Бета-Тестеры ч2

гонке...

Зрелище было жутковатое. Рев сирены еще не смолк, а полчища авиаторов, точно

стая леммингов, уже летели к обрыву. Чей-то аппарат нес своего владельца, кто-то сам

тащил свое детище на плечах, некоторые аппараты разгонялись с помощью машин или

мотоциклов. Десятки вариаций на тему аэропланов, планеров, воздушных змеев и

бумажных самолетиков неслись к короткому мигу своей славы.

Чей-то миг славы оказывался совсем уж коротким и легко вычислялся по школьной

формуле времени свободного падения, кому-то удавалось погреться в лучах славы чуть

подольше, но большая часть аппаратов вместе со своими творцами сыпалась и

сыпалась вниз, точно шелуха от семечек. Впрочем, кое-что из этой шелухи оставалось

в воздухе.

Более опытные и, по всему видать, не раз побывавшие у подножья Утеса авиаторы

не спешили. Все их аппараты так или иначе представляли из себя вариации на тему

уже знакомых тестерам велопланов. По-разному были устроены крылья, по-разному

расположены винты. Но все аппараты, кроме красного «Фоккера», приводились в

движение педалями.

— Очень увлекательная была беседа, — радостно сообщил Банзай. — Но нам, кажется, пора. Зулус, место!

Ксенобайт, который очень увлекся рассказами о притеснениях «белого хозяина», замешкался, за что немедленно получил пинка от пилота.

— Я надеюсь, — проорала Мелисса, — мы еще побеседуем... Черт, Внучка, а тебе не

кажется, что мы уже где-то встречали этих наглых клоунов?!

— А? Ну, не знаю, мне кажется, если бы мы их уже видели — запомнили бы... Кеша, как ты думаешь? Стоп, а где Кеша?!

Теперь на старт выходили ветераны — аппараты, пилоты которых надеялись на

посадку, а не на падение. Среди прочих резко выделялись четыре почти одинаковых

велоплана, помеченные значками карточных мастей. Банзай и Ксенобайт насмотрелись

на такие до тошноты: это были машины клана «Карнаж».

— Так, Ксен, — озабочено проговорил Банзай, — от одной проблемы, кажется, отвязались. Другая на подходе...

Проблема не заставила себя долго ждать. Естественно, никто и не подумал как-то

регулировать взлет аэропланов «второй волны». Летательные аппараты сталкивались, подрезали друг друга — нарочно и случайно. Несколько ухнули в пропасть, так и не

получив нужного разбега.

Неожиданно чуть ли не перед самым носом «Фоккера» вынырнул один из

карнажевских «тузов». Банзай, чертыхнувшись, вильнул. Все было правильно: клан, выставивший на соревнования четыре аэроплана, мог себе позволить пожертвовать

одним, лишь бы позорно вывести из игры ненавистного противника.

Банзай избежал столкновения, чертыхнулся и потянул на себя рычаг управления.

Слишком рано, но триплан тяжело подпрыгнул, перелетел через разваливающуюся на

ходу этажерку, пошел вниз. Старый пилот отчаянно терзал акселератор, мотор

взрыкнул... Так и не коснувшись колесами земли, красный

«Фоккер» стал медленно, но уверенно набирать высоту.

— Летим! — завопил Банзай с таким восторгом, как будто

взлетал первый раз в жизни.

— И даже не вниз, — с оттенком удивления добавил

Ксенобайт.

Радость приятелей оставалась неомраченной недолго.

Ксенобайт, имевший возможность внимательно наблюдать за

тем, что происходит позади аэроплана, видел, как обойденные

на старте «тузы» взлетают. Что ж, надо отдать им должное: в

их действиях чувствовались уверенность и опыт. А главное —

«тузы» уверенно нагоняли красный триплан.

