Казаки

Казаки.

"Казачество... Сколько мифов, загадок, неразрешенных вопросов таит в себе история этого феномена отечественной и мировой истории. Казаки-мусульмане, казаки-старообрядцы, казаки-субботники, казаки-коллаборационисты, казаки — подданные Крыма и Турции, Китая... Что различало и объединяло все эти, и многие другие группы казаков? Казаков, никогда, может, и не подозревавших о том, что некоторые ученые, "ничтоже сумняшеся", попытаются в будущем объединить всех их под стягами "исконного служения России", "рыцарей православия", "защитников трона и Отечества", маловразумительно объявив их к тому же "субэтносом русского народа"? Характеристики казачества, почти никогда не сводившиеся к единому целому, всегда содержали в себе факты, "неудобные" для представителей т.н. "государственного направления" историографии. Один из самых "темных" (в оценках) аспектов казачьей истории — пребывание казаков за пределами России, сопровождавшееся зачастую враждебным к ней отношением. Зато казаки России, невзирая на факты, противоречащие исторической действительности, объявлялись и объявляются верными проводниками царских (имперских) интересов на окраинах. Ретроспективно рассматривая процесс институционализации ранних казачьих сообществ, отметим, что подобные взгляды искажают казачью историю, обедняют ее многовековую палитру. Авторы этих оценок намеренно выхолащивают содержание вольной, антигосударственной природы казачества, искусственно переводя процессы естественного (внутреннего) развития казачьих сообществ на "рельсы" российского государственного строительства".

Д.В. Сень "Левиафан государственности и казачество".

"Казаки не считают себя выходцами из Московии: кто же москалями их назовет, то отвечают: "Я не москаль, а русский, и то по закону и вере православной, но не по природе".

Александр Ригельман, историк и царский генерал.

"КАЗАКИЯ — земля принадлежащая Казакам. Задолго до того, как наше имя появилось в русских актах, в 948 г. Константин Багрянородный (Порфирогенит) писал первоначальное название нашей страны, по греческому обычаю — "Касахия". На 30 лет позднее, персидский географ сохраняет его почти без изменения — "3емля Касак" (Гудуд ал Алэм}. Оба указывают ее на Сев. Кавказе, причем у первого она находилась за Кавказской горой от Алании, а у второго она принадлежала Аланам и упиралась в Азовское море. Писавший тогда же, Араб Масуди отличал народ Касак от горских Кешеков. В академических комментариях к Константину Порфирогениту (С. Петербург, 1744 г.) Сигфрид Байер говорит о Казахии: "Сие есть всех древнейшее казацкого народа поселения упомянутие". Из русских историков Дона первым вспоминает Казакию А. Попов. Его "История о Донском Войске" пройдя все цензурные испытания увидела свет в 1814 г. На стр. 111 этой книги значится: "Мы усматриваем, что сие Войско издревле называлось Донскими Казаками, а земля их Казакиею, ибо на персидском языке Казак значит Скифа".

Основываясь на письменных и археологических памятниках казачьей древности, можно считать Дон, Меотиду (Приазовье) и примыкающие к ним северо-кавказкие равнины той страной, которую когда то называли уже Касакией, Землей Касак, иначе говоря, — колыбелью казачьего рода. По русским историкам Болтину, Pигeльмaнy и Карамзину, знаем выходцев с Сев. Кавказа: Казаков, Черкасов, Казаков Пятигор, Казаков Гребенских и Азовских,. Пятигорских Черкасов славянской речи упоминают в на-чале XVI в. иностранцы Матвей из Мехова и Герберштейн, как жителей Кавказа. Казаков Днепровских и Донских до XVIII в. тоже часто называли Черкасами, очевидно считая их выходцами из Черкасии, страны кавказской.

Сторонники вольно-казачьей идеологии проповедуют возрождение объединенного казачьего государства — Казакии, включая в его границы и области более позднего распространения Казаков по рекам Волге и Уралу".

А.И. Скрылов, Г.В.Губарев "КАЗАЧИЙ СЛОВАРЬ-СПРАВОЧНИК".

"Вам не нравится Казакия? Значит, вам нравится Биробиджан вместо Уссурийского и Амурского войск. Значит, вам нравится Саха-Якутия вместо Якутского, Хакасия вместо Енисейского войск и Казахстан на землях Уральского, Сибирского и Семиреченского войск. Значит, вам нравится Дагестан на месте Кизлярского отдела, Ингушетия на месте Сунженского отдела Терского войска и Чечня на месте Наурского, Шелковского и Надтеречного районов ТКВ. Значит, вам нравится Карачаево-Черкессия и Адыгея вместо Баталпашинского и Майкопского отделов Кубанского войска".

Петр Молодидов.

"Гребенцы-старожилы, считая себя, прежде всего, воинами по призванию и происхождению, вполне убеждены и совершенно справедливо, что самый дух казачества и все военно-казачьи способности приобретаются не только воспитанием, но и рождением в силу наследственной передачи. По их мнению, казаки родятся, а не "делаются", и поэтому люди свободные, но не казачьего рода, никогда не смогут быть настоящими казаками, а тем более никогда не могли и не могут ими быть люди зависимые, чернорабочие, силою взятые от плуга и других занятий. Подобный низкий элемент не только не способен стать в уровень с природными казаками и, подобно им с полным достоинством и гордостью держать знамя казачества, но не способен даже на то, чтобы усвоить себе те уже готовые принципы, которые сами собой выработались боевой казачьей жизнью с первых времен образования этого свободолюбивого народа. Само собой понятно, что при таком взгляде старожилы до сих пор не могут и не хотят помириться с тем неизбежным обстоятельством, что им в станицу переселили каких-то переселенцев".

Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа (СМОМПК) Выпуск 44.1915 г. Ф.С. Гребенец. "Новогладковская станица в ея прошлом и настоящем".

"Казаки не должны петь и плясать на фольклорных фестивалях, они должны сражаться".

Петр Молодидов.

"Пока у нас в начале 90-х казаки возрождали фольклор, чеченцы собирали оружие. Я помню, как мы поехали на похороны моего друга, терского атамана Подколзина, жестоко убитого чеченцами. Ни его, ни его семью местная милиция и местная власть не защитили, и не собирались защищать. Дудаев тогда открыто заявлял, что если казаки соберутся на похороны — расстреляем. Дудаевцы орали вокруг: "долой русских, смерть казакам!" А пришедшие на похороны терские старики и старухи кричали в ответ: "проклятые звери, у вас под ногами будет гореть наша казачья земля!" Когда мы уезжали из Чечни, нас обступили женщины: "казаки! защитите! иначе нам "крышка"! правительству на нас плевать..." Этих женщин давно нет в живых".

Петр Молодидов.

"Собственно, русский мужик для казака есть какое-то чуждое, дикое и презренное существо, которого образчик он видал в заходящих торгашах и переселенцах-малороссиянах, которых казаки презрительно называют шаповалами. Щегольство в одежде состоит в подражании черкесу. Лучшее оружие добывается от горца, лучшие лошади покупаются и крадутся у них же. Молодец казак щеголяет знанием татарского языка и, разгулявшись, даже с своим братом говорит по-татарски. Несмотря на то, этот христианский народец, закинутый в уголок земли, окруженный полудикими магометанскими племенами и солдатами, считает себя на высокой степени развития и признает человеком только одного казака; на все же остальное смотрит с презрением".

Лев Николаевич Толстой "Казаки".

"Старики почитались особо. Несмотря на воинскую субординацию, рядовой казак-старик пользовался зачастую большим уважением, чем офицер. На улице при виде старика издали замедляли шаг, снимали шапку и спешили поклониться. Если кто-либо из детей и юношей указанную норму этикета нарушал, то это не проходило незамеченным. Старший обязательно спрашивал: "Чей будешь? Пойди и скажи дома, что стариков не уважаешь. А я к вам вечером зайду". Младший обязательно сообщал дома (отцу, деду) о своем проступке, за который подвергался самому серьезному внушению. Вечером старики действительно собирались, беседовали о прошлой и настоящей жизни. Молодежь в эти разговоры никогда не смешивалась. Таким образом, здесь соединялись покаяние и внушение, как важнейшие приемы воздействия на личность".

Н.Н.Великая "КАЗАКИ ВОСТОЧНОГО ПРЕДКАВКАЗЬЯ В XVIII-XIX ВВ".

"Традиционная казачья культура практически не давала ребенку возможности выбора. Его будущее было предопределено. Мальчик должен был стать воином. Главным образом в ХIХ веке эта практика закрепилась правительственными постановлениями, а идеологически — подпитывалась пропагандой о необходимости защиты веры, царя и Отечества. Следует отметить, что у казаков установка на воспитание воина долгое время поддерживалась и суровой приграничной действительностью, влияние которой было зачастую более эффективным, чем "педагогические" приемы. То есть традиционная система воспитания помимо морально-психологической имела и социально-историческую детерминацию, поскольку ее порождали и поддерживали крайне неблагоприятные внешние условия.

Идеальный тип личности у казаков был отличен от образца мужчины земледельческих групп, у которых ребенок "одной ногой в колыбели, другой ногой — на пахоте". Высокий статус мужчины-воина, воина-защитника, который должен быть смел, физически крепок, придавал всей системе воспитания особую направленность".

Н.Н.Великая "КАЗАКИ ВОСТОЧНОГО ПРЕДКАВКАЗЬЯ В XVIII-XIX ВВ".

"Чувство чести казак понимает по своему, отождествляя его с понятием слова казак. Наибольшее оскорбление — сказать казаку, что он не казак, а мужик. Трусливость, хотя бы обусловленная прямым чувством самосохранения, считается за величайший порок. Вообще казаки могут похвалиться тем, что они действительно храбры. Случись казаку стать лицом к лицу с опасностью, угрожающей ему явной смертью, он нисколько не потеряет присутствия духа и при нужде сумеет защитить себя. Нередко казак платился жизнью потому только, что не желал добровольно уступить своего быка или лошадь "злому чечену", сделавшему на него нападение. В таких случаях казаки выказывают примеры отчаянной храбрости. Нет сомнения, что такая храбрость могла родиться, только благодаря прошлому военному складу жизни казака".

"Несколько страничек из жизни казаков ст. Слепцовской Сунженского округа Терской области" (П. Семенов).

Источник: Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа (СМОМПК). Вып. 16.1893 г.

