| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Точно? Ты ж сказал, что они молодые еще.
— Отвечаю! Двадцати еще нет, а уже по улицам пьяный шатается, сам видел. Да и Славка этот, ботан, его в лицо алкашом честил и импотентом, а он хоть бы чухнулся! Но в технике сечет, дома кондишны ставил-починял. А Славка вообще явно из заучек, таким положено знать всякую муть. Ну, будем! Эх, хорошо пошла...
— Ты что, с ними пил вчера?
— Че сразу пил? Я вел разведку!
— Понятно. А с бизнесом у них что?
— Ну... тут мы, похоже, опоздали. Им на шею уже местные присели. Я так понял, они приблудились тут к одному хитрому перцу, он их и доит. С них работа и идеи — с него жилье и кормежка. Удобно устроился, гад, бабки стрижет, считай, ни за что. А чуть что — так он не при делах. Ну что, по второй?
— Сам пей, мне не надо. Значит, местных они боятся?
— Ух, хороша колбаска! Боятся, конечно. Сидели б они так без бабок, если б у них все в порядке было! Славка этот хозяина ихнего прям ненавидит — так глазами входную дверь и сверлил. Нервничал. Чтоб тот не появился и меня не засек.
— Это хорошо. Ты ешь-ешь. Про меня им чего говорил?
— Ну чего... говорил, что ты тут хорошо устроился, типография у тебя, мол, своя... крутой чел, в общем...
— Точно? Ну ладно. выждем пару дней и навестим наших земляков. Будут вести себя по-умному, получат... хм... новое жилье с кормежкой. Может, и получше прежнего.
— А если нет?
— Нет так нет. Мы ж не мафия, насильно не заставляем. Просто стукнем кому надо...
— Так они ж все себе заберут!
— Все нам так и так не достанется. Но доля — вполне. Вельхо, говорят, неплохо платят, если в их Подвалы доставляют нового постояльца...
Интерлюдия 3
— Какие вести из родного дома, божье чадо?
— Все по-прежнему, чтимый вельхо.
— Все-все? Лукавишь, божье чадо. Нехорошо. Недостойно. Ересь что сорная трава — чем дольше не трогаешь, тем гуще растет. А мы так давно их не навещали...
— Вы же обещали, чтимый! Вы обещали...
— А ты обещал не лгать о том, что делает твоя мать-сектантка. Если ты забираешь свое слово, то и я по завету бога равновесия могу забрать свое.
— Она не делает ничего плохого! Всего лишь нашла работу. Будет продавать модные вещи.
— Подробнее.
Макс
Следующие пару дней Славка обозвал вавилоном в условиях цейтнота, а почтенный Биссе Навои — каким-то словом, которое лингвистический феномен не перевел. С моей точки зрения это больше всего было похоже на пожар в сумасшедшем доме во время штурма этого самого дома дикими наркоманами. Это еще цензурный вариант. Но цензурные слова кончились еще на второй день.
А впереди еще было столько...
Путаный клубок из драконоверов, торговцев, торговых представителей, хозяев будущих конспиративных норок, владельцев складов никак не хотел разматываться правильно (ненавижу это слово). Просто уйти в подполье было бы в сто раз проще: нырнул — и нет тебя! Но нам-то требовалось "нырнуть" так, чтобы сохранить какое-никакое управление разворачивающимся бизнесом (включая почти созданную торговую сеть и будущее колбасно-консервное производство), контакт с теми, кто будет это все осуществлять, связь с драконами и драконоверами, общение с информаторами по сбору сведений о вельхо... да когда, черт возьми, я успел во все это влезть?!
Я ведь совался сюда всего лишь узнать, как добыть Иррей и ее соплеменников с того гадского острова! Ну и материал на вельхо подсобрать. А для прикрытия собирался открыть только одну (одну!) торговую лавочку! Нет, если в следующий раз куда полезу — надо заранее план действий напечатать, над столом повесить... или над кроватью. И каждое утро перечитывать, перечитывать, а на ночь — вообще заучивать! А как на авантюры потянет — лбом об этот план стучаться... чтоб этого кошмара не случалось.
