Гарри Поттер. Сломанная судьба.

Глава 1

— Вот это и станет твоим новым домом на ближайшие одиннадцать лет, наш маленький спаситель, — с улыбкой проговорил Дамблдор, кладя завернутого в одеяло Гарри Поттера на крыльцо дома Љ4 по Тисовой улице. — Ты должен быть готов к тому, что тебе предстоит, а жизнь сдесь хорошо подготовит тебя к тому, чтобы я мог вести тебя нужным путем во имя Света. Это твоя судьба и ничто уже ее не изменит, пророчество произнесено. До встречи, мой маленький мессия.

После этого он развернулся и, отойдя от дома, аппарировал, забыв о ребенке на следующие 10 лет. Но чего не мог предполагать самый сильный светлый маг современности, так это того, что он здесь был не один. С ветки ближайшего дерева слетел ворон и приземлился около свертка. Через несколько мгновений на его месте уже стоял мужчина, закутанный в плащ насыщенного черного цвета, на котором мелькали серебряные руны, а на спине был изображен Уроборос — серебряный змей с изумрудными глазами, пожиравший свой хвост — символ смерти и перерождения. Он посмотрел на лежащего перед ним ребенка, а потом усмехнулся:

— Значит, судьбу нельзя изменить? Думаю, обратное будет легко доказать, юный убийца Вольдеморта, — мужчина зло улыбнулся и слегка отодвинув полы плаща, вытащил из ножен на левом боку прямой узкий клинок синего цвета, испещренный зелеными рунами, которые соединялись в единый рисунок подготовившейся к броску змеи. Его рукоять была сделана в форме дракона зеленого цвета — крылья служили мечу гардой, а головкой была распахнутая пасть. Он пару раз взмахнул мечом, будто примеряясь, а потом приставил самый кончик к молниевидному шраму на лбу. Внезапно руны на клинке вспыхнули, а шрам зашевелился и изменил свою форму — теперь посередине лба ребенка была изображена черная змея с расправленными крыльями, смотревшая прямо перед собой, казалось вот-вот, и она набросится на стоявшего перед мальчиком — настолько живой она виделась. Малыш от укола проснулся, но не заплакал, а с интересом посмотрел на человека около себя. Воин пораженно хмыкнул, увидев новое украшение ребенка и два изумрудных глаза, любопытно его рассматривавших, и произнес транным, рычащим шопотом:

— Как же глупы маги, что не заметили твоей сущности, маленький Перворожденный. Что ж, похоже, твоя судьба уже изменилась. Живи, молодой носитель змея, я приду за тобой, когда почувствую, что ты готов. И тогда я помогу тебе полностью сломать оковы судьбы и дам тебе самому выбрать свой путь, — он развернулся и пошел в сторону калитки, когда позади раздалось слабые, слегка подрагивающие звуки такого же шипения:

— Я буду ждать, — маг расхохотался и, превратившись в ворона, взмыл в небо.

На следующее утро Тисовую улицу огласил истошный крик Петунии Дурсль, которая нашла на своем крыльце племянника. Принеся его в дом и стараясь не смотреть на страшное изображение у него на лбу, Петуния вдруг заметила конверт с письмом. Прочитав его, она еще больше уверилась в том, что все маги действительно ненормальные: "Как можно называть молниевидным шрамом татуировку змеи? У них что у всех настолько большие проблемы со зрением?" — возмущалась она. Ее почти совсем не волновали разные Вольды с Мортами, которые напали на ее сестру — Миссис Дурсль всегда считала сестру чересчур самонадеянной, различные защиты крови и всякая другая дребедень. Петуния сначала думала отдать мальчика в детский дом, но прочитав письмо и заметив упоминание о деньгах, которые эти чокнутые обязуются выплачивать за воспитание ребенка, она решила повременить с решением. Вечером, когда ее супруг вернулся с работы они решили оставить мальчишку у себя ради денег, а также надеясь выбить из него всю ту "магическую дурь", что в нем сидит. Только вот не знали они, что прошлой ночью мальчик перестал быть обычным магом. Линия судьбы была разорвана под удовлетворенное хмыканье чародея в черных одеждах, сидящего в своей лаборатории. Настоящая история началась.

В чулане под лестницей дома Љ4 по Тисовой улице было абсолютно темно. Маленький мальчик пяти лет отроду спал на старом матрасе, постеленном на полу этого грязного помещения.

Вот уже три с половиной года Гарри Поттер, жил у своих родственников. До трех лет его жизнь еще можно было назвать нормальной — его кормили, обучали ходить, говорить, читать, правда, сурово, но мальчик учился быстро, а потому наказания лишь ускоряли процесс обучения. После того, как ему исполнилось три года, Дурсли решили, что маленького бездельника пора приставить к работе, поэтому уже через месяц после дня рождения он мог мыть полы, протирать пыль и даже следить за едой. Наказания стали более суровыми, его били, а один раз даже чуть не сломали руку, но ребенок был сильным. Уже после двух лет он ни разу не плакал. Он всегда делал всю работу великолепно и почти не допускал ошибок, так как понял, что таким образом может избежать побоев и голодовки. С трех лет он стал потихоньку читать книги своего кузена Дадли, которые ему дарили. Сам кузен ненавидел читать, а Гарри нравилось. Поначалу он читал плохо, так как ни тетя, ни дядя не старались дать ему хорошее образование, но он стал учиться сам. Если бы его родственники заходили к нему в чулан, то могли бы нередко увидеть его сидящим со стащенной у Дадли книгой и читающим под неровным светом старой лампочки. Но мальчишка их совсем не интересовал — они решили не трогать его, пока он делает все, что ему говорят. Вот и сейчас пятилетний мальчик сразу проснулся, услышав шаги из комнаты на втором этаже. Значит, проснулась тетя и, чтобы не остаться без еды, надо вставать и помогать готовить. Покончив с завтраком и протерев на полках пыль, ребенок ушел в свою каморку читать очередную книжку, пока дядя на работе, а тетя занимается со своим сыном, а значит, никто ему не помешает. Спустя час он услышал, как захлопнулась входная дверь — похоже, тетя куда-то повела Дадли. Обрадованный тем, что остался один, Поттер немного подождал, а потом быстро выскочил из своего чулана, намереваясь пробраться в комнату кузена и взять еще одну книжку, но сегодня был явно не его день. На лестнице он столкнулся со своим непомерно крупным для его возраста братом и его приятелем Пирсом Полкинсом — таким же глупым и избалованным парнем. Похоже, он пришел к Дадли со своей мамой, и теперь та сидела в гостиной с тетей Петунией. А этим двоим явно нечем было заняться и теперь они, похоже, нашли себе дело.

— О-о, вот и наш чокнутый, — с улыбкой протянул Дадли, глядя на резко помрачневшего Гарри, — что, наш червячок решил вылезти из своей норы? — Пирс подобострастно захихикал.

— Разве твоя мама не говорила тебе не приближаться ко мне, братец? — спокойно протянул Поттер. Он понимал, что оба парня сильнее его, но и бежать не собирался — за последние два года он стал осознавать, что он не раб и работает лишь потому, что от этого зависит его выживание. Но он не собирался сносить насмешек от этих двух маменькиных сынков, которые не знали и не умели и половины того что знал и умел он. Поттер понимал, что такое гордость и когда это было возможно, готов был защищать ее всеми силами.

— Я тебя не боюсь, сумасшедший псих, — скривился Дадли. — Мама говорила, что твои родители были ворами и пьяницами, и ты вырастишь таким же, как они. Она просто не хочет, чтобы я заразился от тебя какой-нибудь болезнью.

— Я не знал своих родителей, поэтому не могу что-либо говорить о них. Но, в любом случае, я не они. Поэтому не стоит говорить, что-то о человеке, не имея доказательств, Дад. — Мальчик выговорил все это со спокойным, слегка жестким выражением лица и попытался пройти мимо них, надеясь, что его речь ввела их в ступор. И у него это почти получилось, если бы Дадли в последний момент не заметил, что в руке за спиной, Гарри держит одну из его книг, которую тот как раз хотел отнести на место.

— Это моя книга, — закричал его брат и схватил книгу, в то время как Пирс преградил Поттеру дорогу. — Ах ты маленький вор. Мама была права, ты такой же, как твои никчемные родители и ничто тебя не изменит. Ты просто ничтожный червь, как и тот, что у тебя на лбу. Ты...

Но договорить он не смог. Гарри внезапно вырвал руку и посмотрел в глаза вмиг стушевавшемуся кузену — глаза Поттера превратились в два сияющих гневом изумруда, а змея на лбу, которая после той памятной ночи значительно потускнела, налилась краской и теперь опять выглядела как живая, будто хотела броситься на Дадли:

— Никогда не смей говорить так обо мне,— его голос звучал как лед, будто, то был не пятилетний мальчик, а взрослый мужчина. — Я не вор. Я просто взял твою книгу и собирался ее вернуть. И не вздумай меня сравнивать с кем бы то ни было, я это я и только я. И я не допущу, чтобы меня оскорбляли те, кто даже два шага без родительской поддержки ступить не могут.

— Ах ты! — Пирс понял, что к нему это тоже относиться и попытался ударить Гарри. Но тот внезапно вскинул в его сторону руку, и парня отбросило к стене. Дадли замер и посмотрел на распластавшегося приятеля, а потом перевел полный страха взгляд на кузена. Поттер же опустил руку и спокойно пошел вниз. Выглянувшие из гостиной на шум женщины как раз увидели отлетающего Пирса. Петуния тут же бросилась к племяннику, чтобы ударить его и запереть в чулане, но тот поднял на нее глаза и она замерла, также, как и бежавшая к своему сыну миссис Полкинс. Гарри же просто бросил: "Они это заслужили", — и под изумленные и испуганные взгляды вышел за дверь дома Љ4. На улице он немного пришел в себя и понял, что у него нет ни документов, ни денег, ни даже нормальных вещей, тем более он понятия не имел, что случилось в доме, но исправлять что— либо было уже поздно. Поэтому паренек решил положиться на удачу и, выйдя за калитку, пошел вправо. Но, не пройдя и десяти минут, он услышал с одного из деревьев карканье. Подняв голову, мальчик заметил на ветке большого ворона с ярко-черным оперением, который смотрел на него черными бусинами глаз. Вдруг ворон слетел к нему и через мгновение около парня стоял человек в черном плаще с капюшоном на голове, который полностью скрывал его лицо. От неожиданности мальчик отступил назад, но на человека смотрел не с ужасом, а скорее с интересом. Увидев взгляд парня мужчина рассмеялся. Его смех слегка напоминал карканье ворона, которым он только что являлся, но не смотря на это, был весьма звучным и красивым:

— Похоже, я действительно не зря потратил свое время, придя сюда, — заговорил он. Голос звучал насмешливо, но в нем была сила и теплота. — Впервые в жизни увидел, как ворон превращается в человека и даже не испугался. Ты действительно особенный.

— Кто вы такой? — заинтересованно спросил мальчик.

— Мое имя Сиречион*, но думаю, ты не это хотел спросить, — собеседник продолжал говорить насмешливым тоном, но вдруг стал совершенно серьезен. — Я колдун, возможно, ты слышал что-нибудь о магии?

— Я читал сказки, но считал, что это выдумка, — честно ответил мальчик, теперь уже смотря не только с любопытством, а почти с восхищением и зарождающейся надеждой. — Значит, когда я отбросил Пирса, это была магия?

— Да, магия действительно существует, есть очень много магов, скрывающих свою сущность от обычных людей, маглов, как они их называют. Эти маги живут по своим законам отдельно от маглов и больше всего ценят размеренность и постоянство жизни, неизменность, судьбу, — последнее слово он просто выплюнул. — Ты тоже должен был стать одним из них.

— Должен был стать? — Гарри сразу выделил в его словах главное. — То есть теперь я магом стать не смогу? Это потому, что я жил у тети? Или по тому, что напал на Пирса?

— Нет, ты сможешь стать магом если захочешь и я не буду тебе мешать. Просто маги не поняли, кто ты на самом деле, когда отдавали тебя тете. Ты можешь стать очень сильным и можешь превосходить обычных магов по возможностям. Я могу тебя научить. Но боюсь, что тогда большинство остальных магов могут не принять тебя — магический мир боится тех, кем не может управлять.

— Маги отдали меня тете?! — Голос Поттера был удивленный и злой, — но зачем? Ведь они могли взять меня к себе, если я такой же как они! Неужели они не знали, как ко мне будут относиться? Они же маги! Они должны были знать!

— Так и есть, они все знали, — в голосе мужчины была сталь. — Ты должен был стать знаменем в войне, а значит, тобой надо было управлять. Один человек поместил тебя к тете, чтобы впоследствии ты был ему благодарен за то, что он вернул тебя в магический мир, и во всем его слушался. Но я заметил твою силу и наблюдал за тобой, пока ты рос. И сейчас ты готов к тому, чтобы сделать выбор. Хочешь ли ты быть моим учеником и познать свою сущность? Хочешь ли ты остаться с маглами или пойти в мир магов, который ждет своего героя? Выбор только за тобой.

— Но ведь вы не дадите мне пойти в мир магов, верно? — мальчик с интересом посмотрел на него — Я мало, что понимаю, но, по-моему, вам совсем не нравится то, что я могу попасть к ним.

— Умный мальчик, — по голосу было понятно, что он ухмыляется, — но все не совсем так. Даже если ты выберешь мир магов, все уже не будет таким, каким могло стать. Я расскажу тебе все, если захочешь. И так, каков твой выбор?

— Мне кажется, это очевидно, — мальчик уже нагло ухмылялся, но потом стал серьезным и поклонился в пояс, как прочитал в одной книге, — я буду рад стать вашим учеником.

Колдун просто расхохотался, глядя на этого мальчика, а потом сказал:

— Похоже, это действительно будет интересно. Подойди ко мне, дитя, — Гарри медленно подошел к Сиречиону. Тот отвел полу плаща и вытянул свой меч, мальчик не смог сдержать восхищенного вздоха при виде этого оружия, но не испытал никакого беспокойства. Он как будто чувствовал, что ему не сделают ничего плохого. Мужчина же наставил клинок на его лоб и спросил:

— Как тебя зовут?

— Гарри Поттер, — ответил слегка удивившийся вопросу мапальчик.

— Отныне ты становишься моим учеником, юный Перворожденный. Ты выбрал и изменил свою судьбу, а значит и твое имя больше не подходит тебе. Я даю тебе истинное имя. Идем же со мной, Абигор*, носитель змея, — он прикоснулся кончиком меча к изображению змеи на лбу парня и тот испытал странное ощущение, осознал, что уже ничего не будет так, как могло быть.

*Князь Сиречион — семьдесят третий дух, великий, сильный и могущественный князь. Появляется глубокой ночью в виде человека в черном одеянии с черным вороном на плече. Его служба заключается в том, чтобы скрывать тайны человека. Это демон скрытности, он управляет более 300 легионами духов. Известен тем, что даже Соломон не смог его призвать и все, что знают о нем, изветсно со слов других демонов.

*Абигор — Великий герцог Ада, появляется в образе прекрасного рыцаря на крылатой лошади, несущего копье, знамя и змея. Стоит во главе 60 легионов Ада.

