|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ ИНДИИ 1820-1849
Англо-Сикхские войны 1845-1849
Вооруженные силы стран мира: Общее оглавление
Вооруженные силы Индии: 1800-1819
Вооруженные силы в 1820-1829 годах
Сокращения и обозначения
После Англо-Маратхских войн почти вся Индия была завоевана англичанами. Независимым оставалось только государство Сикхов. В нем была создана боеспособная армия европейского образца. Однако после смерти Раджит-Сингха внутренние раздоры привели к разложению сикхской армии, ее поражению и окончательному завоеванию Индии англичанами.
В данной работе приводится сокращенный перевод с английского издания The Sikh Army 1799-1849. [MAA-421]
БРИТАНСКАЯ ОСТ-ИНДИЙСКАЯ КАМПАНИЯ
СИКХ (Сикхское государство) [w]
Махаралджа: Ранджит Сингх (1801-1839), Кхарак Сингх (1839), Нау Нихал Сингх (1839-1840), Шер Сингх (1841-1843),
Далип Сингх (1843-1849)
Население: 1.500.000ч
Афганское господство продолжало ослабевать по мере того, как власть Ранджита росла. Стратегически важная Пешаварская долина к западу от Инда была завоевана после победы сикхов над афганцами при Наушехре в марте 1823 года, однако на тот момент Ранджит не считал свои ресурсы достаточными для прямой аннексии региона, и он согласился на номинальную выплату дани. В результате сикхские и афганские силы в течение многих лет боролись за контроль над Пешаваром, прежде чем он был окончательно аннексирован Ранджитом в мае 1834 года.
Было две последние попытки афганцев вернуть Пешавар: в 1835 году, когда афганский правитель Дост Мохаммед Хан отступил, не желая рисковать сражением; и в 1837 году, когда его сын Мохаммед Акбар хан был вынужден уйти в отставку, несмотря на пиррову победу над сикхами при Джамруде. В этот же период подчиненные начальники Банну, Дера Гази-Хан, Дера Исмаил Хан и Кохат, также были заменены администраторами, назначенными из Лахора.
Хотя Ранджит продолжал вынашивать планы на Синд, Газни и независимые государства сикхов снг-Сатледж, все эти амбиции были сорваны договорами с англичанами, и Пешавар был последним значительным дополнением к королевству при его жизни. После его смерти в июне 1839 года границы государства сикхов простирались от Пешавара на северо-западе до реки Сатледж на юго-востоке и от Гималаев на северо-востоке до слияния рек Инд и Ченаб на юго-западе. Его население, насчитывающее около трех миллионов человек, из которых только около одной шестой составляли сикхи, примерно удвоилось с 1799 года.
АРМИЯ
Сохранение старой иррегулярной армии наряду с новыми регулярными войсками повлекло за собой разделение вооруженных сил королевства на две отдельные ветви: государственную армию и джагирдари фаудж или феодальную армию. Первые включали регулярные подразделения нового европейского образца, известные как Фаудж-и-айн, плюс центральный корпус иррегулярных войск, поддерживаемый государством, состоящий из горчурров или Каудж-и-совари (иррегулярная кавалерия) и Фаудж-и-гиладжат (крепостные гарнизоны и стража).
РЕГУЛЯРНАЯ АРМИЯ — ФАУДЖ-И-АЙН
Фаудж-и-айн или "регулярная армия" была также известна как Маудж-и-кава идан или "обученные силы", чтобы отличать ее от тех элементов государственной армии, которые все еще организованы по традиционным линиям — горчурры и Фаудж-и-киладжат, которые вместо этого назывались Фаудж-и-бекава ид (силы без тренировок) или Фаудж-и-гайр-айн (силы без правил). Будучи полностью творением Ранджита Сингха, Фаудж-и-айн также иногда называли Кампу-и-мвалла (буквально "возвышенный лагерь", что означает собственную армию Махараджи). Фаудж-и-айн вскоре стал наиболее эффективным подразделением армии сикхов и в конечном итоге включал пехоту, артиллерию и кавалерию.
С самого начала пехотные батальоны фауж-и-айн свидетельствовали о своих иностранных корнях, называясь палтан, искаженное французское слово peloton ("рота"). Самые ранние палnны были маленькими, их размер, вероятно, определялся не только ограниченными способностями их ранних инструкторов (все из которых, похоже, ранее занимали звания не выше капрала, будь то на службе у Холкара, Синдии или ОИК), но также трудностью получения желающих новобранцев, поскольку пенджабцы, презирая службу в пехоте, не желали подчиняться строевой подготовке в европейском стиле.
Для посторонних глаз эти ранние подразделения были явно невпечатляющими. Пять, которых видел Чарльз Меткалф в 1808 году, состояли всего из 200-400 человек каждый, вооруженных мечами и смесью европейских мушкетов и традиционных фитильных замков. Мужчины также не были одеты в форму, Меткалф заметил, что единственным отличительным элементом их одежды был алый тюрбан. Эти подразделения были настолько малы, что даже не подразделялись на роты. Потребовалось еще около десяти лет, чтобы батальоны выросли до более впечатляющих размеров, и еще больше времени, прежде чем они достигли чего-то, приближающегося к постоянному размеру.
В период с 1810 по 1820 год их численность обычно составляла от 200 до 800 человек, большинство из которых состояло примерно из 400-600 человек, разделенных на от восьми до 11 рот. Офицеры батальона в 1818 году состояли из кумедана (коменданта), адъютанта (адъютанта), махзора (майора, квартирмейстера батальона), хакима (хирурга), нагиба (адвоката), мунши (писца, секретаря или переводчика) и мутассади (бухгалтера, клерка или контролера) — последние два отвечали за обязанности, связанные с составлением списков и управлением и распределением заработной платы подразделения. Каждой ротой, разделенной на две части, командовал субедар (капитан) или иногда джамадар (лейтенант), которому помогали два хавилдара (сержанта), два найка (капрала) и тамбурчи (барабанщик).
Фаудж-и-айн продолжал расти, отражая расширение самого государства сикхов. В 1812 году насчитывалось девять батальонов, а к 1814 году — 12. Согласно сохранившемуся дневнику сикхов, к 1815 году насчитывалось 14 батальонов, а к 1821 году — 16; но официальные источники сообщают только о 13 батальонах общей численностью 7750 человек в 1819 году и 14 батальонах в 1821 году. К 1823 году насчитывалось 17 батальонов общей численностью около 11.680 человек.
Европейские инструкторы были представлены Ранджитом Сингхом в 1820-х годах, и впоследствии они повлияли на развитие организации подразделений. К концу десятилетия численность батальона увеличилась в среднем до 700-900 человек (хотя фактическая численность варьировалась от 600 до 1100 человек). В 1830-х годах в большинстве батальонов насчитывалось в среднем 600-800 человек, но в самых крупных, которые можно было найти в списках на оплату в 1832-39 годах, насчитывалось 1150 человек. Численность подразделений Фаудж-и-айн продолжала колебаться даже в последние несколько лет королевства, в 1840-х годах численность батальонов составляла от 350 до 1200 человек, сохранившиеся данные показывают, что большинство из них составляли от 800 до 1000 человек, но британские офицеры во время Первой сикхской войны (1845-46) считали, что "600 человек составляли полную эффективную численность каждого батальона".
В 1820-х годах европейские инструкторы стали называть батальоны "полками", и некоторые подразделения были объединены в пары, чтобы сформировать два батальонных полка для административных целей. Однако в большинстве случаев батальоны продолжали действовать как отдельные подразделения. Полками с одним батальоном поначалу продолжали командовать кумеданцы, в то время как полками с двумя батальонами командовали полковники; но вскоре полковники стали обычным явлением, когда они также командовали полками с одним батальоном — кумедан, в подразделениях, которые сохранили один, затем стал вторым в команде. Другие офицеры командного звена батальона теперь состояли из аджутана, махзора, мунши, мутассади и гранти, последний из которых был батальонным капелланом. Хотя были некоторые исключения (такие как гуркха палтан), большинство батальонов были названы в честь их командира.
Стандартизированная организация подразделений была новшеством европейских инструкторов армии. Самое позднее к 1828 году батальоны обычно делились на восемь рот, независимо от их численности. Роты номинально состояли из 100 человек (плюс офицеры), первоначально организованных в две секции, но позже в четыре. Каждой ротой командовал субедар, с двумя джамадарами, сарджаном (старшим сержантом) и фурией (от французского слова фурье, или сержант-квартирмейстер), каждой секцией командовали хавилдар и нак. Теоретически в каждой роте также был тамбур-мажор, горнист, трубач и два или более барабанщика. Очевидцы также упоминают об использовании флейт, в то время как в некоторых батальонах были целые оркестры.
Появление рангов сарджана и фурии с 1818 года, несомненно, было прямым результатом французского влияния после наполеоновских войн. Одновременное исчезновение хакима и нагиба с 1818 года, возможно, было следствием нехватки квалифицированных людей. Наряду с адъютантом сарыджан и фурия, по-видимому, действовали главным образом в качестве помощников командира роты.
В дополнение к своей боевой численности каждый батальон имел небоевое учреждение, состоящее из наемных слуг, называемых амла, в идеале они должны были состоять из четырех гарьяли (хранителей времени, ответственных за отбивание часов на гонге); четыре джанда бардара (знаменосцы, по одному на две роты, ответственные за уход за знаменами батальона); девять халаси (кувшины для палаток); 16 сакгас (водоносы, по два на роту); 16 лангри (повара, по два на роту); восемь бельдаров (саперы).); девять сарбанов (погонщиков верблюдов, отвечающих за багажных верблюдов батальона) и харкара (посыльный или гонец). Кроме того, батальоны в полевых условиях сопровождались поездом ремесленников, включая кузнецов, каменщиков, портных и тому подобное.
