этими двумя, для неё были самыми счастливыми. Такой теплый Рен, такой заботливый и понимающий НЕ"рлорчик. Почему Триединые издеваются над ними, разве им так много от жизни надо?

— И так, где книга? — холодно спросил её Гончий.

— НЕ"рлор...

— Они нас убьют, как только я отдам.

— НЕ"рлор, — с нажимом сказала Марти.

— Но она так дорога для тебя...

— Глупенький, — она обняла его. Пальцу ощутили ужасные шрамы у него на спине. — Вы для меня дороже.

— Ах какие мы все добренькие и белые, я аж прослезилась, — тоненьким голоском издеваясь пропела Бельза. И уже своим привычным жестоким злым голосом продолжила. — Давай книгу, с-сука!

— А чего ты шепелявишь, то — неожиданно для всех усмехнулся Рен. — Зубы выбили, чтобы не мешали, когда этому хрену отсасываешь?

— Чего ты сказал, щенок? — взорвалась Бельза.

— Стой, дура! — крикнул Гончий, но было поздно.

Смертельный луч протянулся к Рену, целясь ему в сердце. Но медленно, слишком медленно. Словно играючи, парень отбил его Ракшей в сторону Гончего. Тот защитился лезвием, но на краткое мгновение потерял из виду Рена. Ожидая атаки он ушел в сторону вспоров воздух перед собой, предупреждая атаку. Но её не последовало. Воспользовавшись замешательством врага, Рен бросился к своим спутникам. Как и тогда, роковой ночью, он закрыл их своим телом, вжав в холодный камень. Только сейчас Марти заметила, насколько же измотан и избит её герой. Весь в мелких ссадинах и с широкими разрезами на рубахе. Редкая такая прореха не была измазана кровью. Рен тяжело дышал и казалось, что ещё вот-вот и он упадет без чувств.

— Красиво, решил умереть первым?

— Как тебя зовут? — выкрикнул из-за спины Рена НЕ"рлор.

— Зачем тебе, малыш? — усмехнулся Гончий.

— Я должен знать, как зовут того ублюдка, что я раскрою на две половинки!

— Ха, какой храбрый малыш, Старик, ваш народ много теряет лишаясь такого замечательного храбреца!

— Он глупец, наш народ никогда не терпел таких глупых храбрецов. Смелость должна быть разумной!

— Да ладно тебе, кому ты рассказываешь, впрочем сейчас не об этом. Ну если вам это так интересно, то я Хан, — он отвесил шутливый поклон.

— Хан, значит, — в ответ усмехнулся Рен. — Знаешь, чем гончая отличается от волка?

— Дрессурой? Выучкой позволяющей более эффективно убивать?

— Не только, — продолжал улыбаться Рен.

"А он что-то замыслил", — вдруг поняла Марти. Эта мысль будто влила в неё новые силы. После импульса Бельзы все ещё мутило и кружилась голова, но сейчас это мало беспокоило. Она превратилась в пружину, взведенную и готовую к действиям. Нашарив за спиной свой мешок она надела на спину. НЕ"рлор понял её без слов. Собравшись, он влез ей на плечи. Гончие тоже приготовились к рывку загнанных пленников. Но на что они надеялись, у них же не было шансов прорваться?

— Чутьем, — расплылся в улыбке Рен.

— Черт, — воскликнул Хан.

— Теперь и ты почувствовал?

— Что такое? Чего ты почувствовал, — разволновалась Бельза. — Кончать их?

— Нет, бежать, — мрачно бросил Хан.

Совсем рядом раздался переливчатый вой. Уже знакомый путникам.

— Дикая стая, — прошептала Марти. Ужас загнанной жертвы опять возник у неё перед глазами.

— Хорошие собачки, всегда выходят на след, пока не настигнут жертву. Ну, слабо Гончий выйти против собратьев?

— Тварь, — Бельза уже не сдерживалась.

Она стреляла без передышки, поливая все своей отравой. Рен не особо напрягаясь отбивал их в сторону.

— Пошли, а то убраться не успеем, — окрикнул её Слав. — Потом с вами встретимся, смотри не умри, парень, было занятно с тобой подраться, ха.

— Я приконч-чу тебя, тварь, — прошипела Бельза обращаясь к Марти.

— Будет жалко, если ты умрешь первым, этот юнец, опять начнет разговоры, что С"араджи слабы, — сказал старик Г"ран.

Они ушли, быстро, но без лишней спешки. Валькирии расправили крылья и поднялись в воздух. Долго летать они не могли, но этого должно было хватить скрыться от Дикой стаи. Хан растворился в сгущающей тьме и пропал, вслед за ним убежали и С"араджи.

— А теперь мы, — Рен облегченно выдохнул.

— И почему если забег, то ночной? — уже по инерции ворчала Марти.

— Судьба такая, Беги через поле в тот лесок, я догоню.

Больше девушка ничего не спрашивала, знала, он догонит, а сейчас надо бежать, и бежать очень быстро. Злой вой слышался уже совсем близко. Псы почуяли свежий след ускользнувшей добычи. Заливистый вой огласил богами забытые руины. А Марти уже бежала. Она неслась ланью над высокой травой, иногда у неё возникала странная уверенность, где камень, где ямка, где притаилась коряга.

"Наверное так же чувствует и Рен, — подумала она и чуть не споткнулась. — И все таки мне до него ещё далеко, главное ногу не сломать".

А поле все тянулось и не думало заканчиваться, опустившаяся ночь сгущала краски, но Марти больше это не пугало. Она дышала уже ровнее, лишь иногда сбиваясь на рванный хрип. Но брала себя в руки, точнее руки в ноги.

— Марти они уже близко! — верещал НЕ"рлор.

Пульсар все ещё колол руку и первую же высунувшуюся вперед башку снесло выстрелом. Стая и не думала замедляться, как в прошлый раз, наоборот, сразу две псины распластались в длинном прыжке. С противным чавканьем сталь рубанула толстую шкуру, разрубая мясо и кости.