Глава 2

Гарри Поттер сидел в библиотеке, которая занимала целых три этажа в башне его отца, как он в последнее время называл Сиречиона, и читал книгу по магии душ. За последние шесть лет в его жизни изменилось так много, что он потратил все свое удивление лет на двадцать вперед. Одно то, что он живет в огромной ониксовой башне, возвышающейся среди рощ, гор, пещер и садов с самыми удивительными и редкими, даже для волшебного мира, животными и растениями, чего стоит. А понимание того, что весь этот рай располагается на бескрайних пустошах Антарктиды и отделен от земли вечной мерзлоты лишь магическим барьером, способно даже выросшего в магическом мире опытного чародея заставить потерять челюсть где-то под ногами. В первый месяц на мальчика свалился такой объем информации, что хватило бы на несколько лет. Но его новый наставник не собирался щадить своего подопечного — он с улыбкой маньяка-садиста каждый раз настойчиво подсовывал едва пришедшему в себя ребенку информацию, полностью разбивавшую представление хрупкой детской психики об устройстве мира. Зато теперь мальчишка не удивился бы даже сообщению о том, что все последние шесть лет его жизни были глупой шуткой. Он давно понял, что жесток не Сиречион, а мир, в котором ему, Абигору, предстоит жить. И его наставник решил подготовить его ко всему, что может встретиться в этом неспокойном мире, за что Гарри был ему признателен. Тем более хоть уроки отца и были жестки, а иногда даже жестоки, они были очень интересны, а передаваемые им знания просто бесценны. А сам учитель, хоть и не скупился на язвительные замечания и откровенно надуманные придирки, всегда подавал знания в понятной форме, стараясь максимально упростить процесс обучения. Потому и требовал от своего ученика не просто хорошего, а идеального результата в самые короткие сроки. Чтобы научиться осваивать любые новые знания за самые короткие сроки на самом высоком из доступных уровней ушло два года. За прошедшее время Учитель действительно стал мальчику самым близким человеком, да и сам отшельник привязался к своему юному подопечному — все-таки мальчик был действительно кладом и он решил вырастить из него достойного человека, который сможет пройти любым путем и не сломаться под любыми обстоятельствами. Он учил его всему, что знал сам — магии всех направлений: некромантии, магии стихий, магии душ, магии разума, рунной магии, магии крови, маги воздействия, как он называл область магии, используемую в магическом обществе, алхимии, рукопашному бою, владению холодным оружием, причем упор мальчик делал на владении парными кинжалами и нагинатой*, языкам, причем к общеизвестным французскому, итальянскому, русскому, немецкому, латыни, китайскому и японскому были прибавлены утерянный ныне древневавилонский, от которого и произошли все остальные языки, истории, танцам, живописи, пению и игре на кифаре, к которым мальчик имел огромный талант, аристократическим манерам и своему кодексу чести. Правда Сиречион всегда говорил, что у каждого человека свой собственный кодекс чести, выработанный на собственном опыте, но с хитрой улыбочкой всегда добавлял, что очень надеется, что его ученик пойдет по его стопам. За те шесть лет мальчик настолько привык к своему учителю, что даже его вечная издевательская ухмылочка ассоциировалась у него с чем-то родным и теплым. Когда маг впервые показал ученику свое лицо, а это произошло через неделю после их знакомства, у ребенка был шок. Он уже за прошедшее время привык воспринимать учителя, как многомудрого старца, хотя его голос и характер подходили скорее тридцатилетнему гуляке — сердцееду. Поэтому увидеть перед собой стройного, мускулистого молодого человека с аристократическим лицом и волосами насыщенного черного цвета по пояс, которому на вид и двадцати пяти лет не дашь, мальчик был абсолютно не готов. И поэтому удостоился чуть ли не двухчасовой лекции, состоящей исключительно из насмешек о том, что нельзя судить о человеке по обложке или в данном случае, об обложке по содержанию. Правда после этой лекции он все же признался, что на самом деле его возраст давно перевалил за шестьсот лет и его молодое тело лишь один из "побочных" эффектов его сущности Перворожденного. После чего также подтвердил вконец изумленному мальчишке, что он тоже будет выглядеть весьма неплохо в свои триста лет, не забыв добавить с хитрой ухмылочкой маленький комментарий:"Если доживешь". К рассказу о том, кто собственно такие эти Перворожденные и почему Гарри им оказался, они подбирались еще две недели. Этот рассказ произошел на очередной прогулке по окрестностям башни, когда Сиречион впервые повел своего подопечного в горы, расположенные у северного края защитного купола, где жили драконы. Поттер еще с тех пор, как услышал об этих существах, каждый день просил учителя отвести его к ним, но колдун был непреклонен. И лишь три недели спустя решил все-таки удовлетворить просьбу мальчика, а по пути начал рассказ о Перворожденных.

Ретроспектива.

— Абигор, что ты знаешь о Вавилонской башне? — спросил учитель, который в сопровождении своего ученика вышел из башни и направился размеренным шагом в сторону драконьих гор. Он наотрез отказывался телепортировать на территории своей башни, обосновывая это тем, что не так часто выпадает свободная минутка, чтобы просто прогуляться среди такого красивого пейзажа.

— Я читал эту легенду, когда жил у тети, — мальчик был немного удивлен вопросом, но за последнее время он привык к странностям учителя, поэтому ответил сразу. — Там говорилось о том, что человечество после всемирного потопа собралось вместе и решило построить башню до небес. Но Бог прервал ее строительство, разделив языки людей так, чтобы они не понимали друг друга, а поэтому не могли не только продолжать строительство, но и просто жить вместе. Именно этим объясняется, что люди разошлись во все концы земли, а также появление после Всемирного потопа многоязычия.

— Что ж, ты прав, маглы действительно считают именно так. У волшебников немного другая история. Они считают, что сильнейшие темные колдуны древности, те, что владели секретом бессмертия, огромной силой и целой армией злобных прислужников, решили возвести эту башню, чтобы полностью подчинить весь мир своей власти. Но светлые маги узнали про их деяния, и после долгих битв и геройских свершений свет победил тьму благодаря мессии, имя которого уже давно забылось. Сама башня была разрушена. Темные существа, поддерживавшие магов, среди которых были эльфы, вампиры, оборотни, великаны, драконы и многие другие "темные" расы были изгнаны и прокляты. Вследствие этого, например, некогда благородная эльфийская раса стала мелкими трясущимися домашними эльфами, готовыми сделать все что угодно, чтобы не избавиться от рабства, вампиры стали бояться солнца, оборотни превращаться лишь в полнолуние, причем теряя при этом человеческий рассудок, а драконы и великаны, одни из первых рас, рожденных для того чтобы своей мудростью вести младшие народы к процветанию, превратились в лишившихся разума жестоких и кровожадных животных. Сами же маги были убиты, все их знания были уничтожены, а древневавилонский язык, на котором и составлялись тогда все заклинания и книги, был строжайше запрещен и канул в лету.

— А как же было на самом деле? — мальчик давно понял стиль своего наставника и научился подмечать в его рассказах самые важные детали.

— С чего ты решил, что я это знаю? — Колдун просто не смог удержаться от очередной шпильки, но про себя похвалил ученика за наблюдательность и логику и продолжил свой рассказ. — Да почти так все и было, только время и великие "Светлые" маги понавешали всем своих ярлычков и изменили смысл событий. Нет, ну сам подумай, зачем драконам и великанам власть над людьми, когда они и так их во всем превосходили и с радостью обучали всему что знают? Да тогда даже термина "Темная магия" не существовало — он появился только после инквизиции! — не удержался от злости Сиречион. — Не было никакого желания захватить мир, просто эти маги вместе с древними могущественными существами хотели дать магию всем, для чего и была предназначена башня, как огромный усилитель и передатчик. Но многим эта мысль не понравилась, большинство магов не хотели терять свои привилегии, которыми пользовались у простых людей, и решили помешать с помощью этих же самых людей. Запудрили им головы красивыми словами о добре и зле и повели воевать. Там еще замешалось пророчество, что "высокие желания могут быть низвергнуты лишь человеком, свято верящим в свои идеалы", — при рассказе о пророчестве его лицо стало таким злобным, что даже Гарри испытал страх, чего в присутствии учителя раньше не случалось. — Естественно подстроить это пророчество под себя магам труда не составило, а уж найти дурачка, который бы твердо верил, что творит благое дело, тем более. Высшие расы просто не могли воевать с теми, ради кого жили. Их доброта и привела их к поражению. Лишь про проклятия полная правда, именно после этого почти все магические существа были заклеймены как темные и опасные.

— Но почему люди поверили именно магам, а не тем, кто хотел им помочь? — горячо возмутился Гарри, — почему не поняли, что древние существа не хотят им зла?

— Заклятия управления людьми и магия иллюзий не во времена Мерлина родилась — скривился учитель — там поколдовали, там память изменили, там рассказали добрую историю и дело сделано, — он тяжело вздохнул. — Помнишь, я тебе говорил, что одним из главных пунктов в моем кодексе чести является пункт о неиспользовании магии иллюзии на людях и вторжении в чужие мысли?— Поттер кивнул. — Это у нас идет с того времени. Я буду учить тебя иллюзорной магии, а также способам защищать свое сознание и взламывать чужое, ты должен это знать, чтобы уметь противостоять. Но помни — каждый раз, когда ты сам используешь эти знания, ты оскверняешь память наших предков.

— Наших предков?! — теперь Гарри действительно был изумлен.

— Да, — учитель усмехнулся, — вот мы и подошли к главной теме. Знаешь ли ты, отрок, откуда произошла магия? — Гарри только хотел начать говорить, когда Сиречион раздосадовано махнул на него рукой, показывая, что вопрос риторический и что он ему портит торжественность речи. — Люди изначально были созданы без магической силы. Но древние расы, вступая с ними в браки, давали своим потомкам силу. Именно так появились первые маги. Конечно, они отличались по силам и возможностям в зависимости от расы, к которой принадлежали их родители. Естественно сильнейшими были дети от браков с драконами и гигантами, как раньше называли великанов. Не надо так на меня смотреть, изменить форму для высшего существа труда не составляло, — добавил маг, увидев выражение лица своего подопечного.— Их и стали называть перворожденными, то есть рожденными от первой расы. Дети от браков с другими древними стали просто называть магами. Некоторые из перворожденных даже превосходили своих родителей, так как вместе с силой первых рас у них появлялось людское любопытство и тяга к знаниям, а также любовь к экспериментам, которой древние расы не страдали. Правда странным было то, что сила перворожденных не проявлялась в их детях, если они вступали в браки с кем-нибудь, кроме перворожденных или первых рас, потому их и было немного. Тем более хоть они и были вечно молодыми, у них мог быть только один ребенок, я не знаю почему. Правда со временем было выяснено, что ребенок двух детей от брака перворожденных и людей получает силу своих предков в спящем виде. То есть у них могут быть какие-то особые способности, но чтобы такой ребенок стал перворожденным, его силу должен пробудить другой перворожденный.

— Подождите, то есть моя сила еще спит? — Мальчик просто разрывался от количества поступившей информации, но еще пытался как-то осознать и систематизировать услышанное.

— Нет, твою силу пробудил я после того как ты победил Вольдеморта, — маг проигнорировал удивленный взгляд ребенка. — Отвечая на возможный вопрос — я не забрал тебя сразу потому, что твоя сила тогда еще не полностью пробудилась, к тому же я хотел, чтобы ты сам сделал свой выбор.

— Понимаю, — мальчик задумался и ушел в себя, но через минут пять решил спросить, — получается, мои родители были детьми перворожденных?

— Да, причем весьма могущественных перворожденных, — маг посмотрел на своего ученика почти с гордостью, — я с самого начала знал, что ты перворожденный, так как другого объяснения тому, что ты выжил после смертельного заклинания не было, но мне и в голову не могло прийти, что ты настолько особенный. Не надо смотреть на меня такими удивленными глазами, символ на твоем лбу говорит о твоей силе — ты потомок короля гигантов Аспида, именно его символом был изумрудный змей, а также черного дракона. Изумрудный цвет символа у тебя ушел в глаза, — ответил на недоумение подростка учитель, а потом с насмешкой добавил, — только ты не возгордись особо, ты лишь дальний потомок, и кто знает какая часть их сил тебе досталась. Да шучу я, не беспокойся, силы перворожденных и их потомков по странному стечению обстоятельств почти одинаковы, твоя особенность состоит лишь в том, что ты обладаешь знанием не только языка драконов, как любой потомок этой расы, но и очень редкого языка змей, как потомок короля гигантов. Такого сочетания раньше не случалось.

— То есть я могу говорить с драконами? — парень даже подпрыгивал от восхищения.

— Ну да, правда, если бы ты меня слушал, то понял, что основная твоя особенность — разговоры со змеями, — насмешливо проговорил колдун. — К тому же не стоит так радоваться — хоть ты и будешь понимать драконов, это не значит, что ты сможешь наладить с ними контакт — последствия проклятия сделали их жестокими животными, которые сначала нападают, а лишь потом задают вопросы. Лишь очень немногие из этой расы сохранили остатки былого разума. Правда с теми драконами, что живут в моем заповеднике, ты сможешь легко сойтись — они из самых древних родов и почти не затронуты проклятием. Таких, как они, больше в мире я не нашел. Нечего опять так удивленно на меня смотреть, оба моих предка драконы, потому знание драконьего языка у меня в крови. Возможно, тебе улыбнется удача, и ты найдешь других, не отравленных этой заразой, но я бы не рассчитывал на это. Ну, что ж на этом мой рассказ заканчивается, мы еще будем возвращаться к этой теме, но позже, а пока входи и позволь тебе представить единственное семейство древних лазурных драконов, которое согласилось переселиться в мой маленький заповедничек, — торжественно проговорил учитель, впуская в огромную пещеру своего ученика, который в восхищении рассматривал сидящего напротив входа великолепного дракона с чешуей цвета морской волны и умными голубыми глазами.

Конец ретроспективы.

С тех пор мальчик нередко посещал пещеры лазурного клана, как называли себя драконы. Они очень хорошо отнеслись к молодому перворожденному и бывало помогали ему с учебой, чтобы не давать Сиречиону повода отвести душу на мальчике в виде очередных насмешек. Правда, когда учитель об этом узнал, он заставил драконов самим учить мальчика искусству истинного метаморфства. Это искусство сводилось к изменению внешней формы на ту, которая желательна в данный момент. Именно так драконы и гиганты принимали человеческий облик, а перворожденные, например, облик драконов. Мальчику очень нравилось это искусство, особенно нравилось летать в облике огромного дракона вместе со стаей. Мальчик нашел общий язык и с другими обитателями этого маленького рая и заботился о них. В число его любимцев входили черные единороги, уничтоженные в магическом мире, так как по легендам приносили неудачу и смерть, магические змеи, особенно семья василисков, с которыми у него сложились очень теплые отношения, и фестралы, на которых он просто обожал кататься. Старый маг даже однажды пошутил, неужели эта костлявая лошадь и есть тот крылатый конь, на котором разъезжал тот мифологический персонаж, имя которого он дал мальчику. Учитель еще много чего рассказывал о перворожденных, рассказал о своем учителе, который погиб от рук магов как Темный Лорд. Именно от него Сиречиону досталась библиотека, ведь его учитель был последним перворожденным, выжившим после падения Вавилонской башни. Тогда Гарри понял ненависть своего учителя к пророчествам и судьбе, ведь именно из-за них погиб весь их род и учитель Сиречиона. Мальчику было хорошо жить здесь, он даже не думал пока над возвращением в магический или магловский мир. К тому же за эти шесть лет он так изменился, что вряд ли кто-нибудь смог бы его узнать — в свои одиннадцать он выглядел на все пятнадцать: высокий, стройный, грациозный, но не лишенный физической силы. Аристократическое лицо с сияющими изумрудными глазами, которые не портили никакие очки, так как зрение ему учитель вылечил еще в первый день, черные как смоль волосы длиной до лопаток собраны в хвост, просто сияющая чернотой, почти живая змея на лбу гордо открыта и добавлена двумя рунами по бокам — идущими через весь лоб и соединяющимися на переносице длинными молниями — знаком гиганта. В одежде он предпочитал костюм из кожи василиска, которой с удовольствием делились его друзья во время линьки, укрепленный чешуйками лазурного дракона. Такой доспех было крайне трудно пробить как магией, так и оружием, да и выглядел очень стильно. На поясе у пряжки всегда висели парные кинжалы, на левом боку ножны с прямым мечом, очень похожим на клинок его учителя, только красного цвета с лазурными рунами, соединяющимися в изображение дракона, а на правом магически уменьшенная до замеров ножа нагината.

