Рёндер: Книга 1 - Начало (рабочее название)

Я задумался над её словами. Сидеть в лесной избушке смысла не имело. Но я совершенно не знал местного языка, ведь с Шаолу мы фактически разговаривали телепатией. Что скажет её отец, когда узнает, что я не из этого мира? Примет ли он пришельца так радушно, как она говорит? Меня терзали сомнения.

Шаолу, чувствуя мои мысли, опустилась передо мной на колени, посмотрела мне в глаза и сказала:

— Мой рёндер, если отец не примет тебя, я уйду с тобой в школу рёндеров. Теперь у нас одна судьба и ничто не разлучит нас! Но я уверена, что отец поймёт и примет тебя.

— Ну хорошо, — ответил я немного успокаиваясь. — Только я хочу, чтобы ты научила меня вашему языку.

— Конечно! Мы начнём прямо сейчас! — улыбнувшись ответила она.

До поместья отца Шаолу мы добирались весь остаток дня. Всю дорогу Шаолу учила меня местному наречию. Она говорила слово, его перевод звучал в моей голове, и я пытался его повторить, не слишком коверкая звучание. Когда за рекой показался холм с массивной приземистой башней, обнесённой деревянным частоколом, я уже успел выучить с полсотни слов.

Мы перешли реку вброд, и стали подниматься на холм по извилистой дороге. За холмом я разглядел что-то вроде деревни размером с полсотни дворов или около того. Оттуда до нас долетали звуки простой деревенской жизни. Лай собак, кукареканье петухов и мычание коров настраивали на пасторальный лад.

Наконец, уже почти на закате, мы зашли во двор поместья через большую калитку в воротах. Часовой на деревянной надвратной башне ничего нам не сказал, но, как только мы дошли примерно до середины большого двора, нас окликнула рыжая девушка лет пятнадцати на вид в красивом розовом платье.

— Шау! Кого на этот раз ты притащила к нам в дом? Очередного бродягу? Отец будет очень недоволен!

— Это не твоё дело Веру! А с отцом я разберусь сама!

— Ну как знаешь! Я тебя предупредила! Он сегодня не в духе после ярмарки. Кажется, его опять там надули.

Шаолу не стала ничего отвечать, а просто втащила меня в дом.

— Ничего не говори! — тихим шёпотом проговорила она мне. — Я сама буду разговаривать с отцом, ты просто кивай и улыбайся. Хорошо?

Шаолу заглянула мне в лицо и дождавшись утвердительного кивка, взяв меня за руку пошла вглубь дома.

Отец Шаолу нашёлся на кухне, где он давал поварихе указания насчёт ужина. Что он говорил точно я не понял, лишь приблизительно, по эху мыслей Шаолу, я понял, что он был недоволен каким-то блюдом.

Увидев нас он нахмурил брови. Но прежде чем Миар Роннато успел открыть рот Шаолу выпалила:

— Отец, нам надо поговорить!

Миар Роннато кивнул и ответив что-то вроде: "Хорошо, пойдём в мой кабинет" вышел из кухни.

Всю дорогу по коридору мы прошли молча, наконец мы поднялись на второй этаж и зашли в небольшую комнату, явно нуждающуюся в уборке. Большой письменный стол, занимавший практически треть пространства, был завален бумагами и свитками. Открытый книжный шкаф, также нуждался в приведении в порядок того что на нём лежало.

Пока я удивлённо рассматривал обстановку, отец Шаолу обошел письменный стол, сел в добротное резное кресло и спросил, указав на меня:

— А что он тут делает? Отведи его на кухню, его место там!

— Отец! — воскликнула Шаолу. — Он не бродяга и не скальдер! Он рёндер! Мой рёндер!

— Что?? — воскликнул отец Шаолу и вскочил из-за стола. — Ты валькири? Этого быть не может! Проклятье! Тебе ведь уже почти восемнадцать!

— Это правда отец, и с этим уже ничего не поделать, — твёрдо сказала Шаолу, глядя ему в глаза. — Вот доказательство!

