Суженая с далекой Земли

Суженая с далекой планеты. Сложный случай

Пролог

— Никогда не ходи в пещеру, — пугала с детства мама. — Там живут темные силы, о них с древних времен рассказывают жуткие истории. Там пропадали люди, уходили безвозвратно. Не удавалось найти даже их тел. Говорят, там есть ворота в другие миры, говорят, что именно так наши древние предки путешествовали по вселенной. Это сказки, разумеется, но пещера — длинный подземный лабиринт переходов, она действительно опасна. Не ходи!

Запретный плод сладок...

— Бабушка, — признавалась я, будучи двенадцатилетней девчушкой, — мне так хочется побывать внутри. Нестерпимо хочется. Мне даже во сне эта пещера видится в последнее время!

— А ты не боишься? — щурила глаза старая шаманка. — Все боятся. Ты же знаешь, там внутри слышен жутковатый вой, иногда вспыхивает яркий свет, и пропадают люди.

— Бабушка, а они, действительно, пропадают?

— Как знать, в древних сказаниях есть мысли о том, что существуют во вселенной особенные места, где материя миров соприкасается, где можно одним шагом преодолеть миллионы световых лет, пройти сквозь время и пространство. Вроде бы древние земляне именно через такие ворота смогли попасть на другие планеты, заселить их.

— И они стали инопланетянами? — с детским непосредственным любопытством замирала я в восхищении от сказочной истории.

— Конечно, они менялись, их менял новый мир, другие условия обитания, — щурилась и соглашалась умудренная жизненным опытом бабушка, сообщая какие-то не совсем понятные мне вещи, и тут же впивалась в меня взглядом. — Значит, хочешь побывать в пещере? Видишь ее во сне?

— Очень хочу, вижу! — смеялась я.

Бабушка хмурилась, с беспокойством всматривалась в меня мутными старческими глазами с необычной мудростью и внимательностью, еще непонятной мне.

— Нола, — тон старой шаманки даже в детстве заставлял меня осознавать важность ее слов. — Я подарю тебе подарок, неприметный камешек, украшение на память о себе. Ты всегда носи его на шее, не снимай и никому о нем не рассказывай.

— Он такой важный? — Ликуя от значимости секрета, переспрашивала я.

— Да, он не позволит тебя увести, — кивала шаманка, едва слышно бормоча что-то, и узловатыми пальцами выискивая небольшой сероватый осколочек в одной из своих бесчисленных деревянных шкатулок

Даже получив в прошлом неплохое образование она осталась верна традициям и убеждениям моего народа.

— Увести? — не совсем понимая сути бабушкиного волнения, уточняла я.

— Да, никто не заставит тебя поступить против твоей воли, — продевая в дырку на камешке шнурок и повязывая мне на шею, серьезно скалилась шаманка потемневшими от возраста зубами. — Никогда не снимай, ты поняла? Этот камешек — большая ценность, не смотри на его невзрачный вид. Он из поколения в поколение хранится в нашей семье, когда-то ради него отдали жизнь.

— Так это тайна?

— Очень большая тайна. Ты не должна рассказывать о нем или снимать. Как бы не просили и какие бы причины не называли. Поклянись! Я не могу рассказать тебе большего — ты не рождена, чтобы перенять эти знания. Вижу: пойдешь другим путем; но я не позволю вырвать тебя из понятного и безопасного мира. Неведомое несет опасность, никто не знает точно, что по ту сторону...

— Бабушка, о чем ы говоришь?

— Просто поклянись! — Шикала она на меня. — Никогда не снимай и не рассказывай!

Я кивнула, обещая требование пожилой родственницы исполнить, радуясь новому подарку и ощупывая камешек через ткань платья. У меня появился настоящий секрет, почти взрослая тайна!

* * *

Мы жили в небольшой натурализованной деревушке в предгорье — естественной общине. В огромных космополисах — городах на орбите Земли или на Луне принято было считать эти территории зоной естественного расселения. Моя семья была одной из немногих, что продолжала вести истинный образ жизни, дистанцируясь от современного интегрированного существования большинства народов звездной системы. Простейшее земледелие, животноводство и естественные условия существования без какого-либо значимого вмешательства современных технологий.

Моя бабушка, как и ее бабушка когда-то, слыла шаманкой — хранительницей истинных знаний о мире, где человек — лишь часть природы. Поэтому наша семья всегда была ближе к исконному жизненному началу именно Земли, чем многие другие наши современники, многие поколения которых проживали в космополисах. К изначальной естественности быта, труду ради выживания и простоте мироощущения. Жизнь в орбитальных городах была куда насыщенней и проще.

В тот день привычной детской компанией мы играли в лесу возле скал. Гроза началась неожиданно, хлестнув волной ливня и шквалом ветра. Всей ватагой, осознав, что под кронами деревьев укрыться от пронизывающего дождя не получится, рванули к отверстию в ближайшей скале. Там оказалось множество уходящих вглубь пещеры тоннелей. Под сводами одного из них, мы и укрылись, зябко прижимаясь друг к другу и с ликованием наблюдая за потоками воды, льющейся с неба.

Мы, выросшие в общине, не понимали тогда, какое это чудо в нашем космическом веке — живой лес и истинная мощь стихии совсем рядом. Эти ощущения были недоступны поголовному большинству жителей планеты, предпочитавшему жить в современных автономных орбитальных станциях-городах. Мне же повезло расти в условиях естественной земной среды обитания.

Смеясь вместе с остальными, вглядываясь в непроглядную стену воды снаружи, неожиданно почувствовала странное тепло. Оглянувшись с испугом, заметила свечение в глубине тоннеля, в котором мы укрылись. Осознав неожиданный факт, толкнула локтем подругу.

— Что за свет?

— Какой? — удивленно оглянувшись назад, засмеялась она. — Нола, тебе уже мерещится что-то от волнения! — и, потеряв интерес ко мне, вновь сосредоточилась на наблюдениях за разыгравшейся непогодой.

А я... гроза меня уже не волновала. Меня нестерпимо тянуло дальше — в глубину, в недра горы, туда, где виднелся свет. И даже тот факт, что никто кроме меня словно не видел его — не останавливал. Это пугало, но невыносимое любопытство и желание двигаться вглубь, не пропадало. Наоборот! Ноги словно сами несли меня... ближе к источнику свечения. В странном трансе, совершая необъяснимый и заведомо опасный поступок, я украдкой от всех ускользнула к тоннелю и двинулась по нему вперед. За шумом воды никто не заметил моего маневра.

Перестав считать шаги и отмечать поворот за поворотом, я, с каждым мигом убыстряясь, спешила, сама не понимая куда. Словно что-то гнало вперед, затмив любые мысли о здравомыслии странным желанием разобраться в происходящем. Вскоре я уже бежала, с обреченностью неизбежности стремясь к цели.

'К какой?'

И сама еще не знала.

Замерла на месте, только достигнув источника яркого света. Им оказалась, ставшая словно прозрачной, пульсирующая вспышками энергии, стена подземного грота. Мои руки зудели от желания коснуться ее... Страха или тревоги не было и в помине, что странно. Отсутствием инстинкта самосохранения прежде я не страдала.

'Что же это такое?..'

Больше ни о чем думать не могла. Затаив дыхание, я вглядывалась в необычную материю с жадной любознательностью легко увлекающейся детской натуры.

Вытерпев лишь пару секунд, осторожно ладошкой притронулась к прозрачной и такой манящей пелене. И тут же почувствовала отклик... ответное прикосновение... тепло чьей-то ладони! В страхе инстинктивно отдернув руку, прижала ее к груди, до рези в глазах всматриваясь в мутную преграду перед собой. По ней, ускоряясь с каждой секундой, бежала странная рябь, постепенно проясняя обзор. С каждой волной колебаний все отчетливее демонстрируя мне... чей-то силуэт. Там, за почти уже прозрачной преградой!

'Тут кто-то есть!'

Чуждый страху и чувству опасности детский интерес вспыхнул с утроенной силой. Я и думать забыла обо всех страшилках и родительских наказах.

Вновь необъяснимая тяга, неодолимое и навязчивое стремление соприкоснуться вынудили вскинуть руку и осторожно приблизить ее к довольно прозрачной преграде. Чтобы... легчайшим прикосновением ответить на синхронный жест по ту сторону.

Чей?

На миг я замерла в восхищенном восторге, вновь чувствуя ласковое тепло чьей-то ладони. Стремительный захват и неожиданный рывок стали полной неожиданностью! Чужая рука жестко и безжалостно, мгновенно сместившись, обхватила и сжала мое запястье. И... ее владелец резко дернул, потянув меня ближе, вынуждая падать вперед прямо сквозь эту странную прозрачную грань.

Все произошло так быстро...

Сердце пропустило лишь пару ударов, вопль паники и страха не успел оформиться в груди, как шею словно стиснуло удавкой, неумолимо и безжалостно сдавив горло тугим кольцом боли, лишив возможности двигаться вперед, препятствуя усилию... тянущего меня сквозь зыбкую пелену мужчины. Резкой вспышкой узнавания в краткий миг встречи наших взглядов я осознала эту данность. Ноги намертво вжались в землю, не позволив сделать и шага. Того единственного шага, что отделил меня от незнакомца.

'Даже не мужчина, скорее юноша... немногим старше меня'

Ошеломленное сознание фиксировало образы, отпечатывая их в памяти. Так я поняла: он не человек! На осознание потребовались доли секунды, когда, поддавшись волне запоздалого страха, я увидела исказившую его лицо гримасу. Устрашающе оскаленный клыками рот и удивительный цвет радужки. Единственный мимолетный взгляд я успела бросить на его лицо сквозь блеклую пелену энергетического поля.

Почти тут же неведомая сила, разгораясь на моей груди горячим всплеском жара, словно потащила назад, вырвав мою ладонь из руки незнакомца. Мощнейшей отдачей мое тело откинуло назад — на каменистый пол грота, с силой швырнув о него головой. Последнее, что успело отпечататься в моем сознании — яростный, какой-то отчаянно взбешенный вопль чужака и его перекошенное от гнева лицо с напряженно зажмуренными от боли глазами.

Страшное лицо... обреченное.

— Нола, Нола? — пришла в себя от того, что кто-то тормошил за плечо. — Ты нас слышишь? Зачем тебя понесло в этакую глубь?

— Что со мной? — натужно хрипела, с трудом сумев приподняться, и жмурилась от резкого света голографического фонарика. Наверное, кто-то на ручном связнике включил. И тут же, спохватившись, не обращая внимания на враз закружившуюся голову, обернулась к стене. Там только что была прозрачная пелена... проницаемая?! Стена выглядела, как и положено выглядеть внутренней грани пещеры — массивно, грубовато и... непреодолимо.

'Привиделось?!'

— Я свет увидела... — растерянно захрипела, пытаясь объяснить свое поведение.

— Еще бы! — смех друзей раздался совсем рядом и гулким эхом разнесся по лабиринту переходов. — Ты, видимо, в темноте оступилась и неслабо приложилась головой о камень.

'Наверное, — с облегчением ухватилась я за понятную версию. — Не может же быть правдой то, что мне почудилось...'

Поднявшись на ноги с помощью подруги, бросив напоследок внимательный взгляд на злополучную стену, вместе с друзьями отправилась наружу. Гроза прошла, воздух посвежел и остудил мои горящие щеки легкой прохладой. И на душе у меня тоже полегчало — показалось или нет, но все обошлось. С такой бабушкой, как у меня, в любые странности верить начнешь.

'Наверняка показалось...' — иначе я себе думать запретила.

Дома, скинув промокшую и запачкавшуюся рубашку, потрясенно замерла возле зеркала в ванной, уставившись на нескладную и худую рыжую девчушку в отражении. Вернее, на камешек, что несколько месяцев назад подарила мне бабушка. Он с тех пор всегда болтается на шнурке на моей шее. А сейчас... камень обуглился!

'Так вот что позволило мне противостоять маневру... незнакомца?..' — родилась в голове спонтанная мысль. Почему вдруг подумала об этом и сама не знала.

Испуганная, начала судорожно крутиться на месте, опасаясь увидеть еще какие-нибудь признаки подтверждения произошедшего. И увидела их...

Нет, не синяки или ссадины сразили наповал, став неоспоримым аргументом за реальность моего 'видения'.

'Метка!'

На спине по верхнему краю правой лопатки отчетливо проступили на коже два непонятных знака.

'Похожи на древние иероглифы. Что это значит?!'

Заломив руку, в отчаянной и наивной попытке попыталась стереть с кожи возникшие рисунки. Бесполезно! Символы словно выжгли на моем теле на века... Ощущая инстинктивный ужас перед необъяснимым, я во все глаза смотрела в отражении на странные знаки, не представляя, как объяснить родным источник их появления. Смотрела, но видела совсем не себя...

В памяти резким наитием всплыло жутковатое, несколько размытое, лицо юноши. Чужого юноши. Чуждого...

'Ничего хорошего это означать не может!' — поняла, что явно вляпалась в проблемы, причем по собственной глупости! И с детской убежденностью решила...— 'Не буду никому говорить! Ничего на самом деле плохого не случилось?.. А так, если рассказать, наказания от родителей не миновать. Буду молчать!'

Глава 1

— Нола, ты совсем взрослая, — мама с нотками гордости и грусти в голосе провожала меня в первое путешествие в ранге кадета космической академии.

Я улетала в крупнейший космополис планеты, чтобы продолжить свое целевое обучение. Выбрав профессию гражданского специалиста любого экипажа звездолета — бортового агронома, должна была пройти обучение. Мне (в перспективе, конечно) предстояло проводить рабочие будни в космотеплице и заниматься снабжением команды растительным белком, углеводами и грибами.

Первый год обучения позади, и пролетел он незаметно. Учеба, новые друзья, невиданные мною ранее развлечения интегрированного межгалактического мегаполиса, жизнь в студенческой казарме космической академии... И пусть я являлась студенткой сектора профессий обеспечения, а не сектора атакующих или управленческих кадров звездного флота Земли, но интересного и у нас оказалось немало.

— Что в каникулы делала? — моя сокурсница, лучшая подруга и соседка по комнате Милена донимала меня вопросами, пока мы обедали в небольшом пункте раздаточного питания академии. Наступил первый учебный день второго года обучения. — Или домой летала? Опять в своих девственно диких дебрях первозданной природы весь отдых провела?

— Ага, — кивнула я, не вдаваясь в подробности, понимая, что девушка, как истинный житель современного мегаполиса, вряд ли сможет понять и оценить мои взгляды. Но я нигде бы не отдохнула от чрезмерно насыщенной жизни горожанки, что сейчас вела, как в родном 'медвежьем уголке' планеты.

— Все же странное это стремление — жить какими-то догмами и мироощущением прошлого, претерпевая бытовые неудобства, отказываться от стремительности повсеместного прогресса, — привычно качнула головой подруга.

Да, ей не понять. Разницу можно только почувствовать.

— А ты? — сменила я тему. — Что, вообще, новенького в мире и в городе?

— Да в основном сейчас все разговоры про напряженность в дипломатических отношениях с карангарцами, — жуя воздушную белковую соломку, вычленила Милена основную новость. — Официально это не подтверждают. Но сама понимаешь — чем упорнее везде твердят, что у нас с ними все хорошо, тем больше ходят слухи, что мы на грани войны. Вроде как или они с нами, или мы с ними намерены разорвать всякие контакты и запретить перемещение по подконтрольным секторам космоса.

'Ух! Вот уж действительно, загорая на солнышке, купаясь и гуляя в лесу, я соврем выпала из жизни. А тут такое'

Карангарцы считались изменившимися потомками древних выходцев с Земли. Теория эта была весьма туманной и в системе базового образования не рассматривалась. Как эти самые древние земляне смогли оказаться на такой далекой планете толком современная наука объяснить не могла, а сами обитатели Карангара хранили многозначительное молчание по поводу своего далекого прошлого. Впрочем, и от сродства наших народов не отказывались, официально признав единых прародителей.

Такие версии как верования обитателей общинных этнических групп, и сейчас предпочитавших проживать в условиях естественной земной среды обитания, в расчет, конечно, никто не брал. Но я, выросшая в одной из таких общин, с детства слушавшая бабушкины 'сказки' про другие миры, не разделяла скептического отношения.

А карангарцы, кем бы они не были изначально, стали более развитой цивилизацией в сравнении с нами — так считалось. И по индивидуальным характеристикам они нас превосходили: менталисты со способностью к подавлению воли, более крупные, выносливые и сильные гуманоиды. Возможно, земляне и были их предками, вот только иная гравитация, условия среды новой планеты за многие поколений адаптации изменили их. Вид эволюционировал, приобретя более совершенные характеристики. И война с ними?.. Любой понимал, что такая перспектива чревата для человечества огромными проблемами.

Земляне и узнали о существовании Карангара три поколения назад, когда один из сбившихся с курса из-за поломки навигационных систем грузовой транспортник потерялся в безграничном космосе и был случайно спасен и сопровожден к базе приписки неизвестным звездолетом.

Шуму тогда было... Старые хроники все видели — весть о контакте с родственным разумным видом стала сенсацией.

— Из-за чего? — пораженно уставилась я на Милену.

С самого начала официальных отношений Карангар подчеркивал дружественный настрой. Наш всеобщий даже сделали обязательным для изучения языком у всех карангарев, кто отправлялся в космические полеты.

— Кто ж расскажет? Но опять же по слухам, один из представителей их верховных кланов пытался умыкнуть дочь какого-то нашего известного ученого. Деталей никто не знает, но из-за этого весь сыр-бор. Если б какую рядовую девушку выкрали, так и не заметил бы никто. А тут — война назревает... Сразу масса претензий появилось друг к другу.

'Глупость какая-то... — удивилась я. — Зачем карангарцу девушка из землян? Да и какая война? С ними?!'

Ранее я представителей этой планеты не встречала, весьма смутно представляя себе их облик и порядки. Общинники не жаловали посторонних и мало интересовались событиями за границами привычного им мирка. Даже хроники о первом контакте с карангарцами я смотрела уже после поступления в лунную академию.

— Мы же в принципе не можем ничего противопоставить их более развитым технологиям и военной мощи? — невольно высказала я общеизвестный факт. — За примером не надо далеко ходить — наша академия и то для профильных военных специальностей приглашает в преподавательский состав карангарцев. И не ради престижа, просто они — лучшие воины, стратеги. Мы против них слабы. Но даже землянам они существенно повышают профессиональный уровень. Хотя мы далеко не способны на то, что могут представители их расы.

— Мы берем численностью, карангарцы — раса малочисленная, — с философским спокойствием Мила заглотила очередную левитирующую над тарелкой соломинку. — Так что изначально дружественный союз был выгоден не только нам. Хотя да, согласна — они странная и во многом пугающая раса — хранят свои секреты и не очень-то спешат с нами делиться знаниями. Удивляюсь всякий раз, когда слышу, что какой-то структуре удалось привлечь в свой коллектив карангарца. Они не стремятся на Землю! Хотя, лететь уж очень долго.

Я только плечами пожала — до сих пор ни одного представителя этого народа лично не встречала. Да, в академии числилось два преподавателя, которые являлись действующими карангарскими военными. Но они точно не появлялись в секторе с обеспеченцами.

— Это скверно, — тут третьего не дано. — Новости мрачные.

— Не то слово, — насупилась подруга. — Случись война, а быстрой и легкой она не получится, землянам придется мобилизовать все ресурсы. А это означает, что и кадетов всех космических академий призовут в строй.

Невеселое выходило начало учебного года...

'Может обойдется все, зачем слухам верить? Пошумят и забудут!' — успокоила я себя, решив рассказать Милене про свои планы на практику и отвлечься от жуткой темы.

Внезапно, заставив вздрогнуть, активировался встроенный в форму ретранслятор, и поставленный голос служащего академии уведомил всех студентов потока о необходимости собраться в церемониальном зале учебного заведения.

Такой общий сбор объявляли, когда предстояло услышать значимые новости. Мы тревожно переглянулись: что еще?..

* * *

Сообщение об общем сборе кадетов всех курсов в принципе не было необъяснимым фактом — в начале учебного года необходимо донести информацию о нововведениях в образовательной программе. Такие сборища устраивались ежегодно. В основном ежегодные новшества касались секторов атаки и управленцев, у гражданских специалистов программа считалась более устоявшейся и стабильной. Поэтому мы с Миленой в спокойном режиме направились к месту сбора студентов. Предстояло часа два, а то и больше топтаться на месте, слушая одно и то же из года в год.

Однако вопреки ожиданиям нас ждал сюрприз. Огромный!

— С этого года у кадетов сектора специальностей по обеспечению со второго курса обучения вводится новая обязательная дисциплина — базовая самооборона. Читать курс вам будет один из известнейших карангарских маранов — на земле это звание было приравнено к звездному адмиралу — Муэн Тоон. Дисциплина войдет в образовательный план всех гражданских профессий и будет включена в перечень обязательных к аттестации предметов как ежегодно, так и по окончании всего периода обучения.

Такой оглушающей тишины, как после этого сообщения, стены академии еще не знали. Среди педагогов ранее не было специалистов уровня марана. И вдруг один из них в лунной академии читает лекции обеспеченцам?! В шоке были все — от 'счастливчиков' из сектора гражданских профессий до студентов-боевиков.

Мы с Миленой потрясенно переглянулись: что за напасть? И почему мы именно на втором курсе? Неужели это действительно предвестие грядущей войны? Если решили, что даже обладателям самых мирных профессий не помешает приобрести навыки атаки и защиты. Но поразительно, что при всей политической подоплеке событий академии удалось привлечь для преподавания именно карангарца, да еще и уровня марана!

Ректор, выдержав минутную паузу и позволив кадетам в полной мере проникнуться новшеством, продолжил:

— Сейчас я представлю вам нашего нового преподавателя. Муэн Тоон, пожалуйста, поднимитесь ко мне, чтобы познакомить кадетов с вами.

Мы с подругой, как и большинство будущих гражданских специалистов, стояли на самых задворках собравшейся в огромном церемониальном зале академии толпы. Поэтому толком рассмотреть карангарца не смогли. Лишь на миг вдалеке между головами стоящих впереди промелькнул мужской силуэт в типичной для карангарцев форме. Подробнее рассмотреть мужчину было невозможно. Представители этого народа скрывали лицо — частью их обязательного облачения являлась маска, этакий полуэластичный шлем с огненного цвета, (вероятно, прозрачными) вставками впереди, облегающий верхнюю часть головы.

— Нола! — взволнованно зашептала подруга. — Карангарец у нас в преподавателях! Я не верю собственным ушам! Это не сон? Надо срочно сообщить родным и школьным подругам!

— Ты лучше подумай о том, что он с нас будет требовать, — осадила я Милену, сама в душе замирая от страха. Карангарцы были такими неприступными и жутковатыми... по слухам. — У атакующих двое преподают — гоняют их нещадно. Раз уж они стонут от количества требований и необходимого минимума, то мы...

Впрочем, Милена от моих тревог отмахнулась:

— Мы все будем на его взгляд безнадежны, а в коллективе быть неумехой не так страшно. В любом случае я изумлена тем, что он согласился. Ты заметила — он с косой. Эх, жалость такая.

Вот глазастая! И почему она про волосы заговорила?

— При чем тут его прическа? — шепотом уточнила я, непроизвольно накручивая на палец рыжую прядку, выбившуюся из пучка.

Мы краем уха прислушивались к типовым и взвешенно доброжелательным фразам нового педагога. Сейчас удивление мешало воспринимать информацию, что транслировалась на весь зал. Он сразу обозначил свои высокие требования, дисциплинированность и содержательность образовательного процесса.

— Как при чем? Вот они, последствия жизни вдалеке от цивилизации, — фыркнула подруга. — К вам, вообще, хоть один инопланетник забредал?

Я отрицательно качнула головой.

— Вот, — кивнула Милена, — это и заметно. Карангарцы периодически Землю и наши колонии посещают. На земных территориях несколько их военных баз. И наши на этом их Карангаре бывали. Хотя земным звездолетам до их планеты тяжело добираться, мы не владеем их знаниями о скоростном перемещении в пространстве космоса. Они затрачивают значительно меньше времени на это расстояние.

— Время — величина относительная, — пожала я плечами, успев отметить, что оратора вновь сменил ректор академии, и все вернулось в привычное русло общего собрания. — Если их планета в другом секторе галактики, то длительность нашего и их года может сильно отличаться.

