Все оттенки серых будней

— А потом он будет порабощать мир! Мы должны его остановить! — Чуть ли не провизжала Галена. "Тебя бы кто остановил!" — Мрачно подумал я. Мысленные кульбиты этой девицы уже действуют мне на нервы. Ну не люблю я истеричек!

— Ты уже придумала, как? — Поинтересовался я с самым небольшим оттенком иронии, на который был способен.

— Убить... — Непонимающе уставилась на меня девица. Ей казалось странным, что я спрашиваю такие элементарные вещи.

— Уточняю вопрос: как ты планируешь к нему подобраться? Напоминаю: там укрепленная горная крепость, множество профессиональных воинов, да и сам маг — не подарок.

— А ты что предлагаешь? — Спросила наша мудрая предводительница. У меня появилось странное ощущение "дежа-вю", потому что этот цикл рассуждений мы уже не раз проходили — я ставлю вопрос, они выдают какую-нибудь очередную глупость, а когда я закатываю глаза — спрашивают у меня, что делать. Я вот думаю — зачем они мне вообще нужны? Эдак получится, что я сам себя штурмую, а их еще и на прицепе тащу. Хотя, именно этого я с самого начала пытался избежать. Но что делать, если без моей помощи они ни шага сделать не могут?

— Для начала — просто поехать в Ладар. Поразнюхивать там, но — предельно осторожно. Затем посмотреть на саму крепость. Издали. Дальше — по обстоятельствам.

— Разумно. — Кивнула королевна. Хотелось отвесить ей земной поклон и возопить что-нибудь типа "спасибо тебе, царица-матушка". Но я сдержался. Поражаюсь иногда своей выдержке.

Сборы в дорогу стали очередной притчей во языцех. В какой-то момент я все же одернул себя — пусть делают, что хотят. Веселее будет. Хотя я уже понимал, что не будет, ибо все проблемы, которые возникнут в результате их действий, они благополучно свалят на меня. Так что мне пришлось еще раз убеждать всю бригаду (за исключением Дикрана), что тащить с собой весь гардероб не нужно. Если раньше мысль о том, что эта шестерка революционеров будет карабкаться по горам, нагруженная баулами с тряпьем, вызывала улыбку, то теперь — скрежет зубовный. Вот она — переоценка ценностей наяву. Печальное занятие.

— А почему ты не спрашиваешь, где наше оружие? — Спросил как-то Стаххий, который постоянно искал повод меня на чем-нибудь подловить.

— Зачем мне спрашивать? Я знаю, что ваш артефакт у Саррины, а у Дикрана на поясе кинжал. Что-то еще?

— А тебе не кажется, что этого мало? — Стаххий приготовился к пламенной дискуссии, почуяв твердую почву под ногами. Как и большинство маленьких мальчиков, не повзрослевших со временем, Стаххий с ума сходил по разным острым железякам, и я все недоумевал, почему он не тягает с собой какую-то из них.

— Мне кажется, что это ровно на две единицы больше, чем надо. Но если ваш артефакт еще сойдет за какой-нибудь амулет "на счастье", то вот кинжал Дикрана потом придется убрать. Потом, когда доберемся до места. В дорогу я возьму с собой лук — я неплохо стреляю, но, не более того.

— Почему? — К разговору прислушивались и другие члены революционного общества, и стали понемногу подтягиваться.

— А ты умеешь им пользоваться? — Спросил я, проникновенно заглядывая в глаза этому горе-милитаристу. Он немного смутился. Хорошо, что разговор шел не с Галеной. Она бы сразу выпалила, что "да, конечно".

— А чего там уметь? Ткнул и все!.. — Могу открывать собственное бюро предсказаний. Над формулировочками еще придется поработать, но верное направление уже задано. Я вздохнул и решил обойтись без наглядной демонстрации — остальные меня поняли, и на том спасибо. Хорошую девушка избрала себе позицию. Ее можно назвать — "позиция прекрасной дамы на рыцарском турнире" — в центре внимания, окруженная заботой и восхищением, в непосредственной близости от разворачивающегося представления, но в то же время — в полной безопасности. Ну и конечно — отсутствие необходимости что-нибудь делать. Или, еще точнее, считать, что сам факт присутствия — уже достаточное действие, которое требует неустанных восхищений и благодарности. Бррр!

