Суженая с далекой Земли

Суженая с далекой планеты. Сложный случай

Пролог

— Никогда не ходи в пещеру, — пугала с детства мама. — Там живут темные силы, о них с древних времен рассказывают жуткие истории. Там пропадали люди, уходили безвозвратно. Не удавалось найти даже их тел. Говорят, там есть ворота в другие миры, говорят, что именно так наши древние предки путешествовали по вселенной. Это сказки, разумеется, но пещера — длинный подземный лабиринт переходов, она действительно опасна. Не ходи!

Запретный плод сладок...

— Бабушка, — признавалась я, будучи двенадцатилетней девчушкой, — мне так хочется побывать внутри. Нестерпимо хочется. Мне даже во сне эта пещера видится в последнее время!

— А ты не боишься? — щурила глаза старая шаманка. — Все боятся. Ты же знаешь, там внутри слышен жутковатый вой, иногда вспыхивает яркий свет, и пропадают люди.

— Бабушка, а они, действительно, пропадают?

— Как знать, в древних сказаниях есть мысли о том, что существуют во вселенной особенные места, где материя миров соприкасается, где можно одним шагом преодолеть миллионы световых лет, пройти сквозь время и пространство. Вроде бы древние земляне именно через такие ворота смогли попасть на другие планеты, заселить их.

— И они стали инопланетянами? — с детским непосредственным любопытством замирала я в восхищении от сказочной истории.

— Конечно, они менялись, их менял новый мир, другие условия обитания, — щурилась и соглашалась умудренная жизненным опытом бабушка, сообщая какие-то не совсем понятные мне вещи, и тут же впивалась в меня взглядом. — Значит, хочешь побывать в пещере? Видишь ее во сне?

— Очень хочу, вижу! — смеялась я.

Бабушка хмурилась, с беспокойством всматривалась в меня мутными старческими глазами с необычной мудростью и внимательностью, еще непонятной мне.

— Нола, — тон старой шаманки даже в детстве заставлял меня осознавать важность ее слов. — Я подарю тебе подарок, неприметный камешек, украшение на память о себе. Ты всегда носи его на шее, не снимай и никому о нем не рассказывай.

— Он такой важный? — Ликуя от значимости секрета, переспрашивала я.

— Да, он не позволит тебя увести, — кивала шаманка, едва слышно бормоча что-то, и узловатыми пальцами выискивая небольшой сероватый осколочек в одной из своих бесчисленных деревянных шкатулок

Даже получив в прошлом неплохое образование она осталась верна традициям и убеждениям моего народа.

— Увести? — не совсем понимая сути бабушкиного волнения, уточняла я.

— Да, никто не заставит тебя поступить против твоей воли, — продевая в дырку на камешке шнурок и повязывая мне на шею, серьезно скалилась шаманка потемневшими от возраста зубами. — Никогда не снимай, ты поняла? Этот камешек — большая ценность, не смотри на его невзрачный вид. Он из поколения в поколение хранится в нашей семье, когда-то ради него отдали жизнь.

— Так это тайна?

— Очень большая тайна. Ты не должна рассказывать о нем или снимать. Как бы не просили и какие бы причины не называли. Поклянись! Я не могу рассказать тебе большего — ты не рождена, чтобы перенять эти знания. Вижу: пойдешь другим путем; но я не позволю вырвать тебя из понятного и безопасного мира. Неведомое несет опасность, никто не знает точно, что по ту сторону...

— Бабушка, о чем ы говоришь?

— Просто поклянись! — Шикала она на меня. — Никогда не снимай и не рассказывай!

Я кивнула, обещая требование пожилой родственницы исполнить, радуясь новому подарку и ощупывая камешек через ткань платья. У меня появился настоящий секрет, почти взрослая тайна!

