|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Gilliane (бета: Nadya5)
Давайте в этом году немного повеселимся! Приглашаются все желающие! Другой вопрос, выдержит ли Хогвартс столько Аддамсов сразу? Пятая история из цикла о Гарвесте, кроссовер Гарри Поттер/ Семейка Аддамс
Mир Гарри Поттера: Гарри Поттер
Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер, Драко Малфой, Блейз Забини, Седрик Диггори
AU/ Ужасы/ Юмор || гет || PG-13
Размер: макси || Глав: 3
Прочитано: 10418 || Отзывов: 24 || Подписано: 189
Предупреждения: ООС, AU
Начало: 03.12.11 || Последнее обновление: 31.01.12
Данные о переводе
Автор фанфика: kyaru-chan
Контакты автора: не указано
Язык оригинала: Английский
Название фанфика на языке оригинала: Harveste Addams and the Goblet of Fire
Ссылка на фанфик: http://www.fanfiction.net/s/6356100/1/Harveste_Addams_and_the_Goblet_of_Fire
Разрешение на перевод: получено
Гарвесте Аддамс и Кубок Огня
A A A A
Размер шрифта:
Цвет текста:
Цвет фона:
Глава 1
Якоже предати душу свою есть первыя и главнейшия мерзость на земли. Есть же тот жестокий и неправедный Муж, исполненный самыя диавольския хотения, что повергнетъ сей участи душу свою и души техъ, с кого взыщетъ он найбольшую мзду — мзда та Смерти самой. И по уплате той, и за таку лишь дань, он тогда сумеетъ разъяти свою душу и заключити малу часть ея во избранный допреж Сосуд. И тако уверитъ ся, яко свободенъ есть от власти Безносой Старухи и отныне безсмертенъ есть, ведает же, яко будетъ обреченъ на муки вечныя, ежели буде лишитъ ся того Сосуда.
Гарвесте еще раз вчитался в путаный текст пожелтевшего от времени и потрескавшегося по краям пергамента, провел пальцем по словам "жестокий и неправедный" и, подняв голову, с любопытством обратился к своей бабке:
— Бабушка, у тебя случайно нет хоркрукса?
— Нет, — прокудахтала бабка Фрамп, не отрываясь от вязки, с каким-то остервенением вывязывая новый свитер для Пуберта. С четырьмя рукавами. — Это было бы жульничеством.
— Разве мы не жульничаем постоянно?
— Только не когда дело касается Сссмерти, — прошипела она с явным наслаждением. — Какой смысл останавливать ее или пытаться ее избежать?
— Кузен Артур сделал для тебя философский камень пять лет назад, — задумчиво продолжил он. Об этом он тоже немало читал, особенно после первого курса, заинтригованный той чепухой, что несли тогда Квиррел и Том. Изобретенный в среде алхимиков, он содержал в себе конденсат тысячи жизней невинных жертв, отданных недобровольно и собранных в один раз. Насколько он слышал, их кузен Артур недавно переехал. Опять.
— И я выкинула его, — мрачно оскалилась бабка, обнажая в улыбке черные гнилые пеньки зубов. — Смерть восхитительна. Для того Аддамсы и живут.
...............
оОООо
...............
Покрытая грязью, исхудалая фигура человека начала мелко дрожать, как только открылась дверь камеры. Сил на то, чтобы кричать, уже давно не осталось.
— Доброе утро, Питер. — Он дружелюбно улыбнулся своему пленнику и уселся прямо на холодный каменный пол. Крысы и тараканы разбежались от него в разные стороны. — Как поживаешь сегодня?
— П-прошу... — вырвалось из потрескавшихся, кровоточащих губ. — Н-не надо...
Сестра тренировалась до этого только на мелких животных, лишь иногда на забредшем случайно медведе, но он уже видел, что она унаследовала не только внешность, но и несомненный талант Матери. Уэнсдей действительно становилась мастером.
— Ну-ну, я всего лишь хотел немного поговорить. Думаю, ты кое-что знаешь про дорогого Тома и его хоркруксы. Если не возражаешь, расскажи мне немного о них. Что скажешь?
Тень упрямого непокорства затаилась в измученных глазах пленника.
— Н-нет...
Так, так, так. Это было, несомненно, достойно восхищения. Похоже, его преданность еще не испарилась совершенно. Том Риддл, должно быть, умел производить на людей впечатление. Гарри внимательно изучил записи тех его речей, что ему удалось раздобыть — все о превосходстве чистой крови и об истреблении магглорожденных. Он вообще много читал этим летом. Это было очень познавательно.
Однако чтение не являлось единственным источником информации.
На мгновение в тусклом свете свечи остро блеснуло лезвие ножа.
...............
оОООо
...............
Пальцы Ремуса дрогнули, когда кожаные ремни затянулись еще туже. Кабели загудели от напряжения. Краем глаза Люпин видел, как полетели искры из-под старого рубильника.
Сириус со вставшими дыбом волосами нервно подпрыгивал немного в стороне. Пытаясь трясущимися руками удержать стакан с водой, он улыбался широкой полубезумной улыбкой в пол-лица. Наверное, это и в самом деле безопасно.
И все же...
— Гарри, это... это ведь не опасно, нет?
Уэнсдей фыркнула, ее рука уже тянулась к рубильнику, хотя устройство еще не пришло в полную готовность.
— Валькирия, не дразни его, — улыбнулся стоявший рядом с Сириусом Гарри. Он похлопал своего крестного по плечу, и с мужчины посыпались искры. — Не волнуйся, дядя Ремус. Твоя магия смягчит воздействие, интуитивно защищая тебя. Ты всего лишь почувствуешь небольшое покалывание. Волшебников очень сложно убить обычными способами.
— Но это не значит, что мы перестанем пытаться, — пробормотала Уэнсдей. — Готовы?
Почему-то он не чувствовал уверенности.
...............
оОООо
...............
Сириус зашел на кухню, тяжело топая испачканными в земле ботинками. Позади него по паркету тянулась цепочка темных следов, которые старательно вытирала за ним Вещь.
— Дядя Сириус, — поприветствовал его Гарвесте из-за стола. — Как тебе первое погребение?
— Удивительно расслабляющие ощущения, хотя пауки были слегка великоваты.
Гарри посмотрел на Пагсли.
