Воздушный стрелок 2 Часть 5. Театр военных действий

ЧАСТЬ V. ТЕАТР ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ

Глава 1. В тиши кабинетной...

По логике, я должен был бы бросить всё и мчаться домой, выяснять что там происходит и почему сигнализация, подав истошный вопль вдруг заткнулась, а все имеющиеся в доме, фиксаторы отключились ровно через шесть секунд после сигнала тревоги. Должен бы, но... признаю, некоторые стороны политики государственного непотизма мне начинают нравиться.

В общем, вместо меня в Сокольники отправилась группа "специалистов" Пятого стола. Благо, базируются они в "древнем пристанище" Преображенского приказа, а именно, чуть ли не в центре одноименного села. Вообще, весьма характерное соседство. С одной стороны, под боком зимние квартиры Преображенского полка, а с другой, до боярского городка рукой подать. Честное слово, иногда я начинаю думать, что государь неспроста держит такой "набор инструментов" по соседству со своими владетельными подданными. Впрочем, сейчас мне было не до того. Мне очень не нравилась воцарившаяся вокруг меня и моего дома суета и, сидя в уютном кабинете Вербицкого, я пытался понять, кому и зачем вообще могло понадобиться устраивать весь этот переполох. Слежка... попытка давления приказных... и уже второе нападение на дом. Кому и зачем это могло понадобиться? Уточню, для кого эта игра настолько серьёзна, что он... или она... не остановился даже перед смертью двух сотрудников Преображенского приказа, несмотря на опасность обратить против себя государственный механизм, со всеми вытекающими последствиями?

Чёрт! И почему во время первого налёта, у меня не было чуть больше времени? Хоть архаровца бы того с толком допросил бы! Так ведь нет. Налетели, скрутили... а теперь... хоть с ещё одной просьбой к Вербицкому лезь. Нет, не то что бы я его упрашивал помочь мне сейчас с проверкой дома, тут Анатолию Семёновичу хватило одного взгляда. Он моментально понял, что дело не в школьных проблемах и, парой вопросов уточнив ситуацию, вызвал "кавалерию", без единой просьбы с моей стороны.

— Кирилл? — Хозяин дома выжидающе взглянул на меня, когда я щёлкнул пальцами. — Ты что-то вспомнил?

— Да, Анатолий Семёнович. Полагаю, вся эта ситуация с нападениями и моим незаконным удержанием в карцере вас интересует не только в разрезе происшествия с двумя приказными? — Уточнил я.

— Разумеется. — Пожал плечами мой собеседник. — Я думал, ты это уже понял... тем более, в свете нашего недавнего разговора, у меня появились и личные причины в этом деле. А что?

— Да я вот сейчас вспомнил, что в больничном крыле Приказа должен находиться один из тех налётчиков, из-за которых я угодил в гости к вашим коллегам. — Протянул я.

Никогда не понимал выражения "сделал стойку"... до сего момента. Обозвать иначе произошедшие с Вербицким метаморфозы, я не могу.

Вопросы посыпались, как из рога изобилия. Кто, когда, зачем, почему... Успокоился мой собеседник, только связавшись с больницей и убедившись, что мой "трофей" на месте и покидать место своего нынешнего пребывания, то есть, реанимационное отделение, не собирается.

Дожидаясь доклада посланной к моему дому группы, мы успели посидеть за столом, где я познакомился с матушкой моей одноклассницы. Весьма... эффектной дамой, возраст которой с трудом определил бы даже гений пластической хирургии. Впрочем, учитывая и без того немаленькую продолжительность жизни одарённых вообще, и контроль Эфира у этой дамы в частности, могу предположить, что скальпель врача никогда не касался её нежнейшей белизны кожи. Целитель... и явно целитель не из последних. Достаточно "принюхаться" к той ауре покоя и безмятежности, что с профессиональной "дозировкой" и точностью распространяет вокруг себя дражайшая Василиса Тимофеевна, чтобы тут же вспомнить штатного эскулапа Громовых... Очень схожие ощущения. А если вспомнить профессионализм Иннокентия Львовича, в общем... с интересами супруги хозяина дома всё понятно и прозрачно. Правда, судя по чёткости всё того же эфирного следа, она не мастер, подмастерье... может быть. Уровня того же Хромова, но медицинскими техниками явно владеет виртуозно. Хорошо...

Вопреки моим ожиданиям, ужин не сопровождался "светской" беседой, и был... по-домашнему уютен. Может быть, это и был результат старания женской половины дома показать себя белыми и пушистыми, и вообще самыми лучшими в будущем союзниками и друзьями, но я был благодарен им за подаренные минуты спокойствия, рассчитывать на которые, в свете имеющихся новостей я не мог.

Но, как бы то ни было, ужин не продлился достаточно долго, чтобы я окончательно расслабился, а потому, едва мы оказались снова в кабинете Вербицкого, вернулся к своим размышлениям... Было, было у меня ощущение, что я что-то упустил, и мне хотелось восстановить весь ход нашей беседы с Вербицким до ужина, но... не судьба, кажется. Стоило закрыться двери кабинета, а на столе возникнуть бокалу гранатового сока для меня и уже знакомого коньячного набора для хозяина дома, как последний, раскурив ароматную сигару, тут же отвлёк меня от раздумий-воспоминаний.

— Кирилл, а ведь для тебя, известие о возможном возвращении в именитые было неожиданностью, а? Я имею в виду, главой собственного рода, а не вхождением в чужой, примаком или боярским сыном... — Поинтересовался Анатолий Семёнович.

— Не скрою. Прежде такая мысль мне и в голову не приходила. — Кивнул я и, окинув взглядом выжидающе посматривающего на меня Вербицкого, договорил. — Да и желание, тоже.

— Хм... Интересно. Ты настолько неамбициозен? — Тихо проговорил он. — Любой юноша твоего возраста, даже раздумывать не стал бы, представься ему подобная возможность.

— Я, может быть и юн, но не идиот. — Пожал я плечами. Ты хотел честности? Ты её получишь. — Не забывайте, я не только читал истории о богатырях и самоотверженных боярах, чья жизнь — служение трону и стране. Но и видел, как это выглядит... изнутри, так сказать. И не могу сказать, что нашёл много совпадений меж провозглашаемым и действительным. Гордости за предков, переходящей в надменность, хоть отбавляй. Надменности богатеев переходящей в форменное чванство, ещё больше. А вот со служением... как-то глухо.

— Хм... — Вербицкий кивнул, словно приглашая продолжить. Да пожалуйста.

— Знаете, после пира у Бестужевых, я, впечатлённый количеством гостей и их разнообразием в занятиях и интересах, решил поинтересоваться статистикой занятости именитых. — Медленно продолжил я. Глаза Вербицкого удивлённо распахнулись во всю дарованную природой ширь. А это немало...

— Какой... оригинальный интерес... — Справившись с собой, проговорил мой собеседник и закончил уже нормальным тоном... для обретения которого, ему пришлось смочить горло добрым глотком коньяка. — И где же ты отыскал такие сведения?

— Обычный запрос в поисковике Герольдии. — Пожал я плечами. И да, да, это была идея Ольги. Но ведь сработало же!

— Открытый запрос?! — Вербицкий подобрался.

— Ну да. — Кивнул я. Мой собеседник шумно выдохнул и добил оставшийся в бокале напиток.

— И?

— Что "и"? По сведениям Герольдии, лишь две десятых представителей боярских родов заняты на той или иной службе. Остальные же... "радеют о процветании рода на семейных предприятиях". Как-то маловато, для опоры трона и вернейшей части подданных, не находите, Анатолий Семёнович?

— Да уж. — Тихо согласился тот. — И какой смысл, спрашивается, в секретности, если закрытую информацию уровня "ДСП" и "СС" можно отыскать, просто заглянув на инфор Герольдии?! Бардак.

— От такого результата, я ещё полчаса в себя приходил. — Старательно пропустив мимо ушей слова собеседника, я продолжил. — И желание вращаться в свете, этот факт поубавил больше, чем весь мой невеликий опыт общения с боярами.

— Хм. Понятно. А чем же ты собирался заниматься... вне света? — Вербицкий явно оправился от известий. Быстро он. Впрочем, чего еще можно было ожидать от руководителя такой структуры, как Пятый стол?

— У меня талант к Эфиру. И отец и дед были грандами... — Пожал я плечами. — А отец, так вообще успел заключить договор с Валентином Эдуардовичем... боярином Бестужевым, я имею в виду... об открытии школы.

— Талант, это хорошо. — Задумчиво покивал Вербицкий. — Но, когда ты сможешь подтвердить его статусом?

— Чисто технически, я мог бы уже сейчас преподавать... по стандартной методике. Но активы школы заморожены до моего восемнадцатилетия. — Я развёл руками. — Так что, придётся подождать.

— Кхм... Мастер в пятнадцать лет. — Полковник вздохнул и, плеснув себе ещё коньяку, щёлкнул пальцем по своему браслету. — А... он, в курсе?

— Да. И не в пятнадцать, а в четырнадцать. — С тщательно... э-э-э наверное, всё-таки демонстрируемой, чем скрываемой гордостью, ответил я.

— Теперь понятно, почему на твоём деле гриф "Корона". — Заключил Вербицкий и, потерев ладонью лоб, с интересом уставился на меня. — Знаешь, я в очередной раз поймал себя на мысли, что не зря поторопился с изложением своей просьбы. Думаю, приди я к тебе с предложением о боярстве хотя бы через три года, и не факт, что ты согласился бы на эту идею. Это, если бы я вообще, смог тебя отыскать под защитой Государя.

— Думаю, смогли бы, Анатолий Семёнович. — Улыбнулся я. — Уверяю вас, что моя школа Эфира к тому времени стала бы уже достаточно известна... хотя, почему стала бы, будет известна. Ручаюсь.

— Да-да. Вот только любой "неправильный" интерес к ней, будет грозить большими проблемами. Уж что-что, а травить неугодных умеют не только бояре. Государь наш, как и его родственники, тоже не отличаются в этом плане, особым добродушием. — Усмехнулся Вербицкий. Ничуть не сомневаюсь. У именитых, это, кажется, вообще искусство из искусств... Хм.

Глава 2. Экстатический восторг или экзотика кстати

На этот раз, налёт на мой дом почти удался. Силовики Вербицкого повязали визитёров как раз в тот момент, когда те уже увлечённо громили обстановку. Пяток мордоворотов явно криминального вида, были немало удивлены, когда ворвавшиеся через несколько минут после них, суровые дядьки в темно-серых комбезах без знаков различия, наставили на незваных гостей весь свой немалый арсенал. Ну а дальше... дальше всё было просто. Короткий предварительный допрос на месте, затем доставка в Преображенское, на базу Пятого стола и уже куда более серьёзная и вдумчивая беседа. Правда, выдавить из хитровской отморози хоть что-то полезное не удалось. Наняли их в какой-то забегаловке, предложив "по-быстрому сшибить деньгу на хулиганке". Обозначили объект, объявили цену и... отправили бить горшки. Кто нанял? Какой-то холёный тип, явно "не из их песочницы", холёный, но неприметный. Одет по погоде, легкое пальто, шляпа... ботиночки у него недешёвые и чистые, явно не пешком наниматель до той забегаловки добирался.

Искать этого типа по описанию, дело гиблое. Кафешка, где зависали "хитрованы" фиксаторами не оборудована... точнее, они там перманентно разбиты... как и на соседних с забегаловкой улицах. Ну да, среди криминалитета тоже умные люди имеются, что свои физиономии светить не любят. Было бы удивительно, если б было иначе.

В общем, как заверил меня Вербицкий, поиски будут вестись, но рассчитывать на результаты по имеющимся следам, было бы слишком оптимистичным. В худшем случае, ниточка оборвётся на краденых номерах авто, доставившего заказчика в "мертвую зону", а в лучшем... выяснится, что он сам просто посредник и в глаза не видел настоящего нанимателя. Ну да, значит, будем ждать следующей выходки моих недоброжелателей... Бесит. А тут ещё и эти дуэли, о которых я, признаться, успел позабыть. Спасибо Вердту, напомнил! Да что ж за херня вокруг творится, а? Будет у меня хоть несколько дней покоя?!

Я потёр виски, пытаясь избавиться от накатившей головной боли, но, поняв, что таким примитивом дело не поправить, "нырнул" в себя. Медитация хороша не только, как метод сосредоточения... м-да. Если бы меня ещё не отвлекали от неё...

— Кирилл Николаевич, я вам не мешаю своим бубнёжем? — Наш "классный", чей урок как раз сейчас я и пытался скрасить процессом самолечения, остановился возле моей парты. Он ещё улыбается...

— Нисколько, Иван Силыч. — Протянул я и, не дожидаясь пока до "классного папы" дойдёт смысл моих слов, поднялся со своего места. — Разрешите покинуть занятие...

— Хм... Надеюсь, у вас есть уважительная причина для столь стремительного ухода? — Чуть прищурился Иван Силыч. М-да, эту выходку он мне ещё припомнит, кажется. Да и чёрт с ним.

