|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Я встал и поклонился:
— Ваше императорское величество, разрешите представиться: магистр Гор ТэИвАнов из России.
— Из России, из России... — император побарабанил пальцами по столу, — а настоящее имя?
— Игорь Иванов, Ваше императорское величество.
Император опять помолчал, посмотрел на своих магов, мне показалось, что на одном из них он остановил свой взгляд, как бы о чем-то спрашивая.
— Хорошо, садись, пусть будет Гор. Чтобы ускорить нашу беседу и в знак моего расположения разрешаю обращаться ко мне "Ваше величество".
— Спасибо, ваше величество, — ответил я, склонив голову.
Император растерянно посмотрел на меня, а потом захохотал во весь голос. Он смеялся долго, самозабвенно, хлопая себя по коленям и утирая слезы. Отдышавшись, император произнес, покачивая головой:
— Ну, Гор, ну, насмешил. Давно я так не смеялся. Честно говоря, мы так редко собираемся все вместе, все дела, дела. Теперь я верю, что ты чужак. Потом как-нибудь я покажу тебе, как реагировали бы мои придворные на подобную милость. Это разрешение передается на три поколения вперед и дает обладателю кучу привилегий.
Я хотел ляпнуть что-то типа "привилегия облизывать тарелки за императором", но сдержался.
— Да, мы отвлеклись. Про первого мага мне более-менее понятно, хотя там остается еще немало вопросов. А вот куда делся второй маг, пропавший около двух недель назад? Юлий говорит, что вы что-то знаете об этом.
— Еще бы мне не знать, он меня убить собирался. Второй маг был практически копией первого, только ростом пониже. То же лицо, та же одежда, те же замашки. Он погиб мгновенно, его разрезали на сотню маленьких кусочков, — я порылся в своей сумке и бросил на стол пряжку от ремня Черного.
Все присутствующие уставились на предмет, лежащий на столе. Один угол у пряжки был аккуратно срезан.
— И кто это сделал, — спросил император, — ты?
— Не совсем. Маг в черном кинул в меня какой-то шарик, который стал превращаться в зеленую сеть. Ценой больших усилий и больших потерь мне удалось развернуть сеть обратно, и она прошла сквозь мага, несмотря на всю его защиту. Там еще сапоги от него остались, можете поискать, мне они как-то ни к чему были.
Император потянулся, взял в руки пряжку и стал ее рассматривать. Не отрываясь от изучения железки, произнес:
— Бонис?
— Судя по описанию, это "Сеть страха" самого Карнагара, сейчас такое никто из темных изготовить не сможет. Оба погибших из дома Зоддов, так что, скорее всего, второго отправили найти убийцу первого, снабдив для верности столь серьезным аргументом. Но я тебе скажу, Арнольд, что за все свои годы ничего подобного мне не встречалось, и во время второй магической войны эта штука не появлялась, уж мы бы об этом узнали сразу.
Помолчав немного, дон Коррель добавил:
— Либо нашему другу так повезло, увидеть произведение самого Карнагара, либо... господин Гор говорит неправду. Но я этого не чувствую.
— То есть пряжка вас не убедила? — спросил я у всех сразу.
Ответом было молчание. В присутствии императора никто из магов рот без разрешения не открывал, а тот как-то неопределенно пожал плечами, продолжая вертеть пряжку в руках.
— Хорошо, тогда может быть вас убедит сама сеть, то есть то, что от нее осталось, — и сунул руку в сумку.
В то же мгновение меня сковал лютый холод, не позволяющий шевельнуться, а перед императором выросла абсолютно непрозрачная блестящая стена защитной энергии.
Пожилой изумленно покачал головой:
— Гор, вы сумасшедший? У вас там что, действительно "Сеть страха"? И вы собирались ее достать?! В присутствии Императора?!
— Я не знаю, что там, — слова выпадали замерзшими камнями из промороженной груди, — я подобрал остаток сетки и положил ее в такую же коробку, как у дона Энтора.
— Варя, сделай что-нибудь, у меня сейчас сердце остановится от холода.
— Я пытаюсь, Гор, не получается, меня тоже проморозили. Сейчас, подожди, есть одна идея.
