— Ну что вы, лорд Поттер-Гриффиндор, не стоит извинений. Если ваше здоровье к вечеру придет в норму, то я буду рада видеть вас, вашего отца и вашу красавицу-супругу в своих апартаментах, — женщина улыбнулась.
— Всенепременно, мадам. Мой отец — первоклассный зельевар. Уверен, к вечеру моя проблема будет решена и мы сможем навестить вас. Всего доброго, мадам Донован.
Отойдя на пару шагов, Гарри вновь чихнул и скрылся за дверью для преподавателей. Уже при входе в гостиную его нагнали Сириус, Люциус и Северус.
— Возмутительная наглость. Эти Уизли такие... — светловолосый лорд попытался выразить свое негодование, но никак не мог подобрать слов.
— Прекрасно тебя понимаю, мой дорогой друг. Но боюсь от того, что они приличным магам не нравятся, им ни жарко, ни холодно. Гарри, подойди сюда, — приказал сыну Северус.
— Зачем? — спросил тот, но все же повиновался и встал напротив окна.
— Мне нужно посмотреть, — ответил старший мужчина и оттянул вниз веко Гарри, через пару секунд осмотра, он объявил диагноз. — Аллергия на резкие духи. Не смертельно, но неприятно. Сейчас принесу тебе зелье. И будь любезен, при встрече с этой... дамой, принимай меры по безопасности своих дыхательных путей.
— Как прикажете, доктор, — попробовал усмехнуться младший маг, но тут же оглушительно чихнул.
— Что случилось, дорогой? Ты заболел? — в гостиную впорхнула Флер, одетая в темно-синий бархатной халат, богато расшитый серебряной нитью.
— Да, милая. У меня внезапно обнаружилась аллергия на Уизли, особенно на ту, что хотела носить титул леди моего рода.
— Эта, м-м-м... Уизли разве здесь? — удивленно вскинула брови леди Поттер-Гриффиндор.
— С прискорбием должен сообщить, что да, — ответил ей вместо крестника Сириус, так как тот под бдительным взглядом отца как раз пил зелье.
— Дорогая леди, вы бы видели ее, — тут же начал Люциус, — эта женщина просто до отвращения вульгарна. Только представьте себе, в такое раннее утро она нацепила на себя открытое, узкое платье. Нет, я понимаю, если бы в таком пришла бы маггла на какой-нибудь праздничный вечер. Но ведь она же волшебница! Как можно настолько не уважать свою родную культуру. Еще и заявляла о своей дружбе с Гарольдом, — Люциус сокрушенно покачал головой.
Флер, прищурив глаза и хищно улыбнувшись, подхватила его под руку и повела к дальней стене гостиной, у которой стояли пара кресел и маленький столик.
— Мой дорогой, лорд Малфой, а не расскажете ли вы мне поподробнее о сегодняшнем завтраке?
Блэк хмыкнул, глядя на эту парочку, а Северус лишь махнул рукой. Оба прекрасно знали о маленькой слабости сиятельного лорда посплетничать о ненавистных ему магах. А уж если дело доходит до Уизли, то он может долго и со вкусом рассказывать о том, какие они недостойные и так далее. Женская, конечно, черта и сложно сопоставима с таким человеком, как лорд Люциус Абрахас Малфой. Но у всех нас есть маленькие слабости. Верно? Никто из троих мужчин, пьющих у окна чай, не сомневался, что Флер сейчас узнает все до мельчайшей подробности о завтраке.
Неспешную беседу о финансировании нового проекта в их мире прервал гневный голос леди Поттер-Гриффиндор.
— Дешевка! — женщина хлопнула ладонью о столик, на котором стоял, неведомо откуда взявшийся думосбор. — Это же надо, совсем обнаглела, расфуфыренная курица. Ну ничего, я ей устрою...
Флер еще раз яростно взглянула на думосбор и стремительно скрылась за дверями спальни. Гарри, Северус и Сириус непроизвольно вздрогнули, последние слова леди Поттер-Гриффиндор звучали, как обещание, не несущее ничего хорошего.
— Ну что, Люциус, сделал гадость — на сердце радость, да? — вздохнул Гарри, глядя на сиятельного лорда, сидящего в кресле с видом обожравшегося сметаны кота.