— Больше так не делай! — прикрикнул на неё Рен. Он тенью возник позади прыгнувших псов и опустил им на головы свои Ракши, прерывая смертельный прыжок.

Марти и испугаться не успела, страх понимания, насколько она была близка к смерти только сейчас начинал наполнять её.

— Не спи! — НЕ"рлор обжег её своими стрекательным щупальцем приводя в чувство.

— А? Ай! Шрам же останется — крикнула на него Марти.

— К черту! — оборвал её Рен. — Дыхание береги, немножко осталось!

Засунув всю свою обиду обратно поглубже, Марти собралась. Она продолжала бежать, но больше по инерции. Арлена настолько разогналась, что уже не могла просто так остановиться. Ноги двигались, словно заведенные, обгоняя тело. Даже Дикая стая не могла угнаться за ними. Вдалеке, с оставленных позади руин раздался ещё один вой. Но уже другой, не хриплый лай обезумевших собак, но другой. Более глубинный, более гордый и пронзительней. Это волк провожал своих нежданных гостей. Провожал и желал удачи.

Ночь скрыла землю. Облака заволокли небо, даже глупые насекомые замолкли, и только пронзительный собачий вой и визг раздирал тишину.

"Они даже лаять разучились", — мимолетом заметила Марти. И все же спасительная стена леса приближалась, это воодушевляло и добавляло прыти. И все — таки они бежали уже долго, даже неутомимый Рен стал хрипеть и кашлять, Марти просто не чувствовала ног, казалось если она вдруг остановится, то больше не сможет просто встать, ноги откажут. Но они продолжали упрямо бежать. Деревья мрачными исполинами поднимались, черные гиганты в ночи готовились принять беглецов, только что они готовили они им? Необоснованный страх перед черным лесом разливался в воздухе. Марти больше не нравилась идея спрятать среди деревьев. Но иного выхода у них не было. Оставалось только надеяться на Рена, не смотря на свое порой детское разгильдяйство, он ни разу не подводил в нужный момент.

Дикая стая замедлилась. Вскоре они перешли не легкий бег и остановились. Тот самый иррациональный страх, давление более сильной воли они чувствовали ещё острее, чем беглецы. И он останавливал их. Проводив добычу протяжным воем, стая, наверное впервые, отказалась от них. Даже безудержный голод и охотничий азарт не позволил им войти в этот лес.

— Бе..хр.. им, — прохрипел Рен. — Не останавливаемся.

Ветки деревьев хлестнули бегущих путников по лицу, корни выгнулись из — под земли, ныряя под ноги. Стволы вырастали из ночной темноты заставляя налететь на них на всей скорости. Мертвый воздух заволок легкие, спазмом свело желудок и недавний ужин чуть не вырвался обратно наружу. Марти понимала теперь они бежали до предела. Если остановятся, то останутся тут навсегда. Понимали это все.

Но предел есть у всех, и даже у железа, чего уж говорить про городскую девчушку с С"араджем на плечах. Она споткнулась, больно ушибла ногу и упала, разбив себе лоб о каменную плиту. Охая и ругаясь она посмотрела, на что же её угораздило упасть. Могильная плита и рядом ещё одна и еще.

— Ты куда нас завел? — закричал НЕ"рлор на Рена.

— Туда, где нас не достанет Дикая стая, — тяжело дыша ответил Рен. Он еле волоча ноги подошел к ним.

— Это же, это же, это же... — не решался выговорить С"араджик.

— Да, это Мертвый источник, — подтвердил Рен. Он помог подняться Марти у уселся рядом с ней на плиту. — Дикая стая сюда не сунется, никто сюда не сунется, только Гончие если, они ведь на голову ушибленные, прям как мы.

— Это ведь....

— Да это, то самое кладбище, которое ты искала, — ответил на невысказанный вопрос Рен. — Лучше места для мертвых не найти.

— Мы сами скоро сами станем мертвыми, — поникшими голосом сказал С"арадж.

Марти сидела на холодной каменной плите, исчерченной трещинами и записями на старом языке о покойном. Облака больше не закрывали небо, но звезды не было видно уже из-за плотного купала сплетенных веток над головой. За прошедшие века когда-то расчищенное место заросло. Но вырасти могли только деревья, у травы не хватало сил вынести чудовищную атмосферу, царившую здесь. Лишь деревья, впитав злобу земли смогли прижиться здесь. Они уродливыми корявыми изваяниями тянулись вверх, поднимали свои голые больные ветки к небу в тщетной надежде. Но отравленные злой аурой, они не могли зацвести, на них никогда не цвели цветы и не росли листья. Лишь густой мох и струпья, выдающие гнилое больное дерево. От ветра сухие веточки ломались и пугающим шорохом падали на землю. Стволы стонали от ветров гуляющих в голом лесу. Ни пташка, ни животинка не селились здесь, где каждое мгновение на голову могла упасть сухая ветка и пришибить к черту. И Только по великой нужде можно было скрыться здесь, да и то не надолго. Мертвый источник тянул все жизненные соки, и оставшись здесь на время, можно было остаться навсегда. Древние верили, что мертвые могут воскрешать и бродить не упокоенными по земле, убивая и пожирая живых. Поэтому их и старались хоронить возле Мертвых источников, они верили злая сила не даст подняться призракам и вурдалакам.

И вот сидя на древнем артефакте, который мог пролить свет, кто же жил в той деревне, Марти впервые в жизни не хотела осмотреть его. Сложить причудливую вязь из писаний и трещин образовавшихся от времени в текст, возродить истину и оживить память предков. Буд-то где-то у неё нашли рубильник и выключили его. Ей уже ничего не хотелось. Только сидеть на холодном камне и больше ничего. Ждать когда её сморит сначала сон, а потом голод. Мертвый источник требовал дань и забирал её.

— Марти, надо идти, — бубнил над ухом Рен.

