| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Тем временем боль растет, поднимается по руке, потом вверх по плечу, прямо в голову. Сознание едва не гаснет, когда я наконец захлопываю тварь в клетке, удержавшись от соблазна переломать ей тяжелой крышкой несколько пар ног.
Падаю на пол, неимоверным усилием воли сохраняя себя в сознании. Тело корчит в агонии, а я словно наблюдаю за ним со стороны. Мне нужно успеть нейтрализовать яд, а у меня не более получаса. Прежде чем клетка вновь откроется и свет погаснет. Одного объеденного протеза мне хватило, чтобы не желать повторить этот опыт.
Когда-то я наивно думал, что познал все возможные виды боли. Что ж, я ошибался. Мерзкая, выплеснутая мне в кровь отрава, медленно распадается на составляющие. Пока я валяюсь в содержимом собственного кишечника.
Когда боль отступает, я просто лежу на полу и дышу, не в силах подняться. Во рту уже ставший привычным привкус железа и мерзкой горечи. Это остатки не разложенного на составляющие яда выходят с телесными жидкостями. У обычных людей такое случается с потом. Жаль, но сколь бы не была хороша моя искусственная кожа, на такое она не способна.
Свет в комнате гаснет… полчаса прошло, а значит, надо встать и продолжить. Непривычная лёгкость в теле. Абсорбирующая поверхность пола уже чистая. Не знаю, что закончиться быстрее, моё терпение или сороконожки.
* * *
— …главное, что вы описали основные принципы. А дальше, уже моя работа… как одного из ведущих экономических экспертов Галактики. Должен признать, только по-настоящему коварный ситский разум мог сформировать подобные принципы. О звезды! Столь обесчеловеченная, обезличенная и безжалостная система! Столь лаконичная и законченная! Лорд, вам следовало уделить больше времени изучению экономики! — чангрианин вновь завёл шарманку восхищения моими талантами.
На Корусканте сейчас ночное затишье, даже полосы транспорта за окнами ползут как-то сонно, только я сижу за рабочем столом в кабинете и общаюсь с въедливым чангрианином.
— Всё же, я сомневаюсь, что стоит использовать мое предложение в качестве тарана в Сенате, — мой голос звучит устало.
— Не надо скромности, Лорд Вейдер. Ваша задумка невольно заставляет меня поверить в непревзойденное лукавство Ситхов, — маленькая фигурка рогатого алиена всплескивает руками. Не думал, что обычно очень взвешенный и спокойный разумный может быть столь эмоциональным.
— Признаю, мои познания в экономике весьма ограничены, хотя даже я понимаю, что по-существу не предложил ничего нового… — тяжело вздыхаю я, уже понимая, что мне не отвертеться от сомнительной участи затесаться в соавторы Налогового кодекса Империи.
— Да бросьте уже… скромность не украшает!
Мне стало неловко не от не сказанных им слов, а от той искренности, что несло послание этого разумного. Я чувствовал его настоящее, неподдельное восхищение, а я всего лишь хотел найти способ как заткнуть дыру в бюджете Империи, возникновению которой сам изрядно поспособствовал.
Когда я формировал короткую записку к Мас Амедде с принципами взимания налога добавленной стоимости, я не думал, что это произведёт эффект разорвавшейся бомбы. И только позже, озаботившись вопросом, я понял, какую ошибку совершил.
Своим несвоевременным предложением я выпустил из бутылки джинна, поскольку в галактике не существовало такого понятия как косвенное налогообложение. Видимо местным такой бред даже в голову прийти не мог.
— Но возможно… может, подобные меры несвоевременны? В текущем варианте это приведёт к усилению секторов и нарастанию сепаратистских настроений… — последовала последняя робкая попытка остановить уже отходящий поезд.
Нет, есть ещё один способ. Штурмовать резиденцию Мас Амедды — вырезать охрану, убить его самого, взорвать центральный сервер его дома! После чего убить всех, кто мог быть в курсе моего предложения, включая, возможно, Императора.
Синекожий алиен и не подозревал о нависшей над ним опасности, продолжая щебетать:
— Без предложения этого закона прения в Сенате затянутся еще на несколько лет. Я вас не понимаю, Лорд, почему вы вдруг так рьяно тормозите свою же идею… Прекрасно же описано. Какая красота хода! Два процента! Один процент налога идёт в секторальную казну, 1 процент в бюджет Империи! Это сразу заткнёт все дыры!
— Да. А через год, мы повысим налог в казну Империи до 2-х процентов, а местную часть оставим без изменений… — закончил я невысказанную мысль.
«И двадцать тысяч звёздных разрушителей, бывшие несбыточной мечтой, станут явью», — добавил я про себя.
— Безусловно, милорд! Мои помощники уже закончили предварительные расчёты экономической части и цифры получаются весьма обнадеживающие!
— Ещё бы… — от меня последовал тяжёлый вздох. Не удивительно что цифры там действительно получились более чем фантастические, таким восторженным я обычно степенного Мас Амедду вижу впервые.