Программист невольно вспомнил, как подобный велоплан

шпарил вслед за дрезиной. Что ж, у его детища было одно

преимущество: обладая независимым двигателем, «Фоккер»

мог дольше держаться в воздухе: он расходовал бензин, а не

показатель выносливости своего пилота.

Наверняка это понимали и пилоты велопланов. А так как вести честную игру они не

собирались, все должно было решиться на первом же кругу трассы, пока они не

выдохлись.

Первым в атаку пошел «червовый» Чуть опередив своих коллег, он прочно сел на

хвост «Фоккеру» и стал сокращать дистанцию. Не прошло и двух минут, как мимо

засвистели пули.

— Ксен, пристегнись! — велел Банзай и ушел в вираж.

Именно за это Ксенобайт и не любил авиасимуляторы. Банзай резко ушел вправо и

вниз, потом резко дернул вверх, развернулся через левое крыло, пытаясь зайти

противнику вбок. Все это выглядело красивым танцем с земли, но из кабины самолета

открывалась совсем другая картина. Собственно, перед глазами с бешеной скоростью

мелькало небо, земля, снова небо... Кого как, а Ксенобайта от всей этой круговерти

просто-напросто укачивало.

Программист сдавленно булькнул, повиснув на ремнях, удерживающих его в кресле.

Борт червового туза мелькнул прямо по курсу, Банзай выпустил длинную очередь из

пулемета и нырнул вниз, проносясь под брюхом противника. Ксенобайт выпустил

короткую очередь из автомата по подставленному фюзеляжу и плоскости крыла.

Аэропланы разошлись и снова закружились, пытаясь подловить друг друга в прицел

пулеметов.

Банзай не сразу сообразил, в чем дело, когда его порт вдруг прошила пулеметная

очередь. Одна, другая... раздался вопль Ксенобайта. Пилот инстинктивно упал на

крыло, выходя из зоны обстрела, уже понимая, что произошло: пока они гонялись за

червовым, к ним подтянулась остальная четверка.

— Ксен, ты как?!

— Зацепило! — проорал программист. — Но не смертельно.

— Держись, сейчас придется крутиться по-серьезному!

— О-о-о, только не это... — простонал Ксенобайт.

Банзай так и не успел как следует испытать триплан и не знал предела его

возможностей. Приходилось выяснять их, что называется, по ходу дела. Выжав

акселератор до предела, он попробовал повторить иммельман.

Сидящий у него на хвосте трефовый туз явно не ожидал такого маневра. Еще бы, велосипедная авиация не могла о таком и мечтать: крутить педали вниз головой было

решительно невозможно. Прошедший над ним Банзай вспорол хрупкий фюзеляж

пулеметной очередью, в разные стороны брызнули обломки, и карнажевцев осталось

трое.

— Ксен! — крикнул Банзай — Двигатель на свече начинает захлебываться! Можно

хоть немного увеличить тягу?

Программист, скрипнув зубами, отстегнул ремни и, точно паук, пополз на крыло.

— Не дай этим нахалам сбить нас! — велел программист, открывая капот и доставая

откуда-то отвертку. — Я сейчас...

Транспорт, оружие, а заодно и немного информации удалось раздобыть в одном

флаконе. Проще говоря, Махмуду с Мак-Мэдом удалось перехватить на старте одну из

машин, посланных карнажевцами на перехват. Слегка придушив взятого в плен

несостоявшегося налетчика, приятели узнали, что в пустыню уже отправился джип, имеющий на борту несколько вооруженных боевиков.

Махмуду с Мак-Мэдом досталась очередная багги. Судя по ругани карнажевцев, можно было надеяться — последняя на сегодня. Эти машинки хоть и были

сравнительно дешевыми, но все равно влетали клану в копеечку. Сейчас он бросал в

бой последние резервы.

— Мак, сочти арсенал! — буркнул сидящий за рулем Махмуд, замотанный в

трофейную куфию.