Малышка, тихонько висевшая до этого под потолком, резко спикировала пожилому на лицо, и растеклась пленкой, закрывая глаза. Дон Коррель непроизвольно дернулся, смахивая змейку в сторону, захват ослаб, и я сумел выставить свое защитное поле. Варя кипятком прошлась по внутренним органам, возвращая меня к жизни.
Маг попытался опять сковать меня холодом, но не тут-то было, защита работала.
— А ну-ка, немедленно прекратили меня позорить! — послышался голос императора, — все назад! Бонис, отпусти человека!
— Да пожалуйста, Ваше величество, только я тебя предупреждаю, Арнольд, господин магистр не так прост, как хотел бы казаться.
Ого! А я и не знал, что не прост. Надо запомнить.
— Из "Ледяного плена", как ни странно, он вывернулся.
— Стареешь, Бонис, — проворчал император, взмахом руки погасивший все защитные поля, — раньше у тебя никто не вырывался.
Так что там у тебя, Гор, только поаккуратнее, хорошо?
— Я думаю, что остаток сетки, Ваше величество. Утром недалеко от места гибели темного мага я нашел колючий клубок, светящийся зеленым. Решил его забрать себе, чтобы никто не напоролся, а эта зараза уколола меня в палец. Палец стал чернеть, пришлось заразу выжечь, хотя больно было ужасно.
Тогда я решил клубок уничтожить, а он...
Тут я замолчал, подбирая слова.
— Что он? — нетерпеливо спросил император.
— Хотите — смейтесь, хотите — нет, но я с ним договорился.
— И с ним тоже?! — воскликнул Гай, но наткнулся на взгляд Арнольда и умолк.
— Да, и с ним тоже. Что он будет смирно сидеть в коробке. Кстати, его кормить надо, как и Пожирателей, я так думаю. Никто не хочет покормить питомца?
— Он еще и шутник, — высказался дон Энтор, — сам и корми. А сначала верни мне Пожирателя! Немедленно!
— Так вот он, — я показал на Малышку, опять зависшую под потолком, — его никто не забирал.
— Как я его достану, если формула подчинения не работает?! — возопил Дед Мороз, — верни все как было, проходимец!
— И не подумаю. Да и не получится уже. Это — я показал на шарик из ртути под потолком, — разумное и теперь свободное существо. Договаривайтесь с ним, дон Энтор, другого способа не существует. Я немного подскажу вам. Ее зовут Малышка, это маленькая девочка, из этого исходите. И, пожалуйста, не закрывайте ее в коробке, тогда вы потеряете ее навсегда.
— А если у меня не получится? — пробормотал Верховный, — что тогда?
— Пробуйте, уважаемый дон Энтор, пробуйте. Ей сейчас очень нужен добрый и верный друг. А не хозяин с поводком, улавливаете разницу? С вашими то силами и опытом обязательно все получится.
— Энтони, давай, давай, напрягись, — император разглядывал шарик под потолком, — а то улетит насовсем. Борись за свое. Ты же мне ее показывал, когда мы совсем еще пацанами были. А когда она появилась в вашей семье, не знаешь? Жаль. Бонис, ты у нас самый-самый, что скажешь?
— Только то, что созданием чего-то подобного забавлялся последний из Изначальных, Мерадор. Теперь вспомните, когда это было.
— Да-аа, — протянул император в халате, — давненько. Вот за что я люблю новых людей, — произнес он, меняя тему, — за то, что это всех взбадривает, а то вы начинаете здесь плесенью покрываться, — он посмотрел на своих магов. — Да и я тоже.
Император замолчал и о чем-то задумался, остальные и до этого молчали. Ну, и сколько мы здесь сопереживать будем, честно говоря, я бы перекусить не отказался.
— Да, Гай, распорядись, пусть сюда принесут, а то я еще даже не завтракал, — выпал из оцепенения двадцать седьмой Арнольд, — сейчас, Гор, это быстро.
Ну, твою мать! Ни о чем подумать нельзя, мозголомы чертовы. Ну, как так то!
— Не переживай, Гор, ты так сильно об этом подумал, что не услышать было невозможно. Пока несут, еще вопрос. Куда делся священник, с которым вы ехали в карете?
— Сгорел, Ваше величество. Быстро и без остатка. Кстати, маг тоже сгорел, чуть всю поляну не выжег.
