123

— Ну да. Я была уверена, что Колька с Костиком вам об этом рассказали.

— Увы, нет. Я бы в тот раз лучше подготовился. Ну вот, приехали.

За разговором я не заметила, как машина въехала ко мне во двор и плавно остановилась на стоянке.

— Спасибо! — искренне поблагодарила я, вылезла наружу и принялась собирать свои сумочки и пакетики.

Нагрузилась, потом сообразила, что сперва надо ключи достать. Сложила ношу из одной руки обратно в машину и полезла в карман за ключами.

— Давайте, я вам помогу донести ваши покупки, — галантно предложил кавалер.

— А давайте, — не стала отказываться я.

Все равно уже все наши бабки высмотрели, что я нынче не сама пришла, а на автомобиле прикатила. А если, к тому же, пошла налегке, а парень мое барахло следом потащил, то однозначно — жених. Пересудов теперь на неделю будет, а то и на две. Ну а что, нехай треплются, у меня косточки чище будут.

Я распахнула перед Романом двери квартиры. Он вошел, сгрузил покупки на тумбочку в прихожей. Из комнаты вышел, зевая и потягиваясь, Марк. Ишь ты! А когда тот лейтенант в двери звонил, так зарычал и убежал прятаться. Котенок подошел к гостю, мурлыкнул, потерся о ногу. В принципе, для меня это был показатель. Мой котенок к плохому человеку не пойдет. И я рискнула:

— Может, чаю?

Я была совсем не против наше знакомство развить и углубить. Не переходя, впрочем, известных границ. По крайней мере, пока.

Роман колебался. Невооруженным глазом было видно, что он и сам бы не прочь немного задержаться, что я ему тоже интересна. Подумать только: я, малявка-шмакодявка, интересна вполне нормальному, вменяемому и успешному парню!

— У меня есть прекрасный зеленый чай, "Жемчужина инь", — сооблазняла я. Хотите попробовать?

— Хочу, — ответил кузнец. — Но я сегодня должен еще отвезти заказ одному клиенту. Так что — извините. Давайте почаевничаем в другой раз. Например, в субботу. Как вы на это смотрите? Вы ведь помните, где моя мастерская?

— Помню.

— Приходите... скажем, часа в четыре.

И, предупреждая мои вопли на тему "возвращаться ночью одной по промке", добавил:

— А обратно я вас отвезу. Договорились?

— Договорились.

— Ну а теперь, к сожалению, мне пора. До свидания, Тася.

— До свидания, Роман.

Я закрыла дверь за нечаянным гостем, выждала минуту, пока не хлопнула дверь подъезда, а потом подпрыгнула с воплем:

— ВАУ!

В кои то веки меня парень приглашает в гости. Можно сказать, на свиданку!

— Тра-ля-ля, тра-ля-ля, будем грабить короля!

Я кружилась по комнате, хохоча, подпрыгивая и напевая в голос всякую чепуху, а Марк сидел на диване и недоуменно смотрел на свою хозяйку: свихнулась она, что ли?

Глава 15

Все-таки магию нельзя объяснить с точки зрения науки. К такому выводу я пришла после целого вечера глубоких размышлений за чашкой чаю. Слишком разные у них подходы к познанию. Магия сразу пытается объять предмет или явление целиком. Вот, к примеру, когда Мирланда воплощала подзорную трубу — она за один прием, одним усилием, одномоментно создала и металлические, и стеклянные детали. И если начать трубу разбирать, я не уверена, что можно будет отделить стекло от металла.

Наука же — она, первым делом, анализирует, пытается разобрать предмет или явление на составляющие части. Так что поменьше надо болтать о себе, поменьше. А то набегут со всех сторон ученые, и примутся анализировать уже меня, разбирая на запчасти и пытаясь понять, которая из них дает возможность колдовать. И невдомек им будет, что у каждого из них есть все необходимое для успешной манипуляции магическим эфиром. Вот только знания об этом нет, да желания труд приложить. Сколько времени тратят музыканты на то, чтобы довести свое мастерство владения инструментом до совершенства! Это зрителям-слушателям кажется, что у них все выходит легко и просто. Но цена этой видимой простоты — многие годы постоянных упражнений. Так же и в магии. Это мне посчастливилось, я могу нужные навыки буквально считать с настоящей волшебницы. А любому другому нужно будет пыхтеть месяцами, чтобы получить первые результаты. И у многих ли хватит на это терпения?

