Тне hunter. / Охотник. Полная версия. Без вычитки.

— Ван, покорись и воссядешь со мной по правую руку и станешь мои консортом. — Кризалис склонилась над крепко сжавшим губы аликорном и провела по ним своим языком. — Вначале под нашим управлением будет Эквестрия, потом же мы захватим и весь остальной мир.

— Знаешь, что, Крзалис. — очень тихо прошептал плененный пони, заставив королеву склониться к нему. — Пошла ты в жYaYу, Кризалис. Я люблю другую.

— Ах ты неблагодарная скотина! — высшая чейнджлинг отшатнулась от черного пони, как от зачумленного. — Подвесить его на цепи за крылья! Пусть повисит, может и одумается. А теперь меня ждет возвышение! И я, наконец, рассчитаюсь, с Селестией и Луной за все те унижения, что перенес мой народ. Они увидят, что мы все аликорны!

Несколько чейнджлингов бросилось исполнять приказ королевы. Пока одни выпутывали из сетей крылья Вана, другие вытаскивали освещающие кристаллы и подсвечников и готовили цепи. Наконец все было готово, и аликорн повис на своих же крыльях, туго натянув пару цепей. Ченджлинги подвесили черного пони весьма аккуратно, затянув цепи под самое основание крыльев. Сказать, что это было больно — ничего не сказать. Казалось, что под весом те худого пони, крылья сейчас оторвутся от спины. Пепельногривый не стесняясь, орал и корчился от боли, но по мордам чейнджлингов скользнули лишь злорадные улыбки.

Кризалис хоть и с трудом, но все рано продиралась сквозь белое сияние, являющееся последним рубежом защиты артефакта. Неожиданно крики стихли, а сам же перепончатокрылый повис неподвижно, низко опустив голову. Даже грива его, против обыкновения, не развивалась, а висела неподвижно.

— Что с ним. — спросила обеспокоенная Кризалис. Ей не нравилось, что аликорн так резко затих. Не успели к черному пони подлететь несколько чейнджлингов, как он резко вскинул голову. Тел пони было по-прежнему неподвижно, но в алых газах пепельногривого светило настоящее безумие, а зловещая, хищная улыбка не предвещала присутствующим ничего хорошего. Под многочисленными.

— Ты все-таки ошиблась, Кризя. — тихий, шипящий голос пони разнесся по зале. В нем было столько безумия и жажды искоренения зла, что о даже видавшие виды чейнджлинги испуганно вздрогнули. Кризалис вспомнила этот голос. Именно так говорил Ван, во время приступа в поезде. — Зелье выкачало из меня всю энергию, но она мне и не нужна. У меня есть и другие приемы. Не зависящие от того, есть ли во мне силы или нет.

По зале разнеслось зловещее шипение:

Angelus Domini nuntiavit Mariae.

— Et concepit de Spiritu Sancto.

Ave Maria ...

Ecce ancilla Domini.

— Fiat mihi secundum verbum tuum.

Ave Maria ...

Ван наконец понял. Он ведь всегда может использовать то, что осталось из мистических знаний его мира. Не зря же он занимался их изучением. Под, сводами зала пронеслись слова экзорцизма, заставляя присутствующих чейнджлингов корчиться в приступе ужасной боли. На теле черного пони стали проступать алые руны, а сети, опутывающие аликорна, стали рассыпаться в прах. Но вот цепи не несли в себе никакой магии, поэтому рунны не могли с ними ничего подделать.

Et verbum caro factum est.

— Et habitavit in nobis.

Ave Maria ...

Ora pro nobis, sancta Dei Genetrix.

— Ut digni efficiamur promissionibus Christi.

Даже Кризалис упала на пол и попыталась прикрыть свои уши копытами, лишь бы не слышать, слов., что буквально выворачивали ее суть на изнанку. На губах же аликорна играла все та же безумная улыбка. Он продолжал:

Oremus.

Gratiam tuam, quaesumus, Domine, mentibus nostris infunde:

ut qui, Angelo nuntiante, Christi Filii tui incarnationem cognovimus,

per passionem eius et crucem, ad resurrectionis gloriam perducamur.

