| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Допрос вел неброской внешности человек в гражданском, полностью соответствующий моим представлениям о контрразведчике. Держался он дружелюбно, охотно отвечал на вопросы, от чего я быстро расслабился и перестал следить за языком. Что он таким способом рассчитывал из меня вытянуть — не знаю, но на столе только банки пива не хватало.
Обсудили порядки на Инфанте, качество лечения, мои взгляды на безопасность полетов (с интересом). Я полюбопытствовал о судьбе своих товарищей по несчастью:
— Как дела у Нели? — дура она, конечно, но жалко ведь!
— Идет на поправку. Врачи говорят, что паразит был удален своевременно, личинки не попали в кровоток.
— А что это было? — и нет ли во мне чего-то подобного.
— Эксперты разбираются. Но заспиртованный Пирсоном образец по строению напоминает личинку обычной мясной мухи.
Да, что-то такое над болотом, определенно, жужжало.
— А оно сюда не могло... — например, залетев в салон флаера. Самые страшные экологические катастрофы начинались с проникшего в трюм безбилетника.
— Кто знает! — ласково улыбнулся следователь. — Все, участвовавшие в спасательной операции, сейчас под наблюдением. Решается вопрос о карантине.
Руководство клиники будет в восторге. С другой стороны, кто их толкал химичить втихую?
— По-идиотски все получилось.
— А вот капитан Пирсон считает иначе, — усмехнулся следователь. — С его точки зрения ваша настойчивость и осторожность спасла от заражения всю группу. И той девушке, Нели, вы спасали жизнь дважды.
Я вспомнил черепахового зверя и засмущался:
— Да ладно, это мог сделать любой.
— Не любой, — поправил следователь. — А только тот, кто умеет быстро принимать правильные решения, либо знает о существующей угрозе заранее.
Из жара меня немедленно бросило в холод.
— На что это вы намекаете?
— Ни на что. Откуда взялись на планете опасные для человека искусственно выведенные организмы, будет разбираться особая комиссия, — он подписал и вручил мне ярлычок-пропуск. — Спокойно отдыхайте, мистер Рейкер. Из всех обитающих на Инфанте людей, вы — единственный, кого я не подозреваю. У вас преступный почерк слишком специфический.
Надо ли так понимать, что про инцидент с грузовозом он уже знает? И не собирается ничего предпринимать. "А теперь, дети, послушаем о кумовстве и коррупции в Космофлоте". Ха!
Логово полицейских я покидал в настроении приподнятом и воздушном, даже гипотетическое присутствие поблизости тех мух не особенно напрягало. Солнце снова стало ярким, ветерок — ласковым, а встречные люди перестали напоминать конвой.
Кстати о них...
Я проморгался. Да, мне навстречу шел Пирсон, но не в цветастых шортах и шлепанцах, а в мундире капитана Космофлота, с такими интересными завитками в петлицах. Подобными щеголяла на официальных мероприятиях Сара Вокер — наш преподаватель по пси-технологиям.
Проследив мой взгляд, Пирсон усмехнулся. Я сделал вид, что не замечаю сарказма. У меня в деле запись есть: "устойчив к псионическому воздействию", и мне плевать, чей он капитан и кто его подчиненные. Но, если бы он появился в этом мундире месяц назад, уверен, половину пациентов санатория как ветром сдуло бы.
Как только стало ясно, что клиентом Космофлота я не являюсь, администрация клиники забеспокоилась о возможном иске. Начали незатейливо, с подкупа: мило щебечущая девушка предложила мне дополнительный бесплатный месяц отдыха, на реабилитацию от реабилитации. Все, так сказать, включено, и оплата стоянки "Стрижа" — тоже. Согласился чисто из принципа — поспешный отлет напоминал бы бегство. И знаете что? Этот месяц мне отдыхалось ХОРОШО, потому что, когда на твоей стороне — капитан-псионик, недоказанное обвинение в угоне — ерунда, недостойная упоминания.
