Жнец 2. Стрелок. (Черновик)

Сон то и дело прерывался разрывами. Непривычно это, но поспали, хотя встали утром и слегка разбитыми. Пока девчата умывались, умывальник в углу закреплён был, воду я уже подогрел, я подкинул дров и поставил чайник на буржуйку, та имела возможность готовить на ней. Зарядив и убрав винтовку со стола, я стал нарезать бутерброды. После завтрака мы стали решать, что делать. Обстрел не прекратился, более того, усилился, к утру немцы похоже ещё артиллерии подвезли. Ане на службу нужно, там её место и прятаться тут это преступление, сколько раненых та может спасти, мы оба это поминали, как и то что выходить наружу смерти подобно. Осколки так и свистят. В общем, я решил осмотреться.

С некоторым трудом открыв дверь, её завалило обломками, разобрал мусор и выбравшись, ругнувшись, осмотрелся. Дом наш хоть и стоял, но покосился, снаряд в угол дома попал, крыша как решето. Амбара не было, только угли. Почему наш дом не сгорел, не знаю, но соседские за ночь или сгорели, или ярко полыхали. Всё затянуто дымами было. Я конечно мог не выбираться, мне и из блиндажа всё видно было, сканер показывал, но для виду сделал. В общем, не смотря на виды вокруг, в принципе район наш уже не обстреливали, редко один-два снаряда залетали, так что увезти Анну в госпиталь было возможно, стоит обдумать как это сделать. Дальности сканера не хватало чтобы увидеть окарину где идут бои, но скопление там наших войск я всё же видел. Раненых уносили, подразделения сменялись, бои видимо там жаркие шли. Госпиталь Анны работал, действительно все в подвалах, тем более верхний этаж бывшей школы полыхал. Как бы её туда доставить? Броневик достать и отвезти? Не вариант, могут оставить и отправить на передовую, мол там немцы, а мы тут катаемся. Машину доставать не хочу, её корпус осколки не держит. Может танк? Стоит подумать, но тут ситуация та же что и с броневиком. Эх, владел бы я телепортацией... А Анне бы объяснил такое чудесное перемещение, как-нибудь.

Вернувшись обратно, я ответил на вопросительный взгляд жены:

— Можно попробовать. У меня только такой вопрос, вам там санитарки нужны? — и кивнул на Дарью. — Я был бы спокоен если бы она под твоим присмотром была, помощницей.

— А ты? — сразу отметила та этот момент.

— Амбар сгорел, в дом снаряд попал... Мне немецкие артиллеристы сразу стали как-то антипатичны. Хочу навестить их, и сказать, как я ими недоволен. По Москве не меньше тридцати батарей работает, из тяжелых, но будет больше, хочу проредить их.

— Смешно, — улыбнулась Дарья, а вот Анна была серьёзна, уж она-то знала, что я с такими делами не шучу. Хотя тоже не поманила как я смогу помешать немцам обстреливать город.

— Ты будешь осторожен? — спросила она.

— Обязательно, — серьёзным тоном ответил я. — Если обстрел начнёт стихать, значит я добрался до немцев... Теперь собираемся, я вас провожу. Проверьте документы, при вас ли, всё что необходимо. Помните, теперь госпиталь будет вашим домом. Оттуда никуда. Госпиталь, а значит и вас, я всегда найду, куда бы он не переехал. Договорились?

— Да.