— Я подумал, что некоторое разнообразие будет не лишним. Не многим доводилось быть погребенными вместе с тарантулами.
— Да, и для этого есть свои причины. — Сириус ухмыльнулся в ответ, и большое мохнатое тельце приземлилось прямо в тарелку светловолосого парня, скрюченные лапки паука не оставляли сомнений в постигшей его участи. Тарантул выглядел подозрительно знакомым.
— Мама, я не могу найти Гектора! — послышался голос Уэнсдей сверху.
Пагсли переглянулся с Сириусом. Через секунду они вместе выбежали из кухни.
...............
оОООо
...............
Процесс проталкивания впятером в узкую телефонную кабинку вызвал у него легкий приступ клаустрофобии. Гарри отступил чуть в сторону, когда ставший за последний год еще шире в плечах Пагсли попытался использовать преимущество тесного замкнутого пространства.
— Имей совесть, Пагс. Не можешь подождать секунду? Внизу тебя ждет полно отличных мишеней.
— Беззащитные мишени — это совсем не так весело.
Уэнсдей резко наступила на ногу своему старшему брату. Ее туфли были снабжены специальными стальными набойками.
Вперед к телефонному аппарату пролез Сириус, замаскированный с помощью накладной бороды, контактных линз и старой шляпы Ларча. Наконец, вслед за остальными в будку затащили Ремуса, который все никак не мог прийти в себя после своего первого трансатлантического зелья, и закрыли за ним дверь. Затем последовало несколько минут полнейшей неразберихи, когда Гарри и Уэнсдей вдвоем отбивали атаки Пагсли, а Сириус пытался набрать нужный номер, при этом умудрившись остаться в живых и желательно без тяжких телесных повреждений. В конце концов, раздражающе писклявый голосок в трубке бодро проверещал, вызывая у всех нервные спазмы:
— Добро пожаловать в Министерство Магии! Пожалуйста, назовите ваше имя и цель визита!
Гарри перехватил руку сестры, замахнувшуюся было, чтобы врезать по телефону, и ответил оператору:
— Гарвесте, Уэнсдей, Ливерворт, Люмено и Перикл Аддамс с визитом в Отдел Тайн.
— Гарри, что еще за "Перикл"?
— Тебя хоть не окрестили "Ливервортом", — пробормотал Сириус.
— Благодарим за посещение! Пожалуйста, прикрепите бейджик спереди к вашей мантии! Желаю вам приятного визита в Министерство Магии!
— Где можно найти этого оператора? — взбешенно прошипела Уэнсдей, выхватывая бейдж со своим именем с таким оскорбленным видом, словно ей только что преподнесли букет роз. Телефонная будка начала спуск под землю. — Я бы с ней перекинулась парой слов.
— Всему свое время, моя валькирия, — с улыбкой проговорил Гарвесте, успокаивающе похлопав ее по плечу и вовремя избежав ответного нападения.
...............
оОООо
...............
Пагсли на секунду остановился перед фонтаном Волшебного братства, чтобы кинуть что-то в воду. Минуту спустя атриум Министерства был заполнен густым лондонским смогом, концентрированным, ядовитым и вязким, как бабушкина каша, только без глаз. Пронзительно взвыли сирены, послышался топот ног, и вскоре мимо них пронеслась толпа облаченных в темные плащи служащих. Оставшаяся незамеченной, пятерка, минуя охрану, спокойно прошла дальше к лифтам.
Брови Уэнсдей хмурились все то время, пока спускавшийся лифт наигрывал им свою механическую, бренчащую, словно связка пустых консервных банок, мелодию. Сириус и Ремус на всякий случай отошли подальше от нее.
Наконец, они прибыли на девятый уровень. Так как маленький фокус Пагсли отвлек внимание практически всех невыразимцев, они прошли, не задерживаясь, в Зал пророчеств.
Все внимательно выслушали предсказание. Сириус плотно сжал губы, скрытые под густой бородой, и стиснул зубы. Ремус до боли сдавил в руке свою палочку. Гарри и Пагсли обменялись многозначительными улыбками поверх головы сестры, которой не терпелось покинуть зал.
Вскоре они уже были дома. Девушку-оператора они прихватили с собой.
...............
оОООо
...............
— Гарвесте говорил мне, что вас называют Черной вдовой Великобритании.
Сирена Забини отвернулась от окна. За домом на кладбище снова играли дети. Раздались приглушенные звуки нескольких взрывов, и что-то ударилось об окно с такой силой, что стекло треснуло.
— Не думаю, что я достойна такой чести, — задумчиво произнесла она, отпивая из чашки, где плавали головастики. — За это прозвище нужно благодарить неуемную фантазию британской магической прессы.
Мортиша, сидевшая напротив нее с такой же изящной фарфоровой чашкой в руках, улыбнулась в ответ, в ее завораживающе глубоких глазах блеснули смешинки.
— И все-таки — четыре мужа. Куда вы их всех деваете?
— В этом помощь Блейза просто неоценима, — счастливо вздохнула Сирена. — Он копает так, будто был рожден для этого.
— А он был?
— Конечно.
...............
оОООо
...............
Зал обсерватории, больше известный как большой бальный зал, светился в ночи, освещаемый сотнями сальных свечей. В углу расположились музыканты, игравшие на удивление приятные на слух, мелодичные вещи. Ремус поначалу очень этому удивился, но с другой стороны, подумал он, подняв взор к высокому стеклянному потолку, Аддамсы, похоже, действительно ценят и любят красивые вещи. Это вполне понятно. Они и сами были по-своему красивой, хотя вместе с тем жутковато мрачной, Семьей.
И Гарри в нее прекрасно вписался. Он стоял сейчас со своим младшим братом на руках, одетый в изумрудно-зеленый шелковый корсет и длинную юбку в тон. Гермиона объяснила Ремусу, почему сын его покойного друга был склонен носить исключительно женскую одежду, но какой бы непривычной ни казалась эта идея, она не отменяла того факта, что Гарвесте Аддамс, с его тонкими чертами лица и выразительными глазами, выглядел просто завораживающе.
По-видимому, Семья также неплохо разбиралась в современных модных течениях, если судить по количеству тюля и шифона в помещении. Все вместе напоминало музей моды, посвященный стилям конца 1400-х — начала 1700-х.
