|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
В конце декабря в "Ульяновский исправительно-трудовой лагерь" наконец-то прибыл по этапу прежде — гражданин, а ныне — зэка Фаворский, в определённых кругах более известный под прозвищем "Филин". Это у него я учился мастырить ксивы когда прошлой осенью, находился — то ли в вынужденных гостях, то ли — в почётных заложниках у Ксавера и его гоп-компании.
— С Наступающим, Модест Модестович, — с неподдельно искренней радостью встретил я его в своём кабинете, — Вы бы знали, скольких трудов стоило мне Вас разыскать — не зная ни вашей фамилии, ни имени вашего с отчеством...
Тот, щуря на меня подслеповатые глазки:
— Мы разве знакомы, гражданин начальник?
— А вот наденьте вот эту штуку на нос — может признаете...
В "той жизни", я где-то с 55-ти лет начал стремительно терять зрение. Не знаю, возможно — это было связано с излишним увлечением компьютером, играми и интернетом — как постоянно бухтела моя "бабушка", но диоптриев я себе приплюсовывал себе — раз в год как минимум. Вследствие того же, что я страшный хомячило — "роялистых" очков у меня к моменту "переноса" скопилось с десяток. Конечно, я уже их частично "реализовал" подогнав Отцу Фёдору — по-родственному, ещё пару — Климу и Деду Мартимьяну, по-дружески.
Надо признаться, случай был достаточно запущенным: Филину подошли только очки что я носил последними — с наибольшими диоптриями. Однако, ещё при подборе, он с непонятной интонацией воскликнул:
— Да, никак это мой ученик!
Вот теперь я понял — почему его "Филиным" прозвали! Глаза круглые и не по-человечьи большие.
— Да! Он самый...
Изумлённо оглядев кабинет, затем уставившись во все глаза на мои "кубики" в петлицах:
— Так, ты что? МЕНТ?!
Пожав плечами:
— Ну "мент", ну и что? У каждого из нас свои недостатки, при возможно общих интересах.
— А, это...
Смотря ему в глаза и отчеканивая каждое слово:
— Излишние любопытство и особенно — БОЛТЛИВОСТЬ(!!!), могут помешать Вам спокойно и здорово отсидеть остаток срока.
Тот, с вмиг вытянувшемся лицом:
— Понял!
Наконец-то подобрав Филину очки, скрестив руки на груди, говорю:
— Если предложу Вам работать во время отсидки писарем в лагерной администрации — не откажитесь, уважаемый Модест Модестович? Или, Вам это не "по понятиям" и предпочитаете торфоразработки?
Конечно, я соврал: наш ИТЛ — никакого отношения к торфоразработкам, или положим — к лесозаготовкам, не имел.
Тот, поспешно согласился:
— Напротив — почту за честь!
* * *
За несколько дней до Нового — 1924 Года, из Нижнего Новгорода приехала Елизавета с Василием Пупкиным...
Извиняюсь, уже — с Василием Васильевичем Путиным!
Сменить фамилию в нынешней Советской России — ещё проще, чем зачать по обоюдному согласию ребёнка.
Лизина мама — Надежда Павловна, уже с месяц как переселилась на ПМЖ в Москву — управлять долей дочери в "Стойле Пегаса", оставив казённую квартиру Аристарху Христофоровичу. Тот, не будь дурак — тут же подселил к себе одну из довольно моложавых почитательниц своего таланта и, Лизе с нашим общим другом ВВП — ничего не оставалось, как остановиться в доме Отца Фёдора.
Тудым-сюдым — буря эмоций при встрече, конечно!
Вижу, Вася вместе с вещами тащит и какой-то внушительный по размерам деревянный ящик и, занеся в дом осторожно ставит его на табуретку. Смотрю на Елизавету, а она светится как неоновая лампочка на рекламе.
Боюсь поверить:
— Неужели...?!
— Да, — кивает, — Василию удалось сделать стержневой пентод!
Тот скромничает, хотя видно что внутренне очень собой гордится:
— Это всего лишь действующий макет, на котором можно проверить сам принцип его работы.
Я нетерпеливо:
— Когда-то и паровоз был "действующим макетом"... Давай показывай, не тяни коня за хвост!
Из большого деревянного ящика был извлечён другой ящик — уже поменьше из толстой покрытой лаком фанеры: похожий на зимний рыбацкий — при виде которого у меня промелькнула мысль:
"Непременно надо будет попробовать какую-нибудь пластмассу попроще замутить, а то никакого вида — полный отстой".
На одной стороне фанерного корпуса находилось несколько разъёмов, переключателей, рукояток приборов неизвестного мне предназначения. А сверху Вася вынув из-за пазухи завёрнутым, установил...
ДА!!!
Я узнал его сразу!
Да, я узнал его сразу, главным образом — по его непохожести на виденные мной в Нижегородской радиолаборатории лампы, напоминающие пузатый стеклянный графин для воды на трибуне.
Это был не что иное, как стержневой пентод!
Правда, до миниатюрности ему было, как отсюда — до Китая гусиным шагом: размерами радиолампа напоминала длинный стеклянный огурец средних размеров... Однако, как говорится — лиха бед начало.
Перед тем как установить на приёмник, Вася осторожно развернув, показал мне её основание:
— Всё как на твоих рисунках — разъём в пять выводов. Очень удобно когда меняешь лампу — ничего паять не надо.
Беру в руки и боясь даже дышать на неё, говорю в сторону историческую фразу:
— Для тебя, Василий — это лишь небольшой шаг вперёд, но для радиопромышленности страны — это великий прорыв в будущее!
Да, это всего лишь первый шаг в начале бесконечно длинного пути в технологической гонке.
Дальше, разговор зашёл о патенте или "о привилегии на изобретение.
Вася хочет оформить его немедленно и, причём непременно на двоих — на себя и меня, то есть:
— Без тебя, Серафим, у меня даже мысли бы не возникло!
Я же, изо всех сил отбрыкивался:
— Василий, ты сильно преувеличиваешь мою роль.