У обеих были выданные мной вещмешки плотно набитые вещами, там же все их документы, так что тут всё в порядке. Сам я в красноармейской форме был, чистой и свежей, с утеплённым бельём, телогрейка, свитер под ней, шапка-ушанка, и тоже сидор при мне. Винтовку я под нары убрал. Точнее сделал вид, а саму в браслет отправил. Заперев блиндаж, не на замок, на щеколду, мало ли кому он пригодится, мы направились на улицу. Анна только горестно застонала, рассматривая дом. Да уж, ремонт его не спасёт, тут только новый строить. Хорошо я всё ценено из него забрал, мародёрам там поживиться нечем будет. Обойдя его, мы пересекли подворье и вышли на улицу. Это не трудно было сделать, от близкого взрыва ворота снесло и те лежали на снегу. Людей на улице мало, да и те перемещались перебежками, чуть что падая, опасаясь очередного разрыва. Да и мы тоже раз пять полежали, но за час, и то из-за того что я не мог держать высокую скорость, мы добрались до госпиталя. Появлению Анны там порадовались, рук не хватало, а её посчитали погибшей, раз сразу не появилась, всё же вон какой обстрел. Так что та сразу включилась в дело. Для Дарьи работа тоже нашлась, Анна поговорит с главврачом чтобы сестрёнку официально сиделкой приняли и на довольствие поставили. Тем более та из семьи медиков, многое знает, конечно не как медсестра, но вполне на уровне.

Прощание надолго на затянулось, я пообещал быть через пять дней. Шесть дней это крайний срок, так что мы крепко обнялись, и поцеловались. Потом и Дарью обнял, не чужая всё же теперь. Ничего, тоже приятна на ощупь и на этом всё, те сразу ушли, работы много, а я, покинув территорию госпиталя, захромал в тыл. Именно так, я уходил от передовой как можно дальше. Авиацию я планировал использовать позже, да и не ожидал что придёт её время так рано. Дождусь ночи, с дороги взлечу на "У-2", переберусь к немцам в тыл, облетев Москву стороной, и начну работать по артиллеристам. Использую я стодвадцатимиллиметровые миномёты, вполне хватит для точечных ударов. У меня их две батареи, одной вполне достаточно. Тут главное ночи дождаться и многочисленные посты пройти. А самолёт использовать хочу для быстрого перемещения.

К счастью, с документами у меня всё в порядке было, так что на постах меня хоть и мурыжили подозрительностью, один дотошный лейтенант даже заставил обувь снять, ногу осмотрел, и не извинившись, отправил дальше. Да я особо его и не винил, понимаю какое сейчас время. Однако город всё же покинул, дорога забита была. То к городу колонны, то обратно, санитарных много было, и меня даже подбросили, пусть на подножке, места не было, однако уехал от столицы километров на тридцать. Потом в роще отдыхал, расчистив площадку, костёр развёл, поел и вот так ожидал ночи. На землю шкуру ту медвежью бросил, что ранее в блиндаже лежала. Вот так поев, я завернулся в шкуру и уснул, ногами к костру. Нужно поспать, отдохнуть перед ночным делом. Лёгкий мандраж всё же был, это мой первый полёт на незнакомом аппарате, тем более ночью, но я старательно его гасил. А остановился я тут по той причине, что дорога рядом с рощей отлично подходила в качестве взлётной полосы, другого и не надо, главное чтобы машины ездили поменьше в нужный час. Все же трасса, довольно крупная, гул движения техники сплошной стоял. Осталось дождаться наступления темноты, это ближе к трём дня произойдёт и можно лететь. А пока есть время и стоит прикорнуть, отдохнув.

Проснулся я в отличном настроении, хорошо поспав. Мороз, который другим сильно щипал щёки, меня не беспокоил, амулет климат-контроля активен был, так что я хоть на снегу смогу спать. Наверное. Не проверял. Откинув шкуру, я осмотрелся с помощью сканера, дорога как была забита, так и оставалась, и удивлённо присмотрелся. Неподалёку, тут же в роще, две группы людей находились, двое у дороги наблюдали за движением, ещё семь в стороне, там же радиостанция была. Немецкая. Видимо разведка, считают технику и передают своим, на диверсантов как-то не похоже. Да и амуниция не та, ни взрывчатки, ни советской формы, налегке. Точно разведка. Особо цененого при них ничего нет, у меня всё это и так есть, поэтому потянувшись я встал и стал делать лёгкую зарядку. Потом умылся из фляжки, вода в ней теплая, и устроившись на шкуре достал завтрак, дело в том, что пока я в нашем доме проживал с Аней, то занимаясь техникой в амбаре, ещё до Даши, параллельно на кухне я готовил пищу и запасал её на будущее. Вот для таких моментов как сейчас, чтобы не готовить и время не тратить. У меня в запасе было много солдатских котелков, что наших что немецких, я их отмыл, так и варил большом чугуне щи или борща, плов готовил или другую пищу, даже стопки блинов были, ну и разливал или раскладывал по котелкам. Так что такой готовой пищи у меня достаточно, на пару месяцев, и всегда горячая. Остывает только когда достаёшь из браслета. В данный момент я достал тарелку на которой лежала ещё горячая яичница с кружочками полукопчёной колбасы. На краю ломоть хлеба. В комплекте с яичницей шёл стакан свежего молока, и вот так и позавтракал. Потом достал чайник и налил в кружку чая.