— Вот почему метка погасла, — Верховный оторвался от созерцания Малышки, — а я всю голову сломал. Вам повезло, молодой человек, что маг сгорел, иначе он, скорее всего, ожил бы. Темные еще и не то могут.
— Именно поэтому я его в костер и засунул. На всякий случай.
— И священника? — император смотрел на меня прищурившись.
— И священника.
— Его то за что?
— Чтобы никто не надругался над телом, хоронить его у меня сил не было.
— Может ты и прав. А может и зря, может его тоже можно было оживить?
— Вряд ли, Ваше величество, он был мертвее мертвого, — я потянулся рукой к сумке, но остановился на полпути. — У меня с собой его перстень, посмотрите?
Император жестом показал — доставай.
На стол принесли уже кучу тарелок, от содержимого которых бесконтрольно текла слюна, а Арнольд все крутил в руках перстень святоши из кареты.
— Перстень братства, это точно, я такие каждый день вижу на вечернем приеме, — задумчиво произнес он.
Наконец, император откинулся на спинку кресла и передал перстень сидящему рядом:
— Олан, передай это брату Голиму. Скажи, что брат Кастелон погиб как герой, в схватке с темным злом, с верой в Светозарного, ну, и все такое, как ты умеешь. Про Гора ему знать не нужно.
Маг забрал перстень и кивнул головой.
— У брата Кастелана с собой была походная сумка, ты там ничего не видел? — скучающим голосом спросил император.
Слишком скучающим.
Приплыли. Катастрофа, сейчас мою голову выпотрошат до дна, слишком хорошо я помню, как все было.
— Варя, спасай, защити мою голову, только высовываться тебе никак нельзя.
— Как, Гор? Скажи, я сделаю.
— Бей в барабан, включи какой-нибудь там-там, у меня в памяти должно быть.
В голове забухал огромный барабан, сдобренный десятком африканских там-тамов.
Дон Коррель схватился за голову, император поморщился и потер висок. Что, гады, не нравится? Нечего в чужую голову лезть!
Иванов, быстро думаем. Вот к чему весь разговор, они ищут ту самую злую коробку, которую я прикопал около сосны. Я еще тогда подумал, что вещь непростая. Пусть пока побудет в моем активе, сдать ее всегда успеем.
— Варечка, гаси музыку, я готов.
— В карете рылся молодой господин, который был с черным магом вместе, никакой сумки там я не видел, а из кареты забрал только еду, ваше величество, — соврал я на голубом глазу. — Может сумку молодой куда-нибудь спрятал, он потом тоже совсем мертвый у кареты лежал.
— А его кто убил? — тут уже все на меня уставились.
Я пожал плечами:
— Что-то взорвалось, может он от страха умер. Так и женщина из кареты тоже, того. Ну, не я же их всех убил, — и честно посмотрел на императора.
Тот на Бониса, Бонис на дона Силье, Юлий пожал плечами.
— Амалия Боле умерла от сердечного приступа, ее племянник — от сильного удара по голове. Учитывая состояние Гора на тот момент, это точно не он.
Император поджал губы и процедил:
— Плохо, очень плохо. Ищите.
Потом выдохнул, улыбнулся, как ни в чем не бывало, и по-хозяйски махнул рукой:
— К столу, господа.
Деду Морозу и старичку в цилиндре принесли стульчики попроще, и трапеза началась. Несколько минут все степенно поглощали то ли завтрак, то ли обед. Я сдерживался изо всех сил, чтобы не выглядеть бедным родственником, случайно попавшим за стол к олигарху.
Доедая вкуснейший десерт с каким-то воздушным кремом апельсинового вкуса, император спросил:
— Я слышал, ты интересовался железнорыком. Зачем тебе это чудовище? Лично мне он только мешает, но это подарок императора Фрагонии, дьявол его побери. Я не могу просто так этот подарок выкинуть, политический скандал, на это и был расчет этого мерзавца.
Конечно, можно еще раз собрать армию, потрясти наших донов, чтобы не заржавели, пойти и намылить шею любимому братцу, по большому недосмотру Светозарного правящему Фрагонией.
Но второй раз за тридцать лет собирать армию — ты не представляешь, Гор, какие это расходы. А денег в казне совсем немного, все деньги уходят на содержание вот этих бездельников, — и он кивнул на сотрапезников.
Деньги. Это хорошо. Значит железнорыка будем выкупать.