Per eumdem Christum Dominum nostrum. Amen.

Закончив экзоцизм, Ван осмотрел залу. По был устлан бессознательными телами низших чейнджлингов, но вот Кризалис... Кризалис уже пыталась подняться на заметно дрожащие ноги.

Ван был в растерянности. Он знал, что еще один экзорцизм произнесенный через столь малый промежуток времени, не причинит высшей чейнджлинг особых неудобств. И тут его он понял, что надо делать. Ведь если Кризалис доберется до Ключа аликорнов то Эквестрию ожидают многие и многие беды.

— Я пришел в этот мир... — громко прошипел аликорн, запрокинув голову к основанию левого крыла.

Укус. Металлический вкус своей же крови во рту. Пепельногривому казалось, что нет ничего больнее подвешивания за крылья, но он ошибался. Намного больнее, когда это крыло ты сам себе откусываешь, а весь вес, переносится на другое. Но Кризалис уже шла в направлению к Ключу аликорнов. 'Я должен быть сильным. На мне лежит ответственность за Эквестрию.'

— ...что бы охотиться на зло! — закончил однокрылый и откусил себе второе крыло.

Он упал на нескольких бессознательных чейнджлингов, что лежали на полу, но времени на отдых у него не было. Аир Найс была права, потеря крыльев вызывает адреналиновую бурю и пегас или аликорн могу не опасаться потерять сознание от боли. Спина черного пони горела огнем, а раны пульсировали тупой, ноющей болью. Ван даже не пытался подняться на ноги, понимая, что это бесполезно. Он полз к ключу прямо по телам оглушенных экзорцизмом чейнджлингов. Кризалис тоже не сдавалась. Она видела ползущего к артефакту бескрылого. Почему-то его свет пропускал, не оказывая никакого сопротивления. Вот Кризалис уже торжественно улыбается, она почти добралась до Ключа еще несколько секунд и он будет в ее копытах.

— Кризя! — королева отвлеклась на пепельногривого посмевшего назвать ее столь пренебрежительно. — Лови: In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti. Amen!

Мышцы высшей свело судорогой и чейнджлинг, не ожидавшая подобного рухнула на пол. Она быстро приходит в себя, но и Ван подобрался уже почти к артефакт. И аликорн и чейнджлинг рванули к ключу одновременно. Ван успел первым, схватит восьмиугольную пластину окровавленными губами. Копыто Кризалис мелькнуло перед самым его носом. Кризалис недоуменно смотрела на ключ, уплывший прямо у нее из-под носа и на медленно истаивающего пони, виноватого в этом провале.

— Нет, ты просто так не уйдешь! — Кризалис резко выкликнула фразу, на каком-то гортанном наречие, вложив в проклятье все оставшиеся силы и потеряла сознание. Окровавленое черное тело, с восьмиугольной пластиной в зубах медленно исчезало из залы.

Интерлюдия 10.

Спустя полмесяца.

— Октавия, я так рада, что ты исполнишь свои композиции у меня на свадьбе!

— Ох, что вы, выше величество, это для меня будет большая честь.

— А то вино, что вы мне подарили. Кажется, подобного нет даже в подвалах моего замка. Какой чудесный аромат. Может, все же разделите его со мной.

— Простите меня, принцесса Ми Аморе Каденза...

— Я же уже в который раз прошу, просто Каденс.

— Простите меня, принцесса Каденс, но я не пью перед концертом.

— Тогда я попробую немного сейчас, как ты и настаиваешь, а остальное выпьем сегодня, после твоего концерта. Что это?! Моя магия!.. Она... она пропала. Октавия, что с тобой! Октавия? Кризалис!

— Это я. Я пришла за твоим мужем, розовенькая, и всей Эквестрие. И я наконец отомщу Селестии и Луне за свои унижения!

Эпилог.

Конец старой истории и начало новой.==========

Эпилог.

Сразу после событий в кристальных пещерах.

Луна так и не смогла уснуть после случившегося ночью и Тия не нашла ничего лучше, как устроить совместную ванну. Принцессы, скрывшись от вездесущих глаз придворных, веселились в небольшом бассейне, в котором было больше мыльной пены, чем воды. Неожиданно Селестия насторожилось.

