Дримлэнд (общий файл)

Дримлэнд

Елена Черкашина

Вокруг кипела жизнь. Она кричала и пела, шелестела и журчала. Для человека, живущего в большом современном городе, не в новинку постоянный шум, но звуки дикого леса совершенно другие. Они захватывают, поражают и очень часто даже пугают.

Молодой человек крепкого телосложения, со светлыми волосами и бледным лицом, выдававшем в нем жителя Сити, стоял возле мохнатого ствола неизвестного ему дерева и совершенно не обращал внимания на стоявший вокруг гам. Его лицо начинало страдать от местного климата и грозило обгореть на палящем солнце, поэту сейчас он был рад тому, что попал в тень раскидистых зеленых листьев с резными краями. Но не это сейчас заботило его, и не начинающий зудеть кончик носа, и даже не острые пики копий, направленные в грудь. Все мысли его сейчас занимал лишь один предмет, находящийся в смуглых руках, обильно украшенных татуированными узорами и резными браслетами из белоснежной кости.

— Неужели тебя совсем не пугает проклятье? — скрипучим голосом осведомился высохший, словно прошлогодний фрукт, старичок.

— Это люди древних времен могли позволить себе верить в проклятия, я же человек современный, у меня несколько другие взгляды на жизнь и происходящее с нею. В мое время совершенно иные демоны, и люди зачастую оказываются намного опаснее их.

Пришелец говорил заносчиво и нагловато. За таким поведением он пытался скрыть неуверенность, что бы завоевать доверие этих аборигенов. Его немного удивляло и то, что жители подобной глуши говорили с ним на его родном языке, но ради своей цели он был готов принять любую странность.

— Это проклятие вне времени, вне границ государств и материков, выше человеческих рас и их законов, сможешь ли ты преодолеть его, вынести тяжелое бремя и стать достойным хранителем Карты?

— Думаю, я справлюсь, — молодой человек криво усмехнулся. Он начинал верить в успех этого мероприятия, и это придавало сил.

— Тогда бери ее и уходи! — То ли торжественно, то ли злорадно выкрикнул старик. И добавил тише, — и пусть судьба пожалеет тебя, а удача наделит мужеством и стойкостью каменной скалы, изворотливостью горной реки и терпением звезд.

Огромный, раза в два больше высохшего старичка, но такой же смуглый детина с воодушевленным лицом принял из рук старейшины сверток и через мгновение передал его в руки бледному пришельцу. Тот принял дар с каменным лицом, и лишь скрывшись за густой листве, позволил своим эмоциям взять верх. На его лице играла довольная улыбка, мысленно он ликовал и был готов начать пляску достойную дикарей, но все же сдерживался. Наконец он нашел то, что так долго искал, на что потратил столько сил и средств. Но теперь все обещало искупиться сполна.

* * *

Несмотря на обещание, что все беды мира обрушаться на него, его судно успешно отчалило от берегов диких земель. Команда суеверно перешептывалась, но окрики капитана приводили матросов в чувства. Ничего страшного и не объяснимого не происходило. Паровой двигатель работал исправно, с каждым часом приближая судно к порту Сити, погода стояли прекрасная, на шторм не было и намека, даже крысы, донимавшие их всю дорогу, присмирели и показывались лишь изредка.

Все было спокойно и на середине пути к дому. Водная гладь была почти ровной, а ветер — ласковым. Это очень удивляло бывалых моряков. Они утверждали, что в это время года в здешних водах бушевали шторма, и что лишь редкий смельчак осмеливался забраться в эти воды. Сейчас же условия были просто идеальными для плавания. Со временем команда успокоилась и даже поговаривала, что это их наниматель приносить подобную удачу.

Некоторые, правда, видели в происходящем не добрые знаки, говорили, что подобная благосклонность небес не может быть бескорыстной, но все было спокойно и обещания злых языков не спешили сбываться.

* * *

В Сити мало кто мог позволить себе иметь сад. Это стало скорее роскошью, считавшейся ненужной и глупой прихотью хозяев. В последнее время редко где можно было увидеть деревья в черте города, но поскольку древнее поместье Томпсонов находилось на самой окраине, даже не относящейся официально к Сити, оно утопало в старых деревьях. Вокруг дома раскинулся целый парк с ухоженными аллеями, затейливыми фигурками кустов и пирамидальными деревьями.

Здесь, за пределами большого города, пелена смога рассеивалась чаще, давая возможность солнечным лучам порадовать растения. В такие минуты они красовались тусклой, но все же зеленой листвой.

Сегодня спокойствие старого, словно дремлющего сада, нарушил громкий рев мотора. Водитель, чье лицо почти полностью скрывали защитные очки, а волосы — шлем, гнал паромашину на пределе ее возможностей. На открытой части лица играла радостная, бесшабашная улыбка. Он приветственно махал каждому встречному и с криком "э-гэ-гэй" проносился мимо. Садовые работники изумленно провожали взглядами паромобиль. Здесь редко бывали гости, и еще реже с радостными новостями. С недавнего времени хозяева жили почти затворниками, никуда не выезжая и никого не приглашая к себе. Даже прислуга, и та, предпочитала делать свою работу молча, или тихо перешептываясь.

Паромобиль несся по узкой дорожке к главному строению имения, не сбавляя скорость, а его водитель продолжал радостно кричать. Он производил столько шума, что когда подъехал к главному входу, его уже встречали.

Молодой человек снял с головы защитные принадлежности и взъерошил копну светлых волос, бегом бросился к стоявшей у входа экономке.

— О, миссис Хоггарт, как же я рад вас видеть!

Блондин подхватил ошарашенную женщину за талию и, весело смеясь, принялся кружить с нею по садовой площадке. Но миссис Хоггарт отчего-то не спешила разделить с ним радость встречи. Вернув ее на землю и утерев выступившие от смеха слезы, молодой человек обратил внимание на то, как на него смотрели окружающие. Точнее старались не смотреть вовсе. Они или виновато отводили глаза, или фальшиво пытались изобразить улыбку.

— Что происходит? Миссис Хоггарт?

Такой реакции на свое возвращение он никак не ожидал.

Не получив ответа от экономки он обвел взглядом прислугу, все молчали и смотрели на него кто с сочувствием, кто словно извиняясь. Его сердце вдруг забилось очень часто, в горле стал, не известно откуда взявшийся ком, а ноги, словно увязли в непроходимом болоте. Ужасное предчувствие завладело его сознанием. Он, сделав над собой усилие, шагнул навстречу экономки, взял в свои сильные загорелые руки ее тонкие холодные пальцы и заглянул в глаза, которые она подняла на мгновение. И он понял, что в этих, выцветших от времени, глазах нет сейчас ничего кроме боли и тоски.

Он больше не мог выносить неизвестность. Это немое сострадание пока не понятно за что. Ожидание страшной вести разрывало его изнутри. Он поспешно отбросил морщинистые руки, которые только что сжимал с такой нежностью и побежал вверх по широкой белоснежной лестнице, перескакивая через несколько ступенек разом. Он уже понял — что-то случилось, что-то настолько ужасное, что никому из прислуги не хватало смелости рассказать ему об этом. Ну что ж, он найдет того, кто ему расскажет, для этого все го лишь нужно зайти в дом.

— Это Элла... — Глухой старушечий голос раздался у него за спиной. Он остановился, но оборачиваться не стал, он больше не хотел видеть эти ускользающие в сторону взгляды, хотя именно в этот момент все смотрели лишь на него. — Ее больше нет... с нами...

Тихий голос экономки разбил его жизнь на две половинки. Теперь для него всегда будет "До" и "После" ее гибели.

— Как? — Коротко спросил он, хотя, не смотря на ответ, он уже знал, во всем виновата проклятая карта. Он не верил в предостережения, пока все было хорошо, но неведомые силы все же настигли его и ударили по самому больному месту. Они отняли у него самое ценное, самое дорогое его сердцу, самого близкого и родного человека в этом мире — его сестру.

— Однажды утром мы нашли ее застреленной в собственной спальне, — экономка говорила привычно, эти слова ей пришлось повторять много раз, снова и снова, и теперь они как заученный стишок, сами слетали с губ. — Она была в платье, в котором вечером вернулась с бала, поэтому полиция считает, что убийство произошло ночью. Но никто из слуг не слышал выстрела, и оружия рядом с ней не нашли. Все драгоценности и украшения на месте, поэтому они не могут предположить попытку ограбления. Капитан все время выспрашивал у меня, кому могло понадобиться убить Эллу. Что я могла ему ответить? Она была чудным ребенком, превратившимся в милую юную леди. Не могу себе представить, какому чудовищу могло прийти в голову лишить жизни несчастную девочку.

К концу рассказа миссис Хоггарт все же изменила ее выдержка, ее губы мелко дрожали, а из глаз вот-вот грозили брызнуть слезы. Она спешно достала белый кружевной платок, расшитый ею собственноручно и поднесла к лицу. А пораженные мистер Томпсон продолжал стоять на середине лестницы, не поднимаясь в дом и не спускаясь обратно в сад. Он смотрел в одну точку, но его глаза не видели ни потрескавшейся штукатурки на стене, ни помутневших от времени стекол на распахнутой двери. Перед его взором стояло смуглое лицо сморщенного, словно высохшего под палящим солнцем старейшины. И он снова и снова слышал его скрипучий голос: "Это проклятие вне времени, вне границ государств и материков, выше человеческих рас и их законов, сможешь ли ты преодолеть его, вынести тяжелое бремя"...

* * *

Нищий сидел прямо на мостовой, прислонившись спиной к холодной каменной стене. Повсюду вокруг него валялись отбросы, вымытые из сточной канавы обильным дождем, а в жестянке напротив, сиротливо поблескивала мелкая монета. Бродяга дремал, надвинув шляпу на глаза, и не замечал ничего происходящего вокруг. Этим и хотел воспользоваться Арчи. Он осторожно продвигался к жестянке с монетой, как только вышел из-за угла и заметил спящего. Обычно мальчик не опускался до такого, но есть хотелось ужасно, а хорошего улова у него уже давно не было. Да и старик сам виноват. Нельзя быть настолько доверчивым. Доверчивые простаки в Сити не выживают. Может поэтому он и стал нищим из-за своей наивности.

На противоположной стороне улицы располагалась лавка старьевщика, и именно в этот самый момент он с любопытством смотрел сквозь прозрачную витрину. У него не так часто бывали покупатели, приходилось развлекаться созерцанием улицы. Старьевщик сразу заприметил мальчишку и разгадал его подлый план, но совершенно не спешил на выручку бродяге. Нищий он и есть нищий. Сам на такую жизнь подписался, вот пусть теперь и расхлебывает.

Арчи протянул руку к заветной цели и уже почти схватил монету, как в его запястье железной хваткой вцепились тощие пальцы. Нищий, сверкнув глазами из-под полей шляпы, и разразился каркающим хриплым хохотом. Мгновенье Арчи стоял парализованный страхом и неожиданностью, но очнувшись, принялся отбиваться. Свободной рукой он колотил по бродяге, попадая то по плечу, то по груди. Но существенного урона он нанести не мог. Мужчина был намного сильнее.

В один момент Арчи задел полу потрепанного редингота (1) и из внутреннего кармана выпорхнул, словно осенний листок, и упал на мостовую бумажный прямоугольник. Бродяга, забыв о воришке, в тот же час бросился поднимать листок. Мальчик тут же воспользовался случаем и рванул со всех ног за угол ближайшего дома, но когда он достиг спасительного укрытия, любопытство взяло верх. Что такого ценного могло быть у обычного нищего, что он выпустил руку воришки? Портрет утраченной семьи или любимой женщины? Нет. Не похож был тот прямоугольник на портрет. Скорее это был большой лист пожелтевшей бумаги, сложенный в несколько раз. Арчи набрался смелости и выглянул из-за кирпичной стены. Бродяга качал сверток на руках, словно младенца и бережно снимал с него мусор. Помедлив минуту, Арчи спросил:

— Что это у вас?

Бродяга с испугом прижал что-то к груди и принялся озираться. Арчи все еще стоял за углом, поэтому его сразу трудно было заметить. Лишь любопытная чумазая мордашка выглядывала наружу.

— П-шел отсюда! — Заметив его, закричал бродяга. Его голос перешел в лающий кашель. — Это — не твое дело.

— Ну, дя-а-адь, дайте взглянуть одним глазком, я никому не расскажу!

Любопытство мальчика было его давним врагом. Из-за него он не редко попадал в переделки, из которых потом с трудом выбирался. Бродяга размышлял минуту, но затем видимо, желание похвастаться ценностью взяло верх. Он воровато огляделся и поманил мальчика, а когда тот подошел ближе, дрожащими пальцами развернул листок и с восторгом посмотрел на него.

Арчи боялся подходить слишком близко, поэтому ему пришлось стать на цыпочки, и вытянув шею, смотреть мужчине поверх руки.

— Что это? — Спросил мальчик.

— Это карта, — с придыханием ответил старик. — Карта острова Дримлэнд, где находятся самые заветные сокровища мира

— Какая же это карта? Там ведь ничего не разобрать!

— Много ты понимаешь! — Повысил голос старик. — Она зашифрована, чтобы всякие глупцы вроде тебя не завладели сокровищами.

— И что, этот остров действительно существует?

— Конечно! Только об этом знают не многие. А теперь вот еще и ты...

Бродяга зарычал, приближаясь к мальчику, но тот был на стороже и мигом шмыгнул обратно за угол. И на этот раз бежал пока не стал задыхаться.

Старьевщика заинтересовала беседа двух бродяжек. Мало чего эти двое могли удумать. Но он отвлекся на вошедшего клиента, а когда обернулся, ни одного, ни другого не было видно.

* * *

Мальчик остановился в грязной подворотне среди гор хлама и деловито снующих кошек. Аромат здесь стоял такой, что не каждый бы выдержал, но Арчи уже привык. В таком месте вероятность встретить констебля была практически равна нулю. А констеблей он очень не любил, впрочем, как и они его.

Мальчик переводил дыхание, только сейчас он мог себе позволить минутную передышку. Последние несколько кварталов он несся быстрее любой паромашины на центральной улице. Его внутренний карман приятно оттягивал кошель, и это предавало массу сил. Достаточных даже для того, чтобы преодолеть полгорода на пустой желудок.

Ничего, добраться бы до прибежища. Там будет и сытный обед и отдых. Теперь он мог позволить себе немного отдохнуть, может несколько дней, или даже больше. Сумма, попавшая ему сегодня в руки, была очень многообещающей. Конечно, процент придется отдать, и это немного огорчало Арчи, но от этого никуда не деться. Одиночки в Сити не выживают, даже очень ловкие. А так поделился с Дедом, и спи спокойно, уверенный, что никто не отнимет улов, к тому же всегда найдется теплый угол и миска похлебки.

В неудачные дни Арчи нередко приходилось брать еду в долг, но ему еще ни разу не отказали. И когда наступало просветление в его жизни, он без сожалений отдавал долги.

Самого Деда он не видел ни разу, но знал мальчишку, который рассказывал, что тот лично его благодарил за очень ценную наводку. Говорил даже, что пройдохе досталось щедрое вознаграждение. Может, это и было выдумкой, ведь не каждый взрослый может похвастаться тем, что лично видел Деда, а те, кто видел, предпочитали помалкивать.

Имени его и подавно никто не знал, да и зачем. Дед, он и есть Дед. Для каждого обитателя прибежища этого было достаточно.

Отсчитав согнутому в три погибели карлику положенную сумму и дождавшись пока тот сделает отметку в своей книге, Арчи отправился в закусочную Шарлотт. Теперь можно было полностью расслабиться, здесь вольно себя чувствовал каждый, даже такой мелкий воришка как Арчи, ведь это Прибежище!

Ну и что, что вместо неба над головой балки перекрытий и серый камень. Небо над Сити тоже постоянно серое от плотной пелены смога из фабричных труб. Ну и что здесь нет ветра, зато с приходом осени, а после и зимы, здесь нет угрозы насмерть замерзнуть в канаве.

Если ты не особо требовательный, здесь можно жить, даже никогда не выходя на поверхность. Это была сеть подземных тоннелей, расположенных под городом. Сюда при строительстве Сити были спрятаны все коммуникации, трубы с паром (отчего здесь и было тепло зимой), провода электропередач (от которых и питались тысячи лампочек, заменивших местным жителям солнце), телефонные провода ( к которым, если иметь оборудование, можно подключаться и шпионить за богатыми). Воздух по системе вентиляции загоняли сюда огромные лопасти. Эту систему соорудили уже инженеры прибежища, но она работала исправно, и дышалось здесь свободно. Арчи слышал, что эти лопасти приводит в движение пар, который отапливает весь город, но верилось это с трудом.

Это был целый мир, совсем не похожий на тот, надземный, но совсем не уступающий ему, а в чем-то даже превосходящий. Здесь каждый имел возможность получить то, что желает. Может не вполне законным путем, но все же... Если ты родился в семье простых рабочих фабрики в надземном мире, у тебя была лишь возможность стать рабочим фабрики. Арчи этого совсем не хотел. Здесь же у него был некоторый выбор. А главное — здесь он чувствовал себя свободным.

Даже если ты был особо честным и не желал зарабатывать на хлеб воровством (или чем похуже), все равно в прибежище ты мог не плохо устроиться. Есть талант к электрике — иди в ученики к инженеру. Прибежищу всегда нужны ремонтники (хотя бы менять тысячи лампочек и подключаться к телефонам нужных богачей). Повара, уборщики, подмастерья, даже если ты ничего не умеешь, работа найдется.

Была, конечно, и совсем черная работа. Под нижним городом была еще одна сеть туннелей — канализационных. Она была надежно изолирована от прибежища, но за ней тоже надлежало присматривать, а в случае необходимости и прочищать...

Арчи даже передернуло от таких мыслей. К счастью, он был довольно ловким воришкой, и совесть не мучила по этому поводу, так что он мог относительно комфортно существовать.

Королева и ее тайная канцелярия, конечно, знали о подземном городе и о том, что там обосновалась половина ее подданных, но ничего не предпринимала. поговаривали даже, что Дед поддерживает с ней деловые отношения. Никто не знал точно, какие услуги он ей оказывает, но видимо они были ценными, раз Прибежище мирно сосуществовало с надземным Сити.

Дед на своей территории держал порядок лучше любой тайной канцелярии. Его подопечные обирали прохожих на улицах, но не наглели. Лавки и склады не громили и не жгли, в темных подворотнях не убивали из-за горстки монет. Некоторые, конечно считают, что это из-за новых фабрик и торговых соглашений с соседями. Что Сити стал богаче, и людям уже без надобности убивать и грабить, но обитатели Прибежища никакой пользы от открытия новых фабрик не видели, а к прибыльным торговым союзам вообще отношения не имели. Они были благодарны за относительно спокойное существование лишь одному человеку, и это была не Королева.

* * *

Шарлотт владела заведением похожим на паб или закусочную, или одновременно на то и другое. Под землей не было больших помещений, все состояло из туннелей, поэтому под закусочную отводилось несколько коридоров. В одном отгороженном широком ответвлении располагалась кухня. Тут же за деревянной стойкой стояла Шарлотт. Она принимала деньги и заказы. Вдоль стен, уходящих в стороны туннелей, стояли столы с лавками, за которыми могли устроиться посетители.