Дисциплина, по общему мнению, была суровой, "ротанг [трость] щедро применялся за незначительные проступки". В 1838 году У.Г.Осборн сообщил, что старшие офицеры избивали младших офицеров, а младшие офицеры избивали солдат. Незначительные нарушения, однако, в основном наказывались штрафами, дополнительными обязанностями, понижением в должности или тюремным заключением; но более серьезные нарушения могли быть наказаны увольнением со службы, клеймением и нанесением увечий или удалением рук, ушей и/или носа нарушителя. Однако смертной казни не было.
Жалованье в Фаудж-и-айне была выше, чем в ОИК. Она могла выплачиваться различными способами, но ежемесячная денежная выплата в конечном итоге стала нормой. Однако, реально жалованье редко выплачивалась ежемесячно — задержки с выплатой были характерной чертой службы в каждом подразделении армии сикхов; задолженность по выплате могла составлять от четырех месяцев до двух лет, а задержка от шести до 12 месяцев была обычным явлением. Удивительно, но во время правления Ранджита Сингха это вызвало меньше проблем, чем можно было ожидать, поскольку, как объяснил Чарльз Массон, "войскам не платят вовремя, но они уверены, что получат всю задолженность один раз в течение года". Однако ситуация ухудшилась в 1840-х годах, когда в результате просрочки зарплаты произошли многочисленные дезертирства и мятежи. Средние ставки ежемесячной платы пехоты во время правления Ранджита составляли: Сипай: 7-8,5 рупий, Наик: 10-12 рупий, Хавилдар: 12-16 рупий, Джамадар: 15-20 рупий, Субедар: 20-35 рупий, Махзор: 25-50 рупий, Адъютант: 30-55 рупий, Кумедан: 60-125 рупий, полковник: 250-325 рупий, генерал: 375-450 рупий. Кавалерийский совар получал 20-26 рупий, рисалдар, 35-50 рупий; и артиллеристы получали почти такую же плату, как пехотинцы.
Сохранившиеся записи свидетельствуют о том, что численность пехоты Фаудж-и-айна продолжала увеличиваться на протяжении 1830-х годов, с 21 батальона в 1831 году до 31 к 1838 году, в общей сложности около 20.000 человек на первую дату и почти 27.000 на вторую. Несколько других современных источников оценивают их силу еще выше. Например, в 1835 году газета "Дели Газетт" сообщила о существовании 34 батальонов, еще 12 находились в процессе формирования. В том же году У.Л.Макгрегор увидел официальные записи сикхов, в которых перечислялось 35 пехотных батальонов "Айен". В 1836 году другой посетитель сообщил о 40 батальонах, каждый из 1000 человек; но в 1838 году лорд Окленд сильно переоценил численность регулярной пехоты сикхов в 70 батальонов. Уильям Барр подсчитал, что в 1839 году насчитывалось 50.000 регулярных пехотинцев, что фактически не достигалось до середины 1840-х годов. Такие преувеличенные заявления, наряду с вполне реальным ростом военной мощи Ранджита Сингха, отражали растущую напряженность, которая в настоящее время существовала между сикхами и их британскими соседями.
Действительно, к концу правления Ранджита парад его регулярной пехоты стал потрясающим зрелищем для британских дипломатов и офицеров. Противореча пренебрежительным взглядам, выраженным в официальных публикациях, сестра лорда Окленда Эмили Иден откровенно записывает реальное мнение таких посетителей после парада, наблюдавшегося в декабре 1838 года. Она написала, что они сочли сикхов "такими же дисциплинированными, довольно хорошо одетыми" и способными повторить те же военные движения "и некоторые другие, гораздо более сложные", что и британско-индийские войска, присутствовавшие на этом мероприятии. "Никто не знает, что сказать по этому поводу, — добавляет она, — поэтому они ничего не говорят, кроме того, что уверены, что сикхи убежали бы в настоящей драке. Это печальный удар по нашему тщеславию!"
Французские связи
Хотя Ранджит Сингх с самого начала нанял иностранных военных советников, поначалу среди них было мало выходцев с Запада. Самый первый европеец, которого он нанял, — британский дезертир по имени Прайс — был принят на службу в 1809 году, и за ним, вероятно, последовала горстка других в течение следующих десяти лет; но большинство первых иностранных инструкторов Ранджита были индийцами и англо-индийцами, это изменилось с завершением Наполеоновских войн в 1815 году, что привело к избытку опытных солдат, готовых продавать свои услуги иностранным властителям. В 1820-х и 1830-х годах неуклонно растущее число из них нашло свой путь на службу сикхам.
Учитывая растущую вероятность столкновения с британцами, Ранджит, прежде всего, думал о том, чтобы нанимать французов и итальянцев, когда он мог, особенно тех, кто служил при Наполеоне. Действительно, британские агенты полагали, что возвращение одного такого офицера во Францию в отпуск в 1834 году сопровождалось конкретной просьбой Ранджита к королю Луи-Филиппу о дополнительных французских офицерах для его армии. Тем не менее, британских и англо-индийских офицеров и дезертиров продолжали брать на службу (в конце концов, они были наготове), и другие национальности не оставались без внимания.
Хотя их точное число неизвестно, к концу правления Ранджита, возможно, было около 50 иностранных офицеров, в то время как некоторые современные авторитеты упоминают цифры до 100 и даже 200, согласно Дж. Д. Каннингхэму, примерно в 1843 году их было 32, в то время как Г.К. Смит и Александр Гарднер (сам один из них) упоминают 39 таких людей, Из этих итогов, Смит говорит, что 12 были французами, 7 англо-индийцев, 4 британца, 4 итальянца, 3 американца, 3 немца, 2 грека, 2 испанца, 1 пруссак и 1 русский. В то время как Гарднер говорит, что там было 13 французов, 7 "англичан", 6 англо-индийцев, 4 итальянца, 2 американца, 2 грека, 2 испанца, 2 русских и 1 немец. Все, кроме одного из так называемых "американцев", нанятых в то или иное время, на самом деле были британскими дезертирами, пытавшимися скрыть свое происхождение.
Многие иностранцы, работавшие на Ранджита Сингха, были сомнительными личностями сомнительного происхождения, но другие сделали безупречную военную карьеру, особенно французские и итальянские офицеры (которые, следовательно, описываются как "державшиеся в стороне от представителей других национальностей"). Главными среди них были четыре бывших наполеоновских офицера: Жан-Франсуа Аллард и Жан-Батист Вентура, нанятые в 1822 году, и Паоло ди Авитабиле и Клод Огюст Корт, нанятые в 1827 году. Хотя Ранджит считал большинство своих иностранцев не более чем высокооплачиваемыми и не совсем заслуживающими доверия сержантами по строевой подготовке, эти четверо, по крайней мере, оказали значительное влияние на развитие его армии, особенно в совершенствовании его артиллерии и создании элитного Фаудж-и-хаса.
Излишне говорить, что с их иногда огромными зарплатами (большинство из них получали от 300 до 800 рупий в месяц, а Алларду и Вентуре платили 3000 рупий) и предоставлением им поместий и административных должностей (Вентура и Авитабиле были назначены губернаторами провинций), иностранные офицеры Ранджита не были популярны среди сикхских сардаров. Еще в 1833 году один английский посетитель заметил, что чувства сардаров по отношению к ним были таковы, "что положение этих офицеров было очень опасным и деликатным в случае смерти Ранджита Сингха". Их личная безопасность была еще более поставлена под угрозу, когда в годы анархии, последовавшей за смертью Ранджита, части армии поддержали того или иного претендента на трон, и несколько иностранных офицеров были убиты их собственными войсками.
Поэтому неудивительно, что многие иностранцы уехали, поскольку политическая нестабильность в стране усилилась, особенно после убийства Махараджи Шер Сингха в 1843 году (Вентура, Корт и Авитабиле уехали на этом этапе; Аллард умер в 1839 году). Доверие сикхов к оставшимся иностранцам ослабевало по мере того, как возрастала неизбежность войны с англичанами. В июне 1844 года советники махараджи Далипа Сингха "заявили, что офицеры из Восточной Индии и Франции, служившие в нескольких ситуациях в войсках сикхов, дезертируют, когда произойдет сражение с англичанами, и поэтому их лучше немедленно уволить". Большинство из них были соответственно уволены, наиболее заметными из немногих исключений были англо-индийцы Джон Холмс и Генри Чарльз ван Кортландт, а также испанский инженер по имени Хербонс, несколько других впоследствии были уволены — вновь зачислен, в том числе офицер французской кавалерии по имени Генри Мутон и английский артиллерист Ричард Поттер.
Известно, что только три иностранных офицера — Хербонс, Мутон и Поттер — служили на поле боя против британцев во время войн с сикхами, но есть несколько менее значительных личностей — из тех, кого Генри Лоуренс описал в 1845 году как "дезертиров и бродячих франков"... получающий десять шиллингов в день" — записаны как убитые или захваченные англичанами, в том числе некий Барлоу, бывший 44-й пехотный, убитый при Ферозешахе; и Бойл и Лэрди, два EIC. дезертиры, убитые в битве при Собраоне.
Пункт Лахорского договора, составленного в 1846 году после Первой сикхской войны, предписывал, что отныне ни один европеец или американец не мог поступить на службу к сикхам без разрешения британцев. После этого в Пенджабе осталась лишь горстка иностранных офицеров — Джон Холмс, убитый своими собственными мятежными войсками в октябре 1848 года, был последним из них.