Изъять целый процент от всей экономики Империи в казну. Которая обычно наполняется из вялого ручейка секторальных отчислений. Большая часть из которых приходится на Корускант. Большинство секторов практически не платят, перечисляя только самый минимум для сохранения членства в Сенате.
Идея, пришедшая прямиком из моего варварского прошлого, очень удачно упала на местную финансовую систему. Подготовленный Мас Амеддой налог будет взиматься в момент проведения любых торговых операций. Все операции по «Кредитным чипам», осуществляются на серверах центрального Республиканского Банка на Корусканте, недавно переименованного в Имперский Банк.
— Хорошо, я подпишусь под итоговым документом… — вздохнул я. Ещё бы, если я этого не сделаю, Палпатин меня живьем съест, и даже соус ему не понадобится.
Сроки по введению в строй первой партии заказанных ИЗР подходят, а это значит нужны экипажи, военные порты, и сотни тысяч гражданских специалистов. И всё это неподъемной ношей ляжет на текущий бюджет.
— Иного ответа я от вас и не ожидал! До встречи на Малом Совете… — изображение чангрианина исчезло.
Освещение в кабинете, затененное на время сеанса гиперсвязи, начало медленно нарастать, это автоматически делалось для удобства.
Я откинулся в кресле. Кабинет в Имперской башне не шел ни в какое сравнение с моей каютой на ИЗР. Огромное просторное помещение, пятнадцать на пятнадцать метров, сочетающее в себе разумную роскошь и функциональность.
Основательный стол из темного дерева, тёмно-шоколадного цвета, напротив двери. Кресло больше напоминает пилотский ложемент как сложностью конструкции, так и выполняемыми функциями. Полноценный бар у стены. Помещение может преобразоваться в конференц-зал на тридцать человек. Роскошь.
Чего нельзя кстати сказать о примыкающей спальне. Там все минималистично и аскетично. И сейчас для меня не было более желанного места. Тело настойчиво требовало отдыха. Колено левой ноги ныло, надсадно чесались десятки укусов по всему телу, еще не зажившие следы тренировки по освоению чувствительности к Силе.
Жаль, что отправиться спать я не мог — сегодня меня ещё ждёт свидание с медкапсулой, несколько занимательных часов. Но перед этим нужно ответить на сообщение.
Этого письма я ждал и хотел ответить на него как можно быстрее. С приснопамятной встречи с главой правящего дома Набу, королевой Ниютни, у меня завязалась переписка с начальником королевской стражи Куаршем Панакой. Материалы, переданные мной, произвели на него изрядное впечатление.
Он оказался человеком въедливым и последовательным, как и положено главе Тайной гвардии Королевского дома Набу. А это, на секунду, одна из самых легендарных и обширных шпионских сетей в галактике. Видимо, после проверки переданной ему информации, мне пришло письмо, на адрес, оставленный мной Панаке.
Неожиданностью для меня стало другое. Постепенно я стал замечать, что ожидаю писем этого человека, почти с таким же нетерпением, как и писем Асоки. Кроме того, этот разумный оказался весьма интересным собеседником, его мировоззрение подкупало. Болезненно честный, с обостренным чувством справедливости, собственным мировоззрением на жизнь и службу. При этом безгранично преданный Набу, хотя и служба правящему дому не доставляла ему никакого удовольствия. Пожалуй, нет в галактике человека, больше ненавидящего (и любящего) правящий дом Набу.
Я же увидел в этом возможность — заполучить лояльность капитана гвардии. Если это удастся, то не будет у меня более преданного и деятельного союзника.
А значит ответ требует всевозможной тщательности. Я откидываюсь в кресле, укладывая голову на спинку.
Лицо императора всплывает перед глазами. Ненависть холодным душем проходится по телу, медленно вымывая остатки усталости и боли, наполняя тело легкостью и силой.
Несколько мгновений я держу это состояние. Ощущение такое, будто тело медленно воспаряет над креслом. Усилием воли, я глушу в себе образ Императора, медленно отгоняя от себя столь притягательную Ненависть. Техники доступные Ситхам пугают своей удивительной эффективностью, но злоупотреблять ими не следует.
Привычно, одним движением глаз, открываю письмо. Посмотрим, что же нам пишет придворных тайных дел мастер.
Апайлана скоро будет здесь. Воспитанница, о которой я практически уже забыл, опальная принцесса правящего дома. Куарш сожалеет, что не может назвать точной даты. Время отправления принцессы стало ещё одной маленькой интригой королевы Ниютни.
В строках, написанных капитаном, было много тревоги и беспокойства. Он тщательно старался скрыть свою заинтересованность судьбой принцессы, хотя по тексту письма этого и нельзя было сказать. Вот только Сила тоненьким ручейком льёт мне так нужную информацию.
Как бы между делом, Панака сообщает, оборачивая это в виде шутки, что принцессе рассказали обо мне множество ужасов. И про мёртвых помощников, про правителя, лишенного разума одним движением моей руки, и о том, что я, якобы, ем своих провинившихся адъютантов.
