Кровавые Небеса. Общий файл

Во всей этой какофонии и неразберихе я выглядела до неприличия прилично одетой. То, что какая-то девица ходит здесь между очень занятыми людьми последних, казалось, ничуть не смущало. Возможно, они приняли меня за вуайеристку. Какая-то куча-мала довольно настойчиво зазывала стать пятой в их упражнениях, но вполне доходчиво удалось объяснить им, что сделать и куда что вставить. Нет, я никого не била. Честное слово, только сила убеждения.

Третья жвачка отправилась на растерзание моим зубам, когда на горизонте наконец показалась заветная охраняемая дверь, за которой предположительно находился вход на третий уровень. Здесь я уже достаточно насмотрелась и ничего незаконного ( по мне так ничто из происходящего здесь законным не было, но законодательство со мной несогласно) не обнаружила: всё, по крайней мере внешне, происходило по обоюдному согласию и участники выглядели совершеннолетними. Хотя, нельзя с уверенностью сказать, пока не заглянешь в паспорт каждого. Нет в мире совершенства, пришлось довольствоваться голыми визуальными заключениями.

Кто-то задел меня плечом и, покачнувшись от неожиданности, я приготовилась отвести душу и схарчить нахала, но не тут то было: штампованная блондинка, та самая, что из окошка красной машинки глазела на Яна, стремительно промчалась мимо и остановилась у двери с охранником. Ноги сами приняли решение, потянув меня следом.

— Послушай, мне нужно поговорить с Карлом. Уверенна, что он иного мнения и если ты ещё хоть одну лишнюю минуту продержишь меня здесь, то..

При моём появлении блондинка замолкла и скорее всего не от смущения, но из-за уголовно наказуемой угрозы, которая наверняка должна была прозвучать вслед за "то". Охранник отчаянно пытался сохранить невозмутимо-профессиональное выражение на лице.

— Простите, мисс Гожек, но это невозможно и я думаю, что Карл..

— Плевать мне, что ты там думаешь, ничтожество! — прошипела блондинка, выйдя из себя. — Я желаю говорить с Карлом. Немедленно!

Охранник сдался — это читалось и в его позе и в мимике лица. Значит, заключила я, эта девица влиятельна. Гожек, так кажется он её назвал? Что-то смутно знакомое... Уж не приходится ли она родственницей криминальному авторитету Ивару Гожеку? Это многое объясняло.

— Ладно, — вымученно сказал охранник,— проходите.

Дверь с негромким щелчком открылась и блондинка, сверкнув торжествующим оскалом на миловидном личике, стремительно вошла внутрь. Мне удалось разглядеть лишь небольшую ярко освещённую комнату с белыми стенами, так как дверь сразу же захлопнулась. Охранник обратил своё внимание на меня, в то время как в моей голове проносились варианты дальнейших действий: насилие, подкуп, давление властью. Самым лёгким и, в то же время, самым неудачным вариантом был первый. Подкуп тоже вряд ли мог подействовать — эти ребята подбирались тщательно, столь же методично запугивались "руководством" и уж точно неплохо зарабатывали, что в совокупности заставляло их дорожить своим местом. Что ж, воспользоваться новоприобретённым статусом официально я пока не могу, так что остаётся последовать славному примеру пожирательницы кошек.. Ой, простите, я хотела сказать " мисс Гожек".

— Я вас слушаю, мисс Абданк.

Хм, видимо, его уже предупредили. Оперативно работают, нечего сказать.

— Здесь скучно. Лицезрение сопливых проституток и чьих-то неприглядных задниц — это всё, что может предложить ваше заведение? Надо сказать, я разочарованна.. — протянула я ну очень раздражающим тоном.

— Что вы, набор наших услуг намного разнообразнее и для отдельных клиентов у нас предусмотрен индивидуальный подбор предложений. — Расплывшись в ослепительной улыбке, сообщил мне парень с надписью "Игорь" на кармашке пиджака.