Но судьба распорядилась иначе. Именно когда он добрался до особо интересных заклятий духовной магии, в библиотеку с неизменной ухмылкой вошел отец, державший в руках ошалевшую сову:

— Эта тупая птица четыре часа летала вокруг купола, явно не понимая, как посреди Антарктиды может существовать рай, — маг явно был в хорошем настроении. — Если бы я подождал еще пару часиков, она бы наверно там околела, но точно бы не пролетела внутрь. Хотя именно поэтому я не стал ставить на куполе защитные барьеры от животных — они не настолько любопытные как люди и не любят лезть в странные места. В общем держи, тебе письмо, — протянул он приемному сыну конверт с зелеными надписями, который запечатывал герб, который, как знал Гарри, принадлежал школе чародейства и волшебства Хогвартс.

*Нагината — японское холодное оружие с длинной рукоятью овального сечения (именно рукоятью, а не древком, как может показаться на первый взгляд) и изогнутым односторонним клинком. Рукоять длиной около 1,2 метров и лезвие около 30 см.

Глава 3

Гарри взял конверт, прочитал написанный адрес — "Мистеру Г.Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, Тисовая улица, дом 4, чулан под лестницей" — и усмехнулся — Похоже за шесть лет магическое общество даже узнать не попыталось, а не изменилось ли что в жизни их мессии. А еслиб я умер от чего-то или сбежал бы из дома, что впрочем и случилось?

— Ну, твою смерть они бы отследили, для этого есть особая зачарованная книга, где записаны все юные маги страны. Она бы показала, что такого ученика больше нет. — Равнодушно пожал плечами отец — а насчет "сбежал из дома" Дамблдор даже предположить не мог. Ктож знал, что кукла вырастет такой своевольной — он хитро посмотрел на ученика.

— Еще скажи, что ты тут совершенно не при чем, и вообще твоя хата с краю — Насмешливо поддержал перепалку Поттер, но тут спросил — Слушай, а ведь ты мне дал второе имя. Оно не могло случайно всплыть?

— Конечно нет, за кого ты меня принимаешь — Гордо выпятил грудь Сиречион и рассмеялся — истинное имя не дает тебе титулов в магическом мире, а значит не влияет на книгу жизней.

— Ясно — Гарри еще немного подумал и начал вскрывать конверт, в котором было несколько листов. Мальчик взял первый и начал читать вслух — "Школа чародейства и волшебства Хогвартс. Директор Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор (Кавалер ордена мерлина первой степени, Великий волшебник, Верховный чародей Визенгамота, Призедент Международной конфедерации магов) — Даа, они бы еще написали его гороскоп на ближайшие лет пять и список любимых вещей — прокоментировал подросток и продолжил чтение — "Дорогой мистер Поттер!" — ещеб не дорогой, мессия света всетаки — "Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставленно место в школе волшебства и магии Хогвартс. — А уж я то как рад, просто неописуемо — с кривым выражением лица продолжал свои коментарии подросток, а его учитель слушал его с непроницаемым лицов, но внутри было тепло от того, что он так хорошо обучил мальчика язвительности — "Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начнутся первого сентября. Ваш провожающий пребудет за вами 10 июля, чтобы помочь купить все необходимое. Искренне ваша, Менерва МакГонагалл, заместитель директора" — Да уж, а они мое желание учиться там спросили? И вообще, не проще было письмо сразу с провожающим передать? Зачем городить огород?

— Ну вообще-то письмо и должен передавать провожающий — зло ухмыльнулся колдун — только они были уверены, что письмо тебе не дадут твои родственники, а значит можно писать что угодно, лишь бы показать видимость бурной деятельности. Ведь не знай ты, как все на самом деле, наверняка был бы тронут тем, что тебе присылают письма, а я уверен, что это лишь первое из множества.

— Ты прав, я действительно был бы тронут заботой. Но знаешь, мне как-то не хочется чтобы совы у нашего барьера толпами замерзали. Может пошлем им письмо в ответ, чтобы зря птичек не мучили? — У подростка явно было хорошее настроение.

— А это будет интересно. — Старый маг посмотрел на сына с предвкушением — Прям хочется увидеть, как они отреагируют на то, что запертый в доме с ненавидящими его маглами и ничего не знающий Гарри Поттер пользуется совиной почтой и не удивляется письмам о школе магии. Очень занятно. Так и поступим.

Гарри быстро материализовал бумагу и сосредоточившись на тексте письма, провел над бумагой рукой. После чего просмотрел готовое послание — "Уважаемая Миссис Минерва МакГонагалл, рад вашему приглашению в школу чародейства и волшебства Хогвартс, но все же огорчен тем, что вы не потрудились узнать, хочу ли я там учиться. Буду ждать моего провожающего по месту проживания. Искренне ваш, Гарри Поттер." — Удовлетворенно хмыкнув, он передал письмо отцу. Тот пробежал его глазами, одобрительно кивнул, сложил листок, привязал к лапке так и не пришедшей в норму от шока совы и отпустил ее. Она на автомате взлетела и полетела в Хогвартс, даже не соображая что делает и зачем. А у двоих оставшихся в библиотеке людей просто слюнки капали в предвкушении того, что может случиться через 2 дня десятого июля. Минут через десять оба покинули библиотеку и пошли собираться — они решили, что Гарри лучше провести оставшиеся дни в доме Дурслей, вдруг маги решат проверить, что же случилось с Мальчиком-который-выжил.

Хогвартс. Кабинет директора.

Дамблдор сидел на своем кресле, уже пять минут вчитывался в те пару строк, что написал им Гарри Поттер и никак не мог понять, как все это понимать. МакГонагалл, которая и принесла ему письмо, нервно вышагивала перед директорским столом, а вот вызванный в срочном порядке Снейп, уже успевший ознакомиться с содержанием письма, стоял с абсолютно спокойным видом, но про себя аплодировал мальчишке: "Так умыть директора и Минерву всего парой строк. Ну и пусть что он, похоже, такой же хам как и его отец, талант как минимум к язвительности у него налицо, у Джеймса и того небыло. Надо будет присмотреться к парню, авось окажется весьма интересной персоной. Только вот почему он так спокойно отреагировал на заявления о магии и легко воспользовался совиной почтой? Директор же хотел отдать его сестре Лили, а та не могла ему рассказать. Интересно."

Спустя еще пару минут Великий волшебник Альбус Дамблдор наконец вник в значение полученного ими послания и задумался: "Как такое могло случиться? Как первое же письмо могло к нему попасть?!! Ведь его родственники должны его ненавидеть, я уверен в этом, они не могли сказать ему или передать ему письмо. Как он смог воспользоваться совиной почтой? Да и что это, черт подери за отношение, "не потрудились узнать мое мнение"?! Кого оно вообще может интересовать? С парнем срочно надо что-то делать, мой план не должен сорваться. Чтож, надеюсь все не так плохо и мальчишка просто был в шоке от прочитанного, хотя все равно не пойму как к нему попало письмо. Ладно отправлю к нему Хагрида, как и собирался. Он конечно врятли сможет в чем-нибудь разобраться, но хотябы расскажет парню, что надо. Мальчик должен обязательно попасть в Гиффиндор, только там я смогу следить за ним и свести его с нужными людьми. Эта маленькая неурядица ничего не меняет, мальчишка избранный, он не сможет уклониться от своей судьбы, ему придется покориться мне." — Дамблдор, вернувшись из своих мечтаний, осмотрел свой кабинет, по которому, как лев в клетке, все еще расхаживала Минерва, а у стенки стоял спокойный, как удав, Северус, напоследок подумав: "Вот уж истинные деканы своих факультетов" — заговорил — Чтож, тогда я пошлю к Гарри Хагрида — думаю он найдет с мальчиком общий язык. — На этот моменте в голове декана Слизерина пронеслась мысль: "Этот увалень найдет общий язык с малолетней язвой, которая без единого грубого слова умудрилась ввести вас в такой ступор, директор? Ну-ну, хотел бы я посмотреть на это представление"— словно услышав мысли Снейпа, директор добавил — Северус, мой мальчик, думаю тебе тоже стоит пойти с Рубеусом и помочь Гарри. Ты должен понимать, что он не его отец и ни в чем не виноват. Ты должен постараться найти с ним общий язык — Сам же директор думал: "Снейп точно не даст этому подростку спуску и укажет его место, а заодно вызовет ненависть к Слизерину и разберется с тем, чтоже там произошло. Ситуация беспроигрышная. Все таки я гений" — и с довольной улыбкой он отпустил своих деканов, пожелав Северусу приятной поездки. Декан слизерина скорчил рожу для вида, а в душе же благодарил небо: "Вот и бесплатные билеты в цирк. Заодно присмотрюсь к мальчишке, вдруг действительно окажется чем-нибудь стоящим". МакГонагалл же прибывала в абсолютно расстройстве чувств, выходя из кабинета директора — она просто не могла понять, как Гарри Поттер мог написать такое, почему директор посылается к нему Снейпа и что же за бурю принесет им этот мальчик.

10 июля. Тисовая улица, дом номер 4.

Абигор сидел в гостинной, читал книгу по истинной истории драконьей рассы и ждал гостя. Когда он вчера появился на пороге этого дома, Дурсли были в таком шоке, что даже не попытались ему помешать войти в дом, казалось что это не люди, а восковые фигуры. Правда когда Поттер упомянул, что хочет оплатить им отпуск до конца лета и еще сверх того спонсировать деньгами, они быстро пришли в себя. Гарри даже не предполагал, что все получиться так просто — похоже Дурсли сразу поняли, что с парнем лучше не связываться, тем более его предложение было действительно заманчивым. Через два часа полностью собранные родственники выехали из дома с путевками на Кипр, которые мальчик купил им заранее, и миллионом фунтов в карманах, а Гарри остался единственным жильцом дома номер 4 по Тисовой улице до конца лета. Именно тогда, когда он начал терять терпение и проклинал всеми словами домоседа-Сиречиона, который не пожелал даже ради такого шоу высунуть нос из своей башни, в дверь громко постучали. Причем, парень сразу понял, что постучи они чуть сильнее и дверь пришлось бы ставить заново. Отложив книгу на журнальный столик, Гарольд с достоинством поднялся на ноги, отряхнул несуществующие пылинки и медленным шагом пошел открывать. Когда он открыл дверь, то за ней его ждала небезызвестная картина Репина "Не ждали". На пороге стоял вылупившийся на подростка полувеликан, причем его лицо выражало не то что удивление, полнейший шок. За ним стоял худощавый мужчина в черной мантии , причем по лицу сразу было понятно, что скрывать свои эмоции он умеет очень хорошо, но в этот раз не получилось — удивленно-растерянная улыбка явно не вязалась с выражением презрения ко всему живому. Постояв так с минуту, полувеликан все таки заговорил: "Эээ... Здрасте.... Мы бы хотели видеть Гарри Поттера." Гарри просто горел желанием расхохотаться на весь дом, но смог сдержать абсолютно ровное выражение лица и с вежливой улыбкой произнес: "Добрый день. Я и есть Гарри Поттер, вы наверно мои провожающие?" Вот теперь ему стоило огромных трудов сдержать свои эмоции — мужчина за великаном потеряв всю свою невозмутимость с выкатившимися из орбит глазами и упавшей на пол челюстью воззрился на него, а для психики великана это явно было слишком — что-то охнув, он осел на пол и похоже потерял сознание.

POW Снейпа

Большинство тех, кто меня знает,скажут, что прогулка с Хагридом ничего кроме потерянного времени и разочарования мне не принесет. Тем более если это прогулка за Гарри Поттером. Но как же они ошибаются. Я с самого утра чувствовал, что что-то должно случиться. Да и начался день весьма неплохо — вид трясущейся от одного твоего взгляда трехметровой детины отлично поднимает настроение и ласкает самолюбие. Но того, что случилось дальше не ожидал даже я. Подойдя к дому, Рубеус, который явно нервничал от одного моего присутствия, с такой силой постучал в дверь, что ее чуть не вырвало вместе с косяком и сие действие я просто не смог не прокоментировать своей излюбленной издевательской ухмылочкой. Но вот за дверью раздались спокойные шаги и когда она открылась моя издевательская ухмылочка быстро уступила место удивленной, причем из-за того, что остальное лицо за губами явно не успевало, вид у меня наверняка был окровенно идиотский. Но причин для этого была просто масса! Перед нами предстал стоящий в расслабленной позе с самой милой из всех возможных улыбок аристокраст лет 15 на вид, с тонкими чертами лица и чуть бледной кожей. Длинные,черные, как смоль, волосы были стянуты в конский хвост. Сам парень был строен, но угадывалось спортивное телосложение. Одет он был в черные брюки, стянутые черным же ремнем с серебрянной бляхой и висевшими справого бока ножными для меча, а рядом еще было прицеплено небольшое оружее, напонимавшее нож, но ручка явно была великовата. На ногах лакированные туфли. Сверху полурасстегнутая алая рубашка с серебристыми пуговицами. На все это безобразие был небрежно накинут черный плащ с выглядывавшим из-за спины рисунком. Уже одного этого бы хватило чтобы переплюнуть в показухе даже Малфоя, но маленький поганец на этом не остановился. В правом ухе висела серьга, изображавшая свернувшегося в кольцо змея, пасть которого вцепилась в мочку уха. А вот переводить глаза на его лоб, где должен был быть знаменитый шрам мне совершенно не стоило. Никакого шрама там и подавно небыло! Посередине лба шла великолепная татуировка изображавшая черного змея с распахнутыми крыльями, который казался живым, а по бокам от него были две молнии скрещивающиеся на переносице. Это Просто не мог быть Гарри Поттер! Видимо Хагрид при всем своем скудоумии пришел к тому же выводу, что и я, потому что задал вопрос: "Эээ... Здрасте.... Мы бы хотели видеть Гарри Поттера." Но когда этот стервец с вежливой улыбкой сообщил что Гарри Поттер это он, мне стоило огромных трудов удержать на месте хотя бы разум, не говоря уже о челюсти. А судя по медленно оседающему телу полувеликана, Хагриду это героическое действие было уже не под силу и Хогвартский лесник грохнулся в обморок. Абсолютно не удивившийся этому паренек совершенно спокойно подошел к бесчувственному великану, подхватил его за правое плечо и, попросив помочь, вместе со мной отволок Рубеуса на диван в гостинной. Пока я, взяв Хагрида под левую руку, помогал подростку его тащить, уже почти без удивления заметил, что сил мальченке не занимать. Когда же, положив нашу ношу на диван, я случайно заметил рисунок на плаще парня, моя челюсть снова встретилась с полом. На всю длину плаща шло изображение Зеленой Змеи с распахнутыми крыльями и сапфировыми глазами. Ну как может этот мальчишка быть Поттером? Да он на Джеймса похож также, как я на Альбуса, хотя все ему предрекали стать полной копией отца. Да что тут говорить, даже лорд был меньше похож на наследника Слизерина, чем этот змееман. И это будующий Золотой мальчик Дамблдора? Мессия света? Похоже Альбус сильно, просто очень сильно просчитался на его счет. Этот парень наверно, был первым человекам, который увидел самую глупую удовлетворенную улыбку на лице Северуса Снейпа.