Королевская армия — Фаудж-и-хас
Хотя дисциплина и подготовка в европейском стиле были введены в сикхской армии задолго до прибытия Алларда и Вентуры в 1822 году, именно они привнесли в систему "умеренную степень точности и полноты". Им были предоставлены почти неограниченные полномочия по организации новых подразделений, и они консультировались по вопросам продвижения по службе и назначения своих офицеров. Ранджит приказал командирам своих существующих батальонов Фаудж-и-айн перенять французские методы обучения и тренировки вместо ранее применявшейся британской системы, и любое противодействие со стороны его сардаров было наказано. На самом деле, однако, изменение было постепенным и никогда не завершалось, поскольку еще в 1838 году по крайней мере два или три батальона продолжали обучаться по британскому образцу.
Всего через два месяца после их прибытия Аллард и Вентура создали элитную Каудж-и-хас или `королевскую армию', независимую бригаду, которая должна была стать известной как Иранский кампу или "Французский легион". Аллард был одновременно назначен командующим всей кавалерией фаудж-и-айна, включая кавалерию легиона. Пехотный элемент легиона поначалу состоял всего из двух батальонов (Палтан Хас и Палтан Дева Сингх) общей численностью около 1200 человек. В июне 1823 года был добавлен третий батальон (гуркха палтан), увеличивший численность пехоты примерно до 2000 человек, за которым в 1824 году последовал четвертый батальон (Палтан Шам Сота).
Все приезжие британские офицеры прокомментировали французскую муштру легиона. Осборн заметил в июне 1838 года, что его пехота "работает в три шеренги и делает все под барабанный бой, в соответствии с французской модой". Все слова команды отдавались по-французски, а французское вдохновение легиона еще больше подчеркивалось его трехцветными флагами, увенчанными имперскими орлами. Эти флаги отличались от своих наполеоновских аналогов только надписями персидским шрифтом, чаще всего "дег тег фатех" ("котел, меч, победа"), девиз Халсы, Клод Корт записывает, что Ранджит Сингх "не видел вреда" в принятии Вентуры и Алларда таких флагов, "зная, что мы все сражались под флагом Наполеона I".
Показатель эффективности французской подготовки корпуса можно увидеть в комментарии Осборна о том, что его войска могли стрелять "с большей точностью и регулярностью, как залпами, так и одиночными выстрелами, чем любые другие войска, которые я когда-либо видел". После сикхских войн ветераны кампаний на полуострове и Ватерлоо высказали мнение, что огонь легиона был "как лучше поставлен, так и лучше нацелен, чем огонь пехоты Наполеона".
Излишне добавлять, что Фаудж-и-хас вскоре стал лучшим обученным, лучше всего одетым, лучше вооруженным и лучше оснащенным корпусом сикхской армии. Он служил в Наушехре (1823); в Дера Исмаил-хане, Мултане и Пешаваре (1837-39); при завоевании Кулу и Манди (1841); и во время Первой войны сикхов (1845-46). Его численность достигла примерно 5500 человек к концу 1830-х годов и была почти такой же в начале войны с Англией в 1845 году, когда он насчитывал 3176 пехотинцев, 1667 кавалеристов и 855 артиллеристов с 34 орудиями. К этому времени Палтан Кхас насчитывал 820 человек, гуркха Палтан — 707, Палтан Дева Сингх — 839 и палтан Шам Сота — 810. Его кавалерия теперь состояла из "Гренадерского полка" (730 человек), Первых драгун (750 человек) и "отряда лейб-гвардии", предположительно королевских улан (187 человек).
Из-за других обязательств Легион Алларда фактически (и фактически после его смерти в 1839 году) находился под командованием Вентуры до его отъезда во Францию в 1843 году. Затем его сменил его заместитель Диван Аджудия Прашад (племянник Дивана Ганги Рама), который командовал Фаудж-и-кхасом во время Первой войны сикхов.
Другие бригады
Постепенная организация Фауж-и-айна в бригады в 1820-1830-х годах была очевидным следствием европейского влияния. Французский легион или Французский Кампу, созданный в 1822 году, был первым; и примерно в 1827 году за ним последовал Кампу Омс, состоящий из пяти пехотных батальонов и одного кавалерийского полка под командованием испанца по имени Омс, который умер в 1828 году. К 1830 году Авитабиле и Корт также командовали бригадами, каждая из которых состояла из трех батальонов и нескольких орудий. Только в 1831 году мы сталкиваемся с таким общевойсковым корпусом, которым командует панджабец, когда Джеймс Скиннер записывает, что видел бригаду, возглавляемую одним Навабом Амир-ханом, из двух или трех пехотных батальонов, 2000-3000 кавалерии (гораздо более вероятно, 200-300) и "немного" артиллерии. В конце концов, в 1835 году для остальной части Фаудж-и-айна была принята бригадная структура.
Не существовало жестких правил, определяющих предпочтительную численность и состав бригады. Чаще всего, однако, они состояли из трех или четырех пехотных батальонов, отряда кавалерии (обычно от роты до полка), одной или — реже — двух артиллерийских батарей, роты бельдаров (саперов) и собственного комиссариата. У некоторых, однако, не было ни оружия, ни кавалерии, в то время как другие включали отряды "иррегулярных войск" (фактически обученные войска ведущих ягивдаров или феодальных землевладельцев — см. Ниже). Весь корпус обычно насчитывал около 4000-5000 человек и 10-25 орудий.
При их первоначальном введении в 1835 году, вероятно, было восемь бригад (включая Fauj-khas), поскольку большинством бригад командовали генералы, и Ранджит Сингх создал восемь генералов, когда он ввел звание в 1836 году, это были Вентура, Корт, Аджит Сингх, Гуджар Сингх, Рам Сингх, Те) Сингх, Миср Сукх Радж и Миан Удхам Сингх (Аллард был в отпуске во Франции). Однако к 1845 году насчитывалось 12 бригад (а также множество независимых батальонов и батарей), и командиры некоторых из них были простыми полковниками.
В 1838 году Ранджит планировал создать "Английскую бригаду" по тому же принципу, что и Французский легион, и, предположительно, в качестве противовеса ему. Им должен был командовать Мэтью Форд, бывший казначей британского 16-го пехотного полка (из которого он дезертировал в 1837 году), а впоследствии командир батальона в бригаде Авитабиле. Форду было поручено "сформировать бригаду, которая будет называться Английской бригадой, и состоять из его собственного батальона, батальона Кортландта, и еще одного, который будет собран". Однако этот план так и не осуществился, и Форд был убит своими же войсками в 1841 году.
До середины 1840-х годов не существовало уровня организации выше уровня бригады, и отдельные бригады фактически были независимыми командованиями. Однако в 1844 году было предложено создать четыре дивизии, а в ноябре следующего года британская разведка сообщила о существовании семи дивизий численностью около 8000-12.000 человек в каждой. Подробная информация представлена о составе только трех из них. Одна состояла из 4000 всадников и двух пехотных бригад под командованием Шама Сингха Атаривалы; другая состояла из 4500 всадников и двух пехотных бригад под командованием Раджи Лала Сингха; и третья, из 1000 всадников и четырех пехотных бригад (включая одну из "иррегулярных") под командованием Сардара Теджа Сингха.
Командующие армиями назначались на временной основе на время каждой кампании и получали столько батальонов, бригад или дивизий, сколько считалось необходимым для выполнения поставленной задачи. Поначалу не было и верховного главнокомандующего; Ранджит Сингх сохранял этот пост в своих руках до 1826 года, когда он перешел к очевидному наследнику Хараку Сингху, который занимал его до своей смерти в 1840 году.
Регулярная кавалерия
В армии Халса было три вида кавалерии: регулярные войска, горчурры и джагирдари.
Регулярная кавалерия впервые упоминается в 1819 году, когда она зарегистрирована как состоящая всего из 837 человек, организованных в три раджмана (полка). Четвертый полк был добавлен в 1821 году, реальные улучшения в этом подразделении начались только с назначением Жан-Франсуа Алларда командующим регулярной кавалерией в 1822 году, поскольку именно он ввел обучение и тактику в европейском стиле (откуда регулярные кавалеристы были известны как "французские совары"). Однако Ранджит Сингх гораздо больше заботился о повышении качества своей пехоты и артиллерии и считал, что его многочисленные горчурры и джагирданские всадники исключали необходимость в значительных регулярных кавалерийских силах. Кроме того, его подданные демонстрировали явное нежелание записываться в ряды регулярной кавалерии, предпочитая нести конную службу в традиционном сикхском стиле.
Лишенная средств, официальных интересов и общественного энтузиазма, регулярная кавалерия оставалась явно второсортной даже в конце правления Ранджита. Например, в 1838 году Осборн описал отряд как "людей всех возрастов, плохо выглядящих, плохо одетых и еще хуже скакавших верхом... Ни внешне, ни в действительности их нельзя сравнить с пехотинцами Панджаба. Одна из причин этого заключается в том, что Ранджит лично проверяет каждого новобранца для своей пехоты, в то время как кавалерия обычно набирается из последователей сардаров, и большинство из них обязаны своим назначением благосклонности и интересу больше, чем физической форме и способностям".
Как мы видели, первые два полка европейского образца (Рейман Хас Лансия и Раджман Дарагун Анвал) были сформированы Аллардом в 1822 году. В течение следующих нескольких лет было создано еще несколько полков: к 1823 году существовал второй драгунский полк, а к январю 1827 года — еще один уланский полк. Среди других были Раджман шейх Камар уд-Дин, Раджман Гулаб, Раджман Акал и подразделение, упоминаемое в британских источниках как "Гренадерский полк'. Все они, по-видимому, были обучены и экипированы как драгуны, поскольку описание регулярной кавалерии Халсы в 1838 году описывает ее как состоящую из двух полков улан и шести драгун. (Однако, написав в 1829 году, Массон считал, что все, кроме улан и двух полков, специально обозначенных как драгуны, эквивалентны легкой кавалерии.) В 1836 году был издан приказ о создании двух кирасирских полков, хотя это, по-видимому, было достигнуто только в 1839 году.