— Луна, сюда кто-то теле... — только начала солнечная принцесса, как в бассейн рухнуло материализовавшееся из воздуха, окровавленное тело.

Селестияя застыла в шоке, Луна же немедленно бросилась спасать черного единорога, который был без сознания. Он вполне мог захлебнуться. Во рту пони был стиснут какой-то фонящий магией предмет и принцесса с трудом вытащив его телекинезом отложила в сторону.

— Тия, не стой столбом! — воскликнула принцесса ночи. — Он же ранен! Я его вытаскиваю из воды, а ты осматриваешь раны.

Очнувшись от шокового оцепенения, Селестия последовала весьма разумным указаниям сестры. Пена и вода в уже окрасились в алый, но принцессам было все равно. У них прямо у копыт исходил кровью пони. Селестия хотела уж было приступить к заживлению ран, что не переставая кровоточили, как снова замерла.

— Тия, да что сегодня с тобой такое. — возмутилась синяя аликорн. — Это та ночная аномалия так на тебя повлияла?

— Нет. Его грива. — тихо произнесла Селестия.

— Что его грива?

— Посмотри на его гриву. — чуть громче ответила солнечная принцесса.

— Во имя творца! — воскликнула Луна, приподнимая копытом дымчатый локон. — Ты думаешь, что он...

-Да, Луна, он аликорн. — закончила за сестру Селестия, приступая к заживлению. — И раны весьма характерны для откушенных крыльев.

Черный пони тихо застонал явив принцессам необычайные для пони зубы. Острые, с длинными клыками.

— Но я всегда считала, что жеребцов-аликорнов не существует. — произнесла Луна, приподнимая копытом окровавленные губы бессознательного аликорна и с любопытством осматривая его зубы. — И Тия, я могу со всей уверенностью заявить, что он был перепончатокрылым!

— Это из-за фестралов, что служат в твоей страже?

— Да, уж я то насмотрелась за всю жизнь на их крылья. Может подобное строение челюсти и перепончатые крылья характерны для аликорнов-жеребцов? Почему-то этот пони мне кажется необычайно знакомым.

— Сестра, ты не о том сейчас думаешь. Гораздо важнее сейчас узнать, из-за чего он потерял свои крылья и как это связано с ночной аномалией. В то, что это совпадения, я не верю. И...

Селестию прервало громкое шипение. Обе принцессы синхронно повернули грани к восьмиграннику. На нем пузырилась кровь черного пони, губы которого были в ней изрядно запачканы.

— Ключ аликорнов! — благоговейно, в едином порыве произнесли принцессы.

В углах пластины виднелись кьютимарки Луны, Селестии, Каденс и Айс. И еще одна кьютимарка медленно проявлялась в ранее пустом углу, рядом с кьютимаркой Луны. Правильная пентаграмма, заключенная в круг.

— Он нашел ключ аликорнов и прошел возвышение! — торжественно произнесла Селестия. — Он настоящий аликорн.

— Что же с ним случилось? Тия, ты ведь уже посмотрела его память.

— Сразу же. Все очень плохо. Его прокляли и теперь в его памяти лежат ложные воспоминания. А слишком глубоко заглянуть в память аликорна не по силам даже мне. Но по проклятью мне удалось вычислить его автора. Это Кризалис.Она вновь пытается отомстить. Тут еще и свадьба Каденс и Шайнинга. Нужно увеличить стражу на улицах и даже поставить защитный купол. Думаю, брат Твайлайт с этим справится. Мы же будем поочередно дежурить, присматривая за границами.

— Тия, сейчас нужно что-то делать с этим аликорном. Мы даже имени его не знаем.

— Проклятье можно преодолеть, да и крылья вернуть. Только нужно, что бы он постоянно находился в опасных или похожих на опасные ситуации. Нужно, что бы он развивался.

— Я поняла, куда ты клонишь. Замок Полуночи. Прибежище могущественных, но немного ненормальных личностей.

— Я попрошу его лорда присмотреть за аликорном и, при случае, давать возможность восстановить крылья и память. Да и второй лорд вскоре собирается покинуть Клаусдейл.