Выглядел он не лучшим образом. Когда то стройный и подтянутый он был неестественно худым и высушенным. Бледный с запалыми глазами, весь ободранный и исцарапанный. Источник брал дань и с него. С"араджик свернулся в плотный клубок, он уже сдался, у него не было сил даже говорить. Он только висел на плечах безвольным мешком, еле держась за Марти. Это единственное на что у него хватало сил, но скоро и они должны были оставить его.

— Да, — монотонно твердила Марти. Умом она понимала, всю правду слов Рена, но тело продолжало сидеть. И никакие попытки встать к успеху не приводили, оно одеревенело и не слушалось. Хотелось плакать, но даже слезы не текли, со временем голос стал казать чужим и Марти не верила, что это говорит она, а не какая-то не знакомая девушка. Силы из неё вытекали широкой бурной рекой и оставалось только тихо умереть, радом с теми самыми предками, которых она так мечтала найти. Ну вот, мечты сбываются.

— Марти — прошептал НЕ"рлор где-то бесконечно далеко и невероятно близко.

Тепло стало расплываться вдоль спины. Потихоньку тело стало оживать. Первой вернулась боль. Болело измученное тело, ныли ноги, измотанные долгим бегом, болела голова после удара об плиту. Щипал разодранный локоть и ободранная коленка. Вернулся звук и запах, Марти снова стала ощущать себя живой. Больной и несчастной, но живой. Рядом сидел привалившись спиной к стволу Рен. Он уже не теребил, он бредил. Тихо бурчал себе под нос, пытался бороться, но чем больше он боролся, тем быстрее терял остатки сил. В его голове щелкнул предохранитель и сознание мягко покинуло его, сохраняя то не многое, что осталось.

— Рен, — тихонько позвала Марти.

Но ответа не последовало.

— Рен. Рен. Рен.

Теперь Марти теребила его, но впустую. Только скрежет иссушенных стволов и зловещий скрип мертвых деревьев, смеялись над ней.

От бессилья текли слезы, но постыдного всхлипа никто не слышал. С"арадж и парень лежали без чувств и не видели рыданий и горького плача девушки. И чем больше она плакала, тем больше понимала, оставаться здесь нельзя. До утра они не протянут. Вряд ли они вообще протянут хотя бы час. На попытки двигаться ноги так же не отзывались. Прокляв свое слабое тело, что отказало в столь значимый момент, Марти свалилась на бок. Единственный шанс спасти всех был только один, ползти. Раз ноги не шли, оставалось только волочь за собой бесчувственные тела. Не колеблясь ни секунды она перерезала лямки тяжелого баула Рена и закинув его руку себе на плечо потянулась вперед, к выходу из проклятого леса. Рен не смотря на свое поджарое спортивное тело оказался практически неподъемным. Одна рука чего стоила. Но Марти упрямо, просунув свою руку через его плечо и держа его за шею, как медсестры во время войны, тянула бесчувственного парня. С"араджа, попросив прощение она привязала за щупальца к своей шее.

Это было сущим адом. Хрипел и ругался лес, не желал выпускать добычу. Практически на ощупь Марти пыталась найти выход, но ей все больше казалось, что она кружится вокруг одних и тех же могил. Рен с каждым метром казался все тяжелее и тяжелее. Он сваливался впервые же попавшиеся ямы и буераки, захватив за собой и Марти. Приходилось цепляясь за торчавшие корни вытаскивать его. Девушка крутилась вокруг бесчувственного тела пытаясь оттолкнуть его, но Рен кулем валился в сторону сводя всю работу на нет. Щупальца плохо подходили взамен веревки и постоянно развязывались. Терялся ещё и НЕ"рлор. Вылавливая его из темноты Марти упрямо связывала щупальца ещё жестче и тянулась вперед таща за собой этого глупого мужлока с его тяжеленными Ракшами. Выкидывать их, как и свой пульсар Марти так и не решилась. Без них они точно не выживут. Странное тепло развалившиеся у неё на спине приятно грело и помогало бороться с Мертвым источником, болью, страхом, тоской и двигаться вперед. Пусть даже и уже без надежды. Сколько прошло с тех пор, как они вошли в лес, Марти не знала, возможно вечность. Порой ей казалось, что она тянет мертвецов, но она упрямо гнала эти мысли прочь. Цепляясь за влажную, противно чавкающую землю девушка тянулась вперед. Цепляясь за покрытый склизким гнойником корень, когда под ладонью лопались панцири насекомых и белесые тела личинок жуков, Марти ползал вперед. Извазюкавшись в грязи, ободрав живот и стянув штаны до колен, арлена упрямо ползла вперед. Хотя уже и сбилась где это самое вперед. Но она верила. Она верила в своих друзей, что они живы и ради них, сцепив зубы, она ползла, глотая сопли и слюни, забив на себя. В голове дятлом билась только одна мысль: "Ползти". И она ползла. И когда на горизонте тонкой полоской засияла предутренняя полоса она перестала выкидывать вперед руку и подтягивать измотанное тело вперед и упала лицом в грязь тяжело дыша. Лес остался далеко позади, но Марти даже не заметила, как переползла его границу и выбралась на широкое поле. Но сейчас это уже было не важно. Хотелось заорать от радости, вот только силы покинули её окончательно и она спокойно отключилась, улыбаясь, на большее её не хватило. Бывает когда делаешь нечто превыше своих сил, под действием допингов или страха, тело начинает работать на износ показывая не вероятные чудеса. Вот только потом, когда стимул исчезает в предутренней дымке, чаще всего недавние герои оказываются уже измученными инвалидами, угробившими свое тело.

А Марти наконец уснула, провалилась в черный портал беспамятства и безвременья. Там было хорошо, сухо и тепло, только... одиноко. За эти сумасшедшие дни она привыкла, сжилась со своими новыми друзьями, нет уже не просто друзьями, своей новой семьей.

— Ха-хах, — засмеялся кто-то рядом.

Смех был чистым и звонким, светлым. Так мог смеяться ребенок, только Марти чувствовала, смеялся не ребёнок. Девушка оглянулась, темнота исчезла, вокруг ослепительно сиял свет. Теплый и не ослепляющий, умиротворяющий. И в душе сразу стало так свободно и радостно. Свет нескончаемым водопадом смывал с неё всю боль и страхи, что она испытала со дня побега в Дикий лес. Он залечил раны, и снова раздался чарующий смех.

