— Мы не только там наказали это парням установить, но и на всех скалах, где ставили ретрансляторы, выставили.
— Посмотрю завтра, что нам подарят 'экспериментаторы' за такое расширение территории...
— Стас, тут вычитала интересную информацию, — Маша начала, — Агнесс, знаешь кто?
— Знаю. Еще парни, после первого контакта сказали — и она, и та, вторая, представились медиками. А что?
— А то, что она — акушер, младший медицинский состав, как медсестра, но при роддоме. А вторая, та что старше, врач акушер-гинеколог. Ты ни какие аналогии не видишь?
— Нет, а что?
— Ты вслух думал, и давал это в заданиях поисковикам — нам нужен моряк с опытом ходьбы под парусом на малых судах. Это Степанович и Арви Брунович, они на следующий день нашлись. Заговорил о радисте — Макс и Петр попались, а теперь и осетин впридачу. Понадобился опытный военный — Мишеля подобрали, и он может быть не одним, нами найденным. Это всё, по крайней мере меня, настроило на то, что Экспериментаторы отслеживают наши мысли, мечты, ну и потребности с запросами. А тут — гинеколог и акушер, и уже это наводит на мысль, что вот-вот приобретём беременную женщину, может быть и не одну.
Аннушка
В катере на задней скамейке — ну да, я знаю, конечно же, банке (глупое название, правда?) сидело трое. Руки у них были связаны и закреплены на той же банке. Никто не отказался от вступления в группу. Оно и понятно — ожидается сравнительно сытная и комфортная жизнь. Я поперву хотела одну из девок выгнать — ту, которая первой спросила про жратву. Но, подумав, не стала этого делать. Женского полу и без того некомплект. А на ту, я заметила, Аджитка глаз положил. Ну так пусть будет нашему механику радость. А если она будет мне, как говаривала тетя Фая, нервы делать — выгнать всегда успею. Один из троих плохишей — тот лысый. Ух, как он на меня смотрит! Еще один — бытовой воришка. Большая часть новеньких на него показала — мол, замечен был неоднократно. Интересно только, почему его до сих пор не придушили ночью. А третий — это исключительно мой протеже. Или... как это правильно назвать? А, фиг с ним. Короче, он где-то слегка приличный шмот надыбал, умылся-побрился и с утра к мне подвалил. И давай очаровывать. Ну, язык у парня хорошо подвешен, да только вот я уже не та наивная дурочка. На стройке розовые очки слетают махом, в первый же месяц, а у меня их и без того не было. Так что я сразу просекла, что этому хмырю нужно: меня обольстить, да к кормушке пристроиться. И не абы куда, а на самый верх пищевой пирамиды, чтобы нихрена не делать, зато все иметь. И зачем мне такие кадры? Еще никак себя не проявил, еще никто и звать никак, а уже норовит жопу в тепло пристроить. Эти трое, понятно, возмущались — что это их, да еще связали. Но путь долгий, кто знает, что этим кадрам в башку придет? А так Михалыч и Рой могут и немного расслабиться, не караулить этих идиотов.
Итак, в катере Михалыч за рулем, крановщик рядом на переднем кресле, сзади — трое плохих мальчиков. На причале — я, Снегурка, Аджитка и Лерка — куда ж без нее. Остальные в полном составе столпились наверху. Вот, вроде бы, что такого — уходит катер за домиком, а для людей — событие. Я Михалыча напутствовала, да он и сам все знает: еще с вечера обговорили, что и как делать. Причем, говорил, главным образом, он, а я кивала. Потом пароход дал гудок — в смысле, дед дал газу. Ну нет пока у катера гудка, а сделать, наверное, стоит. Я махнула рукой, глянула вокруг — все машут. Пять минут — и катер уже почти в точку ушел. НУ а нам всем пора шевелиться, день только начался.
