Шаг Второй. Баланс сил. Часть 2

— Эй-эй, Ерофей! Вернись к обществу! — странно ехидный голос Переплутова волхва ударил по ушам. Тряхнув головой, я всё же смог избавиться от странного наваждения и повернулся к учителю... чтобы тут же замереть на месте.

Не понял! За тот миг, что я наслаждался видами разлома, Остромиров успел переместиться на добрых полсотни метров в сторону, к какому-то кругу камней, больше всего напоминающему Стоунхендж... не разваленный Стоунхендж, с целыми арками высоких проходов, ведущих к площадке с прибором Граца, установленным чётко по центру. Вот именно у него и стоял Переплутов волхв, взирая на меня взглядом довольного наглого кота, обожравшегося сметаны и перевернувшего крынку с её остатками, на "радость" хозяйке.

— Ерофеюшка, ну что ты застыл, как неродной? Подойди, посмотри. Тебе понравится... наверное, — всё с той же странной улыбкой проговорил волхв. И я пошёл. А что делать? Эмпатия по-прежнему отказывает, чуйка тоже молчит, но разобраться-то в происходящем нужно, не так ли?

На полпути к "стоунхенджу" я понял, что Остромиров не единственный человек в этом круге камней. Но дело было не в трёх смутно знакомых придурках, окруживших портальный активатор профессора, а в том, кто лежал на нём. Точнее, лежала...

Не узнать Свету с расстояния в двадцать шагов, было невозможно.

— Ну-ну, Ерофей, не суетись, — явно заметив, как взбурлил вокруг меня ментал, произнёс Переплутов волхв. — Всё с ней в порядке. Девочка просто спит.

— Вышата... Любомирич, давай опустим всякую чепуху из плохих боевиков, вроде россказней о твоих планах, — процедил я сквозь зубы. — Ты просто отпустишь Светлану, и мы разойдёмся.

— Увы, друг мой, не могу, — развёл руками волхв. — Она мне жизненно необходима. Точнее, вы оба.

— С-сука! — Ветвистая молния сорвалась с моей ладони... и растворилась в одном из мегалитов, будто притянувшись к нему. Остромиров же даже не шелохнулся.

— Бесполезно, Ерофей. В пределах этого сооружения допустим лишь небольшой спектр манипуляций. И боевые к ним не относятся. А уж воздействия снаружи отсекаются и вовсе без исключений. Будь то ментальные или физические, — произнёс он, и поманил меня рукой. — Не стой столбом, подходи.

— А если не подойду? — спросил я, скидывая рюкзак и, одновременно, расстёгивая куртку.

— Тогда останешься без места в первом ряду, и не сможешь во всех подробностях увидеть, как твоя милая отправляется в путешествие к иным мирам, — ровным тоном произнёс волх, разводя руками.

— Значит, без раскрытия злодейских планов, всё же не обойдёмся, — пробормотал я, осторожно проходя в одну из арок, и попытался вспомнить, кого же мне напоминают подельники Остромирова. И ведь вспомнил. Студенты-практиканты, их Грацу по обмену навязали, в начале семестра.

— Не такие уж злодейские эти планы, Ерофей, — прекрасно расслышав мои слова, отозвался волхв, явно ничуть не опасающийся находиться рядом. — Всего лишь, жизненная необходимость. Но, да, кое-что рассказать придётся, иначе тебе не удастся выполнить работу.

— Какую ещё работу?!

— Ту, ради которой я тебя и вытащил из твоего прошлого мира, — пожав плечами, ответил волхв и, заложив руки за спину, принялся перекатываться из стороны в сторону. К-колобок, чтоб его.

Я слушал Остромирова и... охреневал. Самым натуральным образом. Рассказ этой переплутовой сволочи был подробным, долгим и мутным, как и его планы по использованию одного невольного пришельца из далёких далей. Да, Старицкому нужен был человек, способный посодействовать закрытию той дыры, что организовал вышагивающий сейчас передо мной волхв. Организовал не без невольной помощи Бийских, и устроил тот самый Уральский сдвиг вместе с разломом, чтоб его! Волхвы подумали-подумали, да и решили, мол, кто сломал, тот пусть и чинит. И "раскаявшийся" Остромиров с радостью согласился "исправить" содеянное. В своём понимании.