— Неужели? — мой голос звучал лениво, с лёгкой примесью безразличия. — Тогда я хочу убедиться в этом и как можно скорее.

— Разумеется. Одну секунду, я только вызову для вас помощника менеджера. — Улыбнулся охранник и что-то быстро проговорил в наушник. Минута притопывания ножкой — и передо мной возник невысокий мужчина лет тридцати, с аккуратной бородкой, собранными в хвостик на затылке каштановыми волосами и в костюме на несколько порядков дороже, чем у остального персонала.

— Иван. — Представился помощник менеджера и потянулся облобызать мою ручку. — Рад приветствовать вас, мисс Абданк, в нашем заведении.

— А вот мне не особо радостно. — Холодно произнесла я, вырывая руку и выражая своё недовольство увиденным сервисом.

— Это печально и я постараюсь сделать всё возможное для того, чтобы исправить плохие впечатления, полученные вами по нашему недосмотру. Пройдёмте со мной, прошу вас. — Произнёс Иван, галантно открывая передо мной вожделенную дверь. Отлично.

Сохраняя скучающее выражение на лице, я проследовала в указанном направлении и настоятельно посоветовала себе воздержаться от необдуманных действий. Не знаю, что там на третьем уровне, но отчего-то моему желудку стало весьма некомфортно. В белой комнате находилось ещё три бежевого оттенка двери : на одной из них висела табличка с надписью "Менеджер", другая вела в кабинет Ивана, а за третьей обнаружилась стильная винтовая лестница, сделанная из стали и выкрашенная наподобие полицейского жезла, с той лишь разницей, что чередовавшиеся полосы были красно-чёрными.

Мы поднялись наверх и моему взору предстал уставленный креслами и столиками зал, в котором вполне прилично и оживлённо беседовали одетые состоятельные люди. В нём царил уютный полумрак, позволяющий видеть лицо собеседника и одновременно добавляющий обстановке интимность. Столики изобиловали всевозможными закусками, а между ними лавировали услужливые "официанты", разнося напитки и десерты. Такие же официанты сидели на подлокотниках каждого кресла или же на коленях клиента: с дамами смазливые парни, а с джентльменами девушки столь же привлекательной наружности. На каждого приходилось максимум по одной несущественной единице одежды и это было единственной фривольностью, которую можно было наблюдать. Просто собрание состоятельных людей, обсуждающих дела за хорошим угощением и тисканием ухоженных эстетичных тел "особого предложения" меню. В дальней стене зала имелся арочный проход, выходящий в широкий коридор. Он был усеян алыми дверями, ярко выделяющимися на фоне чёрных стен. Ну уж в назначении скрывающихся за ними комнат сомневаться не приходилось: на моих глазах один из посетителей вежливо прервал деловую беседу, взял за руку своё "блюдо" и скрылся с ним за одной из дверей. Теперь мне удалось разглядеть небольшие таблички, на которых горели либо чёрные, либо красные полосы. Так как мужчина вошёл в дверь с чёрной полоской и она сменилась на красную, я заключила, что таким образом клиентам давали понять какая из комнат в данный момент свободна. Милая забота, как трогательно.

— Я смотрю, все уже выбрали себе закуску, но мне так и не показали меню. — Заметила я, награждая Ивана недовольным взглядом.

— Терпение, леди. Сейчас мы пройдём на кухню. — Радушно заверил меня помощник менеджера и предложил следовать за собой. Что ж, ничего иного не оставалось и я последовала за ним. Мы не останавливаясь пересекли зал, прошли мимо череды комнат и снова оказались у запертой стальной двери. На этот раз лестница вела вниз и я наконец-то начала понимать устройство этого притона: вопреки моим ожиданиям главное гнездо разврата находилось не на таинственном третьем этаже, а глубоко под землёй. Подземный этаж был исполнен в золотых и медных тонах, разительно отличаясь от официальных уровней.

