| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Не стоит и, прошу, без чинов, Рэндольф, — отмахнулся Николас и шагнул к соседнему креслу. — Я здесь с сугубо неофициальным визитом.
— За это надо выпить! — Провозгласил уже слегка захмелевший Мартен. — И возражения не принимаются, non non!
Старший помощник незаметной тенью покинул каюту, и Фрейзер с интересом взглянул на невысокий столик перед собой. Там уже стоял открытый штоф литра на полтора, в котором двигалась, не останавливаясь ни на миг, темно-янтарная жидкость. Вроде бы в такой самопомешивающейся таре хранили убойный куэганский бренди, в нормальных бутылках склонный разделяться на фракции за пару месяцев. Фрейзер познал данную истину на собственном опыте, когда заполучил в винный погребок бутылочку этого алкоголя, довольно редкого за пределами Готического сектора.
— Обязательно, — согласился коммодор, — Но для начала стоит закончить с делами.
— Зачем портить такой прекрасный день какой-то канцелярией? — искренне недоумевал чуть перебравший дю Белле. — И нет, не переубеждайте! Я знаю, что сделать его ещё лучше не сможет никто и ничто, кроме, быть может, самого Императора!
— У Вас определённо приподнятое настроение, — покосился на Скрева Николас. — Не поделитесь его мотивом?
Тот лишь устало вздохнул и чуть пожал плечами, словно говоря, что ничего не может поделать с незваными посетителями. На его узком, без единой морщинки лице раздражённо дёргались пышные усы, диссонирующие с уставной причёской 'номер три', по Уставу положенной кадетам и мичманам.
— Ох, мой papa, мир его праху, наконец, официально предстал перед Золотым Троном, — экспрессивно взмахнул руками Мартен, умудрившись не расплескать ни грамма бренди из своего бокала. — Поверьте, сей момент — один из лучших в моей жизни, пусть Вам может сперва показаться иначе.
— Не понимаю, — фыркнул Рэндольф. — В конце концов, ты всегда тепло отзывался об отце и искренне сожалел о его болезни.
— Papa, конечно, жаль, — ничуть не смутился дю Белле, — но я знал, что ему осталось недолго ещё тогда, когда получил под командование 'Хищника Морры'. А сейчас, благодаря копии завещания, мне не нужно разрываться между долгом службы и верностью семье.
— Мои соболезнования...
— Не стоит, — беззаботно улыбнулся невысокий мужчина. — Тётушка Розин прекрасно справится с ролью регентессы при юном наследнике де Ланже, де Вандом, де Ла-Эрбодьер, де Монтиньи, дю Буше, де Гранмулен, д'Эстувиль и прочее. Мы искренне простились с домашними ещё во время la parade на Агриппе в двадцать пятом году, понимая, что нам вряд ли суждено вновь увидеться. О, Изеулт, очей моих отрада...
Мартен замолчал, с грустью уставившись в декоративный иллюминатор — разумный компромисс между чувством прекрасного и атавизмом, ослабляющим конструкцию бронекорпуса. На лице барона мелькнули тени, разом продемонстрировавшие возраст этого, уже не молодого, в общем-то, мужчины. Он печально вздохнул, погружённый в неосуществимые, но желанные грёзы.
Фрейзер понял, что тему нужно менять прямо сейчас.
— Если мне не изменяет память, это был тот самый смотр, на котором высочайшая свита Архимагоса Сентима чудесным образом выпала за борт при посещении 'Магнификат Годефроя'?
— Да-да, Вы совершенно правы, — оживился Мартен. — Помню, адмирал Пэррол, сохрани Император его душу, устроил всей эскадре отличную головомойку.
— Соглашусь, Дурной Старикан всегда щедр в наказаниях, — поёжился Фрейзер.
— Сталкивались?
— Начинал службу на 'Глубине ярости' под его командованием, — улыбнулся Николас.
— Да, хорошее было время, — неожиданно кивнул в такт своим мыслям Скрев.