— Видишь ли, Ерофей... я же не просто так всё это затеял, — проговорил волхв. — Помнишь беседу с князем и Грацем? Ты тогда ещё идею о развитии ментооператоров выдвинул? Ну, что должно быть что-то позволяющее оператору, достигшему предела в ментальных манипуляциях, перешагнуть естественный рубеж? Вспомнил? Замечательно. Так вот, ты был прав. Такая возможность существует. Точнее, она существовала до тех пор, пока старые "боги" не ушли из мира, захлопнув за собой дверь. Вижу, ты понял. Да, пока "дверь" была "открыта", переживший естественный предел, манипулятор мог покинуть своё физическое тело и уйти. Стать больше чем человеком... но эти древние эгоистичные трусливые сволочи, настолько испугались новой веры, что сбежали и замуровали за собой единственный выход, обрекая тем самым своих потомков на жалкое существование и бессмысленную борьбу за лишнюю минуту жизни!

— А я-то здесь причём? — не выдержал я этого "вопля души".

— Ты... ты удержишь для меня эту "дверь", — неожиданно ровным тоном ответил волхв. А ведь только что орал!

— Как? — тянуть время. И рукоять тянуть из-за пояса... осторожно, чтоб не заметил подарок Брюсова. Тварь.

— Связь между тобой и этой девочкой. Она, посредством агрегата Граца, отправится в портал к иным мирам, а моё ментальное тело скользнёт следом, по связующей вас нити. Ты прирождённый "привратник", Ерофей. Открывать и закрывать двери, "держать" их, можно сказать, твоё призвание. Так что, держись за связь между вами, глядишь, и вытянешь свою пассию обратно в этот мир, — Остромиров обернулся к подельникам и кивнул: — Давайте!

Над прибором вдруг вздымается стена белого марева. Выстрел, ещё один, ещё. Волхв, хрипящей неопрятной кучей оседает наземь, следом падают два его подельника, а я бросаюсь в чёртов туман и, под испуганным взглядом единственного оставшегося на ногах урода, хватаюсь за Свету... Вспышка. Тьма.

ЭПИЛОГ

— Значит, выдали? — протянул князь, исподлобья глядя на сына. Тот пожал плечами.

— Яговичи заявили, что устроят охоту на всю линию переплутовых выкормышей, если не получат желаемое. Круг впечатлился, — тихо проговорил Родион.

— И что удалось узнать у нашего дорогого Вышаты Любомирича? — сложив руки в замок на животе и откинувшись на высокую спинку кресла, спросил Старицкий-старший.

— Да, практически, всё, — пожал плечами его сын, но, чуть помолчав, добавил: — если, конечно, он не смог надурить наших мозголомов.

— А он мог? — Князь повернул голову ко второму посетителю, неприметному седому господину в старомодном сером костюме-тройке, сидящему на самом краешке огромного гостевого кресла, словно птичка на жёрдочке.

— Попытаться — да, мог, но не более, — после небольшой паузы ответил седой, прекрасно поняв, что этот вопрос был адресован именно ему. Да и сложно было не понять. Всё же, именно он со своим отделом работал с волхвом, так, кому и докладывать о результатах этой работы? — Остромиров, как оказалось, сам из наших. Правда, подход у него другой, волхвовский. Переплутовский. Читать память напрямую он не умеет, как и сопротивляться чтению, а вот исподволь влиять на чужие действия... притупить внимание, или, наоборот, акцентировать на чём-то, это запросто. Такой себе опосредованный подход, но эффективный, этого не отнимешь. И использовал его волхв крайне... виртуозно.

— Так, — князь нахмурился. — В нашем деле, тоже? Понятно. Подробности.

— Их много, — пожал плечами мозголом. — Всё, что раскопали, есть в отчёте, но так, навскидку, могу назвать несколько примечательных воздействий. Например, поездка Хабарова в экспедицию вместе с его подругой, несмотря на подозрения и гипотетическую опасность, грозящую участникам проекта. И ваше попустительство этой поездке. Правда, в случае с Ерофеем, у Остромирова произошёл небольшой сбой, объяснить который, волхв не в состоянии.

