Реальные пацаны

Реальные пацаны

12.04.30 года Новоземельского времени. Станция обеспечения "Частерфильд". Участок "Меридианный" Северная трасса

Вечер так и не принес измученным зноем людям долгожданной прохлады и отдохновения. Из бесконечного пустынного пространства раз за разом продолжало накатывать жаром. Как будто кто-то забыл закрыть дверцы адовой печки. Ставшая в лучах заходящего солнца алой, клубящаяся пыль никак не могла улечься обратно, создавая вокруг некую призрачную кулису. Больно уж много сегодня на этой дорожной станции собралось народу. К вечеру подошли еще два дополнительных конвоя, шедших в противоположных направлениях, и на стояночной площадке сразу стало по-настоящему тесно.

Персонал станции под номером Тридцать Три и гордым прозвищем "Частерфильд" буквально сбился с ног, оказывая услуги и зарабатывая деньги на измученных дорогой постояльцах. Ничего не попишешь — никто в этом мире по пути в рай кормить не обещал! Только трудовыми мозолями и соленым потом можно было в диких краях Новой Земли заработать себе на пропитание. Зато жизнь была вольной, пусть и для некоторых весьма короткой.

Усталые путники усаживались тесными кругами ужинать и устраивались удобней на ночевку. День был, и в самом деле, длинный. Кто-то уже пылил по этой треклятой Северной трассе целую вечность, кто-то начал свой путь совсем недавно, постепенно привыкая к беспрерывному полуденному жару, поистине невероятной пыли, и желая поскорей добраться до конечного пункта назначения. Ну а кому-то было все равно. Эти странные на вид вечные путники постоянно зависали между небом и землей, как будто пытаясь подобным существованием спастись от неуклонного хода жестокого бога Хроноса, заведующего временем твоей земной жизни. Даром что на этой планете и сутки дольше и год длинней! Не всем это помогало убежать от самого себя.

— Не, братан, ты посмотри на чудо-юдо совкового автопрома! Откуда эта срань в наших краях появилась?

Перед окрашенным в песчаный камуфляж продолговатым автобусом встали двое. По их нетвердой походке и блуждающему взгляду было сразу понятно, что они оба уже успели изрядно поднабраться. Опытный человек тут же определил бы в них извечную породу людишек, никого, кроме себя не любящих и ни во что не ставивших. Этакое вековечное быдло, присущее всем временам и народам. Как только они умудряются получить толику богатств или власти, так сразу становятся нетерпимыми и высокомерными ублюдками.

— Мдя, совок в нашем народце неистребим, — поддержал товарища второй путник, поводя кругом мутными глазенками, — Это же надо притащить сюда колхозанский "Пазик" и превратить его в рейдовый автомобиль. Знают в Раше толк в извращениях! Прикинь да, и это умереть не встать шлендряет именно в нашем караване! Знал бы, другим покатился, чтобы не чмориться, как черт какой.

— Ага, покатил бы он, как же! Бухаешь второй день, как колдырь из Мухосранска.

— Да не больше тебя, гомодрил чепуховый!

Перед стебущимися пьянчужками внезапно во весь рост вытянулся мосластый парень с непомерно длинными руками, которые он нервно вытирал о грязную ветошь.

— Какие проблемы?

— Это у тебя будут проблемы, х...сосина мазутная! Если тон не сбавишь, — ответил ему первый, молодец с одутловатым и слишком гладким для мужчины лицом. Бывают такие обличья — что лицо, что жопа, сразу и не разберёшь. Лютый кошмар для любого живописца. Как с такого Никто написать картину с характером?

— Чего рамсишь, мужик, не по делу?! — к мосластому тут же подтянулся парень в мокрой от пота майке-алкоголичке. При довольно высоком росте он имел несколько худощавую конституцию, но все его тело было буквально перевито узловатыми мускулами. Опытный взгляд сразу бы определил, что этот пацан в реальной схватке опасней иного массивного качка.

— Ты кого, бля, на непонятки ставишь? — выступил вперед второй из быдляков, здоровяк с явно выдающимся пивным пузом. По его поведению было заметно, что он привык все проблемы решать собственными габаритами и значимостью. Обычно подобные уроды еще с детства начинают промышлять нагибонами более слабых особей и любят издеваться над малышами и девочками. На мускулистого пацана этот выпад не произвел никакого впечатления. Он только малость развел в стороны руки, готовый к любому повороту событий.

Жополицый ублюдок тут же поддержал корефана:

— Вы чего, бойцы, думаете, что из своего колхозана сюда прибыли и можете тут порядки строить?

— Мы, вообще-то, не из деревни, а из поселка, — ответил ему невпопад мосластый, незаметно перекинув тряпку в левую руку.

— Да по мордам сразу видно, что дерёвня. Это же надо быть таким уепаном и на Новую Землю свой колхозанский хлам привезти! Еще и в Москву к нам, чего доброго, припрётесь?

— Куда хотим, туда и катим! Хайло своё закрой!

Бядляки нарочито медленно обернулись. На маленькой, освещенной фарами площадке, перед автобусом появился пятый участник разборки, коренастый и неимоверно рыжий парень. Он демонстративно держал в руках большой торцовый ключ, мерно постукивая им по ладони. Намек был предельно прозрачен, и незваные критики это отлично понимали, но по привычке "держали масть". В их перевернутом с ног на голову мире не было таких понятий, как элементарная вежливость, взаимное уважение, порядочность. Сказать банальное "спасибо", значит, зачмориться перед реальными "пацанами". Не поймут ни разу.

— Ты это чего, б...ть, типа на меня наехал что ле? — вспылил пузан и откинул лацкан пиджака. На ремне, в кожаной кобуре гордо висел большой хромированный револьвер. Мускулистый также потихоньку потянулся левой рукой куда-то вниз, рыжий перехватил ключ поудобней, а мосластый недобро сощурился. Не факт, что пузан успел бы пустить своё оружие в ход. Ребята вовсе не выглядели испуганными и скорей всего были знакомы с таким понятием, как уличная драка. Жесткое месилово безо всяческих правил.

— Э, парни, брек, по местам стоять! Спокойно! Шо вы тут разорались! — внезапно откуда-то из темноты раздался бодрый голос, и между двумя компаниями вклинилась крепко сбитая фигура в обычной для этих мест полево-выходной форме. — Колян, Бахир, вы чего шумите? Сами же знаете, что на станции это строжайше запрещено! Давайте живо в машину и спать, завтра рано подниматься. Впереди большой перегон до Аламо, там уже отдохнете как следует.

— Да тут это... — сразу стушевался пузан.

— Может, обойдемся, Бахир, без этого? Завтра, и в самом деле, рано вставать.

— Ну а чего эти... — бессвязно взмахнул руками Бахир, но его никто не поддержал. Колян прошептал тому что-то на ухо, подхватил товарища под руку и потащил куда подальше. Видимо, его затуманенное алкоголем сознание еще не до конца потеряло чувства реальности. Пьяная драка в таком месте могла закончиться для них весьма плачевно. Это не Новая Москва и даже не Порто-Франко, это трасса и здесь были свои законы.

— Извиняйте, пацаны, за этих недотырков. Меня, кстати, Михалычем зовут, — погасивший конфликт мужик дружелюбно улыбнулся и подал для рукопожатия руку, ему ответили тем же. Парни отмороженными ни разу не выглядели и были рады выйти из конфликта безо всяких последствий. Михалыч, не спеша обошел автобус по кругу и восхищенно ахнул. — Да никак это ПАЗ, тридцать второй ноль один! Вы как его сюда, вообще, притащили? Я на Новой Земле ПАЗик-то в первый раз наблюдаю, а тут целое произведение арт-искусства. Бешеный Макс на колесах!

— Как, как, каком! — нехотя ответил рыжий, представившийся Кеном.

— Это типа его приданое, — засмеялся мускулистый пацан, отзывающийся на позывной Рез.

— Чего-чего? — Михалыч заинтересованно обернулся на рыжего парня, мужик, вообще, производил впечатление пацана общительного и располагающего. Вон, как назревающий конфликт мигом загасил. Есть, знать, у человека богатый жизненный опыт, этого у него не отнимешь.

— Отдали в счет долга, — уныло ответил Кен, ему, видать, надоело постоянно рассказывать эту историю. — Правда, не смотрите, как он сейчас выглядит, мы с пацанами до фига всего в него вложили. Рухлядь советская, блин.

— Ну тогда умели делать такие пепелацы. Давайте, показывайте мне ваше народное тварчество. Так, так, тут приподняли, тут нарастили. Это что — в борта стальная полоса врезана? Вижу и рессоры усилены? Хрена себе вы тут поработали! Что с движком делали?

— Да ничего особенного, — Кен сразу повеселел и с удовольствием отвечал на вполне грамотные вопросы незнакомца. Он явно гордился своим автобусом, и вскоре они оба ползали и под машиной, и внутри её.

— Эта сетка понятно, от гранатомета, правда, не спасет, а на окнах зачем?

— На окнах, — отвечал на этот раз Рез, — чтобы камни стекла не побили, да и гранаты внутрь не залетели. Сплошную броню везде нет смысла ставить. Когда обстреливают — пассажиры просто падают на пол. Там они хоть как-то защищены.

— Ха, грамотный. Служил?

— Ивановская. "Кто кроме нас!"

— Интересненько, а внутрь пустите? В первый раз подобный агрегат в этом мире вижу. Надо же...ПАЗик.

— Это у нас биотуалет, небольшой, но если в пути прижмет и такому рад будешь. Рукомойник, бак с технической водой, он на крыше расположен, питьевая вот здесь стоит, стенки двойные.

— Бачок сделан по принципу термоса?

— Верно! На крыше и походный багажник, — Рез дернул за ручку, и сверху выпала автоматически раскладывающаяся металлическая лестница, за ней показался овальный люк. — Тут точка для пулеметчика, защищено с боков запасными колесами и инструментальными ящиками.

— Молодцы! А мест, гляжу не так много.

— Убрали с правой стороны двухместные сиденья и поставили вот такие, боле удобные, по случаю достали. Их можно разложить и спать, как в самолете. Кроме наших, всего десять пассажирских мест.

— Окна не открываются?

— Хм, а зачем? Пыли внутрь столько сразу набьется, — искренне удивился Кен. — Вон у нас воздухозаборники с фильтрами поставлены спереди, и то на каждой остановке прочищаем. Пришлось еще везде дополнительно уплотнители ставить, как ездить начали по этим грёбаным пустыням.

— Так вы это, — в свою очередь удивился Михалыч, — давно таким делом промышляете?

— Ну как сказать, пытались поначалу возле Порто-Франко, потом дальше по европейцам двинулись. Невыгодно возить людей на близкие расстояния. Много за тикет не возьмешь, кругом конкуренция. Да и народ, который дальше в дебри забирается, это или бедняки с подъемными, или коммерсы с баблом, у этих свой транспорт имеется.

— Поэтому и решили в дальние края подастся? — мужчина с хитрецой подмигнул молодому механику, а затем обвел глазами его друзей. — Парни, за знакомство? — он покопался в потертом ранце и в лучах заходящего светила блеснула жидкостью пузатая бутылка. — Новомосковская, местный эталон, обменял по случаю, а то мне здешний бурбон уже в горло не лезет.

— Ну... — Кен задумчиво посмотрел на друзей, — обычно в рейсе мы не употребляем...

— Чего тут употреблять-то? Таким здоровым организмам! Только вот за льдом надо в кафе сбегать, жидкость охладить.

Отроги выглядывающих из-за горизонта на севере и востоке гор мягко таяли в надвигающихся сумерках, но вечерняя пустыня все так же продолжала дышать полуденным жаром. В этих местах раскаленный камень и песок почти не успевал остывать даже к утру. Эту бы энергию да в холодные места планеты! Но природа, как всегда, несправедлива и чрезмерно расточительна. И опять же — расхлебывать данную климатическую кашу не ей?

— Хорошо живете, пацаны! Гречка-то здесь откуда? — Михалыч поддел ложкой кусок мяса и отправил его в рот, тут же захватив разваристой каши.

— У поляков прикупили. Они на муку её выращивают. Только приходиться их гречу сначала на сковородке обжаривать, иначе вкус не тот.

— Здесь, вообще, все не то, — брякнул с недовольным видом мосластый.

— Да ладно тебе, Якс, в деревне бывало и не всегда досыта ели.

— Кстати, парни, — Михалыч плеснул положенную норму в металлические стаканчики и потянулся к бадейке со льдом, — а что у вас за имена такие странные?

— Да очень просто. Я Аксакал, Кен — Конопатый, Рез — Резвый. Такие уж кликухи к нам еще с детства прилипли, привыкли мы к ним, даже на имена е откликаемся. Когда сюда попали — кругом же все по-английски. Ну вот как обычный американец выговорит слово Конопатый? Вот и подсократили на ихний манер, народу нравится.

— Логично. Ну, будем. Ох, хороша чертовка! — мужчина потянулся за водой и жадно отхлебнул. — Вас сюда-то, каким ветром занесло? На переселенцев или вербованных вы что-то не особо похожи.

— Вербовались, вообще-то, — отозвался зло Рез, — только точно не сюда. Завезли в какой-то ангар, сказали для проверки, типа просветят нас на счет пребывания зарубежом и дальше поедем. Ага, счас! Уже по эту сторону Ворот очухались. Поначалу ни фига не поняли, жара, море, придурки какие-то с оружием бегают и кричат. Как будто мы им должны чего-то. Ага, счас, разбежались! Денег, короче, нет ни хрена, наши посконные гроши для Орденских попросту копейки. Еще и попали под конец сезона, вот на целую зиму в Порто-Франко и застряли. Пришлось крутиться. Как говорится — Хорошо не жили, не хер и начинать.

— Тяжко было?

— Да как сказать, мы люди ко всякому привыкшие и работы не боимся. Поначалу то там, то сям. Везде ведь люди, помогали понемногу. Русских в городе хватает, хахлы еще, лабусы, чуреки всякие. Союза давно нет, а все друг другу вроде не чужие.

— Ага, они помогут, — криво усмехнулся Кен.

— Чего так? — Михалыч заинтересованно поднял голову.

— Наепать, схомячить — в этом наши мастаки.

— Чего ж тогда не обратились в подворье ПРА?

— Да ну их, — Кен махнул рукой. — Эти хитровыделанные, вообще, нас сразу к себе записать хотели, оформлять даже начали. Ну а мы в городе уже пообтерлись, на хрена свою шею под новую кабалу подставлять? Мы же не ломом перепоясанные, чтобы к армейским в услужение идти. Тут свобода, бизнес, мир интересный до безобразия, нам это нравится. Да, пацаны?

Парни весело заржали. Природная сила и молодецкое удальство их буквально распирало изнутри.

— Ну, вы даёте! — Михалыч покачал головой. — Обычно тут все к своим жмутся.

— Да не все! В Порто-Франко, вообще, вон какой интернационал образовался! Бывало какой индус больше помог, чем наши природные русаки. Вавилон, млять его за ногу! Да те же румыны сколько раз подряды на работу давали. Эти же чертовы вояки чего — "Подъемные после подписания контракта" Ага, разбежались, пять лет калымить на дядю. Дома насмотрелись, как чуреки за копейки на ментов вкалывают. Здесь что, думаете беспредела меньше? Или вон твои понторезы откуда взялись? Масковские... — Якс зло сплюнул. — Охренеть не встать, и здесь Москва с теми же утырками. После этого нам туда ехать, Михалыч?

За импровизированным столом возникло тяжеловатое молчание. Чувствовалось, что пацанам и за ленточкой доставалось. Они не из тех, кто верит в красивые сказки, тем более озвученные на русском языке. "Ргусский, ргусского не обманывает".

— Да мы пытались поначалу народ в городе возить, но конкуренция... — продолжал рассказ Кен. — Те же индусы цены на такси здорово сбили, а наш паровоз бензина столько жрет, больше двадцати литров, хоть пусть и хренового. Так и в трубу вылететь можно! Один пацан из портофранковских таксёров нам ништяковую мазу подсказал. Тут же зимой дороги в хлам разбивает, по асфальту еще ничего, а за ним... Наш "Пазон" пепелац проходимый, если совсем в говна не соваться, то прёт, как тот танк. Вот мы и переделали салон в грузопассажирский, укрепили как могли. Только самые дожди прошли, начали кататься поблизости от города. С орденских баз народ под заказ брали. Разные ведь люди на эту землю приходят, а тут такое творится: звери невиданные, ящеры неслыханные, иногда от них и впрямь обосраться можно. Вот таких новичков поначалу и возили. Ордену то что, главное — быстрее сбагрить с базы, они нам скидку на топливо и гостиницу сделали. Патроны по дешевке как-то не хило выкупили. Правда, пару раз сами крепко застревали, даже на несколько дней посреди саванны оставаться приходилось.

— Это там, что ли, где ты итальяночку на овине наяривал. Нас потом её папаша пристрелить хотел, орал, как оглашенный на всю округу.

Конопатый пошел пятнами:

— Это он просто требовал, чтобы я женился на ней!

— И чего ж не женился? — весело глянул на парня Михалыч.

— Да ну на фих, она страшная, как Квазимодо! Папаша просто нас развезти хотел, сам же, скорей всего, и подложил дочурку под меня. Сам ни фига не понял, как она уже сверху прыгает, титьками трясет. Хотя, надо признаться, сисяндры у неё зачётные были, тут врать не будут.

Сидящие за импровизированным столом молодые люди весело заржали, а откуда-то со стороны грузовиков кто-то в ответ выругался по-английски.

— Айм, сорри! Шарап, — ответил за всех Михалыч, наливая еще по одной.

— Славно базаришь по-ихнему, — заметил с подколкой Якс.

— Так помотался тут... Кстати, а у вас самих как с языком?

— Да никак! Наблатыкались малёхо, Кен вон только французский знает.

— Какой-какой!

— Мама у него учительницей была.

— С вами, парни, точно не соскучишься! На трассу-то каким ветром занесло? Отсюда до Порто-Франко дней пять хорошего ходу.

— Так летом работы заметно меньше стало, грузовики по дорогам пошли, а мы все больше в простое стояли. Переделали салон обратно в пассажирский и попытались таким образом заработать, но невыгодно по бабкам выходило. Много на бензин и прочие расходы выпадало. Плюс еще в городе каклы доставать начали.

— В смысле?

— Да там в Порто-Франко чохом бандерню завезли, борзые больно, провоцируют постоянно, — ответил за всех Рез.

— Не любишь их?

— За что любить? Не забыл, где я служил? В четырнадцатом пацаны с нашего разведбата туда в командировку катались, вернулись только не все. Официально их там не было, хоронили как... Так что как бы враги мы. Одно дело мирные украинцы, у нас там хороших знакомых в Порто-Франко хватало, другое — эти ушлёпки. Местные полицаи тоже не чухаются, так что в городе по любасу проблемы начнутся скоро. Там же отморозки одни, и ни хрена не идейные. Схватить чего на халяву могут, да жрать и пить от пуза.

Михалыч вздохнул.

— Я давно здесь. В Порто-Франко такое уже разок бывало, когда эти орденские придурки толпу чеченов завезли. "Гордые борцы за свободу!"

— Говорят, тогда не хило так постреляли?

— Ну, разобрались же? С бандерней также разберутся, рано или поздно, на фиг здесь отмороженные никому не сдались. Орден контора практичная, любит порядок и прибыль. Это только со стороны кажется, что все пущено на самотёк. Тут главное понять, что тебе по существу дают второй шанс, и если ты его про...бал, то пеняй сам на себя.

— Хорошо бы так, — задумчиво протянул Рез. Было заметно, что сама мысль ему пришла по душе.

— Дальше куда?

— Пока к американцам. Взяли вот пассажиров, чтобы расходы покрыть. Там будем посмотреть, может, и в Бразилию махнем. Конопатый у нас еще бразильянок не трахал.

— Да ну тебя, Рез! Вечно за вас отдуваться приходится! — деланно обиделся Кен. — Я ж не виноват, что это именно на меня всегда девки западают. Я же у нас самый красивый!

Михалыч посмотрел, как дурачатся храбры молодцы, покачал головой и розлил по последней.

— Ладно, за знакомство, парни! Шабаш, пора мне уже на боковую, завтра до рассвета вставать, перегон будет длинный и муторный. Горы сегодня прошли, сейчас только саванны, дорога больше прямая и скучная.

— Вы чего с этими блатными едете? — неожиданно спросил в лоб Рез. — Знакомые или по работе? На старожилов они не особо смахивают.

— Ты, как я погляжу, пацан догадливый!

— Чего тут гадать? Оружие просто так здесь не показывают, или сразу стреляют или пытаются базаром разойтись. Да и одеты по такой жаре, как полные бакланы. Сразу видно, что реальной жизни еще не нюхали, одни понты.

— Ну, — Михалыч немного опешил, — ты, вообще-то, поосторожней, пацан, на поворотах. В Москве местной они не самые распоследние людишки. Так что базар фильтруй!

— Вот именно что в Москве, — нехорошо осклабился Рез, затем повернулся к друзьям. — Сегодня дежурить не надо, чур я наверху сплю.

Михалыч пристально глянул на пацанов, но ничего не добавил, только легонько вздохнул. Давно ли сам он был таким же резвым и охочим до девок. Почему же так поздно приоткрылась перед ним волшебная дверь возможностей? В глубине души он люто завидовал этим пацанам, пусть и не с очень простой и посконной судьбой. Хорошо быть молодым и здоровым!

13.04.30. Участок "Угол" Северная трасса. Свободная территория Техас

Несмотря на раннее утро, солнце уже палило не по-децки, поджаривая на медленном огне растянувшийся по Северной трассе караван машин. Знойное светило упорно пыталось ослепить сквозь тонированные окна и солнцезащитные очки едущих людей. Водители больших грузовиков, потертых жизнью пикапов и немногочисленных легковушек безуспешно старались хоть что-то разглядеть в клубах поднятой колесами пыли. Они держали возможную в таких условиях дистанцию, изредка бросая взгляды на мрачноватый пейзаж, царивший вокруг. Эти места с самых ранних годов новоземельской колонизации пользовались особо печальной славой. В последнее время, конечно, стало намного спокойней, бандитским шайкам почти перекрыли удобные входы и выходы со стороны Латинского союза, но все равно очко у проезжавших через этот участок трассы путников всегда играло. "К одиннадцати туз!"

— Всем внимание, через двести метров вынужденная остановка. Соблюдайте дистанцию. Всем внимание!

Внезапно раздалось на плохом английском из настроенной на общую волну рации.

— Что еще за на хер! — ядовито выругался Якс, с подозрением всмотревшийся в клубы пыли.

— Сломался, может кто? — Кен лениво приподнялся с разложенного кресла и начал протирать глаза. Пассажиры тихонько загомонили и также попытались всмотреться в закрытые решетками окна.

— Только вроде вышли.

— Сидите здесь! — выкрикнул командным тоном Рез, накидывая разгрузку прямо на футболку и выхватывая из крепления донельзя потертый Калашников.

— Грамотно положили парней, суки!

— Хэй, бой, стоп!

Рез остановился неподалеку от завалившегося набок джипа, пытаясь окинуть глазами общую картину происшествия. На него нахраписто наседал парень из конвойной охраны, что-то бурча под нос по-английски. Рядом топтались несколько дальнобоев, о чем-то перешептываясь и кидая странные взгляды в сторону русского.

— Да эндестеп я, стопэ так стопэ, -сердито ответил Резвый и обернулся, неожиданно наткнувшись глазами на Михалыча. Тот весьма оживленно переговаривался с начальником конвоя. Видимо, они, наконец, порешали некий вопрос, и уже вдвоем двинулись к разбитой машине.

— Михалыч, чё произошло-то в натуре?

Мужчина слишком резко для его комплекции обернулся и что-то сказал конвойному, тот сделал приглашающий жест.

— Сенк ю, — Рез поторопился к джипу.

Новехонький "Вранглер" песчаного цвета съехал правыми колесами в небольшой кювет на обочине. Видимо, тот образовался здесь в сезон дождей. Только причиной сего аварийного действа стало не банальное дорожное происшествие. Переднее правое колесо и бампер внедорожника были основательно разворочены взрывом, а лобовое стекло испещрено пулевыми отверстиями, боковые же и вовсе разбиты напрочь.

— Твои подопечные?

Михалыч обернулся с недовольной миной на лице, и Рез поразился его преобразившемуся облику. Сейчас на молодого человека смотрели глаза бывалого охотника и стрелка, глубокие складки на лице только подчеркивали образ много где побывавшего человека, от вчерашнего милого собеседника не осталось и следа.

— Резвый, или как там тебя, ты ничего утром любопытного не видел? Эти придурки к вам не подходили?

— Нет, — поразился тону собеседника парень. — Чего случилось-то? Чё за допрос такой, в натуре?

— То и случилось! Мать его вашу трижды за ногу! — Михалыч еле сдерживался. — Они еще, оказывается, до рассвета ушли с форта. Хотя была договоренность идти с конвоем. Торопились они, б...ть! Вот и итог этой гребаной спешки. Ты точно ничего не видел? А пацаны твои?

— С какого перепуга ты меня сейчас пытаешь? Ты кто такой, вообще, базар тут разводить?

Мужчина тяжелым взглядом окинул парня, в каждом глазу не меньше кирпича, затем, видимо, что-то решил для себя и полез в карман.

— Ох ты ж ешую мать! — витиевато выругался Рез, глумливо улыбаясь. — У нас тут целый майор Службы Внешней Безопасности Главного Управления Московского протектората Виктор Александрович Палый. Так ты даже не Михалыч! То-то я думаю, чего это вчерась столько нам вопросов задавал. Водка и та, небось, казённая?

— Ты, пацан, того — не пыли! С вами я по-приятельски выпил, и вопросы задаю не всегда по службе. Здесь же сейчас Макс рулит, — он кивнул в сторону копавшегося у джипа начальника конвоя. — Не хочешь отвечать мне, ему ответишь! Ваш вчерашний конфликт с московскими быками все видели. Ваше счастье, что вы все это время с караваном шли, свидетелей полно.

Резвый желчно сплюнул на песок и с мрачным видом уставился на разбитую машину. Ситуация ему явно не понравилась. Проезд по трассе и сам по себе был испытанием для людей и машин, так еще подключились внеплановые заморочки. И от кого? От шального московского быдляка. Может прав был Кутузов — "Сжечь Москву — Спасти Россию!"

К "Вранглеру" подбежали два охранника, один начал рыться в багажнике, второй деловито откручивал рацию. Вскоре к майору подошел Макс и что-то долго тому втирал, время от времени показывая то на "Вранглер", то в сторону ближайших холмов. Неожиданно на дороге зажужжало, это поднялся в воздух маленький белый беспилотник. Резвый с любопытством наблюдал за летающей игрушкой, встав втихаря за плечом оператора и поглядывая на экран.

— Рез, иди сюда! — прервал его занимательное занятие майор.

— Ого! Этого насмерть завалили!

Пузатый Бахир так и остался за рулем. Его плотное и любившее хорошенько пожрать туловище было сейчас напрочь разворочено пулями. Кровь на кресле и резиновом коврике уже успела высохнуть, а в застывших навсегда глазах копались какие-то мелкие мушки.

— Ну, хоть это видишь.

— Второй где? С мордой богатого сынка?

— Наблюдательный, мля, какой, — усмехнулся Михалыч, на поверку оказавшийся Александровичем. — Вон, видишь следы волочения. Парни с коптера сейчас глянут.

Оператор как будто его услышал и что-то громко закричал Максу, тот махнул в ответ рукой и быстрым шагом попылил к ближайшему холму.

— Рез, за мной!

Парень, по армейской привычке сразу среагировавший на команду, уже через несколько шагов зло сплюнул, но за майором бежать продолжил. Ему самому было любопытно узнать, что же случилось на дороге, и кто грохнул его вчерашнего визави. Бывший десантник умело перекинул автомат в руки, передернул затвор и немного ушел в сторону от следа московского безопасника. Он уже знал, что в этих местах стоит быть настороже, шел чуть пригнувшись, готовый тут же упасть на песок и открыть огонь на поражение. За отчаянным русским парнем одобрительно наблюдали водители траков. На Новой Земле умели отличать понторезов от людей, реально владеющих оружием.

— Фига себе!

— Вот и фига, — майор перевернул покрытое пылью тело и отшатнулся.

— Пытали, что ли?

— Не без этого.

— Что там? — Макс с одним из охранников остался на гребне, контролируя местность, сверху зудел коптер, и продолжало жечь адово горнило солнца.

— Это ограбление, босс! — ответил на английском Михалыч. Он достал из кармашка маленькую цифровую камеру и сделал снимок тела, затем охлопал карманы и недовольно сплюнул. — Вот придурки, не довезли-таки до места.

Затем Рез наблюдал вялую перепалку майора и начальника конвоя. Он сам понимал одно слово из трех, у Макса был очень странный акцент, растягивающий гласные и глотающий некоторые звуки. Но, видимо, они до чего-то договорились, начальник охраны конвой махнул рукой вокруг головы и показал в сторону машин.

— Майор, ничего сказать не хочешь? Что они везли такое, что рано утром с форта сдёрнули, и их за это кому-то резко захотелось убить?

— А оно тебе надо, сынок? Лишние знания, лишние печали.

— Мы и так по уши в этом дерьме, так что давай колись.

— Ушлый какой, — улыбнулся Михалыч, он попросил и дальше называть его этим именем, понятно по каким причинам. — Ну а если коротко — они, и в самом деле, везли в Москву нечто для них важное, но не все.

— Ха, а вторая половина, получается, у тебя?

— Нет, конечно, кто же кладет все яйца в одну корзину? Только вот эти два идиота должны были выехать с базы "Россия" на два раньше. Поэтому скорей всего, и решили нагнать время, рванули ни свет, ни заря. Колян гонщиком в том мире был, к обеду дошли бы до Аламо. Там их самолет дожидался.

— Получается, — Рез задумался, — их в этом месте ждали. Машину же подорвали целенаправленно.

— Из форта кто-то маякнул.

— И ты типа как будто не знаешь?

— В том то и дело, что ни хрена не знаю! — майор эмоционально замахал руками. — Говорил же — люди попросили. Такие, каким не откажешь просто так.

— За деньги?

— Издеваешься? Ты каком мире оказался, пацан? Здесь все на самоокупаемости.

— Тогда так — а нам ты со своим гешефтом каким хером сдался? Если тебя еще и втёмную использовали.

Михалыч смерил глазами парня, зло задышал, но ответил:

— Вы, пацаны, все равно в это дело вписались. Только, Резвый, покумекай сначала вот о чём. Вы же вроде как сейчас к Конфедератам едете? Думаете вас с вашим бизнесом там с распростертыми объятиями ожидают? Тут все места жестко ранжированы, такой уж у них, американцев, порядок. Чужакам влезть в хороший бизнес очень сложно. Макс и его "Аллигаторы" люди там далеко не последние, к его мнению прислушиваются.

— Ну а ты, получается, за меня слово скажешь?

— Сам догадался. Тогда возьми вот эту гарнитуру, сейчас движение начнем. Разберешься? Канал уже настроен, так что будь постоянно на связи, а то у меня предчувствия нехорошие. Серьезные люди в теме и солидно же потратились, просто так не отступят.

— Понял, не дурак, дурак не понял.

Резвый посмотрел вслед майору и сплюнул на песок, затем двинулся к машине в своей скороспешной манере. Вроде и не бег, но точно не прогулочная ходьба. Таким макаром можно идти много километров не запыхавшись.

— Ну чего там? — Кен с любопытством уставился на возящегося с оружием друга. — Говорят, что этих московских бакланов прямо на дороге грохнули?

— Как-то так. А мы, как назло, вчера с ними поцапались. Чуешь — чем пахнет?

— Да мы же...

— Все решаемо, Якс. Только майор, он же Михалыч, сказал, что надо быть на стреме.

— Он чего — мент? — оба друга уставились на Резвого.

— На дорогу смотри! Не знаю, мент или фээсбэшник, но мутный такой, как и все они. Свою долю в этой замутке точно имеет.

— Бля, и здесь менты, чтоб им пусто стало,— пробурчал под нос Якс, пытаясь хоть что-то высмотреть в клубах пыли.

Рез же под любопытным взором Кена начал возиться с гарнитурой связи, прилаживая на шею странную штукенцию с проводками и ремешками.

— Слышь, что за приблуда такая интересная, а куда тут говорить?

— Это ларингофон, спецы их частенько использует. В бою реально удобней. Лучше подай мне термос с чаем, пить охота, не могу.

Конопатый искоса наблюдал за пьющим чай товарищем, затем спросил:

— Ты в самом деле доверяешь этому менту?

Рез вытер губы и задумался.

— Да нет, конечно! Но хоть клок шерсти с этого урода поиметь можно, — парень вздохнул. — Это же надо оказаться на другом конце Галактики и вляпаться в такое же дерьмо. И тут козлы эти московские нарисовались: менты, конторские, вояки. Не, надо подальше от них держаться. Лучше уж к амерам или бразильцам.

— В местную Россию, значит, не едем?

— Смеешься, что ли? Михалыч обещал за нас словечко замолвить перед Конфедератами, на этом и договорились.

— Сразу бы и сказал, — обиженно протянул Кен. — Хотя жаль, все эти нерусские морды уже порядком надоели.

Якс с улыбкой обернулся:

— Зато титьки тебе везде одинаковы!

Задорный ребяческий смех заставил невольно вздрогнуть немногочисленных пассажиров автобуса. Им, вообще, эти странные парни были удивительны, временами казались реально сумасшедшими. Но опять же, договорные обязательства они выполняли неукоснительно, машина была крепкой и максимально для таких условий комфортной, остальное не так важно. Да и русские на этой планете себя уже в целом неплохо зарекомендовали. Новый мир — новые причуды.

Как и многое в нашей жизни, Это произошло внезапно. Колонна втянулась в довольно длинный поворот, обходя высокие холмы, переломленные посередине неровной впадиной. С двух сторон дороги поднимались выпуклые бугры из песчаника, резко суживая видимость. Якс только успел заметить взметнувшийся на пригорке фонтанчик пыли, как что-то резко стукнуло в борт автобуса.

— Чё за ху...

Резвый соображал проворней, он тут же упал на пол и истошно заорал:

— Все вниз быстро! Аксакал, тяни к грузовику, уходи от обстрела!

В автобус еще несколько раз попали, снаружи что-то звякнуло, и как-то слишком прытко приблизился борт фургона, идущего впереди. Его водитель также поставил машину на дороге чуть наискось, прикрыв от огня собственную кабину.

— Всем лежать! — Рез забыл продублировать команду на английском, но его и так отлично поняли. Пассажиры и не пытались подняться с грязного пола, кто со страхом, а кто с любопытством осматриваясь. — Якс, двери открой, рацию слушай. Кен, оружие прихвати и держи вход!

Парни четко выполнили команды, видимо, им было не впервой оказываться в заднице. Снаружи уже совершенно отчетливо доносились звуки стрельбы. Одиночные выстрелы, очередями, вот деловито загукал пулемет, где-то впереди отрывисто и серьезно жахнуло.

— Твоишему меть, вот попали! — Резвый откинул лестницу, открыл люк и сосредоточенно полез наверх. — Кен, пулемет давай!

— Сейчас!

Рыжий с деловитым видом открыл зеленый ящик и достал оружие, подняв затем его наверх. Он это делал так обыденно, как будто подавал рожковый ключ на двенадцать. Парни не выказывали никакого страха и суеты, как будто так и надо было. Хотя на самом деле, так, в общем-то, и следовало действовать. Суета — мама поражения.

Идущий всегда впереди пикап охраны одиноко дымил в двухстах метрах от колонны. Рядом с ним, с обочины редкими очередями отбивались ехавшие в нем конвойщики. Вскоре, обогнав караван, к ним подкатил усиленный решетками бронетранспортер, казалось, вышедший видом из колониальных африканских войн эпохи диктатуры Смита. Он гулко грохотнул пулеметными очередями, полосуя наискось гребень близлежащего холма. К его звуку вскоре присоединилось уханье станкового гранатомета. Огонь по конвою с той стороны быстро прекратился, но неожиданно рядом с броневиком ярким сполохом расцвел разрыв. Кто-то сейчас весьма сильно промазал из гранатомета. Политическая и боевая подготовка среди товарищей бандитов явно хромала. Броневик с испуга дернулся назад, укрывшись за очередным бугром. Дураков там также было нема.

Конвойщики с дозорной машины за это время успели оттянуться назад и теперь лежали за первым грузовиком конвоя, громко переговариваясь, вернее сказать, переругиваясь с кем-то по рации. В этот момент колонну начали методично обстреливать сверху. Группа нападавших проявилась на сильно изогнутом изломе холма, откуда открывался отличный вид на поворот трассы. Кто-то не самый дурной придумал организовать здесь засаду. Сложившееся патовое состояние опять обернулось к бармалеям своей более удачливой стороной.

Перед одним из грузовиков появился очередной султан гранатного разрыва, по кабине и фургону застучали поднятые в воздух камни. Видимо, на таком расстоянии прицеливаться противнику было сложно, но в следующий раз он куда-нибудь все-равно попадет и тогда начнется полномасштабное избиение колонны или придется как-то договариваться. Конвойщики резво рванули вперед, пытаясь укрыться за складками местности и обойти противника по гребню с фланга. Броневик также чуть выдвинулся вперед, но его пулемету полноценно работать мешал витиеватый излом холма, защищавших нападавших снизу. В этот момент из середины каравана заработал чей-то пулемет, буквально прижав бандитов к земле. Очередь за очередью ложились прямо на гребне, полосовала бугорки и мелкие расщелины, не давая нападавшим поднять голову. Пулемётчик патроны явно экономил, скупо выцеживая по три — четыре за раз. Но и этого хватило, чтобы вернуть состояние боя обратно к патовому.

— Кен, патроны!

Рыжий крепыш был наготове и тут же поднял в проём люка жестяной короб. Якс, стоявший в это время в двери на самой верхней ступеньки, нагнулся к карабину с оптическим прицелом и аккуратно выжал спусковую скобу. Оружие чуток дернулось в его мосластых руках, посылая неведомому врагу очередной рождественский подарок.

— Ну, чего ты, сука, лезешь! И откуда эти бармалеи тут на нашу голову взялись? — он сделал еще два выстрела, затем радостно, совсем по-детски, улыбнулся. — Похоже, одного завалил!

В это время рядом с дорогой на бугре взвился небольшой бурун и по автобусу застучали камни и осколки

— Сука, из подствольника шмальнули!

Аксакал тут же нырнул обратно в автобус, а сверху деловито застучал пулемет и понеслись веселые выкрики на посконно русском языке. Еще два выстрела из подствольного гранатомета бармалеям удачи также не принесли. То ли кривые руки стрелявшего, то ли расстояние не давало, но ВОГи снова промахнулись, совершенно бессмысленно засыпая ПАЗик пустынной пылью. Автобус жалобно звякнул от попаданий двух камешков по металлу, и продолжил дальше покряхтывать

Подбежавший к чуду русского автопрома майор застал там весьма занимательную картину. На крыше между запасных колес виднелся только вихор соломенных волос, короткими вспышками озарялось расширенное к концу дуло смутно знакомого ему по отечественным фильмам оружия, слышался звон падающих на пол транспортного средства гильз, а вокруг всего сюрреалистического действа витал забористый русский матерок. Из открытых дверей торчал ствол карабина, также знакомого по кадрам военной кинохроники, оттуда время от времени раздавался громкий хлопок винтовочного выстрела.

— Ни хрена себе вы тут, ребятушки, веселитесь! — озадаченно хмыкнул майор и начал всматриваться вверх по холму. Бандитам от постоянного хлещущего по ним пулеметного огня стало совсем кисло, вместо развеселого расстрела колонны получилась некая вяжущая канитель. Майор Палый что-то пробубнил про себя, на его шее была прикреплена полоса ларингофона, затем примерился и выстрелил вверх из подствольного гранатомета самой новой конструкции. Глянув траекторию полета ВОГа, он пальнул еще раз, уже удовлетворенно хмыкнув, затем озадаченно потрусил к автобусу.

Через минуту из района перелома гребня послышалась яростная стрельба, раздалось пару взрывов, где-то неподалеку гневно взвыли моторы и вскоре все затихло.

— Отбились, что ли? — замотал головой Конопатый, он уже радостно лыбился. Черта, характерная для молодости, когда опасность уходит — сразу хочется думать о хорошем. Например, о девках!

— Да вроде.

— Чего вроде? — раздалось сверху. — Якс, звук у рации прибавь!

— Ё, мое! — загоношился тут же Аксакал и потянулся к ручке громкости, прислушиваясь к командам на английском языке. — Вроде как того... базарят — стоять пока не разберутся, смотреть в оба. Ну, бля, и говор у этих конвойщиков, через слово понимаю. Это у них такой отдельный американский звучит, что ли?

— Вы как, пацаны? — неожиданно раздалось из открытой двери. Там стоял и во все тридцать три лыбился пришлый майор, будь он к ночи неладен.

— О, Михалыч! — Кен также радостно улыбнулся мужчине как старому знакомому.

— Каком! — не поддержал товарища Резвый, тяжело спускаясь вниз с пулеметом. Затем он поставил оружие на сиденье, отвернул скобу и рукой в перчатке вынул ствол из кожуха. — Бля, две ленты отхуячил, как бы ствол не перекалился. Кен, подай запасной!

Михалыч с любопытством наблюдал за умелыми действиями молодого парня.

— Это что, немецкий у тебя? Похож больно на фирменный девайс времен Отечественной.