В целом, затянувшийся отпуск себя оправдал. Как и ожидалось, общество обо мне забыло. Все внимание людей в барах приковали к себе настенные панно, где почти непрерывно крутили новости. И там было, на что посмотреть: процесс "Народ Федерации против Комстар", на скамье подсудимых — двести шестьдесят человек, включая высший менеджмент корпорации, службу безопасности и ангажированных технических экспертов. Обвинение из сорока восьми пунктов, причем, случай с "Исидорой" шел во втором десятке. Суд был открытым, расправа носила скорый и демонстративный характер. Пресса подавилась своим воем: оказалось, что сын и невестка владельца одного крупного медиахолдинга "потерялись" в одной из замолчанных Комстаром катастроф (мужик их десять лет искал, можно понять его чувства!).
Насладиться торжеством справедливости мешали легкие шероховатости. Например, замаскированное под автоматическую рассылку письмо, три месяца пролежавшее в моем ящике. Посланное без указания адресата, по регистрационному номеру "Стрижа", оно содержало безобидное напоминание о сроках обслуживания агрегатов, но в технические сообщения не вкладывают видеофайлы, запароленные, на минуточку, моим настоящим именем.
Пять минут я мучительно колебался между рациональным решением удалить подозрительное послание и воспалившимся любопытством. По идее, подделка сообщений технических служб — серьезный криминал, за такой спам можно штрафом не отделаться. Тем не менее, кто-то решил рискнуть. Зачем?
Файл я все-таки открыл, со всеми предосторожностями, на автономном устройстве, а потом четверть часа любовался на очередного одинакового господина с Каванараси, для разнообразия, пытающегося меня спасти. Нехарактерно суровый и неулыбчивый тип смотрел прямо в камеру и говорил рублеными фразами, умудрившись за всю речь ни разу не упомянуть ни одного проверяемого факта, зато усиленно напирая на лимит времени. Скептически похмыкал: три месяца это их срочное дело терпело, и еще столько же подождет. К тому же, интенсивный курс общения окончательно испортил мой характер — я разочаровался в людях. А теперь тип с неизвестным мне рейтингом стращает меня неопознанными "исполнителями" непонятного "заказа". Не спорю, термины подобраны хорошо, но с таким же успехом речь может идти о контракте на вывоз мусора. Последние две минуты вообще шокировали: мне обещались протекция в защите интересов (от кого?) и надежная гавань без лишних формальностей. Слушаешь и чувствуешь себя беглым уголовником.
После трех прогонов файла и попытки изложить эту галиматью письменно, мысль осталась одна: пожаловаться в ЧК на "Боби Шо". Без точных данных о моем местонахождении провернуть фокус с рассылкой было бы невозможно.
Пока напрашивается вывод: кто-то обо мне слишком много знает, и это не Космофлот. Вряд ли тот следователь смог бы игнорировать ордер на арест, верно? Так зачем мне защита интересов (предположительно — в суде), если обвинения не выдвинуто? Нет, на руководство Каванараси, может, кто-то и давит (тут еще надо уточнить — кто), но лично у меня никаких долгов перед законом нет. В таком разрезе предоставление убежища (места, где меня никто не сможет найти) звучит почти как похищение.
Кажется, я сильно идеализировал в уме внеземельщиков. Тут тоже кипят свои политические страсти и заговоры, разве что к договорам и безопасности относятся строже. Можно, конечно, попытаться узнать, что за всем этим скрывается, но... Оно мне надо? Деньги есть, мой рейтинг высок, как никогда. Космос большой, граница Федерации — понятие весьма растяжимое. Человечество расселено меж звезд не равномерно, анклавами, формирующимися вокруг кислородных миров, а в промежутках простирается никому не принадлежащее пространство, заселяемое в уведомительном порядке на принципах самоорганизации, сиречь — Внеземелье. На этом секторе свет клином не сошелся. Не пора ли мне сменить обстановку?