— Мы танцуем для умерших! Мы танцуем для живущих! Мы танцуем для друзей, старых и новых! А сейчас, Сириус Блек и Ремус Люпин... мы танцуем для вас!
Ремус удивленно вскинул голову, услышав свое имя, и увидел, как под звуки тамбурина Пагсли, Уэсдей и Гарри с все еще прижатым к груди Пубертом закружились в центре зала. Гомес, одетый в ярко-алую шелковую рубаху с черным воротником-стойкой, с гордостью объявил нечто под названием "Мамушка".
Мелодия увлекала и зачаровывала. Все женщины Семьи подпевали, звеня монетами и притоптывая каблуками. Тонкая, гибкая фигура Мортиши словно слилась в порыве страсти с изгибами кроваво-красной скрипки в ее руках, когда она вместе с остальными музыкантами аккомпанировала танцующим.
Дети демонстрировали потрясающую акробатику и совершенно не боялись рисковать жизнью Пуберта. Ребенку было уже пять лет, так что требовалась значительная сила и тренировка, чтобы без конца подбрасывать его в воздухе. Сначала он оказался в руках Уэнсдей, потом перекочевал к Гарри, затем был брошен Пагсли, который ногой перебросил его обратно Уэнсдей, которая в свою очередь исполнила сложное сальто с разворотом, одновременно посылая малыша в полет в сторону Гарвесте. На лице Пуберта читался чистый экстаз.
Наконец, с громким всплеском он приземлился в чаше с пуншем, и в воздухе засверкали лезвия ножей. Ремус попытался подсчитать их количество, но даже его зрение, усиленное способностями оборотня, не могло четко проследить за стремительными движениями танцующих. Ножи раз за разом взлетали в воздух, сверкая в неровном свете свечей, напоминая стайку серебристых рыбин, и вот они замелькали все быстрее и быстрее, пока в какой-то момент Гарри и Уэнсдей не переглянулись. В следующее мгновение почти все ножи полетели в сторону Пагсли, лишь изредка темноволосые брат с сестрой обменивались бросками. Их светловолосый брат буквально вертелся волчком, демонстрируя нечеловеческую скорость и координацию движений. Каждый его удар, каким-то чудом всегда приходившийся на рукоять, а не на лезвие ножа, отсылал летящие клинки в сторону не прекращавшей играть Мортиши. Ту, казалось, совершенно не заботило, что она находилась на волосок от смерти. Каждый раз ножи пролетали мимо, буквально в паре дюймов от ее головы, чтобы взамен воткнуться глубоко в стену за ее спиной. В конце концов, когда были брошены последние ножи, Уэнсдей и Гарри выхватили за рукояти последнюю пару (Уэнсдей левой рукой, Гарри правой) и бросились вдвоем к безоружному брату.
Казалось, он не сможет вовремя их остановить. Казалось, что сейчас они в самом деле отрежут ему голову.
Разворот, замах, затем глухие удары — тум, тум, тум — и вот уже Пагсли крепко держит брата и сестру за руки, и все трое кланяются впечатленной публике, а у их ног звенят и вибрируют от силы удара воткнувшиеся в дубовый пол ножи.
— Гарри, это поразительно! — воскликнула Гермиона, когда ее друг, даже не сбивший дыхания, подошел к ней после выступления. — Ты должен меня этому научить!
— И меня! — заявил Драко с широко распахнутыми глазами, в шоке от одного количества ножей, как иглы спину ежа, покрывавших стену за спиной матери Семейства.
Блейз подозрительно смотрел на своего улыбавшегося друга:
— Во время тренировок ты нам такого не показывал.
— Это давняя семейная традиция, мои юные друзья! — сообщил Гомес, обнимая Пагсли одной рукой и прижимая его к себе. — Вам этому не научиться, пока вы не войдете в число ее членов.
Гермиона вместе с Драко жарко покраснели от намека. Блейз отбросил в сторону чувство собственного чистокровного достоинства, и спрятал пылающее лицо за огромным блюдом страусиных ножек.
Глава 2
...............
оОООо
...............
Дом был покосившийся и обшарпанный, напоминающий попрошайку, затесавшегося среди блестящего, одетого с иголочки избранного сообщества особняков площади Гриммо. Атмосфера внутри дома была подавляюще темной и холодной, почти как в Тайной комнате, лишь с чуть более плесневелым оттенком.
— Теперь понятно, почему ты сразу себя почувствовал у нас как дома.
Сириус, осторожно ступавший по скрипучему паркету, смущенно почесал в затылке:
— Ну, моя семья была далеко не такой гостеприимной, как ваша, и этот дом так толком и не стал мне родным...
— Предатель крови! Беспутный, бестолковый олух! — гневно провизжал чей-то высокий пронзительный голос. — Я проклинаю тот день, когда ты появился на свет!
— Это тоже стало одной из причин. Драгоценная maman. Как бы мне хотелось вырвать ее ядовитый язык.
— Желание исполнено. Уэнсдей?
Тонкая фигурка девушки вышла вперед, на губах ее играла совершенно аддамсовская улыбка, а рука ее уже сжималась на рукояти ножа.
— Портрет? Это что-то новенькое. Как думаете, они могут чувствовать боль?
— Грабители! Предатель крови! Убирайтесь из дома моей госпожи!
— О! Домовой эльф!
Он продержался ровно две минуты, и его наполненные ужасом и болью крики сопровождали остальную компанию по пути на второй этаж.
...............
оОООо
...............
Опасные темные артефакты, которыми был наполнен особняк, дали возможность хорошенько поразвлечься Пагсли с Уэнсдей, потом они прихватили некоторые в качестве сувениров. Также были найдены несколько флаконов с кровью для бабушки Фрамп и приличное собрание засушенных голов, которое отлично дополнит коллекцию Матери. Там еще была куча разнообразного холодного оружия, и некоторые лезвия даже были смочены в каком-то экзотическом яде, что точно заставит Отца хлопать от радости в ладоши. Нашлось также несколько емкостей со взрывчаткой, что было довольно неожиданно, если учесть, насколько, по словам Сириуса, в семье было велико отвращение ко всему маггловскому. Очевидно, и превосходящей чистокровной расе иногда нужно было выпускать пар. Дядя Фестер будет доволен.