— Нельзя брать в руки оружие, которым не владеешь. Возможно, наш единственный шанс — это как раз выглядеть, как группа безмозглых путешественников. Если мы будем пытаться выглядеть, как убийцы, настоящие убийцы очень повеселятся, но это не помешает им разобраться с нами. А драться с кем-нибудь из команды Шрама лично я не собираюсь. Думаю, любой из его бойцов положит нас семерых вместе взятых и даже не вспотеет, чем бы мы ни были вооружены...

Вот так и получилось, что в поход на твердыню Темного Властелина мы отправились упакованные шмотками под самый потолок, но, зато — совсем без оружия. И почему мне было не смешно?

Но по-настоящему не смешно мне стало примерно через полчаса после начала пути. Эти ушлепки никогда не путешествовали. Никогда! Все началось с того, как Галена начала жаловаться, что ей натирает. Ну, жаловаться она начала еще во время сборов и ни на секунду с тех пор не переставала, так что остальные просто это игнорировали, но через полчаса она закатила вполне серьезную истерику. Все принялись ее утешать и успокаивать, говоря, что им тоже некомфортно так долго находиться в седле, но они же терпят. Я чуть не свалился с лошади, так что, надо отметить, революционеры вплотную подошли к своей главной цели уже второй раз. И ведь что интересно — все шестеро единодушно отказались от моего предложения нанять повозку или карету. Типа, так "не правильно". "Не героически". Цитирую дословно. Когда ко мне вернулся дар речи, я спросил, что они имеют ввиду насчет поездок. До сих пор помню эту сцену так, как будто наблюдал ее со стороны. Свой тихий и ласковый голос, отчетливое воспоминание о мысли, что уже ничему не буду удивляться, которая крутилась у меня в голове буквально пять минут назад, и четкое понимание, что не хочу слышать этот ответ.

Может, поубивать их всех прямо сейчас? И поднять? От зомби толку и то больше. По крайней мере, они истерик не закатывают. Или промыть мозги, и отправить по домам, где они и провели свое беззаботное детство, которое несколько затянулось? Детство, проведенное в идиллических загородных виллах, и "поездки", представлявшие собой каретную прогулку от одной виллы до другой? Дети аристократов... "Золотая молодежь"... Некоторые хоть охотой увлекаются... Тот же Макиавелли очень рекомендовал Государю почаще выезжать на охоту. Очень потом помогает знание местности...

Но это был совсем не тот случай... Вместо этого пришлось устраивать привал с переодеваниями. Галена очень расстраивалась, что теперь будет выглядеть не так эффектно. Ее компаньоны относились к этому стоически и никак не комментировали. Мне хотелось стукнуться головой о какую-нибудь стенку, а за неимением стенки — о дерево. Но до ближайшего дерева было далековато, так что я не пошел.

Дорога до Моравола из столицы обычно занимает десять дней. Но это при нормальной скорости и без лишних продолжительных привалов. До сих пор мне как-то не приходило в голову рассматривать саму дорогу как испытание. Разбойников мы тут вычистили жестко, саму дорогу привели в идеальное состояние, вплоть до самой крепости, постоялых дворов на пути до Ладара— уйма. Какие могут быть проблемы? Но, видимо, против канонов не попрешь, и поход за головой супостата должен быть именно суровым, иначе не прокатит.