Итак… Двор Набу старается заранее настроить мою будущую воспитанницу против меня. Панака же явно даёт понять, что симпатизирует «маленькой принцессе». Что же, дело за малым — возвести на трон Набу свою воспитанницу, и тогда, вполне вероятно, можно будет рассчитывать на лояльность Панаки.
Звуки собственного горького смеха отразились от стен кабинета. Похоже, я меняюсь сильнее, чем думал. Вот уже задумываюсь, как бы мне пропихнуть на трон попавшую ко мне в руки принцессу. Позже… сейчас в медкапсулу и спать. Прилетит принцесса, буду думать.
* * *
Интерлюдия. Посольский корабль тип Нубиан. Мас Амедда.
На Муунилинсте медленно разгорался закат. Аппаратура дальней связи напротив постепенно остывала, так же быстро, как и улыбка на лице с высокого чангрианина. Потух блеск в глазах, испарилась порывистость в движениях, казалось, с каждой секундой к старому экономисту возвращается его стать. Высокий алиен даже казался немного выше, когда расправил плечи, а на лицо вернулось выражение уверенного превосходства.
Будто несколько минут назад, здесь был совсем другой разумный. И он с брезгливым выражением спешно собирал в ровные стопки разбросанные по столу бумаги.
— Каждый раз, как вижу это ваше перевоплощение, поражаюсь, Мас, — прозвучал гнусавый голос. В углу комнаты за маленьким столиком, согнувшись практически вдвое, сидел представитель расы муун.
— А как иначе? Одарённые… с этими одаренными всегда сложно, — степенно заговорил Мас Амедда. — Он понял бы, что не его предложение станет тараном в Сенате, а его подпись.
— Да… читал. Прекрасная в своей простоте и наглости идея. — заметил муун, поднимая чашку с терпко пахнущим кафом.
— Удар, сразу и по всем… и особенно, разумеется, по Межгалактическому Банковскому клану, — усмехнулся Мас, плавно направляясь к выходу из комнаты дальней связи.
— Конгломерат Муунлинста всегда реагирует очень болезненно, на всё, что уменьшает прибыли Клана, — бодро согласился муун, поднимаясь. Свет упал на его плоское, сильно вытянутое вверх лицо, как и у всех представителей его расы.
Болезненно землистая кожа, маленькие близко поставленные глаза. И будто в насмешку, муун обладал огромным носом. Фундаментальный орган нависал над почти незаметным ртом, притягивая к себе всевозможное внимание.
— Император не может пойти против одной из фракций, что возвела его на трон. Пока, по крайней мере. Пусть те и действовали из-за кулис. Несчастный Сэн Хилл. Интересно, в конце, на Джеонозисе, пронзенный световым мечом, понял ли он, что его использовали свои же?
— Этот чванливый болван? — муун усмехнулся… — Вряд ли… так до конца и кричал, поди: «Что вы себе позволяете!» — муун попытался изобразить голосом, но не преуспел.
— Наш Император порой даже слишком прозорлив… — тяжело вздохнул Мас Амедда. — А ведь я был против введения в Малый Совет такой фигуры, как наш дорогой Лорд.
— Неоднозначная личность… — проговорил муун.
— Неоднозначная? — иронично вопросил Амедда. — Это ты, Хелл Хитт личность неоднозначная. А лорд Вейдер — это фигура. Идеальный проводник для непопулярных решений. Вот увидишь, налоговый кодекс Империи пролетит в Сенате со свистом, подавляющим большинством, если не единогласно. Учитывая кость, что мы кинули секторальным властям, было бы странно, будь это иначе.
— Да и память ещё слишком свежа, — усмехнулся Хелл.
— О, да! Кто же посмеет отказать существу, способному войти в резиденцию правителя сектора, убить его, лишив разума, а затем преспокойно уйти. Большинство сенаторов слишком трусливы, остальные алчны.
— Конгломерат Муунлинста будет в ярости. Интересно, награда за голову Лорда возрастет пропорционально или всё же в прогрессии?
— Ну, это уже будут проблемы Вейдера.
* * *
Датапад летит в стену, кувыркаясь в полете, в последний момент сдерживаюсь, и он только мягко касается стены моего кабинета. Дышу носом, стараясь унять раздражение.
Наверное именно затем и нужен такой безумно огромный рабочий кабинет. Техника не виновата, что её хозяин идиот. Датапад плавно парит, прилетая прямо мне в руку. Действие стало инстинктивным, настолько привычной стала манипуляция Силой.
Необходимо дочитать найденный документ. Не желаю больше выглядеть на Малом Совете идиотом. Таркин, лощеная наглая сволочь, нашёл отличный повод отыграться. Конечно, несколько весьма удачных предложений — и не от него.
Его слова всё ещё звучат на задворках сознания:
«Видимо, стресс от последнего покушения сказался на Лорде Вейдере сильнее, чем он сам думал. Господа, давайте проявим снисхождение. Мыслиться мне, хорошо обдумав свое предложение, Лорд сам оценит всю его абсурдность.»
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