Таким же клетчатым платком обернул голову Мак-Мэд, надеясь, что в таком виде

карнажевцы могут принять их за своих хоть на пару секунд.

— Три автомата, одна «дудка» и четыре выстрела к ней. Маленько патронов, гранаты. В общем, чем богаты, тем и стрелять будем. Зря ты, кстати, языка в расход

пустил, надо было из него более подробные сведения вытрясти...

— Он первый начал, — мрачно буркнул Махмуд. — И вообще с ним произошел

несчастный случай.

— Ну да, — хмыкнул стрелок. — Несчастный случай, на полном ходу об грунт стерся.

Ладно, я, кажется, наших вижу. Та-ак, у них на хвосте три «туза» и что-то похожее на

гремлина на крыле.

Махмуд заинтересованно сощурился в небо.

— Ба, это же не гремлин, это гребублин! Тьфу ты, прицепилось... Ксенобайт это!

— Действительно. Как думаешь, грохнется?

— Для Ксенобайта это было бы слишком банально.

— Точно. Ты бы за дорогой, что ли, следил, а?

— Ась?

Махмуд оторвал глаза от неба как раз вовремя, чтобы со скрежетом и воплями

буквально на ладонь разминуться с машиной, которой он едва не въехал в задний

бампер. Машина, здоровенный джип, сердито рявкнула клаксоном и увеличила

скорость.

— Мак, это же наш клиент!

— Ты уверен?!

— Да сам посуди, откуда тут двум джипам-то взяться?!

Пожав плечами, Мак-Мэд вскинул на плече «дудку» —

гранатомет РПГ-7. Кажется, этот маневр не остался

незамеченным: джип вдруг принялся отчаянно вилять, а

потом стал стремительно сокращать дистанцию с багги.

— Умный, гад, — хмыкнул Мак-Мэд. — Понимает, что в

упор бить не станем, себе дороже будет.

Началась странная гонка, в которой оба участника, кажется, не желали сбавлять скорости (чтобы не сильно

отставать от другой гонки, небесной), с другой — джип всячески старался не дать

разорвать дистанцию.

Неожиданно багги тестеров высоко подскочила, наехав на что-то колесом. Мак-Мэд, уже почти готовый стрелять, взлетел в воздух, машинально нажимая на гашетку. Где-то

высоко хлопнул взрыв, позади несущихся машин упала искореженная велосипедная

рама.

— Эй, водила! Не дрова везешь! — в бешенстве рявкнул стрелок, чудом приземляясь

обратно на сидение, а не на степной грунт.

— Тапер играет как умеет! — огрызнулся Махмуд — Сейчас веселуха будет...

Погоня усложнилась: машины пересекали старые, занесенные песком руины. Тут и

там на дороге валялись куски камня, кое-где сохранились стены или даже небольшие

домики. Теперь Махмуду приходилось вилять, объезжая их, то и дело теряя джип из

виду. Мак-Мэд хмуро перезаряжал гранатомет.

В какой-то момент джип и багги оказались совсем рядом. Мак-Мэд и рад был бы

сменить гранатомет на автомат, но в мотающейся по неровному грунту машинке это

было не так то просто. Зато экипаж джипа, кажется, решил, что пора принимать меры.

В его крыше открылся люк, и из него высунулась фигура со штурмгауссом наперевес. У

обоих тестеров глаза полезли на лоб.

— Табань! — завопил Мак-Мэд.

Махмуд крутанул руль так, что его машинку занесло, она пошла юзом и подскочила

на очередной кочке. В том месте, где они только что были, очередь из штурмгаусса

взбила частые фонтанчики пыли.

— Не видать мне Бабулиных пирожков, если это не была Мелисса! — взвыл

Махмуд. — Ты что-нибудь понимаешь?!

— Понимать потом будем, дави тапочку!