В тот же момент, Шаолу повернулась ко мне и приникла своими губами к моим. Я ощутил лёгкое головокружение, а потом обхватил её руками и ответил на её поцелуй со всей возможной стратью.

Когда мы закончили на лбу у Шаолу снова засияла жёлто-зелёная шестилучевая свастика.

— Смотри отец! — воскликнула она. — Смотри на знак на его и на моём челе! Ты видишь его?

Отец Шаолу, как будто замер, переводя взгляд с её лица на моё, а я в это время потрогал собственный лоб. Мне показалось, что я ощутил что-то горячее. Неужели и у меня есть такая же метка, как у Шаолу?

Наконец, отец Шаолу вздохнул, покачал сокрушённо головой и сказал:

— Ладно! Похоже это очередная шутка красноликой Лизару, которая играет нашими судьбами.

Затем он посмотрел на меня и спросил:

— А что ты молчишь, парень? Как тебя зовут? И из какого ты рода?

— Отец, он пока не понимает нашего языка! Я сама тебе всё расскажу!

— Не понимает? Он что не из нас, теронов? Полукровка? Или он потомок...

— НЕТ! Успокойся отец! Он не из нашего мира! Его занесло к нам дорогами темноликой Наору!

— Хмм... — отец Шаолу, обошел меня со всех сторон и проговорил: — А с виду он ничем от нас не отличается. Ты не ошибаешься, дочь?

— У нас с ним Связь, отец! Он не может мне лгать! Ты же понимаешь!

— Ясно... Что ж, добро пожаловать в мой дом, зять! — проговорил отец Шаолу, улыбнувшись немного кислой улыбкой. — Переведи ему то, что я сказал.

Шаолу кивнула и оттранслировала мне слова её отца. Я, вспомнив её уроки, ответил:

— Здравствуйте, Миар!

— Ха! Он всё же кое-что понимает! Когда ты успела его научить?

— Пока мы шли от охотничего домика, я учила его нашей речи, отец. Он сам попросил меня об этом.

— Хорошо, значит мозги у него есть, — проговорил Миар Роннато, покачав головой. — Учи его и дальше. К свадебному обряду он должен уже понимать слова, сказанные ему жрицей.

— Отец! Мы же только вчера встретились!

— И что? Я завтра же отошлю кого-нибудь в храм Трёх Сестёр у Жарденера, надеюсь они не откажут в моей просьбе и пришлют жрицу. Я не хочу, чтобы моя дочь оставалась невенчаной. Боги должны благословить вас!

— Хорошо, отец, делай как знаешь, — вздохнув ответила Шаолу. — Мы можем идти? Я ужасно устала с дороги.

— Идите. Жить он будет у тебя. Всё равно вас теперь не разлучить.

— Спасибо, папа! — с этими словами Шаолу подбежала к нему и поцеловала его в щёку. — Ты самый замечательный отец на свете!

Миар Роннато, сделал серьёзное лицо и замахал руками, после чего мы вышли.

Шаолу тут же потащила меня к себе в комнату. По дороге я спросил:

— Шаолу, а что, у меня тоже есть метка на лбу?

— Конечно! — ответила она с улыбкой. — У всех рёндеров отражается на челе метка их валькири. Это знак нашей связи и знак Силы, которой мы обладаем.

— То есть, если у рёндера несколько валькири, то и меток столько же?

— Да, именно так.

— Понятно... А у каждой валькири свой знак, или есть одинаковые?

— Одинаковые знаки есть, но их много, поэтому валькири с одним и тем же знаком очень мало.

— Интересно... — пробормотал я, погружаясь в размышления.

Комната Шаолу оказалась этажом выше. Довольно просторная и светлая, со стенами задрапированными красивой светло-зелёной тканью и большой кроватью со столбиками и балдахином, стоящей у противоположной от входа стены.

Я ожидал, что по всей комнате будут раскиданы всякие игрушки, а на всех тумбочках будут лежать баночки с притираниями и кремами, но вместо этого, на стенах висело оружие, а в углу стояла мишень для метательных ножей. Эти самые ножи, кинжалы и стрелы, как раз и валялись на всех ровных поверхностях в комнате.

