Трейси не находила в себе сил радоваться победе ученика Слизерина. И не только потому что ее факультет представлял ненавистный Поттер. Она не ощущала родства со змеями. Шум сотен голосов вызывал головную боль. Она поднялась со скамьи и направилась к замку, желая уйти поскорее, чтобы не пробираться позже сквозь толпу зрителей. Ее отсутствие вряд ли кто заметит.

Теплый воздух играл с ее волосами. Она запрокинула голову, взирая на небо, которое казалось особенно красивым в этот вечер. Чем дальше Дэвис отходила от трибун, тем лучше себя чувствовала. Пульсирующая боль в висках слабела под мягким потоком ветра, делающим терпимей летнюю жару.

Трейси и поныне охватывала помесь неловкости и печали, когда вспоминала Святочный бал. Ей казалось, что в Забини она нашла друга. Он также не находился в восторге от Поттера, но проявлял сдержанность, не пытаясь выступать против него или критиковать. Однако холодность и отстраненность Блейза после бала, будто они едва знакомы, задавили в зародыше ее робкие надежды. О нет! Он не был груб, но, как и с остальными людьми, держал с ней дистанцию, словно позабыл восхитительный вечер, их шутки и смех.

'Дура, — без злобы ругала себя. — Неужто так сложно усвоить, что без денег и связей ни на какую дружбу нельзя рассчитывать на проклятом факультете хитрецов?'

Трейси, рассматривая замок, будто сошедший со страниц волшебной сказки, вспоминала, какой трепет испытала, увидев его впервые в одиннадцать лет. Ее наполняли глупые мысли и амбиции. Казалось, стоит только захотеть и приложить усилия, и мечты воплотятся в жизнь. Но детская наивность вдребезги разбилась об безжалостную реальность.

Девочки из Слизерина не приняли полукровку Дэвис, но мальчик с тем же статусом крови верховодил ими. Они легко нашли лицемерное оправдание, что раз мать Поттера ведьма, то всё нормально. Как же она презирала двойные стандарты их общества!

'К Мордреду их всех! — твердо решила Трейси, проходя сквозь массивные двери. — Я докажу, что они заблуждались на мой счет'.

* * *

Корвин восхищенно смотрел на Гарри, триумфально преодолевшего все испытания. Он обаятельно улыбался журналистам, устроившим с его согласия пресс-конференцию. Гарри благодарил министра, упомянул главного аврора в связи с делом Сириуса, сказал пару лестных слов об иностранных школах, похвалил Хогвартс и не забывал прорекламировать новое изобретение.

— Совершенно скоро, — говорил он хорошо поставленным голосом. — 'Светлячки' выйдут в продажу. Магазин откроется в конце июля...

Корвин обратил внимание, как Инглби и Блишвик оживились, когда речь зашла о будущих продажах. Гарри не так давно уведомил их об отведенным им ролям в его планах.

Корвин всецело одобрял выбор Гарри. Дункан проявлял интерес к финансам, читая тематические издания, и при необходимости мог всегда спросить совета отца, известного воротилы бизнеса.

Блишвик же умел располагать к себе людей, играть любую роль. Он был способен эффективно решать конфликты и обладал замечательными идеями, как выгодней продать те или иные товары. Мать Джеймса владела зданиями на главной торговой улице Великобритании и за пределами Англии, которые сдавала в аренду, а отец — был не последним человеком, когда речь шла о магическом праве. Эти связи помогут быстро открыть магазины для Гарри, а также существенно облегчат работу Блишвика и Инглби.

Корвин бросил взор на сияющего министра и заметил рядом с ним Риту Скитер. Яркий макияж и броская одежда делали ее старше своих лет. Он усмехнулся. Тот образ, который они создали Гарри в прессе, был частично ее заслугой. Знали бы люди, насколько обманчивыми являются сказки журналистки о победителе Волдеморта.