— Не, юговский.

— Чей?

— Югославский, они тоже по лицензии эту хрень выпускали, только уже под натовский патрон. Хорошая машинка, не хуже ПК, — Резвый закончил менять ствол и поднял голову. На загорелом лице лихорадочно блестели ярко-голубые глаза. В разговор тут же встрял Конопатый, видимо, его также плющило от выброса адреналина.

— Да у нас тут, вообще, сборная солянка. У Реза Калаш румынский годов пятидесятых, на базе по дешевке взяли, — он ткнул пальцем в сторону потертого автомата. — Якс "Светку" сдуру прикупил, а мне вот эта бандура понравилась, — он поднял в руке знакомый по старым военным фильмам ППШ с рожковым магазином. — Отличная вещь — шьет, как пишет! Если что — прикладом по мордасам мало не покажется.

— Так многие поначалу это старье взяли, — кивнул Михалыч, — оружие хорошее, но потом замучаетесь с патронами.

— А шо делать, гражданин начальник, грошей на новье не выписали! Калаш и СВТ еще на базе взяли, как раз на распродажу всякого старья попали. ППШ уже в городе сторговали. Знаешь там такого Билла? Хороший мужик, хоть и прижимистый! Пулемет по случаю, у поляков выменяли на автозапчасти. Нашли в саванне брошенный Крузак, не повезло кому-то с охотой.

— Понятно, — майор достал из бокового кармана плоскую фляжку и протянул пацанам, — держите, тут коньяк, по глотку сейчас всем не помешает.

Кена два раза уговаривать было не надо, он быстрёхонько открутил колпачок и жадно присосался:

— Благодарствую! Сейчас всем кофе налью, да и жрать охота, как после хорошей блядки.

Пацаны вслед за пассажирами вылезли наружу. Пыль уже улеглась, и едущие в конвое люди с любопытством осматривались вокруг, искали повреждения на автомобилях. Кто-то вперемешку с горячими факингами начинал откручивать гайки на пробитых покрышках, а кто-то огорченно наблюдал продырявленные кабины или разбитые стекла. Пара водителей, бежавших вперед в колонны, показали пацанам большие пальцы, весело выкрикивая:

— "Крейзи рашен бой!"

Вскоре у ПАЗика остановился Макс и один из его конвойщиков. Тот кинул под ноги парням тяжелую сумку, а начальник конвоя о чем-то быстро затараторил. Майор задал в ответ несколько вопросов и повернулся к пацанам.

— Благодарит, типа. Вы вовремя прижали тех индюков, его люди успели обойти холм и надавали бандитам люлей. Ушли далеко не все. Сейчас там его парни разбираются с пленным и с мертвяками.

— Это что? — кивнул на сумку Резвый.

— Ваше. Они нашли на гребне три трупа. Обычай здесь такой — трофеи достаются победителю. Опять же — ты же выпущенные патроны за своей счет покупал? Макс для сбора показаний вечером еще подойдет, это уже для местных властей. Так тут принято.

— Мы в курсе, — угрюмо кивнул молодой человек Максу. — Сенк ю Вери меч.

— Тепе спасиба, пацьян! — мужчина с выжженным солнцем лицом довольно осклабился и стукнул Реза по плечу. — Уфидимся!

— Неплохо отоварились! — пробормотал рыжий. Он со всей аккуратностью разложил на теплоизолирующем коврике купюры местной валюты, три единицы оружия, патроны в магазинах и пачках, а также личные вещи бандитов. Две окровавленные разгрузки лежали отдельно. Кен от них отнюдь не отказывался, просто не хотел зря пачкаться. Майор с улыбкой рассматривал хозяйственные движения рыжего паренька.

— Вот это я бы посоветовал оставить себе. Старый добрый АКМ, советского еще разлива, — показал Михалыч на автомат, который держал в руки Резвый, — свой румынский отдай Рыжему, а ППШ пусть останется для забавы. Эти два окурка, — он показал на укороченные версии автоматических карабинов неизвестных им марок, — поменяйте в оружейном на что-то нужное. Например, на хороший прицел для СВТ. Ваш корефан, гляжу, умеет из Светки стрелять. В Аламо, кстати, неплохой оружейный магазин находится, там есть и своя мастерская. Очень красивая женщина им заведует.

— Женщина? — тут же вскинул глаза Кен.

— Не советую, — усмехнулся криво майор, — там муж волшебник, — увидев недоуменный взгляд парня, добавил. — Ох, молодежь, молодежь, классику не смотрели! Крутой он, короче, поцик, компанией наемников руководит.

Якс пересчитал деньги и положил их колодой сверху.

— Полторы штуки почти, нормально так вышло, — затем он обернулся к Михалычу. — Я ведь видел, что ты туда то же стрелял, твоя доля тут есть.

— Не надо. Из-за моих подопечных у вас и так неприятностей полно. Хотя... — мужчина протянул руку и взял потертую кожаную кобуру. — Посмотрите какая редкость! Если не ошибаюсь тот самый Хайвей Патрол Мен Сми-Вессона. Возьму, пожалуй, для коллекции. Разрешите?

— Без базара, — Резвый отложил АКМ в сторону и взглянул на майора. — Ничего нам объяснить не хочешь? Мы же на Новой Земле не первый месяц, бандиты на целый конвой обычно не нападают. Что это было?

Все повернули головы к Михалычу. Тот устало усмехнулся и посмотрел прямо в глаза неуёмному парню:

— Оно вам надо, парни? Это уже мои проблемы. Максу я скажу, чтобы он вписался за вас, у него есть связи среди транспортных компаний, найдут вашей гопкомпании подходящее дело. Конфедераты сейчас железку на севере тянут, работы там невпроворот. Только язык подучите, хотя... вы и так не пропадете. Если уж в наших ипенях выплыли и сюда попали, то приживетесь. Мир здесь огромный, ни черта еще не освоенный, он ждет реальных и смелых пацанов. И вот тебе номер моего сотового, — он протянул кусок картона, — будем считать, что за мной должок.

Михалыч повернулся и пошел к своей машине, где его с нетерпением ожидал Макс. Тому чертовски хотелось выяснить кому же высылать "черную метку". Конфедераты никогда не прощали врагам собственной крови, на этом и держался их бизнес. Все бандиты знали, что "Аллигаторов" на трассе лучше было не трогать, и в страховую сумму входили деньги на наёмников из очень крутой военной компании, как раз находящейся по пути, в Аламо. Так что для такого наглого нападения должен существовать очень серьёзный резон.

— Приедем в город, пожрем в ресторане и закатимся к девкам! — мечтательно улыбался за рулем Кен.

— Кто, о чем, а вшивый о бане.

— Кстати, а банька в этом самом Аламо есть? — тут же откликнулся рыжий водитель.

— Вряд ли, — покачал головой Резвый, — америкосы такого не держат. Хотя душ или ванна точно есть. Но сейчас никаких кабаков, все деньги в общак! И в самом деле, надо в оружейку зайти. Я тут поспрошал пацанов из охраны, говорят, автомат для этих мест правильный. АКМ нужно переделать, это не проблема. Поменять цевье и приклад, поставить коллиматор. Тебе, Рыжий, также румына переделаем. ППШ сдадим.

— Может, не надо?

— Михалыч правильно сказал — байда у нас патронами выходит. Сейчас хоть почти все стволы получатся одинарными, Калаши под одни, винтарь и пулемет под другие патроны, — он удовлетворённо кивнул сам себе и уставился в лобовое стекло, почти сплошь закрытое стальными листами брони. Одна из пластин погнулась от удара пули, упавшей на излете, но так и не пробила её. ПАЗик, недовольно урча и жалуясь на свою нелегкую долю, километр за километром поглощал пространство чужой для них планеты. Он как будто предчувствовал, что жить ему здесь осталось не так долго, слишком уж чужеродным телом для этого времени была страна, где его изготовили и выпустили в свет.

16.04.30. Аламо. Свободная территория Техас

— Ну хто так строет, кто так строет...— для не посвященных фраза, произнесенная Кеном, была совсем несмешна. Надо отлично знать перипетии старого новогоднего блокбастера, чтобы усмехнуться в ответ.

— В чем проблема? — мужчина, как будто сотканный из одних жил, недоуменно обернулся.

— Колян, — рыжий, был по въевшейся привычке фамильярен, — у нас в деревне так даже сараи давно не лепят. Неаккуратно, смотри — щели, запилы, гвозди торчат! Я-то думал Америка, Техас, а тут оно вона...

Группа молодых парней остановилась посреди запыленной донельзя улицы. Хотя по местному календарю вовсю буйствовала весна, но солнце уже жарило по-летнему и немилосердно. В полдень лишний раз из дома выйти не захочешь. Что было говорить про уроженцев русской средней полосы, которые выглядели сейчас, как мокрые и снулые суслики.

— Ты чего хотел, чтобы народ здесь срубы из бревен ставил? — насмешливо глянул на молодого парня Николай. — Представляешь сколько миль отсюда до ближайшего леса? В этих местах и крыша-то крепкая нужна только зимой. Некоторые даже не парятся, перед сезоном дождей настилают временное покрытие, весной его снимают. Фермеры, вот они уже капитальные каменушки ставят, этого добра кругом хватает. Целые цитадели выстраивают, хрен такой с наскока возьмешь. Серьезные сюда люди едут, если насовсем остаются.

— Понятно, — кивнул Рез, — не до жира — быть бы живу.

— Да не, я чего? Кормят тут, конечно, заепись, да и бабцы ничего такие.

— Рыжий, — мужчина уставился на Кена, — ты бы с дамами тут поосторожней! Это все-таки Техас, а не Калифорния, здесь тебе или к девкам легкого поведения, или сразу жениться.

— Третьего не дано? — нарочито жалобно протянул Конопатый.

— Не дано, — вздохнул о чем-то своем Николай, пацаны же весьма глумливо засмеялись. — Хорош ржать, скажите спасибо Виктору Александровичу, что меня нашел, чтобы присмотрел за вами, оболтусами. Делать мне нечего, как детским садом заниматься.

— Ладно, ладно! — примиряюще поднял руки Рез. — От нас всех будет вечером честнейшее спасибо.

— Тогда покеда! Ты главное за Калашом не забудь в лабаз зайти, к вечеру готов будет.

— Хрена себе, вундервафля! — Аксакал держал в мосластых руках переделанный в нечто суперсовременное АКМ и восторженно оглянулся на друзей. — Во американцы дают! Вери гуд! — обернулся он к черноволосому парню примерно их возраста.

— Гуд, гуд. Шуутс грейт!

— Ага, и вам данке шон, — ответил невпопад Кен. Ему витрины оружейного магазина были не столь интересны. Пока Резвый обговаривал окончательную цену за апгрейд АКМ и занимался обменом трофеев, Конопатый с Аксакалом вышли на крыльцо. Рыжий молодец не удержался от восторженного присвиста, когда мимо него прошла молодая женщина, похожая на изящную статуэтку.

— Слюни подотри, любовничек. Забыл, что Колян на счет её предупреждал?

— А чё, и просто посмотреть нельзя?

— Издалека гляди. И молча. Припомнить тебе, где находимся? В Техасе пулю в лоб получить, как два пальца...

Кен только сплюнул сквозь зубы, но в ответ ничего не сказал. Вскоре стилизованные под "Дикий Запад" створки двери распахнулись, и на пороге магазина показался довольный донельзя Рез. Он махнул корешам рукой, и вся троица потрусила по пыльной улице в сторону мотеля. Его им на три дня любезно оплатила команда "Аллигаторов". За помощь в отражении нападения на конвой. Нравы на Новой Земле были относительно простые: не понравишься — получишь в зубы, поможешь при случае — отплатят добром. Бывало, что так и так выходило. Говорю же — нравы тут простые.

— Кен, дело есть, — Резвый подвинулся ближе к товарищу, перевесив автомат на другое плечо. — Можно твою пукалку на две новые ленты с коробами поменять. Фил обещал крепление под наш пулемет приспособить. Им по случаю достались, обмен очень даже выгодный.

— Не, такая корова нужна самому.

— Да не жмоться ты, для общего же дела стараюсь!

— Для дела... — проворчал рыжий, затем обреченно махнул рукой, — да забирай, можешь и трусы рваные на тряпки пустить!

Рез усмехнулся, отстал от него и подвинулся к Яксу.

— Чего это он?

— Да вчерась к Марфутке подкатил, а та прокинула, вот и злится. Сперма в башку, видать, ударила.

Парни весело заржали, а Кен насупился. Ему сейчас не нравились ни палящее солнце, ни странные очертания вычурных зданий, ни чужой говор вокруг. Хотелось родных березок, ласкового летнего дождика и русскую грудастую девку на сеновале. Ну, разве только добавить жбан холодного кваса, его почему-то здесь не делают. Странно кислая водичка под вычурным названием "лимонад", ничего общего с тем напитком, которым его потчевали в золотом детстве, не имеющим. И еще им постоянно стараются всучить недожаренное мясо! Что за народ?!

Рыжий еще раз осмотрел надпись, удовлетворенно хмыкнул и начал вытирать руки.

— Таичанка!

Неожиданно проговорил кто-то хриплым басом. Кен резко обернулся и наткнулся на заинтересованный взгляд какого-то мужика в техасской широкополой шляпе.

— Дон, это тот самый Кен.

— Добро сдорофья, — протянул руку техасец.

— И вам не хворать, — живо ответил рыжий и бросил вопрошающий взгляд в сторону товарища.

— Дон заказчик. Пацаны, у нас халтурка подвернулась! Тут в ста милях к северу свадьба намечается, транспорт нужен. Местные больше на пикапах ездят или на небольших грузовичках. Вот попросили своих дам до места подбросить.

— Много дамочек повезем? А какие? они — тут же враз потеплел лицом Конопатый.

— Чего много? Не о том думаешь, рыжий. Дамам далеко за, поэтому и транспорт им нужен комфортный. Молодежь и в кузове спокойно прокатится. Все места в салоне будут заняты, поэтому подготовь для нас какие-нибудь временные сидюшки. Думай, короче.

Бывший десантник отошел в тенек и принялся вскрывать новый цинк с патронами, устанавливая на ящик машинку для заряжания лент. Все это он делал с предельно серьезной миной на лице, вызывая ехидные улыбки у товарищей.

— Сменял-таки ППШ на ленты? Сколько, кстати, нам за маршрут перепадет?

— Три сотни эко тугриков, плюс бензина на обратную дорогу зальют. В три дня обернемся. Жрачка также за их счет. Там же корали, то бишь фермы на каждом шагу, мясо прям так и бегает.

— А оно нам надо? — вылез из-под автобуса с вопросом Якс, — Есть же еще бабло с трофеев.

— На первое время на месте пригодится. Жить на что будем?

— Тогда ладно, можно и скататься. На техасской свадьбе я еще не был.

— Что такой тачиянка?

Дон с любопытством осматривал непривычные для его глаз очертания автобуса.

— Ну, это в Гражданскую войну были такие повозки, ставили на них пулеметы Максима и вперед, стрелять всех, кто под руку попадется. Песня такая еще есть — "Эх тачанка ростовчанка, все четыре колеса..."

Американец на минуту завис, затем с явным недоумением спросил:

— В Раше также есть гражданская война?

— Конечно, сто лет назад. Белые с Красными бились, — заметив перемену в лице их нового техасского знакомого, Кен тут же добавил, — Не, это не ваши ковбои с индейцами махались!

— О шет! Донт ноу.

Следующие двадцать минут американцу пришлось подробно объяснять, кто такие Красные, Белые и Зеленые, и кто такой Гойко Митич. Рыжий оказался на редкость большим фанатом старых фильмов "об индейцах" и мог четко отличить Апачей от Шошонов или там Сиу, чем в итоге привел техасца в настоящий ступор.

— Нет, женщины в колхозе были частными. Тьфу ты, то есть не общими. Это не ваши коммуны от хиппи.

— Но я читал бук, что...

— Это пропаганда, Джон, лживая империалистическая пропаганда!

Дон снова завис на минуту, затем громко засмеялся, эмоционально размахивая руками. Интересный, вообще, оказался человечек. Работал старателем, русский выучил в геологической экспедиции, где большая часть специалистов была из стран СНГ. Затем начал интересоваться русской историей. Сказал, что жить просто так ему скучно. Вот и мотает его от места к месту.

— Дон, — Кен открыл бутылку холодного пива и передал американцу, — ты мне такую же шляпу достанешь?

— О, Стетсон? О Кей! Я знать одного парня, он будет делать.

— Что стоит? Сколько кэша?

— Договоримся, — Дон обмочил усы в пиве и широко улыбнулся. Как и многие из американцев он очень любил улыбаться.

— Забито! Слушай, друг, а девки у вас там свободные есть...?

— Дефки это? — техасец обрисовал руками то, что он имел в виду, и конопатый заржал во весь голос.

— Наш человек!

18.04.30. Северные территории. Свободная территория Техас

— Май бомбино, персамиро, грацие! — черноволосая пожилая женщина потрепала Кена за щеки и прошла к своему месту.

Конопатый что-то радостно буркнул ей вслед на странном суржике из английских, итальянских и французских слов. Якс повернулся от руля и ехидно осклабился:

— Никак у нас Конопатый на старушек перешел?

— Какая она тебе старушка? — рыжий удобно устроился в небольшом кресле, поставленном рядом с водителем. — Женщина бальзаковского возраста. Не любишь ты женский пол, Якс.

— Ага, зато ты всеяден.

— Ничего ты не понимаешь, — Кен оторвался от бутылки с водой, — я люблю всех женщин, и маленьких, и взрослых, надо любить их всех! Они это чувствуют и потом уже любят тебя, — Резвый удивленно повернулся к товарищу, никак, видать, не ожидал от него подобных умных слов. — Вот ты, Аксакал, женщин не любишь, и они тебя обходят стороной.

Якс обиженно засопел.

— Люблю я, просто мне много не надо.

— Ага, бегаешь вечно за "принцессами", а потом они тебя бросают. Будь проще!

Рез, чтобы сменить тему щекотливого разговора, кивнул в окно:

— Смотри, еще одну ферму проезжаем. Хорошо люди живут! Дома каменные, техника, скотины вон сколько.

— Ага, — рыжий оглянулся в салон, — явно не бедствуют и стариков уважают, на свадьбу везут. Правильно это, по понятиям.

Друзья молча оглянулись в салон. В свадебную поездку им подкинули особенных пассажиров, почти сплошь состоящих из крепких старушек и стариков. Мужчины ехали не с пустыми руками, аккуратно пристроив рядом сиденьями разнообразной масти оружие. Большинство из моделей пацаны видели в первый раз в жизни. Исключением являлся крепкий мужчина, который хорошо знал дорогу и был провожатым. Тут, и в самом деле, можно запутаться в хитросплетениях грунтовок и коротких грейдеров. Северная часть местного Техаса была населена не так многолюдно, но жизнь здесь была и еще какая!

— И зря ты так про сеньору Марию. Глянь на неё! Лет тридцать назад та еще была зажигалка! А фигура...

— Любишь копии Софии Лорен?

— Это кто?

— Это когда здесь хватает, — Рез показал руками чего именно "хватает", — и задница ничего.

— Так самое то, — довольно заржал Конопатый. — Удовольствие для глаз и рук.

Парни засмеялись, а Якс тыкнул в окно:

— Смотри сколько техники во дворе! Богато живут.

— Так работают...

— У нас родители тоже вкалывали, как черти, чего ж такие бедные были?

Никто Аксакалу не ответил, не хотелось вспоминать о грустном. Друзья с интересом рассматривали окружающее их пространство. Саванна постепенно переходила в холмистую местность, дорога то и дело начала вилять, появились группы кустарников, среди которых бродили небольшие стада местных травоядных.

— Хэй бой! — подошедший к водителю "проводник", что-то затараторил.

— Чего хочет-то? — обернул к Резу Якс.

— Сворачивай налево, дальше поедем по реке.

— Чего-чего?

Все оказалось проще, они свернули в русло высохшей в летний сезон реки. Дно было покрыто галькой и обкатанными водой валунами. Автобус шел ходко, только один разу буксанул на песчаном пережиме. Люди в салоне несколько напряглись, но водитель чуть отъехал назад, переключил скорость и ровно прошел сложный участок. Из салона одобрительно засвистели, кто-то даже захлопал. Техасцы на поверку оказались людьми общительными и веселыми.

— Интересно, — за руль уселся Кен, — а чего эти техасцы отдельно поселились?

— Да потому что в гробу видели местный Зионский шалман.

Резвый с удивлением поднял голову на товарища.

— Якс, а ты давно в антисемиты записался?

— Почему, к арабам я нормально отношусь, а ассирийцам также. Саргон Аккадский то же, кстати, был из семитов.

— Не понял.

— Они все из семитских народов, так что здесь ты не прав, Резвый.

— Умный стал, что ли?

— Да пока ты там Ваньку в десанте валял и, судя по всему, тебя в войсках без парашюта вниз головой с самолета кидали, я тут историей занялся.

— Это он нашего знаменитого сатирика по телику пересмотрел, — оторвался от руля рыжий.

— А чего сразу сатирик? Он, конечно, частенько полный бред нес, но в целом заинтересовал.

— Ага, это типа, что шумеры были русскими?

— Да не были, конечно! Они, вообще, непонятно откуда появились. Самая первая цивилизация в тех местах по ходу. Что и откуда взялось — непонятно. Вот семиты как раз с ними рядом и жили, даже язык свой передали. Интересная была, скажу, у них житуха. Первые боги, легенды, огромные храмы зиккураты строили. Кстати, евреи свою библию у них и украли, бездарно передрав самые древние в мире писания.

— Точно? — Резу стало любопытно, он и не замечал раньше в друге детства неуёмную страсть к истории.

— Досрочно! Они, когда в плену были в Вавилоне, все там и разузнали. Ну представь, что эти палестинские пастухи могли знать из древнейшей мудрости? Вот когда попали в настоящую цивилизацию, тогда хоть чему-то и научились. Я, когда "Сказание о Гильгамаше", древнем шумерской герое читал, все думал, где я это уже слышал. В Ветхом Завете, евреи все украли!

— Вумный какой, — насмешливо усмехнулся Конопатый.

— Ну так у нас же команда, кому-то надо в ней думать. Я — мозг, Рез — движуха, а ты у нас за баб отвечаешь.

Друзья снова весело захохотали, настроение у них сегодня было хорошее. Есть непыльная работенка, впереди прикольное мероприятие и отличная погода на несколько месяцев сряду. После вялотекущей зимней житухи в городе такие перемены особо радовали. Казалось, что впереди тебя ждет только хорошее!

Джон Смит, да вот такое банальное имя было у семидесятипятилетнего старика, сидевшего в пятом ряду, также улыбался. Ему импонировали эти веселые русские парни. Здесь, в новом Техасе ему уже не раз приходилось встречаться с русскими. Они радикально отличались от той дурацкой картинки, которую им рисовал Голливуд или центральные федеральные газеты. Неожиданно он подумал, что, будучи во Вьетнаме, мог противостоять вот таким же веселым и разбитным парням, так похожим на них, простых американцев. Но ведь им с детства внушали совершенно иное. Вашингтонские лжецы!

Вместо того чтобы вместе пить с русскими парнями пиво или танцевать джигу-джигу они тогда заживо гнили в джунглях. В жизни бы Смит не поверил, что с такими вполне нормальными людьми нельзя было договориться по-хорошему и обойтись без войн. Здесь же они спокойно и мирно жили рядом с европейцами, бразильцами и русскими. "Чертовы политиканы!"

— Что ты сказал, Джон! — обернулся к нему Пит Вальберг, мужик из Коверт-сити, поселения, куда они едут, это он вызвался быть их "проводником".

— Когда я служил в армии, Пит, меня учили ненавидеть вот таких парней, — Смит кивнул в сторону русских, о чем-то оживленно и с юмором беседующих.

— Это так, — согласился Вальберг, — чертова пропаганда! Но мы никогда и не ждали от федералов ничего хорошего. Слава Христу здесь мы сами по себе. К черту проклятый Зион и к черту Орден! Я лучше пойду служить в армию к русским, чем к этим антихристам.

Несколько человек, прислушивающихся к их разговору, одобрительно закивали. Они были истинными техасцами, другие на эту планету не переселялись. Что может быть лучше, чем работать на собственной земле, мирно жить с хорошими соседями и ни капельки не зависеть от чертовых федералов. Господь, благослови Техас и.... Русскую Армию!

— Донна Мария, гуд бай, вери гуд, увидимся!

Кен со всем обхождением помог спуститься пожилой даме со ступенек и поднес встречающим её людям два баула.

— О, бамбино, сенк ю! Май племянник! — улыбающаяся донна Мария, дама итальянского происхождения кивнула на двух краснолицых здоровяков, представив им русского водителя.

— Племяши? Ну и крепыши! Здорово пацаны. Хэлло! Майн нейм Кен! Гуд, дружба, фройндшафт!

— Дик, Рассел, рады познакомиться, — учтиво под присмотром тетушки ответили крепыши, с видимым удивлением рассматривая ПАЗик.

— Бай, увидимся на свадьбе! Чао!

"Провожатый" указал им место, где парни могли остановиться. Им оказался большой пустой ангар, расположенный рядом с различными складскими постройками. Ферма была обширной, и скорей всего, в ней работали несколько семей. Обычное для этих краёв дело. Далеко от цивилизации люди старались держаться вместе, хоть и жили в разных домах. Но это же американцы, они ценят предельно собственное пространство.

— Я под машину, посмотрю, как ходовая, — деловито пробасил Кен, переодеваясь в рабочий комбинезон, — Якс, глянь чего там наверху и фильтры прочисти. Рез, с тебя мытье салона.

— Сержантом заделался? Молод еще, — проворчал Резвый, но продолжать тему не стал, каждому здесь находилась какая-нибудь работенка, но именно в технике Конопатый был настоящим асом.

Через час, когда основной объем работы был сделан, и каждый из команды занимался собственным делом: Кен крутил в руках какой-то агрегат, Якс прочищал очередной фильтр, а Рез заряжал магазин к АКМ, в послеполуденной тишине раздался милейший девичий голосок:

— Хай, бой, ай гив ту беер.

Если бы сейчас, например, прогремел гром или грохот выстрелов, то пацанов это потрясло намного меньше. Каждый из них успел сделать массу дурацких и совсем ненужных движений. Резвый накинуть на себя рубаху, Аксакал своими мосластыми руками постараться оттереть с лица грязюку, ну а проще всех поступил Конопатый. Он просто стоял и улыбался до ушей, его круглая физиономия сейчас буквально засветилась счастьем, а глаза с обожанием оглядывали такую милую его сердцу картинку. На входе красовалась прехорошенькая черноволосая девчушка, с длинными волосами и густыми ресницами. В руках она держала корзинку с запотевшими бутылками. Губы рыжего еще больше разъехались от вида прелестных до невозможности ножек, девушка была в мини-юбке.

— Конопатый, черт возьми, пиво у девчонки забери! О мимм, искюз ми, сорри.

Резвый все еще пытался сладить с непослушной рубашкой, хотя по взгляду девушки было понятно, что ей больше по нраву абрис его мускулистого тела, а не кубики на рубашке.

— Кен, слюну подбери, — в проеме показался Дон Джонсон, — она еще не адалт, маленькая. Сенк, Марго, гоу.

Девушка зажала губы, изображая обиженную маленькую девочку, сделала подобие книксена и величаво удалилась, не забывая при этом слегка покачивать бедрами. Фигура у неё уже отчетливо проглядывала.

— Кен, так и будешь стоять? — привел в чувство приятеля Резвый, затем обернулся к Дону. Ты откуда такие словечки знаешь?

— Слюну подбери? — тщательно выговорил американец, затем засмеялся. — Было у кого. Нашей партией руководила мисс Наталья Александ... — Дон замешкался. — Майн год, ваши отчества это есть ужасно.

— Ты еще наших городов не знаешь, — криво усмехнулся Аксакал и первым полез в корзину. — Выговори-ка слово Лабытнанги.

— Лабит... о шет! — но Джонсоне не остался в долгу и предложил на проверку название озера Чаубунагунгамауг.

— Да ладно вам! — Резвый достал из корзины бумажный сверток с острым мясом, обычная для Техаса закуска. — Вот у нас в роте один бурят служил, он нам на своем монгольском такое загибал, хрен повторишь.

— Боевой бурят — это мэм! — Конопатый первым закинул в рот шматок мяса, а затем со слезами на глазах опрокинул в себя целую бутылку пива. -О шэт, фака маза! Дон, какого хрена!

Джонсон, присевший прямо на ящик с инструментами, флегматично заметил:

— Это Техас, детка.

Пацаны во все глаза уставились на американца, а затем никак не могли остановиться, такая ржака их пробрала. Наконец, Кен стер слезы с глаз и веско постановил:

— Наш человек! Но пиво классное!

— Парни, вас вечером приглашают на танцы. Стоп! Дресс код ноу, просто оденьте что-то чистое, будет молодежь и пиво. Кен, дефок не лапать.

— А что сразу я? Рез, скажи ему.

— Кен, это кантри, по-вашему...

— Знаем, деревня.

— Йес, гуд, с полки пирошок! Если тебя застукают на дефке, придется делать свадьба. Эндестеп?

— А если не соглашусь?

— Закопают где-нибудь, — с флегматичным видом сплюнул на землю Джонсон.

— Понял, понял! Веселья не будет.

Все снова засмеялись, Джонсон то же. Ему чем дальше, тем больше нравилась эта безумная компания.

19.04.30. Суверенная территория Техас. Предместья городка Конверт-сити

— О боже!

— Не поминай всуе, отрок.

— Да пошёл ты, Якс! О, ё, что мы вчера такое пили?

— Многое.

— Пацаны, как дела?

— Как сажа бела!

— Понятненько, пивка кому?

Оба завсегдашних корефана тут же подскочили с брезентовой накидки, заменившей им простыню, матрасы же спокойно заменяло сено.

— Кен, так бы сразу и сказал. О, какой божественный напиток! Ты сам-то будешь?

— Не, я с утреца аперитивчика тяпнул, еще раз вдул и попрощался.

— Так ты...

Лицо Конопатого довольно сияло, как у уличного кота, только что слямзившего крынку сметаны.

— Блин, Рыжий, нас же Дон предупреждал.

— Ты чё! Я же с Самантой замутил...

— Уф, — Резвый поднял все еще не протрезвевшие глаза. — Да объясни толком, не тяни кота за яйца.

— С тобой все понятно, — Кен присел на потертое временем кресло. — Тут помню, тут не помню. Ну-ка, дай посмотрю на тебя. Вроде ничего. Скула не болит?

— Так, малёхо, — Резвый потрогал обе скулы и скривился от боли. — Дрался, что ли?

— Ага, какая свадьба без драки? Там два местных ухажера на тебя тянули. Ты же с Марго все танцы друг от друга не отлипали. Запала она на тебя конкретно, — Кен с ехидной ухмылкой наблюдал меняющиеся на лице друга эмоции. — Да не боись, ничего у тебя с ней не было! Вроде...

— Драка-то чем кончилась?

— Как чем? Два — ноль в пользу России. Ты потом с этими парнями и забухал и явно чем-то покрепче пива. Ну так всегда бывает в чужой деревне. Якс сначала с пацанами тусил, потом всю дорогу с дедом, что с нами ехал, базарил.

— На каком это языке любопытно, тот же в русском ни в зуб ногой? — хмуро поинтересовался Аксакал, выглядел он в целом не лучше товарища.

— На английском, мой дорогой камрад, и так выразительно вы друг другу что-то втирали.

— Сука, ты, рыжий. Сам то что?

— Меня Саманта, которая в том баре работает, в гости позвала. Как я, настоящий джентльмен, мог отказать даме в невинной просьбе?

— Бля, у нас из-за тебя проблем потом не будет? — подозрительно взглянул на товарища Рез.

— Не, она вдова, и бар этот, кстати, её.

— Хопа, какая завидная партия!

— Э, не надо! Я честный художник...

Договорить ему не дали, все просто попадали со смеху. Отдышавшись, Конопатый встал и направился к автобусу.

— Пацаны, в пятнадцать выезжаем. Везем стариков в церковь, потом на место гулянки. Форма одежды парадная.

— Свадьба не здесь, что ли будет?

— Не, но где-то рядом. Так что подъем, надо еще салон освежить! Рез, ты сиденья помыл? Я тогда покеда к Саманте сбегаю, бутылки и корзинку отдам.

Сама церемония пацанов особо не впечатлила. В любой русской деревенской церквушке выходило намного тожественней. Тут же вышел вперед какой-то мужик, как оказалось позже, вовсе и не священник, сказал пару слов. Невесту в офигенно дорогом платье вывел папа, жених был заметно старше, но крепкий и очень даже симпатичный. Затем крики, поздравления, все, короче, как у всех. На улице к Резу подошли два высоких блондина и весело его поприветствовали, у одного из них на левом глазу сиял тщательно замазанный кремом синяк. Видимо, это и были те парни, с которыми он ночью подрался, а затем с ними же надрался. Техасские пацаны тут же предложили тяпнуть чего-то опохмелительного, но Рез как-то сумел отнекаться.

Столы с угощениями были выставлены прямо на улице, в тени садовых деревьев и натянутых между ними матерчатых пологов. Тут уже пацанов взяла в свои крепкие руки Дона Мария, похоже, что она и была здесь самой главной. Во всяком случае, все мужчины с ней весьма почтительно здоровались, некоторые даже были милостиво подпущены к ручке. Дона тщательно следила, чтобы у ребят всегда что-то лежало на тарелках, в бокалах ничего крепче вина налито не было, знакомила их со своими многочисленными родственниками и знакомыми.

Чудесным образом за столом прямо напротив Реза оказалась Марго. Тетушка Мария тут же представила их друг другу и очень сильно нахваливала девушку. "Красавица, умница, спортсменка, комсомолка, или что тут было вместо этого?", в конце своего спича Дона глубокомысленно добавила, что через год Марго может уже выйти замуж. Резвый сидел, красный как рак, Кен же упустил момента постебаться.

— Все, попал ты, Резунчик! Станешь у тетушки любимым родственником. Как там у них обзывают мужа внучатой племянницы? Эй, Дон!

Вечером, когда стало заметно прохладней, начались танцы и песни. Приглашенный на свадьбу ансамбль "Народных техасских инструментов" выдавал нечто забойное, пару раз даже классические рок-н-роллы сыграли. Якс и Кен учили всех желающих русских народным песням, почему-то присовокупив к ним кроме классического "Ой, мороз, мороз", "Батяня комбат" и "Как надену портупею, так тупею и тупею".

Резвого же весь вечер не отпускала от себя Марго. Девушка была в необычайно красивом платье красного цвета, в черные волосы вплетены розы, губы также подчеркнуты неяркой помадой, темные с паволокой глаза оттенены грамотным мейкапом. Девушка явно любила себя и умела показать во всей красе.

Затем за кустами они целовались. Парень чувствовал под руками желанную мякоть свежего девичьего тела, и если бы поцелуи продолжились, то вряд ли выдержал натиск знойной техасски. Хорошо, что девушку кто-то настойчиво позвал, да и Резу вспомнился красноречивый жест Джонсона, когда тот показывал, что ему отрежут, случись что. Чтобы немного выплеснуть пар, и остудить тело пришлось пойти на площадку и учиться танцевать нечто ковбойское и замысловатое. Оказалось, что и в Техасе полным-полно своих танцев и песен. Народное тварчество!

20.04.30. Суверенная территория Техас. Предместья городка Конверт-сити

Где-то на чердаке вспорхнула потревоженная птица, если можно было так назвать новоземельское зубастое подобие таковой. Сверху посыпалась труха, поднялась пыль, тут же демаскировав пучки солнечных лучей, пробивавшихся сквозь стены старого сеновала.

— О-хо-хо! — Аксакал перевернулся со спины набок и попытался продрать глаза. — Пацаны, где это мы?

— Просыпайся, соня, кофе будешь? — донесло откуда-то со стороны улицы.

Якс немного подумал, нехотя встал и нарочито аккуратно спустился по скрипящей деревянной лестнице. Отлив тут же за углом, он ополоснул голову в пластиковой бочке и уже несколько освеженный присел за столик, уютно стоящий в тени фруктовых деревьев.

— Ты один?

— А кто еще? — Кен удивился. — Рез свалил куда-то спозаранку, ты дрыхнешь и дрыхнешь. Сколько можно спать, неужели тебе здешних суток не хватает?

— Устал, наверное, — махнул Якс и мосластой рукой схватил большую чашку с кофе.

— Еще бы, ухал и ухал полночи, жлоб бессовестный. Друзей совсем не пожалел, любовничек страстный! И что она в тебе нашла?

Аксакал что-то тщательно припоминал, а затем ярко улыбнулся.

— Не все же тебе одному демографические вопросы решать. На то и кореша, чтобы помогать!

Друзья глянули друг на друга и расхохотались. Последние два дня, и в самом деле, получились весьма интересными и насыщенными. Техас тот еще на поверку веселый штат оказался! Прекрасное утреннее настроение им сбил вбежавший во двор Резвый. По его запыхавшемуся лицу было понятно, что за последние часы в мире случились некие глобальные неприятности. С такими лицами люди встают в атаку, решают проблемы загрязнения окружающей среды или стучат ботинками по трибуне ООН.

— Мля, он таки трахнул ту девицу... тикаем, братцы! — закрыл глаза руками Рыжий.

— Какая девка, чего городишь! — всерьез разозлился Рез.

Все оказалось намного проще и намного же страшней. Пока большая часть округи веселилась на свадьбе, на отдаленной ферме произошло чрезвычайное происшествие. К рассвету новость об этом вместе с отчаянным мотоциклистом добралась и до Конверт-Сити. Мотоциклистом оказался юный сосед попавшей в неприятности семьи, решивший перед рассветом все-таки разузнать, что за шум был там этой ночью. Увидев разоренный и вскрытый дом, два трупа и отсутствие нескольких семей, пацан совершенно резонно решил катить в городок за помощью.

— Короче, что от нас надо? — Аксакал уже полностью пришел в себя и был весь внимание.

— Пока неизвестно, сейчас Джонсон подойдет. Местные мужики уже собираются. Ведь наверняка знали, суки, что свадьба и многих не будет на месте. Ты видел их дома? Крепости, фиг такие возьмешь с разбегу! У большинства фермеров к тому же мощные рации, сразу позовут на помощь соседей, шерифа или минитменов.

— Это еще кто?

— Что-то вроде народной милиции или ополчения. Армии же здесь нет, зачем содержать кучу вооруженных нахлебников? Почти все мужики и часть женщин попросту приписана к окружным батальонам, как резервисты. Случись что — они берут оружие и едут. Только командиры ко всем поставлены заранее, и все ополченцы по командам распределены.

— Пожалуй, и правильно, — задумчиво кивнул Кен. — Тогда я к автобусу, проверю, как там и что.

— Точно! Рез, хватай баулы и туда же, сразу наполни все баллоны свежей водой.

— Понял.

— Я пошел искать Джонсона.

К автобусу подошла группа серьезных и весьма вооруженных мужчин. Впереди шел высокий дядька в неизменном Стетсоне на голове, с усами в виде подковы и вооруженный до зубов. Он вопросительно глянул на Джонсона и приглашающе кивнул. Тот выглядел взволнованным, но с невозмутимым видом подошел к парням и начал рассказывать:

— Такая ситуэйшен. Ферма Ливингстона, на неё напали. Убили двух женщин, увели всех остальных вместе с детьми. Мы, — он обвел стоящих мужчин, — собирать команду для их поиска. Вы как?

— В деле! — коротко ответил за всех Рез.

— О, кей! Это шериф Конверт-Сити Дэвид МакГрей, он поведет по следу охотников, парни уже выдвинулись туда на легкой технике. В вашем автобусе поедут вот эти люди. Они есть группа... поддержка файер.

— То бишь, — поддакнул Рез, — они, — он указал на шерифа, — ищут и гонят бармалеев, затем направляют тех в нашу сторону. Дорог здесь мало, мы должны перекрыть возможные пути отхода, стоять в засаде.

— Кто есть бармалеи и засада? — недоуменно обернулся на него Дон.

— Бандиты африканские, да не гоняй — проехали. Нам нужны позывные и частоты для связи. Объясни это Дэвиду.

— О, кей! — Джонсон повернулся к шерифу и начал что-то тому втолковывать. Суровый дядька хищно осклабился и тут же повел предметный разговор о предстоящем деле. Чуть позже он залез в автобус, одобряюще оценил его бронирование, с улыбкой пощупал пулемет и, по всему видно, остался в целом доволен.

— О, кей, бой. По машинам!

ПАЗик стонал, переваливаясь по бесчисленным буеракам и промоинам. Автобус то забористо пыхтел, забираясь на очередной пригорок, то жалобно стенал, ухая в извилистый лог. Дороги в этом районе Техаса больше напоминали направления. Краснолицый дядька с пышными пшеничного цвета усами активно жестикулировал, дополняя нехватку слов общеизвестными ругательствами. Джонсон же двигался в одной из групп загонщиков. Людей на такое обширное пространство явно не хватало. Все к округе были оповещены, но чтобы собрать их нужно время. А его-то как раз и не было! Бандиты за эти драгоценные часы могли раствориться в пространстве, на что они, в общем-то, и рассчитывали.

— Рез, мы где? Что-то мне наше блуждание не нравится, кажется, что эту горку мы уже проезжали, — Кен засунул в разгрузку еще один снаряженный магазин и теперь озадаченно озирался по сторонам.

— Рич, дай карту!