Нарушения в финансировании привели к тому, что некоторые полки влачили не более чем мимолетное существование, и гарантировали, что большинство из них постоянно оставались в дефиците. Полки демобилизовавались и переформировались почти по прихоти, в 1824 году было четыре полка, семь в 1828 году, восемь в 1829 году, шесть в 1830 году и пять в 1831 году, в то время как посетитель написал в 1834 году, что "из кавалерийских полков, созданных М. Аллардом, остался только один, остальные были распущены", Тем не менее, к 1838 году снова было восемь полков, десять в 1839 году, 12 в 1843 году, восемь в 1844 году, 15 в 1845 году и семь в 1847 году, Их индивидуальные силы могли одинаково сильно различаться, от ста человек до тысячи, самым маленьким из зарегистрированных был Рейман Гобинд, который в 1839 году насчитывал всего 98 человек. Однако в 1830-х годах численность большинства полков составляла где-то 200-500 человек, а в 1840-х годах — 250-700. Британцы считали, что типичный сикхский кавалерийский полк состоит из 600 человек.
Полки носили либо версии европейских названий (драгунский, гренадерский и уланский), религиозные названия (полки Акал, Рам и Гобинд), либо были названы в честь их командиров. Более крупные полки были разделены на различное количество рисал или войск в зависимости от их численности. Штат полка состоял из полковника или кивмедана (или обоих), адъютанта, махзора, мутассади, мунши, гранти и трубача. Каждая рисала состояла из рисалдара (капитана), двух джамадаров, нишанчи (прапорщика), санджана, четырех хавилдаров, четырех найков, двух трубачей и чаще всего где-то от 150 до 200 человек. Небоевое подразделение полка теоретически состояло из четырех часовых, четырех знаменосцев, девяти перевозчиков палаток, пяти кузнецов, четырех плотников, восьми саперов и девяти водоносов.
Какого бы уровня эффективности ни достигла регулярная кавалерия (большинство британских наблюдателей считали ее минимальной), она в значительной степени исчезла после смерти Алларда в 1839 году. Конечно, регулярные полки впоследствии были сочтены британцами настолько неактуальными, что к началу Первой Сикхской войны в 1845 году некоторые считали, что вся армия была упразднена. Конечно, это было не так, и регулярная кавалерия фактически достигла своей наибольшей численности в 1845 году; но когда дело доходило до войны с англичанами, регулярная кавалерия сикхов неизменно оказывалась неспособной противостоять "стремительной атаке европейских драгун".
КАВАЛЕРИЙСКАЯ АРМИЯ — ГОРЧУРРА ФАУДЖ
Фаудж-и-совари или "кавалерийская армия" была более известна в народе как Горчурра фаудж. Термин Горчурра означал просто "всадник" и широко использовался в Пенджабе для описания иррегулярной кавалерии в целом, в административных терминах Халсы, однако, он конкретно обозначал тех иррегулярных всадников, которые получали жалованье от государства, в отличие от тех, которые содержались феодальными сардарами. На самом деле эти два типа мало отличались друг от друга ни организованностью, ни отсутствием дисциплины.
Горчурры Фаудж-и-совари были разделены на горчурра кхас (королевские горчурры) и мислдар соваран. Первый представлял собой единый полк, который в конечном итоге насчитывал около 1600-2000 человек, состоящий преимущественно из выдающихся сардаров и их родственников, и был самым первым подразделением постоянных войск, созданным Ранджитом Сингхом. Впоследствии к нему присоединился второй полк под названием Ардали Хас (Королевские санитары), который, по-видимому, был аналогичного состава и численности. Горчурра Кхас и Ардали Кхас часто описываются иностранцами как "телохранители Махараджи", которые были очень впечатлены их яркой внешностью и приподнятым настроением и считали их "элитой армии", превосходящей даже французский легион.
Мислдар соваран состоял вместо войск, принятых на службу махарадже либо после смерти их феодального сюзерена, завоевания соседней провинции, либо поражения конкурирующего мисидара по мере расширения государства сикхов. Неудивительно, что их численность неуклонно увеличивалась на протяжении всего существования королевства сикхов, и вскоре они составили большую часть фау-и-совари.
В целом численность горчурры в 1813 году составляла всего 374 человека, но к 1817 году увеличилась до 2464 человек; к 1823 году — до 7300 человек; к 1838 году — до 10.795 человек; и к 1843 году — до 14.383 человек. По британским оценкам, в январе 1845 года их численность составляла 30.000 человек, но сохранившиеся записи сикхов показывают, что их было, вероятно, не более 22.000.
Тот факт, что горчуррам платило государство, заставил некоторых считать их "регулярными" войсками, хотя они никогда не проходили никакой подготовки или дисциплины. Первоначально их жалованье принимало форму земельных наделов, называемых джагирами, но к 1813 году некоторым начали выплачивать монетами; Амбиции Ранджита Сингха состояли в том, чтобы заменить денежную плату всем их джагирам и тем самым поставить всю силу Горчурра на более регулярную основу. Горчурры, тем не менее, сначала возражали против получения зарплаты наличными, считая, что это унижает их до статуса наемников.
К 1821 году около 5000 горчурр выплачивались наличными, но потребовалось еще несколько лет, чтобы большинство из них перешло на новую систему. К 1840 году 10.559 было выплачено наличными и только 1210 в долларах США, в то время как к 1845 году эти цифры составили 19.626 и 1613 соответственно. Джагиры обычно стоили около 400-600 рупий в год, в то время как заработная плата наличными начиналась примерно с 250-300 рупий. Большинство кавалеристов Горчурры получали более высокую зарплату, чем их коллеги из авуж-иана, но должны были сами обеспечивать себя оружием, лошадьми и провизией. Недостающие предметы оборудования были предоставлены государством или сардаром, в компании которого они служили, но стоимость была возмещена из их платы в рассрочку.
Организация Горчурра состояла из подразделений, называемых дерахами ("лагерями"), которые в основном назывались в честь их первоначального лидера или, иногда, места их происхождения. Различаясь по численности от 150 человек до 2800, эти подразделения были разделены на эскадроны одинаковой численности, все еще известные под старым названием мисалей. Каждый обычно состоял из членов одного клана под руководством своего собственного вождя, которого обычно называли его рисальдар. Самые маленькие мисали состояли не более чем из полудюжины близкородственных родственников, но в большинстве было где-то от 15 до 75 солдат. Начиная с 1835 и далее, к некоторым дерахам были прикреплены отряды поворотных пушек, установленных на верблюдах.
Командир дераха был сардаром, не имевшим особого звания, его статус и жалованье полностью зависели от численности его подразделения. Ему помогали один или несколько кумеданов и махзоров (примерно из расчета один кумедан на 70-300 с лишним и один махзор на двух до восемь хумеданов), другой сотрудник дераха вакиль (агент сардарса, который поддерживал связь с правительством), нишанчи, даунса наваз (главный барабанщик), харкара, дафири (писатель), один или несколько мунши, мутассади и несколько барабанщиков, знаменосцев, хранителей времени и гранти.
Хотя дерахи были независимыми подразделениями и у них не было общего командира Горчвра, в 1822 году самые маленькие из них были объединены в более крупные подразделения, которые были переданы под командование выдающихся сардаров. Этот процесс продолжался на протяжении 1830-х годов, так что к 1845 году насчитывалось всего 17 дерахов. Однако эта консолидация была в основном административной мерой, и составные дерахи, из которых состояли такие подразделения, на практике оставались в значительной степени автономными.
АРТИЛЛЕРИЯ
Впервые организованная в 1804 году артиллерия была разделена на три части: топхана калан (тяжелые орудия), топхана хурд (легкие орудия) и замбурхана (вертлюги), за каждую из которых отвечал отдельный чиновник, называемый дарога (суперинтендант). Эта структура превратилась в отдельный артиллерийский корпус в 1810 году, когда Гаус-хан был назначен дарога-и-топхана. Этот корпус назывался Топхана-и-хас, или иногда Топхана-и-мубарик.
Тяжелые орудия классифицировались как gavi (запряженные волами), а более легкие — как aspi (запряженные лошадьми). В 1811 году была добавлена одна дера, или батарея конной артиллерии, которой командовал Мазхар Али Бег. Всего насчитывалось 39 орудий, из которых 17 были гави и шесть аспи; пять оставшихся составляли батарею конной артиллерии, а остальные 11 были прикреплены к шести пехотным батальонам Фаудж-и-айн из расчета — обычно — два орудия на батальон, кроме того, имелось шесть мортир (губары) и 86 замбураков, организованных в два отдельных дераха, Дополнительные орудия и замбураки можно было найти в различных фортах королевства.
В 1814 году первая батарея конной артиллерии, к настоящему времени состоящая из шести орудий, была переведена в Фаудж-и-айн, а вторая, из 15 орудий, была поднята под командованием Хахи Бахша. Гаус-хан умер в том же году, и его сменил на посту главного командующего артиллерией Миср Диван Чанд, в то время как командование Топхана-и-хас перешло к сыну Гаус-хана султану Махмуду хану, возможно, с кончиной Гаус-хана была связана реорганизация артиллерии в 1814 году в батареи конной артиллерии (топхана аспи), батареи волов (топхана гави), батареи слонов (топхана фили, особенно полезная в горной местности) и батареи верблюдов замбурака (фопхана шутри). К 1821 году в Фаудж-айне насчитывалось пять батарей конной артиллерии, к 1823 году их число увеличилось до шести, а к 1826 году — до семи. На последнюю дату они насчитывали 74 орудия, плюс еще 25 — смесь 6-фн и 8-фн — приданных пехотным батальонам. Тем временем число батарей замбурака увеличилось до двух к 1819 году и четырех к 1826 году.
