Айк*

— Айк, там очень странные люди в грузовике... — Айк моментально проснулся, но ни выглянуть в окно, ни спросить в чем дело, просто не успел. На улице раздалась очередь из автомата и громкий вопль на незнакомом языке.

— Дверь. Ллай, смотри за дверью. Гель усади на пол. Сколько человек было в машине?

— Не больше десяти. Оружие — точно армейское.

Айк молча кивнул. Автоматические винтовки были только у армии. Раньше. Сразу вспомнился рассказ пилота.

Затем был звон разбитого окна и ещё один громкий вопль. На этот раз сверху и сейчас слова удалось разобрать.

— Накаркал. Хотелось посмотреть на Глаза Тио? — Айк нервно хихикал. — Вот они и привалили. Только... почему именно сюда? И именно сейчас? Мне такие совпадения совсем не нравятся.

Пока говорил, парень успел зашнуровать ботинки и застегнуться.

— Дверь закроешь. Сидишь сбоку от входа, эти твари стреляют прямо сквозь дверь. В комнату никто не входит. Кроме меня. Я быстро. — Айк покрутил ладонями, выдохнул и выскочил в дверь. Его силуэт странно размазался и потерял непрозрачность.

Адепт вздохнул и сдвинул освободившееся кресло к стене.

— И я хочу. Интересно глянуть на его технику. Гель! Перебирайся на ковёр. Тут стреляют... Никогда не видел его в работе.

— Куда Айк пошел? — Гель успела сгрузить в угол подушки с кровати и замотаться в одеяло. Умная девочка, сначала делает, потом разговаривает. — Э-эй! Чего молчишь?

Ллай прислушивался к шагам в коридоре. Этажом ниже раздался громкий хлопок и здание вздрогнуло. Крики, стрельба посыпались как зерно из мешка. Глаза Тио принялись за работу.

— Знаешь, что они сейчас делают? — Ответа Гель не ожидала. — На третьем этаже выбросят двух — трёх жильцов. Голыми, привязав за ноги. Тио должен увидеть человеческую боль и обратить внимание на своих детей... вот же уроды!

Адепт пожал плечами. Видел он случаи и похуже. Но вот крики на улице стихли и трёхэтажное здание замерло в ожидании следующего шага.

.

— Они установили контроль, военные ещё не появились, сразу после принятия отвара... у фанатиков с ориентацией некоторые проблемы. Сейчас они расползутся по зданию собирать оставшихся людей и к появлению военных уже будут готовы к любым последствиям.

Айк быстро вышел на лестницу и прислушался. На этаж выше раздавались крики собравшихся в кучу заложников, их закрыли в зале ресторана. Лестничный пролёт на первый этаж был разрушен взрывом, но поста здесь ещё не было. Сейчас окончится молитва и по хлипкой времянке трое выйдут вниз, остальные прочешут жилые комнаты и выставят пост на чердаке. После этого, ещё двое останутся на лестнице, а остальные отправятся к заложникам. Десяти человек вполне достаточно, хотя обычно — не меньше пятнадцати. В машину не поместились?

— Вот... со второго этажа, пожалуй я и начну.

Айк вернулся и прошел в противоположный от своей комнаты конец коридора. Тут он пошумит и вторая пара точно бросится на помощь.

— Так и — добро пожаловать. — Фигуру бойца на фоне узорчатой стены разглядеть было невозможно. Охота началась.

Следующим заметным шагом стало появление военной полиции. В прибрежной зоне гражданских охранителей остались единицы и с подобными происшествиями они не связывались. Это уже была война, а воевать охранителей никто не учил.

Три бронированных автомобиля выехали на площадь и уставились на здание рылами пулемётов. Спустя десяток минут, один из них перебрался на тыльную сторону здания. Кольцо было замкнуто.

— Надо было уходить из здания. — Ллай выглянул в окно и вернулся в свой угол.