— Во, гляди! Это Конверт-Сити, здесь Аламо-крик, там к востоку, на сотню миль со Сьерра-Невады вылез одинокий хребет. Как сказал Джонсон, бармалеи туда скорей всего не пойдут, там только пёхом. Так что им дорога или на север к Латинскому Союзу, или на запад. Мы как раз идем туда. Переправ через Аламо-Крик в том районе совсем немного.

Кен задумался, на него напряженно смотрел пожилой человек, которого звала Ричард Донахью. Он немного понимал по-русски и руководил этой группой, состоявшей больше из пожилых, но все еще крепких мужчин. По виду некоторых можно было не сомневаться, что они имели в прошлом военный опыт. Большинство вооружены автоматическим оружием, у одного была винтовка с увесистым оптическим прицелом, а широкоплечий здоровяк баюкал в руках ручной пулемет, аналог армейского М249. Серьезные, короче, люди.

— Что не так?

— Вот! — Кен радостно ткнул в отметку на самодельной карте, эту гору мы проезжали полчаса назад. Идем зигзагами, таким темпом ничего не успеем.

— И что предлагаешь, напрямик завязнем.

— Рич, это что?

— Река, высохшая река.

— Во! Мы же по такой сюда из Аламо ехали, зато спрямим и дальше проскочим.

Донахью с сомнением посмотрел на рыжего, затем на Якса. Тот только кивнул и спросил, где сворачивать.

— Раз, два, взяли! Толкаем! Пошла б...ть!

Автобус натужно завывая пролез через очередной песчаный перемыв и стал крепко на гальке. Люди облегченно вздохнули, а здоровяк-пулеметчик что-то затараторил, показывая на шины, издавая звук, похожий на выходящий воздух.

— Вот я болван, — хлопнул себя по лбу Аксакал. — Надо давление уменьшить, сдуть колеса. Тогда по песку лучше пойдем.

— Хм, а потом как? Компрессором долго надувать, время потеряем.

— Где, Кен? Поверху также песочек идет.

— Хей, бой, репейр кар, баллеен! — понял, видимо, о чем шла речь пулеметчик.

— Ага, баллон, говорит, если что привезут, — перевел, как смог Резвый. — Давайте, парни, взялись, солнце уже поднимается, самая жара скоро начнется, а там дети и женщины.

Конопатый, пока они копались с колесами, рассуждал вслух.

— Парни, а вам не кажется странным, что бармалеи убили двух пожилых теток и взяли молодых и детей. Обычно банды из Латинского Союза брали всех, потом передавали за выкуп, да и мужики говорят, что перевалы еще не открылись.

Резвый недоуменно к нему повернулся:

— Откуда знаешь?

— Успел Джонсона попытать, пока вы с шерифом базарили. Он тоже в недоумении, то-то все шухер такой подняли. Дело какое-то необычное.

— Мдаа, непоняточки. Значит, к северу не пойдут, тут что-то другое. Закончили с колесами? Тогда по коням!

Команду на русском языке понимали уже все. Вскоре "пассажиры" устроились у окон и внимательно осматривали окрестности.

— Кто там? — самым глазастым оказался Рез и указал в направлении северо-запад.

— Свои, — буркнул под нос мужик в песчаной "цифре" и отвлекся на разговор по рации. Такие висели у каждого из техасцев на разгрузке.

— Якс, пили вон туда, на холм с кустами! — Резвый получил от Донахью "ЦУ" и отошел к ящику с пулеметом.

ПАЗик натужно завывая смог все-таки забраться на пологий склон и остановился на самом верху, за жидкой цепью местного кустарника. Мужчины живо выскочили из автобуса и начали его тут же маскировать, закрывая видимые части срубленными стволами и ветками. Рез вылез на крышу и внимательно осматривал окрестности. Минут через пять он радостно закричал:

— Вижу, Рич, давай сюда. Гоу! Две легкие машинки, а это еще что за монстр такой? Шесть колес!

Донахью оторвался от бинокля и что-то зачастил по рации. Внизу вопросительно застыли остальные.

— Лендровер Перенти, — объяснил он, — энд ту багги.

Затем он развернул карту, а Рез пальцем ткнул в отметку, выведенную красным.

— К переправе идут, к гадалке не ходи! Сейчас повернут к нам.

Неожиданно со стороны северо-востока раздались выстрелы, сначала одиночные, затем зачастили очередями.

— Загоняют, — констатировал Якс и перехватил в руке СВТ, напряженно уставившись вдаль.

Донахью же развернул бурную деятельность, одновременно с кем-то ругаясь в радиоэфире, распределяя людей и чертя какие-то отметки на карте. Судя по всему, в армии он служил сержантом.

Он с Резвым и еще двумя ополченцами убежали на левый, восточный фланг. Мужик с М249 и еще три человека из добровольцев отошли на выступающий гребень холма к северу, у ПАЗика остался пенсионер со снайперкой, Аксакал и Конопатый.

Минут двадцать ничего не происходило, затем неожиданно раздалась гулкая очередь из пулемета, задрожали характерные для американских винтовок шелестящие очереди. С крыши автобуса также щелкнули два винтовочных выстрела, Якс отчетливо матюгнулся и шустро слез вниз.

— Шериф на помощь пылит. Старикан-то молоток — снял пулеметчика на багги, и это на таком расстоянии!

Кен нервно сжимал АКМ и вытирал пот со лба.

— Это Резвый сейчас стрелял, я по звуку определить могу. Что там?

— Пока не сообщают. Тихо!

Послышались чьи-то шаги и запыхавшееся дыхание. Вскоре из-за кустов показалась красное лицо пулеметчика и еще одного техасского мужика. Пацаны облегченно вздохнули и оторвали взгляды от прицелов.

— Ну, вы чего, мэны? Опознаться не могли? Счас бы пальнули, и мама не горюй!

— О, айм сори! Гоу!

— Поехали? Якс зови снайпера вниз, сейчас тронемся.

По рации раздавался знакомый голос:

— Это "Майями", вызываю "Коробочку", это "Майями".

— "Майями", это "Коробочка", прием!

— Ваш статус?

— Живые, стреляли в старом русле, мы вас видим, двигайтесь на юго-запад.

— Понял вас "Коробочка". О, кей!

Спереди снова раздались выстрелы, но звуки стрельбы уже понемногу удалялась. Якс неожиданно резко повернул руль налево и поддал газу, автобус безбожно подкидывало на кочках и выбоинах, он никогда, наверное, так и не летал вне дорог.

— Якс, туда, я их вижу! Тормози!

Из автобуса первыми выкатились молодые парни, в верхний люк неожиданно быстро для его комплекции высунулся пулеметчик и практически тут же начал частить короткими очередями. Кен уже на ходу снял предохранитель с Калаша и бежал зигзагами.

— Кто-то есть, Якс обходи с той стороны!

За ними пыхтели остальные, пожилым мужчинам было не угнаться за русскими парнями. Якс осторожно выглянул из-за колючей, как проволока травы и вышел на открытое пространство.

— Завалил-таки. Ай, молодца! Слушай, на латиноса не похож, белый.

— Там разные бывают, оружие у него забери. Тихо! За мной! — Конопатый уверенно вломился в кусты и вскоре заорал. — Лежать, сука, лежать!

Аксакал и двое мужчин тут же понеслись в ту сторону и вскоре стояли над лежащим человеком. Бандит, одетый в песчаный камуфляж отчаянно озирался, жалобно скуля и подвывая. Он держался за набрякшую кровью штанину.

— Не убивайте меня, не убивайте!

— Бля, наш, что ли?

— Какой наш, не видишь чурабес!

— Точно!

— Брат, не убивай! Это не я, мамой клянусь, это не я резал. Я просто водитель! Помоги, а, брат?

— Не брат ты мне... — хотел повторить известную фразу Якс, но осекся, заметив взгляды американцев. — Сука, и сюда приперлись. Что, на Кавказе мало дел было?

— Чечен? — нехорошо осклабился Кен.

— Нет, я карачаевец! Мамой клянусь. Все расскажу, только не убивайте!

— Рич! Говорить хочет, понимаешь?

Донахью коротко кивнул и что-то пробурчал в рацию. Вскоре на площадке появился старикан-снайпер и достал из холщовой сумки перевязочный материал. Судя по его ловким движениям, в медицине он толк понимал.

— И чего же ты тут потерял, карачаевец? Как зовут-то тебя?

— Махмуд, — пленному уже стянули руки пластиковой затяжкой и ждали шерифа.

— Зачем девок украли, к латинцам везти хотели?

— Нет, я не оттуда.

— Колись давай, а мы за тебя слово скажем. На, попей и рассказывай.

— Точно скажете?

— Базара нет!

— Я из Нью-Рино, мы там работали.

— Работали?

— Ну, дела всякие проворачивали, бизнес.

— Понятно, — Кен и Якс переглянулись.

— Не, мы людей не крали, это в первый раз! Мамой клянусь! Грузин один нам заказ дал. Деньги хорошие, очень хорошие.

— Что, за женщин так много платят?

— Не, за девочек.

— Во, сука!

— Не бей! Мамой клянусь, я не знал, пока сюда не приехали. Здесь людей меньше, уйти легче, узнали про свадьбу, план составили. Не убивай, я скажу, где их спрятали.

— Рич, шерифа сюда, быстро. Шнеллер, гоу!

Автобус, осторожно переваливаясь на неровностях, спустился в сухое русло и остановился около группы мужчин, стоявших рядом с пикапом. Впереди раскорячилась разбитая в пух и прах легкая машина, напоминающая багги-переросток, с большими зубастыми колесами и пулеметом на широкой дуге. Позади неё дымился шестиколесный монстр, рядом с ним лежали два трупа, залитых кровью. Два человека в песчаной форме возились с ними, рассматривая и переворачивая бандитов.

— Дон, Резвый где?

Джонсон, весь запыленный, с лихорадочно горящими глазами обернулся к парням.

— О, пацаны, как я рад вас видеть! Вы даже не представляете, какие вы молодцы. Гангстеры, — затем он добавил несколько ругательств на разных языках, — решили разделиться. Эти пошли на прорыв, — он кивнул в сторону разбитых машин, — остальные укрылись в ущелье с похищенными людьми.

— Как там?

— Все закончилось, сейчас едут сюда, — Дон помрачнел лицом. — Одну женщину из заложниц все-таки убили. Женой была очень хорошего человека.

— Б...ди! — Аксакал зло сплюнул.

— Если бы не вы, пацаны, жертв было больше.

Кен молча подал фляжку, все сделали по глотку, солнце выползло на самый верх и жарило неимоверно. Песок и камни вокруг нагревали воздух еще сильнее. Человек чувствовал себя тут, как уж на сковородке.

— Вот чего-то я не пойму. На профи они ни разу непохожи, просто повелись на богатый заказ. Но зачем в Нью-Рино дети?

— Что ты сказал? — Джонсон слишком резко развернулся.

— Да баклан этот нам поведал, что им заказ был именно на детишек, теток взяли до кучи. Я слышал, что по ту сторону Залива рабство процветает, иногда люди и на этом берегу пропадают, но...

— Бл...во, — смачно выругался по-русски Дон. — Дочкам Фила шестнадцать и пятнадцать, двум из остальных так же. Одной из работниц семнадцать, она из Гватемалы. Это снова началось.

— Что началось? Не темни!

— Два здешних года назад в Виго повесили одного деятеля из Нью-Рино, он заказывал белых молодых девочек для собственных утех, потом их убивали. Думали, что на этом все закончилось.

— Твари! — на Кена было сейчас страшно смотреть. — Надеюсь, что и этих сучар повесят.

— Повесят, не беспокойся, — Дон прислушался к рации. — Шериф едет, всех нашли, они возвращаются. Мне надо с ним поговорить.

С запыленного открытого пикапа вылез Резвый, ведя под ручку юную барышню. В другой руке бывший десантник держал пулемет, на щеке темным пятном выделялся пластырь, волосы был растрепаны, но сам он улыбался.

— Ну как?

— Двух положили сразу. Ребятки у шерифа крутые, видать, спецназ. Один бандос убежать пытался, вон, в той машине сидит.

— Ты его?

— Ага! Под дулом пулемета особо не побегаешь.

— А барышня откуда?

— В гроте их спрятали, связанных. Эти сволочи успели её маму убить, пришлось вот успокаивать.

Пацаны с любопытством уставились на черноволосую и очень красивую девушку, та тут же засмущалась, вспыхнула и отвела глаза.

— Ну что, брат, попал ты! — стукнул товарища по плечу Аксакал. — Если она несовершеннолетняя, то придется тебе её удочерить.

— Не понял? — Резвый напряженно оторвался от фляги.

— Обычай тут такой. Неужели не слышал?

— Слышал, но как-то... Во дела!

К ним уже подбегала некая молодая особа, и что-то громко причитая, увела девушку к большому внедорожнику. Вскоре подошел Джонсон и попросил всех подойти к шерифу, надо было утрясти некие формальности и помочь разобраться с делом. Дело же, похоже, начало приобретать поистине политический масштаб.

Новости в деревне расходятся быстро, поэтому, когда охотники и загонщики вернулись в Конверт-Сити, городок уже вовсю гудел. Друзей вызвали в небольшой офис шерифа, он же офис местного отделения минитменов, а также окружной администрации. Бюрократии в Техасе не любили и излишне не плодили. Там, к своему удивлению, они обнаружили агентов специальной службы Техаса, службистов, специализировавшихся на серьезных преступлениях. Переводить помогал Джонсон, к которому неожиданно прилепилась кличка "Майями". На резонный вопрос Якса Резвый ответил, что его отец в девяностые обожал сериал "Полиция Майями", вот там как раз играл популярнейший актер Дон Джонсон. Местный Дон под давлением пацанов вынужденно признал, что взял в этом мире именно его имя.

Агенты с любопытством прослышали первоначальные показания карачаевского бандита. Сейчас тот все отвергал и начал играть в молчанку. Высокий белобрысый мужчина веско заметил, что это ненадолго и не таких раскалывали, но рассказ русских парней вызвал его искренний интерес.

— Он с Кавказа? Чеченец?

— Нет, там много разного народа живет, даже русских больше, чем всех остальных. Да и не все бандиты. Нам, например, один осетин в Порто-Франко очень сильно помог с запчастями, замечательный человек.

— Ага, а братья Мамедовы? Они сами дагестанцы, бахчу рядом с городом устроили. Слушай, там такие арбузы, нигде вкуснее не пробовал!

— Понятно, — Джонсон перевел дальше, — похоже, что банда была интернациональная. В Нью-Рино так чаще всего и случается. Агенты, правда, не понимают, почему ими руководил гангстер из Джорджии.

— Это не штат Джорджия, а государство Грузия, — догадался первым Кен. — Они звучат одинаково на английском. Страна находится на южной стороне Кавказа. Они имели свою богатую мафию, но места глав семейств, так ведь по-вашему, не зарабатывали репутацией, а покупали. Крестные отцы за мани!

Агенты выслушали перевод и о чем-то сильно задумались. Ситуация получалась все более и более запутанная.

— Парни, мы сейчас выезжаем в Аламо. Вы с нами? Отдохнете там за счет штата.

— В отдых, что конкретно входит? — тут же деловито засуетился Кен. Агенты, выслушав перевод, заулыбались. Видимо, уже догадались о том, что попросит этот веселый ражий паренек.

28.04.30. Суверенная территория Техас. Аламо

В городском пабе было прохладно, в благодатной тени террасы за столами устроились несколько посетителей. До шумного вечера еще далеко, поэтому появление трех разнокалиберных молодых людей привлекло внимание. Шедший впереди рыжий парень громко поприветствовал томную барменшу:

— Хэлло, Марфа!

— О, пацьяны! Биир?

— Йес!

Широкая белозубая улыбка пошла в качестве задатка, молодая черноволосая девушка в ответ хохотнула и достала с полки три высоких стакана.

— О, Колян! Чего один, чего грустим?

Мужчина поднял дочерна загорелое лицо, непонимающе зыкнул на парней, затем его морщины, как будто разгладились, а глаза потеплели. Сначала скромная, потом более широкая улыбка разомкнула его губы.

— Садитесь, пацаны, рад вас видеть.

Барменша, покачивая широкими чётко очерченными бедрами, заставила стол бокалами и тарелками с закусками. Она уже знала вкусы своих новых посетителей, поэтому принесла копченые колбаски, кислую немецкую капустку и вяленую рыбу. На гриле ужо доходили до полной прожарки два стейка из мяса местной антилопы. Аламо был городом транзитным, через него проходило множество людей совершенно с разными вкусами и пристрастиями. Посему местные рестораны по ассортименту совсем не походили на их аналоги в американском Техасе. Хотите настоящей текс-кухни? Тогда вам в какой-нибудь маленький городок!

— Чего такой смурной? Случилось что?

— Эх...

Продолжения не последовало, поэтому Конопатый замолк, только искоса глянул на Якса. Тот уже впился крепкими зубами в полоску вяленого филе неведомой новоземельской рыбешки. Морепродукты сюда привозили с Нью-Галдестона, порта, стоящего на берегу Залива.

— Мы тут малость застряли, пара халтур появилась, да и...

— Можешь не рассказывать, — Николай махнул рукой, — премного наслышан. Меня сюда потому и дернули. Вы молодцы, парни, правильно себя повели. Народ здешний хорошие поступки долго помнит. О вас теперь будут говорить, что это те самые "Пацьяны, которые помогли поймать похитителей семьи Ливингстон".

— Во как! — Резвый внимательно посмотрел в хмельные глаза их нового друга. — Ты тоже, значит, в деле?

— Да, нас подписали, больше пока не скажу. Тут, сами понимаете, Глобалполитик замешан.

— Чего тогда пьем, Колян? — Конопатый никак не унимался и кивнул в сторону запотевшей бутылки водки.

— Хотите, можно вместе, — Николай вздохнул о чем-то своем, задумался и на некоторое время выпал из беседы. Резвый толкнул рыжего вбок и начал разговор о деле. Было о чем потолковать, срок их пребывания в Аламо слишком уж затянулся. Мелкие поездки по округе окупали только жилье, топливо и еду. Нужно было двигаться дальше.

— Правильно нам предложили. Какой из нашего Буса пассажир? Техничка — вот отличная идея. У конфедератов сейчас много строек, постоянная движуха, машины ломаются, бизнес останавливается, а тут мы.

— Ага, такие красивые! — Якс криво ухмыльнулся.

— Чего ты опять? Я в машинах волоку, ты варить умеешь, Реза куда-нибудь приспособим. Да и охранять всю эту суету кому-то то же надо.

— Дело хорошее, не спорю, но опять же — оборудование покупать, да и подучиться не помешает.

— Я что, против, что ли? Найдем в Форт-Джексоне механиков, договоримся.

Николай неспешно потянулся за бутылкой, налил себе половину стакана и разом вымахал. Затем он повернулся к тарелке с капустой и взял в руки кусок колбасы. Уже более осмысленным взглядом посмотрел на товарищей.

— Правильно, пацаны, соображаете. Только вам за оборудованием и учебой лучше к нашим ехать. В Демидовск.

— Ага, там сразу и припашут. Не, мы крепостными быть не хотим, наелись уже вдосталь росиянского горького хлебушка.

— Не ссы, договоримся! Вы, когда собираетесь сваливать?

— Завтра конвой до Монблан-таун идет.

— Оставайтесь тогда еще на один день. Наши с Порто-Франко идут, я с ними до одного местечка поеду. Там и охрана основательная, егеря и опять же русские. Есть о чем поговорить.

Кен глянул на Резвого и осторожно спросил:

— Так это, может, закажем в коем разе чего кроме пива, типа отвальная? Завтра уж готовиться и начнем.

Бывший десантник тяжело вздохнул, осмотрел зал и махнул рукой:

— Где наша не пропадала. Марфуша!

— Представляешь, пуля прямиком в лоб, под срез шлема угодила. Чеченскую парень прошел, не одной царапины, здесь уже сколько, а тут... И ведь стреляли со ста метров со схрона наобум, случайная, мля, пуля. Во так в жизни бывает!

— Чего там и делали-то на Рейне?

— Да помогали одним нужным людям сук орденских проучить. Кстати, там один русский парень немчуре социализм строит.

— Чего-чего?

— Того!

— Да, немцы, пожалуй, смогут построить, — глубокомысленно кивнул Аксакал, — там не забалуешь — орднунг, мать его за ногу. В нашем же бардаке ни коммунизм, ни капитализм как-то не приживаются, вечно в царство боярское на поверку выходит. Мало Пётр бород упырям резал, мало!

— Чё-то вы, пацаны, не туда погнали, — недоуменно посмотрел спорщиков уже весьма накаченный спиртным Рез, при всей его мускульной крутизне алкоголь он переносил не очень. Зато рыжий уже был навеселе и пытался вовсю флиртовать сразу с двумя молодками, судя по их говору проезжими европейками.

— Кен, ты чё, молдавский понимаешь?

— Они, Колян, румынки.

— Какая в жопу разница! — тут же скабрёзно заржал Якс, больно уж в мазу пришлась фраза из культового фильма, в свое время засмотренного пацанами до дыр.

— Говорят, что в Нью-Рино едут.

— Тогда в аптеку сбегай, возьми защитные доспехи, — глумливо ухмыльнулся Николай, — это профессионалки.

— Ну, — Кена было трудно сбить с намеченного пути, — как говорил Ильич — неученье тьма, учение триппер!

За столом грохнули, обратив на себя внимание уже наполовину заполненного паба. К шумным компаниям здесь были привычны, главное — чтобы веселуха не выходила за некие рамки. С этим делом в Аламо было строго. Даром, что свободный Техас!

Николай поднял чашку с кофе и задумчиво произнес:

— Нью-Рино, сколько уж с ним случалось разных проблем.

— Ты туда? По тому делу? — Аксакал бросил испытывающий взгляд в сторону наемника.

— Ты же понимаешь, что прямо ответить я не смогу.

— Чего уж тут непонятного! Разные государства, куча напрягов. Я раньше думал, что свободы здесь намного больше.

— Ну... она присутствует, в принятии некоторых смелых решений. Если у тебя есть яйца, оружие и связи, то многое становится возможным. Слышал о повешенном три года назад уроде, который девочек заказывал. Вот тот русский парень с Рейна тогда крепко в его поимке поучаствовал. Поэтому к его просьбам здесь прислушиваются, хорошенько так прислушиваются. О людях в этом мире еще судят по их делам, а не гнилым базарам. Хотя и тут кое-где на побережье полным-полно, понаехавшего "первого сорта".

— Видали уже таких, — угрюмо пробурчал Рез, — они к себе даже на порог не пустят. Ненавижу...

— Ну, так у тебя, зато здесь есть выбор — ехать туда, где на порог не пустят, или туда, где примут как родного. Это и есть главная ценность этого мира. Свою судьбу ты можешь выбрать себе сам. По возможностям и уму.

28.04.30. Суверенная территория Техас

— Чего приуныли, пацаны?

— Техас покидаем, родимый край.

— Не смеши меня, Рыжий.

— Ты береги себя там, Колян.

— Да уж как-нибудь.

— Увидимся еще!

На перекрестке дорог, где по местному обычаю образовался целый городок с заправками, харчевнями, мотелями и автосервисами, Николая поджидала команда. Резвый с ходу оценил высокую боевую и техническую подготовку неведомых ему ратников, помахал им издалека рукой, но благоразумно подходить не стал. Нечего светить людей, да и самому в неизвестном месте. Группа "боевых гусей" прибыла на двух внедорожных Лендроверах и здоровенном пикапе. На нем стоял внушающий к себе уважение ДШК, оружия, изобретенного еще во время Второй Мировой, но служившим людям до сей поры даже в ином мире. На борту автомобилей висел знак техасской дорожной службы, что не было в этих краях чем-то особенным. Ведь для любых ремонтных работ обычно требовалась хорошая охрана. От диких животных и от не менее диких людей. Риск и возможность заработать на Новой Земле зачастую были словами синонимами.

В сторону увешанных всевозможным оружием мужчин с почтением поглядывали разношерстные пассажиры русского каравана. Они уже смогли убедиться в собственной безопасности, уверившись в том, что на этой планете Русская Армия пользуется всеобщим уважением и почтением, а у кого-то и вовсе вызывает откровенный страх. Конвой новопоселенцев проехал первые, самые обжитые территории Евросоюза, затем дикий и почти пустынный участок Северной Трассы, а затем вступил в земли странных до оторопи американцев, которые не хотели жить вместе с другими американцами. Большинству россиян кровавые перипетии внутренних американских разборок полуторавековой давности были совсем неизвестны. Они не ведали, что с полей сражений Гражданской войны не вернулся каждый третий белый южанин. Что блестящая культура и общество южных штатов навсегда канули в Лету. Да что там говорить, целая цивилизация пала под напором мещанского и жадного до денег Севера, после и ставшего олицетворением всей Америки.

Многих из пассажиров огромных, переделанных под вахтовки УРАЛов в настоящий момент больше интересовали те странные молодые парни, что ехали наособицу. Их загорелые дочерна лица, свободная манера держаться были столь непохожи на то состояние, в котором пребывали испуганные неведомым миром новички. Ходили слухи, что эти пацаны уже успели побывать в крепких переделках, испробовать, что называется, "фунт лиха". Мамаши дочерей на выданье с недовольными минами на лице фыркали в сторону рыжего нахала, то и дело подкатывающего к их девчонкам. Почтенные отцы семейств подходили переброситься парой фраз с начитанным и много чего знающим о местных реалиях высоким парнем. Немногочисленные в конвое свободные дамочки разных возрастных категорий поглядывали в сторону симпатичного молодого блондина с мускулистой фигурой.

Эти парни как-то слишком панибратски общались с армейцами из охраны. Невзирая на звания, они могли незлобиво насмехаться над любым из тех. Пацаны показательно вели себя независимо, что свежему взгляду из Эрефии сразу бросалось в глаза. Здоровенные прапорщики или делающие умное лицо офицеры пыхтели, сопели, но ничего не могли поделать в отношении бесконечного ёрничания рыжего паренька, или как-то ответить на остроумные подколки мосластого водителя ПАЗика. Да и сам этот автобус в его нынешнем состоянии вызвал у свежих пассажиров настоящий шквал вопросов.

Один наглый молодой человек с внешностью записного педика после первого же вечера знакомства с экипажем автобуса больше не позволял себе тех заумных издевательств, тщательно маскируя фингал под правым глазом. Его стервозная подруга, доставшая своим несносным поведением всех пассажиров конвоя, сейчас испуганно обходила странный транспорт стороной. Не привыкла она, видать, к подобному с собой нетолерантному обращению. Так это вам, дамочка, не Москва и даже не Лондон. Терпимости к пидарасам здесь нет и не будет!

Зато для хороших людей двери детища отечественного автостроения были всегда радушно распахнуты настежь. Молодые люди не отказывались отвечать на каверзные вопросы и вести разговоры "за жизнь". Многим в конвое ПРА эти парни откровенно нравились и вызывали искреннюю симпатию. Да и что можно было ожидать от группы людей, едущих по контракту в рабочий Демидовск, кузницу новоземельского оружейного, да и не только оружейного производства. Большая часть пассажиров была обычными русскими работягами, теми, над кем современные "эффективные менегеры" издевались уже более четверти столетия. Теми, у кого отнимали последние гроши из зарплаты, давили штрафами, травили неочищенными стоками, атмосферными выбросами, паленой водкой и суррогатной едой.

Работая за копейки, еле сводя концы с концами, они с головой окунулись в сточную яму молодого "росиянского" капитализма с совершенно расчеловеченным обликом. Общество, где наверху правят фашисты, исповедующие социал-дарвинизм, оказалось расколото на две неравные части. Вот из той, что страну и кормила выплескивались на Новую Землю очередные беженцы.

Тем и удивительно было переселенцам узнавать реалии этого мира. Все-таки одно дело — рекламные агитки, другое, что есть на самом деле.

— Вот что я тебе скажу, Якс. Блин, имя то нормальное у тебя какое?

— Нет его, дядя Вова, оставил в той жизни, — довольно лыбился Аксакал.

— Ну что я буду делать в той Америке? Я же токарь высшего разряда, мое призвание на станке работать. Внуков, вот опять же, поднять надо. Сын с невесткой настрогали троих, а сами на наркоту подсели. Хорошо хоть живы остались, с тюрьмы вышли, а кому они в России с их здоровьем, которого уже нет, нужны? Меня также какая-то лихоманка точит, вот потому сразу и согласился на переезд. Все по-честному: за хату хорошие деньги дали, лишние шмотки продали, вот едем. В Демидовске жилье сразу обещают, дитям школу бесплатную, этих бездарей, — он кивнул в сторону худощавой до невозможности пары, — обещают к делу пристроить. Воздух здесь чистый, продукты натуральные, уже опробовали, жить можно.

— Ну а свобода?

— Что мне с той свободы? Ты, малец, в конце восьмидесятых и в девяностых не жил. Во, когда была свобода, полные штаны энтой самой свободы. Спасибо, нахлебались до конца жизни! Человек должен быть пристроен, каждый по своему делу.

— Не, в крепостные я не нанимался, — замотал головой рыжий.

— Никто и не тянет, колхоз — дело добровольное, — засмеялся усатый дядька, также едущий на завод по контракту. — Ильич, они ж молодые, кони резвые, пусть перебесятся! Тем более что тут им есть, где развернуться, бубенцами потрясти.

— Так-то оно и так. Но посмотри, какие тут просторы! Это ж все пространство заселять треба, детишек рожать.

— Ну, это дело нехитрое, — усмехнулся Кен.

— О, какой молодец выискался! Впихнуть и вынуть занятие, и в самом деле, нехитрое, а вырастить, выучить, выкормить! Защитить! Мы там свою страну прое...али, за что до сих пор платим. Вон она расплата, — зло кивнул он в сторону двух бывших торчков, — залили страну дерьмом, споили, скурили. Теперь вот приходится на чужой планете прятаться!

— Ладно, ладно, дядь Вова — начал успокаивать разошедшегося пожилого человека Аксакал, — здесь вы точно приживетесь.

— Извини, наболело, — мужчина полез в карман за пилюлями, — жара эта вконец доконала. Со службы такой не видывал, а служил я, парень, в Термезе, самый юг СССР. Везде здесь так?

— Не знаю, мы пока дальше Техаса не заезжали. Зимой так прохладненько было. Говорят, что Демидовск рядом с горами стоит, там, наверное, не так жарко.

В проеме дверей появился Резвый:

— Через пятнадцать минут выдвигаемся. Кому охота, успеете в туалет сбегать.

— Командир ваш появился, — встал с места мужчина, — основательный он у вас человек, с таким не пропадете.

— Бывайте, дядь Вов, вечером у конфедератов будем, там еще и увидимся, с пивом посидим.

— Да нет, спасибо, ребята. Пораньше сегодня спать лягу, утомила чего-то меня эта дорога. Еще и страсти такие по пути, зверюги невиданные. Да что говорить, даже змеи тутошние метров по пять в длину. В кусты отойти страшно!

32.04.30. Русская конфедерация, пограничный пункт контроля

Автобус мягко перевалил через подъемную балку понтонного моста и сошел на землю. Затем водитель вывернул руль и встал на определенное ему на большой стоянке место.

— Россия! — выдохнул Якс и заглушил двигатель.

— Да ладно? Пальмы, крокодилы, джунгли, — ехидно усмехнулся Конопатый.

— А ты ожидал родных березок и холмогорок на пастбище? Не растут тут березки, братан, климат не торт.

— По родине соскучился? Так здесь вовсе не она, название одно. Вон и служивые нарисовались.

К автобусу подходило два человека в военной форме. Это была именно Форма, пусть и необычной раскраски, но с погонами и одинаковыми форменными кепи. Служивый постарше с папкой в руке подошел к отрытой двери и вежливо поздоровался:

— Приветствую вас на территории Русского Протектората. Покажите ваши направления.

— Какие еще направления, товарищ прапорщик?

Брови прапорщика поднялись вверх:

— Вы же в Демидовск по набору?

— Не знаем ни про какой набор, — хмуро ответил ему Резвый. — У нас там свои дела.

— Так, — прапорщик уставился в папку, затем повернулся к сопровождавшему его пограничнику, — Силуянов, мухой к начальнику конвоя, сюда его. Ну а вы, — он обернулся к парням, — приготовьтесь к досмотру. Оружие есть?

Пацаны ехидно рассмеялись. Кен, было хотел продолжить обычную для ментов формулировки "Наркотики, запрещенные предметы?", но заметив реакцию Резвого, сразу осекся.

— На них отдельная форма, Конкин. Когда уже у вас бардак кончится? Московского управления давно нет, а до сих пор в штанинах путаетесь.

Армейский капитан, начальник конвоя мощной глыбой нависал над имеющим лишний вес прапорщиком. Пограничная служба здесь совмещала функции таможни. Получив вполне заслуженных люлей, прапор волком глянул на пацанов и убежал оформлять какие-то документы.

— Весело тут у вас, — пробормотал с недовольным видом Рез.

— Да эту клушу ко мне бы в подчинение, живо в себя привел. Так, — капитан глянул на бывшего десантника. — Ты, парень, вроде как служил — порядки знаешь. Ружьями на виду не махать, патрон в патронник зря не засылать. Оружие разрешать опечатывать только при въезде в населенный пункт, а то неприятности застанут со спущенными штанами.

— Неприятности они таки. Шалят?

— Да уже особо нет. Но как говорится, береженого бог бережет.

— А не береженого конвой стережет.

— Шуточки тут свои отставь! — армейский резко оглянулся на Резвого — Навязали вас, оболтусов, на мою голову! Гляжу, грамотным короткостволом успели обзавестись? В Демидовске его также придется опечатать.

— Но...

— Получите временную регистрацию, тогда и откроете. В городах сейчас безопасно, лето же.

— Но...

— Никаких но, соблюдай установленный порядок, боец. Добро пожаловать в Россию!

Резвый посмотрел в спину удаляющегося офицера, затем с огорченным видом сплюнул и полез обратно в автобус. Вскоре появился пограничник, быстро осмотрел машину, попытался опечатать ящик с пулеметом, но был послан далеко и надолго. После некоторых препирательств он все-таки выдал нужную бумагу и махнул рукой бойцу на КПП, чтобы тот пропустил автобус дальше.

— Это что за зверь такой?

— "Тигр", новая бронемашина.

— Хорошо живут!

ПАЗик проезжал мимо основательно укрепленного блокпоста. Бывший десантник наметанным взглядом отметил закопанные в землю две БМП-1, стоявшую под тенью маскировочной сети БРМД и несколько подготовленных капониров для артиллерии или минометов.

— Хм, от кого это они неприятностей ждут, тут же не меньше взвода находится?

Форма на бойцах была уже отличная от пограничников. На посту они стояли в легких бронежилетах, шлемах и разгрузках. Сразу было заметно, что к службе здесь относятся вполне серьезно. И это, как ни странно, радовало! Пусть армию принято поругивать, отчасти и за дело, но без неё будет совсем кисло. Все-таки приятно, когда греет мысль о том, что тебя кто-то в данный момент охраняет и не дает ворогу слишком сильно скалиться и поднять голову.

Дорога постепенно стала намного лучше, заметно было, что за ней тщательно следили. Пару раз им навстречу попались грейдеры или экскаваторы, копошащиеся на обочине. Наверное, ремонтировали дороги после сезона дождей. Приречные леса раздвинулись в стороны, зато появились первые обработанные земли.

— О, жито! Смотри, как колосится! А там овес, вон и под картоху грядки копают. Правда, что здесь можно три урожая снимать?

— Кен, ты никак в колхозники податься решил?

— На старости лет, почему и нет? Буду сидеть себе в беседке под вишневым садом, пить наливочку, качаться в кресле.

— Доживи сначала!

Колонна сделала короткую остановку около небольшой рощицы. Оказывается, здесь бил родник, и все проезжающие запасались свежей водой. Шедший мимо по своим делам фермерский трактор затормозил около ПАЗика, оттуда вылез запыленный мужичок и с интересом обошел автобус.

— Что, любопытно?

— Конечно, как из детства прибыл! — жизнерадостное лицо фермера расплылось в улыбке. — Только этот, и в самом деле, переделан в тачанку. С Чапаем едете?

— Не, отстал в пути. Меня Кен зовут.

— Вроде русский, чего так назвался?

— Да, вот решили все поменять разом. Слушай, у тебя что, машина импортная?

Рыжий с интересом осматривал трактор, заглядывая в кабину и осматривая навесное оборудование.

— Нет, почему импортный, наш с Ростсельмаша!

— Научились все-таки делать, — восхищенно протянул Конопатый, — а мы все мыкаемся с "Беларусью" позапрошлого века. Дорого стоит, за сколько брал?

— В лизинг от Демидовскбанка получили, там же грузовую брали. Выплачиваем помаленьку.

— Здорово! Слушай, а, вообще, жизнь как тут?

— Не жалуемся! На хлеб с маслом и колбасой хватает. На икру если хочешь, уже в город двигать надо. Но там суета, да и людишки... Ты, как погляжу, в технике вроде волокёшь, айда к нам!

— Не знаю, мы пока в дороге.

— Ну, смотри. В нашей округе и поля в аренду дают, работы немерено. Сбываем все через кооперативы, там своих не обижают. Попробуй, нас обидь, — фермер похлопал по установленному в специальное крепление армейскому Калашникову.

— Спасибо за совет.

Дальше Кен ехал, несколько задумавшись, на вопросы отвечал невпопад.

На большом перекрестке с очередным блок-постом колонна разделилась, основная часть армейских грузовиков и охрана ушли налево, переселенцы и несколько тяжелогруженых КАМАЗа повернули направо. Через пару часов показалась промзона с дымящимися трубами, коробками заводских корпусов и бесконечными складскими ангарами. Парни разинули рот от раскинувшейся перед ними по-настоящему индустриальной картины. Ничего подобного на Новой Земле они еще не видели, их даже начала распирать некоторая гордость за местную русскую общину. Все-таки одно дело слышать, другое — видеть. На КПП молодцы в песчаной форме быстро осмотрели их документы и транспорт, запечатали все оружие и махнули рукой в сторону главной улицы города. Уже вечерело и им посоветовали остановиться в мотеле для дальнобойщиков. Все здорово устали, поэтому никуда не пошли, а пораньше улеглись спать.

33.04.30. Русская конфедерация, город Демидовск. Администрация

— Вы к кому, молодые люди?

Седой благообразный старичок на вахте смотрел на парней доброжелательно, его вопрос не был из тех дежурных "вахтерских", подразумевающих — "Какого черта вы сюда приперлись и почему не вытерли ноги".

— Нам к тому начальнику, кто распределяет, — решил сразу взять быка за рога Кен, — мы только вчера приехали.

— Понятненько, ребятушки. Второй этаж, двадцать пятый кабинет, к Трофимову.

— Спасибо дед, доброго вам здоровьичка!

— Так, к нам? — энергичный мужчина в возрасте, дочерна загорелый, с крепкими трудовыми руками сделал приглашающий жест. — Так, вам всем сначала в отдел кадров, вот заполните анкеты, затем к военкому, по ВУСу кто?

— Пулеметчик, ДШБ, — растерянно ответил Резвый.

— Отлично, три месяца послужишь, потом в резерв. Остальные что?

— Э, я не понял, — первым пришел в себя Конопатый, — какая еще к черту армия? Мы не за этим сюда приехали.

— Не понял, вы на завод, по контракту? Вчера же конвой пришел.

— Какой еще завод, дядя. Мы учиться по частному делу. Нам бы в автосервис учениками.

Начальник заводоуправления растерянно глянул на молодых людей, а затем разозлено рявкнул:

— Так какого черта вы тут мне мозги компостируете? У нас акционерное предприятие, государственного значения. Приехали сюда, извольте соблюдать правила!

— Да пошел ты, дядя, — Кен сплюнул прямо на пол и зло добавил. — Кто такой, вообще, чтобы нас запрягать?

— Неудачное, однако, начало, — друзья выкатились на улицу и озадаченно озирались.

— Проблемы сынки?

— О, дед? Не к тому ты нас человеку направил.

— А что такое?

— Да мы тут хотели подучиться всякому якому, автосервис открыть на колесах.

— Это на той, что ли колымаге? Ну а что, дело нужное, хорошее.

— Ну а я чего говорю! Мы ведь тоже не пальцем деланные, просто знаний не хватает. Это раньше в ПТУ бесплатно всему учили, а нам пришлось сразу работать идти, времена такие.

Пожилой человек внимательно оглядел парней, затем озадаченно хмыкнул.

— Здесь то же полно всякой работы, нашли бы себе применение.

— Да нет, дед, мы хотим у американцев покалымить, мир посмотреть, в Бразилию съездить.

— Вон оно как. Ну, энто дело хорошее, был бы я помоложе... Так, подождите, я сейчас.

Парни в холодке холла завороженно наблюдали, как вахтер сделал несколько звонков, о чем-то живо переговариваясь с неведомым абонентом. Несмотря на годы, в этом пожилом мужчине еще было полно энергии, что вызывало искреннее уважение.

— Так, сынки. Вот адрес — Цветочная пять, Учебно-производственный комбинат, сразу к директору Валову Дмитрию Васильевичу, он уже в курсе.

— Ничего, что мы не местные, резиденты Порто-Франко.

— Договоритесь. Там же общежитие, столовая у них хорошая.

— Ну, спасибо, дед. Жить тебе еще долго!

Молодые люди кубарем скатились с крыльца, настроение у всех сразу улучшилось, солнечная погода и свежая зелень на улице только добавляла радости. Кен ярко улыбнулся проходящим мимо молодым женщинам, тут же получив под дых локтем от Реза.