У Абигора было просто великолепное настроение, а ведь еще даже обеда не было. Он уже жалел отца, который из-за своего домоседства пропустил такой спектакль. Еще бы, полувеликан лежащий в отключке в гостинной и человек явно славящийся своей непрошибаемостью чуть ли не хихикает с идиотским выражением лица. Это действительно стоило того чтобы на пару дней уйти из башни. а то ли еще будет. Правда, на лице самого парня так и не отразилась ни одна из этих мыслей, только вежливое удивление и волнение за упавшего в обморок человека. Обратив свой взгляд на почти справившего с эмоциями второго гостя, Гарри спокойно спросил: "Простите, сэр, я так и не знаю ваших имен". Северус к этому времени уже взявший себя в руки, повернулся к парню с лицом полным спокойствия и произнес почти вежливым тоном: "Мое имя Северус Снейп, я преподаватель алхимии в Хогвартсе, а также декан факультета Слизерин. А тот человек, которого вы довели до нервного срыва — хранитель ключей и лесник Хогвартса, Рубеус Хагрид." Парень вежливо его слушал но вконце его лицо стало недоумевающим: " Я довел мистера Хагрида до нервного срыва? Простите, сэр, но я же ничего не сделал?" — сейчас с лица мальчишки можно было просто лепить маску "чистота и невинность". Северус внутри утроил просто бурные авации актерскому таланту парня. Это же надо до такой степени войти в роль, а в том что мальчишка лишь претворяется Снейп был совершенно уверен. Но Северус всеже решил вступить с ним в словесную баталию и вытянуть все, что сможет: "Мистер Поттер — со своим фирменным скептическим выражением лица начал зельевар — Один ваш вид может привести в шок и не такого впечатлительного человека как Хагрид — Снейп обвел его уже насмешливым взглядом — особенно если учесть, что вам должно быть одиннадцать лет и нам говорили, что на лбу у вас должен быть шрам, да и на представителя семейства Поттеров вы совсем не похожи — с "клыков" алхимика уже капал яд, но сам Снейп прекрассно понимал, что это лишь игра. Сейчас он не дотягивал даже до половины своего обычного устрашающего вида, просто потому, что мальчик вовсе не был ему неприятен. Сам же парень ему тепло и добро улыбнулся, причем мысленно абсолютно точно подметив состояние зельевара и проговрил: "Но мне действительно одиннадцать, сэр, просто я много занимался спортом, потому выгляжу старше своего возраста, а мой шрам мне совсем не нравится, потому, как вы видите, я заменил его другим украшением — улыбка стала почти извиняющейся — а насчет семьи Поттеров — к сожалению я ни разу не видел ни одного его представителя, потому... — мальчик опустил голову и с грустью проговрил — простите сэр." Северус готов был уже сам извиняться за напоминание о Поттерах, хотя и понимал, что гаденыш всего лишь играет. Ну надо же быть в одиннадцать лет таким актером, это же просто ни в какие рамки не лезет, где он смог научиться так владеть собой? От дальнейших размышлений Снейпа отвлек стон с дивана, и его собеседник тут же участливо склонился над приходящим в себя великаном: "Как вы себя чувствуете, сэр?" Хагрид посмотрел на склонившегося над ним юношу и застонав, чуть снова не грохнулся в обморок, но всеже удержался. Северус с интересом смотрел на то, как Поттер уговариват Хагрида успокойится, объясняется ему все то же, что объяснял самому Снейпу и уже обоим предлагает сделать кофе. За то время, что каждый из них выпил по чашке прекрассного сваренного кофе, ни кто не произнес ни одного слова. Каждый пребывал в своих мыслях: Снейп продолжал оценивать мальчика и все больше им восхищался, Гарри старался удержать ползущую на лицо улыбку, а Хагрид убеждал себя, что нет ничего страшного во внешнем виде Гарри, и этот вежливый и добрый мальчик действительно сын его друзей, хоть и почти на них не похож. Минут через пятнадцать, когда все трое допили свой кофе, они решили наконец идти за вещами. Добираться решили магловским транспортом, и хотя вели мальчишку именно Снейп и Хагрид, большинство взлядов прохожих, особенно женской половины, доставалось именно идущему между ними с неземным спокойствием на лице подростку. Даже Северус был в шоке когда парень "обрадовал" их, что пойдет на улицу именно в таком виде. Он лишь поплотнее завернулся в плащ, чтобы небыло видно ножен, но его рубашки и самого плаща было вполне достаточно для привлечения внимания. Это наверно был первый раз, как у Снейпа, так и у Хагрида, когда во время похода по магловским районам на них почти не косились. Дойдя до Дырявого котла, зельедел потихоньку покосился на парня, и снова удивился его реакции, а вернее ее отсуствию. Абсолютно никакого удивления, что он видит паб, мимо которого проскальзывают взгляды других людей у него небыло. И это снова наталкивало Снейпа на мысль, что парень совсем не прост. Зайдя внутрь, они произвели просто фурор. Весьма известный своим нравом, Снейп всегда одним своим появлением заставлял стушеваться большинство присутствующих, но сейчас тишина была просто гробовая, и в этот раз отнють не из-за зельевара. Появление парня с татуировкой крылатой змеи на лбу было воспринято просто феноменально — тишина стояла такая, что слышно было тяжелое дыхание присутствующих.Ухмыляющийся про себя Снейп прошел к черному входу и, пропустив мальчика, вышел за ним. Замыкал шествие безмолвно извиняющийся перед хозяином Хагрид, показывая знаками: "Дела Хогвартса". Когда все трое вышли, один из постояльцев тихо произнес: "И этот парень будет учиться в Хогвартсе? Похоже школе пришол конец." Многие с ним молчаливо согласились, а сидевший тут же Квирел был просто поражен, потому как слышал, что Снейп и Хагрид сегодня должны провожать Гарри Поттера. Но этот парень просто не мог быть Поттером, никак. Или мог? Выйдя из паба, они оказались перед сплошной стеной, которая превратилась в арку, когда Северус постучал по ней волшебной палочкой. И опять он не заметил ни какого удивления, теперь он уже был уверен точно — парень явно знает о магии, и возможно знает больше чем дети, воспитывавшиеся в семьях волшебников. Пока они шли по улице, где теснились самые разные магазинчики и толпились волшебники, к Гринготсу, где, как Гарри узнал со слов Снейпа, хранилось его наследство, Хагрид шел позади своих спутников и напряженно размышлял. Он никак не мог понять, как сын Джеймса и Лили может так легко находится в обществе Снейпа, что еще удивительнее, тот даже не пытается задеть парня. Правда сомнения насчет того, что это не Гарри, у него улеглись давно — он был твердо уверен, что такие глаза, какие были у мальчика, могли быть только у сына Лили. Но больше всего Хагрида волновало то, что Дамблдор просил рассказать мальчику о родителях, Том-того-нельзя-называть и Слизеринцах, но он не мог даже слово вставить когда рядом находился Снейп. Единственная надежда Рубеуса была на то, что в банк зельевар с ними не пойдет. И в этот раз удача улыбнулась леснику — прямо перед входом в банк Снейп внезапно сказал, что у него есть какие-то дела, и они должны идти без него, а потом он их встретит на этом же месте. Зайдя в Гринготс, великан повел своего спутника к одной из стоек гоблинов и только сейчас в изумлении заметил, что мальчик совсем не удивлен и идет с абсолютно спокойным лицом. Но добрый лесник не стал долго думать об этом, решив, что его родственники все ему рассказали. Подойдя к свободной стойке Хагрид, протянув гоблину ключ, сказал: "Мы хотели бы забрать денег из сейфа Гарри Поттера." Управляющий посмотрел на ключ и крикнул другому гоблину чтобы он проводил гостей до их сейфа, но тут Хагрид спохватился и сказал заговорческим тоном, передавая клерку письмо и еще один ключ: "И еще к вам одно дело от профессора Дамблдора, лично". Гоблин прочитал письмо, посмотрел на ключ и невозмутимо передал младшему сотруднику, которого уже до этого позвал проводить клиентов, дополнительные указания. Выйдя из зала следом за гоблином, Гарри и Хагрид дошли до узкого каменного коридора, освещенного горящими факелами. Вниз уходила рельсовая дорожка, на которой прямо перед посетителями стояла вагонетка. Гоблин запрыгнул в нее и пригласил обоих своих спутников. Вниз они понеслись с огромной скоростью, страшно виляя на виражах и даже утсраивая что-то вроде мертвых петель. Хагрид уже через 2 минуты был весь зеленый, а Гарри же продолжал сидеть с невозмутимым видом, будто совсем не замечал огромной скорости. Когда они наконец выбрались у сейфа Поттеров, то Хагрид чуть ли не перевалился через бортик тележки и прислонился к стене чтоб не упасть, Гарри же вышел абсолютно спокойно, будто просто посидел на скамейке, гоблин смотрел на такое странное для него зрелище с видом оскорбленной невинности, что парня совсем не укачало, а ведь он так старался. Открыв сейф, их маленький проводник пропустил Гарри внутрь. Там лежали горы золотых, серебрянных и бронзовых монет. Поттер, быстро что-то прикинув, побросал в небольшой мешочек, протянутый ему гоблином, несколько охапок золотых монет и вышел. Хагрид только собравшийся прийти в себя и просвятить своего подопечного насчет финансов магического мира, был очень расстроен. Новая гонка на тележке опутила их еще ниже и длилась подольше. Там из тележки выбрался только Хагрид, он удивленно посмотрел на Поттера, пытаясь определить почему он не вылезает, по подросток сказал с улыбкой: "Вы же говорили это личное дело, не стоит мне в него вмешиваться, не правда ли?" Хагрид не нашел что ответить, он был просто поражен отсутствием у мальчика любопытства, да и Дамблдор чуть ли не настаивал на том, чтобы лесник взял с собой Гарри когда будет забирать эту вещь, но с доводами парня не согласиться не мог. Через пять минут он вновь вернулся в тележку и они отправились обратно наверх, а Гарри про себя усмехнулся, почувствовав от Хагрида сильный поток живительной силы. Он понял что за артефакт только что взял лесник. Выбравшись из банка, они сразу же заметили Северуса, который действительно ждал их. Ему Дамблдор дал четкие указания отпустить парня и великана в банк вдвоем, а зельевар был совсем не против и потратил свободное время на поход в Лютный переулок за ингредиентами. Уже все вместе они пошли дальше, а Хагрид только что понял, что, похоже, упустил единственную возможность поговорить с Гарри. Так они обошли множетсво магазинов, купили перья, свитки, книжки, сундук для вещей и многое другое. Гарри везде лишь ласково улыбался и полностью предоставил выбор старшим и более опытным спутникам. Лишь когда они пошли за мантиями поворчал, что такой фасон давно не в моде, но и то не долго. Им осталось купить только волшебную палочку и животное. Сначала решили идти за палочкой. Подойдя к магазину Оливандера, Хагрид замялся и сказал, что будет ждать их в пабе. Снейп на это лишь презрительно хмыкнул, а Гарри сказал, что ничего страшного и они справяться. Благодарный донельзя Хагрид тутже побежал в бар, отпиваться после гоблинских тележек. Снейп был тоже рад такому обстоятельству, потому что был уверен, что уж что что, а покупка палочки для этого уникума спокойно не пройдет и он не хотел, чтобы директор раньше времени узнал обо всем. Только войдя в магазин он понял, что прав — впервые на его памяти в магазине было столько покупателей одновременно — обычно они приходили по одному. Но похоже Гарри Поттер существует чтобы ломать устоявшиеся правила и законы. В магазине был старый друг Северуса — Люциус Малфой с супругой и сыном, а так же довольно миловидная девочка с гнездом каштановых волос на голове в сопровождении Минервы МакГонагалл. Войдя, Снейп кивнул Люциусу и Нарциссе, потом Минерве и уже думал, что все обошлось, как они заметили Гарри и все как один воззрились на него удивленными глазами. Мальчик ничуть не смутившись, вышел из тени своего проводника и поклонившись по всем законам чистокровных волшебников, произнес: "Добрый день, господа, позвольте представиться, Гарри Джеймс Поттер." Северус почти услышал падение челюстей всех Малфоев, Минервый и Оливандера, выглянувшего из-за полки посмотреть, кто еще к нему пожаловал. Девочка же, что была с МакГонагалл, посмотрела на взрослых, явно не понимая, почему у них такая реакция и поспешила представиться сама: "Гермиона Грейнджер, приятно познакомиться". Парень улыбнулся ей и еще раз наклонил голову в ее сторону, от чего она смутилась и покраснела. Первыми очнулись Малфои, Люциус пердставился и поприветствовал парня кивком, Нарцисса улыбнулась, а Драко последовал примеру отца. Минерва лишь отрешенно кивнула, явно еще не придя в себя от шока перед этим странным парнем, который к тому же оказался Гарри Поттером. Оливандер же подскочил к мальчику, пожал его руку и спросил, какой рукой он будет колдовать. Мальчик ни секунды не задумывался: "Я владею в совершенстве обеими руками, сэр. В исскустве обращения с холодным оружеем важно уметь сражаться обеими руками, сомневаюсь, что в магии это правило не действует". Его ответ ввел всех в повторный ступор, причем уже и девочку в том числе, лишь Снейп спокойно стоял, прислонившись спиной к стене и наслаждаясь зрелищем. Люциус Малфон был просто в шоке — это знаменитый Поттер? Да ему же должно быть одиннадцать! Да и во что он одет, весь наряд чуть ли не кричит — я темный маг. Просто невозможно. Тем более странно что Северус так спокоен, ведь его отношение к Джеймсу не секрет. Похоже парень ему приглянулся, надо будет с ним поговорить, вдруг мальчик окажется идеальным союзником. Оливандер снова нашелся довольно быстро, взмахнул рукой так, что линейки начали измерять правую руку парня и унесся за стелажи. Когда вернувшись с огромным колличеством коробочек, продавец разложил их перед покупателями и протянул по палочке сначала Гермионе, потом Драко, а потом Гарри, он попросил всех троих взмахнуть ими. С палочкой Гермионы ничего не произошло, у Драко взорвалась ваза, стоящая напротив, а вот когда палочкой взмахнул Гарри, причем Снейп был уверен, что углядел на лице мальчишки еле-заметную усмешку, из нее вырвалась серебристая молния, пробившая дырку в полу, а сама палочка переломилась пополам. Люциус пораженно смотрел то на дыру в полу, то на палочку в руке абсолютно спокойного подростка, когда вдруг услышал тихий смешок от стены и обернувшись, увидел приложившего в губам руку Северуса, которого чуть ли не сотрясал смех. "Понятно, похоже Северус это ожидал, мальчик действительно невероятен" — подумал про себя Люциус и решил обязательно в ближайшее время выяснить у зельевара, что тому известно. Остальные реакции Снейпа совсем не заметили — Минерва уже сползла по стене напол в обмороке, Нарцисса была близка к этому, а оба ребенка с восхищением и страхом смотрели на Гарри. Мальчик же посмотрел на палочку, потом перевел взгляд на продавца, который просто не мог отвести взгляд от того, что случилось с его творением и произнес: "Похоже она была слишком слабой для меня, можете подыскать что-нибудь посильнее?" Оливандер начал медленно отступать вглубь магазина — на его памяти еще ни разу такого не случалось и заикаясь проговорил — "К-к-к-конечно, м-м-мистер, П-п-поттер, с-с-сейчас, что-нибудь вам п-п-подберем" — и умчался. Остальные дети справившись с удивлением стали, как ни в чем не бывало, дальше пробовать палочки, а Гарри отошел к Северусу и встал около него с непринужденным выражением лица. Через минуту пришел Оливандер, явно справившийся со страхом и несший черную коробочку. Протянув лежавшую там палочку он сказал: "Одиннадцать дюймов, тис, серцевина — перо феникса, очень гибкая, попробуйте". Поттер взял протянутую ему палочку, посмотрел на нее, потом со вздохом взмахнул — из малочки вырвалось кольцо огня, чуть не опалившее Оливандера, а с палочкой случилось тоже, что и спервой. Оливадер был в шоке:"Как такое возможно — бормотал он — эта палочка была такая же, как у Темного лорда, не может же этот мальчишка быть настолько могущественным." Услышавший его Снейп резко перевел взгляд на равнодушного подростка, который положил обугленные осколки палочки на стол и со вздохом сказал — Думаю палочки мне действительно не подойдут, наверно буду продолжать колдовать руками. Тут все, кроме пробовавших палочки детей, воззрились на него как на безумного и в один голос спросили: " Ты умеешь колдовать руками?"