Биллу, фермеру нашему, я еще на завтраке поручила окрестности осмотреть на предмет земледелия, Аджитка ушел мастрячить свою турбину в здешнем ручье, а я с огневой поддержкой в виде фрекен Олсен и моей верной Лерки, принялась за дело: надо людей в группу принять, да еще всех скопом. Я сверялась со своими записями, выслушивала короткую клятву и, по совету Михалыча, выспрашивала народ на предмет хобби и увлечений. Сразу же записывала размеры, потребности в одежде и обуви и прочие бытовые нюансы. Потом люди шли и присоединяли свои плитки к общей. Вроде, и немного дел, а час ушел. А когда все кандидаты закончились, у меня осталась одна плитка. Я сперва тормознула, но тут же сообразила — это той девчонки, что у Сары в лазарете!
Пошла, дохромала до медпункта. Сперва к Иринке зашла. Оклемывается девчонка, уже мало-мальский румянец появился. Правда, в гипсе ей еще с месяц лежать, и даже на костылях не походить — руки тоже переломаны. Хорошо еще, спина целая, а то в наших условиях из соображений гуманности лучше было бы ее пристрелить. Зашла на вторую половину. Лежит новенькая, вся отмытая, на чистых простынях, простынями же и укрытая. Руки поверх сложила. Худющая — кожа да кости, как еще с голодухи кони-то не кинула. Голова — просто обтянутый кожей череп. И — синяк на синяке. Какие уже пожелтели, а какие — недавние, лиловые. И на руках, и на лице. Сдается мне, по всему телу у нее такая картина. Но в сознании. И уже так ее не колотит, как вчера, значит — есть шанс у девочки. А раз уж она до сих пор не померла, то этот свой шанс не упустит. Я присела на стул рядом с раскладушкой.
— Привет, Пенни.
— Здравствуйте, миссис Анна.
Голос еле слышен. Понятно — при таком истощении откуда силы возьмутся базлать во все горло.
— Как себя чувствуешь?
Ругнулась про себя за глупый вопрос: понятно ведь, как себя может чувствовать человек в таком состоянии.
— Спасибо, мне намного лучше.
— Я рада. Твоя подружка, Люсьен, о тебе спрашивала. Я так ей и скажу.
На лице появилась слабое подобие улыбки — еще бы, подружка о ней не забыла.
— Ну ладно, раз у тебя все в порядке, я пойду. Поправляйся.
Я взяла в руки костыль и совсем уже было собралась вставать, как от постели донеслось:
— Подождите минутку, миссис Анна.
Понятное дело, я подождала.
— Миссис Анна, а что с...
Я поняла ее мгновенно.
— Они все умерли.
— Хорошо!
На этот раз улыбка была вполне настоящей, от уха и до уха.
— И последнее: когда я поправлюсь, возьмите меня в вашу команду.
— Да хоть сейчас возьму, — брякнула, — если у тебя хватит сил нажать на кнопку.
И ведь она дотянулась! Хотя это усилие было для нее очень серьезным, на лбу даже пот выступил.
— Спасибо, миссис Анна.
Девчонка закрыла глаза и, кажется, потеряла сознание. И что теперь делать? Я бросилась искать Сару и столкнулась с ней буквально на пороге лазарета.
— Там девушка... она без сознания! Медсестра пулей пролетела мимо меня, но тут же вернулась.
— Фу-у, вы меня напугали. Нет, она просто спит. Вы ведь видели, в каком она состоянии?
— Да, это ужасно, — искренне подтвердила я и повернулась, чтобы по-быстрому слинять, пока не попала под раздачу. Не успела.
— А что вы здесь делаете, миссис Анна? — строго спросила австралийка.
Я состроила самую невинную физиономию.
— Да вот, зашла проведать больных и спросить, не нужно ли вам кого-нибудь в помощь.
— Вообще, конечно, нужно бы санитарку. Мне бывает тяжеловато одной все делать.
— Хорошо, я найду подходящую девушку из новеньких. Или, если хотите, выберите себе помощницу сами. Опять же, надо бы обследовать наше пополнение на предмет болячек.
— Прежде всего, нужно всех, включая женщин, обрить наголо и сжечь эти их лохмотья. Они же кишат насекомыми! А потом уже я займусь детальным осмотром.