Миср Диван Чанд умер в 1825 году, и ему наследовал его брат Сукх Диал, который был отстранен от должности за некомпетентность всего через пару лет. Затем общее командование артиллерией перешло к султану Махмуду хану, который оставался главным до апреля 1837 года, когда он был уволен за чрезмерное пьянство и заменен Сардаром Ленной Сингхом Маджитией.
Увольнение Сукха в 1827 году сопровождалось дальнейшей реорганизацией. Артиллерийские дерахи теперь были переклассифицированы в "смешанные батареи" (лопхана джинси), состоящие из пушек и гаубиц, запряженных волами и лошадьми, батарей конной артиллерии и замбурхана или поворотных батарей. Кроме того, Топхана-и-хас был разбит на отдельные батареи и присоединен к Фаудж-айну. Наконец, практика распределения орудий по отдельным пехотным батальонам была теоретически отменена, орудия были собраны вместе и сформированы в отдельный корпус. Однако в 1831 году Клод Уэйд записал, что все пехотные батальоны все еще имели два орудия, прикрепленных к ним, поэтому эта последняя реформа, по-видимому, осуществлялась медленно, в 1828 году насчитывалось четыре батареи джинси, семь аспи и пять замбурхана, в общей сложности 130 орудий, 280 вертлюгов и 3778 человек. Тяжелая артиллерия, запряженная слонами, была развернута вместе с джинси.
1831: Реформы Клода Корта
Следующий этап реорганизации состоялся в 1831 году под руководством Клода Огюста Корта, которого Ранджит Сингх "очень уважал". Он был нанят в 1827 году специально для совершенствования артиллерии, но потребовалось несколько лет (и демонстрация опыта британской артиллерии на встрече с генерал-губернатором Уильямом Бентинком), чтобы донести до Ранджита необходимость кардинальной реформы, а затем Суд ввел французскую артиллерийскую подготовку и слова команды вместо британской системы, которой ранее подражали. Он перевел французское руководство на персидский язык, чтобы помочь в обучении артиллеристов, и руководил массовым производством оружия в значительно увеличенных масштабах. Он также научил сикхов отливать снаряды (1832) и изготавливать взрыватели (1833).
С преобразованием Фаудж-и-айна в бригады в 1835 году артиллерия претерпела изменения в своей окончательной форме, к каждой бригаде была прикреплена батарея на конной тяге, а иногда и две, в то время как батареи джинси были объединены в отдельный корпус под непосредственным командованием султана Махмуда хана (а позже Лена Сингх Маджития). Батареи замбурака, тем временем, были увеличены в количестве за счет уменьшения размеров и были присоединены к Горчуррам, журнал "Ост-Индия и колониал" примерно на эту дату перечисляет сикхские боеприпасы, состоящие из 58 орудий на конной тяге, 135 "пехотных артиллерийских орудий" (т.е. jesi) орудия, девять мортир и 314 верблюжьих вертлюгов, последние из которых организованы в восемь дерахов, из 150, 40, 30, 30, 20, 19, 15, и 10 штук соответственно. Кроме того, в крепостях королевства имелось 107 орудий. Эти цифры, несомненно, включают оружие Джагирдарта Фауджа, а также оружие Фатдж-и-айна.
Быстрое расширение, 1839-45
На момент смерти Ранджита Сингха в 1839 году штатная артиллерия насчитывала 192 орудия и около 4500 артиллеристов, организованных в 14 батарей; но крепостные орудия и орудия, находившиеся во владении джагирдаров, возможно, увеличили общее количество до 350-400 единиц. Кроме того, в регулярной армии насчитывалось около 280 замбураков, и примерно столько же снова имелось в наличии в джагирдарах и крепостях.
При преемниках Ранджита численность артиллерии резко возросла, и к 1845 году она удвоилась. Когда Махараджа Шер Сингх умер в 1843 году, насчитывалось 232 орудия и 6050 артиллеристов; при радже Хире Сингхе эти цифры возросли до 282 орудий, 300 вертлюгов и 8280 артиллеристов; а к 1845 году, когда число батарей конной артиллерии достигло 32, насчитывалось 381 орудие, 388 вертлюгов и более 11 500 артиллеристов. Все эти цифры исключают крепостные орудия и орудия джагирдаров,; Каннингем подсчитал в июле 1844 года, что Фаудж-и-айн и Джагирдари Фау вместе могли выставить 552 орудия и 995 вертлюгов, Фаудж-и-киладжата — еще 505 орудий и 1428 вертлюгов. Однако значительное увеличение числа орудий, доступных для полевой службы, было скорее очевидным, чем реальным, поскольку очень немногие из них были новыми, многие из них были старыми, "вывезенными из крепостей, оборудованными и размещенными на полевых лафетах".
Организация и состав батареи
Батареи или дерахи были названы в честь их командиров и не имели фиксированного размера. Примерно к концу правления Ранджита Сингха батареи jis: обычно состояли из 10-30 орудий (хотя в некоторых было 40 или более), в то время как в батареях aspi было 5-10, идеальным, по-видимому, было 8. Из 32 батарей aspi, зарегистрированных в 1845 году, 14 имели от 2-7 орудий, 4 имели от 8-10 и 11 имели 11-15 орудий. Для тактических целей батареи были разделены на секции по два орудия, но для административных целей считалось, что секция состоит из одного орудия и одного вагона с боеприпасами. Батареей командовал кумедан (позже полковник и кумедан), которому помогали адъютант и махзор. Высшим артиллерийским званием был генерал, которых к 1845 году насчитывалось четыре.
Батареи aspi включали от 3-6 орудий, в то время как батареи jinsi 6-12 орудий, более тяжелые орудия, такие как 18 и 24 орудия, плюс мортиры и большинство гаубиц, номинально считались осадной артиллерией (калан), но также могли использоваться на поле боя. Действительно, несмотря на попытки Ранджита Сингха стандартизировать калибры, большинство сикхских батарей, похоже, включали орудия разных форм и размеров, как видно из возвратов орудий, захваченных британцами во время сикхских войн.
Например, в битве при Мудки (18 декабря 1845 года) британцы захватили шесть 12-фн пушек, четыре 9-фн, три 6-фн, одну 3-дюймовую и одну 6,5-фн гаубицу. 72 орудия, захваченные три дня спустя в Ферозешахе, состояли из одного 32-фн, одного 24-фн, семи 18-фн, одного 15-фн, четырех 12-фн, одного 11-фн, четырех 10-фн, 18 9-фн, 13 8-фн, трех 7-фн, 7 6-фн и семи 3-фн, плюс три гаубицы (по одной 9-фн, 24-фн и 42-фн) и двух мортир (один 10 дюймов и один 24-фн), Полный анализ общего количества 252 орудия, захваченные во время Первой войны сикхов, показали, что они были целых 96 различных типов.
За каждое орудие каждой батареи отвечал джамадар, которому помогали хавилдар и наик. На одно орудие приходилось от восьми до 11 артиллеристов (голандаз) и от пяти до семи некомбатантов (бельдары, мисири, сакги и т.д.). Среди других некомбатантов были обычные мунши, мутассади, гранти, знаменосцы, хронометристы и тому подобное, плюс несколько трубачей (замененных горнистами в батареях джинси). Общая численность батареи из десяти орудий составляла около 250 солдат и некомбатантов. Фактически, примерно половина всех артиллеристов были некомбатантами: около 40% из них были погонщиками волов, 25% или более конюхов и 8% кузнецов, плотников, колесников и тому подобное.
Каждое орудие и повозка батареи цзинси были запряжены волами, верблюдами или повозочными лошадьми, в то время как орудия калана часто запряжены слонами. Для перемещения одной тяжелой пушки может потребоваться до 80 или 100 волов. В батарее, запряженной лошадьми, на орудие и повозку приходилось 6-8 лошадей и примерно столько же на повозку с боеприпасами. Однако чаще последнее тянули волы и верблюды (вероятно, по причине наличия), хотя это ставило под угрозу мобильность батареи, сводясь, как выразился Генри Лоуренс, к "привязыванию одной ноги человека, собирающегося участвовать в гонках", иногда для перевозки боеприпасов вместо повозок использовались вьючные верблюды.
Батареи Замбурака по-прежнему отличались очень гибкими пропорциями. Из шести существовавших в 1845 году две имели 40 орудий, в то время как остальные четыре состояли из 52, 71, 80 и 105 орудий. Число артиллеристов на батарею составляло 61 и 73 человека для двух 40-пушечных подразделений и 76, 101, 127 и 146 человек соответственно для остальных — соотношение примерно три человека на два поворотных орудия. В газетном отчете за 1838 год говорится, что артиллеристы замбурханы были "богато одеты в длинные алые мундиры, и их корпуса того же цвета. Каждый... вооружен шпагой и пистолетами.' Когда они присутствовали на поле боя, верблюжьи вертлюги располагались на флангах.