— Ну да — ответил парень, вскинул правую руку и на ней заплясал огонек, потом повел рукой в сторону старого стула, стоящего в углу и тот превратился в великолепный трон — Минерва схватилась за сердце — даже Альбус не мог сделать такое преобразование без палочки — затем снова вернул стул и посмотрел на пораженных взрослых — Я еще в пять лет понял, что я не такой как все, а через пару лет научился контролировать процесс.

Малфой смотрел на парня просто сверкающими глазами, Снейп явно был поражен, хотя и считал, что лимит удивления на сегодняшний день он истратил. МакГонагалл чуть не грохнулась в обморок во второй раз, а Оливандер бочком-бочком стал отодвигаться подальше от этого страшного мальчишки. Гермиона была просто в восторге и просила показать ей что-нибудь еще из магии, даже Драко забыл, что он из аристократического рода и не скрывал своего восхищения и легкой зависти. После этого зельевар и Гарри вышли из магазина и молча пошли по направлению к пабу. Про покупку животного Снейп начисто забыл, а Гарри и не очень то хотел, у него и так не дом, а зоопарк. Найдя Хагрида они, не говоря ни слова, вышли из бара. Великан лишь удивленно хлопал глазами глядя на Снейпа, у которого с лица не сошло удивление, и насвистывающего какой-то мотивчик Поттера. Так они и дошли до дома номер 4 по Тисовой улице. Взрослые не остались на чай, а лишь рассказали, что первого сентября надо сесть на Хогвартс-экспресс и объяснили как его найти. Уже уходя, Снейп бросил через спину: "Удачи вам мистер Поттер, я надеюсь вы мне еще расскажите зачем устроили этот спектакль?". Увидев легкую улыбку и кивок он облегченно вздохнул и отойдя от дома аппарировал. Хагрид изчез незадолго до него. Именно так и прошел самый сумасшидший день Северуса Снейпа, а Гарри еще долго ухахатывался в компанни отца, когда показывал ему свои воспоминания.

Глава 4

Великий волшебник Альбус Дамблдор сидел в своем кабинете и отпаивал сам себя чаем со сладостями уже пол часа, с тех самых пор, как ушел его последний посетитель. А ведь ничего не предвещало бури и директор надеялся хотя бы денек тихо посидеть в кабинете отрешившись от школьных и общегосударственных вопросов и отдохнуть. Ведь сегодня все его деканы были отосланы к новым ученикам, а значит никто не будет врываться в кабинет и кричать, что миру пришел конец. Но желаниям великого светлого мага не суждено было сбыться. Сначала к нему ворвалась взмыленная Минерва часа на три раньше, чем он ее ждал, что уже само по себе было плохо. Но когда она ему поведала о каком-то монстре, который чуть не разгромил лавку Оливандера и называл себя Гарри Поттером, директор чуть не умер, подавившись своей любимой лимонной долькой. Причем просматривая ее воспоминания Альбус уже сам был в тихом ужасе, но все еще надеялся, что Минерве это просто приснилось. Ну не мог этот одетый, как последний щеголь и демонстрирующий чистокровные замашки парень, быть Поттером, никак не мог по одной простой причине — ему просто не у кого было обучиться манерам чистокровных магов и взять денег на такую одежду. А потом пришел Рубеус. Он стал рассказывать об очень вежливом и скромной мальчике. Дамблдор уже было успокоился, но когда Хагрид сказал про его странный вкус в одежде, чуть не подпрыгнул и полез в воспоминания лесника. У него даже волосы на голове зашевелились когда он получил твердые доказательства тому, что "Ужас лавки Оливандера" действительно был Гарри Поттером. Но добил великого волшебника Снейп, пришедший чуть позже великана. Когда он рассказал о спокойном, очень способном и интересном ребенке, который может стать жемчужиной Хогвартса, у директора начали шевелиться волосы даже в бороде. Особенно после просмотра воспоминаний Северуса, которые подтверждали что палочка, которую он готовил лично для Поттера, была безвозвратно утрачена. А сам маленький поганец в одиннадцать лет демонстрирует умения беспалочковой магии, которые даже ему самому не доступны. И сейчас Альбус уже пол часа сидел и думал, что же делать. Все планы летели фестралу под хвост, к тому же ни Хагрид, ни Снейп не дали мальчишке никакой информации о факультетах, а значит попадание мальчика в Гриффиндор под угрозой. Ясно было одно — даже если парня получиться укротить, на что Альбус еще надеялся, так как образ воспитанного и скромного ребенка, не смотрят на его предпочтения в одежде, всеже внушал директору доверие, его придется убрать вслед за Томом. А может и раньше, так как он слишком силен, а значит опасен. Мальчишку точно нельзя учить ничему серьезному, он и так обладает большим могуществом. Если у него будет и мастерство, это станет проблемой. Похоже всетаки придется ввести в ход запасной план и готовить на место мессии Лонгботома, на всякий случий. В друзья Поттеру как и задуманно идет Уизли и еще кого-нибудь подберем. Главное чтоб он не попал в Слизерин, а там все будет под его, директора, контролем. Решив все вопросы, Дамблдор успокоился: "Хорошо, что все удалось узнать сразу, а не в Хогвартсе, теперь я буду готов. Так, еще надо решить проблему со студентом по обмену, которого именно в этот год решили перевести в Хогвартс и можно будет отдохнуть. Мерлин, как же все не вовремя. И причем от этого студента не отвяжешься — знаменитая семья. Ладно, Моргана с ними всеми, пусть приезжает, в моем плане найдется место еще для одной пешки." — Так думал Великий светлый маг, поглощая очередную лимонную дольку.

1сентября, башня Сиречиона.

Настроение у Абигора сегодня было явно преотвратительное. Мало того, что надо куда-то уезжать из любимой башни, так еще и отец, зарраза, нашел себе новое развлечение. Узнав, что в Косом переулке Гарри не купил себе животного, он всучил ему молодую птицу Рок чтобы она доставляла письма. И если сейчас, когда этому двухглавому созданию и полугода небыло, она была размером с королевского орла, что он с ней будет делать когда она вырастет до своего истинного размера? Хоть они и растут целое столетие, но уже через пару лет этот птенчик будет больше него ростом! А эта гадюка Сиречион лишь тихо посмеивался и с восторгом говорил, что питомец его сына затмит всех остальных. Естетсвенно, если учесть, что подобные птички уже тысячу лет как считаются вымершими. И где интересно мог взять ее ребенок, месяц назад узнавший о магическом мире? Нет, все таки, при всем своем 600 летнем опыте, отец вел себя иногда как сущее дитя. А самое главное, что отвертеться от подарка уже не получится, так как "малыш" привязался к Гарри, которого знал с рождения, и отходить от него не хотел. Вот и пришлось парню смириться с хихикающим Сиречионом и согласиться отправиться в Хогвартс вместе с Рильтиором, как он назвал своего питомца. Хорошо хоть старый маг не послал с ним вместе половину своего зверинца, большую часть которого составляют вымершие или вообще легендарные создания. С такими неутешительными мыслями Абигор спустился в столовую, где его уже ждал отец.

— Ну что, ты готов к школе, сынок? — издевательски заботливым тоном произнес Сиречион.

— Конечно, готов, папа — зделал удар на последнее слово подросток и сел за стол.

Их трапеза прошла как всегда в шутливой перепалке, преимущество в которой переходило от одного к другому. Когда оба доели, учитель серьезно посмотрел на своего ученика и сказал: "Помни, ты не должен показывать им всю свою силу, обязательно держи в рукаве пару тузов. Никому не верь, пока их верность тебе не будет доказана делом. И будь осторожен, сын, я не хочу потерять тебя."

— Я знаю отец, я не разочарую тебя и даже без демонстрации всей силы наведу в этой школе шорох — с улыбкой сказал мальчишка — оружее я возьму с собой на всякий случай, так же возьму свой боевой костюм, но поеду всетаки в том, в котором ходил за покупками — он классно на мне сидит.

— Это верно, тебе действительно идет тот наряд, все девушки будут твои, но не забывай, что тебе только одиннадцать, а то ведь пересажают всю женскую половину Хогвартса за совращение малолетних — улыбаясь, пошутил Сиречион с отеческой теплотой в глазах смотря на своего молодого, но такого взрослого мальчика.

— И это говорит тот, кто стал посвящать своего воспитанника в тонкости ухаживания за девушками в 8 лет? — с иронией в голосе пробубнил парень еле слышно.

Старый маг зделал вид, что не слышал последнего замечания своего ученика, и перевел разговор на другие темы, надовав парню кучу полезных и не очень советов по поводу того, как вести себя в школе. Когда часы показали половину одиннадцатого, Абигор встал, поправил свой костюм, проверил прикрепленное на поясе оружее, взял уменьшенный до размеров дорожной сумки сундук, который помимо школьных принадлежностей первокурсника был нагружен различными книгами и артефактами, за обладание хоть одним из которых Дамблдор бы состриг бороду, попрощался с отцом крепким рукопожатием, и телепортировался на вокзал Кингс-Кросс в Лондоне.

На вокзале было людно и шумно. Туда-сюда сновали маглы, нагруженные вещами. То тут, то там между ними мигали одетые в мантии и груженные сундуками с совами фигуры, в которых без проблем узнавались маги. Абигор, глядя на них, закатил глаза — И они еще от кого-то скрывают свое существование. Сиречион абсолютно прав — маги считают себя вершиной мироздания, а маглов — кем-то вроде животных. Это просто бесило Гарри, но он сдержался, всетаки ему какое-то время придется жить в этом обществе, тем более, возможно, у него появиться шанс изменить это общество к лучшему. Все-таки он мессия, как никак. От таких мыслей он улыбнулся и пошел к одному из каменных барьеров, от которого чувствовал веяние магии. Северус ему рассказывал, что надо всего лишь пройти через барьер и он окажется на платформе 9 3/4. Так и оказалось — стоило ему войти в стену, как перед ним открылась еще одна платформа, битком забитая магами и алый паровоз, стоящий на перроне. Ни на кого не обращая внимание, юный перворожденный небрежной походкой направился в сторону паровоза и с удовлетворением заметил, что его приход не остался незамеченным. На него глазели все, кто только мог его видеть. Впрочем, ничего особо удивительного в этом небыло, чего стоил только его знак на лбу, серьга и рисунок на плаще, особенно если учесть, что со времен последней войны у всех магов змея ассоциировалась с Вольдемортом. А у Поттера, к тому же, на поясе абсолютно открыто висел меч, в руках он нес явно уменьшенный сундук, а ведь вне школы колдовать нельзя, и был без сопровождения. Хотя молодые женщины и студентки смотрели на него скорее с любопытством или откровенным восхищением, нежели со страхом. Сам же Абигор, не обращая внимания на подобную реакцию, спокойно дошел до экспресса, легко, с грацией кота, запрыгнул на ступеньку и исчез в вагоне. Внутри он нашел ближайшее свободное купе, закинул сундук на полку и уселся ждать — он был уверен, что что-то интересное произойдет обязательно. Из окна он наблюдал за провожающими детей родителями. Вот мать большого рыжего выводка, что-то выговаривает самому младшему сыну, вот успокаивает заплакавшую внезапно девочку. Гарри мог бы услышать, что они говорят, но ему было совершенно не интересно. Вон на станции блеснули знакомые серебристые волосы — та самая семья аристократов, Малфои, что он встретил в лавке Оливандера. Тогда он ясно заметил, как Снейп переглядывался с главой семейства, похоже они знакомы. Насчет самого зельевара Гарри тоже много думал и решил, что он совсем не плохой человек. Он решил еще немного приглядеться к нему на всякий случай, но всеже считал, что их сотрудничество может принести пользу обоим.

Так он и сидел , осматривая происходящее, пока в купе осторожно не постучали и туда не вплыла, по другому не скажешь, прекрасная блондинка лет 14 со струящимися волосами и очень милым лицом. Абигор тут же почувствовал ее ауру — полувейла. Девушка вошла и с милой улыбкой и с весьма заметным акцентом спросила — Доб'гый день, п'гостите меня, но тут не зан'йто? А то в д'гугих купэ очень шумно." Абигор тут же встал, галантно поклонился гостье, и с приятнейшей улыбкой на чистейшем францусском произнес:"/ Добрый день ,мадмуазель, , прошу проходите, присаживайтесь, с удовольствием составлю вам компанию, к тому же здесь вас врятли побеспокоят, видите ли, моя внешность несколько отпугивает людей./" — закончил он свою фразу слегка усмехнувшись. Девушка изумленно посмотрела на него, причем от Абигора не укрылось, что его внешний вид ее совсем даже не отталкивает, а наоборот, потом быстро зашла в купе и, сев напротив Гарри, мило защебетала:"/Что вы, ваша внешность весьма неплоха, скажу даже, что мне очень нравится ваш стиль, но, если честно, я очень удивленна, что вы так хорошо знаете моя язык и тем более заговорили на нем. Как вы догадались что я француженка?/" Поттер, так и не садясь и не переставая улыбаться, проговорил:"/ Вас слегка выдает ваш акцент, а так как я хорошо знаком с французским мне не составило труда определить ваш родной язык. Кстати, простите, что не представился, я Гарри Поттер, к вашим услугам, мадмуазэль./" — он слегка поклонился девушке, которая, приподнявшись, протянула ему руку и произнесла: "/ Флер де-Лякур, очень приятно./" Юноша галантно поцеловал ее руку и они оба расселись по местам. После непродолжительного молчания, во время которого новая знакомая без стеснения рассматривала парня, она произнесла: "/ Знаете, я слышала историю, связанную с Гарри Поттером, но я представляла вас себе немного другим, да и вам сейчас должно быть 11, а вы выглядите старше меня/". Гарри усмехнулся доброй ухмылкой и произнес: "/ Я действительно тот самый Гарри Поотер, о котором вы слышали, и я не удивлен вашим словам, скорее даже рад вашей реакции — когда меньше месяца назад я был в Косом переулке и представился, люди чуть в обморок не падали, — его лицо опять украсила не злая неумешка — а насчет моего возраста вы совершенно правы, мне правда одиннадцать, но из-за особенностей воспитания мне дают не меньше 15, так что извините что ввел вас в заблуждение, и я ничуть не обижусь, если вы сочтете мое общество не подобающим вашей персоне./" — его улыбка стала чуть грустной и как-будто извиняющейся. Флер сама не поняла, с чего так разнервничалась, но она чуть не подпрыгнула, когда начала отвечать: "/ Что вы, ваш возраст не имеет никакого значения и я буду рада провести это время в вашем обществе. — она мило ему улыбнулась — Тем более в вашей стране очень трудно найти столь вежливого и галантного молодого человека, который, к тому же, так хорошо владеет Французским языком и совсем не обращает внимания на мою...особенность — она слегка погрустнела и потупила взляд — А что касается вашего имени, я считаю очень грубо судить о человеке ничего о нем не зная, и то что вы Гарри Поттер, отнюдь не обязывает вас выглядеть как какой-то древний герой — тут она слегка засмущалась — к тому же вы и так выглядете очень хорошо. Вы не будете против перейти на ты, Гаррольд?/" — закончила она в еще большем смущении, хотя сама не понимала, почему она, богиня школы Шармбатон, смущается перед 11 летним парнем, хотя он у нее и не воспринимался как ребенок, скорее как равный и весьма приятный собеседник, чего даже взрослые юноши не часто удостаивались. Абигор же внимательно ее слушал и в конце ласково улыбнулся:"/ Конечно, я вовсе не против перейти на ты, Флер. Кстати, сказав насчет особенности ,ты имела ввиду твою природу полувейлы? — Она в удивлении посмотрела на него, а Поттер не прекращал улыбаться теплой и всепонимающей улыбкой — Не удивляйся, я сразу почувствовал, но я неплохо владею окклюменацией, потому на меня действует лишь твое природное очарование./" — тут удивление девушки возросло еще больше и она просто уставилась на него: "/Тебе одиннадцать и ты владеешь окклюменацией? Даже из взрослых магов не многие владеют этим искусством настолько, чтобы хотябы противостоять моим чарам! Это просто удивительно. Кто тебя обучал? Кстати, ты так хорошо говоришь по французски, ты жил во Франции?/" Гарри выглянул в окно, посмотрев на удяляющуюся станцию — за разговором они не заметили момент отбытия — и проговорил: "/ Я жил вдали от цивилизации с шести лет вместе с учителем, который обучал меня всему, что я знаю. Можешь не спрашивать его имя, он не известен в магическом мире — предупредил он, видя ее реакцию — Французскому и другим языкам тоже учил меня он, когда обучал пению и музыке, чтобы я мог петь не только на родном, но и на любом основном языке также хорошо, как на Английской. — Абигор благоразумно промолчал о том, что основной причиной изучения языков всеже были заклинания, написанные на этих языках — Кстати, не будет грубым вопрос, почему ты сидишь со мной в купе? Ведь в поезде наверняка едут твои однокурсники, неужели тебе не хочется с ними пообщаться?/" У Флер уже загорелись глаза, когда она услышала, что ее новый знакомый обучен музыке и пению, но услышав второй вопрос помрачнела, но сочла нужным ответить:"/ Я до этого года училась в Академии Шармбатон, во Франции, а в Хогвартс меня перевели как студентку по обмену по настоянию родителей. Я не очень то хотела сюда ехать, но теперь я даже рада, что меня сюда перевели — уже куда более весело добавила она, озорно глядя на собеседника — надеюсь ты составишь мне компанию, Гарри, а то сомневаюсь, что во всем Хогвартсе найдется еще хоть один такой же приятный собеседник, как ты./" Он принял условия игры и слегка склонив голову, скромно проговорил:/" С превеликим удовольствием, если я действительно достоен такой высокой чести./"— Помолчав секунды две, оба рассмеялись. Флер давно так легко ни с кем не общалась, потому, что мужчины всегда реагировали на ее чары вейлы и видели в ней лишь объект плотских мечтаний, а девушки воспринимали ее как соперницу. Ей была очень приятна эта беседа, она чувствовала себя просто прекрасно. Гарри же вначале лишь играл, но потом и его заинтересовал этот разговор. С Флер было очень легко и непринужденно, как в разговоре с отцом. Поэтому Гарри расслабился и даже сменил свою обычную показную улыбку на настояющую, от чего стал еще привлекательнее. Флер только хотела спросить, на чем же играет ее новый знакомый, как дверь без стука открылась. На пороге стоял неказистый веснушчатый парень, который хоть и был довольно высок, выглядел как и положенно первокурснику, а Абигор узнал в нем самого младшего мальчишку из той рыжей компании, что видел на перроне. Паренек заглянул в купе, сначала без стеснения пялился на Гарри, потом, когда перевел взляд на Флер, вообще стал чуть ли не слюни на пол ронять и только после довольно грубого вопроса со стороны Гарольда о том, что он вообще тут забыл, нарушитель оторвал глаза от француженки и пробубнил: "У вас свободно? А то в других купе все места заняты." Гарри скептически посмотрел на подростка, краем глаза заметил, как неприязненно косится на того Флер и спокойным, но решительным голосом сказал: "Прости, но мы бы хотели посидеть вдвоем — моя дама не желает чтобы здесь присутствовал кто-нибудь еще, так что извини, но не мог бы ты спросить в других купе?". Парниша помялся, недовольно и даже зло глянул на Поттера, но вышел и громко захлопнул за собой дверь. Флер облегченно вздохнула, а потом кокетливо посмотрела на своего спутника и проговорила наимилейшим голосом: "/ Значит твоя дама желает уединиться тобой в купе?/" — она специально зделала ударение на слова твоя. Гарри же, ничуть не смутившись, спокойно ответил, пряча улыбку: "/ Я могу прямо сейчас взять свои слова назад и даже принести извинения за мои слова этому рыжему вторженцу, если таково будет твое желание./" — под конец он уже не стал прятать улыбку. Француженка уже почти не удивилась его находчивости, лишь уверилась в своей симпатии к этому странному мальчишке, и милостиво сказала, так же как и он, уже не скрывая улыбки: "/ Хорошо, я разрешаю тебе так меня называть, но на дальнейшее развитие событий пока даже не рассчитавыйте, юноша./" — конец фразы она произнесла уже грозно, но это не помешало обоим рассмеяться.