Немногие были в курсе маленькой слабости лорда Малфоя, больше присущей женщинам. Никто и предположить не мог, что такой человек, как лорд Люциус Абрахас Малфой — жесткий, даже жестокий маг ко всем кто не является членом его семьи или узкого круга друзей, отменный политик, превосходно владеющий даром иронии, мог часами и со вкусом сплетничать о ненавистном ему семействе Уизли, попутно втаптывая их в грязь.
— Это все ради тебя, — поучительным тоном ответил ему Люциус, поднимая палец вверх.
— Ты не правильно говоришь, мой дорогой друг, — фыркнул Северус, — надо так:" Это все ради твоего и малфоевского блага, мой мальчик. Не думай об этом, лучше съешь лимонную дольку".
На секунду повисло молчание, которое разорвал оглушительный хохот четверых магов...
* от автора: И да простят меня любители собак, за столь нелестное сравнение пекинесов с Уизли номер 7, но я одинаково не люблю эту породу и Джинни.
Глава 52
Время неумолимо летело вперед, приближая день второго испытания. За все пребывание Гарри в своей бывшей альма-матер, он так и не согласился на разговор с Дамблдором. Старик был назойлив и буквально фонтанировал приглашениями, посетить его кабинет. Поттер-Гриффиндор изворачивался, как мог, порой даже прибегая к тому, что отправлял вместо себя Сириуса, Люциуса или Анатоля, ссылаясь на то, что та или иная тема предлагаемая директором Хогвартса для беседы должна обсуждаться с тем, в чьем ведении находятся подобные дела.
Из всех четырех Министров, в Хогвартсе практически постоянно находился лишь Гарри. Трое других должны были посетить замок лишь во время очередного испытания. Сам Поттер-Гриффиндор и рад был бы покинуть свою бывшую школу, но опасался того, что Хогвартс начнет высасывать магию из Джеймса или Кристиана, не получая подпитки от признанного наследника. Присутствие Гарри в замке оттягивало внимание древнего строения на себя, оставляя детей в безопасности. Хогвартс всеми доступными ему средствами пытался пробиться к магии своего Хозяина, Наследника Гриффиндора. Но никак не мог справиться с его защитой, которую ставил как сам Поттер, так и эльфы с вампирами. Древние создания были очень хороши в искусстве защиты магического ядра, и Хогвартсу никак не удавалось получить желаемое. Несомненно, замок был очень силен, но Гарри в первый, же день возвращения и после разговора с сыном умудрился пробраться в ритуальный зал и спеленать часть его магии артефактами и ритуалами. Мужчина был безумно рад, что Анатоль и Анарортад научили его нужным вещам, когда впервые почувствовал пробную атаку Хогвартса. Позже он почти привык к ощущению чужого присутствия вокруг себя и мало обращал на него внимания, желая лишь того, чтобы Турнир побыстрее закончился и можно было решить проблему, которой любимый сын наградил его.
За завтраком, обедом и ужином для студентов и преподавателей стала привычной картина, беседующих Джинни и Гермионы. Мисс Уизли с разрешения Дамблдора поселилась в Хогвартсе и, судя по всему, покидать его в ближайшее время не намеревалась. Но интересным для окружающих было не само присутствие единственной дочери Молли и Артура за столом преподавателей, а ее попытки флиртовать с Министром Поттером-Гриффиндором, не смотря на то, что его супруга сидела рядом с ним. Светловолосая леди насмешливо поглядывала на рыжую ведьму, не понижая тона, комментировала ее наряд, манеры, умение пользоваться косметикой и парфюмерией, жалкие попытки привлечь внимание Гарри к себе и своим прелестям. С первых дней появления Джинни в Хогвартсе леди Поттер-Гриффиндор демонстративно накладывала купол вокруг себя, Гарри, Северуса, Сириуса и Люциуса, заявляя, что дурной запах может сказаться не только на аппетите, но и на здоровье. И вообще, никто из ее близких не должен страдать из-за того, что некоторые особи женского пола не знают ни в чем меры. Чуть позже в этом ее стали поддерживать директора итальянской и салемской школы, высказывая возмущение, что они пришли есть еду, а не пить духи. Спустя неделю Дамблдор вынужден был просить свою гостью — а именно в таком статусе Джиневра Уизли находилась в Хогвартсе — отказаться от использования ею парфюмерии со столь божественным ароматом. Старику доставляло удовольствие неприятие других директоров, но случайно услышав разговор между ними о возможном отказе посещать трапезы в Большом зале, решил вмешаться. Скандал с ними мог сильно повлиять на его планы и плохо сказаться на итак уже знатно подмоченной репутации. Да и наживать врагов в лице итальянцев, славящихся своей мстительностью, не хотелось. Уж очень они изобретательны были в донесении своего «негодования» до того, кто посмел его вызвать. А определить это «негодование» в чашке чая или кубке с соком, а может быть в тарелке с едой или даже в одежде было почти невозможно, все-таки века владения искусством отравления играют на руку лишь тем, кто носит фамилию Медичи.