В конце концов, мне удалось убедить его подождать до следующей осени: сейчас в стране действовало положение по декрету от 30 июля 1919 года, по которому — патентная система охраны изобретений, по сути была ликвидирована. Изобретения были объявлены достоянием РСФСР и, поступали "в общее пользование(!) всех граждан и учреждений на условиях, в каждом отдельном случае особо оговоренных". Автору изобретения гарантировались признание и охрана его права авторства — а вот насчёт материального вознаграждения...
С "материальным вознаграждением" изобретателя — дело обстояло довольно плачевно!
Поэтому:
— Совершенствуй свою лампу, Василий, ищи способы улучшить технологию её производства и поменьше трепись об этом. А через год видно будет...
12 сентября 1924 года, ЦИК СССР примет "Положение о патентах на изобретения" — возвращающий Россию к способам охраны прав изобретателей, сходных с западноевропейскими. Там правда будет оговорка, что государство "в случае невозможности достижения добровольного соглашения с патентообладателем", оставляет за собой право принудительно отчуждать патент в свою пользу "с выплатой патентообладателю соответствующего вознаграждения"...
Однако, это всё же лучше, чем вообще ничего!
Насчёт второго желания Васи — вписать меня в соавторы, я с удивлением молвил:
— А я здесь при чём? Я в радиоделе ваще — как лесной ёжик в юриспруденции. Спроси меня любой специалист самую простую вещь по радиоделу и я "поплыву", как чугунный утюг через Волгу...
— Как же ты тогда...?
— "Как, как"... Приснилось как Менделееву, вот как! Так что, Василий, дурью не майся — не смеши народ и не ставь меня в неловкое положение перед историей.
Закон "сходный с западноевропейским" будет действовать сравнительно недолго: уже в 1931 году — он будет заменен "Положением об изобретениях и технических усовершенствованиях", по сути возрождающим Декрет от 1919 года...
Однако, это уже совсем другая история и до неё ещё дожить надо.
* * *
Однако ж, невтерпёж мне:
— Вася, а как "оно" работает?
— "Оно" работает отлично! Чистый звук, экономное потребление электроэнергии. Я ещё не рассчитывал, но...
— Хотелось бы не только услышать — но и увидеть своими глазами.
— Сейчас, подожди...
Вася накинул куцее пальтишко и вышел во двор.
Воспользовавшись случаем, спрашиваю Елизавету:
— Как, он? Вижу "ожил", да?
Та, улыбаясь:
— Как видишь! Сам же неоднократно говорил: "трудотерапия любые душевные раны лечит".
Дело, конечно не в этом... Несмотря ни на что, жизнь берёт своё: мёртвым — сырая земля и неизбежное забвение со временем, живым — жить, любить, страдать на этом Свете дальше.
Несколько ехидно спрашиваю:
— Только "трудотерапия"?
С лёгким холодком в мой адрес:
— Если ты "про это" — то мы с ним живём в твоей квартире, конечно — но не спим вместе... Просто хорошие друзья — ничего более.
Не скрою, что это была во всех отношениях приятная для меня новость. Однако, вопросы остались:
— Вот, как? Ты превратила нашего Васю в какое-то бесполое существо? В евнуха для гарема своего будущего султана?
— Да нет, что ты, — смеётся, — наш Вася потаскун — ещё тот! Он "близко сошёлся" с подругой Глафиры — с Анной. Помнишь, такую?
— Ну, а то!
"Блин, выбор тоже не айс — болтливая через-чур!".
— Она, кстати, тебя очень хорошо помнит, — смеётся, — как ты целый вечер водил её по Нижнему, кормил конфетами, шоколадом и мороженным, подарил новую шляпку... И даже не поцеловал на прощанье.
— Хм, гкхм... Согласен, это несколько нетипично для эпохи исторического материализма. Так, что говоришь у них...?
— Иногда, я оставляю их в твоей квартире, а сама иду ночевать к нашим ребятам...
Вздыхает, с весьма прозрачным намёком:
— Тоже бывает — "не вовремя" заявляюсь... Вот такая я — неприкаянная.
Делаю вид закоренелого мудака:
— Ничего! Скоро твои мучения кончатся: я Васе обещал "сделать" свою комнату за стержневой пентод — и я ему её сделаю.
Тут, Вася пыхтя затащил здоровый чемодан и сумку...
Будучи от природы очень умным, тут же догадываюсь о содержимом чемодана:
— Никак, "батарейки"?
— Аккумуляторная батарея: анодный ток в 40 вольт, при силе от пяти до шести миллиампер, — отдуваясь подтверждает он, — а это антенна. Её надо повесить куда-нибудь как можно выше.
— На колокольню пойдёт?
— Если провода хватит...
Вася вертит головой по сторонам, держа в руках третью сумку:
— А это — заземление... Куда его?
Мда... Помню, "там" — цепляли за батарею центрального отопления. Однако, мы ж не в "хрущёвке"!
Чешу затылок:
— Разве, что — штырь какой в погребе забить... Куда же ещё?
Да! Радио в двадцатых годах 20-го века — дело довольно геморрное!
Затем, когда батарея, антенна и заземление были подсоединены, Вася — как бы не сутки возился с настройкой конденсатора переменой ёмкости, паял резисторы и ещё что-то...
— По дороге настройка сбилась, а соединения ослабли, — оправдывался он, — особенно, когда мы на вашем "автопоезде" тряслись...
— Надо было телеграмму дать — я бы вас на "Форде" встретил.
— Хотели как лучше — "сюрприз" тебе сделать...
— Запомни, Вася, одну простую истину: когда хочешь "как лучше" — получается "как всегда"!
Как бы там не было, за праздничном Новогодним столом мы слушали бой курантов на Спасской башне Кремля, а затем какую-то оперу и лекцию о международном положении. В стране тогда была единственная радиостанция, с несколько некоммерческим брэндом — "Имени Коминтерна".
Действительно — довольно чистый звук, не сравнишь с другими хронооборигентскими радиоприёмниками...
Особенно, когда в его схему впаяли старую колонку от моего "роялистого" компа!