— Есть. — Кивнул я, начиная собирать рюкзак.

— Ну что ж, тогда не смею задерживать, Кирилл Николаевич. Отметку о вашем отсутствии я проставлю сам. — Поняв, что более развернутого ответа он не дождётся, проговорил учитель.

— Благодарю, Иван Силыч. — Я подхватил свой баул и вывалился из кабинета, чувствуя на себе взгляды всего класса.

Оказавшись на улице, в седле "Лисёнка", я облегчённо вздохнул и, защёлкнув фиксатор шлема, поддал огня. Другое дело. Мне просто необходимо немного развеяться. А что может быть лучше для проветривания мозгов, чем покатушки на мотоцикле? Впрочем... хм. А почему бы и нет? В конце концов, мне не только нужно обзавестись заменой рюгерам, но и приобрести что-то из "холодняка" для грядущей дуэли, а миллионы женщин Там уверяют, что шопинг тоже неплохо спасает от дурного настроения. Вот и совмещу проверку их утверждения с хорошим делом.

Движок ревёт, щит послушно принимает на себя потоки жижи, летящей из-под колёс, мотоцикл катит вперёд, легко и непринуждённо обходя попутные машины, пожирая километр за километром и приближая меня к Замоскворечью, где, если верить карте браслета, транслируемой на стекло шлема, располагался один из самых больших оружейных торгов города.

Действительно, большой. Упаковав шлем в рюкзак, на входе, я шагнул внутрь и невольно присвистнул. Это ж целый торговый центр! Огромное количество всевозможных лавок, площадью от нескольких квадратных метров, до огромных магазинов сияющих десятками натертых до блеска витрин. Всевозможная экипировка, от одежды до стропорезов, оружие, от дамских "игрушек" и охотничьих длинностволов, до лёгких спортивных "винтовок" и штурмовых комплексов, увешанных грозными предупреждениями: "Только по лицензии"... И чего я, спрашивается, раньше не поинтересовался этим местом? Глядишь, и не пришлось бы заморачиваться с "трещоткой"... Хотя... "чистый" ствол, штука хорошая, нужная... Особенно, учитывая творящиеся вокруг непонятности. Нет-нет, да и пригодится. Хм, а вот обзавестись легальным оружием под тот же "заряд", было бы неплохо. Совсем неплохо. Унификация, наше всё... всегда и везде... правда, лучше не во всём. Меру надо знать.

Не могу сказать, что кого-то из торговцев удивил пятнадцатилетний пацан фланирующий меж стоек с оружием и различным снаряжением, нет, поглядывали, конечно... но так, исключительно для порядка. А когда я заинтересовался парой "Берреров" Зауэра, мощными автоматическими стволами под знакомую мне "стрелку", один из приказчиков тут же нарисовался рядышком. И ничуть не смущаясь возрастом возможного покупателя, начал заливаться соловьём о непревзойдённом качестве творения сумрачного тевтонского гения, не забыв мимоходом упомянуть, что это оружие предназначено исключительно для одарённых. А то я не знаю... В "Девятке" не раз из такого стрелял. Хорошая машинка. Мощная, скорострельная... но не слишком. Под разгоном, с такой работать одно удовольствие.

— Сколько?

— Хм-м. — Продавец споткнулся на полуслове, хлопнул белёсыми ресницами... — Восемьсот семьдесят рублей.

— Две штуки, пожалуйста. И пару коробок зарядов к ним. С кристаллами, разумеется. — Кивнул я.

— Заряды... русские, немецкие? — Тут же, спохватившись, затараторил приказчик... сразу, как только сверил данные моего "официального" браслета. — Я бы рекомендовал немецкие, производства тех же Зауэр унд Зон.

— Благодарю, но нет. Вон там, на стойке я вижу у вас "Русские чёрные". Давайте их.

— Эм, но они "пустые". — Предупредил меня продавец. — И дороже.

— И всё-таки. — Я покачал головой. Приказчик, в ответ, пожал плечами и, замолчав, принялся выгружать на прилавок заказанное. А пока перед ним росла куча положенных "в нагрузку" прибамбасов, я крутил головой, рассматривая то, что не успел увидеть, пока ходил от витрины к витрине. Вот за стеклом одной из них, я и увидел... их.

Лет десять назад, когда я уже обжился в Центре, приезжал к нам один удивительной судьбы дедок. Нет, я не знал историю его жизни, и личного дела не читал. Но кто скажет, что гуркха в средней полосе России, это не удивительно, пусть бросит в меня камень. А дедок был самым настоящим гуркхом и, несмотря на почтенный возраст, боевым донельзя. Кажется, его войны начались ещё до Фолклендов, которые он, кстати, тоже зацепил. И продолжались до середины девяностых в местах, историей не освещаемых. По крайней мере, при жизни участников.

Уж как этого джемадара занесло в наши пенаты, я не представляю, тем не менее, старичок великолепно устроился у нас в Центре и полюбил гонять чаи в компании нескольких постоянных обитателей базы. Среди которых, был и я... Сдружились мы с этим служителем Кали, хоть и не одобрял он моего учительства... Правда, когда я попытался дознаться у него, что же заставляет "коллегу" общаться с человеком, чью работу он считает недостойной, и мало того, что общаться, ещё и учить его... жизни, старик только хмыкнул что-то вроде: "Ей нравится смотреть из-за моего плеча на того, кто стоит за твоим"... не дословно, конечно, но как-то так. С русским у гуркха было и по трезвянке не очень, а уж после "чая"... в общем, чудо, что я хотя бы это разобрал. М-да уж... славный был дед. Одарённый, кстати, но, как я понял, среди ему подобных это было скорее правилом, чем исключением.

И вот, спустя десять лет, стою я посреди торгового зала оружейного магазина в ином мире и реальности, и самым пошлым образом пялюсь на знакомые хищные обводы ножей, занятием с которыми начинал когда-то каждое утро тот самый удивительный пьяница-гуркх. Уж поверьте, ЭТИ кхукри, украшенные "посвящением" Кали, я опознаю из тысяч.

— Сколько? — Наверное, что-то случилось с моим голосом, потому что перебиравший за стойкой мои покупки, приказчик нервно дёрнулся. Покрутив головой, он, наконец, определил, на что именно я указываю и еле слышно снисходительно фыркнул.

— Это вам надо спрашивать у их владельца. Но я думаю, он их вам не продаст. Он их уже лет пять на витрине держит и никому не продаёт... Зачем только выставил?

Да плевать мне, что думает торгаш! Я же этому чёртову джемадару за них чего только не предлагал! А он всё усмехался: придёт время, получишь. Как знал, старый... Кхм... А ведь я начисто забыл и о гуркхе и о его ножах... пока вот, не столкнулся.

Не знаю, что послужило причиной, но появившийся на зов приказчика владелец соседней лавки, обычный русак, кстати говоря, только окинув меня взглядом и услышав вопрос, кивнул.

— Пять тысяч. За каждый. — Обронил продавец и, клянусь, я услышал, как загрохотала по полу челюсть приказчика, всё ещё возившегося с оформлением моих зауэров.

Да уж, цена не детская, но... может прав был гуркх? Зачем-то ведь они попались мне на пути именно сейчас? А послезавтра, кстати говоря, у меня вторая дуэль... с холодным оружием, между прочим. Ха! Судьба, однако...

Я честно старался выглядеть невозмутимым, переводя со своего счета десять тысяч полновесных рублей, но... впрочем, давешний приказчик пребывал в таком заторможенном состоянии, что вряд ли смог бы оценить мои актёрские потуги по достоинству. А вот продавец кхукри, только что облегчивший мой счёт на круглую сумму, явно был доволен.

— Пусть они служат вам, как служили хозяйке. — Русак-то он русак, но до чего же знакомые повадочки, а...

Приняв у продавца завёрнутые в ткань и уложенные в пакет кхукри, я вернулся к стойке, где меня уже дожидался кофр с Зауэрами. Избавившись ещё почти от двух тысяч рублей, я подхватил покупки и, кое-как упихав их в рюкзак, осторожно двинулся дальше. Осторожно, потому как совсем не горел желанием лишиться ещё большей суммы денег. А здесь, как оказалось, это проще простого. Впрочем, насладиться променадом мне не дал звонок близняшек. Учёба продолжается... несмотря ни на что.

Глава 3. Не суйте росомаху в колесо...

Ольга проводила взглядом устало забирающихся на заднее сиденье вездехода близняшек и, махнув им на прощание рукой, побрела обратно в дом. Сегодня, Кирилл превзошёл самого себя... в учительском рвении. Так, за всё недолгое время занятий у него, девушки ещё никогда не выматывались. Бестужева прикусила губу и вздохнула. Можно было бы предположить, что этому "авралу" поспособствовали новости о грядущем визите одного из старших Громовых, назначенном на двадцать пятое число... но, высказанное вслух предположение об этом, Кирилл встретил абсолютно равнодушно. Точнее, как подсказывала установившаяся между ними связь, причины нервного состояния, в котором находился наречённый, крылись в чём-то другом... Ольга задумчиво провела рукой по длинной царапине, неизвестно когда успевшей "украсить" обеденный стол, и нахмурилась. Этого не было в её прошлый визит.

Взгляд девушки заскользил по комнате, наткнулся на треснувший камень в каминной кладке, потом на треснувший подоконник... если можно так назвать дубовую доску двух дюймов толщиной... и ряд широких, ещё свежих царапин на деревянной обшивке потолка, словно оставленные когтями гигантской кошачьей лапы, а потом взгляд упёрся в новенький чайный сервиз, из которого их компания сегодня пила чай. Последней каплей стал замеченный боярышней помятый бок любимого самовара хозяина дома. Что здесь произошло?!

Тряхнув головой, Ольга решительно... но медленно двинулась к выходу на веранду. Быстро, после сегодняшнего занятия у неё всё равно бы не получилось. Зато с решительностью всё было в порядке.

Распахнув настежь дверь, в которую тут же с радостным свистом устремился холодный ноябрьский ветер, Ольга шагнула на порог и... застыла на месте.

Кирилл, закрыв глаза, медленно, стелящимся шагом перемещался по песчаной площадке своего импровизированного полигона, а вокруг него... сначала, Ольга приняла этот блеск за один из "активных" щитов Воды, но тут же усомнилась. Во-первых, для формирования "Капель", боец должен иметь статус, не ниже воя, во-вторых, эти самые "Капли" должны вращаться вокруг тела стихийника, а не следовать за его ладонями, а в-третьих... ну не гудит этот щит, как растревоженный пчелиный рой.

Словно почувствовав, что за ним наблюдают, Кирилл остановился, и мерцающие всполохи вокруг рук исчезли, оказавшись двумя странно изогнутыми ножами, рукояти которых сами собой легли ему в ладони... впрочем, почему "словно"? Именно, что почувствовал. Юноша обернулся к наблюдающей за ним Ольге, и улыбнулся. Только сейчас она поняла, что не чувствует в нём той взвинченности, переходящей в раздражение, которой он "фонил" весь урок. А сейчас, её и вовсе накрыло волной нежности накатившей от Кирилла, на которую Ольга не могла не ответить.

Очнулась она, только оказавшись в его объятиях, услышав чуть хриплый голос.

— Ой-ёй, милая... Полигон в ноябре, не самое лучшее место для таких занятий. — И словно подтверждая слова Кирилла, по площадке ударил снежный заряд, ничуть не ослабленный окружающим владение частоколом голых деревьев.

— Ну, уж на купол-то нас точно хватит. — Промурлыкала Ольга, сильнее прижимаясь к наречённому.

— Нет уж, нет уж. Я не намерен отвлекаться даже на такую малость. — Проговорил он, как-то неуклюже разводя руки в стороны. — Идём в дом.

Ольга с сожалением отстранилась и, сделав шаг назад, тихо хмыкнула. Теперь понятно, почему жест Кирилла показался ей таким неуклюжим. Ножи из его ладоней никуда не делись, и он просто не хотел, чтобы девушка порезалась об их странные вогнутые лезвия. Да и сама хороша! Додумалась же, когда в объятия кидаться...

Кирилл, поймав недовольство Ольги, успокаивающе кивнул.

— Всё в порядке. Просто, нам нужно немного привыкнуть... обоим.

И тут, её наречённый сделал нечто, что заставило Ольгу недовольно поморщиться. Как-то привычно и обыденно перехватив ножи, Кирилл сделал ими пару небольших надрезов на пальце, после чего, аккуратно протерев лезвия, так же стремительно и уверенно отправил странные клинки в ножны на поясе.

— Что? — Уловив недоумение наречённой, Кирилл приподнял бровь.

— Мальчишка. — Вздохнула Ольга, покачав головой. — Я всё время забываю, что ты всё ещё пятнадцатилетний мальчишка...

— Хм. Может быть. — Кирилл улыбнулся и, "закрыв" надрезы, вновь её приобнял, на этот раз за плечи, и проговорил, подталкивая в сторону веранды. — Идём домой. Холодно, и есть хочется.

