Драконы

Пока она размышляла обо всём, вспоминая эту комнату, Олдин развил бурную деятельность, в результате которой Бетани обнаружила перед собой настоящую волокушу: на срубленных ветках лежала дырявая от старости шкура — поверх неё были наложены ветки помельче. Перехватив её удивлённый взгляд, Олдин объяснил:

— Если что — впитается, а потом... Вывезем на двор — и прямо с этим сожжём.

Травница кивнула и, тщательно закрыв нос краем головного покрывала, взялась за сухие ветви волокуши.

Шла она по комнате осторожно, как и в прошлый раз, когда забирала предметы для зельеварения. То есть стараясь не наступать на пентаграммы, а потому пробиралась по стеночке. Пару раз почувствовала елее уловимое дребезжание под ногой, когда попадала на перекрещенные линии, и быстро переходила в другое место, пока с неё не вытянули силы. С дохлым демоном долго возиться не пришлось: раскромсанный Драконами труп (и что они с него считали, любопытно?) лежал на небольшом возвышении, которое раньше, судя по прокалённой каменной поверхности, служило основой для небольшого очага. Так что Бетани столкнула труп на волокушу достаточно удобно: лапы не мешали на обратном пути, а тело свалилось прямо на середину шкуры. Таща мертвечину назад, она порадовалась, что предусмотрительно закрыла нос. Запах проникал, но не до такой степени, чтобы вызвать тошноту, как тогда, когда она слишком решительно вошла сюда.

Олдин и одна из женщин взялись за переданную им волокушу и стремительно (оба самонадеянно не воспользовались повязками на нос) потянули свою гадостную ношу к двери во двор. А Бетани с облегчением вернулась в комнату, старательно ставя ноги в безопасные места и спеша в первую очередь к высокому и узкому окну — одному из трёх, чтобы проветрить помещение и побыстрей вывести запах гниения.

Ставень поддался не сразу, но со скрежетом открылся-таки. И Бетани некоторое время стояла под окном, на скамье, вдыхая свежий холодный воздух со двора.

Наконец она отдышалась и обернулась к комнате. У порога заметила большое ведро с водой и пучок соломы. Благодарно кивнув, она снова добралась до порога и забрала всё необходимое, чтобы вычистить место, где валялась смердящая туша дохлого демона. Край помещения, насколько Бетани успела выявить, выходил навесом над землёй, так что женщина не стала подбирать воду, текущую к краю стены с окнами, а просто принялась подгонять её туда, помогая себе соломенным пучком, воткнутым в найденную палку. Вскоре смрад поутих, а остатки вони травница предпочла не замечать, предполагая в близком будущем залить отмытую поверхность каменного очага отваром из трав, полностью нейтрализующих любые запахи. Очаг она не собиралась выбрасывать: он оказался весьма удобным для будущих действий с заклинаниями или с варевом из небольших по количеству или форме ингредиентов. Тем более тигли, валявшиеся у основания этого очага, пусть пока и грязные от сажи и того, что было в них когда-то, можно было вычистить и использовать не раз, поскольку выглядели они мало использованными.

Закончив уборку, Бетани отнесла ведро к порогу, чтобы его потом забрали и вылили остатки грязной воды, а соломенный пучок повесила под окном. После чего оглядела комнату уже другими глазами.

Так, убирать пентаграммы, как она поначалу решила, не стоит. Их, как говаривала ведьма приморских районов, надо приручить. То есть чужие пентаграммы могут сослужить хорошую службу, если они сильные — раз, если новая владелица сумеет повернуть их себе на пользу. И первое, что надо сделать...

Она закрыла дверь и подпёрла изнутри так, чтобы никто не мог открыть её. И от порога медленно и негромко проговорила:

— Моя комната. И всё, что в ней, моё.