— Это сердце нашего заведения, доступное лишь для особых клиентов. — Торжественно пояснил Иван. — Нам известно, что вы, будучи наследницей столь влиятельного рода, мало внимания уделяете светской жизни с ёё условностями. Этот факт делает ваш визит к нам ещё более ценным и мы надеемся обрести в вашем лице постоянного клиента.

— Поживём увидим. — Откликнулась я неоднозначно.

— Прошу, — изящным жестом распахнув передо мной металлическую решётку, он пригласил меня внутрь. — Здесь есть блюда на любой вкус: мальчики и девочки, чёрные и белые, брюнеты, блондины, рыжие и лысые — всё, чего душа желает. И не только душа.. — Пошло хохотнул подонок, когда перед моими глазами предстала череда зарешёченных камер, похожих на тюремные. Вот только обставлены они были с манящей роскошью и сидели в них не обросшие щетиной зэки, а полуобнажённые мужчины и женщины. Хотя, если судить по возрасту, то скорее юноши и девушки.

— Это что? — Изо всех сил сдерживая порыв вцепиться ему в глотку, проговорила я сквозь зубы.

Видимо мерзавец не отличался особой проницательностью, так как с возросшим воодушевлением продолжил расхваливать свой "товар".

— Самое изысканное меню, которое только можно найти в этом городе. Да что там, во всей стране!

— Вы держите этих людей здесь против их воли? — с нехорошим оттенком в голосе спросила я.

— Нет-нет, что вы! Весь товар добровольный — наше заведение работает согласно Кодексу и закону о ПУСХ ( предоставлении услуг сексуального характера, прим. автора). Эти камеры — оригинальная задумка хозяина, что-то вроде окон на улице Красных фонарей в Амстердаме.— Кажется, помощник менеджера всё-таки слегка опомнился, так как уставился на меня с некоторой долей волнения и подозрения в глазах.

— Отлично, тогда я выберу себе что-нибудь. — Выдавив соответствующий тон, я премерзко оскалилась, что заставило младшего менеджера мгновенно расслабиться. Вот же гад, а? "Товар"! Он называет людей "товаром"!! Так, спокойно.

Я медленно шла мимо выставленных на обозрение людей в клетках и внутри у меня клокотал гнев вперемешку с непониманием: они что, действительно сидят здесь по своей воле? Так и подмывало спросить их об этом, но мешало присутствие Ивана, чьё зоркое око не отрывалось от меня ни на минуту. Слева сидели девушки, справа парни. Ага, мальчики в одну сторону, девочки в другую... На девушек я взглянула сугубо для того, чтобы удостовериться в отсутствии на них следов насилия и проверить нет ли зова о помощи в искусно накрашенных глазах. Ни того ни другого не обнаружилось и я вернулась на мужскую половину. Из-за спины раздалось тихое раздражённо-разочарованное шептание. Хм, глядите-ка, девчата оскорбились! Да уж, судя по их призывным выкрикам, это отнюдь не невинные девицы-жертвы обстоятельств. В этом нет ничего удивительного, так как с принятием закона о легализации проституции многие представительницы прекрасного пола заинтересовались открывшимися перспективами: отличная медицинская страховка за счёт государства, социальные льготы, минимальные налоги и официальный статус. Кому-то это показалось неплохой альтернативой прежним обыденным должностям и они переметнулись в новую сферу занятости. К тому же, за грубое отношение к проституткам без предварительной договорённости о BDSM предусматривалась уголовная ответственность. Но всё это официально, а на деле реальность частенько грешила нарушениями законов. Однако, недостатка в свежих кадрах секс-индустрия не испытывала уж точно. Прискорбно, но факт остаётся фактом.