Ольга покосилась на наречённого и, кивнув, двинулась вперёд. Медленно-медленно. И куда только делась та стремительность, с которой она оказалась в кольце его рук, минуту назад?

— Нет, так дело не пойдёт. — Покачал головой Кирилл, обволакивая девушку своим сочувствием. И где оно было, хотелось бы знать, когда он гонял учениц по полигону?! — Эдак, мы ужинать сядем в полночь, а до кровати доберёмся и вовсе к утру.

А в следующую секунду, Ольга почувствовала, как её тело, подхваченное не по-мальчишечьи сильными и крепкими руками, взмывает в воздух. Миг, и она уже на руках у Кирилла. Мр-р...Всю жизнь бы так провела...

— Как мало нужно некоторым для счастья. — Фыркнул голос у неё над ухом. Послушная воле эфирника, дверь в дом распахнулась, а когда Кирилл перенёс Ольгу через порог, так же послушно захлопнулась.

* * *

После недолгого, ввиду нашего, разгулявшегося аппетита, ужина, мы устроились чаёвничать. Точнее, Оля с наслаждением пила чай, а я, вооружившись чашкой кофе и вечерней сигаретой, устроился на своём излюбленном подоконнике. Наречённая недовольно покосилась на тонкую струйку дыма, который, закручиваясь спиралью, вытягивался в приоткрытую форточку, для верности направляемый лёгкой воздушной техникой, но промолчала. И правильно. Мои невеликие возможности новика с лёгкостью удаляют все, без исключения, "внешние" последствия курения, а целительские эфирные приёмы гарантированно сводят на нет возможность появления любых заболеваний, связанных с этой дурной привычкой. Зато эффект релаксации остаётся. А мне большего и не надо.

— Кирилл, ты не хочешь мне рассказать, что здесь произошло? — Оля постучала ноготком по вмятине на блестящем боку самовара.

— Воры залезли. — Хмыкнул я. — Или хулиганы...

— Вот как... — Девушка демонстративно чиркнула пальцем по длинной царапине, пересёкшей стол. — А ты...

— А я, в это время был на важной встрече. Получил сигнал системы... за настройку которой, кстати, я тебе до сих пор должен... и вызвал наряд полиции. Собственно, то что ты видишь, это результат их встречи.

— Однако... И кому мог понадобиться стоящий на отшибе дом, в котором и брать-то нечего... — Протянула Оля.

— Это для тебя или даже для меня. А для некоторых, одна только видеопанель стоимостью в шестьдесят рублей, уже прибыток, и немалый.

— Так у тебя же её нет. — Нахмурилась она.

— Ну, они же этого не знали. — Пожал я плечами. — Да ладно... ерунда это всё. Вчера приходил околоточный надзиратель с техниками, заключили договор. Так что, теперь, если кто и полезет ко мне в гости без спроса, наряд я вызову одним сигналом на пульт.

— Хм... — Оля смерила меня изучающим взглядом. — Значит, есть ещё что-то...

— В смысле? — Не понял я.

— Ты сегодня был очень взвинчен. Потом, вроде бы немного успокоился, а сейчас вот, снова начинаешь нервничать. Вторую сигарету закурил. — Объяснила она.

М-да уж, Шерлок Холмс в юбке... я перевёл взгляд на стройные ножки наречённой... точнее, в халате. Коротеньком таком, лёгком халатике, под которым...

— Кирилл! — Оля возмущённо уставилась на меня, явственно покраснев... и вряд ли от смущения. — Не сбивай меня!

— Всё-всё-всё. — Смеясь, я поднял руки в жесте сдающегося, одновременно чувствуя, как тугая пружина сжимавшаяся где-то внутри меня в последние дни, лопается, с почти слышимым звоном. Надо же, отпустило...

Ольга только взвизгнула, когда я, вновь подхватив её на руки, устремился в спальню. Нет, уже когда я был на пороге, она попыталась что-то сказать, но... трудно говорить, целуясь. Очень.

Утро... хмарь за окном... Да и чёрт бы с ней. В постели тепло, рядом уютно сопит Оля... хо-ро-шо.

— Кирилл... а тебе не пора? — Голос, раздавшийся рядом, заставил меня вздрогнуть. Надо же, я даже не заметил, как она проснулась. Повернувшись, я заглянул в глаза наречённой... и сна в них не было. Вообще.

— Ты зачем закрылась? — Поинтересовался я. Пора-то, пора, но ей откуда это знать?

— Мне надо было подумать. — Вздохнула Оля и повторила вчерашнюю фразу. — Ты меня не сбивай. Лучше ответь... с кем у тебя дуэль?

— Нет, ты не Холмс. За ночь я в этом убедился и не раз... — Вздохнул я. — Но в предках у тебя явно затесался не один десяток детективов. Как догадалась?

— А с чего ещё, вдруг, ты стал бы вчера упражняться с этими ножами? — Она пожала плечами. — Будь это обычная тренировка, ты выбрал бы другое время, согласись... и не ограничился бы получасовой разминкой. Итак, с кем у тебя дуэль?

— С неким Аристархом Владимировичем Бродовым. — Признался я, и блок Ольги рухнул от поднявшегося страха.

— Кирилл! Он же бретёр! Профессиональный убийца! — Вот так, так... Я потёр переносицу. Интересно, а почему Леонид мне об этом не сообщил, когда готовил свою "справку", неужто не знал?

Глава 4. Росомаха не белка...

На встречу с Бродовым я ехал в довольно мрачном настроении. И вовсе не потому, что был расстроен ошибкой Леонида. Вовсе нет. Бестужев-младший, действительно, вполне мог и не знать о том, что мой противник, фактически, наёмный убийца. Ольга, например, узнала об этом совершенно случайно, когда один из её однокурсников оказался втянут в дуэль с этим человеком. Точнее, подставлен под его клинок, с закономерным и печальным итогом.

Ничего удивительного в такой "неизвестности" я не вижу. Любой такой "бретёр" будет стараться избегать подобной славы, ведь одно дело, честная дуэль, и совсем другое, прикрываемое фиговым листочком дуэльного кодекса, убийство, за которое родные жертвы могут и отомстить... точнее, наверняка, будут мстить. И если "справочная" Бестужевых не владеет информацией относительно Бродова, значит... значит, он, как минимум, умён и предусмотрителен. Хм... собственно, такой вывод можно сделать и исходя из его выбора оружия. Чистая сталь... в двадцать первом веке, даже в таком патриархальном и традиционном обществе, как боярство, она довольно редко прописывается условием в дуэльных протоколах, как ни крути. И настоящих профессионалов обращения с острым железом можно пересчитать по пальцам. Нет, боярских отпрысков и неименитых родовичей, конечно, обучают обращению с длинноклинковым оружием, но проходит эта учёба по тому же списку, что и рукопашный бой. Исключение составляют лишь гвардейцы... по крайней мере, те из них, что используют ЛТК и ТТК... так называемая "кавалерия". А Кирилла, как и большинство родовитых, учили, фактически, только началам фехтования. А это значит, что сейчас я нахожусь примерно в тех же условиях, что и мои прежние противники... Поправка: находился бы, если бы не два ножа, что сейчас покоятся в ножнах на моем поясе и не школа старого пьяницы-джемадара...

Не могу сказать, что я такой уж титан обращения с кхукри, в этом деле до урождённых гуркха мне далеко. Эти сумасшедшие начинают обучение своих детей, когда тем лет пять исполняется, но... сомневаюсь, что Бродову доводилось сталкиваться с мастерами-гуркхами. Да и... что не даст умение, то можно нагнать скоростью и силой. Подло использовать Эфир там, где предполагается "честная схватка на мечах"? К чёрту. Мой противник, не ангел с крылышками, и настоящие причины нашей дуэли кроются отнюдь не в вопросах чести. Так что, главное прикрыть возмущения в Эфире, чтобы секунданты не засекли использование Дара, и моя совесть может спокойно спать дальше. Жаль только, что придётся отказаться от телекинеза. Как показал вчерашний недолгий опыт, попутно, кстати, раскрывший тайну некоторых фокусов джемадара, продемонстрированных им как-то... после чая... так вот, судя по вчерашнему опыту, самостоятельно "летающие" ножи, могли бы стать очень и очень неприятным сюрпризом. Ну да ладно, обойдусь. Это же не последняя моя дуэль, всё-таки. Успею ещё опробовать приёмы одаренного джемадара Шива... Хм. Стоп. А вот самонадеянность, это уже плохо. Надо успокоиться.

Оказывается, некоторые формы медитации вполне можно использовать, даже за рулём мчащегося по дороге мотоцикла... без последствий, в виде аварий и прочих неприятностей. Я притормозил на светофоре и, свернув в переулок, медленно покатил мимо высоких домов, нависающих надо мной и превращающих переулок в эдакое ущелье. Ага! Вот и нужный мне въезд во двор.

— Кирилл, вы уже здесь! — Вердт, довольный, как обожравшийся сметаны кот, оказался рядом со мной, едва я заглушил двигатель "Лисёнка" в гулком дворе-колодце. Хм, а неплохое место выбрал мой противник. Я покрутил головой, отмечая слепые, замазанные белой краской окна явно пустующего дома и, "принюхавшись" к окружающему пространству, довольно кивнул. Пусто, как и следовало ожидать. Бродов в очередной раз подтвердил моё мнение о нём, как об умном человеке. Иначе, он непременно посадил бы в доме пару-тройку "помощников", вооружённых чем-нибудь стреляющим. Всё-таки, смерть от разрывного заряда во время дуэли на холодном оружии, была бы... несколько необычна, мягко говоря.

Я скинул с головы шлем и, устроив его на сиденье "Лисёнка" улыбнулся идущему навстречу гвардейцу.

— Здравствуйте, Вячеслав. Вот, решил приехать чуть пораньше, осмотреться на месте...

— Это дело. — Кивнул Вердт, окидывая взглядом пустой двор. — Кстати, Кирилл, не удовлетворите моё любопытство, пока наши оппоненты не прибыли?

— Слушаю вас, Вячеслав.

— Как получилось, что выбор оружия и места проведения дуэли остался за вызывающей стороной? Ведь по традиции, выбор оружия обычно остаётся за вызванной стороной.

— Случайность, Вячеслав. Обычная случайность. — Пожал я плечами. Ну не объяснять же, что ушлый Бродов специально выстроил наш диалог так, чтобы выбор хотя бы оружия остался за ним. Место? Это уже, действительно, случайность... по-моему. А вот время выбирал уже я.

— Странная случайность. — Потёр подбородок Вердт, но тут же задумчивость куда-то слиняла из его глаз. — Впрочем, если вас всё устраивает... кстати, а вот, кажется, и противник.

Из въездной арки действительно донёсся гул двигателя и на пустырь вкатил... ну да, очередной вездеход. Такой же толстяк "АМО", как и припаркованный у стены дома автомобиль Вердта. Хотя, в данном случае, подобный транспорт куда предпочтительнее. Всё-таки, перевозить в джипе раненого куда удобнее, чем в легковом авто... Да и труп, если такой образуется. Ну не в багажнике же его везти? Эдак можно и оконфузиться перед родными проигравшего, которым, по традиции, победитель и должен лично доставить тело, после дуэли.

Бродов, высокий подтянутый... движется легко, как танцор или... фехтовальщик, разумеется. Чуть тяжеловатая челюсть, небольшие глубоко посаженные глаза смотрят без всякого выражения. В них не заметно ни превосходства, ни скуки или азарта. Ничего. Так смотрит медведь... абсолютно невыразительное, хотя и запоминающееся лицо. Оружие? Тяжёлая шпага... почти меч. Не силен в истории холодняка, но кажется, это испанский вариант. А если речь об Испании... Дестреза? Хм...

Я заметил взгляд, который мой противник бросил на ножны у меня на бёдрах и попытался прислушаться. Нич... а, нет. Не прав. Господин Бродов удивлён, но виду не подает. А вот настороженности нет. Уже хорошо.

Пока секунданты были заняты последними приготовлениями и делали финальное предложение о примирении, мы с моим оппонентом так и стояли друг напротив друга. Молча смотрели, оценивали. Наконец, на наших запястьях замкнулись подавители... Главное, теперь, не показать настоящую скорость под разгоном и при этом остаться быстрее противника. Иначе, все мои ужимки по скрытию воздействий в Эфире, окажутся просто бесполезными. Не переборщить и... не медлить.

* * *

Вердт недовольно покосился на своего "подопечного". Да, дуэль на холодном оружии подразумевала некоторую вольность в выборе клинков, и Бродов согласился с тем, что его противник будет биться ножами. Да и сам Кирилл не возражал сойтись в схватке с ножами против шпаги... и даги. Но... не глупость ли это? С другой стороны, оружие необычное, и возможно заставит Бродова осторожничать хотя бы до тех пор, пока он не присмотрится к его возможностям. А это шанс для Кирилла...

Гвардеец-бронеходчик вздрогнул от неожиданного возгласа второго секунданта: "Бой"! И противники двинулись навстречу друг другу. Вердт ожидал, что вот сейчас длинные странно изогнутые ножи замелькают в руках Кирилла, в попытке сбить с толку Бродова, но нет, никаких финтов. Парень просто застыл на месте, внимательно следя за идущим по кругу Бродовым. Атака!