— Так и есть, — кивнула подруга, — взрослеют они быстрее. Но они и живут вроде бы дольше нас. Впрочем, все это не так интересно, как причина появления марана в нашей академии!

— Думаю, нам о ней вряд ли доведется узнать, — шепнула я Милене, так же 'заталкивая' любопытство поглубже.

— Ага. Но... как же я жду первой лекции по базовой самообороне, — подруга томно закатила глаза. — Рассмотрим марана в подробностях!

— Вот уж нет, — ужаснулась я. — Ты не забыла, что по ней будет ежегодная и итоговая аттестация! Я чувствую, что рассматривай — не рассматривай, а это станет глобальной проблемой!

О том, насколько глобальной, я поняла уже на следующий день.

* * *

Собственно, именно на первом занятии с вознесенным за сутки на первое место в рейтинге слухов и небылиц Муэном Тоон и поняла. Мы с отчаянно упирающейся моим попыткам укрыться на самом последнем ряду Милено устроились в лекционном зале образовательного сектора обеспеченцев.

Зал был полон, мы прибыли в числе первых, но совсем скоро свободных мест не осталось. Карангарец появился в аудитории за секунду до сигнала, ознаменовавшего начало занятия. Уверенно и плавно прошагав к преподавательской сфере, остановился возле нее и, судя по движению головы, обежал присутствующих стремительным взглядом. Я непроизвольно втянула голову в плечи, стремясь затеряться среди голов сокурсников.

Трусиха, что поделать?..

Мой взгляд, как и абсолютного большинства присутствующих кадетов, был прикован к высокой и статной фигуре мужчины в темном форменном облачении карангарских военных. Верхнюю часть его лица скрывал неизменный шлем-маска.

Выдержав небольшую паузу Муэн Тоон заговорил. Голос его звучал отчетливо и безэмоционально, маран удивил хорошим произношением и знанием всеобщего языка землян.

— Обо мне вы уже все знаете, о каждом из вас я получу представление в процессе обучения. Полагаю, что не ошибусь, если предположу основной вопрос, что сейчас занимает вас: почему он тут?

Гул шепотков, что пронесся по залу, подтвердил догадку. Все мы невольно подались вперед, ожидая ответа.

— Таковы взаимные интересы наших цивилизаций, — совершенно неожиданно прозвучал ответ, а сурово поджатые мужские губы, видневшиеся из-под маски, дали понять, что подробностей ожидать не приходится.

'И что? Это ничего не объясняло. В чем логика? Ладно бы еще атакующий сектор обучал, но психологов, биологов, технологов?.. Что за интересы такие...'

Увы, маран не пожелал вдаваться в детали. Вместо этого, стремительно обернувшись к голографическому экрану позади, от чего его коса, видневшаяся из-под шлема, укрывавшего две трети головы, описала небольшой полукруг. Чем привлекла взгляды присутствующих девушек к крепким бедрам мужчины, лишь подчеркнутым формой звездного флота. По аудитории пронесся дружный восторженный вздох.

— Он обалденный, Нола, ты же не можешь это отрицать. Этот карангарец сложен божественно! Какое тело, разворот плеч, сильные руки, мощные ноги, этот квадратный подбородок... Уверена, он — красавчик! Не мужчина, а мечта.

Пусть я бы никогда в этом публично не призналась, но... и мне ничто девичье не было чуждо. Поэтому, вплотную прижавшись губами к уху Милены, я едва слышно шепнула в ответ:

— Да, он великолепен!

Тут же боковым зрением уловила, как инопланетник вновь стремительно обернулся. Пусть нам не дано было увидеть выражения его глаз, но я нутром почувствовала, что его взгляд в упор направлен на меня. И кожу лица мгновенно обдало жаром румянца: извечная проблема рыжих — светлая кожа!

'Какой позор! Он ведь услышал! — я мысленно двинула себя по лбу. — Ведь даже я знаю, что их слух превосходит человеческий. Но чтобы настолько?..'

В полнейшем смятении, спешно качнув головой, я позволила рассыпавшимся по плечам рыжим прядкам скрыть выражение лица.

'Ведь фактически беззвучно произнесла ответ. А он все равно услышал!'

Скверно с такого конфуза начинать обучение предмету. Тем более такому проблемному... Поэтому я решила быть тише и неприметнее всех кадетов потока, не поддаваясь более на провокации подруги.

Решительно ухватившись за магнитный самописец, активировала режим записи — лекция начиналась. Не знаю, как с практикой, но теорию я знать намеревалась назубок. Теперь особенно!

Глава 2

Учебные дни полетели один за другим. Но того чувства легкости и довольства, с которым я проучилась весь первый курс, не было и в помине. Существование омрачала 'грозная туча' нависшая над гражданскими специалистами — новый предмет. И пусть в еженедельном расписании значились всего лишь час теории и четыре практики, меня не покидало ощущение, что проклятая самооборона заполнила всю мою жизнь.

— Милен, — слегка присев на перила лестницы, я рылась в своей сумке, — я точно помню, что с утра брала свой допуск.

У каждого кадета на период обучения имелся личный чип, встроенный в идентификатор и позволяющий всегда находиться под незримым контролем академии. Проще говоря, наше местоположение при необходимости легко отследить. Академия несла ответственность за своих кадетов — до завершения обучения никто из нас не считался самостоятельным в намерениях и поступках, нас связывал жесткий устав учебного заведения. И он не предполагал особой свободы перемещения.

— Нола, это катастрофа! — Милена действительно расстроилась. Особенно заметно это было по погрустневшему взгляду и приглушенному от обиды голосу. — Мне сейчас крайне необходима твоя помощь...

Я понимала ситуацию подруги. Кадетам покидать стены академии по собственному желанию запрещалось. Помимо каких-то особенных практических занятий, когда мы отправлялись в мегаполис группой в сопровождении преподавателя или куратора, имелся один день на неделе — выходной, когда нам разрешалось покидать купол академии и проводить время в любом из лунных космополисов. Каждый кадет имел право выбрать день выходного дня произвольно, обычно все выбирали дни с 'теорией', так проще было воспроизвести пропущенный материал.

Естественно за нашими перемещениями следила специальная система — иллюзий на этот счет никто не испытывал. Но кадеты не были бы кадетами, если бы не находили способы обмануть систему. Особенно когда имелся веский повод. А у Милены имелся: она влюбилась!

Случилось это еще в конце первого курса. Она, жительница земного орбитального космогорода, познакомилась с будущим возлюбленным совершенно случайно во время выездного посещения группой первого лунного космополиса.

И за долгую разлуку каникул, когда молодые люди могли общаться только дистанционно, чувства только окрепли. Избранник Милены жил и работал на Луне.

— Мы с Тарием договорились о встрече. Он будет ждать меня, — с нотками трагичности, заламывая руки, стонала она.

Подруга уже успела засыпать меня рассказами о молодом человеке, с которым вновь виделась уже после каникул. И все у них было замечательно, но одной встречи в неделю влюбленной паре оказалось мало.

А я, вечно пропадающая на отработках и пересдачах по самообороне, в выходном не нуждалась. Когда он наступал я, банально, весь день спала. Желания отправиться на прогулку по вечно спешащему 'муравейнику', которым являлся первый лунный космополис — не возникало.

Милена очень быстро пришла к мысли, что если возможность покинуть купол академии в личный выходной день не нужна мне, то она не должна 'пропадать'. И уговорила меня на эти сутки отдавать мой идентификатор с чипом ей! Именно сегодня мы и планировали впервые опробовать ее задумку. Обмен... подмену!

Всего-то я 'как бы' отправлюсь в свой законный выходной за пределы академического купола. А Милена ответственно посетит все занятия. Мы специально выбрали день без практики, где группы меньше, и каждый присутствующий как на ладони.

Одна проблема — находился чип на поверхности глазного яблока. Этакая эластичная прирастающая на сутки пленка. Покинуть академию без нее было чревато отчислением. Я накануне уже привычно допоздна засидевшись с повторением теории, утром собиралась в спешке и... вероятно забыла контейнер с заветным устройством системы контроля.

— Да брала я его! Брала! — испытывая угрызения совести, что подвожу влюбленных, упорно продолжала я поиски. И... — Нашла!

Выудив из недр сумки необходимый контейнер, протянула подруге.

— Бери! Только помни — к завтрашнему вечеру вернись!

— Конечно, — счастливая Милена тут же кивнула, прижимая к груди заветный 'билет на свобод-'.

Но взгляд ее был серьезен. Обе мы понимали, что если 'подмену' заметят — нас накажут!

Впрочем, проблем не предвиделось. Подруга проведет время вместе со своим возлюбленным, а я тихонько посижу среди кадетов на самых дальних рядах лекционного зала, слушая новый материал.

Милена, установив мой чип, уже направилась к выходу из здания. Подруга буквально светилась радостью, предвкушая свидание.

'Кому-то любовь, а кто-то... уже через день отправится на мучительную пересдачу', — напомнила я себе о грустной реальности и, приклеив идентификатор с ее чипом, поспешила в сектор занятий по гражданским профессиям.

Пока мы с Миленой осуществляли подмену, время перемены стремительно пролетело. Бросив быстрый взгляд на встроенный в форменную куртку в систему информирования экран на рукаве, поняла: следующая лекция вот-вот начнется. Поэтому проводив взглядом, окрыленную перспективой скорой встречи с любимым подругу, поспешила на занятие по космической дендрологии. Предмет был одним из моих любимых.

'Не то что какая-то самооборона!'

Не к добру я вспомнила про карангарца.

Но сегодня самообороны не предвиделось ни в каком виде. Не было в расписании ни теории, ни практики, ни даже отработок! А профильные дисциплины я любила — они давались легко и неизменно нравились. Выросшая среди естественной природы, я с огромным интересом узнавала о законах, довлеющих над растениями, об изменениях, что происходят с ними в условиях космоса.

'На редкость хороший день!' — устраиваясь на одном из самых верхних рядов лекционного зала, стремилась я затеряться в рядах других кадетов.

Настроение было великолепным! Оказывается, для полного счастья мне достаточно отсутствия всего одного предмета в расписании. Самообороны!

— Нола, ты на обед идешь?

Стоило лекции закончиться, друзья заторопились в столовую

— Наверное... нет, — не стоит лишний раз попадаться на глаза куратору по безопасности. Каждый день им являлся кто-то из преподавателей.

Неприметной мышкой проведя весь учебный день, после занятий вернулась в нашу комнату в казарме. Быстро повторив материал к завтрашней практике по генетическим модификациям и приняв душ, решила лечь пораньше. Благо Милены не было, и болтать было не с кем. А завтра отработка очередной проваленной практики по самообороне — силы пригодятся. С этими мыслями, натянув пижаму, подождала пока укрывное тепловое облако до комфортной мне степени нагрева расползется вокруг тела, погасила свет и заснула, планируя пробудиться лишь утром.

Планам сбыться не удалось!

Внезапный шум заставил испуганно встрепенуться: кто-то вошел в комнату — громко хлопнула дверь. И сразу же вспыхнул свет — датчик среагировал на движение. Вздрогнув, я резко села, щурясь спросонок. Возле двери, с понурым видом снимая обувь, возилась Милена. А рядом, поразив мое воображение этим фактом, стоял Муэн Тоон!

Комнату наполнило гнетущее молчание, прерываемое лишь всхлипами подруги. С трудом оторвав неверящий взгляд от карангарца, я с чувством стремительно нарастающего беспокойства уставилась на девушку. Пришлось даже ущипнула себя за ногу, скрытую складками покрывала, чтобы поверить, что эти двое мне не снятся. Милена сглатывала слезы, явно из последних сил сдерживая подступающие рыдания. Выглядела подруга испуганной и всклокоченной, ее явно вытащили из постели.

Даже резко вырванная из сонной дремы я осознала: мы попались! На замершего у входа грозной и непоколебимой скалой карангарца взгляд переводила с ужасом. Вот 'повезло' нам, что сегодня именно его дежурство...

'Все! Отчислят обеих...' — поперхнувшись воздухом, я закашляла.

Выражения лица мужчины привычно скрывал шлем, но мне хватило и зрелища его сурово поджатых губ и напряженного подбородка, видневшегося из-под карангарской маски. Неосознанно потерев повлажневшие от страха ладошки о покрывало, вдруг поняла, что он наверняка смотрит прямо на меня! Я 'чувствовала' его взгляд, он словно колол, прожигая на груди дыру.

'На груди...' — запоздало опомнилась я, резко переведя взгляд на себя и дернув полы пижамной рубашки выше. Во время беспокойного сна верхние крепления разомкнулись, позволяя увидеть краешек полукружий груди.

— Ой! — смутившись, пискнула я и подтянула к подбородку колени.

Карангарец на мой вскрик отреагировал мгновенно — тут же повернулся к Милене, его губы скривила досадная гримаса, позволяя заметить кончики характерных для их расы клыков. Подруга, стоило ей почувствовать на себе взгляд преподавателя, боязливо попятилась, отступая к своей кровати. Оказавшись к ней вплотную, она неловко обмякла, плюхнувшись поверх покрывала.

Я перевела на нее неуверенный взгляд, стремясь понять, что же случилось. И словно прочитав мои мысли, карангарец произнес:

— Итак?..

— Мы не хотели никого обманывать, — Милена от одного этого слова сорвалась. Всплеснув руками, закрыла ими лицо и зарыдала. Сквозь всхлипы удавалось разобрать лишь некоторые фразы. — Никакой опасности... всего лишь раз... это я ее попросила... хотела встретиться с другом... мы любим друг друга... и скучаем.

— Понимаете, — почувствовав, что голос дрожит, я кашлянула, намереваясь вступить в беседу. — Это всего лишь раз... — И споткнулась на полуслове.

Найти аргументы в наше оправдание никак не получалось. Как не крути, мы нарушили правила академии.

'Но почему он ее нашел? — в голове подобное не укладывалось. — Как догадался?! Ведь мы сегодня не пересекались — видеть меня карангарец не мог. А свой законный выходной 'я' могла провести в городе'.

Но куратор обнаружил подмену...

— С вами все понятно! — привычно безэмоционально сделал вывод преподаватель самообороны.

Мы с Миленой дружно замерли, предчувствуя приговор.

— Обе получаете по два часа дополнительной практики! Расписание получите на личные информаторы. — отчеканил он. — В назидание! В следующий раз, если ситуация повториться, — покинете академию!

При этом, говоря, он вновь обернулся ко мне. Словно это я была виновата!

— А сейчас — ложитесь спать. Завтра у вас практика и дополнительные часы отработки. Уж я постараюсь, чтобы за это время вы усвоили незыблемую истину: правила надо соблюдать!

И развернувшись, мужчина стремительно исчез за дверью.

Прошло несколько секунд — мы отходили от шока, сама ситуация стала чем-то невероятным. Да, правила существуют. Но мы, явно стали не первыми, кто их нарушил... Однако, о случаях 'поимки с поличным' и последующем наказании нам слышать не доводилось. Максимум — отчитывали по возвращении. Или это карангарец такой принципиальный?.. 'Повезло' нам с его дежурством.

Отмерев, мы с Миленой дружно рухнули на кровати и мученически застонали.

— Прости меня, Нола, — убитым голосом прошептала подруга. — Тебе и так достается от него, а я еще добавила проблем.

— Часом пытки больше, часом меньше, — философски пожала я плечами, понимая, что мы еще легко отделались. Такой блюститель регламента мог нам и отчисление организовать! — Но вдумайся только... ведь не поленился устроить нам 'очную ставку'. Посреди ночи потащился в космогород! Вот... въедливый тип! Терпеть его не могу.

Высказала подруге все, что накопилось на душе. Так живешь себе, учишься — и все хорошо. Учеба дается, друзья есть, жизнь приносит удовольствие. Но тут появляется всего один новый предмет и его преподаватель и... омрачает все существование!

— Я до сих пор от шока не отойду! Ты не представляешь, как я испугалась... надо проверить не появились ли седые прядки! Ворвался к нам посреди ночи как смерч... Мы заснули уже, и тут в дверь сигнал. Яростный такой и бесконечный. Тарий пошел открывать, я в кровати осталась. Так карангарец... он, едва дверь распахнулась, словно бешеный влетел в квартиру и сразу в спальню!

— Ужас!

Меня передернуло, стоило представить себе ситуацию. Меня еще мало напугали!

— Угу. Меня чуть не за шкирку из-под одеяла выдернул.

Сглотнув, представила себе стыд и панику, что испытала подруга. Даже сейчас ее голос дрожал от сдерживаемых эмоций.

— Но он как выдернул меня наружу, так сразу замер потрясенный. Понял, что это я! Наверное, отследил в системе контроля, что чип твой и меня увидеть не ожидал.

— И... и что сказал? — сердце в груди дрогнуло.

— Швырнул обратно на кровать, резко отвернулся и вышел. И уже из другой комнаты рявкнул, что у меня пять минут на сборы, иначе в таком виде в академию и отправлюсь. Тарий был шокирован происходящим. Прощаясь, шепотом сказал, что вообще не понимает, как мы выживаем с такими зверскими педагогами.

— Бедняга, досталось тебе, — посочувствовала я.

Сама бы на месте Милы от страха спятила. Впрочем, для меня подобная ситуация была маловероятной.

— Он еще про тебя спросил. Где ты! Я сказала, что в казарме. Все, больше мне и слова не сказал до момента появления тут. Вообще странный тип...

— Не то слово! Маньяк!

— Зануда и стяжатель!

— И не лень ему было устраивать облаву?! Выслуживается? Хотя куда уж больше.

— Ага. Точно ради репутации своей старается. Устроил такой скандал с поиском меня, а потом всю дорогу словно не замечал. Вот поверь, выпади я во время полета из аэрокара — не обратил и внимания!

— А что он нам еще завтра устроит...

Мы вновь дружно застонали.

С головой укрывшись тепловым облаком, пока подруга раздевалась и разбирала свою кровать, я беззвучно заплакала от обиды на жизнь. Все против меня!

Следующий день это ощущение только усилил.

— Ого! — сверившись с расписанием в своем информаторе Мила удивленно присвистнула. — Нам аудиторию на первую пару поменяли.

— Странно, — удивилась я. С первого курса лекции по зоологии вулканических микроорганизмов нам читали в одном и том же лекционном зале. Преподавательница была пожилая, и привыкла к 'своей' аудитории.

— Ты со своими отработками совсем уже из жизни выпала, — сокрушенно покачала головой Милена. — Сегодня какая-то конференция проходит, специалисты из разных академий слетелись. Вот лекционный зал и занят. Он удобный! А нас... ты не поверишь — занятие перенесли в аудиторию в образовательном секторе атакующих!

Последняя реплика Милены стала настоящим воплем. К бравым военным, пусть пока еще и будущим, она всегда была не равнодушна.

— Вау, — впечатлилась и я. — Вероятно, все аудитории заняты и в спешке нас перебросили в ближайшую свободную. Бежим!

Наш сектор гражданских профессий занимал несколько этажей здания академии. А этажи выше относились к сектору атакующих. Не подозревая о замене, едва не проспав после 'бурной' ночи, мы уже опаздывали — лекция должна вот-вот начаться. Рванув к ближайшему аэролифту, мы на бегу развернули миниатюрный визуальный план чужого этажа, чтобы разобраться, где искать нужный лекторий. На этажах атакующего сектора обе ориентировались плохо.

Пока нашли аудиторию, потеряли дополнительное время. Одна радость — преподавательница интересной дисциплины была сама доброта и понимание, поэтому выговора за опоздание не предвиделось. Стремительно толкнув дверь, ввалились в большой зал и... двумя нелепыми статуями застыли на месте.

Вокруг... это точно не был наш курс!

Первая мысль: мы не туда зашли! Сидевшие за столами кадеты — все как на подбор высокие и бравые в одинаковой военной форме и с четкой выправкой — никак не могли быть привычной нашему взору 'разношестной' компанией кадетов гражданских специальностей.

'Лекция у атакующих', — дружно сообразили мы и оглянулись, ища пути к отступлению. При нашем появлении в аудитории повисла красноречивая тишина и — хватило беглого взгляда вокруг, чтобы понять — все внимание присутствующих парней сейчас приковано к нам. Но даже их взгляды были какими-то одинаковыми с четко 'отмеренной' дозой любопытства.

Ощущая гигантское смущение и стыд за свое беспардонное вторжение, мы с Миленой сделали дружный шаг назад, стремясь скорее разрешить неловкую ситуацию. Зачем так нахраписто ввались на чужую лекцию? Когда... когда в тишине раздался такой знакомый голос:

— Так-так... какое вопиющее пренебрежение дисциплиной! И кто же у нас тут? Почему-то я не удивлен.

'Конечно же, это он!'

Захотелось взвыть в голос: это рок! Переглянувшись с Миленой, дружно покраснели.

— Мы на свою лекцию спешили, — едва слышно залепетала Мила. Хотя я бы и того не смогла — язык прилип к небу! — А аудиторию на этот этаж переставили. Вот мы искали, задержались, но... перепутали что-то, наверное...

Ни единого смешка, шепотка или шевеления! Кадеты-боевики не позволяли себе и намека на эмоции. Впрочем, сейчас я их понимала — с таким преподавателем не забалуешь.

'И почему снова он?!'

— Учитесь концентрироваться на самом важном и рассчитывать свое время! — нас опять отчитали суровым тоном. — Вы не перепутали, эта аудитория — проходная. Занятие у обеспеченцев во внутреннем помещении.

И Муэн Тоон указал нам рукой на двери в противоположном конце зала. Я едва не взвыла в голос, осознав, что нам придется преодолеть это расстояние под прицелом десятков любопытных взглядов. А главное — под неусыпным наблюдением карангарца. Пусть его глаз, привычно скрытых маской, я не видела. Но очень даже ощущала их пристальный взор... Что-то подобное, должно быть, чувствует любой придавленный тяжелой плитой!

Терять время, усугубляя свое положение, было бессмысленно. Обменявшись быстрыми взглядами, мы двинулись к цели — двери напротив. Я шла за Миленой, отчетливо осознавая, что лицо и уши пылают алым цветом! Подруга так же была свекольного оттенка. Наше продвижение молча и не без затаенного злорадства — оно витало в воздухе! — наблюдали все присутствующие.

Спас нас... Муэн Тоон!

— Это прекрасно, что все словно впервые увидели сейчас девушек, но возвращаясь к прежнему вопросу, — сухо и громко провозгласил мужчина, — я намерен получить от вас ответ. Вернемся к тактической схеме на экране: один против восьми. Как можно справиться с противником? Ваши варианты?..

И тут! Проклятое любопытство... Даже сгорая от стыда, я невольно замедлила шаг. 'Синдром' хорошей ученицы сделал свое праведное дело — рука сама дернулась вверх, прежде чем я подумала и осмыслила свои действия. Ответ мгновенно вспыхнул в голове! Пусть с практикой получалось из рук вон плохо, но теорию я знала назубок. Больше того, надеясь хоть этим задобрить сурового карангарского марана, я нередкое сейчас свободное время уделяла изучению дополнительного материала. По тактике ведения боя тоже.

Веджийский способ ближнего боя, точки 'шока', парализующий выпад... — о скольких приемах имелись сведения в моей голове.

'А эти схемы атаки... Ох уж эти схемы атаки...' — стоило о них подумать, как десятки голографических инсценировок встали перед глазами. И ту, что отображалась сейчас рядом с карангарцем, узнала мгновенно! А еще поняла: она с подвохом... Загвоздка в защитных костюмах противника, они не позволят нанести точечные парализующие удары.

Возможно, о последнем догадывались и присутствующие, поскольку никто не спешил дать ответ. Я осознала это, когда бросив нервный взгляд вокруг, поняла, что взоры большинства присутствующих мужчин (а в сектор атаки женщин-кадетов не брали!) устремлены на мою вскинутую руку.

'Ой!' — истошно пискнул инстинкт самосохранения, и я резко опустила конечность, для надежности еще и спрятав ее за спиной. Но было поздно. Муэн Тоон смотрел на меня в упор! Если до этого мгновения я ощущала только давление этого взгляда, сейчас, даже не видя выражения мужских глаз, начала задыхаться.

— Ты с ума сошла... — очень тихо, едва ли не беззвучно шепнула Милена, дернув за плечо.

А я, скинув оторопь ужаса и вспомнив о причине своего присутствия в этом месте, мысленно уже сорвалась на бег, намереваясь за секунды исчезнуть.

— Так-так... — звенящий леденящей иронией голос марана заставил беспомощно, как пойманного в ловушку кролика, замереть на месте. — Вот, молодые люди, берите пример. Девушка — кадет из сектора обеспечения за шестнадцать секунд нашлась с ответом! Проявим же любопытство и... заслушаем ее версию?!

