Неудачная реинкарнация-3. Андроид

— В смысле, разрешить тебе бесконтрольно бродить по чужой территории? — вдруг по-взрослому усмехнулась девушка. — Обойдешься. У нас техперсонал во дворец не пускают. А в технический модуль уже тебя без пропуска не пустят. Так что — третья дверь слева. И не перепутай режимы!

Не дура, с удивлением констатировал он. В смысле, конечно же, дурочка с точки зрения мужчин на женщин, но... далеко не дура. И как-то не похоже, что девочке двадцать лет. Лицо юное, но лицо и подделать недолго. А личность у нее минимум тридцатилетняя. Но как она... "и не перепутай режимы!". Как можно перепутать то, чего не знаешь? Одно успокаивает: любой туалет недалеко ушел от дырки в полу, а уж с дыркой он как-нибудь разберется.

Как бы ни были умны женщины, кое-что они понять не в силах. Вроде простое правило: хочешь сохранить тайну, помалкивай. А у женщин не получается. Ну разговорчивые создания, тем мужчинам и приятны. Вот и сейчас: вроде бы немного сказала Июния, а информации столько выболтала, что можно не бродить по дворцу, и так появились темы для размышлений. Вот, например, она сказала — дворец. Не иронически, не с гордостью — привычно сказала. Значит, все вокруг так говорят, а это уже показатель. Понятно, что дворцы присущи любой общественной формации. Однако дворцами их не всегда называют. Чаще всего — резиденция. Иногда — дом. А дворец уже указывает на конкретный социальный статус владельцев. То есть здесь, в текущем времени — сословное общество. В России. В его России, где он бился за становление законов справедливости. И пофиг, что в небе вертолеты-такси, а в домашних информационных терминалах — псевдоэкранные поверхности. На Арктуре тоже есть колымажки с летательным допуском, и что? Сословное общество во всей красоте, с четкой высотной градацией! И отсюда вопрос: а сколько времени прошло с прошлой его реинкарнации здесь? Ведь ничего тогда не намекало на возврат к формальным сословиям! А тут — раз! — и уже наблюдаются как минимум три человеческих фракции: владельцы замков, простые маскулины-работяги типа дебила-таксиста — и люди с усеченными правами вроде него, андроида. И это сильно не совпадает ни с пьяными социальными конструкциями Берена, ни со строгой дихотомией господари-белхало недоброй памяти Арктура. Третья группа — откуда? А ничего, что системы с тремя центрами сил нестабильны, а? России — пофиг?! Как всегда, мало информации...

А еще в замок не пускают прислугу, и это — редкость из небывалых. Во всех мирах, даже очень развитых технически, господарское жилье обслуживают люди. Даже там, где можно автоматизировать, поставить на контроль эй-ай — все равно люди. И господарям душу греет вид работающих на них человечков, и дешевле это. Человеческий труд — дешевле автоматов в обществах будущего, такой вот фокус. А господари — они таковы, что за лишнюю обеспечительную карточку удавятся! А тут — никого. Пока лежал в спальне Июнии, ни горничная не постучалась, ни посыльный из кухни с завтраком в постель — никто. И пока к Июнии шел, никого не заметил, только охранник перед глазами болтался. Но охранник — он дворовый, зашел и вышел.

Значит, в замке есть что прятать от чужих глаз.

И что это? Что можно — и нужно — прятать именно в замке?! Он, конечно, редко бывал в замках господарей, разве что когда грабил и жег в прошлых жизнях, но общий принцип замков все же уловил. Господарям в замке нужно что? Чтоб было где поспать и поесть. А остальное — голый выпендреж, меняется в зависимости от времени, мира и культуры. Картины, скульптуры, гобелены, оружие, хай-тек... Ну и что тогда можно прятать в замке от чужих глаз? Вывод приходил в голову только один — самих обитателей, вот кого. Что-то в них есть секретное, так получается...

А на выходе из туалета его ждала секретная Июния с охапкой одежды в руках. Сама. Что подтверждало его вывод — в замке прислуги нет.

