Тне hunter. / Охотник. Полная версия. Без вычитки.

Ван вновь ехал в двухместном купе. Оно было на столько похоже на то, где пепельногривый впервые втретился Тави, что он догадался о том, что Эквестрия закупает уже готовые вагоны и паровозы у грифонов. Сил развалилась напротив лже-единорога, вновь в фривольтной позе — на боку, подперев голову копытом и зхакинув заднюю ногу на ногу. На мордочке ее была прелестная улыбка. Едва поезд тронулся, она снова стала приставать к Вану с вопроами, правда в этот раз больше внимания уделялось отношениям Вана и Октавии. Видимо эта единорожка просто обожала узнавать о других пони все. Ван как только мог отнекивался, утверждая, что они не более чем друзья, но видимо слова пепельногривого не убеждали эту единорожку, а напротив лишь подтверждали ее подозрения. Тем более, после того, как она этим утром увидела прижавшуюся друг к дружке парочку. И то, что на Ване был одет плащ, ее не капли не волновало.

Волей не волей, Ван втягиваля в разговор, становившийся более откровенным. Сил все-таки была отличной собеедницей, когда не лезла в чужую личную жизнь. Оказалось, что она, как историк, неплохо разбирается в обетателях Вечнодикого леса. В итоге пони до хрипоты спорили о тех или иных сильных и слабых сторонах его обитателей. На стороне единорожки были более обширные, можно даже сказать энциклопедические знания, на стороне Вана же богатая практика. Хотя и в практической стороне, эта пони разбиралась наудивление неплохо.

За разговором время летело незаметно. Пони вышли из купе только затем, что бы перекусить в вагоне-ресторане и тут же вернулиь обратно по настояню Вана. Его все еще непокидало чувтво близкого зла.

— Я успела тут кое-что раздобыть, пока ты с Диамантом обуждали тот караван корабельщиков. — пепельногривый вновь подивился эрудированноти единорожки, которая оказывается разбирается и в цеховых знаках грифонов. Оранжевая достала из под плаща небольшую металличекую фляжку, изурашенную уже изрядно поднадоевшими перепончатокрылому шестернями. — И не смотри на меня так! Я потратила не все те деньги, что ты выделил мне и Октавии. Должны же мы как-то расслабиться!

— Что там? — угрюмо спросил лже-единорог. Ему небыло жалко потраченых кобылкой денег, но вот пить перед столь серьезным мероприятием, когда твои иснтинкты символизируют о чем-то злом поблизости, казалось как минимум глупым.

— Красное вино с прянностями. — облизнулаь кобылка, но как будто через силу. Странно.

— Я не пью. — ответил Ван, но припомнив собития в таверне и еще более раннюю тоску по Луне, на холмах около Понивиля добавил. — Ну почти не пью. И сейчас пить не буду. Я чувствую чейнджлнга или кто-то недоброго поблизоти. А с учетом того, что мы уже давно покинули столицу грифонов, оно или они едут с нами в одном поезде.

— Чувствуешь чейнджлига?! — удивленно протянула Сил. — Это как?

— Мой особый талант — это охота на зло и его уничтожение. — ответил аликорн. — А чейнджлинги явно недобрые оздания. В них еть что-то от вомпиров или суккуб. Это такие существа моей родины. Первые питаются кровью или же , куда более редко, жизненой энергией, а вторые выпивают энергию через занятие любовью.

— Может покажешь кьютимарку или все же скинешь, этот свой плащ? — спросила через-чур любопытная пони. — Я не понимаю, как он умудряется отаватья чистым, если ты даже с кобылками спишь в нем! И что за фетишь, у тебя с одеждой?

— Там откуда я родом все ходят в одежде. — с тяжелым, обреченным вздохом ответил черный пони. — Показаться без одежды считаетя неприличным и аморальным. И повторяю еще раз, с Октавией у меня ничего не было! Мы просто друзья!

— Ну да, ну да. — елейным тоном согласилась Сил. — Видела я вас егодня утром... Друзья которые просто спят на одном диване, хотя поблизости тояло еще два. И ненадо мне рассказывать сказку о том, что было холодно, все равно не поверю. А что в кобылках тебе нравится Ван?

