Воздушный стрелок 3 Часть 2. По долинам и по взгорьям

ЧАСТЬ II. ПО РАВНИНАМ И ПО ВЗГОРЬЯМ

Глава 1. Тайное, явное... кому какое дело?

Стрелки-стрелки, стрелочки. Что делает солдат, получив приказ прекратить движение поездов в каком-то районе? Взрывает к чертям железнодорожное полотно, или пускает дымом какой-нибудь крупный ж.д. узел. А что делает современный чиновник, получив сходный приказ? Отключает автоматику. Нет, его, конечно, тоже можно понять. Разные бывают причины и разные же способы исполнения приказов. Тем более, что такой чиновник, чаще всего, лицо материально ответственное, и больше всего его беспокоит тот факт, что за хм-м, слишком радикально выполненное поручение, его по головке не погладят. Но ведь думать же надо! Если отдан четкий и недвусмысленный приказ блокировать все железнодорожные пути Москвы, то почему гражданские ограничились лишь отключением автоматики? Что, неужели так трудно пройтись по "стрелкам" и, вывести из строя переводные механизмы? Так ведь нет, получив приказ, бравые железнодорожные чиновники просто заглушили единую систему управления и бодро отрапортовали о выполнении задачи...

Все это рассказал мне господин Коробов, железнодорожник черт знает в каком поколении. Если не врет, то "династия" его началась еще в начале позапрошлого века, чуть ли не с потешной чугунки, выстроенной под Новгородом для выездов августейшей фамилии в загородную резиденцию... Ор-ригинальный такой дядечка.

Он, вообще, много интересного рассказал, когда понял, что я не собираюсь продолжать дело наемников и собираюсь увести заложниц под охрану бронеходчиков. Видел я, видел у их КП на въезде в город старый добрый телефонный кабель... небось, еще со времен Великой войны на складах завалялся. Вот и воспользовались бы крутелкой с трубкой, вызвали технику и доставили бы девчонок в безопасное место. Да хоть и в расположение полка.

Но этот Коробов... мужик меня поразил. Стоило заикнуться о том, чтобы свести состав на кольцо и подвести его поближе к старой Смоленке, этот здоровяк фыркнул в прокуренные порыжевшие от табака усы и хитро усмехнулся.

— А почему сразу в Часцы не рвануть? Там же съезд рядышком. Движения сейчас никакого. Поддадим огоньку и через сорок минут будем на месте.

— Хм... мысль, конечно, интересная. Вот только... а не подстрелят нас по ходу пьесы рьяные гвардейцы? А то и вяземская дружина приголубит...

— Ну, ты ж боярин, хотел как-то с бронеходчиками связаться, чтоб машины и охрану прислали. — Пожал плечами Коробов. — Так, можно будет и сказать, чтоб не палили. Уж думаю, людей Максима Александрыча-то, они и сами предупредят. Если те, конечно, действительно за путями наблюдают...

— Наблюдают. — Кивнул я. — А с чего ты, Иван Борисович, так уверен в боярине Вяземском? Может, он тоже с мятежниками?

— Тю! Да на что ему это? — Протянул Коробов. — Вот, кабы в том имении по-прежнему его предшественник сидел, тот, что последний князь Вяземский был, тогда да... А Максиму Александрычу бунтовать не с руки. Его род, считай, после смерти княжьей фамилии, все их вотчины унаследовал, ну, кроме городков, понятное дело. Так их государь никому не отдавал. А не случись той замятни, ходил бы сейчас боярин Вяземский, как и отец его и деды в присутствие на службу, да голову б ломал, где дочерям приданое взять. Не-е... не станет он бунтовать. Для него, владетельные у власти, что нож острый. Они-то его по сию пору в худородных числят, хоть и ведет боярин свой род от Рюрика-Сокола.

— И откуда ж ты все это знаешь, баюн железнодорожный... — Вздохнул я, под тихий нервный хохоток Коробова, речь которого вдруг явственно стала отдавать нафталином стиля позапрошлого царствования.

— Верно, говоришь, боярич, железнодорожный и есть. — Кивнул он, поймав мой взгляд. — Классам-то нашим, именно род бояр Вяземских покровительствует. Уж сотню лет как. А я третьим в выпуске был.

— Ладно. Понятно. — Я потер подбородок и, глянув в темноту за стеклом, поинтересовался. — Мы разъезд-то не проскочим? Сеть обесточена, указателей не видно.

— Не волнуйся, боярич. Мимо не проедем. Тут ходу-то осталось... — Коробов бросил взгляд куда-то на панель приборов и кивнул. — Минут пять, не больше. Если, конечно огоньку не поддадим.

— Да не боярич я, мещанин! Хм... А не притормозить ли нам, на те самые пять минут, а? — Проговорил я.

— Ну, мещанин, так мещанин. А зачем останавливаться? — Пожав плечами, поинтересовался Коробов.

— А я сбегаю к стрелке, гляну, не ждет ли нас там кто... типа этих. — Я мотнул головой в сторону выбитого окна и мой собеседник нахмурился. Пожевал губами, вздохнул... и поезд начал замедлять и без того не быстрый ход.

— Твоя правда, боярич. — Наконец, проговорил он, когда состав окончательно остановился. — Проверить надо.

Пока машинист утихомиривал своего железного монстра, я успел привести в порядок амуницию и проверить оружие, а едва поезд замер на месте, вручил этому "укротителю" коробочку рации. Проинструктировав Коробова как ею пользоваться, я в свою очередь выслушал наставления по тому, какую именно стрелку нужно перевести и как это сделать вручную, после чего махнул ему рукой и, отворив дверь, спрыгнул наземь. Только и успел заметить, как старый машинист перекрестил меня на прощание. И такая помощь будет очень кстати. Особенно, если у наемников все в порядке с мозгами, и они действительно выставили охрану у стрелки...

Выставили. Одинокая легкая боевая платформа вооруженная крупнокалиберным стрелометом, замерла в темноте, недалеко от стрелки. Эфир донес до меня ощущение присутствия пяти человек и никакого следа, хоть какой-то поддержки. Убедившись, что кроме этой пятерки, в округе больше никого нет, я укрылся отводом глаз и пошел выказывать им свое "почтение". Снятый мною с разгрузки командира охраны поезда, оставшегося лежать на полу головного вагона поезда, вместе с тремя другими отморозками, гладкий шарик гранаты скользнул в руку. Рывок кольца, рычаг отпущен. Раз... два...

Граната влетела в распахнутый верхний люк платформы. Откатываясь в сторону, я еще услышал удивленный вопль заметившего мой "подарок" наемника, но его тут же перекрыл грохот взрыва и отдавшийся эхом звон покореженной машины. Теперь, контроль. Вот и вся война.

Пять щелчков рюгера, выставленного на "бесшумный" режим, казались какими-то несерьезными после взрыва наступательной гранаты. Зато, теперь, я могу быть уверен, что эти точно не поднимутся...

Честно говоря, я на поиск нужной стрелки потратил больше времени, чем на решение вопроса с наблюдателями. Но нашел и переключил, хотя делать это пришлось под разгоном. Ручной механизм, замерзший и явно о-очень давно не использовавшийся, сопротивлялся до последнего... но все-таки сдался.

Короткая пробежка по холодку... чтоб этот чертов ветер в пылесос засосало! И через несколько минут я уже отогревался в теплой кабине, в компании Коробова... и Ники, вооруженной автоматом одного из охранников и подозрительно посматривающей в сторону печального машиниста, старательно не обращающего никакого внимания на нацеленный в его пузо ствол.

— Девочки уже разошлись по вагонам. Теперь у всех тепло... — Облегченно улыбнувшись при виде меня, произнесла-доложила Ника. — А куда мы теперь?

— В расположение московских бронеходов. Там вы будете в безопасности. А полковник уж найдет способ связаться с вашими родственниками, так что скоро отправитесь домой. — Ответил я и... осекся, увидев, как вздрогнула эта храбрая девочка.

— Не у всех есть дом, куда можно вернуться. — Тихо проговорила она и, дернув головой, в попытке избавиться от выступивших слез, попыталась улыбнуться через силу. Не получилось — Извините.

— Не извиняйся, малышка. — Машинист осторожно отвел в сторону до сих пор нацеленный на него автомат и, шагнув к Нике, погладил ее по голове. Девочка всхлипнула и вдруг вжалась в старого железнодорожника так, что он крякнул. — Ты сильная, а слезы... пусть их. Поплачь, станет полегче...

Он бормотал что-то еще, плечи Ники вздрагивали от рыданий, а я... отвернулся и смотрел в разбитое окно. Не умею утешать. Никогда не умел...

Минуты через три, рыдания сошли на нет. Ника отстранилась от машиниста и, смахнув с ресниц слезинки, прерывисто вздохнула.

— Прошу прощения. Это было... не вовремя. — Голос девочки почти не дрожал. Она вытянулась в струнку, прикрыла на миг глаза, и я почувствовал, как Нику обволакивает мягкая волна Эфира. Слабенькая, неровная... Идиот! Ведь мог же и сам сообразить! Я направил в сторону девочки поток, подхватил ее "волну" и укутал в спокойствие, словно в одеяло. Глаза Ники удивленно распахнулись. Она перевела взгляд с меня на Коробова, потом обратно и, наконец, определившись, благодарно мне улыбнулась. — Спасибо.

— Я должен был сразу это сделать... Извини, не догадался. — Пробормотал я и кивнул машинисту. — Нам пора, Иван Борисович.

— Тогда, надо проверить, все ли наши пассажиры на месте, и можем выдвигаться. — Ответил Коробов.

— Все на месте. — Я махнул рукой.

— Уверен?

— Сомневаетесь в словах магистра Эфира, Иван Борисович? — Чуть ли не пропела девочка. — Зря...

— Гранда. — Поправил я. Коробов придушенно выматерился, а Ника ойкнула. — И поехали уже, а то неровен час, какие-нибудь гости нагрянут.

— Ты, действительно, гранд? — Поинтересовалась девочка, когда поезд вновь мерно застучал по рельсам. Тихо так спросила, словно боялась, что стоящий в четырех шагах от нас, Коробов ее услышит.

— Гранд. — Кивнул я. — Кстати, забыл представиться: Кирилл Николаев, мещанин из рода Громовых.

— Мещанин-гранд, да в таком возрасте... не боишься вот так вот признаваться? — Удивилась она.

— Хм... знаешь, надоело. Сейчас, я думаю, что если б сообщил окружающим о своем статусе хотя бы полгода назад, половины моих недавних проблем можно было избежать. — Вздохнул я в ответ. — К тому же, в творящемся сейчас в столице бардаке, кому какое дело до моего грандства? Тут, того и гляди, государя с трона сковырнут...

— Не сковырнут. — Уверенно произнесла Ника. — Нам бы только весточку родным подать. Не знаю, кто придумал взять в заложники детей бояр, но этим выдумщик подписал себе смертный приговор. Такое не прощают.

— Ника, ты уверена, что тебе только двенадцать? — Покосился я на девочку.

— Между прочим, задавать подобные вопросы дамам неприлично. — Фыркнула она в ответ.

Глава 2. Тихенько-тихенько, низенько-низенько

Проводив взглядом уезжающий состав с заложниками, взятый под конвой пяти ЛТК из роты охраны полка московских бронеходчиков, я охлопал себя по карман и, выудив изрядно помятую пачку сигарет, сунул одну из них в зубы. Послушно вспыхнув, сигарета пустила в морозное небо тонкую струйку дыма, а я, наконец, смог отвезти взгляд от удаляющегося поезда. Можно было бы облегченно вздохнуть, все-таки, теперь боярским дочкам ничего не угрожает, но "новости" сообщенные мне бывшими заложницами и гвардейцами как-то не располагали к расслаблению...

После того, как я перевел еще пару стрелок, позволивших нам свернуть с кольца и выбраться на можайское направление, после недолгих, но очень экспрессивных переговоров с давешним капитаном на КП у старой Смоленской дороги и не менее насыщенной беседы по полевому телефону с офицерами полка, закончившихся, к счастью, полным успехом, за что спасибо участию Осипа Михайловича... И слава богу, что за те несколько визитов на полигон и в часть, я успел перезнакомиться с доброй половиной офицеров-бронеходчиков, если не больше. Иначе, черта с два бы мне, даже с помощью Осипа Михайловича удалось убедить командование прислать людей и технику. В общем, после всей этой кутерьмы, у меня нашлось, наконец, время для разговора с Никой и ее "помощницами", кстати, наотрез отказавших сдать взятое с наемников оружие прибывшим для их охраны гвардейцам.

Как выяснилось в ходе беседы, все "пассажирки" поезда попали в плен к мятежникам в разное время. Причем, большую их часть взяли обманом еще до начала всей этой заварухи. Кого-то хватали прямо на улице, кого-то выманивали за порог ВУЗов мнимые "приказные"... Были и такие, кто попал в плен уже во время мятежа, чьи дома были уничтожены наемниками и дружинниками восставших бояр.

Исключение составили воспитанницы частной, само собой, родовой школы, к которым относилась и Ника, оказавшаяся дочерью главы этой самой школы. Род служилых бояр Тверитиных, небогатый и не особо влиятельный, жил за счет небольшого артефактного производства и родового женского учебного заведения, где, в основном, находились на пансионе девочки из союзных семей, входивших в одну братчину. Таких же небогатых и не особо влиятельных, но крепко державшихся друг за друга и сильных этой своей сплоченностью. Школа находилась в предместьях, на территории усадьбы Тверитиных... и была уничтожена наемниками два дня назад... От семьи Ники остались только мать, старшая сестра и старший же брат, отправившиеся еще до Рождества в гости к родне в Новгород.

