— Мне?.. — Джинни продолжала метаться, поглядывая на Гарри. Тот демонстративно любовался пейзажем, проносящимся за окном. — Гарри?!
— Молчу, — ответил тот. — Это твое решение и только твое.
— Гермиона? — голос Джинни стал откровенно молящим. Как леди Аметист, глава и принципал нашего ковена, я почувствовала себя ответственной за нее.
— Не смотри на его лицо, — ответила я. — По нему все равно ничего не прочитаешь. Используй Силу, юный падаван! — Да и вампирочку нашу подкормить не мешает. А то, чувствую, этим придется заниматься мне самой...
Джинни на секунду напряглась, похоже, пытаясь почувствовать настроение Гарри... Впрочем, фиг бы у нее что получилось, пожелай Ксенос закрыться... Но он не пожелал. Так что Джинни решительно перебралась на диванчик напротив, сбросила сапожки, и улеглась, устроив голову на коленях Луны.
Нда... С кормежкой вамирессы я, похоже, промахнулась... Но и так неплохо вышло. Белобрысая наша запустила пальцы в рыжие волосы и млела. Да и для Джинни ситуация, похоже, была комфортной и приятной. Я уже собиралась, наплевав на мнение Оливии Берквуд, старосты Хаффлпаффа, которой настучал в прошлый раз Рон, затемнить дверь, когда эта самая Оливия появилась на пороге, видимо, решив проследить за нравственностью подрастающего поколения.
— Что тут у вас происходит? — гневно вопросила она, увидев головку Джинни на коленях у Луны.
— Сидим. Лежим. Едем, — взяла я пример с древних жителей Лакедемона.
— Что?! — возопила староста. — А почему мисс Уизли лежит головой на коленях мисс Лавгуд?!
— Им так нравится, — пожала плечами я.
Почти минуту Оливия стояла на пороге, пытаясь сформулировать суть своих претензий, но так и не смогла. В сердцах она хлопнула прозрачной дверью и удалилась. Переждав еще около двадцати минут, я на самой границе устроилась-таки на коленях у Гарри. Джинни к тому времени уже сонно мурлыкала под руками Луны, почесывающей ее за ушком, и вообще всячески изображала разомлевшую кошку, что ей несказанно шло. Так что мы, чтобы не тревожить девочку, перешли на мыслесвязь, по которой Мори стал объяснять нам, каким образом он попал в Хогвартс с принесенной Трикси Чашей Хаффлпафф.
Оказалось, что Изумрудный маг был магом не только Великим, но и очень пакостным. В частности, снаружи попасть в его Тайную комнату можно было двумя способами: тихо, ничуть не тревожа защиты, и громко, заставляя все защитные заклятья, совместно наложенные Основателями, дружно выдавать сигнал тревоги и вторжения. Вот директор, все деканы и половина прочих преподавателей и забегали по всей школе. Ведь о вторжении взахлеб завывали ВСЕ сторожевые заклятья разом, и не было никакой возможности определить, а откуда, собственно, в школе появились враги.
Под этот оглушительный вой Мори, по вентиляционным трубам, пробрался на восьмой этаж, а через несколько минут в кабинете Дамблдора появился лично доселе не покидавший своего портрета Варнава Вздрюченный с известием, что мимо его обиталища прошел ассасин Трона черепов. Как положено: в ошейнике, с топором и черепами, болтающимися на цепи, прикрепленной к поясу. Думаю, что Эрику, наверняка не преминувшему полюбоваться этим представлением "из первого ряда", было очень весело.
В общем, ассасина ловили долго, радостно, и не поймали. Зато весело было всем, не исключая остававшихся на каникулах в школе учеников, которых опять согнали в Большой зал.
Эту часть истории нам рассказывали слизеринцы и сестры Патил, непосредственно при этом присутствовавшие. На этот раз преподаватели учли ошибку, обнаруженную в прошлый раз Гарри Поттером, а потому маразматического разделения на "половину мальчиков" и "половину девочек" просто не было, зато старостам вменили в обязанность надзирать за соблюдением морали, нравственности и прочих приличий. Старосты, хотя их и оставалось в школе несколько меньше, чем обычно, с порученной работой справились, и всеобщего свального греха не случилось. Возможно потому, что к нему особенно никто не стремился.