* * *

Мы жили в небольшой натурализованной деревушке в предгорье — естественной общине. В огромных космополисах — городах на орбите Земли или на Луне принято было считать эти территории зоной естественного расселения. Моя семья была одной из немногих, что продолжала вести истинный образ жизни, дистанцируясь от современного интегрированного существования большинства народов звездной системы. Простейшее земледелие, животноводство и естественные условия существования без какого-либо значимого вмешательства современных технологий.

Моя бабушка, как и ее бабушка когда-то, слыла шаманкой — хранительницей истинных знаний о мире, где человек — лишь часть природы. Поэтому наша семья всегда была ближе к исконному жизненному началу именно Земли, чем многие другие наши современники, многие поколения которых проживали в космополисах. К изначальной естественности быта, труду ради выживания и простоте мироощущения. Жизнь в орбитальных городах была куда насыщенней и проще.

В тот день привычной детской компанией мы играли в лесу возле скал. Гроза началась неожиданно, хлестнув волной ливня и шквалом ветра. Всей ватагой, осознав, что под кронами деревьев укрыться от пронизывающего дождя не получится, рванули к отверстию в ближайшей скале. Там оказалось множество уходящих вглубь пещеры тоннелей. Под сводами одного из них, мы и укрылись, зябко прижимаясь друг к другу и с ликованием наблюдая за потоками воды, льющейся с неба.

Мы, выросшие в общине, не понимали тогда, какое это чудо в нашем космическом веке — живой лес и истинная мощь стихии совсем рядом. Эти ощущения были недоступны поголовному большинству жителей планеты, предпочитавшему жить в современных автономных орбитальных станциях-городах. Мне же повезло расти в условиях естественной земной среды обитания.

Смеясь вместе с остальными, вглядываясь в непроглядную стену воды снаружи, неожиданно почувствовала странное тепло. Оглянувшись с испугом, заметила свечение в глубине тоннеля, в котором мы укрылись. Осознав неожиданный факт, толкнула локтем подругу.

— Что за свет?

— Какой? — удивленно оглянувшись назад, засмеялась она. — Нола, тебе уже мерещится что-то от волнения! — и, потеряв интерес ко мне, вновь сосредоточилась на наблюдениях за разыгравшейся непогодой.

А я... гроза меня уже не волновала. Меня нестерпимо тянуло дальше — в глубину, в недра горы, туда, где виднелся свет. И даже тот факт, что никто кроме меня словно не видел его — не останавливал. Это пугало, но невыносимое любопытство и желание двигаться вглубь, не пропадало. Наоборот! Ноги словно сами несли меня... ближе к источнику свечения. В странном трансе, совершая необъяснимый и заведомо опасный поступок, я украдкой от всех ускользнула к тоннелю и двинулась по нему вперед. За шумом воды никто не заметил моего маневра.

Перестав считать шаги и отмечать поворот за поворотом, я, с каждым мигом убыстряясь, спешила, сама не понимая куда. Словно что-то гнало вперед, затмив любые мысли о здравомыслии странным желанием разобраться в происходящем. Вскоре я уже бежала, с обреченностью неизбежности стремясь к цели.

'К какой?'

И сама еще не знала.

Замерла на месте, только достигнув источника яркого света. Им оказалась, ставшая словно прозрачной, пульсирующая вспышками энергии, стена подземного грота. Мои руки зудели от желания коснуться ее... Страха или тревоги не было и в помине, что странно. Отсутствием инстинкта самосохранения прежде я не страдала.

'Что же это такое?..'

Больше ни о чем думать не могла. Затаив дыхание, я вглядывалась в необычную материю с жадной любознательностью легко увлекающейся детской натуры.

Вытерпев лишь пару секунд, осторожно ладошкой притронулась к прозрачной и такой манящей пелене. И тут же почувствовала отклик... ответное прикосновение... тепло чьей-то ладони! В страхе инстинктивно отдернув руку, прижала ее к груди, до рези в глазах всматриваясь в мутную преграду перед собой. По ней, ускоряясь с каждой секундой, бежала странная рябь, постепенно проясняя обзор. С каждой волной колебаний все отчетливее демонстрируя мне... чей-то силуэт. Там, за почти уже прозрачной преградой!