Грустно, конечно. Очень... но куда хуже были сведения, полученные мною от одного из гвардейцев, прибывших из части, для охраны бывших заложниц. Боярский городок больше не существует. Точнее, там осталось с десяток усадеб, скрывшихся под осадными щитам... и все. Остальное было перемолото в труху во время столкновений между боярами и боев мятежников с подошедшим Преображенским полком. И с той и с другой стороны участвовали одаренные и тактические комплексы, так что теперь, если верить словам бронеходчика, на месте "элитного" района Москвы, располагается огромное пепелище. Вот тут, у меня внутри все оборвалось... только запредельным усилием воли я задавил в себе желание немедленно куда-то бежать и что-то делать.

Очевидно, гвардеец понял мое состояние и не стал досаждать. Только хлопнул по плечу и двинулся к боевой платформе, экипаж которой, как я понял, должен усилить знакомый мне блокпост.

Я затушил окурок и, глубоко вздохнув, загоняя поглубже боль и страх, попытался определиться со своими дальнейшими планами. Не смотря на слова офицера, я должен сам побывать в боярском городке и посмотреть все своими глазами. Кто знает, нет ли среди того десятка усадеб, что успели укрыться за осадными щитами, и дома Бестужевых. Кроме того, мне совершенно точно нужно заглянуть домой... Еще, стоит навестить загородную усадьбу Громовых и... наверное, дом Филипповых.

Но сначала... нет, не в боярский городок. Первым делом, я наведаюсь домой. Шататься по воюющему городу, лучше нормально экипировавшись.

Поежившись от забравшегося под куртку стылого зимнего ветра, я покрутил головой и, не обнаружив поблизости ни одного человека, ушел в разгон. Бежать мне придется не один километр, а время уже очень далеко за полночь, и пусть зимой светает поздно, стоит поторопиться. Можно, конечно, угнать в городе какую-нибудь машину, но... лишний риск ни к чему. А укрыть целый автомобиль под отводом глаз я не смогу, точно. Это не мой "Лисенок", все-таки.

Идти через контролируемый наемниками район, после того как я угнал у них целый поезд с заложниками, желания у меня не было совершенно, именно поэтому для второго "забега", я выбрал другой маршрут, благо все тот же офицер, что рассказал мне о боярском городке, сообщил, какие районы находятся под контролем мятежников... примерно, конечно, очень примерно, но и это лучше, чем ничего. В результате, покрутив так и эдак карту с нанесенными под руководством гвардейца отметками, выведенную передо мной изрядно помятым, отключенным от сети браслетом, я сориентировался на местности и, мысленно проложив предполагаемый маршрут движения, чуть прибавил ходу.

Фили я прошел легко и без особых проблем, не выбираясь из парковой зоны, а район Пресни, явно находящийся под плотным контролем государевых войск, я вообще пролетел как на крыльях... Почти. А все потому, что застройка здесь позволила мне двигаться почти исключительно по крышам домов. Прыжок с одного дома на крышу другого, под разгоном не представляет большой проблемы. Если, конечно, есть достаточная разница в высоте зданий и расстояние между ними не превышает пятнадцати метров. Большее расстояние, как показала практика, уже опасно. Мне пришлось дважды пользоваться кинетическими щитами, в качестве эдаких ступеней, чтобы не загреметь с двадцатиметровой высоты на асфальт... тем не менее, этот метод хорошо показал себя и в районе Брестского вокзала, Там известного, как Белорусский. А все потому, что чуть севернее его, кажется проходила линия соприкосновения защитников трона и мятежников. По крайней мере, грохот в той стороне стоял серьзеный и небо то и дело озаряли вспышки взрывов. А когда я обнаружил засевших на крышах снайперов, пришлось сбавить ход и, спустившись наземь, укрыться за отводом глаз. В результате, расстояние в пару километров я преодолел едва ли не за то же время, что затратил на путь от кольцевой автодороги, до Брестского вокзала. И еще радовался, что не поддался соблазну и не двинулся через центр. Уж там-то, в непосредственной близости от Кремля, я думаю, контроль еще жестче.

К Сокольническому парку я выбрался в седьмом часу утра. И это, с учетом того, что я дважды обходил по крутой дуге перестрелки. Одну, в районе Тривокзальной площади, которую меня, то и дело тянуло назвать Комсомольской, а вторую на подходе к парку, почти у самого храма Воскресения.

Уж кто там в кого палил, я не знаю, но грохот взрывов и волны Эфира расходящиеся от мест боестолкновений ничуть не способствовали моему любопытству. А потому, резко свернув в сторону парка, я нырнул под переплетение голых черных ветвей и, петляя меж деревьями, вновь скрылся под отводом глаз.

Я не стал сразу подходить к дому и, притормозив за пределами действия системы наблюдения, забрался на дерево, чтобы взглянуть на двор и постройки. Отсюда было прекрасно видно, что сам дом и баня целы. В окнах темно, но... Напрягая до предела чутье, я замер, исследуя то, что открылось моим чувствам. Вроде бы тихо, спокойно и безлюдно. Но если так, почему, при работающих фиксаторах системы контроля, я не ощущаю работы вычислителя? Словно его в доме нет вообще. Да и сам дом мне никак не удается "просветить". Так не должно быть. Мое чутье, не какой-то там артефактный сканер. С того расстояния, что отделяет меня от дома, я должен был бы ощутить его весь, до последнего гвоздя, а уж вычислитель вообще должен звездой гореть! А здесь, словно кто-то прикрыл здание темной пеленой. Непорядок. Засада? На меня? Кому еще я мозоли оттоптал?!

Спустившись с дерева, я потоптался на месте и, шумно выдохнув, принялся перебирать свое оружие. Достали, твари! Бешенство холодной волной поднималось во мне, смывая беспокойство за Бестужевых с ученицами и боль от смерти Вячеслава... Руки скользили по стылому железу, перебирали магазины и автоматически проверяли, насколько легко выходят из ножен кхукри. Убедившись, что оружие не подведет, я ухватил поудобнее автомат и двинулся к подземному ходу. Двести шагов под отводом глаз, и я стою на дне небольшого овражка. На то, чтобы аккуратно открыть дверь, ведущую в проход, у меня ушло немногим более десяти минут. Заодно убедился, что в последнее время здесь никого не было. Соскользнув в темноту, я прикрыл за собой стальную створку и, сосредоточившись, принялся маскировать вход снаружи. После моих экзерсисов в том карьере, это уже не казалось такой уж сложной задачей. Да и объемы не те и расстояние, с которого пришлось действовать. Зачем я это делал? Так ведь, кто его знает, когда этот ход может пригодиться снова. А раз неведомые гости его еще не нашли, пусть и дальше остаются в неведении.

Проверив результат короткой старательно скрытой отводом глаз работы со стихиями и Эфиром и, придя к выводу, что маскировка удалась, я медленно двинулся вперед. Зрение быстро приспособилось к окружающей темноте. Не зря же я потратил время, чтобы вырезать на подходящих камнях в стенах прохода слабо, очень слабо светящиеся руны. Для обычного зрения, их света не хватит, но если воспользоваться "кошачьим глазом", да с эфирным чутьем... в общем, в пространстве я сейчас ориентировался едва ли хуже, чем днем.

Остановившись у лестницы, ведущей к люку, за которым располагалась подсобка, я тяжело вздохнул и попытался прощупать пространство за дощатым препятствием. К моему удивлению, мне это удалось так легко, словно никто и не думал закрывать дом от сканирования. Или, может быть мои незваные гости просто не подумали, что защищать от "просвечивания" нужно не только стены и потолок, но и пол? В любом случае, это их проблемы.

Убедившись, что в подсобке нет никого и ничего, включая фиксаторы или иные способы сигнализации... типа привязанной к люку растяжки, я аккуратно поднял крышку и, выбравшись из подземного хода, поморщился от зуда в глазах. Отключив "кошачий глаз", я огляделся и понял причину неудобства. Из-под двери, отделявшей подсобку от основного дома, пробивался тонкий луч света. Именно он, полоснув меня по глазам, и вызвал такую реакцию. Хм. А снаружи дом казался темным и необитаемым. Я коснулся Эфира, осторожно исследуя пространство за дверью и...

* * *

Ольга с Леонидом как раз закончили спор о том, кто из них идет за покупками, и расстроенный результатом, Бестужев-младший уже поднялся с лавки, чтобы отправиться в комнату за гримерным набором, когда неожиданно наполнившийся диким изумлением, взгляд сестры остановился на чем-то за его спиной.

— Вот ведь, оккупанты! — Знакомый хрипловатый голос. Леонид обернулся и закаменел, следом за сестрой.

— Кирилл! Живой! — Визг неожиданно быстро пришедшей в себя Ольги, чуть не сбил Бестужева-младшего с ног, а в следующую секунду сестра, заливаясь слезами, повисла на шее устало улыбающегося, худого и грязного, словно последний бродяга, жениха.

Глава 3. В тесноте, да не в обиде

Рассказ Бестужевых меня... нет, не потряс, но удивил очень сильно. Иначе чем чередой случайностей и невероятным везением, происшедшее с моими будущими родственниками и назвать-то сложно. Начать с того, что в результате действий Славы и Осипа Михайловича утаивших мое местонахождение, в момент начала мятежа все мои ученицы оказались в усадьбе Бестужевых, эдакое "совещание в Филях" с единственным вопросом на повестке дня: где искать мое покалеченное тело. Это была первая счастливая случайность, поскольку нахождение на территории боярской усадьбы гостей из именитых фамилий всегда сопровождается мерами повышенной безопасности. В результате, заслышав невдалеке активную пальбу, взмыленные дружинники Бестужева, в полном соответствии с инструкциями перевели усадьбу в осадное положение.

Везение второе. Владельцы двух соседних участков, с которыми, по традиции, у Бестужевых был заключен оборонительный союз, на момент атаки пребывали в загородных имениях или вотчинах. Потому, охране их городских усадеб не пришлось тратить время на какие-либо согласования или еще как-то терять время. Действуя в соответствии с условиями оборонительного союза, дружинники приняли главенство Бестужева и, не мешкая, тоже подняли осадные щиты. Сопряжение и без того мощных артефактных средств защиты, превратило территорию усадеб в маленький укрепрайон, по защищенности способный конкурировать с Тамошним противоатомным бункером глубокого залегания. По крайней мере, Ольга на полном серьезе утверждает, что разгрызть этот "орешек" не удалось бы и трем ярым, даже если бы они объединились в малый круг.

Собственно, именно скорость, с которой три усадьбы перешли на осадное положение, и спасла их обитателей от участи превращения в прах и пепел. Мощный удар, нанесенный инсургентами по площади, снесший чуть ли не половину боярского городка, так и не смог продавить тройные щиты. А если еще учесть, что заряд на тот момент "забитых под завязку" накопителей питавших защиту, под этим ударом сразу просел до десяти процентов от максимума, то происшедшее, действительно, можно считать чистым везением.

Третьим же счастливым случаем стали комплексы СЭП, установленные на двух из пяти трофейных "Визелей". Один из них, сразу после удара был введен Ольгой в работу, и мощности комплекса хватило, чтобы скрыть излучение работающих осадных щитов усадеб в бушующем на месте удара, море Эфира. Учитывая, что соваться "живьем" в заметаемые пеплом руины этой части боярского городка, мятежники не собирались, опасаясь хватануть радиации или "эфирного ветра", работающей СЭП оказалось вполне достаточно, чтобы прикрыть усадьбы от их внимания.

— А сюда вы как попали? — Вздохнул я, прижимая к себе устроившуюся на моих коленях Олю. — И зачем? Что вам дома-то не сиделось, под защитой?

— Здесь спокойнее. — Хмыкнул Леонид, поняв по довольному лицу купающейся в моей нежности невесты, что та не намерена "выбираться на берег" и участвовать в беседе.

— Спокойнее, чем под осадными щитами бестужевской усадьбы? — Я фыркнул.

— Именно. — Хмуро кивнул мой бывший заместитель. — Ветер спадает, Эфир почти пришел в норму, так что, еще неделя-другая и в городок полезут все кому не лень. От мятежников и бандитов, до шаек мародеров и прочей швали. А значит, и усадьбы обнаружат. Черт с теми мародерами, через осадные щиты им не пробиться, но если судить по происходящему в городе, инсургенты обязательно попытаются уцелевшие усадьбы на штык взять. И я не думаю, что государевы войска будут им мешать... по крайней мере, пока центральную часть города не очистят. Гвардейцы те же, например, прошли частым гребнем от Преображенского до Тривокзальной, посты на Оленьем валу и Стромынском тракте выставили, и больше им до той территории дела нет. А здесь тихо. Парк, конечно, никому не нужен, но находится под защитой государевых войск. По просекам, чуть ли не каждый час ТТК рассекают, так что, ни инсургенты, ни бандиты сюда не суются. У преображенцев с ними разговор короткий: тесаком в лоб и вся любовь...

— Дела-а. И как же вы сюда добрались? Машины-то, как я в городе видел, отстреливают тоже без всяких разбирательств?

— Так, в ЛТК и добрались... потихоньку. — Промурлыкала Оля, склонив голову мне на плечо. — Аристарх шел огневой поддержкой, я Эфир отслеживала, а Жорик с Леонидом в машине со стендами и припасами ехали. Правда, пришлось маленькую комнату под оборудование отвести, а в коридоре теперь генератор стоит. Тесновато, конечно, стало, зато нас здесь никто не видит! Я СЭП от этой бандуры запитала, так что никакой сканер здесь ничего не покажет. Темно, тихо... никого нет дома, короче говоря. Вот!

— И что, вы здесь так вчетвером и кукуете? И кстати, где в этом случае остальные мои ученицы? — Удивился я. Честно, хоть некая логика в приведенных мне доводах и имелась, я не мог понять, почему тот же Бестужев не схватил всех присутствовавших в охапку и не утащил их из города?

