Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Днем с огнем


Опубликован:
18.09.2020 — 13.04.2021
Читателей:
6
Аннотация:
Никогда не геройствуйте, если можете этого избежать. Не открывайте через силу двери, закрытые перед вами. Иначе никогда не сможете вернуться к тому миру, что вы оставите за дверью. Но если вам девятнадцать, как Андрею Бельскому, и вы, как и он, слишком хорошо воспитаны, чтобы пройти мимо крика о помощи - дерзайте. Вам жить с последствиями. Прекрасный, дождливый Питер, мир Ночи - созданный Андреем Васильевым. Андрей, спасибо, что позволил мне осуществить эту даже не задумку - мечту! Автор обложки - Софья Потоцкая. По договору с Литрес часть текста убрана. Полностью и за скромный презент для муз можно прочесть здесь: https://author.today/work/88406
 
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

Может ли кто взять огонь за пазуху, чтобы не прогорело платье?

Царь Соломон. Книга притчей Соломоновых

Все персонажи, места, заведения и события являются плодом воображения автора, совпадения случайны.

Возможно.

Эту историю давно следовало записать. Сесть, выдохнуть решительно, отбросить неловкость и облечь события той поры в печатную форму. Впрочем, Кошар убежден, что писать обязательно нужно от руки (хорошо хоть не по берестяным листам писалом), но история моя, и только мне решать, как с ней обходиться. Ему вообще нет полной веры: по его заверениям, память моя с той поры должна была сохранить все в целостности, тогда как я нахожу в воспоминаниях прорехи, туманные пятна и порой даже теряю нить событий.

Впрочем, это не важно. Как помню, так и запишу.

Почему я не занялся этим в те дни и почему решил окунуться в прошлое теперь? Тогда я был в основном слишком занят тем, чтобы перейти в новый день без потерь (и речь вовсе не о презренном металле или жалких бумажках), теперь — потому что прошлое, отжитое и отгоревшее, снова постучалось в мои двери.

Пора закруглять вступление, пока скалящийся надо мной Кошар не вывихнул себе челюсть.

Все завертелось в начале двухтысячных, когда...

Нет, не с этого следует начать. Меня зовут Андрей Дмитриевич Бельский, я был тогда и сейчас остаюсь толстяком. А еще я — огнетушитель.

М-да, снова что-то не то... У кое-кого точно треснет челюсть от моих потуг на исповедь.

Мне тогда только-только стукнуло девятнадцать, я учился и работал, раз в месяц выслушивал наставления от ма, питался полуфабрикатами, эпизодически злоупотреблял спиртным, причем, как правило, по утрам. Выпивка утром была следствием ночного графика работы, сменами два через два с двадцати ноль-ноль до восьми ноль-ноль. Бывало, что отпускали пораньше, если зал был пустой. И наоборот, случались овертаймы, если народ массово засиживался. Дневная смена, в которой вполовину меньше людей, "не вывозила" толпу.

Я был твердо убежден в своей взрослости и независимости. Телефонные нотации ма из Парижа только тешили это мое убеждение. В страну романтики и шампанского она укатила из не менее романтичного, пусть и с менее удачным климатом, Санкт-Петербурга аккурат после моего совершеннолетия. Спустя год, как преставился па. Я же Питеру верен: в нем родился, вырос, и последний вздох надеюсь испустить в нем.

От родителей мне осталось две квартиры: та, где мы жили втроем до ухода па, и доставшаяся в наследство от каких-то дремучих родственников со стороны ма. Когда я остался один в родных стенах, понял, что жить там не смогу. Сдать жилье — что-то внутри воспротивилось. Не интуиция, думаю, будь она у меня — я бы позже не вляпался...

Вот как-то так я перебрался в непрезентабельную однушку с видом на парк имени Академика Сахарова, где из мебели имелись только древний кухонный гарнитур с провисающими дверцами, скрипучий шкаф да стол с парой потертых стульев.