— Ваше величество, я, как большой любитель природы, с горечью увидел печальное состояние этого некогда могучего животного. Мое сердце преисполнилось жалости и сострадания, я прошу вас отпустить железнорыка, тем более что ему осталось жить не так уж много.
Пришлось даже шмыгнуть носом для правдоподобности.
— Ты, парень, ври, да не завирайся. Шел, шел человек по коридору, а потом вдруг ринулся вбок, в подвал, сняв при этом неслабую защиту с двери. У тебя что-то другое на уме, рассказывай. И не вздумай опять включать барабаны, я обижусь.
— Хорошо. Железнорык в подвале — это отец моего большого друга, железнорыка, он просил меня найти отца и освободить его. Младший железнорык и еще двое его братьев в данный момент несут службу по охране ваших восточных границ, это святая правда.
— Как интересно. Что скажете, соратники? — спросил император людей за столом. Те деликатно молчали.
— Я так и думал. Что будем делать с императором Фрагонии?
Это вопрос уже ко мне.
— Скажем, что подарок был с изъяном, болел, болел и сдох. Выроем в вашем любимом саду где-нибудь в уголке большую яму, при свидетелях опустим туда тяжелый ящик и сверху положим памятную плиту: "Здесь покоится могучий железнорык, подаренный мудрым правителем Фрагонии", ну, или что-нибудь в этом роде.
— Слышали? Учитесь, друзья. А живого железнорыка куда?
Это опять ко мне.
— Я его выведу из города, Ваше величество. Поздно ночью мы выйдем за стены города, а кто-нибудь из уважаемых магов нас прикроет от нежелательных взглядов.
— То есть, сядешь на него верхом и поедешь, так что ли?
— Нет, Ваше величество, он для этого слишком слаб, хотя было дело, прокатился один раз на своем железнорыке с ветерком, незабываемые ощущения. Просто пойду рядом с ним.
— А он будет идти спокойно и никого не тронет.
— Да, он будет идти спокойно и никого не тронет, Ваше величество. Покинет город и уйдет к себе в горы, где спокойно и достойно умрет свободным, — я твердо посмотрел императору в глаза.
— Но-но, не забывайся, за такие взгляды простому смертному полагается каторга, пожизненная, между прочим.
Император замолчал, вертя в руках серебряную ложечку.
— Но, с другой стороны, сидит это чудище в подвале, и пусть сидит, действительно сдохнет когда-нибудь, мне от этого ни жарко, ни холодно. Зачем мне эти сложности.
— Тысяча золотых, Ваше величество.
Император всем телом повернулся ко мне:
— У меня что-то со слухом сегодня, повтори, что ты сказал?
— Я предлагаю в обмен на жизнь железнорыка предприятие, которое принесет в ближайшее время тысячу золотых и будет приносить доход регулярно.
— Магические махинации с золотом караются смертной казнью без права помилования, — подал голос дон Коррель.
— Ну, рассказывай, умник, о чем речь, только имей ввиду, новые монеты пустить в оборот не получится, баланс и так давно нарушен.
— У меня нет новых монет, Ваше величество.
— Тогда откуда ты возьмешь деньги?
— Из воздуха. Из людской жадности и глупости. Но сначала ваше слово, что отпустите пленника.
— Ты мне еще условия будешь ставить. Давай, рассказывай.
— Нет, сначала слово.
— Сдохнет твой железнорык.
— Пусть сдохнет, но у вас не будет дополнительных денег, в которых вы, скорее всего, нуждаетесь.
— Будешь дерзить, в порошок сотрем.
— Не сотрете, я вам нужен зачем-то, иначе не было бы всего этого, — я обвел рукой комнату.
— Что ты себе позволяешь?! Бонис, Олан, Гай, держите его, я покажу тебе, как спорить с императором!
Я вскочил. Что-то пошло не так. Может, я им и не так уж нужен?
— Предупреждаю, я буду драться! Варя, защиту на полную!
Вдруг император как-то тепло улыбнулся и несколько раз хлопнул в ладоши.
— Браво! Вы молодец, господин Гор.
Он встал и повернулся ко мне. Его халат неуловимо для глаз исчез, и император предстал одетым в нарядный камзол изумительного темно-синего цвета, расшитый золотом, с твердым воротничком, подчеркивающим стройность фигуры. Наряд дополняли несколько крупных орденов и меч в сверкающих ножнах на роскошной перевязи.