— Не расслабляемся, Рыжий, еще неизвестно, что нас там ждет. Видишь, какие тут начальники ушлые, сразу в крепостные записывают. Сначала устроимся, получим временную регистрацию и хотя бы пистолеты распечатаем, а то чувствую себя, как без штанов.

Уже в дверях их догнал широкоплечий мужчина лет сорока.

— Парни, дед Мирон проговорился, что вы в УПК едите? Докинете, а я вам дорогу подскажу.

— Чего нет? Забрасывайся.

— Ха, интересная у вас житуха. У меня проще на заводе сократили, перебивался так, всякое, короче, бывало. Пусть по телевизору Эти соловьем заливались, но санкции по нам хорошо проехались. Потом сюда предложили, а чего мне терять? Кроме своих долгов?

— Ну и как тут?

— Нормально. Жить дают, работать дают, женился вот опять, ребеночка ждем. Как будто заново родился.

— Степан, а это что за будки вдоль дорог?

— Защитные бункера для зимы. Здесь, когда льет, всякая дрянь в город выходит, без ствола лучше за порог не вылезать, хотя все равно несчастных случаев хватает. Вот и наставили, чтобы, если что, спрятаться, или транспорт спокойно поджидать. Там кнопки тревожные вкручены, максимум в течение пяти минут патруль подкатит.

— Но лучше, получается, свою машину иметь?

— Это понятно, но опять же — лишние расходы. Летом лепше на мотоцикле или велосипеде. Вот кто охоту или рыбалку любит, тогда машина обязательна.

— Есть рыбалка? — с интересом оглянулся Якс.

— Еще какая! Тут главное — чтобы тебя самого не съели! Так что поначалу лучше с опытными людьми рыбачить. Здесь, вообще, с голоду помереть сложно. Многие по три морозильника имеют, забивают их мясом и рыбой. Молочка и зелень всегда свежая, хлеб свой, овощи тоже. Импорт подороже, так и зарплата, опять же, позволяет.

— Что с жильем?

— Есть квартиры для одиноких, коттеджи для семейных. Хочешь — бери за деньги сразу, хочешь — рассрочка.

— Какой процент?

— Нет здесь, парень, никаких процентов. Никто за счет рабочего класса не обогащается. Тут работать некому! Во, приехали, я вылезу, мне в Водоканал, а вам к тому желтому зданию. Пока, парни! Удачи!

11.05.20. Русская конфедерация, город Демидовск. Общежитие УПК

— Уф! — кровать жалобно скрипнула под увесистым туловищем. — Иваныч кого хочешь загоняет!

— Главное — сдали!

Конопатый с жадностью схватил графин с водой и в момент опростал его весь!

— Э, и даже мне не оставил!

— Рез, поди и сам налей! Тут водичка вкусная, можно прямо из-под крана пить.

Дверь в комнату распахнулась и вошел четвертый обитатель, здоровенный паренек с пшеничного цвета волосами.

— Пацаны! Ну как, сдали?

— Отмучились! С теорией еще ничего, а по станкам Иваныч два часа гонял. Вот только счас освободились!

— Учитесь, пока учат! Он спец старой закалки, таких сейчас не выпускают. Советская школа!

— То-то и видно, мат через слово! Берем эту хреновину, вставляем в эту хуё..ню, потом выставляем ох..нно точный допуск, и б...я точим, б...я, точим, пока пи..ато не выйдет! Поняли, ёбтыги?

Кен умел отлично копировать людей в лицах, разбавляя сиё действо весьма едким юморком. Друзья заржали, как кони. Что им в таком возрасте может быть помехой для смеха? Ну уж никак не учеба или работа!

Рыжий скептически смотрел в зеркало, оценивая новую рубашку. ОН то заправлял её в штаны, то делал навыпуск. Круглое конопатое лицо хмурилось, улыбалось или выражало досаду. Сразу становилось ясно, что пацан идет "на дело".

— Слышь, Ванька, ты то тут, что забыл? Нам понятно, деваться некуда, а ты ж вроде тракторист?

— Да, два года уже пашу, но сейчас хочу корочки комбайнера получить. Их у нас вечно не хватает, приходится примаков на страду приглашать, а это все ж деньга.

Аксакал, наконец, с ленцой привстал с кровати и с интересом глянул на местного фермера, появившегося в их комнате пару дней назад.

— Ты платишь за учебу?

— Не! Колхоз.

— У вас, и в самом деле, колхоз?

-Да не! — улыбка у Ивана получалась необычайно широкая, добрая. Он был здоровей всех, руки буквально бугрились от безмерно мощных мышц, хотя нраву паренек был тихого. Добрейшей души человек на поверку оказался. — Официально мы сельскохозяйственная артель. Я как вспашку закончил, меня сразу сюда командировали. Завершу учебу — получу корочку, стану в семье уважаемым человеком.

— Много вас в семье-то?

— Батя, мамка, дед, два брата младших и сестрёнка, погодка.

— Все такие же здоровые?

— Ага, — Иван снова улыбнулся, — самый младший будет крепче всех. Говорят, это от местного воздуха или климата, но у нас в роду, и прадед был силачом, грузчиком на Волге работал, лом вокруг пояса завязывал.

— Ого!

Рыжий с хитрецой глянул на Ивана и спросил:

— Сестренка симпатичная?

— Красавица, но... не для всех, любись-любись, но сразу женись! — все с той же улыбкой увалень достал из сумки гвоздь сотку и сделал пальцами из него восьмерку.

— Мля! — коротко констатировал конкретный ответ Кен и упадническим голосом произнес. — Пацаны, у меня уже бубенчики звенят от воздержания. В этом городке ни одной нормальной свободной бабехи не найдешь.

— Что верно, то верно, с женщинами тут дефицит, это вам в Москву надо.

Рыжий мгновенно обернулся и хлопнул себя по лбу.

— Пацаны, у нас же два дня выходных!

— Ну и что? На чем поедем? "Тачанка" на ремонте еще недели три.

— Мою возьмите, — добродушно предложил Иван.

— Серьезно? Без базара?

— А чего такого? Только бензин с вас и мне под заказ кое-что привезете. Список составлю. Наши просили, да мне в лом ехать, я лучше с мужиками на рыбалку.

— Чего тогда? Договорились!

Резвый только вздохнул, глядя на тут же засуетившегося товарища, но делать было нечего. Им точно, не помешало бы хорошенько взбодриться. Учеба вещь тяжелая и выжимающая из молодых организмов все соки. Ну как бы не все уж совсем, кое-что для выброса всегда найдется!

— Что за марка такая?

— Грейт Вэлл, китаёзы. Неплохие, кстати, пикапы делают. Наши их за ленточкой цельной партией заказали, так дешевле, да и машины новые. Надежные и простые в ремонте. Китайцы ничего необычного не выдумали, все по лицензии или образцу из японского делают. Никакой лишней электроники, на раме, механика, полный привод с понижайкой, короче, крепкая машинка! — Иван постукал увесистым кулаком по багажному отделению, закрытому герметичной крышкой. — Кен, держи список. Здесь указаны места, где покупать и у кого. Нам там по скидке отгружают. Сразу скажете, что от Артели "Серп и молот", по машине узнают.

— Ну и названьице у вашего колхоза, — тут же залыбился Конопатый, но по списку глазами пробежался. — Э, а куда тебе два ящика водки? Вроде ты на сильно пьющего непохож.

— Водка там хорошая, элитная. Вот заранее и решил взять на отвальную, перед мужиками проставиться. Остальное по списку для братьев и сестры: шмотки, электроника, косметика.

— И куда намылился?

— Как куда? Вспашку под второй урожай закончу, так на месяц в армию, на переподготовку. Я же к батальону егерей приписан водилой на Бардак. Срочную уже отслужил, сейчас в резерве.

— Хм, а оно тебе надо, Ваня?

— Как еще? — здоровяк недоуменно похлопал глазами и уставился на пацанов. — Это же наша земля, мы её защищать и должны! Зато никому и ничем больше необязаны. Сами собой распоряжаемся, сами сеем, сами собираем, сами выбираем себе начальников.

Друзья переглянулись, а паренек-то оказался далеко не таким простым, каким выглядел поначалу. Иванушка— сказочный дурачок!

Товарищи присели под тенек беседки, увитой какими-то ползучими растениями и цветами.

— Ты, когда сюда, вообще, приехал?

— Мне десять было, по старому стилю. Я практически здесь вырос, ты Землю плохо помню. Бедно там жили, крестьянством разве там прокормишься? Батя в город уезжать не хотел, говорил, что я там делать буду, зачахну или сопьюсь. Так у нас в деревне и так две трети домов зимой заколочены. Только летом и было весело, когда пенсионеры обратно с городов возвращались, внуков привозили. Тогда и магазин открывали, клуб, все веселей становилось. Зимой же... помню только, что все вокруг до самых крыш заметено, печка трещит от жара, и волки за окном воют.

— Похожая картина, — Якс тяжело вздохнул и спросил. — Здесь как? Нормально получаешь?

— Сейчас на вспашке две с половиной тысячи заработал.

— Ого! — рыжий пораженно оглянулся на друзей. — А мы тут копеечки сшибаем!

— Так иди в колхоз, кто тебе мешает? — иронично глянул на него Рез.

— Да, пацаны, чего вам в той Америке сдалось? Айда к нам! Работы немерено. Поля не все засажены и перепаханы, а сколько вокруг новых земель. Есть где разгуляться!

— Так Конопатый и так мечтает о домике в деревне, с вишневым садом.

— Не, вишни у нас чагой-то плохо растут, абрикосы — вот те да, вот такие вырастают!

— Что выращиваете?

— Пшеницу, овес, горох, полбу, — стал загибать пальцы Иван, — люцерну. Лен недавно начали сажать, как ткацкую открыли.

— Овощи?

— Не, это больше в пригородах, мы токма для себя. Картоха ближе к горам лучше растет, тут её тля сжирает.

— Вредители?

— Этих хватает! Мы с соседями скидываемся на самолет, чтобы опрыскивать. Иначе и вовсе без урожая останешься. Но недавно с Техаса новые сорта пшеницы завезли, те, говорят, устойчивые к местным вредителям. В Береговом биологическая лаборатория есть, они постоянно к нам приезжают, исследуют, что у нас лучше растет. Сорта рекомендуют, подкормки разные. Без науки в нашем деле никуда.

— Ха, — Рыжий обернулся к Аксакалу, — смотри как у них, все по уму.

— А как иначе? — сделал удивленное лицо Иван. — Вы же видите, сколько у нас продукты стоят? Дешево. Чтобы заработать нужна техника, селекция, удобрения и прочее, поэтому выжить можно токма артелью.

— По-другому никак?

— Ну а как? Бухгалтерия общая, ремонтный цех так же. Топливный склад, на НПЗ сразу оптом горючку берем, так дешевле. РусПромБанк нам, если надо, все под кредит готов дать. Продукцию также через кооперативы сбываем. Лишних хлопот нет, занимайся только своим делом. Лишь от рассвета до заката вкалывай в страду. Так на себя и работаешь!

Товарищи молчали, больно уж красиво все выходило на словах. Хотя, глядя на Ивана, его высказывания под сомнения ставить совсем не хотелось.

— Вот ключи. Заправитесь на южном КПП, до Москвы вам хватит. Крышку багажника плотнее закрывайте, пыль тут паскудная, везде лезет. Мы сразу дополнительно на пикапе герметизацию делали. Это крепления под оружие, держите его всегда под рукой.

— Что-то может произойти?

— Зверьё здесь еще не везде пуганное, так что сильно не гоните.

— Охотитесь?

— Конечно! В конце зимнего сезона или перед ним самая охота. Едем ближе к горам, потом все морозильные лари мясом забиты. Кто-то коптит, кто-то колбасы крутит. В здешних местах голодным остаться трудно.

— Рыбалка?

— Тоже в горах, мы туда редко ездим. Солнцегорские те чаще рыбачат, им ближе. Но вот там по-настоящему опасно, зверье и погода, так что лучше с провожатыми. Мы-то сами больше по речкам ловушки ставим. Хотя мне лично по душе удочка или спиннинг.

— Что ловишь?

— В основном каменную форель, она чистую воду любит. Зажаришь её на костре, вкуснотища!

— Свозишь как-нибудь?

— Приезжайте к нам сразу после учебы, я еще в армию не уйду.

— Замётано, братан!

12.05.30. Русская конфедерация, Трасса номер Два

— Что-то часто они стали попадаться, — Резвый кивнул в сторону очередного блокпоста, стоявшего на развилке основной трассы и двух грунтовых дорог. Чем дальше, тем больше появлялось густой растительности. Перелесок на мелких холмах постепенно перешел в дремучий южного типа лес, с развесистыми кронами схожих с пальмами деревьев, зонтиками акаций, перевитых лианами. Местность становилась более равнинной, перерезаемая только редкими оврагами и мелкими речушками. Через некоторые из них был перекинуты мосты, через другие шел обычный брод. Но было заметно, что за трассой следят, регулярно ровняют, иногда на обочинах даже попадались настоящие дородные знаки, схожие со староземельскими: Осторожно — крутой поворот, Внимание — летящие камни.

— Так, к Маскве подъезжаем, в столице ментов завсегда полно. Где им еще пастись? — откликнулся сидящий за рулем Якс.

— Рыжий, ты на карте места пометил?

— Угу, сегодня по ним и прошвырнемся, заодно хоть город посмотрим, а то я старую-то столицу толком не видел. Ну а вечерком куда-нибудь в клуб завалим. Пацаны, кстати, надо бы каждому себе номер в отеле взять.

— Зачем, это же лишние бабосы? — непонимающе вскинулся Аксакал.

Конопатый только глубокомысленно вздохнул и начал объяснять для непонятливых:

— Якс, скажи на милость — ты девку из клубешника куда потащишь? Или групповуху намечаешь? Фига себе запросы!

— Не, ты чего! Просто не подумал.

— Ага, не подумал он. Нам бы еще в аптеку заехать. Аксакальчик, вот только сейчас не спрашивай зачем?

В кабине пикапа грохнули ребяческим ржанием. Пацаны с любопытством всматривались с закрытые окна. Несмотря на китайское происхождение, машина оказалась вполне современной, даже кондиционер имелся, поэтому ехали с самым из возможных комфортом.

— Вот дела! Млять, чё им надо? — Аксакал нажал ногой на тормоз. Здоровенный мужик в светло-зеленом, под местные джунгли камуфляже и краповом берете поднял самую настоящую полосатую палку, обычную для земных гаишников. Парни такую видели на Новой Земле в первый раз и сейчас конкретно прифигиели.

— Доброго дня, граждане, можно глянуть ваши документы? Куда направляетесь?

Здоровяк, на погонах защитного цвета которого виднелись четыре звезды, смотрелся добродушным увальнем. Но своим цепким взглядом он разом обежал всех в кабине, а также закрепленное в стойках оружие. Для проверки Ай-ди пассажиров он передал подошедшему высокому сержанту, а сам обошел пикап вокруг.

— В Москву, куда еще тут можно двигать? Или вы видите еще кучу дорог? — с наглецой в голосе ответил Резвый. — В чем проблема, командир? Что-то много вас сегодня по дороге. Аль творится что? Нам есть чего опасаться?

— Да так, шалят разные сволочи помаленьку, — с улыбкой ответил капитан, — так что, парни, смотрите по сторонам. Если что — общие позывные знаете? Дежурная группа прибудет быстро. Там уже от вас зависит, на помощь, или констатировать, так сказать.

— Мы курсе, но все равно спасибо "за пошутить". И не дождетесь! Можно ехать?

— Конечно. Порядок знаете — перед городом оружие, кроме короткостволов в сумку. Счастливого пути!

— И вам не хворать!

— И чё это было?

— ОМОН типа местный. Береты видел, будки наетые? Они у московских заместо егерей, суровые ребятки.

— Ага, — Конопатый поежился. — Помнишь, Якс, как мы в области под раздачу попали. Крепко нам тогда по почкам досталось.

— Не фиг было быковать и дёргаться! Омоновцы парни резкие, но обычно справедливые. Отпустили же потом, когда разобрались?

— Ага, когда уже прилетело.

— Так тебе же говорили: Руки за голову и стоять у стенки, чего выделывался?

— Да я не виноват был в ни в чем, просто зашел в кабак погулять. За что бить-то было? Что менты, что блатные, никто, сука, законов не соблюдает. Тогда какого рожна их пишут?

— Пишут, значит, надо, — флегматично заметил Аксакал и кивнул в сторону расступившегося леса. — По ходу подъезжаем. Глянь — огороды пошли, а вон и птичник, о котором Иван рассказывал. Они сюда зерно поставляют. Вот и водокачка, здесь нам поворачивать налево. Как в сказке: Налево пойдешь — пиздюлей огребешь...

— Направо повернёшь, — поддержал кореша Кен, — барышей зашибешь.

— Хорошо трепаться! — оглянулся на друзей Резвый. — Здесь вам не тут. Смотри, движение пошло какое. Нам еще аварии на ровном месте не хватало.

12.05.30. Русская конфедерация, город Новая Москва

— Ну что ты будешь делать? Подобного даже в Порто-Франко нет! Машину буквально поставить некуда. И какого хрена они такие узкие улочки сделали, земли тут, что ли мало?

Наконец, Якс заметил свободное место и акулой нырнул к тротуару. Буквально ниоткуда нарисовался молодой человек в модной бейсболке и потребовал плату за место.

— Это частная парковка, полэкю в час!

— Охренеть! И где мне вставать тогда? Называется, приехали потусить.

У парковщика тут же хитро заблестели глаза:

— Вам, парни, недорогой отель не нужен? Здесь рядом, там и парковка своя имеется.

— С этого и надо было начинать! Где?

— Я покажу.

Никто не успел ничего ответить, как паренек ужом юркнул в машину и махнул в нужную сторону рукой.

— Шустёр бобёр! — только и покачал головой Аксакал, но послушно начал выруливать назад.

— И чего, так и прыгаешь с места на место?

— Ну а чего делать? По моей-то части работы здесь нет.

— Чего в той Москве творил?

— Счастьем торговал.

— Как это?

— Кредитные карты "Счастье". Слыхал?

— Не, у меня и обычной-то в жизни не было.

— Как так? Ну ты и отсталый...

— Куда нам в нашей деревне эти карты? Да и здесь они тебе что-то не очень помогли.

Парень огорченно вздохнул:

— Это точно. Привезти привезли, но покормить забыли. Давай сейчас направо и прямо во двор заезжай.

Резвый заинтересованно обернулся:

— Ты, вообще, как тогда сюда попал? На завербованного непохож.

— А, — паренек махнул рукой, — должен был одному крутому, пришлось валить, куда глаза глядят. Пока очухался, уже и здесь. Все, стопэ, приехали, пошли заселяться! Мне за новых постояльцев подгон будет.

Рыжий вышел из пикапа и оглядел скромное двухэтажное здание, окруженное со всех сторон зеленью. Москва, вообще, была городом зеленым. Почти круглогодичное солнце способствовало обширности скверов, тенистым аллеям вдоль основных трасс, рядом с каждым домом росли кустарники или цвели клумбы.

— "Усталый путник". Ха, а чё креативненько так. Ну что, братва, заселяемся? Нас ждет столица!

— Похоже, что здесь!

Резвый вытер со лба пот и указал на яркую вывеску перед входом. В Новой Москве здания обычно не превышали три этажа, вот и этот было двухэтажным. Как правило на первом располагались магазины или салоны с услугами, на вторых жили сами хозяева или квартиранты.

— Хорошо бы, а то я умаялся тут бродить. Вроде все рядом, но жарища сегодня что-то особенная.

— Подожди, Рыжий, давай, дела сначала закончим и тогда уж будем отдыхать. Нам только косметика осталась, а она, сука, именно здесь продается.

Внезапно к стоящему у поребрика пикапу подрулил, на первый взгляд заурядный полицейский патруль. Мордастый сержант по обычной ментовской привычке слегка поднес руку к кепке и что-то неразборчиво пробормотал, типа так представился, затем указал на открытую кобуру Резвого:

— Молодые люди, почему в городе с оружием ходим?

— Тебе какое дело? — тут же ответил ему невежливо Аксакал.

— Не понял? — сержант выпятил вперед челюсть, а глаза нехорошо сузились. — Ты на вопрос отвечай!

— Я тебе ничего не обязан! Есть проблемы, обращайся, как следует. Вот и оружие нам по статусу положено.

— Я на твое положено сам прибор положу. Ну-ка быстро встали в стойку! Сейчас мы посмотрим, кто вы тут такие. Повернулись, я сказал и руки на машину!

— Ты кто такой нами командовать? — неожиданно резко взъелся Резвый, нарочито положив правую руку на рукоять револьвера. Остальные парни сделали то же самое.

Сержант сразу же побледнел, его голос сел. Напарник полицейского также подобрался, но действовать не спешил. Резвый прикупил в Аламо Смит-Вессон полицейской модели и мог практически сразу открыть огонь на поражение. Местным полицаям же еще следовало выдернуть пистолет из неудобной кобуры и передернуть затвор, за это время опытному стрелку двух бакланов положить, как два пальца... Реалии, блин, Новой Земли.

— Вы чего, шантрапа, против власти быкуете?

— Кто тут шантрапа, ментяра поганый? За базаром следи. Это тебе ну тут и не там!

Вокруг них уже начали собираться люди и, судя по всему, большая их часть была на стороне пацанов. Уже раздались первые выкрики и крепко выраженные ругательства по адресу полиции. Вперед решительно выступил представительный мужчина с полностью лысой головой.

— Сержант, какого рожна вы тут устроили? Что за балаган! Эти парни совершили что-то противоправное? В чем дело?

Сержант набычился, но стоял вполне смирно, ситуация ему явно не нравилась. Лицо полицейского налилось кровью, видать, еще не привык к такому к себе отношению, нехотя он все-таки ответил.

— А чего они с оружием по городу ходят?

— Вы что, сержант, из новеньких? Граждане Конфедерации при нахождении в столице не ограничены в своих правах. Если носят оружие, то, значит, имеют на это полное право. Сержант, сами предъявите ваши документы.

Вокруг загомонили, полицейские невольно оказались в круге людей, многие из которых были здорово возмущены их поведением, вдобавок еще и поголовно вооружены.

— Так, так, — Резвый оказался первым, — Что за корочки у вас такие странные?

Лысый мужчина быстро глянул на пластиковые удостоверения, матерно выругался вполголоса и тут же выхватил пистолет:

— Руки за голову, быстро я сказал! Вот уроды! Это не менты вовсе, а наемники. Какого хрена вы тут творите? Парень, оружие у них отбери, да по карманам еще постучи.

Набычившийся сержант, не опуская руки, грозно пробормотал:

— Оборзели, что ли в корягу? Нам разрешено оружие в городе носить и за порядком наблюдать. Мы будем жаловаться начальству!

— На своей территории разбирайся, придурок! — Лысый уже нажимал кнопки на сотовом телефоне. — Сейчас наряд вызову, будем с вами подробно разбираться. Хорошенько так разбираться. Ты, когда тут появился, сержант?

— Месяц уже, местный, — ответил за того напарник, худощавый парень, со страхом наблюдавший за разозленной толпой. — Я ему говорил, что сначала разобраться надо, а он по привычке...

— Понятно, — внезапно лысый резко ударил мордастого под дых и взял того за кадык. — Слушай, сынок, сюда. Ты не в той Москве, и это тебе совсем не Эрефия. Здесь надо законы соблюдать. Иначе... — он обвел столпившихся вокруг людей взглядом, — кто-нибудь из них тебе башку прострелит и окажется совершенно прав. Ну а я позабочусь, чтобы у тебя сегодня же отобрали лицензию. Такие охранники нам даром не нужны, иди лучше в поле работать, или на завод. Там тебя быстро научат людей уважать.

Вскоре на улице появился серебристый Лендровер с логотипом Московского полицейского управления МУП, и двух неудачных вымогателей затолкали в заднюю секцию машины. К пацанам после подошел лысый и вежливо представился.

— Яков Михалыч Либерзон, заместитель префекта. Судя по всему, вы сами не местные?

— С Демидовска.

— Ага. Прошу извинить за инцидент, попадаются еще такие вот ухари. Ну я сегодня с их руководством проведу показательную беседу. Почему они за своими работниками не следят.

— А кто это такие?

— Вон видите трехэтажное здание? Это Нефтепроминдустрия, весь этот квартал под ними, они тут за порядком следят. Типа частная охрана. Город у нас, знаете ли, не самый непростой.

— Мы это уже заметили.

— Ну а что вы хотите? Думаете так просто все интересы и желалки приезжих олигархов разруливать? — Либерзон ехидно улыбался. На пацанов же произвело впечатление, как он лихо разобрался с липовыми ментами, сейчас же мужчина выглядел просто приятным и общительным человеком. — Сами в Демидовске чем занимаетесь?

— Учимся, бизнес хотим свой открыть у конфедератов. Пока мы резиденты Порто-Франко, — важно выступил Аксакал.

— Ого! Интересные вы, однако, молодые люди. Люблю самостоятельных, сам такой! Сейчас куда путь держите?

— Сюда, у нас заказ по косметике есть.

— О, девушкам везет? Тогда у вас отличный вкус, тут самая лучшая косметика по эту сторону залива. Так, подождите, пойдем туда вместе, я сделаю вам дополнительную скидку. В моей работе, знаете ли, имеются некоторые привлекательные преференции. Надеюсь, что это поможет вам сгладить неприятные впечатления.

-Да мы чего, мы птицы не гордые.

Заместитель префекта приятно засмеялся и сделать приглашающий жест.

— Ну и мужик. Тихой сапой все ведь про нас выведал! — Рыжий еще раз проверил, плотно ли закрыт багажник пикапа.

— Так работа у него такая. Но он же нам реально помог?

— Точно. Скандал на своей территории загасил, чтобы народ не возбухал. Нас купил по-быстрому.

— Ты чего хочешь, Кен, не видишь какой тут народец? Вон, таджики двор метут, а на той стройке хохлы работают. Все так же, просто эти мажоры народ пока побаиваются. Ведь почти у каждого в доме целый арсенал законного оружия хранится. Многие в войне успели поучаствовать. Они молчать не будут.

— Знаешь, а это хорошо. В России бы так было, нас так не гнобили.

— Да ничего бы не изменилось! Нацгады, менты, прокуратура, суды. Система выстроена, на всех патронов не хватит.

— Вот поэтому мне здесь и нравится. Не чувствуешь?

— Чего, рыжий?

— Воздух свободы! Чего стоим, пацаны? Поехали в отель, мыться, бриться, одеваться и по дефкам гулять! Да?

— Мля, мне и одеть-то нечего.

— Мне тоже, не в этом же на люди идти? Ага, вот на карте торговый молл обозначен, шмотками там точно банчат. Поехали?

— Говно вопрос!

13.05.30. Русская конфедерация, город Новая Москва

— Воскресенье тринадцатого, — мутно прошамкал Аксакал, оглядываясь на Резвого. Тот уже прикончил большущую чашку с кофе и ждал дежурный завтрак. Вскоре перед ним поставили поднос с яичницей, куском жареного бекона, какими-то овощами и привычной для этого мира зеленью. — И как в тебя это сейчас все влезет?

— Не надо было вчера мешать что ни попадя. В отрыв они, понимаете ли, пошли! Я вот водочку пил и чист, как стеклышко. Сейчас подожди, пока поем и рванем куда-нибудь пивка дернуть, потом погуляем по центру. К вечеру все выветрится. Хотя тут, насколько я понял, за это гайцы не ловят, если пытаешься ехать прямо. Хоть что-то хорошее в местной Маскве.

— Пойду тогда за Рыжим.

Аксакал выпростал стакан ледяной воды и поднялся на второй этаж. После настоятельного стука из-за двери послышался глухое "Сейчас, сейчас". Вскоре дверь открылась и оттуда выпорхнула миловидная девчушка в несколько помятом платье. Якс проводил её оцепеневшим взглядом, заценивая стройность загорелых ножек. Не успел он снова подойти к двери, как оттуда выступила длинная девица с объемистым бюстом. Она прошла вплотную, мазанув высокой грудью по рубашке молодого парня. Тот уже, было открыл рот и хоть что-то сказать, но в итоге молча глядел вслед качающей бедрами красотки, затем ошалело оглянулся на дверь и снова постучал.

"Да входи уже!".

Рыжий стоял у окна и жадно пил воду из графина. На противоположной стороне огромного траходрома сидела еще одна девушка, пытаясь застегнуть светлую блузку. Якс скромно пробормотал:

— Здрасьте.

— Да проходи уже, чего встал столбом! Люська, ты скоро?

— Помог бы лучше, ухажер называется.

— Якс, будь другом, подмогни девушке!

Аксакал смутился, но просьбу товарища исполнил. На девушке не было лифчика, поэтому он во время процесса успел насладиться сладостным видом груди второго размера.

— Спасибо... Яксик. Мальчики, пока! Если что, вы знаете, где меня искать!

После окончания процесса одевания девушка чмокнула обоих парней и тут же упорхнула, а Якс обессилено свалился на край кровати.

— Чего такой смурной, Вика обломала?

— Да нормально было. Она еще ночью ушла. Слушай, тебе зачем сразу три? Дрын-то все равно один?

— Ну... — Конопатый задумчиво обернулся и с ответом задержался. — Да так, про запас. Да они сами ко мне напросились! Пошли, что ли пожрем?

— Там внизу Рез уже трескает.

— Вот он молоток! Видел, какую вчера деваху отхватил. Мне как-то начала нравиться здешняя Москва!

Друзья уныло смотрели на пачку орденских банкнот, больше смахивающих на несерьезные игральные карты.

— Хорошо вчерась погуляли? Кен, сколько у нас там на счету осталось?

— Маловато, пацаны. Это куда мы столько успели потратить?

— Было на что, значит. Короче — заметано! Прогулянное один хрен не воротишь. Что дальше делать будем?

Конопатый долго думать не привык. Не то у него сегодня было настроение, чтобы грустить понапрасну. Опустошенные на сто с гаком процентов яйца вызывали у молодого организма желание действовать и суетиться.

— Так, пацаны! У нас кузов наполовину свободен, можем на ровном месте заработать. Наверняка кому-то что-то надо привезти. Из пункта М в пункт Д.

— Кому-то и надо, только как мы узнаем, кто этот кому-то? — задал резонный вопрос недовольный сложившейся ситуацией Резвый. Он не любил просаживать деньги, с трудом обычно расставаясь с кровно нажитыми купюрами.

— Есть идея! — Кен радостно просиял и тут же начал копаться в карманах, наконец, выудил нужную бумажку и пододвинул к себе на барной стойке телефон. — Яков Михалыч? Не отвлекаю? Помните вчера у Нефтепроминдустрии трех пацанов. Да нет, у нас проблем нет! Вернее, они есть, но совершенно другого свойства. Не поможете по старой дружбе? Ага, договорились, будем!

Аксакал зачарованно посмотрел на положенную трубку, затем выдохнул.

— Ну ты даешь!

— Дык меня держитесь — обогатитесь!

Рез насмешливо взглянул на приятеля, обидно фыркнув:

— Пока вижу, что скорее разоримся вконец.

— Не ссы, прорвемся! "Врагу не сдается наш гордый Варяг..."

— Ящик в кабину переставьте, этот баул также туда. Гляжу, у вас дополнительная герметизация сделана? Это есть гут, — Либерзон сейчас был в обычном для Новой Земли полувоенно-походном костюме. Брюки и рубашка цвета хаки, на голове широкополая шляпа, на носу очки-капельки. — Сейчас грузите! Да осторожно, здесь хрупкие вещи. Между коробок просуньте прокладки. Да, это те самые пупырышки! Чего ржете? Запомнили — едем осторожно? Не гоним! Поэтому выезжайте не позже пятнадцати. Рыжий, пиво дома попьете! Тем более что будет на что. Ты же хотел заработать, а триста тугриков просто так на дороге не валяются.

— Да мы что, дядя Яков, мы так. Чисто по приколу. Спасибо вам за все огромное!

— Да не за что, просто вы удачно подвернулись. Закончили? Закрывайте и помните, что я вас казал.

— Поняли, поняли.

— Да вижу вроде, что не совсем лоботрясы. Оружие грамотное, в деле были, опыт есть. Ну, тогда пока. Будете у нас... в Москве, заходите.

Резвый задумчиво посмотрел вслед отъезжающему Крузаку двухсотой серии и покачал головой:

— Попадем мы с этой замутой.

— Ничего незаконного, Рез!

— Ты ему веришь? Мутный товарищ. К гадалке не ходи — одесским ганчубасом банчит.

— Это его проблемы! — вспылил в ответ Конопатый. — Короче, для тех, кто в танке — у нас накладная и сертификат. Сразу валим на склад химкомбината, потом в бар. А вы что хотели, опять с голым задом остаться? Нам еще три недели пыль в учебных классах глотать, да машину надо закончить. Сколько мы отдали за сварочный аппарат, Якс, а сколько за станки, генератор? Так что ищем счас столовку попроще, пообедаем, прогуляемся и катим обратно.

13.05.30. Русская конфедерация. Трасса номер Два.

— Хрена себе!

Рыжий остановил пикап, и все уставились на обочину. Перед выездом из лесной зоны дорога резко сужалась, с одной её стороны высился невысокий, поросший кустарником лесок, с другой протекал ручей. Сейчас же на обочине тлел небольшой грузовичок. И это была явно не обычная авария, кабина машины оказалась испещрена характерными пробоинами, стекло напрочь разлетелось на куски. Позади и спереди автомобили были выставлены аварийные знаки, а сам он обнесен полосатой лентой.

— Уже осмотрели, — констатировал Резвый и тут же полез к стойке за АКМ. Кен машинально потрогал свой румынский, а Якс, сидевший в этот раз сзади, заскрипел липучкой, открывая карман с запасными магазинами.

— По ходу утром еще произошло.

— Дела, однако, у них...

— Не пыли, двигай дальше, только скорость держи не меньше сорока.

— Не учи отца...

На следующей прогалине они не сразу заметили машину под маскировочной сеткой, это был патрульный "Тигр". Два крепких бойца в форме местного ОМОНа вышли на дорогу и требовательно махнули.

— Лейтенант Давыдов, пожалуйста, ваши Ай-Ди!

Резвый вышел из машины и не спеша осмотрелся. Второй боец остановился неподалеку, явно контролируя их автомобиль. Еще один остался наверху бронеавтомобиля за пулеметом. Бывший десантник ощущал присутствие еще нескольких бойцов, скрытых в зелени кустов. Неприятное такое было ощущение, что ты у кого-то на прицеле. Серьезная тут, однако, обстановочка.

— Командир, что случилось? Вчера все нормально было.

— Вы вчера в Москву въехали? — лейтенант протянул обратно документы.

— Да, по делам приезжали, да и так, на город поглазеть.

— Интересная у вас компания, — офицер смотрел подозрительно. — Сами резиденты Порто-Франко, временные от Демидовска, машина и вовсе чужая.

— Тут всякое бывает.

— Откройте багажник! Симонов, проверь машину.

— Какого рожна, командир?

— Шаг назад сделал! Мы церемониться не будем.

— Да понял, я понял! Ухари нашлись то же мне...

— Интересно девки пляшут, — омоновец передал документы второму бойцу с погонами сержанта, к ним подошел еще один, держа парней на прицеле. — Вы знаете, что эти препараты требуют отдельного лицензирования.

— Да мне по барабану! — внезапно вспылил Резвый. — Мы не вашего подчинения. Попросили хорошие люди, вот и везем. Может, еще и на эту водку лицензия нужна? Вообще, припухли на харчах масковских?

— Зачем вам два ящика сразу? — неожиданно спокойно спросил тот, кого назвали Симоновым. Это был вполне взрослый мужик, судя выправке бывалый боец.

— Да ребята из колхоза попросили, им скоро на сборы, хотят отвальную сделать.

— Понятно. Командир, а оно нам надо? Пусть лицензиями занимаются те хмыри в офисе, у нас сейчас другая задача. Лучше пацанам все обскажите, чтобы на проблемы не нарвались.

— Чего тут случилось-то?

Лейтенант покривился, но бумаги обратно отдал, кивнув в сторону открытого багажника.

— Чтоб с этим мне больше не попадались! В следующий раз не отпущу. По обстановке: в округе появилась новая банда, сегодня утром произошли два нападения. Одну машину вы уже, скорей всего, по трассе видели. Второе нападение отбито, там фермеры на рынок свежую молочку везли. Бывшие, кстати, егеря. Они стрелять и сами умеют.

— Ого! Всегда у вас такой движняк веселый?

— Да нет, — ответил за лейтенанта Симонов, — обычно по весне или в начале лета. Понаедут новенькие, понятия местные еще не просекут, вот и борзеют. Но ничего, через месяцок другой, если живы останутся, поедут дорогу в Бразилию строить, там не побалуешь! Вам же советую пока здесь постоять, скоро мужики с рынка поедут обратно, с ними все спокойней. Половину дороги пройдете, а там егеря уже по тревоге подняты. Сами опыт какой имеете?

— Имеется, куда без него, — криво усмехнулся Резвый, — да и я сам в десанте служил.

— Правда? — к разговору недисциплинированно присоединился третий боец, молодой конопатый парень. — Где?

— Ивановская.

— А я в Улан-Удэ, братишка.

— Повезло нам сегодня на хороших людей, а ведь могло все иначе сложиться, — Аксакал смотрел на Кена сквозь мутный строй пивных бутылок.

— А чего сразу я? Кто ж знал, что этот тип чем-то мутит?

— Фамилия Либерзон тебе ни о чем не говорит?

— Ты точно антисемит, Якс!

— Тебе ли базарить!

— Ладно, проехали! — Рез жёстко стукнул по столу кулаком. — Деньги в общак, пока не заработаем новых, не транжирим.

— Где тут их словишь? — рыжий уныло осмотрел их до удивления скромный стол. Вчера в московском клубе все было намного богачей и веселее.

— Надо у Ваньки спросить. Он местный и здешние реалии лучше нас знает. Может, чего путнего и подскажет.

— И когда?

— По выходным будем халтурить.

Аксакал и Конопатый глянули друг на друга и хмуро согласились. Переделка их ПАЗика в передвижную ремонтную мастерскую выжимала из компании последние финансы. Ладно хоть общага и еда стоила сущие копейки. Не стали местные наживаться на своих в доску пацанах.

26.05.30. Русская конфедерация. Поселок Комсомольский

— Ох и наработался я сегодня! — Конопатый только что вышел из душа и растекся желейной массой на топчане. Аксакал валялся молча, лишь время от времени протягивая руку к бутылке с водой. Дверь в их скромную хабару приоткрылась и показалась кудлатая голова пожилого человека.

— Хлопцы, чего сидим? Вечерять будем! Али аппетит що не нагуляли?

— Нагуляли, дядь Коль, и еще какой! — рыжий довольно хлопнул себя по животу.

— Умаялись, небось?

— Да что, мы привычные!

— Я и гляжу, что чай не городские, робить умеете, это ладно! Пошли за стол.

— Парни, с устатку?

— Ты чего, Тимофей! Рази можно молодым наливать?

— Чего тут пить то, Кузьмнична? Так, размяться!

— Вот ты бес окаянный, все бы тебе чарку за чаркой хлестать.

За столом весело засмеялись. Сидела сразу целая бригада, так тут было принято. Пока шла страда, обедали и ужинали вместе. Парни сидели со всеми, с ними народ уже общался на равных. Видели их в работе, а это ценилось в этих местах в первую очередь. Смотрели не на твою машину, одежку, а что ты можешь делать руками. Якс, как приехал, тут же сел на трактор, Кену доверили маленький грузовичок, Рез весь день пропахал на элеваторе. Хозяйство в Комсомольском было большое, пусть и раскиданное на десятки километров по округе. Центральный поселок имел кучу ответвлений в виде хуторов и полевых станов.

Пропустили по второй и теперь неспешно закусывали. На столах стояло запеченное мясо, тушеные овощи, салаты и караваи пшеничного хлеба.

— Мужики, а чего вы так странно свой поселок назвали?

Седой человек, бывший здесь бригадиром, и ответил Кену.

— Так первые поселенцы окрестили. Как раз в те годы Союз рушился, вот и решили, чтобы хоть здесь его кусочек остался. Тяжко им в первые годы приходилось. Это сейчас все кругом распахано и зверье выбито. Тогда же рабочий день начинали с починки изгороди. Два столбы колотят, третий в машине на стрёме стоит.

— Да, — кивнул Тимофей, — еще и лихие людишки шалили. Шантрапы тогда всякой в Москве было! Потом их уже наши егеря приструнили.

— Так мы в них сами и служили, — широко улыбнулся широкоплечий мужик, из-под его майки буграми высились крепкие мускулы. — Как с чеченами покончили, сразу за тех взялись. На каждом перекрестке виселицы стояли, а на них самые упертые болтались. Лихой у нас был тогда атаман, с ним особо не погутаришь.

— Это что, армия так поступала? — удивленно вскинул брови Якс.

— Не, пацан, отряды самообороны. Ну а чтобы ты сам сделал с теми, кто твою хату сжег и жену убил? — сверкнул глазами крепыш.

— Не заводись, Петро! Пацанов тогда ищо не было.

— Да я так, к слову! Помнишь, в ту пору московские омоновцы явились права качать? Кода мы столичных мажоров прямо у машин положили. Законники ихние тодысь сильно возбудились и нашей выдачи требовали.

