От тайги до британских морей ...

Воспользовавшись этим, китайские милитаристы из Аньхойской клики в несколько приемов оккупировали Внешнюю Монголию и объявили об отмене автономии. Их поддержали многие князья и часть лам. Новая китайская администрация декларировала строительство большого числа железнодорожных линий, чуть ли не больше, чем в самом Китае, а также переселение нескольких миллионов китайцев-ханьцев и освоение под земледелие большого количества земель в Халхе. Что-то вроде позднейшего советского "освоения целины". Богдо-Гэгэн оказался в оппозиции этой администрации.

В октябре 1920 года во Внешней Монголии появился новый фактор. Часть колчаковской армии, Азиатская дивизия генерал-майора (колчаковского производства) барона Романа Унгерна вторглась в страну со стороны Даурии. Сначала в октябре-ноябре китайские войска дали ей отпор, взять Ургу не удалось. Но потом отряд Унгерна отошел, пополнился отступавшими из Сибири колчаковцами, небольшими отрядами монгольских ханов. Теперь у барона было примерно полторы тысячи бойцов. У китайцев было около семи тысяч. Но по всему опыту русско-китайских столкновений за историю войск унгерновцев было достаточно для победы. Так и получилось, один отряд освободил Богдо-Гэгэна, остальные с боем заняли Ургу, захватив все оружие и военные запасы. За февраль 1921 года китайцы были полностью изгнаны из Внешней Монголии. Роман Унгерн получил за это от атамана Семенова погоны генерал-лейтенанта, а от Богдо-Гэгэна звание хана.

На этом можно было бы и успокоиться, Богдо-Гэгэн правил своими монголами, а барон поселенцами из России. Но в голове у новоиспеченного хана была мечта о воссоздании кочевого государства от Каспийского до Желтого моря. Он уже женился по православному обряду еще в 1919 году на маньчжурской принцессе из низложенной в Китае династии Цинов. Тут были некоторые сложности, связанные с тем, что жених не владел ни китайским, ни маньчжурским языками, а невеста не знала ни слова по-русски. С грехом пополам объяснялись по-английски. Скажем прямо, что веке в XI или XII мечта об империи могла бы реализоваться. Но на дворе был ХХ век, Чингисханы были не в употреблении.

Барон повел свои войска на Забайкалье, где в тот момент правила "розовая" Дальневосточная республика. Войска двигались вдоль реки Селенга на Верхнеудинск, теперь он называется Улан-Уде. Уже в первых захваченных ими селениях унгерновцы устроили еврейский погром, как и в ранее захваченной Урге. У их предводителя антисемитизм был в клинической форме.

Но теперь армия барона наткнулась не на полуанархические отряды красных партизан, как было раньше. Против нее стояла в маскарадной "народноармейской" форме с красно-синими петлицами 5-я красная армия, победительница Колчака с броневиками, артиллерией и пулеметами. Белые были наголову разбиты и отступили назад во Внешнюю Монголию. Красные войска под командованием комдива Константина Неймана заняли Ургу и поставили там при формальном сохранении власти Богдо-Гэгэна правительство из пробольшевистских монгольских революционеров во главе с Сухэ-Батором. Остатки унгерновцев взбунтовались против своего предводителя, а их монгольский дивизион связал барона и в таком виде сдал его красному отряду, которым командовал знаменитый сибирский партизан штабс-капитан Петр Щетинкин. Барона увезли в Новониколаевск, там судили и расстреляли.

В данном случае инициатива была не за Красной Армией. Она отражала нападение белых отрядов барона Унгерна. Но надо честно признаться, что из монгольских степей она не ушла. Советские войска оставались в Монголии до 1991 года. Тамошние части вполне официально считались войсками Забайкальского военного округа.

* * *

Чтобы начать следующую историю мы ненадолго отвлечемся и вспомним знакомство Шерлока Холмса с доктором Ватсоном. Если помните, великий сыщик сразу сказал Ватсону: "Вы, я вижу, возвращаетесь из Афганистана". Но для такого вывода мало было бы дедуктивного метода. Надо было еще и прочитать в газете о том, что в этой стране идет война. Ну, конечно, "Таймс" много писал об этом. Но вот найти в "Правде" или "Известиях" 1929 или 1930 года упоминание о действиях РККА в Афганистане было невозможно. Эти действия не могли, конечно, быть тайной для самих афганцев, да и в европейских или американских газетах об этом писалось. Но вот для населения СССР это держалось в стррашной тайне. Впрочем, вы и сами, наверное, помните, что в тех же органах и в восьмидесятых в основном описывалось, что "ограниченный контингент" в той же стране по большей части помогает кабульскому правительству в ликвидации безграмотности и дорожном строительстве. Хотя гробов оттуда приходило что-то многовато для такой деятельности.

Но вернемся в 1929 или даже более ранние годы. Когда в 1919 году на престол эмира Афганистана взошел Аманулла-хан, то он почти сразу объявил о независимости от Британской империи. Началась война, описанная хотя бы Н.Тихоновым в "Афганской балладе". В 1921 году британцы признали независимость, но и сильно сократили финансовые дотации Кабулу. Аманулла стал искать других доноров. В частности, он с 19-го года установил дипломатические отношения с Москвой. Свое письмо он адресовал "Его Величеству Ленину". Собственно, на начало 1920 года у Советской России только и были дипломатические отношения что с Эстонией и Афганистаном.