Затем села на высокий порог и принялась шептать заклинание, привязывающее вещи и ограниченное пространство к себе. Сначала просто шептала, затем, повторяя одно и то же, постепенно вошла в транс и принялась раскачиваться, сама того не подозревая. Вскоре к ней потянулась странная прозрачно-призрачная сила, которая до сих пор, будто насторожившись, мелко колыхалась над всеми знаками, начерченными на полу. Бетани бездумно наблюдала, как медленно к ней переливаются словно освещённые солнцем морские волны, а затем заворачивают её в призрачный кокон, который продолжает кружиться вокруг неё. Покачиваясь, травница встала и избавилась от сапог, в которых бегала всё утро. Приподняв подол юбки, Бетани босыми ногами наступила в первую пентаграмму, начертанную на каменных плитах пола, не видя, как вокруг ног взвилась зеленовато-синяя волна, будто останавливая её, а потом волна улеглась — то ли смирилась, то ли приняла новое положение — и опять с впечатлением, что она отпускает женщину идти дальше. И так Бетани прошла по всем пентаграммам, замирая в каждой из них, а потом, интуитивно чувствуя, что ей разрешили идти далее, шагала вперёд.

Пришла в себя, стоя посреди комнаты. В глазах прояснело, и Бетани осмотрелась. Хватило одного взгляда, чтобы понять: магические линии не только подчинились, но стали частью самой травницы. Она чувствовала их движение изнутри. Подняв руку, вгляделась в ладонь. Ветвистый рисунок, соответствующий силовым линиям ладони, мгновенно возник на коже, а когда женщина мысленно отпустила его, он пропал.

Краем сознания Бетани понимала, что у неё самой нет такой силы, чтобы так легко подчинить себе чужую магию. Но подозревала, что её силы не сразу, но раскрываются, благодаря общению с Драконами. А то и близости к месту драконьей силы.

Когда за нею пришли, чтобы позвать на горную речушку и к мшистым камням, она уже полностью приручила знаки магической силы замкового колдуна и свободно ходила босыми ногами по каменному полу, нисколько не боясь, что простудится. В этой комнате ей теперь никогда не заболеть от простуды, потому что пентаграммы, которые она и не думала настолько сильно присвоить, защищали новую хозяйку. Поэтому невольно улыбаясь и ощущая лёгкость и приятное прикосновение к холодку пола, она порой специально делала лишние шаги, чтобы прочувствовать эту силу.

Уже у порога Бетани с сожалением оглянулась на комнату, которую вынуждена покинуть, хоть и ненадолго.

Сапоги надела за порогом. Не хотелось обижать магические силовые знаки своим недоверием к ним.

Внезапно поняла, о чём подумала, и засмеялась.

Она уже воспринимала их как живые существа! Со своими чувствами, со своим самолюбием! Существа, которые чувствительны по отношению к себе и которые так легко обидеть!.. А ведь всего лишь линии на полу, насыщенные силой!.. Вздохнув глубоко, Бетани велела себе переключиться на иные проблемы.

— Драконы пришли с охоты? — спросила она Антию, которая прибежала звать её.

— Да, мужчины принесли много мяса, — серьёзно сказала смуглая девушка. — И готовы идти за рыбой.

— А вы с Кариной точно мне сегодня сумеете помочь?

— Конечно! — удивилась Антия. — Тем более наши мужчины там тоже будут.

Бетани уловила собственнические нотки в голосе девушки и вдруг подумала, как будет грустно, если рыцарям Чёрного Дракона надоест изображать чувства к этим двум женщинам. Ну, или они остынут к своим... ну, избранницам.

— Что надо брать? — деловито прервала Антия размышления Бетани.

— Корзины, — задумчиво решила травница. — Большие. Нам понадобится много мха.

— Я сбегаю к Олдину, он даст столько корзин, сколько нам надо.

— А сколько телег будет к речке?

— Перси сказал, что трёх хватит.

— Тогда по две корзины на каждую из нас, — согласилась Бетани. — Если рыбы будет много, донесём и не ставя на телеги. Сейчас зима, а значит — мох сухой и лёгкий.

— Если что, Стеин мои донесёт! — радостно засмеялась Антия.

— Ты уверена? — вырвалось у травницы.

Антия хмыкнула.

— Стеин сказал: когда всё закончится, я выйду за него замуж, — просто ответила она и побежала от комнаты замкового колдуна, оглянувшись лишь затем, чтобы крикнуть: — Выходите во двор, госпожа Бетани! Я сама принесу все корзины!