Радиоприёмник, с первой в мире стержневой радиолампой — навсегда остался в доме священника. Отец Фёдор, хоть и ругался сперва по поводу "бесовской проволоки" на колокольне Храма, но затем успокоился и даже пристрастился к новинке цивилизации.
По вечерам собрав старушек, он слушал лекции и беседы на такие темы, как: "Можно ли улучшить человеческую породу", "Жизнь человека до рождения и после смерти", "Когда прекратится жизнь на Земле", "В чем душа держится", "Чудеса исцелений от болезней", "Внушение и гипноз в мире преступности"...
И, даже: "Возможно ли скрещивание между человеком и обезьяной" — честное слово, не вру!
Не успевал им аккумулятор заряжать.
Вскоре конечно, последовал донос от неизвестного "доброжелателя": мол священник слушает по "беспроволочному телеграфу" вражеские голоса и затем распространяет их среди верующих... Даже мол, поддерживает по радио связь с эмигрантскими контрреволюционными организациями! Приходили товарищи из "органов", проводили расследование — но не обнаружив в передачах "Радио Коминтерна" контры, лишь выписали штраф...
— За, что? — спрашиваю.
— Было бы "за что", — отвечают, — вообще бы в ДОПР посадили вас двоих.
С немалым удивлением узнал, что все приемники подлежали регистрации (да, сколько их всего-то по стране?), а радиовещание в стране было коммерческим и за прослушивание эфира — надо было платить особую пошлину. За детекторный приемник — 3 рубля в год, за ламповый на переменном токе — 24 рубля в год, на постоянном — 18 рублей в год.
За коллективные радиоприемники в клубах и домах культуры, предприятия платили еще больше.
Однако, несмотря на то, что сумма пошлины в 18 рублей была довольно приличной для него — мой названный отец от радио не отказался.
"Прикидом" рассчитался с ВВП прямо на месте — одарив того "пролетаркой", "камчаткой" и берцами. Это ныне в большем трэнде у комсомольцев, чем даже традиционная кожаная куртка. При первой же оказии, съездил в Нижний Новгород, нашёл для Василия очень даже приличную комнату в приличном районе и неподалёку от Радиолаборатории.
На прощанье, положив руку на плечо, сказал:
— Когда у тебя появится мотоциклет ли даже — автомобиль, только от тебя зависит!
За первой стержневой радиолампой, вернее за её усовершенствованными образцами — должны последовать маломощные усилители высоких частот, выходные пентоды для усилителей, выходные пентоды усилителей низких частот и мощные генераторные пентоды. По крайней мере, такая номенклатура стержневых ламп — производилась советской промышленностью в "той" реальности.
* * *
Непосредственно перед самым Новым Годом, на собрании первичной партийной ячейки ВКП(б) я отчитался об результате выполнения первого года Первого пятилетнего плана развития Ульяновской области. Красноречиво поглядывая на товарища Анисимова, я читал доклад по памяти, не заглядывая в бумажку:
— ...За прошедший календарный 1923 год, товарищи, население Ульяновска выросло с неполных трёх тысяч — до четырёх с небольшим тысяч человек, включая детскую воспитательно-трудовую колонию и исправительно-трудовой же лагерь... Общая жилая площадь увеличилась на... Число средних образовательных учреждений выросло в два раза — с одного до двух... Вновь заработал Ульяновский чугунолитейный завод... Количество легкового автотранспорта увеличилось с одного до трёх, грузового автотранспорта у нас вообще не было — теперь два десятка мототелег, тракторов не было ни одного — стало три... Первый пятилетний план развития Ульяновска и волости — успешно выполняется. Ура, товарищи!
— УРА!!!
Товарищ Анисимов держал ответную речь, в которой впрочем — ничего внятного не сказал. Как и любой оратор, как и на любом митинге — опять получасовая "трескотня" о международном положении, об кознях империалистов и, о — "вот-вот" грядущей Мировой революции.
Лишь в конце её, он:
— ...Товарищи! Я думаю, что Свешников Серафим Фёдорович так сказать — вполне достоин быть кандидатом в члены нашей с вами, так сказать — Российской Коммунистической Партии большевиков...
— УРА!!!
Бурные продолжительные аплодисменты, все встают и дро... И снова садятся. Даже, не глянув в зал на количество "леса" рук, Фрол Изотович буркнул секретарю:
— Пиши: принято единогласно.
Мда... И не отмажешься никак!
Состоялись митинги в обоих лагерях, где мы с товарищем Кацем сперва поздравили персонал, осужденных и воспитанников, затем поставили перед ними новые задачи.
Небольшое, думаю — ни на что серьёзно не повлиявшее изменение "реальной" истории, произошедшее в связи с моим вмешательство в её естественный ход.
Певницкий Аристарх Христофорович, теперь уже официально возглавлял в Ульяновске первый в Союзе и истории вообще "Театр рабочей молодёжи". С моей помощью мои земляки утерли нос питерцам: "в реале" первый ТРАМ появился только в 1925 году — в Ленинграде на Литейном проспекте. Вместо первоначального состава любительской театральной труппы, он за это лето-осень набрал новый состав из ещё более талантливой молодёжи. На мой любительский взгляд, конечно...
К слову сказать, уезжая в Москву Надежда Павловна звала его с собой — но он отказался:
— Кем я буду в столице? Да никем — пустым местом.
Указательный палец в потолок:
— А в Ульяновске, я — РЕЖИССЁР!!! Величина первого порядка.
Репертуар труппы остался прежним, но на этот Новый Год, мы с Аристархом Христофоровичем посидев вечерок за самоваром, на пару сочинили новинку: "Голубой огонёк". В этот раз я был чисто сценаристом — никаких ролей, актёрских талантов и без меня хватало. Невероятно зрелищно по местным меркам получилось — хотя, мне было почему-то было слегка грустно... Как на выпускном вечере себя чувствовал: детство кончилось и впереди ждёт — взрослая, неведомая жизнь.
* * *
Новый, 1924 год — начался куда поинтересней, чем закончился старый.
В январе, решением ЦК РКСМ открылся журнал "Смена", с которым я тут же начал сотрудничество.