Джинни яростно сверкала глазами на иронично улыбающуюся Флер, когда Дамблдор озвучил свою просьбу, но противоречить ему не осмелилась. Супруга Министра Terra Nova могла праздновать победу. Первый бой остался за ней. Кто-то мог бы и не понять одержимости светловолосой леди избавления от запаха духов мисс Уизли. Но некоторые, хорошо подумав, поняли бы причину. Парфюмерия — вещь коварная. Запах капли духов может перебить любой другой. Запах — это очень важная вещь во многих аспектах жизни. Например, при выборе партнера. По сути, для чего были создано парфюмерные композиции? Большей частью именно для этой цели. Вот, например, в нынешнее время маггловские специалисты, чтобы помочь некоторым женщинам привлечь внимание мужчины, создали специальную линейку духов с феромонами. А уж маги способны и на большее. Нет нужды искать определенный запах, просто сварить любовное зелье или какую-нибудь его разновидность, добавить в духи и вуаля. Запах зелья скрыт, но вместе с ароматом духов проникает в ноздри того, на кого рассчитан и тех, кто попал в зону ароматического действия. Еду и питье можно проверить заклинаниями, но разве станут проверять воздух? Даже параноики не прибегают к такому способу собственной безопасности.
Являясь частично вейлой, Флер точно знала, что Джинни Уизли выбрала именно этот самый безопасный способ приворожить Гарри. Способность чувствовать запахи у француженки была в крови, доставшейся ей по материнской линии, и стоило ей только попасть в зону аромаатаки, как план Уизли стал ей ясен. Даже получилось узнать, кто изготовил для рыжей стервы приворотное зелье, его запах въелся в волосы бывшей Грейнджер. Флер тогда презрительно хмыкнула: считающаяся очень умной ведьма не оправдала свое звание. Любое зелье оставляет на зельеваре свои следы, которые можно смыть специальным мылом или шампунем, разработанным именно для мастеров зелий, чтобы их работа не нанесла вред собственному здоровью. После того, как Флер разгадала план двух Уизли, дело оставалось за малым. Заставить рыжую стерву отказаться от использования духов, а для этого леди Поттер-Гриффиндор пришлось тонко намекнуть директорам двух школ о появлении возможности проявления странной симпатии к гостье Дамблдора. А уж они оказались неглупы и в ближайшее время поддержали супругу Министра Поттера-Гриффиндора в ее "заботе о здоровье".
Теперь оставалось показать рыжей и кудрявой их места, чем Флер и занималась, всячески изысканно оскорбляя этих двух выдр. Гарри и остальные члены ее семьи не мешали Флер развлекаться, втихаря устроив тотализатор для узкого круга. Но, так было только до того момента, пока пронырливый отпрыск министерской четы не сунул свой нос в тайны взрослых. После чего студенты Terra Nova, Слизерина и Райвенкло потянулись на поиски лорда Блэка с заветным списком.
