Тропою смерти. Книга 2. Часть 1. Сломанная Печать.

Итак, начнем с того что понятие и законы многомерности пространства здесь не работают. Этот мир настолько необычен, как если бы вам приходилось прикуривать сигарету от воды, а не от огня, или ходить по воздуху, а не по земле. Материя здесь мономорфна, она способна перестраиваться и приобретать различные особенности.

Камни под ногами рассыпались золотистым песком, и я едва не скатился вниз по песчаному бархану. В небе уже светило два багрово красных солнца и темно-зеленое подобие луны. Встав на ноги, я отряхнул брюки и куртку от песка и продолжил подниматься вверх уже по песчаному бархану. Я буквально ощущал там чье-то присутствие.

Итак, продолжим. Здесь нельзя ни покончить с собой, ни умереть. Здесь нет ни ангелов с золочеными арфами, ни демонов со сковородками и оливковым маслом. Все страхи только твои, все проблемы и неудачи твои и только твои. Этот мир нельзя назвать миром в обычном понимании. Здесь нельзя жить, но приходится выживать.

Наконец поднявшись на вершину бархана, я повернулся на триста шестьдесят градусов. Мир изменился. И теперь я стоял на каменном карнизе обдуваемой далеко не теплыми ветрами скалы.

Как я и говорил, я чувствовал чужое присутствие. На метровом плоском валуне сидел далеко немолодой представитель моего народа. Одежда на нем представляла собой некое подобие рясы монаха из домотканой дерюги. Поясом служила тонкая серебряная цепочка, повязанная морским узлом.

— А ты не спешил.

— Я не видел в этом никакого смысла. Спешить мне некуда, как и вам. — Я присел на валун напротив и с любопытством рассматривал незнакомца. — Я так понимаю, вы меня звали, иначе бы я вас не почувствовал.

— Верно, подмечено. Мое имя Инграл. Можешь не пытаться вспоминать, я один из забытых и изгнанных за свои дела. — Мужчина несколько мгновений изучал мою спокойную реакцию на свои слова. — Вижу, трепет вызвать не удалось, но это мелочи. Я что хотел.

Мужчина встал с валуна и привычно поправил рясу.

— Добро пожаловать в Лабиринт во второй раз. — Я удивленно посмотрел на него. — Не удивляйся я здесь куда дольше любого из неофитов или вернувшихся в Лабиринт. Ты ступил на долгий и опасный путь. Я не собираюсь тебя искушать и агитировать, твой путь ты его и выбираешь. Но скажу только одно, не становись разменной монетой в играх демонов и старших богов. Они любят выдвигать на свои шахматные доски новые фигуры.

Мужчина накинул на голову капюшон, скрывая лицо, после чего произнес уже безликим голосом.

— Будь внимателен с посредниками Лабиринта, они хитры и себе на уме. — Инграл ткнул пальцем куда-то в сторону. — Тебе туда.

Когда я обернулся, его уже не было.

Да, Лабиринт обитаем. Здесь весьма интересная флора и фауна. Здесь можно наткнуться на соплеменников. Здесь можно сойти с ума, и наоборот придти в себя после того как вы сбежали из дурдома.

Я подошел к краю карниза и спрыгнул вниз.

Холодный ветер пробрал до костей, пытаясь швырять меня в полете, словно бедный листок бумаги. Когда до камней оставалось около метра, по ним прошла рябь, и я ухнул в воду. Дезориентирует этот мир просто мастерски. Когда я в прошлый раз вернулся из Лабиринта, мне приходилось заново не только учиться приспосабливаться к неизменному окружающему, но и нормально разговаривать. Время как говорится, лечит все.

Выйдя на берег круглого как блюдце озера, я присел на прогретый солнцем голубой песок и стянув с себя одежду, тщательно выжал. Пока солнце хорошо греет, просушу одежду и обувь, после отправлюсь дальше.

Из полудремы меня пробудило кошачье фырканье.

Над песком в полуметре клубился небольшой кусок прозрачно-белого тумана, постоянно менявшего очертания, словно пытался принять хоть какую-то форму, но не мог с ней определиться.

Наконец облако приняло форму огромного серого кота в голубую полоску с большими глазами и впечатляющим набором клыков. Еще одна особенность кота заключалась в том, что он парил в воздухе.

— Вот я смотрю, что кто-то был сегодня, так неприветлив и когтист?

Сходство с чеширским котом из кинофильма росло с каждой секундой все больше.

Я непроизвольно дотронулся до зудящей ссадины через все лицо, том место куда пришелся кончик меча суккубары.

— У девушек бывают острые коготки.

— Мр-р-р, как я вас понимаю...

Кот проплыв полметра исчез и возник слева от меня.

— Мои поздравления и мои соболезнования месье. Вы теперь часть нашего мира, и я как посредник буду следить за тем, чтобы вы не нарушили своими действиями хрупкую грань равновесия. А пока не буду вас отвлекать от созерцания своего внутреннего мира.

С этими словами кот исчез, оставив фирменную улыбку.

Покачав головой, я пробормотал:

— Надеюсь, Бармаглота мне не представят в качестве сопровождающего.

— Месье, тише, а то накличете беду. — Послышался голос кота позади меня. — Он отдыхает совсем не далеко, так что не стоит ворошить муравейник, чтобы найти юг.

Когда я обернулся, кота уже не было, как и моей одежды, которая сушилась справа от меня. На голубом песке оставались только два отпечатка передних хлап кота.

По крайней мере, трусы я сохранил. Думаю, при следующей встрече у меня появится неплохие шерстяные штаны в голубую полоску.

Киров. ?30 ?апреля ?2014?г. — 9 марта 2015г.