Вот почему старый лозунг "техника решает все", являющийся отражением уже пройденного периода, когда у нас был голод в области техники, должен быть теперь заменен новым лозунгом, лозунгом о том, что "кадры решают все".

В этом теперь главное." И. В. Сталин. Из обращения к выпускникам Академии Красной Армии, 4 мая 1935 г.

Отмечу, что я ни в коем случае ни коммунист по убеждениям. Напротив, я антикоммунист с 1972 года, несмотря на все свое октябрятско-пионерско-комсомольское воспитание. В отличие от Путина и всей теперешней "элиты" РФ, членом КПСС никогда не был по принципиальным соображениям. Но, в данном случае Сталин был абсолютно прав. И коммунисты эту сталинскую директиву последовательно провели в жизнь.

Великая октябрьская революция разогрела и "вскипятила" всю, до того инертную, массу русского и других российских народов. В этой массе возникли мощные конвективные потоки, как теперь говорят, заработали "социальные лифты". Социальные катаклизмы гражданской войны со страшной силой перетряхнули все устои и все социальные страты. Всеобщая грамотность, достигнутая в первые пятилетки, позволила крестьянским детям, а затем и их внукам, беспрепятственно получать высшее образование и открыла им доступ в науку и технику.

К примеру, мои родители оба происходили из крестьянских семей, и оба получили высшее образование: мать — педагогическое, отец — военное. А я сам уже работал в самой высокотехнологичной отрасли — микроэлектронике, и достаточно успешно, как мне кажется. Как и многие мои сверстники и однокашники.

В Советском Союзе существовала и действовала отлаженная и прецизионная система поиска, отбора и воспитания интеллектуальной элиты для использования ее на ключевых направлениях научно-технического прогресса. Как говорится, мимо этой системы ни одна "мышь" проскочить не могла, если эта "мышь" была умной.

Во всех школах в 8 -10 классах ежегодно проводились олимпиады по математике, физике и химии. Победители школьных олимпиад направлялись на районные олимпиады, победители районных ехали на областные, а оттуда — на всесоюзные.

Дополнительно, на областных и всесоюзных олимпиадах проводился конкурсный отбор на обучение в физико-математических школах при ведущих университетах страны: Московском, Ленинградском, Новосибирском. Школа при МГУ, знаменитый интернат ?18, работала под патронажем самого академика Колмогорова, новосибирская школа — под патронажем академика Лаврентьева. При многих ведущих вузах работали заочные физ-мат школы для старшеклассников.

Любой способный школьник имел полную возможность поступить в эти же университеты и другие ведущие вузы страны: МФТИ, МИФИ, МВТУ, МАИ и другие. Обучение было бесплатным, с предоставлением общежития и стипендии, достаточной для пропитания.

Научные кафедры этих вузов работали в теснейшем контакте с ведущими НИИ и предприятиями соответствующих отраслей промышленности. Студенты старших курсов и преподаватели совместно и под руководством ведущих сотрудников НИИ участвовали в разработках профильных НИИ.

За время прохождения практики специалисты НИИ имели возможность присмотреться к практикантам, а руководство НИИ имело возможность после окончания института принять на работу наиболее перспективных практикантов, с предоставлением жилья иногородним.

Аналогичная система действовала и для рабочих. Лучших выпускников профильных профессионально-технических училищ брали на ведущие предприятия отраслей "по лимиту". Единственным отличием было то, что молодым инженерам по лимиту предоставляли комнату в коммуналке, а рабочим — койку в общежитии.

Далее молодые специалисты работали в НИИ под руководством опытных наставников. По собственному опыту скажу, что после трех лет работы я стал уже более — менее соображать в своем деле и мог выполнять отдельные самостоятельно работы. После пяти лет практики я уже стал "крутым" спецом и уже сам руководил практикантами и молодыми спецами. Ну, после семи лет работы я стал в своем деле "асом" — кандидатом наук и старшим научным сотрудником. Самостоятельно руководил коллективом ИТР и вел разработку новых оригинальных СБИС.

Именно так на ведущих отраслевых НИИ формировались "научно-технические школы". Путем передачи знаний и опыта от старших к младшим. Именно эти "школы" и были причиной всех успехов советской науки и техники. Причем, научный молодняк работал, как правило, не за деньги, не за карьеру, а из чистого энтузиазма, из интереса к своему делу. А микроэлектроника была исключительно интересным делом, на стыке науки и технологии. Причем, зачастую, технология опережала науку. Бывало, получишь новый совершенно неожиданный результат техпроцесса, а потом уже под него придумываешь научную модель.

Особо отмечу, что материальные стимулы для молодых инженеров и ученых играли второстепенную роль. Основной движущей силой был научный интерес и желание утвердиться в профессиональном статусе, добившись реального значимого результата. Читайте по этому поводу: "Понедельник начинается в субботу" братьев Стругацких. Теперь это может показаться абстрактной фантастикой, но, это было правдой.