Благодаря хорошей акустике Большого зала словарный запас юных ведьм обогатился на пару десятков речевых оборотов, способных опустить соперницу ниже плинтуса, но не дающих ей быстро понять, что именно было сказано. Хотя, нужно отдать должное рыжей ведьме, понимала она достаточно быстро, правда не обладала тем же изяществом в искусстве оскорблений. Благодаря чему стало известно, что культура речи так и осталась недосягаемой роскошью для семейства Уизли в целом и Джиневры в частности. Правда, перья в руках юных ведьм быстро мелькали, записывая ВСЕ! речевые обороты. Видимо, девушки предполагали, что эксклюзивные "уроки" от леди Поттер-Гриффиндор не помогут им сойти за свою, если вдруг они ненароком забредут в Лютный переулок, а там как раз могут пригодиться познания в ораторском искусстве мисс Уизли.
* * *
Профессор зельеварения устало откинулась на спинку стула. Руки, испачканные красными чернилами, зарылись в волосы, разрушая тугой пучок прически и роняя на пол шпильки. Женщина тяжело вздохнула и щелкнула пальцами, вызывая эльфа. Короткий приказ, два хлопка эльфийской аппарации и вот уже перед ней стоит небольшой поднос с кофейником, чашкой и вазочкой с ореховым печеньем. Гермиона налила себе кофе и сделала глоток. Горький напиток обжег горло, заставив женщину выругаться. Остудив кофе с помощью охлаждающих чар, она сделала еще пару глотков. Взгляд метнулся к стопке пергаментов с эссе студентов четвертого курса. Проверять их не было никакого желания, таких глупостей, которые написали ученики, она не видела даже в эссе своего супруга в их бытность студентами. Не говоря уже о Поттере. Теперь-то женщине было ясно, откуда у него такие знания, а тогда она терялась в догадках.
Короткий стук в дверь не позволил миссис Уизли углубиться в мысли о бывшем друге. В гостиную, где Гермиона предпочитала проверять домашние работы студентов, ввалилась сестра ее мужа. Быстрый взгляд на рыжеволосую ведьму показал, что она находится не в настроении. И действительно, Джинни ураганом пронеслась по гостиной и рухнула в кресло.
— Как же меня достала эта проклятая нелюдь! Вечно она крутится рядом с Поттером! Его просто невозможно застать одного! — визгливо пожаловалась она.
— Ты пробовала сейчас с ним пообщаться? — уточнила Гермиона, с удовольствием отворачиваясь от стопки с эссе.
— Да. Но ничего не вышло! Гермиона, нам нужен другой план.
— Другой... — задумчиво протянула миссис Уизли и, нахмурившись, потянулась к кофейнику.
— Да! Другой. Желательно включающий в себя исчезновение этой твари! — злобно оборвала родственницу мисс Уизли.
— Следи за своим языком, Джин! Даже у стен есть уши. Но в одном ты права человекоподобным существам в нашей стране делать нечего.
Пару минут обе женщины молчали, но наконец, Джинни не выдержала.
— Так что, у тебя есть мысли на этот счет?
— Есть, — нехотя ответила Гермиона. — Джин, ты иди пока. Мне нужно подумать.
Рыжая ведьма недовольно фыркнула, но послушно вышла из гостиной. Миссис Уизли же поднялась со своего места и принялась ходить из стороны в сторону. Женщина настолько углубилась в составление планов, что не заметила появления возле ее стола тени и посторонней магии, окутавшей ее плотным коконом. Гермиона медленно, словно во сне, подошла к своему рабочему столу и взяла в руки письмо, которого там еще минуту назад не было. Вскрыв пергамент, женщина пронзительно завопила. На руки ей пролился гной бубонтюбера, известный своими свойствами разъедать кожу и плоть подвергшегося атаке. Казалось бы, Гермионе уже давно пора научиться проверять письма, ведь как минимум однажды она получала письмо с таким содержимым, но сейчас проверки не было. Легкое заклятье древнего создания лишило ее осторожности и добавило жгучее любопытство. Срывая голос в крике, женщина не предпринимаю никаких других действий, смотрела, как гной разъедает кожу ее рук, обнажая мясо и суставы. Спустя пару минут она от боли потеряла сознание и уже не видела появления в ее гостиной красивой блондинки с брезгливо-довольной улыбкой на лице, прошептавшей очищающее и легкое лечащее заклинание, остановившее процесс разложения и слегка подлечившее руки декана Гриффиндора.