Гарри разительно отличался от того, что вкладывали в смысл слова 'герой'. Он баловался темной магией, не торопился бескорыстно помогать и не разделял мнение о ценности каждой жизни. Корвин гордился, что с ним он не таился, и чувствовал ответственность за оказанное доверие.

Гарри был потрясающим учителем. Высшая магия, темные искусства, окклюменция — всё казалось простым и понятным, когда он преподавал эти дисциплины Корвину. Роупер имел представление, сколь ценные знания передавал ему Гарри. Его переполняла благодарность за частные уроки.

Корвин также ценил, что Гарри принимал его без условий, кроме лояльности, и он мог позволить себе откровенность, не ожидая осуждения.

Корвин вспомнил ощущения от магии Гарри, благоговение от опьяняющей мощи, и подумал, что третье задание Турнира было не способно заставить его продемонстрировать даже половину умений.

Флер и Виктор, потрепанные испытанием, находились подле Гарри. Выглядели они, на взгляд Корвина, как свита, а не равные чемпионы. Он, честно говоря, не особо радовался от пополнения их компании. Сестра не один листок исписала, недобрым словом поминая Делакур. Корвин предельно ясно понимал ценность такого кадра, как француженка, но любовь к Софи делала его точку зрения предвзятой. Хотя ради Гарри он старался наладить с ней контакт.

Крам казался слишком ненадежным человеком, учитывая его негативные публичные высказывания в адрес Темных Лордов. Корвин не думал всерьез, что Гарри пойдет по стопам Неназываемого и Гриндевальда, но полностью не отрицал подобной вероятности. Будет ли Крам верен Гарри до конца?

Корвин выбросил посторонние мысли из головы, заметив, что репортеры закончили интервьюировать чемпионов и поспешил поздравить Гарри с заслуженной победой.

* * *

Ближе к полночи, после вечеринки в гостиной Слизерина, Корвин оказался в секретной комнате. За окнами пламенел рассвет, но сонливость отошла на второй план под воздействием эмоций.

Он с ностальгией осматривал привычную мебель, и с интересом новшества. Барьер на дуэльном помосте заслужил самого пристального внимания. Он не упустил случая проверить его на прочность.

— Великолепно! — с восторгом воскликнул Корвин. — Такие артефакты будут очень востребованными, если захочешь их продавать.

— Барьеры не столь просты в изготовлении, — поведал Гарри, сидя в кресле. — Так что с ними повременю.

— Меня удивляет, что ты, Корвин, смог договориться с директором и остаться в школе на ночь, — Инглби оторвался от изучения магического контракта и положил его на стол перед Джеймсом, уже ознакомленным с содержанием пергамента. Данный документ принес Роупер, но в его составлении принимал участие Гарри.

— Увы, но тут нет моей заслуги. Я помощник нашего министра и на меня распространяется его право находиться в школе до награждения победителя, — отключил барьер Корвин и принялся изучать мраморные ящики, сильно выбивающиеся из интерьера помещения. Он заглянул внутрь одного. На стеклянном пьедестале находился металлический светлячок, поблескивающий золотом.

— Я согласен с условиями контракта, — озвучил решение Джеймс, следя за Корвином.

Люсьен, казалось, не мог наглядеться на отливающие лазурью маленькие, как ядрышки фундука, шарики из другого ящика. Он перебирал их и с видом эксперта рассматривал на просвет.

— Я, в принципе, тоже, — кивнул Дункан. — Сириус и миссис Дурсль подписали разрешение вести предпринимательскую деятельность, министерство его заверило и зарегистрировало Гарри, так что не вижу причин, чтобы отказываться.

Корвин торопился освободить Блэка из-за того, что без подписи магического попечителя Гарри пришлось бы повременить с бизнесом. По законодательству с четырнадцати лет маг или ведьма имели право вести предпринимательскую деятельность с позволения родителей или законных представителей. Но только если они волшебники.

Дункан и Джеймс решительно подписали три экземпляра контракта, где уже стояла подпись Гарри, а Корвин, оторвавшись от любования изобретениями, одарил их одобрительной улыбкой.