Арчи видел, как на поверхности устроены кафе. Окна в зале были во всю стену и открывали полный обзор на улицу, а прохожим на то, что происходит внутри. Так они и глазели друг на друга, одни проходя мимо, другие за чашкой чая.

Здесь глядеть можно было только по сторонам, на таких же "романтиков" как и Арчи, но было гораздо веселее. Здесь рассказывались свежие сплетни, совершались сделки (конечно особого рода), находились подходящие люди (для сделок особого рода).

Арчи оплатил еду и сел за свободный стол, расположенный по соседству с шумной компанией. Пока мальчик ждал заказ, развлекался тем, что слушал болтовню соседей. Сначала, было не очень интересно, они обсуждали торговые сделки Королевы, но затем перешли к более волнующей мальчика теме. Корабли на паровом ходу! Арчи слышал, как зачарованный. Уже давно принесли большой ломоть воздушного хлеба и аппетитно пахнущую похлебку, она даже начала остывать, но мальчик даже не притрагивался к еде.

На днях на воду должны спустить три новых судна. Они уже полностью готовы, и назначена дата торжественного события. Даже сама Королева будет присутствовать на пристани и традиционно разобьет о борт каждого корабля бутылку розового игристого.

— Рот закрой, муха залетит! — С размаху плюхнулся на лавку напротив Томми. — Ты чего не ешь? Не хочешь? А то я это, могу подсобить.

И грязная рука ловко схватила ломоть хлеба.

Томми Арчи считал не то что бы другом, скорее приятелем. Они познакомились давно, еще в приюте Королевы. Встретившись во второй раз в жизни, уже в Прибежище, они стали выручать друг друга при необходимости. Точнее это Арчи постоянно выручал Томми, сам не зная зачем. Тот же старался всегда держаться рядом, то ли из-за возможности получить помощь, то ли из-за искренней дружбы. Хотя Арчи и было не очень приятно его общество, чувствовалось в Томми какая-то червоточинка, но выручив несколько раз, отвязаться от "благодарного" друга уже было невозможно.

Вот и сейчас, глядя, как приятель жадно смотрит на еду Арчи достал медную монетку и положил на стол.

— Отдашь, когда сможешь.

"Все равно ведь не отдаст", — мелькнула мысль, но мальчик отогнал ее.

Томми сначала удивленно смотрел на поблескивавший в электрическом свете кругляшек, а затем, схватив деньги, помчался в сторону деревянной стойки.

Компания за соседним столом разошлась, и Арчи принялся за еду. Вернулся Томми и с довольным видом устроился на прежнее место.

— Ну, какие новости?

— Королева спускает на воду три новых судна. Они на паровом ходу могут развивать скорость...

— О-о-о... Дались тебе эти суда, — скривился Томми, — сколько можно о них мечтать? Дорога для тебя на флот закрыта! Если и сможешь когда-нибудь плавать, то только юнгой на пиратском корабле. Йо-хо-хо, и бутылка р-рому!

Теперь настала очередь Арчи скривиться. Напоминание о несбыточности мечты было печальным, да и пел приятель, мягко сказать, не очень. То, что на флот не брали с таким прошлым он, конечно, знал, но от этого жажда приключений меньше не становилась.

— Однажды, я разбогатею, и у меня будет свой собственный корабль! Самый быстроходный! Быстрее ветра! И буду я не юнгой, а капитаном!

— Разбогатеет он, — хохотнул Томми. — Корабль — это, конечно твоя мечта, но на мечте далеко не уплывешь. Ты только не обижайся, но ведь это правда.

Арчи совсем опустил голову, но не от обиды. Перед его глазами всплыл образ мужчины в грязной промасленной робе. Худой, с редкими, давно не мытыми волосами, с впалыми глазами. Больное, усталое, но такое родное лицо отца. Он улыбался, говорил, что все у них будет хорошо, что мама поправиться, и они скоро отправятся вместе гулять. Что она заработает на фабрике много-много денег, и они даже купят свой собственный дом. А во дворе у них будет сад, с настоящими цветами. Но все оказалось не так. Мама умерла от болезни, а вскоре отца убила оторвавшаяся на фабрике балка.

— Ты чего? — окликнул его Томми, вырывая Арчи из детских воспоминаний. Он тогда был совсем крохой, и почти ничего не помнил. Только отца... А потом приют Королевы. Один, затем другой. Вереница побегов, поимок, жестоких наказаний. Им говорили, что Королева проявляет большую милость, выделяя деньги на их содержание, что не позволяет им умереть с голоду или насмерть замерзнуть зимой. Но Арчи не мог так жить и продолжал убегать. Так что его самой большой мечтой был вовсе не корабль, а что бы его сыну никогда не довелось потерять отца.

— Да будет у тебя корабль, будет, — не верно понял его печаль Томми, — только зачем он тебе? Будешь туда-сюда товары возить? Это же скукотища! Море, море, море, потом порт и снова море, море, море. Никакого разнообразия.

— Поплыву на остров Дримлэнд! Искать сокровища! — С вызовом ответил Арчи.

— Чего? — Удивился приятель. — Куда поплывешь? Ты что, действительно веришь во всякие сказки о сокровищах? Это же истории для малышни! Я ничего подобного и не слышал со времен приюта. Что это ты вдруг?

— Это не сказка, — нахмурился Арчи, успев пожалеть о своем заявлении.

— Ну, да, а моя тетя — Королева!

— Я сегодня видел карту. Она была зашифрована, но это была карта сокровищ, точно. Странная такая карта, там все линии, словно размыты водой и не сохранились полностью.

— Где это ты видел такую карту? — С подозрение спросил Томми.

Арчи уже не хотел отвечать, но отступать было поздно.

— У одного старика — бродяги.

— У какого старика?

— Знаешь что, не будем больше об этом. Ты мне все равно не веришь.

— Это я-то?! — Возмутился Томми. Но Арчи уже встал из-за стола и быстро пошел проч. Он понимал, что зря рассказал Томми о карте, но поделать с этим уже ничего было нельзя. Оставалось надеяться, что приятель не поверит или забудет. Да и вообще, кто в это время еще верит в сокровища? Только мальчишки и бродяги!

* * *

Арчи лежал на старом матраце и смотрел на мигающую лампочку. Она должна была перегореть, но упорно боролась за существование. Иногда затухала, но через мгновение разгоралась ярче, чем прежде. Так же и люди цепляются за жизнь, хотя понимают, что конец все равно неизбежен, что все всегда заканчивается смертью. Арчи вдруг разозлился на себя, что это он? Сорвал отличный куш, сытно поел, может себе позволить несколько дней безделья, а в голову лезут такие мысли.

Где-то тихонько поскреблись. Арчи перевел взгляд на угол. Из-за потрескавшихся кирпичей выглядывал Томми.

"Что ему еще от меня нужно? Не долг же, в самом деле, он пришел вернуть?"

Арчи сел на импровизированном ложе.

— Ну! — Требовательно сказал он.

— Я тут это... — Как-то очень виновато начал Томми. Арчи вопросительно поднял бровь, но терпеливо ждал продолжения.

— Тебя Дед вызывает, — совсем тихо добавил приятель.

Вот так новость! Это что же должно было случиться, что бы сам Дед... Судя по виноватому лицу Томми знал, что случилось.

— Признавайся, — спокойно приказал Арчи.

— Я ничего такого не думал, — неожиданно затараторил мальчик, — я только рассказал одному приятелю, тот своему брату, тот другу...

— Рассказал что?

— Про карту, и что линии размытые...— совсем тихо ответил Томми и всхлипнул. Он подозревал, что будут бить. Причем больно. Но больше этого боялся, что теперь потеряет дружбу Арчи.

Мальчик не мог поверить что Дед (сам ДЕД) заинтересовался этой историей. Это какая-то шутка или недоразумение. Не мог же он тоже верить в сокровища? Или мог? Арчи встал, совершенно не волнуясь из-за предстоящей встречи, он даже чего-то подобного ожидал. Предчувствовал, что ли?

Лампочка, мигнув, погасла, но когда они дошли до угла, вновь вспыхнула.

"Нужно попросить, что бы ее заменили, — подумал Арчи, заходя за поворот, — а то мало ли что..."

* * *

Сначала они шли по знакомым коридорам, хорошо освещенным лампочками. Они миновали жилой квартал, квартал мастеров. В этих местах на двух мальчишек смотрели с подозрением. Люди здесь трудились, зарабатывая свои монеты честным трудом. А Арчи и Томми совсем не походили на работяг. Быстро пройдя через этот квартал, они вышли к заброшенным, плохо освещенным туннелям. Томми вел, а Арчи покорно шел следом, не задавая никаких вопросов. Да и зачем, если Дед приказал, значит так нужно.

Скоро лампочки стали попадаться все реже, ровно на таком расстоянии, что туннель между ними заполняли серые сумерки. Томми остановился, покрутил головой в поисках чего-то. Арчи было не ясно, что здесь можно было искать. По его мнению, они давно заблудились, и теперь им предстояло пару часов искать дорогу. Но к его удивлению Томми нашел то, что искал (или вспомнил, или решил поддаться интуиции) и двинулся в туннель, уходивший направо.

Здесь все было полностью погружено во тьму. Арчи совершенно не хотелось идти дальше, но шаги приятеля быстро удалялись, и чтобы не остаться в одиночестве, мальчику пришлось поспешить. Какое-то время они шли прямо вперед, при этом Томми не замедлял шага, он почти бежал, и если бы на полу что-нибудь лежало, то наверняка споткнулся и разбил бы нос. Арчи спешил следом, надеясь на то, что если на полу и было что-то, приятель наткнется на это первым.

Но поверхность пола была пустой, и мальчики беспрепятственно продвигались вперед. Темнота давно не страшила их. Это только дети богачей, живущие в Сити, могли позволить себе подобную роскошь. Те же, кто жил в нижнем городе, всегда были готовы укрыться в тени, нырнув в темный люк, затаиться в черном провале подворотни.

Через пятнадцать минут гонки по туннелю мальчишки заметили едва уловимый свет. По расчетам Арчи, они уже давно удалились от центра. Он даже не подозревал, что туннели тянутся так далеко в эту сторону. Подойдя ближе, они разглядели источник света. Это был фонарь в руках высокого худого юноши, не многим старше их самих. Он был высок не погодам. Короткие рукава куртки и вздернутые штанины выглядели нелепо, но среди беспризорников нижнего города это было привычным делом.

Томми неловко улыбнулся на прощанье и, не сказав ни слова, бегом припустился обратно в темный проход. Не то что бы Арчи было страшно оставаться в незнакомом месте с незнакомым мальчишкой выше его на две головы, но все же по его спине пробежали колючие мурашки.

Парень, молча, направился вперед по одному ему ведомой дороге. Путь продолжался еще около получаса. Арчи даже стало казаться, что они просто ходят кругами. Он совершенно запутался и теперь точно не стал бы в одиночку искать дорогу обратно. Это, наверное, делали, что бы он после не смог отыскать убежище Деда, но все же, сколько можно? Мальчику уже порядком надоело это бесцельное скитание. Страха больше не было, осталось лишь сонное равнодушие и усталость.

Внезапно туннель оборвался, точнее, завершился, уткнувшись в толстую и, судя по усилиям долговязого, тяжелую дверь. Отворилась она без малейшего скрипа, пропустив гостей в просторную комнату. Никогда еще Арчи не видел под землей на столько просторного. Дальние стенки лишь угадывались в дрожащем сумраке. Больше всего это место походило на склад. Повсюду стояли стеллажи, полки, стойки, накрытые плотными покрывалами. Диковинные аппараты шуршали, жужжали, свистели или просто пылились в дальнем углу. От обилия звуков шумело в ушах, а множество движущихся деталей рябили в глазах, сливаясь в один непонятный механизм. От этого всего голова у Арчи шла кругом. Он, конечно, видел механические диковинки на поверхности, но что бы сразу столько разом и в одном месте.

За длинным столом сидел человек. Арчи его даже сразу не приметил за бурлящими колбами и вращающимися шестеренками. Он поднял голову и пристально посмотрел на мальчика поверх приборов. Один его глаз закрывал сложный оптический прибор со множеством линз различного диаметра, седые волосы клочьями торчали во все стороны, а во взгляде угадывалось легкое безумие. Он отложил в сторону горелку и вышел на свободный участок.

Дед, а это был именно он, облаченный в плотный, прожженный в нескольких местах кожаный фартук, проходя мимо одного из постаментов, снял серое покрывало. Арчи с придыханием смотрел на своего кумира. Тот хоть и не знал, в каком-то смысле заменил мальчику отца, подарив крышу над головой и теплую пищу. Стал защитником и примером для подражания. Мало кто знал о нем что-то наверняка, ходило множество слухов, но зачастую они противоречили сами себе. Но те крупицы знаний, что удавалось отыскать, вызывали у Арчи чувство глубокого уважения к Деду.

Это был не просто криминальный барон, хозяин подземного города, давшего приют отбросам общества, он был ученым, фанатиком своего хобби. Он проводил безумные эксперименты в поисках новых открытий. Даже сейчас его отвлекли от работы, нарушив уединение.

— Фантоскоп, — выдохнул Арчи, разглядев, что скрывалось за тканью на постаменте.

На лице Деда появилась заинтересованность.

— Ты знаком с этим устройством? — Спросил он. Голос у мужчины был тихий, но властный. Такой голос сразу отбивает охоту спорить и вызывает желание говорить лишь правду, правду и ничего кроме правды. Прозвище Дед появилось, видимо из-за цвета волос, сколько же ему на самом деле лет, и имеются у него на настоящие внуки, никто не знал.

— Д-да, сэр, — смутился Арчи.

— И что же тебе известно?

— В-волшебный фонарь — оптический (2) аппарат для проекции изображения, способный с помощью источника света и изображения, нанесенного на пластину из стекла в рамке, через оптическую систему подавать фантасмагории. — Арчи замолчал, забыв о том, что нужно дышать. Он лишь слышал об этом чуде техники, но никогда не видел его в действии.

Дед подошел к столу, взял две пробирки и смешал их содержимое в чашке, из которой тут же повалил густой белы дым.

— Выключить свет, — приказал он кому-то, а сам щелкнул тумблером. (3)

Посреди клубов дыма появилась хрупкая девушка. Она кружилась в танце, подняв одну руку над головой и глядя на нее. Разглядеть ее лицо было сложно, но она, безусловно, была прекрасна. Ее точеная фигурка точно плыла по воздуху, сотканная из легчайших облаков. Она была не то призраком, не то ангелом, парившим в луче света.

Арчи зачарованно наблюдал за волшебным танцем, пока дым не рассеялся и кто-то не включил электрические лампочки под потолком.

— Я немного усовершенствовал его, — довольный произведенным эффектом, сказал Дед. — Откуда ты знаешь про фантоскоп?

Мужчина присел на краешек высокого табурета и изучающее посмотрел на мальчика.

— Я всегда интересовался прогрессом, сэр, — ответил Арчи. — Когда я был маленьким, отец мастерил мне забавные механические игрушки. Они ездили на колесиках и смешно жужжали. — Он улыбнулся детским воспоминаниям, но тут же нахмурился. — Позже я видел в Сити паромашины, мне был любопытно, как это все работает. Я стал расспрашивать всех, кто хоть что-то знал о механизмах. Правда, со мной редко кто хочет разговаривать...

Прошлой весной в город приезжал балаган, он остановился на главной площади. Мальчишки бегали смотреть представление. А я не смог, валялся с лихорадкой. Их, конечно, быстро нашли и вышвырнули прочь, но кое-что они рассмотреть успели. Томми рассказывал о призраках, летавших в тумане. Я как-то спросил у нашего инженера об этих призраках, а он рассмеялся и сказал, что это всего лишь иллюзия.

— Откуда ты узнал про карту? — Вопрос был настолько неожиданным, а тон -резким, что Арчи попятился.

— Я... я... Вы ведь итак все знаете, — нашлись подходящие слова. — Томми ведь все рассказал.

— Я хочу, что бы ты повторил мне свою историю от начала и до конца, ничего не утаивая, — очень ласково попросил Дед, но мальчика мороз пробрал от его улыбки.

— Я проходил мимо спящего бродяги. Он меня схватил, а я стал вырываться...

— Схватил? Спящий бродяга? — Недоверчиво прищурился Дед и покачал головой.

— Да, ну... — Замялся Арчи, и быстро затараторил дальше, уходя от неловкого момента. — Во время борьбы у него выпали бумаги. Я еще удивился, зачем бродяге бумаги. Спросил, что это такое. Сначала, он не хотел рассказывать, и прогонял меня, а затем не утерпел и похвастался, что у него есть карта сокровищ и что он скоро разбогатеет. Вот!

— Как выглядела эта карта? — Еще более ласково спросил Дед.

— Странно как-то. Линии были прерывистыми, словно их стерли некоторых местах, не разобрать совсем ничего.

— Но ты все равно понял, что это карта?

— Бродяга же сказал, что это карта, чего мне сомневаться? — пожал плечами мальчик.

Дед с минуту смотрел, не отрываясь, прямо в глаза Арчи, а затем, широко улыбнувшись, хлопнул его по плечу.

— Где, ты говорил, сидел этот бродяга?

— Я не говорил... — Сказал мальчик, но наткнувшись на суровый взгляд, осекся. — Напротив лавки старьевщика Харриса.

— Вот и хорошо, вот и славненько. Это тебе, подарок, — Дед протянул не большой сверток, а Арчи автоматически взял его. — Тони проводит тебя обратно.

— Возьмите меня с собой, — тихо попросил Арчи.

Дед обернулся, вопросительно глядя на мальчика.

— Вы же найдете нищего, купите у него карту и отправитесь на тот остров. Я хочу с вами. Мне не нужны деньги, правда! Я буду выполнять мелкую работу, если нужно.

На минуту Арчи показалось, что мужчина колебался, но это было лишь мгновенье.

— Какие сокровища? О чем ты, мальчик?

Дед сел на свое прежнее место, надвинул на глаз линзы и принялся что-то тщательно изучать.

Обида щипала в носу, Арчи хотелось провалиться сквозь пол. Только не в стоки, а еще глубже. Туда, где его никто не найдет и не сможет так глумиться. Мальчика легко тронули за руку. Это был долговязый. Он взглядом указал на дверь, и сам пошел впереди.

" Ну, и ладно. Ну, и уйду", — подумал Арчи. — Ну, их, ваши сокровища, и приключения, и фантоскоп".

Арчи шагал по коридорам, сражаясь с эмоциями, обида сменялась гневом, злоба разочарованием. Кумир оказался совсем не таким, как ожидалось.

"Ничего, мы еще посмотрим, чья возьмет!"

У Арчи было кое-что ценное — информация. Он знал, откуда начать. Нищий у лавки старьевщика! Если только он опередит Деда... То что? Что тогда? Нищий отдаст ему карту? Просто так? Да и корабля у него нет, что бы отправиться на поиски. Да и какие поиски могут быть, он ведь еще ребенок, кто с ним станет считаться?

Снова накатила тоска, и он продолжал шагать за долговязым, стараясь ни о чем больше не думать.

Оказавшись недалеко от обитаемых туннелей, проводник , не прощаясь, развернулся и пошел прочь, а Арчи по привычке побрел к своему старому полосатому матрасу.

Там его ждал гость в лице Томми. Ждал, видимо, уже давно, даже успел задремать за это время.

— Бежим! — Гаркнул Арчи. — Полиция!