Итак, я был студент государственного экономического университета. Раздолбай, а не студент, если быть точным: по юношеской наивности мне верилось, что совмещать дневное обучение и работу по ночам для здорового меня — отличная затея. Я отмучился два семестра, с грехом пополам сдал первую сессию и чудом (к чуду прилагались невзрачные конвертики без марок с шуршащим содержимым) не завалил вторую. Потом моей сознательности хватило на перевод на заочное. Мои коллеги-студенты по ночному труду в основном пошли тем же путем. А те, кому самомнение помешало признать очевидное, позже гордо заявляли, что в наши дни никому не нужны эти корочки. Самые упертые вздергивали подбородки: "Меня не исключили. Сам ушел (ушла)!"

А студентов в моей смене был каждый второй, да из каждых первых — половина. Состав у нас был молодой, бойкий. Работали мы, собственно, в казино.

Рулетка, покер (оазис), блэкджек. Не надо шуток про продажных дам, мы, к счастью, уже не застали пору, когда можно было ткнуть пальцем в девочку-дилера и затребовать ее к себе "в номера", эта дикость осталась в махровом прошлом или в самых низкосортных казино. Наше к таковым не относилось, да и номеров в нем не было.

Были: игровые автоматы на первом этаже, мы к ним никакого отношения не имели, у нас даже охранники были разные; два зала: общий (шестнадцать столов) и ВИП (еще шесть столов на первом этаже). Плюс спортбар с большими экранами — он тоже нас никак не касался. И для сотрудников помещения, само собой.

Каким ветром меня туда занесло? Так ма укатила, ни контроля, ни лишних финансов. Мне жизнь паиньки-студента (лекции-библиотека-дом) оказалась пресной на вкус. Где-то мне попалась на глаза рекламка об открытии и предварительных тренингах, так я и угодил в дилеры.

Оказалось, что умение быстро считать там ценилось важнее внешних данных. Закручивать спин и делать шафл можно научить и обезьяну — это я не применительно к себе, а пересказываю Драгана, одного из менеджеров, владеющего великим и могучим далеко не идеально. Драган был из Сербии; у нас вообще среди менеджерского состава русской была только Нина, дама стальной выдержки лет эдак сорока с хвостиком, владевшая пятью иностранными и малой долей в игорном нашем бизнесе.

Тейбл-тест я сдал одним из лучших, и это с учетом того, что мне срезали баллы за шафл: красиво и аккуратно тасовать колоду своими большими руками я научился далеко не сразу. Тянул углы карт слишком сильно, слишком резко отпускал. Но ничего, время показало, что лысый черт Драган (лысый — это в прямом смысле, голова у него, как рулеточный шарик, круглая, гладкая и бледная) полностью прав — всему можно научиться.

Насчет внешности: может показаться, что я комплексую. Одно время так оно и было — а излишне пухл я еще с пеленок — затем как-то обвыкся. Ма, тонкая во всех смыслах и эмоциональная натура, разрывалась между желанием не выпускать меня с диеты и: "Ребенок должен нормально питаться".

В конечном итоге па, не выдержав мамулиных переживаний, отвел меня в секцию бокса. Самолично.

Чтобы понять всю масштабность события, надо знать, каким был па: петербургский интеллигент старой закалки, заведующий кафедрой математической лингвистики, чопорный, дотошный и умный. Па носил трость и пенсне, его манжеты и воротничок всегда были кипенно-белы. Я точно знаю, что в гардеробе, помимо костюмов, белья и сорочек, имелись фрак и цилиндр. Он не переносил резких запахов и громких возгласов. Находил поговорку на любое событие (а ма любила сыпать цитатами, так что детство мое можно смело назвать специфичным).

И па за руку привел меня учиться боксировать. В здоровом теле — здоровый вес... то есть дух, так что четыре года я добросовестно отзанимался. Никаких успехов не достиг, чего уж там, зато изрядную часть жира потерял, вместо этого набрал массы мышечной. На весах это были все те же сто двадцать (при метре девяноста роста), что вгоняло в тоску ма.

Как обращались ко мне сверстники: "Андрей — похудей, Андрей — будь храбрей", — так и продолжали, да и в других определениях не стеснялись. Меня воспитали решать конфликты словом, миром, в крайнем случае игнорированием, потому постановка удара не повлияла на мои отношения с одноклассниками. Они считали меня тюфяком и зубрилой, я их — назойливыми мухами.

Что до лица — от родителей мне достался вполне себе "фэйс".