'Тут кто-то есть!'

Чуждый страху и чувству опасности детский интерес вспыхнул с утроенной силой. Я и думать забыла обо всех страшилках и родительских наказах.

Вновь необъяснимая тяга, неодолимое и навязчивое стремление соприкоснуться вынудили вскинуть руку и осторожно приблизить ее к довольно прозрачной преграде. Чтобы... легчайшим прикосновением ответить на синхронный жест по ту сторону.

Чей?

На миг я замерла в восхищенном восторге, вновь чувствуя ласковое тепло чьей-то ладони. Стремительный захват и неожиданный рывок стали полной неожиданностью! Чужая рука жестко и безжалостно, мгновенно сместившись, обхватила и сжала мое запястье. И... ее владелец резко дернул, потянув меня ближе, вынуждая падать вперед прямо сквозь эту странную прозрачную грань.

Все произошло так быстро...

Сердце пропустило лишь пару ударов, вопль паники и страха не успел оформиться в груди, как шею словно стиснуло удавкой, неумолимо и безжалостно сдавив горло тугим кольцом боли, лишив возможности двигаться вперед, препятствуя усилию... тянущего меня сквозь зыбкую пелену мужчины. Резкой вспышкой узнавания в краткий миг встречи наших взглядов я осознала эту данность. Ноги намертво вжались в землю, не позволив сделать и шага. Того единственного шага, что отделил меня от незнакомца.

'Даже не мужчина, скорее юноша... немногим старше меня'

Ошеломленное сознание фиксировало образы, отпечатывая их в памяти. Так я поняла: он не человек! На осознание потребовались доли секунды, когда, поддавшись волне запоздалого страха, я увидела исказившую его лицо гримасу. Устрашающе оскаленный клыками рот и удивительный цвет радужки. Единственный мимолетный взгляд я успела бросить на его лицо сквозь блеклую пелену энергетического поля.

Почти тут же неведомая сила, разгораясь на моей груди горячим всплеском жара, словно потащила назад, вырвав мою ладонь из руки незнакомца. Мощнейшей отдачей мое тело откинуло назад — на каменистый пол грота, с силой швырнув о него головой. Последнее, что успело отпечататься в моем сознании — яростный, какой-то отчаянно взбешенный вопль чужака и его перекошенное от гнева лицо с напряженно зажмуренными от боли глазами.

Страшное лицо... обреченное.

— Нола, Нола? — пришла в себя от того, что кто-то тормошил за плечо. — Ты нас слышишь? Зачем тебя понесло в этакую глубь?

— Что со мной? — натужно хрипела, с трудом сумев приподняться, и жмурилась от резкого света голографического фонарика. Наверное, кто-то на ручном связнике включил. И тут же, спохватившись, не обращая внимания на враз закружившуюся голову, обернулась к стене. Там только что была прозрачная пелена... проницаемая?! Стена выглядела, как и положено выглядеть внутренней грани пещеры — массивно, грубовато и... непреодолимо.

'Привиделось?!'

— Я свет увидела... — растерянно захрипела, пытаясь объяснить свое поведение.

— Еще бы! — смех друзей раздался совсем рядом и гулким эхом разнесся по лабиринту переходов. — Ты, видимо, в темноте оступилась и неслабо приложилась головой о камень.

'Наверное, — с облегчением ухватилась я за понятную версию. — Не может же быть правдой то, что мне почудилось...'

Поднявшись на ноги с помощью подруги, бросив напоследок внимательный взгляд на злополучную стену, вместе с друзьями отправилась наружу. Гроза прошла, воздух посвежел и остудил мои горящие щеки легкой прохладой. И на душе у меня тоже полегчало — показалось или нет, но все обошлось. С такой бабушкой, как у меня, в любые странности верить начнешь.

'Наверняка показалось...' — иначе я себе думать запретила.