Вот только закончив с завтраком, я направился к дороге. К немцам я не ходил, хватило "рук" чтобы их вырубить и связать. Верёвки у тех свои были, я их использовал. Остановившись, и подумал. А как я объясню то, что связал немцев, а моих следов на снегу нет? Пришлось идти и потоптаться что у главного лагеря, что у наблюдателей, те без сознания всё ещё лежали, и потопал к дороге, прокладывая колею. Колонны шли сплошные, но вот сканер засёк в одном из грузовиков бойцов, с десяток сидело, похоже на патруль. Ночь мне нисколько не мешала, амулет ночного виденья имелся. Пришлось поспешить, чтобы патруль не проскочил, но успел, чуть ли не под колёса выскочил, махая рукой. Тормозя юзом, машина всё же остановилась, и бойцы без приказа посыпались из кузова, беря округу под прицел. Открывший дверь кабины сержант, к моему облегчению это оказался сотрудник госбезопасности, старого спросил, быстро оглядываясь:

— В чём дело, боец?

— Лейтенант в отставке Крайнов, — кивнул я. — Ночевал в роще, обнаружил немецких разведчиков при рации, что наблюдали за дорогой...

— Где? — сразу спрыгнув с подножки, тот посмотрел в сторону рощи и стал командовать. — Панин, готовь группу, будем немцев брать. Быстро, пока уйти не успели...

— Не спеши, сержант. Взял я их уже, девять человек, все живы, только связаны. Пошли конвоиров, пусть заберут их и приведут. По моим следам их найдёте. В двух местах, на опушке двое наблюдателей, и дальше основная группа при рации. Поспешите.

— Да ладно? — обернувшись, сержант удивлённо посмотрел на меня. — Сам взял? Тростью забил?

— Не ершись, а бойцов пошли. И ещё, меня не поминай в рапорте, пиши что сам взял, хорошо?

— Панин, слышал? Бери шесть бойцов и прогуляйся, посмотри, — после чего снова повернулся ко мне и сказал. — Крайнов... Крайнов... Знакомая фамилия, по радио говорили. А это не ты с кавгруппой генерала Белова немецких генералов захватил? "Инвалидная команда"?

— А что, про это по радио сообщали? — удивился я.

— Да, и про вас тоже говорили. Значит вы?

Мы отошли на обочину, водитель отогнал машину чуть дальше, припарковав, чтобы освободить дорогу, и продолжили общаться. Панин с группой бойцов уже добрался до опушки и двое остались с наблюдателями, приводя их в сознание, остальные пошли дальше по моим следам к основной группе. Я приглядывал за ними краем глаза с помощью сканера.

— Да, я участвовал в той операции. Честно скажу, выжил чудом, и как-то уже не тянут в этой авантюре участвовать. Я женился недавно, не хочу жену вдовой оставлять.

— Всех участников к наградам представили, — глядя в сторону рощи, сообщил сержант, званием мы с ним одним были, тот считай тоже лейтенант по армейскому рангу, поэтому и говорили, как равный с равным. — Я слышал вас тоже ищут.

— Награды, слава, меня это не интересует. Орден у меня и так есть, за летние бои, мне хватит. Не за награды воюем. А кавалеристы действительно заслужили, пусть их чествуют... Что там в Москве, уличные бои начались?

— Да. Не понятно откуда у них столько сил. Пленные сообщают что три свежих дивизии уже в бой бросил, это кроме тех двух пехотных и моторизованной что вчера ночью пробились к окраинам. Разведка прошляпила сосредоточение войск.

