Прода к Кольеру

Новый рубль, поддержанный золотом, заменил рубли 1947 года, стоимость которых к 1955 году равнялась нулю — третья большая коммунистическая инфляция! Золото, как согласились Алексис и я, не является необходимостью в современной экономике, но в период неуверенности и реорганизации это обеспечивает определенную уверенность, которая полезна.

Жилищные условия все еще очень тяжелы. В Полтаве — достаточно плохие, но в других регионах — неописуемые.

— Вы должны увидеть Куйбышев, центр производства самолетов на Волге, — говорит Алексис. — Хорошая пещера — там фактически пентхаус.

Политбюро было особенно небрежно в создании чего-либо действительно похожего на жилье. Это было самым заброшенным из всех потребительских товаров.

Мы проверяем карту, пока Вера приносит более темный красный чай, подслащенный сахаром из местной свеклы. Полтава переполнена, разбита и разрушена, но люди видят некоторую надежду. Они могут видеть материальные доказательства на рынках, и можно почувствовать это в воздухе.

Мы были во многих экспедициях на избитом джипе. Алексис переводит, когда я беру интервью у крестьян, машинистов, менеджеров, инспекторов ООН. Поезда с юга только случайные, запасы продовольствия прибывают, главным образом, из соседних районов.

Дети питаются вполне хорошо, и я узнаю, что это происходит потому что UNIHOPE обеспечивает школы обедами по программе.

— Кто-то когда-то определил экономику, — сказал Алексис, — как ответ на вопрос "Как и когда мы едим?" Ну, Советская Россия не могла ответить на это удовлетворительно, и система так мучительно превратила СССР в руины. Какой ответ мы попробуем дать теперь?

Прежде, чем заняться вопросом, какой стала Россия, входящая в 1960 год, мы, однако, чувствовали, что было важно решить, какой она была с "Десяти Дней, Которые Потрясли Мир". Поскольку никто из нач не знал экономической идеологии, мы нашли, что согласиться не слишком трудно.

История начинается, конечно, с царей и их красочного, сильного, неудобного народа. Потребности народа редко бывали удовлетворены. После отпора Наполеону и его тяжелой цены для России, царь Александр набожно сказал: "Крестьяне, наш народ, будет вознагражден Богом". Так считали цари. Бог, к сожалению, наверное, был занят в другом месте.

Так, когда эти Десять Дней наступили в Октябре 1917, крестьяне взимали свой длинный счет к царю и дворянам, убивая землевладельцев везде, где могли их найти, и забирая их земли. Марксизм они не понимали, и никогда не могли понять, но лозунг Ленина "земля и мир" соответствовал целям крестьян.

Они взяли землю, но мира не было. Гражданская война сменила Первую мировую войну, с вторгшимися в Россию армиями Великобритании, Франции, США, Японии, вошедшими в нее, чтобы помочь Белым русским. Три события особенно примечательны для этого периода.

Во-первых, древний страх перед Западом стал почти манией из-за интервенции. Этот страх длился, не уменьшаясь еще 40 лет. Россия и ее экономика не могут быть поняты без учета этого, именно это стало основой политики Железного занавеса. Коммунистические лидеры чувствовали, что их страна должна "действовать в одиночку," независимо от Запада, быть готова защищаться от него.

Во-вторых, более или менее чистый Коммунизм был испробован, когда рабочие захватили фабрики и управляли ими. Производство стало меньше 20 процентов от уровня 1913 года. Этот несчастный эксперимент более никогда не повторялся.

В-третьих, сила, которая спасла Россию от абсолютного краха в этот кровавый период была самостоятельная деревня. Даже если железные дороги и линии электропередачи разрушались, крестьяне, жившие старой жизнью, могли продолжать работу.

В 1921 году Ленин объявил Новую Экономическую Политику — НЭП. Алексис и я согласились, что это было важным новшеством, уроком для 1960 года. Это был своего рода Миддл-Роуд, или "смешанная" экономика. Правительство продолжало, через государственные тресты, владеть и управлять большей частью промышленности, но частные бизнесмены взяли на себя большую часть оптовой торговли и 75 процентов розничной торговли, одновременно с появлением концессий, предоставляющих добычу и производство иностранному капиталу.

Крестьяне были относительно свободны и могли присоединяться к коллективным хозяйствам или нет, как хотели.

Инфляция, тем временем, превратила старый рубль в бумагу, и в 1924 новый золотой рубль заменил его. Это не было нарушением экономической истории, но 1928 год увидел поразительное денежно-кредитное новшество, предзнаменующее последующие вещи. Рубль был отключен от мировой валютной системы, в которой доллары обменивают при известных показателях на франки и фунты, и был сделаны только внутренней валютой. Рубли были хороши только в России.

Железный занавес опускался. НЭП постепенно исчезал за проектом Первого Пятилетнего Плана, который пытался учесть каждую деталь экономического действия. Планирование заменило отдельные суждения и решения в обширной области. A директору фабрики дали его долю производства и приказали выполнить ее так или иначе.