Я метался, как лиса с подожженным хвостом, сбрасывая предприятия одно за другим (уже работающих, едва основанных и только задуманных) на будущих торговых партнеров. Все распределялось справедливо: с меня только идеи и консультации (и неплохой процент с прибыли), а основная работа — им. Желающих поучаствовать в совместном бизнесе хватало с избытком, я даже не заморачивался особо проверкой. То есть заморачивался, конечно, но не до фанататизма. Пофиг на сверхприбыли, если хоть половина из этого реально сработает, хватит пять Гнезд прокормить и на Тахко останется, на все придумки нашей не-бабушки, а она много чего задумала. Славка тем временем бился над конспиративной сетью и возмущенными драконоверами — те предпочли бы, чтобы все торговые дела велись только через них...
И все надо было сделать быстро, а у нас один разговор с Биссе Навои больше двух часов отнял. Дед никак не хотел подписывать договор о возврате ему лавки, предлагал отдать нам половину денег, только б мы не уходили. Успокоило его только подписанный договор о совместном владении данной торговой точкой. И то, что подкидыши остались с ним. Привязался он к ним.
Мы забывали есть и не успевали спать, мы напугали Шиту, когда попытались умыться из пустого кувшина и потом из него же напиться. Страшилок про зомби тут не было, зато были маги, способные заморочить сознание, так что дед, узрев парочку "замороченных", чуть не засунул нас в свой тайник. Авось, там успокоятся.
А время истекало...
Завтра нам уходить. Прощай, лавочка. Еще один дом позади...
Дела как-то неожиданно кончились, и сегодняшняя ночь (те пять часов, что от нее остались) неожиданно оказалась свободной. Вещи собраны и по большей части перенесены, Навои со подкидыши проинструктированы, партнеры озадачены. Можно вытянуться на топчанчике и спать, спать, спать...
Сон не шел. Умотанный организм, привыкший за последние дни спать стоя, сидя и в процессе передвижения, воспринял постель не с облегчением, а скорей с недоумением. Мол, чего это такое и что с ним делать? Топчан тоже в восторге не был (может, одичал и хотел на свободу?) и злобно скрипел в ответ на малейшее движение. Я вздыхал и ворочался.
"Привет из родного дома" нам со Славкой по душе не пришелся. Не только сама личность с приветом, хотя и это тоже. Но если в столицу случится нашествие попаданцев, то мы, считай, "спалились". Местные не дураки, что-то да заметят. Кто-то, да стукнет. А вельхо и их желтые друзья как-то, да среагируют. А мы никак не хотим.
Риск — благородное дело, но это если рискуешь одним собой. Как дома...
А я домой-то не очень и хочу.
Четыре месяца назад, когда нас сюда закинуло, что бы я тогда только не отдал, лишь бы вернуться! К родным старушкам и неокученным лохам, к съемной квартирке и знакомым опасностям в виде полиции и редких грабителей, к дешевым сосискам и растворимому кофе по будням, к отрыву по ночным клубам пару раз в месяц.
Сейчас у меня опасностей хоть завались, тут и вельхо, и дружки их иномирные, и вероятное сумасшествие в анамнезе, и планируемый налет на остров, где держат драконов, тоже не прогулка среди одуванчиков. И каторга эта бизнесменская...
А мне тут... лучше?
Беспокойнее, да, но тут я — это я. Это Макс-дракон, Макс-торговец редкостями, Макс-друг, Макс-родич большой семьи, и плевать, что почти вся она драконья. Я больше не мелочь, которая бегает по стылым улицам, чтобы два раза в месяц посидеть среди дыма и коктейлей поглотать — показать, что все хорошо и дела идут.
Я тут живу. Я не существую непонятно зачем, жалея себя и злясь на несправедливость жизни. Интересно, а другие "попаданцы" из нашего недобровольного десанта — они как?
— Другим не так повезло, может... — вздохнул Славка.
Подушка, которую я злобно подпихивал для пущей мягкости, вдруг показалась камнем. Напарник же спал! Или нет? И... он же клялся, что Огненные не телепаты!