Я хмыкнул и отправил таки в ЧК кляузу на "Боби Шо". Формально, ситуация на Фата Моргане — просмотр их логистов. Я ведь человеческим языком в контракте написал — никаких корпорантов! Пусть думают, прежде чем подсовывать клиентам сомнительные заказы!
Глава 25
Президент Линдерн сидел перед огромным экраном и наслаждался унижением врагов: все новостные каналы, как один, крупным планом показывали Лоренсио Рикони, выходящего из зала суда с наручниками на руках. Общество (внезапно прозревшее и осознавшее) рукоплескало торжеству справедливости. Харпер развалился в глубоком кресле, на столе стояла пресловутая бутылка коньяка (открыть ее так никто и не удосужился). Директор Академии штудировал "Коммерческий вестник Тассета".
— Пишут, что бюджет Комстара сильно пострадал, корпорация на гране банкротства.
— Еще бы! — хмыкнул Белый Шакал. — Такие страховые выплаты, штрафы, плюс восстановление всего, что они наворотили, за свои средства. Кстати, ты заметил? "Биотекник Ланд" объявила о модернизации производства, а "Минерал Джинерик" — о закрытии двух рудников и полной эвакуации населения целой системы. Причем, на эти две корпорации у меня компромата нет.
— Ну, они же об этом не знают! А вот "Пан-Галаксис" заявляет о том, что разрушение спутника Катрианы — часть плана терроформирования. Измельченная порода, осаждаясь на планету, должна связать избыточный атмосферный хлор. Это вообще реально?
— Не имею ни малейшего понятия. Но отмазка хорошая.
— А литий из породы они контролируемо извлекли, чтобы предотвратить, стало быть, нежелательное загрязнение.
— Вот это я понимаю — бизнесмены! — хохотнул Линдерн. — Теперь они еще и денег с акционеров потребуют.
— И, возможно, даже получат. Что плохо — неформальные лидеры Внеземелья подчеркнуто дистанцируются от проблем корпораций. Могут себе позволить — от корпоративных перевозок они почти не зависят. Но то, что на них собирались натравить карательную машину Космофлота, люди запомнили. Это первый серьезный цивилизационный раскол в Федерации за все время ее существования. Социальные технологи в шоке!
Господин Президент мечтательно прищурился на огромный экран:
— За одно это Рикони стоило бы отправить в утилизатор. Где вы, старые добрые времена? — Белый Шакал цинично ухмыльнулся. — Ничего, Внеземелью мы напомним, кто они есть. А они есть граждане единственного имеющегося у человечества государства, вне зависимости от того, сообщили ли они этому государству о своем существовании или нет.
— Силовые акции в незарегестрированных поселениях...
— Зачем же — силовые? — зловеще улыбнулся Президент. — Для того чтобы напомнить людям о существовании закона, совершенно незачем ломиться к ним со станнером наперевес. Существуют другие способы...
И Белый Шакал знал, о чем говорил.
Профаны часто принимают за историю борьбу за власть всевозможных кланов и личностей, тогда как подлинные революции, как и смены эпох, начинаются совершенно незаметно. Инкон-орбитальный жил и торговал, не подозревая, что последние дни безмятежного существования станции подходят к концу. В систему без лишней помпы прибыл очередной рейдер с символикой Космофлота и без малейшего намека на корпоративную принадлежность. Этот нюанс не сразу оценили. Впрочем, не в том был скрыт судьбоносный для Внеземелья момент! С рейдера на станцию сошел государственный инспектор — молоденький офицер, едва-едва из учебки, с фанатичным блеском в глазах. В руках он держал священное писание — планшет с полным текстом всех существующих инструкций.