Путь был уже ясен в 1930. Этот год, как согласились Алексис и я, был решающим годом, когда русская экономика сделала фатальный шаг, пройдя точку невозврата. Его логика была достаточно правильной; несчастье лежало в его психологическом эффекте.

Политбюро, все еще преследуемое страхом перед Западом, решило увеличить производство вооружения. Для этого была нужна промышленно развитая страна огромного уровня. Сталь, уголь, гидроэлектроэнергия и так далее получили приоритет в Пятилетнем плане. Кроме того, это должно было быть сделано только своими силами, без какой-либо помощи иностранного капитала и с внешней торговлей только по самым абсолютным из потребностей. У России было достаточно сырья для такой программы, но не хватало рабочей силы, поэтому производство товаров потребления стало строго ограниченным.

— Затяните пояса, дети мои, — сказал Сталин. — И когда мы построим тяжелую промышленность, у нас будет не только оружие для защиты, но и масло для Вас.

Это было, как видите, совершенно логично. Трагедия лежит в деталях "затягивания поясов" — фактически, двойная трагедия. Сначала крестьяне были лишены их свободы; потом промышленные рабочие, "пролетариат", так любимый Марксом, были частично или полностью порабощены. Благосостояние людей было принесено в жертву их правителями, чтобы построить могущественную военную машину, обслуживаемую могущественной тяжелой промышленностью.

— Кремль действительно когда-нибудь ожидал большой поток товаров потребления? — спросил я Алексиса.

— Я не был в Кремле, — ответил он. — Но думаю, что Политбюро надеялось, что новой продукции будет достаточно для всех. По крайней мере, поначалу они так считали; позже, я думаю, они уже не заботились об этом. Каждый Пятилетний План ставил целью Утопию, и Утопия никогда не наступала. Только появлялось больше ограничений. Это требовало все больше партийной пропаганды, чтобы преодолеть появляющееся разочарование, и наконец ее стало недостаточно.

Двадцать пять тысяч обученных агентов отправились на фермы России в 1930 году и обещаниями, угрозами, насилием — объединили деревни в коллективы, где человек работал для коллектива, а правительство покупало урожай по фиксированным ценам — и обычно очень низким. Более инициативные крестьяне, названные кулаками, были "ликвидированы" — зловещий термин, который означал конфискацию, выселение, заключение, рабство в качестве рабочей силы и часто смерть. Но Политбюро выиграло его войну против крестьян; к 1936 году 90 процентов из них были вынуждены вступить в 260 000 колхозов.

Война против промышленных рабочих была тоже энергична, но не настолько сильна. Во-первых, профсоюзы были лишены всей независимости и стали крупнейшим в мире союзом компанией и тайной полиции. Затем была введена сдельная работа и дикое ускорение, названное Системой Стаханова, которая была приписана шахтеру с таким именем.

К 1940 году цены на продовольственные товары увеличились в десять раз по сравнению с 1928 годом. Новый декрет запретил любому нанятому рабочему оставлять его работу без разрешения директора. Мальчики 14 лет были призваны на индустриальную службу; в то время как выпускники университетов и технических школ должны были идти работать туда, куда их назначал Кремль.

В течение 1930-ых годов, рабская рабочая сила в лагерях зловеще росла. Она состояла из обычных преступников, обвиненных чиновников и политических и военных заключенных — в основном людей, невинных в любых преступлениях. Они строили дороги и каналы, работали в шахтах и лесах в тяжелых, зверских условиях. Для миллионов рабочих Россия вернулась к чему-то худшему, чем крепостничество. Производство, однако, росло на всем протяжении 1930-ых, и строились новые шахты, заводы, очистительные сооружения, электростанции, железные дороги. Продукция тяжелой промышленности намного превысила 1913 год, возможно, в четыре раза.

В июне 1941 бронетанковые дивизии Гитлера перешли российскую границу. За несколько месяцев они захватили большую часть новой индустрии, которая была расположена в значительной степени в Донецком угольном бассейне и на Украине. Производство тревожно упало, но одно помогло российской армии бороться и буквально спасло страну: помощь на 13 миллиардов долларов по ленд-лизу поставленная от союзников. Например, США поставили 475 тысяч грузовиков, чтобы поддержать движение армий.

— Провал попытки ленд-лиза привел бы к тому, что вы заключили мир с Гитлером и вышли из войны? — спросил я.

— Мы были бы вынуждены сделать это, — ответил Алексис. — Вы не можете сражаться с танковыми войсками голыми руками. Но представьте, что мы освободили бы миллионы элитных немецких солдат для Запада. Сколько времени бы тогда понадобилось Союзникам, чтобы дойти до Берлина?

Во время войны печатный станок был запущен вновь, как в 1918, добавляя больше топлива к огню инфляции. У крестьян какое-то время было немного больше экономической свободы, но после Дня победы над Японией, вернулась старая формула строительства промышленности за счет мускулов и костей людей. Страх перед Западом вернулся, особенно страх перед перевооруженной Германией.