— Как где? С нами приехали. Девчонки вчетвером твою спальню оккупировали. А мы, то есть, я, Аристарх Макарович и этот длинный Жорик, в гостиной ночуем. — С сарказмом заметил Леонид. Ну да, общежитие то еще получается...

— И где же они сейчас? — Поинтересовался я.

— В погребе порядок наводят. — Пожал плечами Леня. Не понял...

— У меня есть погреб? Не знал.

— Теперь есть. — Уверенно кивнул бывший заместитель старосты класса и, покосившись куда-то в сторону, поморщился. — Дядьки Аристарха идея. Только, у него не погреб получается, а бункер какой-то. Там, одна защитная клетка половину мощности генератора жрет, а он в эту яму еще планирует стенды спустить и холодильную установку поставить.

— А что, хорошая мысль. — Согласился я. — Если уж у меня такой табор остановился, место надо освобождать. Я только одного понять не могу... Почему Валентин Эдуардович вас из города не увез?

— Мы поначалу так и собирались... — Бросив короткий взгляд на сестру, протянул Леонид, а от Оли вдруг шибануло смущением. — ... но некоторые, не буду показывать пальцем... наотрез отказались покидать город без тебя. Чуть до рукоприкладства не дошло.

— Это как?

— А так. — Деланно недовольно пробурчал Аристарх Макарович, входя в гостиную. Вот только подрагивающие уголки губ выдавали его с головой. Лыбу давит господин Хромов. — Невеста твоя уперла руки в боки и поставила ультиматум. Или прячемся в городе и начинаем твои поиски, или она сбежит. Валентин Эдуардович в голос орать принялся, а ученицы твои, немецкой "свиньей" выстроились и буром на него поперли. Числом и визгом задавили... пришлось боярину отступать.

К концу насмешливой тирады Хромова, Ольга спрыгнула с моих колен и я, наконец, смог встать на ноги, чтобы пожать руку бессменному хранителю спокойствия в доме Бестужевых. Обнялись, Аристарх чуть не переломал мне ребра, но вдруг нахмурился и повернул голову в сторону Леонида.

— Так, я не понял! Время — девять, до встречи всего полчаса, а ты все еще здесь и без грима?! — Бестужев-младший хотел было что-то возразить, но тут в коридоре грохнула крышка люка и в гостиную с радостным визгом ворвались близняшки. Как ни удивительно, но рассудительная и обычно хладнокровная Елизавета от них не отставала. В результате, только освободившись от медвежьей хватки Хромова, я тут же оказался в плену девичьих рук.

В следующие несколько минут я точно понял, что чувствует новая плюшевая игрушка, оказавшись в руках детей. Меня просто затискали!

— Стоп! Хватит! — Рявкнул Аристарх Макарович, еле сдерживая смех, и девчонки замерли на месте, словно замороженные. Я покосился на хихикающих Ольгу с Леней и вздохнул. Но Хромов заставил их замолчать одним коротким взглядом и рыком. — Дежурные, где завтрак? Леонид, бегом маскироваться! Блондинки, веник, тряпка и вперед. Чтоб пол блестел, как... как моя фамилия!

Ольгу с Елизаветой будто ветром сдуло, а следом и близняшки слиняли в сторону подсобки. Зато, на этот рычание выполз из бывшей "гостевой" спальни, Жорик. Обвел красными с недосыпу глазами комнату... и расплылся в улыбке, увидев мою скромную персону. Честно слово, он смотрел на меня, как на спасителя какого-то!

Припомнив взгляд Леонида, когда прошло первое удивление от моего визита, и довольное лицо Хромова, я вздохнул. Кажется, переволновавшаяся в мое отсутствие, Ольга успела основательно достать мужскую часть коллектива... а если вспомнить о такой вещи, как женская солидарность... М-да, сочувствую.

От размышления меня отвлек грохот. Это Леонид попытался проскользнуть меж Милой и стеной и получив по затылку древком швабры от неловко развернувшейся Лины, чуть не "поцеловался" со шкафом.

— А что за встреча? — Поинтересовался я у Хромова.

— Связной от Громовых должен подойти к Алексеевским рядам. Для виду чуток припасов принесет, а на самом деле, очередную просьбу возвращаться в отчий дом для близняшек... Ну и новости о твоих поисках, и вообще...

— Новости? Поиски?

— А ты что думал, тебя никто не ищет? Тяжело, конечно, с этим мятежом, но... и наши люди и громовские, поиски твои не прекращали ни на минуту. Да еще и Елена Павловна своих знакомцев напрягла. — Тут, Хромов покачал головой и заметил уже куда тише. — Хм. Кто бы мне сказал, что у этой почтенной боярыни половина московских хитрованов в должниках ходит, ни за чтоб не поверил. А вот же...

— Так, понятно... а схожу-ка я с Леней, пожалуй. Прикрою его, заодно и связному покажусь. — Предложил я.

— Давай. — Неожиданно, с готовностью кивнул Аристарх. — Это дело. Как ты укрывать от чужих взглядов умеешь, я помню. Так что, Леньку с тобой со спокойной душой отпущу. Да и Громовых появлением "наяву" успокоишь. А то Федор Георгиевич, по-моему, о твоей судьбе переживал больше, чем о дочерях в лесу прячущихся.

— О как. Интересная новость. — Протянул я... И почему поведение дяди Федора кажется мне странным, а?

Глава 4. О пользе коллекционеров

Кажется, район Сокольников превратился в этакий островок спокойствия в море московского мятежа. Ничего удивительного. С севера его ограничивает парк, не представляющий для инсургентов никакого интереса, на месте боярского городка, фонящее пепелище, подковой обрамляет Сокольники с северо-востока и востока. Да, на западе и юго-западе, в районе Тривокзальной идут постоянные бои, но вокзалы мятежникам куда интереснее, чем спокойные Сокольники, где нет ни одного важного объекта. А на юге и юго-востоке расположены старые фабричные районы, где инсургентам и подавно делать нечего. Не воюют мятежники с гражданским населением... точнее, с частными подданными государя. Зато, верных престолу бояр стараются давить везде, где только возможно.

Короткий рассказ Хромова о происходящем вокруг, дополнил связной Громова, встреченный мною и Леонидом у изрядно опустевших, но все еще работающих Алексеевских рядов. Николай, мой постоянный поставщик курева, был немало удивлен, когда на встречу с ним явился не только Бестужев-младший, но и человек, которого три боярских рода ищут по всей Москве уже две с лишним недели, но быстро взял себя в руки, и уже через несколько минут, мы, довольно комфортно устроившись в каком-то пустом заколоченном ларьке на задворках захламленных торговых рядов, пили горячий чай и делились новостями. Я коротко поведал о перипетиях моего исчезновения, а Николай, в ответ, поделился информацией о происходящем в городе.

Честно говоря, услышанное от Хромова и Николая, оставило у меня ощущение какой-то неправильности. Ну, странно это, очень странно. Зачем было уничтожать боярский городок, поднимая на уши гвардию? Такой же удар по Кремлю дал бы куда более серьезный результат. Но нет... мятежные бояре режут оставшихся верными государю именитых, наемники воюют с гвардией и похищают боярских отпрысков... а кремль и основные правительственные объекты скрыты под такими щитами, по сравнению с которыми, созданный Бестужевыми кластер — не более, чем карточный домик. И это мятеж?! Это бессмысленная резня и ничего более. РСДРП на них нет, вот уж кто в момент показал бы, как надо брать власть. Дурдом.

А связь? Нет, то что мятежникам каким-то образом удалось блокировать коммуникационные возможности Эфира, не учитывать нельзя, но... Как показали московские бронеходы, полевым телефонам на это начхать. Ни на секунду не сомневаюсь, что и у государя подобная связь имеется. А значит, попытка инсургентов погрузить столицу в информационный вакуум, провалилась на корню. Странно это все. Нелогично.

— Кирилл, может быть, ты сможешь уговорить девушек перебраться за город, в безопасное место? — Николай отвлек меня от размышлений, вновь заводя шарманку о необходимости нашего переезда. Собственно, он начал говорить об этом сразу, как пришел в себя от моего появления. И, кажется, совершенно не собирался прекращать попытки уговорить меня на скорейший переезд.

— Может быть, может быть. — Протянул я и, заметив недовольный взгляд громовского дружинника, развел руками. — Николай, я только-только вернулся. Мне, сначала, нужно хоть немного разобраться в происходящем вокруг, а уж потом решать "куды бечь". Пока, у меня слишком мало информации, в том числе и о том, что творится за пределами кольцевой и, соответственно, нет никакой уверенности в том, что за городом ученицам будет безопаснее, чем у меня дома.

— Кирилл...

— Не сейчас. — Я покачал головой. — Доберусь до дома, поговорю со своими, подумаем и решим. А пока, просто передай мой привет Федору Георгиевичу и благодарность за беспокойство. И еще, обязательно поговори с Гдовицким. Скажи ему, что нам необходимо встретиться. Именно, необходимо. Сделаешь?

— Ладно, передам. — Николай хмуро кивнул и, не говоря ни слова, протянул мне пачку сигарет. Дрессура, однако. Поблагодарив дружинника, я убрал сигареты в карман и, дождавшись пока тот отдаст пакет с нехитрым продуктовым набором Леониду, поднялся с пустого ящика, заменившего мне стул.

— Ну что, будем прощаться? — Мы обменялись с Николаем рукопожатиями и принялись выбираться из ларька. Первым, на свежий воздух выбрался дружинник, а следом за ним потянулись на выход и мы с Леонидом.

Николай почти моментально исчез в переплетении замусоренных полупустых проходов, а вот Леню я притормозил.

— Как думаешь, найдется в здешних развалах хоть одна работающая рунная лавка?

— Зачем тебе? — Не понял Леня.

— Хочу обзавестись набором рунного железа и хорошим выжигателем. — Честно объяснил я. В ответ, Бестужев-младший тихо рыкнул и ткнул меня кулаком в плечо.

— Кирилл!

— Нам нужна связь. — Посерьезнев, объяснил я. — Надеяться найти в свободном доступе хорошую и мощную радиостанцию, бессмысленно. Но это не значит, что мы не можем собрать таковую сами.

— У тебя есть схемы? Потому что те, что можно было бы отыскать в паутинке, нам, как ты понимаешь, теперь не доступны. — Фыркнул Леня, но во взгляде у него явно проскользнул интерес.

— Нет. Зато, есть целых два специалиста по железу... и мои скромные познания в радиоделе. — Хмыкнул я. Леонид замер на миг и расплылся в довольной улыбке.

— А ведь верно. Ольга с Жориком, наверняка помогут. — Леня хотел сказать что-то еще, но я его остановил.

— Тихо. У нас сейчас будут гости. И не крути головой. — Одернул я нахмурившегося Леонида. — Два фиксатора в начале этого прохода, еще два на пересечении со следующим. Не стационар. И пять человек на подходе.

— Уверен?

— Эфир не обманывает. — Покачал я головой, бросив по сторонам короткий взгляд. Тихо, пусто, безлюдно. Собственно, чего-то в этом роде и следовало ожидать.

— Будем драться? — Облизав губы, тихо поинтересовался Леня.

— Зачем? Мы от них просто уйдем.

Никакого желания общаться с расплодившимся шакальем, у меня не было. Нет, будь я один, можно было бы и проредить их количество. Все-таки, подобные рассадники плесени рядом с домом мне совсем ни к чему. Но рядом Леонид. Пусть он вот-вот станет воем, на его реальных умениях статус никак не сказывается, то есть, в реальном бою, он пока полный ноль, а значит, мне придется отвлекаться на его защиту. Потом... приду один и почищу это место. Благо, если учесть размеры рядов, много швали здесь быть не может. Не прокормятся.

Придя к такому выводу, я коснулся Эфира и, определив точное местонахождение предательских фиксаторов, ударил по ним от всей души. Артефакты тихо треснули и, пустив в небо куцые дымки, вырубились намертво. Всего и делов. Укрыв нас с Леонидом отводом глаз, я толкнул своего бывшего заместителя в плечо, и мы двинулись прочь от места засады. Пускай шакалы погадают, куда делась их добыча.

— Кирилл, а зачем тебе понадобилось встречаться с Гдовицким? — Поинтересовался Леня, молчавший до самого выхода из Алексеевских рядов, где я снял с нас отвод глаз.

— Как тебе сказать, Лень... — Я вздохнул, остановившись с заколоченной витриной магазинчика, где неоднократно уже приобретал браслеты-коммуникаторы. — Он ведь, не просто дружинник, как Николай. Гдовицкой — начальник службы безопасности, а значит, у него совсем другой доступ к информации и гораздо больше людей и средств для ее анализа. Я очень хочу надеяться, что он сможет пролить свет на происходящее в столице.

— Эм-м... а без его "прожектора", ты, выходит, ничего не видишь? Давай, я посвечу. — С нескрываемым сарказмом проговорил Бестужев-младший. — В городе вооруженный боярский мятеж. Ну как, посветлело?!

— Хорош мятеж, при котором восставшие, вместо того, чтобы ударить по неподготовленной к обороне резиденции монарха, бьют по домам своих недавних соседей, давая тем самым государю и его людям время на подготовку, а нанятый инсургентами сброд, вместо того, чтобы зачищать Преображенский приказ и правительственные здания, охотится за дочерями служилого люда... это, знаешь ли, уже не мятеж, а изощренный способ самоубийства.

— Э-э? — Леонид удивленно взглянул на меня. — Они охотятся за детьми бояр? Ты уверен?

— На сто процентов. Но даже без учета этого факта, что, скажешь, я не прав в своих размышлениях?

