Черные небеса. Заповедник

В окне рядом с динамиком зажегся свет, в желтом пятне мелькнула темная фигура.

'Не повезло им, — подумал Ной. — Орет, как иерихонская труба'.

В Квартале тоже была система городского оповещения, но она располагалась в стороне от домов и особенно не докучала.

-Электрический двигатель — вот ваш выбор! — продолжал диктор. -Не теряйте времени — приезжайте в мастерскую механического завода. Все необходимые работы для вас сделают бесплатно! Дым и копоть — для подземелий, светлому Городу — светлое будущее!

Динамик остался позади, и эстафету подхватил следующий.

Ной вышел на обширную площадь Совета. Людей вокруг значительно поубавилось. Большая часть рабочих повернула раньше, теперь рядом шли представители более престижных профессий: мелкие чиновники, лавочники, общественные няньки. Но и среди них не встретишь врача, учителя или спеца. Те никогда не показываются на скользких, продуваемых всеми ветрами тротуарах. Их автомобили вальяжно проплывают мимо, разрезая сумрак ярким светом фар: некоторые едва шурша колесами по снегу — на них уже установили электродвигатели, другие — с грохотом, изрыгая из труб смрадный черный дым.

Ной пересек площадь по диагонали, повернул направо и пошел вниз по улице Правды. Судя по схеме, которую он срисовал в кабинете выбора профессии, здание 'Поиска' располагалось на углу Святого Варфоломея — в паре сотен метров от городской стены.

Вдоль домов тянулись обмотанные теплоизоляцией трубы. Никакого тепла они не излучали, но, несмотря на это, Ной старался держаться к ним поближе. Раз в месяц работники теплостанции обходили свои сети и вытаскивали из щелей между трубами бездомных. Некоторые были еще живы, другие замерзали насмерть, и приходилось применять инструменты.

Ной не понимал, откуда берутся эти бедолаги. В Городе каждый может получить работу, и тогда ему предоставят жилье. Об этом рассказывают еще в начальных классах.

Тротуар почти опустел. Уныло завывал ветер.

Пройдя серый куб теплостанции, Ной повернул и увидел, наконец, то, что искал: длинное двухэтажное здание с темными окнами, глядящими на безлюдную улицу. Было без четверти восемь. До назначенного срока оставалось пятнадцать минут.

На широкой двери висела выцветшая от непогоды табличка 'ЭКСПЕДИЦИОННОЕ УПРАВЛЕНИЕ', а ниже — эмблема 'Поиска', которая так поразила когда-то воображение Ноя — окруженный пустынной равниной вездеход.

'Я стою на пороге своей взрослой жизни. Переступлю его, и детство закончится', — подумал Ной и нажал на кнопку звонка.

Прошло несколько минут, прежде чем заскрипели металлические петли, и яркий свет хлынул в образовавшуюся между стеной и дверью щель. На пороге показался молодой человек высокого роста в штанах, рубашке с закатанными рукавами и без пальто. Ветер теребил его короткие темные волосы. Он молча смотрел на Ноя.

-Храни вас Бог! — поспешно сказал тот и протянул свою карточку Комитета по Выбору Профессии. — Мне назначено.

Глава 2. Есть один выживший

Здоровяк посторонился, пропуская Ноя в квадратную прихожую, совершенно пустую, если не считать вешалки в углу, на которой висели старые куртки и телогрейка.

Ной вошел, за спиной с лязгом захлопнулась дверь.

-Ледунцы здесь оставь, а пальто — на вешалку.

'Хам, — подумал Ной, раздеваясь. — Не поздоровался даже. В свинарнике рос'.

Он аккуратно повесил пальто на свободный крючок, стараясь, чтобы оно не касалось прочей рухляди, от которой неприятно пахло псиной. В прихожую выходило несколько обшарпанных дверей без табличек. В целом она производила удручающее впечатление — не таким Ной представлял себе этот момент. Совсем не таким. Он перехватил сумку, прикрыв ею прореху на штанах, и обернулся к встретившему его человеку. Тот кивнул и отворил ближайшую дверь.

-Давай. Тебе сюда.