Например, не иначе как суровым, можно было назвать тот трактир, в котором мы останавливались на первый ночлег. Он действительно был не из лучших. Но когда я пожал плечами и сказал, что до следующего еще примерно полчаса такими темпами, взвыло четверо из шестерых. Дикран и Саррина сдержались. Ничего особого, обычный трактир — большой зал, немного грязноватый и задымленный. Грубая мебель, сделанная из расчета, чтобы не поломаться во время драки. И такая же прислуга. Ну, хорошо, не сделанная, а набранная, но все равно по тому же критерию! На стол нам подали вполне приличную еду — жареные колбаски с капустой. Ну и что, что колбаски были пережарены, а капусту нельзя было опознать с первого взгляда... Не повод же это шарахаться от нее в испуге... Короче, я мог не особо переживать, что объем своих спутников. Ну, а когда я потребовал ко всему этому еще головку чеснока и стал откусывать прямо от зубков, заедая это хрустящими колбасками и являя собой плакат "вампир-капут", стол вообще стремительно опустел. Единственным, кто остался, был Дикран. Он не стал ворочать нос от еды, хотя, особого восторга и не проявлял. Зря, кстати. Колбаски были очень даже и ничего. Дикран немного подумал и заказал себе большую кружку пива.

— Как ты думаешь, у нас есть какие-нибудь шансы? — Угрюмо спросил он, когда все остальные спешно покинули обеденный зал, а его заказ был доставлен.

— Ты сначала определись, шансы на что? — Я не сдержал ехидную улыбку. Мне Дикран с самого начала представлялся наиболее здравомыслящим человеком из этой компании.

— Ну, на победу... — Он смутился, прекрасно понимая, куда я сейчас поведу.

— Определись для начала, что для нас значит "победа". Дойти до места? Вряд ли, хотя я уже начинаю сомневаться в том, что нас хватит даже на это... Такими темпами тех припасов, что мы взяли из Синдара, нам надолго не хватит. Хорошее мясо и вино вообще имеют свойство быстро заканчиваться. Но это лирика. Я думаю, что мы сможем добраться до этой крепости. Но не больше. Когда я слышу словосочетание "горная крепость", то в голову почему-то лезет слово "неприступность". Ты не знаешь, почему? А когда мне говорят, что этой крепостью заведует самый опытный из ныне живущих военачальников... Знаешь, мне почему то кажется, что дырок там в обороне будет мало. Я помню, что крепость строится. Кстати, это единственная возможность попасть внутрь, как мне кажется. Но даже если попадем... Вернее, попадете, потому что я на штурм не подписываюсь! Вспомни, как вас арестовывали. Ты что, реально думаешь, что сможешь оказать хоть какое-то сопротивление? Что хоть один из вас или вы все вместе сможете? Кто вообще выдумал, что вот так вот можно взять и проникнуть на хорошо охраняемый объект? Он ведь не случайно так называется — охраняемый. Когда нужно хотя бы сходить в любое госучреждение и взять там справку, то почти все люди превращаются в стадо блеющих овец. Им, видите ли, страшно. Зато когда заходит речь о том, что семеро человек, из которых только один обладает хоть какими-то навыками, должны проникнуть в неприступную крепость, чтобы убить там могущественного мага, то почему-то все уверены, что у них все шансы на успех. Ну, а как иначе? Ведь об этом столько историй! Ни у одного дракона нет шанса, если против него идет юноша с пылающим сердцем, сколько бы он до этого профессиональных рыцарей бы не пожрал. Ни у одного некроманта нет шанса выжить, похить он юную деву, за которой отправляется бесстрашный герой, даже если он до этого не держал в своих руках ничего острее вилки. Особенно, если не держал ничего острее вилки. Потому, что если держал, то знает, что противник имеет свойство сопротивляться. И успешность этого сопротивления прямо пропорциональна его навыку. Вот поэтому профессионалы на драконов и некромантов, как правило, и не ходят. Потому что знают, что их съедят и не подавятся. И еще спасибо скажут за доставку еды или материала для поднятия. Но это уже мало кому интересно. Зато интересно слушать, разинув рты, бесконечные одинаковые истории как тот, кто был ничем, тот становится всем. И главное, чтоб сразу. Чтоб без усилий. Чтоб без работы. Профессионалом считается воин, усердно тренирующийся не менее десяти лет. Ты хоть раз слышал от бардов такую строчку, что юный герой перед подвигом десять лет обливался потом, вставая на рассвете и тренируясь до полного изнеможения, а потом еще чуть-чуть, потому, что именно это "чуть-чуть" и есть подлинная тренировка, когда ты превозмогаешь себя, когда становишься сильнее? Нет? Вот и я не слышал. А вот обратных историй слышал много. Скажи, вы много таких историй своей кампанией слышали?