— А откуда атаки идут, с Волоколамского направления?

— Нет, там тихо, после вашего рейда немцы раны зализывают. Со стороны Одинцова прорвались, с Можайского направления. Там они кулак прорыва собрали.

— Ясно.

— А сам ты что тут делаешь? — поинтересовался сержант, отметив что от рощи ведут большую группу немцев, а сами бойцы нагружены сверх меры, они всё в лагере собрали, даже спальные мешки, в которых можно и на снегу спать. Немцы были хорошо снаряжены.

— Ответ что просто гуляю не пройдёт, как я понимаю? — усмехнувшись, спросил я, и тут же продолжил. — Дом мне снарядом разнесли в Москве, вот думаю куда перебраться в другое место, потом и жену перевезу. Она у меня врач, военный хирург в госпитале сейчас.

— Понятно.

Дальше мы особо не общались, показания сержант с меня брать не стал, так только, опросил что и как, потом они остановили попутную машину, куда погрузили часть пленных и их вещи, и покатили в сторону Москвы. Видимо где-то там место их дислокации. Или куда требовалось срочно сдать эту группу для быстрого допроса. Перед тем как уехать сержант предложил подвезти, но мне было нужно в другую сторону, так и ответил. Те укатили, а я вернулся в рощу. Со всеми этими делами уже стемнело как полчаса, похоже снова снег и буран ожидался, но это не помешало мне обойти рощу и с другой стороны на опушке вызвать биплан, и разобравшись с запуском, амулет-брошь, помогла с опцией познания механизма, запустить двигатель и посидеть в кабине, привыкая к управлению. Баки у машины полные, осталось только взлететь. С этим была проблема, дорога ни на минуту не пустела. Похоже с ней я в пролете.

Подумав, я заглушил двигатель, машина была связной, вооружения не было, да и сбрасыватели для бомб ещё устанавливать нужно, благо я обнёс склады той авиачасти где самолёты позаимствовал, и всё необходимое у меня есть. К слову, там и самолётные лыжи имелись, я только сейчас узнал. Надо будет инвентаризацию провести. Попозже. Сейчас же я достал трактор, и в три захода расчистил взлётную полосу, луг тут был неплохой, ровный, для взлёта и посадки годится. Убрав трактор, снова достал самолёт, поставив его в начале полосы, расчистил я так, чтобы взлетать навстречу ветру, и запустив движок стал готовится к полёту Я поверх своей одежды ещё лётный комбинезон натянул, утеплённый шлемофон с очками и шарф, закутался, парашют надел, и вот только после этого устроившись в кабине, дав газу, пошёл на взлёт. К моему удивлению взлетел нормально и потихоньку набрав высоты, ста метров хватит, стал стороной облетать Москву. К немцам я с тыла решил подобраться.

Чуть позже я влетел в снежный циклон, поначалу испугался, не видно где низ где верх, может я уже боком лечу и вот-вот готов сорваться штопор? Но сканер показывал всё отлично, потрясло изрядно в одном месте, но я смог лететь дальше, ориентируясь по данным сканера. Пролетев передовую, я стал углубляться немцам в тыл, а чуть позже с правым разворотом стал уходить в сторону Одинцова. На подлёте, совсем уж сближаться я не стал, нашёл ровный участок дороги, к счастью пустой, и не обращая внимания на снегопад, пошёл на посадку. Скозлил конечно, но самолёт не пострадал, а я довольный своей первой посадкой, что она вообще благополучно завершилась, да и первым полётом в это жизни, заглушил двигатель, выбрался наружу, сняв всё лишнее, потом заправил и обслужил самолёт и убрал его в браслет. Двигатель горячий, если тот мне потребуется, мотор запустится сразу. Для дельнейшего передвижения я выбрал танк, немецкую "тройку". Не смотря на мой патриотизм, всё же "тридцатьчетвёрка" комфортностью не отличалась, я уже успел сравнить. А тут место командира вполне удобное, и не тесное.