— Кто ты? — спросила Марти.

И снова звонкий смех стал её ответом.

"Девушка, молодая", — догадалась Марти.

— Я умерла?

— Нет — прожурчал девичий голосок и нежные губы тихонько коснулись её лба.

— Марти, Марти, она очнулась, — орал над ухом НЕ"рлорчик.

— Да, да, — ответил сварливо Рен. — Дай ей поспать нормально, не зачем так орать.

Сон растаял, но ощущение чужих губ на лбу не желало отпускать Марти. Это не было поцелуем, просто губы коснулись лба не более, к тому же губы другой арлены, так почему же сердце так прыгало, откуда это ранее не изведанное волнение. Что за чувства всколыхнулись в душе девушки, она и сама не знала.

Реальность в виде двух до боли знакомых голосов вынуждало окончательно проснуться и принять решительные меры. Эти два оболтуса, решили кормить её с ложки! А это уже было слегка унизительно. Марти открыла глаза. Солнце нещадно ударило в глаза, но его тут же закрыл собой склонившейся Рен.

— Сколько пальцев видишь? — он поднёс к ней свою руку.

— Пятьдесят, — огрызнулась арлена, но парень был не умолим, пришлось ответить. — Три. Доволен?

— Да.

— Сколько я провалялась так?

— Двое суток, мы уж думали не очнешься.

— Сколько? — не поверила Марти.

— Сколько слышала, двое суток.

— А мы тебя кормили, — похвастался С"арадж.

— Как? — ещё больше офигела девушка.

— Так, — сказал довольный С"араджик и поднес к её рту ложку с жидкой кашей.

— Фу, убери, я сама могу есть, — Марти отвернула голову, ещё не хватало, чтобы её с ложечки кормили, как маленькую.

— А сможешь? — спросил Рен.

Арлена попробовала поднять руку и взяться за ложку. Не получилось. Рука лишь чуть-чуть приподнялась, на большее её не хватило.

— Лежи уже, рука Рена не сильно толкнула её в грудь и девушка обратно повалилась в постель.

— Это навсегда? — Марти очень нервничала в ожидание ответа. Ведь остаться инвалидом в таком месте это неминуемая смерть. Никакой выучки Рена не хватит спасти её. Да и зачем она ему вообще сдалась, инвалидка?

— Нет. Ты же смогла её поднять, значит шанс есть. Попробуй пошевелить пальцами ног.

Марти послушно попыталась. Пальцы на ногах хоть и слабо, но слушались её.

— Ну и ноги вскоре вернутся в норму. Хотя я не врач, утверждать не могу.

— А сейчас, что мне делать? — спросила Марти.

— Спать. И набираться сил, — ответил Рен.

— Но мы не можем долго оставаться на месте, Гончие рано или поздно снова выйдут на нас.

— Да я знаю. Первым делом они будут искать у Мертвого источника, это единственное место где мы могли спастись. Радует, что лес довольно таки большой, сразу не облазаешь. Но ты права, долго задерживаться мы не можем. Надо уходить.

— Я стала для вас обузой, — поняла Марти. — И вы меня бросите здесь...

— Нет, — радостно ответил НЕ"рлор. — Смотри, это я придумал.

Марти осмотрелась. Тело ничего не чувствовало, только странную пустоту, поэтому она не сразу сообразила, на чем лежит. Связанные вместе палки, типа салазок и веревка. Волокуши. Без сомнения неудобное ложе, только девушка сейчас ничего не чувствовала, чтобы возразить и потребовать более удобного транспорта.

— А откуда веревки, — только и спросила она.

— Ободрали палки и из коры сплели веревки, высушили и снова облили водой. На какое-то время хватит.

— На, — Рен бросил ей камень. — Пусть побудет у тебя. Он же твой в конце-то концов.

— Что это?

Камень упал рядом с нею. Теплый и знакомый.

— Солнечный камень! — сама же ответила на свой вопрос Марти.

— Я не помню, как он оказался между мною и тобой, тогда в лесу, — сказал С"арадж.

— Это он нас спас. Не зря ты его тогда взяла. Он чудом оказался у тебя в рюкзаке близко к спине и отдавал тебе свое тепло, помогал бороться с наваждением Мертвого источника. Так что пускай и дальше будет у тебя, а пока он должен зарядиться от солнца.

— Какие наши дальнейшие планы?

— Идем в карьер. Там много известковых и минеральных пород, они экранируют сигнал книги. Может, удастся оторваться.

— А Гончие знают про карьер?

— Хз.

— Чего?

— Не знаю, — сорвался Рен. — Я ни в чем не могу быть уверенным в отношении Гончих.

— Ну да, ты же проиграл тому красавчику, — усмехнулась Марти. — А весь из себя крутой тогда был.

— Спи уже. Тебе поправляться надо, — ушел от ответа Рен.

— Ок, — согласилась девушка. Когда ещё выпадет такой шанс выспаться нормально.

К концу дня чувствительность стала возвращаться. Марти уже могла поднимать руки и шевелить ногами, но тело по-прежнему оставалось деревянным. Приходилось покорно есть с ложечки, больше всего Марти боялась, что над ней будут смеяться, но парень и С"арадж даже не улыбнулись. Они весь день шли по кромке леса с Мертвым источником. Лес и в самом деле оказался большой. Рен говорил, карьер находится ещё дальше, за следующие сутки должны будут добраться.

Солнечный камень и впрямь помогал Марти. Она буквально чувствовала лечебное тепло исходящее от него. Уходила грусть и усталость сковавшие её. Перед тем как стемнело спутники Марти разбили лагерь. С"араджик собирал хворост на опушке, а Рен ушел охотиться. Принес каких-то мелких полевых грызунов, единственных жителей местных полей. Глубоко в лес никто ходить не решался, хотя они и отошли от Источника достаточно далеко. Но его злая аура добралась даже досюда. И Лес в глубине все так же поджидал не осторожных путников в свои мягкие еловые лапы.