Они переходили из комнаты в комнату, где их поджидали стайки расплодившихся докси и пикси, и всевозможных других мелких вредителей. Гарри позволил своей сестре, фигурально выражаясь, распустить руки и перетрясти весь дом вверх дном. Ее густые длинные волосы сослужили ей как всегда верную службу, так же как ему — его юбки. После года в школе она ничуть не изменилась. Бобатон, презрительно заметила Уэнсдей, изобиловал легкими мишенями.
Во всем этом изобилии темной магии, вызывавшем легкое головокружение и чувство эйфории, Гарри все же уловил кое-что особенное. Знакомое по прошлому году неприятно тянущее, немного покалывающее ощущение концентрировалось вокруг довольно вульгарного медальона, с большой стилизованной буквой "С" на крышке. Интересно, что можно сказать о личности Тома, если судить по тому, какие вещи он использовал как вместилища своей души — все они были массивными, броскими артефактами, весьма ценными в магическом мире. Словно он пытался этим что-то компенсировать.
Он подхватил медальон и направился в другую заброшенную комнату, предоставив своей семье продолжать экскурсию без него. Серебро медальона вдруг опасно заблестело в пыльном свете, лившемся из заросшего паутиной окна, и пульсирующая исковерканная магия хоркрукса попыталась атаковать его.
"Эх, старина Том, — мрачно улыбнулся он. — И что за характер!"
Как и в прошлый раз, вкус хоркрукса был довольно необычным, даже более странным, чем те весьма оригинальные блюда, что предпочитала готовить бабка Фрамп. К нему определенно надо было привыкнуть. Зубы Гарри вонзились глубоко в поржавевшее серебро, и он получил особое удовольствие, когда услышал еле различимый в тишине тонкий болезненный вопль.
...............
оОООо
...............
Чувствуя себя приятно сытым, Гарри вернулся к своим спутникам, которые столпились в очередной заброшенной комнате вокруг постамента с широкой каменной чашей. Чаша была древней, словно высеченной из цельного куска скалы, и вязь незнакомых рун, врезанных накрепко в камень, украшала ее края. Внутри какая-то вязкая непрозрачная жидкость лениво плескалась о стенки сосуда, хотя ее поверхности никто не касался.
— Это можно выпить? — поинтересовался Гарвесте, присоединяясь к членам семьи.
— О, нет, боги, — Сириус даже немного позеленел от такой идеи. — Это воспоминания, те, которыми дорожили в моей семье и хранили их здесь специально, чтобы делиться друг с другом. В этом думосборе они собирали все убийства, свидетелями которых стали, все пытки, в которых принимали участие, вообще все свои отвратительные, аморальные, жуткие поступки, которыми они гордились и были не прочь похвастать перед всей семьей по особым случаям.
— Что, правда?
— Гарвесте Аддамс, даже не думай об этом...
Но было уже поздно. Трое ребят одновременно, не теряя ни секунды, нырнули вниз головой. Через некоторое время Сириусу все же удалось их выловить. У всех троих на лицах расплылись одинаковые широкие улыбки.
— Сколько новых идей!
...............
оОООо
...............
Гарри наблюдал за двумя мохнатыми тварями, рыскавшими по семейному кладбищу при свете полной луны. Они носились меж могильных плит, изредка игриво покусывая друг друга за лапы. У одной был густой бурый мех в серебристых подпалинах, другая была черной, как смоль.
— Снова приглядываешь за нашим дорогим оборотнем, моя змейка?
Гарри повернул голову и улыбнулся Матери, шагнувшей из густой тени навстречу ему. Наверху на крыше воздух был сладок и свеж, пахло болотным илом, гниющими водорослями и еще чем-то, что, по-видимому, решила приготовить сегодня на ужин бабушка. Прекрасно бодрит.
— И за дядей Сириусом. Или, лучше сказать, Ливервортом. — Он тепло улыбнулся Матери, когда она положила руку ему на плечо. Свет луны всегда придавал ее коже неживое свечение, тогда как глаза ее углублялись и становились еще выразительнее. — Спасибо, Мама, что позволили им остаться.
— Они часть Семьи. — Все, что сказала она в ответ, одарив его своей замораживающей улыбкой. И действительно, Гарри знал, что этого достаточно.
...............
оОООо
...............
Гарри снова вздохнул. Квиддич оставался одной из тех немногих вещей, что из года в год умудрялась портить ему жизнь.
Сириус носился по дому как сумасшедший, в полном экстазе крича во всю мощь своих легких:
— Кубок мира по квиддичу! Кубок мира по квиддичу!
Ремус, наблюдавший эту сцену за завтраком, закатил глаза и снова вернулся к блюду из морской капусты. Та приветливо помахала ему кончиком водоросли.
— Что это за Кубок мира такой? — с любопытством спросил Отец, сворачивая газету и наблюдая, как их "дядя Ливерворт", перепрыгивая ступеньки, скачет вверх по лестнице, делает пируэт вокруг Ларча и спускается обратно, перепрыгивая две ступеньки за раз.
Пагсли объяснил:
— Квиддич — это игра, Отец, в которую играют, летая на метлах. Я был как-то вышибалой в школьной команде Салема, но меня дисквалифицировали за нарушения. Не пойму, зачем тогда нужна бита, если ей нельзя хорошенько заехать по чьей-нибудь голове?
— Драко выслал нам билеты на финальный матч, — печально объявил Гарри своей тарелке с апельсиновой кашей. — Опять жариться на солнце. Как здорово.
— Но это же чудесно!
Гарри поднял голову и встретился взглядом с еще более безумными, чем обычно, глазами Отца. Гарвесте стал отмечать, что в последнее время Сириус становился все ближе по характеру к Отцу. Такие мысли были приятно пугающими.
— Нам надо непременно пойти. Maman, готовьте зелье! Мы отправляемся в Британию!
Гарри переглянулся с Пагсли. Когда в последний раз Отца заинтересовал футбол, в итоге целый стадион сравняло с землей, а окрестные больницы еще несколько недель были переполнены.
Гарри заулыбался. Возможно, ему все-таки удастся повеселиться.
...............
оОООо
...............
— Что за отвратительная вонь!
— Что это за... почему у ее куклы нет головы?
— Это Сирена Забини?
— Это рука?
