|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Юлия Р. Белова
ЭТОТ ПРЕКРАСНЫЙ СВОБОДНЫЙ МИР...
(роман-антиутопия)
Глава 71
На Арену Элис отправилась, как только алиена покойного мужа разместили в гостевых апартаментах ее виллы, и она смогла передать рекламщику материалы на Роберта. Не ту выжимку, которой она потрясала перед Лонгвудом, а пять пухлых томов документов, которые ей удалось собрать благодаря сенаторскому коду или же вытянуть из того же Лонгвуда, и почти полностью забитую флэш-карту с видеоматериалами. Элис понимала, что досье оставалось неполным, и все же для разработки рекламной компании в пользу Роберта его должно было хватить. Конечно, можно было вторично обратиться к директору Службы адаптации, но сенатор помнила его интерес и потому опасалась, что за новую информацию придется расплачиваться обязательствами, которые свяжут ее по рукам и ногам. А еще Элис обнаружила рассылки Арены с рекламой плакатов, открыток и календарей и немедленно заказала два комплекта печатной продукции всего, где присутствовал Роберт — один для себя, второй для работы Джейсона.
Покончив с делами и сообщив Фрэнку, что о его проказах они поговорят несколько позже, Элис спешно покинула виллу, попросив шофера ехать как можно быстрей. А когда через полчаса поездки перед ней возникла громада Арены, сенатор ощутила, что сердце заколотилось в груди с такой силой, как это случается только в юности.
Не дожидаясь пока водитель откроет дверцу, Элис выскочила из машины, стремительно пересекла парковку, почти не задерживаясь, миновала проходную и быстрым шагом направилась к комнате Роберта. В тот жуткий день, когда Кавендиш показывал ей дорогу, она запомнила каждый поворот так отчетливо, что могла бы пройти весь путь с завязанными глазами. Элис торопливо преодолела несколько переходов, отмахнулась от попыток свободного Тернера заговорить и, забыв даже постучать, почти вбежала в комнату Роберта. И сразу же в смущении остановилась.
Роберт был не совсем одет. Он стоял в центре комнаты в одной набедренной повязке и держал в руках синюю рубашку, но, заметив Элис, не глядя, отбросил одежду, молча шагнул вперед и так же молча притянул Элис к себе. Сенатор вздохнула и закрыла глаза.
Когда объятия Роберта слегка ослабли, Элис подняла голову:
— Тернер не сказал тебе?.. — начала она.
— Сказал, — молодой человек посмотрел на гостью и бережно провел рукой по ее волосам. — Но до этого я вспомнил, как ты гоняешь на автомобиле, пилотируешь скоростную тарелку, прыгаешь с трамплина и вообще любишь экстрим. Да от одних этих воспоминаний можно было поседеть...
— Кто бы говорил, — прошептала сенатор.
— Пообещай, что будешь осторожней, — попросил Роберт, делая вид, будто не слышит возражений. — И оставь эти прыжки, полеты и гонки другим... Соревноваться должны водители скорой помощи, парамедики и сиделки, а от того, что сенатор установит рекорд, обществу будет ни жарко, ни холодно.
Элис вновь покраснела и, чтобы скрыть смущение, спрятала лицо на груди Роберта.
— А что пообещаешь ты? — наконец-то спросила она.
Боец задумался.
— Давай сядем и обсудим эту проблему, — уже почти шутливо предложил он. — Только сначала я оденусь, хорошо?
Он оглянулся в поисках рубашки, и тогда Элис увидела:
— Как они могли!..
Роберт перехватил ее почти у двери.
— Я им покажу! Кавендиш обещал...
— Элис, опомнись, — попаданец вновь заключил молодую женщину в объятия, не позволяя высвободиться и почти унося от двери. — Все-все, успокойся, ничего страшного, — мягко проговорил он, уговаривая и утешая одновременно. — Так как — тебя можно отпускать?
— Не отпускай, — неожиданно для себя попросила Элис и постаралась проглотить слезы ярости. — Кавендиш ведь обещал...