— Да не читаю я мысли. Просто, думаю, они у нас похожи — побратимы мы или нет? Мне тоже тут нравится. Только мама... маме бы я сообщил. Она у меня упорная... уже, наверное, всю Москву перевернула и пригороды в поисках меня. Скоро до Брянской области дойдет. И друзьям. Ищут ведь...
— Повезло.
Меня если кто и ищет, то разве что хозяин съемной квартиры.
— Да...
Мы помолчали. Славка вспоминал свою целеустремленную маму, я вертел в голове его высказывание. Ну, не сказать, что мы с ним такие уж везучие, но что-то в этом есть. Живые, не больные и не заключенные — я постучал по дереву — родичей нашли, друзьями-знакомыми обросли, имущество кое-какое есть. Может, и правда другим пришлось похуже. Мое главное везение — что попал я в обществе Славки, а потом еще железной нашей бабушки и Янки. Без них, может, и не пропал бы, но жизнь вышла бы совсем другая. А большинство покупателей "хрени" наверняка выбросило сюда в одиночку.
— Так что, значит, собираем попаданцев?
— Риск, — Славка не спорил — он всегда так с проблемой работал: сначала прикидывал все возможные-невозможные трудности скопом, потом все эти трудности решал. Привык со своей интернет-компанией по добрым делам.
— Минимизируем. По физии, если что, мне получать — это я бесстыжий мерзавец, впаривший невинным покупателям непроверенную продукцию. А ты будешь благородный избавитель. А?
— Знаешь, мне и твою физию жалко, — не одобрил Славка. — И вообще, они конспирацию нам поломают.
Не понял. Он реально против, что ли?
Славка усмехнулся и предложил идею. Зачем сразу столица? На ней свет клином не сошелся. Деньги у нас есть. Можно проплатить гостиницу в одном из городов — такую, покомфортабельней и в местечке поглуше. С первыми попаданцами встретиться самим, а по беседам выявить кого-то поадекватней и поручить ему присмотр за остальными. А уже потом решать, кого нам на помощь, кому в Тахко к бабушке, кому просто помочь с жильем и временным обустройством. В пригороде где-нибудь.
— Бабулю бы к интервью подключить...
— Тоже мысль, — одобрил Славка. — Не обязательно ее, но... Слушай, а среди твоих клиентов еще кто-нибудь здравомыслящий есть?
Я призадумался. Тогда мне все лохами казались. Но Славка, но бабуля наша заслуженная...
— Поищем.
— А с доставкой как? Группами переправлять будем или или поодиночке?
О, действительно, вельхо у нас сейчас в паранойе — в столице вон, въезд-выезд через посты, а крупная группа чудиков бросится в глаза даже самому ленивому сторожнику самого дальнего захолустья. Они, конечно, должны были уже более-менее адаптироваться, но кто поручится? А поодиночке... тоже не вариант. Среди моих покупателей такие чудики попадались! Вспомнить только девицу с готской раскраской. И деда с пирсингом в татушках. А дама, у которой в однокомнатной квартире жили три кавказца? Не грузин-осетин, а три здоровенные такие собачищи?
— Группами. Мелкими-мелкими. Приплатим в караване, чтоб присмотр какой-никакой.
— А объяснить?
— Кого-то молитварями объявим, кого-то скорбными разумом. Как получится. Собрать бы их только... не всех же выбросило в столице!
— Причем собрать так, чтобы не подставиться самим, — напомнил неисправимый конспиратор Славка. Как же его, беднягу, драконы заинструктировали!
Он прав, конечно, но как собрать попаданцев, не показывая себя как попадан... о!
— Реклама!
Секунду напарник смотрел непонимающе, потом черные глаза хищно прищурились — дошло.
— Ты имеешь в виду...
— Ну да! Мы ведь сейчас будем рассылать товары по разным городам — через драконоверов и обычных купцов. И если на стенках ящиков или на продукции что-нибудь написать по-русски....
