Отроки в Хогвартсе

— И пулеметусу! Максимусу! — загорелись глаза Гермионы.

— Ну это слишком круто для вас, — смутился Люпин: — Магии не хватит. Такое не всякий взрослый потянет. Не уверен, что даже Дамблдор... а он Великий!

— Нет крепостей, которые не могут взять большевики! — усмехнулся Гарри Поттер.

— Так то большевики! — протянул Люпин: — Сейчас их уже нет наверное. Только полубольшевики остались. Вроде Хагрида.

— Хагрид полубольшевик? — восхитилась Гермиона: — То-то он мне так понравился...

— Вообще-то это сразу заметно, какой он большой, — пожал плечами Люпин: — Сразу видно, глыба, а не человечище!

* * *

— 5 баллов грффиндору! — нехотя сказал Снейп, проиграв пари Гермионе, что они с Гарри Поттером смогут сварить качественное зелье. Гермиона и Гарри радостно обнялись.

— Позже наобнимаетесь, когда закончится ваша отработка сегодня мисс Грейнджер! — прошипел Снейп Гермионе: — Задержитесь в классе.

— Экий вы все-таки плохой человек! — покачала головой Гермиона, когда все вышли: — А я вас уважала как самого органичного профессора Хогвартса. Но плохой человек это диагноз!

— Удивительное нахальство, после того как я вам впервые дал баллы! — оскалился Снейп: — И вы смеете говорить об уважении? Что вы там плетете про органичность? Что этот бред значит?

— Ну... просто остальные профессора ведут себя фальшиво, как в дурном домашнем спектакле, — пожала плечами Гермиона: — Один вы смотритесь естественно.

— Я должен восхищаться, что вы считаете меня хорошим актером?

— Нет. Я не думаю что вы хороший актер, — покачала головой Гермиона: — Просто роль у вас такая удачная... злодеи всегда смотрятся органично. Если откровенно не переходят в буффонаду и треш. Отыгрывать пафос трудно. А быть дешевым злодеем это легкий хлеб для актера.

— Удивительная наглость! Так я все-таки по вашему мнению плохой актер или плохой человек?

— Думаю вы реально плохой человек.

— Разве я не принес вам радость? Вы даже с Поттером обнимались? — ехидно заметил Снейп: — По-моему, если радость дарить редко, она не может обесцениться. И ценится выше. Мои баллы стоят дороже баллов других профессоров. Разве нет?

— В этом есть резон, — кивнула Гермиона: — Но вы же сами эту радость сразу обломали. Так что спрятаться под маской строгого, но справедливого педагога вам не удается. Из вас дерьмо так и прет наружу.

— Удивительная наглость! — с наслаждением прошипел Снейп: — Это оскорбление?

— Это моя позиция! И ваш диагноз.

— Диагноз? Полагаете, что быть плохим человеком это болезнь?

— Скорей ловушка ума, — задумалась Гермиона: — Вы сами себя в ловушку загнали профессор. Вся ваша мотивация другими интерпретируется как желание зла. Даже если вы сделаете доброе дело, все скажут, что вы это сделали со злыми намерениями.

— Разве конечный результат не важней? Это между прочим мировоззрение моего факультета.

— Думаю что это оказывает всему слизерину плохую службу, — усмехнулась Гермиона: — Тоже мне, факультет политиков и аристократов! Пф! Разве вы не в курсе, что хлеб политика это репутация? Иметь изначально отрицательную репутацию? Политику? Это даже не смешно. Гриффиндор! Вот факультет политиков! Изначально имеют бонус к репутации. Чтобы они не сделали, их воспринимают как носителей блага. Действующих с благими намерениями. Для общего блага!

— А вы себя не считаете гриффиндоркой? — удивился Снейп: — Весьма откровенное заявление.

— Я скорей равенкловка, — пожала плечами Гермиона: — Просто излишне смелая.

— Или глупая! Десять баллов с... гриффиндора и равенкло!

— Ай бросьте профессор! Это нелепый фарс с баллами. Кому от них становится лучше или хуже? — усмехнулась Гермиона: — У бедных детей стоит вопрос личного выживания в этом мрачном замке, набитом дементорами. Кто сейчас на баллы смотрит? Опять же Сириус Блек где-то бродит тут рядом...