Не то, чтобы у прославленного лорд-капитана, упорно отказывавшегося от эполетов коммодора и перескочившего сразу в контр-адмиралы, было лишнее время на разговоры с каким-то безродным кадетом, но Фрейзер сохранил о том периоде своей юности лишь самые лучшие воспоминания. За исключением абордажной схватки с орочьим кирдык-крузером над Тессалоном, в результате которой ему отрубили левую руку по локоть...
Рэндольф выставил на стол ещё один кубкообразный бокал и разлил куэганский бренди. Янтарная жидкость тут же начала исходить едва видимым паром, поэтому Фрейзер решительно подхватил чашу.
— За славное прошлое! — Провозгласил коммодор, и подчинённые ответили ему одобрительным гулом.
Среди офицеров Имперского Флота в Готическом секторе бренди традиционно пили охлаждённым до пятнадцати градусов по стандартной шкале, не смешивая его ни с какими добавками. Закусками пренебрегали, вместо этого чётко выдерживая норму. Иногда могли охладить напиток ещё больше, получая так называемое 'дыхание Лашаттау' в честь одного из добывающих миров сектора.
— А Вас каким ветром занесло в Скарус? — Осведомился Фрейзер у Скрева после того, как в полной мере оценил букет и аромат.
— Был переведён из Форсарра, это в Темпестусе, — чуть поморщился капитан 'Графа'. — Тёмные эльдар.
— У Рэндольфа давняя личная вражда с этими ксеносами, — охотно начал рассказывать дю Белле. — Dans les grandes lignes, всё было так...
— Мартен, — голос Скрева едва отличался от его обычной интонации, но этого хватило, чтобы дю Белле вдруг смутился и замолчал.
Определённо, эти двое слишком давно знали друг друга.
— Служил на 'Следопыте Иридонии', разведывательный шлюп класса 'Гадюка', — говорил Рэндольф короткими, рублёными фразами: — В поясе Эджворта, система Зидони, обнаружили бедственный гимнариум от транспортника-хартиста. На запросы они не отвечали, поэтому капитан решил послать к ним на борт призовую партию...
Скрев замолчал, устремив тяжёлый взгляд куда-то в угол каюты. Его лицо скривилось в гримасе ненависти, верхняя губа приподнялась, обнажая металлические зубы, а усы воинственно топорщились.
— На малых рейдерах не хватает людей, чтобы покрыть все необходимые должности. Я был старшим канониром, но в тот день возглавил абордажную группу. Когда мы проникли на борт, стало понятно, что корабль уже захвачен, а вторженцы и не думают уходить. Капитан 'Следопыта' испугался, что где-то в рядом прячется судно ксеносской мрази и сбежал, — в голосе всегда спокойного, почти безэмоционального офицера кипела ярость: — Ублюдки решили поиграть с нами. Они убивали мои людей по одному, наслаждаясь болью и ужасом, творили столь изощрённые казни, что даже у старых боцманов кровь в жилах стыла...
— Как Вы выжили? — Спросил Фрейзер, изучая остатки бренди на дне своего бокала, чтобы не смотреть в глаза Рэндольфу.
— Исключительно чудом и милостью Императора, — усмехнулся Скрев в ответ. — К Зидони как раз прибыл фрегат Странствующих Десантников, привлечённый зовом о помощи с транспорта. Ангелов Смерти был едва ли десяток, но они пошли на абордаж и уничтожили вчетверо больший отряд ксеносов... А до этого твари убили почти три сотни отличных парней, с которыми я прослужил пять лет.
В каюте снова воцарилось тяжёлое — хоть ножом режь — молчание. Каждый из офицеров думал о своём: Мартен непроизвольно дёргал щекой, устремив бессмысленный взгляд в стену, Рэндольф снова закрылся в раковине скупой отстранённости, вновь переживая один из худших моментов в своей жизни, а Николас...
Перед глазами Фрейзера проносились картины его-не-его жизни, начиная с полуголодного детства на Агриппе, когда поесть удавалось хорошо если два раза в день, продолжая учёбой в академии и заканчивая службой на различных кораблях Имперского Флота. Рутинные приборки, вахты, стажировки на различных боевых постах, бои и смерть.