"Нас можно убить, оболгать и лишить имущества. Жизнь может складываться по-разному. Но нельзя отнять того, что дано при рождении. Мы родились казаками, живем как казаки и, дай Бог, в свой черед, умрем как казаки. Есть честь и наша гордость. Есть память и кровное родство с теми, кто погибал, чтобы потомки были свободными. Мы народ воинов. В первую очередь. На этом фундамент всей нашей культуры".

Старый казак перед боем, 2006 год.

"Чрезвычайно интересны последние исследования профессиональных психологов в "горячих точках" постсоветского пространства (Приднестровье, Абхазия), раскрывающие этнические поведенческие стереотипы "поля боя" русских и казаков. Эти стереотипы безусловно являются важнейшими ментальными характеристиками. Оказалось, что так называемые "эксцессы поля боя" русских и казаков совершенно идентичны и не совпадают с подобными стереотипами других этнических групп. И те и другие "не оставляли ни при какой ситуации своих убитых и раненых, принимали условия боя в качестве нормальной среды обитания, [демонстрировали] ...пароксизм безумной храбрости" и т.п.

Выводы военных психологов о ментальной близости казаков и русских является серьезным аргументом в пользу теории об их общем происхождении.

Культ старшинства, отдельность мужской и женской сферы семейно-бытовых отношений, культ воинственности, удальства и молодечества безусловно указывают на схожесть некоторых ментальных особенностей казаков и адыгов (как и всех других северокавказских горцев). Эта схожесть, скорее всего, не заимствование, а общая характерная черта всех традиционных обществ, связанная с "военно-полисной организацией общества", общей традиционностью культуры, "доминирование форм коллективной жизни, дистанцированностью от власти и геополитическим положением".

А.В. Сопов "НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ МЕНТАЛЬНОСТИ КАЗАКОВ".

"Особенности происхождения и положения казачества привели к формированию такой ментальной черты, как двойственное отношение казаков к центральному правительству и власти вообще. С одной стороны, отдаленность от центра, длительное отстаивание своей независимости; с другой стороны, привилегированное, особое положение "первых защитников царской монархии", близость к главе государства, специфичность образа жизни привели к формированию как "хронической оппозиционности" и противопоставлению себя государству, так и противопоставлению другим группам населения".

А.В. Сопов "НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ МЕНТАЛЬНОСТИ КАЗАКОВ".

"По нашему глубокому убеждению, стержневой казачьей ментальной идеей является отождествление мужчины и воина. Что красноречиво говорит о принадлежности казаков к так называемой традиционной (архаической, патриархальной) культуре. Оружие для казака — необходимый атрибут полноценного, свободного человека. Не случайно, праздничная одежда казака — военная форма. По мнению И. Яковенко, которое выглядит весьма правдоподобным: "В менталитете казаков войны сохраняет образ совершенно отличный от того, который сложился в современном обществе". Подтверждение этому — заметное участие выходцев из казачьих регионов в войнах и конфликтах оп Приднестровья и Абхазии до Югославии. Для представителей современной цивилизованной Европы и Америки война — это беда, несчастье. Для казака неустранимый момент бытия, "религиозное действие, праздничное действие, своеобразная инициализация".

А.В. Сопов "НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ МЕНТАЛЬНОСТИ КАЗАКОВ".

"По приказу превысокаго хана, дан сей указ. Которые казаки исстари наши живут на Темрюке и на Кубани и служат с нами, и за службы их в Крым и с Крыму назад их пропускать, по дорогам и по перевозам и по пристанищам никому недержать и никаких взятков не брать, и в новом городке и в табаковском пристани и в других пристанищах и в перевозех вышеозначенных казаков никому не держать. И везде сей указ осмотри пропущать, и с них и с лошадей и с рухледи их пошлин и перевозных денег неимать и никаких обид им не чинить для того что изстари наши слуги чтоб против других их не ставить. И по сему указу были б все послушны.

У того листа приписано хановою рукою имянно и печать.

А в печати написанно имя Девлет Герей хана Селим Гиреева ханов сын.

А писано 1704 году марта 23".

Указ хана Девлет-Герея о судьбе первых кубанских казаков на его службе (еще до некрасовцев).

"В 1865 г. наш отряд, прорубавший в девственном лесу просеку между Туапсе и Шахэ, в урочище Хан-Кучий, раньше населенном истребленным черкасским племенем ханучей, исповедывавшим христианскую веру, нашел на одном из старых гигантских дубов вырезанную древнеславянскими буквами надпись следующего содержания: "Здесь потеряна православная вера. Сын мой, возвратись в Русь, ибо ты отродье русское".

Это завещание отца сыну "возвратись в Русь" свидетельствует о том, что Русь Тмутараканская долго помнила свое родство с Русью Днепровской.

Кубанские Черкасы погибли; древнее их пепелище заняли Черкесы, народ смешанного типа, происшедший от метисации многих (более 30) разнородных племен, исповедывавших языческую, магометанскую и христианскую веру. Язык Черкесов также имеет много говоров и наречий, резко различающихся между собой. В состав этого народа в достаточной степени вошел и элемент славянский, собственно древнечеркасский, казацкий, что ясно сказывается как в антропологическом строении головы и всего тела жителей многих аулов, так и во внешнем облике их: в темно— и даже светло-русых волосах на голове и усах, серых глазах, в улыбке, звуках говора и проч. Но только язык и свою древнюю веру эти метисы в течение многих веков уже потеряли.