— Еще бы не помнить! По тревоге все села под ружье поднялись, окружили залетных нахалов и порешить хотели. Сам старик Демидов на разборки приезжал.

— И чем дело кончилось? — глаза Резвого заискрились любопытством, история больно уж нестандартная вырисовывалась. Просто народ ментов раком ставил.

— Да чем? Постреляли так малость. Десяток красноголовых в первой схватке завалили, спесь с них чуток сбили. Начальства тодысь понаехало, мама не горюй! Короче, порешали они что-то и пошли на попятную. Тогда и поставили КПП между московскими и нашими. Не будут же они всерьез с нами войну начинать? Половина ж вояк из местных парней, кто против батьки и общества своего пойдет? Армейским такой расклад ясно, что не по нраву пришелся, но они с головой дружат. Гражданская война тогда могла начаться, всем бы поплохело, да и армейские сами без жратвы остались. Но, честно говоря, все эти терки больше между начальством были. Нам, простым работягам делить-то особо нечего!

— Получается, народ здесь сила?

— Да, пацан, ты правильно определил. Сила тут — мы! Вот прикинь, одни наш поселок — это целая обученная рота. Оружие армейское дома и хранится, еще вдобавок и своё имеется, и не самое последнее, — Петро хитро подмигнул. — Хрен на нас кто из сволочей рыпнется! Если что, соседи подмогнут, а это, считай — уже целый батальон, брат. По местным меркам до хрена и больше. В самой Москве столько опытных бойцов не наберется. Ментов и охрану всякой буржуйской нечисти в расчет не берем. А ведь есть еще заводские ребята, с авиазавода, электростанции, Берегового. Мы ж все вместе служили, кровь проливали, все тут вокруг собственными руками возводили. Думаешь, хоть ломаный кирпич какому-нибудь московскому ухарю просто так отдадим? Не, братец, шиш им на постном масле! Такие вот туточки голимые расклады. Кто работает, тот и зарабатывает. Дурных задарма робить нема!

За столом дружно засмеялись. В местной атмосфере щедро растеклась спокойная уверенность в собственных силах и возможностях. Таких крепких на работу и войну людей с панталыку просто так не свернешь.

— Короче, заставили тогда всевозможное начальство себя уважать. Референдум провели, народ в итоге вышел за объединение. Ну а то, что не все еще идет как надо, так для этого время надо. Народу в той Москве еще много гнилого. Понаехала всякая шваль за прошлые годы.

— Где ж, Петро, его другого взять? На той стороне много нормальных людишек осталось?

— Твоя правда, Кузьмич, осволочился народец. Да и хрен с ним, мы свою жизнь проживаем, её честно заслужили. Давайте, мужики, еще по одной и на боковую. Хлеб за нас никто не уберет. Завтра снова в поле.

40.05.20. Русская конфедерация, город Демидовск

— Поздравляю вас, — Николай Иваныч по торжественному случаю был в пиджаке с галстуком, — с окончанием курса механик-механизатор широкого профиля. Честно заслужили.

Мужчина пожал всем руки, выдал небольшие ламинированные корочки, которые признавали не только в РК, но и в Техасе, Конфедерации и Бразилии. Парни выглядели усталыми, но весьма довольными. Недельная практика проходила на дорогах и полях сельскохозяйственных кооперативов. Чинить и ремонтировать технику пришлось всерьез, в любое время суток. Зато и оплата также шла по-взрослому, за вычетом еды и дороги.

— Вашу машину получите завтра, мы готовим вам небольшой подарок. Чтобы американцы знали, из какого теста сделаны русские парни, — Иваныч довольно усмехнулся. Поначалу он скептически относился к идее заезжей команды, но потом невольно загорелся энтузиазмом странных пацанов. Ребята ему в целом понравились, а то, что молодые и слишком задорные, так это нормально, зато работящие. — Добавлю еще — на той стороне улицы вас ждет сюрприз. Так что милости прошу!

— Это, — Конопатый заморгал, — так там "Старый охотник" стоит.

— Дорогой ресторан, — почесал затылок Аксакал.

— Вы идите, не разговаривайте, — махнул, усмехаясь Иваныч.

— Михалыч! — самым глазастым опять оказался рыжий. — Какими судьбами?!

— Проходите, садитесь, — майор службы безопасности гостеприимно махнул рукой. Парней два раза приглашать было не надо, ни тут же запрыгнули за стол. Пацаны с интересом крутили головами по сторонам, интерьер ресторана "Старый охотник" серьезно впечатлял. Отделка из дикого камня, темного дерева внушала уважение. Везде были развешаны головы местного зверья — охотничьих трофеев. В меню, услужливо принесенным официанткой, также было широко представлены блюда из местной дичи и мяса диких зверей.

— Однако, — снова почесал затылок Якс.

— Вы, пацаны, не менжуйтесь, заказывайте. Угощаю!

— Тогда мы без проблем, — тут же оживился Кен и углубился в чтение меню. Резвый скептически обежал глазами столовые приборы и спросил в лоб, как он любил:

— Михалыч, с какого рожна у нас праздник?

— По дружбе, Рез, по старой дружбе. Тем более что эта ресторация должна еще и мне.

— Точно? — Конопатый оторвался от меню.

— Досрочно! Пацаны, что-то я не узнаю вас в гриме. Пить, что будете?

— Ну... — Резвый оглядел друзей. — Завтра мы вроде как свободны.

— Понятно. Тут отличную настоечку делают, берем... две бутылки.

— Вы как умудрились в историю с Либерзоном вляпаться?

— Да... — у рыжего так и застыл кусок мяса во рту.

— Ты откуда знаешь, Михалыч?

— Забыл, где я работаю? — усмехнулся майор. — Дело, конечно, неподсудное, но я бы от таких товарищей, которые нам вовсе не товарищи, держался-таки подальше.

— Так это, — Аксакал соображал быстрее всех, — получается, что охранники эти, типа им спецом к нам подосланы?

— Ну как бы да, обычный развод на лохов. Вошел в доверие, вроде, как и помог, вот вы и расслабились.

— Да ладно? Вот сучара!

— Рыжий, думаешь, у тебя случайно его визитка в кармане оказалась. Ты её сам брал?

— Не помню.

— И в клубе вы не самом дешевом отчего оказались? Признавайтесь, все, небось, деньги там спустили?

— Ну, не все, — Конопатый нахмурился. — Так это, получается и девчонки, засланные были?

— Не, девочки скорей всего нормальные. Им же тоже иногда хоцся молодого тела, не все же по старперам... — майор насмешливо обежал глазами молодежь, затем неожиданно покраснел сам. Больно уж ехидно на него глянула одна конопатая физиономия.

— Блин, Михалыч, ты чё, за нами следил?

— Делать мне нечего! Доложили по службе о каким-то слишком резких пацанах, пришлось прикрыть по старой памяти.

— Понятно, — Резвый откинулся на лавке, сверля взглядом майора.

— Чего тебе понятно, молодой? Давай наливай, салаты несут! Запомни одно — люди здесь должны держаться друг друга. Парни вы уже в деле проверенные, правильные. Так что будем!

Обстановка за столом немного разрядилась, пошли неспешные застольные разговоры о том о сём. Ведь больше месяца прошло с их последней встречи.

— Чего там с тем делом?

— Да ничего! Думаешь органы всесильны? Народец в этих местах еще тот попадается. Такие интриги устраивают, хоть сериал снимай. Талант на таланте, криминальном, мать его за ногу. Непростой народец сюда валится, ох непростой! Но приходится как-то работать...

— Это точно!

— Все не можешь Либерзона забыть, Кен? В следующий раз будешь осторожней! Но что поделать, братцы — "Других людей у меня для вас нет"!

— Это товарищ Сталин в каком-то фильме сказал?

— Точно, а ты, Якс, соображаешь! — уважительно глянул на парня майор. — Зато не соскучишься, каждый день новые ходы и выходы искать. Постоянный тренинг мозговых полушарий.

Резвый отставил в сторону стопку и внимательно посмотрел на мужчину.

— Так ты затем с нами сидишь? Вербуешь?

— Не суетись, Рез. Я же сказал, что по старой памяти. Проездом в городе по делам, а тут у вас еще и выпуск. Так сошлось. Наливай, когда еще так нам удастся посидеть? Вы же после выпуска к американцам рванете?

— Да, пока прикидываем куда именно.

— Вот по этому вопросу у меня есть конкретное предложение.

Пацаны переглянулись между собой и наклонились вперед, во внимании. Опытных людей в этих местах принято было слушать.

25.07.30. Американская конфедерация. Северная трасса в округе Форт-Джексон

— Ты долго еще?

— Еще чуток доварить осталось! — Якс поднял сварочную маску и еще раз внимательно осмотрел шов, примерился и подтянул ближе горелку. — Порядок! Тащи тележку, будем грузить аппарат!

Рыжий тут же полез в заднюю дверцу автобуса и достал с полки набор торцовых ключей, сейчас им предстояло ставить снятое оборудование обратно. Грузовик был старенький, вареный-переваренный, но все еще во вполне рабочем состоянии. На Новой Земле автомобили, вообще, бегали до тех пор, пока сами не разваливались в труху. Человеческий труд здесь был намного дешевле ввозимых из-за ленточки запчастей.

Многие из давно перебравшихся сюда людей уже столкнулись с проблематичной процедурой покупки новой и недорогой техники. Завоз с другого мира делал её для многих неподъёмной. Пока только спасали массовые поставки со складов армий или стран третьего мира, осуществляемые различными приорденскими фондами. Что будет дальше, было пока непонятно. Ни одного автозавод на Новой Земле еще не построили. Максимум на что можно было рассчитывать — это на создание некоего отверточного производства. Уже поговаривали, что его задумывают открыть предприимчивые немцы.

Рез в это время торчал на крыше, его задачей была охрана их маленькой ремонтной группы от местной фауны. Здесь как раз проходила тропа миграций бесчисленных стад, как копытных, так и некопытных тварей этого мира. Ну а где травоядные — там обязательно жди хищников. Не далее, чем вчера на дорогу выскочила группа алабамских антилоп, а за ним гналась стая похожих на шакалов весьма зубастых зверюг. Если бы не их верный пулемет, то ремонту очередного фермерского пепелаца тотчас пришел конец. Но ничего — отстрелялись. Зверь тут был уже пуганый, и звук выстрелов принимал всерьез. Пацаны даже не оторвались от открытого капота, пытаясь оживить древний, как говно мамонта, генератор.

— Сенк! — крикнул на прощание пузатый мужик в замасленном комбинезоне, а Кен, улыбаясь, ласкал рукой выписанный тем чек АлабамСитиБанк.

— Не помни, Рыжий, бабкам место! — окликнул его Якс, показывая движением подбородка в сторону кабины, где рядом с водительским сиденьем лежала увесистая папка из крокодильей кожи.

— Да дай подержать малёхо! Первая деньга за сёдни, — по привычке базарных торговцев Конопатый провел чеком по выдвижным инструментальным ящичкам, затем двинулся вперед, где уже копался Резвый. — Чего суетишься, как подорванный?

— Вызов пришел, миль двадцать к западу по трассе. У какого-то дедка пикап прямо на дороге сдох. "Шевроле" восемьдесят восьмого года.

— Ого! — Аксакалу уже вытер руки ветошью и потянулся к термосу с чаем. — Вот не думал, что сюда такую древность будут везти.

— Да нам по барабану, лишь бы дедок платежеспособный был.

— Все-то ты, Конопатый, переводишь на деньги.

— Ага, а ты святым духом питаешься? Осталось два месяца с половиной и дожди начнутся. Зимой же собирались обратно к нашим, а там надо будет на что-то жить. Так что арбайтен геноссе! Шнеллер, шнеллер!

С "Шевроле" они закончили быстро, вернее, даже и не приступали к работе. Сразу стало ясно, что движок на нем сдох капитально, не выдержал ужасающие условия работы. Колоритный дедок поохал и поахал, но деньги за консультацию честно выплатил, вызвав благодарную улыбку Кена. Тот в ответ самолично заказал по рации эвакуатор и тепло попрощался с местным трудягой. Друзья решили не возиться с готовкой, а заехать в ближайший Таун. На конфедератской, необычайно подробной карте как раз была обозначена какая-то харчевня.

Дома в этих местах строились капитально из толстого бруса, лес по весне сплавляли с гор по Биг-Ривер. Хотя подвалы, являющиеся по существу цокольными этажами, складывали все-таки из камня. Вот и небольшая забегаловка около дороги темнела между зелеными насаждениями сожженным на солнце деревом. Парни подошли сразу к стойке и заказали дежурные блюда, ожидать готовки им было некогда.

— Опять мясо не прожарено! — скривился Кен, хотя ножом действовать при этом не перестал.

— Это называется прожарка "Медиум", — ответил ему Рез.

— Умный, да?

— Умный, поинтересовался как-то у Джозефа из "Пяти лилий". Он говорит, что это лучшая прожарка, но не у всех получается её хорошо делать. При такой термической обработке все паразиты умирают, но мясо остается сочным и мягким.

— Точно, сочное! — внес свою лепту в разговор Аксакал.

— Не знаю, не знаю. Ну а вот почему тогда картошка у них нормально пожарена?

— Хочешь полусырую, сейчас закажу!

— Э, хорош прикалываться! Пиво будем?

— Нет, конечно, нам еще в Огасто пилить. Дядя Митя обещал старому знакомому, что мы его колымагу посмотрим.

— Блин, Рез, так далеко пилить ради одной машины?

— Кен, ты ох...ел? Это же дяди Мити личный заказ!

Оба товарища озадаченно глянули на рыжего возмутителя спокойствия, тот виновато поднял руки:

— Все, молчу! Был неправ, не бейте сильно.

Аксакал толкнул в бок Резвого:

— Опять, видно, очередную телку хотел заарканить, а тут мы с халтурой.

Пацаны заржали, Кен их вскоре поддержал. Сидевшие в забегаловке мужики с интересом оборачивались в их сторону, но молчали. Излишняя жизнерадостность никогда не была в этих краях пороком.

Запылённый донельзя "ПАЗик" лихо тормознул перед длинным серым автобусом, некогда переделанным в RV. Дом на колесах уже оброс по бокам хозяйством и всевозможным хламом, которое само по себе возникает во всех местах обитания человека. Запыленный лохматый пес, сидящий около дверей, гавкнул для порядка пару раз и покладисто подвинулся в сторону.

— Дядя Мить, задание партии и правительства выполнено!

— Все шуткуешь, молодец?

Откликнулся на вошедшего рыжего парня здоровенный и еще не очень старый мужчина в рабочем комбинезоне.

— Вот чеки, накладные, расписки. Все чин чинарём!

— Давай, глянем.

Мужчина надел очки и начал придирчиво осматривать документы, а молодой человек устало присел на складной стул. Он с интересом разглядывал относительно простую обстановку ЭРВи и её хозяина, который сам был намного интересней старой машины. Сама судьба, казалось, свела пацанов с дядей Митей, так он попросил называть себя. Его же самого местные американцы звали просто Майком, не любили они сложные имена.

История этого человека была так же примечательна, как и его внешность. Если вы видели картину Пикассо "Девочка на шаре", то сможете сразу представить его в кубически исполненном сидящем акробате. Дядя Митя, и в самом деле, был весь такой из себя кубический: атлетические плечи, пудовые кулаки, совершенно лысая голова чрезвычайно грубой лепки. Никто и представить не мог, что за весьма брутальной внешностью скрывается личность настоящего ленинградского интеллигента.

Следующим разрывом шаблона после высокоинтеллектуального общения с дядей Мите становилось знакомство с его профессией слесаря-инструментальщика. Ну вот получалось у него с детства возиться с различными железяками. Любой же советский гражданин рабочей наружности на двух пальцах сможет вам объяснить, чем специальность квалифицированного слесаря лучше гордого, но дешевого звания инженера. Триста целковых против ста десяти, и это далеко не предел. Уважения к людям труда также ощущалось сильнее.

Когда в лихие девяностые оборонный завод, на которым трудился дядя Митя, приказал долго жить, его тетушка внезапно вспомнила о своих давно забытых еврейских корнях. Еще один разрыв шаблона случился у израильских пограничников, когда в аэропорту они ставили штамп в документ вновь прибывшего репатрианта с внешностью записного громилы и с наирусской фамилией Иванов. Его довольно долго мурыжили на контроле, просветили всеми видами излучений и обнюхали собаками, но никакого криминала так и не нашли. Израиль же дяде Мите категорически не понравился: кругом одни хитрющие еврейские морды, только и думающие, как бы тебя нае...ать, путёвой работы не предвидится, и еще вдобавок зовут послужить в армию. Поэтому, как только появилась возможность, он тут же перебрался в Америку — Мекку тогдашних советских эмигрантов.

Страна "свободного предпринимательства" поначалу радовала, работа по специальности нашлась практически мгновенно, с зарплатой также не обижали, хватило на типичный для Америки фанерный домик и не очень старый пикап "Форд", в обычный седан дядя Митя попросту не влезал. В магазинах все вроде было, климат хороший, казалось, что живи и радуйся. Но рука "цивилизованного рынка" дотянулась и до их предприятия. Производство из Американских Штатов весенним половодьем утекало в Китай и Мексику. Вскоре на заводе сменился хозяин, зарплату начали задерживать, ввели систему драконовских штрафов, уволили массу работяг. Душа дяди Мити, воспитанная на основах социальной справедливости, такого откровенного наёпа не выдержала, и он со всем азартом ударился в профсоюзное движение, забыв, однако, что живет в реалиях настоящего капитализма.

Одним прекрасным вечером на подземной парковке торгового Молла его встретили три типа, вооруженных бейсбольными битами. Один из них уполз оттуда с поломанной челюстью, но сам дядя Митя не совсем добровольно укатил в больницу с сотрясением мозга. Счёт из частной американской клиники пришлось оплатить всеми скопленными за это время сбережениями, страховка не покрывала подобные расходы, она, как оказалось, вообще, ни хрена не покрывала. Полиция на странного русского громилу смотрела как на идиота. Полицейские и так зашивались, занимаясь "настоящими" преступлениями: убийствами, вооруженными налетами, наркомафией. Устав от бессмысленных перипетий "борьбы за правду", дядя Митя втихаря скинул за наличные дом, купил на распродаже сломанный RV — дом на колесах, отремонтировал его и поехал по Америке. Он её толком и не видел, а там было на что посмотреть. Зарабатывал дядя Митя в основном в небольших городках собственными золотыми руками, естественно, совершенно не думая о налогах и прочем навязанном буржуями капиталистическом дерьме. Здесь-то его и подловили орденские вербовщики. Нюх, что ли у них был на людей, порвавших с обществом.

За кадром осталась "прощальная встреча" дяди Мити с бывшими фабричными боссами. Только сейчас он подготовился к ней серьезно, поэтому две наемных "гориллы" отлеживались на больничном несколько месяцев, а директор с заместителем, на свою беду оказавшиеся в то время в офисе, надолго стали клиентами косметологической клиники. Нанятые "серьёзными" людьми частные сыщики и "заряженные" бандиты, как и следовало ожидать, ничего не нашли. "Русская мафия" — пробормотали бывшие боссы дяди Мити и подумали, что еще легко отделались. Реноме отечественного криминального мира в США было непомерно раздуто благодаря Голливуду. В прошлом это случилось с сицилийскими бандитами, собственно, и давшими наименование организованным преступным группам.

— Рыжий, держи деньги. Смотрите, черти, не промотайте! — дядя Митя глядел из-под очков проницательно.

— Как можно! Откладываем помаленьку.

— Откладывают они, — проворчал мужчина. К встреченным случайно землякам он поначалу отнесся настороженно. Больно уж молодые и шумные! Но приглядевшись, дядя Митя понял, что ошибался. Нет, они так и остались молодыми и шумными, иногда скандальными, но в том же время работящими и честными. Если что пообещали, то обязательно делали! Этим и подкупили старого инструментальщика. Дядя Митя в Форт-Джексоне был человеком уважаемым, его автосервис считался лучшим в Конфедерации. Вернее сказать, на его предприятии ремонтировали почти все, разве что кроме самолетов. С возрастом работать самому стало труднее, но безупречная репутация позволяла найти хороших и трудолюбивых компаньонов.

Клиент же шел на имя. Здешняя Америка нравилась дяде Мите-Майку больше заленточной, именно о такой он и мечтал при эмиграции, и был очень рад, что участвовал в её строительстве собственными руками и мозгами, не зря же входил в Законодательный конгресс Конфедерации, высший орган местной власти.

Пацанам же дядя Митя стал кем-то вроде диспетчера, находя им работу и частенько координируя их движения. Разгар новоземельского лета — это самая горячая страда для всех работяг. Идут караваны по Северной Трассе, ведутся перевозки по местным дорогам, собирается урожай, готовится посадка нового, строятся дома и трассы, ремонтируются старые. Множество не самой современной, зачастую изношенной техники перемещается туда-сюда по здешним просторам. И не сказать, чтобы люди здесь собрались с кривыми руками, просто некогда им отвлекаться на ремонты, у всех конкретная запарка по всем направлениям. Поэтому весьма кстати подворачивалась пацанская "Летучая мастерская", к тому же оборудованная по уму. Сварочный аппарат, электрогенератор, токарно-винторезный станок с фрезерным и шлифовальным приспособлениями; настольный сверлильный и электрозаточный станки, слесарные тиски, ручная дрель, слесарный комплект приспособлений и инструментов; набор сверл, разверток, резьбонарезного инструмента и напильников, да еще и многое другое. Короче, парни оказались при деле и из него практически неделями не вылезали.

— Да где тут гулять, дядя Мить?! У нас в поселке и то больше веселухи было. Даже девку путёвую не найдешь.

— Пастор тебе потом найдет... проблем на тощую задницу, — захохотал мужчина, нравился ему этот рыжий шнырь. Чем-то напоминал себя самого в молодости, когда на башке еще кучерявилась шевелюра.

— Да, странные тут у вас порядочки, — почесал подбородок Конопатый, никогда он не понимал сектантов и был безмерно удивлен, что в Конфедерации полным-полно подобных религиозных общин.

— Ничего, привыкнешь. Никто насильно никого никуда не тянет, просто соблюдай приличия и будешь жив, здоров.

Черный юмор пацанской "крыши" был уже привычен и совсем не удивлял. Дядя Митя бизнес вел честно, поэтому никто не жаловался.

— Кен, иди сюда!

Парни расположились на открытой веранде, загороженной от заходящего солнца густым кустарником, с водой в этих местах особой проблемы не было, поэтому зелени везде хватало. По вечерам они любили посидеть в местном пабе, пропустить кружечку другую, послушать музыку и пообщаться с народом. Не сказать, чтобы отлично понимали друг друга, но поговорить как-то получалось, в молодости язык схватывается намного быстрее. Сейчас с пацанами сидел худощавый мужчина с почерневшим от солнца лицом и резко выделяющейся на его фоне рыжеватой бородой.

— Это О"Нил, у него к нам дело, — сразу взял быка за рога Резвый, — предлагает неплохой бизнес.

— Йес. Гуд бизнес, — согласно закивал О"Нил и тут же перешел на местный русско-американский суржик. — Я представляю Эмиджен групп, мы разрабатываем новый рудник, далеко в горах на севере. У нас накопилось много сломавшейся техники, везти её сюда для ремонта очень дорого, а людей для починки там не хватает. Мне посоветовали вас, как грамотных механиков и владельцев передвижной мастерской. Это как раз то, в чем мы остро нуждаемся!

— Ну да, — рыжий приосанился, — мы такие!

— Подожди! — Якс махнул мосластой рукой, он все еще смотрел на американца недоверчиво. — Какие условия работы, сколько платишь?

— О! У нас есть много разработанных площадок, в пределах файфти миль.

— Ага, то есть помотаться придется.

— Якс, не тупи, им поэтому наша "летучка" и нужна. Где они еще тут таких лохов найдут?

— Сумма? — Кен был предельно деловит.

О"Нил нарисовал карандашом на салфетке цифры:

— Это оплата в неделю. Проживание, питание и топливо за счет фирмы.

Конопатый так и застыл с открытым ртом, но его реакцию смазал Рез:

— Есть время подумать?

— Да, пацьяны, жду вашего звонка завтра утром. Сорри. У меня еще дела.

— Три штуки в неделю! Что тут думать, Рез?

— С чего это они так хорошо платят?

— Так работать надо! Думаешь, прохлаждаться будем?

— Наверняка дело нечисто!

— Да вечно ты, Як, мазу обрываешь!

— Стопэ, орлы! Поступим проще, — остановил парней хладнокровный Резвый, — сейчас смотаемся к дяде Мите. Кен, ты пива не пил, тебе за руль.

— Чего опять я?

— Не бухти, пошли.

В ПАЗике спор продолжился.

— Слушай, а чего они там, вообще, добывают? Не спросили?

— Да он так уклончиво ответил, что типа металлы.

— Золото! — так и ахнул Кен, оторвавшись от руля.

— Не, про золото сказал бы, — покачал головой Резвый.

— Есть металлы и подороже золота, — внезапно удивил всех Аксакал. — Осмий, Родий, Платина. Может, тут, вообще, редкость какую открыли? Больно уж далеко этот рудник находится, чтобы обычную породу добывать.

— Возможно, — задумался Резвый, разворачивая карту. — Сто пятьдесят миль к северу, это уже за истоками Баффало-Крик. Самые горы.

— Я знаю этого парня! — утвердительно покачал головой дядя Митя, прихлебывая чай из литровой титановой кружки. Чай он безмерно любил и "заленточный" цейлонский у него всегда был в наличии. — Косяков за ним раньше не замечалось. Он же из мормонов, здесь это о многом говорит. Про тот рудник разные слухи ходят, но в откровенном криминале он замечен не был, мне бы сообщили. Сами-то хотите туда ехать?

— А чего нет? — Конопатый задумчиво пожевал былинку, затем отбросил её в сторону. — Платят хорошо, работы будет много, как раз на отъезд за остаток лета накопим. Да и места интересные, новые связи заведем.

— Потом куда, в Демидовск?

— Может, и туда. Все свои люди, даже знакомые там появились. Тут больно уж скучно, не по-нашенски.

— Есть такое, — улыбнулся дядя Митя, — здесь народ больше простой, фермерский. Все крученые в Нью-Рино, как в заповеднике; у кого шило в заднице, те на севере рыщут по горам в поисках счастья или к нашим в Форт-Росс подались. Говорят, что в тех местах климат мягче, жить проще и пока никакого начальства.

— Сами туда не хотите?

— Увидел блеск в глазах? Был бы помоложе, хотя лет на десять, то рванул. Сейчас... поздно. Да и хапнул я по свежачку приключений, другому на всю жизнь хватит. Это сейчас Форт Джексон на приличное место похож, а еще лет пятнадцать назад был обычный заправочный клоповник. Народ тогда больше на юг валил, там у моря урожаи и вся движуха. Северная трасса для самых отмороженных осталась. Но ничего, понемногу с бардаком покончили, порядок навели, жизнь наладили.

— Мы уже поняли, — вежливо поддакнул Якс. Мужчина перевел взгляд на него и тяжело вздохнул:

— Что поняли, пацаны? Носит вас как говно в проруби! Эти все ваши покатушки — дело несерьезное. Хотите настоящего успеха — прикипайте к большой компании. Мир здешний слишком огромный, чтобы выжить поодиночке или малой командой. Вас пока извиняет молодость, хотя в мое время в вашем возрасте уже считались людьми взрослыми и самостоятельными. Не вздыхай, Рыжий, жизни я вас учить не буду. Сами с усами! Просто дам пару советов, раз вы уже здесь. Заводите больше знакомств с конкретными людьми, показывайте им себя с лучшей стороны, вкалывайте, как черти, здесь это особо ценят. Настоящие американцы работяги от Бога, иначе бы великую страну не создали. На той стороне нас сталкивали лбами третьи силы, здесь они слабее и есть шанс оставить после себя лучший мир. Всегда имеется возможность договориться с человеком, которого ты знаешь и уважаешь, безо лжи и чужих искривленных очков. Дерзайте! Ваш мир в ваших же руках!

Он повернулся к проигрывателю, по-старомодному предпочитая грампластинки и давая понять, что разговор окончен.

Пацаны молча вывались на темный двор, несколько пришибленные слишком уж серьезным разговором и уставились на небо. Оно здесь было странное, черное, с огромным количеством ярчайших звезд, и двумя лунами. Из ЭРВишки в вечерний загустевший воздух потекли струйками рок-ритмы "Dark Side of the Moon", смутно знакомой, наверное, всем жителям России. Мелодия, как никогда отлично подходила под настоящее настроение. Хотелось просто смотреть на небо, мечтать и ничего не делать.

30.07.30. Американская конфедерация. В ста пятидесяти милях к северу от Форт-Джексона. Южный хребет Сьерра Гранде

ПАЗик жалобно завывал, надрываясь, но упорно лез вперед. После длиннейшего каньона, идущего вдоль одного из притоков Биг-ривер, начался затяжной подъем, постепенно переросший в извилистый горный серпантин. Пацаны, никогда не бывавшие в настоящих горах, сразу напряглись. Они точно знали направление, время на её преодоление, но все равно, окружающие дорогу темные вершины и крутые обрывы вводили в натуральный трепет. Руки сами невольно дергались на частых изгибах трассы, а лоб покрывала холодная испарина.

— После поворота тормозни, — неуверенно проговорил Рез, — надо охладить движок, да сами передохнем. Я вспотел, мля, как в парилке.

— Ага, — Якс согласно кивнул, — если там будет площадка.

— Должна быть. Дорогу грамотные люди прокладывали.

На большой части пути дорожное полотно было ровным и отлично укатанным. Видно, что над ней неплохо потрудились. Но на самом серпантине дорога сильно сузилась, от пропасти их отделала только узкая полоска сдвинутых в сторону камней. Для разъезда автомобилей были оставлены специальные площадки на поворотах. Поэтому повернув там, стоило внимательно глянуть дальше — не едет ли кто тебе навстречу. Пока им только несколько раз попались возвращающиеся с рудника наливники и машины снабжения, да и то еще до подъема. Их водительских навыков вполне хватало для подобной дороги, просто было страшновато карабкаться куда-то к самым облакам. Неровные зубцы скалистых пиков, покрытые рваной растительностью склоны, изредка попадающиеся представители горной фауны. Вид попросту завораживал и заставлял крутить головами. Далеко к северу белели высоченные вершины Сьерра Гранде. В их сторону и кивнул Конопатый.

— Сколько, интересно, у них высота?

— В путеводителе было вроде написано, что километров одиннадцать-двенадцать.

— Ого, как высоко! Блин, нам что — туда?

— Рыжий, — устало вздохнул Резвый, — ты почему такой ленивый? Лень карту глянуть. Нам еще триста вверх, там перевал и спускаемся на плоскогорье. Там еще два часа ходу по грейдеру прямо.

— Дышится чего-то тяжеловато.

— Горняшка.

— Чего-чего?

— Горная болезнь, мы уже за трешку забрались.

— О, ё!

— Да не ссы — не помрём, — успокоил товарища Резвый. — Пацаны, которые на Кавказ в командировки мотались, рассказывали, что надо пить больше, бегать меньше.

— Как бы наш ПАЗ ни помер.

— Дядя Митя сказал, что пройдет! Движок на четыре с четвертью вытянет, надо только следить, чтобы не перегревался. Датчики на такой высоте врут, можем вскипеть.

— Ух ты!

На верху, и в самом деле, поистине захватывало дух. Близкое до сей поры пространство из камня раздвинулось далеко в стороны и открылся отличнейший вид на окружающие перевал ломаные линии отрогов; пушистики облаков внезапно оказались совсем рядом, буквально стоило протянуть руку. Заходящее солнце окрасило горную местность в охряно-багровые тона, затемнило тени, несколько сгустило прозрачнейший воздух. Большая, тщательно выровненная площадка, предназначенная для отдыха, понемногу начала стекать вниз. За одинокой черной скалой показались несколько вагончиков-бытовок, и стоянка с техникой, где громоздились громадный трактор "Коматсу", грейдер и фронтальный погрузчик. Работяга в промасленном комбинезоне отчаянно замахал парням руками. Рез чертыхнулся и вышел из автобуса, вскоре возвратившись обратно.

— Шабаш, пацаны! Мужики говорят, что до захода солнца спуститься не успеем. Дальше дорога только хуже. Так что предлагают переночевать здесь, зовут на дружеские посиделки.

— Что на ужин? — тут же спросил практичный Кен.

— Горного козла завалили, так что сегодня у нас козлятина.

Рыжий пристально посмотрел на товарища — не шутит ли он, затем кивнул и молча выскочил из автобуса.

— Козла так козла!

Импровизированный городок дорожных рабочих притулился под почти отвесной черной стеной. Некогда неведомые силы внутри планеты выперли на самый верх базальтовые породы, расколов их на несколько наверший. На одной из них высилась мачта с ажурной антенной, рядом с которой притулился небольшой ангарчик. Видимо, это была промежуточная станция связи и, судя по всему, её регулярно обслуживали. Рядом вертелся пропеллер ветряной электростанции, наверх же вела аккуратная, выложенная камнем дорожка.

— Эй, парень, есть у вас свежее пиво?

Конопатый обернулся и заметил большого пузатого мужика. Американцы пили пиво в любом его виде и количестве.

— Сейчас принесу. В банке будешь?

— Канешно! — неожиданно ответил тот на ломаном русском, затем подошел к автобусу и прочитал. — Тачтьянка! Ху из тачьтянка?

— Сейчас за пивом расскажу, — ухмыльнулся Кен и нырнул в заднюю дверь ПАЗика.

31.07.30. Американская конфедерация, плоскогорье Аппалачи. Южный хребет Сьерра Гранде

— Осторожно, тормози!

— Твою мать, Рыжий, ты чего под руку кричишь! Мы так тормоза сожжём.

— Передачу поменяй! Якс, на первой же площадке стопорни. Надо остудить движок и диски, уже паленым понесло.

Они опустились еще на два отрезка головокружительного серпантина и остановились на небольшой площадке рядом с пропастью. Конопатый тут же вынырнул из автобуса и начал подкладывать под колеса большие каменные глыбы. Аксакал в это время прошелся вдоль ПАЗика и заглянул под автомобиль — не течет ли там чего. Рез уж был на крыше, рассматривая окружающую местность на предмет нежданных и зубастых гостей. Вчера дорожники рассказали им немало историй о здешних хищниках, которые пусть и были более мелкими, чем их сородичи на равнине, но такими же злобными и кровожадными.

— Еще немного осталось, — успокоил он товарища, — гляньте, вон дорога, куда идет дальше!

Якс поднял голову и внимательно всмотрелся вперед. Они уже перевалили Южный хребет и теперь въезжали на плато Аппалачи. Горные кряжи широко раздвинулись в стороны, а само плато выглядело, как некий футуристический пейзаж. Такие здесь были странные пастельного оттенка охряно-желтоватые краски, будто бы присыпанные вдобавок песком и пылью. То ли от чистейшего горного воздуха, то ли от высоты, но видимость вперед составляла не меньше ста миль. Плато оказалось сильно изрезано каньонами, руслами многочисленных речушек, разбито рядами возвышенностей и только изредка на нем просматривались наконечники скалистых пиков.

— Ну и дорога!

— А ты хотел! Еще не успели до конца доделать, но работают. Такими темпами в следующем годе достроят до самого плато. Мужики сказали, что после спуска пойдет неплохой грейдер, можно идти смело сорок в час.

— Сорок чего? — нахмурил брови Якс.

— Миль, конечно! Привыкай!

Парней в Конфедерации поначалу сильно сбивала разница между метрической системой, принятой в Европе и России и местными размерами в футах, милях, дюймах. Они как-то здорово посмеялись над одним из алабамских механиков, когда куда-то торопились и выжали из ПАЗика скорость под девяносто. Девяносто километров в час, конечно же. Неизвестно, что тогда почувствовал американец, когда увидел эту цифру на спидометре. Он-то, видимо, посчитал, что это в милях, и после поездки проникся искренним уважением к русскому автопрому. В остальном геморрой, связанный с нужными размерами запчастей, доставил им поначалу немало хлопот. Как с их познаниями в языке объяснить продавцу в магазине, что они от него хотят! Дядя Митя тогда стал их настоящей палочкой-выручалочкой, взяв на себя основные функции снабжения.

По грейдеру, петляющему между холмов, они довольно быстро домчались до зеленеющей долины, начинающейся после моста через бурную реку. Здесь их встретили самые настоящие бетонные блоки, грамотно расставленные в шахматном порядке. Объехать их по бокам мешали огромные валуны, принесенные сюда некогда каким-то неведомым катаклизмом. Впереди высился укрепленный КПП, сделанный из двух стандартных морских контейнеров.

— Охренеть, это же настоящий "Сарацин"! — кивнул в сторону шестиколесного броневика любитель всевозможного оружия Резвый. — Они что, еще ездят?

На дорогу вышел вооруженный с ног до головы охранник в фирменном кепи и показал знак "Стоп". Резвый выскочил из машины, показывая свободные руки, в левой он держал папку с документами. Охранник ознакомился с ними, затем что-то сказал по рации, кивнул и сделал приглашающий жест.

— Поехали! — крикнул заскочивший в автобус Рез. — Нам еще три мили прямо, затем налево. Сказали, что офис там, — он немного помолчал, чуть позже добавил. — Серьезные ребята, оружия полно и сразу заметно бывших служивых.

— Приехали, — констатировал приунывший Конопатый. Не любил он людей, обвешанных с ног до головы оружием, подсознательно ожидая будущие неприятности. Ведь в любой пьесе висящее на стене ружье должно когда-нибудь выстрелить.

— Не ной! С такими пацанами спокойней.

Вскоре автобус уже подкатывал к небольшому поселку, состоящему из ангаров, передвижных жилых блоков, контейнеров и окруженному со всех сторон высоченным забором из колючей проволоки. ПАЗик притормозил перед двухэтажным, покрытым сайдингом зданием, и парни прошли внутрь. В помещении было прохладно, тихонько жужжали кондиционеры и несколько компьютеров. Молодой человек в первой попавшейся им комнате узнал о цели их прибытия и кивнул в сторону большой двери.

— Вас прислал О"Нил? Я Пит Гарриман! — тут же взялся за дело широкоплечий рукастый мужчина, и кивнув в сторону простеньких пластиковых стульев, принял у Резвого папку с бумагами. — Молодцы, что согласились. Работы для вас у нас полным-полно! Доехали без проблем? Отлично! Вот, стандартная форма для срочного контракта. Читайте, что непонятно спрашивайте.

Парням было непонятно все, они молча переглянулись между собой, но бумаги подписали. Если что, дядя Митя обещал юридическую помощь. Да и не в обычаях местного люда обманывать контрагентов и подрядчиков, потом отрыгнется. Планета пока маленькая, все друг друга знают.

— Отлично! Завтра в семь утра жду вас здесь. Джек, — Гарриман кивнул в сторону входной двери, — будет давать вам ежедневное задание, если не будет возможности, то транслировать по рации. Наши объекты здорово раскиданы на местности, мы ведем активные изыскания.

— Удачно? — решился встрять в затянувшийся монолог начальства Резвый.

— Хороший вопрос, бой, — усмехнулся технический директор. — Ты видишь здесь унылых людей? Работа идет, дорогу строим, так что все О"кей. Жить будете в отдельном домике, вам покажут. Питаться в буфете, при выезде на дальние объекты получите сухим пайком или в термосе. Чеки получать в конце каждой рабочей недели. Все понятно? Отлично! Сейчас на инструктаж к нашему начальнику службы безопасности. Джек вас проводит.

— Мистер Треволт, новички, — Джек сдал парней крепкому мужчине среднего роста и наскоро попрощался. Схема местности со всеми рабочими участками уже лежала в кармане Реза. Начальник СБ внимательно окинул взглядом парней и сузил серые с холодным отблеском глаза. Они выстроились на площадке с техникой под навесом. Треволт был одет как на войну и, скорей всего, бывалым воякой и являлся. Из большой кобуры торчала рукоятка мощного револьвера, вызывая к себе искреннее уважение, на плече в креплении шипела рация, на груди висели множество подсумков.

— Есть опыт? — уставился он на пацанов. Ответил за всех Рез, тут же привычно вытянувшийся во фрунт:

— Йес, сэр, служба в Аэродесантных войсках.

— О! — в глазах Треволта появилась чуточка интереса. — Здесь давно?

— С прошлой осени.

— Гуд. Оружие?

— Пулемет М53, АКМ, СВТ — это автоматическая винтовка под винтовочный патрон.

— Неплохо, — удовлетворенно кивнул начальник СБ и отвлекся на рацию.

В это время к площадке подкатил открытый джип и оттуда раздался радостный возглас:

— Рашен крейзи бойс!

— Смит! — Резвый первым пожал руку старому знакомцу, Максу из "Аллигаторов".

— Какими судьбами, парни?

— Нас подрядили на ремонтные работы, здесь неплохо платят.

— Макс, — заинтересованно повернулся к нему Треволт. — Ты знаком с этими новобранцами?

— Так точно, сэр! Как-то пришлось встретиться в конвое, было одно горячее дельце в районе Угла.

— Гуд. Они не похожи на девочек, которым надо подтирать попы, так что просто введи в курс дела и отвези спать.

— Так точно, сэр!

Макс вытянулся и только что не отдал честь своему начальнику, с ним вместе подтянулись и пацаны, приняв солдатскую стойку. Треволт одобрительно хмыкнул и махнул рукой "Вольно".

— Смит, а чего тут так оружия много, и охрана больно серьезная? Бандиты?