— Н-но лекция... мы... мы спешим... — дрожащий голос подруги, что всеми силами пыталась сгладить последствия моей глупости.

Мила явно предвидела неизбежный и грандиозный провал с последующими часами дополнительных отработок. Это ж надо суметь себе позволить — вмешаться в ход лекции карангарца для атакующих! И кому! Космическому садоводу...

— Минутой больше, минутой меньше... Вы уже в любом случае пропустили начало, — сухо прозвучало в ответ. Сверхъестественный слух Муэна Тоон во всей красе! — Нола Дарген сообщите же нам свою версию развития боя, раз вы единственная среди присутствующих пожелали ответить на мой вопрос?

Уф... Вопреки всему я внезапно разозлилась: да он обычный тиран! Моральный людоед! А я совсем не такое ничтожество, каким он меня считает! И сейчас я могу доказать это всем. И себе в первую очередь!

— Сухожилия... — подумать легче, чем сделать — голос получился дрожащим. Пришлось глубоко вздохнуть и, набравшись храбрости, продолжить. — В ближнем бою с превосходящим противником важно лишить их возможности легко перемещаться. При такой расстановке сил эффективным маневром может стать стремительный бросок на пол с подкатом. Навстречу противнику. Он может позволить уйти от поражающих ударов оружия и приблизиться к врагу. Важно успеть надсечь у четверых сухожилия в месте смыкания защитной ткани костюма и обуви. Это уязвимая зона — тут защитные функции специальной одежды не сработают.

— Хм! Толково! — Кто-то в рядах кадетов выразил одобрение.

Вскрик получился внезапным и мгновенно оборвался стоило укрытой шлемом голове преподавателя стремительно развернуться в направлении голоса.

Мгновенно стушевавшись, я потеряла настрой и быстро забормотала:

— Четверо на время выйдут из строя, это даст секунды для повторения маневра с другими противниками. Дальше надо переходить к другой схеме боя...

О том, чем надсечь, не уточняла. В форме боевиков имелась масса встроенного колюще-режущего снаряжения. У нас про них шутили, что даже в глотку у них вставлен какой-нибудь несгибаемый кол... откуда бы еще взяться такой 'характерной' осанке.

Наконец-то выразив свою версию, я вопросительно уставилась на карангарца: неужели и сейчас не оценит моих знаний?! Публично! Одно дело письменные индивидуальные срезы, а тут... столько свидетелей.

— Еще бы вы могли осуществить это на практике... — с нотками безнадежности прокомментировал он. — А теория без практики — ничто! Так что два дополнительных часа отработки в субботу. Не закончите тренировку пока не сможете продемонстрировать то, что только что предложили...

Я едва не села прямо на пол — это подкосились ноги. Вот и еще проблем себе добавила. Да каких!

Милена дернула за руку, торопя покинуть это адово место. Понуро сгорбившись, я побрела за ней: ни намека на торжество в душе не ощущалось. Лишь разъедающая горечь обиды. На судьбу!

Отходила от глубокого ступора, в который меня повергла реакция карангарца, все оставшееся время лекции по вулканической зоологии провела в 'анабиозе'. Сидевшая рядом Милена только вздыхала, бросая на меня сочувствующие взгляды. В них отчетливо читалось: вот зачем ты полезла?!

Немного 'отпустило' меня к обеду. Друзья, которым Мила объяснила причину моей вселенской печали, сочувствовали всей душой. Но чем тут поможешь? Против Муэна Тоон не попрешь. Поэтому во время обеда все пытались приободрить меня какой-нибудь вкусняшкой. Весь стол заставили пирожными!

— Здравствуйте! — Суету вокруг меня прервало появление незнакомца.

Беглого взгляда было достаточно, чтобы опознать в нем кадета сектора атаки. Атлет с безэмоциональным лицом, четко выверенными движениями и их 'опасной' формой. Я удивленно кивнула в ответ:

— Здравствуйте!

Парень задумчиво покосился на моих напряженно замерших рядом друзей и предложил:

— Составлю тебе компанию?

Друзья немедленно нашлись с очень 'своевременными' делами, исчезнув. А незнакомец плюхнулся на стул напротив.

— Я кстати Курт. Ого, да ты любишь сладкое?

— Я Нола, очень приятно. Угощайся, — не понимая причины интереса — у атакующих была столовая на их этажах, я вопросительно уставилась на парня.

— Пришел выразить восхищение, — подмигнул он мне. — Как сегодня нас всех уделала...

— За это завтра 'уделают' меня, — я скривилась в ответ в угрюмой ухмылке.

— Дело того стоило, — фыркнул парень. — Карангарец всех гоняет, подход у него такой.

— Меня что-то уж слишком...

— Так всем кажется. Тяжело учиться, будет проще в реальном бою.

— С кем мне воевать? Я обеспеченец.

— Вдруг от кавалеров отбиваться придется, — Курт улыбнулся. На удивление живо и добродушно.

— У меня времени на личную жизнь нет, — улыбнулась и я, надкусив первое пирожное. — Все занято практикой по самообороне.

— Понятно почему карангарец вас нам в пример ставит. Вроде как физически слабее, но старательностью и усидчивостью берут. А мы... ни на что не годны! Так и говорит.

— Не поверишь, — уже в голос засмеялась я. — Нам тоже самое — что никчемные, что вот атакующие... пусть с мозгами туго, но навыками выигрывают. Надо больше тренироваться, форму обретать...

— Вот видишь, у него подход такой. Хвалить не любит, держит нас в черном теле. Зато результат — и вы, и мы прибавляем.

— Это не мво-й с-шлу-шчай! — уже бодренько приступив к пирожку, промычала я в ответ.

— Хочешь подтяну? — с серьезным видом предложил парень.

— Еще тренировки? — в ужасе едва не подавившись, выпучила я глаза. — Не переживу!

— Тогда давай вдвоем просто в выходной в какой-нибудь космополис выберемся? Погуляем, отдохнем от тренировок...

— Последнее звучит очень заманчиво, — призналась честно.

Так хотелось хоть на день забыть о существовании Муэна Тоон! Я ради этого даже на свидание бы согласилась. Тем более Курт, как и все атакующие, невнятными внешними данными не страдал.

— Тогда решено, — встал со стула парень. — Сообщи мне заранее, когда твой выходной? Я тебе на личный информатор свои позывные скину. Договорились?

Я кивнула, тоже поднимаясь из-за стола. В дверях столовой маячила Милена, это явный знак, что пора закругляться с 'чревоугодием'.

— Тогда я на занятие, — махнул на прощание рукой Курт и улыбнулся.

Я пошла следом — учебный день никто не отменял.

— Он тебе понравился? — допытывалась Мила, когда мы по завершении занятий топали на отработку по самообороне.

Мы обе готовы были говорить о чем угодно, кроме грядущего испытания.

— Трудно сказать, — пожала я плечами, мысленно настраиваясь на тяжелый вечер. — Не успела определиться.

— Ох, лучше бы да, — заявила подруга.

— Почему?

— Может тогда ты бы перестала зацикливаться на самообороне. Глядишь, все бы само собой и утряслось...

— Угу, — фыркнула я в сомнении.

Мне поможет только смерть! Желательно карангарца.

Глава 3

Раскрыв электронный табель, в который уже раз за последние два месяца рыдала над отметкой. Мне, за прошлый год обучения привыкшей к высоким баллам, вновь и вновь было унизительно получать самый низкий балл по основам самообороны. Неважно — срез, опрос, зачет, практика — я была в числе отстающих. Даже безнадежных! Милена большей частью списывала у меня и получала средние баллы, я же...

'Невзлюбил меня карангарец! Вчерашний совместный и такой приятный выходной с Куртом мне определенно приснился. А сейчас — пора возвращаться в суровую реальность'.

Видно оскорбила Муэн Тоона та моя первая фраза на его счет. Стыд и запоздалое сожаление сжигали мне душу. Все уверенно шло к тому, что перейти на следующий курс мне не грозит — не аттестуют по одному из предметов. Понятно по какому. Позор и конец всем планам о достойной работе в космосе.

— Что, опять не сдала? — подруга, присев на кровать рядом, сочувственно погладила по спине.

— Да, — шмыгая носом, расстроенно подтвердила очевидное. — Он словно возненавидел меня. Не дает никакой жизни.

— Ты знаешь, — Милена задумчиво прикусила свой палец, — мне даже возразить тебе нечего. Он однозначно очень суров с тобой, пристрастен, что ли... И гоняет зверски — ты постоянно последняя с любой отработки возвращаешься, и требует именно от тебя рассказать обо всех видах защитного волнового полога, и именно твоими теоретическими знаниями вечно недоволен — с пересдач не вылезаешь.

Не сдержавшись, я зарыдала сильнее. Так тяжело было слышать все то, что я сотни раз повторяла себе мысленно.

— Как ты, никто не готовится к предмету...— продолжила рассуждать подруга. — Ты уже живешь им, никакой личной жизни не осталось, вдумайся — ты больше времени проводишь с Муэном Тоон, чем со мной. Все вечера до поздней ночи практически пропадаешь на отработках, досдачах, консультациях. Я б тебе даже позавидовала — столько времени рядом с карангарцем, но твой вид к зависти не располагает. Надо что-то делать...

— Надо, — сорвалась я в истерику, и разревелась окончательно. — Но я и так делаю все, что могу. Просто невозможно стараться больше.

— В этом ты права, — подруга перевела на меня задумчивый взгляд. — Усердие тебе уже не поможет.

Вдумавшись в ее слова, вопросительно уставилась на Милу.

— Ты на что намекаешь? Что поможет?

— Не начинай только сразу возмущенно кричать, но ему от тебя что-то нужно...

— Кому? — потрясенно моргнула я.

— Карангарцу.

— От меня?!

— Получается да, — уже менее уверенно протянула подруга. — Никого другого он так не донимает. Определенно, это неспроста.

— Глупости, — отмахнулась я. — Сама вдумайся в то, что говоришь. Он тут с какими-то тайными политическими мотивами. Думаю, все это преподавание, тем более у нас, лишь прикрытие. Временное. Развлекается с никчемными землянами. Зачем еще марану преподавать в нашей академии? У обеспеченцев! Точно что— то вынюхивает! И тем более маловероятно, что я его могу чем-то заинтересовать.

— Вы раньше точно не встречались?

— Нет, — уверенно замотала я головой, выпучив на подругу глаза — придет же такое в голову.

— В чем-то ты права, но... поведение марана свидетельствует об обратном. Ты просто слишком устала и замучена, чтобы осознать это.

— Серьезно? — с такой точки зрения посмотреть на проблему мне бы и в голову не пришло!

— Да, я в мужчинах получше тебя разбираюсь. А тут какая-то смесь потребности и обиды вырисовывается. Он... словно изматывает тебя.

'Неужели это все же месть за ту мою нелепую оценку его внешности? Но ведь о нем многие вздыхали, и гораздо громче меня?..'

— Зачем?

— Если бы я знала. Но по логике вещей, в таком издерганном состоянии всякий будет сговорчивее.

— Думаешь, он намерен потребовать от меня отчислиться из академии? Настолько нетерпим к факту моего здесь обучения?

Мила выразительно подняла взгляд к потолку.

— Ты точно дошла до края! Такой бред в голову приходит. Зачем бы ему тратить столько времени на эту цель? Просто не аттестовал по итогу — тебя бы и так отчислили.

— Он так и поступит, вот увидишь!

— А мне что-то подсказывает, что он тебя не отпустит, — прищурилась Милена, покачав головой в такт своим мыслям. — Он отменно развлекается за твой счет! Может поставил себе амбициозную цель — сделать из никчемного обеспеченца вояку всем на удивление? Только представь, это как красная тряпка для быка атакующим. И хитрый тактик, и уникальный боец, и стратег — и все это девушка с отделения гражданских профессий? Да этим можно стыдить боевиков до судорог!

— Ты уверена, что сейчас хочешь меня приободрить? — не без желания укорить явно разошедшуюся в своих фантазиях подругу, приподняла я вопросительно брови. — Описываешь тут сценарий моей мучительной и неотвратимой смерти. И все это с таким воодушевлением! Ничего, что я элементарно 'немножко' не доживу до его воплощения в реальность? Посмотрела бы я на тебя, поменяйся мы местами.

— Что ты! — лихо замахала руками Мила. — Я бы уже давно-о-о отчислилась.

— Серьезно?

— Однозначно! Уж поверь мне, ты редкий стоик. Твоему упрямству всякий атакующий позавидует. Я б сдалась после первой недели такого 'внимания'. Кстати, может быть поэтому он тебя и выбрал? За упрямство и желание идти к цели вопреки всему?

— Ты хотела сказать, за мое желание вопреки всему получить заветную профессию? — опешила я от такого странного вывода.

— Ну... как вариант. Должен же в этом быть какой-то смысл.

— Тогда я знаю, что надо сделать! — неожиданно даже для себя решилась я.

Милена уставилась вопросительно.

— Я поговорю с ним! Прямо в лоб спрошу, почему он так требователен в отношении меня.

Подруга с сомнением качнула головой:

— Не стоит, — и тут же, подумав, предложила, — может, как-то менее категорично? По-женски более мягко... Схитри?

— Нет, — отмахнулась от совета уже я. — С ним не смогу. Он меня так замучил и запугал, что сорвусь на конфликт в любом случае.

— А жаль...

— Что еще?

— Ну... такой шанс. У карангарца к тебе интерес. — Милена отвела взгляд, заставив насторожиться. И не зря! — И возможно чисто мужской... В академии нет запретов на отношения. Роман между преподавателем и обучающейся вполне допустим — все здесь люди взрослые, пусть права у нас и несколько разные. Но личные взаимоотношения это не затрагивает. Есть такие примеры. Слышала даже про две семейные пары, появившиеся еще когда один из супругов проходил обучение. Хотя у него коса...

— Ты спятила?! Что за бред наяву, как вообще твой язык может болтать обо мне и этом... людоеде! — я даже подскочила на ноги. Слезы мгновенно высохли, таким жарким возмущением полыхнуло в душе. Милена предположила что-то невероятное! Да я о маране, как о мужчине, себе думать запретила еще на той злополучной первой лекции. — И при чем тут его волосы?

— У них длина волос — это показатель семейного статуса, вспомни, я уже говорила. Чем они длиннее, тем более давними и серьезными узами связан мужчина. А при такой косе... там точно или жена, или однозначная невеста.

— И что с того? — не совсем поняла я причину уверенности Милены.

— А то, что у них романы на стороне не приняты, — вздохнула подруга. — Ты не обращала внимания — он избегает любого физического контакта с девушками. Любая наглядная демонстрация — на парнях. И многие девушки с курса пытались 'случайно' к нему прижаться. Не удалось ни одной — он ловок как обезьяна, уворачивается от обнимашек с любой красавицей. А всякого намека на сближение с любой представительницей нашего пола неизменно избегает. Так что да, вероятно ты права, а мои мысли — попытка выдать желаемое за действительное. Он просто невзлюбил тебя почему-то.

— Вот-вот! Но в одном права ты и натолкнула меня на решение — поговорить надо.

Однако, слова подруги в душу запали. И даже не тот факт, что Милена заподозрила Муэна Тоон в мужском интересе к моей персоне, настораживал сейчас. Большее недоумение вызывали вдруг всплывшие в памяти детали... Детали, которым я ранее значения не придавала, полностью сконцентрировавшись на выполнении требований педагога.

'Он избегает любого физического контакта с девушками' — сказала подруга. Но со мной он его не избегал! Я застыла на полпути к душу, вспоминая...

— Кадет Дарген, — и ладонь марана словно случайно опустилась на мое плечо, когда мы, оставшись уже вдвоем, последними закрепляли на практике мой навык удушающего захвата. — Действуйте строго по пунктам инструкции, что я дал вам. Резкий рывок (стремительно, мазнув своим телом по моему, мимолетно коснувшись ладонью груди, мужчина оказался позади), рука устремляется вверх (и его же конечность, невольно на миг обвив мою талию, демонстративно двинулась в указанном направлении), локоть согнуть (он и согнул, удобно устроив его на моей груди, притиснув при этом спиной к своему телу), и толчком вдавить в шею... вот тут (и его пальцы, очерчивая на моей коже мишень, плавно двинулись по сгибу шеи). Вы все уловили? Или повторим для надежности?

Какое там уловила... Когда ноги подкашивались от слабости, и тело трясло от... я уверяла себя, что от страха опять не справиться, а не от ощущения его подавляющей близости. Пришлось повторять... и не раз. И я в итоге снова ничего не сдала, потому что с каждым повтором все труднее было вспомнить пункты ненавистной инструкции. И как дошла тогда до своей комнаты в казарме, помню с трудом — в голове все плыло от эмоций и непонятного томления.

И это был не единственный случай!

Вот я прижата телом мужчины к стене, едва ли не распластана по ней.

— Кадет Дарген! Расслабьтесь! Немедленно! — он рычал в мое ухо.

'Он в своем уме? Как мне это сделать, когда каждая клеточка собственного тела дрожит и плавится от брутальной мощи этого гиганта?! Когда ощущаешь себя особенно хрупкой, беспомощной... женственной! И отчетливо осознаешь, что он... мужчина!'

— Почувствуйте мое тело, мышцы пресса... их движение... мою вздымающуюся грудь... поймайте ритм! И дышите вместе со мной. Вы должны научиться контролировать дыхание, для данного приема это необходимо.

В бездну! В черную дыру все. У меня не получалось контролировать это дыхание! Совсем... Оно, наоборот, сбоило со страшной силой, то заходясь в учащенных вздохах, то вовсе обрываясь на миг, когда он крепче вжимался в меня телом, вдыхая. Вдыхая аромат моих волос — уж слишком близко его подбородок располагался к моей макушке. Я же, дезориентированная, отрезанная от мира стеной тела марана, о контроле и не мечтала, вновь проваливая пересдачу.

Или...

— Кадет Дарген, вы осознаете, насколько важен фактор внезапности? — ловко одной подсечкой обрушив меня на мягкое покрытие тренировочного зала, заставив рухнуть на колени. И только чудом в последний миг я успела выставить вперед руки. Маран же навис сверху, одной рукой обхватив меня за талию и так и удерживая в этом коленно-локтевом положении, второй... накручивая мои, к тому моменту разметавшиеся, волосы на свою ладонь. — Вот волосы, к примеру. Это отличный способ заполучить контроль над противником. Он будет послушен вам, — и слегка потянув мою гриву, мужчина вынудил меня прогнуться и медленно запрокинуть голову.

Надо ли говорить, что и с внезапностью я не совладала... Ладони вспотели от невероятного внутреннего напряжения и мучительного жара, охватившего все тело в процессе закрепления очередного приема, не позволяя мне в ответ хотя бы коснуться его косы. И тем самым обрекла себя на очередную пересдачу!

Тогда, во время практики, я как-то не задумывалась об этом, испытывая стыд от своей неумелости, разочарование от очередного провала и непонимание собственных реакций на этого... чужака. Все происходило стремительно и в рабочем ритме. Сейчас же, соотнеся прошлый опыт со словами подруги, вынуждена была (пусть и глубоко в душе и беззвучно) признать — интерес, мужской интерес имеет место быть!

И это открытие испугало... испугало собственным нетерпением и желанием расставить все точки над 'ё', надеждой. Заглядывать себе в душу я страшилась. Жутко будет, если я когда-то осознаю, что получаю от наших 'тренировочных' встреч не столько расстройства и слезы, но и какое-то ненормальное удовольствие? Что сама стремлюсь к ним вопреки всякому здравому смыслу?

Брр... Нет!

— Нола, чем завтра займешься? — Милена вертелась перед зеркалом, примеряя по очереди все наряды — выбирала, в чем отправиться на завтрашнее свидание с Тарием.

Приближался очередной выходной. А я, совершенно без сил после неизменной изнурительной отработки по самообороне еле доползла до нашей комнаты. Рухнув на кровать прямо в тренировочной одежде простонала:

— Как считаешь — помереть будет хорошим вариантом?

Обернувшись, Мила долгим внимательным взглядом обвела мое измученное тело и подытожила:

— Значит, продрыхнешь весь день?

— Тоже идея, — вздохнула я.

— А Курт?

— Что Курт? — передразнила я, начиная ощущать расслабляющую атмосферу своей кровати — до меня медленно доходило, что тренировка прошла.

— Может быть, ты предложишь ему провести выходной вместе? Отправитесь в развлекательный космоцентр, отдохнете... Тебе же в прошлый раз понравилось?!

С трудом припомнив собственные впечатления, а сейчас все мое существо было сконцентрировано на единственной задаче — практике по самообороне, кивнула.

— Да, неплохо. Мы полетали на аэрокарах, посмотрели визофильм и съели кучу сладостей. По-моему, все вокруг помешались на идее подкормить меня углеводами.

— Ты выглядишь уставшей, — с грустным вздохом подруга присела рядом. — Мы очень сопереживаем тебе, но чем помочь не знаем. Твое упрямое желание добиться совершенства вступило в противоречие с основным законом реальности Муэна Тоон: совершенства не бывает! Попробуй относиться к самообороне проще? Что если взять и прогулять тренировку? Слабо рискнуть?

Я вздохнула. Как объяснить? Пробовала я... Как и Милена не переживать о низких баллах по предмету. Проблема была в другом. Почему-то в моем случае от них напрямую зависело количество времени, проведенное рядом с карангарцем. Чем больше я 'забивала' на предмет — тем больше получала отработок и пересдач.

— Курт пропал... — призналась подруге. — Видимо, ему выходной в моей компании не понравился.

— Как пропал?

— Просто. Ни одного сообщения от него не было с момента нашего возвращения с совместного выходного. А когда пару раз ему сама писала, приходил резкий ответ: кадет Эви занят учебой, не стоит его отвлекать. Вот так-то...

— Странно. И что он и увидеться с тобой не пытался?

— Угу. На этажах обеспеченцев я Курта больше не видела.

В задумчивости прикусив нижнюю губу, Мила какое-то время сидела неподвижно, прежде чем вдохновленно озвучила явно свежую мысль:

— Знаю, что надо сделать! Начни бегом заниматься по вечерам.

В немом изумлении подняла на подругу взгляд: зачем? Фигура из-за постоянной физической нагрузки и так стала едва ли не идеальной. Груди объема не хватало, но тут уж 'физкультура' бессильна.

— Не-е-е, — засмеялась она, сообразив о моих предположениях. — Дело в том, что атакующих на пробежку гоняют по утрам и вечерам. Вот и встретишь Курта. А там — поймешь: занят он учебой или просто решил испариться с твоего горизонта.

— Еще чего, — отмахнулась я. — Бегать ни за кем не собираюсь. Не настолько он мне понравился.

— Значит, будешь отсыпаться? — пожав плечами, Мила вновь направилась к зеркалу.

— Или в опытные теплицы загляну. Возня с подкормкой меня успокаивает...

— Ну как знаешь, — недовольная моим отказом покачала головой подруга. — Но про вечерний забег — подумай!

Проснувшись, обнаружила, что в комнате одна. Милена собралась тихо и ушла на свидание с Тарием. Повалявшись немного в задумчивости, решила что выспалась. Приняв душ, позавтракав, отправилась в теплицы, чтобы посвятить день приятному (для разнообразия!) времяпрепровождению — будущей любимой работе!

'Если я доживу до этого счастливого времени!'

Ухаживая за рассадой очень удобно придаваться размышлениям — механическая работа не мешает стройному течению мыслей. Погрузившись в раздумья о текущем состоянии своей жизни, не сразу сообразила, что рядом кто-то говорит.

'Негромко и... непонятно...'

Именно последнее подсознательно привлекло мое внимание.

Очнувшись, — а, оказывается, я на какое-то время неподвижно замерла, выпав из реальности, — осознала, что сижу в узкой канавке между рядками разросшихся кустов трофа. Одно из любимейших всеми космоагрономами растений — прекрасно переносит космическую радиацию, гравитационные нагрузки и отличается высокой урожайностью.

Прислушавшись к непонятным звукам, поняла, что это определенно речь! Вернее, разговор — угадывались два мужских голоса. И один мне показался уж очень знакомым? Вот только язык неизвестный.

Ведомая любопытством, вытянула шею, рефлекторно приподнявшись на ногах в надежде увидеть что-то над кронами зеленых насаждений. Тело от долгого сидения в неудобной позе затекло, и мое порывистое движение спровоцировало болезненное покалывание в области напрягшихся мышц. И невольный стон...