— Не что-нибудь, а точную информацию, куда ехать и к кому обращаться! А ты только русским продавал?
Я призадумался. На инглише кое-как объясняться могу, но к туристам подхожу редко. Не мой клиент. Зато были казахи, грузин, женщина-армянка...
— Нет, но они русский знали очень прилично. Разберутся! Только купцы незнакомый язык на продукции не одобрят...
— Замаскируем под стильный узорчик! — Славку тоже охватило вдохновение. — Торговая марка, рекламный знак, словом, захотят — купят!
И мы принялись составлять текст...
"Товарищ, если ты видишь эту надпись, знай: здесь есть твои земляки. Если тебе нужна помощь, доберись до города Тирсен — на въезде "бин" есть гостиница "Кабанчик". Хозяйка приютит любого, кто скажет ей: "Москва, Пушкин, Красная площадь". Каждую пятиху мы будем приходить туда. Держись. Ты не один, и вместе мы обязательно найдем способ выбраться из беды".
Город Тахко.
Оглушительный свист взвился в утреннее небо. Небо это безобразие терпеть не захотело и скинуло мерзкий звук обратно на непутевую землю. Звук не опечалился и вместо парения под солнцем принялся ввинчиваться в уши спящих людей.
— Подъем! Подъем! — заорал сторожник. И снова засвистел, выводя такие трели, что многие в очередной раз позавидовали временно оглохшему во время штурма сотоварищу.
К весне пленные вельхо так и не стали единым, спаянным общей целью отрядом. Они не были едины и до плена, а теперь и вовсе разбились на несколько разномастных групп, постоянно грызущихся между собой. Соперничество шло за все: за более теплые места (хотя топили одинаково), за теплые вещи, за очередность в уборке, за еду... За последнее — особенно.
Кто-то не хотел работать на "дикарей", но при этом желал получать "усиленное питание", кто-то мнил себя очень сильным и хотел просто отнять еду, а не заработать, кто-то просто ненавидел — плен и пленителей, тварей из Нойта-вельхо, пославших на убой, предателей из Руки, себя, друг друга... разное бывало. Но есть хотели все. Словом, покоя не было. Зароки запрещали противиться приказам высших, так что многие попали в сложную ситуацию: если высший приказывает тебе отдать паек, то или проси защиты у другого высшего и делись уже с ним, или сиди голодным. Был еще вариант нарушить правила дикарей и получить отсидку в одиночке. Но там долго не пробудешь...
Горь считал, что лично ему повезло: он попал под покровительство Старого Дифу. Тот, хоть и любил поесть, но много не брал, ему и так хватало. С восьми человек по четверти лепешки — две добавочные лепешки выходит, чем плохо? И мед дикари дают, и рыбу сушеную... Горь сглотнул голодную слюну и прикрыл глаза, пережидая головокружение.
Беда стряслась почти пятиху назад, когда Старого Дифу в лекарню забрали. Сначала лечить, потом сказали, что старику на стройке-расчистке работать уже нельзя, будет при лекарне помогать. Горь упустил момент, когда еще можно было перейти под руку другого высшего, понадеялся, что старик сдержит обещание и передаст покровительство еще кому-то, как обещал. А потом стало поздно. Группа Пита Колючего припомнила Горю прежние отказы...
Вчера и позавчера ему удалось перекусить только супом и кашей — его дикари раздавали в "столовой", за общим столом, и следили за тем, как пленные обедают. Лепешки с кружком желтого масла, сухарики с чем-то сладким, вечернее молоко — все отбирала шайка. Пробовал не отдать — Пит, насмехаясь, не приказ отдавал, а посмеиваясь, как бы советовал, можно и не послушаться — но вечером у него появились новые соседи. А ночью его просто побили. И приказали помалкивать.
Сегодня завтрак особенно не хотелось отдавать. В честь десси, выходного дня, давали не лепешки, а какую-то особую булочку, с вареньем внутри, он никогда раньше таких не пробовал... от одного запаха голова кружится. Проклятые Зароки... ненавижу... всегда ненавидел... почему всегда он должен слушаться?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