Маленькая багги, точно ящерица, шныряла между руинами, пытаясь отыскать щель, в которой можно было бы спастись от джипа. Махмуду удалось хорошо оторваться и

оставить между собой и Мелиссой несколько почти целых домов, когда руины вдруг

закончились — так же неожиданно, как начались. Впереди была ровная как стол степь, без единого саксаула, за которым можно было бы спрятаться.

Мак-Мэд мрачно вскинул гранатомет, рассчитывая выстрелить, как только покажется

джип. Но джип не показался, вместо этого за последним домом вдруг раздался грохот, вверх взметнулся язык пламени и клубы черной копоти...

— Ксен, слезай оттуда! — в отчаянии вопил Банзай. — Ты весь самолет

перекашиваешь!

— Сейчас! Сам же просил...

Из капота торчали только ноги программиста, что отнюдь не улучшало аэродинамику

триплана. К тому же от его манипуляций мотор время от времени начинал судорожно

взревывать и захлебываться.

— А ну, газани на форсаже! — крикнул он Банзаю.

Пилот потянул дроссель, где-то в капоте завопил Ксенобайт: ему в лицо выплюнуло

целый фонтан отработки, но двигатель запел на чистой высокой ноте. Программист, точно обезьяна, повис на крыле и захлопнул крышку капота.

— Порядочек! Слушай, а там внизу что-то происходит! — хмыкнул он, с интересом

глянув вниз.

— Да тут, наверху, знаешь ли, тоже! Держись!

«Фоккер» упал на крыло, уходя от скрестившихся пулеметных трасс: пока Ксенобайт

ковырялся в двигателе, «тузы» перегруппировались для атаки. И теперь Банзаю

приходилось изворачиваться, чему, понятное дело, нисколько не способствовала тушка

вцепившегося в крыло программиста. Да и самому Ксенобайту приходилось несладко.

— Дед, я, пожалуй, сойду! — булькнул он, стремительно зеленея.

— Отставить! В кабину, в кабину забирайся!

Неожиданно на месте атакующего бубнового велоплана бабахнул взрыв. «Фоккеру»

это тоже едва не вышло боком: взрывная волна тряхнула его, а обшивку стали

дырявить мелкие обломки.

— Ба! Кажется, нас поддерживают огнем с земли! — хмыкнул Банзай, проследив

дымный след от снаряда. — Гляди, Ксен... Ксен?! Ты где?

— Тут я, — раздался задумчивый голос программиста откуда-то снизу. Выглянув из

кабины, Банзай обнаружил приятеля висящим, в лучших традициях «Индианы

Джонса», на колесе самолета.

— Не время развлекаться! Забирайся в кабину!

Скрипя страшные проклятия на мертвом языке программирования, Ксенобайт все-

таки вернулся на крыло, а оттуда — в кабину. Теперь у Банзая были развязаны руки, и

как раз вовремя: оставшиеся трефовый и пиковый тузы брали их в косые клещи.

Подкрутив ус, старый аналитик заставил мотор торжествующе взреветь и послал

триплан свечей вверх.

Пилот трефового был явно горяч. У Банзая просто глаза на лоб полезли, когда он

повторил маневр «Фоккера», буквально вцепившись тому в хвост. Двигатель ревел на

предельной мощности; казалось, можно было увидеть в зеркальце заднего обзора

выпученные от натуги, налитые кровью глаза трефового пилота. Последним рывком

Банзай опрокинул свой аэроплан, уводя его в мертвую петлю. На миг ему показалось, что велоплан сейчас повторит его маневр...

Велоплан уже начал заваливаться «на спину», когда его запас хода иссяк. Еще бы, сложно давить на педали вверх ногами! Трефовый велоплан замер на миг, а потом

камнем ухнул вниз. Что-то в нем хрустнуло, крылья сложились, рассыпаясь кучей

обломков.

Банзай вышел из мертвой петли и отдал молчаливый салют вражескому пилоту. Тот

как раз пролетал мимо и в ответ на этот знак уважения мрачно показал