Едва слышный, скорее беззвучный вздох.

Но он услышал! Кто он, я осознала одновременно со стоном, увидев загадочных собеседников, что подобно мне уединились в этой теплице.

'Карангарцы! — не узнать их форму было невозможно. — Муэн Тоон!'

Одного из них я мгновенно опознала каким-то сверхъестественным наитием. И именно он стремительно обернулся, среагировав на мой всхлип. Его собеседник тоже оглянулся, проследовав за направлением взгляда марана. В итоге получилось так, что едва я выглянула из своего укрытия, как в моем направлении тут же развернулись обе головы, укрытые карангарскими масками.

Застыв с чувством неловкости — юркнуть назад было уже нелепо, я мысленно застонала в голос: ни дня без Муэна Тоон! Его собеседником оказался один из двух других карангарских специалистов, преподававших в нашей академии — больше у нас представителей их цивилизации не было.

— Кадет Дарген? — прозвучал надо мной холодный и немного напряженный вопрос моего преподавателя. Эти слова он произнес на привычном всеобщем — базовом языке академии, принятом на Земле и планетах расселения. — Что вы здесь делаете?

— У меня практика.

— Да? — с каким-то удивлением в голосе переспросил карангарец и шагнул еще ближе в моем направлении. Его спутник, что-то шепнув напоследок, наоборот направился к выходу из теплицы.

Я же едва не взвыла: что еще надо невыносимому людоеду?

— Да! — ответ получился агрессивным. — Практика, знаете ли, не только по самообороне бывает.

— И чем же вы тут занимались? — продолжая нависать прямо надо мной, задал следующий вопрос мужчина.

Или... он заподозрил, что мои слова — предлог, объясняющий причину моего местонахождения.

— Подкормкой слабых ростков, — уже немного растерянно отозвалась я.

— Покажите, — куратор, поразив меня еще больше, присел рядом.

Вопрос — зачем — завяз где-то в моем горле. Не по статусу мне такие вопросы задавать. А ему объяснять причины своих действий!

— Вот, например, — едва ощутимо, чтобы не навредить хрупкому стебельку, я коснулась ближайшего слабого проростка. — Видите, рядом рассада уже дала третью пару листьев, а у этого едва проклюнулся первый.

— Слабая особь, — кивнул головой маран и решительно протянул к ростку руку. — Выбросить и освободить ячейку для нового ростка — сильного.

— Нет, — испуганно вскрикнув, я неожиданно даже для себя перехватила руку мужчины. — Если ему помочь, вовремя позаботиться и подержать — он догонит, а то и превзойдет своих собратьев. Это более... продуктивно.

Не признаваться же ему, что мне в принципе претит уничтожение чего-то живого. Этому вояке до мозга костей такого не понять — ему чужда жалость и доброта.

— Вам словно дорог этот... огрызок, — судя по движению шлема, мужчина устремил взгляд на наши соединенные руки.

— Что же тут плохого? — с долей возникшей напряженности отстранившись, я пожала плечами. Какая-то непривычная ситуация, обычно в обществе Муэна Тоон я только в спортзале — получаю тумаки и нагоняи. — Если к растениям относиться с любовью и заботой, они платят тем же.

— Ерунда!

— Вовсе нет! — запальчиво мотнула я головой. — Они же живые, с душой... И все чувствуют. К добрым людям тянутся и делятся положительной энергией, а рядом со злыми — увядают.

— Эта... трава? — в тоне прозвучала насмешка. — Перебор это — привязываться к каким-то кустам, приписывать им душу и чувства. Начинаю понимать, почему вам так трудно научиться давать сдачи. Вы по натуре слабы — ищите нелепые оправдания и поводы для жалости даже по таким пустякам.

И карангарец одним резким движением надломил хилый стебелек, затем и вовсе выдернув его из земли.

— В жизни же, а не в ваших фантазиях, выживает сильнейший! И это правильно. Вспомните о том, что все эти травки-кустики в перспективе предназначены для питания экипажа. Их срок недолог. Или вы предлагаете людям погибнуть с голоду, в угоду пестованию 'наличия' души у... сборища растительного белка?

С трудом удержавшись от порыва отшатнуться, я медленно приподнялась с колен и принялась стряхивать с брюк частички грунта. Время тянула намеренно, в надежде за этими неспешными движениями скрыть свое потрясение и вернуть утраченное самообладание.

'Какая бессмысленная жестокость?'

Впрочем, чему я удивилась?.. Всегда было понятно, что Муэн Тоон — безжалостный тиран и мучитель!

— Рассуждая так, можно и людоедство оправдать, — в итоге подняла я взгляд на... подбородок мужчины. Его губы сухо поджались, реагируя на мой ответ. — Бессмысленная жестокость никогда не будет правильной. Я повторяю, при верном подходе уничтоженное вами растение принесло бы свою пользу. А что до 'сборища белка', то жизнь каждого из нас когда-то подходит к закату. Это не повод мучить и надламывать заранее...

Чувствуя, что не сдержу эмоций и расплачусь, чем окончательно уверю мужчину в бессмысленности своего существования, развернувшись, направилась к выходу. И только оказавшись в своей комнате и мысленно прокрутив в голове наш неожиданный разговор поняла, что говорила совсем не о растении.

'Как его занесло в редко посещаемые в это время дня теплицы?!' — злилась я на 'невезучесть', мечась по нашей с Миленой комнате и не находя выхода своему гневу.

Мысль о предложенной подругой вечерней пробежке пришла спасительным просветлением. Не думая больше ни о чем, рванула переодеваться в тренировочный комплект формы и... бегом в спортивный сектор окружавшей академию территории. И вовсе не желание увидеть Курта гнали меня вперед, а необходимость сбросить волну накатившей злости. Даже самому великому терпению может прийти конец! Я была близка к этой границе.

Как обычно бывает, когда ты чего-то очень ждешь — оно не случается. Но стоит выбросить желаемое из головы, как — о чудо...

— Нола? — окрик донесся откуда-то позади, вырвав из бесконечных глубин собственных мыслей. Я даже не сразу сообразила, что это голос Курта!

Обернувшись, заметила, что пробегаю по тропинке, идущей параллельно огромной тренировочной площадке атакующих. И сейчас там проходила вечерняя уличная тренировка студентов-боевиков! Кто-то сражался в паре, кто-то группами, а кто-то уже и отдыхал в сторонке, закончив с заданием. Именно от такой группы 'отдыхающих' и отделился парень, одним прыжком перемахнув через полосу разделительного газона и устремившись вслед за мной.

Вопреки мрачному настроению, встрече с новым знакомым обрадовалась. Остановившись, улыбнулась, поджидая парня.

— Как же хорошо, что я тебя встретил!

— Да?

С другим ответом не нашлась. Ведь это странно, если он так рад моему обществу, почему пропал так надолго?

— Ты, наверняка, злишься из-за моего молчания? Понимаешь, так неудачно вышло...

— Нет, что ты, — перебила я его, не желая заставлять оправдываться. Одна совместная пусть и приятная прогулка по парку аттракционов не обязывает к дальнейшим отношениям. — Я совсем не злюсь! Понимаю, что учеба отнимает все время.

— Да, навалилось все разом. Еще и карангарец мой информатор конфисковал — нет возможности написать тебе. Я, похоже, у него не в любимчиках — лишил и доступа на этажи обеспеченцев. И вообще уровень нагрузки в последнее время повысил — я хотел использовать пропуск друга, чтобы перехватить тебя между занятиями, но вырваться просто некогда.

— Как знакомо... — с искренним сочувствием протянула я, сразу поверив парню. Вот и нашлось у нас с Куртом нечто общее — нелюбовь к деспотизму марана.

— Но судьба ко мне благосклонна, — подмигнул боевик и тут же бросил настороженный взгляд через плечо, туда где стояли кадеты его группы. — Встретил тебя сегодня. Да ты еще и не злишься — глупцом буду, если такую понимающую девушку упущу. Ведь в свой законный выходной на следующей неделе мы вольны делать что угодно, встретимся опять? В среду, давай?

— Да, я даже не...

— Все, мне пора бежать — иначе заметят отлучку, и мне несдобровать. — Перебил Курт, снова озираясь. — Но о встрече мы условились, приходи пораньше — буду ждать тебя чуть в стороне от центрального пропускного пункта из-под академического купола. Там есть ниша слева. Я побежал!

И он сорвался с места, мигом вернувшись на тренировочную площадку. Решив, что и мне не стоит попадаться на глаза кое-кому, тоже понеслась дальше. И вот незадача — уже через десяток метров почувствовала такой знакомый взгляд. Невольно обернувшись в сторону ожидаемо заметила высокую фигуру Муэна Тоон, который шагал к площадке, где занимались боевики.

Причина спешки Курта стала очевидна — он знал, что карангарец отлучился и спешил вернуться на плац до его возвращения. А я могла поклясться, что за экраном шлема адмирал сейчас провожает меня подозрительным взглядом. Я научилась не просто чувствовать, но и распознавать его взгляды!

— Продуктивного вам вечера!

Не придумав ничего умнее, прибавила скорости, спеша разминуться с несносным чужаком. Редкое явление — сегодня его педагогический энтузиазм направлен не на меня.

И он не смог помешать нам с Куртом условиться о встрече — чем не повод порадоваться, карангарец не всесилен! Пусть я планировала в грядущий выходной заняться любимым садиком, но теперь ради принципа пойду на свидание с боевиком.

Встреча с приятным знакомым буквально воодушевила меня. Словно тяжелые оковы с ног сорвались, усилив ощущение легкости и — неожиданно — свободы. Не чувствуя усталости, я бежала и бежала, наслаждаясь редким состояние душевной гармонии.

Зона беговых дорожек огибала все учебные и жилые корпуса, хозяйственные строения и проходила практически по периметру купола, укрывавшего небольшой мир лунной академии. И именно вечером, когда искусственное освещение имитирующее земное приглушалось, сквозь мутноватую поверхность защитной полусферы можно было рассмотреть и звездное небо, и — главное — кажущуюся отсюда огромной и совершенно восхитительную Землю. И по этой причине тоже лунная академия считается одним из самых престижных образовательных заведений нашей цивилизации.

А мне возможность полюбоваться со стороны родной планетой представлялась крайне редко. И все почему? Конечно же из-за бесконечных и нескончаемых отработок по самообороне. Тем значимее казались моменты редких 'побегов' от диктатуры марана. Как сегодняшняя пробежка, или грядущий выходной с Куртом.

'Нельзя отмахиваться от подарков судьбы', — дала себе твердый наказ, уже укладываясь спать.

У меня появился стимул 'продержаться' еще неделю, или возобладал страх перед не свойственной мне скандальностью? Но с решительным и прямым вопросом к Муэну Тоон я не подошла, продолжив нашу ставшей уже обязательной практику дополнительных занятий до позднего вечера.

Впрочем, последние три дня карангарец был на удивление терпим — не развлекался, вновь и вновь швыряя меня на мягкий пол ринга, и даже не так уничижительно отзывался о моих навыках, как обычно.

— Плавно переносите вес тела с ноги на ногу, — вплотную встав позади и шепча мне замечания немногим не в макушку, довольно конструктивно поучал он меня новому боевому приему, который мы отрабатывали.

Смысл его был в возможности нанести стремительный удар по мощи превосходящий возможности разящего. Разумеется, я была далека от успешного его освоения как родная планета карангарца от Земли. Но он терпеливо продолжал наставлять меня, всякий раз разместившись позади и помогая встать в единственно верную для этого приема стойку.

Мне его терпимость была в диковинку, нервируя куда больше обычного негодования. Как следствие я теряла концентрацию, путалась в последовательности движений и слишком резко перескакивала с ноги на ногу.

Но... Муэн Тоон продолжал излучать благодушие. Чудеса!

— Тамьин! — осенило меня на третьи сутки таких 'умиротворенных' занятий с мараном. — А я-то голову ломала...

И ведь еще бабушка рассказывала мне о чудесных свойствах этого растения. Всякий раз, стоило вспомнить бабушку, и рука сама тянулась к камешку, скрытому одеждой — ее подарку.

А уж какой божественный аромат имела кашица из перетертых сушеных кореньев тамьина, считавшегося у нас чудодейственным растением! Мила встала как вкопанная, когда я впервые втерла ее в волосы, и не успокоилась пока я не поделилась 'волшебным' средством.

— Это же... это магия какая-то! — восторженно верещала подруга с блаженным видом вдыхая окутавший меня тонкий и нежный цветочный запах. — Такой волнующий и одновременно утонченный аромат. Так должно быть пахнет нежность, любовь и зарождающаяся страсть. Что это за духи?

С долей иронии посмотрев на подругу-горожанку, не в первый раз удивилась насколько жители космополисов далеки от всего естественного и природного. Вот и тамьин кажется чем-то сродни чуду.

— Обычный неприметный цветочек, почти сорная трава, — улыбнулась я тогда, заставив подругу неверяще покачать головой.

Бабушка научила меня доверять природе, искать в ней средство одолеть любую напасть. И вот... вечером после той судьбоносной пробежки я как раз делала для волос маску с мукой из корешков тамьина. Его аромат наверняка окутывал меня три последних дня, усиливаясь при каждом резком движении.

Не им ли был зачарован маран, несколько поумерив свой привычный норов? Не так уж они неуязвимы, эти карангарцы, как считается!

Окрыленная таким успехом, вечером я вновь занялась волосами. Оставшиеся три дня до заветного выходного пусть пройдут по возможности без потрясений. К тому же, чарующий эффект маски из тамьина сохранится и на день встречи с Куртом. В этот раз я решила явиться на свидание во всеоружии. И здоровые блестящие уложенные в красивую прическу волосы имеют в этом вопросе не последнее значение.

— Сногсшибательное средство, я на Тарии проверяла — на мужчин действует покруче валерианы на котов. — пристала Мила, потянув носом и восторженно подняв взгляд к потолку. — А что наденешь?

Развалившись на своей кровати, подруга оценивающе наблюдала, как я, закрутив волосы теплой пеленкой, перебираю не слишком разнообразное содержимое своего шкафа.

— В прошлый раз в прогулочной форме была...

От вопроса подруги несколько растерялась. Это она вечно наряжается, примеривая платье за платьем. Но она и к Тарию на встречу спешит!

— Прошлый раз — ладно. Но на этот раз у вас вторая встреча. Это уже кое-что да значит!

— Ничего это не значит, — насупилась я.

Миле только дай волю — мигом возведет на зыбкой почве собственных мечтательных идей самую монументальную теорию далеко идущих намерений.

— Он тебя пригласил? Пригласил! А мог бы промолчать, сославшись на высокую нагрузку. Значит, ты ему понравилась.

— Просто вдвоем интереснее достопримечательности осматривать!

Подруга отмахнулась от моего заявления с полным пренебрежением.

— Ты взрослая современная девушка, а такая наивная! Дикарка — вот все о тебе в одном слове. Все кадеты академии — совершеннолетние люди. И романтики, а то и отношений хочется всем, мало кто настолько зациклен на учебе как ты. Парочек полно! А что мы не люди, пусть личного времени не так много, но оно есть? Многие за годы учебы успевают не только романы крутить, но и семьей обзаводятся. Особенно к старшим курсам. Если в официальном браке, то и на службу после окончания академии распределят вместе.

— К чему ты клонишь?

— К тому, что Курт нацелился на что-то большее.

— Оо... — отвернувшись от шкафа я уставилась на Милену, поражаясь ее способности идеализировать всех и вся. — Тебе всюду мерещатся свадебные мотивы.

— Брак? Кто бы говорил, я всего лишь о романе рассуждаю! Курт жаловался на большую нагрузку, когда ему новую девушку искать? И с тобой-то случай свел. Достопримечательности осматривать, как же. Он боевик все же, не робкого десятка парень. Очарует тебя, вот поверь моему прогнозу!

— А я что, безвольная овечка? Мое мнение совсем не в счет?

Такое пренебрежение подруги к моим интересам искренне возмутило. Курт, конечно, малый симпатичный, но заводить с ним отношения у меня намерений нет. Если Мила права, то кадета атакующих ждет большое разочарование.

— Воспользуйся случаем и закрути роман. Тогда и самооборона перестанет донимать — появятся и другие заботы.

Наконец-то, мотивы подруги прояснились.

— Какие заботы, Мил? Курт приятный парень, но я точно в него не влюбилась.

— Это ты его еще мало знаешь! — подскочив, она потащила меня к своему бездонному шкафу. — Уверена, уже вторая встреча изменит твое мнение о нем. Он же боевик! Уж девицу то завоевать точно сумеет.

— И надо мне оно? — уже в голос рассмеялась я.

— Надо! — шикнула Милена. — Ты слишком зациклена на карангарце. Не повредит оглянуться вокруг и заметить еще достойные цели для твоего ослиного упрямства. Влюбись, а? Лучшие годы проходят мимо. А ты вся погрязла в самообороне.

— Но без нее мне на следующий курс не перейти!

Со страдальческим стоном подруга вскинула взгляд к потолку: ну сколько можно?

— Перейдешь, вот увидишь. А сейчас...

— Что?!

— Мы тебя нарядим!

— Может не надо? — все же день прошел в трудах и образовательных заботах. — До свидания еще есть время.

— Настоящая женщина должна все спланировать заранее. Вот сколько тебе маран втолковывает о стратегии? А толку все нет. Начинаю подозревать, что он не так неправ в своих оценках. Поэтому, быстро все меряй — заранее выберем лучший образ, знаю я тебя — иначе в последний момент напялишь форму. А так, пусть Курт дара речи лишится.

— И зачем он мне такой безмолвный?

Со смехом я сдалась на милость своего неумолимого цербера. Все как поучал Муэн Тоон: надо уметь выжидать, шанс вывернутся из любого незавидного положения появится.

— Ты сама можешь болтать за троих. Так что твой идеальный мужчина должен быть немногословным. И раз не желаешь видеть в действиях карангарца мужской интерес и соблазнять его — влюбись в кого-то другого, — парировала Мира. — Будешь меньше думать об экзаменах.

— И что с тобой делать? — я смирилась.

— Слушаться! — усадив меня на стул возле зеркальной панели в стене, подруга не удержалась и склонилась носом к моим волосам. — Божественный аромат. Огромный плюс твоему обаянию. У Курта не будет шансов, если он тобой еще не очарован — в выходной ты его поразишь прямо в сердце.

Я только посмеялась и, конечно же, не придала словам подруги значения. И даже стерпела примерку нескольких платьев, пока Мила не остановила выбор на наряде свободного покроя насыщенно зеленого цвета.

— Твое! И удобный, и достаточно женственный наряд. Теперь я спокойна, ты будешь на высоте.

— Я счастлива, — поспешила я сбежать в душевую и затем в кровать.

Все же завтра еще учебный день. К тому же лекция по самообороне значится в расписании.

Но легкость и воодушевление вечера с утренним пробуждением истаяли как ночной туман в окрестностях родительского дома. Проснулась я задолго до казарменного сигнала к пробуждению. И причина оказалась мало приятной — заболел живот.

— Нола? Ты чего не встаешь?

Смерчем совершив привычный ритуал утренних сборов, подруга уже в форме по всей выправке готовая к утреннему построению оторопело застыла возле моей кровати.

— Не могу. Очень больно, придется сегодня пропустить занятия. Практики нет, а лекции у тебя скопирую.

Сжавшись в комочек, я чувствовала себя совершенно жалкой. Болезненные спазмы сводили живот, даже малейшее усилие давалось с трудом. Вот и от этого ответа на лбу проступила испарина.

— Ты такая бледная... Совсем загибаешься? — с понятливым сочувствием жалостливо потрепала меня по щеке Мила. Вот они прелести взрослости и женской природы — приходится периодически терпеть такие вот приступы. До сегодняшнего дня везло — страдания выпадали на выходной день или же боль была терпимее, и занятий пропускать не приходилось. — Давай наклею обезболивающий пластырь? Мне с собой мама всякий раз такие запасы его собирает. Словно в лунных космополисах нет аптечных систем.

Подруга сделала шаг в направлении своего шкафа, но я измученно мотнула головой. И Мила ожидаемо не стала спорить — знала мое принципиальное отношение к вопросу. Выросшая в дали от городов, я привыкла избегать всякой 'химии' и суррогатов. А к ним жители нашей общины приравнивали и медикаменты, соглашаясь их использовать только в самых крайних сопряженных с риском для жизни случаях. Мой все же не вопрос жизни и смерти.

— Или отправляйся в медицинскую службу? И помощь получишь, и официальное обоснование пропуска.

Подруга не желала сдаваться.

— Нет. Сегодня пропуск не так страшен — хоть в этом повезло. А медики обязательно введут мне дозу обезболивающего, знаешь же у меня от лекарств с непривычки потом голова ватная и тошнота, еще не известно, что хуже. Все что мне необходимо, это остаться в теплой постели, меньше двигаться и поспать — боль сама пройдет.

— Никогда не понимала этих ваших 'естественных' замашек. Мазохизм же какой-то. Конечно, современная медицина — это не всякие натуральные до микрона травяные припарочки, но и эффективность куда выше. Чтобы в наш век и с нашими возможностями так мучиться от боли — на это способны только ненормальные стоики из общин, выбравших отречение от цивилизации в пользу естественного слияния с природной средой обитания. Угораздило же тебя там родиться! И когда только одумаешься, — бурчала подруга себе под нос, скрепляя магнитные застежки ботинок. — Упрямая!

Уже поднеся ладонь к дверному сканеру, она оглянулась.

— Но сегодня же лекция по самообороне?

— Не деактивируй во время лекции свой самописец, я потом разберусь в материале.

С трудом выдавив из себя ответ, поняла, что на удивление не испытываю мук совести. Оказалось, есть кое-что поважнее карангарского тирана. Дисциплина в военной академии, конечно, куда выше, чем в гражданских образовательных заведениях, но изредка случаются пропуски. Кадеты тоже люди, и могут болеть.

— Ну, как скажешь. В любом случае тебе всегда попадает пересдача. И на лекции весь курс, это не практика. В такой толпе даже Муэн Тоон не заметит твоего отсутствия. Отдыхай, надеюсь к моему возвращению уже будешь похожа на человека.

Едва дверь за соседкой по комнате закрылась, как я застонала, перестав сдерживаться. Скрутило меня сегодня основательно — с забегом накануне вечером перестаралась!

Мила не права, рассуждая о моей идейной одержимости. Жители общин, предпочитающих жить подобно далеким предкам, отказываются от возможностей давно обособившихся от природы обитателей городов, специфично реагируют на медицинские реагенты. Конечно, связь с цивилизацией не разорвана полностью, и мое присутствие в лунной академии, и всеобщее базовое образование — тому лучшее подтверждение. И среди нас есть дети, что покидают земли предков, отправляясь открывать для себя мир, дающий совершенно другие возможности. Но в основном — из поколения в поколение мы живем на землях общины. И мы больше опираемся на естественный иммунитет и не склонны к любого рода вмешательству в естественные процессы организма.

Что-то из неизбежных удобств и возможностей городского мира я переняла, но не все. И обезболивающие средства я поначалу пробовала. Но побочный эффект медикаментов, необычайно сильно проявившийся в моем случае, заставил предпочесть недолгие страдания затяжной полубессознательной и изнурительной полукоме.

Поворочавшись в поисках позы, в которой боль ощущается меньше, я все же смогла уснуть. Подруги до вечера не будет — этого времени мне точно хватит 'переболеть'. Я настроилась еще и выспаться. Возможно, это сигнал от измученного напряженным графиков тела? Вот и устрою сегодня передышку.

— Кадет Дарген?

Открыв глаза, я не сразу поняла, что голос марана мне не снится. Казалось, что это лишь новый виток сновидений — его кошмарная часть.

— В-вы?!

С перепугу в полусне я совершенно забыла про больной живот, рывком дернувшись вперед, и слетела с кровати.

— Ааа!

Приземлившись на пол немедленно завопила, прочувствовав как никогда явственно реализм ситуации. И утихший было живот отозвался вспышкой боли.

— Что такое?! Где болит?

Муэн Тоон как-то невероятно быстро присел поблизости. Сморщившись, я едва ли успела рассмотреть его движения — и вот карангарец уже оказался рядом. Перехватив мои запястья, потянул на себя руки.

— Уу... — взвыла я, сильнее горбясь.

— Вы ударились?