— Ну, что такого он мог обещать — внимание? — пожал плечами Роберт. — Так это обещание он выполняет, — проговорил боец, усаживая Элис за стол так, чтобы тот не позволил ей вскочить. Затем все же подхватил рубашку и торопливо напялил, пока молодая женщина не пришла в себя. — Фотосессии, рекламные ролики, календари, деньги... — перечислял Роберт, одновременно подпоясываясь и укладывая на рубашке складки. — Посмотри, у меня волосы еще не отросли, а все это уже есть. Другие же бойцы ждут славы месяцами. Да и тренируют меня больше, и противников подбирают не самых страшных, — как бы между делом добавил боец.
— Потому что Арене это выгодно! — парировала сенатор.
— Выгодно, не спорю, — согласился Роберт. — Но ведь выгоду можно получить и более простым способом и не таким затратным. А это, — он небрежно указал большим пальцем за плечо, — обычные дисциплинарные меры. Все же я действительно нарушил правила и кое-кому дал по физиономии.
— Ты?! — недоверчиво переспросила сенатор. — Ты же не любишь...
— Не люблю, — подтвердил Роберт. — Но мало ли что я не люблю. Элис, — с безграничным терпением продолжил объяснения боец: — Арена — это мужское сообщество, к тому же не самое здоровое, и некоторые вещи тут приходится объяснять кулаками, иначе они просто не доходят до скудных мозгов. Это для меня кулак не является доказательством, а вот для остальных — вполне убедительное.
Роберт помолчал, внимательно наблюдая за молодой женщиной. Судя по всему, он не убедил ее, но все же она внимательно слушала и не торопилась возражать.
— Но и платить за это тоже приходится, потому что других взысканий здесь просто нет. Тебе придется смириться, — ласково добавил Роберт. — Поверь, это все равно лучше того, что ждало меня за пределами Арены...
— Закон о репродукции, — горько произнесла сенатор.
— В том числе, — подтвердил Роберт.
Элис Дженкинс решительно подняла голову:
— Я обращусь к консулам.
Роберт нахмурился:
— Об этом мы уже говорили. Я не хочу, чтобы твое имя трепали все, кому не лень.
— Да с чего они будут трепать? — заспорила Элис.
— С того, что это единственный способ предотвратить политический кризис, — отрезал Роберт. — Нет-нет, пожалуйста, не спорь, — проговорил попаданец, видя, что Элис готова привести сотню доводов, собирается отстаивать свое право на сражение и вполне способна перевернуть небо и землю в битве за его свободу. — Дело не в моих предрассудках, а в оценке ситуации. Сюда меня отправил консул, и я постарался дать ему все основания для этого шага. Так с чего ему менять решение? — рассудительно проговорил Роберт. — Брат у него один, и его безопасность для консула не пустой звук, — напомнил боец. — А другие консулы не пойдут против него, иначе как они в дальнейшем смогут вместе работать? Это будет концом правительства.
— Но я могу внести частный билль, — не сдавалась сенатор. — И меня поддержат!
Попаданец утомленно вытер со лба пот.
— А вот это будет уже полноценный политический кризис, — заметил он. — Консулы против, а сенатор Дженкинс поднимает бунт... Нет, Элис, даже в обществе с большим опытом общественных и политических действий стоит двадцать раз подумать, прежде чем начинать войну, а уж здесь... — Роберт развел руками. — Я, конечно, не специалист в политических науках, но здесь и так все на поверхности. Когда в обществе нет опыта политического противодействия, слишком легко поддаться искушению и перевести все в сферу личных отношений. Вылезет пара-тройка психологов, сделают глубокомысленное заявление о "гендерном кризисе" и все — тебя заклюют! Но я не желаю покупать благополучие такой ценой.
Элис упрямо молчала, обдумывая возражения. Потом подняла голову и очень просто сказала:
— Я не хочу, чтобы тебя... — у нее перехватило горло.