Блейз поморщился и поборол желание заткнуть уши, чтобы не слышать нарастающе громких комментариев столпившихся зевак. Впереди, весело воркуя, его мать шла под руку с Мортишей Аддамс и бабкой Фрамп, за последней тянулось привычное амбре из смеси пороха, водорослей и недержания. Рядом с ним Гарвесте и Уэнсдей оживленно обсуждали последнюю пыточную сессию, которую они смотрели в думосборе Блеков. Дядя Ливерворт, буквально вибрируя от восторга, шел позади, а рука дяди Люмено удерживала его на месте, не давая снова сорваться на бег.
— Люциус Малфой! — размашисто прошагав по газону, поприветствовал надменного аристократа как всегда радостно-возбужденный Гомес.
Люциус Малфой был застигнут врасплох второй раз в своей жизни.
Стоявший рядом с ним Драко просиял, завидев поднимавшуюся на холм процессию.
— Гарвесте! Блейз!
— Ты не представишь нас, Драко?
Что касалось их матерей, тут Блейз не завидовал Драко. Нарцисса во многом напоминала Мортишу, но была начисто лишена ее приветливости. Своим драконовским взором она обвела представшую перед ней разношерстную группу.
— Естественно, мама. Позволь представить тебе мистера Гомеса, миссис Мортишу и мадам Эсмеральду, Перикла...
— Честное слово, Мама, ты не могла для меня выбрать имени получше? Оно звучит так полно.
— ...Гарвесте, Уэнсдей и мистера Фестера, мистера эээ... Ливерворта, мистера Люмено и Пуберта Аддамс. И Вещь. И Ларч, их мясник. И миссис Забини и Блейз Забини. — Драко сделал глубокий вдох, прежде чем продолжить. — Дамы и господа, это моя мать, леди Нарцисса Малфой.
Бабушка Фрамп хихикнула:
— У тебя ее фигура. Очень гибкая, тонкая. Прекрасно смотрится на дыбе.
— Maman, — предупредила Мортиша. Она плавно приблизилась к суровой госпоже и протянула тонкую бледную руку с длинными алыми ногтями. — Это честь для нас.
Нарцисса пожала ее руку и не вздрогнула. Блейз был невольно впечатлен. Затем миссис Малфой выхватила взглядом шрам на лбу Гарвесте и приоткрыла рот от удивления. Только бы она...
— Пойдемте, посмотрим стадион поближе! — воскликнул Драко из чувства самосохранения, хватая Гарвесте за руку и тем самым, возможно, предотвращая преждевременную мучительную смерть матери.
...............
оОООо
...............
— Драко, — прошипел Блейз, как только они немного отошли от остальных. Он, тем не менее, продолжал кидать осторожные взгляды в сторону взрослых, еще не успевших спуститься с холма. — Как ты думаешь, твоя мать... или отец...
— Не знаю я, — прошептал в ответ Драко. — Просто они.... Отец говорил, что темная метка на его руке начала темнеть. Я хотел...
— Дорогие?
Драко с Блейзом тут же замолкли, чувствуя, как внутри у них все переворачивается. Гарвесте склонил голову на бок, раздумывая, что бы могли значить выражения их лиц. Они прошли глубже в лес, чтобы избежать подслушивания. Гарвесте легонько провел кончиками пальцев по щеке каждого.
— Что случилось?
Блейз ничего не сказал. В конце концов, его мать никогда открыто не поддерживала Темного лорда, а теперь, после встречи с Аддамсами, уж тем более не собиралась этого делать. Аддамсы, погруженные по пояс в магию крови и служащие древним богам, были по-настоящему "темными".
— Мои родители... мой отец, — начал нерешительно Драко, затем продолжил, еще невнятнее, — я сам бы никогда, но мой отец, он...
— Он ведь был одним из Пожирателей смерти старины Тома, не так ли?
— Он тут ни при чем, — попытался оправдаться Драко. — Это... это все идеология чистокровных, влияние рода, но я бы не стал — ведь Гермиона моя подруга — но...
Его лба коснулся ледяной поцелуй, затем та же успокаивающая ласка досталась и Блейзу.
— Ты слишком переживаешь, дорогой, — тепло, с заботой в голосе сказал, отстраняясь, Гарвесте. Уэнсдей все это время внимательно следила за дружеским разговором. — Моя семья никогда не причинит вреда твоей.
— Но ты был Гарри Поттером, — в свою очередь, с заботой в голосе сказал Блейз, затем заметил потемневший взгляд Уэнсдей. — Я сказал, "был". Мы просто оба о тебе беспокоимся.
— Какие хорошие у меня друзья, — вновь улыбаясь, сказал Гарвесте и, подхватив Уэнсдей под руку, двинулся к выходу из леса. — Давайте сейчас не будем об этом, ладно? Нас ждет ваш драгоценный квиддич.
...............
оОООо
...............
Блейз остановился перед палаткой. Умом он понимал, что внутри она будет просторной и крепкой — должна быть, если в ней собираются разместиться Пагсли с Ларчем, но, честно говоря, судя по наружному виду, было похоже, что она не простоит и пяти минут, не развалившись, даже при полном штиле. Ткань брезента была покрыта слоем многолетней грязи, и когда хлопали края, раздавался надрывный скрип. Пахло так, будто кого-то, завернув в эту палатку, утопили, а затем порубили, не разворачивая, на куски и потушили, щедро приправив луком и валерианой. Зная стряпню бабки Фрамп не понаслышке, Блейз думал, что это предположение недалеко от истины.
На матч приехала делегация из Салема — все как на подбор высокие мускулистые парни, мечта любого спортивного тренера и кошмар каждого уважающего себя ботаника — разбежавшиеся в панике, едва завидев Пагсли. Ту же картину они наблюдали при встрече Уэнсдей с представительницами Бобатона.
Впрочем, было бы странно ожидать другого. Все попадавшиеся им по пути ученики Хогвартса вели себя так же, мгновенно прячась при виде Гарвесте, все, за исключением Седрика Диггори, этого миловидного хаффлпафца-садиста, капитана квиддичной команды. И, конечно, Четверки Идиотов.
Уэнсдей уже было направлялась в их сторону, когда Гарвесте остановаил ее, укоризненно покачав головой и погрозив ей пальцем:
— Чур, не играть с моими игрушками, валькирия. У тебя своих хватает.
Блейз нежно любил Аддамсов, по-настоящему любил, но иногда даже он не мог отрицать, что они все были немного не в своем уме.