Стемнело и все собрались у костра. Марти за день выспалась и ей просто физически нужно было поговорить. Рен и НЕ"рлор между собой общались мало, и создавалась весьма не приятная и тягущая атмосфера. У девушки аж мурашки от тишины по спине пробегали.

— А вы не плохо дрались, — между ни чего не значащим дежурным разговором, вдруг вспомнила арлена.

— Ммм?

— Ну ты и тот Гончий, с бахромой.

— Да, — просто ответил Рен и углубился в тарелку, старательно изучая остатки похлебки из горького дикого лука, корешков с полей и мяса зверьков, добытых на охоте.

— Нет, в самом деле, я даже не замечал, как вы двигались, это было круто, — восхищался С"араджик.

— Не совсем, — горько ответил Рен.

— А?

— Он проиграл, — тихо ответила Марти.

Она понимала парня. Точнее смогла понять. Его всю жизнь воспитывали защитником рода, чести семьи. И когда понадобилась его сила, когда в нем нуждались близкие ему существа, он проиграл. Была задета его мужлокская гордость. Папа в такие моменты тоже был не общителен и замыкался в себе, пытался понять в чем же он допустил ошибку, где сплоховал. И в такие моменты он уйти из дома за полночь и бродить в округе, все думая и думая, изводясь бесплотными призраками.

— Тот Гончий и впрямь был хорош, его специально обучали...

— Меня тоже обучали, — взорвался парень. — И хорошо, с детства. Знаешь, каково это с трех лет носить Ракши? Каждый день изводить себя в тренировках, разбивать ганимеду в кровь? Ломать кости раз за разом, делая их прочнее. Дед с отцом ещё в раннем детстве вывернули мне поочередно все суставы, добивались гибкости и подвижности в сочленениях!

Марти с НЕ"рлором молчали, они ещё не разу не видели Рена таким взбешенным. А Парень продолжал, его прорвало и слова сами слетали с языка, слова, что он хотел давно сказать, но которые упрямо хранил в себе, решив никому и никогда. Но сейчас они обретали плоть, невысказанное ранее рвалось наружу... И становилось так легко.

— Они учили меня выживать, в любых условиях, меня научили выходить победителем из любой драки, но когда я в первом классе побил своих сверстников, то дома мне устроили взбучку и мы в срочном порядке переехали в другой город. Меня заставили носить чужую шкуру, никто не должен был догадываться о моих возможностях. В детстве меня всегда мучил вопрос, почему я не могу взять все силой, ведь я сильнее всех? Но отец исправно порол меня, показывая, что всегда найдется сильнее, а о моей силе никто не должен знать, иначе это обернется большой бедой. Со временем я подрос и стал понимать о чем он говорил. Никто не дрался так как я. И тогда я узнал о Отступниках, о их невероятном стиле боя, который позволял им всегда побеждать. После умения побеждать я стал постигать более сложную науку, как не ввязывать в драку и решать все конфликты миром, пусть меня и душила гордость. Поначалу это было тяжело, сдерживать себя не отвечать прямым ударом на оскорбление, не выносить челюсти за удары в спину. И со временем я привык хоронить свою силу. Овечья шкура прочно срослась со мной. Я уже и не верил, что когда-то мог выйти один против толпы со зверским оскалом. Я научился бегать по подворотням избегать их. И вот когда я уже смирился, сжился со своей новой ролью, появляешься ты, взбалмошная девчонка. Впервые за три года я достал с балконы ракши и примерил их. И когда мы убежали в лес, волк во мне сбросил наконец эту проетую молью чертово руно! Снова вдыхал чистый вольный воздух и впервые за долгие годы почувствовал себя живым! А тут этот чертов засранец. И я проиграл ему! Я был слишком беспечен, размяк за эти годы ничего не деланья! Не смог в достаточной мере сосредоточиться и вот результат! Я проиграл и все мы чуть не погибли, из-за меня!

Он уже плакал. Не привычно было видеть его таким. Слезы текли, но всхлипов не было, это и есть мужлокский плач? Когда только глаза выдают горечь и боль?

— Но ты дрался просто потрясающе, — начал было НЕ"рлорк.

— Нет! — оборвал его Рен. — Отвратно, раз проиграл. Можно сколько угодно выписывать кренделя и винты, но в конечном счете будет важно только одно, кто выжил, а кто нет. Ракши компромиссов не знают.

Марти обняла его и прижала к своей груди. Не смотря на проснувшуюся боль и ломоту в теле. Она понимала, сейчас ему больнее. У неё болит только тело, а у него душа, может даже более ранимая чем у неё. Пока она ковала доспех для сердца, он ковал для тела, закалял себя, выматывал тренировками, а для защиты души времени и сил уже не оставалось.

— Не смей так говорить, — она запустила ладонь в его не послушные волосы и со всей силой больной, почти не двигающейся руки крепко-крепко прижала к себе. — Ни когда не сомневайся в своих силах.

— Но я вас подвел, — почти жалобно сказал он.

— Дурак, — жестко ответила она. — Без тебя мы никогда бы не оказались здесь, мы и трех шагов не смогли бы сделать после побега. Ты сам сказал, важно лишь, кто остался жив, а кто нет. Так вот, мы живы и это целиком твоя заслуга. Больше никогда не реви при мне, ты мужлок, а не плаксивая арлена, которую первый раз отшили. Твой отец научил, что всегда найдется более сильный чем ты. Так вот, ты хорош, но тот Гончий оказался ещё лучше. И Его мы одолеем, все вместе. Больше ты не будешь драться один.

— Да?

— Да. А пока ты размазываешь слезы по щекам и делаешь вид, что их не было, положи меня обратно на постель, а то я уже стоять не могу.

Рен покорно подхватил её и положил на чудом сохранившиеся полозья. За дневной переход их изрядно потрепало, обвалились борта и практически стерлось дно. Сейчас это были просто небольшие стволы деревьев связанные вместе.