— Не скажу. В том, что ты говоришь, логика, конечно, есть... — Покачав головой, медленно протянул Бестужев-младший и вздохнул. — Но мне кажется, что информации для таких выводов слишком мало.

— А я о чем? — Пожал я плечами и Леонид, фыркнув, кивнул.

— М-да... ладно, идем, где-то здесь я видел лавку, о которой ты говорил. Торгуют всякой всячиной, в том числе и деталями для разных устройств. Наверняка, у них и подходящий инструмент найдется. — Леонид двинулся по самому широкому ряду, внимательно глядя по сторонам, но почти тут же замер на месте и, обернувшись, ткнул меня пальцем в грудь. — Но обещай мне, что расскажешь об этой истории с "охотой"...

— Дома. — Кивнул я. — Все равно, покою не дадите, пока я не поведаю обо всех моих приключениях.

Леонид довольно кивнул и потянул меня вперед, на поиски лавки. Нашли, конечно. Правда, больше всего, эта торговая точка походила не на привычные мне по не таким уж давним визитам в Алексеевские ряды, ухоженные магазинчики сияющие натертыми до блеска стеклами витрин, а на Тамошние развалы конца девяностых, вроде Митинского радиорынка. Кучи проводов и деталей сваленных словно бы в полном беспорядке на низких раскладных столах, гирлянды удлинителей и "бороды" разнообразных шлейфов на стенах... Мечта технаря, одним словом.

Результатом нашей беседы с хмурым, кутающимся в пуховик продавцом, сверкающим на посетителей толстенными линзами очков в роговой оправе, стала покупка целой коробки заготовок под рунные пластины, неплохой выжигатель для работы с ними, и... раздолбанная вусмерть радиостанция заокеанского производства с характерными повреждениями. Словно ее задели очередью... Хм, кажется, в городе начали разбирать наемников на запчасти.

— И зачем она тебе? — Спросил Леня, хмуро наблюдая, как мои деньги перекочевывают в руки продавца.

— Должно быть, решил создать эфирную радиостанцию на примере этого... — Подал голос торговец. — Вот только, глухое это дело. Принципы совершенно иные, были уже умники, пытались. Да и образец... мертвый.

— Считайте, что я коллекционирую технический хлам. — Ухмыльнулся я, пряча покупки в пакет. — Когда еще выдастся возможность разжиться образцами оснащения вероятного противника? Всего хорошего.

— И вам. — Продавец чуть помедлил и вдруг улыбнулся. — Если решите пополнить коллекцию, обращайтесь. А то и поменяться чем-нибудь можно будет. Мало ли в хороших коллекциях вещичек-двойников?

— С превеликим удовольствием. — Кивнул я и, махнув рукой торговцу, потянул Леню на выход. Домой!

Глава 5. Любопытной Варваре...

Ольга судорожно вздохнула и, заметив, как открывается дверь в спальню, резко отвернувшись к окну, постаралась быстро смахнуть с ресниц слезы. Не успела, конечно. Лиза-тихоня, как всегда замечает все и еще немного. Тут же оказалась рядом и, развернув Ольгу к себе лицом, ни слова не говоря, провела ладонью перед ее покрасневшими глазами. По лицу Бестужевой прокатилась волна освежающей прохлады, и взглянув в зеркало на двери, Ольга не заметила в отражении своего лица ни единого следа недавних слез.

— Спасибо, Лиз. — Тихо проговорила она, глядя в сторону.

— Не за что. — Пожала плечами та и, чуть помедлив, спросила, — и чего расклеилась, подруга? Живой же, целый и невредимый вернулся.

— Я... мы... поссорились тогда с ним... перед дуэлью, помнишь, я рассказывала... — Запинаясь, неуверенно проговорила Оля и закончила совсем невпопад. — Я боюсь.

— Ну, судя по тому, какую волну в Эфире вы подняли сегодня утром при встрече, я бы сказала, что это было давно и неправда. Тебе так не кажется? — Еле заметно улыбнулась Елизавета.

— Волну? — Непонимающе переспросила Ольга.

— Ну да, не знаю, как Мила с Линой, а я от вашей нежности чуть на месте не кон... — Тут Елизавета осеклась и покраснела. Ольга ошеломленно взглянула на ученицу Кирилла, но не успела ничего сказать, как входная дверь в очередной раз предательски скрипнула.

— Ой, какие интересные новости мы узнаем... — Пропели в унисон два хорошо знакомых девичьих голоска, в которых так и сквозило ехидство. — Неужели это действительно сказала наша скромница-разумница?!

— Мелкие! — Елизавета взвилась и, резко обернувшись к двери, так что ее шикарная коса хлестнула Ольгу по руке, зло прищурившись, тихо но веско произнесла. — Хоть одно слово на эту тему, и я сдам ваши мечты и чаянья... заинтересованным лицам.

— Поздно, Лиз. — Невольно усмехнулась Ольга, покосившись на застывших с совершенно непередаваемым выражением на лицах сестер. — О том, что эти две вертихвостки влюблены в Кирилла как кошки, я и так знаю. Давно.

— Ты — да, не сомневаюсь. — Помедлив секунду, кивнула Елизавета, не сводя взгляда с заметно расслабившихся близняшек. И кротко улыбнувшись, хлопнула длиннющими ресницами. — А вот Кирилл даже не догадывается. Пока.

Елена Павловна может гордиться внучкой. Так качественно приложить неугомонных сестер, пожалуй, еще никому не удавалось. Ольга вздохнула. Ее "бои" с близняшками всегда проходили куда тяжелее, и ни разу не заканчивались подобной безоговорочной победой.

А следующий шаг внучки одиозной боярыни и вовсе заставил дочь дипломата завистливо хмыкнуть. Елизавета окинула замерших в ошеломлении сестер долгим взглядом и... протянула им руку.

— Мир? — Шах и мат. Близняшки недоуменно посмотрели на ладонь Елизаветы, заторможено переглянулись и... положили свои ладошки сверху.

— Мир. — Неужели их голоса и вправду могут быть такими... тихими и мягкими?

Совместными усилиями, ученицы-таки убедили Ольгу, что ей совершенно не о чем переживать. Дескать, они-то видели, как Кирилл на нее смотрел... Об "эфирной волне", ни Лиза, ни близняшки, предусмотрительно вспоминать не стали. Зато сама Ольга решила озаботиться решением этой проблемы, особенно после того, как заметила короткие взгляды, что бросали друг на друга сестры и Елизавета, и их покрасневшие щеки, когда в разговоре мелькали намеки на утреннюю встряску. Кажется, не одна Лиза почувствовала себя нехорошо в тот момент... или наоборот, слишком хорошо... что тоже нехорошо...

Запутавшись в этих "хорошо-нехорошо", Ольга вздохнула и пообещала себе обязательно переговорить на эту тему с Кириллом, как с единственным известным ей грандом Эфира. Ну, действительно, должен же быть способ скрыть их связь в Эфире от окружающих! А если он есть, то Кирилл должен его знать. Непременно! Ну правда, не закрываться же им друг от друга постоянно?! Это так... так неуютно.

— Мне вот, только одно непонятно. — Голос Лизы, обращающейся к близняшкам, вырвал Ольгу из размышлений. — Как вы намерены решать вопрос со своей "страстью"?

— А никак. — Неожиданно сухо пожала плечами Лина, обменявшись коротким взглядом с сестрой. — Во-первых, мы слишком близкие родственники с Кириллом. А во-вторых, у него есть Ольга, рядом с которой нам ничего не светит.

— Вы мазохистки? — Переведя взгляд с одной близняшки на другую, на полном серьезе осведомилась Лиза.

— Нет, конечно. — Рассмеялась Мила, чуть натянуто рассмеялась. Обсуждаемая тема влюбленности ей явно была неприятна, это Ольга поняла отчетливо. — У нас просто нет другого выхода. Мы ученицы, и уйти не можем. Это, в-третьих. А в-четвертых, мы очень надеемся, что через три-четыре месяца, максимум через полгода, наша влюбленность пойдет на спад... постоянное нахождение рядом с Кириллом должно снизить эффект. Химия...

— Ой, дуры... — Тихонько проговорила Лиза. — Извините, девочки, но... вы что, всерьез уверены, что происходящее с вами, это обычная влюбленность?

Сестры озадаченно нахмурились и непонимающе уставились на Елизавету.

— А что еще это может быть? — В унисон протянули они. Филиппова резко повернулась к Ольге и, смерив ее долгим взглядом, покачала головой.

— Ты с Кириллом давно познакомилась? — Внезапно сменив тему, спросила Лиза.

— Полгода назад.

— Ага. И сразу влюбилась, так? — Горько усмехнулась Елизавета. Ольга в ответ нервно кивнула.

— А вы знаете Кирилла... сколько? — Поворот к насторожившимся близняшкам.

— Восемь лет. — Осторожно ответила Лина, внимательно следя за тем, как разгорается взгляд Филипповой.

— Угу. Понятно... Били-гоняли друг друга?

— Больше, мы его, чем он нас, но да... было дело. — Поежившись, кивнула Мила. — Бесил жутко.

— Ага. И остановиться вовремя, у вас не всегда получалось. — Закончила за сестер Лиза и, заметив как понурились близняшки, договорила, — а то и вовсе не хотели. Интересно, как вам за это от родителей доставалось?

— А никак не доставалось. — Внезапно взъярилась Мила. — Мать и глазом не вела, дед, даже когда Кирилл в очередной раз в реанимацию попадал, только хмыкал, а отец вечно пропадал на работе. Творили, что хотели! Еще и Лешку подбивали...

— Пока, после очередного "отпуска" в реанимации, придя в себя от удара подсунутого мне "крепостного" огненного артефакта, я не пообещал, что поубиваю к чертям идиоток, если попробуют сунуться ко мне еще хоть раз. — Холодный голос, раздавшийся от входной двери, заставил девушек вздрогнуть. — А в доказательство, в первый же день после выписки, спеленал этих будущих гридней, вместе с Лешкой, и подвесил их за руки и за ноги в подвале имения... Вроде сработало. А теперь, госпожа Елизавета, мастер-евгеник дома Филипповых-Посадских, дорогая моя ученица, позволь задать тебе один вопрос...

Температура в спальне опустилась явно ниже нуля, поскольку вырывавшийся изо рта застывшего на пороге Кирилла, пар тут же оседал на его бровях и волосах изморозью. Девушки инстинктивно сбились в плотную группку и подались назад. Ольга попыталась почувствовать нареченного, но тот снова наглухо закрылся, и словно превратился в бездушную ледяную статую.

— Кто. Позволил. Тебе. Лезть. В мои. Дела.

— Я... просто... мне... — Лиза беспомощно оглянулась по сторонам и, только почувствовав на плече руку Ольги, чуть воспряла духом.

— Кирилл. — Оля сильнее сжала ладонь, даря подруге поддержку, и попыталась за нее вступиться, но молодой человек остановил ее одним жестом.

— Подожди, милая. — И снова холодный взгляд воткнулся в нервно покусывающую губы Лизу. — Дом Филипповых ищет войны? Сейчас?

— Нет! — Резко побледневшая, Елизавета встрепенулась. — Это... это моя инициатива!

— Ты ищешь войны? — В глазах Кирилла проскользнуло неподдельное удивление.

— Да нет же! — С ощутимой болью в голосе чуть ли не прокричала та. — Я только хотела выяснить... объяснить...

— Стоп. — Кирилл глубоко вздохнул и, заметив, что девушки уже начинают дрожать от холода, одним коротким жестом вернул температуру в комнате к норме. Помолчал, глядя куда-то в сторону, и договорил, — соберись с мыслями, успокойся, потом все дружно приводите себя в порядок и выходите в гостиную. Обед готов. О... делах, будем говорить после. И, Лиза... я очень надеюсь, что ты сможешь объясниться. Не хотелось бы устраивать свару с твоей замечательной бабушкой, особенно в такое время... Мы поняли друг друга?

— Да, учитель. Я все объясню. — Тихо ответила Елизавета.

— Вот и договорились.

Кирилл смерил девушек взглядом и, хмыкнув, исчез за дверью.

— Чтоб я, еще раз... да ни в жизнь. — Охрипшим голосом выдала Лина, ощутив, как комната вновь наполняется живительным ощущением силы, привычным одаренным, как воздух, и столь же незаметным... пока его не откачают, как это и проделал Кирилл. Девушки переглянулись и, согласно кивнув, принялись приводить себя в порядок. Молча. И, лишь когда поняли, что вполне готовы к "выходу в свет", Лиза прервала молчание.

— У нас в доме хранятся записи... старые. Еще времен Василия Темного. Там было описание мощного ритуала, проводимого над одним из участников на грани антенатального и интранатального периодов. При условии уже имеющейся евгенической совместимости, люди над которыми был проведен такой ритуал, с момента начала полового созревания становятся друг для друга... как половинки одного целого. Вот только, чаще всего у лиц противоположного пола не связанных с ними ритуалом или прямым родством, такие люди вызывают разной степени неприятие...

— Но? — Переглянувшись, надавили застывшие рядом близняшки.

— Но при наличии евгенической совместимости... может проявиться эффект "цепи". — Совсем тихо закончила Лиза и, взглянув на лица сестер, пояснила, — неприятие может переродиться во вторичную привязку ритуалом. Вот.

Глава 6. О том о сем, и ни о чем...

Полегче надо было, конечно. Наехал на девчонку со злости... Устал, да. Черт, но она тоже головой думать должна была! По всем здешним обычаям, вмешательство во внутренние дела семьи недопустимо и оскорбительно... Стоит тем же Громовым прослышать о несанкционированном интересе чужого евгеника к отпрыскам их рода, и... как минимум, одним евгеником в мире станет меньше и никакие добрые отношения не помогут. Да попробуй Елизавета сунуться со своим исследовательским зудом к любому боярскому роду, и дело вполне могло бы обернуться войной, примеров не счесть! Отсюда и правило: евгеник всегда держит язык за зубами и не лезет в чужие дела! По крайней мере, сам не лезет...