Томии вскочил, испуганно озираясь и смешно округлив глаза.

"Словно котенок, учуявший приближение дворняги", — подумал Арчи.

— Отбой! Это всего лишь я, — сказал он вслух.

— Арчи! — Обрадовался приятель, и чуть было не бросился обнимать. — С тобой все в порядке? Ты прости меня, я не хотел, честно, просто так вышло.

— Прощен, — махнул рукой Арчи и повалился на матрас. Ноги гудели. Сколько же они пошли во время "прогулки". Что-то последнее время он совсем обленился. Выбирал жертву посолиднее, а потом валялся без дела несколько дней. А были времена, когда ради медной монетки приходилось весь день носиться по Сити. Сейчас, можно сказать у него белая полоса. И чего ему еще нужно. Приключений захотелось. Что-то кому-то доказать...

— Ну? — Просительно протянул Томии.

— Что ну?

— Как что? Рассказывай, зачем тебя Дед вызывал?

— Это тебе-то? — Прищурил один глаз Арчи.

Томми насупился и повернулся, что бы уйти. Прошаркал нехотя до поворота и остановился, ожидая оклика, но Арчи не стал его останавливать. Слишком свежа была обида. На ябеду Томми, на разочаровавшего кумира.

"Пусть идет, — решил Арчи, — сейчас нужно выспаться".

Только сейчас он вспомнил о подарке Деда. Он автоматически сжимал сверток в руке все это время.

"Не буду смотреть. Сунул какую-то мелочь. Пусть пацан порадуется, подарок от самого Деда".

Арчи хотел было запустить свертком в кирпичную стену, но в последний момент передумал и затолкал в кучу хлама, громоздившуюся рядом.

* * *

Сегодня в одном из роскошнейших домов Сити давали бал. Льюис Браун очень любил балы, карнавалы, званые обеды. Только здесь он отдыхал душой и телом. И хотя всевозможные фраки, жилеты, сюртуки, рединготы, шелковые рубашки и шейные платки съедали основную часть его финансов, оно того стоило.

Здесь можно было завести полезные знакомства, узнать последние новости и сплетни высшего общества и тут же насладиться великолепными винами и обществом милых сердцу дам. О, милые дамы! На что они только не шли, что бы привлечь внимание кавалеров и перещеголять соперниц!

Вот мимо проплыло огромное облако из рюшей, бантов и кружев. Если присмотреться, можно было даже заметить где-то в его глубине милое женское личико. Следом прошла дама в пышном бархатном платье, украшенном вышитыми золотом дивными цветами. У выхода на балкон обмахивалась веером совсем юная девушка. Корсет (4) ее так туго охватывал фигуру, что пышные прелести того и гляди выпрыгнут наружу. Она дышала не глубоко, но весьма часто и все быстрее махал перьями на веере. Льюис подумал, что она вот-вот упадет в обморок, став очередной жертвой моды, и отошел в сторонку.

Разнаряженные барышни сновали по залу, словно яркие заморские птички. Сходство довершали покачивающиеся от каждого шага перья на их шляпках. Последнее время дамы проявляли чудеса изобретательности, придумывая свои наряды, сочетая не сочетаемые цвета, материалы и рисунки.

Льюис улыбнулся грациозно проплывшей мимо девушке в лиловом платье с непомерно широкими рукавами, украшенными желтыми оборками. Довершал величественность образа раскидистый головной убор со страусиными перьями и блестками. Девушка надменно вздернула подбородок и плотнее закрыла лицо вуалью. Льюис отвернулся, тут же забыв о ней, и окинул заинтересованным взглядом особу в зеленом одеянии с пышным турнюром. (5)

К концу такого вечер начинало рябить в глазах от обилия оттенков и блеска украшений. Развлечения женщин высшего общества очень ограничены: светские вечера, искусство. Женщина — это, зачастую, богато украшенная вывеска мужчины, показатель успеха и положения фабриканта или дельца, мужа или отца. Серьги, броши, браслеты, цепочки и кольца, все это стоило не одно состояние. Да и сами наряды достигали баснословных размеров в цене.

Одежда женщины далека от необходимой в низших сословиях практичности, а зачастую это просо нагромождение дорогих тканей, отделки и украшений, за которыми и лица-то не разглядеть. Но и мужчины не отставали, среди них иногда встречались модники еще большие, чем их жены, а их костюмы иногда граничили с нелепостью.

Несколько лет назад Льюис познакомился с племянником Королевы. Молодые люди сразу нашли общие интересы и теперь появлялись на одних и тех же балах и светских раутах. Правда, особе голубых кровей не было нужды заботиться о своем финансовом положении, а вот Льюис уже начинал испытывать в этом направлении затруднения. Кое-кто уже стал замечать, что он появляется в свете в одном и том же рединготе с потускневшими пуговицами, что бархатный фрак (6) немного пообтерся, а его галстуки безнадежно отстают от моды.

Брауну срочно нужно было как-то поднимать свое финансовое положение, и способ для этого он видел лишь в женитьбе на одной из прекрасных фей, порхавших сейчас по танцевальному паркету.

Что бы произвести впечатление щедрого будущего супруга, Льюис сегодня сорил деньгами направо и налево, что, несомненно, привлекло внимание к его особе, но немного другого рода, чем он ожидал.

* * *

Софи сегодня была просто обворожительна. Тонкая шея, покатые плечи, стан, заключенный в длинный корсет и, словно стебель, опускающийся на чашечку юбки. Никаких пышных бантов и легкомысленных сочетаний цветов. Лишь изысканная кайма тканого узора. Белые перчатки завершали образ полный невинности и женственности. Ее лицо скрывала плотная вуаль, опустившаяся с небольшой шляпки, отчего гости перешептывались, не узнавая необычно одетую девушку.

Она прохаживалась по залу, приветливо улыбаясь, вежливо отвечая на приветствия, не задерживаясь, впрочем, на долго ни в одной компании. Ее внимание привлек лишь один господин, бессовестно разбрасывающийся деньгами.

"Если они ему так жгут карман, нужно избавить бедолагу от столь тяжелого бремени", — подумала Софи, одаривая широкой улыбкой Льюиса Брауна.

* * *

Льюис вышел в прохладу ночи. Он, конечно, очень любил подобного рода мероприятия, но иногда разгоряченной спиртными напитками голове требовался отдых. Брауну показалось странным, что на террасе никого не было. Либо все остальные жаждали веселья, либо желающие тишины уединились где-то в другом месте.

Радуясь внезапному спокойствию, Льюис подошел к перилам и посмотрел вниз. Парк на первый взгляд казался пустынным, но то тут, то там можно было уловить приглушенный смех и тихий разговор. Льюис усмехнулся. Вот, оказывается, где молодые парочки укрывались от посторонних глаз. Он поднял взгляд вверх. Небо, как всегда в Сити, было затянуто густым слоем смога. Проклятые фабрики коптили даже ночью. Мануфактурщики (7) не желали останавливать производство, заставляя рабочих трудиться круглосуточно.

Внезапно небольшой участок неба очистился от пелены дыма и явил взору удивительную картину. Крупные алмазы звезд сияли в угольно черном небе. Они словно игриво подмигивали Льюису, маня к себе в вышину и обещая исполнение всех желаний. Давно уже над Сити не появлялись звезды. Дивная картина длилась всего пару мгновений, и небо снова стало матово-серым.

Льюис улыбнулся самому себе. Он посчитал это славным предзнаменованием, сулившим ему нечто удивительное. Он постоял еще немного, силясь разглядеть что-нибудь во мраке парка, но тщетно. Он уже отвернулся ко входу с намерением продолжить веселье, как из дверей пахнуло жаром, смешанным с запахом алкоголя. Вместе с гамом толпы и звуками музыки на террасу ввалился подвыпивший молодой человек. Он едва стоял на ногах, и прогулка по свежему воздуху ему сейчас была просто необходима.

Льюис посторонился, пропуская богато одетого франта. Что-то в его облике смутило Льюиса, но он не понял что. Одежда вроде была в порядке, лишь немного съехал набок ворот и шейный платок висел, словно ненужная вещь. Льюис понял, что не так. Гуляка был одет дорого и со вкусом, но по прошлогодней моде, что было необычайным. Если человек тратит столько денег на булавку для платка (сейчас нелепо пристегнутую к вороту), то уж за модой-то он точно должен следить.

Незадачливого выпивоху вдруг сильно качнуло, и он точно бы встретил гостеприимный пол террасы, если бы на его пути не стоял Льюис. Он подхватил беднягу под мышки и плавно усадил около стены.

— С вами все в порядке, сэр? — Спросил он. — Как вы себя чувствуете?

— В-с-се, х-ршо! — уверенно доложил тот. — Р-зршите предстаться, Джон Смит.

Льюис улыбнулся, имя ему абсолютно ничего не говорило. Да и в Сити Джонов Смитов было такое количество, что...

— Я совсем недавно вернулся в Сити и решил немного отметить это дело, — заговорщицки подмигнул Джон.

— Где же вы были, позвольте полюбопытствовать?

Если судить по костюму, отсутствовал он около года, значит, побывал где-то далеко.

— О-о-о! — Протянул Смит, подняв указательный палец к звездам, спрятанным за смогом. — Я был в удивительных местах! Видел массу занятного. Животное с носом, как садовый шланг, а ушами — с мою простынь. Да и сам он размерчиком был с небольшую гостиную. Предст-ляете?!

Льюис усмехнулся: "Хорошо же ему ударило в голову".

— А еще, — продолжил Смит громким свистящим шепотом, — мне удалось отыскать самую настоящую карту сокровищ!

— Может вас проводить? Как зовут вашего водителя?

Льюису не хотелось бросать его просто так, на темной террасе. Вроде достойный джентльмен, зачем посторонним видеть его ... попавшим в неприятности.

— Вы что, не верите мне?!— Возмущенно вскричал Джон, порываясь встать на ноги. У него это плохо выходило, получилось лишь упасть на четвереньки. Затем он замер, соображая, что же делать дальше.

Льюис попытался снова усадить гуляку, но тот принялся изо всех сил сопротивляться, все же пытаясь принять вертикальное положение и сильно качаясь.

Одежда Джона от такой возни совсем растрепалась, и из внутреннего кармана спенсера (8) выпорхнул сложенный в несколько раз листок. Тот совершенно этого не заметил, а сражение с земным притяжением отняли у него последние силы. Он сполз по стене еще ниже, уронил голову на грудь и захрапел.

Льюис вздохнул: "Что тут поделаешь? Нужно найти его слугу и приказать доставить домой".

Тут он заметил лист бумаги, белеющий на полу, и решил подобрать, вдруг что-то важное. Он развернул, хрустящий от времени пергамент, и сначала ничего не понял. Какой-то рисунок, странные прерывистые линии, ни одной знакомой буквы. И тут он вспомнил, что Джон говорил что-то о карте, привезенной из путешествия, карте сокровищ. Рисунок на бумаге мало походил на карту в привычном представлении, но если она из далекой полудикой страны, может и читать ее следует как-то по-особенному.

Глаза у Льюиса заблестели. Алчность зашевелилась в его душе.

"Ну, зачем этому бестолковому франту сокровища? Он и так не беден. Вон, какие украшения. Да и если может позволить себе путешествовать в далекие страны, значит, владеет огромным состоянием", — мысли бешено скакали в его голове.

Странно, что его раньше не было видно в свете. Но необычная бородка, видимо по моде тех самых далеких стран, неплохо скрывала лицо. Может, они и встречались раньше, а сейчас Льюис его просто не узнал. Решение было принято молниеносно. Льюис сунул карту в карман, невзначай огляделся и неспешной походкой отправился к стоянке паровых авто.

Если бы он обернулся еще хотя бы раз, то заметил бы, как из шумного зала выскочила хрупкая девушка. Зябко кутаясь в шелковое кашне (9) она лихорадочно искала что-то взглядом, а заметив удаляющуюся мужскую фигуру, облегченно вздохнула и поспешила следом. Она правильно угадала в фигуре Льюиса, как и то, что изрядно подвыпив, он направился прямиком домой, что бы крепко проспать до утра.

* * *

Сегодня нищий снова обосновался напротив лавки старьевщика Харриса. Тот снова недовольно поглядывал сквозь витрину, но пока не решался прогнать бродягу. Старик пристально вглядывался в пустую жестянку. Словно от этого на ее дне могла блеснуть золотая монета. Сегодня никто не спешил делиться с ним заработанными тяжелым трудом деньгами. Он вздохнул и хотел было поудобнее устроиться, что бы вздремнуть, как взгляд его упал на долговязого парнишку, стоявшего неподалеку. Тот прислонился к кирпичной стене и, не таясь, наблюдал.

— П-шел прочь! — Недовольно прикрикнул бродяга. — Сегодня у меня ничего нет, и тебе нечего будет стащить.

Окрик перешел в кашель, надрывный, свистящий. Казалось, что старик прямо сейчас задохнется, но он отдышался и завозился, пристраивая жестянку на видном месте.

Вместо того, что бы скрыться, парень оторвался от стены и лениво пошел прямиком к нищему. Тот, заметив подобный маневр, схватил первое, что попалось под руку, и приготовился отбиваться. Долговязый равнодушно посмотрел на пустую жестянку, затем на нищего.

— Сто монет, — тихо сказал он — Я дам тебе сто золотых монет.

— Сто золотых? — Эхом повторил бродяга, нервно облизнув обветренные губы.

— Ты получишь их, если отдашь мне карту, — продолжил парень, продолжая удивлять старика еще больше.

Он вдруг засуетился, тщательно запахивая полы ветхой хламиды.

— Нет у меня никакой карты, — бормотал бродяга словно растерянно. — Я вообще не знаю, о чем ты толкуешь. Придумал тоже, карты какие-то...

— Сто золотых, — повторил долговязый. — Подумай хорошо. Это щедрое предложение.

Старик усердно делал вид, что не замечает парнишку, и перебирал свой скарб.

Долговязый развернулся, сделал шаг в сторону дороги, но затем остановился и полуобернувшись бросил:

— Сейчас очень не безопасно жить на улице. Мало ли что может случиться ночью. Нападет кто, что бы ограбить или еще чего похуже...

Он замолчал и продолжил свой путь.

— Я согласен! — Поспешно выкрикнул нищий, продолжая хищно облизывать губы.

— Верное решение, — усмехнулся парень, возвращаясь.

Он передал бродяге увесистую сумку, и спрятал за пазуху желтоватые лист бумаги, сложенный вчетверо.

Выйдя из внутренней комнаты, старьевщик привычно посмотрел сквозь витрину. Мысленно он приготовился продолжить хаять треклятого нищего, но слова застряли у него в горле. Старик, казавшийся больным и немощным, сейчас с резвостью молодой борзой убегал в конец улицы.

— Ну и хорошо, ну и замечательно, — пробормотал Харрис, успокаивая себя, — Не будет больше распугивать клиентов.

Но его все больше одолевало любопытство, что могло заставить нищего так удирать? Он целый день поглядывал на улицу, но бродяга так и не вернулся. Не было его и на следующий день, и все неделю и даже после.

* * *

Софи начинала раздражаться. Нет, не нервничать, ни волноваться, а именно раздражаться. Она сражалась с замком уже вторую минуту, что было просто неслыханным для нее. С другой стороны, сложный механизм с тремя секретами обещал скрывать внушительную добычу.

Наконец в чреве устройства щелкнула последняя пружина, и Софи, с довольным видом, убрала, замаскированную под шляпную булавку отмычку в свою прическу. Она легко отворила дверцу сейфа , уже раздумывая, куда бы отправиться на отдых, но к своему удивлению, обнаружила почти пустую полку. В довольно вместительном сейфе с запором повышенной сложности, который открыть без ключа мог лишь талантливейший в этом деле человек, лежали лишь не большая сумма золотом, пара булавок для галстука да скромненькая брошь. Софи даже на первый взгляд показалось, что поддельная.

Софи была разочарована. Подобный сейф просто не может иметь настолько скудное содержимое. Зачем приобретать такую не дешевую вещь, если нечего хранить под замком? Софи взяла в руки кошель с монетами и со вздохом села в кресло.

"Я могла выбрать в жертвы кого угодно, — корила она себя, — любого из тех толстосумов, что важничали на балу, выставляя на показ свою обеспеченность. Их жены и дочери обвешаны украшениями так, что тяжело ходить. Но нет, мне показалось это неинтересным. Захотелось романтики, и я зачем-то выбрала этого щеголя. Растратившись в пух и прах, он подыскивал спасительницу своего положения, богатенькую дурочку. И он ее нашел! Знал бы он еще, какую! И что меня к нему потянуло, никогда вроде не поддавалась на подобные уловки, а тут"...

Спрятав золото и украшения в потайной карман, пристегнутый прочным ремешком к стройной ножке, девушка одернула пышную юбку и собралась уходить, как вдруг шальная мысль пришла ей в голову. Если Хозяин не поскупился на запор с тремя секретами, то вполне возможно, что он заказал мастеру еще какую-нибудь штуковину. Например, потайное отделение!

Проверив внутренние стенки сейфа, Софи удостоверилась, что была права. Позади одной из панелей точно была пустота. Потратив еще пару минут на обнаружение скрытой пружины, девушка заполучила в руки странные, пожелтевший от времени лист бумаги, сложенный вчетверо. Ничего, указывающего на то, что это могло быть на бумаге не обнаружилось, но если хозяин решил спрятать ее в потайной отдел, вещь того стоила.

Софи бережно спрятала бумагу в другой кармашек, проверив, что та надежно устроена и не выпадет в самый непредсказуемый момент.

"Что ж пора и честь знать"!

Девушка последний раз бросила тоскливый взгляд на сейф, словно коря его за безденежье. Можно было, конечно, побродить по дому, там нашлось бы вещи, представляющие некоторую материальную стоимость, но до этого Софи не снисходила. Она всегда предпочитала уходить налегке, не обремененная вазами, картинами и статуэтками, унося лишь самое ценное, то, что приносило достаточный доход девушке ее профессии и не требовало физических усилий при транспортировке.

— Вот это подарок судьбы! — Раздался мужской голос со стороны входа.

Девушка с ленивой медлительностью и кошачьей грацией обернулась к говорившему. Даже будучи застигнутой врасплох на месте преступления, она не собиралась ни сдаваться, ни тем более, терять лицо!

— Да спереди вы еще прекрасней! За что же столь блистательный цветок послала мне судьба?

Софи скривилась, словно от оскомы. Она презирала подобных слащавых "джентльменов", считающих себя великими обольстителями. Неужели он думал, что поразит ее подобными словами?

— Миледи, вы самый прекрасный мотылек, что залетал ко мне погреться у огня. Вы скрасите мой серый одинокий вечер? — Продолжал Льюис очаровывать девушку.

Такие ситуации выпадали в практике Софи крайне редко, но если ей случалось быть застигнутой, она готова была действовать вдохновенно и дерзко. У девушки в запасе было несколько вариантов.

Первый: заблудившаяся новая горничная. Сегодня не подходил совершенно. Шикарный бальный наряд вряд ли могла себе позволить "бедная" девушка из прислуги. Разве что, умыкнув его ночью из шкафа хозяйки, но за это пришлось бы тоже объясняться.