Пепельногривый лишь в отчаяние положил копыто на свою морду. Сил же не остановилась на достигнутом, продолжая "пытать" аликорна новыми и новыми вопроами личного характера. Ван только сейчас понял, что видимо эта кобылка положиила на него глаз. Высокая, стройная, образованная. Если бы не болтливость и любопытство, то идеальная единорожка. Крылья натянули ремни, что были одеты как раз ради таких случаев, а сам же аликорн контролировал свечение рога. Он был весьма доволен идеей ремнем, теперь черный пони был подготовлен к подобным, неоднозначным ситуациям. Но едва Ван подумал о том, что бы познакомитья Сил поблже, как в его памяти мелькнул образ Луны. Это сразу же отрезвило разгорячившегося жеребца. "Предатель и бабник..." Мыслено укорил сам себя пепельногривый.

Дорога до Эпплузы заняла гораздо больше времени, чем путешетвие на дирижабле, шел уже третий, последний день поездки. Через три, четыре часа единорожка и аликорн прибудут в городок. Кроме ни, в поезде ни ехало не одного пони, лишь грифоны и алмазные псы. Само же путешествие прошло без особых проишествий, если не считать регулярных распросов и попыток соблазнить Вана со стороны Сил. Жеребец крепился, как только мог, благо у него был пособ избавления от соблазнов. Воспоминани о возлюбленнойпринцессе действовали отрезвляюще.

Но вот что-то насторожило черного пони. В его постоянное чувство близкого зла вкрались новые нотки. Было скучно, поэтому пепельногривый решил разобраться в своих ощущениях. Он улегся на кушетку и сосредоточился, пытаясь разобраться в смутных и размытых образах. Если до этого Ван ощущал зло, как что-то липкое, сладко-дурманящее, то появившееся сейчас бы обсолютно чуждым всему! Эта инаковость и чуждость даже напугали Вана, слишком уж противным это было.

— Сил, собирайся. Похоже, что-то назревает. — Ван наконец решил довериться своим чувствам. — Я чувствую, что-то изменил...

Звук близкого взрыва прервал аликорна. Подбежавшие к окну пони увидели весьма необычный отряд бегущий наперерез к составу. В нем были и землепони и алмазные псы и даже зебры. По небу летело несколько пегасов с грифонами. Их было около двух десятков. За орядом бегущим по пустыни поднималось пылевое облако. Ни одежды, ни доспехов не наблюдалось, но тела этих разумных были покрыты какими-то странными, фиолетовыми узорами, от вида которых в Ване стала разгоратья лютая ненависть. Он лишь струдом смог подавить ее. Впереди всех бежал высокий, мускулистый, гармонично сложенный белый землепони с золотой гривой. "Наверняка пользуется не малым успехом у кобылок." С некоторой завистью подумал Ван. В отличие от прочих, шкура его небыла покрыта теми омерзительными узорами. За спиной пони, в богаторазукрашенных ножнах, виднелась рукоятка меча. И снова, как и до этого, при взгляде на меч лежащий в ножнах, в черном пони стала просыпаться пугающая его самого ненависть.

— Ты куда? — растерянно спросила оранжевая кобылка, когда Ван открыл дверцу купе. Он поддался внутренниму порыву, ненависть влекла его к нападавшим.ё