— Дай, угадаю, — прищурился Старицкий-старший. — Отмена совместной поездки в лагерь экспедиции в Аркаимском заповеднике, когда пара уже была в Каменграде.

— Именно. Потому, чтобы не запороть свой план, Остромирову пришлось мчаться этими его туманными тропами в столицу, чтобы вернуть "беглянку", — к удивлению князя, вместо мозголома ответил Родион.

— Вот, кстати, может и саму Светлану Ерофею подкинул наш волхв? — протянул Старицкий-старший.

— Мы смотрели этот вариант. Нет, это чистая случайность... Но если бы не было Багалей... — мозголом на миг умолк, отводя взгляд. Князь насторожился.

— Вячеслав Брячиславич, давайте не будем вилять, — рыкнул он. Мозголом печально вздохнул.

— У Остромирова были "запасные" наживки, он, вообще, очень внимательно следил за окружением Хабарова и его симпатиями, — тихо произнёс он. — Не было бы Светланы, он воспользовался бы либо Златой Бийской, либо Ланой Олеговной.

В комнате повисля тяжёлая, давящая тишина. Князь уставился пустым взглядом куда-то в пустоту и, кажется, не заметил, как его сын погрозил мозголому кулаком. Миг, другой...

— Ещё... — отмерев, проскрипел Старицкий-старший. От взгляда чёрных, почти начисто лишённых радужки глаз, Вячеславу Брячиславичу явно стало не по себе, но и не выполнить приказ он не мог.

— Ещё... это не совсем из серии умений Остромирова, но тоже интересно, — деланно живым тоном произнёс мозголом. — Давление на психику в районе проведения испытаний портального активатора Граца... оно было не естественным. Собственно, если бы таковое воздействие было обнаружено при предварительном осмотре места будущего лагеря, последний просто перенесли бы в другое место.

— И что же придумал этот уб... волхв? — спросил князь.

— Он, каким-то образом, смог обратить действие артефакта, изобретённого Ерофеем Хабаровым, — ответил Вячеслав Брячиславич.

— Часы уютного времени, — фыркнул Родион, вспомнив о подарке неугомонного мальчишки.

— Вот же хитровывернутая сволочь, — Старицкий-старший тяжело вздохнул. — Под таким давлением никто ни на какие странности внимания не обратил бы, всё бы пропустили... Ладно. Время позднее. Вячеслав Брячиславич, благодарю вас за работу. Простите, что отняли у вас так много времени.

— Ничего страшного, Виталий Родионович, я всё понимаю, — мозголом и виду не подал, что удивлён таким резким прощанием. Поднявшись с кресла, он обменялся рукопожатиями с обоими Старицкими и быстрым шагом покинул кабинет.

— А они и пропустили, — мрачно проговорил Родион Витальевич, дождавшись, пока закроется дверь. — "Серые", я имею в виду. Хорошо ещё, что радиус действия у этой "игрушки" оказался не так велик, чтобы накрыть не только лагерь, но и подходы к нему. Если бы не разведчики, что в секретах сидели, эту чёртову экспедицию охраняя, мы бы события у разлома так и прощёлкали бы. И то, они не за волхва с Хабаровым уцепились, а за троицу "практикантов" переплутовых, что, какого-то дьявола, на ночь глядя, прочь из лагеря подались... с метровым железным ящиком "на прицепе".

— Так это они волхва с подельниками свинцом нашпиговали? — нахмурился князь.

— Если бы! Пытались, да без толку! — отмахнулся Родион. — Это Ерофей постарался. Три выстрела от бедра, двух "практикантов" в лоб и наповал, Остромирова в грудь. Судаевский слонобой, волхву пулей поллопатки к чертям вырвало. "Серые" его уже выключенного паковали. И где только мальчишка взял такой ствол?!