Дома, скинув промокшую и запачкавшуюся рубашку, потрясенно замерла возле зеркала в ванной, уставившись на нескладную и худую рыжую девчушку в отражении. Вернее, на камешек, что несколько месяцев назад подарила мне бабушка. Он с тех пор всегда болтается на шнурке на моей шее. А сейчас... камень обуглился!

'Так вот что позволило мне противостоять маневру... незнакомца?..' — родилась в голове спонтанная мысль. Почему вдруг подумала об этом и сама не знала.

Испуганная, начала судорожно крутиться на месте, опасаясь увидеть еще какие-нибудь признаки подтверждения произошедшего. И увидела их...

Нет, не синяки или ссадины сразили наповал, став неоспоримым аргументом за реальность моего 'видения'.

'Метка!'

На спине по верхнему краю правой лопатки отчетливо проступили на коже два непонятных знака.

'Похожи на древние иероглифы. Что это значит?!'

Заломив руку, в отчаянной и наивной попытке попыталась стереть с кожи возникшие рисунки. Бесполезно! Символы словно выжгли на моем теле на века... Ощущая инстинктивный ужас перед необъяснимым, я во все глаза смотрела в отражении на странные знаки, не представляя, как объяснить родным источник их появления. Смотрела, но видела совсем не себя...

В памяти резким наитием всплыло жутковатое, несколько размытое, лицо юноши. Чужого юноши. Чуждого...

'Ничего хорошего это означать не может!' — поняла, что явно вляпалась в проблемы, причем по собственной глупости! И с детской убежденностью решила...— 'Не буду никому говорить! Ничего на самом деле плохого не случилось?.. А так, если рассказать, наказания от родителей не миновать. Буду молчать!'

Глава 1

— Нола, ты совсем взрослая, — мама с нотками гордости и грусти в голосе провожала меня в первое путешествие в ранге кадета космической академии.

Я улетала в крупнейший космополис планеты, чтобы продолжить свое целевое обучение. Выбрав профессию гражданского специалиста любого экипажа звездолета — бортового агронома, должна была пройти обучение. Мне (в перспективе, конечно) предстояло проводить рабочие будни в космотеплице и заниматься снабжением команды растительным белком, углеводами и грибами.

Первый год обучения позади, и пролетел он незаметно. Учеба, новые друзья, невиданные мною ранее развлечения интегрированного межгалактического мегаполиса, жизнь в студенческой казарме космической академии... И пусть я являлась студенткой сектора профессий обеспечения, а не сектора атакующих или управленческих кадров звездного флота Земли, но интересного и у нас оказалось немало.

— Что в каникулы делала? — моя сокурсница, лучшая подруга и соседка по комнате Милена донимала меня вопросами, пока мы обедали в небольшом пункте раздаточного питания академии. Наступил первый учебный день второго года обучения. — Или домой летала? Опять в своих девственно диких дебрях первозданной природы весь отдых провела?

— Ага, — кивнула я, не вдаваясь в подробности, понимая, что девушка, как истинный житель современного мегаполиса, вряд ли сможет понять и оценить мои взгляды. Но я нигде бы не отдохнула от чрезмерно насыщенной жизни горожанки, что сейчас вела, как в родном 'медвежьем уголке' планеты.

— Все же странное это стремление — жить какими-то догмами и мироощущением прошлого, претерпевая бытовые неудобства, отказываться от стремительности повсеместного прогресса, — привычно качнула головой подруга.

Да, ей не понять. Разницу можно только почувствовать.

— А ты? — сменила я тему. — Что, вообще, новенького в мире и в городе?

— Да в основном сейчас все разговоры про напряженность в дипломатических отношениях с карангарцами, — жуя воздушную белковую соломку, вычленила Милена основную новость. — Официально это не подтверждают. Но сама понимаешь — чем упорнее везде твердят, что у нас с ними все хорошо, тем больше ходят слухи, что мы на грани войны. Вроде как или они с нами, или мы с ними намерены разорвать всякие контакты и запретить перемещение по подконтрольным секторам космоса.