Прибытие уезжавших на каникулы школьников обратно в Хогвартс ознаменовалось редким, чтобы не сказать — редчайшим, событием, аналогов которому не могли припомнить даже выпускники: Хогвартс-экспресс вышел встречать лично Дамблдор. Он собрал нас вокруг себя и объявил:
— В связи с тем, что коварный Хаос не оставляет нашу школу своим вниманием, сегодня я лично буду контролировать поездку от платформы Хогсмит до Хогвартса. Не толпимся, занимаем места в каретах!
Под наблюдением директора ученики гораздо быстрее и спокойнее расселись по каретам, чем когда за этим ответственным делом надзирали старосты. С другой стороны, возможно, это было всего лишь следствием того, что нас было просто меньше, чем при поездках на летние и даже рождественские каникулы? Тем не менее, факт в том, что мы добрались до замка быстрее, чем обычно, не затрачивая кучу времени на выяснение "кто первый эту карету занял" и "я с ней хотел поехать, так что вылезай отсюдова".
После обеда*, мы с Гарри прихватили рыжую под крайне неодобрительным взглядом ее брата, и отправились общаться с остававшимися в замке. Разумеется, без Луны такое мероприятие обойтись просто не могло, и не обошлось.
/*Прим. автора: dinner — "главная еда дня", "торжественный прием пищи", т.е. то, что у нас называют "обедом", в Англии — скорее "ужин", 7-8 часов вечера.*/
В одном из классов мы сдвинули парты кругом, и уселись поговорить. Я устроилась на коленях у Гарри, а Дафна, соответственно — у Драко. Джинни, как и в поезде, уселась справа от нас с Гарри, а Луна обняла ее за плечо "на случай, если принесет Рона". С другой стороны, поближе к сестре, устроилась Асти. Сестренки Патил расположились между нами, поглядывая то в одну, то в другую сторону.
Мы сидели, весело болтали ни о чем, время от времени проверяя заклятьем "Темпус", не пришло ли время расходиться. Время от времени в класс заглядывали другие ученики, видимо тоже в поисках места, где бы посидеть без лишних свидетелей, но, видя, что данное помещение занято — без звука исчезали. И так продолжалось, пока в дверях не нарисовался Рон с группой поддержки, состоящей из Дина Томаса и Симуса Финнигана.
Завидев брата на пороге, Джинни демонстративно погладила Луну по щеке. Рон сморщился, но промолчал. Мне же в голову пришла забавная идея, связанная с нашей встречей в прошлой поездке.
Я ткнула указательным пальцем правой руки в себя, Луну и Джинни, и отрицательно покачала головой.
— Нет. Не получается...
— Что "не получается"? — подыграл мне Гарри.
— Гарем не получается, — ответила я. — В приличном гареме должно быть не меньше четырех жен и несколько наложниц. Так что тебе, Гарри важное задание: познакомиться с симпатичной, доброй и уживчивой хаффлпаффкой для заполнения вакансии.
Трое на пороге застыли в эпическом охренении. Дафна же сверкнула лукавой улыбкой.
— А вакансия — только для Хаффлпаффа? — спросила она. — Или слизеринка тоже подойдет?
— Слизеринка? — заинтересовалась я.
— Ага, — весело кивнула невеста Драко. — Тут Асти к вам прям-таки рвется...
— Рвешься? — перевела я взгляд на Яшму.
— С энтузиазмом! — радостно кивнула она. — Я — добрая, симпатичная... — она провела рукой по густым светлым волосам. С сестрой они составляли ну очень контрастную пару. — ...и очень-очень уживчивая!
— А еще она очень хитрая, — прокомментировала последние слова сестры Дафна. Асти сделала вид, что обиделась.
— А нас — наложницами возьмете? — встряла в разговор Падме. — А то что это за гарем, без наложниц?
Я обняла Гарри двумя руками, и спрятала лицо у него на груди, задыхаясь от смеха. Смотреть на три соляных столпа на пороге класса сил уже никаких не было.