Второй: несчастная, обещанная богатому, но престарелому и ужасно мерзкому мужу, взамен некоей суммы золотом, предназначенной пойти в уплату долгов отца. Подобная история не вполне четко объясняла, как "бедная девушка" попала в чужой дом, да еще и в покои хозяина. Но мужчины, когда Софи бросалась, рыдая, им на грудь, испытывали к ней вселенскую жалось и всячески желали ее выручить из беды, напрочь забывая, где они находятся.

И, наконец, третий: знойная, пылкая поклонница, алчущая ласк предмета своего обожания. На последний попадался любой из представителей мужского племени. Уж больно они были себялюбивы и тщеславны. В душе каждый из них уверен, что подобная поклонница у него существует, обязательно!

В данной ситуации подходил лишь последний вариант. Льюис не был похож на человека, которого можно разжалобить, а вот тщеславия было сколько угодно. В последствии, горе-любовник оказывался в чем мать родила привязанным (в порыве страсти) к спинке кровати (крану в ванной). План имел несколько вариаций, выбираемых по желанию мужской стороны. При необходимости можно было даже спуститься в конюшню, но это уже была экзотика, для особо требовательных субъектов.

— Ну, что, милочка? — Он сменил тон со слащаво-любезного на откровенно хамский. — Выворачивай карманы, иначе я сам поищу, в какие потаенные места ты припрятала мое золото.

Он отхлебнул из стакана, наполненного темной коричневой жидкостью, и сделал шаг.

— А я-то думала, проведем приятный вечер, расстанемся по-хорошему, — проворковала мечтательно Софи.

Льюис хищно зарычал, словно дикий пес, у которого грозили отобрать кость, и это мигом отбило у девушки желание ломать комедию.

— Значит, по-плохому.

Она бросила в лицо мужчине удачно подвернувшуюся скатерку с чайного столика и метнулась мимо, к спасительному выходу. Пышная юбка стесняла движения, но до коридора было не так уж далеко, нужно было все лишь преодолеть несколько метров...

Внезапный сильный рывок заставил ее не очень изящно упасть на пол. Она резко перекатилась на спину и увидела причину ее приземления. Льюис крепко сжимал объемную юбку одной рукой, другой же он продолжал сжимать стакан, тот был безнадежно пуст, но зачем-то понадобился хозяину. Софи не надеялась, что он так ловко выпутается. Мужчина смотрел на нее сверху вниз, как победитель на жертву. Это вызвало у нее злость, а вместе с нею пришли и новые силы.

Щелчок, рывок, и девушка уже мчится по длинному коридору. Льюис с изумлением посмотрел на руку, все еще крепко сжимавшую облако атласа и кринолина (10). Он недоумевал, обычно девушкам необходимо минимум полчаса, что бы избавиться от этих изысканных пут, эта же проделал все за две секунды! Она еще и имела запасную одежду под пышной юбкой — плотно облегающие фигуру кожаные брюки. Льюис начал догадываться, что имеет дело не с простой воришкой, которые обрезают карманы на улицах. Эта девушка была другого, на несколько порядков высшего класса, воровкой. Она проникла в его особняк, совершенно незамеченной, взломала сейф, на который давали гарантию хранители королевской казны, и сейчас имела все шансы безнаказанно скрыться. Льюис со злостью откинул в сторону невиновную ткань и бросился в погоню.

Софи, выиграв несколько мгновений, уже была на полпути к конюшне. Ей повезло, что Браун до сих пор содержал конюшню. Сейчас этих животных редко встретишь на улицах Сити, все использовали паровой транспорт. Лошади стали данью старой привычке или непопулярным хобби. Паровые машины, заполонившие улицы Сити, были быстрее и престижнее, но зато жеребец прекрасно преодолевает преграды и ему не нужна широкая мощеная дорога, а значит, он легко помчится там, где путь паромашинам закрыт. Это было то, что нужно, в случае Софи.

Заметив конюшню полчаса назад она не пожалела времени и оседлала понравившегося жеребца, словно что-то толкнуло ее на эту предосторожность. "Всегда стоит иметь запасной план", — убеждала она себя тогда, а теперь была рада своей предусмотрительности. Она уже сбегала по широкой, с резными перилами лестнице, когда ее накрыла тяжелая пелена. Льюис решил использовать ее же прием. Понимая, что догнать ее не успеет, он сбросил с лестницы тяжелую бархатную штору, сорванную с ближайшего окна.

Льюис, перегнувшись через перила, наблюдал за результатом своих действий и одновременно громко звал дворецкого. Но выражение его лица очень быстро с торжествующего сменилось на удивленное. Сколько еще этой девчонке предстояло его удивлять? Она разрезала штору неизвестно откуда взявшимся кинжалом, ловко выбралась из-под посеревшей ткани и продолжила бегство, чихая на каждом шагу. Бархат собирал пыль поместья не один год, а наводить порядок было некому, Льюис давно распустил прислугу, оставив лишь дворецкого.

Льюис смотрел, как убегает девушка, а вместе с ней и его надежда вернуть себе былое состояние. Нужно было срочно что-то делать. Его взгляд наткнулся на круглую старинную люстру, подвешенную к потоку. В былые времена это был предмет небывалой роскоши, а затем у него просто не стало денег заменить ее на что-то более популярное. Не раздумывая о последствиях, он прыгнул с балкона, успев уцепиться руками за ее край. Он однажды видел подобный трюк, когда констебль гнался за карманником в холле театра. Тот пытался скрыться таким эффектным способом. Льюис тогда подумал, что бедняга разобьется, а сейчас решил повторить его затею. Удача благоволит храбрым! Карманнику тогда удалось благополучно достичь первого этажа и скрыться от преследователя, значит и у него есть шанс.

К счастью Льюиса, люстра в его поместье обладала той же системой противовесов, что и театральная, и он плавно опустился на пол первого этажа. Пробегая мимо сонного дворецкого, мужчина выхватил у того револьвер и вихрем помчался на улицу. Благо, что старый слуга, услышав шум, решил прихватить средство обороны, теперь Льюису было чем пригрозить воровке.

Софи выводила из стойла взволнованного жеребца. Он не узнавал запаха и от этого нервничал, да и ночные прогулки не были для него привычным делом. Он то и дело всхрапывал, мотал головой и нервно переступал с ноги на ногу. Девушка нежно гладила животное по голове, пытаясь успокоить, но у нее это получалось не очень хорошо.

— Последний раз говорю, верни, что взяла, — рявкнул Льюис, испугав несчастное животное еще больше, навел на девушку револьвер и чуть спокойнее добавил, — я совсем не хочу тебя убивать.

Софи встретила опасность лицом к лицу. Она смотрела широко распахнутыми глазами прямо в глаза мужчине. Она не кричала, не умоляла, не билась в истерике, а просто спокойно смотрела, словно гипнотизируя его взглядом. Через мгновение Льюис понял, что не замечает вокруг ничего, кроме этих бездонных фиолетовых глаз. Они были невероятно аметистового оттенка, совершенно не привычного для окраса радужки, но тем более завораживающими они выглядели. Он моргнул пару раз, отгоняя наваждение и пытаясь припомнить, что это он делает посреди ночи в конюшне. Нескольких секунд Софи хватило, что бы достать оружие, и сейчас на мужчину был наставлен изящный вариант дамского револьвера.

"Когда только она успела его достать?" — Поразился Льюис.

— Ты считаешь себя ловким стрелком? — спросила девушка. — Может, лучше уберешь оружие и отправишься спать?

— Я Льюис Браун, неужели ты ничего не слышала обо мне? — Он надменно усмехнулся. Эта девушка вызывала в нем все больше интереса своей самоуверенностью, и тем больше ему хотелось поставить ее на место.

Софи неопределенно повела плечом. Она что-то припоминала, но не была уверена, что права. Льюис Браун — задира и заядлый дуэлянт. То ли бесконечно искусный, то ли просто везучий, но судьба пока благоволила ему. Он всегда выходил победителем из всех авантюр, а его соперники зачастую отправлялись прямиком на кладбище. Если это был он, то Софи уверилась лишь в том, что надменность его преуменьшали в стократ. Она, конечно, не ожидала подобного поворота событий, но и отступать не собиралась.

— Что ж посмотрим, чья возьмет! — С вызовом предложила она.

Пару минут они стояли друг напротив друга молча. Льюис надеялся, что дворецкий вызвал подмогу, и та вот-вот подоспеет. Софи не хотелось убивать этого бедолагу за горстку монет, и она силилась что-либо придумать.

В эти секунды бесполезного ожидания у Льюиса была возможность рассмотреть девушку, на сколько позволяло скудное освещение конюшни. Коричневые брюки из мягкой кожи плотно облегали округлые бедра, вдоль обеих штанин изобиловали различные кармашки, ремешки и закрепленные неизвестные приспособления.

"Да она носит под юбкой целый арсенал", — подумал Льюис, теперь поражаясь изобретательности юной особы. Сначала юбка, соскакивающая словно сама собою, теперь чудо-брючки. Он отметил и то, что этот скорее мужской элемент ее гардероба удивительно гармонировал с драпированным светлым атласом корсетом, оставшимся от платья. И конечно, бегать в них было на порядок удобнее. Льюису пришли еще некоторые мысли, касающиеся стройных девичьих ножек, но он скорее отогнал их прочь. Сейчас нужно думать о том, как приструнить ее и не стать жертвой одного из хитроумных орудий, что могли скрываться в кожаных кармашках. Кинжал и револьвер, несомненно, были извлечены оттуда же, но это еще не значило, что девушка исчерпала свои запасы. Она, как уже догадался Льюис, была очень предусмотрительной.

Секунды убегали мимо, а на помощь подвергшемуся ограблению никто не спешил. Может дворецкий и не вызвал полицию? Может он вообще спокойно отправился спать. Причины у того на это были. Оказавшись в сложном финансовом положении, Льюис стал экономить на прислуге, вернее просто перестал ей платить. Некоторые ушли тот час же, другие надеялись, что он с ними расплатиться за последние месяцы и тогда уж они подыщут другую работу. Время шло, гасить долги хозяин не собирался, и вскоре в его доме остался лишь старик-дворецкий. И то лишь потому, что идти тому было некуда, своего дома не нажил, а кому нужен чужой дряхлый слуга. Льюис давно не платил ему жалованья, но он все равно продолжал выполнять мелкую работу по дому, все же крыша над головой и еда у него были, этого было лучше, чем ничего. Но надеяться на то, что старый слуга бросится, рискуя жизнью, выручать хозяина все же не стоило.

Подумав об этом, Льюис лишился былой уверенности. Софи заметила его нервозность и тут же предложила:

— Я верну тебе половину...

— Ты вернешь мне все! — Возмутился Льюис, мгновенно забыв о прошлых мыслях.

Девушка сделала вид, что размышляет над его предложением, а через секунду ответила:

— Пожалуй, я оставлю все себе.

Льюис уже готов был праздновать победу, и такой ответ снова ввел его в замешательство. Его секундной растерянностью и воспользовалась Софи. Она резко отпрыгнула в сторону, и выпущенная Льюисом пуля прошла мимо цели. Конь, испугавшись звука выстрела, встал на дыбы и громко заржал. Льюису же, что бы не быть растоптанным животным, пришлось поспешно отскочить к стене.

Софи, которой больше не угрожали револьвером, быстро поднялась на ноги и запрыгнула в седло. Жеребец, все еще обеспокоенный выстрелом, рванул прочь из конюшни и направляемый опытной рукой девушки резво помчался по темным улицам Сити.

Льюис выскочил следом, но продолжать погоню не было смысла. Пока он оседлает другую лошадь, Софи уже будет очень далеко. Похоже, удача окончательно отвернулась от него. За нынешнюю ночь он потерял не только последние сбережения и породистого скакуна, но еще и всякую надежду на восстановление своего состояния. Теперь у него не было никакой возможности вести прежний образ жизни, каждый вечер кутить на балах, менять роскошные наряды и поражать дам своей щедростью. Оставалось лишь одно, отыскать в старых запасах пыльную бутылочку чего-нибудь покрепче и выгнать прочь нерасторопного старика-дворецкого.

* * *

Софи удобно устроилась на мягком диване. Приятно было расслабиться после тяжелой работы. Вернувшись домой, она приняла ванну и теперь с бокалом ароматного вина, завернувшись в шелковый халат, пристально изучала загадочный листок пожелтевшей бумаги. Пока ей ничего не удавалось разобрать, но внутренний голос подсказывал, что это самая ценная вещь из вечерней добычи. Эту вещицу совсем не просто так хранили в потайном отделении сейфа. Да и не каждый хозяин так упорно отстаивает право на свое имущество.

"Настойчивый молодой человек, — подумала Софи, сделав глоток рубиновой жидкости, — прыгать с лестницы, рискуя свернуть себе шею, стоять спокойно под дулом револьвера, и все это из-за горстки монет и вот этого".

Девушка повертела бумагу, разглядывая ее с оборота, но и там ничего знакомого не обнаружила.

Оставалось лишь одно, проконсультироваться у специалиста. Но кому можно довериться? В этом мире предавали и убивали из-за любой мелочи, показавшейся кому-то ценной. Софи понимала, что нужно быть очень осторожной и пока убрала бумагу в тайник.

"Пусть полежит пока, — подумала она, — может, его величество, Случай подбросит мне решение".

Деньги девушка решила не прятать. Предстояло оплатить некоторые счета, а сумма в потертом кошельке была печально скромной. Софи вздохнула, Она рассчитывала на нечто большее, даже мечтала о небольшом отпуске, может даже путешествии в другую страну. Теперь же ей снова предстояло готовиться к работе. Она распахнула дверцы вместительной гардеробной и прошлась взглядом по роскошным нарядам.

"Через несколько дней состоится прием у Ричардсонов, — размышляла девушка, проводя рукой по гладким тканям, невесомым кружевам, и дорогим вышивкам, — там соберется весь свет, можно будет подобрать достойную жертву. Только на этот раз не стоит быть столь легкомысленной. Пожалуй, изумрудное будет в саамы раз! Оно замечательно подчеркивает мою талию".

Девушка закружилась по комнате, словно играла музыка, а она танцевала с кавалером, ее фиолетовые глаза сверкали озорством, как всегда перед предстоящим делом, а волосы развивались каштановой волной, блестя в тусклом свете.

* * *

Льюис метался по комнате. Он уже с полчаса широкими шагами мерил комнату из одного угла в другой.

— Да, как она посмела! Да, кто она вообще такая, что бы вломиться в мой дом и остаться безнаказанной!

Он уже провел беседу с заспанным дворецким. Тот равнодушно смотрел на него печальными глазами, и бормотал себе под нос: "Ничего не видел, ничего не слышал, полицию вызвать не успел".

Он клялся, что даже выстрела не слышал. То ли был глуховат от старости, о ли притворялся, что бы полиция не вызывала его на допрос как свидетеля. Подумав, Льюис и сам пришел к выводу, что полицию вызывать не стоит. Найти они все равно ничего найдут, а найдут, так хозяин об этом даже не узнает. А если в их руки попадет карта, то Льюису не видать ее как своих ушей. Конфискуют в пользу казны.

Отправив измученного слугу спать, он теперь размышлял, как быть. Девушку нужно было отыскать любой ценой. Вот только, как? Это не простой уличный воришка, она профессионал. Такая сразу узнает, если о ней начнут наводить справки, и затаится надолго. Да и знакомых в криминальных кругах у него не было. Что же делать! Как изловить плутовку? Этот вопрос висел в воздухе, не давая покоя, и все сильнее выводя Льюиса из себя.

"А ведь как хороша, — пришла внезапная мысль, — фигурка, волосы, глаза"...

Он стал вспоминать девушку, так нахально обчистившую его сейф. Густые темные локоны, уложенные в модную, но не громоздкую прическу, красивое, благородное лицо, пухлые губы, маленький носик, глаза такого не обычного цвета, острый подбородок... Льюису показалось, что он уже где-то встречал ее, но не мог припомнить где. Может, это даже было во сне. Ведь в реальном мире он ни за что бы не прошел мимо такой красавицы. Или это было случайная встреча в шумной толпе или на улице. И это атласное платье, так отличающееся от пестрых и нелепых нарядов современных модниц.

Он вспомнил внезапно. Накануне вечером, на балу. Ее лицо было почти полностью скрыто плотной вуалью, но это без сомнения была она. Проходя от одной компании к другой, она всем мило улыбалась, словно у нее везде были знакомые, но нигде по догу не задерживалась. Кавалера с ней тоже не было. Льюис тут же решил, что нужно будет расспросить друзей. Ее точно кто-то должен был помнить.

"В пятницу вечером Ричардсоны дают бал— маскарад, там будет весь свет. Это подходящая возможность расспросить всех разом, не мотаясь по всему Сити. Вот ты и попалась, ловкая незнакомка! Если мне улыбнется удача, может она и сама будет там. Немного удачи, вот все, что мне сейчас нужно ", — он улыбался собственному отражению, мысленно торжествуя.

Лица гостей, конечно должны были скрывать маски, это ведь маскарад, но Льюис надеялся на свою зрительную память и Удачу. Кроме того, по традиции в полночь все открывали лица, это бы л запасной план, но Льюис был уверен, что ему он не понадобиться.

Окрыленный новой надеждой, он отправился спать, но еще долго ворочался с боку на бок, обдумывая, как именно он проучит "наглую девчонку".

* * *

Время до назначенного у Ричардсонов бала тянулось мучительно долго, но наконец, день, на который Льюис запланировал свою месть, настал. Он отправился на маскарад в том же костюме, что и на предыдущие несколько балов. На него косились и неодобрительно шептались за спиной, но ему было все равно. Сейчас главным было, вернуть себе карту и наказать воровку. А уж после, когда он завладеет сокровищами, он сам будет закатывать балы, да такие, что не снились даже самой Королеве. Да что там балы, она станет лично просить у него в долг для поддержания казны.

Льюис в приподнятом расположении духа прогуливался по залам, внимательно вглядываясь в глаза за масками, рассматривал женские фигуры, спрятанные за тоннами шикарных тканей, перьев и кружев. Пока ему не везло, аметистовые глаза не встретились ему ни разу, но вечер только начинался и он не терял надежды.

Чем дольше продолжался вечер, тем сильнее нервничал Льюис. Иногда он грубо хватал за плечи почтенных барышень, казавшихся ему воровкой. Такое поведение вызывало массу неодобрения, мужья некоторых оскорбленных даже порывались вышвырнуть его вон, но зная, что он водит крепкую дружбу с племянником Королевы, они отступались. Но подобной защиты ему могло надолго не хватить, нужно было прекращать вести себя подобным образом.

Что бы скрыться от любопытных взглядов, и лишить себя возможности бросаться на молодых леди, Льюис поднялся по широкой мраморной лестнице на балкон второго этажа. Он удачно устроился в одном из кресел у резных перил. Через достаточно широкие проемы замечательно просматривалась пестрая толпа внизу. Правда, разглядеть лица с такой высоты, да еще скрытые масками, было проблематично. Но тут ему в голову пришла идея. В этом поместье часто давали театральные представления. У хозяев наверняка были небольшие бинокли (12), что бы гости лучше могли рассматривать актеров. Модная новинка пришлась по вкусу высшему обществу и без них не могли обойтись.

Льюис привычным жестом подозвал лакея и озвучил ему свою просьбу, тот сначала не понял, о чем идет речь, но блестящий кругляшек живо освежил его память. Льюису тяжело было расставаться с монетой, он остался совсем без денег, но необходимость разыскать воровку была важнее.