— Это сейчас не важно, всё равно допросить его нет никакой возможности, — пробормотал князь и внезапно хлопнув ладонью по столу, взревел: — Ну, мразь! Мразь же! Значит, соваться в естественный пробой, он побоялся, как же, там же потусторонние твари, они же его сожрут! А закинуть за кромку шестнадцатилетнюю девчонку, в качестве приманки и отвлечения внимания, так запросто! Да?! Родион...

Тот вскочил с кресла.

— Волхва этого... при попытке к бегству, — холодный взгляд упёрся в сына. — Или... Нет, ставь его к стенке, по уложению о злоумышлении на августейшую фамилию. Олег Ингварич, может быть, и заключил морганатический брак, но великокняжеского титула Государь его не лишал, как не лишал и Лану титула светлейшей княжны.

— Сделаю, — глаза младшего Старицкого полыхнули плохо сдерживаемой радостью. Злой такой радостью, с явным запахом дыма и горелой плоти.

— Что по прибору? — князь, как иногда бывало, неожиданно переключился на совсем другую тему.

— Грац обещает повторить активатор не больше чем за пару месяцев, а вот с пеленгатором пока глухо. Полгода, год... Всеслав сам не знает, сколько уйдёт времени на постройку агрегата, — вздохнул Родион. Отец явственно помрачнел.

— Полгода? Да Багалей меня за три месяца с дерьмом сожрёт, — расстроено произнёс князь и тут же наткнулся на понимающе-сочувствующий взгляд сына. Кто-кто, а Родион Витальевич его прекрасно понимал. За неделю, прошедшую с момента исчезновения Хабарова и Багалей-младшей, матушка последней успела изрядно достать обоих Старицких. А не далее как два дня назад, она познакомилась с Ладой Баженовной... и женщины спелись моментально. Покоя князю с сыном не стало и дома. Хорошо ещё, что Света каждый вечер присылает матери письма, иначе... думать о том, что было бы, если бы старший офицер юстиции до сих пор не знала, куда пропала её дочь со своим ухажёром, было почти страшно.

— А может... на Граца их натравить, а? — осторожно предложил Родион. Старицкие переглянулись и кивнули друг другу.

* * *

— Ерошка? Ты здесь откуда? — произнесла Света, увидев лицо склонившегося над ней парня.

— Из Аркаимского заповедника, — вздохнул тот, но почти тут же его губы разошлись в широкой улыбке. — Светик, если бы ты знала, как я рад тебя видеть.

— А я — тебя, — обвив шею Ерофея руками, пробормотала девушка и потянулась за поцелуем.

Пару минут её не волновало ничего, кроме обнимающего её молодого человека, но потом до Светы дошло, что она лежит на чём-то мало напоминающем постель или, хотя бы, пенку под спальником. Уж очень твёрдым и холодным было её ложе. Девушка открыла глаза и, оторвавшись, наконец, от губ Ерофея, огляделась.

То, что она увидела вокруг, ещё меньше походило на Хольмград, чем железный ящик под её попой — на кровать. Да, если на то пошло, то и окрестности Каменграда, это тоже не было похоже. Хотя, и там и тут — лес.

Правда, здесь он какой-то... какой-то не такой. Выше, больше, дремучей. Словно из детских сказок.

— Ера... а где мы? — осторожно поинтересовалась Света, на что любимый тяжело вздохнул.

— Солнце моё... ты только не волнуйся, ладно? — попросил он. Такого... почти заискивающего тона, девушка от Ерофея ещё не слышала. Впрочем, следующие слова молодого человека, напрочь выбили из её головы любые мысли о тонкостях интонаций собеседника. — Но мы, кажется, угодили в другой мир.

— Ч-чего?

Два часа и одну истерику спустя, пара сидела в обнимку на железном ящике портального активатора, и задумчиво смотрела на медленно ползущее в вышине, огромное солнце. В сине-зелёной вышине.

Свободную руку задумавшегося Ерофея неожиданно боднуло что-то пушистое. Тот на автомате погладил двухвостого и... замер.

— Котяра? — тихим и хриплым от волнения голосом произнёс юноша. Кот довольно уркнул и уставился на хозяина круглыми жёлтыми глазами. Мол, а кого ещё ты ожидал здесь увидеть? — Та-ак, то есть, ты... и туда и сюда можешь, да?