Аманулла подхватил вирус вестернизации подобно русскому Петру Преобразователю, японскому микадо Мэйдзи, гавайцу Камеамеа. Он принял конституцию, разрешил куплю-продажу земли, заменил натуральные подати денежными, начал реформу армии. Было объявлено об обязательности начального обучения за счет государства, открыты центры профессионального обучения типа колледжей, были даже открыты женские школы, шла подготовка к созданию в Кабуле университета.

Как всегда, народ, который хотели вести к прогрессу, резко выступал против. Типа — "Не выводи нас к свету из милой египетской тьмы". Особенно это усилилось после возвращения падишаха вместе с шахиней из поездки по европейским странам в 1926-28 гг. К слову, мой отец, которому тогда было 16 лет, рассказывал какое впечатление произвел визит Амануллы в Советский Союз, как они все были шокированы обращением Председателя ВЦИК Калинина к гостю "Ваше Величество".

Дома, в Афганистане шок вызвали европейские газеты с фотографиями коронованной четы. На них королева Сорейя Тарзи была без чадры и в европейском платье. Это вызвало смуту среди части кочевых пуштунов и особенно среди городских таджиков и узбеков. Во главе взбунтовавшихся против короля войск оказался дезертир из королевской армии таджик Бачаи Сакао. Упомянутый дезертир был обьявлен ханом под именем Хабибуллла. Начались уничтожение всего европеизированного при прежнем правительстве и массовые убийства шиитов. Аманулле в результате пришлось отречься от престола и бежать в Кандагар, на земли своего родового племени гильзаев. Оттуда он начал поход на Кабул, чтобы вернуть свой трон.

У Советского Союза был Договор о дружбе с королевским афганским правительством с 1921 года, но он не предусматривал военного союза. Тем не менее, доброе сердце кремлевских вождей не перенесло обиды, нанесенной дружественному королю каким-то неграмотным дезертиром. Через Аму-Дарью переправились и начали наступление на Кабул переодетые в афганскую форму красноармейцы. Было их немного, примерно две тысячи, но к ним еще присоединились воины из племени хазарейцев. Это афганцы монгольского происхождения и шиитского вероисповедания, новая власть стала их преследовать. Командовал этим воинством известный по Гражданской войне как командир дивизии Червоного Казачества Виталий Примаков. Он уже имел опыт работы военным советником у Сун Ят-сена в Китае и военным атташе у Амануллы-хана в Кабуле. Здесь и для этой операции он был переименован в "турецкого офицера Рагиб-бея".

На стороне отряда было супероружие 20-х годов — вооруженные пулеметами и бомбами самолеты "Де Хэвиленд". Причем советские летчики поленились закрасить красные звезды на крыльях. Впрочем, "войска Амануллы" ходили в атаку с русским криком "Ура!" Афганские войска были сокрушены и отряд Примакова довольно быстро занял второй по населению город Афганистана Мазари-Шериф.

Но теперь возникли проблемы. Город был окружен верными Хабибуллле войсками, к которым на помощь пришли укрывшиеся за рекой от красных бухарские и ферганские басмачи. Примаков сообщал по начальству, что у него нет сил, чтобы снять блокаду, просил прислать помощь: дополнительный кавэскадрон, авиацию, ипритовые снаряды. Иприта ему не дали, но послали на помощь еще 400 кавалеристов под командованием Ивана Петрова, здесь фигурировавшего как "Зелим-хан".

Самого Примакова отозвали на срочном авиарейсе в Союз, где ему предстоит недолгий брак с Лилей Брик, должности военного атташе в Японии, заместителя командующего Северо-Кавказского и Ленинградского военных округов, суд и расстрел, как участника "антисоветского троцкистского военно-фашистского заговора". Ну, этого вообще мало кто избежал.

В общем, афганцев и басмачей удалось опрокинуть, взять еще несколько городков, но из Кандагара пришло известие, что Амануллла решил прекратить борьбу и отправился на ПМЖ в Швейцарию. Пришлось и красноармейцам разворачиваться и возвращаться через Аму-Дарью в СССР. Примерно там же, где через шестьдесят лет вернулся на Родину советский "ограниченный контингент" под командованием генерал-лейтенанта Громова. Пролетарская власть наградила участников этой "костюмированной операции" тремя сотнями орденов Боевого Красного Знамени, для Примакова-Рагиб-бея это был третий, показав этим, что они со своей стороны сделали все, что смогли в тех условиях.

Добавим, что в следующем, 1930 году РККА снова пересекла границу Афганистана. На этот раз в полном согласии с официальным Кабулом. К этому времени падишах Хабибулла уже сложил свою буйную голову, а во главе королевства его сменил Мухаммед Надир-шах из того же рода Баракзай, что и прогрессист Аманулла. Его подданных на севере страны беспокоили укрывшиеся там басмачи из советской Средней Азии. Наиболее влиятельным среди них был узбекский курбаши Ибрагим-бек. А уж как те же басмачи беспокоили Советскую власть, которая как раз в ту пору затевала коллективизацию — и не расскажешь.