— Переодевайся! — бросила она ему тючок. — Разберешься со скафандром или показать?

Он пожал плечами. Скафандры — дело такое, непредсказуемое. Даже в пределах одного государства виды креплений, стыков и застежек дебильно разнообразны.

Еще наблюдение — у обитателей замка стеснительность отсутствует как явление. Ну, у одной обитательницы точно. Июния прямо при нем сбросила пижамку и осталась ни в чем. Он профессионально глянул на тело. Шестнадцать лет, не более. Скорее даже менее. Ноги длинные, для спортсменки полноватые. Бедра от природы широкие, но пока что, без лишнего веса, вполне себе ничего. Талия высокая, тонкая, жировых складок нет. Грудь небольшая, подобрана. Руки... а ничего руки, крепкие. Все же занимается чем-то. Шея в меру длинная. Общее впечатление — мягкая, гибкая. Не профессиональная спортсменка точно, не воительница. Занимается чем-то безобидным, что называется, "для себя". Может, какая-то разновидность акробатических танцев?

— Программу выключи! — напомнила Июния, быстро надевая... легкий подбронник, он бы так эту штуку назвал.

Он кивнул, мол, понял, приказ к исполнению принял, и в свою очередь стянул ненавистные колготки.

— Я сказала — программу выключи! — рявкнула Июния чуть ли не мужским басом и покраснела.

Он озадаченно уставился на нее приблизительно в район груди. Как сама, так, значит, все нормально, а ему так нет? Странные обитатели в этом замке, точно. Пожал плечами и отвернулся. Собственно, все, что ему требовалось, он усмотрел. В смысле, как надеваются подбронник и скафандр.

И ведь действительно скафандр, даже герметичный шлем в наличии. Он соединил края брюк и куртки, сдавил, потом прокатал стык пряжкой. Почувствовал, как уплотнительный жгут затягивается в паз. Оригинально. И просто. Тэк-с, что тут еще? Дыхательный аварийный патрон, это понятно... что, и это всё? Ну... ни оружия, ни тебе энергетической установки, так неинтересно. Действительно скафандр биологической защиты, ничего более.

Он сложил шлем за спину и вопросительно уставился на... а кто она ему, кстати? Хозяйка? Распорядительница жизнью? Владелица?

— Слушай меня внимательно, Тринадцатый, — четко сказала Июния, подойдя к нему чуть ли не вплотную. — Я тут залезла куда не надо, надо сматываться, пока голову не открутили. Понял?

Он послушно кивнул. Ну да, он слышал, региональный геронтологический центр, допуски, коды, пароли и интерес служб безопасности в комплекте.

— Ты идешь со мной! — продолжила девушка и требовательно уставилась в его глаза. — Идешь со мной и помогаешь выйти. Если останешься — тебя разберут на запчасти! Потому что у тебя на роже написано, что никакой ты не Тринадцатый и не андроид для секс-услуг! И когда выберемся, ты мне честно расскажешь, кто ты и чей шпион, понятно? И тогда решим, что с тобой делать. А до того момента — действуем вместе!

Теперь она не казалась ни мягкой, ни гибкой. И уж тем более дурочкой. Если она что и напоминала, то холодную боевую сталь. И Айлию из прошлых реинкарнаций, будь она неладна. А Айлия — она такая, она просто гениальна по части того, как сделать жизнь мужчины увлекательной и короткой!

— Задача принята? — строго спросила Июния.

— И выключить рабочую программу, — согласно усмехнулся он, глядя на нее сверху вниз.

Девушка стремительно покраснела. Наверно, осознала, что стоит вплотную к секс-роботу. Причем — сама подошла, не заставляли.

Глава четвертая — о славном батальоне Внутренних Специальных сил (внусосок) и новой расе людей

-=-=

Штаб батальона Внутренних Специальных Сил не зря считался "трезвым". Пить там имел право только командир батальона и только в своем кабинете. И только с теми, кого позвал. А остальные — ни-ни. Еще бы, это ж батальон Внусэс, опора империи, нервы и руки с дубинками исполнительной власти! Рука с дубинкой должна быть трезвой, чтоб бить без промаха! Ну и тренировки на пределе выносливости, ежедневные занятия рукопашкой и учения, приближенные к боевым настолько, что не отличить, тоже не способствовали.