Голос марана звучал обеспокоенно. Выражение глаз скрывал извечный экран шлема, но губы были напряженно сжаты.

— Нет, — я сипло выдохнула, переживая очередной приступ. — Живот болит. Неужели... лекции же... Что вы тут делаете?

Стоило немного прийти в себя, как я вновь поразилась совершенно невероятному присутствию в нашей с Мирой комнате карангарца. Ему положено сейчас находиться на парах! Или на практике, если я проспала до вечера...

Изогнув голову, потрясенно уставилась на цифровое табло. По всему выходило, что с ухода подруги прошло немногим больше часа!

— Я преподаватель академии. Разумеется, я обеспокоен отсутствием на занятиях одного из вверенных мне кадетов. И пришел выяснить причину пропуска.

— А...— ошеломленно смолкнув, я искала слова для вопроса, — лекция как же?

— Идет. — Мужчина неумолимо отмахнулся от поднятой мной темы, так и не прояснив деталей. — Ничего, если переложу вас на кровать?

Испуганно сглотнув, я замотала головой, вдруг сообразив в каком виде предстала перед непредсказуемым деспотом. И неловко заерзав, собралась вставать для начала на четвереньки, когда карангарец осторожно и без видимых усилий подхватил меня на руки. В волнении я тут же вцепилась одной рукой в ворот пижамы, запоздало соображая не распахнулась ли она.

— Так-то лучше.

Устроив меня на кровати, Муэн Тоон еще и укрыл тепловым одеялом, натянув мне его по самый подбородок. При этом как мне показалось излишне долго задержался руками на груди. Это сразу напомнило мне о поразительных рассуждениях подруги о его интересе к моей никчемной персоне, заставив нервно вздрогнуть.

— Вам больно? — он моментально отреагировал, вернувшись к первоначальной теме. — Так почему вы в это время в кровати?

— Заболела...

Едва слышно пролепетав ответ, почувствовала, как при одной мысли о причине недуга покраснели щеки — я не испытывала моральной готовности обсуждать с мараном свое тело.

— Где болит?

Худшие опасения стали реальностью!

— Зачем... зачем вы спрашиваете? — вскинувшись, я вцепилась в одеяло обеими руками, как если бы опасалась, что карангарец выхватит его. — Я... я в порядке! В полном!

Но предательский спазм испортил мне все дело, вынудив сжаться, стиснуть зубы и тяжело задышать.

— Вам так больно, что не можете даже ходить и говорить?!

Его это определенно поразило. Даже возмутило! Медленно и как-то неуверенно он поднял ладонь к моему лбу и стер испарину. Прикосновение его пальцев поразило контрастом: они казались горячими, неужели моя кожа такая холодная?

Онемев от стыда и шока, я брякнула первое что пришло в голову, едва боль отступила.

— П-почему вы пришли? И-идите же назад.

Но нежданный гость не проявил намерений вести со мной светскую беседу, спросив в лоб.

— Живот болит? Верно?

Конечно же карангарцу не составило труда сложить два и два, мои руки так крепко стискивали талию, что и глупец бы разгадал причину недуга.

— Д-да.

Заикание лишь усилилось. Уши тоже заалели — я с ужасом ожидала дальнейшего вопроса.

— Что-то съели? Или это результат перегрузок?

Ох...

— Нет.

Обмякнув на кровать, я натянула одеяло до носа, сожалея что нельзя укрыться под ним полностью. Вот как я объясню ему все? И с чего это вдруг куратор по безопасности настолько всполошился из-за моего состояния? С его отработок я порой, возвращаясь, падала в кровать не намного живее, чем сейчас.

— А..

— Перетренировалась, — выпалила я, перебив. — Ээ... живот потянула... ээ... на практике по самообороне.

Ложь во спасение — свалю все на физическую перегрузку. Вдруг, его совесть проснется?

— Покажите!

Что за напасть на мою голову. И тут пристал! Умереть спокойно не даст.

Выпучив глаза, я в полном недоумении уставилась на преподавателя. Все невероятнее и невероятнее!

— Но... вы же не медик, — робко запротестовав, я испуганно сдвинулась к дальнему от Муэна Тоон краю кровати.

— Не может быть травмы! — тон его не допускал сомнений. — Я четко отслеживаю состояние кадетов на своих занятиях. Усталость, напряжение — да, но не травмы! Вы не могли пострадать, уверен.

Проклятье. Не рой другому яму — это сейчас про меня. Что я знаю о возможностях карангарцев? Мало ли, 'сканирует' каждого из нас на выходе из зала для спортивных тренировок своим жутковатым экраном? А там сразу комплексное медицинское обследование? И зачем я ляпнула про травму? Еще и его обвинила в своих страданиях! Как теперь выкрутиться?!

Но прежде чем я хоть что-то придумала в ответ, маран сурово продолжил, припечатывая меня каждым новым словом:

— И почему вы не сходили в медицинский сектор? Несомненно, от боли необходимо избавиться. Да и в причине ее бы разобрались.

— Плохо переношу обезболивающее, — не зная куда деть взгляд от смущения, я нервно призналась. И в отчаянии взмолилась — Скоро само пройдет, со мной так бывало.

— Да?

Он спросил это таким тоном, словно я обязана немедленно выложить ему все подробности.

— Да, да. Со мной бывает!

— Покажите—

Вот опять. Что за глупый мужчина! В самом деле, и кто-то еще считает, что он избегает касаться женщин?..

— Вы имеете в виду...

Не найдя слов, чтобы выразить свою мысль, я жестом очертила круг над одеялом. И тут же снова скривилась — очередной спазм.

— Вот видите! Не стоит медлить.

Бесцеремонно отдернув одеяло, карангарец решительно раздвинул нижние застежки пижамной куртки и... положил ладонь прямо на мой живот! От шока я даже дышать перестала. Что вообще происходит?!

— Сейчас станет легче.

Уставившись на рот мужчины, что двигался с такой деловитостью, я глазам своим не верила. Как же тяжело, не видеть выражения лица. Он что медик? Откуда такие обещания. Откуда вообще намерение оказать мне немедленную помощь?

На свой многострадальный живот смотреть я боялась. Если бы смерть от стыда была реальностью — я бы немедленно стала ее жертвой. Только и могла, что безмолвно следить за его действиями, вновь и вновь открывая рот, но не решаясь в итоге ничего произнести.

Кожа карангарца и при этом прикосновении поразила теплом. Его ладонь опустилась поверх пупка, замерла на мгновение, сдвинулась на сантиметр ниже, вновь замерла, и еще сдвинулась, соприкоснувшись с поясом приспущенных пижамных брюк.

Осознав, что вот сейчас неминуемо издам протестующий вопль, тут же поняла и другой факт. Ладонь мужчины расположилась четко над эпицентром боли! Словно он ощущал ее...

Крик застыл в горле. А по животу, разгоняя кровь, прокатилась волна приятного тепла. Муэн Тоон не отстранился — массирующими движениями, поглаживая, он чуть надавил на мой живот. Почему-то в совокупности с принесшим облегчение теплом это давление заставило боль отступить.

Осознав, что лежу, по инерции сжавшись в оцепенении, наконец-то смогла расслабиться, облегченно обмякнув на кровати. Тепло продолжало волнами расходиться по моему телу от ладони марана. И желания протестовать против помощи карангарца больше не возникало. Он знал, что делал!

— Нола, вам лучше?

Прозвучавший вопрос заставил вздрогнуть и открыть глаза. Оказывается, я умудрилась их прикрыть в блаженном облегчении — так приятно было избавиться от мучительных спазмов и просто растечься расслабленной лужицей по кровати. Я и не представляла насколько окаменели напряженные от боли мышцы пресса, пока на удивление эффективный массаж куратора не принес им необходимый покой.

— Да... — В отражении экрана шлема на его склонившейся ко мне голове я увидела себя с эйфорией во взгляде и благодарной улыбкой на губах. — Спасибо!

— Прекрасно. — карангарец немедленно отвел руку, вновь укрыв меня одеялом. И окончательно добил совсем уж человечным комментарием. — Отдыхайте. Разрешаю вам сегодня вечером пропустить отработку.

Не иначе как по причине потрясения я и выпалила вслух:

— Мне все это не снится? Вы действительно так сказали?!

Для верности еще и ущипнула себя за запястье.

— Мы с вами взрослые люди, но вы зачастую ведете себя как сущий ребенок.

Вот, меня отчитали — так привычно, даже как-то спокойнее стало на душе.

— А завтрашнюю практику никто не отменял, я жду вас поправившейся.

Фух! Мир возвратился на круги своя. Муэн Тоон развернулся к двери, собравшись так же стремительно убраться восвояси.

— Маран? — призыв сорвался с губ, прежде чем я подумала. Карангарец замер с поднесенной к замку ладонью. — С чего вдруг вы так добры ко мне сегодня?

Несколько секунд он помедлил с ответом.

— Мне важно, чтобы каждый кадет находящийся под моей ответственностью дожил до выпускного экзамена!

Это он так пошутил? В самом деле, может ли у этого деспота быть чувство юмора? Уставившись на схлопнувшуюся за спиной мужчины дверь, я не находила ответа на свой вопрос.

Случившееся казалось чем-то настолько невероятным, что я даже не рассказала о спасительном визите вернувшейся вечером Милене.

Глава 4

— Тебе точно лучше? Когда ты не явилась на вечернюю отработку, подумала, что облегчения не наступило.

Подруга, явно пребывая в хорошем настроении, спешно стянула форму и растянулась на своей кровати в одном белье.

— Да, все прошло.

Проведя несколько часов в размышлениях, я решила скрыть от нее новость о посещении карангарца. Уж слишком невероятным казался этот поступок. А с воображением Милы страшно представить каких идей можно ожидать. Покоя мне точно не будет!

— Устала-а-а. Еще завтрашний день пережить и выходной... По Тарьке соскучилась — сил нет. И у тебя свидание, что вообще повод для праздника!

Подперев голову рукой, я развернулась лицом к подруге, обдумывая как бы незаметно навести ее на мысль о сегодняшней самообороне. Любопытство не отпускало: как смог маран оказаться в нашей комнате во время лекции?

— А мне отдыхать сегодня надоело. Непривычно так, чувствую себя не в своей тарелке. Расскажи хоть как день прошел?

— Спокойно, — чуть подумав, вынесла однозначный вердикт Мила. — И плодотворно. Я трудилась как пчелка — весь новый материал подробно скопировала, для тебя старалась.

— И на самообороне? — не стерпев, я первой затронула тревожную тему. — Было что-то новое?

— Ах! — Мила на удивление беззаботно махнула рукой. — Тебе так повезло сегодня, карангарец был чем-то занят. Так что, считай, ты ничего важного не пропустила.

— Да?

— Угу. С утра явился в лекторий и вместо привычного приветствия вдруг застыл как вкопанный. Мы все даже испугались, чего это он стоит и молчит? Глаз же за их шлемом не видно, а губы сурово поджаты. Решили, что это какая-то хитрость и сейчас нам сообщат о заковыристой проверке. Но он... помолчал и устроил выборочную перекличку!

— Перекличку? Выборочную? На общей лекции для всех обеспеченцев курса? Оо...

— Вот именно, представь, как я всполошилась? Онемела вся, сидела и думала, как объяснить твой пропуск. Надеялась, что он букву Д не упомянет, но он с нее и начал!

— Все понятно, наша система контроля выдала данные об отсутствующих, а этот маран просто не способен спустить прогул! Спросил про меня?

— Да, я честно сказала, что тебе нездоровится. Но не спеши напрягаться, думаю, он затеял перекличку, чтобы нас занять. Очень спешил, и лекцию вести не стал. Тут же что-то отметил в своем коммуникаторе на руке и вызвал с кафедры лаборанта. Поручил ему устроить полную перекличку и отметить отсутствующих, дал задание, но меня не покидало ощущение, что мысленно он был уже не с нами.

— Еще кто-то сегодня пропустил? Кроме меня?

— Угу. Еще двоих не было. Но я не думаю, что вам перепадет.

— Почему?

— Говорю тебе, марану сегодня не до нас. Вечернюю отработку отменили. Представляешь? Такого же никогда не было!

— Вот это да... — я запнулась, так и не сказав соседке, что куратор ко мне заходил — страшилась дальнейших расспросов. И даже позволил отсутствовать вечером. Так вот причина его человеколюбия проста — он намеревался отменить сегодня занятия. — Не похоже на него.

— И мы знаем почему!

Последнее Мила произнесла жутко таинственным голосом.

— Почему?

Я даже вперед подалась.

— К нему пожаловала жена! Или невеста...

— Что-о-о? Откуда такие мысли.

Я на кровати подскочила. Представить себе Муэна Тоон связанным с женщиной у меня никак не получалось.

— Сложили два и два. Первое — он же деспот, никогда ничего не отменял, а сегодня все разом — и лекцию, и практику. Но главное — сегодня прибыл карангарский звездолет. Он сел на Луну. Маран конечно же встречался со своими. А из-за кого бы он стал так суетиться? Отменил запланированное? Уж поверь мне, только ради кого-то очень важного. И с его-то косой... Мы сошлись на мысли, что с женой.

Развернувшись, я улеглась на подушку. Спать совершенно не хотелось — выспалась за день. А новости о Муэне Тоон поразили. Он так спешил с кем-то увидеться, но все же заглянул к своему подшефному кадету и помог. Возможно, он не такое чудовище, каким я его считаю?

Идея про жену мне не понравилась. Нелепость какая! Пусть он и встречался с кем-то из соплеменников, но почему именно жена? Общий вывод показался мне нелепым, больше походило, что девушки нашего курса предпочли выдать желаемое за действительное. А догадки на счет карангарца за этот год не строил только ленивый. Зачем его понесло на Землю? В этом, определенно, есть какая-то тайна.

— Скорее уж тут дело в политике, а не в его личных привязанностях, — поразмышляв, пробормотала я вслух.

Но ответа не последовало — в раздумьях не заметила, что Милена уснула.

На следующее утро я проснулась с чувством небывалой бодрости — день в кровати сделал свое дело. Собравшись быстрее соседки, прокрутила в идентификаторе расписание занятий. Первым на сегодня значилась история цивилизации. Сейчас мы как раз проходили период становления земной космической конфедерации.

Активировав самописец, внимательно слушала преподавателя — привычка запоминать материал еще с лекции, приобретенная за прошлый год, сейчас пригодилась. Самооборона занимала львиную долю моего времени, оставляя на прочие предметы крохи.

История космических освоений и вовсе предмет, интересный и в чем-то понятный всем кадетам. Все студенты лунной академии со школы увлекались этой темой. Но профессор, читавший предмет, обладал обширными знаниями и неизменно вовлекал нас в интересные обсуждения, позволяя самостоятельно приходить к новым выводам.

— Все началось в месте, где мы с вами сейчас находимся. Луна, а затем Марс стали первыми и несоизмеримо более сложными в сравнении с дальнейшими шагами на пути в космос. Затем были Титан и Вега, но к тому моменту человечество научилось преодолевать значительные расстояния, защищаться от радиации и обживать отличные от Земли условия.

Но до карангарцев нам далеко, особенно в том, что касается скорости передвижения. Вот даже здесь, я думала о Муэне Тоон!

— Когда-то перенаселение и истощение ресурсов материнской планеты подтолкнули наш вид к освоению космоса, — преподаватель продолжил подводить нас к нужной теме. — Сейчас Земля обладает множеством колоний и в нашей звездной системе, в системе Веги, человечество расселилось на множество доминионов, обретя невероятные возможности.

А что-то и утратив, так, например, считала моя бабушка. Версии о том, что людям, прежде чем устремляться в безграничное будущее, не плохо бы разобраться в своем прошлом и собственных возможностях. Таких взглядов придерживались в натуралистических общинах, в одной из которых родилась и выросла я. Старая шаманка убежденно утверждала, что 'прежние люди' уже добивались того, что и мы сейчас: способности путешествовать между планетами и населять их. Но со временем непомерная алчность довела их до беды, что привело к разрушению цивилизации и 'одичанию'. А все мы — лишь потомки тех дикарей.

— Получается, что земляне — прародительская раса для всех нынешних обитателей космических доминионов?

Размышляя о своем, я не успела заметить, кто задал вопрос.

— Кхм, — преподаватель задумчиво помолчал, — нам точно не известно о другом разумном виде во вселенной.

— А карангарцы? — Милена немедленно выдала вопрос, который занимал умы половины студенток лунной академии. — Карангар же не колонизировали? Общеизвестно, что на момент встречи с землянами они уже представляли собой отдельную и самостоятельную цивилизацию.

Затаив дыхание, я ждала ответа: как и всем в лектории, узнать о соплеменниках Муэна Тоон было интересно.

— Мы слишком мало знаем об истории Карангара — это не та тема, что его обитатели готовы обсуждать. Но я абсолютно убежден, что изначально мы — один вид.

Но как?! Как это возможно?

— Может они — тайный эксперимент земного правительства? — шутливым тоном кто-то предложил 'гипотезу'. — Генетически измененные, а вернее усовершенствованные люди? Предназначенные для оптимального приспособления к жизненным условиям на Карангаре? И ими тайно заселили планету? А нам просто сообщили о встрече с... инопланетянами?

— Напомню, — поспешил урезонить чью-то фантазию профессор, явно решив вернуть разговор в конструктивное русло, — что эксперименты над геномом строго запрещены. Не будем же рассуждать о том, что невозможно! Лучше, уважаемые будущие первооткрыватели новых звездных миров, порассуждаем о том, в каком направлении двинется человечество после заселения сектора Веги?

Мне же за этой сменой темы вдруг почудилось другое: намек? Что если устремления землян направлены именно на территории расселения карангарцев? Мог ли профессор так заставить нас задуматься о возможной войне с собратьями марана?..

И тут, стоило подумать о преподавателе самообороны связник мигнул сигналом — пришло сообщение. Незаметно развернув крошечный экран, я обнаружила сообщение от Муэна Тоон!!!

'Как ваше самочувствие сегодня?'

Ошеломленная самим фактом вопроса, я перестала слышать все происходящее вокруг. Взгляд приковали к себе буквы короткого сообщения. Но сколько же невероятного таилось за ними!

'Все отлично!'

Поддавшись импульсу, я спешно написала ответ. Еще не хватало привлечь внимание сокурсников к нашей невероятной встрече! Предугадать поведение инопланетника я бы уже не взялась, с него станется при всех брякнуть про мое недомогание. Больше всего я желала отделаться от этой странной заботы и забыть вчерашний день как страшный сон. Ту его часть, где Муэн Тоон пришел мне на помощь — точно.

Но, кажется, я напридумывала себе лишнего — едва моя короткая отписка улетела к адресату, как на связник упало расписание сегодняшних отработок. И я значилась в списке 'счастливчиков'!

Выдохнув, вопреки всему испытала, облегчение. Карангарец, всего лишь планировал расписание на сегодня. И ничего более!

Вечером в тренировочных зал на общую отработку я явилась, убедив себя, что мир не перевернулся. И надо вести себя как обычно — к счастью, сегодня по расписанию занятия не были индивидуальными. Но обрадовалась я рано. Вместо привычного 'наделения' самым серьезным из спарринг-партнеров, чтобы в итоге неизбежного поражения недовольно попенять на мою неумелость, Муэн Тоон поставил меня на ринг с... самым слабым из присутствующих кадетов. Нашелся кто-то безнадежнее меня!

— Привет, — немного боязливо кивнул мне щуплый паренек, становясь напротив в боевую стойку.

Кажется, я видела его прежде на общекурсовых занятиях. Он явно был из тех, кто предпочитает спортивным тренировкам изучение книг в библиотеке академии. Что и подтвердила первая же атака. Или неловкий толчок в плечо?..

Привыкнув к стремительным движениям карангарца, от которых пусть и безуспешно, но упорно пыталась научиться уворачиваться, я неуверенно качнулась, едва не упав. Скорее уж сама запуталась в собственных ногах! Но тут же, прежде чем мы оба сделали более успешную попытку отработать бой, над нами нависла высокая фигура неумолимого марана.

— Ваш противник — девушка! — немного зловеще прошипел он моему враз побледневшему сопернику. — К чему такая жестокость?!

В полном ступоре я неверяще уставилась на рот мужчины: он действительно это сказал? После того как сам не один месяц провозил меня физиономией по этим матам? И никогда прежде его не волновали мои реакции.

— Аа... ээ...

Сокурсник тоже растерялся, втянув голову в плечи, он словно уменьшился в размерах.

— Вон! — лаконично бросил карангарец, махнув на дверь. — Оба! В другой день в индивидуальном порядке поработаю прием с каждым. А сегодня... вы ни на что не годитесь!

Обменявшись с пареньком на удивление понимающими и сочувствующими взглядами, мы робко двинулись в сторону раздевалок, не понимая стоит нам сейчас радоваться, или огорчаться. Еще и Милена смотрела на меня совершенно круглыми от любопытства глазами — вечером обязательно примется делать из случившегося далеко идущие выводы.

Одни проблемы от этого марана, даже когда он ведет себя не как людоед! Именно так я рассуждала с чувством непонимания привалившись спиной к двери, за которой остался тренировочный зал. Одно радовало: завтра у кадетов второго курса выходной. И моя встреча с Куртом! А самый главный повод для радости — я целые сутки не увижу куратора!

Глава 5

Утро обещало быть ранним — мы с Куртом условились встретиться за стенами академии на рассвете. Первый — внутренний — защитный рубеж купола, без которого устоявшийся мир на территории академии был бы моментально разрушен, я преодолела в спешке. Но оказавшись в довольно широком кольце пространства между внутренним и внешним защитными куполами академического городка чуть притормозила, не желая столь явно демонстрировать собственное нетерпение.

Воздух и искусственная гравитация здесь сохраняли привычные для нас землян характеристики, но ничего особенного для услады глаз в отличие от территории академии, где изобиловали растительные насаждения, не встречалось. Ведь никому бы и в голову не пришло прогуливаться за границей основного купола.

Помимо страховочной функции на случай разрушения внутреннего купола внешняя защитная сфера служила и бесконечно длинной парковкой для лунных аэрокаров. Через специальные транспортные шлюзы покинув пространство внешнего кольца, именно на них можно было добраться до любого из лунных мегаполисов с искусственными системами жизнеобеспечения, имитирующими земные условия и укрытыми такими же защитными куполами.

Именно это — несколько метров до парковки аэрокаров, быстрый полет до лунного космополиса и праздный отдых — я предвкушала, неспешно шагая к нише, в которой мы с Куртом условились встретиться.

Как же я хочу просто побыть собой и ни о чем не тревожиться!

С этой мыслью я и спешила к месту встречи, проскользнув через центральный пропускной пункт академии.

— В-вы? — ошеломленно выдохнула вслух вопрос, едва передо мною, отрезав всякие пути к отступлению выросла фигура Муэна Тоон.

О побеге я и не подумала, настолько неожиданным оказалось появление марана. Да и почему бы мне бежать? Наоборот, в голове застряла немного обидная мысль: сейчас же утро, в чем смысл преследовать меня? Почему-то мне казалось, что хоть какое-то обоснование имеют ночные рейды по отлову припозднившихся кадетов. Но утро законного выходного? Чем я опять не угодила суровому преподавателю?

— А вы ждали кого-то еще?

Губы карангарца сложились в ироничную улыбку — это единственная часть его лица доступная моего взгляду. Голос звучал непривычно... уважительно, даже располагающе. Но это только еще сильнее напугало меня, привыкшую получать от мужчины только строгие выговоры и категоричные указания.

— Мм... — И что сказать? Упомяну Курта, а он возьмет его на заметку. Кто знает логику этих вояк, еще решит, что раз кадет знаком с такой неумехой и неудачницей — и сам не многим лучше? — Нет. Просто... мм... решила прогуляться между куполами и... ээ... присесть... здесь такие удобные...ээ... сиденья.

А что? Почему бы не прогуляться и не посидеть, если мне в единственный выходной в такую рань не спится в своей кровати.

— Какая удача!

Доля жизнерадостности в голосе куратора ощутимо выросла, заставив меня и вовсе замереть в оцепенении. Взгляд так и прилип к его губам, ожидая хоть каких-то разъяснений этому заявлению. Не может же он в самом деле просто радоваться встрече со мной в этот утренний час? Он же, вероятно, спешил к своему транспорту, когда заметил меня, торчащую в этой нише? Интересно, куда это маран наведывается по выходным. Или к кому?..

— Ээ.. почему?

— Я как раз искал компанию для прогулки в космополис. А раз вы тоже туда собрались, да еще и в одиночестве, то это очевидно знаковое совпадение. Отправимся вместе!