Договорились и в начале лета кавалерийская бригада РККА под командованием комбрига Акопа Мелкумяна пересекла Аму-Дарью и, не встречая сопротивления афганской армии прошлась по кишлакам, где жили эмигранты-басмачи. Вожди басмачей правильно поняли ситуацию и ушли в горы. Красноармейцы уничтожали мелкие отряды, а также сжигали кишлаки, где жили их противники, забирали с собой скот и хлебные запасы. Всего было убито 839 басмачей, в том числе несколько видных религиозных деятелей, окормлявших эмигрантов, и сожжено около десяти кишлаков. Афганцев не трогали, и они с удовольствием прибрали себе землю, воду и остатки имущества тех, кто укрывался в их стране. После этого кавбригада с победой вернулась к себе на советский берег, потeряв за время операции одного утонувшего на переправе красноармейца и привезла двоих раненых. Как видим, счет был "всухую".

Для полноты картины вспомним о том, что и в 1929 году Российская власть не впервые проявила интерес к Афганистану. Уже Павел I с Наполеоном собирались здесь двинуть донских казаков Платова для завоевания Индии, а в 1885 году российские войска заняли Кушку и при этом довольно сильно побили не желавших уступать афганцев. Так что и тут СССР шел по уже проторенному императорской Россией пути.

* * *

"Шалить" на европейских границах РККА не решалась. Слишком хорошо в памяти и армейского руководства и Политбюро остался лихой поход Тухачевского на Варшаву и быстрое унизительное отступление после "Чуда на Висле", закончившееся Рижским миром. Поэтому здесь если что-то и происходило, то, скорей, выглядело как "гибридная война". В качестве примеров можно привести Перводекабрьский коммунистический путч 1924 года в Таллинне или Татарбунарское восстание в том же году в Бессарабии. Красная Армия там никак не появлялась. На советско-польской границе стороны обещали, среди прочего, "уважать государственный суверенитет друг друга, взаимно отказывались от вмешательства во внутренние дела, от враждебной пропаганды, обязывались не допускать на своих территориях образования и пребывания организаций и групп, деятельность которых направлена против другой стороны". Реально с польской стороны на советскую наезжали вооруженные отряды атамана Тютюнника, Булак-Булаховича, проникали террористы монархистов и Бориса Савинкова. Савинков, как известно, и сам попался ГПУ при переходе границы. С советской стороны действовали подготовленные отряды Орловского, Ваупшасова, Мухи-Мухальского.

Но регулярные части Красной Армии границу не пересекали. Да это не соответствовало бы и теоретическим представлениям о ходе европейской революции. Она должна была начаться в Берлине, Гамбурге, Лейпциге. А уж потом войска Советской Германии и Советской России должны были соединиться, оставив "мокрые места" от стран "санитарного кордона". В общем, военная деятельность в Европе пока исключалась. Об Иране, Афганистане и Монголии мы уже говорили. Турция Кемаля в ту пору была некоторой загадкой — то ли союзник против империалистов, то ли полуфашистская диктатура, убивающая и бросающая в тюрьмы своих коммунистов. Остается Китай.

* * *

Китай долгое время был географическим понятием. Он после падения Цинской империи и недолгого правления Юань Ши-кая разделился на провинции, где правили местные генералы-"ворлорды". В наиболее близких к советским границам Синцзяне и Маньчжурии было много отступивших с "красной" территории русских белогвардейцев. Недалеко от границы за рекой Аргунью в нынешней Внутренней Монголии был район, известный как Трехречье и населенный, в основном, русскими. Частью приехавшими еще до Русской революции крестьянами, частью ушедшими от красных забайкальскими и даже оренбургскими казаками. Сегодня в Китайской Народной республике там существует автономная Эньхэ-Русская национальная волость, хотя в конце 40-х годов после победы Мао Цзе-дуна большинство русских, как и во всем Китае, было насильно репатриировано в СССР.

В Синцзяне почти все русские были ушедшими за рубеж белыми. Это очень нервировало советских начальников, особенно местных, среднеазиатских. Если ликвидация атамана Дутова была в чистом виде операцией ЧК, то объединившихся под командованием генерала Бакича более десяти тысяч казаков около города Чугучак на чекистскую провокацию было не взять. Но эти люди представлялись угрозой и местным китайским властям. Дело было согласовано до мелких подробностей относительно того, кому достанутся трофеи, кто поставляет боеприпасы, а кто продовольствие. И, с согласия китайцев, сначала в Чугучак через границу вошла советская пехотная бригада. Все белоэмигранты к тому времени уже ушли через перевал, заняли там городишко Бурчум и весь Алтайский округ. Через некоторое время, так же с согласия китайских властей туда направилась кавалерийская бригада комбрига Собенникова. Белых она не уничтожила, хотя победная реляция была направлена в Ташкент, но, во всяком случае, заставила уйти в горы, откуда те перебрались в Западную Монголию.