Кирилл, совершенно змеиным движением отпрянул в сторону от устремившегося к нему клинка шпаги и, пропустив стальное жало мимо, вдруг резко ударил по клинку, сбивая его в сторону. Зачем?!

Подшаг, удар! Изогнутое лезвие в этот раз бьёт по выставленной в защите даге... и в руке Бродова остаётся только рукоять и обломок клинка не более двух дюймов длинной.

Противники разорвали дистанцию и оппонент Кирилла вновь начинает наматывать круги... Вердт покосился на стоящего чуть в сторонке, дожидающегося окончания дуэли, врача, потом на секунданта Бродова, но те, явно увлечённые боем, этого не заметили. А сам Вячеслав пропустил очередную атаку фехтовальщика. На этот раз, это не был пробный удар, проверяющий реакцию и скорость противника. Шпага со свистом разрезала воздух, в явной попытке обезоружить правую руку Кирилла. Но вместо того, чтобы блокировать удар или снова разорвать дистанцию, парень, вдруг, скрутившись пружиной, с совершенно сумасшедшим ускорением рванул вперёд, прямо под летящий клинок. Два взмаха, и ножи окрасились в алый цвет, разбрызгивая вокруг веера крови. С глухим стуком упала наземь зажатая в отрубленной руке шпага и противник Кирилла, с каким-то бульканьем завалился на бок.

Восемь-десять секунд, на всю дуэль! Вердт с удивлением взглянул на поверженного противника своего "подопечного" и, лишь увидев алую кровь, толчками бьющую из длинного разреза на шее, понял, что произошло. Но не успел он облегчённо вздохнуть, как Кирилл пошатнулся и рухнул на колени, зажимая рукой бок, рубаха на котором быстро темнела от крови. Но как?!

— Сломанной дагой засадил, сволочь. — Выдохнул Кирилл, когда Вердт подлетел к нему на помощь, и договорил с мрачной ухмылкой. — Что не съел, то понадкусывал... Посмотри там, за секундантом. Чтоб всё правильно...

Вердт поднял голову как раз в тот момент, врач осматривавший Бродова, глянув на его секунданта и отрицательно покачал головой.

— Перерублены шейные позвонки. Не жилец.

Глава 5. Отдыхать тоже надо уметь

В себя я пришёл рывком. Бок тут же отозвался болью, но какой-то неуверенной... что ли? А через несколько секунд от неё не осталось и следа. М-да, здешняя медицина, это что-то... Я огляделся по сторонам и без удивления констатировал, что нахожусь в медбоксе. Хм, было бы странно, если бы оказалось иначе. Осталось определить, чей он.

Впрочем, долго гадать мне не пришлось. Не прошло и минуты с момента моего пробуждения, как в бокс ворвался фонящий беспокойством и волнением ураган, при ближайшем рассмотрении оказавшийся Олей. А за её спиной маячила фигура бестужевского доктора, который тут же отогнал девушку в сторонку и пропустил её ко мне, только после основательного осмотра "ранетого" тела.

— Ну что ж, поздравляю, Кирилл Николаевич. — Удовлетворившись осмотром, степенно кивнул доктор. — Легко отделались, дражайший. Будь обломок хоть на дюйм длиннее, и сутками интенсивного восстановления, вы бы не отделались. Регенерация печени, процесс, хоть и отработанный, но очень небыстрый, знаете ли... И как вас угораздило так напороться?

— Вот именно, что "напороться". — Вздохнул я, вспоминая бой. Вот, я "ввинчиваюсь" под атаку Бродова, уходя от удара в моё правое предплечье... бросок вперёд... и вправо. Левый нож "отмашкой" отрубает кисть руки... ничего удивительного, даже под таким минимальным разгоном. Бродова ведёт вниз, разворачивает... вот... вот этот момент! Будь я под привычным ускорением, он бы даже дёрнуться не успел, а так... времени хватило, чтобы в тот миг, когда я, разворачиваясь в броске, рубанул его правым ножом по шее, в мой бок вонзился обломок даги, направленный противником и невольно мною ускоренный.

Мда уж... Знатно я прокололся. Мне бы тогда не под клинок нырять, а уйти влево и, уже под прикрытием атаковавшей руки Бродова, рвать вперёд, тогда ничего подобного точно не случилось, и дело обошлось бы тем самым ударом по шее, только не справа, а слева... всего-то разницы... А всё моя самонадеянность и легкомыслие. Не помогли мне медитации за рулём, однако. Вывод: думать надо, а не буром переть, полагаясь на разгон... думать, и возобновлять тренировки с холодным оружием, чтобы больше так не подставляться.

— Кирилл, ты так вздыхаешь, будто проиграл. — Тихо заметила Ольга, выводя меня из задумчивости. В ответ, я только развёл руками. А что тут скажешь? Я действительно недоволен исходом боя. Точнее, своим поведением во время оного. Как говорил один очень одиозный дядечка: "Головокружэние от успэхов", да...

— Не проиграл, но... выехал, кажется, только за счёт везения. Если б обломок даги был хоть на дюйм длиннее...

— Да-да, доктор. — Настроение у моей наречённой, кажется, не очень. — Пришлось бы регенерировать печень. Вы это уже говорили. А сейчас, не могли бы вы оставить нас наедине?

Тот покосился на Ольгу, но ничего не сказал. Только усмехнулся и, развернувшись, потопал на выход. Правда, уже шагнув за порог, всё-таки не удержался.

— Только не увлекайтесь, молодые люди. Подождите денёк-другой, пока восстановление не будет завершено. — И исчез за дверью.

— За что ты с ним так? Хороший же дядька. — Поинтересовался я, когда мы остались вдвоём.

— За что? Он меня к тебе два дня не пускал! — Возмущённо заявила Оля, приземляясь на край моей постели.

В общем-то, на этом мои самокопания и завершились, до поры до времени. Потому что, очень трудно заниматься самоедством, когда в собственные чувства врывается совершенно крышесносный поток нежности, а тело... м-да. В общем, пожелания доктора, так и остались только пожеланиями.

Следующим утром я проснулся совершенно здоровым человеком. Глянул на сладко посапывающую на моём плече Олю и, улыбнувшись, постарался аккуратно освободиться из сладкого плена. Почему, именно "плена"? Да потому, что она не только моё плечо "захватила", а умудрилась обнять всеми конечностями, так что, задачка передо мной стояла та ещё. И решить её желательно было побыстрее...

И я справился "на отлично". Правда, когда вернулся из ванной, Оля уже проснулась. Я замер на пороге и вздохнул. Нет ничего прекраснее, чем потягивающаяся в постели обнаженная женщина... моя женщина. Красота неописуемая...

— Кирилл! — Очевидно, до Ольги докатилось моё восхищение, и она тут же закуталась в соскользнувшее было одеяло. Вот только блеск в глазах и явное удовольствие в эмоциях...

После полудня, мы всё-таки покинули медицинское крыло городской усадьбы Бестужевых и даже успели к обеду, собственноручно приготовленному Раисой, которая, несмотря на своё изменившееся положение в иерархии рода, наотрез отказалась сдавать "пост" шеф-повара.

Вернувшийся из школы, Леонид поглядывал в мою сторону, явно раздираемый любопытством, Оля вовсю изображала наседку, норовя покормить "раненого героя" чуть ли не с ложечки, и испытывая явное наслаждение от такого издевательства... или от того, как я воспринимал эту её гипертрофированную заботу, не разобрался. А Бестужев-старший с удовольствием наблюдал за этим представлением, время от времени усмехаясь в усы и бросая многозначительные взгляды на свою пассию. Раиса же, старательно делала вид, что происходящий за столом балаган её никак не касается. Но ответной стрельбы глазками в сторону хозяина дома это не отменяло.

Это был славный день. Уже вечером, точнее, ночью, когда мы с Ольгой угомонились и почти уснули, я понял, что за сегодняшний день отдохнул так, как не отдыхал, должно быть, с самого своего появления Здесь. Понял и, умиротворённо вздохнув, уснул, с твёрдым обещанием самому себе, продолжить отдых на следующий день.

И ведь получилось... почти. Но, если забыть о делах, то рано или поздно они обязательно мутируют в проблемы. И увидев примчавшихся с утра пораньше близняшек, я понял, что ещё немного, и так оно и будет.

Взвинченные и нервные Лина с Милой так "фонили", что даже Ольга, получая от меня отголоски их эмоций, начала морщиться и недовольно вздыхать. Пришлось прервать тренировку для приведения учениц в тонус.

Окинув взглядом хмурых сестёр, я покачал головой.

— Ну, и что с вами происходит?

— Послезавтра дед должен приехать, а мы... кроме телекинеза ничему толком не обучились. — После недолгого переглядывания, Мила, очевидно, как наиболее уравновешенная из сестёр, взяла на себя обязанности переговорщика.

— Ага. Ничему не научились, значит... ну-ну. — Смерив учениц взглядом, я хмыкнул. В отличие от близняшек, Ольга вовсе не была недовольна темпом обучения. А может быть, до неё просто быстрее дошёл смысл наших занятий. — Ла-адно.

* * *

Ольга с интересом следила за наречённым. Не сказать, что она безоглядно верила в учительский талант Кирилла, истинная дочь дипломатов точно знала, что абсолютно бесспорных вещей в этом мире крайне мало, но в данном случае, она не видела никаких причин для сомнений. Тем более, что и Аристарх Макарович, будучи не только ярым, но и вполне профессиональным эфирником, увидев нынешние умения Ольги, был если не впечатлён прогрессом, то доволен уж точно. И теперь, девушке было очень интересно, как Кирилл собирается угомонить нервничающих близняшек и вселить в них уверенность в своих силах.

А тот, кажется, действительно придумал что-то... необычное. Предусмотрительно сваленные в углу тренировочной площадки, валуны, использовавшиеся в их тренировках, то вместо стульев, то в качестве пособий, послушно выкатились на середину полигона и замерли. По одному напротив каждой из учениц.

— Расскажите мне об этих камнях. — С абсолютно невозмутимой физиономией, заявил наречённый.

— Что? — В унисон протянули близняшки, недоумённо глядя на брата и учителя.

— А что узнаете, то и расскажите. — Легкомысленно улыбнулся тот в ответ, и повернулся к Ольге. — Тебя, это, кстати, тоже касается. Так что, вперёд...

Ученицы переглянулись и медленно и неуверенно потянулись к "учебным пособиям". Остановились в метре от камней и, вновь обменявшись непонимающими взглядами, одинаково вздохнули.

Полтора часа! Полтора часа они ходили вокруг этих чёртовых обломков, пытаясь понять, что о них можно рассказать и, самое главное, как узнать это "что-то". Обращаться к Кириллу за разъяснениями уже не пробовали. После первой же попытки, тот ясно дал понять, что не намерен вмешиваться в их "исследования".

Ольга бросила взгляд на укутавшегося в воздушную защиту наречённого, ограждающую его от порывов по-зимнему холодного, пронзительного ветра и попыталась "пробраться" в его эмоции. Ответом стал ощутимый щелчок по носу.

— Не меня, его. — Со вздохом, Кирилл ткнул пальцем в лежащую перед Ольгой глыбу. Кажется, учителю тоже надоело смотреть, как ученицы водят хороводы вокруг трёх камней.

О!... Оля хлопнула ресницами, перевела взгляд на уже изрядно бесивший её камень... Серый, с редкими темно-красными прожилками и явно видимыми, длинными бороздами, с застрявшими в сколах и трещинах, давно высохшими клочками мха... Девушка сосредоточилась и попыталась коснуться его так же, как только что "прислушивалась" к эмоциям Кирилла. А в ответ тишина. Нет... гул. Больше всего, отклик походил на тяжёлый, напряжённый гул, к которому вскоре добавилось ощущение давления... словно со всех сторон его плотно сжимают мощные пласты земли, которым камень, сопротивляется, не давая раскрошить себя в пыль. Глухой рокот и треск расходящейся земли... холод... потоки ветра, из год в год полосующие его шершавую шкуру. Ветра, которые оказались крепче породившей глыбу земли и за многие тысячелетия сумевшие оставить на нём куда больше отметин, чем родная стихия... Ольга тряхнула головой, приходя в себя, и изумлённо уставилась на усмехающегося Кирилла. Что это было?!

Глава 6. Некоторых не надо учить плохому, они уже и так всё умеют... от рождения

Долгий отдых... М-да уж, в моём случае, такая роскошь, кажется, не предусмотрена. По крайней мере, на данном этапе. И визит "инспектора" от Громовых, прекрасно это доказывает. Впрочем, несмотря на то, что демонстрация невеликих пока умений близняшек заняла больше половины дня, под ехидные комментарии деда Пантелея, естественно, куда больше нацеленных на меня, нежели на сестёр, дело обстояло не так уж плохо.