Начат выпуск газеты "Красная звезда", в которую я тут же тиснул статью о противотанковым оружии и необходимости его иметь на вооружении РККА, как бы мимоходом — лягнув товарища Троцкого, не удосужившегося даже подумать об подобном за всё время своего председательства в Реввоенсовете.
Ну и, наконец главное событие января и знаковое для всей страны — 21 января умер Владимир Ильич Ленин... Наступил новый этап в истории России и СССР.
Тут же, как будто с нетерпением ждали — открылся Второй съезд Советов, на котором кремлёвские вожди принялись делить наследство покойного.
Как водится, пошла волна переименований: Петроград переименовали в Ленинград, а малую Родину Ильича — Симбирск...
Ведь, "Ульяновск" уже есть!
Всё думал, гадал — как же предки-хроноаборигены выкручиваться будут. И, вот нате вам: первое серьёзное изменение "реальной истории" — произошедшее в связи с моим вмешательством в её естественный ход.
Город Симбирск отныне называется...
ЛЕНИНСК!!!
Обскакали, черти!
* * *
Второй этаж "Красного трактира" продолжает потихоньку превращаться в официальный головной офис кооператива "Красный рассвет"...
И неофициально в мой.
Председатель кооператива Клим Крынкин редко здесь бывает: он в основном руководит "практически" и "на местах" — по хорошо известному армейскому принципу "делай как я".
Дед Мартимьян, тоже с какой-то стороны практик. На нём купля-продажа, финансы, заключение договоров с поставщиками и прочее. "Бумажной" работы он не любит и при первой же возможности скидывает на своего помощника — старшего сына Клима или на меня.
Однако, кроме живой "практики" — нужна сухая, скучная "теория": планирование, бухгалтерия, отчёты перед налоговыми службами, работа с кадрами так далее... Хотя предприятие ещё довольно молодо, не особенно крупно и со сравнительно скромным товаро-денежном оборотом — но по существующим понятиям, уже должно иметь довольно солидный управленческий штат.
На деле же, хотя на втором этаже трактира имеются переделанные из гостиничных номеров кабинет Отдела технического консультанта (мой то есть), архив и секретарская, со всем "бюрократизмом" справляются всего два человека: Я и товарищ Ксенофонтова... Не считая моего компьютера в диаконнике Благовещенского Храма, конечно, с программами "1С Предприятие", "1С Бухгалтерия" и прочими.
Я вечером отношу данные, а утром приношу распечатки — секретарь-машинистка их перепечатывает на хроноаборигентской машинке на хроноаборигентскую бумагу и, всё готово. Можно отправлять в архив или в соответствующие государственные органы.
Но, всё равно — потихоньку расширяемся. Вот, по осени в одном из пустующих номеров замутил с согласия Софьи Николаевны первую в Ульяновске "Техническую библиотеку", начав её книжный фонд с тех книг по электромеханике, что проводивший у нас электрификацию инженер Комаров Даниил Игоревич подарил Кузе Домовёнку. Тот их прочитал, как смог изучил-выучил и, из опасения отдал на сохранение мне:
— Как бы сожитель матери — один из строителей, не скурил.
Да! С началом у нас "большого строительства" многие одинокие сердца нашли себе "половинку". Конечно, по большей части временную, но всё же...
Краденное счастье — тоже есть счастье!
Затем я прикупил по случаю ещё кой чё, раскрутил Клима подписаться на научно-технические журналы — в том числе иностранные и, пришлось мне товарищу Ксенофонтовой — доплачивать ещё и за должность библиотекаря.
Вот там и состоялся у нас с ней "случайный" секс "на рабочем месте"... Или, не случайный? Просто меня ещё с весны, как только принял её на работу — была какая-то навязчивая мания: что это за секретарша такая — что "под шефом" ни разу не была?
Скажи кому такое — не поймёт же!
Вот я и говорю ей как-то раз прямо в библиотеке, обнаружив кой-какую несерьёзную оплошность по работе:
— Товарищ Ксенофонтова, это — залёт! Что будем делать?
Товарищ бывалый и понимающий начальство с полуслова:
— Я готова искупить свою вину, товарищ Свешников!
— Ну... Тогда вставайте в позу — Вам более удобную.
Ту долго уговаривать не надо было, буквально минута и придавив тяжёлым бюстом как прессом стопку журналов по химии на столе, она — подставив внушающую невольное уважение "корму":
— Я готова.
Правда, это было всего раз и, думаю больше не повторится — ибо, моя навязчивая мания — от меня наконец отвязалась.
* * *
Профессор Чижевский Дмитрий Павлович — химик-металлург и уже один из членов Правления кооператива "Красный рассвет", самый пожалуй активный абонент "Технической библиотеки"... И дело здесь, думаю, не только в сиськах товарища Ферапонтовой — туго обтянутых гимнастёркой, которые ему втайне ужасно нравятся.
Сразу после траурных мероприятий по случаю смерти Вождя — просидев всё это время в техбиблиотеке, он пришёл ко мне в офис изрядно "подшофе", с начатой бутылкой дорогущего французского коньяка:
— Открыли тот "неизвестный" элемент, Серафим Фёдорович... Без меня открыли...
В его глазах, торпедированным "Титаником" — уходила на дно Марианской впадины Нобелевская премия.
— Вот, как?! Чё творят, империалисты проклятые... Кто открыл?
— Датские учёные Дирк Костер и Дьёрдь де Хевеши. Новый элемент назвали "Гафнием". Я, буквально на месяц-другой опоздал — если бы эта рентгеновская установка...
"Рентгеновская установка" пришла от Ксавера вовремя — но изрядно раскуроченной по дороге. Пока искали детали и того, кто их сможет на место прикрутить...
Он отхлебнул коньяк прямо из горлышка и предложил мне. Отказываюсь и пытаюсь утешить:
— "Гафнием"... Ну, прям — как собаку! Но, ничего: у нас с вами впереди — ещё очень много "открытий чудных", профессор. Кстати, как там идут у нас дела по получению чистого диоксида титана?
— Сказать по правде потихоньку... Оборудования не хватает.