— Что вы! — на сей раз я подскочила как ужаленная. И даже на волне ощутимого протеста сделала пару шагов в сторону грозного собеседника. — Я... я... совсем туда не собираюсь! Вот! Просто вышла... на минуточку... посидеть за стенами академии... здесь. Но спасибо, мне крайне приятно, что вы решили...

— Да? — перебил меня мужчина, его губы вновь изогнулись в улыбке. На сей раз коварной на вид. — Нола, вы передо мной прошли через информационную консоль и отметили цель прогулки именно как суточное пребывание в первом лунном космополисе. Я вышел следом за вами и позволил себе полюбопытствовать куда же так спешит один из вверенных мне кадетов.

Стыдливо отведя взгляд, я сглотнула. Не слишком приятно, когда тебя ловят на лжи. Впрочем, эта мысль натолкнула меня на общеизвестную истину: нет ничего лучше правды!

— Извините. Я просто растерялась. На самом деле, вы правы — этот выходной я собралась провести в городе. И не одна. Я жду здесь своего знакомого.

— А вот и причина вашего невероятного преображения, — явно намекая на мой облик, карангарец проворно перехватил меня под руку, буквально заставив онеметь от своего следующего заявления. — Вы так прекрасны в этом наряде, Нола, что дух захватывает. Все же типовая форма призвана несколько сгладить различия, завуалировав недостатки и приглушить достоинства — об этом порой забываешь.

'Нола?!' — я ушам своим не верила. Он опять назвал меня по имени? Почему-то этот факт поразил меня больше всего.

— Н-но...

Панически оглянувшись, я поняла, что необходимо как-то притормозить собеседника. Увы, никого вокруг не наблюдалось. Так рано в выходной день никто еще не проснулся.

— Конечно же, — не дав закончить, Муэн Тоон уверенно потянул меня следом за собой — к выходу из ниши, — ваш знакомый. Позвольте полюбопытствовать, не тот ли это бойкий юноша со второго курса боевого отделения. Как же его имя?..

— Курт...

Пришлось смириться с разоблачением знакомого

— Точно! — решительно накрыв мою ладошку на сгибе своей руки большой ладонью частично сокрытой форменной перчаткой, карангарец двинулся в направлении вынесенной за территорию академического купола парковки аэрокаров. Мне ничего не оставалось как плестись рядом с ним. Не драться же с преподавателем в самом деле? К тому же предсказать исход такого сражения крайне просто. — Так я вас успокою: вы его не дождетесь.

— Почему это? — бросая судорожный взгляд через плечо и все еще надеясь, что вот сейчас увижу вдалеке спешащую фигуру Курта.

— Боюсь у него изменились планы, и он никак не сможет составить вам сегодня компанию.

Муэн Тоон шагал вперед с такой целеустремленностью, что я с трудом поспевала за ним — с непривычки ноги в туфлях на каблуках едва не спотыкались.

— Но у него сегодня выходной!

— Бывают ситуации, когда даже выходные отменяются.

— Да?!

Мне о подобном слышать не доводилось.

— Угу. — карангарец утвердительно качнул головой. — Он отбывает наказание.

— За что?!

— Вопросы дисциплины! — лаконично прозвучало в ответ.

'Истерику он что ли устроил?' — я осталась в полном недоумении от слов преподавателя.

— Так вот, Нола...

Снова!

— Я же могу вас так называть? — кажется, мужчина понял по моему судорожному вздоху, что я совершенно обескуражена его поведением. — Все же сегодня и у вас, и у меня выходной день. Так что мы в некотором роде оба освобождены от условностей. Опять же планы... Вы планировали провести эти сутки в хорошей компании, я в общем-то тоже надеялся на новый познавательный опыт. И раз уж я стал для вас дурным вестником, то просто обязан спасти выходной. Значит, решено — вашей компанией на ближайшие сутки стану именно я!

— Что вы, я вовсе не...

Спешно подбирая слова, я постаралась откреститься от такого неоднозначного спутника. Я карангарца и так каждый день недели вынужденно лицезрею, чтобы еще и единственный выходной омрачить его присутствием.

— Вот и словно! Все и решили!

Подхватив меня на руки, так что пышная юбка лимонного цвета взметнулась вверх, Муэн Тоон ловко переместил меня во вместительную кабину аэрокара.

Пока я, отведя от спутника возмущенный взгляд, осматривалась вокруг и осознавала, что не заметила, как мы добрались до парковки, мужчина уже закрепил шлейф безопасности у моего кресла и сам уселся в соседнее. Не мешкая, тут же поднял аппарат вверх, направив его к ближайшему внешнему шлюзу академического купола.

К счастью, утро было еще слишком ранним — готовых к старту жителей академии оказалось мало. Чуть позже тут будет столпотворение.

'Хоть бы не попасться никому на глаза, — всполошилась я внезапной мыслью. — В такой-то компании'

И тут же, словно прочтя мои мысли, карангарец переключил все внешние экраны на зеркальный режим, укрыв нас от любых косых взглядов.

— Часто вы бываете в космополисе? — прозвучал его спокойный вопрос, как раз в тот момент, когда подошла очередь нашему аэрокару нырнуть в стартовый отсек.

Именно там происходила смена параметров — переход на внешние условия лунной поверхности. До ближайшего города, который так же находился под куполом, лететь предстояло над первозданным лунным ландшафтом.

— Нет, — до крайности смущенная стремительностью происходящего, я лихорадочно искала выход из ситуации. Без знакомого боевика мне совсем нечего было делать в космополисе. — Я и сейчас больше из-за Курта туда собралась. Он обещал показать там что-то необычное.

На миг мне показалось, что последние слова не пришлись по душе карангарцу. Но в пределах моей видимости находились только губы, а по ним сложно судить.

— А я там и вовсе не бывал, — неожиданно признался мужчина. — И был бы просто счастлив знакомству с любыми достопримечательностями.

Прозвучало это очень искренне. Я даже прониклась к нему сочувствием — вот уж кто действительно фанатик-трудоголик. Но вовремя вспомнила, что последствия его одержимости своим делом касаются непосредственно меня.

— Мы на Луне! Тут все искусственное и типовое — от атмосферы до достопримечательностей, как и в любом орбитальном космополисе — стандартный набор развлечений.

Прозвучал мой ответ резковато. Муэн Тоон обернулся ко мне, смутив окончательно. Мысленно я обозвала себя грубиянкой, но сказанного не воротишь, поэтому поспешно добавила:

— Разве что задержаться снаружи, полюбоваться лунными пейзажами и видом Земли. Но надо учесть параметры аэрокара, насколько хватит энергетического заряда и полны ли воздушные резервуары?

— Знаете, на Земле и в орбитальных космополисах я тоже не был, поэтому готов с интересом примерить на себя весь стандартный комплекс туристических развлечений. Станьте моим гидом в незнакомом мире? И задержаться снаружи — хорошая идея. Спешить некуда — целые сутки в нашем распоряжении.

Маран обратился ко мне с просьбой?! Мне же не послышалось?

Что этот самоуверенный тип может где-то потеряться или не разобраться в земных порядках — верилось с трудом. А еще никак не получалось осознать, что все это действительно происходит с нами. И он говорит со мной... действительно говорит, а не указывает и не критикует, распекая за бесконечные недочеты. Больше того, ждет ответа!

К ощущению равноправия, а тем более превосходства в присутствии Муэна Тоон я не привыкла. Оттого не могла отделаться от мысли о сне и найтись со словами для ответа.

Молча в полной растерянности уставившись на сероватый пейзаж изобилующей трещинами и кратерами разных размеров, над которыми мы пролетали в направлении видневшегося впереди купола-гиганта, я старалась собраться с мыслями и сказать хоть что-то, подходящее ситуации.

— Когда-то Луна стала первым космическим телом, которого достигли люди. Сейчас она — стандартно освоенный землянами объект из категории 'с искусственными условиями', знаменита лунной звездной академией, о которой вы и так все знаете, и является последним рубежом обороны земной конфедерации. Ну и, да! Ничего особенного здесь не придумывали, все сделано по образу и подобию родной планеты человечества и заключено в автономные космополисы. Собственно, сама Луна — вся за границами лунных городов. Сейчас тут даже добыча полезных ископаемых не ведется.

Раз надо вживаться в роль гида, я деловито обобщила для Муэна Тоон общеизвестные сведения.

— Обороны?.. Вот уж нелепость. Тут все так уязвимо.

Кажется, кто-то сел на любимого конька!

— Считаете? — из вежливости решила я поддержать разговор.

— Конечно, — немедленно прозвучало авторитетное мнение. — Достаточно разрушить герметичность купола, разрушить условия под ним, и большая часть живущих там немедленно погибнет.

— Вы про это... — рассеянно протянула я, вновь ловя себя на мысли, что мы впервые вот так запросто разговариваем. Не спорим, не переругиваемся, или красноречиво и упрямо молчим, а просто говорим! — но останутся различные автоматические системы, которым для работы не нужен воздух и тепло, даже люди не нужны. А если так рассуждать, то и на Земле все уязвимо. Стоит спровоцировать грандиозное извержение или падение метеорита — и все, человечество погибнет.

— Да, вы очень уязвимы, — произнес он это так озабоченно, что я в недоумении уставилась на подбородок мужчины — ему-то какое дело до нашей безопасности. Или?..

— Уж не стоит ли людям паниковать в преддверии атаки с Карангара?

Спросила в шутку, в угоду извечно витающим вокруг этой загадочной цивилизации слухов, но Муэн Тоон даже вздрогнул.

— Нет! И никогда не позволяйте себе такого недоверия к нашим помыслам. Для нас земляне — это не просто близкие по духу существа. Мы почитаем и уважаем вашу цивилизацию как прародительскую. Во вселенной достаточно места для всех, к чему думать о войнах?

— Но... вы же сильнее?

Карангарец, что и в гордом одиночестве так далеко от своей родины олицетворял собой всю мощь и силу своего народа, так поразил меня горячностью своего ответа, что я запнулась на полуслове. И невольно отвела взгляд, переключившись на унылый вид лунной равнины за экранами неспешно плывущего над поверхностью аэрокара.

— Судить по принципу силы — неразумно. — Наставительным тоном заверил он в ответ. — Есть многое, что не менее важно и ценно для всякого разумного вида.

Что ответить на его слова я не нашлась, вся история земной конфедерации складывалась по этому принципу. Поэтому последние минуты до посадки в одном из тысяч шлюзовых отсеков первого лунного космополиса прошли в тишине.

— Надеюсь полет не слишком утомил вас, — пока мы замерли в ожидании одобрения пропуска, обернулся ко мне мужчина. — Я выбрал чуть более длинный путь, подлетев с противоположной от космопорта стороны. Но думаю, там в любое время огромная очередь на входе.

На Луну в отличие от Земли садятся и большие транспортные крейсеры, доставляющие ресурсы с астероидов и других планет. По сути наш единственный спутник давно стал не только последним оборонительным форпостом, но и огромным планетарным торговым и перевалочным складом.

— Это был правильный ход, — невольно хмыкнула я. — Впрочем, вы же бывали уже в космополисе, знаете об этой проблеме с ожиданием?

И тут же оборвала себя на полуслове, вспомнив при каких обстоятельствах маран был под соседним куполом в прошлый раз. Когда он меня, как он полагал, из дома Тария посреди ночи выудил... И тогда он очень быстро добился разрешения на пролет, если судить по оперативности действий.

— Тогда с вашей подругой? — очевидно он вспомнил об этом же. — Немного неловко вышло...

Он, что, оправдывается?!

— Да, ладно, — смутилась я, снова остро ощутив разницу между нами: он — легендарный звездный адмирал карангарцев, а я — неуклюжая студентка из гражданских. — Она уже и думать забыла о том эпизоде. У них с Тарием, это ее жених, кстати, не одно, так другое. Вечные неразрешимые проблемы!

Сказала и пожалела — от смущения начинаю уже обсуждать чужую личную жизнь. И с кем?! Насколько легче было бы сейчас с Куртом. Вот уж кто никак не смог бы задеть меня за живое, а в обществе своего жутко требовательного преподавателя я от волнения трясусь до самой последней нервной клеточки.

— Неразрешимые проблемы! — карангарец неожиданно отреагировал с негодованием. Впрочем, судить по движению губ, вдруг изогнувшихся угрюмой складкой, — сложно. — Он ее любит, она стремится быть с ним рядом. А для встречи им всего-то и надо, что пролететь полчаса от купола академии до космополиса. Да-а-а, сложно придумать большие трудности.

Неожиданно даже для себя я рассмеялась — так созвучны его слова были моим мыслям. И тут же кинулась спешно разглаживать ткань платья на коленях, скрывая улыбку. Отчего-то испугалась, что Муэн Тоон сочтет меня легкомысленной! Ощущение его пристального взгляда сейчас стало едва ли не осязаемым.

— У той истории было продолжение, — вдруг поведал маран.

С удивлением, я уставилась на карангарца, наверняка, вопросительным взглядом: Милена ни о чем таком не рассказывала.

— Едва я доставил вашу соседку в комнату, как получил сигнал о прибытии постороннего к куполу академии и запрос на внеурочную встречу с ней.

— Тарий?!

Прозрев, я осознала, что жених подруги не бросил ее в лапах 'чудовища'. А полетел следом, едва пришел в себя после такого невероятного появления куратора нашего курса.

— Да. Пожелал удостовериться, что с ней все благополучно. И по этому поводу пытался проникнуть под академический купол. Устроил суматоху! Конечно, его задержали...

— Вот это номер, — я искренне впечатлилась. — Его наказали?

Мила точно не знала, о таком 'подвиге' любимого бы не смолчала.

— Нет, я вовремя вмешался и взял на себя ответственность за ночного визитера. — Губы марана слегка дрогнули, намекая на улыбку. Или насмешку? Тут с какой стороны посмотреть. — Пришлось поклясться, что его девушка спит в одиночестве на положенном месте прежде чем развернуть домой. Как он мог додуматься заподозрить меня в каком-то причинении ей вреда?

Кхм... я промолчала, не найдясь с ответом.

Сообщение о допуске, высветившееся на сигнальном табло, очень своевременно разрядило обстановку. Чуть склонившись вперед, карангарец переключил аэрокар на ручное управление и, плавно влетев в распахнувшиеся ворота шлюза, устремился к парковочному отсеку, высматривая свободное место.

Глава 6

— С чего начнем?

Голос Муэна Тоон звучал необычайно бодро, карангарца явно распирало от нетерпеливого энтузиазма. Чего как раз не хватало мне. Первоначальный план распрощаться с ним на внутренней парковке космополиса, истаял как туман от лучей солнца под неукротимым напором мужчины.

Маран походил на сильнейший и неукротимый вихрь, а я чувствовала себя легкой былинкой, которую неумолимо закрутило потоком разрушительной стихии. Какое уж тут действенное сопротивление?

— Думаю, у нас с вами совершенно разные интересы, — сделала я очередную попытку воспрепятствовать направляющему движению шагающего рядом мужчины. Он так ловко приноровился к моим шагам, что постоянно умудрялся подставить мне свою руку для опоры. — Вам, наверняка, надо побывать где-то в культовых туристических местах первого лунного космополиса. У меня же и вовсе нет никаких планов... Так, поброжу тут, там.

Неужели он настолько толстокожий, что не чувствует моей неловкости, смятения и нежелания находиться рядом? Так странно вдруг поменяться с карангарцем ролями, так...непонятно и пугающе. У меня никак не получалось переключиться из режима 'великолепный наставник и бездарная ученица' на формат, где пара собеседников, совершает познавательную прогулку за легкой беседой.

— То, что надо! У меня тоже выходной сегодня, помните? Я совершенно свободен и намерен посвятить день знакомству с подлинно земной жизнью. А кто как не земная девушка сможет лучше показать мне все? Нола, сжальтесь, никого другого я тут не знаю!

За этими словами он подвел меня прямо к переместительной кабине, имеющей целью доставить прибывших из пропускного сектора в любую часть города.

— Но я же тут совершенно ничего не знаю! И вообще я выросла не в городе. В космополисе и для меня многое в диковинку. Тем более в лунном.

Не сговариваясь мы синхронно посмотрели вверх. Там за мутноватой границей купола, укрывавший спираль гигантского города, виднелся огромный зеленовато-синий шар моей родной планеты.

— Вот и изучим все вместе. Я же лишил вас спутника? Обязан заменить его с успехом! — неизменно наблюдая за его губами, я невольно отметила широкую улыбку, приоткрывшую кончики выступающих клыков. Видела ли я прежде его улыбающимся? Пожалуй, нет. Но тут до меня дошел смысл слов марана, поразив его осведомленностью. — С чего начнем? Посетим знаменитый лунный сад мечтаний, или поплаваем в восходящих потоках последнего оазиса? Или аттракционы с разными гравитационными полями? Катание на магнитных осьминогах? О! Возможно музей истории освоения Луны? Или... мне еще рекомендовали тоннель умиротворения? И ресторан 'В облаках' под самым куполом?

Ошеломленная потоком свалившихся на меня предложений, поняла, что кроме музея истории я и сама не была ни в одном из этих мест — просто не успела еще побывать там из-за нехватки свободного времени. Кто бы мне сказал в прошлом году, что появится самооборона?

И на счет равнозначной замены — это маран на мой личный взгляд сильно преувеличил. Но я уже инстинктивно поняла: от него мне не отделаться. На любую мою попытку удрать карангарец выдавал порцию непрошибаемой настойчивости. Что там — едва я заводила речь о расставании, Муэн Тоон тут же для надежности еще и брал меня за руку!

'Это он то избегает прикасаться к девушкам? Ха!'

После нескольких провальных попыток отговорить его от совместной экскурсии или попросту сбежать, я окончательно сдалась.

— Ого! Да вы подготовились. Про тоннель и ресторан 'В облаках' я даже не слышала.

Прозвучало это уныло. Неужели мне уготовано тоскливое хождение по местным туристическим меккам в обществе 'сурового людоеда'? Пусть он и пытается казаться сейчас человечнее, но меня-то ему не обмануть. С Куртом точно было бы интереснее! И безопаснее...

Живот солидарно заурчал.

— Пожалуй, с питания мы и начнем, — тут же отреагировал куратор, бросив на меня внимательный взгляд. Или я почему-то решила, что он так сделал, увидев резко развернувшийся ко мне экраном шлем мужчины. — Вы так рано встали сегодня, что, наверняка, не позавтракали.

Больше не мешкая, вежливо, но неумолимо он чуть подтолкнул меня в кабинку, обхватив за плечи. А затем непоколебимо встал в дверном проеме, набирая комбинацию выбранной цели путешествия и служа неодолимым препятствием на пути моего возможно побега. Увы! В этом маран был верен себе, руководствуясь лишь собственными представлениями о правильном и желанном.

Выходной обречен — у меня отпали последние сомнения. Но совесть несвоевременно напомнила о том, как этот мужчина был внимателен ко мне во время болезни. Как минимум, я должна отплатить ему тем же!

— А почему вы на Земле не побывали? Не так уж много карангарцев посещало мою планету.

Я решила вернуться к безопасной теме, едва стены кабины помутнели.

— Да... Земля далека от нашего сектора космоса.

На этом Муэн Тоон вдруг замолчал, так и не дав ответа.

— На Карангаре землян бывало еще меньше. Кажется, был всего один долгий полет к вам с земным посольством? Как же это удивительно, иметь возможность так далеко путешествовать, видеть новые миры.

Кабина перестала вибрировать — мы прибыли к заданной цели. Но прежде чем перемещение окончательно завершилось и ее дверцы распахнулись, Муэн Тоон неожиданно ответил.

— И у нас права совершать такие перелеты удостаиваются не многие, — губы мужчины поджались, превратившись едва ли не в линию. — Многого необходимо достичь, чтобы заслужить его. Многим пожертвовать. Но в одном вы правы — это удивительное счастье, иметь возможность достигнуть нового мира, встретить живущих там... А что до Земли, то я всегда успею познакомиться с ее достопримечательностями. Раз уж я так близко. Но пока... скажем так, есть более значимые для меня причины находиться на Луне.

Он, несомненно, о своей работе! На наше несчастье, для него очень важна избранная стезя. Смогла бы и я ради своего профессионального долга избежать искушения увидеть новый мир? Вряд ли...

Получив нежданную возможность узнать карангарца чуть ближе, я вдруг устыдилась собственного нежелания принять его профессиональную требовательность. Я немногим не возненавидела его за период обучения, но можно ли осуждать за неукоснительное стремление к идеалу? Тем более в собственной профессии? Пусть даже объекты обучения — такие неумехи как я. Муэн Тоон не виноват, что ему поручили сделать из кадетов гражданского сектора боевиков.

— Мне только хотелось бы верить, что эти причины не навредят моему миру, — поднимаясь навстречу распахнувшимся дверям, тихо шепнула я.

Он понял, возможно знал о тех слухах, что циркулируют у нас на счет тайных карангарских интересов.

— Нола, вы можете быть уверены — я не замышляю зла, не держу в голове скверных планов для землян!

Этим неформальным заявлением Муэн Тоон заставил меня окончательно осознать, что сегодня мы вне привычного режима учебного процесса. Куратор еще и порывисто обхватил мою руку своими ладонями. Голос его звучал подходяще — с жарким желанием убедить. И именно это прикосновение сломало лед моей скованности. И я решила: сегодня же выходной, а значит, мы не преподаватель и кадет. Мы просто двое напарников по интересному приключению длиною в сутки.

— Спасибо, что сказали мне об этом.

Невольно по губам скользнула улыбка — при более близком знакомстве наш неугомонный куратор совсем не так жуток, и даже весьма искренен.

— Тогда, может быть, перейдем на 'ты'? — словно почувствовал он мое настроение. — Нола?..

Он давно начал называть меня по имени. Но сейчас предлагает делать это и мне?! Ого... А я смогу?.. Надо попробовать.

— Да... — стушевавшись, я куда более робко добавила, — Муэн!

Сработала та самая чертовщинка, что еще в детстве подвигала на приключения. Странное дело, но вдруг мне все это даже начало нравиться. Глубинного возбуждения и необъяснимого трепета, накрывавших меня с головой на пересдачах, — не было. Может быть, дело в другой обстановке, мы не были 'заперты' вдвоем в тренировочном зале, сейчас я чувствовала себя рядом с ним... спокойно. В каком-то смысле равноправно! Это придало уверенности.

Губы Муэна раздвинулись в широкой улыбке — ему такой мой ответ точно понравился. Пока я зачарованно любовалась этим чудом — улыбкой сурового преподавателя, он обхватил мою ладошку и заговорщицки напомнил.

— Кушать?

— А, давай! — и вслед за мужчиной решительно шагнула из переместительной кабины, чтобы тут же удивленно выдохнуть. — И где это мы?!

Почему-то я решила, что мы отправились в упомянутый ранее ресторан в облаках. Наверняка, безумно элитное и претенциозное место. Еще бы, оно же возвышается над всем космополисом, за один вид из окна, несомненно, полагается существенная надбавка к ценнику в меню. Впрочем, карангарский адмирал как никто другой должен подходить по статусу такому заведению. И Мила, к счастью, убедила меня нарядиться в платье — не буду совсем уж белой вороной, возможно что-то даже и проглочу под несомненно всеобщие недоуменные взоры.

Так думала я за миг до того, как покинула переместительную кабину. Но первый же взгляд вокруг заставил ошеломленно выдохнуть: где это мы?!

Мне вдруг показалось, что это... дом. Вернее, один из укромных двориков-беседок посреди диких виноградников, которыми изобиловала местность где я выросла. Те же домики из грубо отесанных теплых от солнца камней, высокие заборы, увитые лозой с гроздьями поспевающих ягод. Они забирались так высоко, как могли, цепляясь за малейшую выбоину или веточку, и в итоге смыкались над головой спасительным дарующим тень пологом.

И деревянные выбеленные временем стол и скамейки, на которую так и тянуло присесть, отдыхая после трудного дня в поле.

— Мы точно на Луне?

Сама себе задала я вопрос и, запрокинув голову вверх, постаралась разглядеть хоть что-то сквозь покрывало из виноградных листьев. Не сразу, но распознала где-то очень высоко гигантскую спираль космополиса и едва различимую дымку накрывающего его купола. Выходит, мы у самого подножия города? Где-то в самом его 'подвале'? Но все же на Луне, пусть кто-то и постарался доподлинно воссоздать здесь уголок 'моей' — простой и естественной — Земли.