— Не они самая большая проблема, — бывший знакомый уселся в автобусе на переднем сиденье и прихлебывал холодное пиво из банки. — Тут разного зверья много, очень опасного зверья. Приходится отвлекать изрядно сил на охрану, иначе будут человеческие потери и сбои в работе. Люди же в наших краях дороги, — он достал из кармана планшет и включил его. — Вот смотрите — это каменная гиена, она меньше саванной, но не менее опасная. Фишка в том, что эта тварь любит сидеть в засадах, нападает молниеносно. Не успеешь обернуться, как ты уже в её пасти! Так что избегайте мест, подходящих для её охоты. Это плоскогорный Рогач, также меньше саванного, но обороняется стадом, коллективно. У него чрезвычайно крепкие рога, очень не советую попадаться им на пути, лучше уж сразу уступите дорогу. Это змеи, огромных, как в Техасе нет, но достаточно много ядовитых. Их можно отличить по более яркому рисунку. Всегда внимательно смотрите, куда шагаете, далеко от дорог не отходите.

— Бл...— протянул Конопатый, не любил он всяческих гадов.

— В пещерах и норах водится Аппалачский варан, у него чрезвычайно зубастая пасть, наносит страшные раны. Убить не убьет, но лечиться будешь долго. Поэтому куда попало не лезть, остерегаться мест, годящихся для засад. По нужде отходить только под охраной, один повидло давит, двое сторожат. Хотя... — Смит оглянулся, — гадьте лучше в своем автобусе, у вас есть туалет. Специальную жидкость получите на складе, с бутилированной водой также проблем не будет. Оружие у вас вполне подходящее, здесь нужен калибр помощнее, да и пулемет в тему, завалит любого местного хищника. Поэтому мы и выбрали вот эти старые винтовки, бьют хорошо и надежные в деле, — он положил руку на бельгийский FN-FAL. — Так, парни, подъезжаем! Ваш домик тот синий с краю, он для командированных, душ и туалет на улице, здесь спокойно, но вечером или ночью лучше все-таки выходить с оружием. Мало ли что объявится нечто новое, мы тут и десятую часть местной фауну толком не знаем. Буфет дальше за теми прицепами, работает с шести утра. Мы тут встаем рано! Обед будете получать с утра в термосах, кормят в целом неплохо. Вечером еще к вам зайду. Пиво есть?

— Есть малёхо, — ответил обычно прижимистый Кен, прикидывая, на сколько им самим осталось. — Как тут, вообще, с алкоголем?

— Треволту лучше на глаза пьяными не попадайтесь, иначе будете нужники на базе чистить.

— Кто он такой, вообще? — спросил Резвый, доставший с автобуса баул с одеждой.

— Крутой перец, служил в "зеленых беретах", говорят, что в Эйстане накосячил, поссорился с начальством, поэтому сейчас здесь. Все его очень уважают. Строгий мужик, но своих никогда не бросает. Ты, кстати, ему понравился. Обычно он новичков до усрачки гоняет, а тут сразу отпустил.

— Рез служил в десанте, — увидев непонимание в глазах Смита, Якс повторил слова Резвого, — Аэродесантных войсках.

— О, тогда понятно! Треволт всегда уважал русских, особенно после Эйстана. Рассказывал, что наши войска там, в отличие от ваших при СССР еле в укрепленных пунктах держались. Ладно, устраивайтесь пока, скоро мужики с работы поедут, так что про пиво лучше промолчать, — усмехнулся напоследок американец.

Пацаны по-пырому осмотрели простой дощатый домик, такие в России раньше строили для летних лагерей и баз отдыха. На окнах железная сетка, дверь со специальным упором, чтобы запирать на ночь. Конопатый первым убежал пробовать местный душ, такой же простой в устройстве, как и все здесь. Скорей всего на дождливый период кроме охраны в этих местах никто не оставался. Горная дорога будет непроходимой. Поэтому и вкалывали работники от зари до зари. Тем более что было за что. Смит упомянул о регулярно выплачиваемых премиях. Хозяева разработок точно не были жмотами, и это парней откровенно радовало!

20.09.30. Американская конфедерация, плоскогорье Аппалачи. Рудник Пойсон-Маунтин

— Кен, крепи. Затягивай сильнее!

— Чего раскомандовался? Не учи отца ссаться!

Рыжий затянул последнюю гайку и облегченно присел в тень автобуса. Здоровенный мужик, водитель незадачливого самосвала, удовлетворенно обошел грузовик и полез в кабину за рацией, вызывать аварийку. Его машина хоть стала пригодной для буксирования. Виновник аварии — толстожопый двоюродный "брат" местного рогача валялся поблизости в пыли. Где-то неподалеку тревожно ревели его сородичи.

— Патьяны, вери гуд. Спасиба!

— Да не за что! Бывай, бро.

Аксакал уже успел перетаскать инструменты в ПАЗик и сейчас вытирал руки ветошью.

— Чего делать-то дальше будем? Столько мяса пропадает.

Кен призывно посмотрел на задумчивого Реза. Тот выплюнул былинку изо рта.

— Валяйте, черти! У Стива на пиво обменяем.

Стивом звали большого чернокожего громилу, некогда коком бывшего на авианосце "Теодор Рузвельт", а сейчас обслуживающего столовую их прииска. Он слыл настоящим виртуозом всего режуще-колющего и частенько баловал рабочих блюдами креольской кухни. Как истинный чернокожий американского юга по вечерам исполнял настоящий блюз. К русским парням он сразу отнесся по-отечески, и следил, чтобы они были всегда накормлены и в порядке. Правда, временами его излишняя опека доставала. Но что поделать, мир несовершенен — или сытая жопа в тепле, или грызи сухари на холодке.

— Что у нас дальше по плану?

— Пятый участок. Там транспортер барахлит.

— Опять, небось, черти погнули при погрузке. Который раз мы туда ездим, Кен?

— Четвертый, — хмуро ответил Рыжий. — Тебе то что, нам платят — мы едем. Последний чек видел? Не обманули с премией. Мне здесь нравится, только вот баб нет и парной. Счас бы веничком отмудохаться, чтобы лишняя кожа слезла. Мне уже кажется, что эта пыль в неё аж на сантиметр въелась.

— Зимой оторвешься, один хрен делать нечего будет. Так что будет тебе банька и дефки, или то и другое разом.

— Ага, счас! Под дождем особо на лядки не набегаешься. Если только найдешь подходящую подругу на долгое время. Так она тебе потом все уши прожужжит, жениться и все такое.

— Так женись!

— Вообще, с дуба рухнул, Якс? Я только жить начал, какое жениться? Пеленки, распашонки, с друзьями пива не выпить. Насмотрелся я на этих курв, в девках сама приятность, как замуж выйдет — мегера мегерой становится. Что откуда берется? Правильно в Средние века их жгли, ведьмы они все!

— Ну а я уже согласный, — Аксакал почесал голую грудь, — Поищу в Демидыче девку ладную. Есть же там наверняка такие?

— Народ, хорош базарить, — залез в автобус хмурый Резвый. — Кен, твоя очередь посуду мыть?

— Ага.

— Вот и вали. Я полез наверх, прикрывать.

— Сейчас.

Рыжий запил последний кусок обычной водой и начал собирать тарелки, прихватив заодно термос. Местное мыло отлично смывало жир, а быстрая вода в ручье только способствовала мытью посуды. Но парня сейчас насторожил странный всплеск за густыми кустами, затем земля заметно задрожала, и он истошно заорал.

Это был Аппалачский варан. Эта тварь всегда ухитрялась лежать тихой сапой в засаде, поджидая удачный момент. Вот и сейчас, если бы не сторожкая натура Кена, то неизвестно чем дело закончилось. Руки можно было лишиться на раз. Рыжий буквально взвился в воздух, сиганув на дорогу, и устремился быстрее выстрела из гранатомета к стоящему у перекрёстка автобусу.

— Рез, стреляй! Стреляй, сука!

О собственном автомате, висящем за спиной, он почему-то в этот момент совершенно забыл. Да и как тут не забудешь, когда за тобой несется серая и весьма зубастая тварь. Хищник утробно зарычал, ускорив движение широко расставленных лап. На близкое расстояние он мог бегать поистине стремительно, чем и был очень опасен.

— А-а-а!

Из передней двери выскочил Аксакал и, приложив свой верный СВТ к плечу, тут же начал стрелять. Тварь пару раз дернулась, но свой бег не остановила. Варан уже почти пересек дорожное полотно, когда, наконец, заработал пулемет. Длинная размашистая очередь пригвоздила вредное пресмыкающееся к земле. Зверюга пару раз дернулась и затихла.

— Ссука... Рез, что за куйня?! Почему не стрелял? Я чуть не обосрался...

— Да...еп....я. Патрон перекосило! Етишеу меть, мать его за ногу.

— Я, б...ть, сейчас тебя самого перекошу!

— Да хорош трындеть, зверюгу лучше осмотрите.

Аксакал уже пристегнул к винтарю новый магазин и осторожно обходил варана по кругу, держа тварь на мушке. Бывали уже случаи, когда чрезвычайно живучие твари внезапно "оживали".

— Я, сука, не пойду, — Кен весь покраснел и только сейчас сообразил перекинуть АКМ на руки. — Якс, да стрельни ему просто в башку и поехали.

— Куда? — Якс все-таки совету последовал, выстрелив пару раз в голову твари. — Тащи буксирный конец, надо убрать его с дороги.

— Сейчас.

— Здесь оставь, — Резвый уже спустился вниз и задумчиво рассматривал инопланетного зверя. — Сообщим ребятам из охраны, на мясо пусть возьмут или проверят, что за тварь. Может, новый вид. Таких серых я не помню.

— Фу, бля! Я чуть концы не отдал, — Конопатый с глупым выражением лица озирался вокруг.

— Якс, садись за руль, с этого сейчас толку не будет.

— Йес, сэр! Сэмпер фри!

— Хохмач чертов! Жертва аллигатора, давай автомат, один хрен он тебе не нужон.

Парни дружно полезли в родной автобус. Сутки на Новой Земле выходили длинные, работы еще было полно. Они молча смотрели на стелющийся впереди пыльный грейдер. Солнце за этим месяцы высушило землю до невозможности, и если бы не горные реки, то здесь была такая же пустыня, что во многих местах. Русским парням со Средней полосы все еще была до невозможности странна эта новоземельская природа. Южанам все-таки было проще, они быстро привыкали к местным реалиям. Аризона, например, сильно походила на здешнюю местность.

Пацаны за недели в Конфедерации здорово почернели, немного осунулись и стали чуток спокойней. Поспешай, не спеша — очень мудрая луизианская поговорка. На такой жаре трудно работать торопясь. Это не русский экстремальный климат, где летом надо вкалывать очень по-черному, ибо оно короткое, как перепихон у воздержанца. Здесь же лучше соблюдать неторопливый темп, чтобы не сбивать ритм укоренившихся южных привычек. Дурным тоном считалось дергать людей в сиесту, время неторопливого обеда и отдыха. И также медленно люди по вечерам ужинали и собирались отходить ко сну. Но почему-то все успевали за день совершить. Вот что значит американская деловитость, организованность: все четко, ровно, по распорядку. Никакой штурмовщины и прочих авралов, типичных для русского человека.

— Стив, хай! — Резвый подошел к главе охраны пятого участка, — вот здесь, — молодец ткнул метку на карте, — на нашего парня напал варан.

— Это там, где у дороги ручей протекает?

— Точно. Чуть Кену, — Рез кивнул в сторону рыжего, — жопу не откусил.

— Ты там осторожней в выражениях. Моя-то задница, — Конопатый стукнул по поджарым ягодицам, — на месте, а червяк этот серый там валяется.

— Понятно, — белобрысый Стив кивнул. — Тварь, где оставили?

— У дороги. Сразу увидите. Он еще странный какой-то, серый полностью.

— Тогда пойду, сообщу парням.

К ним прислушивался бригадир участка поляк Шиманьский.

— Ой не ладно, хлопче, зверюка поганая яко место себе нашла. Мы там по пути любили останавливаться, ноги в ручье холодить.

— Шара закончилась, пан Кшиштоф.

— Шара...— бригадир засмеялся. При всей родственности языков они с пацанами то и дело попадали впросак, используя малознакомые выражения и сленг. Зато сейчас их словарный запас сильно обогатился.

— Лучше пан, покажьте, шо у вас там закось проблема.

— Эх, проблем.

— Опять?

— Зынова.

— Кто ж у вас такой неаккуратный?

— Треба сделать, хлопче, половина работы встала.

— Ага, сделать ему, — Резвый совершил круг около погнутой опоры, — смотри — стопор шарнира с корнем вырван. Работы...

— Ох, ты ж, оху...ть, можно! — выразительно добавил к его стонам голос Аксакал, затем обернулся на товарища. — Что делать будем, командир?

— Снимать штаны и бегать! — Резвый еще раз осмотрел подпорки ленточного транспортера и опорные башмаки, раскоряченный крестообразный раскос и вздохнул. — Ремонтировать смысла не было, надо менять всю опору.

— Ох, ты ж меть!

— Не ох ты, пан Кшиштоф, а звони Джеку, у него на складе наверняка запасные есть. Пусть первым транспортом к нам везут. Рыжий, разматывай кабель и присоединяйся к сети, потом метабу готовь. Мослатый, ты берешь кувалду и вот тут долбишь яму для анкера. Времянку поставим. Я пока начну раскос откорчевывать. Да, Рыжий, проверь, отключен он от сети или нет. Не хватало еще током долбануться.

Заканчивали они работу уже на закате, обливаясь потом, и мокрые как мыши. Хорошие гроши на руднике платили за работу, грязную и тяжелую работу.

— Времянку оставим пока. Завтра уже при свете, на свежачок все еще раз проверим и транспортёр запустим. Но, пан Кшиштоф, с тебя пиво по-любасу!

— Идите в душ, потом к вагончикам, там будет вас пиво.

Шиманьский довольно теребил усы. Сам Господь послал ему сегодня этих хлопчиков. Есть еще у москалей работящие мужчины, не перевелись. Иначе пришлось бы дня два ждать ремонтную бригаду с седьмого разреза, сейчас они были по горло заняты. Он тут же затрусил к своему вагончику, надо достать упаковку "Конфедератского" и кинуть в морозильник и самое главное — вяленую рыбку, которую с оказией привезли ему недавно. Он точно знал, что братья-славяне предпочитает к свежему пиву!

33.09.30. Американская конфедерация, плоскогорье Аппалачи. Рудник Пойсон-Маунтин

— Это еще что за бля в натуре? — Резвый наклонился к лобовому стеклу. Заезд к обогатительной фабрике рудника, куда они направлялись забрать запасные части, был перекрыт мобильным шлагбаумом. ПАЗик осторожно остановился на площадке для транспорта, и пацаны посыпались наружу.

— Чего такое?

— Да вон, на взлётку взгляни! — засуетился глазастый Кен. — По ходу, у нас сегодня гости.

— Агась, продукцию небось вывозят. Получается, два раза в месяц у них экспорт? — Аксакал прижался к проволоке, силясь хоть что-то рассмотреть поросшую растительностью окраину взлетной полосы. — Два серо-брюхих стоят, как и в прошлый раз. Грузовые "Пилатусы", каждый по полторы тонны берет.

— Вот ты у нас спец по авиатехнике.

— А что такого? Я самолеты с детства люблю, прошел бы медкомиссию — уехал учиться на летчика.

— Сейчас учись, кто тут мешает? Вряд ли какая медичка тебя зарубит. Ну а если будет сопротивляться, то меня позовешь. В ход пойдет тяжелая артиллерия.

— Чё? Яйца свинцовые заимел?

Тут же съязвил Резвый, а Якс оглянулся на Рыжего и задумчиво замолчал. Такую постановку насущного для него вопроса он как-то не учитывал.

К стоящим у колючки пацанам подошел незнакомый караульный в полной боевой сбруе и с М-4 на руках и на ломаном английском потребовал отойти в сторону. Резвый с интересом глянул на служивого и спросил на русском:

— Мужик, откуда сам будешь? Говор у тебя интересный.

Черноволосый загорелый мужчина озадаченно обернулся.

— Руски? Одавно сам овде? — он кивнул в сторону корпусов обогощайки.

— Два месяца, — Рез в дополнение к словам показал пальцами. — Тут сейчас чего делаешь?

— Морам знати да же тайна, — серб кивнул в сторону самолетов.

— Понятно. Все у вас от народа секреты, — Рез показательно тягостно вздохнул. — Слышь, у нас в армии командиром батальона был майор, он еще лейтенантом в Косово служил.

— Косово? — по лицу серба как будто пробежала темная волна. — Рат.

— Воевал там?

— Да, — часовой переминался с ноги на ногу, затем почему-то перешел на английский. — Давно, парень, это было, вспоминать не хочу. Вам лучше уехать, сейчас начальство прибудет.

— Понял, брат. Бывай, еще увидимся! Српска живиле!

Серб кивнул на прощание, поглядывая еще некоторое время вслед автобусу со странными русскими пацанами. Потом он покачал головой и продолжил рассматривать окружающие горный аэродром окрестности.

— Чего сам хотел-то? — Рыжий выглядывал в открытую дверь стоящего автобуса.

— Говорит, в армии служил во время войны в Косово. Судя по возрасту, вполне мог. Потом многие из сербов в наемники пошли, вот и здесь уже не первого встречаем. Странно, но чего они к нам не селятся?

— На фига? Они ж европейцы, а мы нужны только для того, чтобы им каштаны из огня таскать.

— Так братки же!

— Вот умный ты вроде чувак, Рез, а в политике ни фига не понимаешь. Как только дело касается собственного табачка, все остальное идет побоку. Развод это голимый.

Резвый потемнел лицом и хотел начать спор, но его вовремя перебил Якс.

— Видели, что прилетевшая охрана к самолетам таскала? Явно что-то тяжелое, в деревянных ящиках, обычно в таких боеприпасы возят.

— Золотишко?

— Возможно, не наше это дело, — уклончиво ответил Рез, потом как-то разом озадачился и неожиданно скомандовал Аксакалу. — Якс, на пригорке тормозни, а ты Рыжик выскочи наружу по-быстряку, будто колесо осматриваешь. Минуту и ходу дальше!

Никто его неожиданной команде не удивился, у Резвого в башке частенько возникали интересные идеи, иногда из них получался толк и даже прибыток. Так и поступили. Со стороны все выглядело вполне естественно и, наверное, охрана аэродрома не обратила особого внимания на вставший накоротке автобус. Мало ли что тут может быть? Например, на шипастого аспида колесом напоролись? Опасная тварь, к тому же отлично маскируется, пока не наступишь и не поймешь, что прокололся в буквальном смысле слова. Потом уже поздно будет, сдохнешь моментом, если противоядия с собой нет. Медик рудника на второй же день запихнул в автобус к парням целый ящик со всевозможными уколами и лекарствами, и жестко проинструктировал, чтобы лишнего здесь не жрали и по сторонам чаще посматривали. Компания, конечно, страхует всех работников, но лишних денег все равно много не бывает.

— Что это у тебя такое?

— Выменял у Франка на ножик, — Рез быстро проматывал на маленьком экране миниатюрной цифровой фотокамеры полученные изображения. — Рядом с плотиной тормозни.

Через пять минут вся компания с интересом рассматривала на экране ноутбука снимки с взлетной полосы.

— Хрена себе! Это что за машина? — Конопатый ткнул в сторону спрятанного за ангар третьего самолета.

— По ходу "Сессна" и вроде как Двести восьмая. Она пассажирская, человек десять спокойно влезет, — охотно ответил Якс.

— Наверное, на нем охрана и прилетела, — резюмировал Резвый.

— Точно! Они могут двигаться вслед за грузовиками и в случае чего помощь оказать.

— Далеко они, вообще, лётают?

— Смотря по загрузке, — пожал плечами Аксакал, — тысячу с гаком вполне могут осилить. Только у этой "Сессны" скорость больше, "Пилатусы" неторопливы.

— Смотри! — Кен пролистал несколько снимков. — По ходу к твоим "Портерам" и таскают эти зеленые ящики. Во, и парни в той же одежде, в какой серб на воротах был. Здесь же, — рыжий увеличил очередной снимок и стали заметны четыре человека в одинаковой бежевого оттенка форме.

— Орденские! Какого хрена они-то здесь делают? С ними, получается, прилетели?

— Кстати, что именно в том ангаре находится, мы также не знаем. Вот эти три больших корпуса — обогатительный комбинат, там скорей всего породу с драгоценными металлами очищают и слитки льют.

— Ты-то откуда знаешь, морда мосластая?

— Куда, по-твоему, бочки с соляной и азотной кислотой возят? Химию учить надо было в школе, а не штангу тягать!

— Ха! — оживился тут же Кен. — Так это они получается золотишко в ящиках грузят. Видно же, что тяжелые, еле тащат.

— Один слиток с кирпич размером килограмм тринадцать весит. Как раз в подобный ящик слитка четыре входит, вдвоем можно утащить.

— Мля, откуда вы такие умные, а?

— Только вот орденские крысяки тут каким местом? — Рез еще раз внимательно пробежал снятые им кадры. — Вот, погрузчик видите? Ящички на нем, кстати, специальные, пластиковые.

— Что же, черт побери, в том ангаре находится? Орден здесь зачем? Не нравится мне такая загадайка, — Якс выглядел всерьез встревоженным.

— Пацаны, стирайте к херам файлы! Жопой чую — неладное тут, — зашевелился ужаленный чуйкой в задницу Кен.

— Чего рамсишь? Ну, золото, ну еще какая хрень! Вывозить все равно это куда-то надо. Орденские, видимо, и скупают у хозяев все прямо на корню. Раз такая зарплата у них охрененная, значит, и прибыль неплохая. Нам какое до этого дело? Так что не менжуйся, — Резвый был внешне спокоен, но флешку все равно отформатировал. Информацию они и так добыли, будет чем перед Михалычем козырнуть. Аксакал рыбкой нырнул за руль и оглянулся на товарищей.

— Куда валим?

— Куда-куда, на базу! Работа, по ходу, сегодня шабаш.

— Век бы так, — заулыбался во всю ширь конопатого лица Рыжего.

— Да не гони, — Рез сложил гаджеты в специальный противопыльный бокс, — на следующей неделе начинаем консервацию техники. Скоро домой погоним!

— Эх, где там еще дом наш?

Пацаны молча переглянулись, глаза у всех странно затуманились. Первым их настоящим потрясением в этом мире было то обстоятельство, что дорога оказалась в один конец. Никого пацанов не спрашивали, хотят ли они навек оторваться от неласковой, но все-таки Родины. Засунули в ангар и выволокли уже на другом конце Галактики.

На базе всех ждал сюрприз. Стив, счастливо улыбаясь, выставил перед парнями три ароматнейших блюда с рисом и овощами, поверх которых лежали огромные красноватые креветки.

— Что это? Пахнет вкусно, — Аксакал был всегда не дурак пожрать.

— Гамбо, Луизианское гамбо.

— Эти откуда? — Кен подозрительно смотрел на местных ракообразных, которые в условиях Новой Земли достигали внушительных размеров.

— Так самолетами и привезли, — хвастливо заявил черный кок. Он светился так, как будто это сам их лично заказал. — Все равно порожняком летят. Наш босс попросил закинуть по пути немного морепродуктов. Завтра будет бостонский чаудер с красным полосатиком.

— Отлично! Я всегда любил рыбу. Так здорово было в Порто-Франко, там с ней проблем никогда не было, и всегда самая наисвежайшая.

Рыжий подозрительно глянул на старого товарища.

— Откуда это у тебя такая любовь к морепродуктам образовалась?

— Так я же до шести лет под Мурманском жил, батя там работал, пока жив был. Видимо, там и пристрастился. Жизнь без трески тоска, как необструганная доска!

— Что-то ты раньше об этом не рассказывал.

— Ты и не спрашивал.

— О, рачки! — подошел к столу Резвый, выставив на кошт три банки холодного пива. — По случаю нежданного выходного дня можно и бахнуть!

— Чего тут бахать-то?

— Рыжий, я тебя когда-нибудь по башке крепко-накрепко тресну! Чего ты такой нудный?

— Так время свободное есть, а девок нема. Не видишь — приступ спермотоксикоза у него.

— Я тебе дам спермо... — Кен запальчиво вскочил с места.

— Харэ, брек, — Рез охладил обоих товарищей и начал отрешенно поглощать блюдо креольской кухни.

— Чего делать будем, кэп.

— А? Думаю, надо шмотки начать собирать. Чтобы потом времени не терять.

— Чего так?

— Да знаю я эти дембельские аккорды, как начнут нас во все дыры гонять, так и не разогнуться будет.

— Точно! Пойду тогда, постираюсь, пока стиральные машины свободны.

— Вроде обещали за эти работы сверху заплатить?

Кен был, как всегда, предельно практичен и что-то там, в голове постоянно считал. Видимо, прикидывал, сколько будет стоить сводить дюжину девчонок в хороший ресторан, и можно ли у тех купить меню мелким оптом.

— Заплатят, иначе, зачем я с Джеком договаривался. Договор в папке.

— Когда и успел? — Рыжий озадаченно глянул на Резвого, тот в их компании отвечал за координацию работ и постоянно общался за всех с местным начальством.

— Вчера еще, пока ты с Мыколой козла забивал. Много ему проиграл?

— Да так, трохи...

Все засмеялись. Мыкола Пинчук был местной достопримечательность. Он один из немногих, кто сидел на этом плоскогорье безвылазно уже три новоземельских года. Зимой он охранял оборудование, а летом занимался поставкой на кухню мяса и ремонтировал ограждения, а также был известен своим весьма прижимистым характером и страстью к выпивке. Именно Мыкола подпольно поставлял рабочим самогон собственного производства. Говорил, что из местных кактусов делает. Врет, наверное, старый пень.

2.10.30. Американская конфедерация, плоскогорье Аппалачи. Рудник Пойсон-Маунтин

— Куда тут? — Аксакал нажал на тормоз, ПАЗик жалобно заскрежетал и валко остановился.

— Вон стрелка торчит, не видишь, олух царя небесного?

Якс огорченно обернулся на Рыжего, но только тяжело вздохнул. Приступы спермотоксикоза начали постепенно перерастать в лихорадку. Кого-то из представителей женского пола на Большой Земле ждет огромный сюрприз в виде мегалитров белой, настоянной месяцами воздержания жидкости. Конечно, вслух об этом сказано не было, но и Резвый как-то особенно ехидно блеснул глазами. Мысли Конопатого, видимо, в этот момент унеслись далеко-далеко, в виртуальные обнимашки титек третьего размера, поэтому ментальную подколку товарищей он не прочухал, очнувшись только, когда они остановились на погрузочной площадке шахты номер тринадцать.

Вот такое несчастливое число выбрал себе один из немногих русских горняков, работающих на руднике с канадским именем Пойсон-Маунтин. Именно геологи из Канады, оказывается, и открыли здешнее месторождение. У горячих северных парней, видать, еще со времен легендарного Клондайка остался нюх на золото.

— Петр Федорович, вот и мы.

Первым, как водится, шел Резвый. С мастером Вакульниковым он как-то виделся у Джека, а перед приездом успел пообщаться по телефону. Кряжистый, широкоплечий мужчина в возрасте носил короткую бородку, был приветлив и тут же протянул для рукопожатия мозолистую руку.

— Здорово живем, робятки! Рад хоть с кем-то пообщаться на родном наречии.

Вакульников басил и окал, от его голоса внезапно повеяло чем-то отеческим и хорошо знакомым.

— Так ехали бы к нашим, дядь Петь.

— Не хочу голым соколом на старости лет по земле ползать. Бездельники и голодранцы нигде не нужны. Вот заработаю здесь на домик с огородом, обстроюсь рядом с Демидовском или лучше ближе к горам. Я же сам с Урала.

— Фёдорович, ты бы нам сразу фронт работ наметил, вечером об остальном побазарим.

— Ладно, робята, вижу, что спешите домой ускакать, сам такой был, — мастер усмехнулся в усы и пошел к столу, стоящему в теньке. Солнце уже начало знатно припекать, осень в этих краях еще никак не ощущалась.

— Начните с дальней погрузочной линии. Весной тут большая вода пойдет, снесет её к едрени фени. Потом переходите к подстанции, ограда и внешнее оборудование на вас. Оно уже обесточено, остальным электрики займутся. Потом двигайте к подъемникам на шахту.

— Ого! — Кен приподнял козырек бейсболки. — Ни фига нам работы навалили!

— Не ной, сынок, это еще по-божески. Я сам до вечера в шахте буду. Как всегда, самое интересное под конец обнаруживается. Да, и по сторонам посматривайте! Я тут, конечно, повыбивал самую нечисть, но вдруг кто новый заявится, полакомиться молодым, не жилистым мясцом.

Вакульников кивнул в сторону огромных высушенных голов, поставленных на высокие колья. Кен поежился, увидев здоровенную башку Аппалачского варана. Якс тут же деловито осмотрел свою "Светку".

Резвый задумчиво глядел вслед горняку, затем повернулся к товарищам:

— С чего начнем, пацаны?

Конопатый уставился в сторону подъемника.

— С этого. Смотри — он сейчас в тени, потом зажаримся.

Рез почесал небритый подбородок и согласился. Работать на полуденном солнце, и в самом деле, не хотелось.

— Тогда я наверх, Якс — ты на стреме, Рыжий, тащи тележки, грузить будет сразу там, потом автобусом чохом к площадке оттарабаним.

— Лады!

Конопатый рванул в сторону ангара, как будто у него были пятки смазаны. Якс только усмехнулся и полез на скальную полку, откуда был лучше обзор в сторону распадка. Остальная ближняя территория была обнесена мощным проволочным забором, чтобы у зверья дурных мыслей не возникало.

— Торцевый давай на четырнадцать. Сука, тут же сухой вроде климат, откуда тогда эти ржа?

— Роса по утрам, этого хватает.

— Да?

— Вон речка, вон болотце. Там крокодил. Зубастый зверюга.

— Где?

Кен аж подскочил с места, а Резвый обидно захохотал.

— Какие крокодилы, Рыжик, с Федоровичем? Знаешь, как он бьет, видел его ружьецо? Бля, динозавра можно завалить из такого. Говорят, у него самая безопасная шахта во всем руднике!

— Шуточки у тебя! Давай опрыскаю болты растворителем, займемся пока следующей опорой. Да, здесь без ломика уже не обойдешься. Жрать, кстати, когда будем?

— Сегодня сухпай, так что хоть счас.

— Чё это вдруг?

— Стив какую-то заразу подцепил, вчера на попутке увезли.

— Хреново, значит, начнут кормить замороженной дрянью из военных запасов.

— Тогда мы будем свои консервы жрать, — флегматично ответил Резвый. Армия приучила его стойко переносить трудности службы, возникающей в основном из-за разгильдяйства и покуизма собственных командиров и начальников. Видимо, считалось, что так русские вооруженные силы будут лучше готовы к встрече с европокуизмом генералов из НАТО. Пока цивилизованный боец подтирает задницу пайковой туалетной бумагой, русский сделает шюрикён из крышки консервной банки.

— Это не еда, — тяжко вздохнул Кен, большой любитель самолепных пирожков. Отчего-то в последнее время у него остро проявилась тяга ко всему домашнему. Он даже разыскал где-то маленькие занавесочки в горшочек и повесил в их вагончике, где уже и так стояли нормальные жалюзи. Рез покосился в сторону товарища, но промолчал, тут же начав орудовать ломиком.

— Последняя, — Резвый давно снял майку и работал голый по пояс. Он бы и штаны снял, но боялся ободрать ноги. Пот буквально ручьями стекал с молодого поджарого тела. Загару же могли позавидовать записные модницы большого города. На курорте такой точно не получишь!

— Уф, вот это я уработался! — Аксакал обессиленно рухнул прямо в пыль дороги. Неподалеку в теньке "отдыхал" с Калашом в руках Конопатый.

— Зато норму за два дня уработали. Раньше уедем! — счастливо улыбался донельзя довольный Рез.

— Сколько дней осталось? — донеслось из кустов.

— Еще пять, пацаны, чеки получим и сразу рванем. Сначала к дяде Мите, он подмогнет их грамотно обналичить. Кстати, — Резвый повернулся к Аксакалу, — может, попросить там деньги нам на счет к Демидовск перевести? Чего с кэшем волочиться по дороге.

— Пожалуй, дело! — согласился с другом Якс.

— Ну что, иди заводи шарманку, оттащим все тележки и в вагончик. Скоро шахтёры выйдут. Чего-то они сёдни целый день корячатся. Жила, что ли, хорошая пошла?

Вскоре со стороны площадки послышался звук мотора, а затем шуршание по камням покрышек. Рез сжал в руках СВТ и еще раз придирчиво огляделся. Не хватало еще под самый конец, чтобы какая-нибудь дурная зверюга часть твоей задницы откусила. Люди обычно в последний момент расслабляются, а хищники это отлично чуют.

— Рыжий, подцепляй! — высунулась из окна ПАЗика голова Якса. Кен забегал вокруг тележек, еще раз проверяя все сцепки, затем уверенно махнул рукой. Вскоре все перевели дух и уселись на лавочку у шахтерского вагончика.

3.10.30. Американская конфедерация, плоскогорье Аппалачи. Рудник Пойсон-Маунтин

— Молодца, робята, здорово поработали! Джек по телефону передал, что вас раньше отпустят.

— Отлично, и в самом деле, у нас дембельский аккорд получился, — Резвый счастливо улыбнулся, белые зубы ярко блеснули на грязном лице. Сегодня парни помогали выносить лишнее оборудование из самой шахты. Помощники Федоровича уехали с последним грузовиком. Для окончательной консервации Вакульников ждал специалистов, его очередь из-за дальности расположения самой шахты выходила последней.

— Тогда идите, мойтесь, потом вечерять будем, — мужчина показательно булькнул чем-то, лежащим в его ранце.

— Федорович, ты наш герой! — Рыжий, как всегда, был щедр на эмоции.

— Токма для здоровьица и за землячество, — улыбнулся мужчина, нравились ему эти веселые засранцы. Все-таки родная, русская душа, она всегда ближе. Особливо после третьей стопки.

— На чем таком настаиваешь её?

Аксакал еще раз понюхал стопку желтоватого холодного напитка.

— Есть тутма...орешки одни. Целебные, — Вакульников задумчиво нарезал вяленый окорок на тонкие полоски, — мне их Виккерс покойный показал, царствие ему небесное!

— Это, который здесь руду нашел?

— Он самый. Тоже интересовались?

— Да как-то не особо, просто я заметил, о нем тут частенько вспоминают.

— Так характер был у мужика, — мастер усмехнулся. — Он же сам из Канады, всю жизнь по диким местам бродит. Мы с ним по первости хорошо сошлись, цистерну разного вместе выкушали. Он аж на сто миль вокруг все оползал, нашел здеся много чего интересного. Лихой казак, таких людей сейчас не делают.

— Что тогда с начальством не поделил?

— Да мутная вышла история, — Вакульников прихватил со стола кус хлеба, положил на него лист салата, а сверху мясную нарезку. — И я бы не советовал вам, ребята, задавать по этому поводу вопросы местному руководству.

— Орден?

— Вот, вишь, и сам понимаешь. Еще по одной? Дело-то сделано!

— Федорович, что за мясо такое у тебя вкусное?

— Да весной еще, когда животину местную отстреливал, молодого телка решил себе забрать. В шахте есть пустопорожние ответвления, там как раз сухо и холодно, вот там окорока вялить и поставил. Ребрышки бычка подкоптили, остальное ребята в гуляш использовали. Мы же тут на собственном коште состоим, еду возить далеко.

— Телятина получается, — Аксакал вгрызался молодыми зубами в весьма дорогостоящий по меркам бывшего мира продукт. На старой Земле им вряд ли получилось такого изведать. Не положено росиянскому быдлу всяческие хамоны вкушать. Вакульников к тому же содержал рядом с шахтой небольшой огород и сейчас угощал гостей малосольными огурчиками и зеленью. Помидоры, говорил, тут плохо растут, зато кабачки, как тыквы прут. Весь полив был автоматизирован, следовало только регулярно пропалывать почву и собирать урожай. Солнца хватало с избытком!

-Навроде того. Земли тут богатые, надо только руки приложить. Как потом будет — не знаю, а на мой век хватит!

Вакульников осоловело оглядел стол и с довольной донельзя физиономией откинулся в кресле. Оно было тут одно, только для мастера, так и называлось "мастерское". Рыжего же давно терзала некая мысль, он завсегда любил встревать не в свое дело, вот и сейчас не ко времени ляпнул:

— Федорович, ты сёдни как сытый кот возле ушата со сметаной. Дела, видать, задались?

Мастер задумчиво посмотрел на молодежь, разлил еще по одной, закусил огурчиком и размеренно пробасил.

— Да, робята, бывает в жизни масть! Вот и мне повезло, вытянул, наконец, счастливый билет.

— И шо, теперича домик в горах купишь?

— Вот и куплю! Чего ржешь, морда рыжая?

— Никак, мастер, жилу богатую выискал! — показно ахнул Якс.

— Нашел и еще какую, — Вакульников о чем-то задумался, затем махнул рукой. — Каски одевайте и фонари берите, сейчас я вам такое покажу — на всю жисть запомните.

Парни боязливо озирали каменный потолок и стены неширокой штольни, вырубленной в глубине горного кряжа. Неровные, грубо сработанные скосы, встречавшиеся изредка деревянные подпорки, узкие рельсы под ногами, запах глины и пыли. Общая мрачная обстановка подземелья давила на подсознание, заставляла невольно пригибаться даже тогда, когда свод был еще относительно высоко. Пацанам временами мерещилось, что из темноты боковых ходов на них кто-то кровожадно посматривает. Идущий позади всех Аксакал то и дело озирался. Ему казалось, что сзади него кто-то тихонько крадется. Вакульников же шел совершенно спокойно, это были его личные владения, он знал в штольне каждый малый закуток и смог бы выбраться отсюда даже на ощупь.

— Осторожней, туточки яма! Не успели заложить, все ведь тут вручную, времени на все не хватает.

Мастер то и дело обращал внимание парней на странные рисунки, сложенные из различных минералов, которые иногда проявлялись на стенах. Он сыпал специальными терминами и редкими геологическими названиями. Было заметно, что в горнорудном деле этот мужчина неплохо соображает.

— Ой! — Кен засмотрелся на прозрачную жилку и стукнулся головой об каменный выступ, хорошо хоть башка была в каске.

— Осторожно, смотри по сторонам, Рыжик. Все, пришли, дальше не успели отработать, — мастер горестно вздохнул. — Это уже без меня в следующем годе будут долбить. Сначала крепеж здесь надо новый поставить и камеру расширить. Да начальство найдет, кого мастером назначить. Подь сюда, пацаны, — Вакульников наклонился к стене и достал из сумки небольшой молоток, затем примерился и стукнул им несколько раз по выступу породу и что-то вынул из торчащей глыбины. — Смотрите, якой минерал на этом свете имеется.

Парни завороженно наблюдали, как серебристый на вид камень сперва растаял, затем растекся на руке шахтера. Вязкая, как ртуть субстанция начала обволакивать кисти Вакульникова.

— Охренеть! — только и смог вымолвить Кен.

— Это что еще за бодяга? — поддержал его Якс.

— За этим, значит, здесь Орден охотится? — первым догадался Рез.

Чуть позже мастер дал минерал Конопатому, тот не смог удержаться от глупого хихиканья.

— Он меня щекочет!

— Разве это возможно?

— Тут все возможно, мир новый, непознанный, — Вакульников оглянулся и добавил уже более тихим голосом. — Говорят, что эта дрянь используется в воротах.

— Каких еще воротах? — брякнул Аксакал, с восхищением наблюдающий, как его правую руку медленно обволакивает неизвестный земной науке металл. Да и металл ли это? Было в движении неведомого минерала нечто странное, как будто даже разумное. Кроме легкого покалывания по телу, начиная с ладони разливалось блаженное тепло.

— Дурень, по каким ты сюда попал, — мастер отечески усмехнулся. Заметно было, как его распирала гордость и желание хоть кому-то поведать о собственном открытии. Резвый на него странно посмотрел, но промолчал, к металлу он также не прикоснулся. Зато Кен изъявил желание еще раз потрогать инопланетное чудо и с привычной ему наглецой начал выспрашивать:

— Ты-то откуда про Ворота сам знаешь, Фёдорович?

— Да уж знаю, шила в мешке не утаить. Или вы думаете, что рудник тут отгрохали только из-за золота? Представляете — сколько в этот рудник средств вбили? Одна охрана жрет, как не в себя!

— Отлично представляем, — Резвый встал с коленей и сейчас внимательно смотрел на мастера. — Мы тоже сомневались, стоило ли так далеко переться для разработок. Не так уж много отсюда золота и вывозят.

— Умный, чертяка. Ладно, пошли, робята, выпьем еще по одной и на боковую. Завтра вам выезжать по холодку.

Они двинулись обратно, только мастер сейчас сделал вид, что чуть приотстал, и уже почти у самого выхода приманил к себе Резвого.

— Ты смотрю, паря сообразительный, поэтому и главный в вашей гоп-компании.

— Чего сказать — то хотел, Фёдорович? Не зря же нас сюда притащил?

— Правильно тебя оценил, — они уже вышли на свежий воздух, и мужчина глубоко вдохнул. — Вот затем и хожу под землю, чтобы снова и снова возвращаться. Смотри, какая она красивая, матушка наша природа! — затем он придвинулся к Резу поближе. — Дело тут такое — металл этот проклятый пока никому счастья не принес. Так что если на следующий год меня нигде не найдешь, то знаешь к кому обратиться.