Различные посетители писали неблагоприятные комментарии даже в 1843 году — что артиллерийская практика сикхов была "позорно плохой" и "очень неумелой"; но в 1845-49 годах сикхская артиллерия проявила себя, по словам одного английского очевидца, "наиболее эффективной отраслью, с большой скоростью и стреляющей почти с такой же точностью и регулярностью, как британская". В другой записи говорится, что "сикхи стреляли из своих орудий в соотношении три раза к нашим вдвое, что самым страшным образом увеличивает поражающую силу артиллерии ". Разрушительная сила их орудий была еще больше увеличена тем фактом, что они, как правило, были тяжелее по металлу, чем их британские аналоги (например, сикхский 4-фн был таким же тяжелым, как британский 6-фн), что означало, что они могли использовать двойные заряды пороха, картечи и дроби.
ФЕОДАЛЬНАЯ АРМИЯ — ДЖАГИРДАРИ ФАУДЖ
Джагирдари фаудж состоял из контингентов, предоставленных знатью государства, которые присягали на верность в обмен на распределение земель (джагиров). Они значительно различались по размерам. Самые маленькие джагиры, принадлежавшие обычным сардарам, стоили около 2000-3000 рупий самому получателю гранта (это составляло его личное пособие), в дополнение к доходам, необходимым для содержания контингента войск. Те, что были среднего размера, стоимостью 20.000-40.000 рупий, принадлежали сардаран-и-намдару ("сардары с хорошей репутацией" или "ведущие вожди") в то время как самые крупные, стоимостью 100.000 рупий и более, принадлежали придворным фаворитам и членам королевской семьи.
Джагирдар, как называли получателя, обязался предоставить определенное количество людей, когда потребуется, размер его контингента был указан в акте о предоставлении. По словам Уильяма Муркрофта и Джона Лоуренса, во времена Ранджита Сингха предполагалось предоставить одного всадника на 500 рупий, "помимо того, чтобы быть готовым к другим бойцам в чрезвычайной ситуации"; но эта шкала не всегда соблюдалась. Расходы на содержание контингента, по-видимому, обычно составляли около половины доходов джагиров (которые принимались в виде налогов, штрафов и подарков от арендаторов джагирдара), но там, где требовалось больше, джагирдару иногда выделялась дополнительная земля или денежная стипендия от правительства. Оплата солдат джагирдара была указана в акте о предоставлении в случае небольших джагиров, но самые могущественные джагирдары устанавливали свои собственные ставки оплаты. Большинство кавалеристов джагирдари, тем не менее, получали примерно такую же плату (около 250-300 рупий в год), которая часто принимала форму субарендной части джагира. Большинство солдат джагирдари были родственниками и членами клана джагирдар.
Таким образом, контингенты джагирдаров варьировались по численности от горстки человек до нескольких тысяч, но в полевых условиях они обычно были организованы в дерахи примерно по 300-500 человек в каждом, и до шести дерахов могли быть собраны вместе, чтобы сформировать эквивалент бригады. Джон Лоуренс считал джагирдари "в значительной степени бесполезными и дорогими, неизменно плохо оплачиваемыми, полуоружными и неорганизованными"; поэтому неудивительно, что они использовались в основном для мелких операций, не имеющих особого значения. Иногда с джагирдара взималась денежная плата вместо людей, когда его войска не призывались так долго, что возникали сомнения в их эффективности. Кроме того, преемники Ранджита Сингха иногда освобождали джагирдаров от предоставления своих воинских контингентов при уплате штрафа.
Когда джагирдар умирал, контроль над его землями и войсками возвращался к государству, кавалерия передавалась Мисидару Соварану (см. Выше — часть Горчурра Фаудж). Однако после того, как его дела были улажены, существовала разумная вероятность того, что джагир будет передан его наследникам, которые затем возобновят ответственность за содержание контингента войск джагира.
Предполагалось, что джагирдар будет присутствовать на смотре армии Халса в Лахоре или Амритсаре со всеми своими войсками раз в год — обычно в начале октября — чтобы их можно было осмотреть. Каждый солдат был обязан присутствовать в таких случаях под страхом штрафов. Чтобы избежать мошенничества, джагирдары должны были представить исчерпывающий описательный список (чихра) своих людей и лошадей в государственный архив. Люди, пытавшиеся обмануть правительство, рисковали лишиться своих джагиров и были сильно оштрафованы (в одном известном случае в 1828 году один из самых известных генералов Ранджита Сингха, Хари Сингх Налва, был оштрафован на 200.000 рупий за содержание только 450 всадников вместо требуемых 600).
Чихра перечислила имя каждого человека (а также имена его отца и деда), родной город, касту, рост, цвет лица, цвет глаз, отличительные черты, шрамы и т.д. По мере продвижения по службе в архив добавлялась подробная информация о продвижении по службе и понижении в должности, повышении и снижении платы, штрафах и переводах. Также были указаны цвет и отметины его лошади, а также подробная информация о сменных лошадях, когда их нужно было заменить. Всем лошадям джагирдари было присвоено официальное клеймо для облегчения идентификации.
Пехота и артиллерия Джагирдари
Обычно ожидалось, что второстепенные джагирдары будут обеспечивать только кавалерию, но к середине 1830-х годов королевские принцы и ведущие вожди — и, в частности, из горных районов, таких как раджи Догра, — также должны были содержать подразделения пехоты и артиллерии. Пехота состояла как из регулярных, так и из нерегулярных войск, последние представляли собой смесь гарнизонных войск и бандукчи, "люди-фитильщики" (некоторые из которых, несмотря на их название, были фактически вооружены не более чем копьем или мечом).
Регулярная пехота джагирдари была обучена, организована, одета в форму и вооружена точно так же, как пехота Фаудж-и-айн, у некоторых (особенно у Гулаба Сингха и Сушета Сингха) даже были иностранные инструкторы. Шахамат Али, который был в Пенджабе в 1839 году, приписывает Джагирдари 9 батальонов регулярной пехоты на тот момент, но их численность значительно возросла после смерти Ранджита. Смит придерживался мнения, что примерно в 1843 году насчитывалось 25 батальонов, из которых 21 был сформирован вождями догра. Большинство сардаров, необходимых для развертывания таких войск, должны были содержать всего один или два батальона, но Гулаб Сингх к этому времени насчитывал целых 8, а его племянник Хира Сингх 4. Как и штатные регулярные войска, батальоны Джагирдари были организованы в роты, один батальон, для которого детали, выживают, состоял из пяти рот, каждая из которых состояла из субедара, джамадара, четырех хавилдаров, четырех найков, восьми барабанщиков и около ста солдат.
Сначала джагирдарам было запрещено владеть пушками, но с середины 1820-х годов более важные из них могли быть призваны предоставить артиллерию в дополнение к своим конным и пешим контингентам, например, в 1825 году Диван Кирпа Рам предоставил 100 замбураков и пять орудий в дополнение к 2300 кавалеристам и 500 пехотинцам.; и в 1835 году раджи Догра, как говорят, содержали "шесть 9-фн, шесть 6-фн конных артиллерийских орудий, четыре мортиры, четыре гаубицы, два горных орудия 3-фн, всего 22 орудия, кроме нескольких орудий на верблюдах'. В 1843-44 годах Нихал Сингх Ахлувалия выставил 1900 пеших (три батальона), 1500 лошадей, 15 орудий и 25 замбураков. По словам Шахамата Али, ведущие джагирдары могли выставить в общей сложности 87 орудий, запряженных лошадьми и волами, по крайней мере, некоторые артиллерийские контингенты фагирдари были организованы и обучены как регулярные войска.
В 1808 году насчитывалось около 15.000 военнослужащих джагирдари фаудж; 20.000 в 1821 году; 27.300 в 1831 году; и, возможно, 50.000 в начале Первой сикхской войны в 1845 году. Их быстрое увеличение численности во время анархии, последовавшей за смертью Ранджита Сингха, отражает усиление власти догра джагирдаров и одновременное увеличение их военной мощи. К февралю 1844 года самый амбициозный из них, Гулаб Сингх из Джамму, был способен выставить 15.500 пехотинцев, 1700 кавалеристов и 1035 артиллеристов, с 94 орудиями и 250 верблюжьими вертлюгами.
ГАРНИЗОННАЯ АРМИЯ — ФАУДЖ-ИКИЛАДЖАТ
Фаудж-и-киладжат отвечал за охрану крепостей королевства, придорожных сторожевых постов, городских ворот и государственных сокровищниц, в то время как связанный с ними корпус, Саир Джамаат, обеспечивал местную полицию. Фаудж-гкиладжал состоял полностью из местной иррегулярной пехоты и артиллерии, хотя наиболее важные форты (такие как Атток, Кангра, Мултан, Пешавар и Сринагар) дополнительно получили небольшие контингенты регулярных войск, иногда включая кавалерию.
В этих силах не было ни батальонов, ни рот. Вместо этого, независимо от его численности — которая неизбежно варьировалась, в зависимости от обстоятельств и размера поста, от всего лишь 25 человек до более чем 1000 — каждый гарнизон представлял собой отдельное независимое подразделение, которым командовал офицер в звании джамадар. Он, в свою очередь, подчинялся командиру форта, известного как гиладар или танадар. Крупные гарнизоны могли быть разделены, хотя и только в административных целях, на более мелкие подразделения, называемые барадари ("братства"), известные по именам их отдельных командиров, которые обычно также имели ранг джамадара. Гарнизонные подразделения не были одеты в форму, были "по-разному вооружены и экипированы", не служили в полевых условиях и никогда не переводились, в правление Ранджита Сингха им платили 5-7 рупий в месяц, их джамадары получали вдвое больше или чуть больше.
Поскольку границы королевства продолжали расширяться, размер Фаудж-и-киладжата неуклонно увеличивался. В 1818 году она насчитывала всего около 5000 человек, включая Саирский джамаат. Эта цифра увеличилась до 9000 к 1821 году; примерно до 11.000 к середине 1820-х годов; и до 23.950 пеших и 3000 конных к 1831 году. В 1843 году Каннингем оценил численность Фаудж-и-гиладжата в 28.000 человек, 4509 лошадей и 1324 артиллериста, 505 орудий и 1428 вертлюгов.