— Приятное место? — придержав под локоток, Муэн Тоон подвел меня к столу. — Тебе оно что-то напомнило? Не удивляйся, его владелец, как и ты, родился и вырос в натурализованной общине на Земле. И даже обосновавшись на Луне не смог полностью расстаться с миром детства. Пробует разводить здесь виноград и делать домашнее вино. Как я понимаю, оно отличается от земного, все же освещение искусственное, но...

— Погодите! — перебила я, вдруг осознав, что он говорит. — А вы... ты откуда знаешь про это место? И про мое детство?

— Давай для начала закажем еды? — успокаивающе сжав мою ладонь, маран нырнул в дверной проем ближайшей стены дома, привлекая мое внимание к одуряюще аппетитным ароматам, витающим вокруг. Хлеба, сыра и мяса... Таким знакомым ароматам! Как и в детстве — запахи натуральной еды.

Не сдержав восторга, я блаженно прикрыла глаза. Волшебно...

— Никакой синтетики, — подтвердил мои подозрения Муэн, вернувшись с подносом со снедью. — Мой друг и хозяин этого места ее не признает. Продукты получает с Земли, не пользуется пищевой органикой, произведенной системами космополиса. Мы заочно знакомы много лет, поддерживаем дистанционную связь. Что до тебя, то, разумеется, я изучал личные файлы своих кадетов.

Устроившись на скамье напротив, мужчина придвинул к себе одну из двух тарелок с похлебкой. Я не отставала, уже почерпнув варево из своей. Как же вкусно...

Какое-то время мы молчали, занятые едой. Но молчание было уютным и безопасным, или это мои вкусовые рецепторы сошли с ума от восторга, приглушив осязательными ощущениями все сторонние мысли.

— А где он? Хозяин этого места?

Вспомнила я о вертевшемся в голове вопросе немного позже. Желание поблагодарить за это чудо — мгновения абсолютного счастья — переполнило душу.

— Предпочитает оставаться в тени. — после небольшой паузы пояснил Муэн. — Ты же понимаешь, дружба с карангарцем... А ты — пусть и гражданский специалист, но кадет звездной академии, в будущем тебе в том числе предстоит претворять в жизнь планы своей цивилизации. — он снова смолк, позволяя мне додумать главное: благодатные годы обучения пройдут, мне предстоит работать на одном из военных звездолетов конфедерации. И кто знает, что ждет нас всех в будущем? Можно ли винить того, кто не стремится афишировать свою дружбу с одним из вероятных противников?.. — он приготовил для нас еду и вино, разрешил провести здесь время. Нола, тебе понравилось это место?

Не имея сил выразить всю гамму охвативших меня чувств, я только молча кивнула.

Наполнив бокалы светлым шипящим напитком, Муэн протянул один мне. Встал и, поманив за собой, подхватил тарелку с нарезанным сыром. Шагнул в сторону, привлекая мое внимание к широкому гамаку под тенью лозы. Неуверенно поднявшись, я двинулась следом.

— Еще немного побудем в тишине? — предложил карангарец, придерживая гамак, пока я усаживалась с краю.

Сомнений в этот момент не было, была уверенность — он понимает, что я сейчас ощущаю. И не испортит это волшебство пробудившейся ностальгии грубостью. Стоило мне устроиться, как Муэн, передав мне тарелку, вытянулся рядом.

Между нами осталось достаточно свободного пространства, чтобы не ощущать себя настороженно. Позволив себе расслабиться и совершенно перестав соотносить отдыхающего рядом мужчину с суровым преподавателем, гоняющим меня на занятиях, я медленно отпивала вино, радуясь и его знакомому вкусу.

Умиротворение и покой снизошли на меня. Как-то мимолетно я подумала и о Курте, решив, что с ним точно не оказалась бы в этом месте. И к лучшему, что он не смог отправиться на прогулку?

— А почему ты улетела оттуда?

Не требовалось уточнять, я знала: Муэн говорит о доме. Свой нетронутый бокал он так и вертел в руке.

— Мне было хорошо там, — сразу призналась я. А рука невольно затеребила под тканью платья камушек, что подарила бабушка. Или причина в дурманящем эффекте вина, или мне подсознательно хотелось довериться карангарцу, но я говорила искренне, признаваясь и себе, и ему. — Но с детства, сколько себя помню, мне хотелось чего-то большего. Такая странная и неутихающая тяга в душе. Даже потребность к чему-то другому. Чему, я и сама толком никогда не могла понять, но сидеть на месте мне не позволил странный зуд нетерпения. Не поверишь, меня всегда тянуло отправиться куда-то. Думаю, я создана для работы в космосе. Вот серьезно, не пойми неправильно, но Земли мне мало.

Только закончив, выплеснув из себя признание, поняла, что мой безмолвный слушатель лежит, повернувшись ко мне лицом. И пусть выражение его глаз скрывал экран шлема, губы чуть подрагивали, как если бы он сдерживался, чтобы не ответить мне.

— А назад?

— Вернуться домой? Вот сегодня вдруг захотелось, — улыбнулась я. — На летние каникулы в этом году отправлюсь.

— Нола, сколько тебе лет?

Почему он спрашивает, раз видел мой личный файл? Но я ответила.

— Исполнилось двадцать четыре... А тебе?

Взгляд скользнул на его волосы, заплетенные в тугую косу. Вдруг я вспомнила рассуждения Милены про его матримониальный статус. Что если в самом деле я валяюсь на одном гамаке с женатым мужчиной?

Опомнившись, я резко села. В самом деле, чем занимаюсь? Еще и болтаю всякую ерунду!

— Наверное, нам пора?

Ощутив неловкость и осознав, что маран так и не ответил, я суетливо отставила свой почти пустой бокал на землю.

— Да, пожалуй. — Он неторопливо поднялся следом. — И раз мы уже не голодны, можно смело отправляться навстречу новым впечатлениям.

— Каким же? — поспешила я подхватить нейтральную тему, всеми силами способствуя возвращению прежнего пиетета к своему спутнику. Негоже вести себя так по-свойски.

Но Муэн Тоон совершенно не помог мне в этих устремлениях, быстро развернувшись и приобняв за плечи. Больше того, в этом безлюдном месте зачем-то склонился к уху и заговорщицким тоном шепнул:

— Будем максималистами! И ты, и я почти нигде здесь не бывали, а значит просто обязаны использовать сегодняшний шанс и увидеть все чудеса первого лунного города. У нас полно времени — еще только утро.

Вновь ощущая себя легкой былинкой, подхваченной бурным потоком, я безропотно пошагала к кабине переместительной системы космополиса, увлекаемая целеустремленным мараном. Но в последний миг обернулась, бросив пристальный взгляд через плечо, впитывая в себя напоследок все очарование этого места, желая сохранить это воспоминание на всю жизнь.

Когда же двери распахнулись в следующий раз, нас окутал привычный мир многомиллионного современного космического города-станции с его огнями, рекламой, бесконечным шумом и... безразличием, напомнив мне о том, что я привыкла совершенно к иному окружению и ритму жизни.

Словно почувствовав мое недовольство, ладонь слегка сжал Муэн, напомнив, что я не одинока здесь. Невольно бросив взгляд на спутника, отметив ровную линию рта, как если бы и для него в этом месте было мало приятного. Впрочем, если он бывал пока только на территории академического купола, то к такой суете и точно не привык.

— А на Карангаре многолюдно?

С чего это я вдруг подумала про его планету? Сразу стало как-то неловко, и я попыталась отнять свою руку.

— Нет.

Ответив односложно, Муэн отодвинуться не позволил и потянул куда-то в сторону. Оказалось, мы вышли совсем рядом со знаменитым оазисом. Последний особого впечатления на меня не произвел. Возможно для обитателей космополиса, знающих только искусственный мир, он и кажется каким-то чудом. Но для меня... обычная оранжерея, где весьма скудно представлен растительный мир Земли, да еще и за стеклом. Разве что, способ передвижения придуман оригинальный — поиграв с гравитацией, устроители этого места сделали так, что при должной сноровке, посетители словно плыли в направленном потоке воздуха.

— Красиво, — больше из желания приободрить своего спутника, новичка в туризме, комментировала я большинство экспонатов.

И с удивлением замечала, всякий раз, оторвав взгляд от стекла, что смотрит он совсем не на объекты земной флоры, а скорее на меня... Впрочем, доподлинно этого не понять — взгляд карангарца скрывал экран неизменного шлема.

Побывали мы и в лунном саду мечтаний, где по задумке создателей, всякий гость должен упиваться восторгом, любуясь панорамным видом на лунные просторы. Вот только чрезмерная популярность этого места сводила на 'нет' всю его суть. Или именно в этот выходной жители и гости космополиса решили дружно помедитировать, глядя на унылый ландшафт естественной Луны?

Пару раз мы вообще попали в настоящую давку. И тут моим спасением стал непоколебимый маран. Оттеснив к стене, он просто вставал напротив и упирался руками в поверхность по бокам от меня. И пусть толпа казалась нескончаемой и давящей, но оказалась не способна сдвинуть его хоть на сантиметр. Я же в такие моменты замирала в странном напряжении, уставившись на его губы, которые оказывались как раз напротив моих глаз.

— Что за ажиотаж?

Чувствуя потребность как-то разрядить странную напряженность, тихо с толикой раздражения шепнула я стоящему вплотную ко мне мужчине. Почему-то мне было неловко, сердце стучало как сумасшедшее, и в голове крутился один вопрос: он это слышит?

— Могу предположить, что дело в закате. Должно быть, из этого места наблюдать восход и заказ Солнца очень зрелищно, — не в пример мне спокойно пояснил Муэн.

— Но... еще так рано! Полдень едва наступил.

— Наверное, спрос на лучшие места высок. — Его губы дрогнули в небольшой ухмылке. — Мы останемся ждать вечера?

Представив себе день, проведенный в жуткой давке, когда я постоянно буду так близко к карангарцу, не сдержала нервной дрожи. Это совсем не похоже на неизбежные соприкосновения во время тренировок! На самом деле, я постоянно сдерживалась, чтобы в ответ не обхватить мужчину за талию и инстинктивно не притянуть ближе — казалось, что на его спину сыплются бесконечные тычки и удары. Бедняга, неудачного он нашел гида!

— Нет, думаю не стоит терять столько времени.

— Хорошо, — покладисто согласился Муэн.

— Точно хорошо?

Ради чистой совести я переспросила: все же маран планировал знакомство с достопримечательностями.

— Точно. — с улыбкой подтвердил карангарец. И тут же поразил ответным вопросом. — Что за тонкий растительный аромат исходит от ваших волос? Он хорошо переплетается с вашим запахом.

— Тимьян, — выдохнула я, невольно заерзав.

Как маран умудрился смутить меня? Чувствуя, что жар, прокатившись по телу, опалил щеки, желала одного — вырваться на улицу из этого вмиг ставшего душным лабиринта переходов.

К счастью, очередная толпа миновала и, едва карангарец отстранился, как я сорвалась с места словно заправский спринтер. Все лишь бы скрыть свои не к месту покрасневшие щеки.

На этом испытания не закончились. Обед в заведении 'В облаках' оправдал мои наихудшие опасения. Муэн Тоон сделал их день, став самой звездной персоной среди посетителей. А мне пришлось давиться, пытаясь есть под прицелом множества изучающих взглядов. Касаемо моей персоны всех, очевидно, занимал один вопрос: почему эта девушка в обществе карангарца? О большем я старалась не думать.

К счастью, невозмутимый куратор и здесь остался верен себе, излучая просто-таки незыблемую уверенность в себе. Ее лучей хватило и на меня. Полностью игнорируя вызванное своим появлением смятение, Муэн смотрел только на меня, слышал только меня и обращался только ко мне, чем существенно повысил мою самооценку. Так что постепенно я немного освоилась и под конец трапезы смогла даже отвечать ему осмысленно.

Все же не зря он звездный адмирал, пусть и карангарский, но по всему чувствуется, что вывести из равновесия такого проблематично.

— Что там у нас еще в программе?

Уточнил карангарец, прежде чем подняться из-за стола с лучшим видом на город, раскинувшийся под нами широкой спиралью. Зрелище оказалось незабываемым. Ресторан действительно находился 'в облаках'. В их лунной туманно-дымчатой имитации. Каким-то образом прикрепленная к самой высокой точке купола прозрачная сфера помещения позволяла увидеть город во всей красе. Мы сейчас были над самыми высокими шпилями жилых башен-домов, могли видеть сигнальные отсветы их крыш, мелькающий бесконечным количеством огней поток внутренних транспортов.

— Аттракционы, музей, тоннель с антистрессовыми эффектами... — неуверенно протянула я, размышляя не слишком ли большие обязательства мы на себя взяли, решив побывать всюду за один день?

Простят ли меня сокурсницы, если я уморю их кумира экскурсионным турне? Впрочем, о чем это я? Разумеется, я никому в этом не признаюсь.

— Чудесно! — меньше всего Муэн походил на уставшего, кажется, с искренним воодушевлением отреагировав на мои перечисления.

Скорее уж на туристической ниве паду я!

Энтузиазму карангарца мог бы позавидовать вечный двигатель. Я начала невольно позевывать уже на жутких виражах, музей и вовсе погрузил мое сознание в дремотный транс, а тоннель умиротворения... В какой момент я принялась клевать носом, а моя голова обмякла на словно специально так удобно подставленное мужское плечо?

Я могла бы задаться этим вопросом, если бы не удивительно приятное сновидение, вставшее перед глазами. Мне снилась пещера из детства, и удивительно реалистичный ветерок, что обдувал скулы. Или прикасался к ним?..

Резко проснувшись, поняла, что ветерок очень даже реален. Искусственно созданный под покровом купола разностью давления, он в этот момент овевал лица обитателей лунного космополиса.

— И что случилось? — первым делом, я настойчиво завозилась, безмолвно настаивая на обретении собственной устойчивости. Муэн сразу поставил меня на ноги, позволив оглянуться вокруг. Включено вечернее освещение, значит, время заката миновало. — Я что, уснула?

— Да, — кивнул он мне, продолжая рукой придерживать за плечо.

Очевидно, выражения моего лица еще не убедило мужчину в окончательном пробуждении. Тут он не ошибся — остатки сонной дремы никак не желали рассеиваться, невольно я зевнула.

— Надо было разбудить меня. Так неудобно получилось, вам... тебе пришлось нести меня, — с чувством растерянности я бормотала первое, что приходило на ум. Сориентировавшись поняла, что мы находимся на одном из жилых витков городской спирали. — И куда ты шел?

— Нола, ты так устала по моей вине, еще и рано встала. Решил, дойду до ближайшего отельного комплекса. Выспишься нормально, а утром вернемся в академию? Тут недалеко осталось.

Разумеется, он говорил логичные вещи. Но при мысли о совместной ночевке в голове отчего-то затрубили фанфары. И вспомнились мысли подруги о странном интересе куратора, об отношениях в академии. Испугавшись собственной реакции и рассуждений, которые можно оправдать только сонливостью, я немедленно выпалила:

— Нет, нет! Я не могу так, мне надо вернуться...

— Хорошо. — и сейчас маран не стал спорить. — Тогда идем назад в переместительную кабину и отправимся к стыковочному сектору? Там ждет наш аэрокар.

Молча кивнув, я поспешила за развернувшимся к ближайшим кабинам марана. Прежде чем войти в свободную, он задержался у раздаточного аппарата и протянул мне упаковку с напитком.

Точно! Я с благодарностью приняла неожиданное проявление заботы, в какой уже раз за сегодняшний день решив, что Муэн Тоон не так однозначен, как мне думалось прежде. Есть в нем и другие, не знакомые нам стороны, не только фанатичная профессиональность и запредельная требовательность.

Сладкое питье придало сил, позволив взбодриться. Меня хватило на путь до нашего транспорта. Там вышла небольшая заминка. Карангарец оставил пометку о дозарядке и пополнении до максимума всех ресурсов аэрокара на время нашего отсутствия. Пока он бегал вокруг транспорта, проверяя состояние систем, я устроилась в кресле пассажира. И не заметила, как глаза начали вновь закрываться — спать хотелось немилосердно. Пожалуй, более насыщенного впечатлениями дня в моей жизни не было. Одно постоянное присутствие марана перевело мою нервную систему в режим бесперебойного волнения. И почему рядом с ним меня постоянно потряхивает?

Дожидаясь возвращения Муэна, всматриваясь в экраны, отображавшие небо, любовалась зрелищем ночной ярко светящейся Земли. Конечно, я понимала, что причина в сильном отражении атмосферой родной планеты света Солнца, но это никак не умаляло красоты и величественности синих лоскутков океана и коричнево-зеленого, припорошённого облаками континента, представшего перед моими глазами.

У нас же уже ночные лунные сумерки накрыли поверхность. Можно ли удивляться, что я сплю на ходу, за полтора года жизни на Луне перестроившись на ее суточные ритмы?

— Засыпаешь?

Усаживаясь в соседнее кресло пилота, Муэн чуть развернул мое.

— Да, долгий день получился...

— Но сколько всего интересного посетили...

Он смолк, переключившись на управление — нам пришло разрешение на вылет.

А я полулежала в кресле и пыталась вспомнить самое важное за сегодня. Но в памяти отчетливо засело только ощущение прохладной тишины виноградной беседки, сладковато-терпкий вкус самодельного вина и успокаивающая твердость мужского плеча.

Все остальное слилось в стремительную круговерть противоречивых и порой не самых приятных эмоций. Все кроме утра... той его части, где мы были словно только вдвоем. Стоп-кадр! Кажется, время в тот миг замерло, так отчетливо запечатлев в моей памяти малейшую деталь. Полутона теней на листьях лозы, легчайшее поскрипывание гамака, размеренное дыхание карангарца, немного спешащий стук его сердца, твердый подбородок, уткнувшийся мне в макушку... Так спокойно и хорошо.

— Нола?

Чувствуя прикосновение к щеке, не сразу поняла, что оно реально. Как и биение чужого сердца под ухом, как голова, устроившаяся поверх моей... Пытаясь осмыслить такие невероятные ощущения, я боялась открыть глаза. Но когда открыла...

Подсознательно, я уже поняла, что увижу сейчас именно появляющийся в черноте неба сияющий шар Солнца и одновременно блекнущее свечение Земли. И все это над сероватой и неровной поверхностью Луны, над которой мы зависли. Зрелище, которое я наблюдала и прежде, но никогда еще так отчетливо — без мутноватой преграды академического купола.

Никогда еще я не всматривалась в безжизненную и одновременно звенящую от мощи красоту вселенной с таким восторгом. Яркий и такой родной шар Земли, казалось, висящий совсем рядом — протяни руку и коснись... И чуть в стороне, кажущееся небольшим, но сияющее теплыми желтоватыми лучами Солнце. А вокруг — сотни крошечных искорок — далекие незнакомые звезды.

— Мы не остались посмотреть закат, я решил, что не могу дать тебе проспать и восход.

Муэн шепнул мне это совсем тихо, словно не желая напугать. И отстранился, отодвинув свой подбородок от моей макушки, подтвердив то, что уже подсказали ощущения. Я снова уснула. И во сне нашла для себя самую удобную и теплую опору, привалившись к карангарцу.

А он просто объединил наши кресла, позволив мне устроиться с удобством, и... остановил аэрокар. Мы зависли где-то на полпути от космополиса до академии.

— Аа?..

— Не волнуйся, запасов воздуха хватит. И заряд энергии достаточный. Мы немножко полюбуемся и полетим. Скоро вернемся. Ты выспалась?

— А.. ээ.. да. — на удивление я действительно ощущала небывалую легкость, словно проспала сутки. — Спасибо. Но почему ты... не разбудил меня? И остановился?

Некоторое время он молчал, пока мы уже порознь продолжали наблюдать восход.

— Решил, что так будет правильнее.

— Но Муэн, — я замялась, подбирая слова. Прежняя робость перед его авторитетом и статусом вернулась. — Ты хоть спал? Что же выходит, из-за меня вы... ты не выспался?

Сил посмотреть на него не было. Сейчас я радовалась наличию в их обязательной форме шлема, это позволило избежать прямой встречи глаз.

— Я в порядке.

По голосу я поняла, что он улыбается.

— Как же, не поверю.

— Действительно. Ну что, отправляемся?

Он пресек тему моих смятенных треволнений.

— Да...

Даже себе я не могла признаться, что совершенно не хочу этого, понимая, что очарование сегодняшнего дня исчезнет с первым же глотком воздуха в стенах академии. Все вернется на круги своя: я к своей участи неуспевающего по предмету кадета, он к роли моего строгого куратора. Волшебство этого дня истает. Иначе просто не может быть.

Осознав неизбежное, я резко выпрямилась в кресле, заставив себя вернуться к реальности. Прочь всякие фантазии и надуманные случайности. Не стоит приписывать Муэну Тоон собственные мысли и мотивы. Если вдуматься, он вел себя именно как ответственное за меня лицо. Раз уж случай свел нас утром...

Но сейчас самое время вспомнить кто мы, где мы и зачем!

Едва аэрокар, направляемый умелым пилотом, сел на парковку во внешнем кольце академии, как я соскочила с места.

— Спасибо за помощь, — бодро, глядя куда-то поверх плеча карангарца, отчеканила я мысленно отрепетированную за последние минуты фразу. — Выходные получились интересными благодаря вам. С вашего разрешения, я побегу в казарму, надо успеть собраться на занятия.

И не дожидаясь ответа, рванула наружу, а затем к основному пропускному пункту академии, несясь так быстро, как никогда не бегала на занятиях. Да, все верно. Мы вернулись. А здесь я — кадет Нола Дарген. А он — наш невыносимый куратор и деспот-преподаватель самообороны.

И я никому, даже Милене, не скажу, что на самом деле он... добрый.

Глава 7

Очередной спринтерский рывок — это я промчалась через территорию академии до нашей с Милой комнаты в казарме. И только захлопнув дверь и привалившись к ней спиной тяжело перевела дыхание. Почему вид плотно поджатых мужских губ навел меня на мысль, что он сейчас бросится следом и вернет меня назад? И, главное, на чей счет мои странные мысли? Это же я о Муэне Тоон! Нашем зверском людоеде с самообороны...

Брр! Пора прийти в себя! Принять холодный душ и забыть прошлый день как дурной сон.

Но... Почему я думаю только о том, как он поведет себя при следующей встрече? И она уже сегодня! Ведь лекция по самообороне в расписании. А ближе к вечеру, наверняка, все получат и уведомления об отработках... У меня как обычно их навалом. Ааа... спасите меня кто-нибудь.

Изменится ли после этого выходного что-то в наших взаимоотношениях?

Почему я думаю об этом? Как нелепо. Поспешно сдирая выбранное Милой платье, я заученными до автоматизма движениями переодевалась в форму кадета академии. Неужели я могу думать, что из-за одного дня с совместными экскурсиями карангарец должен теперь делать мне поблажки? Что за корыстные надежды? К чему ему эти двойные стандарты. Разве что Мила была права...

Брр! Прочь из моей головы, Муэн Тоон. Прочь!

Плеснув в лицо ледяной водой и неприязненно вздрогнув от обжигающей прохлады, я пообещала себе немедленно все забыть и безропотно принять неизбежные удары судьбы в виде очередной тренировки.

— Нола! — Милена подлетела ко мне перед самым утренним построением, на ходу поправляя форму. — Фух, еле успела. А что потом? Лекция по самообороне? Наш тиран с отменным слухом еще не появился? Отлично. Значит, есть время рассказать мне как прошло второе свидание с Куртом! Мм... Я прямо потираю ладошки в предвкушении. Он же тебе понравился?

Понравился, только не он. Я мысленно треснула себя по лбу: как могла забыть про боевика и непомерное любопытство подруги. Уж лучше полуправда чем лютый допрос с пристрастием, порожденный женским воображением... Страшно представить реакцию Милы, если я ей правду расскажу, она такого себе навоображает.

Едва нас распустили, как тихо призналась:

— Наша встреча не состоялась. У Курта возникли непредвиденные обстоятельства, он был занят вчера.

Чуть постояв под искусственным дневным светом и легким ветерком, созданными системой академического купола, мы двинулись в направлении учебного корпуса.

— Что-о? — лицо подруги вытянулось от разочарования. — Вот невезуха. А я уже свадьбу начала планировать. А после академии вас бы распредели вместе на военный крейсер, — она мечтательно подняла взгляд к потолку, впрочем, успевая и спешно шагать за мной к выбранному месту в огромной аудитории. — А зачем мы в самый конец пробираемся? Оттуда хуже видна потрясающая фигура карангарца.