Иногда мне кажется, он хочет меня разорить — действуя по заданию контрабандистов! Однако, кто на науке экономит — тот проигрывает технологическую гонку:
— Не хватает — добавим! Когда Вас ждать с очередным "списочком", профессор?
— Ээээ... Пожалуй через месячишко-другой.
* * *
"Акционерное Общество Российского Среднего Машиностроения" — АО "Россредмаш" — организованное из "Приокского горного округа", было открыто ещё в октябре месяце прошлого года и сейчас делает свои первые шаги.
Дыренков Николай Иванович, в "той реальности" — незадачливый конструктор убоищных танков, за что ему лоб зелёнкой намазали, а в этой — Председатель Совета директоров, уже осенью приезжал к нам из Выксы с группой тамошних инженеров, мастеров и рабочих. Я старался держаться подальше от него и Николай Иванович, конечно же меня не узнал. Дыренков, познакомившись с конструкторами из "ОСТБ-007" и, подписав договор о сотрудничестве и взаимной помощи — уехал назад с кипой технической документации, а его группа осталась осваивать литьё остова-корпуса-картера трактора "Мужик".
В ответку, в столицу АО "Россредмаша" — город Выксу, поехала группа наших товарищей, в том числе и ваш покорный слуга. Кооператоры Ульяновска и инженера "ОСТБ-007" присматривались к заводскому оборудованию, я — к отвалам металлургических заводов.
— Что, — спрашивает Клим, — опять "сурьё" себе нашёл?
— Сурьё, сурьё..., — отвечаю, — ещё какое сурьё! Ты бы через Деда Мартимьяна "закинул уду" — почём нам шлак продадут. Только осторожненько, так — не спугните!
Хлопает ладонями об бока:
— Ну, прям беда с тобой! Ладно, "закину удочку" — чёрт с тобой...
Освоив технологию, "Россредмаш" будет сам, на своих заводах отливать корпуса-остовы тракторов в земляные формы-опоки — из своего же чугуна, с добавлением ульяновского — в качестве ферросплава.
На следующий год по моему плану должно быть произведено всего около трёхсот тракторов...
Даже если в реале получится меньше — ничего страшного!
Весь следующий год, по моему плану — уйдёт на "раскачку". Все усилия будут приложены: во-первых на электрификацию, во-вторых на транспорт — сеть ж/д дорог промышленного объединения, должна быть перешита под стандартную узкоколейную колею.
* * *
Зимой, жизнь в российской глубинке как бы замедляется — есть время вдоволь посидеть за перенесённым в тёплый дом компом, порыться в завалах своего "послезнания" на его "жестяке", проанализировать уже свершённое и сделать наметки на ближайшее будущее.
Конечно, "Первый пятилетний план развития Ульяновска" — первым пятилетним планом, я от него не отказываюсь...
Но не в этом дело — это уже отошло на второй план!
Я, сперва посомневавшись, а затем набравшись смелости-наглости — строю свою "Корпорацию", свою "промышленную империю"... Причём, слово "свою" — надо читать-понимать в контексте: "свою Родину", "свою страну".
И никак иначе!
Слишком пафосно звучит?
ДА ПОФИГ!!!
Сказать по правде и, в голову такое не могло прийти, пока не осознал, что происходит-получается как бы самой собой — с кооперативом "Красный рассвет" и его артелями. Осознать-понять такое способен лишь человек 21 века — да и то далеко не каждый.
Однако, начну несколько издалека.
Может забыл сказать, или не посчитал нужным сказать раньше: народ — который я застал в двадцатых годах, это вовсе не тот советский народ — среди которого вырос-прожил последние десятилетия двадцатого века. И, тем более это не тот "хавающий электорат" — который покинул в двадцатые же годы двадцать первого.
Это — как земля и небо!
Я, сперва даже подумал — в какую-то параллельную вселенную попал.
Конечно, как гов...но — которое всегда плавает сверху, первым делом бросаются в глаза отрицательные черты нашего народа, из которых на первом месте конечно же пьянство и алкоголизм: порядка восьмидесяти процентов всего трудоспособного (и частично — нетрудоспособного по причине малолетства) городского населения. Хулиганы, не скрывающие своего пристрастия гомосеки, проститутки, морфинисты, кокаинисты...
Тупые менты, не могущие связать два слова в протоколе!
Воровство всего и вся — ставшее какой-то национальной манией, нечистоплотность физическая и моральная, всеобщий пофигизм... То и дело, хватался за свою лысую голову:
— Твою ж, мать... Куда я попал?!
В деревне народ не лучше. Их крестьяне — это не наши румяно-упитанные, добродушные колхознички. Эти, за редким исключением — такое непроходимо-тупое жлобьё... То и дело, я спрашивал себя, причём — очень часто вслух:
— И это — мои предки?! Уж лучше я был бы круглой сиротой, "Иваном" — не помнящим родства!
Особенно, меня бесила тупая, но самоуверенно-напыщенная болтовня хроноаборигенов по любому поводу — их напрямую не касающегося и, доводили до белого каления — чуть ли не ежедневные митинги об международном положении.
Иногда, просто опускались руки при виде всего этого:
— Бля... Уверен: вы и 22 июня 1941 года — вот так же митинговали: воевать вам или ждать — когда мировой пролетариат восстанет. И чё я с вами, полудурками, связался?!
Слегка в сердцах утрирую, конечно...
Одно радует: "попал" я не в какую-нибудь Москву, а в полу-сельскую местность — с ещё довольно крепкими патриархальными отношениями и сильным влиянием старообрядчества.
Кстати, тоже — далеко не айс!
Но, даже в губернском Нижнем Новгороде — эти негативные явления меньше дают знать о себе, не говоря уже про наш захолустный Ульяновск.
* * *
Однако, природа не терпит пустоты и однобокости!
До ущербности обделяя в чём-то одном, она часто щедро вознаграждает в другом — вот только бы вовремя понять, в чём именно.
Кажется, уже говорил об уже давно сложившейся кооперации среди местных кустарей — занимающихся санно-тележным кустарным производством?