Десятки, сотни, в конце концов тысячи смертей вокруг!
Здесь и сейчас та, другая жизнь на Древней Терре, воспоминания о которой постепенно затирались под тяжестью суровой реальности, казалась чем-то эфемерным, мечтательным и невозможным...
В тишине разлили по второй и выпили молча, не чокаясь. Как-то сама собой здесь сложилась хрупкая атмосфера единения и понимания, которую никто не хотел разрушать. Впрочем, надолго растянуть молчание не вышло.
— Что ж, господа, — первым очнулся от тяжких дум дю Белле, — беседа зашла явно не туда, поэтому нам стоит кардинально сменить тему!
— Удивите меня, — выдавил улыбку Николас, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо.
— Обсуждать выпивку и погоду в такой ситуации — моветон, поэтому предлагаю поговорить о дамах! Как известно, cherchez la femme, pardieu! Cherchez la femme!
— Избавь нас с коммодором от своих непонятных фразочек, — буркнул Рэндольф. — И, к слову, мне кажется, что ты опять промахнулся с мотивом.
— Ну надо же! — Притворно изумился Мартен. — Не ты ли заявлял, что Лорд-Адмирал сам подаёт пример подчинённым?
— Вот только не забывай о контексте! Если Рейвенсбург таскает на своём флагмане гарем из пятидесяти наложниц, то это исключительно его личное дело, к которому ни ты, ни я не имеем ни малейшего отношения.
— Тьфу! Вот всегда так...
— Во-первых, не делай ничего без причины и цели. Во-вторых, не делай ничего, что бы не клонилось на пользу общества. Я не вижу в сплетнях ни первого, ни второго.
— C'est la vie, мой друг.
Фрейзер следил за пикировкой, чувствуя, как его губы непроизвольно растягиваются в умиротворённой улыбке. Дю Белле и Скрева действительно можно было назвать если не друзьями, то добрыми приятелями. То непринуждённое спокойствие и открытость, с которой они говорили, означали лишь одно — возможный конфликт исчерпан. Офицеры были готовы открыто работать с Николасом в одной команде и не чурались того, кто оказался их командиром.
Как раз это и было главной целью сегодняшнего визита коммодора на 'Граф Тенир', и сейчас он мог с уверенностью сказать, что у него получилось. Оставалось лишь развить и закрепить успех, а значит — продемонстрировать взаимное доверие.
— Господа, — привлёк он всеобщее внимание, слегка повысив тон. — Давайте на время оставим вашу беседу. Тем более, нам есть, что обсудить кроме Рейвенсбурга и его, кхм, предпочтений.
— Я весь внимание, сэр, — полуофициально откликнулся дю Белле, вырываясь из жаркого спора о достоинствах и изъянах личных адъютанток Лорд-Адмирала.
Рэндольф ограничился сосредоточенным кивком, неестественно выпрямившись в своём кресле. Кажется, он был даже благодарен Фрейзеру за спасение из словесной пикировки, но Николас мог ошибаться.
— Итак, — прочистил горло коммодор, — вы уже знаете, что через неделю в Офицерском собрании здесь, на Мезоа, состоится награждение непричастных и наказание невиновных. Буквально вчера адмирал Санкара прислал циркуляр, в котором написано, что руководство оперативно-тактической группы сопровождения 'Денеб' должно присутствовать там в полном составе. И в этом кроется небольшая проблема...
— Не хотите мозолить глаза начальству? — Не совсем правильно понял Фрейзера барон.
— В том числе, — кивнул Николас. — Как правило, от таких общих собраний потом сплошные проблемы, но пытаться переубедить адмирала я не буду. Проблема в другом.
Фрейзер достал из кармана кителя миниатюрный голопроектор и положил его на столик, тремя движениями активировав устройство. Над полем битвы с зелёным змием возникло небольшое — примерно пятьдесят на двадцать на десять сантиметров — объёмное изображение космического корабля.