Вот последние учения и обмывали.

Вернее — удачное завершение их. Сам комдив сказал, что удачное! И обошлось это всего лишь в двадцать литров.

— Умеете, когда заставишь! — снисходительно признал комбат. — Наливай.

Зампотех кисло улыбнулся и налил. Снисходительность в голосе комбата ему очень не нравилась. А какому нормальному мужчине она понравится? Только офицеру, мечтающему стать генералом! Такому офицеру все нравится. Но зампотех был капитаном и четко понимал, что капитаном и останется, должность-то тупиковая.

— Но оборону геронтологического центра ты мне просрал! — заметил комбат, глядя на заместителя с откровенным любопытством патологоанатома. — Не умеешь — не берись! Сразу видно, что не хлебал ты училищной жизни! Мазута!

Зампотех снова кисло улыбнулся. Он бы не брался, да приказали. Комбат, кстати, и приказал. А сам зампотех считал, что его дело — чтоб машины заводились и выезжали из боксов. И чтоб экзоскелеты шагали. Хотя — нафига бойцам экзоскелеты, кто бы объяснил? Демонстрантов, если таковые дурачки когда-нибудь обнаружатся, бойцы голыми руками в узел завяжут. Там в строю такие гориллы — страшно смотреть. Дай им экзоскелеты — они несчастных демонстрантов, буде таковые дурачки обнаружатся, на клочки порвут. В прямом смысле. Хорошо, что дурачков пока что не обнаруживалось, друг дружку на учениях дубасили.

— Нас в училище готовили как положено! — рявкнул комбат. — Кросс — без сознания чтоб падали! Бокс — до нокаута, рожи в кровь! Через коня прыгали — чтоб бошки об пол трещали! Вот это — настоящая подготовка, не то что у вас, технарей! Вы по ошибке офицеры!

Вот и отбили себе последние мозги, мысленно констатировал капитан, но — только мысленно. А вслух — снова налил и поддакнул.

— Мы — опора государства! — тяжело сказал комбат. — Нам доверено... вот это доверено! Видишь черный чемоданчик? Правительственная связь! Всегда со мной! В сортире — со мной! Чтоб, значит, всегда на посту и, если что, так сразу!

Тут-то чемоданчик и звякнул.

Комбат уставился на него завороженно, как кролик на удава. Потом глубоко вдохнул, выдохнул — и враз протрезвел. Капитан, раскрыв рот, наблюдал за редким, неизвестным науке видом бешеного метаболизма, присущим, видимо, офицерам начиная с майора, ибо сам капитан таким умением не обладал.

— Вы, там! — сказал чемоданчик озабоченным голосом командира полка. — По данным отдела "Ц" в районе регионального геронтологического центра ожидаются выступления пенсионеров. С пятнадцати до восемнадцати ноль-ноль. Неймется, короче, старым кошелкам. В общем, по тревоге действуй, понял?

Комбат побагровел и начал страшно кривляться, пытаясь донести что-то важное капитану. Капитан понял, перегнулся через стол и ладонью врезал по кнопке тревоги.

— Уже! — преданно рявкнул комбат. — Батальон поднят!

— Да, вот еще что... — еще более озабоченным тоном сказал чемоданчик. — Предполагается участие в несогласованной акции кого-то из семьи Олехверовых. Она же ее и организовала. И оплатила. Сучке какой-то, в общем, приключений надо. Так что вы там, того... сами, короче, знаете. Действуй, майор. Строго по закону, но чтоб, того... ну, сам понимаешь.

Чемоданчик на прощанье хрюкнул и отключился.

Комбат сидел неподвижно и пялился на чемоданчик. Зампотех — на комбата.

За окном штаба заревели двигатели, дробно застучали протекторами бегущие на выход роты. И взводные заорали хрипло и зло.