Напоминаю:
"...Налицо была уже давно исторически сложившаяся узкая специализация — даже при изготовлении тележных колёс. Одни кустари заготавливали дерево, другие сушили его и превращали в заготовки, третьи долбили-точили ступицы, четвёртые — спицы... Пятые-десятые — всё остальное. Кузнецы ковали железные элементы телег и саней и, наконец — это всё собиралось воедино и, оптовыми торговцами — продавалось далеко за пределами волости и даже губернии".
Вспомнили, да?
Издавна на Руси Великой, такие объединения кустарей называли "гнёздами". В конце 19 века, даже была целая правительственная программа помощи подобным объединениям и, до Революции — кустари производили половину всего внутреннего валового продукта Нижегородской губернии... Но, это не тема сегодняшнего разговора .
Сперва подивившись, я обрадовался — "Прям, как у Генри Форда!", затем использовал и даже частично встроил эту "естественную" производственную структуру в кооператив "Красный рассвет". В частности для производства комплектующих мототелег "УАЗ 404".
Потом, присмотревшись внимательнее в созданные уже при моём участии артели... Внутренние взаимоотношения... Их деятельность... Их рост и развитие...
Ох, ну ничего себе!
Они, точь в точь — структурно и организационно повторяют "кустарное гнездо" кустарей-тележников. Заинтересовавшись, собрав, обобщив и проанализировав все данные, я понял:
— Это не случайность, а закономерность!
Да, да!
Наш народ (по крайней мере нижегородцы), оказывается — имеет прямо-какую-то врождённую на генетическом уровне способность к самоорганизации. Артели в созданном мной через Клима Крынкина кооперативе "Красный рассвет" — как будто жили своей жизнь: они рождались, развивались, налаживали связи меж собой и, с сторонними производственно-торговыми структурами и даже...
Умирали, распавшись!
Чтоб, снова соединиться в новом качестве.
"Красный сурик", например — за неполный год трансформировался три раза. От "Красного вала" отпочковались враз четыре артели, а "Красный калибр" — делением размножился вдвое.
И всё практически без моего участия — хотя и с одобрения, после приведения достаточно аргументированных доводов.
Подумав-поразмыслив, начертив с десяток схем и графиков... Я обомлел, не веря своим глазам:
— Мать... Да, это ж... Твою ж, мать... Да, не может быть — ты бредишь, Серафим!
Протерев глаза, им не веря и вновь уставился в монитор до рези в них, я набравшись смелости — выдохнул:
— ДА ЭТО Ж — ГОТОВАЯ СЕТЕВАЯ СТРУКТУРА!!!
Да! Это, без всякого сомнения, она — столь "модная" в начале 21 века структура сетевой промышленно-торговой корпорации. Точнее говоря: её еле-еле видные, как будто ростки на асфальте — зачатки.
Согласен: я — стояночный тормоз и, эта простейшая истина лежащая на поверхности — невероятно долго до меня это доходила...
Однако, всё человечество гораздо дольше по Земле ходило — пока до него не дошло, что она круглая.
* * *
Совсем немного скучной теории.
В "моё" время "сетевые структуры" (или просто "сети") — являлись довольно модным понятием и были воплощены отнюдь не только в виртуальном мире "Интернета". Они, представляют собой междисциплинарное понятие, применимое к разнообразным системам организации и управления. Впрочем, ничто не ново под Луной: по сетевому принципу организуются стаи рыб, колонии летучих мышей и, некоторые группы высших приматов: зелёные мартышки, шимпанзе, негро-африканцы...
Среди человеческих сообществ такое явление тоже известно. Впервые сетевые структуры взаимоотношений между людьми были исследованы американскими психологами в 30-40-е годы в тюрьмах и школах.
В начале двадцатого века, примерами сетевых структур (где "опорными точками" (узлами) являются отдельные индивиды или подразделения, а "соединяющими линиями" (рёбрами жёсткости) — их взаимоотношения) служат: семья, любая организация — основанная с учётом взаимной выгоды составляющих членов, несколько равных организаций — сотрудничающих по равноправному контракту, некоторые — особо продвинутые логистические транспортные организации и международные корпорации, Интернет с его соцсетями, политические движения — объединённые некой социальной идеей...
Ну и, так далее!
Вообще то, известны три вида управленческо-организационных структур:
1) Вертикальная (иерархическо-бюрократические) — основанная на жестком доминировании-подчинении между структурами высшего и низшего рангов.
2) Горизонтальная (рыночная) — основанная на автономии входящих составляющих, эквивалентном обмене и жёсткой конкуренции.
3) Сетевая — объединение независимых индивидов, социальных групп или организаций, продолжительно действующих скоординированно для достижения согласованных целей и, имеющих общий корпоративный имидж и корпоративную инфраструктуру.
Про первые две структуры, думаю рассказывать не надо, да? Наслышаны, навиданны, а вполне вероятно и "настраданны" ими.
В отличии от них, сетевые структуры — не создаются централизовано по чьей-то злой или доброй воле, а возникают спонтанно — при возникновении соответствующих условий конечно. Предпосылками их возникновения служат дружеские (родственные) отношения, репутация составляющих членов и их взаимозависимость друг от друга.
Всё это уже было в наличии на месте — ещё до переноса сюда моей "гено-модифицированной" тушки. С моим же появлением и развитием бурной деятельности, появился и, главное консолидирующее условие — кажущийся на первый взгляд непрагматичным альтруизм.
Объясняю на пальцах.
Каждый ульяновец мог видеть, как я бегаю как наскипидаренный, вечно в мыле. Нравы здесь простые и не только Клим, но и каждый мог подойти и спросить:
— Слышь, Попович! А чё ты надрываешься, чё те от нас надо?
Я тоже — человек простой и без всякой дипломатии, отвечаю обычно:
— Да, ради вас — скотов, надрываюсь! Хочу, чтоб вы своё свиное мурло из лужи с дерьмом вынули и людьми себя почувствовали.
— А мы тебя просим об этом? Может, нам так нравится?
— А я без спросу! Дитё неразумное тоже не просит, чтоб его отучали пальцем в жоп...пе ковыряться и потом его себе в нос или в рот совать.
— А ты не много на себя берёшь?