Реконструкции в России помогли ленд-лиз и ограбление Маньчжурии, Германии и Австрии. Целые фабрики были увезены и перемещены вглубь страны. Тут Алексис вспомнил историю, распространившуюся в конец сороковых, когда марксистская биология была на высоте. Лысенко, по этой легенде, вывел изумительное новое животное. У него была шея как у жирафа, и оно могло кормиться в Будапеште и доиться в Москве!

К 1947 инфляция была настолько велика, что рубль обесценился в 10 раз. Как обычно, крестьянам было хуже всех — их тщательно спрятанные сбережения были в наличных рублях. Горожане, с деньгами в сберегательных банках и облигациях военного займа, понесли более низкие потери — в три раза, и даже всего в два раза в некоторых случаях. Война Политбюро против российского народа оживленно продолжилась, как в 1930-ых, за исключением того, что теперь она расширилась, чтобы включать народы государств-сателлитов. Они становились коллективизированными, милитаризованными, стаханизованными, и прибитыми к их рабочим местам, в то время как жизненный уровень не улучшился.

Пропагандистская машина использовала тысячи газет, дикторов, авторов. Когда это соединялось с целями опасных и отчаянных людей, таких, как китайцы — появлялись новообращённые за границей. Но для своего народа слова влетали в одно ухо и вылетали из другого.

Независимо от того, что Вы, возможно, поняли из этого краткого резюме экономических событий в России с 1917 до 1950, помните 1930 год! Это было критическое время, когда Политбюро отвернулось от целей людей к достижению принудительной индустриализации и перевооружения.

Да, надежда витает в воздухе. Взгляд Алексиса глубокомысленно устремился на зеленые листья и участки темно-синего неба над нашим столом.

— Сейчас лучше, — говорит он. — Но все еще очень похоже на известное высказывание вашего философа Уильяма Джеймса, когда он описал мир новорожденного ребенка как "большой, разноцветный, шумный беспорядок". Я прочитал Джеймса в больнице после того, как был ранен, защищая подземный склад атомных бомб на Урале.

Полтава относительно аккуратна, и мы можем увидеть результаты. Другие области просто держатся на прежнем уровне; все еще есть и те, в которых продолжается падение.

У ООН есть своего рода План Маршалла, с запасами сырья, машинами инструментов, грузовиками, техническим персоналом. Рабочие больше не связаны с их рабочими местами, но новшества расстраивают многих из них. Цифры товарооборота ужасны! Бывшие рабы-чернорабочие не знают, что делать со своей свободой. Россия нуждается в полках психологов, чтобы стабилизировать их. Есть бандиты, дикие мальчики, как в начале 1920-ых, черные рынки и вооруженные крестьяне, которые реагируют, словно сердитые пчелы, на приближение любого к их деревне. Все еще продолжается некоторая борьба с остатками коммунистической партии на Урале. Но урожай этого года выглядит превосходным в большинстве областей, виден рост товаров потребления; страх и ненависть, как во времена крепостничества, утихают.

— Хорошо, — сказал я. — Возможно, мы сделали достаточно исследований в прошлом и настоящем. Что насчет будущего? Куда Россия пойдет теперь?

— Мне снова нужна карта, — сказал Алексис.

Мы поискали альтернативу, перепробовав то и это, и наконец, одолжили глобус из музея. Я был там персоной грата благодаря знакомству с помощником директора, интересующимся рисованием пасхальных яиц. (Остался лишь один старый крестьянин, который может рисовать их, — сказал он. — Но мы собираемся учить молодых людей)

Мы начали пристально вглядываться в глобус, перечисляя все ошибочные предположения последних жителей Кремля. Это был длинный список; вот часть его:

— То, что вся экономика может быть запланирована в деталях, и план не будет противоречить планировщикам.

— То, что устранение частной прибыли прекратит эксплуатацию рабочих.

— То, что лучше всего деспотичное управление фабриками, без участия рабочих.(Некоторые крупные корпорации в Америке далеко опередили государство в доверии к рабочему самоуправлению)

— То, что рабский труд более эффективен, чем свободная рабочая сила.

— То, что общением между лидерами и народом можно управлять неопределенно, и, как заключение, что Большая Ложь всегда окупается.

— То, что пропаганда может работать без исполнения личных целей людей.

— То, что любое человеческое общество скрепляется, прежде всего, страхом.

— То, что контроль за мыслями — практическое осуществим в отношении 212 миллионов человек.

— То, что лидерам могут доверять без контроля за их властью.

На определенных уровнях и для определенных функций — в каждом современном обществе должно быть планирование. Но Кремлевские планировщики попытались ввести его на всех уровнях, для почти каждой функции. Однажды они действительно заметили, что крестьянин добьется большего успеха в работе на колхоз, если ему разрешат в то же самое время выращивать его собственный продукт и продавать его на рынке местным жителям. Но позже даже этот проблеск света исчез, когда отдельные хозяйства были решительно уничтожены.