— Там даже не зло, а что-то намного боле худшее. — как-будто не своим, хриплым, с шипящими нотками, голосом ответил перепончатокрылый. Он уже вышел из купе, но рослая единорожка тут же последовала за ним, прихватив их седельные сумки. Грива и хвост Вана развивалиь, хоть в вагоне и небыло никакого ветра, рог сиял алым, а пытающиеся ракрытья крылья сдерживал натянувшийся ремень. На морде черного пони стала медленно прорезаться безумная улыбка, обнажающая его зубы, но Сил даже не испугалась этого, как раньше делали другие разумные. Но вот от того, что она увидела в алых глазах лже-единорога, ей стало непосебе, а по шкуре пробежала испуганная дрожь. Та был жутковатыйц коктейл из безумия, ненависти, фанатизма и вервы в вою правоту. И все это было направлено на тех раскрашеных пони. Чейнджлинги ни разу не вызывали подобного у Вана. Снаружи снова прогремели взрывы, теперь были слышны крики грифонов. Пассажиры отнюдь не торопились вмешиваться в происходящее, испуганно сидя у окон и смотря на открывшееся им зрелище. Аликорн же пафосно продолжил. — Если присутвие чейнджлинга или чейнджлингов поблизости я мог без ообых проблем терпеть, то это... это будит во мне дикую ненависть. Я должен остановить или уничтожить носителей этого любой ценой. Ведь я пришел в этот мир, что бы охотиться и уничтожать зло!

Ван явно был не в себе, но ничего собой не мог поделать. Ненависть туманила расудок. Словно в голове обезумевшего аликорна активировалась какая-то скрытая программа. Выйдя в открытый тамбур, Ван залез на крышу вагона, помогая ебе телекинезом. Оттуда открывалась более обширная панорама. Единорожка же скрылась где-то внутри вагонов. Целью разношерстного отряда были три последних вагона. Охранники из цеха корабельшиков пыталиь отстреливаться из многозарядных арбалетов, но нападавшие были необычайно быстры и ловки, они успевали уворачиваться или даже отбивать болты. Это было невероятно, но, тем не мение, происходило на глазах взбешенного аликорна. Тот самый красавец землепони подбежал к боевой площадке, что была между основным составом и вагоном-сейфом. Невероятно длинный прыжок и он на боевой площадке. Копыта белого мелькали с умопомрочительной скоростью, а его силе могла позавидовать и гидра. Он бытро, словно играюче, вырубил охрану. Во всех его действиях было что-то театральное, словно он делал все это ради возможных зрителей, но, тем не менее, результат был на лицо. Бессознательные грифоны, один за другим валились с боевых платформ. Землепони всего лишь с некоторым трудом рвал листы брони, башен, где были закреплены паровые арбалеты. Его сила, вместе с прочность организма были протсто чудовищными. Меч же так и не покинул ножен. Белый красавец вальяжно и уверенно подошел кместу, где спецвагоны соединялись с основным составом, уже приметился сломать крепление, как получил мощную телекинетическую плюху и свалился на землю.

Прокувыркавшись несколько метров по песку землепони как ни в чем не бывало поднялся на четыре ноги. Он быстро нашел виновника его падения, благо Ван не скрывался. Ветер развивал его плащ, гриву и хвост, казавшиеся облаком дыма. Белый указал копытом Вана и его отряд сразу же сменил траеторию движения, приближаяь к вагону накотором стоял пепельногривый. Сам же белый вновь побежал к уже очищеным от охраны вагонам. Вот подбежавшая к вагону с Ваном зебра, на ходу достала зубами из своих седельных сумок какой-то бутылек и метнула в пони. Пепельногрвый успел схватить его в полете, но метнуть назад времени уже нехватило. Ваздался взрыв, плащ немного заащитил от летящих осколков, но несколько из них впились в шею и морду кожистокрылого. Глаза, не пострадавшие от осколков, были ослеплены вспышкой. Так и не проморгавшийся Ван услышал шерох рассекаемого воздуха засвоей спиной и сразу же рухнул на живот, разведя ноги в стороны. По гриве прошелся резкий порыв ветра. Немного воставновившимся зрением черный пони увидел пегаса, что заходил на второй круг. Скрип когтей по металу. С разных сторон вагона приземлилась парочка грифонов. Еще еще два пегаса и два грифона кружили над разгоняющимся составом. Только сейчас пепльногривый заметил, что машинисты разогнали паровоз, надеясь, что нападавшие выдохнутя и отстанут. Но бегущий рядом отряд все еще был полон сил. "Творец, неужели они все настолько сильны, как тот землепони?!" Грифоны уже были готовы броситься на лже-единорога, пегасы приготовились пикировать, а Ван же готовился по максимуму ипользовать единственноет свое преимущество — телекинез.