Рыцарь Чёрного Дракона, орденец, берёт замуж безродную? Или девушка — бастард здешнего лорда, как это случилось с мальчиком Андре? Бетани озадаченно посмотрела вслед Антии, а потом спохватилась. Пора собираться за мхом! И тут же во всей красе явилась страшная проблема, от которой сердце немедленно вздыбилось и заболело. Как оставить в замке Тришу?! Без своего пригляда?!

Бетани ахнула и побежала не в свои комнаты, куда было направилась, а во двор.

— Триша! — забыв о воспитании и манерах, закричала она испуганно, обнаружив, что среди крестьянских детей дочери нет, как нет и будущего лорда Андре.

— Я здесь, мама! — удивлённо откликнулась девочка, высовываясь из-за угла башни вместе с Андре. — Что-то случилось?

Ошарашенная собственным страхом, Бетани выдохнула, когда из-за ног детей выглянула чёрная собачья морда, а ещё ниже вылетели из-за угла оба щенка. Они смело обтявкали Бетани и умчались за угол. Дети оглянулись, явно сожалея, что приходится прерывать какую-то игру, но Триша всё же подошла к матери. Андре помедлил и тоже поплёлся следом, то и дело оборачиваясь назад.

— Мы едем собирать мох, — сообщила Бетани, сама ещё не решив, стоит ли брать с собой дочь и мальчика.

Дети переглянулись.

— Мама, а можно — мы останемся? — спросила Триша, сама уже безнадёжно вздыхая, потому что привыкла беспрекословно подчиняться матери.

— А... почему ты хочешь остаться?

— Мы играем, — тихо сказал Андре, а потом вдруг добавил: — Бетани, ты не бойся. Мы играем хорошо. И будем играть долго.

— То есть? — не поняла травница.

— Нам никто не помешает, — объяснил мальчик таким тоном, как будто объяснял другому ребёнку, а не взрослой женщине. — Здесь есть охрана и Перси, который командует. И остаётся тот рыцарь, который приехал последним. Вы можете ехать без нас.

Бетани пару мгновений недоверчиво смотрела на мальчика. А потом прикинула. Всё правильно: случись что в безграничном пространстве за стенами замка — это пострашней, чем дети, укрытые от любых бедствий за каменными стенами. А ещё... У Триши никогда не было возможности играть с детьми. Да и вообще играть. А ведь эта игра её успокаивает получше, чем лекарственные травы, которые так горьки!..

— Хорошо, — кивнула она им. — Продолжайте играть в свои игры.

И вернулась в замок, побежала к себе, чтобы переодеться в платье попроще и найти оружие, соответствующее её положению и тем условиям, в которых она будет собирать драгоценный мох. Побежала, хотя всё ещё сомневалась, правильно ли делает, оставляя Тришу в замке. Ведь пока дочь на глазах, на душе легче... На лестнице она встретила сотника Перси, спускавшегося с башен, на которых проверял состояние охраны.

— Вы столько ходите, — попеняла она ему. — Как ваша нога? Не слишком ли вы её утруждаете ходьбой?

— Мне кажется, она, наоборот, становится более здоровой, — усмехнулся Перси и тут же вздохнул. — Я завидую вам. Вы выходите за стены замка за мхом и можете походить не по каменным ступеням, а по земле...

— Перси... — Она встревоженно прикусила губу. — Я бы хотела попросить вас об одолжении. Вы не могли бы проследить за моей дочерью? Ночью она была слишком напугана (о происшествии знали уже все в замке). Приглядите за ней.

— Не беспокойтесь, — улыбнулся сотник. — С девочкой всё будет хорошо. Так что собирайте ваш мох, не думая о Трише.

Она поблагодарила его коротким поклоном и побежала к своим комнатам.

Оказалось, не только она засиделась в замке, как думалось. Женщины Драконов тоже с удовольствием шагали рядом с телегами, едва ползущими по затвердевшим из-за морозца дорогам, и вполголоса переговаривались со своими мужчинами. Для Бетани было странно, что крестьяне спокойно принимали эту ситуацию. Ни одного презрительного взгляда с их стороны, ни одного осуждающего. А ведь они несколько лет жили фактически вольными. Их же должно раздражать такое поведение своих, деревенских женщин. Или не должно? Бетани, шагавшая неподалёку от одной из телег, вдруг подумала о Туазале. А этот рыцарь бы был раздражён. Она ещё вчера заметила его недовольный, хоть и мельком взгляд на эти две странные пары. Хорошо, что сейчас его нет, — остался в замке, разведя вместе с Перси своих наёмников по постам и освободив на время тех крестьян, которым до сих пор пришлось поневоле выполнять воинские обязанности.