Глава 110. Упертый барсук и все-все-все.
Внутренний круг нового Темного лорда собрался в Тайной комнате. Василиск с некоторым умилением наблюдал со стороны, как кучка детишек старается подобраться к наследию Изумрудного мага и его соратников.
— Так... а теперь вот этот завиток — стереть и перерисовать! — комментирую я усердные труды своих миньонов. — Он должен быть на три миллиметра левее и выше.
Нет, сильно подозреваю, что если бы я взялся бы расчертить пентаграмму лично — вышло бы гораздо быстрее. Но если я все буду делать сам — то как ребята научатся тому, что им стоит уметь?
В общении с барсуком Хаффлпафф возникли некоторые неочевидные трудности. В частности — он просто не желал общаться, симулируя глухоту и общую недоразвитость. А точнее — вообще делал вид, что его тут нет, и что чаша — это просто чаша, искусно оформленный кусок золота и не более того. Признаться, я чуть было ему не поверил. Но, когда я уже почти совершенно уверился в том, что где-то неправильно понял подсказку, Миа решила проверить ментальным щупом... и наткнулась на щит. Крепкий, надежный щит, который и выдал барсука с головой. Ведь "зачем тебе жужжать, если ты — не пчела"? Точнее, зачем держать щит, если нет сознания, которое оный щит должен защищать? Тем не менее, попытки пробраться через него "ординарными" методами результата не дали. И вот теперь мы все, включая Антонина и Трикси, рассчитываем, расчерчиваем, собираем необходимые ингредиенты для ритуала, который позволит нам пообщаться с хитрым барсуком независимо от его желания.
— Уф, — сказала Трикси, вытирая пот со лба. — Ну, наворотила предок...
— Предок? — удивился я. — Разве Хельга Хаффлпафф — родственница Блэков? Или "все чистокровные в родстве друг с другом"?
— Скорее второе, — мягко, совершенно нехарактерным для нее образом, улыбнулась Трикси. — Но, все-таки мы, Блэки, в более близком родстве с Хаффлпафф, чем "в среднем по больнице". По крайней мере, мы можем проследить прямую кровную линию до самой Хельги. Так же, как Поттеры — до Годрика Гриффиндора.
— Любопытно... — протянул я. — А твой прежний... — я задумался над правильным словоупотреблением... — сюзерен, — Трикси потерла правой рукой предплечье левой, на котором вместо змееязыкого черепа красовались Жало-и-Крылья, — знал о такой особенности, когда отдавал тебе Чашу?
— Разумеется, — ответила бывшая Лестрейндж, ныне снова Блэк. — Я же ему и рассказала.
— Вот как...
Мы задумались. Не знаю, о чем думала Трикси, а я вспоминал непростой процесс устранения ее прежней татуировки. К счастью, взлом и похищения все-таки входят в мою специализацию, и опыт играет в этом деле куда большую роль, чем Сила, большого потока которой мое нынешнее тело могло бы и не выдержать. К тому же я уже успел внимательнейшим образом исследовать Метку Волдеморта, когда разбирался с такой же конструкцией у Снейпа. Правда у зельевара мы не стали полностью убирать знак приверженности идеалам Вальпургиевых рыцарей, но всего лиь отключили контуры заклятья, нацеленные на причинение боли или убийство носителя. Теперь обращение к этим частям заклятья, равно как и к подчиняющим контурам, будет лишь вызывать срабатывание сигналов, которые дадут знать Северусу о том, что именно с ним пытаются сделать. Ну а для Антонина и Трикси нужды в столь тонкой работе не было, и я снял их Метки чуть ли не "в касание", набрав у новых вассалов несколько очков.
От размышлений о судьбах чужих Меток меня оторвало сообщение, пришедшее по собственной.
— Мори, слушай! — обратилась ко мне Миа, перекидывая ментальную нить, уводившую к Падме Патил.
— Зачем такая девочка, как ты, добрая, умная, служит этому приспешнику Отца Лжи? — спрашивал незнакомый ментальный голос.