Замечательная это все же вещь — бинокль! Предметы и людей, находящихся на приличном расстоянии можно рассмотреть в мельчайших деталях. Сначала Льюис просто разглядывал толпу, словно маленький ребенок, в руки которого попала забавная игрушка, затем переключился конкретно на женские прелести. После его внимание переключилось на то, что находилось на этих самых прелестях. Колье, подвески, броши, серьги! Сегодня дамы были особенно блистательны. И помогали и м в этом драгоценные камни, любезно подаренные мужьями, отцами, поклонниками, любовниками...

Льюис скрипнул от злости зубами. В поле зрения его бинокля попало удивительное колье. Бриллианты в изысканной оправе искрились и переливались в лучах яркого света. Но самое поразительно было то, что продав подобную прелесть, он мог бы существовать безбедно с полгода, а эта разодетая кукла просто лишилась бы одной из своих игрушек.

Льюис совершенно не устыдился преступной мысли. Вот его, например, совершенно бессовестно обокрали, и никому нет до этого дела, почему же ему нельзя? Только вот как, он все же не на улице вырос, а воспитывался в приличном обществе, у него были лучшие учителя. Только воровать они его не учили.

Льюис продолжал наблюдать за манившим его предметом. Все больше и больше желая завладеть таким сокровищем. Но вдруг, тот исчез. Мужчина не поверил своим глазам. Моргнул и снова приник к биноклю. Тонкая шейка девушки была укрыта боа (12) из перьев, но через них больше не сверкали драгоценные камни. Льюис даже подумал, что его преступные мысли каким-то неимоверным образом осуществились. Но это было не возможно, значит, стоило поискать другое объяснение.

За минуту до этого модный шарф соскользнул с шеи девушки, и Льюис мог насладиться колье во всем его блеске. Подруга уже через мгновение помогла девушке вернуть на место боа, ловким жестом набросив на женскую шейку белые перья. Или это была вовсе не подруга? Это был довольно удобный момент для того, чтобы легонько поддеть застежку и освободить хрупкую девушку от такой тяжелой ноши.

Сделав этот вывод , Льюис повторно оглядел зал. "Подруга" не спеша, но очень целенаправленно продвигалась к выходу. А дама в ярко канареечном платье продолжала широко улыбаться, флиртовать с кавалером, совершенно не замечая пропажи. И чем дольше она будет оставаться в счастливом неведении, том больше шансов у воровки скрыться незамеченной.

Путь таинственной незнакомки был несколько осложнен из-за количества прекрасных дам. Сегодня их наряды были особенно объемными и громоздкими, ведь это был маскарад. Они изображали дивных птиц и заморских зверей, но отчего-то считали, что большое количество бантов, оборок и фестонов (13) должны добавить им сходства со своими персонажами.

Девушка же, пробиравшаяся к выходу, по меркам нынешнего общества крайне скромно. Изумрудное платье не пестрело неуместной отделкой. Шляпка была именно украшением, дополнением изысканной прически. В то время как у остальных присутствующих здесь дам на голове можно было угадать и дивный остров с пальмами и вулканами, и трехмачтовое судном с поднятыми парусами. Как это все держалось на столь скромном для опоры пространстве оставалось загадкой не только для мужчин, но и иногда и для самих хозяек головных уборов.

Схожесть вкусов в одежде и роде занятия однозначно определяли в девушке ночную гостью Льюиса. Как только он это понял, бросился было к лестнице, но быстро понял, что пробраться к выходу вовремя не успеет ни за что. Тогда он подошел к знакомому уже лакею и попросил вывести его кратчайшим путем к стоянке транспорта. Лакей сделал каменное лицо, вытянувшись по струнке и изображая полную и безвозвратную потерю слуха. Льюис сообразил, что от него требуется и блестящая монета перекочевала из его ладони в руку слуги. Лакей, надо отдать ему должное, отработал ее с лихвой. Он не повел гостя в крыло прислуги, дабы позволить гостю спуститься по другой лестнице. Если бы они поступили именно так, то Льюису наверняка бы не удалось нагнать незнакомку. Но слуга сопоставил спешку господина и цену, которую тот заплатил за услугу, и уверенно направился к одной из гостевых спален.

Первые минуты Льюис недоумевал, но был согласен покорно следовать, куда бы его не повели, лишь бы спуститься вниз в кратчайший срок. Лакей, плотно затворив дверь спальни, подошел к картине, расположенной на внутренней стене дома. Украшенная старинной рамой, она изображала бравого рыцаря на коне и занимала пространство от пола и почти до самого потолка. Рыцарь, как и его конь, был полностью облачен в боевые доспехи, начищенные до блеска. Рука его крепко сжимала длинное копье, грозившее пронзить насквозь того, кто станет на пути к его победе над незримым врагом. Сквозь прорези в шлеме были видны лишь его глаза, но они были настолько свирепыми и грозными, что и сам рыцарь казался живым. Льюис поежился. Он ни за что бы не смог уснуть рядом с подобным произведением искусства.

Тем временем лакей надавил на один из резных листьев, украшавших раму, и картина провалилась внутрь стены, открыв приличный участок. При желании туда мог пройти настоящий рыцарь вмести с лошадью. Подойдя ближе, Льюис разглядел угадывающийся в сумраке проход.

"Ай да, мистер Ричардсон! Устроил в своем поместье тайный ход. И зачем же это ему понадобилось, интересно знать? Впрочем, сама по себе идея не дурна, ох не дурна! И выполнено искусно. Если наверняка не знать, ни за что не заподозрить, что за картиной что-то скрывается", — думал Льюис, спешно ныряя в проход следом за лакеем. Тот по неожиданно узкой лестнице вывел его коморку на первом этаже, которая служила местом для хранения хозяйственной утвари и располагалась прямо за конюшней, примыкавшей к основному строению.

Льюис отдал лакею еще один золотой. Если он в ближайшее время не отыщет источник дохода, этот бал может стать для него последним. Но Браун отогнал от себя печальные мысли и бросился на поиски незнакомки с фиалковыми глазами. В последний раз для бегства она воспользовалась лошадью (причем, его же собственной лошадью). Это было немного необычно, сейчас почти никто не использовал животных в качестве средства передвижения по городу, предпочитая паромобили, а на длинных дистанциях куда удобнее конных дилижансов были дирижабли. Если поступок воровки не был случайным, а был странной прихотью, сперва нужно было осмотреть стойла. Льюис рискнул и направился именно к ним.

* * *

— Вот так удача! — Раздался мужской голос за спиной у Софи. — Мне удалось отыскать столь прекрасный цветок в столь необычном месте!

С чувством дежавю Софи раньше не сталкивалась, но сейчас ей показалось, что это все уже было, и сейчас повторяется. Она быстро обернулась на голос. Так и есть, это был тот самый человек, которого она обокрала пару дней назад. Весьма неудачно, следует отметить, обокрала. У него и брать то было практически нечего, но зато как рьяно он защищал те крохи, что она достала из его сейфа! Сейчас его рука, так же как и тогда, сжимает револьвер, направленный в ее сторону, только выражение лица сегодня у него торжествующее.

"Рано радуешься. Может ты и настойчивый, но я тоже так просто не сдаюсь!" — Подумала девушка.

— Спокойно, не делай лишних движений, — мужчина пресек ее попытку достать оружие.

— Вы, видимо, меня с кем-то путаете, — проворковала девушка, ласково улыбнувшись.

Льюису на миг показалось, что от этой улыбки вокруг стало светлее, словно загорелось маленькое солнышко. Ее лицо все еще продолжала скрывать вуаль, но сомнений у него не было.

"Нет, не мог ее ни с кем спутать", — подумал Льюис.

— А что насчет бриллиантового колье? — спросил он с усмешкой.

— Какое колье? — Переспросила Софи, как бы невзначай, разводя в стороны руки, словно показывая, что в них ничего нет.

— То самое, что спрятано в одном из твоих потайных кармашков.

Девушка тут же перестала улыбаться, она поняла, что шансов остаться неузнанной у нее не осталось.

— И что дальше? — Спросила она, уперев руки в бока.

— Можно отдать тебя в руки полиции. Думаю, они давно занимаются твоими поисками!

— Они даже не подозревают о моем существовании, — покачала она прелестной головкой.

— Тогда колье убедит их в том, что все последние кражи в высшем свете дело твоих рук.

— Тогда ты никогда не узнаешь, где твой драгоценнейший листок, — Софи оставалась совершенно спокойной и уверенной в себе. Льюис же, напротив начинал выходить из себя.

— Отдай его мне, — вскричал он, теряя контроль над ситуацией, — ты все равно не знаешь что это, и не сможешь никогда извлечь из нее выгоду!

"Ага! — Подумала Софи. — Значит, я была права, и бумага действительно имеет для него особую ценность!"

— Хорошо, — сказала она, — я скажу, где бумага, но ты берешь меня в долю. Делим все пятьдесят на пятьдесят.

Льюис онемел от такой наглости. Беззащитная девушка, находясь под прицелом револьвера у сильного мужчины, еще и осмеливалась диктовать ему свои условия.

— А если появится полиция, я скажу, что это ты украл колье, пытался с ним скрыться, а я видела это, и ты угрожал мне расправой! Как думаешь кому они поверят, обнищавшему щеголю, не способному позволить себе пару новых носков, или девушке с безупречной репутацией?

Льюис от таких слов окончательно впал в ступор. Неужели эта негодяйка, обокравшая его, собиралась провернуть такое?! Дружба с племянником Королевы, конечно, поможет ему избежать тюрьмы, но в сложившихся обстоятельствах, поверят скорее ее версии произошедшего. Тем более, что он вышел не через парадную дверь, а через тайный ход, словно был преступником, убегавшим с места преступления. Лакею грозит выволочка за то, что провел меня секретной лестницей, но от полиции он этого не станет скрывать.

Похоже, у него не было другого выбора, кроме как соглашаться на ее условия.

— Пойдем, — сказал он, убирая оружие, — будет лучше, если мы уедем на моем паромобиле, чем на краденой лошади.

— Я их всегда отпускаю, чтобы они возвращались домой, — оскорбилась Софи, — чужие лошади мне совершенно не нужны!

— В отличие от чужих украшений и золотых монет, — вставил шпильку Льюис.

— А что же это за бумага, что она так важна для тебя? — Сменила щекотливую тему девушка.

— Такая умная, а сама не догадалась, — Льюис открыто хамил, все еще не желая выдавать секрет.

— И еще одно, — добавила она, устраиваясь на сиденье, — мне нужны гарантии.

— Какие еще гарантии? — Спросил Льюис, захлопывая дверцу.

— Гарантии, что ты не пристрелишь меня, когда получишь свою бумагу. Сейчас я являюсь ее единоличным владельцем и делаю тебе весь щедрое предложение за некоторые разъяснения.

— Ты!? Являешься владельцем?! — Льюис покраснел от обуревавшего его возмущения, — Да это моя карта, а ты ее всего-навсего украла у меня, а теперь заявляешь такое!

"Значит, карта", — отметила про себя Софи. А вслух добавила:

— Что-то мне подсказывает, что и к тебе она попала не совсем законным путем.

Льюис быстро остыл от такой проницательности воровки.

— Какие гарантии ты от меня хочешь? — Спросил он с безнадежно.

— Честного слова будет достаточно, — улыбнулась девушка.

Льюис поднял брови.

"Воровка, которая верит в честное слово?" — Подумал он. Он когда-то слышал, что законы чести в криминальном мире совершенно отличаются от присущих обычному обществу, но верил в это едва ли. Тем не менее, если дама просит, следует исполнить.

— Я, Льюис Браун, — торжественным тоном и с донельзя серьезным лицом начал он, — даю Честное Слово, не причинять никакого вреда присутствующей здесь леди... Как вас, к стати, зовут?

— Софи, — совершенно серьезно ответила девушка.

— Софи? А дальше?

— Софи будет достаточно.

— ... леди Софи, добросовестно сотрудничать в процессе поиска сокровищ и разделить полученную прибыль поровну.

Софи кивнула, оставаясь по-прежнему серьезной.

— Значит сокровища?

Льюис мысленно обругал себя за болтливость, но ведь он согласился сотрудничать, чего уж теперь юлить. Или у него еще был шанс избавиться от леди Софи? Похоже, она поверила его "честному слову", теперь осталось дождаться, пока она приведет его к карте, и улучить момент.

Лакей закончил последние приготовления, и они тронулись в путь. Софи жила в довольно престижном квартале, дружила с соседями, и никто бы даже предположить не смог, откуда именно она берет средства к существованию. Она снимала милый уютный домик и даже содержала кое-какую прислугу. Те получали довольно щедрое жалование, что бы добросовестно выполнять свою работу, не задавать лишних вопросов и не болтать языками, о чем не следует.

Девушка не стала задерживаться в передней и проследовала прямиком в спальню. Льюис следовал за ней по пятам. С любопытством окинув взглядом комнаты, он заметил, что те отличаются изысканным вкусом в убранстве и всяким отсутствием роскоши и напыщенности. Обычная, в меру богатая, но не шикарная мебель, ничего, что могло бы намекать о роде занятий своей хозяйки. На стенах не висели образцы оружия, а вход в спальню не охранял свирепый пес.

Льюис изучающее оглядел комнату, предполагая, где устроен тайник. Картины, зеркала, драпировки. Вариантов было масса, и чтобы отыскать сейф самостоятельно, ему пришлось бы ломать стены. Хорошо, что он согласился на союз (или сделал вид, что согласился).

Софи словно почувствовала коварность в мыслях Льюиса, резко обернулась и посмотрела ему прямо в глаза.

— Ты же не собираешься отобрать у меня карту? — Промурлыкала она подходя к нему ближе.

— К-конечно нет!

— Очень хорошо, — продолжила она, словно кошка, мягко ступая по ковру. — Я получила необходимую информацию, думаю, больше, чем ты мне сказал, тебе не известно. Так стоит ли оставлять в живых возможного предателя?

Льюис почувствовал, как ему в живот упирается что-то твердое. Он осторожно наклонил голову и с ужасом уставился на револьвер. Он-то думал, что жертва здесь она, что это он заманил ничего не подозревающую девушку в ловушку. А оказалось совсем наоборот, она выудила крупицы информации, что были у него, привела в укромное место, где никто не помешает ей спустить курок, а верные слуги еще и помогут избавиться от останков.

— Так что, ты будешь продолжать придумывать способ, как от меня избавиться, или твоему честному слову можно верить?

На первую часть вопроса он отрицательно замотал головой, а на вторую — интенсивно закивал. Какая-то воровка уже дважды обвела его вокруг пальца. У Льюиса даже появились подозрения, что она умеет читать мысли. Но верить в это не хотелось, а то получалось, что она всегда знает, что у него в голове, а это совсем неприятно.

Софи отступила на шаг, пряча оружие среди складок изумрудной юбки, а Льюис с шумом выдохнул. Еще не придя в себя, он не успел заметить, где располагался потайной рычаг, который нажала девушка. Под его действием в полу резко отскочила панель, открывая вместительную нишу. Софи ловко выудила оттуда сложенный лист бумаги и развернула его.

Глаза мужчины радостно заблестели. Вот она, его надежда на спасение! Но резкий звук тут же вернул его к реальности. Софи улыбалась и протягивала ему половинку карты, держа ее двумя пальчиками за уголок. Льюис автоматически взял ее, изумленно рассматривая. Разрыв проходил ровно посередине, в том месте, где еще недавно был сгиб. Свою половину девушка спрятала в надежное место (все девушки почему-то считают его самым надежным местом в женском убранстве) и вернула на место панель тайника.

— Зачем ты это сделала? — Почти жалобно спросил Льюис.

— Мы же равноправные партнеры, помнишь? Все делим поровну, то есть пополам! Половинку карты тебе, половинку мне, все честно? Тебя проводить или сам найдешь выход?

Браун совсем ошарашено посмотрел на девушку, что еще способна выкинуть эта эксцентричная натура?

— Не волнуйся ты так, — успокоила его Софи. -Куда я денусь с половиной карты? Наведу справки, что да как. Когда узнаю что-нибудь полезное, дам тебе знать. Если у тебя есть свои источники информации, можешь сделать то же самое. Но советую тебе очень осторожно задавать вопросы, и только тем, кому доверяешь. А то мы оба рискуем остаться не только без прибыли или карты, но и без головы. Понятно?

Льюис нервно кивнул и пошел к выходу.

Он не доверял никому, особенно в вопросах, которые касались денег, поэтому предоставил сбором информации заниматься Софи. Он, конечно, опасался подвоха (каждый меряет людей по себе), но другого выхода все равно не было. Кроме того, союз с воровкой мог оказаться весьма выгодным. В Сити любую информацию можно было найти лишь в нижнем городе, но для Льюиса пут туда был закрыт. В высшем же свете всегда ходило множество слухов, но верить им было совершенно нельзя.

Вечером Браун приказал дворецкому дважды проверить все запоры на окнах, дверях и балконах и лег спать. С картой он теперь решил не расставаться ни на минуту и всю ночь любовно прижимал ее к груди. Правда, это совсем не пошло на пользу ее внешнему виду.

* * *

Арчи лежал на старом матрасе и смотрел в потолок. Над головой пролегали линии паро— и электропередач, толстые и тонкие кабели, трубы различных диаметров, о назначение которых он даже не догадывался. Так же как и вчера подмигивала перегорающая лампочка. Сегодня ему все было не в радость, ни полные карманы монет, ни возможность на славу пообедать у Шарлотт, может даже попробовать волшебных пирожных из кондитерской верхнего города. Он мысленно корил себя за глупость. Ему выпал шанс лично встретиться с самим Дедом, и что он? Нес какую-то чушь, ударился в детские обиды. Неужели он всерьез допускал, что Дед возьмет его в свою команду? Такую часть нужно было еще заслужить, доказать свою преданность и способность быть полезным.

Ему и так крупно повезло. Некоторые обитающие в Прибежище даже до конца не верили, что Дед существует, а ему удалось увидеть его собственными глазами. Ну не взяли его на поиски сокровищ, может их еще и не существует вовсе.

Мутный поток его мыслей прервал топот. Он раздавался уже давно, видимо еще из дальних туннелей, но Арчи не желал обращать на него внимание. Сейчас же он приблизился на столько, что стало понятно, бегут именно к нему, и очень быстро бегут. Эхо разносило гулкий звук по всей округе. И так как второй пары шагов слышно не было, Арчи сделал вывод, что кто-то не удирает от преследователя, а просто очень торопиться.

Сообразив, что скоро у него будут гости, Арчи сел на своей лежанке и принялся ждать. Через минуту из-за угла выскочил запыхавшийся приятель.

— Т-м... д-ка... у шшш-ты...

Арчи усмехнулся, он оказался прав, спешили к нему, понять бы теперь зачем. Томми понял, что так дело не пойдет, замолчал и попытался восстановить дыхание.

— Я только что был у Шарлотт, просил обед взаймы, но она отказала, сказала, что я пройдоха, и не плачу сполна даже когда появляются деньги, а еще булочки таскаю! Представляешь? Это я то?! Я же не таскаю! Я вообще булочки не люблю! Я люблю сосиски, но откуда же у нее взяться сосискам? За ними нужно подниматься в верхний город, а я не люблю верхний город, там полицейские, а они вечно придираются ко мне, даже если я ничего не делаю! Иду себе по улице, ем сосиску...