Так, в непринужденной беседе, прошли еще полчаса, когда вдруг случайно глянувшая в окно Флер замерла на месте. Гарри удивился ее реакции и тоже выглянув в окно, еле проглотив поток грязных ругательств. Но всеже не удержался от тихого недовольного шопота: "Шутник блин." Флер его расслышала, и отвлекшись от летевшей в сторону поезда и уже ясно видной двухголовой птицы, посмотрела на своего попутчика. Сам же Гарри, дождавшись, когда птица почти долетела до их окна, приложил к стеклу руку прошептал:"Altus ephemerus*" — после чего в комнату тут же ворвался ветер, как будто окно исчезло, а через пару секунд странная птица уже гордо сидела на правом плече Гарольда и вертела головами в стороны, будто так и надо. Подросток же снова прошептал: "Remeare*" — и ветер утих. Флер во все глаза смотрела на Абигора и его странное животное, когда сам хозяин сего чуда природы повернулся к ней и с мученической миной произнес:"/ Я наверно должен все объяснить?/" Его спутница посмотрела на его выражение лица и усмехнувшись, нарочито строгим тоном произнесла:"/Естетсвенно!/" Поттер вздохнул, но когда начал говорить, уже еле здерживал улыбку — "/ Чтож, разреши представить, мой питомец — Рильтиор/" — птица при этих словах повернула обе головы к девушке и склонила их. Та восхищенно вздохнула и, протянув руку, погладила сначала правую, потом левую голову, от чего они по очереди удовлетворенно закурлыкали. Поттер, изобразив недовольство, бросил довольной птице: "Ты, Риль, особо не наглей, а то кормить перестану. Ишь чего удумал, к моей девушке ластиться." — закончил он уже улыбаясь, глядя на зардевшуюся краской девушку, которая, хоть он и говорил по Английски, все прекрассно поняла, и даже прекратила гладить птицу. Рильтиор, недовольный таким поворотом событий, щелкнул обоими клювами и в отместку перепрыгнул Поттеру на голову, который прикладывал все усилия, чтобы удержаться на ногах под весом этой туши, да еще и не особо дергаться, чтобы не быть расцарапанным. Теперь пришла очередь девушки смеяться над ним. Смилостившись, она еще раз погладила Риля, за что тот, недовольно клюнув хозяина, слетел с его головы и уселся на диван около него. Парень поблагодарил девушку и сказал:"/ Думаю, у тебя много вопросов, но пока могу сказать лишь, что эта птица особый вид, выведенный моим приемным отцом и учителем, который, собственно, ради шутки и подарил мне его, как почтовую сову, — недовольно пробурчал Гарри, на что Флер заливисто рассмеялась — а те заклинания что я использовал, сначала даровали окну эфемерность, тоесть превратили его в призрака, а потом вернули все на места. Я хотел бы тебе рассказать, как это действует, но пойми — это не моя тайна, потому пока подробней объяснить не могу./" — фразу он закончил почти неподдельным сожалением. Флер понимающе кивнула и улыбнулась со словами:"/ Надеюсь мне удастся когда-нибудь заслужить твое полное доверие и тогда ты мне все расскажешь, верно?/" Парень на это просто кивнул. Рассеянно поглаживая птицу, он уже собирался вернуться к прерванному разговору, как в дверь настойчиво постучались и почти тут же открыли. На пороге стояло человек тридцать студентов самого разного возраста, причем, как парни, так и девушки и на лицах у них была написана решимость. Но стоило им зайти в купе и обратить взляд на прекрассную француженку, как вся мужская половина гостей выпала из реальности. Среди них Абигор с долей раздражения заметил и выпровожденного недавно рыжего. Явно уже не надеясь на адекватную реакцию парней, вперед вышли несколько девушек и одна из них спросила: "Простите за вторжение, но мы видели странную птицу, что летела к этому вагону и она исчезла в вашем окне, мы хотели бы..." — тут она остановилась, наконец заметив сидящего возле Гарольда Рильтиора, который закрыв все четыре глаза, наслаждался ласками хозяина. Девушки во все глаза смотрели на странную птицу, кто-то восхищенно вздыхал, когда вдруг тишину купе прорезал вскрик: " Ты, ты же Гарри Поттер, верно?" — кричала та девушка, которую, как вспомнил Гарольд, он видел в лавке Оливандера. Тут же переполошились все, даже парни оторвали голодные взгляды от Флер, к огромной радости последней, и уставились на "того самого" Гарри Поттера, который был отнють не похож на созданный у всех образ. Никакого благородного рыцаря со шрамом на лбу, скорее рыцарь был темный, с великолепным вкусом в одежде и манией на змей. Хотя девушкам это совсем не мешало в восхищении смотреть на него, а вот парни были настроены явно недоброжелательно. Абигору уже порядком надоел этот цирк и он ленивым тоном спокойно проговорил: "Если вы выяснили все, что хотели, я попросил бы вас покинуть наше купе и дать нам с мадмуазель продолжить прерванный вами разговор". Один из парней, уже переодевшийся в школьную форму, на которой была нашивка в виде льва, недружелюбно бросил:" А не то что, Поттер? Думаешь если ты знаменитость то тебе все позволено? Ты даже одеться прилично не можешь, выглядишь как последний магл и еще что-то смеешь говорить?" Он ожидал злости, ярости, но никак не того, что произошло — Гарри без эмоций выслушал его и спокойно проговорил: "Выговорился? вот и отлично, а теперь слушай сюда, я одеваюсь так, как хочу, потому что это моя жизнь и ничему соответствовать я не собираюсь, и вообще ты зря недооцениваешь маглов — уж в чем в чем, а в одежде они разбираются куда лучше волшебников. А насчет моих действий в случае отказа от моей просьбы я говорить не стану, я покажу" — он молниеносно дернул рукой к поясу и в сантиметре, от не успевшего даже дернуться парня, просвистел кинжал и воткнулся в деревянный косяк двери. Большинство в шоке и с откровенным страхом смотрели на него, но в глазах некоторых читалось одобрение и уважение.

— Ты совсем свихнулся, больной, ты же мог меня убить! — Наглец смотрел на него с ужасом.

— Это было всего лишь предупреждение, следующий кинжал снесет тебе голову — В голосе парня небыло и намека на угрозу, просто констатация факта, а это было еще страшнее — попрошу выйти из купе и дать нам и себе спокойно закончить этот путь, без неприятностей.

После этих слов в купе почти никого не осталось. Животный страх, обуявший людей при виде этого странного парня, просто не дал им подумать и вынес за двери. Осталась только Флер, в которой страха небыло совсем, лишь легкое удивление и восхищение, а так же те двое, которых он вспомнил по магазину Оливандера, кажется их зовут Драко Малфой и Гермиона Грейджер.

— Прости мне не стоило так кричать твое имя, я просто удивилась, а из-за меня у тебя были неприятности — Гермиона понурила голову и извинялась перед ним, как будто даже не заметила слов Поттера и его действий.

— А ты неплох, Гарри Поттер — блондин говорил спокойно и слегка растягивая слова, но смотрел на него с уважением и подойдя к Абигору, протянул ему руку — Никогда бы не подумал, что Мальчик-который-выжил будет таким, хотя я тебя еще по магазину помню— это было потрясающе.

— Не суди о людях, которых ты не знаешь, особенно по такому ненадежному источнику, как слухи — Поттер улыбнулся и пожал протянутую руку — думаю с тобой будет интересно иметь дело, ты похож на человека, знающего себе цену. А тебе, Гермиона, ты ведь не против, что я зову тебя по имени, правда, не стоит извиняться, я знаю что ты не со зла, иначе первый кинжал пролетел бы мимо тебя — Такой довольно грубой шуткой он думал спугнуть ее, но та лишь кивнула на упоминание имени и радостно улыбнулась.

Гарри покачал головой и сказал:" Ладно, это конечно все хорошо, но мы с мадмуазель хотели бо до конца пути пообщаться вдвоем, так что вы не будете против если мы встретимся и поговорим позже?"

Драко кивнул и вышел, девочка же покраснев, вылетела за ним. Когда дверь закрылась в купе раздался веселый смех Флер:"/ Знаешь, я думала, что ты меня больше ничем не удивишь, но ты оказывается неплохой дипломат, да еще и мастер холодного оружия. Как ты можешь уметь все это в одиннадцать лет?/"

— /Поверь мне, Флер, это далеко не все, что я умею, — улыбнулся парень, встал, дошел до двери и вернул кинжал в ножны — но с моим учителем подругому просто невозможно./

— /Знаешь, мне начинает казаться, что у тебя был не учитель, а монстр какой-то./ — вернула ему улыбку Флер.

— /Знаешь, даже не знаю, что возразить./ — Ответил на это Гарольд, после чего оба рассмеялись.

Оставшийся путь прошел без неожиданностей. За пятнадцать минут до приезда француженка выгнала его из купе, чтобы переодеться, а потом вышла сама. чтобы переодеться мог уже Гарри. Он одел такую же, как у всех, мантию, но все же не удержался и накинул сверху свой плащ зо змеей, а так же перевесил пояс с оружием со штанов на мантию. Когда он вместе с Флер вышел из поезда, все взгляды были устремлены только на них — красоту французской вейлы не могла скрыть даже простая мантия, а Поттер в развевающемся плаще с изображением змеи, с пугающей татуировкой на лбу, бьющими его по ноге ножнами и с огромной двухглавой птицей на плече, выглядел для старшекурсников этаким вторым Снейпом, причем ни один из них не мог решить, кто же из них двоих страшнее. Первокурсники же, уже слышавшие, что это и есть тот самый Гарри Поттер, просто не могли от него глаз оторвать — он пусть и не выглядел как герой, но все равно был самой необычной фигурой на многие мили вокруг. Даже полувеликан, зычно кричащий: "Первокурсники, сюды" — был менее экстраординарен. А когда этот странный парень, галантно попрощавшись со своей спутницей, направился к Хагриду, у большинства учеников вовсе отпали челюсти — видимо они всеже сомневались, что этому парню действительно одиннадцать лет. Гарри на радостные приветствия Хагрида вежливо кивнул и сел в лодку. Вместе с ним уселись Малфой, рыжий парень, с неприязнью на него косящийся, и еще какой-то кругленький неуклюжий мальчик, представившийся Невилом Лонгботомом. Когда перед плывущими на лодках детьми предстал величественный замок, почти все восхищенно вскрикнули, лишь Гарольд только удовлетворенно кивнул, за что удостоился неприязненного взляда рыжего и удивленных от Драко и Лонгботома. Когда лодки предстали к берегу, Хагрид по дорожке повел их к замку. Гарри решил пока не выделяться и пошел в конце процесии. Перед воротами их уже ждала строгая леди в зеленой мантии и шляпе, в которой Поттер узнал ту самую волшебницу, что сопровождала Гермиону. Та сказала ученикам идти за ней и, не глядя на них, пошла вглубь замка. Она завела их в небольшое помещение и вышла, сказав подождать ее тут. Тут же начался галдешь, многие дети гадали, на какой попадут факультет, кто-то перешоптывался со знакомыми, а остальные устремили свои взгляды на Гарольда, который отошел к дальней стене и, прислонившись к ней спиной, гладил по правой голове своего любимца, который пока спустился на землю. К нему подошел Малфой, который решил закрепить свой успех в поезде и сказал: "Как думаешь, на какой факультет ты попадешь?" Гарри посмотрел на него и спокойно ответил: "Без понятия, да и разницы особой не вижу, обучать— то все равно одному и тому же будут." Малфой хмыкнул на это заявление, но продолжать тему не стал, за что еще выше поднялся в глазах Поттера. Минут через пять пришла Профессор МакГонагалл и сказала всем следовать за ней. Она мельком оглядела учеников и вдруг ее глаза округлились — она заметила Абигора. Тот же, с уже вернувшимся на его плечо Рильтиором, спокойно подошел поближе к ней. Она просто опешила от такой наглости, но наконец придя в себя, сказала: "Мистер Поттер, как вы одеты и что за птица у вас на плече? Это противоречит всем правилам школы!!" Гарри посмотрел на нее и с вежливой улыбкой сказал: "Простите профессор, но в чем именно я нарушил правила? Я одет в стандартную одежду, как и все, ведь в правилах не написано, что запрещено одевать что-то помимо мантии. А также в письме было указано, что я могу привезти домашнего питомца и в правилах также не написано, что моим питомцем не может быть столь редкая птица. Или я в чем-то ошибаюсь, профессор?" — его тон был мягким на протяжении всей речи, а глаза просто лучились добродушием. На это МакГонагалл ничего не смогла ответить, лишь раздраженно бросила: "Вам придеться объяснять свое поведение директору" — и вышла, указывая новичкам путь в большой зал. Около зала Гарри заметила Флер, которая присоединилась к нему в конце потока новичков. Остальные новички смотрели на него кто с завистью, кто с восхищением. Когда открылись двери большого зала и туда вошли первокурсники, стоявший там гул тут же превратился в гробовую тишину и в основном благодаря именно Поттеру, который в конце процессии мило беседовал с Флер во всем великолепии своего нетрадиционного наряда. Многие старшекурсники, уже успевшие его увидеть, лишь поражались наглости и находчивости новичка, который даже мимо МакГонагалл умудрился пройти в таком виде, а вот за преподавательским столом реакция была несколько другая. Большинство учителей пораженными взгядами глядели на этого странного ученика с неизвестной птицей, Дамблдор просто посерел — он даже подумать не мог, что мальчишка даже в школу придет со своей дурацкой татуировкой. А тут при нем еще и неизвестная птица. Снейп смотрел на парня спокойными глазами, но еслиб не многолетняя выдержка, он бы уже хохотал в голос — так умыть всех одним своим появлением, этож надо! Рядом с ним Квиррел тоже не сводил странного взгляда с Поттера и о чем-то думал. МакГонагалл поставила перед учительским столом треногий табурет и водрузила на него Волшебную шляпу. Внезапно на шляпе появилось отверстие, напоминавшее рот, и она запела:

Я чувствую силу, вошедшую в зал,

Я чувствую древнее чудо,

Потомок гиганта, дракона дитя,

Приветстую в стенах высоких.