...............
оОООо
...............
— Ау-у! Есть здесь кто-нибудь? — спросила Сирена, заглянув внутрь палатки. С ее невысоким ростом, она была всего на пару дюймов выше своего сына-подростка, ей даже не приходилось нагибаться, чтобы ступить в промозглые темные глубины временного пристанища Аддамсов. — Кто-нибудь?
— Сюда, дорогая, — раздался замораживающий внутренности клич. Клич вроде того, что слышит несчастная жертва, прежде чем получить фатальный удар окровавленным топором по хребту.
— Бабушка Фрамп? Что сегодня на обед? — морщинистая старуха презрительно поморщилась, затем сплюнула в мутную жижу, булькавшую на дне ее стального нержавеющего котла.
— Да так, одна падаль. Ничего путного. Чего бы я ни отдала за хороший кусок свежезарезанного мясца.
— Правда? Буду рада помочь, — с энтузиазмом отозвалась женщина. Ей рука уже потянулась к ножу, закрепленному на бедре.
Она никогда не прибывала на такого рода мероприятия неподготовленной. Кто его знает, из-за какого угла появится очередной муж. А тогда могут возникнуть разного рода неожиданные препятствия в виде "действующей" жены, от которой нужно будет быстро и незаметно избавится. Она улыбнулась той улыбкой, которая неизменно посылала мурашки по коже Блейза. Сирена Забини была милой женщиной, но Магия крови возводила тебя на высоту, недоступную ни светлой, ни темной магии, и как только ты успевал ее распробовать, ты больше не мог удовлетворяться чем-то меньшим. Преимущество было еще в том, что она не вызывала зависимости, не повреждала душу и не сковывала разум. Она просто... дарила тебе свободу.
— Мясо белое или темное?
— — — —
P.S. Всех с наступающим Новым годом!
Глава 3
A/N Я не умерла. Меня не поглотил ни кракен, ни черная дыра. Ни даже Всемирная паутина. Со мной случилось то, что случается со всеми — жизнь.
Постараюсь больше так не пропадать, но как тут можно дать какие-то гарантии?
У меня заодно есть к вам деловое предложение: может, кто-нибудь захочет в со-переводчики, так сказать? Заодно и дело пойдет быстрее. Мм?
.........
оОООо
.........
Вскоре Аддамсы добрались до своих мест на трибунах, оказавшись в VIP-ложе по соседству с Уизли и Малфоями. Гарри кивнул Рональду и Джиневре, которая, увидев Вещь, тут же упала в обморок. По неизвестной причине Нарцисса не могла без содрогания взглянуть на Мортишу.
Гарвесте спрятал улыбку за лезвиями раскрытого веера и, легонько коснувшись руки Драко, чуть склонил голову в сторону дам в ответ на вопрошающий взгляд блондина. Глаза Драко метнулись к сидящим неподалеку матерям, и спустя мгновение легкая улыбка также заиграла на его губах.
Гомес до сих пор о чем-то вещал Люциусу Малфою, в эту минуту, похоже, страстно желавшему, чтобы его настигло проклятие полной глухоты.
Огромное светящееся табло висело над стадионом как раз на уровне их глаз. Гарри заметил, что рука его брата потянулась за содержимым одного из многочисленных карманов. Он подумал, не следует ли ему вмешаться, когда внезапно погасли все огни.
— Дамы и господа! Добро пожаловать на финальный матч 422-го Мирового чемпионата по квиддичу!
Блейз достаточно времени провел у Аддамсов, чтобы твердо знать, что Уэнсдей не выносит никаких назойливых, визгливых, излишне жизнерадостных звуков. Он вовремя уклонился с траектории просвистевшего мимо ножа, но до того как тот достиг своей цели — Людо Бэгмена, Гарвесте успел сбить нож своей спицей.
— Не буду испытывать ваше терпение, позвольте представить вам... талисманы сборной команды Болгарии!
— Вейлы! — оживленно воскликнул Гомес, подаваясь вперед. — Вы только посмотрите на них!
Мортиша слегка приподняла тонко очерченную бровь, и Гарвесте снова спрятал улыбку. Кто-то сегодня еще получит, и вряд ли ему это понравится.
Заиграла музыка.
Музыка кончилась. Гарвесте обменялся взглядом в Уэнсдей и пожал плечами, не понимая, из-за чего вся суматоха. Пара выпущенных спиц надежно удерживала Драко с Блейзом на их сидениях, а так... ничего экстраординарного. Пагсли тоже не двинулся с места, просто потому, что его сердце навсегда было отдано спорам сибирской язвы и стрихнину.
— Зато хоть выяснили, что у нас в меню на сегодняшний вечер, — хихикнула бабка Фрамп.
— С гарниром из лепреконов, — добавил Гарри, рассматривая порхавшую над полем зеленую малышню с яркими фонариками. Уэнсдей кровожадно усмехнулась.
...............
оОООо
...............
Воздух наполнился криками, вскоре потонувшими в испуганном, беспорядочном топоте ног. Люди в панике разбегались кто куда, пытаясь поскорее убраться подальше. Вокруг ощущалось сильное, угрожающее присутствие темной магии, исходившей на этот раз не от Аддамсов.
Вот теперь-то и начиналось самое веселье.
Гарри сдержал смешок, уловив в воздухе запах чистой Тьмы, что впитался в него сладкой, искусительной отравой. С двух сторон от него тут же возникли Пагсли и Уэнсдей, их зубы блеснули в голодном оскале. Мортиша уже исчезла в ночи, и Гомес последовал за ней, на бледном лице его глаза светились дьявольским огнем.
Ночь новой луны, несущая смерть на своих крыльях, меняла их до неузнаваемости, отмечая, словно своим знаком, пролитой кровью и проклятием богов.
— Тебе, Кали...
— Тебе, Локи...
— Тебе, барон Суббота...
— Наше подношение.