— Беру, сколько везу! А встанешь поперёк — раздавлю, как клопа, нах!
— Да, ты и впрямь — контуженный...
На меня часто сердились за такие слова, иногда ругали, изредка угрожали — но, никогда не пробовали бить. Ибо, видят — человек одержимый, а с такими по давнему народному поверию — лучше не связываться.
Сперва, конечно — слухи ходили, что я это делаю своекорыстно... Мол, выслуживается этот "контуженный" пред властью, или на место Фрола Изотовича метит.
Однако, здесь всё и все на виду — скрыть ничего невозможно!
Каждый мог прочитать "Пятилетний план", а если не мог — попросить рассказать умеющего...
А в нём про меня ни слова!
Каждый видел, что хожу я в той же старенькой кожаной курточке, а если и обновочка какая — то только из "Красной иглы", где он и сам мог приодеться.
"Технический консультант" — должность занимаемая в "Красном рассвете", никому ни о ним не говорила. Вот если бы хоть какой-нибудь, хоть самый мелкий и завалящий...
НО — НАЧАЛЬНИК!!!
Много денег?
Да, все знали, что я имею долевое участие в "Красном рассвете" и его артелях... Но, как у истинного, а не литературного "подпольного миллионера" — наличкой у меня в бумажнике никогда больше месячного оклада не бывает. Все мои средства вложены в кассу "Красная взаимопомощь", вошедшею в свою очередь капиталами в общую кассу Нижегородского "Общества взаимного кредита" (ОВК). Оттуда же я кредитую свои проекты по творческому запилу "заклёпок", спонсирую "таланты", подкупаю нужных мне людей...
Ну и так далее!
Но, никто крупных денег у меня на руках не видел, не видел как я ими "сорю", зато все знали, что на газолин для "Форда" — я частенько у Отца Фёдора гроши "стреляю".
Автомобиль?
Да, имеется у меня таковой!
Но он появился у меня только после того, как многие ульяновцы смогли обзавестись мототелегой. "Форд-Т", к слову сказать — не слишком-то шикарно выглядит, даже по сравнению с деревянной "мотыгой".
Наконец, последний эпизод с семьёй Сапрыкина — окончательно сломал стену недоверия. Вопреки ожидаемому, "выслужившись перед властью", я не "в губернию" уехал — на повышение пойдя, а как был Начальником охраны полустанка — так им и остался.
И мне поверили!
Ну, а там — чистая биология: один "заболевший", покусав с десяток — заражает "бешенством" тысячи и миллионы...
ХАХАХА!!!
Сетевые структуры представляют собой третью альтернативу, как жёсткому "вертикальному планированию" советского типа, так и западной "стихии рынка". Они могут быть простыми и сложными — многоуровневыми. Как и всё придуманное людьми, они могут служить как на благо — так и на вред: именно сетевыми — являются современные мне организации гангстеров, наркоторговцев и террористов.
У сетевых организационных структур имеются свои достоинства и недостатки.
Среди первых главенствует гибкость, адаптивность к динамично меняющейся внешней среде — что весьма немаловажно в текущей советской действительности.
Среди недостатков, стоит в первую очередь упомянуть чрезмерную зависимость от квалификации кадров.
Но, про всё это потом — пока "процесс" только-только начинается...
Как бы не сглазить!
* * *
Съездил в Нижний Новгород, встретился с Ксавером и он передал мне мою долю за инфу про смерть Ленина: половину наличкой в небольшом докторском чемоданчике, половину — счетами на сберкнижках или чеками "Госбанка" на предъявителя.
Пересчитав своё кровное бабло, я несколько ужаснулся:
— ПОЛ-ЛЯМА?!
Невольно вспомнилось бессмертное ильфовско-петровское из "Золотого телёнка":
"— Мне нужно пятьсот тысяч. И по возможности сразу, а не частями".
500 000 — именно такая была заветная сумма Остапа Бендера, одним из своих "сравнительно честных способов отъёма денег" заполучив которую — он планировал перебраться из холодной России в знойный Рио, где "среди бизонов бегают мутанты...".
"Мулаты", извиняюсь и, все — непременно в белых штанах.
Ибо: "У меня с Советской властью возникли за последний год серьезнейшие разногласия. Она хочет строить социализм, а я не хочу. Мне скучно строить социализм. Что я каменщик, каменщик в фартуке белом?".
Меня всегда удивляло одно: все желающие уехать из страны — предпочитали сделать это, если не с "пол-лямом" (и желательно "зеленью"), то хотя бы с "багажом" образования — доставшегося им совершенно бесплатно от Советской власти, с которой возникли "серьезнейшие разногласия".
Ну, а с пустыми руками и попробовать осуществить свою мечту с нуля, слабо?!
Я, конечно тоже не каменщик и фартук на мне не белый, а уже заляпанный чем-то красным...
Но я ХОЧУ(!!!) строить социализм!
Правда, в этом месте надо сделать очень важную оговорку: очень многое в понимание того, что такое "социализм" — у нас с топ-хроноаборигенами возглавляющими это самое "строительство", расходится — прямо диаметральным образом.
Но, это к делу не относится!
Пока не относится...
Ксавер довольно щерится:
— Ещё мало, считаю — за такое известие... Почаще бы такую инфу давал, Серафим! Кто там у большевиков следующий?
Сделав вид посерьёзней:
— А кого бы из них, ты хотел увидеть в этом году — "в светлой обуви"?
Не задумываясь:
— Троцкого!
Делаю дурашливые пасы руками, как неопытный и мало того — нетрезвый цирковой фокусник и:
— ТРАХ, ТИБИДОХ-ТИБИДОХ!!!
Главное в деле факира — эффективная пауза.
— Троцкий в этом году умрёт..., — вижу изумлённо-счастливые глаза Ксавера и резко обламываю, — но только как политик. Его деполитизированный "труп" его ещё долго будет портить воздух на этой планете.
Когда до Ксавера дошло, он негромко матюкнулся с досады и слегка на меня вызверился, дёргая щекой:
— Ну, за такую инфу — ты "пол-ляма" не получишь!