АКАЛИС
Акали или "Бессмертные" (также известные как ниханги) были сикхскими фундаменталистами, посвятившими себя защите своей веры силой оружия, и в то же время часто выступали в качестве священников. Большинство иностранцев считали их бешеными фанатиками, один из которых написал, что "их фанатизм граничит с безумием". В 1830 году сикхский чиновник описал типичного акали как человека, "на чье тело не влияют боль или комфорт". Он человек твердой веры, сексуальной сдержанности, медитации, покаяния и милосердия, а также настоящий воин. В присутствии мирской власти он остается преисполненным гордости. Там, где есть место битвы, не боясь смерти, он никогда не отступает".
Хотя они базировались в Анандпуре и Амритсаре, акали вели странствующий образ жизни, путешествуя в одиночку или большими группами, в зависимости от благотворительности для их пропитания или просто помогая себе тем, в чем они нуждались. Ранджиту Сингху часто приходилось развертывать войска, чтобы помешать им терроризировать население таким образом, и зафиксировано несколько незначительных столкновений. Тем не менее, он также дал им земли и драгоценные подарки — возможно, в попытке купить их лояльность, поскольку считается, что они предприняли несколько попыток убить его (они не одобряли его терпимость к британцам). Они словесно оскорбляли его во время военных парадов и даже забрасывали грязью, когда у них была такая возможность.
Их гордость также поставила их в затруднительное политическое положение. Они напали на британского посланника и его эскорт еще в 1809 году и часто совершали набеги на охраняемую британцами территорию сикхов за рекой Сатледж. В качестве шага к обузданию их буйства к 1818 году Ранджит Сингх включил по меньшей мере 2000-3000 акали (некоторые говорят, что 4000-5000) в свою армию в качестве нерегулярного корпуса конной пехоты, называемого чангари.
Хотя они не подчинялись военной дисциплине или обучению и настаивали на следовании традиционной тактике сикхов, а не новомодной европейской системе, введенной Ранджитом Сингхом, невероятная храбрость акалиса сделала их идеальными для работы в отчаянных предприятиях, и их мужество сыграло ключевую роль в победах сикхов в 1818 году и Наушехре в 1823 году. Однако такая занятость значительно сократила численность мултана к 1830-м годам, что, несомненно, было основным намерением Ранджита — поскольку они были его самыми непослушными подданными, заметил один британский офицер, он "старался использовать их как можно быстрее", Их численность еще больше уменьшилась во время боевых действий, последовавших за смертью Шер Сингха в 1843 году; они понесли дополнительные тяжелые потери в Первой сикхской войне, особенно в Собраоне (10 февраля 1846 года), после чего о них мало что было слышно.
НАБОР И СОСТАВ ПЕРСОНАЛА
Глубоко укоренившееся презрение сикхов к пехотинцам и их нежелание подчиняться строевой подготовке, дисциплине и униформе армии европейского образца привели к тому, что поначалу лишь немногие пенджабцы добровольно пошли на службу в регулярные пехотные силы Ранджита. Вместо этого его первыми новобранцами, включая многих дезертиров из ОИК, были в основном пурби (индусы и мусульмане Хиндустани) и, в меньшей степени, раджпуты, рангхоры (мусульманские раджпуты), афганцы, наджибы (люди из района Сахаранпур) и гурки. Эти элементы продолжали преобладать примерно до 1813 года.
Однако, поскольку целью Ранджита было создание подлинно национальной армии, он сделал все возможное, чтобы побудить сикхов и других пенджабцев вступить в армию. Его инструкторы убеждали мужчин посещать учения с помощью подарков, щедрых обедов и денежных призов; и сам Ранджит подавал пример, лично участвуя в учениях пехоты, одетый в "непривычную одежду британского пехотинца". Таким образом, традиционные предрассудки сикхов постепенно преодолевались, и к февралю 1812 года были созданы первые два батальона сикхов. С 1818 года набор пенджабцев неуклонно увеличивался, и в течение 1820-х годов индусы Пурбии, составлявшие большинство регулярной пехоты в начале правления Ранджита, постепенно вытеснялись.
К 1839 году большинство регулярных пехотинцев, вероятно, были сикхами; но политические потрясения, последовавшие за смертью Ранджита Сингха в том году, привели к принятию в 1841 году целенаправленной политики привлечения на их место догров (раджпутских горцев из Дугар-Деш в Джамму), когда это было возможно. Несмотря на это, в середине 1840-х годов большая часть регулярной пехоты сулла состояла из сикхов, остальное составляли в основном догры, индусы, мусульмане и гуркхи, в 1844 году было подсчитано, что из всей армии 60% составляли сикхи и 20% индусы. Из зарегистрированных в том году командиров регулярных пехотных батальонов 36 были сикхами, 16 индусами, 3 мусульманина и 5 европейцев, в то время как регулярными кавалерийскими полками командовали 3 сикха, 2 мусульманина и 1 европеец.
Джагирдари и большая часть горчурров состояли из сикхов и раджпутов, но почти все остальные этнические группы панджаби также были представлены в их рядах. Клановый и семейный характер их призыва неизбежно означал, что они служили в автономных, а не смешанных подразделениях — т.е. войска сикхских джагирдаров были сикхами, а войска мусульманских джагирдаров — мусульманами. Во время правления Ранджита Сингха примерно 10% иррегулярной кавалерии составляли мусульмане. Регулярная кавалерия, с другой стороны, представляла собой смесь сикхов, раджпутов, мусульман и догров, хотя и здесь преобладали сикхи. Уэйд писал в апреле 1827 года, что драгуны были в основном сикхами, в то время как уланы были "в основном патанами из Индостана", но включали два отряда сикхов.
Хотя в кавалерии и пехоте было лишь небольшое число мусульман, они с самого начала преобладали в артиллерии, и даже в 1845 году они составляли около 60% всех артиллеристов. Главный командир артиллерии и более половины командиров батарей также были мусульманами, первоначально большинство артиллеристов были мусульманами-индостанцами, но постепенно их заменили мусульмане-панджаби. Причина относительной нехватки артиллеристов-сикхов, по мнению французского суда офицеров-наемников, заключалась в том, что Ранджит Сингх "несколько неохотно" нанимал артиллеристов-сикхов, "потому что боялся их непокорности".
Раджпуты встречались по всей армии, включая горчурров и фаудж-и-киладжат. Еще в 1825 году существовало три или четыре батальона регулярной пехоты раджпутов, но в 1830-1840-х годах — особенно после того, как раджи догра получили господство после смерти Ранджита — их численность резко возросла. Примерно к 1842 году, по имеющимся сведениям, насчитывалось около 10.000 солдат раджпутов догра.
Гуркхи имелись только в Фавж-и-айне, Ранджит Сингх начал вербовать их примерно в 1809 году, будучи впечатлен их боевой доблестью во время своего вторжения в Кангру. Однако не все его так называемые гуркхи были подлинными: Осборн записывает, как Ранджит говорил ему в 1838 году, что "ему было трудно" поддерживать их численность, а затем выяснил, что на самом деле "не более одного человека из двадцати — настоящий гуркха", большинство из которых — горцы из Кашмира. Первый батальон гуркхов Ранджита существовал до 1815 года, в этом году был создан второй: в 1845 году эти два батальона насчитывали около 1500 человек.
Таким образом, можно видеть, что армия "сикхов" на самом деле была многонациональной силой, охватывающей самые разные народы и религии. Это лишь иногда вызывало проблемы — например, во время битвы при Чуче, когда мусульманский командир артиллерии Ранджита отказался стрелять по своим афганским единоверцам. В целом Ранджиту удалось свести к минимуму риск возникновения этнической, религиозной или политической напряженности, без разбора смешивая людей разного происхождения в своих подразделениях. Это также не позволяло какой-либо одной конкретной группе занять доминирующее положение. Тем не менее, существовали многочисленные "чистые" подразделения — сикхи, пурбия, мусульмане, раджпуты, догра, хиндустани и гуркхи — во всех трех родах войск, и эта тенденция усилилась с течением времени, особенно при преемниках Ранджита.
Военная основа сикхской культуры означала, что, как только первоначальные оговорки были преодолены, набор войск для Фаудж-и-айна не представлял никаких реальных трудностей. Военная служба пользовалась популярностью, а условия службы были привлекательными, с возможностью быстрого продвижения по службе и обещанием высокой (хотя и часто с задержкой) платы. Поэтому, когда дело дошло до увеличения его регулярной пехоты, Ранджит Сингх был способен быть избирательным. Он лично отбирал каждого новобранца, выбирая мужчин в возрасте 17-24 лет и ростом не менее 5 футов 8 дюймов. Позже призыв на военную службу мог начинаться в возрасте 15 лет и продолжаться до 65 лет, в период 1839-49 годов, однако набор часто делегировался отдельным старшим офицерам и сардарам, а не контролировался государством. Следовательно, она стала менее избирательной и подвергалась меньшему контролю, как офицеры, так и сардары время от времени привлекали дополнительных людей без одобрения правительства.
Большинство солдат регулярной армии были зачислены в звании рядовых, но некоторые — обычно либо родственники придворных фаворитов, либо люди с военным опытом в рядах ОИК или армии соседнего государства — были завербованы в качестве сержантов или офицеров. Большинство офицеров набиралось из числа сыновей и родственников сардаров. Немногие имели какой-либо предыдущий военный опыт, многие были неграмотны, а некоторые были совершенно некомпетентны: действительно, низкое качество офицерского корпуса должно было доказать самое серьезное препятствие армии Халса во время сикхских войн 1845-49 годов.