Приведу пример из личного опыта. В марте 1984 года меня, уже кандидата наук и старшего научного сотрудника, руководство оторвало от текущих разработок, и выдернуло из НИИ молекулярной электроники на завод Микрон. Там образовался серьезный "прорыв": завод стабильно не выполнял план по микросхемам серии 533 радиационной стойкости 3У (самый высокий уровень радиационной стойкости м/сх.), за что руководство завода и НИИ стабильно получало "люлей" от министра.

Эту самую серию завод без проблем гнал уже 10 лет, но с обычной радиационной стойкостью 1У. Задачу повышения радиационной стойкости руководство оценило как простую, и поручило заводским инженерам, тем более, что они "били себя в грудь пяткой" и говорили, что это им "раз плюнуть". Стандартный техпроцесс они чуть-чуть подкрутили, ужесточили допуски по технологическим процессам и нормы по параметрам компонентов. Получившееся м/сх прошли испытания по стойкости 3У.

Однако, завод стало лихорадить. Из-за ужесточившихся допусков и норм, то одна партия м/сх, то другая "вылетала" за границы допусков и браковалась. С вероятностью процентов двадцать. Старый технологический процесс не обеспечивал такой точности. А поскольку вся номенклатура 533 серии включала в себя порядка 30 разных микросхем, то ежемесячно по 5 — 6 типономиналам м/сх завод не выполнял план. Проблему можно было бы решить увеличением запуска пластин, но свободных мощностей завод не имел.

Вот меня и послали затыкать эту дыру. Все бы ничего. Разработать новый техпроцесс для меня особой проблемы не составляло. Требовалось только время, чтобы разобраться с проблемами и найти способы их решения. Но, руководство завода, разочаровавшись в заводских спецах, повесило на меня и сопровождение стандартных партий серии 533-3У. Отбрыкаться я почему то не сумел, а может, и не оценил сперва сложность опасность этого дела. А потом отказываться уже было "невместно" для моего престижа, как специалиста.

А проклятая стандартная 533-3у безжалостно съедала все мое время. Из-за жестких допусков на параметры процессов, то одна партия на маршруте, то другая вылетала за допуски. Приходилось мчаться на соответствующий технологический участок, проводить замеры параметров пластин, быстро соображать, что делать, можно ли выправить отклонение, готовить соответствующую документацию, согласовывать ее с главным технологом завода и пропускать партию пластин дальше.

В общем, я приходил на завод в начале первой смены, к 8 утра, и уходил в 10-том часу вечера, взмыленный, покачиваясь от усталости.

Короче, героическими усилиями мне удалось снизить потери до 1-3 партий пластин в месяц. Но, по этим типономиналам завод план все равно проваливал, за что руководство "пинало" уже меня.

А попутно с этой беготней и суетой я отрабатывал совершенно новый для завода техпроцесс стойкости 3У. Не буду утомлять читателя подробностями, но он включал в себя три новых для завода отдельных технологических процесса. Отработал все за 4 месяца.

В августе я перевел всю номенклатуру серии 533-3У на новый техпроцесс. И в октябре завод впервые выполнил весь план по этой серии. Правда у меня на левой руке к этому времени вскочила какая-то большая "блямба" весьма нехорошего вида. Врачи в поликлинике при виде "блямбы" развели руками. А опытная медсестра в здравпункте завода сказала: "Это у тебя парень, нервное — псориаз".

Я взял две недели отпуска и поехал с друзьями — альпинистами в Крым на скалы. Блямба после этого пропала бесследно. Руководство завода и НИИ меня похвалило. А главный военпред, полковник, даже сумел выбить у директора завода мне премию — целых 120 рублей! За полгода бешенной работы, фактически на износ, целых 120 рублей!! Могли бы оставить их себе. На Памиро-Алае я за две недели отпуска набирал мумия на 5000 рублей.

Но, зато я сам себя зауважал. И заводские меня тоже зауважали.

Это я к тому, что материальный стимул для нас особой роли не играл.

Что же требуется для развития и существования действующей "научно-технической школы"?

1. Действующая в масштабах государства система отбора талантливых подростков.

2. Заинтересованность подростков в интенсивном обучении по специальности. В 60 — 70 годы все поголовно толковые подростки интересовались космосом, авиамоделизмом, радиотехникой и другими техническими дисциплинами.

3. Обучение их в вузах, имеющих тесную связь с действующими НИИ, занимающимися современными научными разработками.

4. Стажировка молодых специалистов в течение 5 -7 лет в НИИ под руководством опытных специалистов в процессе реальных разработок и исследований.

5. Постоянная передача опыта от действующих ученых и специалистов молодым. Преемственность поколений ученых и специалистов.

6. Совмещение опытными специалистами НИИ преподавания специальных дисциплин в вузах с реальными разработками и исследованиями в НИИ.