Хм. Вообще-то, будь мне действительно лет пятнадцать, я бы уже давно кипел, как мой самовар... Но беситься на ворчание старого волчары, у меня желания не было. Тем более, что ему просто не за что было зацепиться. Естественно, программу промежуточных испытаний государственной школы, ученицы выдать не могли... просто-напросто потому, что подход к оперированию Эфиром я им поставил совсем иной. Никаких стандартных техник в нём нет, зато есть... чувственное восприятие Эфира. Когда ты ощущаешь текущую сквозь тебя энергию, как... часть себя, вопрос "дозировки" Эфира, необходимого для того или иного действия, просто не стоит. Ты просто з н а е ш ь, сколько именно сил потребуется для любого начатого воздействия, и можешь определить, потянешь такую нагрузку или нет... Это как с гирей. Достаточно начать её поднимать, и мышцы сами напрягаются ровно настолько, сколько требуется для выполнения приёма. Конечно, можно надорваться, если плюнуть на сигналы, которые посылает организм при перегрузке, но... именно, если плюнуть.

Дед Пантелей долго разорялся, когда не смог добиться от сердитых сестёр ни одной техники. Но...

— Задачи, Пантелей Георгиевич. — Проговорил я, подзывая мнущихся на холодном ветру сестёр на веранду.

— Что? — Кажется, "инспектор" реально удивлён. Его проблемы.

— Я говорю, что вы неправильно ставите задачи. — Повернувшись к протянувшему близняшкам чашки с горячим чаем Гдовицкому, я улыбнулся. — У нас же здесь имеется целый мастер Эфира, не понаслышке знакомый с системой обучения и экзаменации одарённых. Думаю, он может подтвердить мои слова. Не так ли, Владимир Александрович.

— О как... значит, неправильно экзаменую, да? — С каким-то странным интересом уставился на меня дед Пантелей и перевёл взгляд на начальника охраны. — Ну, и что скажешь... мастер?

— Кхм, Кирилл Николаевич, несколько резок, конечно, но рациональное зерно... — Медленно заговорил Гдовицкой, но был тут же перебит Громовым.

— Ну надо же! Рациональное зерно! Эка завернул, Вова... — Дед фыркнул с усмешкой, но тут же посерьёзнел. — Ладно, командуй парадом ты. Эй, пигалицы, ну-ка, быстро допили чай и на площадку!

Лина с Милой вздохнули и, отставив в сторону кружки, вышли из-под навеса. А следом, закрытую легким воздушным щитом веранду, покинул и Гдовицкой.

В отличии от деда Пантелея, Владимир Александрович не стал требовать от сестёр создания эфирных техник. Он поступил проще и правильнее.

Развернувшись в мою сторону, он чуть помедлил и, окутав нас куполом от подслушивания, попросил включить все имеющиеся у меня фиксаторы.

— Они и так работают. — Пожал я плечами.

— Замечательно. — Владимир Александрович развеял технику купола и обратился к сёстрам. — Определите количество имеющихся на территории пом... владения, работающих артефактов. — Дав задание, Гдовицкой тут же развернул экран браслета и отправил какое-то сообщение. А... понятно. Браслет Громова тут же пискнул. Ответ прислал, чтоб дедушка чего не заподозрил. Хм... вот только, чую, ждёт их обоих большой сюрприз.

— Семьдесят восемь. — В унисон выдали сёстры.

— О как! Промахнулись, милые. — Покачал головой дед. А вот Гдовицкой, кажется, что-то понял. Вон, как головой закрутил.

— Ничуть. Они совершенно правы. — Откликнулся я. — Двадцать восемь штук в пределах ограждения, остальные пятьдесят на подступах.

— Володя? — Нахмурился дед Пантелей.

— Кхм. На таком расстоянии я их не чувствую. Тут другая техника нужна. — Со вздохом признал начальник охраны, прикрыл глаза и, постояв так почти минуту, начал ме-едленно поворачиваться вокруг своей оси. Закончив оборот, побледневший от перенапряжения, Гдовицкой открыл глаза и вздохнул. — Да, что-то около того. В радиусе сотни метров, примерно.

— Хех. Система наблюдения, а Кирилл? — Хмыкнул дед.

— Да. — Кивнул я. — Очень полезная вещь, как выяснилось. Хотя и не панацея.

— Да уж, не панацея, это точно. — Вздохнул Пантелей Георгиевич. — А вот будь ты в роду, и вся охрана была бы в твоём распоряжении. Не пришлось бы обходиться полумерами...

Хм. Это намёк?

— А ты, Володя... неужели, хочешь сказать, что девчонки действительно отыскали артефакты быстрее тебя, мастера Эфира? — Вдруг встрепенулся дед, переключаясь на Гдовицкого. "Хм" ещё раз. Как говорил один персонаж: "меня терзают смутные сомненья"... Хотя... нет, если с карцером в этом случае, становится всё ясно... Громовы решили показать убежавшему колобку, как страшно жить без автомата... Но нафига было устраивать танцы с саблями насмерть? Да и убийства приказных к этому предположению как-то... не пристёгиваются. Или, это кто-то другой постарался? Например, один из неудавшихся Ольгиных ухажёров? Стоп. Не сейчас...

Я отвлёкся от размышлений и прислушался к разговору Гдовицкого с дедом.

— М-да. Но они явно использовали незнакомую мне технику. — Покосившись на меня, признался Владимир Александрович.

— Дуришь меня, Володя... — Тихим угрожающим тоном проговорил Громов но, заметив, как Гдовицкой покачал головой, пожевал губами и усмехнулся. — Ла-адно. Проверим. Ну-ка. Ты сейчас купол тишины ставил... Вот, пускай они его... пройдут.

Ни хрена ж себе запросы у старого! Да меня на экзамене на статус так гоняли!

— Но... это практика уровня подмастерья. — Нахмурился Гдовицкой... и осёкся. Ну да, а что тут скажешь. Громов, он Громов и есть. Только глянет и любые возражения в глотке застревают... р-родственничек боярского розлива.

Услышав слова деда, сестрички явственно задёргались. Невовремя. Хм... А впрочем... Экзамен говорите? Я повернулся к близняшкам и, сосредоточившись, попытался проделать то же самое, что и на своём испытании. Эмоциональный пакет с образами волной ушёл в их сторону. Мила с Линой удивлённо взглянули на меня и... неуверенно кивнули. А вот это уже дед заметил.

— Кирилл, будь добр, отойди в сторонку... для чистоты эксперимента. — Безразличным тоном проговорил дед. Очень мне надо его дурить... Гдовицкой вернулся на помост веранды и, остановившись рядом с Громовым, снял защиту от ветра.

— Не вопрос. — Сделав пару шагов в сторону, я сошёл с веранды и, оперевшись спиной на деревянный столб, поддерживающий навес, принялся наблюдать. Вроде бы, они всё поняли правильно. Чёрт, всё-таки, насколько было бы проще, если бы проверку с самого начала вёл Гдовицкой. Уже давно бы закончили с этой тягомотиной и разбежались по своим делам. Ну вот как, как может человек совершенно незнакомый с Эфиром и его применением, проверять знания по этой дисциплине? Бред...

Я ощутил, как рядом развернулся купол тишины и плотнее прижался спиной с столбу. А Мила с Линой, сосредоточившись, "потянулись" прямиком к выстроенной Гдовицким защите. Э-э, не-не-не... я чуть слышно притопнул каблуком по мёрзлому грунту. О, умницы, поняли. Да, заставить поисковик работать на разных поверхностях, они пока не могут, но сейчас им это и не нужно, не зря же я тут звукоснимателем работаю...

Мила еле заметно кивнула и коснулась руки сестры. Ха, и работать над резонансом я их заставлял тоже не зря! Замечательно... Минута, другая... и Гдовицкой, заметив, как вскинулись белобрысые головы близняшек, снял купол.

— Только с разрешения учителя! — Эк они, в унисон-то!

— А ты что скажешь, Кирилл? — Поинтересовался дед, никак не отреагировав на выполнение задания. Ну нафиг!

— А о чём речь, Пантелей Дмитриевич? — Поинтересовался я... ну правильно, я же "ничего не слышал".

— Да вот, я тут, как раз Володе говорил, что Антуфьевы интересовались о возможности брачного соглашения...

— Рано им замуж. — Покачал я головой. — Вот обучение закончат, тогда пусть сами решают. А сейчас... Нет, если хотите через неделю после свадьбы платить виру за каждого убитого мужа... то, пожалуйста. Но я бы не рекомендовал.

Дед ощутимо дёрнулся. А ты что думал, старый? Если мне пятнадцать лет, то я от перспективы избавиться от учениц, голову потеряю, хвостом завиляю и сдамся? А вот выкуси.

Хм. Нет, когда тебя недооценивают, это, конечно, хорошо. Но вот когда считают идиотом...

— Экий ты резкий. ... — Громов вздохнул. — Можно же и таких мужей подобрать, чтоб и по статусу и по опыту...

— Не выйдет. Всё равно грохнут. — Развёл я руками и повернулся к сёстрам. Достал меня этот хитровымудренный дедушка... окончательно достал. — Девочки, давайте-ка, на касаниях пурпурную серию, во-он в тот валун. А вас, Пантелей Дмитриевич, я попрошу установить "Щит Перуна" на него же... От души.

Необходимый "инвентарь" я телекинезом вытянул из кучи таких же камней, оставшихся после разборки фундамента бывшей конюшни, и установил точно по центру тренировочной площадки.

Дед неопределённо хмыкнул, пожал плечами, но просьбу выполнил, и двухметровый, в диаметре, валун затянуло пепельным маревом защиты уровня гридня... Древний щит, но очень мощный. От площадных дистанционных атак, самое то...

Сёстры переглянулись, улыбнулись... и в щит полетела длинная очередь мелких пурпурных шариков. Ё-оп! Переборщили, явно! Похоже, дедушка достал не только меня... Эту мысль я додумывал, уже падая наземь с криком "Бойся!".

Камень рванул, словно хороший фугас, и мы едва успели укрыться щитами, как нас накрыло дождём каменных осколков.

Глава 7. Экскурс в историю...

Пантелей Дмитриевич был впечатлён... возмущён и ошарашен. Такой вывод я сделал, когда в ушах прошёл звон от близкого взрыва... хотя чему в том валуне было так "бахать", я до сих пор не пойму. А вывод был основан на той матерной руладе, что доносилась до нас из-под чёрного купола, окутавшего деда. Хм... кажется, уходя в отставку с должности командира тяжелой миномётной бригады, Пантелей Дмитриевич забыл сдать часть личной экипировки. По крайней мере, если меня не обманывает память Кирилла, то именно так и выглядит "Последний шанс" — личный щит, входящий в обязательный артефактный комплект каждого офицера русской армии.

Не ожидал дедушка такого выверта от пацифистких эфирных техник. Точно. А вот я не ожидал от него такой реакции. Ну, в самом деле, кто бы мог подумать, что бывший военный, старший вой может так перепугаться?

Но, вот маты стихли, щит свернулся и Громов, с кряхтением разогнувшись, поднялся с дощатого пола веранды. Окинул нас взглядом и... сбежал. Нет, честное слово, он просто развернулся и потопал на выход... очень быстро потопал. Ну и чёрт с ним. Зато теперь, совершенно точно никто не сможет сказать, что я плохо учу близняшек. Хотя, конечно, использовать такую мощную напитку воздействий, им всё-таки, пока рановато. Вон как побледнели...

Переглянувшись с Гдовицким, я кивнул, давая понять, что позабочусь о пошатывающихся от перенапряжения сёстрах, и Владимир Александрович, ответив таким же кивком, отправился догонять Громова.

Я окинул взглядом близняшек и вздохнул. Вот ведь, чёртов Пантелей! Не мог, что ли, прихватить девчонок с собой?

Проводив сестёр в свою спальню, где они, что-то невнятно пробормотав, тут же завалились на кровать и моментально уснули, я вздохнул и отправился готовить обед.

А на следующий день меня ждал ещё один "экзамен"... Двадцать шестое ноября — день демонстрации клубных проектов. В моём случае, это означает, что первую половину дня, я вынужден буду провести у плиты... Хорошо ещё, что большую часть "подготовительной работы" я провёл заранее, убив на это остаток дня после визита Громова.

* * *

Екатерина Фоминишна Белозерцева отключила видеопанель и, потянувшись, поднялась из-за стола. До начала просмотра проектов новых клубов осталось всего четверть часа, а значит, пора собирать учителей, назначенных директором "судьями", и идти в главный зал, где с самого утра стоит дым коромыслом.

Шум и гул учителя услышали ещё на лестнице. А спустившись на первый этаж, и вовсе замерли в удивлении. Всё пространство холла перед главным залом оказалось заполненным учениками гимназии, среди которых можно было увидеть несколько островков спокойствия, представляющих собой небольшие компании взрослых, получивших персональные приглашения на представление.

— Екатерина Фоминишна, а почему они все здесь... а не в зале? — Поинтересовался директор, окинув взглядом толпу. Но ответ на этот вопрос пришёл совсем с другой стороны.