— И ещё, — продолжила Марти.

— У?

— НЕ СМЕЙ БОЛЬШЕ НА МЕНЯ ОРАТЬ! — во весь голос, на всю опушку проорала она. — Ясно?

— Ты сама-то не больно вопи, мало ли кто откликнется.

Вот и помогай мужлокам после этого. Ни капли благодарности. Но все равно стало легче. То ли от нежданной исповеди Рена, то ли от того, что она уже чувствовало тело. Болело все, гораздо хуже если было наоборот. Если болит, значит есть.

— Так ты Отступник? — тихо спросил НЕ"рлор. Вывод напрашивался сам собой.

— Нет. Не совсем.

— Заговариваешься, — заметила Марти.

— Это трудно объяснить.

— А ты попробуй, ты же знаешь, я люблю допытываться, не отстану же.

— В общем мой прадед воевал с Отступниками. Всей его истории я не знаю, лишь обрывки, да и то не знаю правдивые ли. Так вот мой прадед воевал за правительство против Отступников.

— Да мы это поняли, — прервала его Марти. — Не тяни кота за хвост, ближе к телу.

— Он был в группе прикрытия тылов, не пыльная служба, защищать центр снабжения за условной линией фронта. Да только линия оказалась ещё условнее, чем все думали. Их накрыли мирно спящих, никто разумеется не ждал нападения, весь личный состав взяли в плен. А там служили не только мужлоки, но и арлены с С"араджами, тыловики, эти вообще воевать не умели, только бумажки составлять. Ну этих понятно куда, для размножения в деревню.

— Но ведь Отступники никогда не похищали арлен с С"араджами для продолжения рода, — воскликнула Марти.

— История часто облагораживает. Похищали ещё как, просто про это не говорили. А всех мужлоков в тренировочные залы.

— Их учили быть Отступниками? — спросил НЕ"рлор.

— Нет там учили драться Отступников. А пленники были живыми куклами, на них отрабатывались удары. Что и говорить, жесткие они были парнями, не зря их изничтожили под корень.

— И твоего предка тоже?

— И его тоже. У нас в семье все крепкие, он тоже был не из слабых. Умел выживать. Его били, а он запоминал эти удары, учился смягчать или блокировать удары, насколько это позволяли связанные руки. Отступники только смеялись, такая кукла была полезнее для обучения молодых Отступников, чем бесчувственные забитые до полусмерти остальные пленники. Ему даже стали развязывать руки, и позволяли драться. Но даже так долго не могла продолжаться, это все понимали и мой прадед тоже. Их кормила местная девушка, из Отступников. Уж не знаю как, но прадед умудрился сбежать вместе с нею. А когда их догнала погоня, прадед сказал, что отныне он отец одного из них и муж этой девушки. Они побесились, но тронуть их не посмели, обычаи не велели. Им позволили поселиться в общине. Несколько лет прадед жил среди Отступников, а потом случилась облава властей. Отступники не зря сидели в своих горах, они хранили некую тайну, которая и заставляла их воевать с Советом. И когда они поняли, что проиграли свою последнюю битву то вывели прадеда вместе с прабабушкой за пределы своих владений и отдали им это.

Рен показал пальцем на рюкзак Марти.

— У тебя за спиной книга, цена которой не одна сотня жизней и не одна река крови.

Марти по новой посмотрела на фолиант. Она и раньше подозревала насколько он ценный, но она даже представить себе не могла, что ради этой книги, ради этих шершавых страниц, умирал и убивал целый народ. Хомуссы и С"араджы проливали свою кровь, за то, что она держит в своих хрупких руках.

— И ты отдал это мне? — тихо спросила она.

— Какай толк от знаний, если про них никто не знает. Я решил рискнуть, доверить тайну тебе, авось ты сможешь рассказать.

— Какие ещё секреты ты хранишь, Отступник?

— Я не Отступник, — помотал головой Рен. — Лишь на одну шестую, по линии прабабушки.

— В тебе течет их кровь, ты дерешься, как они и ты готов умереть за их секрет, так кто же ты? Отступник были такими же мужлоками, как и все остальные, это не вид и не раса, это народ и ты потомок этого народа.

Рен молчал. Да и что тут ответишь, Марти права. Вот только жизнь он готов отдать не за книжку в её руках, а за неё саму. Ну и за НЕ"рлора, он ведь тоже часть их маленького отряда.

— А тот Гончий? Хан вроде. Он тоже Отступник?

— Не знаю, но дерется, он как и Отступники. Их стиль боя не однороден, он подразделяется на различные школы. Но общий принцип у всех один. Вести противника, как нужно тебе. Моя школа учит предугадывать удар врага, следить за его положением, сокращением мышц, высчитывать куда будет нанесен удар и на основе этого перехватывать инициативу. У всех есть базовые инстинкты, он диктуют нам поведение в критических ситуациях, когда мозг не успевает принять решение. И если знать их можно управлять другим существом, хомуссом или С"араджем. Требуются долгие тренировки, чтобы изменить эти рефлексы. И на основе этих базовых инстинктах врага, можно вести бой по своим правилам заставляя ошибаться в нужный для тебя момент. Перехватывать инициативу. Самый простой пример я тебе бью в голову ты её защищаешь рукой. То есть я уже знаю, что рука у тебя будет поднята на уровне головы и у тебя будет открыта грудь и живот для удара. Моя школа основана на расчете и чутье поведения противника. У Хана же другая школа. Он копирует противника, словно приклеивается к нему, повторяя все движения, вплоть до частоты дыхания. И когда тебе самому начинает казаться, что дерешься с собственной тенью он начинает потихоньку изменять свои движения. И ты на автомате повторяешь за ним. Это тоже расчет на причудливую игру разума. Противостоять ей, даже зная про этот фокус очень тяжело.

— Как же он может копировать в бою, это не просто пантомиму изображать, а если ты просто откроешься? — не понимала Марти. Да и С"араджик тоже, слова Рена звучали для них, как математическая задача с неизвестными функциями. Вроде отдельные части понятны, а общая картина складываться не желает.