Резвый молча посмотрел в глаза пожилому, пожившему уже на белом свете человеку, затем понятливо кивнул.

— Сделаем, Фёдорович. Ты только того там, осторожней!

— Куда без этого. Сами с усами!

Веселья особого уже ни у кого не было, все здорово устали от авральной работы и последних впечатлений, поэтому вечерять закончили быстро, разойдясь, кто куда. Вакульников в свой вагончик, пацаны же устроились прямо в автобусе. Там хотя бы они чувствовали себя в относительной безопасности. Сейчас уже стоило бояться не только диких зверей, но и особо хитрожопых людишек.

4.10.30. Американская конфедерация, плоскогорье Аппалачи. Рудник Пойсон-Маунтин

Из уборной выкатился заспанный Кен и тут же плюхнулся за стол.

— Что есть похавать?

— Овощи и хлеб, — кивнул на закрытые от мух тарелки Аксакал.

— Пирожков нет?

Рыжий не стал дожидаться ответа и полез за чайником. Хоть заместо чёрного чая сейчас в нём были заварены какие-то травы, но привычка есть привычка. Вскоре из вагончика показался озабоченный Резвый.

— Куда катим, кэп?

— На шестую идем, блин. Вон, какой крюк придется делать. Зато обещали послезавтра все выплатить и отпустить.

— Так это что — шабаш?

— Не суетись, Рыжий, а то накаркаешь! — недовольно глянул на товарища Якс. — Тогда я завтра и заеду к механикам в ангар. Мотор послушаем и ходовую заодно глянем.

— Правильно! Кен, шмотки собрал?

— Все упаковано в пленку. На хрен потом стирать заново?

— Молодца! Доедаем и по коням.

ПАЗик уже выехал на основную дорогу, когда зашипела вызовом рация. Как всегда, начальству отвечал Резвый. Бывший десантник быстрее всех осваивал американский вариант английского языка. Он внимательно выслушал сообщение, затем задумчиво положил гарнитуру на полку.

— Чего там?

— Якс, поворачивай на базу.

— Чего так?

— Треволт к себе вызывает, заодно и заправишься. Кен, ты пока рывком на кухню, может, чего горячего выдадут. Чувствую, задержимся на шестой до позднего вечера.

— Не хватало еще ночевать там остаться.

— Не ссы, Якс, по-любасу уйдем с последним конвоем! Они там руду еще вовсю грузят. Получается, что парни с обогатительного самые крайние отчалят.

— Не, последние на самолетах с ценностями уйдут.

— Соображаешь!

Парни уставились на пыльную дорогу, уже порядком опостылевшую им за эти долгие недели. Хотелось морского бриза, зелени, а еще лучше родных березок. У них в деревне, наверное, сейчас осень, листья опадают, рябина алеет в лесу, свежие ветра гонят севера свинцовые тучи. Вездесущая грязь превращает сельские дороги просто в направления. Но до чего же она все-таки хороша, родная русская грязюка! Так бы плюхнулся в неё, как порося и радостно захрюкал.

— Мистер Рез, что вы делали поблизости от аэродрома десять дней назад?

— Это когда самолеты прилетали? Так мы просто ехали в четвертый ангар запчасти получить.

— Зачем вы отвлекали часового на посту?

Резвый никак не поменялся в лице, это свойство у него было еще с детства. и частенько помогало в уличных драках. Обычно ведь не ждешь удара от нарочито спокойного на вид парня, поэтому и пропускаешь его. В армии на солдата с постоянным покерфэйсом руководство также обращала внимание меньше, что позволяло молодому бойцу смело класть болт на его приказы и прочие ЦУ. Хороший, в общем, у него получился природный талант.

— Так просто спросили у него — почему нельзя проехать. Нас же никто не предупредил!

— Камеры показывают, что вы с ним довольно долго разговаривали.

— Сэр, обычные вопросы, кто, откуда. Мы же тут недавно, любопытно. Да и в нашем контракте ничего не указано насчет частных переговоров.

— Вы служили в армии, молодой человек, и должны знать правила. Лучше ответьте мне, что вам там было так интересно.

— Часовой оказался сербом из Косово, сэр, и у меня к нему, естественно, возникли вопросы.

— Вот как? — Треволт нахмурил брови. — Братские связи славян? Так это вроде называется?

— Типа того.

— Я служил в тех краях, только в Боснии, — бывший рейнджер устало плюхнулся за рабочий стол. Итак, в конце сезона проблем хватало, так еще возись с этим русским головорезом. — Гоняли по горам сербских бандитов.

Резвый резко выпрямился и постарался напрячь весь наличный английский:

— При всем уважении, сэр, но сербы как раз были на своей земле. Это вы пришли туда незваными.

— У нас был приказ, сынок.

— Незаконный, сэр. Ваше присутствие там было совершенно нелегитимно.

— Вот как ты заговорил! — Треволт побагровел и хотел, было вспылить, но вовремя опомнился. — В моем подразделении я быстро научил бы тебя дисциплине.

— При всем уважении, — Рез сейчас нарочито не добавил почтительное "Сэр". — Я бы не стал служить в армии вероятного противника.

Бывший полковник так и застыл на месте, давно ему так открыто и откровенно не хамили. Затем он достал из фанерной коробки сигару и захохотал в голос.

— Узнаю русских! Вам, парни, палец в рот не клади. Все-таки у Америки в былые времена был по-настоящему достойный противник!

— Здесь нас также уважают.

— Ладно, вали на работу, парень. Но в следующий раз не суй свой нос туда, где совершают делишки Орденские крысы. Возникнут проблемы. Понял меня?

— Так точно, сэр! — почтительно вытянулся Резвый. Так могут тянуться только люди, отслужившие срок в настоящей армии.

Треволт устало махнул рукой. Когда молодой человек вышел, он лениво взял трубку телефона:

— Стоун, сделай мне переговоры с анклавом. Да срочно!

Глаза бывшего военного нехорошо сузились. Чертовы русские, на этой планете у него здорово связаны руки. Возникшую на ровном месте проблему не так-то просто решить. Особенно в манере, присущей американцам. Перед тем как сделать хоть один единственный шаг, стоит просчитать последствия. Ну а то, что они точно будут, сомневаться не приходилось. На этой новой планете никто не будет посылать дипломатические ноты и требовать подобного же ответа, а попросту отправит разобраться с проблемой отряд спецназа. Что такое русский спецназ все на Новой Земле отлично себе представляли. Желающих испробовать на себе их кулаки поблизости совсем не наблюдалось.

Да и сам рудник находится у черта на куличках, что уже есть проблема для активных попыток противодействия. К тому же не стоит забывать, что так называемые американские территории Конфедерация и Техас совсем не жаждали помогать Орденским служакам. Скорее будет наоборот.

Треволт вздохнул и зло загасил сигару. Да ну его к лешему, это проблемы Ордена, а не компании! Он только передаст информацию и умоет руки. Да и как-то не хочется портить жизнь этому парню. Тот очень похож на его самого в молодости. Черт, эти болваны сами наняли славянина в охрану, вот пусть и решают свои проблемы сами. На столе запищал зуммер вызова, и полковник уверенным движением поднял трубку.

— Мля, это еще что за херь?

Внезапно вместо широкого распадка между угрюмых скал, в который отворачивала дорога на шестую шахту, возникла некая пыльная взвесь. Как будто перед автобусом только что пробежал с десяток самосвалов, подняв в воздух огромные клубы пыли. Аксакал тут же снизил скорость и включил фары. Правда, это никак не помогло. Сквозь лобовое стекло окружающая их местность совершенно не проглядывалась. Было видно только несколько метров непосредственно перед машиной.

— Давай вперед на самой малой, найдем разъездную площадку, там и остановимся, — предложил всклокоченный Рез, не любил он сюрпризы.

— Ага, а если на что-нибудь напоремся?

— Тогда остановимся точно!

— Юморист, мля!

ПАЗик, нервно завывая на первой скорости, понемногу вихлялся на дороге. Парням даже показалось, что бугры на ней стали как-то выше, а ямы глубже. Правда, они ездили сюда только один раз и дорогу особо не помнили. Кен не отрывался от бокового окна, стараясь разглядеть снаружи хоть что-то.

— Ни фига не пойму — это пыль или туман? Больно уж густо пошла.

— Ё! Да эта хрень белеет прямо на глазах!

Вокруг автобуса вспыхнуло белёсым, как будто в огромной фотостудии бахнули вспышкой, и парням показалось, что они падают. Возникло то ощущение, которое наблюдается в скоростных лифтах при движении вниз, или в самолетах, когда они проваливаются в воздушных ямах.

— А-а-а-а!

— Кен, заткнись! — запоздало зарычал Резвый, который по наитию схватился за вертикальный поручень.

Они снова ехали, куда-то перемещаясь в пространстве, все так же мерно рычал двигатель и привычно гремела на неровностях дороги подвеска. Только сейчас вокруг автобуса вырисовывались вовсе не холмы и горы, да привычная взгляду чахлая горная растительность. Ничего этого за окном автобуса видно не было. Только песок, песок и песок и никакой дороги.

— Это я один сбрендил или...

— Или! Не останавливайся, завязнем нафиг!

Рез выскочил в проход и резким движением спустил складную лестницу, через мгновение он уже был на крыше, затем свесился в салон.

— Направо заворачивай, там камни!

Вскоре ПАЗик, натужно завывая, вырулил на площадку, покрытую мелкой щебенкой. Она находилась в небольшом углублении, видимо, остатке старого русла, понемногу заметенного песками. Пацаны тут же высыпали наружу, не забыв при этом захватить оружие, этот новоземельский рефлекс уже не требовал повторного закрепления. Они ошарашенно озирали песчаные окрестности, не находя никаких признаков горного плато Аппалачи.

— Охренеть! Это же пустыня! — первым опомнился Кен. Он, как всегда, в подобных ситуациях стал излишне суетлив.

— Да видим, бля, что не болото! Только откуда она взялась? До ближайшей пустыни от нас миль триста, и это через горы, если еще не больше. И как мы сюда, черт побери попали?

— Может того, нас усыпили? — покосился Якс. — Ты же сказал, что с этим воякой поцапался.

— На хрена? Хотели бы — так разобрались! Да и... Мы же записывали километраж для Джека?

— Понял, — Якс тут же метнулся к автобусу, затем вернулся обратно, озадаченно почесывая голову. — Все ровно, лишнего пробега нет.

— Тогда что это за чертовщина!

Резвый показал на кузов ПАЗика и все рванули туда.

Все причиндалы и оборудование, приделанные к задней части автобуса было окутано серебристой субстанцией, которая переливалось на ярком свету всеми цветами радуги. Казалось, что она пульсирует, как живая, перетекая узкими рукавами по неровностям кузова.

— Б...ть, пацаны, это же тот самый металл, который нам Федорович показывал.

Все разом повернулись к Конопатому. Рез сверкнул глазами, а его кулаки невольно сжались.

— Чего, чего я-то сразу? Ну заныкал малёхо! Надо же было нашим хоть что-то привезти? Для вас же старался, обормоты!

— Ты, вообще, — больной что ли , Рыжий? — наступал на него со злым оскалом Аксакал.

— Чё сразу Рыжий?

— Дубина, нас бы завтра на КПП стопорнули и все равно откопали эту дрянь, — разозлился Рез. — Это же прямое нарушение контракта, подсудное дело!

— Да век бы не нашли! Я в тайник, который в бампере ту дрянь спрятал. Там и было-то всего чуток! Даже не знаю, как это дерьмо так внезапно разрослась? Я же все щели герметиком спецом запаял, за два дня пропылилось бы, хрен заметишь. На простук также не просечешь.

— Дела, — Аксакал тяжело рухнул на невесть откуда взявшийся большой валун. — Федорович ведь объяснил, что эта дрянь каким-то способом в Воротах используется. Помните, когда сюда проходили, через похожую на вид металлическую дрянь пролезали.

— Точно — один в один отсвет и переливается аналогично, — оживился потухший было Конопатый.

— Хм, это что получается — эта штука может перебрасывать материю в пространстве?

— Очень даже, я бы сказал, живую материю.

— Пацаны, — Резвый хмуро оглядывался, — нам бы вернуться в автобус, не нравится мне тут чего-то.

— Есть еще чай?

— Кен, хорош жрать, мы в этих песках еще непонятно, насколько застряли.

Рыжий, уже собравшийся отрезать еще один кусок хлеба, замер на месте, будто бы осознав, в какое дерьмо они попали и положил еду обратно в ящик.

— Кстати, сколько у нас жрачки, вообще, осталось?

— НЗ ящик с консервой и макарошками, — начал считать запасливый Кен, — есть еще свежак: два батона хлеба, рис с рыбой в термосах. Да, Федорович нам подарил своего хамона, вон, в холщовом мешочке лежит. Так что недели две жрать будет чего.

— Ну да, если воду найдем, — тут же охладил его напускной энтузиазм Якс.

Все замолчали, привыкли они за эти недели водичку не экономить, полно её было в горах, чистой и холодной. Все дружно уставились на два больших двухлитровых термоса и десятилитровый баллон с технической водой, которую в принципе можно было пить.

— Так что воду экономим, — подытожил импровизированное совещание Резвый. — Я наверх, гляну чего там и как.

Вскоре он спустился вниз и начал деловито собирать оружие.

— Ты куда?

— Дальше метрах в трехстах холм, хочу оттуда на здешние просторы глянуть. Выполнить, так сказать, нашу туристическую программу. Якс, залезай наверх с винтовкой, мы с Кеном пёхом двинем.

Рыжий, нехотя встал и потянулся за румынским Калашом, привычно проверяя крепление кобуры с пистолетом. Резвый в это время перешнуровывал высокие ботинки. В песке могли водиться змеи, так что лучше идти в крепкой обуви. Якс же доставал из ящика пулемет, привычно заряжая в него ленту.

— Странно, ведь для подобного переноса нужна масса энергии. На базе Ворота же были подключены к электричеству.

— Да хрен его знает, что там нужно, не сразу же мы сюда перенеслись. Или скорость влияет, или автобус до требуемой температуры на солнце нагрелся.

— Ага, или мы сами перегрелись и сейчас бредим.

— Хорошо базарить, бойцы! Кен, ты готов?

По песку идти было сложней, ноги то и дело поскальзывались на песчаных гребнях, образовавшихся на склоне холма. Ступни то и дело норовили зарыться в песок. На одной из сторон возвышенности даже росли какие-то колючки. Конопатый подошел к одному из кустов и внимательно его осмотрел.

— Рез, вроде такие я видел в Алабаме.

— Ну, хоть что-то радует, значит, мы все-таки на Новой земле. Только вот куда нас к черту занесло?

Они остановились на гребне и замерли. Казалось, что куда ни глянь — везде пустыня. Относительно плоские каменистые участки соседствовали с высокими барханами, желтоватый песок с красно-бурым камнем.

— Ёп твою налево!

— Там что? — Кен был самым глазастым в их компании.

Резвый поднес к глазам бинокль и его губы зашевелились.

— На скалы похожи, дальше... Слушай, там как будто тучи или облака стоят. Глянь сам.

— На переход смахивает между типами местности. Помнишь, на северной трассе мы такое видели, как с гор на равнину начали спускаться.

— Точно! Значит, нам туда. По этой пустыне далеко не проедем, застрянем, и все припасы пропадут. Стой здесь, пока я намечу маршрут.

Резвый достал маленький блокнот и начал что-то на нем чиркать.

Пацаны наскоро перекусили, уменьшили давление в шинах, включили полный привод и двинулись в путь. Рез по очереди с Кеном торчали на крыше, глотая там песок и пыль. Даже повязанный на лицо платок не особо помогал, хорошо хоть в запасе оказались очки-консервы. Рыжий где-то их удачно прихватизировал. Якс крепко-накрепко сжимал рулевое колесо, не отрывая взгляда от дороги и только изредка закидывал в рот мятные конфетки. Было жарко и очень хотелось пить, здесь пригодилась их вновь появившаяся новоземельская закалка, умение пить нечасто и мелкими глотками. Конопатый угрюмо посматривал в сторону термосов, явно что-то прикидывая в уме. Видимо, подсчеты выходили аховыми, и он то и дело тяжко вздыхал. Ну что мешало ему наполнить еще два баллона водой?

Путь по пустыне получился очень уж извилистым, иногда попадались относительно высокие барханы, на которые в том же порядке выдвигались Рез и Кен. Пока парням на земле попадались только мелкие змеи и ящерицы, но кто его знает, что могло ждать их за поворотом. Поэтому патроны уже были в патроннике, а сами пацаны настороже. Судя по солнцу, они при переносе каким-то образом потеряли полдня, и сейчас же стоило поискать место для предстоящего ночлега.

Через три часа неспешного хода автобус затормозил перед небольшим каньоном. Кен быстренько отыскал относительно гладкую скалистую площадку, вполне подходящую для ночевки. С одной стороны, их стоянку прикрывала скала из красной породы, с другой завал из камней, оставалось только развернуться мордой на выезд и устраивать бивак.

— Доедим сначала то, что в термосах. Каждому по две кружки чая. Якс, сколько бензина у нас осталось?

— Миль... километров четыреста еще проедем, если буксовать на песке не будем. Расход большой, на полном идем, на первой или второй передачах. Я ведь только один бак залил, знали бы...

— Понятно. То, что мы с холма с Рыжим видели, явно ближе. Газ у нас для плиты остался?

— Полный баллон, мы же его почти не тратили. В случае чего сварочный приспособим.

— Ага, воду, значит, есть чем кипятить.

— Слушай, а это откуда? — Якс вытащил из инструментального ящика две упаковки жестяных банок.

— Ё! — стукнул себя по башке Рыжий. — Совсем забыл — на отвальную схомячил газировки, хотел ею самогон разбодяжить.

— Сколько всего? Две по двенадцать, итого почти восемь литров. Хоть тут ты молодец Кен.

— Чего опять я? Для вас же обормотов старался.

Резвый остановил взглядом словоблудие дружбана, они и так понимали, что тот сделал глупость не со зла.

— Не нуди! Нам бы из этой пустыни выбраться, да как-то к нашим выйти.

— А если не выйдем?

— Если, да ка бы... Воду найдем и что пожрать, дальше будем посмотреть. Оружие у нас есть, кое-какие припасы так же. Вспомни, как сюда попали. Ходили тогда очумелые по базе, глазам не верили.

— Да я только и запомнил, как нас в арсенал привели. Типа автоматов с патронами прикупить не хотите ли? Как огурцы или помидоры на рынке выставлены. Вот мы все о...ли!

— Телка там еще зачетная была, — расплылся в улыбке Кен.

— Только ты ей никаким хреном не сдался, — незлобиво подтрунивал Якс. — Видал, какие там молодцы из Ворот выезжали. Все на понтах, упакованные до предела, тачилы крутецкие, прикид продвинутый. Мы же такие на ПАЗоне рассекаем, деревня дерёвней.

— Да ладно тебе! В этом деле бабло не главное.

— Ну и чего? Мы вот за лавэ поехали и где оказались? Мало нам пошлой дикости было, залезли в полные ипени.

— Кстати, да. Рез, думаешь, мы где?

— В пустыне, ёпт!

— Не смешно.

— Да хорош базарить уже, завтра узнаем, если там море. Кто первый дежурить?

Второй день. Черти знает где посреди пустыни

— Не пройдем, — Аксакал задумчиво покачал головой, — такой большой подъем по песку это...

— Да, Рез, слишком рискованно, забыл, как утром цельный час откапывались?

Резвый вздохнул и задумался. Каменистая часть неизвестного плато как-то сама собой закончилась и началось сплошное мудоханье. Если бы их ПАЗик не был полноприводным, то проще оказалось сойти с него и пойти дальше пёхом.

Пока же как-то получалось двигаться, пусть и не прямой дорогой, но все-таки все ближе и ближе к намеченной цели. Конца и края пустыни пока не наблюдалось, солнце поднялось высоко и оттуда безжалостно жарило совсем не по-децки. Выходить на улицу в таких условиях очень не хотелось, но было необходимо. Хорошо хоть у парней уже оказалась некоторая закалка к постоянной жаре, полученная работой в Конфедерации и на Руднике.

— Рыжий, хватай автомат, придется прогуляться. Якс, закрой двери, все равно нас с крыши не увидишь. Возьмем с собой воды и сухпай. Мало ли что...

Вскоре пара попаданцев в никому не известные ипени поднималась на гребень огромного бархана. Идти по ссыпающемуся песку было тяжело, ноги то и дело увязали в нем или вовсе соскальзывали по бокам. Песок к тому же сильно накалился, обдавая тело невыносимым жаром. При этом приходилось постоянно посматривать по сторонам. Идущий впереди Рез держал в руках кусок алюминиевой трубки, с утра они уже несколько раз сталкивались с огромными змеями, видели больших ящериц, хотя до размеров новоземельских варанов они еще недотягивали. Наконец, парни забрались наверх, осторожно присели, стоять на ветру было тяжело. Кстати, этот ветерок их здорово порадовал, пахло сыростью, свежестью и... морем.

— Значит, уже недалеко?

— Не сглазь!

Резвый достал бинокль и крутил башкой по сторонам.

— Прямо не пройдем, бархан за барханом. Смотри сколько песка! Песочница хренова! Надо в правую сторону сходить, там явно что-то вроде темнеет, но из-за той дюны не видно.

— Это на ту горку, что ли, переться придется?

— Придется, Рыжик, придется. Раз попали сюда по чьей-то милости.

Кен потемнел лицом, по причине загара он уже не мог краснеть, чуял, что долго еще его будут попрекать излишней инициативой. Кто ж думал, что это гадость закинет их черт знает куда? Хотя теперь, если они вернутся обратно, Михалыч точно их озолотит! С приходом приятной сердцу мысли стало как-то легче, и Кен поторопился вслед за товарищем.

Пока они забрались наверх, семь потов сошло и пятьдесят матюгов с губ сорвалось. Зато увиденное на вершине гребня заставило пацанов облегченно перевести дух.

— Придется немного назад вернуться и вон с того пригорочка нахрапом выехать.

— Думаешь, проскочим?

— Чего нет? Скорость развить, баллоны спущены, прорвемся! Зато дальше, сам видишь — почти торная дорога.

— Интересная тут местность, не слышал, чтобы о такой большой пустыне кто-то рассказывал.

— Хрен знает, что тут еще на этой планете имеется. Главное нам сейчас — к воде выйти, еще лучше — к людям. Флягу доставай, только сразу не пей. Знаю я тебя. Сначала рот пополощи, насыть рецепторы, потом маленькими глоточками. Вот ты верблюд!

Они честно разделили порцию воды, затем уже несколько ободренные встали и пошли напрямик к автобусу.

— Что за черт!

Из песчаного бугра в их сторону тот час метнулась неясная тень. Но Резвый подтвердил собственное прозвище, среагировав также молниеносно, выстрелил из пистолета навскидку.

— Хрена себе змеюка!

— Большая, метра три. Только не понимаю — мы то ей зачем такие огромные? Сожрать хотела?

— Черт его знает! — Кен снял панаму и почесал затылок. — Я вот что думаю, мясо ведь в ней много. Чего разбазаривать продукты?

— Ну а как утащим?

— Просто кусок филейки отрежем, чисто на ужин. Сам знаешь, экономить надо.

— Экономить? Ну, давай действуй, вот тебе тесак, специалист по мясу.

— Только сейчас и только в нашем ресторане Шашлык-Машлык из крокодила. Сюда подходи — деньги клади! Чили-дрилли-маргалилли!

Донельзя довольный Кен весело возился около импровизированного мангала, сооруженного наскоро из плоских камней. Слабо мерцали обпорошенные пеплом угли, кидая озорные отблески на улыбающуюся физиономию рыжего парня. Филе змеи, нашинкованное на мелкие кусочки, удобно устроилось на стальных шпажках, которые на всякий случай всегда лежали в автобусе. Нашлись в запасе и уксус, и специи. От текущей неподалеку реки приятно несло прохладой. Дерево парни, кстати, нашли на её же берегах. Видимо, в сезон дождей уровень воды здорово поднимался, принося откуда-то снесенные течением деревья.

ПАЗик сначала долго выруливал к каменистому распадку, по которому они весело вкатились в самый настоящий каньон, пусть и шедший немного в сторону от пути, но зато ехать в нем было быстрей и приятней. Хотя трудно назвать приятной езду по кочкам и камням. Водителю приходилось внимательно следить за дорогой, объезжая слишком глубокие промоины и валуны, зато не было риска зарыться по самое колесо в песке.

Вокруг поднимались десятиметровые красноватые стены, кое-где попадалась колючковидная растительность. После обеда автобус внезапно выкатился к самой настоящей реке. Как и следовало ожидать, она шла в нужном направлении, только, как и положено речке, постоянно петляла. Поэтому следовало то и дело корректировать движение, частенько залезая на подходящие вершины, чтобы правильно выстроить самый удобный для автобуса маршрут. Ведь еще стоило думать о расходе топлива.

Но воздух постепенно становился все более влажным, что придавало пацанам бодрости. Сейчас же в их распоряжении была относительно чистая вода, много воды, чтобы хватило ополоснуться и набрать её в резервные резиновые бидоны. К тому же они вдобавок закидали на крышу несколько вязанок дров, замариновали в бачке в дорогу оставшееся змеиное мясо. Кен приволочил почти всю змею, надрывался, но тащил. Ну не мог он просто так бросить столько мяса!

Единственное, что сейчас беспокоило всех — это идущий вниз уровень горючего в баке. Аксакал стенал о том, что не догадался заранее залить второй. На что Резвый отвечал, что именно к такому приключению никто не может подготовится заранее. Понемногу смеркалось, поэтому парни решили заранее присмотреть место для ночевки. Относительно свободная от камней площадка отлично подошла для бивуака. Пока пацаны сооружали самопальный забор из колючих кустарников, Конопатый взялся за готовку. Все давно признали, что он из них самый лучший кок.

— Кацо, как насчет вина? Цинандали?

— Минассали пей! Газировкой обойдешься!

Аксакал впился крепкими зубами в жареное мясо и только что не замычал от удовольствия.

— Давно такого вкусного шашлыка не едал.

— Ничего, в Демидовске догоним... — начал, было неунывающий Конопатый, а затем замолкнул. Резвый, глянув в его сторону, решил малость подбодрить товарища.

— Мы точно на Новой Земле, сутки такие же, я уже проверил. Луны и звёзды вроде также похожи.

— Получается, нас куда-то просто перекинуло?

— Наверное, Якс. На планете еще полно неизведанных мест, к морю выйдем, тогда ясно будет.

— Все равно странно, — Кен прикончил свою порцию ужина и удовлетворенно постучал себя по набитому животу, — где тогда все местное зверье? Пока мы только змей и ящериц видели.

— Тебе пострелять охота? Мы же в пустыне, ты много здесь зелени заметил?

— Тоже верно! Ладно, пацаны, я на боковую, остальное мясо с утра на сковородке пожарю, за ночь в маринаде мягче станет.

Резвый подкинул в огонь пару веток и задумчиво смотрел на отблески костра, затем отчего-то поёжился. Он подспудно ощущал в окружающем пространстве некую опасность, поэтому пододвинул к себе поближе автомат. Ладно хоть с патронами у них проблем нет, на руднике они почти не тратились, а положенное по норме заранее выгребли и в автобусе разместили. Одних цинков для пулемета с десяток раздобыли! Патроны были на Натовский стандарт, не проблема такие привезти на рудник. Треволт же на безопасности не экономил, раз в неделю проверяя боеготовность и гоняя всех на импровизированное стрельбище. Мдя, лучше бы сейчас его солдатскую ругань выслушивать, чем смотреть в сторону неведомой опасности, исходящей от зверья. Зверье! Черт!

Бывший десантник среагировал молниеносно, прыгнув под защиту автобуса. И вовремя! Послышался глухой шум и на площадку у костра приземлилось пресмыкающееся странного вида. Некая помесь игуанодона и крокодила. Мощные задние лапы, огромная зубастая челюсть, ростом чуть выше человека.

Тварь нападала без рыка и предупреждения. Поняв, что промахнулась, она резко развернулась к человеку и слегка нагнулась, прикатавшись к новому прыжку. Но уже в разбеге нарвалась на летящие в её сторону пули. Рез выпустил в неведомого хищника весь магазин, а затем рывком выхватил из кобуры пистолет, тут же передернув затвор. Но короткоствол уже не понадобился — ящер был мертв. Тридцать 7.62-миллиметровых пуль в упор уложат наповал и не такую тварь. В автобусе уже проснулись, на крыше показалась долговязая фигура Аксакала, в форточку бокового окна высунулось дуло румынского Калаша.

— Чего за куйня, командир?

— Да тварь какая-то напала. Прыгает, сука, хорошо! Якс включи прожектор, посмотри по сторонам. Рыжий, вылезай, будешь меня сторожить.

Резвый заученным движением поменял опустошенный магазин на полный, затем осторожно придвинулся к ящеру. Костер практически погас, поэтому пришлось удовольствоваться неярким светом местного месяца. Парень осторожно толкнул лежащую на земле тушу, затем подошел поближе. Точно — настоящий динозавр, грубая на ощупь шкура, ряды острых зубов, глаза навыкате поблескивают в свете звезд. Откуда он здесь взялся?

— Ё мое, какие большие гады в этих местах водятся! — Кен, наконец, включил налобный фонарик и тут же запричитал.

— Это еще не самый большой из возможных. Видать, жратвы у них тут не так много, слишком здоровые сюда просто не доходят.

— Успокоил, мля!

— Не ссы! Я же спокойно грохнул его из обычного Калаша.

— Тоже дело, — Кен пристроил поудобней на руках автомат, затем задумчиво уставился на убитого зверя.

— Чего?

— Столько мяса...

— Мля, Рыжий, ты хоть о чем-то другом думать можешь?

— О вас и думаю, голодранцы. Что завтра жрать будем? Неизвестно еще сколько тут нам торчать!

Резвый размышлял. Только уже о том, что эту тушу лучше бы сейчас сбросить в реку, от греха подальше. Кто его знает, как тут выглядят местные падальщики. Его невольно выручил Аксакал.

— Конопатый, обычно у хищников противное мясо. Но раз есть они, значит, найдем и местного оленя.

В итоге зверюгу пришлось сталкивать в воду с помощью автобуса. Тяжелый оказался гад и дюже мускулистый. Изо рта твари шел весьма гдотный запах, да и сама она была измазана жирной кровью. На вонь уже начали слетаться здоровенные мухи, поэтому ночевали все внутри закрытого салона, дежуря по очереди. Рассвет вместе с разгоном тьмы принес облегчение и свежий морской ветер.

Третий день. Где-то в пустыне

— Опачки! Вот это нежданчик!

Пацаны гурьбой высыпали из автобуса, ошеломленно уставившись на отчетливо отпечатанные в грунте следы от неизвестной машины. Они-то сами точно здесь еще не проезжали, да и размер чужого протектора был заметно иной.

— От моря идет, или к нему.

— Ага, море. Час уже к нему пилим!

— Кто ж знал, что начнутся скалы и овраги, к берегу будет не подойти. Ну а ты что ожидал, пляж Баунти?

— Я бы искупался, третий день без душа. На коже корка зудит!

— Ой, какие мы нежные.

— Да хорош базарить! Якс, сможешь определить, что это за резина? Агрегат какой?

— Не, отпечаток не отчётлив, его уже чуток ветром подзанесло.

— Значит, не самый свежий. Но по размеру точно не грузовик.

Конопатый с интересом осмотрел товарищей и закачал головой.

— Ну вы, млять, даете! Тут целый отпечаток от колесной техники, здесь люди есть живые, а они рассуждают на чем кто по этим чёртовым пескам ездит.

— Ну, как бы, надо знать.

— Знать бы надо — не начнут ли эти люди по нам палить изо всего имеющегося в наличии?

Резвый как-то сразу озадачился. Кен его резонно поддел, он, и вправду, проблему под таким углом еще не рассматривал.

— Ну, хоть радует, что мы на той же планете. Наверное, нас на южный берег залива перенесло, в какой-нибудь эмират. Море же к северу!

— Сука, а если тут нохчи?

— Давай, не гнать впереди паровоза. Надо сначала обстановку разведать. Якс, садись за баранку и малым ходом вперед.

— Есть, сэр!

— Подурачься у меня еще! Включай передачу. Рыжий, что у нас на обед?

— Будет время — можно супчику сварить. Мяса чуток осталось на бульон, туда еще по-быстрому фасольки шурануть из консервов и вполне съедобно.

— Как мы тогда ночью спать будем? Якс точно бздеть начнет!

— Чего сразу я?

— Ну не я же! Мой организм все принимает. Резвый тот, вообще, после армии ложки прямо с супом переваривает.

Как ни были парни на стрёме, но неприятности настигли их точно так же на совершенно ровном месте. ПАЗик, наконец, вырвался из узкостей в широкую лощину, поросшую мелким кустарником, и начал осторожно спускаться к морю. Пляжа там не оказалось, берег состоял из окатанных и вылизанных морем валунов, но к воде подойти было можно. Пацаны уже предвкушали, как окунутся в теплые волны и с наслаждением освежатся водными процедурами, как впереди возникло неожиданное препятствие. Проход в узкой горловине между скальных возвышений оказался завален засыпанными песком бревнами.

— Если здесь трос привязать, то можно сдернуть.

— Да, пожалуй, так и получится. Рыжий тащи ломик и лопату.

— Чего сразу Рыжий?

— Якс будет разворачиваться и трос вытягивать, я пока наверх, осмотрюсь

Немного побухтев, Конопатый взялся за лопату и вскоре уже помогал привязывать трос к большой коряге. В этот момент парней и застал громкий окрик на ломаном английском.

— Стенд стел! Рейзи хандс! Хендэ хох! Шнеллер!

Кен озадаченно посмотрел на Аксакала и медленно потянул руки наверх.

— Чего еще за ху...

— Шарап!

Из-за завала показались две фигуры, одна в песочной военной форме старого образца, второй человек был больше похож на обычного охотника. Они настороженно держали парней на прицеле, у обоих в руках были двустволки. Внезапно с крыши автобуса благим матом заорал Рез:

— Сам сейчас будешь шарап! Стенд ап, сучары, а то всех положу!

Показательно громко грохнула очередь, и перед чужаками взметнулись песчаные фонтанчики, поднятые пулями. Бывший десантник успел подготовить к бою пулемет. Чужаки тут же остановились. "Охотник" поднял руки с ружьем и тихонько обернулся в сторону ПАЗика.

— Мля, наши, что ли? Эй, паря, не шути, мы тут не одни. Если чего...

— Да мне как-то пох сколько вас. В руках пулемет и никого не ё...ет! Слышал такую присказку?

— Понятно, шутник ты у нас записной, значит. Ты это, паря, мы сейчас оружие уберем и просто поговорим. Лады?

— Убирай, подходи, говори.

Резвый, конечно, чужаков обманул, заставив их полностью разоружиться. Мужчина в военной форме попытался повозбухать, но глаза Аксакала, который уже держал родной СВТ в руках, были достаточно красноречивы. Затем Рез вызвал Якса наверх, а сам спустился ан землю. Открытая кобура с подготовленным к бою револьвером, и напряженная поза пацана намекали, что шутить с ним точно не стоит. Резвый внимательно рассмотрел чужаков. Вблизи их одежда выглядела довольно непрезентабельной и потертой, заметны были заплаты и следы ремонта, то же самое можно было сказать об обуви. Неизвестные оборванцы.

— Ну колитесь, граждане бандиты, кто вы и откуда? Чего тут делали?

"Охотник", немолодой мужик с короткой бородой задумчиво пожевал губами и с наглецой в голосе ответил:

— Так нынче принято гостей принимать?

— Хороши, гости, мля, пушки сразу на нас наставили.

— Рез, да пусть уж сядут, побазарим спокойно. Русские вроде люди.

— Кен, помалкивай, как-нибудь сам разберусь.

Второй чужак, мужчина на вид лет под тридцать, с дочерна загорелым лицом и трёхдневной щетиной усмехнулся, но промолчал. Резвый, и в самом деле, предложил "гостям" присесть на выдернутое из завала бревно.

— Ну, так что — говорить будете? Кто и откедова?

— Сами то вы, парни, кто будете? Вроде по-русски разговариваете, но имена чудные. Да и автобус у вас какой-то странный.

— Чего там странного, ПАЗик есть ПАЗик!

— Да, он самый. Только я уж поначалу подумал, что привиделось черт-те-что. Такие ж не выпускаются давно, да и переделан он так, что хрен узнаешь. Надпись отчего на нем по-английски? Да и одежда у вас странная, иностранная. Откуда вы, ребята, вообще, свалились на нашу голову?

Резвый внимательно глянул на "Охотника" и осторожно пробубнил.

— Что значит, откуда? Мы вроде как все на Новой Земле, на берегу Залива. Это что — Эмираты или новая русская колония?

— Понятно, — мужчина вздохнул и обменялся многозначительным взглядом со своим товарищем, — земля, может, она и новая, но точно никаких эмиратов туточки нет. Колония есть, из таких же бедолаг, как мы. Много русских, есть люди с других республик Союза, всякие румыны и прочие болгары не в счет. Разный народ, в общем, не все из них добрые и пушистые. Вот мы и подумали, что неизвестно кто тут на берегу может ошиваться.

— Сами то, что здесь делали? Ничего похожего на жилье мы по пути не встретили.

— Охотились.

— По вашим следам мы, получается, ехали?

— По каким таким следам? — внезапно оживился мужчина в военной форме.

— Да джип или УАЗик, но точно не грузовик, с утра с ними пересеклись, следы от гор вели, которые рядом с песками.

— Черт! Надо торопиться!

Вскочившего "военного" тут же остудил Рез, ударив того по плечу.

— Стоять, команды на подъем не было!

— А то что! Не ты один руками махать умеешь.

— Зря ты так, — процедил лениво Кен, — он у нас в десанте служил.

— Да ладно? — глаза мужчины с интересом уставились на молодого человека.

— Ивановская.

— 35-я отдельная гвардейская десантно-штурмовая бригада Группы советских войск в Германии.

— Где-где?

— В ГДР. Неужели не слыхал?

— Не, я страны-то такой не помню.

Чужаки снова переглянулись. "Охотник" наклонился и осторожно спросил:

— Ребята, вы с какого времени? Когда сюда прибыли?

— В пятнадцатом годе.

— Охренеть...

— Не понял, — Рез присел на раскладной стул и провел ладонью по лицу. — Вы чего, старожилы? На какую базу выходили?

— Базы не было. Короче, Рез, или как тебя там, потом бы нам эту тему перетереть. Сейчас реально некогда. Люди те, на следы которых вы напали, в общем, сильно нехорошие они люди.

— И русских не особо любят, — веско добавил "военный".

Кен уставился на товарища.

— Рез, помочь надо братве. Свои же!

— Свои... — бывший десантник задумался, потом махнул рукой. — Забирайте свои ружьишки, садитесь в автобус.

— Спасибо, но транспорт у нас собственный имеется. Держитесь за нами, мы быстро пойдем. Хотя ваша колымага там спокойно пройдет.

Погоня продолжалась минут сорок. Идти за чудным подобием багги, по-видимому, сшитого на скорую руку из чего попало, было довольно сложно. Но Яксу как-то удавалось удачно перемахивать через небольшие, нанесенные ветром песчаные бугры, проходить между криво стоящими скальными надолбами и проезжать по заваленным камнем распадкам. Резвый же чертыхался на то обстоятельство, что чужаки не оставили им своей радиочастоты и связи между машинами не было. Всей командой пацаны обсуждали — куда они попали. Пока все сошлись на том, что это, скорей всего, какая-то дальняя колония. Одежда на чужаках была старая, с хорошо заметными заплатами, но выглядели они бодро, имели ясную цель и на бродяг похожи никак не были. Что ж, встретить людей, да еще и земляков в этой чертовой пустыне было неожиданно и приятно.

Никто уже не заморачивался совершенно фантастичной абсурдностью самой ситуации. Парни за месяцы пребывания на Новой Земле уже привыкли постоянно сталкиваться с чем-то необычным. Ну кто, например, в их поселке мог почти каждый день встречать людей других языков и народов мира? Да еще и работать с ними вместе, общаться и даже дружить. Ну а охота на зверей, которых не было ни в одном национальном парке или заповеднике мира? Рыжий тот, вообще, стал бы поселковой легендой для малолеток, вряд ли кто из их деревни поимел телок стольких национальностей. Поэтому и сейчас пацаны внимательно всматривались в окрестности, готовые к очередным проблемам. И они, конечно же, не заставили себя долго ждать. Хотя кто вам обещал легкую жизнь?

Дорога в очередной раз отошла от берега и свернула в сторону широкого каньона, чудесным образом прорезанного в невысоком плато охряно-черного оттенка. Чужаки на самодельном багги скорость увеличили еще больше, а Рез отчего-то напрягся. Он подскочил к люку на крышу и одним движением откинул вниз раздвижную лестницу, затем подтащил поближе ящик с пулеметом. Кен без лишних разговоров перебрался к двери, перехватив поудобней свой румынский Калаш. Якс молча задвинул боковую и переднюю бронезаслонки на окнах. Они были устроены так, чтобы закрывались без задержки. Пацаны давно научились понимать друг друга без слов, а чуйке бывшего десанта доверяли полностью.