— Между прочим гриффиндорец! — оскалился Снейп: — И что-то не помогла ему гриффиндорская репутация.

— Репутация не индульгенция. Она имеет свои пределы, — наморщила лоб Гермиона: — Когда переходится грань, положительная репутация превращается в нарушенное доверие. И тогда все только хуже становится.

— То есть если вы предадите Гарри Поттера, то он вас особенно сильно возненавидит?

— Ну... теоретически, — хмыкнула Гермиона: — На самом деле, у нас особый случай. Он не поверит в мое предательство, чтобы мне не приписали.

— Любофь? — язвительно хмыкнул Снейп.

— За любовь рано говорить. Скорей дружба. Но очень крепкая. Дружба это производное количества испытаний. А мы очень интенсивно дружили эти годы.

* * *

— Потрясающий мутант! — восторженно оглядывала Гермиона Клювокрыла: — Какой-то дикий микс из разных животных! Задница коня, голова орла, передние лапы вообще не понятно откуда... И летает! Вот бы вскрыть. Как оно устроен?

— Гермиона уймись! — прошипел Рон, оттаскивая её от животного. Гарри Поттер остался рядом с ним один.

— Кто хочет полетать? Ты Гарри? — прогудел Хагрид, увидев парня рядом с монстром. И тут же усадил ему на спину и шлепнул гиппогрифа по гиппозаднице. Гарри Поттер с воплем пошел на взлет.

— Это круче, чем выходить в открытый космос! Круто было! Еле удержался... — нервно сказал Гарри Поттер, когда вернулся и слез с мутированной лошадки.

— Да ты просто мутированная курица! — выскочил обзавидовавшийся Малфой: — Я тоже хочу полетать!

За что сразу получил когтистой лапой.

— Какой идиот! — вздохнула Гермиона: — Хагрид, оттащи этого имбецила в больничку? Если что, мы все скажем, что он нарушал технику безопасности. Сам виноват... Или я тоже помогу! Вдруг помрет и придется вскрывать?

* * *

— Это Гримм! — испуганно заглянула в чашку Гарри Трелони.

— Использовать кофейную жижу в качестве грима даже для ведьмы странно, — ехидно заметила сидящая рядом Гермиона.

— Она между прочим права! — поддакнул какой-то толстый волшебник с портрета.

— Моя дорогая девочка! — наполнилась сладостью в голосе Сивилла: — Только как ты вошла в мой класс, я сразу поняла, что ты не способна к прорицаниям. Твоя душа сухая и черствая. И не знает слов любви.

— Она между прочим права! — хихикнул Рон.

— Насчет прорицаний? — возмутилась Гермиона: — Да я еще месяц назад предсказывала, что Ельцин расстреляет свой парламент! Так и случилось вчера! Вот газета!

— Насчет любви, — уточнил Рон.

— Да пошли вы извращенцы! — фыркнула Гермиона: — Мало мне Лаванды, еще эта будет тут меня любви учить. Можно подумать специалистка! Кто на нее хоть раз смотрел с любовью? А меня вчера Невилл домогался! На свидание звал в Хогсмит!

Все обернулись на покрасневшего Невилла.

— И я между прочим сказала ДА! — гордо посмотрела на Трелони Гермиона: — Невилл вообще сильно похорошел с прошлого года. Вытянулся, похудел. С юмором все в порядке. Как такому отказать?

Девочки с еще большим интересом уставились на окончательно смутившегося Невилла.

— А я? — обиженно спросил Гарри Поттер: — Малыш, я ведь лучше Невилла?

— А тебя не отпускают в Хогсмит, — отрезала Гермиона: — Ну не делай такое лицо Гарри. Я лишь в Хогсмит схожу а не замуж. И вообще не парься. Чисто мороженого поесть. Целоваться не будем. У меня душа черствая сейчас. Вон она знает...

— А я думал, ты мне подаришь мой первый поцелуй! — обиженно пробурчал Невилл.

— Что заставляло тебя надеяться? — удивленно посмотрела на него Гермиона.

— Ну... с тобой связано все первое, что со мной происходило, — замялся Невилл: — Первая потерянная жаба, первое проклятье оцепенения, первое спасение девушки от смерти...

— Разве не я её спас? — нахмурился Гарри Поттер.