Роберт обнял молодую женщину и заговорил тихо и убедительно:
— Здесь не работают чудовища, правда-правда. И они на себе испытывают все то, что применяют к бойцам.
Элис ткнулась лбом Роберту в плечо, вновь глотая слезы.
— И мечтателей, которые в порыве возвышенности способны совершать ужасные вещи, здесь тоже нет, — продолжал уговаривать Роберт. — Так что в этом плане мне ничего не грозит. Здесь работают нормальные люди. А вот опекуны бывают разные...
Элис Дженкинс вспомнила, что она сенатор, и подняла голову.
— Да, — проговорил Роберт в ответ на невысказанный вопрос. — Твоя помощь и правда нужна, но не мне. У меня-то время есть, а вот кое у кого оно на исходе, так что помощь будет кстати — твоя, Макфарлена, Данкана, — подчеркнул попаданец. — Думаю, старейший сенатор что-то да значит и от него не так легко отмахнуться. Тут можно будет обращаться к консулам или вносить частный билль — это не спровоцирует никакого кризиса, а только вызовет общественную поддержку. Кое-что я для этого уже сделал. И потому мы с тобой сейчас соберемся и пойдем в гости.
Элис изумленно раскрыла глаза. Ей вдруг показалось, будто она не поспевает за мыслями Роберта.
— Но... подожди, какие тут могут быть гости, если тебя не выпускают с Арены? — в недоумении вопросила она.
— А мы пойдем в гости на Арене, — бодро ответил Роберт. — Вот... вот к этому человеку, — Роберт порылся на столе, и Элис только сейчас заметила, что он завален яркими снимками. Роберт ловко извлек один из них и продемонстрировал молодой женщине. Она узнала изображение с рекламного щита — какой-то парень нюхает цветок, а над ним Роберт с крыльями.
— Я видела этот плакат, — с некоторым удивлением сообщила она. — Он украшает чуть ли не все дороги, даже чаще, чем поздравления с Рождеством.
Роберт довольно кивнул:
— То, что надо, — улыбнулся он и даже стукнул костяшками по ладони. — Тернер говорил, что плакаты уже в деле, но все равно приятно в этом убедиться, — заметил боец. — Ты можешь спокойно просить за Волка, и тебя никто не посмеет ни в чем обвинить, скорее, еще присоединятся к твоим просьбам. Уверен, решать проблему Волка скоро станет здешним флэшмобом.
Элис слушала, как Роберт рассказывал о бойце, о его цветах и проблемах с речью, о двухлетних насмешках, о срыве и отправке на Арену, и чем больше он говорил, тем лучше понимала, что привлекло ее к Роберту еще тогда, когда она не была знакома с ним лично. Он не зацикливался на своих проблемах, хотя у кого их было больше, чем у него? Он думал о других, заботился о них, и это притягивало к нему сильнее, чем физическая привлекательность.
— ...и я посоветовал Волку вести в его блоге рассказ о цветах. Это сработало. За какую-то неделю количество подписчиков у него выросло в девять раз, — продолжал Роберт. — И это все довольно активные люди. Вот увидишь, скоро они начнут забрасывать своих сенаторов письмами с просьбами разобраться в деле Волка.
А еще он не зацикливается на идее вечной проблемонеразрешимости, думала Элис. Он видит проблему и не отмахивается от нее, а обдумав, сразу же начинает действовать. И, что характерно, действует на редкость эффективно.
Роберт закончил речь, и Элис вдруг поняла, что пялится на него, как девчонка-подросток на героя-первопроходца. Смутилась, но Роберт улыбнулся, и от этой улыбки ей стало уютно и тепло.
— Но прежде чем мы пойдем, — вновь заговорил Роберт, — я хочу тебе кое-что подарить.
Он снял с полки небольшую коробочку, похожую на те, в которых хранят ювелирные украшения, и протянул Элис. Она почти робко открыла ее и в изумлении подняла взгляд на Роберта:
— Но как?!.