Впереди внезапно полыхнуло летящими искрами, пули вкось прошлись по металлу багги, легкая машина тут же вильнула в сторону, совершив поистине изумительный вираж и резко увеличив скорость. Якс также среагировал моментально, увел автобус за гребенчатый откос, прикрыв переднюю часть кабины камнем. По стенкам многострадального ПАЗика с запозданием стукнули несколько пуль. Неведомый противник скорей всего стрелял не из автоматического оружия. И то хлеб! Резвый уже был наверху, на крыше. Кен быстро подал ему запасную ленту и ящерицей нырнул в открытую дверь, устроившись за задними колесами, чтобы контролировать тыл.

Все маневры были записаны заранее и неоднократно продублированы. Патрон в патронник Рыжий заслал прямо на ходу, даже не задумываясь, давно отработанным движением. Аксакал также выскочил наружу через салон, но устроился впереди, между двумя остроконечными каменными навершиями гребня, выставив вперед свой ненаглядный СВТ. Любой армейский командир был бы доволен выучкой этой маленькой группы и объявил перед строем благодарность. Жить захочешь и не так раскорячишься!

— К солнцу на два часа кто-то наверху! — выкрикнул в гарнитуру Якс, ему тут же ответил Конопатый.

— Еще два ханурика на час правее, на черном склоне.

— Глазастый ты, Рыжик. Счас я им вспылю сольцы! — прохрипел в эфир Резвый и начал стрелять короткими, на три-четыре патрона очередями.

Противник, видимо, такого резкого поворота событий никак не ожидал. Вместо охотников они сами стали добычей более сильного противника. Пулеметчик же довольно быстро пристрелялся. Две фигуры в песчаного оттенка одежде тут же поспешили по склону обратно, но один из них по пути будто споткнулся и свалился на каменистый склон, чуть проехав вниз. Резвый сразу же остановил стрельбу, и стали слышны хлесткие хлопки из СВТ. Кен пока благоразумно не высовывался, прикрывая левый фланг и тыл ПАЗика и вслушиваясь в звуки боя. Кто бы сказал ему года полтора назад, что он вот так спокойно будет лежать под обстрелом, то не поверил ни в какую. Ко всякому привыкаешь в жизни.

— Снял! — радостно воскликнул в эфир Якс, затем деловито добавил. — Наши новые друзья уже наверху, машут нам, тех гавриков, видимо, с тыла обошли.

— Тогда ждем сообщения от них. Следите за вершинами!

Резвый полез в карман за перчаткой, надо было на всякий случай поменять ствол. Затем он отщелкнул задвижку, повернул кожух со стволом в правую сторону, чертыхаясь, вынул горячий ствол и вставил обратно запасной. Югославский вариант немецкого хита второй мировой войны был в целом непритязателен и технологичен.

ПАЗик остановился на выходе из каньона, две черных скалы, как будто стражники высились с обеих его сторон. Парни были рады выехать из этого мрачноватого места, черные скалистые стенки, черные камни и черный песок под ногами. Остатки некогда масштабного вулканического процесса. Чужаки приехали раньше и притащили на своей таратайке два трупа и пленного. "Охотник" кивнул в сторону убитых.

— Ваш трофей, честно заработали. Своего мы уже обшмонали, никто не ушел.

Резвый осторожно приблизился к мертвецам. Не любил он мародёрничать, но правила игры не им же и писаны. Одеты неизвестные были в настоящие лохмотья, некогда бывшие военной формой песчаного цвета. Подобие такой они видели на орденских вояках, все стандартного американского образца. Лица дочерна загорелые, на одном так и остались разбитые пулей солнцезащитные очки. Оба оказались вооружены автоматическими винтовками, что-то смутно Резу напоминающие.

— Типа оружие наше по закону?

— Забирай, раз заработали, такой у нас порядок. Хорошо, кстати, стреляете, парни!

— Еще бы он не пулял хорошо, десант все-таки! — ухмыльнулся "вояка". — Наш человек!

Резвый заметил, что чужаки бросили жадные взгляды в сторону снимаемых с убитых бандитов запасных магазинов. Значит, патроны здесь ценнее оружия? Пацаны от одежды и всего остального отказались, взяли только складной, явно фирменный нож и маленький бинокль. Чужаки же были людьми не гордыми, вывернули все карманы мертвецов, вытряхнули их самодельные холщовые рюкзаки и сняли кожаную обувь.

— Это кто, вообще, был, мужики? Какого хрена они по нам стрелять начали? Мы вроде с ними раньше не пересекались.

"Вояка" обернулся, помрачнел лицом и нехотя выцедил:

— Аутлы это.

— Кто-кто?

— Да придурки из американских байкерских клубов. Занесло их сюда когда-то всем кагалом, так и держатся до сих пор бандой. Они под свое крыло всю прибывающую шпану берут. Аутлы с нами с самого начала не дружат, ну а мы с ними.

— Начала чего?

"Охотник" переглянулся с напарником и продолжил:

— Потом узнаете.

Резвый, было открыл рот для очередного вопроса, но передумал. Эти парни явно не горели желанием проговориться о лишнем. Фиг его знает, какие еще у них самих порядки. Во всяком случае они русские, с ними договориться будет проще. Чужаки же начали стрелять без предупреждения, да и по их виду становилось понятно, что порядка там меньше. Якс чуть заметно кивнул в ответ на немой вопрос, и все несколько расслабились.

Оставшимся в живых и пленённым чужаком оказалась девка. Кен только причмокнул, когда разглядел её полностью. Густые черные волосы после того, как с головы сняли мешок, мягко рассыпались по плечам, открыв круглое и довольно милое личико. Фейсом она напоминала жителей индейских районов Мексики и была вполне симпатична, если сначала её отмыть, конечно. Под кожаной курткой оказалась тонкая футболка, которая только подчеркивала приятные глазу выпуклости фигуры. Девушка смело выдержала похотливый взгляд рыжего парня, с любопытством сама разглядывая незнакомцев и особенно их диковинный транспорт. Конопатый в итоге не выдержал погляделок и отошел в сторону смурной. Видимо, нахлынул приступ спермотоксикоза.

— Чего не допрашиваете её?

— Она русский не знает, а я в ихнем не силен, — просто ответил "военный".

— Давай тогда я.

— Э, стой, не положено! — тут же подскочил, как в жопу ужаленный "охотник"

— На положено что-то наложено. Ты, мля, олух цельную засаду просрал, так что лучше помалкивай.

— Отбились бы сами, не впервой, — буркнул в ответ бородач, но больше не возражал.

Резвый начал неторопливо задавать вопросы, сперва на английском, потом на немецком, затем перешел на испанский. Девчонка тут же оживилась и начала отвечать. Она уже поняла, что убивать и насиловать её сразу не будут. Правда, словарного запаса молодому человеку явно не хватало. После нескольких ответов он надолго завис и отошел, зато Кен тут же подсуетился, подав черноволосой смуглянке банку с холодным лимонадом. Он держал его в автобусном холодильнике. Девушка благодарно улыбнулась в ответ и заметно повеселела, с интересом изучая относительно свежую одежду и оружие парней.

— Эк латинка вам обрадовалась! — усмехнулся в бороду "охотник". — Понравился ты ей Рыжий, или как там тебя?

— Кен, Конопатый, мы просто наши кликухи обрезали, когда в Порто-Франко поселились. Там ведь все по аглицки базарят, так проще, чем нашими русскими именами пользоваться.

— Где этот самый Порто-Франко находится?

— Так сразу после орденских баз. Первый город на Новой Земле. Вам разве о нем не рассказывали?

— Нет, мы сразу сюда попали.

Слушавший их разговор Резвый тут же влез с вопросом:

— Это что — не Новая Земля?

— Земля, может, и новая, но... — бородач оглянулся на товарища. — Короче, пусть вам сам Главинженер расскажет. Меня, кстати, Петр Николаевич зовут, я командую поселковым дозором, — он протянул парням крепкую мозолистую руку, представив компаньона. — Это Федя, Федор.

— Приятно познакомиться. Ну нас вы уже знаете.

Из автобуса с пакетом снеди вылез деловитый Кен и тут же предложил:

— Тогда давайте, что ли перекусим, время первого обеда, а нас все где-то носит и носит.

— Чего нет? Это мы завсегда согласны!

Федор с интересом уставился на импровизированный столик. Конопатый уложил на него остатки булки, жареного мяса и от щедрот царских открыл банку с консервированной ветчиной. Затем каждому вручили по банке лимонада. Пленной девушке парень соорудил отдельно бутерброд, немного ослабив путы на руках. Да она и так была стреножена, далеко бы не ушла. Николаевич ответным жестом вытащил из багги рюкзак, достал оттуда холщовый мешочек и выложил на широкий лист какого-то растения копченую рыбу и стеклянную банку мелко нашинкованной зелени, смоченной в масле и специях.

— Ого, пацаны, шикуем!

Якс с довольным видом хлопнул ладонями, поймав на себе ехидную Федину улыбку.

— Пожуем и двинем в Саназ.

— Это ваш поселок?

— Ага. Санаторий оздоровительный.

— Гляжу, вы тоже сокращения любите?

Федор подтянул к себе опорожненную банку ветчины и начал осматривать.

— Не по-русски что-то написано.

— В Техасе делали, там и в Конфедерации много консервных заводов. Климат жаркий, мясо быстро портится.

— Техас... — Федор покачал головой. — Интересные у вас, наверное, приключения вышли.

— Ага, ни разу не соскучишься! И поработали, и постреляли, и черт знает куда попали.

Аксакал вздохнул и обвел тоскливым взглядом возвышающиеся вокруг скалы. Конопатый же не сводил глаз с туземной красотки, видимо, уже строя на неё некие планы. Хотя какой у него мог, кроме одного быть план?

В так называемый Санаторий совместная команда прибыла уже вечером, когда солнце начало скрываться за далекими отрогами гор. Продвигаться быстрее на пересеченной местности не получалось. Как объяснил на привале Петр Николаевич Викульев, около моря шла самая плохая дорога. Обычно они на дальняк уходят глубже в саванну, но сейчас из-за опасной близости снова появившихся диких аутлов рисковать не хотелось. Так что ехали потихоньку и помаленьку. Якс сквозь зубы выдергивал беззвучные ругательства; Рез уселся рядом с ящиком для пулемета; Кен же пытался на заднем сиденье о чем-то разговаривать с пленной девахой. Пока они только узнали, что её зовут Консуэлла.

ПАЗик временами нещадно потряхивало, вызывая к жизни изощрённые ругательства от водителя, его тревогу за подвеску, и невольно сталкивало между собой тела рыжего русского парня и мексиканской брюнетки. Молодые люди хихикали, видимо, так комментируя первые контакты между собой. Неизвестно каким образом это срабатывало, но Конопатый будто бы выбрасывал вокруг себя некое облако феромонов, моментом окучивая практически любой женский организм.

Наконец, их маленький караван оказался на финишной прямой. Послышался продолжительный гудок, таким образом сигнализировали с багги их новые товарищи — "Идем прямо!". Обе машины заметно увеличили скорость, благо под колесами сейчас ровным полотном стлалась слежавшаяся галька. Набившие оскомины холмы и овраги резко отодвинулись в сторону, берег стал похож на южную курортную зону вдоль теплого и ласкового моря. То и дело начали попадаться густые кустарники, вот уже пошли настоящие, похожие на пальмы деревья, мелькнул ярко-зеленый лужок, на которой кто-то даже пасся.

Все в автобусе буквально ахнули, когда ПАЗик взлетел на невысокий пригорок. Впереди раскинулась поистине шикарная картина. Тихая речушка, втекающая в море, самый настоящий пляж, в лучах солнца отдающий оранжево-золотым, и полуостров, образованный берегам океана и реки. На нем и находился сам поселок Санаторий, окруженный по периметру неким подобием оборонительного ограждения. Машины свернули направо к большим зданиям из ракушечника и валунов, покрытых сверху гофрированными листами, видимо, это были ангары или гаражи. Проезжать туда следовало через стальные ворота. Там и возникла первая заминка. Викульев о чем-то горячо заспорил с высоким худощавым мужиком, за спиной которого виднелась винтовка. Он то показывал рукой в сторону ПАЗика, то куда-то вглубь поселка, затем сам подошел к автобусу.

— Парни, тут такое дело. Новички обычно у нас на период карантина оружие сдают.

— Ага, счас, разбежались! Может, еще штаны снять? — тут же горячо отреагировал Рез.

— Да я понимаю, но правила...

— Командир, — в двери появилась голова Кена, — чё ты нам паришь? В любых правилах есть исключения! Мы к вам, вообще-то, не напрашивались, сами пригласили.

— Правильно, Якс, поворачивай обратно. Без вас обойдемся! Только вот в следующий раз помощи от нас не ждите. Где тут ближайший поселок?

— Боюсь, что очень далеко, — устало улыбнулся Николаевич.

— Я договорился! — к ПАЗику подбежал запыхавшийся Федя, он успел уже куда-то сбегать. — Пусть сегодня заночуют у завгара, во внутренний периметр завтра пройдут. Только чур, пацаны, с оружием по поселку не шастать, оставляйте все в машине. И девчонку мы у вас заберем.

— Её то зачем? — тут же жалобно заныл Конопатый.

— Что, глаз положил? — улыбнулся бывший десантник. — Не боись, с этим делом в Саназе без проблем. Замучаешься еще отбиваться от предложений.

Пока Рыжий кумекал над внезапно открывшейся перед ним заманчивой перспективой, автобус по-быстрому осмотрел часовой и показал, куда заворачивать. Аксакал аккуратно припарковался около длинного здания. В приоткрытой двери, и в самом деле, виднелись какие-то механизмы. Чуть позже к ним подошел кряжистый мужчина, и вытирая руки ветошью, пробасил.

— Новенькие? Вылазьте! Вижу, что с дороги. Пропылились? Вон там в углу у нас душевая, только воду, черти, экономьте, здеся насосов нет. Затем к домику вечерять приходьте. Автобус можете не закрывать, туточки никто не тронет.

Потом завгар обошел ПАЗик вокруг и задумчиво покачал головой, что-то бурча себе под нос. Аксакал на всякий случай спрятал винтовку в чехол и положил под сиденье. Затем забрал мешок с личными вещами и вышел из автобуса. Изделие советского автопрома жалобно потрескивало в наступающих сумерках, попользовали его в последние дни в хвост и гриву.

— Бензина осталось литров пятнадцать. У этих санаторных интересно есть чем разжиться?

— Завтра посмотрим, — Рез оглянулся, приметив, что ворота на местную промбазу уже заперты, а на вышках по углам общего периметра появились часовые. — Странный какой-то поселок, но режим блюдут, и это откровенно радует. Если есть порядок — есть жизнь.

— Пошли, что ли, мыться. Чур я первый! Хорошо бы и горячего чего пожрать дали, сухомятка уже — вот где!

— Кен не вздыхай, завтра помилуешься со своей черноглазкой. Вот она, наверное, удивится, когда из тебя цельный литр выльется.

— Хорош уж ржать! Сам как будто бабу не хочешь?

— Не, мне надо еще настоять и выдержать, чтобы смазка шла погуще!

— Приколы, у тебя, мля, шоферские.

Второй день. Саназ. Западный берег моря

— По ходу тут вечный рыбный день, — пытался шутить неунывающий Конопатый.

— Да нет и мясо бывает, видел там, в сарайке куски вялятся. Завгар вчерась обмолвился, что сейчас для охоты не сезон.

— Ага, чего же тогда Николаич нам про охоту тёр?

— Может, его выход в поле на самом деле военная тайна, — улыбнулся Резвый. — Скорей всего обычный дальний патруль. Видел, какие тут машинерии в гараже стоят?

— Ага, слеплено из того, что было, говна и палок. Даже в наших деревнях до подобных конструкторов не докатились.

Аксакал с видом пресыщенного сметаной кота отвалился на скамейке. Пацаны завтракали в открытой беседке, стоящей на углу площадки. С моря несло приятной свежестью, утреннее солнце еще не прожигало кожу насквозь, в самом деле, было ощущение южного курорта. Вечером их угостили густой похлёбкой из морепродуктов, на завтрак подали перетертую кашу и жареную рыбу. Судя по величине кусков, рыбина имела в натуре весьма приличный размер. Так что жить здесь было можно, и это откровенно радовало. Парни с содроганием вспоминали пройденную ими на днях проклятую пустыню. Хорошо хоть с направлением угадали, а то бы перлись в дебри, пока бензин не кончится.

Рез, попивая горячий напиток из сушеных соцветий, задумался. Судя по направлению захода и восхода солнца, они в данный момент обретались где-то на юго-западе Залива. Хотя по идее тут как раз должен находиться Ичкерийский имамат и Халифат с местным Ефратом. Какие-никакие, но населенные места. Этот же поселок на успешный колонизационный проект никак не смахивал. Больно все тут какое-то ветхое или вовсе полный самопал. Некий большой остров или материк где-то за Бразилией? Или это, вообще, некая секта, ушедшая от мира далеко-далеко. В прошлой жизни он слышал о таких, в девяностые годы расплодилось этих идиотов, как собак нерезаных.

— Доброго ранку!

Все обернулись, к ним тихой сапой незаметно подобрался Федор.

— И тебе здорово живешь! Мы уж подумали, что о нас забыли.

— Да нет, — Федя присел за скамью и сразу потянулся к чайнику. — Как вам наш розовый чаёк?

— Нормально. Что по делу?

— Не спеши, у нас это не принято. Народ тут в целом живет расслабленный, торопиться ведь особо некуда, распорядок дня никто не отменял. Так что и без вас забот у начальства хватает. Главный только освободился, счас чайку задавлю и двинем к нему.

— Федь, что это за рыба такая? Хорошо здесь рыбалка идет? — Якс, бывший заядлым рыбаком, кивнул в сторону моря.

— Мы рыбачим дальше, вон за той горкой, на том берегу реки небольшой заливчик, его рифы с моря огораживают, там безопасней. Здесь же в устье сразу глубина, и всякие большие твари водятся. С ними лучше не связываться, или лодку перевернут или в открытое море утащат.

— На что ловите?

— Да просто сетью проходим, когда течение обратно несет. Еще ловушки на отливе смотрим. Там обычно крабы и мелкая рыбёшка попадаются. После дождей неделю в море спокойно, выходим чуть дальше на больших баркасах. Вот тогда крупная рыба ловится, её на катушку рыбалим, иначе не совладать. Черный окунь хорошо идет, его потом в бочках засаливаем. Сейчас вы его и ели.

— Короче, не голодаете?

— Особо нет, хотя по картошечке и черному хлебушку здорово скучаем.

— Каша тогда из чего?

— Вон там, — Федор показал в сторону заливного луга, раскинувшего по правому берегу устья, — приморская болотина. На ней нечто наподобие нашего камыша растет, только здоровей раз в пять. Зеленые стебли в салат идут, корешки же сушим и варим. Кто-то трет с зерном и лепешки печет. Он почти круглый год растет, по первости нас здорово выручал.

— По первости?

— Это пусть уж Сан Саныч сам вам расскажет. Он у нас голова и с самого начала в тутошних местах.

Перед выходом из гаража Федор скептически оглядел современные, поэтому открытые тактические кобуры парней, из которых высовывались рукояти пистолетов, но благоразумно промолчал. Видимо, уже получил от начальства некие инструкции. Проход через внутренний периметр оказался открыт. Массивные ворота, сооруженные из швеллеров, арматуры и проволоки, банально отодвигались в сторону на колёсах хитроумным устройством на блоках. Наверное, без особых усилий их можно было быстро задвинуть обратно. Сразу же за колючкой начались жилая застройка, небольшие домики и тихие дворики. Не сказать, чтобы местные жили очень скученно, но особо и не разбежишься. Центральная улица Саназа раскинулась относительно широко, мощеная галькой и валунами, вдоль обочин была проложена ливневка в виде неглубоких канав с наклоном. Так делали во многих поселках Новой Земли, дождливый сезон был здесь довольно продолжительным.

Здания Саназа выглядели интересно и своеобразно. Все дома стояли на тяжелом фундаменте из камня и валунов. Первые этажи в основном были выстроены из грубо вырезанного ракушечника, вторые из темного дерева. Легкие пристройки были больше похожи на саманные нашего юга. Это и понятно, климат-то южный. Общим явлением оказались всевозможные веранды и навесы от солнца. Вдоль зданий и во дворах высажено много зелени — цветущие кустарники, клумбы или просто какая-то трава.

Народу на улицах шаталось немного. Наверное, все были заняты работой. Немногочисленные мужчины приветствовали Булгака и с усмешкой поглядывали на парней, но в целом преобладали женщины разного возраста и вида. Федька оказался прав, и Кен прямо на глазах повеселел и, наверное, уже строил некие планы на вечер. Рез же обратил свое внимание, что многие из девчонок совсем не похожи на русских или европеек. Черненькие и смугленькие, в цветастых одеждах, прикрывающих почти все тело, несмотря на жаркую погоду. Иногда во дворах с гомоном носились детишки, в основном дошкольного возраста. Это внушало тихую надежду, в плохих для жизни местах детей не заводят.

— Проходите, садитесь. Сейчас Главинженер выйдет.

Здание правления отличались более тщательной отделкой, внутри просторного помещения было прохладно, стены аккуратно оштукатурены и выбелены, кое-где на них висели поделки из дерева и даже рисунки. Не успели пацаны сесть, как в комнату ворвался большой и шумный мужчина, тут же сделав вместительное помещение тесным и маленьким. Рост под два метра сочетался в нем с поистине богатырской комплекцией. Широкоскулое лицо с умными глазами и высоким лбом выглядело приятным и внушало доверие. Было заметно, что человек привык часто улыбаться, это всегда оставляет зримый отпечаток на любой физиономии.

— Ну что, молодые люди, поздравляю вас с прибытием в Саназ. Такое уж странное имечко прилепилось к нашему скромному поселению. Хотя здесь, честно скажу, ни разу не санаторий. Меня зовут Мосляков Сан Саныч, так и называйте. Я тут вроде как за главного. Давайте, рассказывайте, кто вы, что, как и откуда. Мы же со своей стороны вам собственную историю поведаем. Там уже будем кумекать, как нам жить дальше.

Резвый переглянулся с товарищами. Они еще вчера договорились держаться всем вместе определенной версии, скрыв существование странного материала, имеющего способность искажать время-пространство. Но в итоге к концу разговора о нем-таки упомянули. Больно уж фантастическая на поверку ситуация в целом вырисовывалась.

Это, и в самом деле, оказалась Новая Земля. Сутки, количество месяцев, к правильной трактовке которых здешние поселенцы пришли не сразу и поначалу считали немного по-другому. Но понятно было точно — что это та же самая планета. Просто время было иное. Непостижимым образом всех этих людей, а также пацанов закинуло в далекое прошлое планеты. Скорей всего на несколько миллионов лет назад. Конопатый так и остался сидеть с открытым ртом, когда осознал, что цивилизации, занесенной с той стороны Ворот, еще не существует.

— Вы то сами как сюда провалились?

Оказалось, что подавляющее число местных попали в эти края и данное время через те самые Ворота. То есть направлялись они на ту Новую Землю, а попали по факту в нехоженые людьми места. Один из наиболее массовых потоков провалился из девяносто третьего года. Самое странное, что между их появлением и "удачным" заездом пацанов должно было пройти около пятнадцати местных лет, прошло же всего семь. Очередной временной парадокс. Больше половины народу занесло в эти края в течение первых полутора земных лет, так они и живут здесь до сих пор. Понемногу собрались вместе и организовали несколько сообществ. Самое крупное расположилось в Саназе.

— Времена тогда сами понимаете какие был. Многим жить стало в Росиюшке невмоготу. А тут люди работу хорошую предложили заграницей. Искали специалистов по машиностроению и металлообработке. Одного из посредников я знал еще со старых времен, поэтому контракт и подписал. Условия, конечно, были отчасти странные. Мы уж думали, что нас отправят куда-то совсем далеко, типа Австралии и Новой Зеландии, а тут вот оно, как оказалось. Попали дальше просто некуда! Входили в такие же ворота, как вы, ребята, описываете, но никакой базы на другой стороне не оказалось. Море, песок и страшное даже на вид зверье. Хорошо хоть разрешили с собой охотничьи ружья взять, было чем на первости отбиваться. Потом нашли это место, еще люди начали появляться, понемногу обустроились, вот живем.

— Сразу же другие люди сюда проваливались?

— Поначалу раз в несколько месяцев. Земных. Мы тогда еще по-старому считали, постоянно путались в несовпадениях, пока Валентин Герасимович не появился, он астрофизик, вот и выстроил местную календарную систему. Жаль его, подхватил какую-то инфекцию и сгорел в две недели. С медициной поначалу был полный швах, да и сейчас не особо лучше.

— Опасно тут, вообще?

— Ну, если хлебалом не щелкать и слушать старших, то не так уж и стрёмно. Поначалу много людей теряли по глупости, по незнанию, потом как-то притерлись.

В течение первых трех новоземельских лет в эту эпоху свалилась основная масса местного населения. По земному исчислению это переселение продолжалось примерно до четвертого года третьего тысячелетия. Тогда же и появились все основные источники нынешних конфликтов. Люди в массе своей вполне адекватно реагировали на попадание в место, которое у большинства ассоциировалось с такими словами, как "Кудыкина гора" или "Чертовы кулички". Ведь обычно с насиженного места срываются личности неординарные, с авантюрной жилкой, или те, кому уже совсем некуда податься.

Здесь были русские с национальных окраин Союза, беженцы с республик бывшей Югославии, любители приключений с Европы и обоих Америк, ну и куда же без обычных бандитов. Часть из любителей уголовной романтики влилась в общий коллектив, другие ушли далеко и жили собственной реальностью, самых упертых тупо закопали в землю. Благо здесь не было ни милиции, ни адвокатов или правозащитников. Законы принимали всей общиной и старались их в целом соблюдать. Все нутром понимали, что в бардаке и беспределе банально невозможно выжить. Основой существования Саназа являлось примитивное сельское хозяйство, рыбалка, охота и Туча.

— Это что еще такое?

— Так Абрамов это место прозвал. Он у нас, — Сан Саныч улыбнулся. — по молодости фарцовкой баловался, лихой парень. В его городе как раз Тучей местную барахолку обзывали.

— Тут-то барахолка откуда? — изумился Аксакал. Пацаны переглянулись, подозревая аборигенов в какой-то каверзе.

— Откуда не знаю, — Главинженер вздохнул, — тут многое непонятно, потом сами увидите. Сыпется в одно местечко различное барахло с того мира, техника, оружие и прочие припасы. Жаль, что ничего органического не попадает. Мы бы от каких-нибудь семян или животины не отказались. Есть только то, что переселенцам через Ворота переправляют.

— Откуда сыпется? — заинтересованно нагнулся вперед Резвый.

— Оттуда, наверное, откуда и мы сюда провалились. Сыпется, надо сказать, нерегулярно. Поначалу до фига всего было, сейчас уже, когда как. Многое нам совсем без надобности, например всякое суперсовременное оружие и электроника. Патронов к первому все равно нет, для техники электричества мало.

— Саныч, у пацанов цельный пулемет в автобусе есть.

— Ого! Какой?

— Югославский вариант немецкого MG 42. У нас каждый вооружен, так было принято.

Масляков бросил взгляд в сторону кобуры Резвого и проворчал.

— Непорядок Федя.

— Так...

— Ладно! Откуда же вы такие к нам свалились, что вам столько оружия требуется?

Пришлось вкратце объяснить, что такое Новая Земля, и какие там были заведены порядки. Сан Саныч только крякал, выслушивая рассказ пацанов, азартно хлопал ладонями по коленям.

— Интересное место! Жаль, что мы приземлились не туда.

Аксакал неожиданно решил чуток сумничать:

— Скорей всего ваши заморочки из-за проблемы с Воротами.

— Думаешь? — обернулся к нему Рез. — Никогда об этом не слышал.

— Кто тебе так все и расскажет? Тем более что, судя по годам отправки, основные проблемы случались давным-давно. Сейчас всяко надежней техника работает.

— Может быть.

Федор вдруг разволновался, его лицо пошло красными пятнами.

— Так это чего, нас сюда из-за какого-то растяпы запихнули! Нажали не на ту кнопку и отправили к динозаврам.

— Не горячись! — Масляков предостерегающе поднял руку. — Мы, вообще-то, об этом сами догадывались. Людей новых давно не было, наверное, ляпы все-таки смогли исправить. Хотя на Тучу предметы продолжают падать.

— Грузовые ворота менее тонко настраивают, там такой объем прёт, некогда просто. Вот поэтому иногда сбои и случаются, но с этого и спрос меньше.

— Наверное, ты прав. Парни, чего вызнать у вас хотел — сами-то вы по жизни кто?

— Да как вам обсказать. Мастеровые, наверное. Мы из нашего ПАЗика "техническую летучку" сварганили, халтурили на дорогах сначала у конфедератов, затем завербовались на горный рудник, технику обслуживать.

— Отлично! — Масляков буквально крякнул от удовлетворения. — Нам хорошие специалисты завсегда нужны. Тогда вас сразу определим к Вакуличу, это наш Завгар, вы его уже видели.

— Мы что, мы не против, — пожал плечами Якс, — нам это дело привычное. Так бы и работали дальше у наших в Демидовске, пока не умудрились попасть к вам.

— Это понятно, но только вот каким образом?

Главинженер с прямодушной задумчивостью так смотрел на парней, что они в итоге раскололись и рассказали все. Ну, почти все. К их вящему удивлению Масляков и Федя им сразу поверили и задавали только наводящие вопросы. Было такое впечатление, что они что-то такое знают. Резвый резину тянуть не стал и сразу задал об этом вопрос в лоб.

— Нам ваша ситуация в целом понятна. Тут явно без этой чертовой Пирамиды не обошлось. Подождите задавать вопросы, парни. Это лучше разок увидеть. Федя, иди к Степану, договорись о машине. Скажи, что я приказал.

Федор тут же ускакал выполнять указание, а Главинженер подошел к небольшому столику и, к удивлению пацанов, достал из него самый настоящий телефон. Аппарат был старомодного образца, и на нем надо было крутить ручку.

— Ирина Васильевна, уже слышали? Да, будут у нас. Трое молодых и резвых. Так, подождите их женить! К вечеру пришлю, пока комнаты подготовьте. Да, каждому своя. Ну, сами понимаете зачем! Про звукоизоляцию сама думай. Нет, к Фатиме еще рано. Ага, понял. Все на этом!

Затем он поднял глаза, в которых играли бесенята, на парней и объявил.

— После поездки поселитесь в новом доме. Мы как будто специально его недавно построили для новичков. Удобства там скромные, вы уж там сами дальше обустраивайтесь, как хотите. Питаться пока можете в рабочей столовой, на первости я вам выпишу талоны на неделю, дальше надо будет их зарабатывать.

Резвый задал вопрос, который волновал сейчас всех.

— Автобус у нас заберут, а оружие?

— Это ваша передвижная мастерская?

— Да, сами переделали, там генератор, станки, инструменты.

— Это будет засчитано в общий кошт. Нет, нет, работать на нем будете вы сами. С инструментами и оборудованием обговорите с Завгаром. Думаю, сойдетесь с ним в интересах! Придется чем-то и поделиться, без этого никак. Кстати, Викульев отзывался о вас, как хороших стрелках, так что попробует захомутать в свое ведомство.

— Это Николаевич? Чем он занят?

— В ведомстве Абрамова возглавляет патрульную службу. Хотя все мы здесь занимаемся разными работами, например, в сезон охоты или ловли рыбы. В общественном строительстве также обязаны участвовать все жители Саназа в свободное время. Это ремонт дорог, периметра и ливневой канализации. Видели, как хорошо обустроен наш поселок?

— Мы уже заметили, пока сюда шли. Ваши задумки?

— Да, я все-таки по основной профессии инженер. Советская инженерная школа давала хорошее классическое образование, вот здесь и пригодилось.

Парням разрешили взять с собой стрелковое оружие, за ним специально заехали в гараж, где успели переброситься парой слов с Завгаром. Начальник всей службу безопасности поселка Абрамов Степан Васильевич, крепкий поджарый мужчина коротко ознакомился с их приключениями, был немногословен, с интересом рассмотрел их оружие и выразил пожелание, чтобы парни поделились патронами.

— У нас с некоторыми видами проблемы. Если для гладкостволок сами что-то собираем, на периметре у нас пищали стоят, для них свой заряд, то для винтовок просто беда. Это у вас цинки для пулемета?

Резвый только усмехнулся показной наглости командира охраны. Но хочешь жить с людьми в мире — умей делиться.

— Там на Натовский патрон, у нас и Светка под него переделана.

— Какой калибр?

— 7,62 — 51 мм.

Абрамов охнул, пожевал губами, но решительно заявил.

— Треть завтра все равно заберем. Есть у нас такие винтовки, от Аутлов в трофеях достались

— Ага, — Резвый с сомнением глянул на Степана. — Те что, не с вами сюда попали? Откуда у них такой калибр?

— Вообще-то, процентов десять народу здесь не с Союза, даже американцы имеются. Аутлы как раз из них. Наглые, суки, жить коллективом не хотят. Так что народ, давайте собирайтесь, ехать недалеко, но и не ближний свет.

Пепелац службы охраны был еще более оригинальным, чем ПАЗик пацанов. Он напоминал ЛУАЗ переросток, шасси от грузовика с шестью большими колесами, сверху напоминающий лодку корпус, открытая кабина, простейшее управление.

— Мотор от трактора? — спросил Якс, деловито вслушиваясь в тарахтение движка.

— Угадал, от "Беларуси". Нам скорости не надо, главное проходимость. Гонять — это уже у Викульева. Они там горазды на скоростные драндулеты.

— Ага, такой мы у них и видели.

Резвый же рассматривал потертый карабин, стоявший в специальной стойке.

— Мосинка, что ли?

— Разбираешься?

— Да так, не особо. В армейском еще хоть как-то.

— Он также, как и я в десанте служил, Васильич! — прокричал сквозь грохот мотора и шум шипастых колес Федор. Он устроился на заднем сиденье, держа в руках увесистую двустволку.

— Неплохо, — скосил глаза Абрамов. — К нам не хочешь пойти, тут самая мужская работенка?

— Спасибо, но мы завсегда вместе.

— Тогда к Викульеву запасниками пойдете. Не удивляйтесь, у нас тут типа ополчения организовано.

— Так это везде так. В смысле на той Новой Земле, — поправился на ходу Рез.

Неожиданно их разъездной пепелац тормознул у поворота главной улицы, на дорогу перед ними за мячом выбежала молоденькая девушка. Абрамов тихонько выругался, но остановился. Девчонка откинула назад тонкие, затейливо заплетенные косички и мило улыбнулась. Затем она перевела взгляд на лыбящегося во все тридцать три Рыжего, который только что не вываливался за борт кабины, и тут же состроила тому глазки. Конопатый что-то невнятно замычал, но сказать ничего не смог, видимо, от впечатлений у него перехватило горло.

— Чего это с ним?

— Спермотоксикоз, обострение второй стадии.

— Понятно, тогда ему прямая дорога к Фатиме.

— Кто это?

— Увидишь, вам её все равно не обойти.

Федор и Степан переглянулись и расплылись в ехидных улыбках. Кен же заёрзал в неудобном кресле, он-то в отличие от остальных парней успел разглядеть двор, из которого выбежала девчонка. Там было много девушек, большинство из них темненькие, молодые и на вид озорные. Но вскоре внимание новичков оказалось занято свежими видами и весьма впечатляющими картинками. Повернувшись налево, главная улица уперлась в большие ворота. Здесь раздвижных секций было две и по бокам высились две основательные вышки с часовыми наверху. Рез тут же подумал, что раз люди бдят, то значит на это имеется веская причина и решил попытать главного охранника Саназа дальше. Благо, пустынная дорога повернула к понтонному мосту через речку. Два широких понтона крепились железными тросами к четырем стальным штырям, торчащим из берегов. Пепелац прогромыхал по железу и свернул в сторону моря.

— Где все мужики из Саназа? Почти никого не видели с утра.

— Трудятся кто где, в поселке работа в основном для женщин. Да сейчас сами все увидите.

Шестиколесный вездеход напористо вылез на вершину скалистого гребня, и пацаны дружно ахнули. По левую сторону от каменистого берега возвышалась редкая цепь холмов, густо поросшая пальмами, за ними виднелись зеленеющие луга и обрабатываемые поля. Дальше по курсу находился явно сад, больно уж геометрически правильно на нем расположились деревья и кусты, и виднелись работающие люди. На дорожках между полями стояло несколько странных агрегатов, смесь тележек и маленьких тракторов. Между грядок копошились рабочие, кто-то нес к транспорту набитые овощами корзины, кто-то обратно тащил пустые мешки или инструменты. Труд под палящим солнцем не выглядел простой. Хотя где нормальная мужская работа была когда-нибудь легкой?

Затем взгляды парней уперлись в море. Длинный мыс в виде завитка, и в самом деле, образовывал нечто вроде залива. Со стороны открытого моря из воды высовывались черные зубцы камней и настоящие маленькие острова, это и был, наверное, обещанный рифовый заслон. Волны в уютном заливчике казались заметно меньше по сравнению с большой водой. Затем Резвый отметил две весельных лодки, неторопливо плывшие к островкам. На них сидели люди в темных плащах. Машина остановилась, и Федор спрыгнул на землю, приглашающе махнув остальным рукой. Уже на краю невысокого обрыва пацаны заметили группу людей, бродящих по обнажившемуся дну моря.

— Это они ловушки собирают?

— Да, — Булгаку приходилось кричать, шум ветра и прибоя заглушал остальные звуки. Не хватало только воплей чаек, но на Новой Земле их и вовсе не было. — Отлив недавно начался, самый разгар работы. Вон, между камнями стоят мелкие ловушки, сейчас в них крабы и ушастики неплохо идут. Вечером на ужине попробуете.

— На лодках что делают?

— Пошли выбирать "морды", которые на рифах с вечера поставлены. Там уже в основном рыбешка попадается, иногда моллюски. Лодки их партии потом обратно приливным течением принесет, поэтому они и не торопятся. Я же говорил, что жизнь у нас неспешная, один черт все успеваем сделать.

Глазастый Кен с интересом спросил:

— Лодки у вас из железа, что ли, сделаны?

— Да, его на Туче всякого полно. Доски пилить из местного дерева больно уж муторно. Да и не умеет никто у нас настоящие баркасы строить.

Парни с любопытством наблюдали за рыбаками, которые ходили по ямам в высоких кожаных сапогах-броднях, их обшлаги были закреплены на теле веревочными тесемками, а на плечи накинуты кожаные плащи, на головах же широкополые кожаные шляпы.

После короткой и относительно неспешной езды вдоль дикого берега новоиспеченные жители Саназа ожидали всякого, но точно не того, что перед ними в итоге предстало. Они миновали небольшую рощу, последние обрабатываемые жителями поселка поля остались далеко позади, как и стоящий на страже клон их пепелаца с двумя вооруженными охранниками на борту. Вдалеке за холмами мелькнул шустрый багги. Федор вскользь упомянул, что после вчерашней встречи с Аутлами на прилегающие к поселку окрестности вышли дополнительные патрули.

Затем машина долго карабкалась на очередной изрезанный выветриванием гребень, водитель явно берег колеса, тщательно выбирая дорогу. Потом... потом... все пацаны попросту ахнули от открывшейся эпической картины. Примерно в полумиле от берега прямо из моря возвышалось Это. Где-то через минуту первым очнулся Конопатый, с присущей ему экспрессией он накинулся на сопровождающих.

— Это что еще за фигня? Почему нас никто не предупредил!

— Да, мужики, это и есть ваша самая страшная тайна?

Абрамов миролюбиво поднял руки:

— Не наезжайте, парни, вам же сказали, что лучше раз увидеть. Мы эту штукенцию прозвали Пирамидой. Поверните голову влево, в сторону гряды. Разглядели ущелье? Вот там и находится так называемая Туча. Свалка, куда сыпется все, что притягивается этой чертовой пирамидой. Вас она, наверное, также сюда занесла. В остальном мы только можем догадываться. Это даже не тайна, а самая большая загадка этой проклятой планеты.

Пацаны дружно повернулись к морю. Огромное сооружение в виде перевернутой пирамиды с двадцатиэтажный дом высотой выходило на самом деле не из самого моря. Узким основанием оно крепилось к округлому черному островку явно искусственного происхождения. Но больше всего глаз приковывало мерцание и странное поведение поверхности пирамиды. Как будто по ней постоянно ходила некая рябь из серебристого металла. Парни переглянулись, их загадка была отчасти закрыта. Именно так выглядел тот неизвестный метал, который вытек из загашника Рыжего. Именно так пульсировала и рябила граница на Воротах между мирами. Неизвестное земной науке явление рукотворного или природного происхождения. Явление, позволяющее перекидывать людей и материальное оборудование черт знает куда в пространстве, могло делать это еще и во времени.

Но частичная отгадка их провала сюда облегчения никому не принесла. Потому что сразу угасла маленькая надежда, что это все не навсегда, не навечно. Невидящими глазами пацаны наблюдали за тем, что без спросу вторглось в их жизнь, разделило её на До и После. Кулаки молодых людей невольно сжались, потому что не из того они были сделаны теста, чтобы вот так просто сдаться и сложить руки. Глаза пацанов, когда они повернулись к пепелацу уже не выглядели растерянными. Наоборот, в них появилась некая угрюмая решимость. Им даже не надо было переглядываться. Парни давно научились обходиться без слов.

Полностью в авторском магазине https://shop.cruzworlds.ru/?a=book&id=2319