Кусочк фанфик "Сердце лабиринта".

Это почти самое начало фика.==========

— Угораздило же тебя передвигаться таким способом, я замучилась поднимать облако! Давно бы сам научился летать. — Ворчала высшая чейнджлинг валяясь на облачке рядом с черным аликорном и смотря на звездное небо.

— Будто ты сама не знаешь, что небо это единственный более менее быстрый способ попасть в Сердце Лабиринта. Если бы мы шли о земле, то даже с проводником потратили дня три-четыре. Да и летать я почти умею. Точнее планировать. — черный аликорн, с перепончатыми крыльями и гривой походившей на клубы дыма или пепла перевернулся на спину и так же как и чейнджлинг уставился на небо. — Пэс, а давно минотавры сотрудничают с Ульем?

— С самого начала существования улья, я так думаю. Да и не все они ведут дела с нами. Многие из них и не знают о торговле пони. Нам всегда были нужна любовь, на одной крови долго не протянешь, загнешься. то у тебя, что-то особенное. Во истину, королевская.

— Работорговля... Не ожидал я встретить этого в вашем уютном мирке.

— Может ты все таки расскажешь о своем прошлом? Откуда в Эквестрии взялось такое странное создание. Не летаешь, не знаешь классической маги, совершенно другая система заклинаний, перепончатые крылья, острые зубы, странная даже для аликорна худоба...

— Я не хочу говорить о своем прошлом. Я есть — тот кто сейчас, а не тот кем был когда-то.

— О подлетаем, готов планировать? — спросила пес глядя на россыпь огоньков на земле.

— Всегда боялся высоты.

— Какой ты аликорн после этого. — упрекнула чейнджлинг.

— Такой какой есть. — огрызнулся пепельногривый, с разбегу прыгнул вниз и неловко расправил крылья.

— Да ты крыльями, крыльями махай! И всем туловищем на поворот заходи! — сквозь ветер, издевательски кричала чейнджлинг планирующему аликорну.

— Заткнись, стрекоза переросток, мне бы сейчас в штопор не сорваться, а ты мне про махай крыльями! Я и так еле их удерживаю в горизонтальном положение!

— Да я тебе говорю, левее надо брать! Не будешь же ты приземляться в самом центре Лабиринта и сверкать своей аликорность?

— Пытаюсь, я пытаюсь, меня ветром просто сносит!

— О Дискорд, за что мне это?! Тогда сворачивай в другую сторону, пусть ветер наоборот подгоняет тебя.

— Окей, понял.

Чейнджлинг и аликорн спустились к самой окраине столицы минотавров Сердца Лабиринта. Пепельногривый тут же набросил на себя серый плащ, который достал из седельной сумки. Он стал похож на необычайно худого, высокого, но все же единорога. .

Тело высшей чейнджлинг на миг окуталось зеленым пламенем и вот уже на ее месте стоит стройная белая единорожка с розовой гривой. Черный пони, лишь судорожно сглотнул. Пэс умудрялась выглядеть чертовски сексуально, лишь осознание того, что она суккуба, удерживало его от опрометчивых поступков.

— Прекрати... На... Меня... Давить... — хрипло, с угрозой прошипел единорог обнажая длинные клыки. — Ты же знаешь, что я на этот фокус не коплюсь!

— Больно надо... — фыркнула лже-единорожка, но все таки прекратила эмпатический прессинг. Она ни капли не сомневалась, что однажды сумеет поработить аликорна и тогда... Тогда ее мечты о месте королевы Улья станут реальными.

— Ты хотя бы знаешь, куда идти, с кем говорить? — спросил черный.

— Неа, я же почти не бывала за пределами Улья, до тех пор пока твой призыв не выдернул меня оттуда. — легкомысленно ответила белая.

— Я тебя не призывал, это магическая аномалия исказила мое заклинание!

— Ха... Ври больше. А по делу, думаю, нам стоит прогуляться по их рынку, наверняка пони не такие уж и частые гости в Сердце Лабиринта. Возможно, ели мы будем казаться беззащитными, нас попытаются поймать в темном переулке.