Почувствовав моё удивление, Шаолу смутилась и сказала:

— Прости, что тебе досталась такая неженственная девушка. Мне с детства больше нравилось играть с мальчишками в рёндеров и валькири, а не в дочки-матери с девочками.

— У тебя тут прямо целый арсенал! — удивлённо воскликнул я. — Странно, почему же ты не взяла с собой хотя бы половину того, что тут есть?

— Отец не разрешает мне брать ничего лишнего на охоту, — пояснила Шаолу смущённо. — Он говорит, что благородной девице моего положения не пристало быть похожей на валькири или воительницу. Мало найдётся охотников взять замуж девушку увешанную оружием с ног до головы. Я и так год назад отдубасила одного женишка, приехавшего к отцу.

— Ха-ха-ха! — рассмеялся я, разглядывая Шаолу и ощущая исходящее от неё волнами смущение. — Похоже мне крупно повезло, что я смог тогда тебя обездвижить!

— Ты просто кинулся на меня сразу после того, как я свалилась в овраг! Совершенно бесчестным образом!

— Ну, в тот момент у меня была прострелена нога, и было как-то не до честности!

— Прости! — Шаолу сделала шаг вперёд и прильнула ко мне всем телом. — Не напоминай мне об этом, ладно? Я до сих пор вздрагиваю при мысли, что могла тогда тебя убить.

Я обнял её и погладил по спине.

— Ну, всё же обошлось! Зато теперь тебе не нужно скрывать свою любовь к оружию. И жениха искать тоже не нужно.

Шаолу посмотрела на меня своими большими красивыми чуть заплаканными глазами, и спросила:

— Ты понял, что отец хочет нас поженить, да?

— Ага, — ответил я с улыбкой. — Но я согласен. Ты мне очень нравишься, Шаолу!

— Правда? Даже такая, не очень-то женственная, да?

— Ты очень женственная! — проговорил я, поглаживая её попку. — Тут тебе нечего стеснятся!

Шаолу прильнула ко мне ещё плотнее, и я почувствовал разгорающееся в ней желание. Я наклонился и поцеловал её в губы. Всё окружающее померкло для нас.

Пришли в себя мы от деликатного покашливания. В дверях стояла дородная женщина лет сорока в простом синем платье и белом фартуке с таким же белым чепчиком украшавшим голову.

— Не хотела вас прерывать, но господин приказал мне принести одежду для твоего жениха, милая. А ещё он сказал, чтобы вы поторапливались, потому как ужин уже почти поспел.

— Спасибо Дарину! — ответила Шаолу, беря у женщины большой узел из которого торчал рукав камзола. — Мы постараемся спустится как можно быстрее.

— Если что-то будет великовато, то скажи мне, я подошью, — проговорила женщина и вышла из комнаты.

Следующие десять минут я пытался разобраться в том, что мне принесли. Там было несколько комплектов мужского платья и не все они были полными. В конце концов я смог переодеться во что-то, что не висело на мне как на вешалке.

Шаолу, придирчиво осмотрев меня со всех сторон, сказала, что пока сойдёт, а потом она подберёт что-нибудь получше. Что бы она там не говорила про свою неженственность, но голос её в этот момент был почти такой же как у моей матери.

Ужинали мы за большим дубовым столом над которым висел испускающий свет шар размером с мяч для боулинга. По стенам в держателях висели шары поменьше, приблизительно с теннисный мячик. Все они испускали такой же жёлто-зелёный свет, каким светит местное солнце.

За столом, кроме нас, отца Шаолу и её младшей сестры Веррау (или Веру) сидела ещё Дарину, оказавшаяся экономкой, и Харас Терторо, серьёзный мужчина лет сорока, названный управляющим. Все, кроме Веру, восприняли как должное моё появление. Но младшая сестрёнка Шаолу, узнав что я рёндер, тут же задала мне полдюжины вопросов, а когда узнала что я чужестранец, задала в два раза больше. В конце концов, Миар Роннато сказал, что выгонит её из-за стола, потому что она, похоже, нисколько не голодна. Веру надулась, но больше ничего не спрашивала.