О отроки, вижу я ваши насквозь

Желания, мысли и судьбы,

Вам путь укажу я в тот из домов,

Что будет вам ближе по духу.

Быть может в Гриффиндор путь ваш лежит,

Где учаться лишь храбрецы,

Сердца их отваги и чести полны,

К тому ж благородны они.

А может быть Хаффлпафф ваша судьба,

Там, где никто не боиться труда,

Где преданы все, и верны,

И терпенья с упорством полны.

А если с мозгами в порядке у вас,

Вас к знаниям тянет давно,

Есть юмор и силы гранит грызть наук,

То пусть ваш — за стол Рэйвенкло.

Быть может, в Слизерине вам суждено

Найти своих лучших друзей.

Там хитрецы к своей цели идут,

Никаких не стесняясь путей.

Не бойтесь меня, надевайте смелей,

И вашу судьбу предскажу я верней,

Чем сделает этой другой.

В надежные руки попали вы,

Пусть и безрука я, увы,

Но я горжусь собой.

Как только шляпа закончила, раздались апплодисменты, но они были очень жидкие. Первые слова шляпы крайне взволновали всех, а собенно директора. Он понятия не имел, что имела ввиду эта старая кормушка для моли, но похоже на арене появился неизвестный персонаж. И самое главное, что это может быть любой из новичков. Директор решил подумать над этим потом, потому что расспределение уже началось и Ханна Аббот, а после нее и Сьюзен Боунс отправились в Хаффлпаф. Терри Бут попал в Рэйвенкло, а Гермиона Грейнджер стала первым пополнением Гриффиндора. Когда шляпа оглашала свой вердикт, названный факультет рукоплесканиями подбадривал своего нового студента. Невила Лонгботома тоже определили в Гриффиндор, а Драко Малфой занял свое место за столом Слизерина, где уже сидели Винсент Крэб и Грегори Гойл, этакие телохранители блондина. Но вот МакГонагал назвала следующее имя: "Поттер, Гарри" — и зал наполнила тишина. Все взгляды были прикованы к подростку, который поклонился своей даме и спрокойной, даже ленивой походкой направился к табурету и сев, надел шляпу. Тут же в его голове прозвучал голос: "Привет тебе, Перворожденный. Я, как и замок, рада, что ты почтил своим присутствием эти стены." — Гарри ничуть не удивился и на его лице проступила улыбка, а шляпе в мыслях он вежливо ответил: " Я тоже рад, уважаемая Шляпа, только не понимаю, зачем надо было обращать на меня внимание в песне? Ведь теперь некоторые могут задуматься, а я надеялся какое-то время не слишком выделяться." Шляпа усмехнулась: " И это говорит человек, который вошел в школу во всеоружии, с вымершей птицей на плече и использующий магию высокого порядке без палочки у всех на виду? Полно, юноша, любому глупцу понятно, что вы не собираетесь прятаться, а я отнють не глупа. А теперь вернемся к основному вопросу, куда же мне вас послать? Вы можете быть прекрассным студентом любого факультета, а ваш выбор вы зделали задолго до прихода сюда, потому мое решение уже ничего не изменит. Но возможно у вас есть предпочтения?" Поттер немного подумал, а потом ответил: "Думаю факультет Слизерин подойдет мне больше всего. Всетаки его основал обладатель того же дара, что и я, да к тому же там очень "милый" декан — при этих словах на его лице проступила ухмылка — так что думаю это лучший выбор." В голове у Гарри быстро пронеслось: "Быть посему" — и шляпа на весь зал крикнула: "СЛИЗЕРИН". Гарольд встал, положил шляпу на табурет и спокойно пошел к столу зеленого факультета, с которого слышались редкие хлопки. Почти весь зал все это время наблюдал за парнем и был просто в шоке — никогда еще никто не улыбался говоря со шляпой, все были взволнованы или уверены в себе, но удовольствие от беседы человек получал впервые. А уж вердикт всех, кроме некоторых личностей, уже понявших характер этого юноши, полностью огорошил. Директор состарился лет на двести, МакГонагалл была в шоке, Грифиндорцы бросали злые взгляды.Усевшись за стол зеленого факультета рядом с Драко, Гарольд тут же завязал с ним и еще несколькими ближайшими студентами беседу ни о чем. А распределение продолжалось.Того рыжего парня, которого, оказывается, звали Рон Уизли, распределили в Гриффиндор, чему Поттер безмерно удивился. Вот наконец последний первокурсник был распределен и МакГонагалл назвала последнюю фамилию: "де-Лякур, Флер". Девушка под внимательными взглядами всего зала, а в этот раз даже Гарри соблаговолил обратить свое внимание на распределяющегося, подошла к табурету и надела Шляпу. Где-то через пол минуты, шляпа на весь зал крикнула: "СЛИЗЕРИН". Зеленый стол разразился рукомплесканиями, а улыбающаяся француженка подошла к столу и села возле Гарольда, который тут же подвинул своих соседей, освобождая ей место. На его лице играла легкая улыбка, а мысли настойчиво возвращались к одной и той же фразе: "Жизнь удалась". Где-то через час, за который Абигор успел удивить соседей знанием французского, на котором они с Флер мило общались, поднялся со своего места директор и сказал, что всем пора спать. Пройдя до подземелий, где распологалась гостинная слизерина, и назвав пароль картине рыцаря в черных латах, студенты прошли внутрь. Гостинной была весьма обширная комната, выполненная в серебристо-зеленых тонах. В углу горел камин, а сама комната была заставлена пуфиками, креслами, диванами и столиками. Посидев немного в гостинной и послушав приветсвенные слова ворвавшегося в комнату как вихрь Снейпа, вся речь котрого была сведена к тому, что каждый присутствующий должен оправдать гордое имя ученика факультета Слизерин и не ударить в грязь лицом, ученики начали расходиться. Проводив Флер до лестницы в их девичью спальню и пожелав ей сопокойной ночи, Поттер пошел смотреть свою спальню. Поднявшись по невысокой лестнице, он зашел в первую дверь и обнаружил комнату, оформленную в том же стиле, что и гостинная. Заметив свой уменьшенный чемодан у самой правой кровати, он пошел туда, снял плащ, мантию и пояс и положил все в судук, после чего закрыл его заклинанием. Сам подошел к кровати, взмахом руки создал около нее жердочку для тут же перепрыгнувшего на нее с хозяйского плеча Рильтиора, лег в кровать, утонув в приятном, мягком матрасе и навесив кучу защитных и заглушающих заклятий, провалился в сон. Так закончился первый день самого странного студента Слизерина в стенах Хогвартса, но его первый учебный день начнется только завтра, и кто знает, что он принесет.

*altus ephemerus — полная эфемерность(латынь)

*remeare — возвращаться(латынь)

Глава 5

Господа и дамы, выкладываю 5 главу. Говорите спасибо моей бете за столь оперативную работу. жду отзывов.

POV Дамблдора.

Уже в третий раз за последний месяц я сижу в своем кабинете и страдаю головной болью, и все из-за мальчишки, который должен был стать моим главным козырем. Да даже от Тома проблем было меньше, просто потому, что я прекрасно знал, что от него ожидать, но этот паршивец абсолютно непредсказуем. Стоит мне придумать хоть что-то, начать корректировать свой план, как он тут же все рушит на корню, как будто заранее все знает. Но этого просто быть не может! Итак, обдумаем все сначала и посмотрим, что же я упустил. Все началось с того, что вместо забитого, дикого волчонка в оборванной одежде, каким я ожидал его увидеть, перед нами предстает прекрасно сложенный парень, явно привыкший к уважительному отношению, абсолютно не стесняющийся выделяться из массы и со странной манией на змей. Хотя последнее объяснить легко — знание парселтанга могло передаться ему от Волдеморта с убивающим заклинанием и если парень это обнаружил, то нет ничего удивительного в том, что он так любит этих рептилий. Вот кстати еще один вопрос — что же все-таки произошло в ту ночь? Почему не сработало необратимое заклинание? Та сказочка про защиту крови и любовь матери, что я придумал для самого Поттера — полный бред. Но и разумного объяснения этому я не вижу. Ну ладно, об этом подумаю позже, а пока вернемся к нашим баранам, точнее к моему "Золотому мальчику", который с завидным упорством ломает все мои планы и явно не хочет мне подчиняться. Дальше случилось то, чего я вообще не мог предположить — мальчишка совсем не стал интересоваться историей своих родителей, а значит Хагрид не смог ему ничего рассказать. Также, он, похоже, нашел общий язык с Северусом, что вообще уму не постижимо. Дальше он ломает мои планы тем, что оказывается равнодушен ко всему, что рядом с ним происходит и не сует свой нос в задание Рубеуса, а ведь это была прямая часть моего плана. Потом оказывается, что палочки просто не выдерживают его мощи, а парень давно и спокойно колдует руками, чего не может быть в принципе! Ну как ребенок в одиночку смог научиться подобной магии? Ответ — никак! Надо будет послать кого-нибудь узнать, что происходило с мальчишкой эти десять лет, возможно в этом и кроется разгадка. Но идем дальше. Дальше — вообще кошмар. Приходит в своей ужасной одежке на платформу 9 3/4, привлекает всеобщее внимание, причем, абсолютно не обращая на это внимание, находит общий язык с вейлой, чего тоже не может быть, отвергает дружбу Уизли, устраивает переполох со своей птицей, метает в людей кинжалы с равнодушием машины и попадает на Слизерин! И что мне делать дальше? Как может мой Золотой мальчик учиться на Слизерине? Где он научился обращению с оружием, знанию французского и этому хладнокровию? Это надо выяснить обязательно и как можно быстрее. Но самое главное, что этот поганец так выбил меня из калии своим Слизерином, что я забыл рассказать о запретном коридоре, где должен был лежать камень. Теперь придется срочно перерабатывать все планы и все из-за какого-то мальчишки. Может быть, все же отдавать его маглам было ошибкой? Наверно надо было сдать детеныша Уизли, они бы вмиг вырастили из него моего верного последователя. Но теперь ничего не изменишь. Будем работать с тем, что есть. Аластора попрошу узнать, что было с мальчишкой, а сам буду думать над тем, как теперь выставить камень на всеобщее обозрение. Мы только начали нашу партию, Гарри Поттер и ты еще пожалеешь, что пытался противостоять мне.

На следующее утро Гарри проснулся в 6 утра, быстро умылся, оделся и решил размяться. Он вышел из гостиной и огляделся. Коридоры подземелья были темноватыми и лишь местами освещены факелами, но Поттера это не смущало. Ему не нравилось другое — он вчера слишком увлекся беседой с Флер и не запомнил дороги , а спрашивать в такую рань было не у кого. Гарри уже было хотел вернуться, но вдруг кое-что вспомнил. Он положил руку на стену коридора и, закрыв глаза, сосредоточился. Почти сразу в его голове зазвучал мягкий, радостный голос:

— Приветствую тебя, Перворожденный, я горд тем, что ты посетил мои стены.

— Я рад находиться здесь, могучий замок Аркс Антис*, — мысленно сказал Гарри.

— Ты знаешь мое истинное имя? — в голосе слышалось удивление и радость, — меня так давно не называли этим именем.

— Отец рассказывал мне твою историю.

— Отец? — в голосе было непонимание, но потом он мягко спросил. — Ты имеешь в виду того Перворожденного, что пробудил и воспитал тебя?

— Да, мой отец — перворожденный Сиречион, — в голосе Гарри была теплота и гордость.

— Жаль, что я никогда не встречал твоего отца, — голос был разочарованным, — но я уверен, что он хороший человек. А теперь скажи мне, юный Перворожденный, что я могу для тебя сделать?

— Я хотел бы найти выход, — голос Гарри был слегка смущенным, — я вчера не успел запомнить ходы.

— Конечно, с такой-то спутницей, — голос был немного насмешливыми и Гарри еще раз поразился искусству, с которым был сделан этот великолепный замок и силе его разума. И стал еще больше презирать тех, кто посмел использовать древнюю твердыню для своих целей, даже не поняв, какое чудо магического искусства она собой представляет.

— Не думай об этом, мальчик, — вдруг прозвучал в его голове немного печальный голос. — Я рад, что мои стены остались школой, пусть не такой великой, как в былые времена. Я всегда рад новым ученикам. А теперь позволь мне помочь тебе, — в разуме Поттера замелькали картинки, легко укладывающиеся в его сознание. Уже через минуту Гарри знал все проходы и секретные ходы замка, будто прожил здесь всю жизнь.

— Теперь ты знаешь все, — голос в его голове был доволен, — если тебе понадобится помощь, просто позови меня, я буду рад помочь тебе. И просто побеседовать с тобой еще раз я тоже буду рад — очень скучно стоять тут в одиночестве, даже без возможности общаться.