— Хорошо.
Я пометила в блокноте: нужна ручная парикмахерская машинка.
— И еще, Сара: к вечеру, к началу сеанса, напишите мне список препаратов для наших больных. Не скромничайте, пишите самое лучшее и эффективное.
Озадачив австралийку и отбившись от ее праведного гнева, я вернулась к новичкам.
— Сегодня у вас санитарный день. Предстоит тотальная дезинфекция. Вечером я выдам вам новую чистую одежду, старую мы сожжем. И еще: всем без исключения придется сделать максимально короткую стрижку. Это тоже в целях гигиены. Что делать с вашими старыми сараями, мы еще решим. Если будет возможно — обработаем от насекомых, если нет — тоже придется сжигать.
Та тетка, что вчера спрашивала про еду, опять вылезла:
— А почему это мы должны стричься?
— Чтобы наверняка избавиться от вшей, мадам. Иначе вам придется поселиться где-нибудь в стороне. Дальше: девушки, нужна одна для постоянной работы в лазарете. Желательно — минимум брезгливости и хоть небольшие медицинские знания.
— Можно мне? — выскочила француженка Люсьен. — Я была в скаутах и умею делать перевязки. А еще я ухаживала за бабушкой, когда она заболела и уже не могла ходить.
— Хорошо. Я познакомлю тебя с нашей медсестрой. Да, кстати, с подружкой твоей все в порядке. Сегодня закажу все необходимые лекарства, так что поставим ее на ноги. А ты лично будешь делать ей уколы и кормить с ложечки бульоном.
— Спасибо, мэм!
Как порой мало нужно человеку для счастья! Заодно и у меня настроение приподнялось.
— Еще нужна помощница на кухню. Готовить три раза в день на два десятка рыл — работа не самая легкая. Есть желающие?
Желающие нашлись. Вернее, желающая: Сьюзен Кроуфорд из Коннектикута. Обещала приготовить запеченную целиком индейку и яблочный пирог — конечно, если ей дадут духовку и индейку. Ну и еще муку, яблоки, корицу и прочие необходимые компоненты.
— Остальные пока будут разнорабочими. Сейчас наш фермер вернется с разведки и начнем осваивать территорию: ставить изгороди, копать грядки и сажать картошку. А сейчас можете отдыхать.
— Мэм, можно вопрос, мэм? Это вчерашний здоровяк с татушкой. Я перелистала блокнот: Кристиан Герреро, таксист. Служил в армии, потом в карабинерах, был выгнан за нарушение приказа и неподчинение командиру.
— Спрашивай.
— Вам ведь будут нужны солдаты, мэм?
— Непременно. Я помню, ты умеешь хорошо стрелять. Но имей в виду: пока нас слишком мало, чтобы можно было позволить себе содержать армию. У нас как в Швейцарии: каждый должен иметь личное оружие и уметь из него хорошо стрелять. Каждый из вас получит свою винтовку. Но не сразу. Сперва я как следует побеседую с каждым. Прежде, чем дать вам в руки оружие, я должна быть уверена, что не получу пулю в спину. И в том, что если я прикажу, ты пойдешь и выполнишь мой приказ. А вот и наш фермер. Его зовут Билл Харри. Вы все до восьми часов вечера поступаете под его начало и делаете то, что он скажет.
— А мы? — вылезла самая голодная. Да и вообще, из женской половины остались бывшие подруги главарей.
— И вы тоже. Вы ведь не пошли ни в лазарет, ни на кухню. Значит, будете копать землю. Будете плохо копать — будете плохо питаться. Кто не работает — тот не ест. Слышали такое? А раз слышали — вперед! Обед через четыре часа.
Я разогнала всех по работам. Двум девчонкам, которые определились с постоянной работой, выдала вещички из наших скромных запасов, мыло, ножницы, расческу, полотенца и отправила мыться и стричься. На робкие возражения ответила:
— Волосы отрастут. А керосина травить вшей у нас нет.