Гарри, надежно окутанный покровом темноты, плясал посреди царившего хаоса, лишь металл мелькал, сверкая, в тонких ловких пальцах. Он знал, Семья не станет охотиться за слабой, легко доступной дичью, также как был уверен, что ни одно убийство, совершенное этой безлунной ночью, даже не подумают связать с их именами. Он уже издалека заметил призрачно-белые маски Пожирателей, носившихся, как угорелые, по всему полю, распугивая людей одним своим видом, не говоря уже о проклятиях; одна компания как раз жонглировала в воздухе семьей "удачно" подвернувшихся магглов, подбрасывая и вращая их, словно марионетки. Будто эта глупая клоунада, которую они тут устроили, могла быть в хоть какой-то степени пугающей — и они еще называют себя "Пожирателями Смерти", считают профессиональными убийцами! Да это просто банда хорохорящихся трусливых хулиганов, лишенных всякого воображения и даже намека на талант.
Его смех, высокий и пронзительный, взлетел в небо, как победный клич ястреба, готового поразить свою жертву, и вот он уже в мгновение ока вырос перед ничего не подозревавшим Пожирателем. Брызнула кровь, переливаясь в зеленых вспышках проклятий. Его первое за ночь убийство — как это волшебно. Гарвесте склонился над телом, не обращая внимания на взбешенные крики приятелей убитого. Еще придет их черед. Затем поднял голову, принюхиваясь, глаза выхватили из темноты одну из закутанных в черное фигур. Он чувствовал отчетливый запах Малфоя — Люциуса, а не Драко.
Ах, Люциус.
Это был его шанс, шанс Гарри защитить своих друзей, удержать их, наконец, сделать их безраздельно своими, как и положено настоящему Адддамсу. Гарри ухватил ошеломленного мужчину за плащ, уверенный, даже не заглядывая под маску, что перед ним отец Драко, и прежде чем тот успел опомниться, прошипел ему в ухо:
— Драко — мой, также как Блейз и Гермиона, как эти магглы. Остановитесь.
— Круцио!
Гарвесте с силой оттолкнул Люциуса, тут же откатываясь по траве прямо под ноги пославшего непростительное проклятие Пожирателя. Лезвия веера легко, как сквозь масло, прошли его одежду, кожу, кости. В следующее мгновение, развернувшись на месте, он вступил в схватку с одним из подоспевших авроров, потом следующим, и следующим, и следующим, пока с его волос и рук не начала тяжелыми каплями капать кровь. Гарри легко уходил с траектории их заклятий, сама Магия крови защищала его, всё нарастая в силе по мере его продвижения, в то время как он отдавал свою дань древним божествам. В шелесте ветра он слышал их голоса и следовал им неуклонно, с окровавленным веером в руке, зная, что сейчас использовать спицы было бы верхом глупости. Вокруг полно его одноклассников, та же Четверка Идиотов с превеликим удовольствием воспользуется шансом упечь его в Азкабан.
Он завыл, и черная луна ответила на его зов.
Да.
...............
оОООо
...............
Он не мог ничего с собой поделать и буквально подскакивал всю дорогу домой, переполнявшая его энергия шипела, рычала и пыталась вырваться из него, словно дикая хищная кошка. Едва оказавшись на землях семейного особняка, Гарри вприпрыжку помчался к минному полю, Пагсли и Уэнсдей — следом.
Никаких сдерживающих факторов. Все было по-настоящему, не та возня в песочнице, которой он занимался, обучая друзей. Здесь — реальная опасность и угроза смерти при каждом взмахе, каждом ударе, когда каждый шаг и каждое движение — выверены до миллиметра, когда вокруг, расчерчивая утренний воздух, со свистом летали кинжалы, топоры и спицы. Его даже не волновала излишне солнечная и ясная погода.
Излюбленным оружием Пагсли были столовые приборы: что-то настолько обыденное и привычное, что никто в здравом уме не заподозрил бы, что ими можно резать сталь или мрамор. Дражайшая сестренка, с ее взрывным характером, бросала один за другим флаконы с легковоспламеняющейся жидкостью, тут же своими металлическими каблучками выбивая яркие искры — так что вскоре все трое оказались в самом центре пылающего костра. Гарри заколол наверх волосы, одновременно отбиваясь от града отравленных вилок, и мгновенно увернулся от неизвестно откуда прилетевшего дротика. Оглянулся.
— Дядя Сириус?
Темноволосый мужчина кровожадно оскалился в ответ, потом отступил на шаг, уклоняясь от удара сабли Уэнсдей. Гарри сморгнул удивленно, но затем и сам не смог сдержать широкой ухмылки.
Ремус наблюдал на безопасном расстоянии за их четверкой, почти не различимой к этому моменту в клубах черного дыма, лишь по отблеску солнечных лучей на отполированном металле можно было отследить их передвижения.
— Все это весело и здорово, пока кто-нибудь не наступил на мину, — вздохнул он.
— Жизнь скучна, если в ней нет места сюрпризам, — с улыбкой заметила Мортиша, затем простонала, низко и хрипло, почувствовав укус мужа на шее:
— Mon sauvage... прошу нас извинить, Ремус...
— Не стоит беспокойства, — проговорил Ремус, зная, что его уже не слышат. Он проводил взглядом проследовавшую в дом ненасытную парочку, потерявшуюся в бесконечном поцелуе, и снова вздохнул. Возможно, Фрамп пригодится пара свободных рук на кухне.
...............
оОООо
...............
В кухне стояла непривычная тишина, лишь шуршали страницы газеты. Гарри сидел рядом с братом и сестрой, тяжело дыша, все трое уставшие и довольные, только Пагсли еще пытался шевелиться. Без проблем отбив нападение, Гарри неразборчиво промычал что-то ртом, набитым дымящимся, только из котла, куском рыбы, и запустил брату спицей между глаз.
— Вот, послушайте: "Резня на финале Чемпионата мира по квиддичу — 24 человека убито"! Отличный результат, неплохо сработано, народ!
— Дай-ка посмотреть, — воскликнул Сириус, заглядывая Гомесу через плечо. Гарри улыбнулся, глядя на них. Крестный прекрасно вписался в Семью, да и Ремус тоже. Как хорошо, когда все дома.
— Ха! вы только взгляните — старина Барти Крауч снова на первой полосе. На его улице сегодня, должно быть, настоящий праздник.
— Кто такой Барти Крауч? — спросил Пагсли, потирая легкую ранку на лбу. Он едва успел вовремя перехватить спицу и отослать ее обратно. Гарри поймал ее еще на подлете, и та тут же исчезла в кружеве корсета.
