Славой Ее, милостью Ее

— Кто... это? — пробормотал пробудившийся на почти забытом языке, стремительно подымаясь на ноги в своем саркофаге.

— Ах, это? Последовательницы милосердной религии, основанной на образе всепрощающей матери, — ехидно ответил на таком же древнем наречии его собеседник, который уже таки оказался рядом. Кассандре хоть и смутно, но был знаком этот язык, вышедший из обихода уже несколько столетий назад. Вот уж и правда не знаешь, где может пригодиться изучение древних священных текстов. — Которую ты, брат Осуждающий, помниться настойчиво предлагал нести в массы. Кстати, я — Безмятежный, ежели ты запамятовал после столь долгого сна.

— Не... понимаю... как...

— Позже. Сперва нам нужно выбраться отсюда живыми. И постарайся никого не убить, у нас и так в этом времени уже репутация хуже некуда. Ну, какая тебе нравится, брат? Побольше, поменьше, помоложе, постарше, видите, тут на любой вкус. Они, кстати, даже пару веков назад обязательное плотское воздержание у себя отменили. Жаль только, что эти девы твердо намеренны немедленно отправить нас на собеседование с Высшей Сущностью...

Две оставшиеся сестры и мать-дознавательница напали одновременно, надеясь, что их враги глупо отвлеклись на разговор посреди схватки. Но не тут-то было. Древние маги могли общаться чуть ли не мысленно и отреагировали вне человеческого восприятия. Пробудившийся выпустил из своей колдовской хватки уже обмякшую и затихшую Агату и обрушил свою мощь на Райху. Та снова воззвала к сути и попыталась поразить ей падшего, но ее световые иглы угасли, даже не долетев до цели, а сама она упала на одно колено, будто груз неведомой тяжести обрушился ей на плечи. Первый колдун подскочил к Верстании и, вновь уйдя от ее размашистого, но слишком медленного удара, со сверхъестественной ловкостью оказался прямо рядом с сестрой и вывернул ей руку под немыслимым углом. Раздался мерзкий хруст костей и пронзительный крик.

— Всячески извиняюсь, но это лучше, чем свернуть вам шею.

Мать Кассандра мысленно прикинула свои шансы. Сразу двое падших, а все три сестры уже мало что могут сделать. Несомненно, ей конец, но сдаваться так просто она не собиралась. Может если ей удастся хоть ненадолго сосредоточить обоих противников на себе, то хотя бы Райхе удастся уйти...

Увы, даже когда один из колдунов вступил в магическую дуэль с дознавательницей, Райха так и осталась стоять на коленях, все еще пытаясь избавиться от навалившейся на нее бесплотной тяжести. Видимо, на нее пало заклятье, которое может существовать какое-то время само по себе. Обычно для такого требовался хотя бы небольшой ритуал, но силы древнего колдуна позволили сотворить его чуть ли не мгновенно, едва очнувшись от многовекового сна. Тем временем первый падший уже переключился на обычных солдат и легко повергал их одного за другим голыми руками.

А второй, к сожалению, уже также похоже достаточно оправился, чтобы получить доступ к мощи куда большей, чем у обычной матери-дознавательницы. Он будто бы скрутил Кассандру ее же собственной сетью, которой та безуспешно пыталась парализовать своего врага, при этом усилив заклятье и еще опутав им уже подступавших к нему гвардейцев из числа тех, кого еще не успел одолеть тот, кто назвался Безмятежным. Ну вот и все. Мать Кассандра теперь мысленно корила уже саму себя за излишнюю самонадеянность, и молила Небесную Матерь даже не о спасении, которому было просто неоткуда взяться, а том, чтобы в посмертии ей был прощен грех гордыни, что погубил ее саму и вверенных ей сестер. Оставалось лишь надеяться, что курия без промедления вышлет более мощный отряд и эти порождения ада далеко не уйдут.

Но к ее безмерному удивлению, дальше ничего не произошло.

Падший, назвавшийся Безмятежным, насмешливо произнес:

— Все, дамы. Пожалуйста, не нужно пытаться собраться с последними силами и начинать нас преследовать. Заклинаю вас славой Ее, милостью Ее, ну или как там у вас нынче говорится. Не заставляйте калечить вас еще больше.

Преследовать... Да какое там. Но на удивление, все были живы. Агата с трудом дышала да к тому же при падении расквасила свой хорошенький нос, Райха едва поднялась на свои дрожащие ноги, а Верстания тихо выла, так как ее рука была сломана. Да и сама Кассандра исчерпала на борьбу почти все силы. Но враги не задержались чтобы их добить, хотя им это ничего не стоило. Странные падшие... Хотя это, наверное, часть какого-то зловещего плана. Надо бы проверить сестер по возращению на предмет чар, воздействующих на разум.

...Тем временем беглецы, удалившись на некоторое расстояние, остановились передохнуть за одним из пригорков.

— Так, давай немного проясним, что здесь все-таки происходит, брат Безмятежный.

— А сам как думаешь, брат Осуждающий?

— Насколько я понимаю, что-то снова пошло не так...

— О нет, брат, на этот раз ВСЕ пошло не так. Впрочем, как обычно.