Арчи стало интересно, сколько может продолжаться этот монолог. Был бы у него хронометр (15), он обязательно засек. Но хронометра не было. Слишком уж это дорогая и бесполезная вещь. В Сити и так видно день на улице или ночь, да и на башнях есть огромные циферблаты. А в Прибежище жизнь кипела всегда, не зависимо от времени суток.

Вспомнив, как приятель мчался по туннелям, Арчи решил узнать причину такой спешки, а дослушать конец истории про сосиску и полицейского можно и позже.

— Томми, — позвал он. Тот вопросительно на него уставился. — Ты хотел мне то-то рассказать. — Мальчик продолжал недоумевать. — Что-то настолько важное, что несся сюда, сломя голову.

— Ой! Скорее, нужно бежать!

Томми рывком поднял Арчи за руку и стал пихать в сторону поворота.

— Но зачем? Что случилось? Да, объясни ты, наконец!

— Если объясню, то не будет смысла бежать, а бежать нужно!

— Зачем?

— Что бы успеть!

— Куда?

— Туда! — Гордо выдал Томми, словно поведал очень важную тайну, и понесся вперед.

Арчи ничего не оставалось, как последовать за ним. Что делать, любопытство — сильная штука.

Теперь уже парный топот разносился гулким эхом по подземелью. Мальчики бежали изо всех сил, и лишь у Шарлотт Томми милостиво остановился и позволил Арчи перевести дыхание. Тот уже думал, что приятель просто подшутил над ним, но тот указал пальцем на девушку за одним из столиков.

Девушка была не обычной обитательницей Прибежища. Волосы ее были уложены в прическу, костюм из хорошей кожи весь увешан дорогими приспособлениями. И хоть одета она была в брюки и куртку, не в пышное платье, как светские модницы, все равно бросалась здесь в глаза.

Арчи слышал о подобных личностях. Криминальная элита. Они промышляли в очень богатых районах, были способны взламывать хитрые замки, отыскивать тайники и обходить ловушки. Работа их была сложной и требовала особого мастерства, но и вознаграждалась она сполна. Арчи отдал бы все на свете, что бы оказаться в учениках подобного специалиста, но отдавать ему было нечего, да и без рекомендаций они обучать никого не брались.

Мальчик знал, что встретить подобную воровку в закусочной у Шарлотт, не так просто. Но что бы нестись, сметая все по пути несколько кварталов? Он вопросительно посмотрел на Томми, но тот кивком указал девушку. Она как раз встала и собралась уходить. Томии тут же последовал за ней. Арчи вздохнул и поплелся следом, не зря же он проделал весь этот путь.

Девушка в туннелях чувствовала себя очень уверенно, ни разу не спросила дорогу. Арчи даже показалось, что она плутает, путая следы. Когда за очередным поворотом оказалось пусто, он только укрепился в своей догадке.

— Упустили! — Сокрушался Томми.

— Не упустили, а она от нас ушла. Ты что не заметил, она проверяла, нет ли за ней слежки. А мы-то с тобой не сильно и таились. Для такой, как она, уйти от двух мальчишек — плевое дело!

Томми растерялся.

— Она что так сильно тебе нужна? — Приятель кивнул. — Но зачем?

Приятель лишь шмыгнул носом, ковыряя носком ботинка пол.

— Ладно, пойдем, — Арчи поманил за собой мальчика и уверенно зашагал в очередной туннель.

Томии, словно благодарный щенок, воспрянул духом и поспешил следом. Арчи, немного покружив в полумраке, вывел их к выходу на поверхность. Находился он не в самом бедном районе, поэтому мальчишки пулей прошмыгнули через открытый участок улицы. Благо, на другой стороне дороги находилось здание старой торговой лавки. Оно было заброшенным после пожара и, не смотря на удобное расположение, до сих пор скалилось черными обгорелыми балками среди остальных домов.

Мальчишки по полуразрушенной лестнице забрались на второй этаж и притаились.

— Если я угадал. То скоро мы увидим благородную леди, — сказал Арчи, — это саамы удобный выход поблизости к престижным районам. А теперь выкладывай, зачем она тебе понадобилась! Только строго по делу!

— Она расспрашивала о старых картах сокровищ.

У Арчи удивленно изогнулись брови.

— Тогда рассказывай подробней.

— А нечего рассказывать. Я решил подслушать ее разговор с одним типом. А как только услышал, о чем она спросила, сразу понял, что это часть твоей истории и побежал в туннели.

Арчи было не понятно, откуда девушка могла узнать о карте, и почему решилась расспрашивать о ней в Прибежище. Так ведь она лишь привлекла к себе внимание, и арчи подозревал, что не только двоих мальчишек, но и кое-кого посерьезней.

Томии дернул его за рукав, выводя из задумчивости, и кивнул в сторону. По улице быстрыми шагами шла девушка в коричневом кожаном костюме. Она не пошла вверх по улице, а зачем-то направилась на пожарище. А через мгновенье там же прошел долговязый, которого Арчи видел у Деда. Мальчишки затаились и старались даже не дышать.

С первого этажа сгоревшего здания раздался уверенный женский голос:

— Еще один шаг, и ты узнаешь, насколько метко я стреляю!

Через минуту я уйду, а ты передашь Деду, что я буду ждать его, и только его, во Дворце Джина "Имэджн" завтра ровно в полдень. Ты меня понял? Хорошо. Досчитай до пяти, и можешь уходить.

Больше снизу не раздалось ни звука. А через пару секунд долговязый проследовал в обратном направлении.

Мальчики, боясь пошевелиться, просидели там еще полчаса. Им все казалось, что девушка не ушла и поджидает их. Но становилось все холоднее и ноги у обоих занемели, так что они, превозмогая страх, спустились вниз и словно мышата в родную норку, прошмыгнули в потайной лаз нижнего города.

* * *

Льюис возвратился домой в прескверном расположении духа. Он навещал дядюшку. Не сказать что бы любящего, да и не очень-то любимого, но зато весьма состоятельного. Льюис даже не приходился ему настоящим племянником, а был настолько дальним родственником, что выяснить истинно кровное родство было хоть делом возможным, но очень уж хлопотным. Поэтому обращение "дядюшка" он использовал всякий раз, как оказывался в затруднительном положении и вынужден был искать спонсора.

Сего дня Льюис навещал дальнего родственника, дабы справиться о его самочувствии, состоянии здоровья, и обсудить последние новости высшего общества, а совсем не затем, что бы попросить ссудить ему некую сумму денег. Он упомянул о своем печальном положении невзначай и совсем не хотел обидеть почтенного старичка этими словами. И уж никоим образом, он не желал вызвать гнев дальнего родственника, да еще и такой силы, что в спину ему, дражайшему племянничку, полетела толстая деревянная трость, призванная служить опорой при ходьбе.

Почему родственный визит закончился именно так, Льюису было невдомек. Может быть, стоит уточнить, что в прошлый раз дядюшка ссудил племяннику приличную сумму денег. И даже разрешил не возвращать ее, но взамен потребовал обещания, никогда не ступать на порог его дома. Льюис надеялся, что память стареющего подведет его, и тот не вспомнит о словах сказанных явно сгоряча, но память оказалась у дядюшки крепче, чем больные ноги.

Войдя в спальню, Льюис потирал ушибленное плечо, и прикидывал, где бы еще попытать счастья в поиске средств. Но по всему выходило, что больше ему суживать денег не был готов никто. Внезапно мысли его вернулись к бриллиантовому колье.

"Нужно было потребовать с воровки часть его стоимости, — запоздало придумал он, — хотя бы в знак нашего сотрудничества".

— Какие печальные мысли гложут вас сегодня, сударь? Уж не мысли ли о золотых монетах и блестящих драгоценных каменьях?

Льюис вздрогнул от неожиданности и повернулся к креслу. На нем поистине с королевской грацией восседала Софи. Сегодня она не утруждала себя облачением в пышное атласное плате с жестким корсетом. Но даже практичный кожаный костюм не скрывал, а лишь подчеркивал ее женственность. Волосы убраны под мужскую шляпу, так что со спины ее можно было бы принять за юношу. Большие выразительные глаза дивного фиолетового оттенка на этот раз глядели на него насмешливо. Казалось, она сдерживалась, что бы не рассмеяться собственному остроумию.

— Я честно добываю себе на пропитание! — Гордо вздернул к верху подбородок Льюис.

— Трудом? Ты берешь в долг, а потом "забываешь" вернуть. Это сейчас называется честным трудом?

— Это не твое дело, — зло рыкнул Льюис, но тут же сменил тон. Ему все же следовало быть более обходительным с человеком, от которого сейчас зависело его будущее. Карта и сокровища, которые она сулила, были сейчас его последней надеждой. Больше просить в долг не у кого. — Может чай? Или чего покрепче? -Вежливо предложил он.

Ему безумно хотелось спросить, нет ли новостей, но он сдерживался, стараясь не показать свое нетерпение. Правда Софи итак все поняла.

— Новостей нет, но они вскоре будут. Я договорилась о встрече с одним очень влиятельным человеком. Думаю, он кое-что знает о нашей карте, а если и нет, то он точно сможет узнать все в кратчайшие сроки. К слову, он оказался весьма заинтересован в данном проекте, что очень многообещающе.

Она задумчиво провела рукой по подлокотнику кресла.

— Ты кому-то рассказала о карте? — Возмутился Льюис. — Сама же говорила, доверять нельзя никому! Да ведь с ним же придется делиться, как ты не понимаешь? Это если он не захочет прибрать все к рукам лично. Насколько он влиятелен? Как его имя? Я знаю все высшее общество.

— С ним ты не знаком, — усмехнулась Софи, оставаясь по-прежнему невозмутимой.

— Не спеши делать выводы, я лично знаком даже с королевской семьей, — Льюис важно надул губы.

— Думаю, что о его существовании ты даже не подозреваешь. Его прозвище Дед. Настоящее имя если кто-то и знает, то уж точно не назовет. Он является главой нижнего города.

Льюис побледнел.

— В свете ходили слухи о том, что весь городской сброд собрался в туннелях под Сити. О том, что живут они там в жуткой грязи, питаются отбросами и пачками мрут от неизвестных болезней. — Беднягу передернуло от одной только мысли о подобном месте. — И у этого отребья еще может быть главарь? Должно быть это жуткий тип, бандит или головорез! Зачем ты вообще связалась с ним? — Отчаянно возопил Льюис, напуганный перспективой сотрудничать с подобным субъектом.

— Он вполне адекватный, образованный, даже очень умный и, кроме того, состоятельный человек, — заверила девушка.

— Умный? Состоятельный?

Он бы и сам не смог сказать, что удивило его больше.

— Даже если мы сами сможем расшифровать карту, поиски потребуют определенных затрат. У тебя, насколько я понимаю, денег нет. У меня лишь то, что я выручила за колье. Не думай, что это астрономическая сумма. Во-первых, я тоже плачу пошлину, может и не в казну короны, но все же, и у меня были некоторые долги, с которыми требовало расквитаться. Осталось не так уж много. Да и подобный человек обеспечит нам защиту от мелких любителей поживиться за чужой счет.

— Защиту?! Какую защиту?! Да он сам прихлопнет тебя тихонечко, заберет карту и будет таков!

— Я же тебя не прихлопнула, — вздохнула Софи, борясь с желанием именно это и сделать, — хотя возможностей была масса. Я заключила с тобой договор и честно его выполняю.

— Да какая у воров может быть честь?! — Возмутился Льюис, слишком поздно спохватившись, с кем он разговаривает.

Софи вспылила. Ее редко что могло вывести из себя, но он нарушил все пределы ее выдержки. Она за пару секунд оказалась около мужчины и прижимала к его подбородку острое лезвие кинжала.

— У воров и мошенников чести намного больше, чем в любом из этих напомаженных пижонов, набитых золотыми монетами по самую макушку. И я тоже, к твоему сведению отношусь к этому "сброду", но отчего-то терплю тебя, что делать вовсе не обязана! Еще одно слово или действие, расцененное мной как оскорбление, и ты будешь блуждать в туннелях нижнего города, пока не умрешь от голода или от жуткой болезни!

Софи отступила на шаг, незаметным движением убрала оружие и мило улыбнулась.

Теперь ничто не напоминало о ее внезапной вспышке гнева. Только Льюис продолжал неподвижно стоять, боясь пошевелиться. Столь разительная перемена его ошеломила, чуть ли не сильнее самих угроз.

— Одень что-нибудь попроще, — мило проворковала девушка, — в районе, куда мы направляемся опасно появляться таким как ты. А нам не стоит привлекать лишнее внимание. Жду тебя в гостиной.

Она развернулась и плавно, словно крадучись, пошла к двери. В своих мягких сапожках она не производила ни единого звука при ходьбе и скрылась за дверью не слышно будто призрак.

Льюис постоял пару минут посреди спальни, приходя в себя, а затем спешно бросился к гардеробной.

"Умопомрачительная женщина", — подумал он, вытряхивая на пол не подходящую одежду. В его душе страх и ужас перед девушкой с фиолетовыми глазами немыслимым образом сменялись восторгом и восхищением. Что его немного пугало, но и в какой-то степени начинало увлекать.

* * *

Льюис впервые был в э том квартале, раньше ему это было совершенно без надобности. Еще несколько дней назад он и предположить не мог, что судьба сведет его с воровкой, и даже вынудит заключить с ней соглашение.

Улицы здесь сильно отличались от тех, к которым привык Браун. Паромашины здесь, конечно, встречались, сейчас этот транспорт стал очень популярным, но не у всех местных жителей хватало на него средств. Поэтому на узких улочках было больше пешеходов. Со всех сторон гудели клаксоны (15), разгоняя толпу.

А ведь было время, когда от паромашин бросались в стороны. Их считали порождением сил зла. Говорили, что они движутся, пожирая душу хозяина. Сейчас же на них совершенно перестали обращать внимание, что создавало массу неудобств водителям, а иногда заканчивалось несчастными случаями.

Заведение с громким названием дворец джина "Имэджен" располагалось в обычном сером здании и ничем не отличалось от своих собратьев на соседних улицах. Но это лишь снаружи. Когда же Льюис и Софи зашли внутрь, они словно переместились в другой мир. Мир этот был очень шумным, пестрым и даже казался волшебным.

Все столики были заняты. Посетители ели, пили, бурно что-то обсуждали, но основным источником гама были совсем не они. По всему помещению, не зависимо пол то был, стена или даже потолок, передвигались не обычные существа. Они шагали, ползали, летали и прыгали, издавая при этом жужжание, скрежет или посвистывание. Они казались пришельцами из какой-то дивной страны, вот только совсем не живыми, а механическими.

Их создателем был хозяин дворца джина, по совместительству бармен, распорядитель и машинных дел мастер. Он любил создавать из мелких, порой никому уже не нужных деталей, все, что приходило ему на ум. А так фантазия у него была изобретательной, его детища причудливых форм и конструкций заполняли собой каждый свободный сантиметр зала. Пользы от его изобретений порой не было совершенно, но они очень полюбились посетителям. Их никто не ломал, все бережно переступали через шагающего пятиножку, уклонялись от пролетающей стреколетки, и если кто-то выходил из троя, бережно относили к хозяину на починку. Он быстро исправлял поломку и снова отправлял игрушку в путешествие между столиков и ног посетителей. За такое увлечение звали его все просто Механиком.

Н не все его поделки были бесполезными. Под потолком была устроена монорельсовая подвесная дорога, по которой разъезжали несколько тележек. Они выполняли обязанности официантов, доставляли заказы за столики. Механик лишь ставил полные кружки в специальный поддон, нажимал нужный рычаг, и подвесная тележка сама отправлялась в нужное место. Грязную же посуду составляла на них Грэйс, и тогда тележка мчалась на кухню. Для этого Механику необходимо было лишь перевести стрелки, что делал он как заправский машинист.

Процесс был настолько увлекательным, что некоторые, прослышав о таком чуде, приходили сюда лишь бы только их обслужил механический официант. Грэйс мило улыбалась и разъясняла желающим принцип действия монорельса. Может она и сама-то не слишком в нем разбиралась, но она была настолько мила, что ей прощались некоторые упущения.

Подобный интерьер заведения привлекал и специфическую публику. Здесь собирались выпить по кружке после работы пилоты паропланов, дирижаблей, водители скоростных паромобилей. Здесь же можно было встретить изобретателей и инженеров, да и просто любителей порассуждать о прогрессе и роли машин в жизни современного общества.

— Почему ты назначила встречу в таком странном месте? — Спросил Льюис, уклоняясь, что бы в него не врезался, бешено молотящий крыльями, то ли воробей, то ли летающий паук.

Но вместо ответа девушка стремительно направилась к освободившемуся столику. Через пару минут подвесная тележка, шипя паром и свистя гудком, доставила их заказ. Только составив кружки на стол, Софи решила пояснить свой выбор.

— Это шумное людное место, но при этом здесь собирается приличная публика. Эти люди, — окинула она взглядом зал, — фанаты своего ремесла. Им наплевать на чужие разговоры, если только они не касаются изобретения нового двигателя или альтернативного вида топлива.

При этих словах, голоса в ближайших компаниях смолки, и несколько голов повернулись в ее сторону. Но сообразив, что это только пустые слова. Они вернулись к своим делам.

Льюис кивнул и посмотрел под стол. Его заинтересовал крохотный механический крабик. Тот уперся в его ботинок, но упорно продолжал перебирать липками, жужжа от натуги. Мужчина осторожно взял механизм в руки. Он держал его так, как держал бы настоящего краба, двумя пальцами и что бы тот не смог цапнуть его механической клешней.

— Поразительно! Его можно было бы принять за живое существо, если бы не металлический панцирь. Как он работает?

Софи пожала плечами, показывая, что штучка и вправду забавная, но вникать в детали она не собирается. Она как бы невзначай бросила взгляд на входную дверь и вернулась к содержимому своей кружки.

— Наверное, на пружинном заводе, — продолжал говорить сам с собой Льюис, — вот почему он продолжает шевелить лапами, даже находясь в воздухе!

Довольный своей проницательностью, он вернул крабика на пол, поставив так, что бы тот двигался в сторону стойки. Оторвав через минуту взгляд от уползающего механизма, он с удивлением заметил, что за столом их уже трое. Это было странно, ведь Льюис не слышал и не видел, что бы к ним кто-нибудь подходил. Неужели он так увлекся игрушкой.

Новым членом их маленькой компании был мужчина. С виду вполне обычный и ничем не примечательный. На вид ему за шестьдесят, а может даже и меньше. Волосы с обильной проседью делали его похожим на старика, но глаза оставались живыми, а взгляд цепким. На круглом лице было не так уж много морщин и его даже можно было бы назвать добродушным, если бы не знать кто она таков. Тонкие губы его улыбались, но взгляд все равно оставался холодным и деловым. Он как бы между делом изучал собеседников, словно заглядывая в самые потаенные уголки разума, пытаясь понять все секреты и намерения человека. Он отмечал про себя каждую деталь и старался запомнить все в мельчайших подробностях. Даже то, что сейчас казалось маловажным, когда-нибудь потом могло стать решающим.

— Я думал, условием было встретиться наедине, — обратился он к девушке.

— Софи, — представилась девушка, — а это мой компаньон Льюис.

Перед словом "компаньон" она сделала не большую паузу, почти не заметную другому, но Дед тут же уловил ее и сделал соответствующие выводы.

— Кто я, думаю вам известно. Так, чем обязан?