Но в неравный бой вмешалась другая сила. Казалось, что один из вагонов взорвался — из разбившихся окон стало вылетать множество чейнджлингов. Ван сразу узнал жутких существ, благо Диаманд опиал их весьма подробно. На глаз их было десятка два или три. "О да! Я был прав! Они следили за нами! Чувство зла существует, это не паранойя!" Большая часть чейнджлингов бросилась на не летающий отряд, а меньшая полетела к Вану окруженному грифонами и пегасами, которые замешкались. Пепельногривый воспользоваля этим в полной мере. Ему хватило сил дотянутьмя до лап грифонов и, сначала один, а за ним и другой, полетели с крыши вагона на песок пустыни. До пегасов же ему было не дотянуться, но те уже сражались с новыми противниками.

Обернувшись, Ван увидел, что белый землепони уже отсоединил пецвагоны и они медленно отставали от состава. Кожистокрылый тут же сорваля с места и помчался к еще не слишком притормозившим вагонам, перепрыгивая через пролеты тамбуров. Но его планам остановить белого небыло суждено сбыться. Зебра вновь бросила свою гранату, только в этот раз черный пони не заметил этого. Взрыв отбросил Вана к самому краю крыши, и он упал бы, не поддержи сам себя телекинезом. Кое-как взобравшись лже-единорог отлетел вновь, в этот раз он был атакован чейнджлингом, который врезался в вагон с зеленой вспышкой. Видимо это ущество немного просчиталось с прочностью поверхности, на которую приземлось и провалиля внутрь вагона. Вану же на этот раз не так повезло. Он упал в тамбур между вагонами, сильно ударившись головой о железный пол. Два взрыва почти подряд, потом падение с крыши вагона и удар головой... Мир поплыл перед аликорном. Потом он словно через вату услышал голос Сил. Она, что-то говоирила Вану, который пытался подняться на копыта, но тот никак не мог разобрать слова единорожки. Аликорн постепенно приходил в себя. Сосредоточив мутный взгляд, перепончатокрылый увидел, как рог кобылки окутался зумрудным сиянием, в тон ее глазам. Зеленая вспышка и на том месте где до этого стояла парочка пони оталась лишь горелое, слегка дымящеея пятно. Подоспевшие через пару минут чейнджлинги покрутились недолго у пятна и полетели в направление к Кантерлоту. Сранный отряд уже давно отстал от поезда. Свою цель они уже захватили.

Интерлюдия.

— Мой лорд, мы захватили груз, но были и некоторые сложности. Во-первых в поезде ехала пара единорогов, один из которых вмешался в дело. Высокомерные уроды... Во=-торых в одном из вагонов ехал отряд чейнджлингов. Мои парни бы уделали единорога, но чейнджлинги помешали этому. Следуя вашему указанию, я не стал вступать в конфликт с подчинеными Королевы и приказал своим отступить. Груз был уже захвачен.

— Я в курсе, Алексус, Кризалис уже связалась с посредником и возмутилась вмешательством в ее план.

— Я не знал о том, что ее планы как-то связаны тем поездом.

— Я тебя и не обвиняю, ты все сделал правильно. Она не отчитывается перед нами, поэтому пусть не удивляется тому, что наши интересы пересеклись. Этот мирок слишком тесен. К тому же Королева нам не мало должна за то зебрианкое зелье, с помощью которого она планирует провернуть свой план.

— Груз уже перепрятан. Вскоре он будет доставлен к верфи и мы сможешь начинать строительство.

— Молодец. Если ты и дальше не будешь совершать ошибок, то ты займешь одно из важнейших мест в новом, лучшем мире. Бездна изменит все к лучшем и да превознесутся достойные!

Глава 9. Степь.

Нежданно негаданно мой рассказ попал в ТОП-10 самых любимых. Я и не думал, что творчество никак не связанное с клопом и имеющее ОСа — аликорна в качестве главного персонажа, получит только высокие оценки. Специально ради этого события я упорно засел и дописал эту главу.