Говоривший сделал паузу, ожидая, что недавно пробужденный будет расспрашивать или оправдываться, тот же просто молчал, потупившись. Тогда Безмятежный продолжил:

— Нет, ну поначалу, все вроде было достаточно неплохо. Законы стали хоть немного, но человечней, религиозные войны поутихли, показательных казней стало гораздо меньше. Но прошло не так чтобы много лет, и кому-то опять захотелось больше власти чем у него, простите, у нее, было. Я не в курсе деталей, ибо пробудился лишь несколько лет назад, а чистка идет уже более трех столетий. Но думаю, Осуждающий, ты вполне можешь вообразить себе, как до этого дошло. Жертва, получив силу, в итоге решила стать охотником. Подправили хроники тут, писание там, сперва просто бросили тень на могущих вернуться благодетелей, а затем и вовсе превратили их в злодеев. Утвердили на высшем уровне, и вот то, что было сомнительной версией, через несколько десятилетий превратилось в догму. Кстати, нас теперь всех величают падшими вне зависимости от заслуг и проступков, полное равенство и единообразие, так сказать.

Теперь я и сам понимаю, что раз за разом направлять человечество, а самим впадать в спячку и лишь раз в несколько столетий пробуждаться и смотреть, а как оно там все вышло, было не слишком здравой идеей. Но знаешь, до того, как меня начали пытаться убить всем миром, сомнения подобные носили скорее теоретический характер. Мне, видишь ли, была свойственна некоторая отрешенность. Я же Безмятежный, в конце то концов. Впрочем, дивные новые времена заставили меня поменять многие взгляды, а иначе и я бы уже последовал за нашими многочисленными и слишком самонадеянными, но, увы нынче несколько покойными братьями.

Нет, нас и прежде пытались убивать спящими недовольные, внезапно возвращавшимся пророкам власть имущие обычно были не особо рады, но чтобы так слаженно и организованно — такое на моей памяти первый раз. А ведь мы сами фактически вырыли себе могилы, начав объединять людей и научив их нормально пользоваться сутью. И если бы не природная скромность... или же полное недоверие к людям... а может и то, и другое брата Безымянного, который перед тем как лечь поспать, вообще уничтожил все сведенья о себе, зарезали бы тебя сегодня как ягненка на бойне прежде, чем ты успел бы хоть что-то осознать. Именно Безымянный пробудил меня раньше срока, правда, при куда менее драматических обстоятельствах, чем сегодня.

— Невероятно... — ошарашено проговорил Осуждающий. — Мы же всегда хотели как лучше... и это вариант казался почти идеальным... как же мы так просчитались...

— О, брат, ты и сам знаешь, что мы были отнюдь не безгрешны. Чего только стоили наши предыдущие попытки, например, когда мы попытались отдалить жрецов от власти и передать ее "справедливому" сенату. Всего-то требовалась принизить наши заслуги и преувеличить промашки.

— Но мы ведь думали, что женщины...

— ...более слабые, глупые, милосердные? Или еще что? Раскрыв первым матерям церкви истинный потенциал сути, мы сами вложили прекрасным дамам в руку вместо швейной иглы и поварешки меч. Было лишь вопросом времени, когда они повернут его против нас. И думаю, сделай мы ставку на мужчин, детей, убогих — все было бы примерно также. Пожалуй, наше "ненавязчивое руководство" уже порядком надоело людям, и они в любом случае попытались бы от нас избавиться.

Осуждающий угнетенно молчал, а затем произнес:

— Что же мы будем теперь делать?

— Да то же, что я делаю последние несколько лет, после того как пробудился и оценил обстановку. Примерно ничего, — спокойно, под стать своему прозвищу, произнес Безмятежный.

— Эммм... что? — ошарашенно переспросил его собеседник.

— Ничего. Власть, как оказалось, весьма портит людей вне зависимости от пола и вероисповедания. И кто бы не стал во главе страны или церкви, он, она или они рано или поздно попытаются избавиться от старых заветов, как только те начнут мешать. А в особенности от их носителей.

Нет, мы конечно будем пытаться помочь тем нашим братьям, что все еще спят и не обнаружены, хотя таких уже немного осталось. Кого-то нашли мы, кого-то... подобные дамы.

— А потом?

— А потом... потом просто затаимся и будем наблюдать. Нет, мы конечно можем опять собраться с силами, покарать козлищ, погладить агнцев, но дальше-то что? Последний наш план казался достаточно надежным, и вот оно как в итоге обернулось. Нет уж, в этот раз просто постоим в сторонке и посмотрим, как оно само пойдет дальше. Хватит "помогать" людям, пускай уже сами со всем разбираются. Тайный Круг воссоздадим, в конце концов...

— Его же никогда не существовало, — мрачно заметил Осуждающий. — Так, сказка для крестьян, которым вечно мерещились тайные недруги, брат Безмятежный. Хотя думаю, сейчас бы те уже больше бы подошло имя брат Саркастический. Мы всегда действовали в открытую...

— ...что, возможно, и было одной из наших самых больших ошибок. Поэтому на сей раз все нужно сделать по-другому. Уйти в тень, и если и направлять развитие цивилизации, то тонко и незаметно. Не волнуйся, брат, ты привыкнешь к новому миру, где наша слава давно прошла и обратилась лишь в ложные наветы. Ну или же надолго в нем не задержишься.

И двое древних чародеев побрели навстречу враждебному миру, который они сами же таковыми для себя и сделали.

(C) Идеи и их реализация (т.е. собственно автор) — Angvat. Источник вдохновения и критики, а также корректор и верстальщик — Tairilin Hlaalu. 2019г.