— Ублюдок, который без суда и следствия засадил меня в Азкабан. Настоящий параноик, готов заживо сожрать любого, кого заподозрит в связях с Пожирателями. Упек в тюрьму собственного сына.
— Как мило, — прокомментировала Мортиша, — наши пока успели побывать только в камере предварительного заключения. Может, стоит организовать для них ознакомительный тур?
— Я — пас, — закатив глаза, ответил Сириус, — мне хватило этой мерзкой дыры на всю жизнь.
— Чепуха.
Блаженная улыбка, не сходившая с лица Гарри, стала еще шире. Подняв голову, он заметил только что влетевшую сову. Посланница Драко уверенно примостилась на его плече, прекрасно зная, что находится в полной безопасности. Своим хищно изогнутым клювом птица ущипнула его за ухо.
Гарри с любопытством отвязал и развернул записку. Быстро просмотрел содержимое — несколько наскоро нацарапанных слов — и улыбка его стала поистине дьявольской.
— Люциус Малфой ждет нас к себе в гости.
...............
оОООо
...............
Драко никогда в жизни так не волновался. События этой кошмарной ночи на Чемпионате по квиддичу до сих пор стояли у него перед глазами. Он знал о собравшихся там Пожирателях, некоторые их них даже поприветствовали отца своим особым, тайным способом — могли бы еще на все поле прокричать о своей принадлежности к подпольной группировке. Чего он не подозревал, так это что у них достанет ума (или что там у них вместо этого) выкинуть такой финт ушами прямо под носом у Министерства. И Семьи Аддамс.
Аддамсы. Гарвесте.
Когда отец, спотыкаясь и чертыхаясь, позабыв о всех своих высокородных манерах, влетел в их шатер и, никому ничего не объясняя, начал лихорадочно собираться, Драко по одному его лицу безошибочно опознал тот особый тип ужаса, который вызывает у человека Аддамс. Они с матерью были бесцеремонно водворены домой, и с тех пор отец пил в одиночестве, запершись у себя в кабинете.
Что умудрился натворить Гарвесте, чтобы так напугать Люциуса? Этот вопрос никак не выходил у него из головы, и он между делом отметил, что совсем не злится на Гарвесте, напротив, он взбешен из-за отца, из-за его необдуманных действий. Потом он бросил взгляд на лунный календарь, и все, наконец, встало на свои места. Это была ночь новолуния. И сегодняшняя передовица в "Ежедневном Пророке" лишь подтверждала его догадку.
Двадцать четыре убито. Если учесть, что их было шестеро — семеро, считая Пуберта, а про него не стоило забывать — было удивительно, что речь не шла о гораздо более значительных потерях.
Теперь вот отец пригласил их в гости. Он не знал, какой реакции ждать от Гарвесте, и это страшило его больше всего.
— Дорогой, ты не вышел меня поприветствовать.
Стоявший у окна Драко мгновенно обернулся. Привыкший к таким вот внезапным возникновениям друга, он ничего не сказал, даже когда ледяная рука, лаская, нежно коснулась его щеки. Рядом с ними Гарвесте был другим, а может, это они менялись. Это было странное ощущение. Наверно, так себя чувствовали Пожиратели Смерти в присутствии Темного Лорда.
— Пойдем, думаю, мне следует поздороваться с твоим отцом, м? Сейчас с ним Мать с Отцом, а их не стоит оставлять надолго одних с живым дышащим телом.
................
оОООо
...............
Люциус прекрасно помнил свою первую встречу с Томом Риддлом, человеком, ставшим впоследствии Лордом Волдемортом. Этот юноша, или скорее, молодой мужчина, был всего на несколько лет старше его, но уже тогда мощное присутствие его магии можно было ощущать почти физически. Он не мог бороться с собой, даже если бы захотел, и присоединился к рядам сторонников Лорда Волдеморта сразу после выпуска. Переполнявшее их ощущение Силы, Темной силы, быстро стало их наркотиком, дарило им чувство эйфории и собственной неуязвимости. Взамен их сила стала Его силой, Его идеалы — их идеалами, и Он сминал их, лепил их, менял их до такой степени, что они переставали узнавать сами себя, и все же не могли остановиться, не могли уйти. Он владел ими целиком и полностью, и они ничего не могли с этим поделать.
День за днем его темная метка чернела все сильнее и снова начинала жечь и пульсировать. Все это могло значить только одно. Он постепенно возвращал себе силу и вскоре вновь призовет их.
Кровные узы выше гордыни, и семья выше славы. Это стало его негласным девизом, с тех пор как он женился на Нарциссе, с того момента, как он впервые взял на руки кроху-сына и услышал его первый плач. Поэтому когда он получит призыв, то откликнется на него. Он не видел альтернативы. Ему нужно было обеспечить безопасность своей семьи.
Но теперь Драко вынуждал его менять эти планы. Сын сидел рядом с этим Гарвесте Аддамсом — бывшим Гарри Поттером — а также с тем жутким кошмаром и полнейшим безумием, что тот называл свой Семьей, и чистая мощь Магии, затопившей помещение, звенела в воздухе и вызывала неконтролируемую дрожь. Это не было похоже на холодно-безличное прикосновение темной магии, к которой он был привычен. Эта ощущалась по-другому, как-то... дико.
— Что вы хотите от моей семьи? — спросил он внезапно, крепко сжимая в своей руке ладонь жены. Она сидела рядом с ним, неестественно прямая, застывшая, словно мраморная статуя.
— Ничего, уверяю вас, мистер Малфой.
— Тогда... почему той ночью, вы сказали мне...
— Драко много значит для меня, — с улыбкой произнес Гарри, никак не прореагировав на выражение шока на лице блондина в ответ на это заявление. — Как и все мои друзья. Гермиона Грейнджер рождена в немагической семье, а как я понимаю, наш общий друг не питает к таким теплых чувств. Я также прекрасно осведомлен, что вы поддерживали его во время первого похода за властью и могуществом. Мне известно, вы в курсе, что я был Гарри Поттером и в некоторой мере несу ответственность за прерывание этого похода. Мне также известно, что он возвращается. Мы, Аддамсы, не даем своих в обиду, и я не хочу смотреть, как Драко будет вынужден выбирать между семьей и друзьями. Поэтому, мистер Малфой, дело здесь не в том, чего хочу от вас я. А в том, чего хотите вы от меня.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