Комната, в которую вошел Ной, выглядела по-домашнему уютной: вдвое меньше прихожей, с аккуратно выбеленными стенами, окном, закрытым желтой занавеской и двумя столами, за одним из которых — напротив Ноя — сидела молоденькая девушка-секретарь в коричневом платье и с улыбкой смотрела на него поверх экрана компьютера. Она показалась ему милой, и он улыбнулся в ответ.

-Вот, — раздалось из-за спины. — Еще один.

Темноволосый захлопнул дверь, уселся за свободным столом и шумно отхлебнул из кружки.

Брови девушки вопросительно приподнялись.

-Храни вас Бог! — поспешно сказал Ной. — Мне назначено.

Выставив колено и уложив на него сумку, он зарылся в нее в поисках бумаги с назначением.

-Храни вас Бог, — отозвалась девушка. — Вы садитесь. Так удобнее будет.

Ной уселся и вытащил документы.

-Вот.

Пока девушка читала, он разглядывал рисунки, занимающие почти всю стену у нее за спиной. Среди них преобладали пейзажи, написанные углем или карандашом — Ной затруднялся определить, он плохо разбирался в технической живописи. Одно он мог сказать точно: нарисовано было хорошо. Очень похоже на правду. Большинство мест, изображенных на рисунках, показались незнакомыми — скорее всего, они находились за пределами Города. На центральной картине его взгляд задержался, и сердце отозвалось радостью узнавания. Здесь был изображен огромный вездеход. То самое чудо, которое красовалось на эмблеме 'Поиска'. Только на этот раз он выглядел настоящим и производил куда большее впечатление. Вездеход стоял боком к художнику, опираясь на землю шестью колесами, похожий на броненосца: панцирь — грузовой отсек, голова — кабина. Возле колес расположились люди в комбинезонах. 'Оперативная группа', — благоговейно подумал Ной.

-Нравится?

Вопрос застал его врасплох.

-Что?

-Картины. Нравятся?

-Да! — с жаром ответил Ной. — Очень!

Девушка положила перед собой направление и наклонилась вперед. Ее грудь коснулась стола, и Ной поспешно отвел взгляд в сторону.

-Здесь написано, что вы претендуете на место в оперативной группе, — сказала она.

-Да. В комитете по выбору профессии сказали, что там есть вакансия.

-Да, конечно — есть. Я просто хотела уточнить, нет ли здесь ошибки.

-Нет. Все правильно.

-Ага, — сказала девушка, разогнулась и посмотрела в угол, где устроился хамоватый парень. — Колотун, это к вам.

Сердце подпрыгнуло у Ноя в груди.

Колотун!

Ходили слухи, будто в оперативной группе вместо имен приняты прозвища. Говорили, что это — знак принадлежности к группе, особая привилегия, которую нужно заслужить. Как именно заслужить, никто не знал, но сам Ной полагал, что это непременно должен быть какой-нибудь героический поступок. Этот коротко стриженый парень с кружкой в руке, оказался одним из тех, рядом с кем Ной так мечтал оказаться. Все обиды тут же вылетели из головы. Теперь он смотрел на него совсем другими глазами.

Колотун заметил это, осклабился и, глядя на Ноя с преувеличенным изумлением, сказал:

-Да ну!

-Здесь написано, что вы окончили высшую школу... — задумчиво проговорила девушка. — Это верно?

-Да, все верно.

-И вы хотите устроиться в оперативную группу?

-Да!

Колотун перестал ухмыляться и теперь смотрел на Ноя с настоящим удивлением.

-В бумагах все написано правильно, — подтвердил тот.

-Хорошо, — кивнула девушка и быстро застучала по клавиатуре.

Несколько минут в комнате царила неуютная тишина. За окном едва слышно завывал ветер.

-Колотун, Караско на месте? — спросила секретарша, не отрывая взгляда от экрана.

-Угу.

-Проводишь молодого человека?

Колотун снова отхлебнул и молча уставился на нее печальными глазами. Пару минут девушка продолжала печатать, но, не дождавшись ответа, подняла голову.

-Ты взываешь о помощи? — мягко, по-отечески, спросил Колотун.