Прохаживаясь рядом с мужскими комнатами с написанными на золотистых табличках именами, я пристально вглядывалась в их лица, старательно избегая опускать взгляд ниже. Все они были красивы и молоды: возрастной состав колебался где-то между восемнадцатью и тридцатью годами. Вот только во взглядах каждого из них отражалось куда большее количество лет — это были глаза людей, многое повидавших на своём веку. И это многое отнюдь не так красиво и пленительно, как шёлк и бархат, окружающие их тела. Совсем не красиво. Чаще всего мужчины становятся сфинктерами в раннем детстве — такова печальная статистика. Их соблазняет кто-то из взрослых или же сдают на панель собственные родители, коль таковые имеются. Сироты, бездомные, дети из неблагополучных семей — всё это группы риска. Кто-то попадает в плохую компанию, кто-то садится на иглу, одни становятся ворами и убийцами, другие погибают так и не достигнув зрелости, а иные начинают торговать своим телом. Бывает, что в судьбе одного человека совмещаются все ужасы сразу. Да, вот в таком мире мы живём. Пусть офисные работники, политики и образцовые домохозяйки сколь угодно долго закрывают глаза и тешат себя иллюзиями благополучия — я к их числу не принадлежу. Иногда от этого знания паршиво и мерзко на душе. Хотя нет, паршиво от него постоянно. Но надеяться взять и одним мановением руки всё исправить — ещё глупее, чем просто закрывать глаза.

Моё внимание привлекла последняя камера, скрытая золотистой шёлковой шторой. На табличке бронзовой вязью было выведено " Златан". Интересно, это настоящее имя или псевдоним? И почему содержимое комнатки скрыто от посторонних взглядов? Только я собралась задать этот вопрос Ивану, как в помещение ворвалось разъярённое нечто с голубыми глазками и завитыми блондинистыми локонами, сейчас больше напоминающими клубок ядовитых змей.

— Мисс Гожек! Марго! Прошу вас, остановитесь!! — прокричал ворвавшийся следом менеджер. Как я узнала кто он? Очень просто — на его пиджаке вышита серебристая надпись "менеджер".

— Где ОН?!! Покажите мне его! НЕМЕДЛЕННО!!!— визжала блондинка, едва не брызжа слюной и стреляя налитыми кровью глазами. — Вы всё лжёте — он в порядке и вы просто хотите завысить цену! Мне плевать — я заплачу сколько угодно. ДАЙТЕ МНЕ ЕГО!!!

Растолкав двух менеджеров и промчавшись мимо слегка опешившей меня, девица целенаправленно подлетела к занавешенной камере и, просунув руку между прутьями, рванула золотую ткань.

То, что я за ней увидела, законным уж точно не было.

к оглавлению

Глава 8. Пятна на солнце

Этот мир мне чужой,

но и бросить его не могу.

Этот город враждебен,

но дорог мне чем-то... Как память.

Эти люди пугают,

но их отчего-то люблю...

Эти мысли — молебен,

что б веры немного оставить...

Иногда я бреду,

раскрывая пошире глаза

Улыбаюсь открыто —

Мне искры надежды не жалко.

Но навстречу глядят

безразличные чьи-то глаза

Будто в душу корыто

ОП-РО-КИ-НУ-ЛИ...

Сдохла шарманка.

(Р.Т.)

На ложе, когда-то застеленном шёлком, сейчас беспорядочными складками собрались скомканные простыни. Подойдя поближе, я ощутила запах медикаментов, пота и крови. Менеджеры пытались оттащить неистово голосящую блондинку от камеры, она вырывалась, а для меня всё это было только бессмысленным фоном. Фоном к страшной по своему контрасту с обстановкой сцене. Великолепное тело, достойное внимания скульптора древности, разметалось по влажному хлопку постели, золотистую кожу тут и там покрывали повязки, янтарные волосы длиной до плеч свалялись и несколько прядей прилипло к потному лбу.

Я приникла к решётке и встретилась взглядом с замутнёнными болью глазами цвета шоколада. Три удара сердца понадобилось для того, чтобы понять происходящее. С пониманием вернулась ярость. Медленно, боясь сорваться, я повернулась к компании менеджеров и буйной клиентки. Странное дело, как внезапно они затихли.

У блондинки не было шанса увернуться — прямой удар в солнечное сплетение заставил её согнуться пополам, а после точечного воздействия на нужную зону, она рухнула вниз и отключилась на ближайшие полчаса.