— Отлично, — произнес Гарри, встав с кресла.

— Как я понимаю, каждый из них, — Корвин прикоснулся к мраморной поверхности одного из ящиков, — будет зачаровывать разные комплектующие твоего изобретения.

— Верно, — подошел к нему Гарри. Джеймс и Дункан также не усидели на местах. — Здесь выгравированы руны, — показал на стенки открытого ящика, где находился 'светлячок'. — Чтобы запустить механизм зачарования, необходимо нажать сюда, — провел указательным пальцем, едва касаясь, по зеленой кнопке на фронтальной части ящика. — Когда она станет красной, то предмет можно изымать.

— А ты не боишься, что руны скопируют? — нахмурился Джеймс.

— Пусть попытаются, — лукаво улыбнулся Гарри.

— Судя по твоему тону, их ждет неудача, — констатировал Блишвик.

— Верно, руны у меня персональные, — поведал Гарри, возвращаясь к креслу.

Джеймс наморщил лоб, не понимая, о чем идет речь, ведь он не сдавал ЖАБА по этому предмету, Корвин усмехнулся, Люсьен наконец-то оторвался от шариков, без выражения посмотрев на Гарри, а вот Инглби не счел нужным скрывать недоверие.

— Чтобы сделать руны персональными, необходимо сотворить свой собственный магический язык, который будет отзываться исключительно на магию создателя, — проговорил Роупер.

— Достаточно модифицировать уже существующий язык, — поправил его Гарри, усаживаясь в кресло. — Но в общем, ты прав. Мои руны будут работать только для меня.

— За такое мастерство дают, — не до конца веря в услышанное, изрек Дункан. — Ты хоть завтра можешь сдать ЖАБА на превосходно, продемонстрировав свое творение.

— Как и по ЗОТИ, чарам, зельям, истории... — хмыкнул Джеймс.

— С твоими знаниями, Гарри, тебе нечего делать в школе, — с долей зависти протянул Люсьен.

— Библиотека Хогвартса — одна из лучших в Европе, — напомнил Гарри. — Так что можешь не переживать, найду чем заняться, — в голосе звучала насмешка.

— Я тут подумал, создать персональные руны в четырнадцать лет — это же рекорд? — задумчиво осведомился Джеймс.

— Да, — сообщил Корвин. — Официально, самому молодому изобретателю до Гарри было пятнадцать лет и три дня, когда он презентовал артефакт, в основе которого лежал его личный магический язык.

— Ты, смотрю, не поленился почитать историю, — отметил Дункан и с грустью добавил. — Жаль, что многие артефакты из-за персональных рун нереально повторить.

— Что есть, то есть, — безразличным тоном сказал Корвин. Гарри согласно кивнул.

— Угу, — с равнодушным выражением буркнул Люсьен.

— Сколько раз эти приспособления способны зачаровывать? — задал вопрос Джеймс, поглядывая на ящики.

— Если использовать их без перерыва, то тысяча девятьсот дней, — одобрительно посмотрел на него Гарри.

— То есть чуть больше пяти лет, — быстро посчитал в уме Дункан. — Неплохо.

— В день отбытия из школы, я уменьшу и отдам вам готовые экземпляры 'ящиков', — поведал Гарри. — И ключ от сейфа, который Сириус подготовил для вас.

— Хорошо, — зевнул Джеймс. Дункан потер уставшие глаза, а Люсьен задумчиво уставился на стол.

— Идите спать, — распорядился Гарри. — Остальные вопросы мы решим с Корвином.

— Как скажешь, — Люсьен первым направился к выходу, а Дункан и Джеймс сперва взяли свои экземпляры договоров, попрощались и, позевывая, вышли из помещения.

— Министр весьма доволен тем, что ты сказал о нем газетчикам, — поведал Корвин, умостившись на диване, поближе к Гарри. — Но его смущает похвала в адрес Скримджера. Фадж видит в нем конкурента на должность министра.