Несмотря на явную насмешку, его тон напомнил Ною батюшку Михаила, сидящего перед исповедальной группой. Очень странное ощущение — мягкий голос священника никак не вязался с этим грубым здоровяком.

-Ты просишь меня сопроводить этого отрока в пасть льву?

-Колотун, брось паясничать!

-Кто паясничает? Ты подумай, на что обрекаешь парня!

-А ты подумай, что будет, когда Караско узнает, где ты торчишь в рабочее время!

Колотун поднял вверх лапы.

-Сдаюсь. Убедила.

-Вот и умница.

Девушка собрала бумаги в стопку и протянула Ною.

-Желаю удачи.

Они шли по узкому извилистому коридору мимо дверей с табличками: 'Склад', 'Архив', 'Аналитический отдел', 'Разработка'. Колотун быстро маневрировал между грудами всевозможного барахла, и Ной едва поспевал за ним.

Он думал о том, насколько непохожи эти люди на тех, с кем ему доводилось общаться в школе или церкви. Как много вольности было в их речах, как мало благоговения. А ведь сказано: 'каждым словом своим воздавай Богу благодарность за то, что имеешь'. Ной не мог решить нравится ему это или отталкивает. Он был шокирован тем, что увидел и услышал, и с противоречивыми чувствами ожидал продолжения.

Коридор уперся в большую железную дверь. Колотун пошарил в кармане, вытащил связку ключей и, быстро перебрая их одной рукой, отыскал нужный. Лязгнули петли, дверь отворилась, и хлынул свет.

Ошеломленный, Ной застыл у порога. Еще никогда в жизни он не видел такого огромного помещения. Лампы под высоким потолком после полумрака коридора слепили глаза. Необыкновенно контрастно выделялись черные направляющие подъемника с крюком на цепях. Хитросплетения труб, словно металлические змеи, спускались со стен и исчезали в полу. Пахло машинным маслом и дымом. Посреди этого ангара, занимающего оба этажа здания, стоял вездеход. Тот самый легендарный вездеход, который Ной впервые увидел на эмблеме 'Поиска', а потом на картине у девушки-секретаря — теперь он мог бы потрогать его, если бы посмел. 'Прикоснуться к своей мечте, — подумал Ной. — Кто может похвастаться этим?'. Машина выглядела устрашающе большой: в два человеческих роста высотой и длиной метров в пятнадцать. Люди, стоящие возле нее, казались карликами, и даже звук их голосов как будто слабел, придавленный громадой вездехода.

-Нам туда, — сказал Колотун, указывая на дверь в правой стене ангара.

Табличка на ней была лаконична. 'Самсон Караско', — прочитал Ной. Ни названия отдела, ни должности — просто 'Самсон Караско'.

-Подожди здесь.

Колотун приоткрыл дверь и наполовину просунулся внутрь.

-Я привел новенького.

Ему что-то ответили, но слов было не разобрать. Колотун подался назад и подтолкнул Ноя в комнату.

Первое, что бросилось ему в глаза, это беспорядок. Вдоль стен частоколом стояли тусклые металлические трубы, под которыми в переплетении проводов валялась какая-то рухлядь и деревянные ящики, на вид очень старые — дерево частично сгнило. Стены сплошь покрывали схемы, карты и рисунки. Напротив входа стоял большой стол, за которым восседал начальник оперативного отдела Самсон Караско — плотный мужчина лет пятидесяти. Правая щека его была обезображена следом от ожога. Большие руки со сплетенными пальцами лежали на столе, поверх исписанного листа бумаги.

-Садись, — приказал он, указывая на табурет, такой же старый и ветхий, как и все в этой комнате.

Ной осторожно сел. Вид этого человека заставил его оробеть.

-Храни вас Бог, — тихо сказал он. — Я пришел на собеседование.

Караско нахмурился. Ной молчал, не зная, как поступить: отдать свои документы сейчас или подождать, пока его попросят об этом.

-Сколько тебе лет? — спросил Караско.

-Двадцать.

-Где ты работал?

Ной смутился.