А я успешно тренировалась. Каждый раз, выходя на улицу, я накладывала на себя "каменную кожу". И с каждым разом это мне удавалось все легче и легче. Может, в меня больше и не станут стрелять. Но где гарантии? Так что я лучше перестрахуюсь. Держалась эта "кожа" примерно часа два, вполне достаточно для того, чтобы без опаски пробежаться на работу или, напротив, домой. А что мне никак не удавалось, так это понять, каким таким образом я перекосила нашего главбуха, да так, что он уже неделю ходит с мордой набекрень. И Мирланду не получалось спросить, за всю неделю так она мне и не приснилась. Может, занята?

Неделя проходила относительно спокойно. Главбух пытался стращать перекошенной мордой из-за монитора и яростно сверкал глазами в ответ на мои лучезарные улыбки. Тренировки, что у Саныча, что у сэнсэя Наумова, проходили штатно. Никакие бандиты не нападали. Близнецы при встрече со мной хитро подмигивали — видать, были в курсе планирующейся свиданки. А с Санычем состоялась прогулка и обстоятельная беседа, на которой все было высказано и прояснено.

Моя невольная демонстрация весьма впечатлила моего тренера, так что мы на время поменялись местами: я стала его учить работе с магией. Думаю, еще неделька-другая, и он зажжет свой первый светляк. Полиция же, устроив Санычу бессонную ночь, в итоге претензий не предъявила: уж слишком налицо была агрессия со стороны "группы неизвестных лиц". Опять же, арбалет, незаконный ствол — все это говорило в его пользу. Взрыв машины и два трупа около клуба связывать не стали, а Саныч и не настаивал. Но дело о вымогательстве с применением оружия завели. Меня формально допросили и отстали, и я успокоилась.

На ближайший понедельник был назначен суд надо мной по иску об избиении. Я на работе всем об этом рассказала и, кажется, найдется как минимум с десяток желающих поглядеть на шоу. А то, что будет шоу, я по секрету намекнула одной девчонке из снабжения, и теперь уверена, что знать об этом будет весь завод. Почему шоу? Да потому, что я обещаниям юриста Райхерта не поверила ни на грош. Вот на сто процентов они захотят с меня что-то получить, и будут вытрясывать из судьи максимальное наказание, то бишь невероятной суммы штраф. Но я приготовилась. Придумала пару ходов, проверила их на себе — в минимальном варианте и со всеми предосторожностями. Получилось. Ну, юрист, ты еще сто раз пожалеешь, что решил меня кидануть!

Суббота, наконец-то, наступила. С самого утра что-то случилось со временем: оно вдруг до предела замедлилось. Стрелки часов на комоде, казалось, вообще перестали двигаться. Я несколько раз подходила, проверяла — нет, все же тикают. Я переделала все домашние дела, а время собираться еще не настало. Да это однозначно заговор против меня! Плюнула на все, сходила в душ, поплескалась от души и, выползши в комнату, зачем-то встала перед своим огромным — от пола до потолка — зеркалом. Покрутилась так и эдак, оценивая себя — ничего, казалось бы, нового не увидела. Хотя... погоди-ка! А что это за две микроскопические выпуклости образовались поверх грудных мышц? Это что? Это у меня... писец. То есть, не конкретно у меня, а вообще всю эту ситуацию трудно назвать иначе. Вчера у Саныча измеряла рост: сто сорок один сантиметр. Это я за неполный месяц уже четыре сантиметра прибавила! То-то лопаю, как не в себя. А теперь, получается, еще и грудь начала расти?

Я снова принялась крутиться перед зеркалом, разглядывая себя то в фас, то в профиль. Не, пока если что-то и заметно, то лишь сильно вооруженным глазом. Но дело-то не в этом, дело в том, что они в принципе появились. Вы понимаете, у меня будут полноценные женские сиськи! А-а-а! Это ж теперь и лифчики покупать придется, а они ой-ой-ой, какие дорогие. Караул! Где взять денег на все?