Историки последних трех столетий всегда смешивали названия Черкесы и Черкасы, по созвучии этих слов. Даже смешивают и теперь; но того не замечают, что название народа "черкасы", жившего по средней и нижней Кубани, очень древнее, известное еще в I и II вв. по Р.Х.; это коренное имя народа; кличка же "черкесы" — бранное, данное уже впоследствии этому народу персами и турками — серкеш и означающее "головорезы". Этой клички даже современные черкесские племена не признают и считают ее для себя обидной. Черкесы на своих наречиях себя называют то адыгэ, то идыге, ыдыгэ и проч., т. е. островитянами. Осетины же, по старой своей привычке, Черкесию и до сих пор называют "казакией", и они не ошибаются, потому что казаки-Черкасы есть древнейшие поселенцы этой местности. Днепровские Черкасы-запорожцы не даром в течение последних трех веков стремились переселиться с Днепра на Кубань, на старую родину своих предков, где была их древняя столица "Черкаса", отмеченная еще во II в. по Р.Х. географом Птолемеем".

Евграф Петрович Савельев "Древняя история казачества".

"Казачью печаль даже волки не грызут — такая она горькая".

(Народная мудрость).

"Волк точит зубы на охоте, а казак на войне".

(Народная мудрость).

"Людей набрать легко. Купить бочку спирта, развести и выкатить в поле. Сто грамм за приход, сто грамм за паспорт, сто грамм за подпись. К вечеру с одной станицы полторы сотни "казаков" наберем, а с района за неделю тысячу. Только зачем они, такие бестолковые и безвольные? Кто не забыл своих дедов-прадедов, кто стержень в душе имеет, тот сам свой путь выбирает"...

Казак Иван Рябцев, 2016 год.

"Настоящее?..

Его у нас нет. Есть только прошлое и может быть — будущее.

В прошлом будем черпать знания — чтобы совершенствовать будущее".

Петр Николаевич Краснов.

"Великое повеление Ваше исполнил. Пять лет жил в стране казаков на реке Двине, Юг-реке. Войско готовят, татар бьют каждую луну, знают древний секрет Тибета. В плену не живут, задерживают дыхание и умирают когда захотят. В лесах, болотах ходим, по рекам Юг, Пушмун (Пушма), тянем, ладьи в Мологу и в Итиль попадаем. Секут все Улусы. И этим путем обратно ладьи волокем. Мертвых и раненых не оставляют. Один может биться с десятью. Стрелы, наконечники литые, кольчугу, щит пробивают. Дротики кидают — шлем пробивают, ни один мимо не летит. Учат с малого, пока ходить может. В походной суме воск имеют. Им лошадям уши закладывают. С обрыва, с берега крутого их лошадь прыгает с хозяином и плывет. Конь их скачет 30 фарсахов в сутки. Проскакав, сразу садятся на второго коня и делают еще 30 фарсахов. Трое суток скачут до Итиля. Нет у них хилых и больных. Стрела летит по ветру пол-форсаха (здесь, надо сказать, лазутчик преувеличил или ошибся переписчик, фарсах равен 6 милям, это путь коня рысью примерно за час). Их нравы просты, женятся без церемоний, казачки их верны. С инородцем жить не будет, умертвит себя. А с казаком будет жить, кого полюбит. Атаманы и старосты их жестки. С разных становищ они собираются быстро, между становищами ездят вестовые, в сутки могут выставить тьму (10 тысяч) воинов, при каждом копье, сабля, кинжал, 10 дротиков, 100 стрел, 2 аркана. С каждым воином 3 коня, от него не отстают. Без аркана в поход не идут. В стане есть кузницы, мельницы. Золото у одного казака на всех. Воинами становятся с 16-ти лет. В пище скромны, спят открыто и в шатрах во время походов. Жилище их из бревен. Великий наш господин, передаю вам это с торговцем хивинцем, Вами посланным. Нам надо замириться с этим народом, на службу взять и тогда Ваша звезда — юлдуз засияет над Вечерними странами и странами утренними. Их победить нельзя, убить можно. Али Беи Насыров".

ПИСЬМО ТУРЕЦКОГО ЛАЗУТЧИКА ВЕЛИКОМУ ХАЛИФУ В БАГДАД, 1293 ГОД (письма Халифа, том 3, стр. 148).

"Добрососедские отношения с другими народами, конечно, нужны. Мы рады хорошим гостям. Но это не значит, что приехавшие на мою землю инородцы будут гадить на моих глазах, а я буду молчать и терпеть".

Петр Молодидов.

"Пора уж уяснить, что служить нации и администрации — это разные вещи! И какой смысл выпрашивать то, что вам никто никогда добром не отдаст?

Время кучи-малы кончилось. Пора собирать единомышленников!"

Петр Молодидов.

"Казак, по влечению, менее ненавидит джигита-горца, который убил его брата, чем солдата, который стоит у него, чтобы защищать его станицу, но который закурил табаком его хату. Он уважает врага-горца, но презирает чужого для него угнетателя солдата.

Казак большую часть времени проводит на кордонах, в походах, на охоте или рыбной ловле. Он почти никогда не работает дома. Пребывание его в станице есть исключение из правила — праздник, и тогда он гуляет. Вино у казаков у всех свое, и пьянство есть не столько общая всем склонность, сколько обряд, неисполнение которого сочлось бы за отступничество".