— Потому что представление ещё не началось. Вы позволите? — Русоволосый младшеклассник, наряженный почему-то в костюм мажордома Большого протокола, выскочил из-за спин застывших на лестнице учителей и, спустившись на пару ступеней и провозгласил, иначе не скажешь, — дамы и господа, мы начинаем представление клубов гимназии имени Святого Равноапостального князя Владимира! Прошу вас пройти в зал!

Голос ученика с неожиданной лёгкостью перекрывший шум в холле, заставил будущих зрителей развернуться к нему. А Бестужев-младший, ничуть не смутившись таким вниманием, коротко кивнул и грохнул о ступень тяжеленным посохом увенчанным двуглавым орлом. В ту же секунду, высокие двери главного зала разошлись в стороны и холл наполнила музыка гимна времен начала прошлого царствования.

— Мне казалось, что сегодня мы будем смотреть совсем не выступление театрального клуба. — Тихо проговорил директор, оказавшись в своеобразном амфитеатре, выстроенном в главном зале.

— Не вам одному. — Согласилась Екатерина Фоминишна, покосившись на руководителя младшего "Б" класса. Но тот, поймав её взгляд, только невинно улыбнулся.

Зрители заняли места, и в зале тут же начал гаснуть свет. Музыка затихла и до слуха гостей донёсся негромкий приглушённый голос всё того же Бестужева-младшего — "Эта история началась в одна тысяча девятьсот тридцать пятом году..."

На самом деле, она началась на семь лет раньше... именно тогда, канцлером Второго рейха, по выбору имперских князей, стал Фридрих Отто Рейтнер, регент при малолетнем императоре Вильгельме Третьем. Именно благодаря его усилиям, поддержанным курфюрстами, герцогами и прочими владетелями, Второй рейх, с таким трудом собранный Бисмарком, оказался вновь раздроблен на куски. А в тридцать пятом году, русские князья созрели для повторения этого сценария у себя на родине. Благо, обстановка в стране соответствовала... за исключением регента. При шестнадцатилетнем Василии был не ставленник князей, послушный и сговорчивый, а опричный боярин. Но это означало только одно, перед дележом страны, нужно было устроить маленький дворцовый переворот...

Темное пространство в центре зала осветилось софитами, и зрители увидели интерьер небольшой спальни, явно копирующий известную комнату в Старом дворце, когда-то объявленную мемориальной. Огромная кровать с балдахином, среди подушек которой потерялась фигурка дремлющего юноши, небольшое бюро в углу, отгороженном ширмой, за которым сидит человек и что-то пишет под тусклым светом небольшой лампы. Тени мечутся по стенам... зал прорезает вспышка, и тут же раздаётся грохот грома.

— Игнат! Слышишь?

— Спи, государь. Это гроза... это только гроза. — Оторвавшись от письма, говорит боярин... Но поднимается со стула и, словно прислушиваясь к чему-то, застывает на месте.

А в следующий миг, интерьер озаряет ещё одна вспышка, и боярин срывается с места к двум тёмным фигурам, неизвестно откуда появившимся в комнате. Бой короток, и несколько секунд спустя в центре комнаты уже лежат тела убийц, так и не добравшихся до своей цели. Вот только они не последние, и спальня юного правителя наполняется людьми. Эфир дрожит от применяемых техник, холод и жар сменяют друг друга... В какой-то момент, боярин швыряет юношу себе за спину, и тот кубарем влетает в проход, неожиданно открывшийся в стене. Фальшпанель тут же встает на место... и бой продолжается... пока в комнате не остаются лишь распростёртые на полу тела регента и шести нападавших.

Сцену скрывает тёмный купол, а в зале вновь разгорается свет. Зрители, до этого молча наблюдавшие представление, начинают переговариваться, делясь впечатлениями, но раздаётся голос Бестужева-младшего, явно взявшего на себя роль ведущего этого странного представления, и в зале снова воцаряется тишина.

Василий Шестой бежал из столицы, а собранный тем же утром, совет князей объявил о его смерти... от руки регента. Начинаются гонения бояр, присягавших государю. Боярская Дума молчит. Династия правившая Русью на протяжении тысячи ста лет обезглавлена, и князья готовятся делить огромную страну на части, словно пирог. Но перед этим нужно задавить город, который никогда не смирится с таким дележом... не из какой-то неземной любви к правителю, а просто потому, что большинство тамошних бояр — личные вассалы государя, и их смертей рода князьям не простят. И спустя год после взятия власти, Княжеский круг отправляет свои войска "на подавление бунтов" в Новгороде.

Купол скрывавший "сцену" исчезает и перед гостями оказывается искусно сделанный макет Великого Новгорода и его предместий. К городу тянутся звенья миниатюрных истребителей, сопровождающих внушительные по сравнению с ними, тушки бомбардировщиков и им навстречу тут же бросаются самолёты защитников города. В воздухе завязывается бой, а по земле уже ползут коробочки танков, смешных, угловатых, ничуть не похожих на современные. Крошечные язычки огня вырываются из стволов и над позициями защитников взмётываются султанчики взрывов. Но вот, артиллерию нападающих, долбившую по городу, вдруг накрывает настоящий огненный дождь, а следом за ним, рвущееся вверх столбом, облако блистающих в свете софитов снежинок промораживает насквозь целую группу танков... Меж атакующими машинами расцветают взрывы, а на позиции княжеских войск, появившись словно из ниоткуда, обрушиваются штурмовики с двуглавыми орлами на фюзеляжах, и бой постепенно превращается в бойню.

Разогнанные было, гвардейские полки появились под Москвой через две недели после неудачной для князей битвы под Новгородом. Вооружённые со складов опричников, под государевым стягом, они почти без сопротивления взяли столицу, где в это время уже шла резня всех со всеми. Князья добивали ослабевшие роды неудачников участвовавших в "подавлении бунта", уменьшая количество участников дележа "пирога", и не обращали внимания ни на что вокруг. А может и обращали, да только времени, чтобы дать отпор государевым войскам у них просто не было. А тут ещё и переметнувшиеся к ним во время переворота, бояре решили напомнить, что предавший однажды, предаст не раз, и рьяно взялись резать своих недавних "благодетелей".

В результате, от изначального Княжеского круга из двадцати шести родов, до суда дожили только пять, да и то, изрядно прореженные. Настолько, что из прямых участников заговора, уцелели только трое князей...

Вновь, тёмный купол окутал "сцену", а когда он исчез, перед гостями оказались интерьеры Старого дворца. На плечи молодого государя ложится расшитая обережная рубаха, бояре подносят коронационное облачение... И вот, Василий уже в соборе, под пение хоров принимает царский венец... Чтобы первым своим решением на престоле, отправить оставшихся в живых князей на плаху, и изгнать их рода из пределов государства. А вторым указом становится объявление о мобилизации. Бушевавшая в Европе уже три года, война постучалась в двери России.

— На этом, первую часть нашего представления, объявляю закрытой... а столы уже накрыты и ждут. — Звонкий голос Бестужева вырывает гостей из задумчивой тишины, воцарившейся в зале, когда сцена вновь была скрыта уже знакомым куполом.

Глава 8. Лицедейные лицедеи в лицедействе

Двое из приглашённых взрослых устроились в нише у высокого окна школьного холла и, время от времени прихватывая со стоящих на подоконнике тарелок канапэ, тихо перебрасывались короткими репликами. Предметом их обсуждения стал только что завершившийся показ проектов новых школьных клубов, созданных неугомонными младшеклассниками.

— Хм, вот интересно, а кто-нибудь кроме господина "историка" понял, что именно показали эти детки? — Задумчиво протянул высокий и худой словно щепка, мужчина, тряхнув пышной седой гривой.

— Имеешь в виду концовку? Это самое... "продолжение следует", да? — Усмехнулся второй, являвшийся словно бы полной противоположностью своего собеседника. Приземистый, полный и абсолютно лысый. Он пощёлкал пальцами над тарелкой с закусками и, наконец, определившись, подхватил небольшой рыбный "завиток". — Хм... сиг? Интересно, где повар его достал?

— Ваня, не увлекайся. — Со вздохом покачав головой, проговорил "щепка".

— Что "не увлекайся"? Ты знаешь, как трудно найти в Москве свежего сига?! — Приземистый Ваня фыркнул.

— По-моему, он солёный, нет? — Седому явно показалось проще побыстрее разделаться с гастрономической темой, чем пререкаться с собеседником в попытках "вернуться на прежние рельсы".

— Игорь, мы с тобой знакомы уже... сколько? Двадцать? Двадцать пять лет?

— Двадцать два года, если быть точным. — Меланхолично заметил его собеседник, уже поняв к чему клонит Иван.

— Вот! И все эти годы я учу тебя правильно относиться к пище! И что же я слышу?! За всё это время ты так и не усвоил даже азов! Это сиг слабого посола, друг мой. Для такого подходит только свежайшая рыба. Утром она ещё бьёт хвостом в воде, а к обеду уже должна быть разделана и посолена. Никак иначе! Слышишь? — Воздев указующий перст к небу, провозгласил Иван. — Никак иначе.

— Понял я, понял. — Вздохнул худой Игорь. — Но с чего такой ажиотаж, Вань?

— С того, что я не знаю, где в Москве можно найти свежего сига, а какие-то малолетние поварята выставляют его на стол, словно так и надо. — Сдувшись, недовольно проворчал его полный собеседник. Но тут же встрепенулся и, прищурившись, поинтересовался, — так что тебе в концовке представления, а?

— Ничего особенного, если не считать некоторой двусмысленности. — Пожал плечами Игорь. — Согласись, если провести определённые параллели, то в увиденном нами "шоу" можно найти весьма непрозрачные намёки на нынешнее положение в стране.

— Извини, не соглашусь. Ты, как всегда, ищешь подвох везде и всюду. — Помолчав, неожиданно серьёзным тоном проговорил Иван.

— Это профессиональное, уж извини. — Развел руками Игорь, с лёгкой полуулыбкой. — И всё же... Определённые параллели прослеживаются. Хотя, конечно, владетельные бояре, совсем не то же самое, что и князья...

— Угомонись уже, Игорь. — Покачал головой Иван и ткнул толстым пальцем-сарделькой в тарелку приятеля. — Вот, лучше съешь вот это... Всё больше толку будет.

— Умх... — Прожевав миниатюрный бутерброд, седовласый Игорь довольно покивал. — Вкусно. Что это?

— Не горчит? — С подозрением уточнил приятель, а когда тот отрицательно покачал головой, тут же ухватил с тарелки точно такое же угощение и мигом отправил его в рот. Лицо гурмана расплылось в довольной улыбке но, заметив, что Игорь до сих пор ждёт ответа на свой вопрос, вздохнул. — Это, друг мой, ещё одна закуска, которую в Москве найти практически невозможно. Печёночный паштет хариуса со специями на ржаных тостах... Нет, положительно, я просто обязан познакомиться с поставщиком здешнего кулинарного клуба. Это же просто...

— Да-да... просто возмутительно скрывать такое чудо от ценителя. — С ухмылкой договорил за приятеля седовласый.

— Чтоб ты понимал, бездарь! — Вздернул нос-картошку Иван. — К твоему сведению, такой паштет делается исключительно в домашних условиях. Промышленное производство нерентабельно... так что...

— Да понял я, понял. — Вздохнул худой, тряхнув седой гривой. — Сейчас найдём твоего кулинара. А вот насчет поставщика, уж будь добр, договаривайся сам... зануда.

Лысый толстяк довольно улыбнулся, никак не отреагировав на последнее слово собеседника, а тот уже крутил головой в поисках кого-то... Затягивать с выполнением данного обещания, Игорь явно не собирался.

* * *

Леонид отыскал нас с Ольгой в тот самый момент, когда моя наречённая с явным интересом слушала короткую импровизированную лекцию наших "моделистов". Да-да, возможности беспилотных летательных аппаратов заинтересовали её куда больше, чем особенности представленной рядом обережной вышивки... от мощи которой Эфир просто-таки дрожал. Но не мог же я оставить беззащитную девушку в компании двух чрезмерно увлёкшихся разгорающимся спором одноклассников, просто ради удовлетворения собственного любопытства. Хотя взглянуть поближе на вышитые рунные цепочки очень хотелось.

— Кирилл, наконец-то я тебя нашёл. — Возникший рядом Бестужев-младший отдышался, словно после долгой пробежки и, фыркнув, кивнул в сторону уже начавшей горячиться сестры. — Это надолго. У неё курсовая на носу, как раз по всяким летающим штукам... не помню точно, как называется.

— Мобильные беспилотные комплексы воздушного наблюдения и их применение в условиях жесткого противодействия систем ПВО. — Кивнул я.

— Запиши мне это на бумажке... и я удивлю её этой фразой сегодня за ужином. — После недолгого молчания, хлопнув ресницами, удивлённо проговорил Леонид.

— С твоим куцым мозгом, ты даже прочесть её правильно не сможешь. — Обернувшись, улыбнулась Оля.