Ощущение присутствия Падме чуть мигнуло, показывая, что девочка заметила нас с Миа.
— Он выжег себе глаза, чтобы спасти Гермионы. Он встал на Грань, чтобы вытащить из-за нее меня. Почему я не должна послужить достойному?
— Он обманывает тебя, — прошипел незнакомый менталист. — Смерть тела — ничто для таких как он: спокойно встанет перед троном своего хозяина, и пойдет дальше творить Зло!
— И что из этого? — "удивилась" Падме. — Умирать — все равно больно. А уж выжженные глаза... — девочка содрогнулась, и это уже заметили все присутствующие.
— Каков бы он ни был, что бы он не делал — он служит Кукловоду тысячи и одного заговора, — к ментальному голосу добавился образ злого и напуганного барсука. — Ничего кроме зла и безумия не может принести он в мир.
— А как же Изумрудный маг? — спросила Падме. — Он был другом твоей хозяйки. И он служил Архитектору Судеб.
— Хозяйка была слишком доброй! — злобно зарычал барсук. — Он предпочла не видеть зла Слизерина. Даже когда этот... этот ублюдок, закруживший голову ее лучшей подруге, Ровене, ранил Годрика и сбежал — Хельга все равно считала, что он — хороший! Но я уже тогда видел...
— Ш-ш-ш! — раздалось в Тайной комнате. — Значит, это ты предал Основателей?! А я, признаться, на Виллу грешил... — Хаашес возмущенно поднялся в боевую стойку.
— Предал?! — теперь барсук завизжал уже не ментально, а в голос. — Я не могу допустить к сердцу Хогвартса последователей проклятого темного мага! Это...
— Это — предательство! — среди Тайной комнаты поднялась львиная тень. — Теперь понятно, почему никто так и не пришел к ней... Я, фамилиар Годрика Гриффиндора, предлагаю считать Буффа — лишенным слова!
— Нет! Вы не можете! Я...
— Как потомок Хельги Хаффлпафф... — заговорила Трикси голосом, выдававшим глубокое погружение в транс, — ...я признаю, что барсук Буфф, фамилиар Хельги, не выполнял достойным образом порученную ему миссию. Сим — лишаю его слова и права благословлять желающих пройти к сердцу Хогвартса. Выбор нового Привратника будет сделан духом и разумом замка. Пока же я дарую благословение Хельги моему сюзерену.
— Нет! — завопила Чаша. — Я не... — и голос затих.
С интересом я посмотрел на то, как изменяется в очередной раз аура Ключей.
— Ну что же... Осталось только добраться до Шляпы...
— Без надобности, — ответила мне львиная тень, так и не исчезнувшая из Тайной комнаты. — Мое благословение ты получил тогда, когда Шляпа распределила тебя в Дом Годрика. Так что...
Посреди Тайной комнаты, тускло замерцал портал, ведущий неведомо куда.
— Да, — встрепенулась вышедшая из транса Трикси, — прежде чем мы пройдем туда — я хотела бы выяснить еще один вопрос...
— Какой? — спросил я.
— Как мы все, и тот ковен, который Вы собираетесь слить, и тот, который станет настоящим культом... Как вся эта организация называется? А то у моего прежнего сюзерена есть Вальпургиевы рыцари, которых бессмысленная чернь называет "Пожирателями смерти". У Дамблдора — Орден Феникса. А мы? Нужно что-то громкое и пафосное...
Я усмехнулся.
— Пусть будет "Рассвет".
Миа прыснула в кулачок. Уж она-то меня поняла.
Глава 111. Упругость времени.
Шероховатые камни, согретые весенним, северным солнцем, источали тепло, и навевали мысли об отдыхе. Но увы, цепочки символов и слои смыслов, потрепанные и перепутанные, требовалось восстановить, если не во всей первозданной красе и мощи, то хотя бы "до минимально функционального состояния. Воля Хогвартса, его наконец-то обнаруженного разума и души не оставляли места для двоякого толкования. Так что приходилось заниматься делом, раз уж Великие и Могучие чародеи былых времен не взяли на себя эту работу.