Лев Николаевич Толстой "Казаки".

"Так-то у нас один жил, из России приехал, все на бугор ездил, как-то чудно холком бугор называл. Как завидит бугорок, так и поскачет. Поскакал так-то раз. Выскакал и рад. А чеченец его стрелил, да и убил. Эх, ловко с подсошек стреляют чеченцы! Ловчей меня есть. Не люблю, как так дурно убьют. Смотрю я, бывало, на солдат на ваших, дивлюся. То-то глупость! Идут, сердечные, все в куче да еще красные воротники нашьют. Тут как не попасть! Убьют одного, упадет, поволокут сердечного, другой пойдет. То-то глупость! — повторил старик, покачивая головой. — Что бы в стороны разойтись да по одному. Так честно и иди. Ведь он тебя не уцелит. Так-то ты делай".

Лев Николаевич Толстой "Казаки".

"За ними двигалось знамя пророка, несомое эмиром так-же, как сопровождающее его два зеленых значка. Они развивались в воздухе рядом со знаменами Игнат-козаков. Это последнее войско, причисленное к гвардии хана, заключало шествие. Игнат-козаки, обязанные своими землями и своим именем обстоятельствам заставившим их эмигрировать из России оселились на Кубани. Некто Игнатий, несомненно больше ценивший свою бороду, чем свободу, возмутившись против Петра Великого за бритье бород, искал убежища у хана со своими многочисленными последователями. Татары нашли такое сходство между словом inat (упрямый) и именем Игнат, что оставили за ними это название, как обозначающее причину их эмиграции. Кажется, Игнат-козаки не особенно заботятся о чистоте своей христианской веры, но они сохранили ее символ на своих знаменах и крепко держатся за привилегию есть свинину. Каждый из наших Игнат-козаков имел при себе четверть свинины за плечами. Туркам очень не нравилось такое соседство знамени пророка и я слышал не раз, как они бранили сквозь зубы, как святотатство, то, что татары, благодаря своему здравому смыслу, находили вполне естественным. Остальное войско не имело такого вида довольства"...

Записки барона Тотта о татарском набеге 1769 г. на Ново-Сербию.

"Казакам эта власть, окромя разору, ничего не дает! Мужичья власть, им она и нужна. Но нам и генералы не нужны. Что коммунисты, что генералы — одно ярмо".

Михаил Шолохов "Тихий Дон".

"Одной правды нету в жизни. Видно, кто кого одолеет, тот того и сожрет... А я дурную правду искал. Душой болел, туда-сюда качался... В старину, слышно, Дон татары обижали, шли отнимать землю, неволить. Теперь — Русь. Нет! не помирюсь я! Чужие они мне и всем-то казакам. Казаки теперь почунеют. Бросили фронт, а теперь каждый, как я: ах! — да поздно".

Михаил Шолохов "Тихий Дон".

"Казаки на Дону живут не по моей воли, бывают в войне и мире без моего ведома".

Ответ царя Иоанна IV на жалобы Крымского хана.

"Каждый офицер, вступая в бой, должен быть на самой своей лучшей лошади и в самом лучшем костюме. В бой он должен вступать, словно идти на парад, так как, может быть, это будут его последние минуты в жизни".

Генерал Николай Бабиев, 1920 год.

"Казачество — такое, какое оно есть сегодня — государство, т.е. власть, не устраивает. С 1990 года возрождение стихийное. В 21-м веке казачество с его "навозным" патриотизмом — анахронизм; общины, традиции — средневековое мракобесие. "Упёртое казачество" современному государству европейского уровня просто вредно. Мы создадим новое казачество — из чего угодно, без так называемых казачьих потомков, тянущих нас назад к феодализму".

Советник Президента Российской Федерации по делам казачества генерал Трошев.

"Занятие хозяйством не мешало Гребенцам и пользоваться выгодами своего стратегического (военного) положения. Поселившись на бойком месте, на большой Черкасской дороге, по которой тянулись из одного конца в другой из Крыма и Азова через Куму в Терки, Дербент и Баку и обратно товары европейские, турецкие, персидские, бухарские, индийские, и пользуясь тем, что Терек и Сунжа были в то время гораздо многоводнее, чем ныне, почему "перелазы" (броды) через них были только в некоторых местах, известных казакам, Гребенцы залегали на бродах и собирали с проезжих купцов "дани-выходы", находя в таких занятиях выход удали своей молодецкой и добывая цветные шелка, золото и серебро для подруги тревожной своей жизни-гребенички, сохранившей и доныне, наряду с редким трудолюбием и домовитостью, неудержимую склонность к нарядам и украшениям, в виде ожерелий с "припойками" (монетами с припаянными ушками), дорогих поясов, блях, застежек, ярких шелковых бешметов, составляющих неизменную принадлежность одежды гребенской женщины.

Турция и Персия с первым появлением на Тереке казаков не дают Москве покоя своими вечными жалобами на то, что они Черкасскую дорогу затворили, по перелазам лежат, с купцов оброки берут великие, а иных и грабят и до смерти убивают, чем торговлю подрывают в конец. Но у Москвы был на это готовый ответ: "Сами знаете, что на Тереке и на Дону живут воры, беглые люди, без ведома Государева, не слушают они никого, и нам до казаков какое дело".