Сколько таких умников отправили на тот свет, только потому, что они сунули нос куда не следует... о чем-то узнали, догадались, и эта информация дошла до заинтересованных лиц? А сколько боярских войн было развязано на основе их выводов? Кто кому родственник и кто кому рога наставил... кто кому наследует и чья линия верх возьмет... Приучились молчать, ради собственной безопасности. Да вот, выходит, не все! Есть еще уникумы, такие как Елизавета Филиппова, например.

Разобраться она хотела, выяснить... а со мной поговорить, не судьба? Для начала, хотя бы. Нет, нужно же было этой... ученице устроить свой "опрос" с мастер-классом послушания для сестер-близняшек. Еще и ритуал этот приплела. Напугала, запутала. Тоже мне, евгеник, называется. Сказочница...

Слышал я про описанное Елизаветой воздействие, точнее, читал кое-что о нем в родительских дневниках, так те записи только что не фонтанировали недовольством матери Кирилла. Не-ет, ритуал ее абсолютно не устраивал, это совершенно точно... хотя что-то из него, проворачивая свой фокус с нашей влюбленностью, Людмила Никитична наверняка использовала.

— По этой логике, у Ольги должно быть полно недоброжелателей мужского пола... — Вздохнул я, выслушав рассказ успокоившейся за время обеда ученицы. — Но я что-то не замечал ничего подобного хотя бы среди дружинников Бестужевых. Что скажешь, Оленька, я не прав?

— А ведь верно. — Подумав, кивнула невеста. — Недругов-мужчин у меня нет. Да и не помню я, чтобы кто-то из них относился ко мне с неприязнью.

— Вот-вот. Да и мое родство с близнецами не настолько отдаленное, чтобы вызвать подобный эффект. Не находишь? — Я повернулся к задумавшейся Елизавете. Та, в ответ, как-то неопределенно кивнула и вновь ушла в себя...

— Кирилл, а у тебя не осталось документов по работам Людмилы Никитичны? — Вдруг поинтересовалась Лиза, прерывая молчание воцарившееся за столом. Близняшки переглянулись.

— Опять! — Ольга тихонько застонала. Ученицам оказалось достаточно напомнить о статусе Елизаветы в семье Филипповых, чтобы них дошло, чем на самом деле грозит излишний энтузиазм и неуемный профессиональный интерес девушки. Мне даже извиняться за свое недавнее поведение не пришлось. Все все прекрасно поняли. Ну, мне так казалось.

— Ты готова дать мне клятву? — Я приподнял бровь, глядя в глаза Елизаветы.

— Клятву?

— Ну да. В дети боярские я тебя, конечно, взять не могу. Права такого не имею. Но, Георгий, не так давно, кстати, предложил замечательный способ обойти этот запрет. Как атаман, я могу принять тебя на службу по роте. Тогда, ты сможешь беспрепятственно заниматься любыми евгеническими исследованиями моей "ветви". — Пожал я плечами. Елизавета нахмурилась, а через секунду в ее взгляде мелькнуло понимание, и девушка смутилась.

— Ох... опять зарвалась. — Лиза беспомощно улыбнулась. — Извини, я исправлюсь. Обязательно.

— Очень на это надеюсь. — Вздохнул я. — С твоей неуемной жаждой к исследованиям, я удивляюсь, как ты еще не вляпалась в какие-нибудь проблемы с очередным "интересным случаем".

— Наверное, потому меня и не допускали к прямой работе с... "объектами". — Протянула Лиза. — Никакого сбора материалов и информации, только обработка и анализ уже имеющихся сведений. Да и то, все известные и освещенные до последней запятой случаи. Все учтено, просчитано и записано. Ничего нового, ску-учно.

— Остается только удивляться, как тебя вообще сделали евгеником рода... — Покачав головой, пробурчала Ольга. Лиза, в ответ, только руками развела.

— Это, можно сказать традиционный пост наследниц. По факту, я пока занимаю должность младшего специалиста бюро евгеники нашего рода, не больше. — Пояснила девушка. — Вот так.

Однако. А я еще удивлялся тому, как легко она забыла о правилах своей профессии...

— Елизавета, я хочу, чтобы ты поняла одну простую вещь. Я несу за тебя ответственность, как учитель. Вляпаешься, потянешь на дно и меня, не попытаться защитить тебя я не имею права. Но это бы и ладно... остальных учениц ты тоже с собой прихватишь. Паровозиком. Просто потому, что договор ученичества не даст нам отойти в сторону. Ни мне, ни им. Ясно?

— Да. — Чуть помедлив, кивнула Филиппова и добавила, — я буду осмотрительнее.

— Вот и замечательно.

Наконец, атмосфера за столом немного разрядилась... и на меня тут же насели с требованием рассказать обо всем происходившем со мной, с момента отъезда Ольги в городскую усадьбу и до моего собственного возвращения домой... И как я не старался обойти тему поезда с заложниками стороной, мне это не удалось. С подачи Леонида, не забывшего мою оговорку во время прогулки по Алексеевским рядам, естественно. Попытался отделаться общими фразами, но тут даже молчавший все это время Аристарх Хромов пробурчал что-то укоризненное. Пришлось рассказывать, как есть.

От известия, что в поезде были собраны больше полутысячи человек из именитых и их детей боярских, все присутствующие впали в недоумение. Только на лице дружинника Бестужевых проступило какое-то непонятное выражение.

— У вас имеются подозрения, для чего их выкрали, Аристарх Макарович? — Спросил я.

— Нет. — Быстро ответил он, покачав головой. — Я просто удивлен тому, с какой легкостью мятежники наживают себе смертельных врагов.

— Это да... меня тоже удивляет такой подход. — Согласился я с его словами.

— Вот, кстати, ты уже говорил об этом после встречи с Николаем. Может пояснишь, о чем речь? — Тут же встрял Леонид. Мы с Аристархом переглянулись, и ярый пожал плечами.

— Боярин считал, что пока рано говорить с наследником о подобных... моментах. — Пояснил он.

— Понятно. — Я глянул на выжидающе замерших учениц, безучастного Жорика, явно больше увлеченного экраном своего браслета, чем разговором, и кивнул. — Похоже, этот "момент" не понятен и моим подопечным, а?

— Владетельные... — Вновь пожал плечами Хромов. Интересно, это он высказал свое авторитетное мнение о некоторых боярах, или ему просто плевать?

— Ну, не думаю, что это такая уж великая тайна, а?

— Вот уж точно. — Согласился ярый.

— Да прекратите издеваться уже! — Воскликнул Бестужев-младший. — Рассказывайте, в чем дело?

— Все просто, Лень. Попытка похитить детей служилых бояр, это смертный приговор для затеявших это дело. Как я узнал во время недавних событий на базе наемников, где мы разжились "Визелями", служилое боярство, не обладая финансовой и военной мощью своих владетельных "коллег", нашло свой способ защиты. Все без исключения, служилые связаны между собой. Братчинами, союзами, объединениями, называйте как хотите. Но в отличие от схожих объединений владетельных бояр, смысл братчин в другом. Защита каждого служилого и его семьи. Понятное дело, что в первую очередь, эта... система защищает служилых от произвола владетельных, обладающих куда более высокими связями и финансовыми возможностями. Чаще всего, для такой защиты хватает действий одной братчины, но порой возникают ситуации, требующие помощи всех без исключения служилых бояр. И одна из причин, по которой за своего "коллегу", так сказать, поднимется все служилое сословие, это похищение родных. Никакие противоречия, политические ли, частные, хоть родовая вражда внутри сословия, не могут этому помешать. Похитителя найдут и уничтожат. Физически, экономически, всеми возможными способами. Фактически, служилые бояре смогут и, самое главное, действительно бросят на решение этой задачи всю государственную машину, основной частью которой сами же и являются. Ни на секунду не сомневаюсь, что владетельные бояре, сами не имеющие подобной возможности, о наличии ее у служилых, осведомлены. Отсюда, вопрос. Мятежники, костяк которых, как я успел узнать, составляют именно владетельные бояре, поголовно идиоты... или идея похищения более чем полутысячи боярских детей и отпрысков служилого боярства принадлежит отдельным "гениям"?

— Ох... — Сестры переглянулись, Леонид сердито нахмурился, а Ольга... как-то незаметно подкатилась мне под бочок и просто нежилась в эмоциях. М-да...

— Может быть, они рассчитывали уничтожить служилых под корень. Тогда и искать и мстить было бы некому... — Тихо проговорила Лина, но ее сестрица тут же покачала головой.

— Даже если опустить саму невозможность тотального уничтожения служилого боярства, остается другой вопрос. Зачем похищать детей? Шантажировать-то ими будет некого...

— Ну, так может они похищали только тех, чью родню не собираются уничтожать. — Парировала Лина, но так, без огонька, явно больше из духа противоречия, нежели из уверенности в своих словах.

— Ну да, — подал голос Леонид. — И как они в бою разберутся, есть ли по ту сторону прицельной марки родственники похищенных детей или нет?

— Значит, цель похищения иная. — Тихо пробормотала Елизавета.

— А сами похитители уверены, что служилые до них не доберутся, несмотря на то, что уничтожить все их сословие физически невозможно. Если только ударом полного круга ярых, по площади... вместе со столицей и пригородами. — Поддержала Филиппову, вынырнувшая из своей неги Ольга.

— Ну ты загнула, подруга. — Фыркнула Мила. — Это уже бред полный. К тому же, служилые разбросаны по всей стране, в отличие от владетельных бояр, предпочитающих жить поближе к столице, а не в своих вотчинах,. Что ж, прикажешь к каждому городу по сорок ярых доставлять? А кем потом мятежники править-то будут? Пустынными сусликами? Говорю же, бред!

— В общем, дело ясное, что дело темное. — Заключил Хромов, вот только во взгляде его... Хм-м.

Глава 7. Учить и учиться...

Стараниями Ольги, довольно лихо, как оказалось, управляющейся с комплексом СЭП "своего" ЛТК, следующим утром маскировочный купол накрыл всю территорию бывшего конного клуба, так что рассмотреть из леса что-либо происходящее во дворе, стало возможным только с использованием обычных оптических приборов, которые Здесь не особо в ходу. Да и с использованием оптики задача не становилась легче. Лес он и есть лес, так что обступающие мою "усадьбу" деревья, несмотря на царящую зиму, и, соответственно, полное отсутствие листвы, очень хорошо перекрывали обзор любому возможному наблюдателю на расстоянии даже в шестьдесят-семьдесят метров от ограды, а ближе уже действовала наша с Ольгой самодельная сигнализация, усиленная сенсорами все того же "Визеля". В общем, все эти условия и принятые меры, если и не делали мой дом невидимкой, то заметность его снижали... хм, весьма заметно, да...

В результате манипуляций Ольги с системами тактического комплекса, мы получили возможность продолжить обучение. Мятеж мятежом, а деньги мне платят вовсе не "за красивые глазки". Так что, через час после завтрака я погнал учениц на промерзлый песчаный круг во дворе, а заодно прихватил с собой и Леонида, явно не знающего куда себя деть. Не факт, что ему стоит начинать серьезные тренировки, но вот подготовить своего бывшего заместителя к будущим занятиям, не помешает. А в том, что рано или поздно он присоединится к моим ученицам, я не сомневаюсь ни на секунду. Ну да ладно, это дело будущего, а пока, стоит преподать ему хотя бы основы медитации... и делом будет занят, и польза будет... надеюсь. Может быть, хоть техники управления сознанием дисциплинируют его разум, и язык бедолаги перестанет выдавать мысли своего хозяина до того, как тот успеет их обдумать...

После тренировки и давно ставшего привычным купания в парящей воде прудика, Аристарх созвал нас на обед, но сам за стол не сел. Вместо этого, он в темпе собрался и... отправился "на доклад" к Бестужеву. Днем... Ну да, именно днем, поскольку, видите ли, ночью вообще-то действует комендантский час, и шастающие по ближайшим окрестностям патрули в темное время суток сначала стреляют, а уж потом спрашивают, как звать незадачливого ночного "гостя".

После обеда народ разбрелся по углам, найдя себе подходящие занятия. Близняшки принялись натаскивать Леонида по школьной программе, не забывая и о собственных "домашних заданиях", полученных от Елизаветы. Та, в свою очередь, ушла помогать Жорику обустраивать подвал, ну а мы с Ольгой отправились в бывшую "гостевую" спальню, поговорить о разном, ну и разобраться со вторым ЛТК. Надо же учиться им пользоваться, правильно? Ну а то, что дверь за собой заперли и заглушающим пологом комнату укрыли, так это... чтоб учебе никто не мешал, да.

Вот ведь, вроде бы и не помню я те две недели с лишком, что провел без сознания в госпитале, а соскучился по нареченной так, словно год ее не видел. А самой Ольге каково было?! Она же, все это время, оказывается, сама себя изводила и обвиняла в происшедшем, хотя понятия не имела о дуэли. Страх потери и чувство вины умноженные на беспокойство, вымотали Олю до предела. И черт знает, чем могло бы закончиться дело, если бы не мое вчерашнее "феерическое" появление, после которого, нареченная меня из своего поля зрения не выпускала, и все время старалась держаться как можно ближе. Близняшки тогда фыркать пытались, но огребли по подзатыльнику от взявшей над ними своеобразное шефство Елизаветы, и замолчали. А когда уже за полночь мы расходились спать, девчонки попытались Олю "к себе" в комнату затащить, как обычно. Фигу. Получаса не прошло, как она в гостиную прокралась и ко мне в спальник забралась. Прижалась, обняла руками и ногами... и уснула. А я еще гадал, почему мне спальник-"дабл" достался, когда в шкафу пара обычных новеньких "одиночек" на полке лежат.