— Да, Бог с ним — я согласен на сто "кусков"... Хахаха!
Того, отпустило:
— Хахаха! Ну, всё равно спасибо — шепну на следующей сход...
Он как будто поперхнулся — резко заткнувшись, а я сделал вид — что не услышал или не понял его обмолвки.
Значит, всё-таки существует некая "Корпорация негодяев"? Условное название, конечно. Интересно, интересно...
Очень интересно!
После буквально минуты неловкой тишины, он спросил:
— Значит, не этот антихрист будет "на престоле"?
Сложив руки крестом на груди:
— Какой "престол", я тебя умоляю? "Льва революции" — загонят как мышь под сцаный веник, сцанными же тряпками.
— А кто тогда?
Развожу руками:
— Поживём — увидим, партнёр...
Никогда не следует раскрывать до конца все свои козыри:
— ...Я тебе сообщу в свою очередь.
Итак, рублёвым миллионером я так и не стал, даже с только что полученной суммой...
Но день тот не за горами!
Опять же, ильфо-петровский подпольный миллионер Александр Иванович Корейко хранил деньги (десять миллионов рублей в иностранной валюте и советских денежных знаках) не в сберегательной кассе — а уложенными в обычный чемодан, в обычной же камере хранения железнодорожного вокзала.
Хм, гкхм...
Эта часть романа "Золотой телёнок", с головой выдаёт его авторов — как заправских нищебродов, уверенных что миллионерами становятся скопидомы — ныкающие "эквивалент стоимости" по чемоданам, сундукам и просто под перинами. Деньги должны "крутиться" делая деньги — а не лежать втуне по чемоданам. Навряд ли, гражданин Корейко с таким менталитетом — стал бы миллионером, хотя б и подпольным.
Остапу Бендеру пришлось немало постараться, чтоб вычислить и прижав Александра Ивановича к ногтю — заполучив заветную сумму в полмиллиона рублей.
Кроме родного Советского государства, которое по окончанию эпохи НЭПа — накроет всё это одним большим лохматым "тазом", к моим миллионам никому не подобраться.
* * *
27 января, в день похорон Ленина в деревянном Мавзолее на Красной площади, ко мне в офис в "Красном трактире" — пришёл барон Михаил фон Гершельтман, собственной персоной. Он же — просто Барон, он же — Михаил Гешефтман.
Отложив писанину в сторону, откидываюсь назад в кресле и радостно взметнув обе руки:
— Ба, какие люди! И, что характерно — без охраны... По делу, молодой человек или просто соскучились во наставнику?
С видом, серьёзным — более некуда:
— Разреши твой револьвер, Серафим? Хочу узнать умру ли я сегодня.
С пониманием ухмыляюсь:
— Хм... Похвальное желание! Однако, в твои годы — пора уже свой ствол иметь, а не ходить с протянутой рукой по служебным кабинетам.
— Я хочу, чтоб всё было как в тот раз.
Подняв палец вверх, со всей строгостью:
— "Как в тот раз" — уже никогда не будет, Миша! "Невозможно дважды войти в одну и ту же реку". Мда... К сожалению!
Сперва хотел посоветовать ему выпить "йаду" — от которого три дня дрыщут кровавым поносом и, затем долгая мучительная смерть. Однако, впечатлённый его "убитым" видом — всё же вытащил из стола "Наган" и пододвинув его по столешнице, с донельзя серьёзным видом:
— Если ученик хочет что-то узнать для себя новенькое, в праве ли учитель препятствовать ему?
Я ничуть не боялся: решив вдруг меня убить — он бы мог это сделать в любой момент и в более подходящем месте. А так как этого типа знаю уже достаточно хорошо и, причём — сам приложил немалые усилия в его "воспитании", уверен: Барон сумел бы "вальнуть" меня так, что на него бы — никто и не подумал... Да и, оружие у него уже давно своё имелось.
Ну а если Мишка сейчас застрелится: туда, значит, ему и дорога!
Дарвин был прав — естественный отбор в действии. Жаль, конечно, впустую потерянного на него времени...
Барон деловито проверил наличие патронов, вынул один из них и, прокрутив барабан приложил дуло "Нагана" к виску...
Я, несколько брезгливо поморщился:
— Миша! Подумай о бедной женщине, которая здесь прибирается. Вот "удовольствие" ей будет — твои мозги (или что там у тебя?) со стенки соскребать... Стреляй в сердце.
Послушавшись, он перенаправил ствол и недрогнувшей рукой нажал спуск:
— "ЩЁЛК"!!!
Положив револьвер на стол, Миша:
— Как видишь — я понял, в чём тогда был "фокус", Серафим. Спасибо за науку — быть может когда пригодится... Одно не понял: как ты за месяц, причём — "день в день", узнал про смерть Ленина?
Холодно-надменно, как генерал аблажавшемуся поручику — пришедшему к нему на доклад с полными галифе собственного "добра", я процедил сквозь зубы:
— "За месяц"?! Барон! Вся твоя беда в том, что с самого момента нашего знакомства — ты постоянно попадаешь впросак, принимая меня за кого-то другого — кем на самом деле я являюсь.
Того, реально вставило и, вскочив он вскричал в сердцах — с заметным суеверным страхом в голосе:
— Да, кто ты же такой, чёрт дери?!
— "Кто я", спрашиваешь, — гляжу куда-то в потолок над его головой, — ты правда хочешь это знать?
— Хочу.
Приподнявшись, глыбой нависаю над ним:
— "Правда" часто убивает, особенно — если в неё завёрнут железный лом... Ты готов к этому?
Зависнув на пару секунд, облизывает пересохшие губы и твердо:
— Да.
Можно, конечно, как всегда отшутиться на его вопрос. Однако, на Мишку-Барона у меня особые виды и, я хочу решил сделать так, чтоб последнего досадного недоразумения между нами — больше никогда не повторялось. Так, как же ответить ему на вопрос — чтоб он навсегда признал меня над собой...?
...Может, так?
В упор глядя через глаза в самую его — дрогнувшую под моим взглядом душу, говорю ему:
— Я — АНГЕЛ!!!
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