Михаил Караулов "Терское казачество в прошлом и настоящем".

"Еще задолго до того, как в России была введена всеобщая воинская повинность... мы уже "триста лет Царям служили на своих лихих конях, много раз врагов разили, отличалися в боях". В то время как на Руси и до сего времени боятся "красной шапки" — солдатского звания, казаки с испокон веков считали ратное дело самым честным, святым и привлекательным, и первой заботой своей ставили, чтобы "воинским промыслам помешки не было".

Михаил Караулов "Терское казачество в прошлом и настоящем".

"Поля Алании лежат широким простором. Это пустыня, в которой нет владельцев — ни аланов, ни пришлых. Иногда только проходят там казаки "ища", по их обычаю, "кого пожрать".

Матвей Меховский "Трактат о двух Сарматиях". 1521 год.

"В этом году султан Мурат (Murat), теперешний падишах, попытался воевать по той же причине и двинул было два сильных войска, думая лично стать во главе их; но потом, по милости Божией, последовал желанный мир, причём условием договора было впредь не допускать казаков на их чайках к морю. Но трудно будет соблюсти подобное условие, так как сами поляки, в виду мало доступности местопребывания казаков, окажутся не в силах укротить их, если только казаки добровольно не прекратят свои набеги, чему я не верю, ибо они бедны и доказали, что "aquae furtivae sunt dulciores"; если бы светлейший король польский назначил им хорошую плату, но — "hos opus, hic labor" — их много. Есть еще другие казаки, московские, сходные с польскими, которые спускаются по Танаи (Tanai); на море и на суше они поступают, как прочие.

Те и другие козаки очень дружны между собою, хотя их государи ожесточённо воюют друг с другом. Утверждают даже, что среди московских казаков есть много польских, и это правдоподобно, так как московы (Moscovi) по природе трусливы и весьма робки (codardi et timidissimi), малоопытны в военном искусстве, а казакам необходимо иметь большой навык и львиное сердце (cuor di leone).

Ди Асколи "Описание Черного моря и Татарии". 1634 год.

"Все Козаки одного роду.

Оных трояких Козаков надобно почитать за один народ по-сходственности их образа, языка, домостройства, одежды, и богослужения, да можно и думать, что все оные народы и земли прежде сего под владением Российских Князей состояли, для того что их города деревни, горы, реки и пр: и поныне имеют наимянование Российское, и сторона около Украйны и Подолии Россиею называется, как то наше мнение и со многими писателями о Московской Монархии согласуется.

Они сплошь белотелы, становиты и храбрые люди, болезни мало знают, но большая часть умирает против неприятеля или от древности, а женские персоны красавицы, благообразны, глаза темные большие; ноги и руки маленькие, волосы черные, нос и рот пропорциональной, очень благоприятны, и вежливы к чужестранцам; платье носят как Турчанки чистотою и качеством по возможности, только с таким различием, что головной убор пониже, и лицо свое незакрывают, а одеяние мужское почти с Поляками равное.

Корнелий Крюйс "Розыскания о Доне, Азовском море, Воронеже и Азове". 1699 год.

"На низовьях Дона и Донца создался свой особый тип казака — Низового. В него влилась левантийская кровь горцев Кавказа, татар Крыма и турок Анатолии. Стал он черноволос, черноглаз, высок ростом, строен и красив лицом с тонкими чертами, кое где по туземному обычаю стал брить бороду. В язык вошли слова с нерусскими корнями — татарскими и турецкими. В обычай вошел красивый, вежливый рыцарский быт горских народов Кавказа.

Иное случилось на верхах, в среднем течении Дона и Донца, на реках Хопре и Медведице. Тамошний казак-старообрядец брезговал магометанками востока, он искал женщин у себя дома, приводил из мест, откуда и сам пришел, своих "родимцев" и "родимок". От них и народился тип казака Верхового. Широкие, светловолосые, голубоглазые и сероглазые, основательные стали по верхам Дона казаки старообрядцы. Крепче там была семейная жизнь и хотя земля там была много хуже, чем на низах, одолевали пески — там раньше стали пахать землю и сеять хлеб. Стал там — казак "лапотник". — "Сипа" презрительно кинул ему воин, низовой казак. Верховый не остался в долгу, ответил: — "чига востропузая". Так и разделился Дон на Верх и Низ, разделился, но не раскололся. По прежнему все войско Донское стояло заедино, "единую думушку думало" — о чести и славе своего родного войска Донского... Когда приходило время — собиралось все войско на низ, к Раздорам, или к Монастырскому городку, выбирать всем войсковым Кругом атамана, решать большие вопросы, с кем и где воевать — ибо война была — жизнь и смысл жизни казака".

Петр Николаевич Краснов "Исторические очерки Дона".

"Вражда к русским здесь давняя, прочная и не меньшая, чем к "жиду" — в других местах. И также — упорная мечта выслать всех русских "за грань". И даже представители власти не прочь иногда поддержать и подогреть это заветное желание, дабы охранить девственное казачество, воинский "дух" его от тлетворного влияния иногороднего наплыва. Некоторые пылкие администраторы не без успеха вели демагогическую линию, подлаживаясь к этой уже старой и заигранной песне казаков. Года три-четыре назад наказный атаман барон Таубе торжественно, чуть ли не клятвенно обещал донцам выпроводить с Дону всех русских, тавричан, полтавцев, немцев, армян и жидов. Выгнать не выгнал, но сулить — сулил. На почве этой "национальной" — как это ни странно звучит — вражды нередки и кровавые столкновения между казаками и иногородними. А мелкие стычки в обыденной жизни — обычное явление".