Но уж сейчас-то она засыпать явно не собиралась... правда, поток ее "прости" и "я дура, да?" пресечь удалось далеко не сразу. Если кто-то скажет, что лучший способ пресечь женскую истерику, это хорошая пощечина, не верьте. Поцелуй действует куда быстрее... правда, здесь есть риск нарваться на пощечину самому, но... не в моем случае.

В результате, к осмотру ЛТК мы приступили лишь несколько часов спустя, да и то его пришлось прервать, ввиду готовности ужина. А там и Аристарх Макарович вернулся.

— Кирилл, а зачем тебе эта рухлядь? — Поинтересовался Рогов, когда чугунок с кашей на столе, сменился сверкающим помятым боком самоваром, а вместо опустевших тарелок перед нами оказались пиалы с ароматным черным чаем и пара плошек со сластями в довесок.

— Какая? — Не понял я. В ответ, Жорик кивнул на до сих пор лежащий у буфета пакет, принесенный мною из Алексеевских рядов.

— А... радиостанция... Да вот, хочу попробовать ее починить. А то, как-то беготня эта на встречи с союзниками меня совсем не устраивает.

— Она же полностью техническая. — Нахмурился Георгий. — Ты разбираешься в радиоделе?

— Скажем так, чуть-чуть. Зато в чем я действительно разбираюсь, так это в Эфире. — Я хмыкнул. — И у меня есть пара замечательных рунных специалистов. Этого достаточно.

— Не понял. — Вздохнул Рогов. — Как понимание рун может помочь в починке "техновской" аппаратуры?

— Чай допьем, покажу.

— Вот-вот. А пока, поговорим о вещах более насущных. — Включился Хромов, с еле заметной улыбкой поглядывая на заметно успокоившуюся и расслабленную Ольгу. Хорошо еще, что она догадалась забраться мне на колени уже после ужина...

— Внимательно слушаем, Аристарх Макарович. — Кивнул я... и на стол передо мной лег кристалл с какой-то записью.

— Потом посмотришь, это послание тебе лично, от боярина. — Заметил Хромов и, дождавшись, пока я уберу кристалл в карман, продолжил. — Теперь о новостях, а они такие: Валентин Эдуардович решил оставить городскую усадьбу. Автомобили подготовлены для перехода в Костромское воеводство, вооружение и припасы погружены. Дружинники Пыреевых и Адашевых готовы идти с нами, с условием, что по завершении похода, мы дадим им технику, чтобы добраться до своих. По прогнозам, эфирный ветер спадет до приемлемых значений уже через пару недель, тогда и можно будет отправляться. Позже, нежелательно. Шакалы набегут, задолбаемся отстреливаться. А если еще и мятежники решат пошарить в руинах... в общем, понятно. Вопрос...

— Мы едем. — Перебил я Аристарха. — Думаю, этого времени нам хватит, чтобы разведать обстановку и... пробежаться по пути предполагаемого маршрута. Заодно потренируемся работать в ЛТК...

— Не проще доверить комплексы дружинникам? — Поморщился Хромов.

— Среди них есть специалисты СЭП? — Поинтересовался я и сам же ответил. — Сильно сомневаюсь. А вот у нас таковые имеются.

Я погладил плеснувшую довольством Олю по плечу и кивком указал на Рогова. А вот тот выглядел так, словно его кувалдой огрели...

— Но... я же не одаренный... почти. — Пробормотал он. — У меня сил не хватит подпитку держать.

— А тебе и не надо. Будешь учить... Елизавету и, на всякий случай, Леонида, ну а мы с близняшками запишемся в ученики к Оле. Научишь бестолочей, милая? — Я коснулся губами ушка своей невесты и Оля, на миг замерев, кивнула. Вот только, судя по эмоциям, думала она сейчас совсем не о предстоящем обучении...

— Черт, да закройтесь вы уже! — Не выдержала отчаянно покрасневшая Лиза.

— М-да уж. — Фыркнул Хромов и, усмехнувшись, спросил. — Кирилл, может, действительно прикроете эмоции? А то вон, Леня с Лизой сейчас на стенку полезут.

— Сами пусть закрываются. Позорища. — Улыбнулся я. — Леню я этому фокусу еще перед каникулами научил, а Лиза... сама догадается, теоретических знаний у нее уже достаточно. Или я буду разочарован.

— Ладно... учитель, твое дело. — Хромов махнул рукой и вернулся к изначальной теме разговора. — Так, почему бы тогда не привести сюда пяток дружинников, и пусть Ольга с Георгием их обучают?

— Потому что, "Визели" для нас, прежде всего, броня. И за оставшееся время, проще научить присутствующих здесь пользоваться СЭП, чем сделать из них подготовленных воинов, способных защитить себя в условиях реального боя. К тому же, согласись, дружинникам будет куда легче, если придется прикрывать в пути хотя бы на пять человек меньше. Вру. На четырех... точнее, количество нуждающихся в защите, уменьшившись на пятерых, при этом увеличится на одного.

— Ничего не понял. — После недолгого размышления признался Хромов.

— Жора... адрес больницы дай. — Повернулся я к задумчиво застывшему Рогову. Тот встрепенулся и поднял на меня недоумевающий взгляд.

— Что?

— Я говорю: адрес больницы дай, где твоя сестра лежит. — Повторил я, и пояснил. — Не оставим же мы ее в охваченном мятежом городе, правильно? А В Костромском воеводстве у боярина свой медцентр есть, я точно знаю.

Георгий тряхнул головой и облегченно улыбнулся. Не понял. Он что, думал, я забыл? Или собираюсь оставить его здесь, наедине с проблемами?!

— Еще раз такую хрень подумаешь, в лоб дам... гений. — Покачав головой, заметил я и Жорик, в ответ, с готовностью закивал. Чудила... Наблюдавшие за этим действом, ученицы захихикали, да и Леня с Хромовым еле сдержали ухмылки. Ладно.

— Ага... то есть, надо будет подготовить место в караване. — Задумчиво проговорил Аристарх Макарович, когда смешки утихли. — В принципе, не проблема, если девочка транспортабельна...

— Вполне. — Подтвердил я. — Там ничего такого... "острого". Она очередной ежегодный курс какой-то специальной терапии проходит. Какой именно, не спрашивайте, я это слово просто не выговорю. В принципе, его можно хоть на дому, хоть в дороге проводить. Просто, во время курса очень желательны общеукрепляющие воздействия, и раз в три-четыре дня, чистка организма от шлаков. Поэтому, получается проще и дешевле лечь в больницу, чем оплачивать услуги медиков на дому.

— Откуда ты все это знаешь? — Удивился Георгий.

— Ты мой человек. Как я могу не знать? — Пожал я плечами. — Так что, Аристарх Макарович?

— Я же говорю, не проблема. Медики у нас есть, помогут. — Ответил тот и, бросив короткий взгляд на вновь "затормозившего" от удивления Георгия, хмыкнул. — Эка его приплющило. Словно с боярами никогда дела не имел.

— Имел. — Кивнул я. — Потому и приплющило.

Глава 8. Тренировки и разговоры

Я покрутил в руках то, что еще недавно было раздолбанной радиостанцией и, хмыкнув, попытался запихнуть ее модернизированные нашей компанией потроха обратно в корпус. Не влезло...

Вздохнув, вытащил все обратно на рабочий стол и попытался уложить получившийся у нас с Жориком сплав техники и артефакторики, как можно компактнее, благо гибкое соединение модулей позволяет. Рунная пластина усилителя накрыла стопку соединенных многожильным шлейфом плат, получилась аккуратная такая "книжка". Дело за малым. Уложить эту хрень в корпус и подключить вместо разбитого в хлам экрана, небольшую пластину из прозрачного пластика с присобаченным к ней переходником. Вот с последним нам пришлось помучиться. Если заменить уничтоженные выстрелами схемы на рунные пластины, несущие ту же функцию, было довольно просто, то придумать переходник, способный преобразовывать поступающие на экран сигналы в эфирный аналог и вывести их в удобочитаемом виде на пластик... в общем, без Ольги мы бы до сих пор голову ломали над этой задачей, честное слово.

В отличии от "головы", "ходилки" не доставили никаких проблем. Только у одной из них треснул корпус, но это не критично и на связь не влияет. А вот сменить дурацкие батарейки на привычные накопители, явно не помешает. Жорик согласно кивнул, и через полчаса в каждой "мыльнице" оказалось по два стандартных кристалла закрепленных в рунной пластине, играющей роль преобразователя эфира в электроэнергю. За-ме-ча-тель-но.

Закончив возню с рациями, я, наконец, смог заняться своим "Визелем". В отличие от Ольгиного, оснащенного маскировочным комплексом и СЭП, мой комплект, судя по всему, предназначен для огневой поддержки и защиты "мозговитого" Олиного ЛТК. По крайней мере, наличие автоматического ствола внушительного калибра и пары довольно тяжелых тесаков, намекает именно на такое предназначение моего "Визеля".

Повинуясь команде с мастер-ключа, с тихим шелестом развернулась сегментарная броня доспеха, открывая для обозрения мягкое и довольно приятное на ощупь, гигроскопичное покрытие внутренней части. Хм... полагаю, что забираться в эти "латы" нужно голышом? Оригинально. А вот тактические комплексы у бронеходов такого не предполагали. С другой стороны, их ТК больше напоминают тяжелые скафандры с кучей навесного вооружения, и "Визель" на их фоне смотрелся бы легким комбинезоном... бронированным, ага. М-да уж...

Покосившись на замершую в двух шагах от меня Ольгу, я вздохнул и принялся раздеваться. Рогов тут же что-то пробормотал и выскользнул за дверь. И правильно.

Оставшись в одних трусах, я шагнул было к "Визелю", но тут же подскочившая ко мне нареченная с тихим смешком стянула с меня и эту последнюю деталь одежды. Но от объятий Оля увернулась. Не понял.

— В "Визель" нужно забираться полностью обнаженным. — Пояснила она, хитро улыбаясь. Вот ведь...

— Представляю, как я буду выглядеть, если ТК вдруг выйдет из строя и мне придется его бросить. Остаться голышом на вражеской территории, зимой... не лучшая перспектива, а? — Почесав затылок, пробормотал я.

— Во-первых, у "Визеля" предусмотрен жесткий рюкзак для снаряжения, а во-вторых, если ТК окажется в таком состоянии, что его придется бросить, то тебе уже будет все равно. Мертвые не мерзнут, знаешь ли. — Нахмурилась Оля и подтолкнула меня в спину. — Залезай давай. Посмотрим, как ты сможешь им управлять...

— Управлять? — Забираясь, или скорее, все-таки, надевая ЛТК, удивился я.

— Ну, не управлять, а использовать... — Пожала плечами Оля. — Не придирайся к словам.

Я хотел было пожать плечами, но в этот момент ТК пришел в движение. Зашелестели закрывающиеся бронепластины, на голову, отрезая меня от внешних звуков, опустился темный шлем с уже привычным Т-образным визором. Темнота перед глазами рассеялась. Вновь появилось знакомое ощущение полного обзора. Замигали полупрозрачные иконки и графики. Много, надо разбираться. С щелчком включился звук.

— Ну, и чего встал, как вкопанный? — Оля хлопнула меня раскрытой ладонью по грудной пластине ЛТК.

— Разбираюсь, что к чему. — Ответил я, активировав внешний динамик.

— Потом разберешься с настройками, сначала попробуй пройтись. — Невеста отошла в сторону и выжидающе уставилась на меня. Что? Можно подумать, это такое сложное дело?!

Шаг... и закрытая входная дверь неожиданно оказалась слишком близко. Не понял... А эта хихикает! Медленно и осторожно разворачиваюсь вокруг собственной оси. Аккуратно шагаю вперед... во-от, уже лучше.

— Давай на улицу. — Скомандовала Оля. — Будем настраивать работу ЛТК под тебя.

— Как?

— В основном каталоге, найди вкладку "Управление". — Невеста посерьезнела. — В ней открой "Настройщика" и следуй его указаниям. Он предложит несколько вариантов подбора параметров усилителей, советую начать с "походного". Потом, "боевой" и "скрыт"... Да, учти нынешней зарядки хватит еще часа на четыре работы ЛТК, так что, если не хочешь таскать эту груду "железа" на своем горбу, запитай его на полную. Только, сначала, давай все-таки выберемся во двор. Для настройки понадобится много места...

И времени. Вот что забыла сообщить мне Оля. Но я не в претензии. Игрушка получилась шикарная и очень полезная в наших условиях. А самое замечательное то, что "Визель" с легкостью подстроился под мой "разгон", о чем я, признаться, несколько беспокоился. Но учитывая, что скорость передачи импульса в эфирных усилителях куда больше, чем у обычных сервоприводов, используемых в тех же ТТК, никаких осложнений с настройкой на мою повышенную скорость не произошло. Пару раз недовольно рявкнул "настройщик", посчитав первое мое ускорение за ошибку фиксирующей аппаратуры, но после нескольких повторов заткнулся и подтвердил привязку полученных данных к "боевому" режиму.

Вообще, "Визель" оказался очень прост в эксплуатации, насколько вообще может быть прост бронированный комбинезон со встроенными эфирными приводами и кучей опций. Но все же, это не ТТК, масса которых порой дотягивает до тонны, а управление едва ли уступает в сложности системам иного истребителя.