— У нас есть кое-что, представляющее интерес для вас, и думаю, вам известно что. Слышала, вы не любите встречаться тет-а-тет, значит эта вещь еще более ценная, чем я предполагала.

Дед улыбнулся.

— Снимаю шляпу.

— Вы знаете, как можно расшифровать карту? — Понизив голос, спросила Софи.

— Догадываюсь, — уклончиво ответил мужчина.

— Вы готовы стать нашим партнером в обмен на ваши знания и помощь в поисках?

Мужчина изобразил на лице задумчивость, словно взвешивал все факторы, хотя Софи была уверена, решение было принято еще вчера.

— Здесь не стоит обсуждать столь серьезные вопросы, — он привстал и прошептал девушке на самое ухо, — через полчаса у сгоревшей торговой лавки. Внизу вас будет ждать проводник.

Он выпрямился, нахлобучил на голову старую потертую шляпу с узкими загнутыми кверху полями, поднял повыше воротник потрепанного сюртука (16) и, низко наклонив голову, отправился прочь.

— Что? Что он сказал? — Изнывал от любопытства Льюис. От нетерпения он почти подпрыгивал на скамейке.

— Тихо ты! — Осадила его Софи. — Думаю, он согласиться.

* * *

В назначенное время они стояли в подземном туннеле. Софи приложила немало усилий, что бы уговорить Льюиса спуститься сюда. Он все время твердил о жутких болезнях, бродягах с выпавшими зубами и волосами от смрадных подземных испарений и наотрез отказывался прикасаться к лестнице. Но когда Софи сдалась и отправила его домой, дожидаться результатов переговоров, алчность и подозрительность возымели верх над Льюисом. Он надел белоснежные перчатки тонкой работы и спустился под землю.

Как и обещал Дед, там их ждал проводник. Парень был от природы не маленького роста. А короткие рукава жакета, явно не его размера, и кепка, сдвинутая козырьком почти на самую макушку, зрительно добавляли ему еще пару сантиметров.

Софи усмехнулась, увидев долговязого парнишку, который следил за ней вчера. Похоже, Дед даже среди своих боялся утечки информации. Они долгое время шли пустынными туннелями. Льюиса радовало то, то они до сих пор никого не встретили, но чем больше они бродили в полумраке, тем больше он начинал нервничать. Да еще некстати вспомнились угрозы Софи. Он уже всерьез начинал сомневаться, что когда-нибудь вообще выберется отсюда живым. Вдруг воровка на самом деле решила избавиться от него, и он теперь обречен на голодные скитания в подземельях.

Льюис вздрагивал от каждого шороха и вертел головой во все стороны, пытаясь понять, ни гонится ли за ними безобразное чудище. Своим поведением он очень веселил проводника и раздражал Софи. Она вздохнула с облегчением, когда они, наконец, добрались до места встречи. Это был обычный кабинет делового человека. Обставленный добротной практичной мебелью, он мог принадлежать мануфактурщику или судовладельцу. Ничто не указывало на род занятий его хозяина, и только отсутствие окон говорило о том, что они находятся не в Сити, а глубоко под землей.

За столом сидел Дед, просматривая какие-то бумаги. Он не упускал ни минуты и использовал все драгоценное время для работы. Увидев гостей, он убрал документы в стол и закрыл ящик на замок.

— Прошу вас, присаживайтесь, — гостеприимно указал он на не большие кресла напротив стола. — Здесь мы можем говорить не таясь и не боясь быть услышанными. Генри, подойди через час.

Долговязый кивнул и тут же удалился, беззвучно закрыв за собой дверь.

— Что ж, теперь, господа, прошу озвучить свое предложение подробнее, — Дед откинулся в кресле и принял расслабленную позу.

— Как вам известно, у нас есть карта, — не доверяя Льюису, заговорила опять Софи, — но мы не в силах ее расшифровать и не располагаем достаточными средствами для поисков. Поэтому, предлагаем вам за равную долю добытого стать нашим партнером.

— "Долю добытого"? Вы даже не знаете, что ищете? — С сочувствием посмотрел на нее Дед.

— Сокровища, — выкрикнул Льюис. По крайней мере, он собирался выкрикнуть. Внезапно осипший голос подвел его, и из его рта вырвалось некое подобие писка. Он тут же прокашлялся, но говорить больше не решался.

Дед с любопытством рассматривал своих гостей и не произносил ни слова. Софи тоже молчала, ожидая его решения. В напряженной тишине щелчок показался особенно громким. Льюис хотел было вскочить с места, но вдруг понял, что не может пошевелиться. Его руки надежно удерживали металлические крепления, выросшие, казалось, прямо из подлокотников кресла. Он повернул голову, Софи была в таком же положении. Поверив в гостеприимство хозяина, они попали в ловушку. Теперь было понятно, почему он не побоялся оставаться с ними двоими наедине.

— И кто мне доказывал, что у преступников есть честь? — Усмехнулся Льюис, откинувшись в кресле, и по возможности попытался принять удобное положение. — Вот, пожалуйста, любуйся! Теперь он прихлопнет нас как мух, и заберет карту себе. Мы ему совершенно не нужны и он заманил нас в ловушку, что бы избавиться.

— Помолчи, пожалуйста, — спокойно попросила Софи. На что тот ответил совсем уж истеричным хохотом.

— Софи, милая, как тебя угораздило связаться с этим типом? — Спросил Дед, а девушка лишь пожала плечами, насколько ей позволяли это сделать кандалы.

— Может, объясните, зачем это, — попросила она, расправляя ладонь. Большего движения рукой она совершить не могла.

— О, это пустяк! Совершеннейший пустяк! — Заверил ее мужчина. — Я просто хочу вам кое-что рассказать. Совсем недавно ко мне попала необычная карта.

На этих словах Льюис замер, прекратив попытки сломать крепление или само кресло, и стал внимательно слушать.

— Карта была старой и без сомнений зашифрована. Но не это удивительно. Я искал ее на протяжении многих лет, практически всю свою жизнь. За это время мне удалось собрать лишь крохи информации. Я даже не нашел ни одного человека, кто бы лично держал ее в руках. Единственное, что мне доподлинно известно, это то, что состоит карта острова Дримлэнд из нескольких частей. Но мне не удалось обнаружить даже и следа ни одной из частей. Теперь объясните мне, как так могло получиться, что один фрагмент чудесным образом оказывается у бродяги, другой же, всего через пару дней, обещаете мне вы? В одном и том же городе, в одно и то же время появляется реликвия, которую я жаждал получить на протяжении десятков лет!

— А что говорит бродяга? — С любопытством просила Софи.

— Я бы спросил его, если бы смог отыскать. Пока я разбирался в подлинности карты, он исчез. Совсем. Словно его и не существовало никогда. Что само по себе подозрительно, не находите? Конечно с той суммой золотом, что я дал ему взамен карты, он может находиться как на пути в другой город, так и в сточной канаве с перерезанным горлом. Но я еще верю в мастерство своих ребят, они отыскали бы его в любом случае. — Он помолчал, задумавшись, а затем продолжил. — Что же я должен был подумать, когда в Прибежище появилась прелестная Софи и принялась наводить справки о некоей зашифрованной карте сокровищ?

— Мы не водим знакомства со всякими бродягами. Эта карта попала ко мне совершенно случайно. Затем, тоже случайно, появилась Софи. Это, кстати, ее идея была отправиться к вам!

Льюис сидел с таким довольным видом, словно вычислил заговорщика. Девушка же смотрела на него с брезгливостью и желанием раздавить, как таракана.

— Очень славная история! — Часто закивал Дед. — Вот только не верю я в такое количество случайных случайностей. Простите старика за каламбур.

Он достал из ящика стола жуткую на вид маску, закрывавшую нижнюю половину лица. В ней он стал походить на то самое чудище, которое ожидал встретить Льюис в туннелях. Только глаза и руки напоминали, что это всего лишь человек. Смешав содержимое нескольких пузырьков из того же ящика, Дед принялся наблюдать, как по кабинету расползается белесое облачко дыма. Оно становилось все больше, и по мере распространения в пространстве теряло цвет. Вскоре от него и вовсе остался лишь едва уловимый глазом туман.

Льюис сколько мог, сдерживал дыхание, стараясь не вдыхать странный газ. Когда же его силы иссякли, истошно завопил. Он звал на помощь и кричал, что его хотят отравить. Софи сохраняла невозмутимое лицо, но пыталась придумать способ освободиться. Тщетно, до спрятанных отмычек она дотянуться не могла, а если бы ей это и удалось, она не видела замка, который нужно было вскрыть, что бы высвободить руки.

На крики Льюиса то же никто не пришел. Либо стены были достаточно толстыми, либо его люди преданными, либо на всю округу кроме них не было ни единой души. В любом случае, Дед не допускал промахов.

Проходила минута, затем другая. С ними ничего не происходило. Они не корчились в конвульсиях, изо рта не текла белая пена, даже дышать не стало труднее. Появился едва уловимый знакомый запах, чего-то приятного, но Софи никак не могла вспомнить, что именно это было. Вместо этого перед ее мысленным взором стаи появляться картины из прошлого, прошлое лето, королевский бал и даже юность. Чувствовала она себя при этом совсем не плохо. Ей наоборот сделалось очень легко и приятно.

Дед привел в действие какой-то скрытый механизм. Из-за драпировки на стене ощутимо потянуло сквозняком. Через минуту воздух стал чистым, запах исчез и мужчина снял страшную маску.

— Это газ искренности — мое собственное изобретение. Его пары воздействуют на человека таким образом, что он не может врать, правда же наоборот, так и рвется из него наружу. Весьма полезная штука, не находите? — Он улыбнулся. — Ну что ж, я готов выслушать ваш рассказ от начала и до самого конца.

Льюис, обрадованный тем, что его вовсе не собираются травить принялся очень быстро говорить. Он рассказывал о подвыпившем бедняге на балу, о том как забрал у того карту. Об ограблении и о союзе с Софи. Хихикая, поведал о своих замыслах обмануть ее, и как у него ничего не вышло. Его рассказ был сбивчив и эмоционален сверх всякой нормы. Диалоги он изображал в лицах, интенсивно корча рожицы, как ему казалось передающие мимику собеседников. Дед искренне веселился, любуясь актерским талантом Льюиса. Софи же наоборот начинала все больше злиться. Вставить хотя бы слово сначала она не могла, а затем и вовсе такая необходимость пропала. Браун удивительно подробно передал события последних дней. То же, что он знать не мог было столь незначительным, что даже под действием газа девушке рассказывать не возникло желания.

— Что ж, весьма забавная история получается. А самое главное, что достоверная. Никому под действием газа искренности соврать не удастся, как бы он того не желал. Значит, ситуация остается прежней. У нас масса совпадений и случайностей чудесным образом приведших нас к карте. — Дед задумчиво постучал кончиками пальцев по столу и спросил, — Софи, тебе нечего добавить?

Та лишь мотнула головой и высказала все, что она думает о своем якобы союзнике. Льюис пожал плечами и широко улыбнулся, словно извиняясь. Да я таков, таким меня породили на свет и по-другому я не умею.

— Что теперь с нами будет? — Немного успокоившись, спросила девушка.

— Даже не знаю. Я совершенно не верил в вариант вашей непричастности к происходящему. А где же карта? — Встрепенулся Дед, вспомнив о первоначальной причине их встречи. — Льюис?

— Во внутреннем кармане.

— Софи? Впрочем, можешь не отвечать, я догадываюсь.

Он нажал потайной рычаг, и руки пленников стали свободными. Льюис передал свою часть карты Деду, блаженно улыбаясь, видимо все еще находясь под действием газа. Софи растирала запястья, восстанавливая нормальное кровообращение. Но на требовательный взгляд все же достала карту и положила ее на стол.

— Ай-яй-яй, — покачал головой Дед, — кто же так обращается с древней реликвией? Этому документу не одна сотня лет, скорее даже тысяча! Точнее могу сказать после химического анализа, но все же не следовала так поступать.

Он сложил на столе половинки и принялся их изучать. Какое-то время гости сидели смирно, ожидая пока о них вспомнят. Но Льюис все же не выдержал.

— Ну? Что там? Вы что-нибудь понимаете?— Он вытянул шею, пытаясь со своего места угадать манипуляции Деда над бумагой.

— Минутку, мой торопливый друг, все не так просто. Правда, есть у меня одна идейка. Над своей частью карты я размышлял чуть дольше. Пойдемте.

Он вышел из-за стола, все еще задумчиво глядя на бумагу, и направился к глухой стене, украшенной деревянной панелью и тканевой драпировкой. Софи окликнула его, предупреждая, что выход находиться в другой стороне, но тот совершенно не обратил внимания на предупреждение. Все так же продолжая размышлять, он легонько толкнул стену в деревянную панель и, о чудо, в стене образовался проем. Размером он вполне походил на дверь.

Пока гости соображали что происходит, Дед скрылся в соседнем помещении. Поспешив следом, они оказались в просторной мастерской или лаборатории, заставленной различными стеллажами, механизмами, длинными столами с колбами и склянками.

Не найдя свободного места на столе, Дед вручил карту Софи, а сам куда исчез. Через мгновение он вернулся с большим прямоугольным стеклом. Водрузив его на две подставки, он поставил под ним яркий фонарь. Взяв две половинки, Дед совместил их по линии разрыва и аккуратно уложил на импровизированный столик. Что бы те не разъехались, закрепил по краям зажимами, и достал свою часть карты, приложил ее сверху и принялся медленно вращать.

Темные линии хорошо просвечивались через тонкую бумагу, и можно было различить, что изображено на нижнем листе. Дед вертел карту и так и эдак, но картинка все равно не желала складываться во что-то внятное.

— А что значит этот рисунок? — Спросила Софи, указав на крохотного человечка с завязанными глазами.

— В былые времена так на картах обозначали не известные, не исследованные земли. Место, о котором ничего не было известно, — пояснил Дед. — Но возможно этот символ более древний, и у него другое толкование.

Софи подняла верхнюю часть и принялась изучать ту, что находилась на стекле. Дед не препятствовал ей, а лишь выжидающе наблюдал.

— На этой части тоже есть человечек, — радостно заявила Софи, но ее открытие не воодушевило Деда, видимо он тоже заметил это, но не увидел смысла в картинках.

Софи вернулась к изучению и принялась рассуждать. Фигурки не давали ей покоя, на подобном документе не стали бы рисовать забавы ради. Они должны были что-то значить, но что? У человечка были не только завязаны глаза, но еще и вытянутая рука куда— то указывала. Неужели это было просто прихоть художника?

— А как вы придумали совместить части подобным образом? — Спросила девушка, снова принявшись вертеть карту по кругу. Но линии по-прежнему не желали складываться в непрерывные, а ни одно очертания не выглядели знакомым.

— Это довольно распространенный способ шифровки карт. Тем более, что она состоит из нескольких частей. Теоретически, они должны были храниться у разных людей. Давая возможность достичь цели лишь собравшись вместе.

Льюис тихонько топтался в сторонке. Он никогда не был большим знатоком шифров и секретов. А в закорючках на пожелтевшей бумаге не видел решительно никакого смысла. Если там и было что-то спрятано, то отыщет это явно не он.

— Вам это ничего не напоминает? — Спросила Софи, выводя Деда из задумчивости.

Он уже несколько минут стоял с закрытыми глазами и хмурился. Девушка разместила верхнюю часть таким образом, один человечек был наложен на другого, только перевернутого. Две вытянутые руки указывали в разные направления, а туловища делали картинку похожей на крест.

— Похоже на изображение направлений сторон света, — сказал Льюис, заглянув девушке через плечо. — Но ведь линии все равно прерываются. Кое-где складываются, но не везде.

— А кто сказал, что нет третьей части карты, которая бы завершила рисунок? — Обрадовался открытию Дед, мягко оттесняя девушку от рисунка. — Очень вероятно, что так оно и есть.

Он принес из кабинета чистый лист бумаги, подходящий по размерам, и приладил его сверху карты. Оглядел мастерскую в поисках чего-то и наткнулся на растерянные лица гостей.

— Вот что, мои дорогие, я попытаюсь разобраться во всем этом. Здесь есть пока не понятные мне моменты, но, думаю, время и соответствующая литература существенно помогут. Здесь есть некоторые условные обозначения, если привязать их к направлению на север... — Он оборвал сам себя, и продолжил немного другим тоном. — Вам это все покажется утомительным и не интересным. Мне нужно некоторое время, что бы поразмышлять. Отправляйтесь по домам, а как что-либо прояснится, я дам вам знать.

В одной из стен тут же отворилась не приметная дверь, и оттуда появился долговязый парнишка.

"Подслушивал он что ли", — подумала Софи.

— А как же наша карта? — Спросил Льюис. — И что насчет соглашения?

Софи сверкнула на него своими фиолетовыми глазами так, что он чуть не прикусил язык.

— Переживаешь, что я обману вас? — Дед даже не поднял головы от работы. — Не стоит. Вам нужно учиться доверять людям, которых вы называете партнерами, мистер Браун. В том числе и мне. Другого варианта просто нет. Генри, проводи моих гостей к тому же месту, где встретил.

Дверь давно затворилась за гостями, а он, увлеченный работой, продолжал всматриваться в не ровные чернильные стежки. Когда он был увлечен, время проносилось совершенно не заметно. Он готов был проводить в мастерской дни, недели и даже месяцы напролет, лишь бы отыскать то самое, единственно верное решение. Лишь дела Прибежища, требовавшие его обязательного решения, могли отвлечь его от экспериментов или новых проектов. Сейчас же в подземном городе все было спокойно, и Дед мог без остатка посвятить все свое время расшифровке древней карты.

* * *

Мальчишки сидели здесь уже полчаса. Сгоревшее здание продувалось холодными ветрами со всех сторон. Те останки стен, что еще не рухнули, совсем не спасали. Старые потрепанные курточки почти не грели, а кепки, прикрывавшие макушки, предоставляли покрасневшим ушам бороться с холодом самостоятельно. Они уже успели пожалеть, что не прихватили какую-нибудь теплую одежду, собираясь устраивать засаду на поверхности. Тогда они думали лишь о том, как бы выследить девушку в мужском костюме, а не о комфорте. Да и теплые вещи всегда громоздкие, как тогда оставаться незамеченным во время преследования.

Подслушав разговор о предстоящей встрече, ровно в одиннадцать тридцать они стояли возле дворца джина "Имэджен" и во все глаза рассматривали каждого, кто входил внутрь. За несколько минут до полудня, к заведению подошла интересующая их девушка в компании какого-то щеголя. Было заметно, что он всячески старается делать вид, что прогулка по бедняцким районам для него является обыденностью, но выходило у него это не очень убедительно. Он вздрагивал от каждого громкого звука, и брезгливо морщился, когда мимо проходил особо колоритный местный житель.

Арчи и Томми как раз спорили, стоит ли пробраться внутрь, что бы подслушать разговор, когда к двери подошел не приметный с виду мужчина в опрятном, но видавшем виды сюртуке. Его можно было бы принять за хозяина мелкой лавки или инженера одной из фабрик, но Арчи его узнал и тут же низко наклонил голову. Он видел мужчину лишь раз, но лицо крепко врезалось ему в память. Он пихнул приятеля, что бы тот замолчал, и кивнул на дверь. Томми удивленно посмотрел в указанную сторону, но там уже никого не было.