— Тогда он просто рубанет и все. Вы видели, как он двигался, будто вода перетекает.

— Да он будто танцевал.

— Он становился водой, а я был для него сосудом, который он заполнял, запоминая мои движения, становясь моей копией. А потом он уже стал повторять мои комбинации в зеркальном отображении, на удар левой Ракшей он отвечал ударом своей левой Ракшей навстречу. И в какой-то момент я потерял нить боя и он смял меня, заставил перейти в защиту.

— Значит его стиль боя сильнее твоего?

— Нет, значит он сильнее меня.

Утром они отправились в путь. Не смотря на заметный прогресс, тело Марти все так же плохо слушалось свою хозяйку. Ходить она уже могла, но не долго. Быстро уставала и падала без сил. Пришлось сооружать новые волокуши и снова тянуть её за собой. Но теперь она чувствовала все кочки и рытвины, о чем каждый раз сообщала своим жестоким и бессердечным спутникам. Рен поначалу огрызался, но потом устал и лишь упрямо тянул её за собой. Сколько раз он хотел просто оставить все и идти дальше без этой надоедливой бабы. Но каждый раз ловил себя на мысли, что уже не может оставить её одну. Точнее не может остаться без неё. И опять она начинала кричать, и ругать его и мысль остаться одному уже не казалось такой глупой.

Погода выдалась ветреной и облачной. Вечером возможно мог пойти дождь, а у них ни накидок, ничего. НЕ"рлор ещё ничего, он в конце концов родился в воде, а вот если простудиться Марти это уже могло быть проблемой. И в обозримой дали никакого убежища. Лишь далекий разлом карьера. Может там могла сохраниться древняя хижина. Ведь где-то жили там рабочие.

Вечером они достигли карьера. Зрелище было потрясающе. Марти уже оклемалась и хоть не твердо, но могла стоять на ногах без сторонней помощи. Она стояла рядом с Реном и С"араджиком на обрыве и смотрела вниз. Уступ за уступом карьер уходил вниз. Его край петлял извилистой, причудливой линией терялся вдали. Карьер и впрямь был очень большой и глубокий. За время простоя где смогли, в склонах проросли деревья и травы. В самых глубоких участках застоялась вода, образуя озерца с чистой водой. Время также не пощадило и ступеней со сходнями. Вырезанные в породе ступени стерлись под напором ветра и дождя и спускаться ним было рискованно.

— Здесь должен быть проход для телег. Не на руках же они таскали камни, — заметил Рен.

Подъем, он же спуск для телег нашелся. Прорубленная в горной породе зигзагообразная дорога. Достаточна широкая, чтобы две телеги смогли проехать не задев друг друга бортами. Туча все больше хмурились и в любой момент мог полить дождь. Но Марти это казалось не волновало, она увидела образовавшееся озерцо с кристальной водой. Вода была настолько чистой, что можно было различить на дне каждый камешек. Вот только Рен купаться категорически запретил. Погода не располагало и подхватить воспаление легких, можно было запросто. Марти орала в ответ, чтобы он не указывал, что её делать. И не известно, чем мог закончиться этот спор, если бы НЕ"рлор вдруг не воскликнул:

— Ой, а здесь буковки незнакомые.

Быстро расставив приоритеты и оставив Рена продолжать бессмысленный спор, Марти оказалась рядом с С"араджиком. НЕ"рлор зашел в выдолбленную нишу в горной породе. И перед ним на каменной плите, оставшейся практически невредимой под губительным течением времени были не только буковки и символы, но и рисунки. Объемные и запутанные сюжеты. Сомнений быть не могло, это было посланием, таким же, как и "Исследования Темного века".

Марти водила пальцами по закорючкам выбитым в камне. Пыталось понять, вникнуть в смысл послания. Ответ все так же не желал вырисовываться и лишь маячил рядом дразня и убегая стоило лишь приблизиться к нему.

— Ну началось, — вздохнул Рен. — Это надолго. Но хоть от ветра скрылись. Давай натащим хворост, здесь и заночуем.

С"араджик кивнул головой и вышел искать сухие ветки вместе с Реном. А Марти уже не обращал на них внимания. Она уже поняла, шифр ей пока не разобрать, стоило пока оставить его в покое и заняться рисунками. Если понять их смысл, можно было соотнести его с надписями под рисунками, уже будет от чего отталкиваться при расшифровке загадочного языка.

Дождь так и не пошел, ветер утих, но тяжелые тучи застыли на небе и мрачными гигантами плыли неспешно вслед ветру. В маленькой выдолбленной нише уже тихо трещал небольшой костерок и булькала похлебка. Сломанные ветром и оползнями деревца выросшие здесь пошли на растопку. А дикие травы и остатки крупы запасливого Рена пригодились для постного супчика.

— И что нам говорят древние? — спросил он у замолчавшей девушке.

— НЕ"рлорчик помоги мне, — вместо ответа сказал она.

— Да?

— Рен уже упоминал ранее, что эти символы похожи на музыкальную карту вашего языка, сможешь прочитать?

— Ну определенное сходство есть, но и только.

С"араджик подошел к Марти. Единственным источником света для них был свет от огня костра. Щурясь в гротескной темноте с причудливыми играми света и тени они углубились в древнее послание.

Рен от нечего делать принялся точить и править Ракши. После последнего боя на них осталось не мало сколов и выбоин и каждую нужно было править.

Закончив мозговой штурм и тихое шушуканье арлена с С"араджем присели к огню и стали молча уплетать суп из общего котелка.

— И что вы вычитали? — спросил их Рен. Он уже давно поел и только его шуршание правила о лезвие, треск сучьев горящих в огне и прихлебывание спутников нарушали ночную тишину.

— Эта надпись появилась после того как закрыли карьер, — стала рассказывать Марти. — Боже, ну и гадость же ты приготовил. К тому же пресная и горькая.

— Это дикий лук и отсутствие соли. Если можешь лучше, в следующий раз сама будешь готовить!