— А кто тебя толкнул на это? — кисло улыбнулся Невилл: — Я ведь мог и старосте то же сказать. Тогда бы Перси её спас. Какая разница кто исполнитель? Главное кто стал первопричиной.

— Ого! — восхитилась Гермиона: — Не знала таких деталей. И давно в твоем сердце проснулись чувства ко мне?

— Ну... первый раз в сердце торкнуло, когда ты над моим телом спросила "он умер?". Когда я с метлы шлепнулся. Я подумал, что ты единственная, кто мне сочувствует. А потом ты вообще так похорошела с этого года...

— Как это мило! — улыбнулась Гермиона, обняв Невилла.

— Совсем чокнулась! — проворчал Рон.

— После наобнимаетесь! — обиженно рявкнула Трелони: — Хватит про любовь говорить! У нас урок между прочим.

— Но вы сами заговорили про любовь первой? — фыркнула Гермиона.

— Все свободны! — холодно сказала Трелони: — А вас Поттер я попрошу остаться. Я вам расскажу про то как спастись от Гримма, великой силой любви!

* * *

— Ну о чем она с тобой говорила? — нетерпеливо спросила Гермиона у Гарри Поттера, когда он вышел из класса Трелони.

— Не понял. По-моему она пророчество изрекла при мне, — почесал затылок Гарри Поттер: — Что-то типа "Он вернется! Слуга темного лорда вернется!". А потом еще про невинную кровь говорила, которая должна пролиться...

— Не нравится мне все это, — нахмурилась Гермиона: — Надеюсь это не какая-то извращенная вещь, про мою невинность, которой я должна лишиться с тобой?

— Вечно тебе извращения мерещятся, — проворчал Рон.

— А может Гермиона права? — воодушевился Гарри Поттер: — Люпин мне тоже говорил про позитивные эмоции, нужные для патронуса! Может меня и правда любовь спасет?

— Губу закатай! — прорычала Гермиона: — Совсем берега потерял? Молодой еще для таких вещей! Родина в опасности! Кровь невинных льется на ступенях Верховного совета, а он о пошлостях думает!

— Что-то ты слишком пафосной стала, — покачал головой Рон: — Не узнать тебя.

— Не над всем же смеяться можно? Есть реально серьезные вещи. Высмеивание пороков это вторичный жанр. Пафос тоже нужен. Когда уместен, — сухо ответила Гермиона: — С него все начинается. В том числе и Родина.

— Не переживай Гарри! — похлопал по плечу друга Рон: — Может и правда вам не придется с ней любовью заниматься? Я уверен, что речь шла о твоей смерти всего лишь...

— Придурок! — фыркнул Гарри Поттер.

* * *

— Гермиона ну мне правда надо! — ныл Гарри Поттер, плетясь за подругой: — Мне нужен позитив! У меня патронус не получается по прежнему...

— Тогда ты мне мантию будешь давать по первому требованию! — вздохнула Гермиона.

— А ты мне Маховик!

— Губу закатай! Я подписку давала насчет маховика. Пошли в тот чулан, я тебе грудь покажу.

Они зашли в чулан и Гермиона расстегнула блузку, демонстрируя грудь.

— Достаточно позитива? Можно застегиваться?

— Нет! Маловато будет! — закапризничал Гарри Поттер: — Мелкие они у тебя еще. И вообще грудь не самое интересное у девочек... Трусики сними!

— Да ты совсем обнаглел? — начала злиться Гермиона.

— Жалко что ли? Я даже прикасаться не буду. От тебя не убудет!

— Черт с тобой, смотри! — скрипнула зубами Гермиона. После чего развернулась и задрав юбку, спустила трусики на колени.

— Нагнись!

Она послушно нагнулась. Потом еще. Наконец её голова уже выглянула между её же ног.

— Достаточно?

— Прикольно смотришься, — ухмыльнулся Гарри Поттер: — Когда у тебя голова верх ногами, лицо совершенно другое.

— Издеваешься? — разогнулась Гермиона и начала возвращать одежду на место, застегиваясь: — Хватит с тебя! Еще раз полезешь ко мне с этой чепухой, в лоб дам!

— Ты как Снейп! Никакой нежности, — проворчал Гарри Поттер: — Я только начал наполняться позитивом, а ты обломала все. Сразу в лоб, в лоб... Нет чтобы поцеловать?