— Много. — Буркнул Дикран.

— И почему я не удивлен? — Я покачал головой. — Но, знаешь... На самом деле главное — не это... Может, я сейчас неправильно говорю... Для вас главное именно это, потому что через "это" вы не пройдете... На самом деле главное то, что будет за этим. Вот о чем всегда умалчивают барды. Но это уже вопрос не к тебе.

— А к кому? И какой вопрос?

— К нашей отважной предводительнице... Слушай, а кому вообще в голову пришла идея возвращаться на родину предков?

— Ей. Она сама это придумала. Сколько ее помню, она всегда была одержима этой идеей. Есть вещи пострашнее бардов и менестрелей... Семейные хроники, например. В которых описывается золотой век правления, то, как хорошо было людям, животным и деревьям, даже солнце светило жарче. Она выросла на этих историях, так что ничего удивительного, что она хотела сюда вернуться.

— Хотеть вернуться и планировать переворот — немножко разные вещи, тебе так не кажется?

— Не тогда, когда речь идет о королевской крови. Для них это одно и то же. Вернуть все — былые порядки, былые дни... Ну и трон, это уж само собой.

-Хорошо, ну вы-то чего ее не отговорили?

— Кто, "мы"? У каждого из нас свои цели, как и у тебя, думаю. Ну, Грибид ей вообще в рот смотрит и сделает все, как она захочет. С ним все понятно. Галена хочет быть в центре любых событий, неважно каких. Стаххий — рядом с ней. Думаю, им вообще все равно, где быть — на войне или на вечеринке. Их действия будут одинаковыми. И польза — тоже. И воспринимают они оба мероприятия одинаково, по крайней мере, мне так кажется. Про Нолта до конца не уверен. Он всегда был молчуном. Куда все — туда и он. И везде будет стоять в сторонке. Ну, а что касается меня... Меня, наверно, можно назвать самым большим идеалистом. После Саррины, разумеется. Мне казалось, что это великолепный шанс узнать, чего я стою. Я ведь тоже любитель послушать красивые баллады. И не раз представлял себя на месте героев. И всегда мне казалось, что уж я-то справлюсь, вот только подходящего шанса проявить себя все нет и нет. Вот... Появился...

— И?

— Я уже получил все ответы на свои вопросы. Получил, когда нас арестовали в той таверне. Не про меня эти баллады. Хорошо представлять себя хитроумным героем, ловко выпутывающимся из любой передряги. Мне всегда такие больше нравились, чем груды мышц, решающие все силой. Силы на всех не хватит. Я хорошо помню то ощущение пустоты в мозгах, когда нас окружили. Ни одного остроумного ответа. Ну не единого. Так что мне остается только посмотреть правде в глаза.

— Мужественно. — Я сказал это вполне искренне, потому, что мало кто может смириться с собственной мирской ролью. Обычно люди начинают искать оправдания собственным неудачам и находить их. Вплоть до следующего раза. — И что теперь?

— А теперь я полюбуюсь на то, что ты будешь делать. Мне почему-то кажется, что ты сам ни в какое пекло не полезешь, хотя непрерывно повторяешь, как это все опасно. Для нас, но не для тебя. Для тебя это какая-то игра, хотя я совершенно не могу понять, чего ты хочешь. Может, просветишь? Какие у тебя цели? Зачем ты вообще за нами увязался? Не получил свои плату в городе и не помахал нам ручкой?