Когда я закончила свои метания и снова глянула на часы, то оказалось, что мне уже практически пора выходить. У-у-у, раззява! На прыщики свои битый час тырилась. Ни одеться не успела, ни накраситься. Хотя... краситься я никогда не умела. Да и не пользовалась косметикой, ни к чему она мне была. Максимум — бальзам для губ, чтобы не трескались, да прозрачный лак для ногтей. Ну и крема разные. Когда я последний рас попыталась сделать себе макияж, то в зеркале отразилась откровенная малолетняя проститутка, так что я все смыла и зареклась впредь мазать себе мордашку всякими тенями да помадами. Так что я и сейчас решила дурью не маяться. Надела приготовленное еще накануне белье, новые джинсы, отглаженную с вечера любимую черную футболку с черепом, привычные ботинки, куртку, "каменную кожу" — и двинулась в гости.

Если не делать крюк через секцию фехтования, а идти напрямую, то экономится минут двадцать. Приходить раньше назначенного — это моветон, но я ведь обещала Роману чай, так что завернула в один из любимых магазинчиков. Купила обещанную "жемчужину инь", а потом размахнулась — с халявных-то денег — и взяла до кучи еще пару незнакомых сортов чая. Понемногу, на пробу. И еще кофе взяла, тоже пару пакетиков. Кофе и чай запечатала в разные полиэтиленовые пакеты, чтобы ароматы не смешивались, и двинулась дальше. Иду — а кофе штука такая, хоть и через два слоя упаковки, а запах все равно наружу выходит. Так и шла всю дорогу, обоняя дорогие, хорошо прожаренные кофейные зерна.

Я постаралась, и подгадала так, чтобы появиться у дверей ровно в четыре часа. Наружная дверь была не заперта. Я вошла и, поскольку в мастерской было тихо, сразу стала подниматься наверх.

Вообще-то говоря, несмотря на весь свой восторг и всю свою эйфорию от столь неординарного события, я с самого начала несколько побаивалась предстоящей встречи. Вот такое противоречие: хочу и боюсь одновременно. Может, помните, как в детстве заглядывали в темную-претемную кладовку, наполненную незнакомыми вещами, незнакомыми запахами и незнакомыми чудовищами? Тогда любопытство тянуло вас внутрь, а страх, напротив, останавливал. Не знаю, у кого как, а у меня любопытство обычно побеждало. Вот и сейчас я испытывала нечто подобное, смесь страха и решимости. Вот только с каждым шагом решимость моя падала, а страх, напротив, возрастал. На последних ступеньках я уже была почти что в состоянии тихой паники, но стоило мне подняться на верхнюю площадку, как дверь отворилась, и на пороге возник хозяин жилища собственной персоной. Все, убегать поздно. А, значит, улыбаемся и делаем шаг вперед.

Роман был при параде: наглаженные серые брюки в тонкую светлую полоску, однотонная рубашка стального цвета, прическа... Я аж несколько застеснялась. Как-то не умею я носить классические туалеты. У меня и платья-то ни одного нет. Только штаны разной длины, футболки да водолазки. Но, как уже говорилось отступать было поздно.

— Добрый вечер, Тася!

— Добрый вечер, Роман!

Я позволила кавалеру принять мою куртку, проводить к столику, усадить в кресло. Стол был уже накрыт: вазочки с конфетами и печеньем, блюдо с пирожными, исключительно красивые кофейные пары, явно из сервиза, и к ним в тему сахарница и сливочник.

— Одну минуту!

Роман отлучился меньше, чем на эту минуту, и вернулся с фарфоровым кофейником, который водрузил на подставку для горячего.

— Кофе?

— С удовольствием.

Я чувствовала себя несколько неловко: как-то непривычно, что за тобой ухаживают. Но решила вытерпеть ритуал до конца. Роман налил кофе мне, затем себе.

— Сливки?

— Нет, спасибо, я предпочитаю черный.