Правда, и условия применения ЛТК сильно отличаются от условий, для которых созданы их "старшие братья". ТТК, это своеобразный танк с мощным вооружением, вплоть до ракетного "роя" в заплечных контейнерах, созданный для поддержки пехоты, подавления огневых точек противника, штурма укреплений и вообще, для открытого боя, тогда как те же "Визели" больше подходят для решения специальных задач. Легкость, скорость, скрытность, вот их плюсы. С другой стороны, пушечный выстрел, что вряд ли сможет хоть как-то повредить ТТК, для его младших собратьев станет последним приветом. Ну да я как-то и не собираюсь лезть под артобстрел.

Взрыв напоследок песок тренировочной площадки, я одним рывком переместился на веранду и, протопав через гостиную, вернулся в бывшую гостевую спальню. А выбравшись из "Визеля", обнаружил полное отсутствие шмоток. Никак, Оленька пошутить изволили...

Пришлось мне вновь забираться в ЛТК и отправляться на поиски невесты и одежды. Расхаживать голышом по дому, где живет аж четыре барышни, идея не лучшая, честное словно. А учитывая странные чувства, которые то и дело прорываются то у Лины, то у Милы... в общем, лучше не дразнить гусей.

Хромов вошел в комнату, едва я застегнул последнюю пуговицу рубашки, отобранной мною вместе с остальными вещами у Оли, с боем отобранной, между прочим. В партере...

— Найдется пара минут, Кирилл? — Спросил он, с интересом поглядывая в сторону установленного на стенде ЛТК.

— Почему бы и нет? — Согласился я и указал визитеру на кровать, кое-как очищенную от громоздившихся на ней до недавнего времени ящиков и коробок. Командир бестужевской дружины присел на краешек и... снова принялся рассматривать "Визель". Молча. Вот ведь! Придется поторопить, а то, чую, он так часами сидеть будет. Любоваться плодом сумрачного тевтонского гения. — Итак, я слушаю, Аристарх Макарович.

— Кирилл, скажи, а ты не думал присоединиться к государевым защитникам? — Выдал Хромов, отводя взгляд от ЛТК. Ни хрена ж себе заявочка!

— Нет. — Я даже головой помотал для верности.

— Симпатизируешь мятежникам? — Все тем же безразличным тоном, спросил Хромов.

— Я похож на идиота? — А вот тут в глазах ярого блеснул интерес, почти такой же, как при взгляде на "Визель".

— Хм. Решил остаться в стороне, значит... Пересидеть, переждать... а там, глядишь, оно само утрясется, так что ли? — Медленно проговорил он, не сводя с меня взгляда.

— Если тебе так угодно... — Фыркнул я. — У меня, знаешь ли, на шее четыре ученицы, одна из которых, к тому же, еще и моя невеста, друг, по совместительству, брат той самой невесты, и... еще некоторые обязательства, люди, которых я не могу оставить и о ком должен позаботиться. Если сильным мира захотелось поиграть в войну, пусть их. Интриги и яды им надоели? Наскучили игры плаща и кинжала, решили размять косточки? Вперед и с песней, но лезть в глотку к дьяволу за их интересы? Пф.

— Понятно. Что ж, я рад, что мне не придется исполнять просьбу Валентина Эдуардовича и отговаривать тебя от участия в этом... фарсе. — С облегченным вздохом проговорил Хромов и, наконец, улыбнулся.

— Фарсе? — Переспросил я, но ярый только поморщился и махнул рукой. Правда, помявшись, все-таки решил ответить.

— С точки зрения воина, иначе назвать происходящее в столице, у меня язык не поворачивается. Глупость мятежников, пассивность защитников трона... какая-то возня в песочнице, честное слово. За две недели не восстановить связь? Бред! За то же время, имея в своем распоряжении регулярную армию, не выбить из города наемный сброд и шайки мародеров? Бред еще больший... Сдать Арсенал? Самим, своими руками отдать мятежникам вооружение? Не предательством полковников примкнувших к инсургентам, а Высочайшим повелением вывести из зданий Арсенала гарнизон, оставив все имущество в целости и сохранности? Чушь и глупость... Да и мятежники тоже хороши. Вот чего они бьются за городские районы, когда им нужно брать Кремль? А наемники? Да после их бесчинств, я не удивлюсь, если дружинников мятежных бояр начнут резать в каждой подворотне... Они бы еще, вместо этого сброда, армию кого-нибудь из наших соседей притащили, эффект был бы не хуже. Идиотизм... А уж как облажались наши доблестные стражи и разведка... Впрочем, это уже из другой оперы. — Резко свернул свой спич Хромов. Наболело у человека, м-да...

— И при этом, ты еще сомневался в моем решении? Я, разве, давал повод усомниться в моем благоразумии?

— Ну, это как сказать... — Протянул Хромов с улыбкой. — Базу наемников напомнить?

— Так ведь сработало же. — Ухмыльнулся я в ответ, и кивнул на "Визель" — Да и прибыток, опять же...

Глава 9. Гость в дом — радость в дом

Крутит, ой крутит что-то уважаемый дружинник Хромов. Оговорочки эти его, непонятные взгляды... То ли сказать чего хочет, да все не может решиться, то ли наоборот, от меня каких-то слов или действий ждет, да никак не дождется. Черт его знает, но вот нюхом чую, что-то здесь есть... эдакое. Хм. Вызвать его на откровенность? А как? Заявить в лоб, мол, колись, контра... Три раза ха. Ни на секунду не сомневаюсь, что Аристарх тут же состроит непонимающую физиономию и отвертится. Иначе бы не ходил кругами, словно карп вокруг приманки, а давно все сказал... или спросил. М-да уж. Ждать, пока созреет? Так, а если он до самого отъезда проваландается, или хлеще того, решит перенести беседу на бессрочное "потом"? Мне что, так и терзаться любопытством все это время? Да и чую я, что там что-то важное. Тем самым нюхом чую.

Я открыл глаза и уставился в темноту. Забыл. Совсем забыл про переданный Хромовым кристалл! Я осторожно высвободил плечо, "взятое в плен" сладко посапывающей на нем Олей и, аккуратно, стараясь не разбудить невесту, выскользнул из постели. Тихо прошлепав по дощатому полу бывшей гостевой, а ныне "хозяйской" спальни, наконец освобожденной от загромождавших ее коробок, ящиков и аппаратуры, я накинул на плечи халат, отыскал среди своих вещей кристалл и, тихо отворив дверь, отправился на веранду. Миновав темный коридор и гостиную, где сопение Георгия и Леонида изредка перебивалось всхрапываниями Аристарха, я чуть задержался у буфета. Кофе... растворимый, сахар... а вот кипятить воду, значит, разбудить спящих. Обойдусь холодной. В конце концов, хоть я и новик, но уж на то, чтобы вскипятить кружку воды, моих сил точно должно хватить.

Пошарив по полкам, отыскал початую пачку сигарет и, убедившись, что ничего не забыл, открыл дверь ведущую на веранду. Холодный ветер тут же полоснул по ногам, заставив меня дернуться, но развернувшийся эфирный щит быстро избавил от неудобств, связанных с погодой.

Чашка кофе, сигарета, и куча информации для усвоения, чтобы жизнь медом не казалась... Со вздохом, я включил свой изрядно побитый браслет и, вставив в него кристалл переданный Хромовым, погрузился в чтение. Да, вопреки моим ожиданиям, никакого "видео-привета" от Бестужева-старшего, на кристалле не оказалось. Зато, там было довольно много текста... по большей части касающегося костромского воеводства, но была и кое-какая информация о положении дел в столице. В частности, боярин, например, подтверждал, что по прямому приказу государя, гарнизон оставил Арсенальный замок и был переведен в Кремль. Комендант Бреве, получив приказ, пытался покончить жизнь самоубийством, но был остановлен собственным адъютантом и теперь пребывает под стражей... в том же Кремле. Казалось бы, какое мне до этого дело? Потом дошло... после того, как в третий раз прочел письмо боярина.

Бестужев старательно но очень аккуратно выпячивал все "косяки" происходящего в столице действа, попутно намекал на то, что большую часть московского служилого боярства с началом мятежа отставили от дел. Тех, кто шел по гражданской службе, отправили в отпуск, ввиду перехода управления в руки военной администрации, основные посты в которой заняли представители царского рода. Служивших же по "не гражданской" стезе, либо перевели на другие должности, либо переподчинили... правда, по словам Валентина Эдуардовича, вся эта суета коснулась только Московского воеводства. Приказы и их служащих никто не трогал, но... сами по себе, лишенные государем рычагов воздействия на ситуацию в городе, они никак не могли повлиять на творящееся в столице безобразие.

В общем, письмо Бестужева оказалось эдакой расширенной версией "откровений Аристарха", во всей красе таланта дипломата. Ни одной прямой просьбы, только подробное описание происходящего в городе, наглядно показывающее, что все это "ж-ж-ж" неспроста, "хороших" и "плохих" в этой сваре нет вообще, а соваться в интриги сильных мира сего, особенно, когда те уже дошли до применения "последнего довода королей", дело дурное и абсолютно бесперспективное. Можно подумать, я собираюсь с этим спорить... Но как же старательно они пытаются внушить мне идею отказа от вмешательства в происходящее, это что-то.

Тряхнув головой, я свернул экран браслета и, затушив сигарету в стоящей на столе массивной пепельнице, уставился в темноту. Черт с ним со всем, у меня и без мятежей дел достаточно...

Шесть утра. Холодно, темно, пасмурно... с неба валится мокрая дрянь, которую и снегом-то не назовешь. Но отменять тренировку из-за погодных условий, я не собираюсь. Вот еще, мои ученицы и так почти три недели баклуши били, пора и делом заняться. А то, вчерашнее их "выступление" явственно показало, что в развитии дара за время моего отсутствия, они не продвинулись ни на йоту. А уж то, что они попытались прикрыть свою лень происходящими вокруг событиями, и вовсе никуда не годится. Времени на то, чтобы освоиться у меня дома, было предостаточно... Ну, пусть теперь не жалуются.

Кстати, о жалобах... надо бы наведаться к Вербицким, узнать как у них дела. Учитывая нашу договоренность, это будет совсем не лишним. Но это позже. Скажем, ночью. А пока...

— РОТА, ПОДЪЕМ!!!

* * *

Хозяин кабинета устало вздохнул и, бросив взгляд на часы, откинулся на спинку массивного кресла. Очки в тонкой золотой оправе, одним резким движением руки сдернутые с носа, повисли на цепочке и мужчина принялся массировать переносицу. Черт знает, что творится в мире... Как могли "коллеги" прозевать такой заговор?!

Рука тяжело хлопнула по стопке бумаг, а взгляд зацепился за моргающий на экране значок почтового сообщения. Посторонний удивился бы тому, как могла прийти почта при блокированной инсургентами эфирной связи. Но то посторонний, а люди осведомленные тут же сделали бы единственный верный вывод. Домашний вычислитель хозяина кабинет подключен к правительственной связи. Ничего удивительного в этом нет, если учесть, что уставший человек сидящий сейчас перед экраном, с недавних пор является не только главой Пятого стола Преображенского приказа, но и членом Тайного совета, руководить которым, государь поставил своего наследника.

Полковник Вербицкий развернул послание и, уже не удивляясь россыпи грифов в его "шапке", движением ставшим почти привычным за последние дни, положил ладонь на пластину идентификатора. Экран полыхнул зеленым светом, и грозные предупреждения на нем сменились убористым текстом... "обеспечить... личная ответственность... полный приоритет в расследовании..." Глава Пятого стола дочитал послание до конца и, криво усмехнувшись, покачал головой. Преображенский приказ судорожно пытается исправить собственные ошибки, рассылая кучу циркуляров и распоряжений... Вот только, тот факт, что это послание пришло по проводной связи, то есть через личную канцелярию государя и наследника, говорит о том, что на него следует, как минимум, обратить внимание. Максимум же...

Вербицкий вернулся к началу письма и принялся внимательно его перечитывать. А закончив, нахмурился. Странное послание... ну, распорядился глава приказа провести расследование по делу о спасенных заложниках, захваченных наемниками. А причем здесь Пятый стол?! Тем более, что именно его епархии, письмо не адресовано...

Свернув письмо и приложенный к нему первичный отчет приказных, уже успевших каким-то образом наведаться к гвардейцам-бронеходчикам, которые и приютили у себя недавних заложниц, Вербицкий задумчиво побарабанил пальцами по столешнице и вздрогнул от мелодичного сигнала. Покосился на вновь заморгавшую иконку оповещения. Еще одно... Ладонь на идентификатор, дождаться разрешающего сигнала, открыть...

"Господин полковник, разберитесь, кому там делать нечего!" Вот так... и подпись наследника. Хм. Интересно. А в самом деле, с чего бы вдруг кому-то понадобилось отвлекать приказных в это "урожайное" время, на расследование обстоятельств похищения и освобождения заложниц? Причем, с явным прицелом именно на процесс освобождения, как это следует из контекста документа... У них что, действительно, других важных дел нет?!

— Добрый вечер, Анатолий Семенович.

— Доб... — На автомате начал отвечать хозяин кабинета, но тут же удивленно вскинулся, а в руке сформировался небольшой огненный сгусток. Впрочем, разглядев нежданного визитера, Вербицкий немного расслабился и растворил "снаряд". — Кирилл... что ты тут делаешь?

— В гости пришел. — Пожал плечами гость и, легкомысленно улыбнувшись, спросил. — А что, я не вовремя?

— Хм... да не сказал бы. — Скосив глаза на экран, протянул Вербицкий и, вздохнув, указал визитеру на кресло у стола. — Проходи, присаживайся.

— Благодарю. — Молодой человек подчеркнуто вежливо кивнул и, с удобством расположившись в кресле, довольно охнув, вытянул ноги. А заметив взгляд собеседника, пояснил. — С транспортом в последнее время в городе просто беда. А отмахивать такие концы на своих двоих... Уф. Устал.