После ужина мы с Шаолу отправились в баню, а потом уставшие завалились спать.

Глава 3

Утром меня с трудом растолкала Шаолу. Она казала, что отец хочет меня видеть. Я только и успел умыться холодной водой, как меня потащили вниз.

Отец Шаолу обнаружился на заднем дворе, где было устроенно что-то вроде тренировочной площадки. Он сказал мне снять камзол и рубашку, после чего кинул мне деревянный меч, взял другой такой же и, сказав, что пора посмотреть чего же я стою, бросился на меня в атаку.

Конечно же я бездарно проиграл. Миар Роннато удручённо покачал головой, пробормотал какое-то ругательство и спросил, чем же я занимался у себя на родине. Мой ответ его не впечатлил, как и заявление о том, что у нас давно не дерутся на мечах.

В результате, кроме обучения местному языку Шаолу дали задание научить меня фехтовать. Чем она тут же и занялась. Слава Богу, что примерно через час нас позвали завтракать. После этого мы с ней сели в библиотеке на втором этаже и она стала учить меня языку. Но моё счастье продлилось недолго, примерно через час Шаолу встала и сказала, что пора идти заниматься. Никакие уговоры и жалобы на то что я устал её не впечатлили.

Вечером после ужина я просто свалился на кровать без сил и уснул прямо в одежде.

Так стало повторятся каждый день. Поначалу у меня жутко болели мышцы, а потом привык. Не скажу что научится фехтовать очень сложно, сложно научится делать это хорошо. Зато ругательства местные я освоил очень быстро и в совершенстве.

Прошло уже больше недели с тех пор, как я оказался в Шесберо. Как выяснилось местные жители делили месяц не на четыре недели, а на три декады, что составляло ровно тридцать дней. Таков, как мне объяснили, был оборот самой большой луны, златоликой Аору. Лун здесь между прочим было тоже три: Аору, Ниору и Лизару. Черноликая Ниору была самой дальней и разглядеть её на небосводе было непросто. Красноликая Лизару напротив была самой близкой и маленькой и имела нестабильную орбиту, отчего появлялась на небе в совершенно непредсказуемое время. Все три луны были сёстрами богинями, супругами Светоносного Теора, бога Солнца, главного божества теронов. По легенде именно Теор стал первым рёндером, связав мистической связью всех трёх сестёр-богинь. И именно их младшими детьми были тероны. Старшие дети Теора также были богами.

Всё это поведала мне Шаолу в процессе обучения языку. Она же сказала мне, что собирающаяся нас повенчать жрица прибудет из храма Трёх Сестёр, расположенного в паре лиг от ближайшего города Рувима. Шаолу добавила, что все жрицы обладают мистической силой, дарованной им сестрами-богинями и врать в их присутствии считается оскорблением. Я запомнил это, просто на всякий случай.

Меня всё это заинтересовало, потому что вот уже третий день мне снился странный сон. Я видел девочку лет десяти-двенадцати, сидящую на дереве и плачущую от горя. Страх и отчаяние пронизывали всё вокруг, я пытался подойти к ней поближе, но травы опутывали мне ноги, а кусты цеплялись мёртвой хваткой за одежду.

Этот сон тревожил меня своей странной ясностью, такой же, как тот сон, из-за которого я оказался здесь. Мне совершенно не хотелось ещё раз исчезнуть и появится голым неизвестно где. К тому же, бросать Шаолу совершенно не входило в мои планы, я привязался к ней, привязался настолько сильно, что теперь даже и думать не хотел о том, чтобы с ней расстаться.

Но всё же, меня не оставляло тревожное ощущение. Оно постепенно нарастало, становясь всё более явственным и отчётливым. В конце концов, ещё через четыре дня, я упросил Шаолу поучить меня ездить верхом.