Уселась я на бережок разобраться с коммуникатором. Там моргает надпись: Для завершения действия присоедините индивидуальную плиту поставки к общему модулю. Знаем, проходили. Раз плита есть, ее надо присоединить. Вот только как? Сама Пенелопа (Вот же дал Бог имечко!) явно не в состоянии. Она сейчас и ложку в руке не удержит, не то, что кусок каменюки. А мне до плиты не дотронуться, долбанет. Это тоже проходили. Хотя... мужики-то плиты ворочали. А как? Как можно плиту двигать, не касаясь ее руками? Да легко! Палкой, например. Или положить на тряпку, а тряпку, в свою очередь, тащить. А плита сейчас как раз на тряпке и лежит. Вот только сама я ее не утащу. В вертикальном положении у меня руки заняты, а ползком я не хочу. Во, Аджитка идет! Поди, ему тоже помощники нужны. Не вопрос, обеспечу. Вот только пусть сперва мне поможет.
Это было круто! Индус стряхнул Пенелопину плитку на общую плиту. Ни к какому краю не двигал, хотя палку мы с ним приготовили. Просто маленькая плитка вроде как всосалась в большую, растворилась в ней. А потом у плиты раз — и увеличилась ширина. Ненамного, но мне было заметно. И только это случилось, как заверещал комм.
Произошло удвоение численности группы.
Численность группы достигла уровня мини-кластера.
Бонус для мини-кластера: стандартный стартовый набор.
И никакого выбора, как бывало раньше. Только одна кнопка чуть ниже текста:
Принять
И эту кнопку я тут же даванула. Никаких надписей, никаких звуков. Просто сверкануло где-то рядом так, что аж зайчики в глазах заскакали, и экран планшетика сразу погас.
Я в недоумении уставилась на индуса и вижу — у него челюсть отвисла мало что не до пупа, и он шальными глазами смотрит куда-то мне за спину. Я повернулась и не уронила свою челюсть только потому, что заранее придержала ее рукой. Метрах в тридцати от нас стоял дом. Домище. Хотя нет, не дом. Окон нет, значит — сарай. Здоровущий, сложенный из мощных бревен, с высокой двускатной тесовой крышей. И ведь секунду назад там ничегошеньки не было! Сара высунулась из своей избушки, Дзетта с Леркой от котла оторвались. Чувствую, обед нынче будет подгорелый. Снегурка с Биллом чешут со всех ног со своих огородов, за ними вся толпа скачет в меру сил. Я головой тряханула, глазенки кулаками протерла — стоит сарай, никуда не девается. И прямо передо мной в боковой длинной стене дверь. Я, естественно, на максимально доступной мне скорости ломанулась к этой двери. Шкандыбаю, чуть не падаю, цепляясь костылем за кочки, а сама лихорадочно соображаю: это ж можно в такую махину всех на ночлег разместить! А плетеные клоповники — сжечь, чтобы заразу не распространяли.
Доковыляла я, значит, до двери — прям, капитанша Сильвер, только попугая на плече не хватает. Да, нашего матершинника мы оставили на старом острове, пусть этих ослов теперь языкам учит. В общем, стою я у двери, сзади остальные столпились. Дверь могучая, под стать стенам. Такую и тараном не враз вышибешь. Закрыта снаружи на кованый засов, над ним ручка приделана, вырезанная из дерева. Гладкая, будто ее лет двести руками полировали. Ну да, заробела я малость. Только не тот момент был, чтобы слабости показывать. Я засов отодвинула, за ручку ухватилась, распахнула дверку... и выдала такой загиб, что любой боцман бы покраснел. Вот представьте, что нищий попал в пещеру Али-Бабы и точно знает, что ни с кем делиться не придется. Вот так и я. Если бы не нога, я бы сейчас такую чечетку сбацала! Весь сарай просто завален барахлом! И одежда с обувью, и хавчик, и инструмент, и курево. А вон там, в углу, какие-то знакомые ящики... Так, это мы реквизируем! Пусть желающие расслабиться пьют ту кислятину, а я буду свою рябину на коньяке смаковать. Ну, может, с Леркой поделюсь да с Михалычем.