— Здесь есть мастерские, в том числе ювелирные, — пояснил он. — А уж сделать брошь по эскизу — для мастера это не проблема. Тебе помочь?
Элис кивнула. Конечно, она могла прикрепить брошь и сама, но почему-то ей было приятно, что это делал Роберт. Словно этим простым действием он безмолвно сказал ей что-то очень важное. А потом было зеркало, и стоять перед ним вдвоем тоже было хорошо. Элис чувствовала себя первооткрывателем, словно за все годы жизни впервые поняла, ради чего живет. Роберт улыбнулся ей через зеркало, и тогда она вспомнила, что тоже припасла подарок — коммуникатор.
— Мне еще не положено, — с улыбкой сообщил Роберт и сразу же добавил, заметив ее встревоженный взгляд: — но отказываться от такого подарка я не буду. Только давай мы его спрячем. На всякий случай, — добродушно пояснил он. — Комендантский час у меня теперь начинается в половине девятого — в это время можно будет смело звонить.
А потом они рука об руку отправились в гости, и это был один из самых удивительных визитов в жизни Элис. Роберт опять оказался прав — никакие рассказы не могли сравниться с личными впечатлениями. Сенатор с восторгом рассматривала цветник Волка и думала, что опекуну, своим бездействием доведшего такого специалиста до Арены, нельзя доверить не то, что человека, но даже кошку!
— А вы можете выполнить заказ? — поинтересовалась Элис, а когда Волк, просияв, кивнул, пояснила: — Мой воспитанник учится в питомнике Оллфорд, и мне хотелось бы сделать школе подарок.
— Я с удовольствием... только скажите... самый лучший, — заторопился сияющий от счастья Волк.
— Да и я бы не отказалась от такого, — добавила Элис. — Но сначала, конечно, школа.
— И в блоге об этом стоит написать, — между делом посоветовал Волку Роберт. — Возможно, у тебя появятся и другие заказчики...
Элис одобрительно кивнула и подумала, что Роберт начал замечательную кампанию — продуманную и на редкость изобретательную, и при этом он даже не специалист в области рекламы. Что же тогда устроит Джейсон? — задумалась она. Впервые за последние недели она признала, что идея Роберта отправиться на Арену была вовсе не так безумна, как казалось прежде.
Когда вдоволь налюбовавшись на цветы и условившись, что сразу же после нового года она официально заключит договор с Ареной, Элис с Робертом шли по коридору, сенатор не удержалась и высказала мысль, которая не давала ей покоя с момента знакомства с Волком.
— Этого опекуна вообще следовало бы лишить прав опеки!
— Было бы неплохо, — согласился Роберт. — Только ведь дело не только в нем.
Он немного помолчал. Вздохнул.
— Я не отрицаю, здесь достаточно психопатов и убийц, один Акула чего стоил, — вполголоса заговорил боец. — Но уж больно легко сюда можно спихнуть человека. Дайсон спасал детей — и в результате оказался здесь. Волка попросту задразнили. С Соколом тоже что-то нечисто, да и с тем парнишкой, которого убил Акула, — сокрушенно покачал головой Роберт. — По-моему, пора менять закон, — объявил он. — Нельзя решать такие вещи единолично. Да и опекун должен нести ответственность за случившееся. А то интересно получается, — проговорил Роберт и в его тоне впервые проскользнула злость: — сначала ничего не замечал, потом одному вызвал Санитарную службу, а другого спихнул сюда — и живет спокойно, ему даже пальчиком никто не погрозил. Не самый лучший пример для общества, это даже если не вспоминать о поломанных человеческих жизнях...
Элис кивнула. Роберт в очередной раз был прав. Дело Волка тянуло за собой целый пакет будущих законопроектов. Создание специальных комиссий для рассмотрения дел питомцев по существу. Ответственность опекуна за эксцессы с его подопечными. Да и само право частников на опеку высококвалифицированных специалистов тоже требовалось регламентировать. Если бы парня не забрали из большого питомника Кэмбриджа, размышляла Элис, ничего бы не случилось!
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