— Итак, перед вами эскортный авианосец 'Память Белатиса', один из двух кораблей этого типа, в настоящий момент переоборудованных на верфях Халемнетской базы Имперского Флота. Ну и, с недавних пор, это судно зачислено в состав нашего соединения.
— Вот это 'красавец'! — с сарказмом высказался дю Белле.
— Выглядит, конечно, уродски, — подтвердил мнение товарища Рэндольф.
— Знаете, я, пожалуй, соглашусь...
Когда-то это был обычный войсковой транспортник, построенный на базе торгового судна класса 'Бродяга'. Один из сотен тысяч номерных трудяг, на которых держалась вся логистика и снабжение военной машины Империума Человечества.
В нём не было ничего необычного или примечательного — два километра в длину, четыреста метров в ширину, с массой в восемь мегатонн, медленный, слабо бронированный и лишённый даже намёков на вооружение, этот корабль мог взять на борт восемнадцать тысяч человек, а затем доставить их туда, куда необходимо. Надёжный, крепкий, вместительный...
Транспортник!
Но никак не боевой корабль.
Сейчас он выглядел совсем иначе. Трюмные палубы заменили ангарами для МЛА, по три взлётно-посадочных фермы на борт. Носовую оконечность усилили дополнительным бронированием, а капитанский мостик утопили в корпус. Над верхней палубой теперь высилась единственная башня с лёгкой макро-орудийной турелью, тогда как на скосах ангарных отсеков разместились турели ПКО.
— Скорость у него, конечно, ни к chert'у, а вооружение и того хуже, — вздохнул Николас, — но зато во внутренних ангарах можно разместить три эскадрильи 'Фурий' и одну — 'Звездных Ястребов', если впихнуть их по-максимуму.
— Отказаться от такого подарка, как я понимаю, не выйдет? — С тоской поинтересовался дю Белле.
— Увы, — развёл руками Фрейзер. — Адмирал Санкара аргументировал этот 'подарок' тем, что при сопровождении конвоев нам в любом случае придётся тащиться со скоростью самого медленного корабля в ордере. Этому 'Бродяге' даже специально перебрали движки, чтобы он как можно меньше замедлял эскадру...
В помещении вновь установилась напряжённая тишина. Вот только на этот раз капитаны обдумывали общую тактику взаимодействия с эрзац-авианосцем и примирялись с мыслью о том, что в составе эскадры окажется изначально небоевой корабль.
Между прочим, отнюдь не маловажный вопрос.
Переоборудованные из гражданских судов боевые корабли отличались капризным характером, склонностью к поломкам в самый неподходящий момент, а также скверной особенностью разваливаться после первых же залпов. Ни первое, ни второе, ни третье категорически не нравилось никому из собравшихся в капитанской каюте 'Графа Тенир'.
— Это ведь не все проблемы, верно? — Заподозрил что-то дю Белле.
— Да, к несчастью. Но не волнуйтесь, остальное решаемо, — попытался изобразить вымученный оптимизм Николас.
Судя по скептическим взглядам, получилось не очень хорошо.
— Тактики в штабе как всегда что-то напутали со снабжением, поэтому личный состав авиагруппы нашего нового 'приобретения' уже прибыл на Мезоа, — рассказал Фрейзер. — Проблема в том, что их будущее место службы медленно и печально ползёт к точке Мандевилля в системе Халемнет, не имея на борту штатного навигатора.
— Они не могут отправить эту посудину в составе конвоя? — Озадаченно спросил Рэндольф.
— Могут, но только через месяц, когда нашей полубоевой группы здесь уже не будет. К слову, за капитана там, мягко говоря, крайне неопытный лейтенант.
— Putain de bordel de merde!
— Понимаю Вашу реакцию, Мартен, но если они угробятся в варпе ещё до того, как прибудут на Мезоа, Санкара устроит всем нам тотальную прочистку гальюнов. В общем, кому-то придётся прыгнуть к Халемнету, проконтролировать, что на 'Памяти Белатиса' успешно рассчитали маршрут автоматического прыжка, а затем конвоировать их сюда.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