— Не-ет. Айк у нас охотник и без добычи не уходит. Аккуратнее выглядывай, военные лупят по окнам без разбора. Ты ведь знаешь, что Айк воевал ДО того, как началась высадка десанта? Вот с этими тварями он и воевал. Целый год. Думаю, что кому-то сейчас очень не поздоровится.

В это время появился и сам охотник. Он втащил в комнату тяжелый вьюк и устало вытер лоб.

— Всё. Мы уходим в сквер. Эти твари искали нас на месте крушения самолёта, пытались взять пилота, но тот не сидел в номере и положил троих. Указания получали по телефону, номер у меня есть. Оружие военным не требуется, а мне очень пригодится. Четыре новых винтовки, патроны, пара пистолетов. И ящик новеньких гранат, представляешь? Хорошо снабжают местных Грати... и я так хочу.

— А что с людьми? — Гель уже выпуталась из одеяла и осторожно прошла на четвереньках мимо окна.

— А что им будет? Счас военные зайдут через главную дверь, там я минирование обезвредил. Что дальше? Дело техники. Один дурачок где-то на чердаке засел... но дверь вниз ему я закрыл. Думаю — спрыгнет сам, когда на чердак начнут ломиться туши в броне. Ллай? Потянешь нас с грузом?

Адепт хмыкнул и встал в центр комнаты.

— Я — открывающий. Сам потащишь.

Каждое подобное нападение Глаз Тио или Грати, как их называли остальные жители планеты, подчинялось одному из религиозных ритуалов. Изменений в действиях пока не наблюдалось, да и быть не могло, при таком положении дел.

Блокирование здания, стаскивание всех заложников в одно место на верхнем этаже, затем первое обращение к богу Тио. Те самые три голых тела, вывешенные за ноги из окна верхнего этажа. После этого следует короткая общая молитва и принятие "зелья отваги". Айку сказочно повезло, он успел попасть в здание ДО того, как одурманенные наркотиком Грати начнут второй шаг обращения к Богу.

Командир прибывшей группы о таких мелочах не думал. Он смотрел из-за бронированной туши транспорта на приоткрытую входную дверь и пытался решить, что с ЭТИМ делать. Такого не должно быть. Все двери, ведущие в здание, минируются. Но наблюдатели засекли движение только на чердаке, причём, там находился один человек. Этот факт — единственный из всего обязательного набора. Обязательным был крик проповедника из окна, через которое вывесили человека, обязательным было блокирование входов.

— Почему дверь не закрыта? Снизу ничего не видно.

Наконец, один из наблюдателей получил проводную связь и бодро доложил в трубку: "Голова".

— Что, "голова"?

— В дверном проёме стоит отрезанная голова.

— У нас что, в этом городе спецы работают? — Заместитель широко раскрыл глаза и молча помотал головой. — Ну да, нам-то кто скажет... первая пара — пошли!

Слишком много несовпадений. Грати головы не режут в принципе. Никогда. Головы режут дорвавшиеся до боевиков спецы. Вот это — происходит ВСЕГДА, как бы ни орали по этому поводу генералы. Грати без головы, если причиной смерти стало именно это, потерян для Бога.

Здание прочесали. Наблюдатель с чердака действительно выпрыгнул головой вниз и оказался единственным счастливчиком, чей труп сохранил голову. Пусть даже разбитую. Выброшенных в окно заложников подняли. Из обитателей и работников гостиницы погибло только трое. Очень редкий случай.

* * *

— Почему мы ещё так не умеем? — Гель теребила мужа за рукав, не обращая на его увесистую ношу.

— Требуется полная инициация. И курс достаточно тяжелых развивающих упражнений. Не менее шести месяцев.

— Но... мне говорили совсем другое.

— Тебе говорили о жителях Королевства. Мы от них отличаемся. У нас нет постоянного контакта с работающими конструкциями, планетарный фон ослаблен. Для нас подобные достижения требуют другого подхода. Ллай?