— Сахар?

— Две ложки, пожалуйста.

Две — это потому, что ложки были действительно кофейные, крошечные, почти что кукольные. Но зато, кажется, серебряные и с эмалевым рисунком на ручках.

Я припомнила все свои немногие знания из области столового этикета, и принялась осторожно размешивать сахар, стараясь не брякать ложкой о стенки чашки. Закончив, осторожно ухватила чашку за малюсенькую ручку, поднесла к губам, отхлебнула глоточек, стараясь не швыркать через край. Кофе был... типовой. Стандартный. Конфеты дорогие, но для кофе совсем не подходящие. Печенье... такое же, как конфеты. Зато пирожные... за них я простила все остальное. Они были свежие, вкусные, нежные — просто таяли во рту. Я, не слишком стесняясь, отламывала ложечкой куски пирожного, запихивала их в рот и запивала кофием. Чашечка была малюсенькая, и быстро опустела, и хозяин стола налил мне еще.

Вторая чашка пошла медленней, и завязалась пустая беседа ни о чем — то есть, о погоде, об общих знакомых, о последних городских новостях и прочих пустяках, о которых говорят люди, когда для разговора нет других, по-настоящему важных тем.

Когда закончился кофе и подошли к концу пирожные, разговор сам собой увял. В воздухе повисло напряжение. Роман явно хотел продолжить разговор, но никак не мог придумать подходящую тему. Он краснел, смущался, и, в конце концов, окончательно замолчал. Нет, это никуда не годилось, тем более, я и сама была не против еще немного поговорить, но вот о чем? И тут меня осенило:

— Роман, покажите мне, пожалуйста вашу мастерскую.

— Вам действительно это интересно? — встрепенулся он.

— Ну да. В прошлый раз мы с близнецами сразу поднялись наверх, и я почти ничего не увидела. А я человек по натуре своей любопытный, и мне ужасно хочется посмотреть, как устроена настоящая кузница. Ну что, идем?

— Идем.

Мы пошли. Роман, как галантный кавалер, подал мне руку, и я, спускаясь по ступенькам, делала вид, что на нее опираюсь. Приятно, млин! И не то приятно, что руку подали, хотя это мне тоже понравилось, а приятно ощущение настоящей, крепкой мужской руки. Моя-то, понятное дело, ничуть не мягче, но то свое, а это — мужчина!

За дверью в мастерскую было темно. Роман нашарил на стене рубильник, перекинул рычаг, и сразу все ожило. Загорелись лампы под потолком и у верстаков, застучал в углу компрессор, загудели какие-то механизмы. Да и сам хозяин как-то взбодрился. У него пропала стеснительность, загорелись глаза, да и разговаривать он стал свободнее, без этих всех ритуальных выражений.

Он повел меня вдоль стен и принялся объяснять, где и что находится. И, между прочим, я ни капли не наврала, мне действительно было интересно. А посмотреть было на что, если вы, конечно, не падаете в обморок от слова "зубило". Всевозможный инструмент был развешен на стенах, разложен на стеллажах, заперт в ящиках. Какой-то, вроде сверл, гаечных ключей, да и тех же зубил, я узнавала. А про какой-то прежде и не слыхивала. Вот тогда-то я и узнала, как что называется, и чем вертикально-фрезерный станок отличается от горизонтально-фрезерного.

Экскурсия окончилась у центрального объекта экспозиции — механического молота. Ну да, какая же кузница без него! Управлять им оказалось очень просто: берешь клещами раскаленную заготовку, кладешь ее на наковальню, нажимаешь педаль, и тяжеленная стальная чушка начинает долбить по одному и тому же месту. Кузнецу остается лишь поворачивать и пододвигать деталь под место удара так, чтобы в результате получалось именно то, что задумано. Например, цветок. Или клинок. Но это же здорово! Это же так классно: если ты мастер, то из куска железа можешь сделать хоть гвоздь, хоть подкову, хоть произведение искусства. И внутренний голос мне подсказывал, что мой Роман — он именно такой мастер. Да что там эти внутренние голоса — достаточно на перила глянуть!