ГИБЕЛЬ АРМИИ СИКХОВ
Договоры, подписанные с англичанами с 1806 года, сорвали планы Ранджита Сингха расширить свое государство на восток за пределы Сатледжа или на юг в Синд. После этого, несмотря на возможное подписание "договора о вечной дружбе" с генерал-губернатором Индии в 1831 году, в англо-сикхские отношения постепенно вкрался элемент настороженности и взаимной подозрительности, Ранджит, тем не менее, был достаточно проницателен, чтобы поддерживать дружественную позицию по отношению к своему могущественному соседу и даже послал войска для участия в "демонстрации" в поддержку британского вторжения в Афганистан в 1839 году. На момент его смерти в июне того же года армия Халсы, вероятно, насчитывала в общей сложности около 75.000-80.000 человек, из которых, возможно, 35.000-40.000 были регулярными войсками.
Без его сильной руки, королевство Ранджита впоследствии стало жертвой придворного соперничества и быстро скатилось в анархию.
Государственный контроль над армией неуклонно ослабевал. Солдаты уходили в отпуск, когда им заблагорассудится, дисциплина ухудшилась, и тренировки почти прекратились. Хира Сингх ненадолго смог возобновить регулярные парады в 1844 году, но к началу 1845 года было зафиксировано, что "упражнения и учения вышли из употребления", и впоследствии ряд плац был распахан и засеян зерновыми культурами. Кроме того, многие офицеры были убиты во время мятежей в поддержку той или иной политической фракции, а остальные подвергались методичным преследованиям и запугиванию.
Армию спасли от полного развала только ее панчаяты, созданные в 1841 году, это были комитеты простых солдат, избранные для выражения мнений каждого подразделения и представления его пожеланий и потребностей на переговорах с вышестоящими властями. Установив собственную "железную дисциплину", такие комитеты гарантировали, что уверенность и боевой дух армии никогда не ослабевали даже в этот анархический период. Лорд Гоф описывает, как панчаяты "руководили объединенными действиями солдат, могли диктовать своим офицерам, а позже оказались способными выступать в качестве представителей Халсы с оружием в руках и диктовать самому" Дурбару", или суду. Армейские офицеры, таким образом, становились просто номинальными руководителями и должны были ублажать своих людей, если они хотели, чтобы им повиновались. Излишне говорить, что многие иностранные офицеры армии сочли свои должности несостоятельными; большинство из тех, кто не ушел в отставку, были уволены Хирой Сингхом в 1844 году.
Несмотря на нестабильное положение в стране или, возможно, из-за него, армия, тем не менее, резко увеличилась в размерах после 1839 года. В 1842 году численность Шер Сингха составляла 120.000 человек, а по другим оценкам, к 1845 году она достигла 145.000-150.000 человек. В 1842 году около 50.000 из них были постоянными, а к началу Первой сикхской войны в 1845 году их число возросло до более чем до 72.000.
Сикхские войны
Тем временем британцы все больше беспокоились об ухудшении ситуации в Пенджабе и провокационно перебрасывали людей и технику к границе в ожидании войны. В то же время элементы при дворе сикхов, опасавшиеся армии Халсы, выступали за то, чтобы отвлечь ее от дальнейшего политического вмешательства, начав кампанию на защищаемой Британией территории сикхов за пределами Сатледжа. Британцы начали собирать свои войска 6 декабря 1845 года, а армия сикхов под командованием Теджа Сингха и Лала Сингха пересекла Сатледж 11-го числа.
Последовавший конфликт длился всего два месяца, в ходе которого 18 декабря произошли крупные сражения при Мудки, 21-22 декабря в Ферозешахе, 28 января 1846 года в Аливале и 10 февраля в Собраоне. Во всех из них, кроме первого, сикхи, несомненно, осознав после поражения при Мудки, что они недостаточно искусны в маневрировании в открытом поле, заняли укрепленные позиции и ожидали британских атак. Это позволило им наилучшим образом использовать свою превосходящую артиллерию, и они смогли нанести значительные потери войскам королевы и ОИК, которые противостояли им. В Мудки они выставили, возможно, 20.000-30.000 человек и 40 орудий; в Ферозешахе — около 60.000 человек и 120-150 орудий; в Аливале — всего 12.000 человек, но более 80 орудий; и в Собраоне — около 20.000 человек и почти 70 орудий.
Все эти сражения были тяжелыми, и британцы были одновременно впечатлены и удивлены неожиданным мужеством и решимостью своих противников. (Способность Ахалсы наносить тяжелые потери была умножена на лишенные воображения приказы британского командующего генерала сэра Хью Гофа, чей тактический репертуар простирался не дальше лобовых атак штыком). Многие британские офицеры в частном порядке признавали, что битва при Ферозешахе, в частности, была "очень отчаянным делом"; на самом деле его исход был настолько неопределенным, что сикхи фактически объявили его победой — если это была победа британцев, то она, безусловно, была далеко не решающей, сам генерал Гоф признал, что "Никогда туземная армия, имеющая такое относительно небольшое численное преимущество, не сражалась в битве с британцами, в которой вопрос был настолько сомнительным, как при Ферозешахе".
Однако, несмотря на упорный отказ Гофа изменить свою "тактику Типперэри", битва при Собраоне была гораздо более решающей, где сикхи, по общему мнению, признали потерю 13.000-14 000 человек. Все захваченные орудия также были захвачены, и по меньшей мере семь генералов и старших сардаров были убиты. Этого, вкупе с потерями армии в предыдущих сражениях, было достаточно, чтобы война резко закончилась.
По Лахорскому договору, подписанному 9 марта 1846 года, королевство стало британским протекторатом во всем, кроме названия, с британским резидентом, учрежденным в Лахоре. Сикхи были вынуждены сдать всю свою территорию между реками Сатледж и Беас и сократить свою армию всего до 20.000 пехотинцев (25 батальонов по 800 человек) и 12.000 кавалеристов. Договор также требовал, чтобы оставшиеся 36 орудий, которые, как известно, были направлены на британцев в Собраоне, были сданы. В награду за его помощь в переговорах по договору британцы признали Гулаба Сингха независимым махараджей Джамму и Кашмира. Армия была дополнительно сокращена в соответствии с Бхировальским договором в декабре того же года, согласно которому ее численность составляла 15.200 человек регулярной пехоты, 2675 человек регулярной кавалерии, 1650 человек артиллерии, 3165 горчурров и 4000 джагирдани.
Продолжающаяся внутренняя оппозиция британскому вмешательству в дела сикхов завершилась убийством двух британских офицеров в Мултане в апреле 1848 года. Беспорядки в Мултане переросли во всеобщее восстание против поддерживаемого британцами правительства Лахора, и в сентябре началась Вторая сикская война. Многие старые подразделения Халса спонтанно переформировались, чтобы взяться за оружие против британцев, которым потребовалось до ноября, чтобы вернуться в Пенджаб. Кроме осады и захвата Мултана, было только два сражения, имевших какие-либо последствия: при Чиллианвалле 13 января 1849 года и при Гуджерате 21 февраля. Обе стороны заявили о победе при Чиллианвалле; но — снова осужденные Хью Гофом на слепые лобовые атаки — британские войска понесли такие огромные потери, что вице-король лорд Далхаузи заявил, что "еще несколько таких побед приведут к потере нами Империи". Однако в Гуджерате сикхи потерпели решительное поражение. Остатки армии Ахалсы — всего 16.000 человек — сдались 14 марта, сдав оставшиеся 41 орудие. Две недели спустя британцы официально аннексировали Пенджаб, свергли Махараджу Далипа Сингха и распустили армию сикхов.
ХРОНИКА СОБЫТИЙ 1820-1849
11.12.1845-9.3.1846 Первая англо-сикхская война
18.12.1845 Битва при Мудки. БОИК: 11.000ч (-872ч) =/= Сикх: 10.000ч
21-22.12.1845 Битва при Фирузшахе. БОИК: 18.000ч (-2715ч) +/— Сикх: 35-50.000ч
28.1.1846 Битва при Аливали. БОИК: 12.000ч (-850ч) +/— Сикх: 20.000ч (-2000ч)
10.2.1846 Битва при Собраоне. БОИК: 20.000ч (2300ч) +/— Сикх: 26.000ч (-10.000ч)
9.3.1846 Лахорское соглажение между Великобританией и Сикх.
18.4.1848-30.3.1849 Вторая англо-сикхская война
22.11.1848 Битва при Рамнагаре. ОИК:15000ч (-79ч) -/+ Сикх: 10.000ч (-37ч)
13.1.1849 Битва при Чиллианвале. ОИК:15.000ч (-2512ч) =/= Сикх: 10.000ч (-4000ч)
19.4.1848-22.1.1849 Осада Мултана. ОИК:32.000ч +/— Сикх: 12.000ч
21.2.1849 Битва при Гулжрате. ОИК: 24.000ч (-806ч) +/— Сикх: 60.000ч
12.3.1849 Капитуляция сикхской армии около Равалпинди.
ИСТОЧНИКИ
[ВЭЛ1] Военный Энциклопедический Лексиконъ. Санкт-Петербург. 1837-1850.
[ВЭЛ-2] Военный Энциклопедический Лексиконъ. Санкт-Петербург. 1852-1858.
[MAA-219]. Men at arms 219. Queen Victoria's Enemies (3). India. Osprey Publishing, 1990
[MAA-421]. Men at arms 421. The Sikh Army 1799-1849. Osprey. Men at arms. Osprey Publishing, 2005
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