— За что шницелю такие глазищи с ресничищами? — помнится, незадолго до выпуска стенала, тыча в меня пальцем, Лена из параллельного. — Тушь-удлинитель, три слоя — а у этого длиньше. И сам-то русый, откуда вот ему это?

Я тогда молчал, представляя, как на "длиньше" поджали бы губы ма и па, синхронно. Наследственность у меня хорошая, оба родителя выделялись породистой, правильной красотой. Как ма хороша на снимках в молодости — любая модель обзавидуется, куда там мослатой Ленке. И густые темные ресницы, и глаза янтарные мне достались от ма. Линия бровей — та от па, высокий лоб и подбородок с ямочкой — от него же. Фамильное сходство исключает подмену в роддоме, а в кого я удался телосложением — загадка. И да, мое к родителям обращение — не от манерности, а настойчивая просьба самих предков. Мне не сложно, им приятно.

Как-то до переезда мне попалась на глаза шкатулка, в ней ма хранила письма — многое мир потерял с уходом от чернильной переписки к цифровой! — от родителя. "А в глазах цвета осени искры юного пламени", — начиналось письмо. Я не стал читать дальше, это как подглядывать в окошко времени.

Так, думаю, представление тогдашнего Андрея Бельского можно считать состоявшимся. Можно, правда, повспоминать, как год работы в казино отразился на моем характере, но после бокса я новых ругательств не услышал, к оскорблениям со стороны игроков (о, они это любят!) меня подготовила школа, а что до прочего: главным для меня изменением стало появление друзей. Но про них я еще напишу, и не раз, а в то утро, завертевшее мою жизнь вечной огненной круговертью, я возвращался домой в одиночестве. Взял дополнительную ночь, а с другой ночной сменой внерабочее общение у меня было не глубже: "Привет всем! Пока всем".

Был июнь. Совсем раннее утро — шести еще не было — ночь с четверга на пятницу прошла "порожняком", меня и половину смены отправили по домам пораньше. Я топал пешочком по холодку. Маршрутки еще не ходили, а ловить частников, когда никуда не торопишься — ну их, лучше ноги размять. А что меня дернуло срезать дорогу, пройдя дворами да гаражами — этого я и за двадцать лет понять не смог. Я не хожу этим маршрутом, да что говорить, когда я с тротуара свернул, даже не был уверен, что пройду там насквозь.

Запах гари я почувствовал на подходе к гаражам (охраняемым, кстати, но где была тем утром охрана — тоже вопрос без ответа). И рванул бегом от него, к заправке. "Бензинчика прикупить, чтоб веселее горело", — хотелось бы пошутить, но причина была прозаичнее: к тому времени я не приобщился еще к прелестям мобильной связи, а на заправке находился ближайший доступный телефон. Набрать 101 я побежал.

Только вот не сложилось.

— По-кх-мо-кх-гите! — перемежая слоги кашлем, голосом перепуганного ребенка позвал меня пожар.

Я не герой. Никогда не мечтал примерить трико Супермена или плащ Бэтмена. От координат, в которых найдется место подвигу, я предпочел бы держаться подальше. Потому как я у себя один, и у ма один. Добежать до заправки и тешить потом себя мыслью, что сделал хорошее дело — это на одном полюсе. Вышибать ногой ворота, из-за которых тянется дымище — на другом, том, что с полоумием рядышком. Особенно если ворота открываются наружу, а ручки сорваны. Поддевать раскаленную створку первым, что попалось под руку — из той же местности.

Меня осыпало искрами, обдало жаром и дымом, едва створка поддалась. Внутри были обрушенные стеллажи, разнообразный хлам на полу и багрово-рыжие языки пламени по дальней стене.

Мальчишка, позвавший на помощь, лежал почти у выхода, но сразу я его не заметил. Пацана прилично засыпало какими-то обломками. Какими именно, разбираться был момент неподходящий, так что я просто начал откапывать его, так быстро, как мог.

— Ты встать сможешь? — успел спросить я прежде, чем с лязгом захлопнулась створка ворот.

Я ринулся к выходу, налег плечом на металл, но не тут-то было.

"Ма не переживет", — отстраненно и как-то даже равнодушно подумалось мне. "Ладно я, дурак, но пацану-то еще жить и жить..."