— Соли нет, это плохо. Так вот, это послание оставили гораздо позднее, чем здесь закончились работы, — вернулась к теме Марти. — Его не просто вырезали в камне, его ещё обработали специальным составом, чтобы буквы и символы не стерлись со временем. Они так же целы, как и в тот день когда их высекли. Кто бы это не сделал, он хотел сохранить свои знания и ему это удалось.

— Если бы он ещё писал бы на понятном языке, — проворчал Рен.

— Он и писал, это не шифр, это его родной язык, которому его обучали в школе и на котором говорили все кто окружали его. Этот мы говорим на другом языке. Примерно в Забытом веке полностью поменялась не только история, но и сам язык, его грамматика и морфология. И вот плоды этой работы, теперь мы абсолютно не понимаем все подсказки оставленные нам древними! Правительство здорово подстраховалось.

— Так о чем же нам хотел поведать наш предок из Забытого века?

— Рассказать то ради чего из нашей жизни, истории, был вычеркнут даже не один век, а все наше прошлое. Вот только что же конкретно я ещё не поняла.

— Поймешь, обязательно поймешь, а мы тебе поможем, правда Рен? — поддержал ее НЕ"рлор.

— Конечно, куда мы денемся, — улыбнулся парень и потрепал по голове С"араджика. — Уже поздно, давайте спать.

— Вы ложитесь, а я ещё почитаю.

— Ну как знаешь, завтра я вас разбужу рано, отсюда надо уходить, пока нас снова не нашли Гончие.

Марти дождалась когда её спутники засопят и перенесла горящие ветки поближе к оригинальной записке из прошлого.

Рен встал с первыми лучами солнца коснувшимися его лица. Солнце уже встало достаточно высоко, чтобы осветить дно карьера. Разбудить всех спозаранку мягко говоря уже не получилось.

— Ты вообще ложилась? — громко спросил он.

Марти все так же сидела на каменном полу перед письменами. Давно потухший костерок дымил тонкой струйкой дыма. Марти с бессмысленными запавшими от бессонной ночи глазами, водила пальцами по рубленым знакам и что-то невнятное бормотала себе под нос.

— Эй, ты меня слышишь? — Рен не на шутку обеспокоился. Она и раньше чудила, но так ещё никогда. Её будто здесь и не было, её разум гулял в далеких недрах астрала, а тело осталось здесь безвольной тушкой.

Он схватил её за плечо и потряс. Никакого результата. Он потряс её сильнее. Ноль эмоций.

— Эй, проснись, ты чего, — уже всерьез обеспокоился Рен.

— Чего ты шумишь? — Проснулся НЕ"рлор. — Чего с Марти?

— Не знаю, — огрызнулся Рен. — Не видишь, она не в себе.

— Да хватит меня трясти, — вдруг очнулась девушка. — Я чего кукла тебе? Ведь больно же.

Рен без всяких слов просто крепко прижал к себе.

— Тише ты, раздавишь, слон, — затрепыхалась Марти. Но не сильно, так для порядка.

— Слава Триединым, я уж боялся ты нас оставила.

— Щас, вас только одних и оставлять, ничего без меня не сможете. И не на дейтесь, — ворчала девушка. — Вы лучше посмотрите, что я разгадала.

На этот раз она вырвалась из медвежьего захвата Рен и бросилась к плите. Продолжая рассказ, она показывала на картинки, аргументируя свои догадки.

— Вот видите, так называемые "золотые хомуссы". По не проверенным данным отдельная раса или вид живший на нашей планете.

В круге обозначающим ореол планеты и маленькими кружками вокруг, планеты окружающие её были нарисованы мужлоки и арлены с аурой вокруг них. Они строили дома, растили детей вместе с С"араджами, уже не облаченными в "золотую" ауру.

— Видите, здесь нарисована наша планета, вот наши соседние планеты, вот наша луна, вот солнце, — Марти старательно все показывала пальцем, тыкая в рисунок. Рен с НЕ"рлором её не перебивали. — Заметили странность? Нет? Все арлены и мужлоки обрисованы аурой! Нет ни одного без неё! Только С"араджи. Что из этого следует?

Марти словно увлеченной темой лектор, уже не нуждалась в ответах зрителях, вопросы были заданы её самой и для себя. И ответы давала тоже она сама, раскрывая слушателям свои догадки и решения. Она продолжала возбуждено тараторить:

— Правильно. Никакого отдельного вида живых существ под названием "золотые хомуссы" не было! Были простые арлены и мужлоки, наши предки.

— Но тогда зачем было рисовать этот ореол вокруг них?

— А правильно, Рен. Чтобы показать нам, что те арлены и мужлоки отличались от нас, от нашего поколения. У них было нечто, из-за чего им пририсовывали этот ореол. Все найденные свидетельства это послание нам прошедшей через Забытый век. И это ещё одно, до которого не добралось пока правительство. Вот видите этот рисунок? Наша планеты будто закрашенная и следующий рисунок, опять та же сцена, что и на первом рисунке, но уже хомуссы без золотого ореола. Вот они здесь в самом низу, камень не много вдавило в землю за то время, что он здесь стоит и я сразу их не увидела. Пришлось раскапывать.

— Раскапывать камень? — не поверил Рен.

— Да, я одолжила твои Ракши, надеюсь ты не против? — и уже не слушая тихий вопль ужаса парня продолжила. — Так вот, я полагаю это обозначение забытого века и то что хомуссы потеряли во время грандиозной чистке памяти под названием Проклятый век, устроенной правительством.

— Мои Ракши, — выл Рен осматривая свежие скосы и чуть поведенное лезвие. — Ты как умудрилась колоть камень, чтобы мы не проснулись?

— Да вы сопели как сурки, а ты вообще храпел, раньше я за тобой такого не замечала.

— И чего же вы хомуссы лишились за прошедший Темный век? — спросил НЕ"рлор. Проблемы Рена отступили на второй план по сравнению с разгадкой самой страшной тайны века.

— Души.