— Вот сука! — выдохнул комбат, когда понял, что чемоданчик больше ничего не добавит. Зампотех с ним молча согласился. Командир полка — да, он такой.

Брякнули в дверь и торопливо доложились о готовности ротные.

— По машинам сидеть, в готовности стоять! — рявкнул комбат с таким видом, что всем сразу стало понятно — его лучше не злить, и так злой.

Ротные исчезли. Приказ сидеть и одновременно стоять их не смутил — офицеры же, и не такое выполняли.

— И ведь он, сука, специально устный приказ отдал! — пожаловался комбат. — Чтоб в стороне оказаться, если ее там поломают! Скажет — его неправильно поняли, и кто будет отвечать?!

Комбат тяжело задумался — и перевел взгляд на зампотеха.

— А что сразу я? — не выдержал зампотех.

— Как разговариваешь, мазута? — ласково пожурил комбат. — Ты по уставу разговаривай, уставом все мысли можно выразить, проверено! А ты — потому что на учениях геронтоцентр оборонял. А теперь будешь нападать. Чтоб, значит, быть всесторонне подготовленным. Бери первую роту — и... чтоб все строго по закону, понял? Но чтоб без нареканий! И не дай бог, претензий! Бегом! А я тут... общую обстановку под контролем буду держать.

Капитан обреченно подхватил "пояс верности" — наручники, дубинка, шокер, квакер, пшикер, во всем весу до хрена и в движении по жопе колотит — и побежал. На бегу он угрюмо соображал, есть ли у него возможность отправить вместо себя командира первой роты. Пришел к выводу, что нет такой возможности, и помрачнел еще больше. Получается, крайний на сегодня — он. Ну и... не привыкать.

Бронемашины с ревом вырвались из военного городка, вытянулись колонной и понеслись. И ведь все завелись, падлы, нет чтоб какой сломаться! Вверх по проспекту, вниз по улице, вправо по дороге, и вот уже веселенький забор геронтологического центра вдали, и бегут бойцы в броне перекрывать движение... тут-то и заработала рация в командирском броневике.

— Отбой! — дико заорала рация голосом комбата. — Еще не оцепили? Вот и здорово, и отбой! Всем — обратно на базу! Приказ из дивизии!

Броневики сделали на площади перед санаторием лихой круг и покатили обратно. Затор на дороге забибикал и начал потихоньку двигаться. Бойцы под броней сохранили угрюмую готовность ко всему. Подумаешь, вынеслись, как ошпаренные, а теперь обратно. И не такое видывали.

Броневики, тихо рыча, начали закатываться в боксы. Зампотех подумал — и приказал двигателей не глушить, бойцам находиться по местам. Что, оправиться? Обойдутся! Тренированы, пусть терпят! Зампотех терпел и всем велел! А еще он до капитана дослужился и понимал, что это не конец балета, а вполне так самое его начало. И не такое видывал.

— И чего эта сука выбрала для развлечений геронтоцентр? — пожаловался ему в кабинете комбат.

— Потому что зона ответственности полка? — предположил зампотех.

— Не умничай! Не эта сука, а — та сука, понял?

— Геронтоцентр — особо охраняемый объект, — уже серьезно сказал зампотех. — Из списка.

— Из нашего списка! — досадливо поправил комбат. — Пенсионеры — буйный контингент, потому мы там на страже законности! Но что в нем Олехверовым, а?

Зампотех открыл рот — и промолчал. Ему сказали не умничать? Ну и вот. Вот и не скажет, что на всю толпу старых маразматиков взвода "внусосок" достаточно, и что "особо охраняемый" — совсем не то же, что "немедля разгоняемый". Значит, геронтологический центр — еще что-то очень секретное, кроме того что прибежище одиноких стариков. Если по плану смотреть, то зданий там раза в три больше, чем для обслуживания престарелого контингента требуется. Никаких предположений не вызывает, да? Но комбата так хорошо учили, что таких вещей понять не способен. Вот пусть и не понимает, коли приказал не умничать. Дело зампотеха — чтоб все машины заводились и из бокса выкатывались.