-Я не работал. В этом году я окончил высшую школу. В комитете по выбору профессии я узнал про 'Поиск' и решил посвятить себя...

Караско хмыкнул, и Ной смущенно умолк.

-Давай свои бумаги.

Ной вытащил из сумки стопку документов, уронил ее и, нагнувшись, стал собирать листы с холодного бетона. Затем, красный, как рак, выпрямился и положил бумаги на стол. Сердце колотилось. Караско отвел от него тяжелый взгляд и придвинул стопку к себе.

'Он похож на демона', — подумал Ной.

Снаружи слышались крики и смех, скрежетало железо. Караско, едва взглянув на документы, снова посмотрел на Ноя. Тот непроизвольно выпрямился.

-Ты нам не подходишь, — сказал начальник оперативного отдела без всяких предисловий.

От неожиданности и обиды у Ноя слезы подступили к глазам. Он часто заморгал.

-Почему?

Караско подался вперед, всматриваясь в лицо парня.

-Я думаю, ты знаешь почему. Иначе бы не дрожал тут, как собачий хвост.

-Я не дрожу...

-Если ты решил попробовать себя, то это не та контора. У нас так нельзя. Никаких случайных людей в Поиске нет и не будет.

-Но я не хочу пробовать! То есть, я хочу сказать, что я принял решение.

Ной пытался говорить твердо, но прежней уверенности уже не ощущал. Она таяла на глазах под обжигающим взглядом Караско.

-Принял, говоришь... Давай я обрисую тебе свое видение ситуации, чтобы ты лучше осознал мою мысль. Вот смотри — в Городе живет около пяти тысяч душ. Большинство имеет за плечами только начальную школу. Для таких есть множество дел: заводы, коммунальные службы, милиция, теплицы — если повезет. Но никто из них не сможет стать общественной нянькой, учителем или спецом. Это удел тех, кто окончил специальную школу. Но и эти образованные не должны спускаться вниз — каждый должен быть на своем месте. Конечно, нянька может стать уборщицей, а спец — милиционером, но из них получатся хреновые уборщица и милиционер. Выбирать нужно то, для чего ты предназначен. Ты ошибся дверью, парень.

Ной подавленно молчал.

-В Поиске есть аналитический отдел — вот это как раз для тебя. Я скажу Колотуну, он проводит.

Караско отвернулся, и тут Ной почувствовал злость. У него даже руки задрожали от возбуждения.

-Если бы я хотел в аналитический, я бы пошел в аналитический! — заявил он и сам испугался собственного тона.

Караско снова посмотрел на Ноя — на этот раз с интересом. Он опять взял анкету, некоторое время глядел в нее, потом его брови вдруг выгнулись дугой:

-Погоди-ка, твоя фамилия Коштун?

Ной кивнул.

-Петр Коштун — твой отец?

-Да. Вы его знали? — с жадностью спросил Ной.

Он почти ничего не знал об отце и не помнил его. Тот умер, когда сыну едва исполнилось три года. Единственное, что осталось — это портрет над кухонным столом. Почему-то мама редко рассказывала о нем. Ной знал, что отец работал в Лаборатории, занимался чем-то секретным. Однажды он, как всегда, ушел на службу и не вернулся. Поговаривали, будто Петр Коштун сбежал из Города. Но почему он так поступил, почему ушел на Пустую Землю, где не было ничего, кроме мертвой снежной пустыни, почему бросил жену и маленького сына — никто этого не знал. Петр Коштун вошел в свой кабинет и не вышел из него. Никогда. Просто исчез.

-Да, — сказал Караско. — Я его знал.

-По работе?

Караско долго не отвечал, задумчиво и внимательно разглядывая Ноя. Потом принялся внимательно изучать его бумаги.

-Петр был моим другом, — сказал он, наконец. — Поэтому я возьму тебя. Хотя и не уверен, что ты задержишься здесь надолго.

-Я задержусь!

-Ты получил хорошее образование, и, если мозгами пошел в отца, сможешь многого добиться. Но не здесь, Ной. Не здесь. Ты неглупый парень — я просто дам тебе время оглядеться и хорошенько подумать. Надеюсь, из этого выйдет толк.