— Тише ты!

В ужасе я подскочила на месте, спешно озираясь. Пусть лекторий полон шумных кадетов, но в отношении слуха марана я уже ни в чем не уверена. К счастью, он еще не появился.

— А что? Думаешь одна я так считаю? Оглянись, из кадетов-девушек только мы вечно сидим на галерке.

— В отличие от тебя, у меня нет времени на лекциях смотреть по сторонам, я материал слушаю.

— Вот! Знаю, что ты законспектируешь все до буквы, поэтому смело предаюсь фантазиям с участием нашего сурового куратора. Сдержанные мужчины вообще в моем вкусе.

— Мил, перестань!

Взмолившись, я спешно плюхнулась на сидение в дальнем от преподавательского места ряду. Подруга устроилась рядом.

— Да знаю я, знаю. Коса у него. И жена или кто там у него сейчас прилетела. Вчера как раз занятия по самообороне отменили у всех курсов, наверное, вместе день решили провести — об этом все сегодня шушукаются. Так романтично, им, наверняка, трудно дается разлука... Вот бы взглянуть на эту карангарку хоть одним глазком.

Ошеломленно моргая, я обернулась к Милене. Значит, маран вчера устроил себе выходной по собственному желанию? Ему, разумеется, можно, но... странно все это. И, да, а как быть с косой и женой? Почему он вчера со мной весь день провел?

— Но отсутствие Курта меня расстроило, — как обычно Мила перескочила с одной мысли на другую. — Он тебе сообщение на информатор прислал? Может быть, начнете пока переписываться?

— Ээ... Нет. Он передал сообщение через одного общего... знакомого.

— Выходит, ты вчера в академии осталась?

— Нет... Решила не нарушать своих планов, и отправилась в космополис.

— Одна?!

И тут пришлось покривить душой.

— Разве в такой толпе отдыхающих можно пребывать в одиночестве?

— Но...

— Тшш! — перебила я подругу, кивая на преподавательский постамент. — Лекция начинается, маран пришел.

И больше за ближайший час взгляд от самописца не оторвала, завороженно вслушиваясь в ровный голос преподавателя. Как по мне, так более ровный чем обычно.

Спешно собравшись в конце, намеренно выскользнула в общем потоке спешащих из лектория кадетов, так и не посмотрев на куратора. Но уже в обед на личный информатор пришло короткое сообщение о практике. Мое время значилось последним...

Ааа... не сдержавшись, я обреченно застонала.

— Что там?

Мила тут же заглянула в мой экран.

— Практика по самообороне, — поспешно призналась я.

— А у меня нет, — со стоном облегчения возликовала подруга, немедленно проверив свой связник.

— И у меня...

— И у меня!

Друзья поразили признаниями.

— Кажется, маран не вышел из режима отдыха, — многозначительно подмигнула мне Милена. — Только самых отстающих позвал.

Почему-то мне в этой ситуации почудилась иная подоплека и стало страшно— страшно. Оттого я и вскрикнула:

— Пойдемте вместе?! Ну, пожалуйста...

— Куда? На твою индивидуальную практику по самообороне? Зачем?

Изумление однокурсников объяснимо: подобного прежде не было. Организованность у карангарца значилась вторым пунктом в списке достоинств идеального кадета после старательности.

— Поддержите меня морально, — выдавила из себя, краснея. — Понаблюдать со стороны всегда полезно, да и Муэн Тоон вдруг разжалобится, глядя на зрителей, и отпустит меня пораньше?

— Даже не знаю... — подруга задумалась. — Как-то не принято это, все являются строго в назначенное время.

Шумная и смешливая, она в душе была доброй девушкой, именно на этот скрытый дар я и рассчитывала, отчаянно опасаясь остаться с Муэном Тоон наедине. Что за напасть? Как теперь учиться дальше?

— А что если он сегодня с атакующими занимается? Оттого и только Нолу вызвал как самую отстающую? На других 'гражданских' времени и не нашлось?

Кто-то выдвинул спасательную идею. Как минимум, знакомые девушки тут же решили прийти. Не прогонит же их куратор?

Напрасно я верила в его дипломатичность...

— Нет.

Монументальным постаментом застыв в дверном проеме тренировочной зоны, сразу всем лаконично возразил карангарец на наш безмолвный вызов.

— Но мы понаблюдаем, тоже ведь... полезно? Учиться на чужих ошибках?

Во Милка дает! Откуда только мужества нашла на робкий лепет? У меня при виде напряженной линии мужского подбородка и тонкой полоски поджатых губ дар речи просто пропал.

— Это навредит образовательному процессу.

Все, с этими словами мне кивком велели проходить внутрь и медленно — без толики волнения — прикрыли дверь перед носом моих сопровождающих.

Обреченно как-то даже по инерции прошагав несколько шагов вперед, я неловко замерла возле тренировочного настила, смиренно ожидая развития событий. Спину от напряжения свело болью — так меня нервировал немногим не осязаемый взгляд идущего следом мужчины.

— Кадет Дарген, вас что-то беспокоит?

Трудно отвечать тому, кого не видишь, но обернуться было страшно. И тон куратора не располагал к 'лишним' фантазиям, немногим не приморозив меня к полу.

— Никак нет!

Инстинктивно вытянувшись в струнку, слишком резко выкрикнула я.

— А вот мне так не кажется, — наконец-то он обошел меня и встал напротив. Скрещенные на широкой груди руки марана и тонкая полоска его поджатых губ оптимизма не внушали: ждет меня взбучка.

— Что за балаган с сопровождением? Считаете практические занятия забавной игрой? Мое время в отличие от своего не цените?

Моя инициатива выйдет боком, похоже карангарец решил, что я после совместной прогулки вознамерилась считать его немногим не приятелем! И сейчас поставит на место, уж в этом он мастер.

— Что вы, конечно нет!

— Значит, это не вы пригласили... зрителей?

Ааа... допрос!

— Я...

— Кхм, почему?

Последний вопрос прозвучал удивительно вкрадчиво, даже заботливо.

Мамочки, мне конец! Впредь другим наука: не ходите с чужими звездными адмиралами под луной гулять. Хм, или по Луне?.. Мозг лихорадочно искал хоть какую-то причину, любой аргумент, достойное оправдание явно взбесившей преподавателя выходки.

— Курта надеялась увидеть! — в итоге выпалила я первую возникшую в голове мысль, вспомнив чье-то предположение про занятия атакующих. И спешно затараторила, поясняя. — В смысле, мы почему-то решили, что мой вызов — это ошибка и сегодня занятия у кадетов-боевиков. Мы же с ним так и не встретились. Вот и пошли все вместе, полагая что все быстро разъяснится и... вы меня отпустите.

Наблюдая как грудь Муэна Тоон медленно приподнимается пока он беззвучно сквозь зубы втягивает в себя воздух, я на полном серьезе придумывала себе надпись на надгробие. Да, у жителей моей общины принято, как и в древние времена, придавать мертвых земле.

— Значит, быстро отпущу?

Голос его прозвучал так спокойно-спокойно, что у меня язык онемел. Все что смогла — зажмурилась и истово затрясла головой, отрицая.

— С чего бы это мне так вас поощрять? Наверное, за отличные навыки и успеваемость?

Мои плечи поникли, все, о чем мечтала в данный момент — оказаться где-нибудь в миллионе парсеков от этого места.

— Или у вас есть основания считать, что практика по самообороне вам больше не пригодится?!

В тоне промелькнуло холодное бешенство? Но мой мозг от ужаса заклинило в режиме пустоты, никак не способствуя проявлению находчивой сообразительности. Я непонятным образом довела сейчас этого невозмутимого людоеда до точки кипения — такой стремительной развязки мое воображение никак не предполагало.

— Три базовые нормы! — Не дождавшись моего ответа отчеканил Муэн Тоон. — Немедленно выходите на арену и докажите, что заслуживаете быть раньше отпущенной с практического занятия.

Дальнейшие события слились для меня в одну сплошную круговерть под общим названием — ад. Карангарец словно разозлился, и в качестве 'груши' для его ярости очень подошла я.

— Сила мышц и успешность выполнения кадетом технических приемов борьбы, — припечатывал меня маран нравоучениями, валяя по матам во все стороны, волтузя в бесконечных стальных захватах и притискивая к себе так, что дышать становилось нечем, — напрямую зависят от подготовки. Вы не достигните значимых результатов, пока ваши двигательные характеристики не станут виртуозными. А значит, тренировки, тренировки и еще раз тренировки!

Не помня себя, держась за стенку я плелась к казарме глубокой ночью, испытывая ощущение полного изнеможения. Нет, злости! Как же он загонял меня сегодня... Немногим не до смерти! Вот эта доза физической нагрузки, где-то далеко за гранью моих возможностей.

Кажется, и меня довели до точки кипения...

— Ты выжата как лимон, — констатировала подруга очевидное, стоило мне тяжело перевалиться через порог. — Что? Маран тебя не пожалел?

— Нет... — наконец-то рухнув на свою кровать, призналась. — Не знаю, что с ним сегодня. Бешеный какой-то, вновь и вновь требовал переделывать приемы. Я так устала! Если б силы остались, высказала бы ему все в конце, вот серьезно! Пусть над боевиками так измывается, им положено. Но я?? Я — гражданский специалист, мое дело обеспечивать команду пищей. А он с этим удушающим захватом пристал! Кого мне им душить? Кусты картошки?

— Согласна. И давно тебе твержу — поговори с ним. Кроме тебя он никого так не загоняет. Тут должна быть причина! Выясни ее. Что если, только не кидайся на меня с криками, это все же попытка привлечь твое внимание? Знаешь, в чем-то мужчины остаются мальчишками на всю жизнь, только вместо дерганья косичек раздают раздражающие научения.

А что сказала бы Милена, узнай она о вчерашнем дне?..

Заглядывать себе в душу я страшилась. И это пугало... пугало собственным страхом и одновременно желанием расставить все точки над 'ё', надеждой...

— И что ты решишь?

Не дождавшись ответа подруга подошла и присела на краешек моей кровати.

— Ничего, — признав свою отчаянную трусость и абсолютную неспособность сделать такой решительный шаг как откровенный разговор с Муэном Тоон, я тяжело приподнялась, собираясь помыться перед сном. — Завтра освобожусь раньше, отправлюсь в тренировочный зал и постараюсь совладать с этим захватом!

— Стать боевиком не сможешь, — сухо напутствовала в спину Мила. — Рано или поздно сдашься, признав это. Он не просто так тебя гоняет, только ты упрямая и бестолковая никак это не поймешь!

* * *

Слова подруги снова и снова звучали в голове. В гордом одиночестве, мысленно проклиная все на свете и чувствуя стремительно подступающий упадок сил, я пыталась собраться и выполнить никак не дающийся мне удушающий захват. Не получалось! Ну, никак.

Толком не отдохнула — не выспалась, нервы на пределе. Затем день обычных занятий — без самообороны, но без нее, кажется, моя жизнь невозможна. Поэтому я вновь в этом зале — уже самостоятельно из одного упрямства пытаюсь достичь недостижимого. Безуспешно...

И не в последнюю очередь оттого, что за кругом освещенного ринга в центре тренировочного зала я постоянно ощущаю присутствие ненавистного преподавателя. Муэн Тоон мерещится мне уже всюду, ощущение давящего контроля и, как следствие, собственной напряженной нервозности не покидает теперь постоянно. И сейчас каждую секунду я чувствовала на себе его взгляд. Почему я уверена, что он рядом?

Ощущение волновало, сбивая и заставляя тратить уже скрытые резервы сил на поддержание самоконтроля. На меня этот сногсшибательный маран действовал не менее сокрушительно, чем на других сокурсниц. Сил не было уже совсем, вместо желаемых четких движений выходили жалкие трепыхания, что не могли напугать даже манекен.

— Не могу больше, — с этой фразой, кулем осев на мягкое покрытие пола, я сдалась. — Милена права, выше головы не прыгнешь.

Тогда и раздались четкие моментально узнанные мною шаги: интуиция не подвела, карангарец тоже пришел сюда так рано.

— Очень здравая мысль! — этот самодовольный тон уже снился мне в кошмарах. — Нола Дарген, вы безнадежны, вы беспомощны и при любой малейшей опасности будете обречены на поражение.

— Какой опасности? — взвыла я со всей яростью, что последние месяцы копила в душе. — Моя задача — вырастить хороший урожай грибов на борту звездолета! Сражаться с кем-то я не буду!

Одним слитным движением метнувшись вперед, он вдруг замер, присев напротив.

— А если выбора не оставят? Если поставят перед фактом: жизнь или смерть? Если звездолет вместе с твоими грибами захватят? Тогда что? Тихо умрешь? — с возросшим недовольством и неожиданной страстностью в тоне уточнил маран.

— Да, — невольно отклоняясь назад от напора и экспрессии его голоса, закрыв лицо руками, отозвалась я. Идиотизм какой-то, что за мысли у него? — Если так рассуждать, то погибнуть и дома можно — в ванной поскользнуться и головой удариться. Или, вероятнее, звездолет в случае атаки взорвут. Сильно мне в такой момент поможет навык этого захвата?

— Ты слабая!

Сказал так, словно сам был этим расстроен. Словно этот факт объяснял все.

Но только не мне! Больше того, такое откровенное пренебрежение куратора меня разозлило.

— И что с того? Нас таких много на гражданском отделении — сотни и сотни девушек-обеспеченцев. Чего вы ко мне прицепились? Моя профессия другого не предполагает. Как бы вы ни пытались сделать из меня боевика!

Опять я крикнула. Собственные неожиданно обострившиеся эмоции, реакция на его приближение, мгновенно всплывшее в памяти ощущение умиротворения, что посетило меня накануне, когда мы вместе лежали и смотрели на разросшийся виноград, испугали. Тело измучено и обессилено этой борьбой... борьбой с ним, с учебой, с собой. Не способна я ни на что, когда он рядом. Абсолютно безнадежна!

— Я не пытаюсь, ни в коем случае, — маран еще подался вперед, наклоняясь ближе и вынуждая меня отодвинуться, упираясь локтями в пол позади.

— Зачем тогда вы меня терроризируете?!

Неужели истерика? Точка кипения пройдена и барьеры сорваны?

— Хочу, чтобы ты сама поняла основную истину.

Ты? Мы снова на 'ты'? Мы вновь сообщники? В чем на сей раз?

— Какую?

Интерес в душе искренний, я ждала ответа в непонятном оцепенении, словно где-то глубоко в своих мыслях уже слышала его. Только не смела принять...

— Тебе нужна защита. Мужская, — как нечто естественное пояснил мне караганец.

— Когда? — изумленно забормотала я, пытаясь его понять. Совсем не этого я ожидала. — Почему? Именно мне?

— Всегда! Когда же ты поверишь? Просто так должно быть, я должен защищать тебя. Именно тебя, и не спрашивай почему.

Одновременно произошли две вещи: погас свет, погрузив помещение в темноту, и на мои плечи опустились его руки.

Вздрогнув, я замерла. Кажется, именно этого мига подсознательно и ждала все эти месяцы изматывающих тренировок... Вместе с потрясением пришло однозначное осознание: Милена оказалась права, и мои подозрения подтвердились — у Муэна Тоон ко мне интерес. Личный! Мужской!..

В шоке я застыла от так неожиданно свалившегося на меня подтверждения, даже дыхание на миг прервалось — я не верила, просто не допускала мысли, запрещала себе замечать очевидное. Но в этот конкретный миг я почувствовала, что права, я осознала, что истина в этом. Нет смысла в том, чтобы лгать самой себе?

Облегчение накатило расслабляющей волной. Наконец-то. Все инстинктивно показалось правильным...

— В-вы... ты... — заикаясь, попыталась возразить, сама до конца не зная, что хочу выяснить и как действовать дальше.

Но карангарец прервал.

— Да, я так решил — вам, Нола, нужна моя защита. И вы ее получили. Или уже можно на 'ты'?

Описать мои чувства невозможно. Кажется, слегка потряхивало, мне даже не было страшно, настолько сильное потрясение я испытала. Одно дело догадываться, надеяться, бояться поверить и другое — так однозначно и категорично услышать от него! Это пугало... я однозначно трусиха, до последнего упорно бегущая от правды. И сейчас продолжала бежать по инерции.

— Но я н-не хо...

— Неважно, у тебя нет права отказать мне, — и его руки в темноте сильнее сжали мои плечи, принуждая подняться.

Вернее, поднимал меня он сам, поскольку мои ноги в буквальном смысле подкашивались от накатившей чувственной волны и слабости. Муэн Тоон так близко, обнимает меня, прижимает к себе. Мир сошел с ума? Зачем-то я нужна этому марану? Что он намерен делать дальше?

— Как это нет права отказать? — едва разжимая губы, переспросила я. Реагировать активнее не получалось, я словно не могла до конца поверить в происходящее, ощущала себя сторонним наблюдателем, оказалась не способна заставить свое тело вырваться, оттолкнуть его... И хотела ли этого?

Одна ладонь мужчины, уверенно скользнув с моего плеча, устремилась к груди, по пути размыкая все магнитные застежки эластичной формы. Через несколько секунд я поняла, что верхнюю часть спортивного комплекта с меня уже сняли. А ладони Муэна уже двигались по моей спине, избавляя от эластичных лент, фиксирующих грудь. На миг его ладонь замерла над моей лопаткой, в том месте, где еще в детстве появилась непонятная татуировка. Но сейчас вокруг темно, и меня мало заботила эта давно забытая история. Происходящее сейчас куда важнее! Насущнее.

— Перестаньте!

Наконец отмерев, я вздрогнула, стремясь отскочить от мужчины. Слишком быстро, слишком ошеломительно, слишком пугающе... Время, весь мир вокруг словно замерли.

Карангарец тут же перехватил меня за талию, удерживая рядом.

— Не беги! — голос мужчины звучал увещевательно, окончательно повергнув меня в панику.

И пока я набирала полную грудь воздуха, чтобы завопить от переизбытка самых невероятных эмоций, его губы вдруг прижались к моему рту. На один бесконечно долгий миг мы дружно перестали дышать, потрясенные этим прикосновением. Словно единственное место на моем теле, что могло сейчас чувствовать — это губы. И сейчас весь мир вокруг я осязала ими, впитывала каждую капельку ощущений, запоминала, пыталась поверить... Это сон с привкусом жара, терпкости и надежды.

Теплые руки Муэна с лихорадочной поспешностью гладили и гладили мою спину, все теснее вжимая меня во всеобъемлющую твердость его груди.

— Я не понимаю...

Мы остановились, только когда воздух в моих легких закончился.

— Ты напрасно так волнуешься, — спокойно увещевал меня маран. В окружающей непроглядной тьме его голос звучал... обманчиво ласково. Это только усилило мой ужас. Причем пугал меня не Муэн Тоон, а собственная, вспыхнувшая мгновенно, зудящая тяга и предвкушающая потребность в нем. Испуг удесятерил мои силы. Не узнавая себя, я боялась поверить в свои эмоции. И наконец-то, вырвалась... или меня уже никто не держал?..

Бросившись непонятно куда, успела отбежать метров на пять в беспросветной темноте, когда неожиданно врезалась в мужское тело... в него. Ладони коснулись горячей кожи на мужской груди. Я слышала, как под моей рукой билось его сердце. Потрясенная этим фактом, застыла на месте.

Что происходит?.. В голове полнейший хаос из чувств и эмоций. Но сильнее всего смесь страха и... предвкушения. Мне одновременно хотелось стыдливо убежать от него, и со всей мочи метнуться в объятия мужчины, чтобы ощутить прикосновение его кожи к своей. Вот как сейчас, когда мы вновь принялись обниматься как сумасшедшие. И мои руки крепко сжали его плечи словно страшась потерять в окружающей тьме.

— Не бойся! — Муэн с томительной нежностью гладил меня по спине, вновь уговаривая. — Ты под моей защитой.

— Прекратите! — стеснительность победила желание, я вновь толкнула его руками в грудь. — Вы не можете это делать, я не раз...

Принять случившееся оказалось так трудно, я продолжала дрожать в душе от неизменного страха, цепляться за привычное и такое понятное прошлое.

— Говори мне ты. Можно? Муэн. Скажи!

— Муэн, — послушно повторила я, зачарованная отзвуками мольбы в его словах. Не могла сдержать слез, чувствуя, что вот-вот сдамся, и сама наброшусь на него. Но этого нельзя допустить! — Муэн, отпусти меня! Что ты творишь! Это... это... незаконно.

Глупо выкать тому, к кому прижимаешься голым телом. Пусть и движимая собственной потребностью в этом тактильном контакте. Меня распирало от противоречий, сейчас я ни в чем не находила уверенности. Ни в себе, ни в нем, ни в реальности происходящих событий. И как вести себя, не знала...

— Ваши правила вполне допускают наши отношения, — он обхватил ладонью мой затылок и, склонившись, поцеловал мои губы, заставив забыть о недавних намерениях.

Тем самым ртом, что так часто сжимался в узкую линию от моих 'успехов' на ниве самообороны. Теми самыми губами, что я лекция за лекцией рассматривала на его лице. Единственную часть его лица, что я знаю. Видела. Как и сотни других девушек с моего курса...

— Вы часто со своими студентками вступаете в связь? — шепнула я, изворачиваясь.

— Ты первая, — спокойно сообщил он и вновь поймал мои губы в плен.

Первая? Невозможно! Я не так исключительна, чтобы поверить в это лукавство. Мысль отрезвила.

— Услышь же меня. Остановись! — лучше настоять, пока я в состоянии сопротивляться.

— Я даю тебе свою защиту, понимаешь? — уверенно возразил маран, все также не позволяя мне отступить.

— А ты спросил, нужна она мне? — в голосе уже истерические всхлипы. Если он сейчас не отступит, я позорно рухну к его ногам, сгорая от страсти и желания. — Сейчас защита необходима только от тебя!

Неправда: себя я боялась больше. Твердила про себя: мы совершенно разные, мы не подходим друг другу, как я забыла об этом?

— Моя защита в обмен на твое присутствие в моей жизни. Это хорошая сделка.

Маран словно не слышал меня, продолжая стоять на своем. А я упорно и бесполезно — бой с собой проиграла безоговорочно — упиралась руками в мужскую грудь, в тщетной попытке от него отдалиться.

— Тебе это зачем? — да, добрая половина моих сокурсниц ему не откажет! И в отчаянии вдруг вспомнила, хватаясь за эту мысль как за соломинку, отделившую меня от грани. — У тебя же коса!

— Моя коса тебя беспокоить не должна.

Почему в его голосе мне послышалась улыбка? Как самонадеянно! И обидно, и разочаровывающе одновременно.

Одна рука Муэна со вполне себе очевидными намерениями, на миг погладив мою спину, подобралась к груди.

— Это же невозможно! — с ужасом замерев от осознания бесполезности моих протестов, я сдавленно прошептала. Сама сгорала в огне нетерпения, жаждала его прикосновений и не находила сил сопротивляться. Но признать это... признаться ему страшно. — Ты — мой куратор, я так не могу. Это ошибка, наваждение! Нам просто необходимо остановиться, успокоиться и... забыть обо всем.

Да, да! Еще бы самой верить в то, что так сумбурно шептала.

— Я намерен предъявить на тебя права, — вновь игнорируя мои слова, заявил мужчина. — За эти месяцы я убедился, что это неизбежно. А времени и так много потеряно. Все начнется сегодня.

— Не надейся, что я так легко соглашусь на твои условия, — исключительно из самолюбия, решив сопротивляться до последнего, огрызнулась я. Еще решит, что я слишком уступчива, или набиваюсь в эти отношения...

— Ты привыкнешь, — безапелляционный ответ, и мягким толчком под колени меня обрушили на пол, конечно, успев подхватить на руки. — Нам пора оставить это место — я слышу: кто-то идет.

Полностью история на сайте Книгоман (noa-lit.ru) на страничке автора Алёны Медведевой

Внимание! Роман Нам не узнать друг друга сразу переиздан, желающие получить бумажный экземпляр книги — пишите на почту almed@svl.ru

В сентябре ожидается бумажная новинка — совместный роман с Ольгой Гусейновой — Страшная сказка о сером волке. Мониторьте роман на Бук24 или в Лабиринт. Предыдущая бумажная новинка — роман Иномирянка... — в Лабиринте заканчивается, успевайте купить бумажный экземпляр.