— Ничего, у меня будет время потренироваться до ужина. Уж как-нибудь справлюсь. — Фыркнул в ответ Лёня, а когда его сестра уже приготовилась вонзить следующую шпильку, выставил перед собой ладони. — Стоп-стоп-стоп, сестрёнка! Я, вообще-то, искал Кирилла по делу. Позубоскалим позже, ладно? Например, сегодня вечером, договорились?

— Завтра. — Вмешался я. — Оля вернётся домой только завтра.

— Ладно. Пусть так. — Неожиданно легко и без подколок согласился Бестужев-младший. Ого, и ни одного замечания о наших с Ольгой планах? Хм, кажется, Лёня действительно искал меня не просто так. Что он тут же и подтвердил. — Кирилл, идём, с тобой хотят познакомиться представители Совета Попечителей.

— Оленька, составишь мне компанию, или подождешь здесь? — Поинтересовался я. Ольга, в ответ, словно сравнивая, окинула взглядом окружающую стенды с участвовавшими в представлении проектами и окружающую нас толпу, перевела взгляд на двери, ведущие в холл и, чуть поколебавшись, вздохнула.

— Я, лучше, побуду здесь... когда ещё доведётся вот так поностальгировать? Альма-матер, как-никак. — С извиняющейся улыбкой, проговорила она. Ну и ладненько... кто знает, какие темы намерены обсуждать со мной господа из Совета?

— Хорошо. Я найду тебя сразу, как переговорю с ними. — Кивнул я и двинулся через толпу, стараясь не потерять из виду пробирающегося в нескольких шагах впереди Леонида.

Я что-то не понял. Бестужев поднял такой шум, только для того, чтобы вот этот вот гурман получил информацию о моём поставщике?! Хм... и ведь не спросишь его. Представил Толстому и Тонкому и слинял, словно его здесь и не было... Хм. Ладно.

— Честно говоря, уважаемый Иван Архипович, у меня нет каких-то специальных поставщиков. — Пожал я плечами. — А столь понравившаяся вам рыбка, это небольшой презент от одной моей хорошей знакомой. Узнав о скором представлении в гимназии, она великодушно помогла решить мне вопрос с некоторыми рыбными блюдами и соленьями, подготовить которые самостоятельно, я не мог в силу отсутствия соответствующих помещений, как в гимназии, так и дома.

— Хм... — Мой собеседник чуть скис, но напора не утратил. — Понимаю. А могу я узнать имя этой вашей знакомой?

— Разумеется, это вовсе не секрет. Елена Павловна Филиппова. — Улыбнулся я, а толстый и тонкий одновременно поперхнулись. Один очередным завитком из сига, а второй квасом, которым, наравне с соками и минералкой, пришлось обходиться всем присутствующим, вместо вин и прочего алкоголя, ввиду полного запрета последнего на территории гимназии.

— Кхм... Речь идёт о боярыне Посадской, я полагаю? — Придя в себя, осведомился Иван Архипович.

— Разумеется. — Кивнул я. Приятель моего собеседника хотел было что-то уточнить, но тот не дал вымолвить ни слова.

— Извини, Игорь мы тебя оставим на пару минут... — И подхватив меня под локоть, потащил в сторону, не переставая тараторить о своей удаче и благодарности юному Бестужеву за помощь.

— Вы так радуетесь, Иван Архипович... просто удивительно. Неужто, найти в Москве ладожскую рыбу, такая проблема?

— Экранопланы, совершающие рейсы из Старой Ладоги в Москву, есть только у рода Посадских... — Вздохнул толстяк. — И они не коммерческие. Так что, возможность разжиться по-настоящему свежей рыбкой из тех мест, выпадает нечасто...

Но тут мы удалились на достаточное расстояние от заполонившей холл толпы, и мой собеседник вдруг резко изменился.

— Кирилл, прошу прощения за этот спектакль. — Толстяк поднял вокруг нас купол приватности, каких вокруг и без того было немало и, выудив из внутреннего кармана пиджака письмо, протянул его мне. А на немой вопрос, только развёл руками. — Сами понимаете, некоторые вещи не стоит афишировать. А уж неформальное общение лица замешанного в следствии, с ведущим его главой Пятого Стола, тем более. Здесь кое-какая информация по известному вам делу, несколько рекомендаций и... на словах, Анатолий Семёнович велел передать, что, в отличие от него, у вас полностью развязаны руки. Единственная просьба: не наломайте дров. Это всё... А теперь, с вашего позволения, вернёмся к рыбе...

И купол над нами исчез.

Глава 9. Любой план живёт ровно до первого столкновения с реальностью

В очередной раз развернув лист исписанный мелким, но уверенным и твёрдым почерком, я хмыкнул. Какие тайны плаща и кинжала, однако. Можно подумать, что всё написанное нельзя было передать посланием на браслет? Впрочем, если учесть, что уважаемый Анатолий Семёнович не знает о наличии у меня "левого" коммуникатора, и не доверяет защите официального, "громовского", подобная передача информации, вполне логична. Да и то, что он не пожелал передавать письмо через дочь, тоже понятно. Кому захочется втягивать своих детей в дела, попахивающие кровью и грязью... А в том, что здесь прямо-таки воняет, я не сомневаюсь ни на секунду. Такие вот убийства приказных, просто не могут обойтись без соответствующего душка. М-да уж. Надо будет сообщить Вербицкому номер "левого" браслета, чтобы впоследствии обходиться без этих игр в "штирлицев".

Я вспомнил лысого гурмана и невольно ухмыльнулся. Забавный дядечка... а как он вцепился в тему поставки ладожской рыбки... и ведь не играл ни капельки. Уж, чтобы определить это, моего чутья хватит за глаза. Но вот лёгкость, с которой он скрывал реальную суть нашей встречи за гастрономическим интересом, меня, если не поразила, то удивила, точно. Неужто все выпускники этой гимназии, в будущем могут превратиться в таких вот монстров лицедейства, как этот любитель свежей рыбы?

Мысль непроизвольно перескочила на тему "поставщиков" этой вкуснятины, а точнее на встречу со старшей внучкой Филипповой-Посадской, заглянувшей в мой дом накануне школьного представления, во исполнение договорённости с её замечательной, во всех отношениях, бабушкой. Впрочем, думаю, в свете найдётся мало храбрецов, кто отважился бы так назвать новгородскую боярыню. Несмотря на то, что сама она себя спокойно называет старой каргой, я ни на секунду не сомневаюсь, что любой кто позволит себе назвать её так же, поимеет очень большие неприятности. И внучка от неё не отстаёт. Это, и Лина с Милой могут подтвердить.

Когда система наблюдения оповестила о приближающемся автомобиле, я как раз заканчивал чистить морковь, а девчонки всё ещё отсыпались после визита Пантелея Громова. Ольга дома, гостей я не ждал, так что повод напрячься у меня был, и встречать незваных я вышел во всеоружии. А когда увидел флажки с гербом Посадских на капоте вездехода, затормозившего у ворот... в общем, "красиво" встретил гостью... об обещанном визите которой, я, честно говоря, уже успел позабыть.

Впрочем, Елизавета даже бровью не повела, увидев у меня на поясе кобуру с "Беррером". Милое спокойное лицо, в глазах любопытство и интерес, подтянутая фигурка в брючном костюме... естественно, очень немалой стоимости. Именно такой я и представлял себе старшую внучку Посадской, возможную наследницу боярыни. Разве что, не чувствовалось в ней той уверенности и силы, что так и сквозила в каждом жесте и слове её бабки. Ну да, какие её годы... приложится, усвоится...

Поприветствовав гостью, я провел её в дом, где двадцатилетняя особа, увидев мои приготовления, тут же, без всяких намёков и просьб, нацепила фартук и принялась помогать, выстреливая при этом под сотню вопросов в минуту, обо всём подряд. Начиная от обучения контролю Эфира и заканчивая названиями блюд, которые я готовился подать на стол в перерывах меж частями демонстрации проектов в гимназии. И про сами проекты, и об одноклассниках и...

В общем, к тому моменту, когда Мила с Линой проснулись и выбрались из спальни, мы с Елизаветой уже общались словно старые добрые знакомые. Весьма располагающая к себе особа... была до того момента, пока Лина не смогла удержать за зубами свой острый язычок и осведомилась, где я поздним вечером умудрился найти себе кухарку...

Вот тут-то я и смог понаблюдать практическое воплощение поговорки о яблоне и яблоках. Елизавете понадобилось два взгляда, один жест и пять слов, чтобы заставить Лину замолчать. В фирменном стиле Посадских... коротко, доступно и не стесняясь жёстких выражений на грани приличия, очаровательная внучка Елены Павловны разъяснила Лине всю глубину её заблуждений, за что и заработала овации от меня и Милы. А когда услышала наши аплодисменты, вдруг покраснела и, пробормотав невнятные извинения, попыталась смыться. Ага, как же... от близняшек так просто не скроешься. Елизавету тут же ухватили в четыре руки и усадили за стол, на котором, словно по мановению волшебной палочки появились все принадлежности для чаепития... Пришлось отрываться от шинковки овощей и идти ставить самовар.

К моему удивлению, девушка легко и естественно вписалась в компанию близняшек, так что по окончанию чаепития, эта троица, вместо того, чтобы разъехаться по домам ввиду позднего времени, принялась помогать мне с готовкой. Что не могло не радовать, поскольку ещё с курсантских времён я терпеть не могу чистить картошку. Ну, как тут было не воспользоваться подвернувшейся возможностью? Я и воспользовался.

А следующим утром, когда я ждал заказанную машину для перевозки продуктов в гимназию, посыльный от Посадских привёз туеса с теми самыми ладожскими деликатесами и запиской от Елены Павловны, в которой старая боярыня с присущим ей... хм... юмором, скажем так, поблагодарила за участие в судьбе внучки... Плюс ещё одна ученица. Хм... если так пойдёт и дальше, то школу Эфира впору будет назвать женской. М-да...

Впрочем, если дела действительно и дальше пойдут именно так, то вполне возможно, что до открытия школы я просто не доживу. Особенно, учитывая ту информацию, что передал мне в письме Вербицкий.

Разговорился отправленный мною в реанимацию наемник. И то, что он сообщил, заставило меня сильно обеспокоиться. Нет, нанимателя он не назвал. Просто потому, что ему, рядовому бойцу, никто таких сведений не доверял, но зато он совершенно точно знает, что заказчик из титулованных. Уж больно характерно, как он сказал, вёл себя командир отряда, плевался, как всегда после общения с боярами, на которых у него было что-то вроде аллергии. Ну не любит майор Шаховцев титулованных, не любит... но заказы от них принимает. А куда денешься, если достойную оплату найма в России могут обеспечить только они. Простому люду содержать наемные отряды запрещено, а идти в охрану фирм и корпораций, превращаясь из волкодавов в дворовых шавок, претит. Вот и крутится майор отряда "Северная звезда", как может. Зарабатывает денежку для доснаряжения своего отряда парой ТТК. Хм... майор желает свалить из страны? Похоже, очень похоже на то. Только в этом случае он может рассчитывать на приобретение тактических комплексов. Использовать их в России у него не выйдет. Запрещено.

Тогда становится понятной и безбашенная наглость наёмников, взявшихся пощипать мещанина. Какая разница, как отнесётся к этому закон, если самих "щипачей" к моменту раскачки бюрократической машины уже просто не будет на территории государства? Нет, понятное дело, что за имеющиеся у них грешки передо мной, максимум, на что способен закон, это оштрафовать наемников... или даже дать им условные сроки за нарушение права частной собственности... Ну, ещё, правда, могут ввести запрет на их найм на территории России, но это уже вряд ли. Слишком мал проступок. Но, это ведь не значит, что "Северная звезда" успокоится на существующем положении вещей. Судя по информации Вербицкого, слежку они не прекращают, хотя и стараются вести её тихо и незаметно. А значит... значит, я никак не застрахован от "продолжения банкета".

И это были ещё не все новости. Хотя, если честно, второе известие меня удивило... мягко говоря. С какой-то радости засуетился глава муниципалитета. Ушлый дядечка, нехило погревший руки на продаже мне земельного участка, вдруг дал указание своим подчинённым о проведении внутренней проверки... и те рьяно принялись за дело, явно копая под Ренна. И если аналитики Вербицкого не зря едят свой хлеб, то проделывается всё это с целью, сделать беднягу-юриста козлом отпущения... а в этом случае, у меня могут попытаться отсудить землю в пользу муниципалитета. Нехорошо.

Хм. Кажется, у меня есть повод для близкого знакомства с некоторыми представителями нашего общества. Как там сказал Иван Архипович про развязанные руки и ломание дров? Клянусь, я буду предельно аккуратен... по возможности. Уж очень мне не нравится замечание наёмника о возможно торчащих из этого дела ушах бояр. Ну как, "возможно"? Если сопоставить это с результатами допроса того приказного... это слово можно вычеркнуть. Жаль только, что он не знал, кто именно из бояр затеял эти "кошки-мышки". Биться с их армиями у меня нет никакого желания, а значит, надо попытаться обойтись без крови. Вот только для этого нужно, как минимум, знать личность устроившего мою травлю боярина, а ещё лучше, причины, сподвигнувшие его на этот шаг. Что ж, надеюсь, разговор по душам с майором "Северной звезды" прояснит этот вопрос. Да и к господину городскому советнику Коржину, главе Сокольнического муниципалитета заглянуть не помешает. Вопрос один. С кого начать?