— Проклятье! Мне нужна разрядка! — прорычала, выбегая из чулана Гермиона: — Пойду срочно дам Малфою в морду! Где она там шарится, когда так нужен?..

* * *

— Неплохой удар? — гордо повернулась Гермиона к Рону, после того как сплющила нос Малфоя.

— Не то слово! Блестяще! — заржал Рон.

— Я тебе отомщу! — прогнусил блондин убегая.

Экзобиолог Запретного Леса.

— Гермиона ты чего такая недовольная? — спросил Гарри Поттер подругу.

— Почему когда я не хочу мыться есть горячая вода? А когда хочу, её сразу отключают? — раздраженно спросила Гермиона: — Мне бросать тренинг по ментальной магии и переключаться на бытовую придется?

— Это тебя, как я понял домовики невзлюбили, — ответил Гарри Поттер: — Они не любят твое увлечение экзобиологией.

— Если в кране нет воды, значит выпили эльфЫ! — с насмешкой сказал Рон: — А если в кране есть вода, значит эльф нас...

— Силенцио! — оборвала поток юмора Гермиона: — Я не поняла Гарри, какое дело эльфам до моих занятий в Запретном лесу?

— Видимо Добби про тебя сплетни пускает? — пожал плечами Гарри Поттер.

— Вот урод противный! — возмутилась Гермиона: — Он уже не только тебе вредит? Вредитель как он и есть. Берии на него нет. И товарища Ежова! Попадись он мне...

— Чем займемся сегодня? — спросил Гарри Поттер.

— Как это чем? К Хагриду пойдем конечно! У него сведения по Клювокрылу. Свежие. Хочу знать, казнят его или нет эти придурки из министерства.

— Тебе не терпится покопаться в потрохах гиппогрифа?

— А хотя бы? Ты бы хотел разобрать какой-нибудь новейший технический девайс, чтобы понять как он устроен?

— Машины не кровоточат!

— Гемофобия? Пф! Машины зато мироточат вонючими маслами! И вообще экологически вредны. А кровь вполне экологически чистый продукт! Гиппогриф мне действительно интересен. Я никак вообще не могу понять, почему он умудряется летать с такой тяжелой задницей. Ведь если даже такая туша способна летать с пассажирами, то и люди с крыльями вполне возможны?

— Хочешь стать ангелом?

— Вот еще! Просто интересно...

— Гермиона? Можно на два слова? — догнал их Невилл.

— Хорошо, хорошо! — кивнула Гермиона: — Я пойду в Хогсмит в следующий выходной с тобой. Но учти! Поцелую я тебя не раньше, чем ты мне скрестишь арбуз с тараканами.

— Зачем? — с офигевшим видом остановился Невилл.

— Зачем? Мне лениво косточки из арбузов выковыривать. Пусть сами разбегаются, — усмехнулась Гермиона.

— Да шутит она так! — заржал на изумленную физиономию парня Рон.

— А давай я лучше арбуз вообще без косточек выведу? — предложил Невилл.

— Ну давай, — кивнула Гермиона: — Но это уже не так прикольно будет. Только поцелуй в щечку максимум.

— Кстати Гермиона спасибо! У меня стал получаться патронус! — искренне поблагодарил Гарри Поттер подругу. Та покраснела и попросила его заткнуться.

— О чем это вы? — подозрительно спросил Рон.

— Она мне дарила положительные эмоции! — гордо пояснил Гарри Поттер.

— Я кому сказала заткнуться? Негатива захотелось? — прошипела Гермиона: — Так я устрою! И вообще...

— Что вообще?

— Да бред это с эмоциями при колдовстве! Магловский развод. Суеверие. Не нужны эмоции при колдовстве. Эмоции лишь кирпичи мотивации. Отражение желаний. При четко структурированной воле, больше ничего не нужно для магии.

— Серьезно? А чего тогда Люпин...

— Он у меня зараза сам будет кирпичи откладывать! — прорычала Гермиона: — Я его уже поспрошала с пристрастием насчет эмоций. Оказывается это еще Джеймс Поттер придумал подкат такой к маглорожденным девочкам. Дескать, светлых эмоций не хватает. Для светлой магии. И наоборот, "не ругайте меня! А то перейду на темную сторону силы!".