Отсутствие любого из этих звеньев приводит к деградации и разрушению научно-технических школ.

В современной РФ все они, к сожалению, или разрушены, или деградировали. Процесс этот стартовал с "реформами" Ельцина — Гайдара, и продолжается до сих пор.

Подросткам стало престижно идти в менагеры, спецслужбы, бандиты, а девушкам, извините в содержанки или проститутки.

В 90-е специалисты из бедствующих нищих НИИ ушли в другие сферы или уехали "за бугор".

А тех, молодых, кто все же, вопреки всему, приходит в НИИ работать, учить некому.

"АБЗАЦ".

Микроэлектроника РФ. Тень былого величия.

Практически вся промышленность, доставшаяся РФ в наследство от бывшей РСФСР прихватизирована и успешно угроблена "эффективными менеджерами", приведенными к власти Ельциным, Гайдаром, Чубайсом и прочими "либералами". Эти же самые господа остаются у власти и по сей день.

Единственные полгода, за прошедшие с 1992 года без малого три десятилетия, когда промышленность успешно развивалась — это первые шесть месяцев 1999 года, когда премьером правительства, после "киндерсюрприза" стал Е. М. Примаков, светлая ему память. За это самое его и снял ЕБН, да не забывают его черти в аду с боку на бок на сковородке переворачивать.

То ли алкаш Борька забоялся быстро растущего авторитета Евгения Максимовича, то ли ему из-за океана такое ЦУ дали.

Во все остальные времена политика властей РФ направлялась исключительно на удушение отечественного производства. За исключением сырьевого экспорта, конечно.

Когда-то мощная электронная промышленность СССР, включая и микроэлектронику, не избежала общей участи.

СССР был вторым в мире после США производителем электроники. В те времена вся военная и большая часть гражданской техники укомплектовывалась электроникой, произведенной исключительно на отечественных предприятиях.

В военную аппаратуру импортные компоненты не ставились в принципе. За этим в НИИ и на заводах бдительно следили военпреды. Технологическое отставание СССР от США в микроэлектронике исчислялось 3 — 4 годами.

Сейчас РФ обеспечивает менее 1% мирового производства электроники. Осмотрим беглым взглядом этот "пейзаж после битвы".

Для начала процитирую недавнее высказывание вице-премьера правительства РФ Ю. Борисова: "С 90-х годов фактически начался закат того, что было наработано в Советском Союзе. Я думаю, что причина — бездумная приватизация в первую очередь, когда активы оказались в частных руках. Сегодня глупо говорить, что в России существует серийное микроэлектронное производство. Мы даже отсутствуем в статистике мировой".

Надо же, какая самокритичность!

Как бывший когда-то в советские времена неплохой разработчик СБИС, ради любопытства, я порылся в инете и сравнил теперешний уровень российской микроэлектроники с зарубежным. Изыскания показали следующее.

Известно, что микроэлектроника является в самом прямом смысле эпицентром технологического прогресса, сосредоточием самых передовых достижений в физике полупроводников, физике твердого тела, химии, материаловедении, приборостроении, станкостроении и массе других научных и производственных отраслей.

Скорость этого прогресса такова, что каждые пять лет минимальный размер элемента в СБИС уменьшается в два раза, что вызывает необходимость и одновременно является следствием полного изменения технологического процесса изготовления СБИС и полной смены всего парка технологического и контрольного оборудования. Причем оборудование при этом становится на порядок сложней и дороже.

На Западе и Востоке ведущие фирмы изготовители СБИС, такие как Intel, Samsung, TSMC уже работают в техпроцессе с минимальным размером 10 нм и приступают к освоению техпроцесса 7 нм. Количество транзисторов на кристалле при этом приближается к астрономической цифре 50 миллиардов штук.

А что в России?

Лучшая микроэлектронная фирма РФ — "НИИМЭ и Микрон" в Зеленограде, на которой я когда-то трудился. Освоено производство с минимальным размером 65 нм, что соответствует западному уровню 2004 года. Зеленоградский завод "Ангстрем" — 600 нм. Еще один завод, уцелевший на постсоветском пространстве, минский "Интеграл" имеет техпроцесс на 350 нм. Причем, следует со всей пролетарской откровенностью заметить, что эти, в какой-то степени относительно современные техпроцессы, осуществляются полностью на импортном оборудовании.

Кроме того, эти заводы имеют в производстве техпроцессы с минимальными размерами 1,5 — 2 мкм, очевидно, оставшиеся еще с советских времен. И это все!

Производство оборудования для нужд микроэлектроники в РФ практически полностью отсутствует. Подозреваю, что и производство сверхчистых веществ, необходимых для микроэлектроники тоже отсутствует. Все закупается за бугром.

Таким образом, делаем выводы.

На российских заводах на импортном оборудовании отставание от Запада в микроэлектронике составляет 16 лет и более. На отечественном оборудовании — отставание более 30 лет!

123

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