Адепт молча кивнул. Пара лет в большом городе Королевства, конечно, вправили бы все минусы... но этот вариант не рассматривается. Судя по происходящему, Айк требуется на этой планете, значит он будет здесь столько, сколько скажет Рона. Вслух, конечно, Ллай так не скажет. Не все очевидные ему вещи будут восприняты нормально.

— Вот видишь? Я тебе говорю правду.

Гель осторожно покосилась на мужа. Это... к чему?

— А ты не хочешь объяснить мне, почему мы так торопимся.

— Я обещала молчать. Скоро сам всё увидишь.

Айк вздохнул. Демоны бы забрали эти женские заговоры. Тётушку, к которой они сейчас ехали, Айк в глаза ни разу не видел. Её имя нигде в официальных документах не фигурировало. Сплошные секреты.

— Ладно. Я подойду к дороге. Наше сопровождение в толпу военных соваться не станет. Они встанут либо тут, либо где-то поблизости от площади.

— Айк. У меня есть рабочий маркер. — Ллай мечтательно смотрел на небо. — Ты отдашь маркер группе, если там есть адепт.

— Там будет целых три адепта. Ден выскакивает из штанов. Он вообще предлагал отказаться от поездки... но Гель говорит — "важно". Давай... свою игрушку. Запасливый ты жук, я вот слышал, что за три года боёв ни у кого не осталось работающих маркеров.

Ллай продолжал смотреть на звёзды. Молча. Угу. Скажешь — "есть" и сразу услышишь — "ДАЙ". Пока восстановить запас неоткуда, всё так и будет. Вот откроют первое посольство, тогда он совершенно спокойно закажет себе всё, что не попадает под запрет. А пока — суровая экономия невосполнимых запасов.

.

К месту назначения кортеж прибыл в изрядно потрёпанном виде. Он уменьшился на одну машину, оставшиеся две имели весьма живописные отметины от пуль. Вся группа сопровождения уцелела, но одну из машин пришлось бросить. Выбравшиеся из машины люди наглядно демонстрировали как нового чиновника ценят его противники. Оружие, военная форма, всё носило следы недавнего боя.

Командир охраны прошел к хозяйке и та не сразу решила, стоит ли демонстрировать собравшимся использование портала. Но вот решение было принято и офицер вернулся к центру вымощенной гладкой плиткой площадки, поспешно освобождаемой от столиков. Гости оживлённо зашушукались, обсуждая грядущее событие.

— Нарисовался — фиг сотрёшь. — Тётушка Элми Нарон криво улыбалась, глядя на разворачивающееся представление. — Ведёт себя так, словно он единственный человек, использующий порталы на Мойте.

Хозяйка дома, честно говоря, Хозяйкой пока не была. Настоящая глава Семьи сидела рядом в кресле с колёсами и по её высохшему лицу никаких выводов не сделать не удавалось. Госпожа Иммон слишком долго находилась в большой политике.

— Но Геквар так и не нашёл себе нормального адепта?

— Это всего лишь вопрос времени. Его имя есть в списке Королевы и воевать он умеет ничуть не хуже чем... этот.

Сопровождающие разошлись, чтобы не мешать разговору. Пока рядом с креслом находится одна из наследниц, именно она является "руками" бабушки Иммон.

— Ты всё ещё считаешь, у пары с единицами будет больше шансов?

— Я смотрю на жизнь открытыми глазами. Когда сняли ограничения? И как поменялся состав правительства? Те же единица и двойка в верхних креслах. Да просто, посмотри на тех, кто тут собрался и вспомни сколько и у кого денег.

Тётушка Элми Нарон считалась главой Семьи только номинально. Пока жива её мать и высказывает своё мнение, никто не будет с ней спорить. Безусловно, больше половины... точнее — вся черновая работа выполнялась Элми, но если старуха говорила "нет", то всё менялось по её указаниям. Без споров.

Второй парой Иммон называла тех, кто пока находился в резерве. Вся ситуация для Семьи Нарон выглядела стандартно. Но главного пока не было. У Семьи в нынешнем составе правительства не было своей "руки". Впервые за сотню лет.