Ф. Крюков, "Колдовской процесс", издательство "Русское богатство", 1913 год, Љ 12.

"В нынешнем 1708-го году майя месяца в 26 день, по указу Великого Войска Донского, всей реки Дону и Хопра, и Медведицы, и Бузулуку, и Северского Донца, и всех заполных речек, где обретаетца наш Казачей Присуд, велено нам, Войску, выступить против идущих на нас, для разорения наших казачьих городков, Московских полков ... Также и мы вам в какое ваше случение ради с вами умирати заедино, чтоб над нами Русь не владела и общая наша казачья слава в посмех не была"

Атаман Кондратий Булавин. Из письма запорожцам. 26 мая 1708 года.

"От имени казаков сегодня имеют право выступать только их прямые потомки. А остальные пускай выступают от имени своих патриотических организаций и оставят в покое наш убиенный народ. Это не маскарад и не клуб по интересам".

Игорь Растеряев, певец.

"Хоть мы и казаки с одной реки, да у той реки рукавов много".

(Народная мудрость).

"ПРИСУД КАЗАЧИЙ — по понятиям наших предков, земля назначенная Богом (присужденная) в вечное казачье владение; степной басќсейн Дона, Старое Поле. Русская история трактует П. К., как область подвласт-ную казачьему войсковому суду, территорию, на котоќрую распространялась власть казачьих Кругов".

А.И. Скрылов, Г.В.Губарев "КАЗАЧИЙ СЛОВАРЬ-СПРАВОЧНИК".

"При царе слово "казак" вызывало недобрые чувства. Казак — значит нагайка. Казак — значит усмиритель. Казак — значит "Боже, царя храни". Была ли заслужена эта репутация?

Да, конечно, при царе казаки "усмиряли". Но ведь и Фанагорийцы и Семеновцы усмиряли тоже, и 9 января 1905 года народная кровь пролилась в Петрограде, потому что стреляли пехотные части. И как было не стрелять? Кто отказывался стрелять, тот сам был расстрелян. Когда при царе меня арестовали жандармы, солдаты Белостокского полка, которые вели меня в крепость, говорили мне — "арестанту": "Мы знаем, что ты за землю и волю, значит, за правду, значит, за нас. Но если побежишь, будем стрелять, потому что иначе нас расстреляют".

Борис Савинков "Вольное казачество".

"Так называемое "самостийное" движение среди казачества принято рассматривать почти как государственное преступление. Так его рассматривали и Колчак, и Деникин. Так его рассматривают Авксентьев, Керенский, Милюков.

Люди, которые торжественно заявили и заявляют, что они борются за свободу, когда речь идет не только о свободе нашей, великороссов, но и свободе остальных народов, входивших в состав бывшей Российской империи, и в частности, и может быть, в особенности о свободе казачьей, не колеблясь ни на мгновение отрицают эту свободу.

Чем объяснить это вопиющее противоречие? Я спрашиваю: почему москвич имеет право на управление своей родиной, страною, а кубанец или донец лишен этого права? Я спрашиваю: почему москвич, имея право на управление своей родной страной, посягает еще на управление Кубанью и Доном? И я спрашиваю: почему кубанец или донец обязаны умереть за Москву?

Мне скажут: нет донцов, нет кубанцев, нет терцев, есть только русские люди. Казаки — те же великороссы, но отселившиеся "а окраины государства. Да, конечно, казаки такие же православные, говорящие на русском языке, русские люди, как и великороссы (не забудем, однако, что на Кубани есть немало казаков-украинцев). Но ведь у казачества свой особый уклад, свои особые нравы, своя история, свои законы. Но ведь казачество не покушается на Москву и не отрекается от Москвы. Но ведь казачество желает только одного — чтобы мы, великороссы, не вмешивались в его, казачьи, дела и не насиловали его, казачьей, воли. Я не сомневаюсь, что независимые Дон, Терек, Кубань найдут приемлемый, достойный и их, и Москвы, и выгодный для нас всех способ сожительства с свободной Великороссией. Но способ этот должен быть утвержден не принудительно, не вооруженной рукой, а добровольным и добросовестным соглашением".

Борис Савинков "Вольное казачество".

В феврале 1920 года 1-й Всероссийский съезд Трудовых казаков под давлением В.И. Ленина принял Резолюцию, в которой говорилось буквально следующее:

"Казачество отнюдь не является особой народностью или нацией, а составляет неотъемлемую часть русского народа.

Поэтому ни о каком отделении казачьих областей от остальной Советской России, к чему стремятся казачьи верхи, тесно спаянные с помещиками и буржуазией, не может быть и речи".

"Казачество России. Историко-правовой аспект: документы, факты, комментарии", Москва, 1999 год.

"После известного маниакального указа от 24 января 1919 года начался повальный отстрел казаков, принявший гораздо более интенсивный характер, чем все известные ранее примеры жесточайшего уничтожения народа и сравнимый разве что с Холокостом. Не насытившись убийствами, дорвавшийся до власти большевизированный комитет бедноты принялся за паспортизацию и со своих исконных приграничных земель согнал крепкого хозяина-казака.