Туазала оставили в замке, велев отдыхать после охоты, где ему и его наёмникам пришлось постоянно быть настороже, охраняя охотников. Ведь ходили в лес, который находится со стороны неведомого пока врага. А речушка, как объяснили Бетани, течёт неподалёку от ближайшей — относительно — к замку деревни. Так что для охраны хватит и двух Драконов.

Оказалось, крестьяне и Драконы уже бывали здесь — не далее, как несколько дней назад, о чём начали переговариваться, едва показалась звонко бегущая по камням вода. Рыбаки нетерпеливо поскидывали с себя одежды, предварительно ткнув пальцами в сторону, объясняя Бетани, где должен расти сфагнум. Драконы спокойно посмотрели на мужчин, которые влезли в студёную воду (Бетани потрогала ладонью мелкие волны, отдёрнула пальцы — и у неё дыхание перехватило от стужи) и азартно принялись кричать, показывая друг другу на рыбу, которая по зимнему времени была не слишком ловка, уворачиваясь от рыболовов-мужчин.

Под охраной Драконов три женщины дошли до нужного места и принялись за сбор мха. Как и предполагала Бетани, мох оказался высушен ветрами и зимним временем. Собирать его оказалось сплошным удовольствием.

Если бы не эти парочки.

Антия нисколько не стеснялась того, что может оказаться в поле зрения чужого взгляда. Нет, она не позволяла ни себе, ни Стеину слишком разнузданных вольностей. Но порой, разгибаясь от камней с горстью мха, травница замечала, что та, вместо того чтобы наполнять свои корзины, стоит за деревом и, прячась за ним, целуется с младшим Драконом. А тот, тоже не стесняясь, то и дело гладит её ладони или ерошит волосы на затылке. "Странные у них ласки", — с недоумением решила Бетани, наклоняясь к целому ковру мха, мягко кутавшему небольшой валун.

Карина себе и таких не позволяла. И, кажется, Хакон не требовал, чтобы она вела себя так по-детски. Но время от времени и он подходил к своей женщине. Карина чуяла его спиной, потому что выпрямлялась сразу и ждала, не оборачиваясь. И Бетани с не меньшим изумлением видела, как старший Дракон осторожно опускал ладони за её плечи, а женщина прислонялась к нему, словно отдыхая, пока он притрагивается к ней — легонько, будто боясь напугать. И ещё Бетани кое-что заметила: после того как драконы отходили от женщин, они выглядели гораздо более уверенными, чем до того. Как будто... Травница прикусила губу. Как будто те говорили им что-то ободряющее.

Всё так странно...

А когда Бетани закончила набивать вторую корзину и заметила, что Стеин помогает Антии добирать вторую корзину, одновременно играя с нею в прятки за высокими камнями, в груди её вдруг стеснилось и стало больно дышать... "А я? Придётся ли мне когда-нибудь испытать хотя бы эту влюблённость Драконов в своих дам? Пусть не любовь — я слишком стара для неё. Но хотя бы почувствовать на себе мужской оценивающий взгляд! Оценивающий и одобрительный! — И вспыхнула сама от догадки. — Я так невнимательна! Боже... Рядом со мной есть мужчина, который смотрит на меня так, что хочется сбежать от него в закрытую комнату, чтобы поправить волосы и платье! И он готов исполнять все мои просьбы! — Она слабо улыбнулась. — Он готов ухаживать за мной даже вне стола в трапезной... — И, опустив глаза, взмолилась к небесам: — Прости мне, Боже, греховные мысли о личном счастье! Но я так хочу, чтобы всего, что ждут Драконы, не случилось! Чтобы не было жертв и кровопролития! Боже, спаси и сохрани в мире наш замок и всех его обитателей!"