Маги тоже встали, один из них вынул из воздуха темно-фиолетовую мантию и почтительно накинул ее на плечи императора.
— Дорогие друзья, — император торжественно обратился к своим магам, — думаю, что дальнейшие проверки не нужны. Предлагаю магистра Гора принять в наш "Круг".
Стоящие вокруг стола люди все как один, включая и Деда Мороза, склонили головы.
— Дорогой Гор, — теперь Арнольд двадцать седьмой обращался уже ко мне, — теперь вы один из нас. Я искренне рад поздравить всех нас с этим замечательным событием.
Один из магов, Гай, по-моему, подошел и накинул мне на плечи темно-фиолетовую мантию. Все зааплодировали. Не знаю, как я выглядел в мантии и с офигевшим лицом, но все улыбались.
Император попросил всех сесть и продолжил:
— Дорогой Гор, я сейчас кое-что расскажу тебе и затем пойду, а то меня мои придворные потеряют. Остальное дополнят коллеги.
Империя Арания существует более двух с половиной тысяч лет практически с момента появления в этом мире Изначальных, и порядок правления никогда не менялся. Стабильность и еще раз стабильность. Для простого народа и младших магов раз и навсегда нарисована красивая картинка, что империей правит мудрый император, а старшие маги искренне и бескорыстно помогают ему в тяжелую минуту.
На самом деле империей правим мы, самые сильные маги. Я тоже маг, иначе как можно было бы управлять вот этими разбойниками, — Арнольд улыбнулся своим друзьям, — просто Императоры никогда не показывают свою принадлежность к магическому сообществу, чтобы не сеять смуту в головах подданных.
Поэтому для вновь вступивших в наш "Круг" есть лишь одно ограничение — никаких новшеств, никаких изобретений без одобрения всех членов общества. Из девяти постоянных членов общества трое — пришельцы, как и вы. Поверьте, они смогли бы при желании сильно удивить местных жителей, но этого делать никак нельзя.
— Ваше величество...
— Среди своих можно просто Арнольд.
— Мне довольно сложно вот так с ходу перестроиться, Ваше величество, поэтому не гневайтесь.
Император улыбнулся и кивнул головой.
— Честно говоря, не зная подобного ограничения, я уже некоторым образом внес смуту в умы жителей шестой провинции, если бы вы нашли время меня выслушать, я бы рассказал вам...
— Гор, извини, я опаздываю на ежедневный прием, там у секретаря уже куча народу. Давай как-нибудь потом. Расскажи все Бонису, а мы потом при случае обсудим. Поверь, времени у нас предостаточно.
Император поднялся и пошел к двери. Черт, его потом хрен отловишь, а у меня ни один вопрос не решен.
— Про деньги тоже Бонису рассказывать?
— Какие деньги?
— Как получить из воздуха тысячу золотых и даже больше.
Арнольд остановился у двери.
— Ты это серьезно, Гор? А я думал, что ты блефуешь, друг мой. Тогда давай, рассказывай, — император вернулся к столу и сел в кресло.
Хотел ехидно спросить насчет приема и ждущих там людей, но Арнольд опередил меня:
— Гай, дружок, сходи на прием, послушай, чего они там хотят.
Названный маг картинно вздохнул, промокнул губы белоснежной салфеткой, и из-за стола встал ... точно такой же император, как и сидящий передо мной.
Сильно. Хорошо хоть я рот не раскрыл, как деревенский валенок. Арнольд довольно улыбнулся, глядя на мое удивленное лицо.
— Приходится иногда и так делать. Скука смертельная, все одно и то же, но за все годы существования империи никто ни разу не отменял ежедневный прием. Традиции незыблемы, они сплачивают подданных. Итак, я слушаю, друг мой.
— Что вы скажете насчет возможности получить один золотой, уплатив при этом всего половину серебряка?
Император был разочарован:
— Гор, я думал ты серьезно, а ты какую-то ерунду говоришь.
— Я абсолютно серьезно, господин император. И, заметьте, я говорю лишь о возможности, а не о непреложном факте. Надо лишь угадать пять шаров из тридцати шести, которые достанут из непрозрачного мешка.
— Зачем угадывать, — сказал Марис, — какие нужно, такие и достанут.
— Нет, нет, нет, господа, в этом вся соль. Никакой магии, уважаемый Арнольд, я вас заклинаю: если хотите получить деньги сейчас и получать их впредь, запретите всем магам жульничать во время розыгрыша... и еще часа два об устройстве лотереи и ее особенностях.
За это время неприметные слуги убрали со стола, затем заново накрыли, мы опять поели, а я между делом все рассказывал.
— Олан, ты у нас дружишь с цифрами — спросил император, — какова вероятность выиграть что-то по-честному?
— Арнольд, это обман, звезд на небе меньше, чем нужно, чтобы вслепую выбрать одну единственную.
— Да, господин Олан, вы правы, это практически невозможно, но, самое смешное, люди выигрывают. Правда, играют при этом миллионы участников.
— Миллионы... — Арнольд задумался. — Ты предлагаешь ужасную вещь, Гор. Если хоть кто-нибудь когда-нибудь выиграет реальные деньги, мои подданные станут нищими. Они будут играть до последней медяхи, продавая все свое имущество. Нет, этой заразы в империи не будет.
— Беда в том, Ваше величество, что я эту заразу уже запустил, в шестой провинции.
Арнольд посмотрел на меня очень плохим взглядом.
— Когда и успел. Что ты еще натворил?
— Наместника в городе Ланов убил вместе с его бандой, с шестым герцогом немного поссорился. Местное ворье расшугал, лесных разбойников убедил сдаться, остальное по мелочи. Да, перечислил на ваш счет триста золотых и двести пятьдесят на счет города.
— Так вот почему мне твое имя знакомо! — воскликнул император, — Гор, Гор, а я все вспомнить не мог. Мне же Себасто докладывал. Ну, и устроил ты там заварушку. Наместника зачем-то убил, что, нельзя было договориться?
— О чем договориться и с кем? Совершенно оборзевший тип. Между прочим, он у вас деньги воровал безбожно, народ задавил вконец, скоро там никого бы не осталось, все бы разбежались.
— Нашел чем удивить. Все воруют, и наместники в первую очередь. А народ для того и нужен, чтобы его давили и выдаивали. Если каждого наместника за воровство убивать, то кто управлять на местах будет? — Арнольд сидел опять в халате и вдумчиво рассматривал свои ногти. — С другой стороны, раз не сумел себя защитить, значит расслабился, подыщем другого.
— Ваше величество, а можно никого не подыскивать? Горожане решительно настроены самостоятельно управлять городом, подчиняясь только вам напрямую. За подобную милость они готовы каждый год увеличивать отчисления в казну на десять процентов. Может вы разрешите в качестве эксперимента...
— Ты мне зубы не заговаривай своими процентами, я уже говорил — никаких экспериментов. Смерти моей хочешь? Тут от управления империей тошнит уже, а ты хочешь на меня городишки повесить. Даже не думай.
Неудачка. Что я мужикам в Ланове скажу?
— Я вообще не понимаю, зачем ты вникаешь в проблемы простых людей? Пойми, все эти люди в скором времени умрут, а ты будешь жить, родятся и умрут их дети, а ты будешь жить. Забудь.
Раз уж тебе достались такие силы — живи просто, наслаждайся, займись розами или еще чем-нибудь. Вон, Гай уже лет двести каких-то маленьких жучков рассматривает, микробами называются. Раз лет в пятьдесят сходим на какую-нибудь войнушку, развлечемся. Привыкай думать глобально.
Кстати, ты так наследил, теперь надо что-то рассказать придворным, просто промолчать не получится. За убийство чиновника уровня наместника полагается смертная казнь без рассуждений. Друзья мои, есть у кого-нибудь идеи, как Гору избежать наказания?
Маг, сидевший рядом с Марисом, молчавший до сих пор, произнес одно слово:
— Шут.
— Браво, Ягер! Как я сам не догадался! — воскликнул император. — Ты говорил, Гор, что появился в этом мире в костюме шута? Отлично, просто замечательно.
Значит так: говоришь всем, что был там по моему личному указанию и выполнял тайное задание. Эдикт о назначении тебя придворным шутом подпишем задним числом. Да, и не просто шутом, а главным шутом империи. Точно, так и сделаем.
Здрассьте, приехали. От чего ушел, к тому и пришел. Видимо, мое лицо настолько явно выразило всю "радость" от подобного расклада, что все рассмеялись.
— Какой ты еще молодой, Гор, как я тебе завидую, — отсмеявшись произнес Арнольд. — да на это звание любой из моих придворных был бы счастлив претендовать.
— Знаешь, кто такой шут? Это человек без правил. Он может на балу пнуть любого герцога, и все будут смеяться, включая того самого герцога, он может даже наступить императору на ногу и ему ничего не будет.
И запросто может убить любого рангом пониже, что ты и сделал, кстати. Только я очень прошу тебя, Гор, все свои замечательные идеи по переустройству этого мира убери подальше, не заставляй меня принимать непопулярные меры. Хорошо?
Я кивнул головой. Может я и крут где-то, но товарищ Арнольд с компанией покруче будут безусловно. Тот, кто не с нами, тот против нас, истина, работающая в любом мире.
— Утомили вы меня сегодня, разбойники — сказал император, вставая и потягиваясь, — всем приятного вечера. Юлий, помоги нашему другу с обустройством. Приличное жилье подберем попозже.
Насколько я вижу, император совершенно не привык напрягаться и возится со мной столько времени лишь потому, что появление новых магов явление здесь не частое. Приставать к нему дальше смысла нет, лишь впечатление о себе испортишь. И историю с шестым герцогом рассказывать бесполезно, пропустит между ушей.
Надо набраться терпения, подождать. Думаю, что у императора возникнут различные вопросы и я его еще увижу. Но все же один вопрос не задать я не могу.
— Ваше величество!
— Что еще? — Арнольд недовольно обернулся у самой двери.
— Отдайте железнорыка, пожалуйста. Я отработаю.
— Настырный, как... — император поискал слово, но ничего не придумал. — Что ж, договорились. Забирай это полудохлое чудовище. Но взамен у меня для тебя будет одно не совсем приятное поручение, как бы не пожалел потом.
— Договорились, Ваше величество.
Арнольд молча повернулся и вышел из комнаты.
— Ты ему понравился, Гор, — проскрипел Марис, — хотя по краю прошел со своим железнорыком, вот он тебе дался. Арнольд не любит настырных, я уже собирался защиту ставить, наш император в гневе бывает страшен.
— Большое спасибо, уважаемый Марис, за предупреждение. Кстати, чуть не забыл. Около Ланова я встречался с одной пожилой женщиной по имени Марана, она просила при случае передать привет магу Марису. Может вам?
— Марана?! Она жива?! Как она?
— Нормально. Правда, постарела немного.
Не буду же я говорить, что старше ее я вряд ли кого видел в своей жизни.
— Немного. Хе-хе-хе... — вдруг забулькал сидящий рядом Ягер, — это ж когда было. Бонис, помнишь эту девчонку, я все к ней пытался подкатиться, а она выбрала этого желторотика, — и он потрепал по плечу Мариса.
Бонис прикрыл глаза и уплыл куда-то далеко-далеко. Интересно, сколько им лет?
— Гор, пойдем, переночуешь сегодня у меня в апартаментах, — ко мне подошел дон Силье, — а завтра уже займемся выбором жилья. Здесь есть неплохие домишки недалеко от дворца.
Попрощавшись с остальными, мы покинули комнату с круглым столом и двинулись в обратный путь по длинным коридорам. Минут через десять мы остановились, Юлий сделал несколько сложных движений рукой, повернувшись к глухой стене. Через несколько секунд в стене медленно проявился дверной проем, закрытый защитным полем.
Юлий шагнул в проем и исчез. А я?
— Гор, проходи, я сделал для тебя разрешение.
Вдохнув поглубже, я шагнул сквозь пленку и попал в большую комнату, уставленную старинной мебелью.
Старичок сдернул с головы цилиндр и виртуозно забросил его на вычурную вешалку. Затем радостно улыбнулся и раскрыл руки, как бы обнимая меня:
— Ну, здравствуй, дорогой мой человек! Как я рад тебя видеть!
— Я тоже рад, — промямлил я, не совсем понимая такой радости хозяина помещения.
— А может по рюмочке, за встречу, а? -хитро прищурился дон Силье. — У меня и водочка есть, настоящая, "Московская"...
Конец второй книги.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