Хотя... думается мне, что вариант с Еремеем Власьевичем... то есть, господином Коржиным, будет потише и обойдётся без стрельбы и смертей, чего нельзя сказать наверняка о встрече с наёмниками... А мне сейчас, активные действия, пусть даже и неформально разрешённые, если так можно выразиться, совсем ни к чему. Решено. Оставлю наёмника "на сладкое", а начну с советника.

Я поднялся из-за стола и, спалив письмо раскалённым потоком воздуха в пепельнице, прикурил сигарету. Но, не успел я сделать себе чашку кофе и устроиться на любимом подоконнике, как браслет на руке завибрировал и на развернувшемся экране появилась физиономия Леонида.

— Кирилл, привет. — Хмуро кивнул мне заместитель.

— И тебе не кашлять. — Ответил я, уже понимая, что Лёня готовится сообщить какие-то неприятные новости. Сердце отчего-то вдруг замерло и, кажется, судорожно бухнуло о грудную клетку. — Что случилось, Лёнь?

— Можно и так сказать. Я сегодня был в гимназии, хотел договориться о предоставлении нашим рукопашникам права заниматься на полигоне. В общем... там, у Екатерины Фоминишны на столе лежала одна бумага... я в неё заглянул... случайно. — Он вздохнул. Ну-ну. Скорее уж, она позволила ему заглянуть в документ. — В общем, это жалоба по поводу кулинарного клуба. Вроде как, помещения, где готовились блюда не проверялись на соответствие сан. нормам, нет заключения о качестве исходных продуктов... Короче, если ей дадут ход, то клуб может и закрыться...

— Поня-ятно. Ладно, разберёмся. И... спасибо, Лёнь. — Плохо, конечно, но не смертельно... Чёрт, да что такое творится-то, а? Нервяк не проходит, скорее, даже усиливается. Что-то не так. Совсем не так... Хм, спросить?

— Да ладно, о чём речь! Если что, приезжай, отец обещал помочь разобраться в ситуации... — Заместитель улыбнулся. — И, слушай, скажи Ольге, пусть включит, наконец, браслет, а то Раиса со вчерашнего вечера до неё дозвониться не может.

Глава 10. В охоте на росомаху, охотников всегда двое. Но один из них заблуждается.

Та-ак. Я на миг завис, пытаясь осознать то, что услышал от Леонида. А когда справился с собой и вновь взглянул на экран браслета, увидел побледневшее лицо Бестужева-младшего. Кажется, он что-то понял. Ладно. Потом.

— Отец дома?

— Да. — Лёня резко кивнул. — Сейчас позову.

— Не надо. Я перезвоню ему... сам. — Отключив картинку, я постарался успокоиться, но, поняв, что одного желания недостаточно, занялся дыхательной гимнастикой. Привычное упражнение быстро вымело из черепушки заполошно мечущийся калейдоскоп каких-то догадок и идей и, взяв под контроль взбунтовавшиеся чувства, уже через пару минут, я вновь оказался способен трезво мыслить... относительно, конечно, но и это лучше, чем ничего. Пальцы, словно сами по себе, набрали знакомый номер, и передо мной возникло хмурое лицо медведеподобного боярина.

— Кирилл?

— Да. Леонид сказал, что Раиса не может дозвониться до Ольги. Это правда?

— Хм... то есть... ты хочешь сказать, что моя дочь не у тебя? — Да, скорость мышления это у них явно семейное.

— Именно. Я не видел её со вчерашнего утра. С того момента, как отвёз Ольгу на учёбу.

— А после обеда, один их охранников повёз её по магазинам. Потом был короткий звонок с предупреждением, что вернётся утром... и маячок её браслета до сих пор подаёт сигнал из твоих владений. — Хмуро проговорил Бестужев... Вот даже как?! Стоп... Успокоиться, взять себя в руки...

Не отключая браслета, я сосредоточился на ощущениях и, начал мысленно "отсекать" все известные мне в доме артефакты...

Коммуникатор Ольги нашёлся на крыше дома. Немудрено, что я его не чувствовал раньше. Маяк работает в импульсном режиме и подаёт сигнал раз в три минуты. А моему чутью, для проверки дома на закладки, хватает сорока-пятидесяти секунд, по истечении которых, я старательно отрешаюсь от "артефактных" возмущений... Вот так, вскрылась "дырка" в моей системе безопасности. Впредь, надо будет учесть такую возможность. Ведь маяк, это не единственная функция, которую могут нести "спящие" артефакты... Стоп. Отставить. Это сейчас неважно. Важно другое...

Спрыгнув с крыши, я вернулся в дом, и вывел на видеопанель вычислителя записи системы наблюдения.

— Кирилл... — Чёрт, совсем забыл про Бестужева, так и болтающегося на линии.

— Да, Валентин Эдуардович. — Кивнул я, подвесив экран браслета чуть сбоку от видеопанели вычислителя. — Браслет её, я нашёл на крыше моего дома. Браслет пустой, Если в нём и были записи, восстановить их не получиться. Оба накопителя всмятку.

— Сигнал о выключении поступил сразу после её звонка из машины. — Ровным, глухим тоном ответил Бестужев и, на миг замолчав, договорил. — Соответственно, никаких записей о том, что было после, на вычислители системы безопасности не приходило. Если не считать данных маячка, разумеется.

— Одну минуту, Валентин Эдуардович, я гляну, что есть на моём вычислителе. — Боярин кивнул и замер в ожидании. А я запустил ускоренную прокрутку записей домашних фиксаторов. Есть... Вот, по просеке проехала машина. Количество людей... Чёртовы фиксаторы. Будь у меня нормальная камера, было бы проще. А так... только силуэты, почти непросматривающиеся. Надо будет заняться модернизацией фиксаторов... или попытаться купить что-нибудь из арсенала средств таможенного досмотра... просека, не трасса, скорость движения куда меньше, так что и проблем с обработкой возмущений будет меньше. Займусь на досуге. Ага. А ничего так, способности у этого кадра... или рогатка оказалась под рукой. Потому как, я бы даже под ускорением не рискнул без подготовки забросить довольно лёгкий браслет из окна едущей машины, через двухметровый забор на крышу стоящего в глубине двора дома... Хм. Время? Восемнадцать двадцать, то есть, меня дома ещё не было... Ну да, я бы непременно заметил, что кто-то едет.

Побарабанив пальцами по столешнице, я откинулся на спинку кресла, но подумать над сложившейся ситуацией мне не дал Бестужев, про которого я забыл уже во второй раз.

— Кирилл...

— Да.

— Есть идеи? — В голосе боярина проскользнуло нетерпение. — Или я поднимаю гвардию и объявляю открытый поиск.

— Открытый поиск? — Не понял я.

— Хм. Ну да... ты же из владетельных, а у них такой традиции нет. Да и мы, служилые, стараемся о ней не распространяться. — Вздохнув, вспомнил он. — Объявление поиска означает, что все бояре — личные вассалы государя займутся этим вопросом. Никому не хочется, чтобы его дети стали способом давления... знаешь ли. Но, в отличие от тех же владетельных бояр, с их огромной финансовой и боевой мощью, мы можем защищаться лишь своей сплоченностью и... влиянием в государственных структурах. Поиск, метод довольно действенный... хотя и хлопотный.

— А личные трения? — Поинтересовался я. Не хотелось бы, чтобы кто-нибудь из противников Бестужевых воспользовался ситуацией и начал ставить палки в колёса.

— По боку. — Мотнул головой Бестужев. — Шантаж детьми... это, знаешь ли, не та вещь, которая может помочь в подковёрных играх. Таких любителей половить рыбку в мутной воде, свои же собратья служилые и задушат... собственно, бывало и душили. Больше, дураков нет.

— Понял... Я прошу четверть часа. — Подумав, медленно проговорил я. Есть, есть у меня одна идейка...

— Хорошо. Буду ждать твоего звонка. — Кивнул Бестужев.

— Только, пожалуйста, до моего звонка никакой суеты, пожалуйста, Валентин Эдуардович. — Попросил я. — Очень прошу. До звонка, всё должно быть как обычно.

— Только не наделай глупостей, Кирилл. — Помедлив, вздохнул боярин и отключился.

Вот так, так... Второй, "левый" браслет мигнул и, отрапортовав о наборе номера, с готовностью развернул экран.

— Мария Анатольевна, добрый вечер. — Улыбнулся я. — Замечательно выглядите.

— О! Гений-отравитель! Привет, привет! Ты в курсе, что ни одна из девушек нашей школы так и не рискнула попробовать твои блюда на демонстрации? — Улыбнулась Маша.

— Хм, зато парням больше досталось. — Ухмыльнулся я в ответ, но едва одноклассница собралась продолжить пикировку, покачал головой. — Маша, извини, я по делу. Можешь связать меня с отцом?

Умница, настоящая умница... почти как Ольга. Ни словом не выдала своего любопытства. Кивнула и, через пару минут, с экрана на меня уже смотрело усталое лицо главы Пятого Стола Преображенского Приказа.

— Добрый вечер, Кирилл. — Кивнул он. — Что-то случилось?

— Да. И хочу предупредить, разговор конфиденциальный. — Проговорил я. С "той" стороны донёсся приглушенный фырк. Мария Анатольевна изволили выразить свое "фэ", но удалились под строгим взглядом отца. Стена комнаты за его спиной словно подернулась рябью. Ага, защита установлена...

— Готово. Слушаю тебя, Кирилл.

— Замечательно. — Я растянул губы в улыбке... Судя по взгляду собеседника, получилось не очень. — Скажите, Анатолий Семёнович, вы действительно намерены вести со мной дела?

— Конечно! Что за вопросы, Кирилл? Мы же говорили об этом... — Изумился Вербицкий. Ну-ну...

— Вот как? Тогда, будьте любезны объясните мне, как это желание соотносится с вашими действиями. Сначала, вы передаёте мне данные на "Северную Звезду", с явным намёком, что неплохо бы, дескать, наведаться к ним в гости. Именно такой вывод я сделал из вашего письма и слов Ив... вашего представителя по поводу "развязанных рук". Или, вы можете как-то иначе объяснить присланные документы "заштатного сотрудника" и выдержку из законодательства о процедуре гражданского ареста? Решили сделать из меня наживку?

— Кхм... Я же настаивал в письме, чтобы ты сообщил боярину Бестужеву об... этом.

— Было такое. — Кивнул я. — Вот только, написана эта просьба так, что любой пятнадцатилетний мальчишка и не подумал бы делиться такой информацией с кем бы то ни было. Или вы хотите меня убедить в своей некомпетентности, уверяя, что ничего подобного не задумывали?

— Кирилл-Кирилл-Кирилл... Ты не прав. Сам знаешь, при тебе всегда есть команда поддержки. Они бы просто не дали тебе... защитили бы тебя от любой опасности.

— Вот так. Значит, всё-таки, наживка... Удобно и логично. Зацепить этих "северных", я так полагаю, не за что. Но если к ним в пасть сам полезет некий мальчишка, на которого у них явный заказ, можно будет разом взять их "на горячем"... Всё бы хорошо, Анатолий Семёнович. И я бы, может быть, повторяю, только может быть, даже согласился с вашей затеей, если бы вы соизволили объяснить мне это заранее. Господин Вербицкий, я НЕ ЛЮБЛЮ, когда мною пытаются играть втёмную.

Мой собеседник тяжело вздохнул... помолчал, развернул экран на полную и, поднявшись из-за стола, склонил голову, стоя при этом навытяжку.

— Я приношу свои извинения, господин Николаев. Чем род Вербицких может загладить свою вину?

— Мы союзники, Анатолий Семёнович... — Протянул я. — Надеюсь, больше таких разногласий между нами не возникнет. Что же до вины... мне нужна информация об этом эфирном слепке автомобиля сейчас, и всё, что есть на "Звезду"... до полуночи.

— Хм... — Вербицкий вернулся за стол и, кивнув, активировал экран вычислителя... А через минуту, удивлённо присвистнул. — Знаешь, Кирилл, а ведь это и есть их автомобиль... у тебя очень хорошие фиксаторы дома. Кто бы мог подумать?

Джемадар — звание у гуркхов, соответствующее лейтенанту.

ЛТК и ТТК — Легкий Тактический Комплекс и Тяжёлый Тактический Комплекс, соответственно. Представляют собой экзоскелетные герметичные доспехи разной степени бронирования и вооружённости. Но при всех различиях, в штатный арсенал любого ЛТК и ТТК обязательно входит длинноклинковое артефактное оружие, как средство противодействия аналогичным комплексам противника, ввиду того, что размещение на доспехах метательного оружия, достаточного мощного, чтобы пробить броню ТТК, на данном этапе развития артефакторики и энергетики, невозможно.