— Спасибо, Аркс Антис. Я буду рад пообщаться с тобой, — Гарри улыбнулся и убрал руку от стены. Он пошел к выходу из школы, все еще чувствуя рядом присутствие могучего разума замка. Выйдя на улицу, Гарри пробежал вокруг всего замка в качестве разминки. Потом, немного зайдя в лес, чтобы его никто не обнаружил, он снял с пояса уменьшенную до размеров ножа нагинату, и вернув ей истинный размер, еще пол часа посвятил тренировке. Когда он подошел к замку, то часы показывали без пяти минут восемь. Вернувшись в подземелье, он быстро принял душ, и немного посидев в гостиной, которая в это время была еще пуста, ровно в половину девятого вошел в Большой зал. Кроме него в это время на завтрак спустились только два рейвенкловца и профессор Снейп, который не любил находиться в вечно гомонящей толпе детей, а потому завтракал раньше всех. Поттер спокойно прошел за стол Слизерина и, ничего не замечая, начал есть. Пока он ел, зал начал заполняться учениками и учителями. Пришел Малфой, который после вчерашнего дня вернул на лицо маску равнодушия и высокомерия, но с Абигором поздоровался легким поклоном, как бы прося извинение за неподобающее поведение и признавая его равным. Гарри усмехнулся, но встал со своего места и ответил довольно глубоким поклоном. После этого Драко сел напротив него и они завязали спокойную беседу. Чуть позже в Большом зале появилась мечта всех мужчин Хогвартса — Флер де Лякур, которая проплыла к слизеринскому столу, и, сев рядом с Гарри, мило прощебетала:

— Всем доб'гого утра.? — cлизеринцы тут же стали наперебой привествовать ее, а Гарри повернулся и сказал:

— /Доброго утра, Флер. Хорошо спалось?/

— /Доброе утро, Гарри. Просто восхитительно. Хогвартс действительно волшебный замок!/ — она ему улыбнулась, а Поттер про себя ухмыльнулся и, дотянувшись до разума замка, поблагодарил его.

Вскоре старосты стали раздавать расписание. Взглянув в свой листок, Поттер остался доволен — трансфигурация, сдвоенные зелья и травология, и все с Гриффиндором. Попрощавшись с Флер, у которой сейчас должны были начаться древние руны, Поттер вместе с Малфоем пошли к кабинету трансфигурации. Удивленного Малфоя, Гарри провел по тайным коридорам и пришел к кабинету на десять минут раньше, чем остальные первокурсники, которых провожали старосты. На вопрошающий взгляд блондина, Поттер лишь загадочно улыбнулся и таинственно сказал:

— У меня много секретов, Драко. Тем более, Хогвартс ведь волшебный замок, разве не так?

Малфой не стал его выспрашивать, но решил обязательно приглядеться к этому парню. Драко всем своим естеством чувствовал что-то необычное в этом человеке, даже не учитывая все его внешние странности. Было что-то непонятное в нем самом. И это притягивало Драко, как магнитом. В класс их впустила МакГонагал. Абигор сел между Драко и Милисентой Булстроуд, которая беззастенчиво на него таращилась. Да и вообще все ученики не переставали поглядывать на Поттера, особенно если учесть, что по сравнению со вчерашним днем его внешний вид отличался лишь отсутствием Рильтиора, который сейчас еще спал. МакГонагал начала урок со знакомста — она называла по имени каждого ученика. Когда она назвала имя Поттера, она немного задержала на нем свой взгляд, но лишь вздохнула. Вчера директор ей четко сказал не предпринимать никаких действий и обещал сам поговорить с мальчиком в ближайшее время. После знакомства с классом, она строго произнесла:

— Трансфигурация — один из самых сложных и опасных разделов магии, которые вы будите изучать в Хогвартсе. Любое нарушение дисциплины на моих уроках — и нарушитель выйдет из класса и больше не вернется. Я вас предупредила.

После такой речи даже гриффиндорцы, у которых она была деканом, почувствовали себя не в своей тарелки, слизеринцы же, которых она то и дело одаривала строгими взглядами, выглядели весьма испуганно. Только Гарри продолжал спокойно смотреть на профессора, а на его губах играла улыбка. МакГонагал была весьма удивлена его такой реакции и сначале хотела сделать ему выговор, но, не заметив на его лице ничего, кроме внимания и спокойствия, передумала. После своей речи, профессор закрепила собственный авторитет, превратив свой стол в свинью и обратно. После чего все внимание учеников было приковано к ней, и никто даже не помышлял ни о чем, кроме урока. Но, к разочарованию учеников, их первый опыт в трансфигурации был не столь впечатляющим — после того, как они записали несколько малопонятных формул, им было дано задание превратить спичку в иголку. Почти все в классе тыкали палочками в свои спички, но ничего не происходило, лишь у Гермионы Грейнджер спичка понемногу серебрилась, а у Уизли, который все это время бросал злые взгляды на Гарри и Драко, спичка загорелась и после снятых 10 баллов, он, красный как рак, получил новую спичку. Поттер же сидел абсолютно расслабленно, даже не шевелился. Когда МакГонагал, полная праведного гнева, подошла к его парте и хотела сказать, чтобы он, наконец, приступил к работе, ее взгляд упал на лежащую на парте иголку, и все заготовленные слова улетучились. Она смогла лишь выдать удивленное:

— У вас получилось, мистер Поттер? — Все взгляды быстро вернулись к проблеме последних двух дней, а именно к Гарольду, который лишь кивнул, а профессор быстро собралась и сказала, — не могли бы вы продемонстрировать нам обратное превращение?

— Конечно, профессор, — Гарри кивнул и щелкнул пальцами — иголка снова стала спичкой, даже сера на конце появилась. Дети в шоке смотрели на его манипуляции, лишь Малфой снисходительно хмыкал на удивление товарищей, так как сам был почти не удивлен, а Грейнджер, которая сидела на первой парте, восхищенно хлопала глазами.

— Хорошо, мистер Поттер, двадцать баллов Слизерину. Может, вы сможете показать нам что-нибудь особенное, — она с интересом посмотрела на подростка. Вначале она была напугана его силой, которую видела в лавке Оливандера и раздражена его своевольным стилем одежды, но она не могла не обратить внимание на талант парня и его огромные возможности. Ей было интересно, что еще может этот странный, своевольный, но очень взрослый, интересный и могущественный ребенок.

Поттер улыбнулся ей и, взяв спичку, подбросил ее. Класс ахнул — спичка стала фениксом, который, покружив в комнате, сел на парту перед Гарри. Поттер щелкнул пальцами, и птица превратилась в серебрянный кубок, однако форма феникса осталась почти полностью. Макгонагал с благоговением посмотрела на получившийся кубок и спросила:

— Мистер Поттер, могу ли я его оставить себе, на память.

Гарри улыбнулся и кивнул, а Минерва взяла чашу и поставила себе на полку. Далее урок продолжался спокойно, в конце лишь у Гермионы спичка полностью превратилась, за что она получила пятнадцать баллов для Гриффиндора. Гарри же все это время сидел и читал в учебнике основные законы трансфигурации.

Следующим уроком были зелья. Туда слизеринцы шли в приподнятом настроении, чего нельзя было сказать о гриффиндорцах -они уже успели наслушаться рассказов о зверствах Снейпа. Войдя в класс, Гарри сел за первый стол, рядом с ним устроился Малфой. Краем глаза Гарри заметил, что Уизли уселся рядом с Грейнджер — похоже, надеялся воспользоваться ее знаниями. Через секунду после звонка в кабинет ворвался Северус Снейп в своем развивающемся плаще, напоминающий летучую мышь. Он, также как и МакГонгал, начал урок со знакомства с классом и быстро пробегал своими черными как ночь глазами от ученика к ученику и его взгляд, казалось, заглядывал в самые души учеников. Что впрочем, так и было — Гарри заметил легкое давление на свои ментальные щиты, правда ничего предпринимать не стал — его защита была и так весьма хороша. Никто, кроме Драко, не заметил, какими глазами Снейп глянул на Поттера. После того, как была названа последняя фамилия, он заговорил. Его слова звучали тихо, но даже в самом дальнем уголке класса их было хорошо слышно из-за полной тишины:

-Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий — очень тонкую и точную науку. Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки. Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая чувства, — на этом моменте Гарри почти незаметно скривился, правда это не укрылось от глаз Снейпа, который продолжал:

-Я могу научить вас, как разлить по флаконам славу, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть, если, конечно, вы чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки, — после этой речи в классе стояла благоговейная тишина. Некоторые ученики, такие как Лонгоботом, чуть ли не дрожали в страхе, а Грейнджер наоборот почти подпрыгивала, намереваясь показать, что она точно отличается от стада болванов. Снейп же еще раз пристально оглядел класс и быстро спросил:

— Поттер, что будет, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни?

Гермиона тут же вскинула руку. Гарри же не спеша встал, и, посмотрев в глаза своему декану, спокойно ответил:

— Получится усыпляющее зелье, которое называют "Напитком живой смерти". Правда, если прибавить к ним листья анчара, то эффект будет еще сильнее и у человека можно будет даже принять за мертвого, так как пульс почти исчезнет. Очень удобно применять для того, чтобы выдать человека за мертвеца, — глаза Снейпа в этот момент напоминали два блюдца, а Гермиона застыла в шоке с поднятой вверх рукой. Остальные в классе глядели на него удивленно, но такой реакции декана даже Малфой понять не мог. А Снейп в это время быстро соображал, откуда мальчишка мог об этом узнать? Даже он сам ни разу не готовил такое снадобье и лишь читал однажды о нем в книге, которая была древнее самого Мерлина! Откуда этот парень мог знать такой секрет? Даже Альбус вряд ли знает об этом. Ребенок крайне интересен.

Быстро обдумав все это, Снейп вернул на лицо маску спокойствия и проговорил:

— Отлично, мистер Поттер, тридцать баллов Слизерину, — тут он услышал тихое негодование с одной из парт гриффиндорцов и резко сказал, — Мистер Уизли, может быть вы расскажите, почему листья анчары так действуют на данное зелье? Нет? Тридцать баллов с Гриффиндора и советую вам молчать, если в вашей голове нет ничего, кроме гуляющего там ветра.

Рон от этих слов покраснел и уткнулся взглядом в парту, что-то тихо бормоча себе под нос, а слизеринцы засмеялись. Снейп, более не обращая внимания на учеников, задал классу задание сварить простейшее зелье от порезов, рецепт которого появился на доске. Все принялись за задание, а Северус внимательно наблюдал за Поттером и все больше удивлялся. Мальчик, в отличие от остальных, работал быстро и аккуратно, полностью погрузившись в нарезание ингредиентов. Мало того, он использовал совсем не те ингредиенты, что были написаны. Северус решил подождать, что будет и не ошибся. Уже через пятнадцать минут парень снял котел с зельем с огня. Снейп уже хотел подойти к нему, но тут заметил, как Поттер, не обращая внимания на ошалевшего Малфоя, взял ножик и чиркнул себя по ладони, после чего капнул на порез две капли своего зелья. Ранка зашипела и через секунду исчезла, а круглые глаза были уже у всего класса. Поттер же, не обращая на них абсолютно никакого внимания, перелил часть зелья в пробирку и поднес к стоящему в остолбенении Снейпу и протянул ему:

— Профессор, все готово.

— Д-да, мистер Поттер, положите на стол и можете собирать вещи. Я прошу вас задержаться после урока, — Снейп быстро пришел в себя.

— Хорошо профессор, — Гарри поставил колбу с зельем на стол учителя и вернулся к своей парте, где на него таращился Драко. Он собрал свои вещи в сумку и принялся за изучение учебника по зельеварению. Тут прозвучал голос:

— До конца урока осталось двадцать минут. И я не думаю, что в классе есть еще такой же гений, как мистер Поттер, так, что советую поторопиться.

Ученики немедленно вернулись к работе. После урока, когда все покинули кабинет, Снейп подошел к Гарри и спросил:

— Поттер, надеюсь, вы ответите на некоторые мои вопросы?

— Разумеется, профессор, — Мальчишка ему спокойно улыбнулся, — но боюсь, что я не смогу вам рассказать, где научился защищать сознание и варить зелья.

— Тогда скажите, кто вы такой — Снейп спокойно взирал на собеседника, а тот тихо засмеялся.

— Я Гарри Джеймс Поттер, профессор, клянусь в этом, пусть магия подтвердит мои слова, — сказал мальчик и вокруг него на миг появился белый ореол. — Просто у меня был хороший учитель, да и особенности происхождения сказались, поэтому я не очень похож на одиннадцатилетнего подростка.

— Сильно сомневаюсь, что от Джеймса Поттера вы могли унаследовать способность мыслить как взрослый человек — он этим за всю свою жизнь не блеснул ни разу — скривился Снейп.

— Я не знал отца, поэтому спорить не буду, — Гарри был абсолютно спокоен, чему Снейп удивился еще больше, — но я имею в виду куда глубокие корни. Думаю, пока что не имеет значение, какие именно, верно?

— Возможно, — Снейп задумался, а потом спросил, — что вы собираетесь делать? И не надо делать такое лицо и играть со мной — вы уже сейчас по силам как минимум равны Альбусу, да и в мастерстве вряд ли уступите.

— Вы правы, учитель хорошо меня обучил. У меня есть в замке несколько дел, к тому же вряд ли я смог бы избежать этой поездки без последствий.

— Тут вы правы, — Северус смотрел на него задумчивым взглядом. — Хорошо, вы можете идти, Поттер. Если что-нибудь будет непонятно — можете спрашивать у меня.

— Спасибо, профессор, — Гарри встал, поклонился Снейпу и вышел, а зельевар еще долго сидел и обдумывал, что же за существо пытается приручить Альбус.

Следующим уроком была гербология. Здесь Гарри выделиться не смог, так как простейшие расстения, что им показывали, не требовали никакого специального подхода. После нее, он, в сопровождение Малфоя, который всю дорогу бурчал про испорченную мантию, которая была вся в земле, вошел в Большой зал. Обед уже был в самом разгаре, поэтому тихо добраться до слизеринского стола у него не получилось. Тем более, что на пол пути на него с грозным курлыканьем налетел Рильтиор и уселся прямо на голову сразу начавшемуся пошатываться от тяжести Поттеру.

— Всего один день на казенных харчах, а уже растолстел?— недовольно бросил он птице, которая уже с вполне довольным видом обозревала окрестности с его головы, под смешки школьников, но после этих слов правая голова клюнула хозяина в макушку. — Он еще и клюется, — Гарри махнул рукой над головой, заставляя птицу пересесть на плечо и посмотрев на него, сказал. — Ну и что ты хотел от меня, жертва больной фантазии Сиречиона? — Птица обиженно курлыкнула, но протянула ему лапу, к которой был прикреплен короб, явно уменьшенный магией.

— Аа, очередной подарок с родины? — Гарри усмехнулся и снял коробок с лапы птицы. — Ладно, лети давай, вечером дам тебе вкусненького. Птица радостно курлыкнула , и взвившись в воздух, вылетела в окно. В закрытое окно. Которое теперь уже было разбитым. Гарри покачал головой и убито проговорил:

— Ну не можем мы без показухи. И почему характер Сиречиона передается всей живности, что он выращивает? — Тут он повернулся к смотревшим на него во все глаза, а то и посмеивающимся ученикам и недовольно спросил, — что, птицу с манией величия никогда не видели? Были бы у Малфоевского филина перья такие же, как и у моего, он бы также делал, — за слизеринским столом засмеялись. — А теперь прошу вас продолжать трапезу, господа, — сказал он напыщенным тоном и насмешливо поклонился, чем вызвал смешки уже и у других факультетов, даже некоторые учителя улыбнулись, и, пройдя за свой стол, сел между Флер и Малфоем, которому гордость не позволила стоять в тени Поттера.

— /Ты сегодня явно не в лучшем настроении, Гарри — насмешливо пропела Флер, наградив его милой улыбкой — и зачем было так грубить этой милой пташке?/

— /Чтобы не пыталась копировать характер моего папаши/ — буркнул Поттер ей в ответ.

— Может вы начнете говорить по-английски? — слегка надменно спросил Малфой — здесь помимо вас еще люди есть, если вы не заметили.

— А подслушивать не хорошо, — Абигор глянул на Драко, но дальше развивать тему не стал, и посмотрел на коробочку у себя в руке. — Интересно, что же на этот раз прислал мой обожаемый учитель? — Под нетерпеливые взгляды ближайших слизеринцев, Дамблдора и Снейпа, он провел рукой над коробком, который тут же принял свой истинный размер, став вытянутой, длинной около двух метров, узкой коробкой черного цвета, с выгравированными на ней белыми рунами. Поттер осторожно открыл крышку и изумленно замер, благоговейно смотря на сокровище, лежащее внутри.

*Твердыня Гигантов от латинского Arx — твердыня; Antis — гигант