Ситуация была критической. С каждым проходящим месяцем, Нарон теряли свои позиции. Тем не менее, Иммон была спокойна и оценивала шансы на восстановление власти достаточно высоко.

Опытный политик, Личный Советник двух Правителей. Она старалась сделать Элми преемницей, но передать ей весь багаж собственных знаний? Этого не может ни один родитель. Самое неприятное, что она не сумела передать своё видение мира. Дочь видела собственные решения, которые Иммон считала не правильными и... ничего не делала. Её пребывание в этом мире подошло к логичному завершению.

Странно, но собственную жизнь она уже не ценила так, как раньше. Даже собственные цели главным не считала. Ей было жаль вот этих людей, который продолжают верить в Семью. Комбинации дочери... они, безусловно, хороши. На срок до пяти лет. Понять, почему следующие пять станут катастрофическими, Элми не желала.

Собственно, её подход к управлению Семьёй был обычным для планеты, но не для Иммон. Старуха никогда не работала на такой короткий срок. На планете уже сейчас нет эффективной системы управления, позволяющей быстро реагировать на события. Происходящие изменения ослабляют систему ещё больше и следующий план Элми будет рассчитан на три года. За ним последует сокращение до года и всё скатится к хаосу.

В состоянии хаоса системы, тоже можно работать. С существующими сегодня возможностями? Элми вполне справится. А что будет через пять лет? Возможности управления упадут. А через десять? В таких случаях обычно говорят, что если есть проблема, то есть и её решение. Теоретически, такой подход правилен, но теория всегда обязана подтверждаться практикой. Сейчас у Иммон не было уверенности в том, что теория дочери подтвердится. Отсутствовали предпосылки к улучшению ситуации. В данном случае, уже через три года скорость реализации решений выпадет за черту оптимальной. Через десять лет? Потребуется менять все планы быстро и глобально. И с каждым изменением будут уходить возможности. Закономерно и стабильно. Из-за неэффективности самой системы.

Элми пока не почувствовала на себе, что такое потери. Как она будет реагировать сама? Хватит ли хладнокровия и рассудительности? И в этом у Иммон были серьёзные сомнения. Но... это ведь её мнение и её жизнь? У другого человека всё так или иначе, но будет по-другому. И это было так же очевидно как то, что самой Иммон осталось жить совсем немного. Три дня или неделя? Или... несколько часов? Её врачи уже ничего не обещали.

— Кто выпустил на площадку Арнель? — Иммон заметила младшую внучку раньше остальных.

— Я. Пусть Гель проникнется. У нас уже есть вариант решения и есть человек, которого примет Королева Неш. Дурочка посмотрит на сестру и задумается о том, что для неё самой всегда есть замена. Её жених не настолько важен для Семьи, что бы она по этому поводу себе не воображала. Пусть шевелится чтобы не пролететь.

Иммон про себя подумала, что... впрочем, это уже не её игра.

Вышедшую пару встретили аплодисментами, как... фокусников. Собравшиеся люди не слишком верили официальной информации. В кругу Семьи эти люди были новыми и воспринимали их скорее с опаской, чем с радостью.

Геквар был одним из тех троих, чьё имя было на свитке с королевской печатью. Пожалуй, он единственный искренне радовался появлению своего боевого товарища. У них было разное образование и разная жизнь до Отражения. Разные взгляды на политику и на методы управления. На войне это всё не имеет такого значения, как в мирной жизни. Они вместе воевали, вместе выжили, пройдя через ад. Пожалуй, их тройку можно было назвать долгожителями. Тех, кто оставался в живых более двух лет, было совсем немного. Штабных работников во внимание не принимали.

— Здравствуй Айк. — Рукопожатие было крепким.

— Радуюсь. — Традиционное приветствие в этом случае вовсе не выглядело официальным. И оба товарища это прекрасно знали. — Жаль, что ты уже нашел работу. Тирасу до тебя не добрался?