— Да, с нынешними событиями, транспорт стал непозволительной роскошью. — С кривой улыбкой согласился Вербицкий. — Чаю хочешь?

— С удовольствием. — Отозвался Кирилл. — Черный, сладкий, горячий! Погода уж больно мерзкая, продрог.

Анатолий Семенович окинул взглядом безмятежно ухмыляющегося молодого человека в чистой одежде и обуви, словно и не касавшейся уличной февральской слякоти и, покачав головой, выудил из ящика стола "ходилку".

— Доченька, сделай одолжение, пришли ко мне Вадима... и пусть заодно чайку принесет. На двоих. — Рация отозвалась шипением и утвердительным ответом Марии.

— Вадим? — Непонимающе приподнял бровь Кирилл. — Это кто?

— Начальник моей охраны, забывший предупредить о твоем приходе. — Ровным тоном ответил Вербицкий.

— Как бы он это сделал, если даже не подозревает о моем присутствии? — Пожал плечами гость.

— Кхм, хочешь сказать, что ты смог обойти охранную систему государевых рынд так, что тебя никто не заметил? — Замерев на миг, поинтересовался Вербицкий.

— Ну да. — Невозмутимо кивнул Кирилл. — Не велика проблема, если знать, как и что делать.

— Поясни. — Прищурившись, потребовал Вербицкий.

— Позже, с вашего позволения. — Улыбнулся тот. — Сначала, о делах...

— Кирилл, мы союзники, помнишь? Не увиливай, пожалуйста. — Со вздохом, проговорил глава Пятого стола.

— Ну... хорошо. — Чуть помявшись, явно для вида, ответил гость. — С блокировкой эфирной связи, большая часть любой системы наблюдения накрывается медным тазом. Можно, конечно, решить вопрос с помощью проводного подключения, но в этом случае разрешающая способность сети резко падает... либо придется делать отдельный шлейф для каждого фиксатора. Что, естественно, сводит на нет любые попытки их замаскировать...

— Кирилл, не делай из меня идиота, а? — На миг прикрыв глаза, попросил хозяин кабинета.

— Да пожалуйста. — Фыркнул тот. — Для любого гранда, эта ваша эрзац-система, просто пшик! Вот будь здесь прежняя сеть, да, я бы даже пытаться ее обойти не стал. А это... даже не смешно, поверьте.

Глава 10. Тень на стене

С удовольствием наблюдая за изменением выражения лица собеседника, я коснулся Эфира и хмыкнул. Да, а с лицевыми мышцами Анатолий Семенович управляется куда лучше, чем с собственными эмоциями. Неверие, удивление... страх? Ох, как интересно... и за всем этим лихорадочная работа мысли. Жаль, что телепатия невозможна. Хотел бы я узнать, о чем именно сейчас думает мой визави...

От наблюдения меня отвлек стук в дверь. Появившийся на пороге кабинета, рыжеватый подтянутый мужчина средних лет, чем-то неуловимо похожий на самого Вербицкого, застыл в дверном проеме с подносом в руках, на котором "парил" небольшой заварной чайник и белела пара широких чашек. Может быть, там было что-то еще, но сидя в низком кресле, остального я не видел...

— Анатолий Семенович... — Тихо протянул визитер, заметив до сих пор ошарашенный взгляд Вербицкого.

— Да-да, Вадим. Неси сюда чай. И можешь идти. О делах поговорим позже. — Чуть вздрогнув, отвлекся от размышлений хозяин кабинета и снова умолк. До того самого момента, пока, повиновавшийся его жесту, начальник охраны не покинул комнату.

Проводив взглядом подчиненного, Вербицкий глубоко вздохнул и, приглашающе махнул рукой в сторону стоящего на краю стола подноса.

— Угощайся, Кирилл. — Тихо произнес он. Естественно, одним чаем дело не обошлось. Тут же стояла пара тарелочек с пирожными, сахарница и, спрятавшийся за чайником, маленький пузатый молочник. Все, как в лучших домах ЛондОна, куда деваться.

Благодаря этой паузе, Вербицкий успел прийти в себя от новости, и явно почувствовал себя увереннее.

— Для гранда, значит... — Протянул он. — И с чего ты решил сообщить мне эту новость именно сейчас?

— Хм... ну, насколько я помню, мы союзники, не так ли? — Отставив в сторону чашку, я улыбнулся. — И в свете этого, думаю, утаивание подобной информации было бы, как минимум... нечестным. Не находите?

— Кирилл, — чуть поморщившись, Вербицкий покачал головой. — Оставь это. Ты прекрасно понял, что я имел в виду.

— Понял. — Кивнул я, стирая улыбку с лица. — Ладно, серьезно, так серьезно. Видите ли, Анатолий Семенович, я действительно считаю, что ввиду наших союзных отношений, вы должны были получить эту информацию одним из первых. Но, с этим мятежом... в общем, ситуация сложилась так, что сведения о моем статусе получили определенную огласку... Не на всю Москву, конечно, но больше полутысячи человек оказались осведомлены о моем статусе. Правда, полагаю, следующие несколько дней, дальше них эта информация не уйдет, но потом... все равно всплывет. Собственно, именно поэтому я, как только выпала возможность, и поспешил к вам в гости. Не хотелось бы, чтобы из-за одного недоразумения, наш договор оказался под угрозой. Согласитесь, недоверие, не та вещь, что содействует прочности союза?

— Хм... М-да уж. — Вербицкий залпом допил свой чай и, вернув пустую чашку на поднос, прищурил красные от недосыпа глаза. — И что, неужели это единственная причина по которой ты пробирался сюда под обстрелами?

— Ну, опасность московских улиц несколько преувеличенна. — Я хмыкнул. — Да и кому какое дело до пятнадцатилетнего пацана, шастающего по подворотням. Так что, это было не слишком сложно.

— И все-таки... — Чуть надавил голосом Вербицкий. Я смерил моего собеседника взглядом и развел руками.

— Ну, Анатолий Семенович, я все-таки, будущий регент наследника, и должен был убедиться, что происходящие в городе события не задели будущую мать того самого наследника. Связь не работает. Вестовых в моем распоряжении нет, так что, пришлось полагаться на собственные ноги... Кстати, могу я увидеться с Марией?

— Да, конечно. — Чуть помолчав, кивнул Вербицкий. — Думаю, она будет рада твоему визиту. Все-таки, с начала этого бедлама ей приходится безвылазно сидеть дома...

— Вам некуда ее отправить... подальше от столицы? — Поинтересовался я.

— Не с кем. — Пожал плечами Вербицкий. — У меня ведь нет собственной дружины, полагаться на приказных я не могу, а отвлекать от работы подчиненных... Сейчас, это просто невозможно. Да и не поймут они меня. Их-то близких никто из города не выведет и охранять по дороге не станет. А самим уходить, опасно. Как показал опыт, мятежники не гнушаются захватом заложников.

— Не гнушаются, это да. Поездами, суки, вывозят. — Согласился я. — А семьи сотрудников Пятого стола, как я полагаю, хоть и не боярские детишки, но ценность могут представлять немалую, а?

— Правильно понимаешь. — Не стал отрицать мой собеседник. Но тут же нахмурился и...

— Кирилл! — Ворвавшаяся в кабинет отца Мария свет Анатольевна, во мгновение ока преодолела разделявшие нас метры и, оказавшись на подлокотнике моего кресла, сжала меня в своих объятиях. А хватка у нашей звезды, оказывается, совсем не детская!

— Здравствуй, Маша... — Полузадушено прохрипел я. Впрочем, на нее это не произвело никакого впечатления. Только объятия стали, кажется, еще крепче.

— Дочка, отпусти нашего друга, если, конечно, не хочешь доделать то, что так и не удалось его последнему противнику. Пожалуйста. — Насмешливый голос Вербицкого повлиял на Марию не в пример лучше, чем мои хрипы. Девушка нехотя отпустила меня, зарделась и, соскочив с подлокотника кресла, тут же отпрыгнула в сторону.

— Здравствуй, Кирилл. — Тихо проговорила Мария, старательно глядя куда-то в сторону. — Извини за... это. Я просто... переволновалась. Говорили о твоей дуэли... потом ты пропал...

— Ох, я тоже рад тебя видеть, подруга. И еще больше рад, что с тобой все в порядке. — Покрутив головой, сообщил я. — Только один вопрос, как ты догадалась, что это именно я? От двери мое лицо не очень-то разглядишь...

— Ну... Папа попросил Вадима принести чай на двоих. Гостей у нас сегодня, вроде бы не должно быть. А когда он вышел из кабинета, то пробормотал что-то об откручивании голов дуболомам, прозевавшим какого-то мальчишку. — Маша с готовностью переключилась на другую тему, и лицо ее тут же приняло нормальный цвет. Девушка стрельнула глазами в сторону внимательно слушающего ее отца и договорила. — Я подумала... с каким-таким мальчишкой отец может разговаривать в своем кабинете? Сложила это с твоим умением появляться из ниоткуда и исчезать в никуда... Вот и догадалась. Это было просто.

— Если твоим детям достанется хоть четверть твоего ума, род Вербицких-Скуратовых ждет большое будущее, ручаюсь. — Констатировал я, отчего Маша вновь покраснела. Хм, раньше такой способности к смене колера, я за ней как-то не наблюдал...

С разрешающего кивка Вербицкого, мы убрались из его кабинета. Марии не терпелось узнать подробности моих приключений, да и мне было интересно расспросить свою недавнюю одноклассницу о новостях. Леонид-то потерял связь с классом, полностью. А вот Маша, как оказалось, умудрилась сохранить кое-какие ниточки, хотя и сама не появлялась в школе с того самого пресловутого понедельника. Да, собственно, и появляться-то стало негде. Школу сравняло с землей тем же ударом, что разнес и боярский городок. И единственное, что уберегло Марию и еще часть учеников, это то, что атака была произведена поздним вечером, когда гимназия была пуста. Хотя другую половину школьников это не спасло. Они-то жили в самом городке...

От бывшего моего класса осталось в живых всего три человека, включая Марию и Леонида. Третьим стал наш сумасшедший артефактор Осип Резанов. Остальные же...

Хотел бы я знать, какая тварь затеяла эту мерзость! В смутные времена бывает всякое, но какой падалью надо быть, чтобы убивать детей, превращать их в заложников... Это выше моего понимания. Я не знаю, кто победит в этом противостоянии, но честное слово, рано или поздно, найду ту сволочь, что отдавала приказы об атаке боярского городка и захвате заложников. И просто так на тот свет она не уйдет... на куски буду резать суку.

— Кирилл! Кирилл!!! — Я почувствовал, как кто-то трясет меня за плечи и поднял отчего-то замутившийся взгляд на этого... самоубийцу.

— Маша? — Муть исчезла и перед моим взглядом замаячило лицо Вербицкой. Заплаканное, испуганное...

— Т-ты в порядке, Кирилл? — Проговорила она. Я кивнул и Маша осела рядом со мной на диван, тихо забормотав, — я испугалась. От тебя такой жутью повеяло. И с-сидишь, не шевелишься... блед-ледный весь, словно покойник.

— Тихо-тихо, все уже... не плачь... — Я прижал вздрагивающую девушку к себе... — Извини, Маш. До меня только сейчас дошло... все это. Вот и накатило. Ну, не плачь.

Мария резко кивнула, отстранилась и, выпрямившись, смахнула с ресниц слезы.

— Я понимаю. — Глубоко вздохнув, проговорила она. — Меня саму накрыло только на третий день, когда Осип до нас добрался...

— Осип? Резанов?

— Да. Смолины организовали для своих людей целый караван, и Осип со своим отцом приходили к нам, предлагали присоединиться. Папа отказался.

— Не захотел быть обязанным роду Смолиных? — Поинтересовался я, постепенно отходя от накативших эмоций.

— М-м... думаю, не только. — Чуть помявшись, покачала головой Маша. Я приподнял бровь и девушка вздохнула. — Ему показалось странным, что Смолины вообще не пострадали от атаки на боярский городок. Ни одного человека в имении не было. А так... не бывает. Хоть кто-то, но должен оставаться в городской усадьбе. Хотя бы для охраны пустующего дома.

— Действительно, подозрительно. — Кивнул я. — Но откуда известно, что там было пусто?

— Осип проболтался. — Хмуро сказала Мария. — Пока наши отцы вели переговоры в кабинете, мы с ним в гостиной сидели... разговаривали. Он хвалился так, словно сбережение людей Смолиными, это чуть ли не подвиг!

— И ты...

— Оставила его на минуту и передала отцу в кабинет записку. Резановы даже на обед не остались. Хотя попрощались довольно тепло. — Со вздохом ответила Мария.

— Понятно... — Протянул я, а в следующую секунду ожила рация.

— Машенька, зайдите с Кириллом в мой кабинет, на минуточку. — Хм. Интересно...

СЭП — Системы эфирного противодействия

Эфирный ветер — "...эффект, возникающий в местах применения тяжелых площадных техник уровня не ниже "среднего круга гридней" (для создания которого необходимо присутствие как минимум пяти стихийников соответствующего статуса). Воздействие ЭВ на организм человека негативно. В зависимости от мощности примененной техники может привести к самым разным, но всегда крайне трудноизлечимым последствиям: от так называемой "разбалансировки дара", приводящей к временной потере возможности полноценно оперировать стихиями, до нарушения нервной деятельности, вплоть до высшей, в самой тяжелой форме. Полевых средств защиты от ЭВ построенных на основе стихийных техник, на данный момент не существует...". (Выдержка из конспекта школьного начального курса Обеспечения безопасности жизнедеятельности, ученика младшего "Б" класса Гимназии Святого равноапостольного князя Владимира, Бестужева Л.В.)