Надо сказать, что долго сохранять инкогнито у чиновника не получилось — опытный взгляд дежурной сразу вычленил из повалившей с рейдера толпы излишне собранного и серьезного пассажира с тонким кейсом вместо багажа. Ничем не выдав своего интереса, девушка дождалась, когда странная личность пройдет стойку регистрации и запросила список прибывших — следовало оставить отметки для СБ и проследить, куда заселится этот тип. Своевременно проявленная бдительность позволяет избежать половины проблем!
Но странный пассажир не спешил к еде, телевизору и теплой постельке. С непонятной настойчивостью он рассматривал створки аварийного шлюза и даже пробовал ковырять их ногтем. Дежурная незаметно прокрутила на мониторе список...
— Вам чем-нибудь помочь?
— Да-да. Подскажите, где здесь отметка о дате проведения последнего планово-предупредительного ремонта?
— В первый раз о такой слышу.
— То есть, — помрачнел незнакомец. — Регулярное освидетельствование агрегатов на этом объекте не проводилось. Я обязательно упомяну об этом в своем отчете!
Монитор выдал короткое имя и длинную должность собеседника — инспектор по соблюдению правил техники безопасности и охраны труда в закрытых поселениях. Девушка-внеземельщица дурой не была и в ситуации сориентировалась мгновенно: ослепительно улыбнувшись важному гостю, она нажала кнопку экстренной связи с администрацией.
Селиться в вип-апартаментах инспектор Трой не захотел, питаться в станционном ресторане — тоже, заверив администрацию, что условия на рейдере полностью соответствуют физиологической норме (кто бы сомневался!). При виде замешательства внеземельщиков, капитан рейдера старательно скрывал усмешку. Вежливый, не чванливый инспектор, на контрасте с корпоративными менеджерами, будил в нем отцовские чувства и желание опекать. Как-то сама собой сложилась традиция совместных трапез, в зависимости от графика дежурств, завтраков или ужинов.
Даже сидя за офицерским столом, мистер Трой нет-нет да и поглядывал на этикетки.
— Как вам Инкон?
— Впечатления смешанные, — инспектор задумчиво посасывал из пакетика стерилизованный сок. — Пока бросается в глаза отсутствие информационных плакатов и указателей.
Капитан, которого резко сократили (вызвав непередаваемый шок), а потом столь же резко наняли в другое место (шокировав вторично) происходящее не комментировал. Спорить с внеземельщиками о соблюдении правил безопасности? Наверное, администратор Инкона тоже в ауте. Еще бы! За всю историю станции это первая подобная проверка.
— Обратите внимание на цветовую индикацию и светодиодные панно. В критической ситуации внеземельщики предпочитают полагаться на рефлексы.
На следующий день менеджеры Инкона получили список из ста сорока семи документов, совершенно необходимых для успешного проведения инспекции. Пробежав глазами три страницы убористого текста, старший администратор еле удерживался от того, чтобы не забегать кругами. Нет, отчетность на станции велась (без тщательного контроля всего и вся эксплуатировать такую сложную конструкцию попросту невозможно), но некоторые записи категорически нельзя было светить при проверке. А родить разом такой объем документации установленного образца, обойдя фигурами умолчания все щекотливые моменты, не представлялось возможным физически.
"А ведь придется!"
Инкон-орбитальный спасла взаимовыручка и чувство локтя, свойственные внеземельщикам: администрация станции полным составом и еще две сотни волонтеров всю ночь, не покладая рук, распечатывали, подшивали, собирали подписи и проштемпелевывали.
Неугомонный инспектор благосклонно принял результат их титанического труда, но на этом не остановился. Он отправился осматривать агрегаты лично.
Администратор принялся всерьез обдумывать возможность заказного убийства.
Мистер Трой посетил ремонтные мастерские, лифтовые шахты, пищеблоки, общественные туалеты и даже регенерационный отсек (не поленившись надеть скафандр и лично проверить щелочную реакцию стоков). Не минула инспекция и оборудования, обеспечивающего живучесть станции в аварийных ситуациях.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