— Главный аврор выполнил свою часть сделки, обезопасив Сириуса от Азкабана и возможных мстителей, которым всё равно виновен Блэк или нет, — спокойно ответил Гарри. — Пожертвование его Отделу и положительная реклама в прессе не чрезмерная цена за оказанные услуги.

— Я не спорю, — согласно кивнул Роупер. — Но Амбридж, похоже, решила наконец-то продемонстрировать скверный характер и отбросить маску учтивости. Она пытается воспользоваться страхом Фаджа потери министерского кресла, чтобы вбить между нами клинья, снизить моё влияние. Спасибо, Гарри, за прослушивающие устройство, иначе мы бы сразу не узнали о намерениях Амбридж, — Роупер не мог нарадоваться артефакту, подаренному на день рождение.

— Всегда пожалуйста, — улыбнулся Гарри. — Не удивительно, что она всполошилась, — вернулся он к теме разговора. — Год-два и ты занял бы ее место.

— Как с ней поступим? — с предвкушением полюбопытствовал Корвин, догадываясь об ответе.

— Устраним, — не разочаровал его Гарри.

* * *

На следующее утро состоялось торжественное награждение.

— Я счастлив, что Турнир Трех Волшебников не угас на страницах истории, и мы достойно его возродили, — вещал Фадж в Большом зале, стоя спиной к креслу-трону Дамблдора. Корвин находился рядом, а профессора и судьи занимали места за преподавательским столом. — Хотел бы выразить свою признательность нашим иностранным друзьям, — одарил улыбкой угрюмого Каркарова, недовольного поражением Крама, и мадам Максим, высокомерно разглядывающую министра. — Цель Турнира Трех Волшебников — укреплять взаимопонимание среди волшебников всего мира. И на мой скромный взгляд, она была в полной мере достигнута, — просмотрел на слизеринский стол, где находились студенты Дурмстранга и Шармбатона. Анна Макарова сидела возле Гарри в черной кружевной маске. Целитель запретил ей скрывать шрамы косметикой и заклинаниями, ибо они мешали заживляющим мазям. Поэтому Анна прятала неприглядные отметины на лице при помощи ткани. — Виктор Крам и Флер Делакур показали себя как талантливые волшебники, у которых есть чему поучиться молодому поколению. Но победитель, к сожалению, только один, — с напускной грустью сказал он. — Я с радостью хочу вручить приз в размере тысяча галлеонов, — его тон стал торжественным. — Гарри Поттеру!

Раздались громкие овации. Особенно усердствовали слизеринцы. Гордость за своего чемпиона читалась на их лицах. Лишь малое количество людей выбивались из общей картины ликующей толпы: каменное лицо Дэвис, равнодушное Забини и несколько незнакомых Корвину волшебников с ленцой хлопали в ладоши.

Корвин передал министру увесистый мешочек с галлеонами и улыбнулся, наблюдая, как Гарри идет забирать свой приз.

— Мистер Поттер, поздравляю с победой! — Фадж с энтузиазмом пожал руку героя. Вспышки фотоаппаратов запечатлели момент триумфа.

— Благодарю, министр, — очаровательно улыбнулся Гарри, радуя взор юных дам.

Турнир Трех Волшебников прошел с оглушительным успехом к радости его организаторов. И сегодняшний день войдет в историю, чтобы вдохновить будущих участников снова рисковать жизнью, в надежде обрести, как вещали создатели зрелищного состязания, вечную славу.

* * *

Софи прикрыла зевок ладошкой и скользнула взглядом по Пэнси, увлеченной спором с Дафной о выдуманных персонажах.

— Героиня — дура! — безапелляционно говорила Паркинсон. Ее щеки раскраснелись, а глаза воинственно сверкали. — Отказаться от богатого чистокровного мага и выйти замуж за тупого маггла, да нужно мозгов не иметь, чтобы так испоганить себе жизнь.

— Он не тупой! — горячо возразила Гринграсс. — Он нежный и заботливый.

123

↓ Содержание ↓