— ЖИВИ, СЛЕД! — проревело из резко раздувшегося пламени у дальней стены.

"Тише, незачем так орать", — не удивился я новому действующему лицу, точнее — голосу. Раньше я его не приметил, а на тот миг сколько бы нас в гараже ни было, всех спалит.

Отключаясь от дыма и жара, я успел увидеть, как в несущемся ко мне огненном безумии сверкает яркая молния.

"Звэр чтоб лютый похмэлуг нэ встрэчался тэбэ, друг", — первым, что я вспомнил, придя в себя, был излюбленный тост Иванидзе.

По паспорту мой коллега — Иванов Рустам, дитя любви русского папы и мамы из солнечной Грузии. Язык он коверкает только по особому поводу, нарочито.

"Похмелуга — она рыба. Как белуга", — всякий раз поправлял Иванидзе Окунев.

С Окуневым по вопросу рыб не спорят, поскольку он сам — Рыба.

"Что я с чем опять смешал, что меня настолько люто кроет?" — облизывая пересохшие губы, вяло соображал я. Перед глазами плыли красивые ало-оранжевые дымчатые круги.

Попытался подняться.

— Семен Ильич, тут этот очнулся! — взорвал "акустическую бомбу" в моей голове незнакомый голос.

К кругам (вроде как тающим) добавились острые позывы к избавлению от столовского ужина.

— Я вскоре подойду, — чинно отозвался другой голос, постарше и глуше. — Сережа, побеседуй пока сам с молодым человеком.

— Есть побеседовать! — дурнота потихоньку отступала, и я смог сфокусировать взгляд: на фоне закопченного гаражного ряда, зияющего черным нутром отсутствующих ворот, улыбался мне парнишка едва ли сильно старше меня с округлым лицом и ультракороткой стрижкой. Чуть ниже улыбки маячило раскрытое удостоверение.

— Милиция Санкт-Петербурга, младший лейтенант Крылов, — зрение ко мне вернулось, подтверждая, что в удостоверении написано то же самое. — Поручено побеседовать по инциденту.

Мой взгляд упал на лежащие на асфальте ворота, черные, как и внутренности гаража. Я вспомнил: запах, крик, засыпанного хламом пацана... Мчащееся на меня пламя. И молнию.

— Попить не найдется? — во рту будто наделал нехороших дел "звэр лютый".

— Найдется, — по-доброму кивнул милиционер. — Вы бы резко не вставали, вдруг сотрясение.

"Было бы что сотрясать", — невесело подумал я, вставая с асфальта. Перспективы у моего случайного геройства вырисовывались аховые: скорой помощи не видать, пожарной машины (вот уж что сложно не заметить) в месте очевидного, хоть и погасшего, пожара тоже нет, зато родная милиция тут как тут.

— Хм, а куда огонь делся, если не пожарные его сбили? — от неожиданного вида вполне целых, не обгорелых, разве что в саже изгвазданных, ветровки с футболкой (на джинсах и вовсе только колени спереди были грязные) я эту мысль высказал вслух.

— Вода, — произнес служивый.

Я пригляделся в поисках луж, но это мне водичку в бутылке принесли, оказывается. С пузырьками, вкусненькую.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я. — Сергей, там внутри пацан был и вроде еще кто-то. Могу я спросить...

— Мальчика увезли в больницу, а "еще кто-то" там внутри, его подполковник...

Служивый не договорил: из проема вынырнул невысокий мужчина в штатском, с седыми усами и шевелюрой. И с цепкими голубыми глазами.

— Как так получается, Сережа, что на вопросы отвечаешь здесь ты? — вроде как мягко спросил мужчина, после чего представился. — Подполковник Рыков, Семен Ильич.

Взгляд его вцепился в меня. Ощущение было такое, словно в мужика встроен рентгеновский аппарат, и меня только что отсняли, сложили снимки в папку, осталось эту папку подписать.

— Бельский Андрей Дмитриевич, случайный прохожий, — не стал я затягивать с процедурой "подписывания".

И с остальным пересказом событий не затянул, как добросовестный гражданин, которому нечего скрывать от органов правопорядка. Разве что про молнию умолчал.

123 ... 192021
 
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх