12. Кофе и мёд

ИСТОРИЯ ДВЕНАДЦАТАЯ:

Кофе и мёд

Кофе — напиток многоликий. Летом он утоляет жажду и приносит прохладу, если смешать его со льдом. А зимой — согревает лучше глинтвейна... если, конечно, знать правильный рецепт.

В турку положите ложку с горкой молотого кофе и тонкую спиральную стружку лимонной цедры. Залейте холодной водой и далее нагревайте на маленьком огне до образования пены, но не позволяйте напитку закипеть.

Одновременно перелейте на дно чашки немного жидкого мёда, лучше акациевого или померанцевого. Хватит и чайной ложки, но сладкоежки могут добавить и больше. Когда кофе будет готов, слегка остудите его и перелейте в чашку, помешивая, чтобы растворить мёд, а затем переложите туда же кофейную пену. Те, кто любит более мягкий вкус, могут добавить немного молока или сливок. В завершение положите для аромата высокую палочку корицы — так, чтобы она доставала до верхнего края кружки и была видна.

Готово — теперь никакой промозглый холод вам не страшен!

Но будьте осторожнее: кофе с мёдом может повредить слабому сердцу.

Конец ноября, против обыкновения, выдался морозным и снежным, словно я привезла с собою из северного графства бури и метели на полях шляпки. И бромлинские бездельники встретили непогоду по-разному. Кто-то прожигал время в салонах и на званых вечерах; кто-то инспектировал все подряд кофейни в городе — давно уже нам с Мэдди не приходилось писать столько отказов, чтобы сохранить уютную, камерную атмосферу "Старого гнезда".

Но очень и очень многих снежная зима привела в восторг. Необычайно модными стали долгие прогулки, конные и пешие. Во многих парках и скверах появились катки. И никогда ещё, наверное, столичные улицы не видели столько роскошных мехов.

Я же, вернувшись после недолгого отдыха, вновь окунулась в круговорот дел.

Свадьба Роберта Блаузи и Кэрол Лоринг прошла скромно. Дом они сняли на западной кромке "блюдца", ближе к окраине, зато в тихом и спокойном месте. Однажды новоиспечённые супруги посетили "Старое гнездо" вместе с Рэйчел, но затем целиком погрузились в приятные хлопоты по обустройству на новом месте. Представляю, как столица вскружила голову провинциальному "колдуну"!

Дядя Клэр... о, хотела бы я сказать, что он вёл себя тише воды и ниже травы! Но, к сожалению, к нему слишком быстро вернулись прежние привычки. Даже Юджиния, которая вроде бы научилась справляться с ним, дважды по часу рыдала у меня в кабинете. Сначала из-за того, что юбка у неё якобы оказалась "непростительно коротка": наполовину правда на самом деле, потому что за последние полгода в росте девушка изрядно прибавила, и старая одежда сидела теперь не слишком хорошо. А затем Клэр заметил, что в библиотеке Юджи и Лиам сидели непозволительно близко, читая одну книгу на двоих. Мальчику тогда тоже досталось, однако после громоподобных, яростных увещеваний сестры Мэри его было не пронять какими-то изысканными оскорблениями.

— Ну, этот сахарный тихо говорит, — по-взрослому пожал плечами Лиам, когда я отловила его и осторожно поинтересовалась, не перегнул ли дядюшка палку. — Легко не слушать. Я умную морду состроил и киваю, а сам про антилоп думаю. Миссис Мариани мне, того, обещала нарисовать в альбоме, как их львы пожирают... — произнёс он мечтательно и добавил смущённо: — Ой, леди Гинни, а можно нам, это, краски поярче? Чтоб кровища была как кровища, а не как бледнючий морс?

Лиам редко просил у меня что-то, и, конечно, я разрешила и в тот же вечер велела Паоле съездить с ним в художественный магазин... и крепко задумалась, не познакомить ли мальчика с Эрвином Калле.

Полагаю, визит в мастерскую мог бы стать весьма интересным.

Эллис, кстати, навестил меня только один раз. Разумеется, я не удержалась и спросила, состоялась ли уже обещанная партия в покер с Клэром. Детектив поперхнулся глотком кофе, потом непринуждённо рассмеялся и, глядя на меня безупречно честными глазами, подтвердил: да, состоялась, но "было смертельно скучно". После этого я изводила себя от любопытства несколько дней и даже отважилась вскользь поинтересоваться результатами игры у дяди. Но он ответил только, что победа осталась за ним.

Можно подумать, что я в этом сомневалась.

Словом, несмотря на множество рутинных дел, почти не оставляющих свободного времени, скучать мне не приходилось. Время текло незаметно, мягко, словно непредсказуемая река жизни сделала поворот и широко разлилась перед тем, как обрушиться водопадом. И, когда леди Вайтберри вдруг заговорила о каком-то маскарадном костюме, это стало для меня полной неожиданностью.

— Да, дорогая, неужели вы позабыли? — улыбнулась Глэдис и пригубила чудесный ореховый кофе, гордость Георга в нынешнем сезоне. — Бал в честь Сошествия уже совсем скоро. Готова спорить, что приглашение вы уже давным-давно получили.

Я задумалась — и едва сумела сдержать досадливое "Ох!". Разумеется, приглашение мне прислали. Даже два, для меня и для гипотетического спутника. Однако об одной крайне важной вещи я умудрилась позабыть.

Маскарадный костюм!..

А ведь до бала оставалось всего две недели.

Целый вечер я провела в мучительных раздумьях.

Конечно, весьма нелегко сшить достойное платье за столь малый срок, особенно перед самым маскарадом, когда все достойные швеи и портнихи уже заняты. Однако с выбором исполнителя как раз трудностей и не возникло: взяться за срочный заказ согласилась блистательная королева невероятных шляпок, жрица тысячи разящих булавок, седовласая пророчица моды и обладательница ещё десятка столь же громких прозвищ — мисс Рич, одна из лучших мастериц Бромли и неполная тёзка Мадлен. Но до первой консультации мне следовало определиться, какое именно платье нужно.

Конечно, можно было положиться на чей-нибудь совет — леди Клэймор, леди Абигейл... хоть бы и Эллиса, ведь у кого-кого, а у него фантазии всегда хватало. Но для того, чтобы посоветоваться, пришлось бы сперва встретиться и поговорить. А времени почти не осталось!..

Спасение пришло с неожиданной стороны.

Пользуясь небольшой паузой после того, как схлынула первая волна утренних посетителей, я разбирала на втором этаже "неважные" деловые письма — в основном щедрые предложения купить посуду, специи, ткань, цветы, мебель и прочее для "Старого гнезда". Разумеется, со скидкой. И, конечно, с клеймом на самом видном месте, чтобы посетители уж наверняка заметили, что они пьют кофе из чашечки "Биггль и Блэк", а сидят на стуле из мастерской "Пайн"... Не работа — почти что развлечение. Вежливые отказы отнимали не так уж много времени, а самые абсурдные предложения позже, в узком семейном кругу, сошли бы за анекдоты.

Попадались среди "неважной" корреспонденции и письма, к которым я не знала, как относиться. Например, сегодня крайне доброжелательный аноним предупреждал, что-де его любовница крайне скверно отзывается о моей особе и, следовательно, мне стоит обезопасить себя. В списке возможных угроз он называл нападение стаи собак, науськанных излишне темпераментной дамой, посылку с ядовитыми насекомыми, а также порчу по фотографии в прессе. Но, пока я размышляла, действительно ли газеты печатали когда-либо мои фотографии и не сообщить ли о письме на всякий случай Эллису, постучалась Мадлен:

— Маркиз пришёл, — сообщила она кротко и вздохнула. — Один. Ждёт. Пьёт кофе. Мистер Белкрафт волнуется.

И, хотя в сообщении не было ничего забавного, я не смогла удержаться от улыбки. В последнее время, особенно после возвращения в Бромли, Мэдди стала говорить намного лучше — не отдельными словами, а целыми фразами, пусть и небольшими. Горло у неё по-прежнему часто перехватывало, однако недуг постепенно отступал; таял и страх перед Валхом.

Впрочем, даже мне теперь седовласый колдун начинал казаться чем-то вроде долгого ночного кошмара.

— Маркиз Рокпорт? — уточнила я, хотя и так было понятно, о ком речь. — Он не говорил, зачем пришёл?

Она покачала головой, затем предположила:

— Грустные дела? Выглядит усталым, — и, подумав, добавила недоверчиво: — Попросил сладкого. Два пирожных.

— И правда удивительно, — согласилась я, вновь улыбаясь невольно. — Пожалуй, и мне стоит поскорее присоединиться к нему. Творожные корзиночки миссис Хат сегодня особенно хороши.

Дядя Рэйвен, похоже, действительно устал, потому что взял два самых сладких, почти приторных десерта — из мёда и орехов на тонком ломтике бисквита, пропитанного сиропом, и воздушное пирожное из слоёного теста с масляным кремом и рябиновым джемом, оттеняющим безумную сладость. Зато кофе к ним — один из самых простых, чёрный с лимоном.

Выглядел маркиз хмурым и, пожалуй, холодным. Возможно, потому, что вместо мшисто-зелёных оттенков в его старомодном костюме преобладали тёмно-синие. Зато неизменные круглые очки теперь подходили тон в тон.

— Добрый день, — тепло улыбнулась я, присаживаясь за столик. Подоспела Мэдди с моим десертом и чашечкой чая. — Давно нам уже не приходилось вот так видеться.

— Больше полутора месяцев, — согласился маркиз. Губы у него немного блестели из-за масляного крема — совершенно незаметно для постороннего наблюдателя и очевидно для тех, кто помнил, какие они бледные и сухие обычно. — Пришлось вернуться к старым добрым письмам. Но это, безусловно, не оправдание.

Я вспомнила тоненькую связку посланий в нижнем ящике стола — плотная дорогая бумага, аккуратный почерк, лёгкий запах восточных благовоний — и возразила:

— Не оправдание, разумеется, но приятное разнообразие.

Он пригубил кисло-горький кофе.

— Звучит так, будто моё общество вас утомляет, драгоценная невеста.

— Вы же знаете, что нет, — вздохнула я виновато. Очень хотелось обмахнуться веером, но, к сожалению, он остался наверху.

Маркиз, который явно до этого хотел перейти к разговору о делах, слегка наклонил голову, глядя поверх очков:

— Вас что-то беспокоит?

— Не такой уж важный вопрос... — начала было я, но затем всё же решилась и рассказала ему о своём затруднении.

К немалому моему удивлению, дядя Рэйвен ответил почти сразу:

— Вы не поверите, несравненная моя невеста, но некоторое время назад я просматривал опись драгоценностей своей матери, и одна из вещиц — сущая безделица, признаться откровенно — навела меня на мысли о маскарадном костюме. Учитывая приключение в Валтере, полагаю, вы найдете это предложение небезынтересным.

В Валтере произошло много событий. И дядя Рэйвен, смею надеяться, был осведомлён не так хорошо, как ему казалось. Например, мы сообща решили умолчать о том, что Эллис фактически привёл за собой Майлза Дарлинга. И о том, что я не только подписала протокол, но и поучаствовала в допросе. И, к счастью, Клэр сдержал слово и сохранил в тайне и нашу короткую ссору, и то, что послужило её причиной.

Стоило мне вспомнить об этом, и удушливой волной накатило раздражение пополам со смущением.

Лайзо вёл себя предельно осторожно, не давая Клэру и малейшего повода вновь прочитать мне нотации. Даже в автомобиле, когда рядом не было никого из чужих. Я отчаянно хотела поговорить о том, что случилось в Валтере... то ли оправдаться, то ли высказать претензии — одни Небеса знают.

Но молчала.

И его это будто бы устраивало. Невыносимая наглость!

— Вещица? Да ещё и сущая безделица? Очень любопытно, — ответила я наконец, совладав с неподобающими чувствами. Пауза на самом деле затянулась не более чем на несколько секунд, но дядя Рэйвен со свойственной ему острой наблюдательностью вполне мог заподозрить неладное.

Однако он только улыбнулся, точно припоминая что-то хорошее.

— Брошь. Совсем простая, из жадеита и прозрачно-коричневого кварца. Оправа из меди. Вещь не для шкатулки драгоценностей маркизы — так, по крайней мере, скажет любая леди из высшего света. Но моей матери эта брошь была очень дорога.

Я машинально огладила розу из чернёного серебра у себя на пальце и покачала головой:

— У всех есть особенные предметы, своего рода талисманы. Ценность и цена в рейнах — два совершенно разных понятия.

Один такой талисман, парный медный браслет, лежал в моей шкатулке для драгоценностей. Но дяде Рэйвену знать об этом, разумеется, было не обязательно.

— Моя мать никогда не говорила, откуда у неё такая брошь, — ответил маркиз невпопад и продолжил, словно исправляясь. — Но, пожалуй, стоит вернуться к идее маскарадного костюма. Брошь сделана в виде крохотной дубовой веточки с листьями и желудями. Весьма тонкая работа, к слову. Учитывая, что в графстве Валтер ходят легенды о дубопоклонниках, бесценная моя невеста, вам подошёл бы наряд, связанный с этими легендами. И зелёное будет вам к лицу... Впрочем, не могу назвать цвета, который бы не красил вас.

— Благодарю, — улыбнулась я, принимая комплимент.

И задумалась: в словах дяди Рэйвена был резон. Но вот как именно назвать образ для бала? "Леди Метель" — просто и изящно. А вот "дубопоклонница" звучит не особенно приятно. Жрица дубопоклонников? Тоже не подходит.

Лесная Дева? Уже лучше, к тому же ходила она именно в дубовом венке. Но это многозначительное "Дева"... Помню, на прошлом балу некая "Речная Дева" получала слишком много сомнительных комплиментов.

Лесная фея? Слащаво.

...решение явилось неожиданно.

— Дядя Рэйвен, — по-домашнему позвала я, понизив голос. — Вы знаете, кто такой "аякаси"?

Выражение лица у него стало на мгновение озадаченным. Похоже, он ожидал какого угодно вопроса, но не этого.

— Стыдно сознаться, однако нет.

— Я тоже. Знаю только, что это нечто никконское, — призналась я немного смущённо. — Однако Эллис назвался так на прошлом маскараде, и костюм его имел успех. Причём, готова спорить, вряд ли больше двух или трёх человек во всём зале знали, что означает это самое "аякаси".

Дядя Рэйвен пригубил кофе, глядя на меня поверх синих стёклышек очков. Выглядел он позабавленным.

— Догадываюсь, к чему вы ведёте.

— Назову свой образ "Наследница Алвен", — рассмеялась я с облегчением. — И пускай думают, что хотят. Тайна — лучший спутник леди.

— Не могу не согласиться, — ответил маркиз с едва заметными нотками иронии. — Но мне, смею надеяться, вы раскроете свой секрет, драгоценная невеста?

— Алвен — основательница рода и супруга первого графа Валтера, Вильгельма Лэндера, — объяснила я, ощущая прилив хорошего настроения. Одним затруднением меньше — чудесно! Осталось объяснить задумку мисс Рич. — Она была жрицей дубопоклонников.

— Похвальное знание своих корней, — откликнулся он и, отставив пустую чашку, посерьёзнел. — У меня к вам одна просьба, Виржиния.

— Слушаю.

Атмосфера неуловимо изменилась; повеяло тревогой. Голоса посетителей и запахи кофейни словно отдалились.

— На бал пойти я не смогу, — очень тихо и ровно произнёс маркиз. — Мне нужно быть в другом месте. Но есть некоторые основания полагать, что эта ночь на Сошествие станет даже более беспокойной, чем прошлая. И поэтому я хочу, чтобы вас сопровождал мой человек.