А то, что казаки были крепкими хозяевами, говорит даже то, что Амурская область во времена большевизации была самой высокомеханизированной аграрной областью в России. Но и этого было мало, последовали две волны коллективизации, сопровождаемые арестами и расстрелами. Население катастрофически сокращалось, и только "Дальлаг" старательно устилал костями очередную стройку Дальнего Востока.

Потомки казаков это помнят!!! Не помнят, да и не хотят помнить только вновь "пожелавшие" стать "казаками" с расчётом поживиться халявными деньгами реестра. Это внуки тех мужиков-комбедовцев, плясавших на крови казаков и деливших их имущество. Они ничего не потеряли, им нечего реабилитировать".

Владимир Крюков, почётный атаман Амурского казачьего войска.

"Я сегодня ранехонько встал и в сартире я криво поссал, в этот миг осенило меня, ведь по духу казак я друзья.

И решил я тот час же вступить, нет не в партию и не в гавно, я в казачестве буду служить, то по духу мне точно дано.

Я плевал глубоко на всех тех, у кого есть в роду казаки, ведь забыла Россия о них, не нужны ей сегодня они!

Заявленье подал в "казаки", поверстали меня мужики и теперь я живу, как и все, братья есть у меня везде... есть браты в цкв, есть браты в скр, в окв и неведомо где... даже может уже на луне... так вот нынче мы и живем, возрождаем чего не поймем, одеваем, а то что найдем и по пьяни мы любу орем, ну водку сейчас, только с шашки мы пьем...

Я сегодня ранехонько встал, а в сортире я прямо поссал, этот факт опечалил меня, видно всеж я индеец друзья...

Что хотел я всем этим сказать... КАЗАКОМ НЕЛЬЗЯ ВЗЯТЬ И ВСТАТЬ, ПОВЕРСТАТЬСЯ НЕЛЬЗЯ В КАЗАКИ, ТО ЧУЖОЕ ДЛЯ ВАС МУЖИКИ"...

Казак Андрей Григорьевич Рудь, 2017 год.

"Даже в соседних странах, где лежат кости павших геройскою смертью донцов, защищавших честь России, как то: в Финляндии, Швеции, островах Балтийского моря, Ливонии и др., и теперь существуют древние легенды о том, что во время ночных осенних бурь, когда вся северная природа стонет от непогоды, донские витязи встают из своих забытых их потомством могил, садятся на своих боевых коней и с воем и стоном несутся в облаках на родимый им Дон. Тяжело им лежать в сырых могилах на чужой стороне вдали от своего кормильца Тихого Дона Ивановича. Скорбные и пылающие старым казацким огнем их души спешат слиться во своим братством-товариществом и просят перенести их кости на дорогую родину. Многие из северных жителей не раз во время бурь видели это явление, как казаки, припав к луке, с длинными пиками и сверкающими саблями неслись на своих боевых конях среди волнующихся грозовых туч на теплый юг, и от суеверного страха прятались в свои убогие хижины".

Евграф Петрович Савельев "Древняя история казачества".

"Хотите объединить казаков? Отмените все сопутствующие законы и уберите причину разобщённости — государственное финансирование. Поддерживайте развитие казачьих этнических объединений. Ведь дальнейшее развитие казачества возможно только в виде национально-культурных автономий с правами народа.

Мы, родовые казаки, будем в правовом поле добиваться реализации своих прав. Придёт момент, когда государство поймёт, что тех, на кого оно рассчитывало, у него за спиной нет, так за работу надо платить, а те, кого оно игнорировало, всегда придут на помощь".

Казак Иван Панченко, 2017 год.

"О характере мятежных казаков, или же бритоголового народа.

Да помилует нас Аллах! Те, которые не видели этого народа, даже великие толкователи религии не могут знать, какова душа этих врагов общины Мухаммеда и других народов. Вступив в их страну в середине месяца мухаррема 1068 (конец октября 1657) года, мы проезжали по ней с молитвами; "О господи, спаси нас от их злобы! Аминь!" Потому что однажды, во время войны за крепость Азов, я, ничтожный, хватил горя от этих злодеев и видел, как они воюют и дерутся".

Эвлия Челеби "Книга путешествий", 1657 год.

"Сейчас много печалятся о Севастополе и Крыме, целомудренно умалчивая, как отдали Украине и Казахстану древние земли Дона и Яика.

Казаки героически вели свою войну, с отчаянием обреченных не ожидая ни от кого помощи, как белый олень их предков скифов, погибая, они не падали на колени. Их трагическая история еще жива в преданиях и песнях".

Иван Черников "Гибель империи казаков: поражение непобежденных". 2012 год.

Кажется нам, эта буря над нами,

Страшная буря и гром.

Гей, коль родились мы казаками,—

Всё перетерпим, поборем, снесём!

Было-ли легче на дыбе Степану?

Разве не умер, тоскуя, Кондрат?

Радуйтесь, братья, — смертельные раны

Славой бессмертной над Степью горят.

Нет, не изгибнем. А Волю добудем,

Нас не подкупит предательства грош.

Были и есть мы лишь Вольные Люди,

Нашей идеи ничем не убьёшь.

Павел Поляков "Идея".