— Ты чего? — Возмутился мальчишка, потирая ушибленный приятелем бок. — Пойдем лучше внутрь, погреемся заодно.

— Никуда мы не пойдем, — твердо сказал Арчи. — Туда только что зашел Дед. Он вычислит нас в два счета. Мы и шагу ступить не успеем. У человека его уровня чутье на преследователей! Ждем здесь.

Томми обиженно нахохлился, но спорить не стал. Ждать им к счастью пришлось не долго. Дед вышел почти сразу, парочка всего через несколько минут. За Дедом мальчики решили не следить, себе дороже будет, а вот за парочкой можно было попробовать. Держались они на приличном расстоянии, что бы не попасться случайно на глаза, но девушка все равно то и дело оборачивалась. То волосы поправит, то невзначай посмотрит на отставшего спутника. Она будто чувствовала на себе пристальный взгляд чужих глаз и от этого нервничала все сильнее. Но заметить кого-то конкретного ей так и не удалось.

Юные сыщики довели парочку до одного из входов в подземные туннели и теперь устроили засаду в сгоревшей лавке среди черных обугленных стен. Зубы у Арчи отбивали чечетку.

"Так недолго и заболеть, — подумал тоскливо он, — тогда уже точно ни за кем не последить".

Он мысленно уже был готов сдаться, отправиться в теплые туннели и отведать миску теплой похлебки у Шарлотт, но тут из подворотни появились двое. Они о чем-то спорили, причем мужчина возмущался и только что не топал ногами, а девушка шикала на него и то и дело поглядывала по сторонам.

— Если они разделятся, ты идешь за ней, а я — за ним, — быстро шепнул Арчи. Томми важно кивнул, довольный тем, что ему доверили более важную жертву.

На самом же деле, Арчи был просто уверен, что девушка скроется от него через минуту. И не важно, кто из двоих это будет. Она что-то явно заподозрила, и сделает все, что бы избавиться от вероятной слежки. Заносчивый щеголь, как про себя прозвал Арчи мужчину, был явно глупее, и не искушенным в подобных вопросах. Он не заметит слежки, даже если идти след в след за ним. Поэтому он и решил лично проводить его к месту жительства.

Как Арчи и предполагал, парочка, поругавшись пару минут, разошлась в разные стороны. Томми пошел за девушкой, а он сам, выждав пару мгновений, за разодетым франтом. Тот все еще злился и шел очень быстро, чуть ли не бегом. Это было только на руку мальчику, он, быстро перебирая ногами, сумел согреться. Доведя мужчину до изгороди собственного дома, он хорошенько запомнил местность и вприпрыжку понесся к ближайшему ходу в тоннели.

Томми нашелся за пустым столом у Шарлотт. Обиженное выражение его лица говорило о том, что Арчи оказался прав. Его подопечная растворилась в городских улицах почти мгновенно, и мальчику даже не удалось определить квартал, в который направилась девушка.

— Ушла, — вздохнул Томии, отвечай на немой вопрос. — Сразу видно, профессионал. Эх, если бы только на улицах было чуть темнее...

Арчи хмыкнул себе под нос и отправился за двумя порциями дымящейся похлебки.

* * *

Всю ночь Льюис не мог сомкнуть глаз. В голове, словно рой назойливых мух, носились самые разные мысли. Они гудели, жужжали, и шум этот все нарастал, к полуночи вылившись в головную боль. Мужчина решил, что ему непременно поможет спиртное, и около часа провел с бокалом в руках, глядя в одну точку перед собой. Навалилась усталость от переживаний прошедшего дня, Льюис с надеждой на сон повалился в кровать. Но только лишь голова его коснулась подушки, гомонящий рой вернулся на прежнее место.

"А что если Дед не сможет расшифровать карту? Или расшифрует, а им с Софи ничего не скажет? Нет, ей то он точно скажет. Кто ж на его месте откажется от общества такой миленькой барышни. Хорошенькое личико всегда сможет устроиться в этом мире! Они вдвоем отправятся на поиски, а потом будут спускать его, ЕГО сокровища! Как же быть? Нужно что-то предпринять, но что? Что я могу, против него? Если девчонка права, и он тот, кем она его считает... Все пропало! Все пропало! Без этой карты и сокровищ нет никакой возможности восстановить мое состояние. И зачем я только согласился, поверил этому сладкому голосочку! Это все ее глаза. Такие необычные. Никогда в жизни не видел таких глаз. В них что-то есть, что-то загадочное, чарующее... Может она просто околдовала меня? Вздор! Такого уж точно в мире не бывает".

Льюис забылся тяжелым беспокойным сном только ближе к утру, поэтому, когда дворецкий сделал попытку разбудить господина, у него это вышло не сразу. Тот ворчал сквозь сон что-то невнятное, затем клял слугу за нерасторопность и приказывал оставить его в покое. Но когда тот сказал, что ему доставлено письмо, мгновенно вскочил с кровати. Ему уже давно не писали писем. Приходили лишь оповещения о долгах, но он давно распорядился жечь их, даже не докладывая о доставке.

— Что за письмо? — Спросил Льюис, смешно прыгая босыми ногами по ледяному полу. На отоплении то же приходилось экономить.

— Доставил какой-то мальчишка, точно не почтовый посыльный. Даже там не держат таких худых и растрепанных. У него рукава куртки едва прикрывали локти!..

Льюис чуть не упал, совершая попытки обуться. В конце концов, забрался назад в кровать, закутался в одеяло, как маленький ребенок и, дрожа толи от холода то ли от нетерпения, потребовал "немедля подать почту". Дворецкий, за долгий срок службы повидавший и не такое, ничему уже не удивлялся. Он учтиво протянул конверт и вышел.

Тонкая бумага конверта была разорвана в мгновенье. Льюис дрожащими руками развернул послание и принялся читать. Он пробежал текст записки, перескакивая от слова к слову, стремясь как можно быстрее добраться до сути. Дочитав до конца, он расплылся в счастливой улыбке и рухнул в гору подушек.

"Старый пройдоха, все же смог, сумел разгадать эту головоломку! И он согласен на содействие. Не обманул. Неужели у мошенников есть честь? Я буду снова богат, сказочно, запредельно, неслыханно богат!!! У меня будет замок роскошнее, чем у Королевы. Я буду закатывать такие балы, что ей даже не снились. Вина, слуги, новый гардероб! За мной будут охотиться самые прелестные и юные девушки Сити!"

Счастье переполняло Льюиса, но нужно было держать ухо востро. Пока его сокровища не окажутся под надежным запором, расслабляться нельзя.

* * *

Софи нежилась в душистой ароматной пене. Она любила принимать ванну по утрам. Это приводило сонные мысли в порядок и заряжало бодростью на весь день. Она, закрыв глаза, мурлыкала какую-то песенку, кода в дверь робко постучали.

— Да, — удивленно ответила девушка, открыв глаза. Она не могла понять ,что могло случиться в такую рань.

На пороге возникла служанка, хрупкая блондинка в скромном форменном платье. Молчаливая, всегда сдержанная горничная ни за что бы не потревожила госпожу без особой надобности. Взяв из протянутой руки мокрыми пальцами письмо, Софи удивилась еще больше, но уже первые строки заставили ее губы дрогнуть в довольной улыбке. Служанка облегченно выдохнула. Когда мальчишка принесший письмо сказал, что оно крайней важности она совершенно не поверила, долго сомневалась, но потом все же решилась передать его хозяйке. Та очень не любила, что бы ее беспокоили попусту, но если вдруг дело и вправду окажется серьезным, горничную ждала еще большая выволочка. К счастью все обошлось. Госпожа была ею довольна и даже пообещала премию в конце месяца.

* * *

В столь раннее время посетителей во дворце джина было не много. Парочка ребят с усталыми лицами и красными глазами, наверное, все ночь провели над чертежами и своими бесценными изобретениями, один пилот, сменившийся с ночной вахты полицейского патрульного дирижабля, да мальчишки, заскочивший по дороге на рыночную площадь погреться.

Льюис как обычно изнывал от нетерпения. Он примчался в назначенное место встречи первым, ерзал на стуле и каждую минуту поглядывал в окно. Софи появилась второй, спокойно села на грубую лавку и заказала кое-что согревающее. Льюис прямо таки набросился на нее с расспросами, что она знает, что было в ее письме, когда он двинутся на поиски. Поначалу, девушка лениво отвечала на его вопросы, но скоро он совсем вывел ее из себя. Она зло сверкнула на него своими не обычными глазами и сказала, что если услышит еще хоть один вопрос, вышвырнет его наружу. Льюиса эта угроза немного утихомирила, но ненадолго. К моменту появления Деда, он уже строил массу теорий, как тот их обманывает и оставляет без карты.

— Точность — вежливость королей, — вместо приветствия сказал Дед, присаживаясь рядом с девушкой.

Льюис с подозрением посмотрел на это, но решил ничего не говорить. Вместо этого он напустил на себя очень важный вид, приосанился, сложил руки на столе. Ведь он равноправный партнер, его должны уважать и с ним должны считаться!

Глядя на произошедшую метаморфозу, у Софи округлились глаза, а затем она не выдержала и захихикала в кулак. Льюис недоуменно воззрился на нее, видимо ожидая объяснений, а Дед, как человек мудрый, сделал вид, что ничего не происходит.

— Я пригласил вас, чтобы поделиться своими умозаключениями. Проведя ряд экспериментов, и поискав нечто похожее в книгах, я пришел к выводу, что существует еще одна часть карты. — Говорил он тихо, а в помещении стояло обычное механическое жужжание, так что опасений, что их подслушают, не было. — Но нам очень повезло. Недостающая часть должна указать морской путь через заросли подводных водорослей и тайный фарватер в скалистых рифах. Возможно еще какие-то секретные проходы или предостережения от ловушек.

— В чем же нам повезло? — Тоскливо спросил Льюис.

— А в том, друзья мои, — довольно добавил Дед, — что по двум имеющимся частям, мне удалось определить место положения острова.

— И что с того? — Льюис загрустил еще больше. — Если у нас нет инструкций, как обойти все ловушки. Какая польза с того, что мы знаем, где они расположены? Это только еще большее разочарование. Знать, где сокровища, и не иметь возможности к ним добраться!

Он посмотрел на Софи, надеясь на поддержку, но та задумчиво молчала. Девушка считала, что собрали их совсем не для того, что бы разочаровать. Да и вид у Деда был слишком довольный. Он человек упрямый и так просо бы не сдался, он наверняка уже придумал выход, просто еще не дошел до этой части своего рассказа.

— Думаю, я знаю способ попасть на остров, — подтверждая ее мысли, сказал Дед!

— Какой же? Какое судно может преодолеть мели и рифы, даже не подозревая об их расположении?

— Да, море, окружающее Дримлэнд таит в себе множество опасностей. Если судно слишком тяжелое, оно сядет на ель, если на паровом двигателе, лопасти винтов запутают водоросли. Если не знать тайного прохода среди скал, проплыть там просто невозможно.

— И как же мы попадем на остров без третьей части карты? — Льюису казалось, что его как ребенка дразнят конфеткой, подвешенной слишком высоко.

Дед играл с ним, пытался заставить того самого догадаться, но у Льюиса ничего же получалось и он только сильнее начинал злиться по этому поводу. Дед же, напротив, искренне наслаждался происходящим.

— Думаю, наша милая Софи уже догадалась, как мы это провернем, — довольно улыбаясь, он посмотрел на девушку. Льюис сделал то же самое, почти забыв, что она тоже здесь.

— Предполагаю, что мы полетим, а не поплывем, — сказала Софи, отчего довольная улыбка Деда стала еще шире.

— Полетим? — Недоверчиво переспросил Льюис.

— Да! — Подтвердил Дед. — И лучше всего для этого подойдет дирижабль. Высокая грузоподъемность, подходящая дальность полета, отсутствие необходимости совершать посадки, время полета практически не ограничено. То, что нужно в нашем случае!

Пустившись в рассуждения, Дед совсем не заметил, как изменился в лице Льюис. Он стал цвета молодой весенней травки, жаждущей ласковых солнечных лучей. В Сити с его смогом растениям отчаянно не хватала света, поэтому даже по весне они были желто-зеленого оттенка, как в иных местах поздней осенью. Цвет же лица молодого человека свидетельствовал о его однозначном отношении к полетам. Проще говоря, он безумно боялся даже подумать о том, что бы подняться на высоту, с которой домики становились похожими на игрушки. А предположить, что таким образом необходимо преодолеть огромное расстояние, да еще над водой, он просто не мог. От подобных мыслей, он был готов тут же упасть в обморок.

— Что с вами, любезнейший? — С учтивостью спросил Дед. — Не такое уж это опасное мероприятие. Мужайтесь! В конце конов, даже нашу прелестную леди не страшит перспектива полетать, а вы...

— Мне уже доводилось совершать полет, — поделилась Софи, — очень захватывающе и совсем не страшно. Главное что бы техника безопасности была соблюдена. А то газ может взорваться, или оболочка загорится, или можно задохнуться угарным газом, если его не отводить правильно, или можно до смерти замерзнуть.

Льюис с грохотом шлепнулся на пол. Его стул, валялся рядом, а он сам не довольно кривился, видимо приземление было болезненным. Софи же это досадное недоразумение сильно позабавило. Она так звонко смеялась, что остальные посетители с недоумением смотрели на нее, пытаясь понять, что же забавного она обнаружила. В сторону Льюиса тоже косились. Разве можно в столь ранний час быть так навеселе, чтобы не удержаться на стуле?

— Вы, конечно, можете отказаться от путешествия и остаться дома. Никто вас не принуждает, — примирительным тоном предложил Дед. Перегнувшись через стол и выискивая взглядом на полу Льюиса.

Тот мгновенно пришел в себя, вскочил, отряхнулся и отчеканил, что с трудностями справиться, все лишения перенесет без капризов и, вообще, к полету готов хоть сейчас.

Софи перестала смеяться и зааплодировала.

— Браво, вы растете в моих глазах. Чувство самосохранения у вас чудесным образом отключается, когда начинает говорить алчность.

Льюис смутился и так и не понял, оскорбляла его сейчас девушка или говорила комплимент.

— Любезнейший, — требовательно произнес Дед, повышая голос. — Не могли бы вы нас обслужить?

— Одну минутку, — отозвались из-за стойки. — Сейчас Грэйс примет у вас заказ.

— Нам бы хотелось видеть именно вас, — возразил Дед, поворачиваясь в пол оборота, давая возможность хозяину рассмотреть его лицо. Видимо тот понял, кто к нему обращался. Он тут же засуетился, махнул девушке, что показалась было на пороге кухни и засеменил в зал.

— Чем могу служить? — Заискивающе спросил Механик. Не каждый день в его заведение заглядывали такие важные особы, и он сильно волновался.

— Присядь, — повелительно, но учтиво предложил Дед. — Ты ведь каждый день общаешься с пилотами, инженерами и владельцами всякого рода летательных аппаратов.

— К-какого рода аппаратов? — переспросил хозяин питейного заведения.

— Летательных, — благостно повторил Дед. — Нам бы хотелось арендовать дирижабль. Ты знаешь к кому можно обратиться.

Перед Механиком на столе появилась золотая монета. Более чем щедрая плата за подобного рода информацию. Появилась она ровно на мгновенье и, сверкнув в тусклом освещении зала, снова исчезла. Механик понял, что от него требовалось, и почувствовал себя увереннее.

— Смотря, что конкретно вы ищите, какого рода дирижабль вам нужен, на сколько пассажирских мест, какой грузоподъемности.

— До десяти мест, груз не предполагается, только личные вещи.

— Тип оболочки? Мягкая. Жесткая, полужесткая? — Деловито продолжал расспросы Механик.

— Предпочтительнее жесткая, с мощным двигателем и надежным капитаном. Хотелось бы, что бы путешествие прошло в сжатые сроки и без казусов.

— Боюсь сейчас не найти подходящего для вас аппарата, — вздохнул хозяин. Лучшие отправились участвовать в регате к нашим соседям, а те что остались либо уже имеют контракт, либо совсем жалкие посудины.

— Не уж то совсем ничего нет? — Лукаво прищурился Дед.

— Только аппарат мадам Матильды, — развел руками Механик, — но она возьмет не более шести человек, да и оболочка у "Попутного ветра" мягкая, и двигатель слабоват. Тем более капитан — дама...

— Фи, дружище, как не стыдно! Слышать такие речи от вас, заядлого приверженца прогресса и развития механики, человека идущего в ногу со временем. Дамы в нашу эпоху справляются с различного рода машинами не хуже, а порой и лучше джентльменов. Вот взять, к примеру, вышеупомянутую мадам Матильду. Какова она в управлении полетом?

— О! Здесь ей нет равных! — Сменил тон Механик. — Ее приглашали к себе многие крупные компании, но она предпочитает оставаться вольной птицей и управлять собственным аппаратом.

— А когда вернуться остальные дирижабли с регаты?

— Думаю, где-то через месяц, — прикинул Механик.

— Что ж спасибо за информацию. И принеси нам джина на всех, лучшего, что хранится в твоих запасах.

Механик тут же вскочил и умчался к стойке.

— Месяц?! — Выдохнул Льюис, дождавшись, пока они останутся одни. — Это же целая вечность! Может нас устроит эта мадам Как Ее Там?

— Ее аппарат не рассчитан на такой дальний перелет, — задумчиво сказал Дед. — Он, конечно, выдержит, да и умелый капитан — это иногда половина успеха, но...

— А может у него есть летательный аппарат? — Кивнул Льюис в сторону стойки. Софи отрицательно покачала головой. — Значит, он водит паромобиль? — Опять не угадал. — Зачем же ему тогда очки? — Удивился Брун, посмотрев на Механика. У того на голове, за узкими полями котелка. Уместились круглые защитные линзы.

— Они ему просто нравятся, — пожала плечами Софи. — Он считает, что когда-нибудь люди будут носить очки не для защиты от большого потока воздуха пыли, а просто так, для красоты.

— Странный какой, — не переставал удивляться Льюис. — Очки — это сугубо практичная вещь, нет смысла носить их просто так.

— Друзья мои, — обратил на себя внимание Дед, — предлагаю дождаться окончания регаты и выбрать достойнейший летательный аппарат в Сити. Я разыскивал эту карту всю жизнь. Один месяц подождать смогу, а вы тем более. Вы еще так молоды, куда вам спешить. Связь будем держать следующим образом, если вы мне понадобитесь, я присылаю Генри, если же вы захотите поговорить со мной, попросите любого мальчишку-беспризорника связаться с ним, а он непременно сообщит мне.

* * *

Арчи сегодня не сиделось на месте, и он решил последить за домом того франта с которым встречался Дед и таинственная девушка в мужском костюме. Жил он в богатом квартале, где мальчишки беспризорники просто так не болтались по улицам. Прогуливающийся туда-сюда Арчи, несомненно, вызвал бы подозрения у местных жителей, и те непременно вызвали бы констебля. Но она был весьма сообразительным мальчиком, а изгородь у дома мистера Брауна представляла собой густой вечно зеленый кустарник. Забираясь внутрь. Арчи подумал, что тот должно быть очень богат, раз может позволить себе такой огромный дом, живую изгородь и даже паромобиль.

Вечное облако смога над Сити делало все городские растения чахлыми и желтоватыми, но веток у изгороди Брауна вполне хватало, что бы за ними мог укрыться худощавый мальчишка. Арчи затаился под особо раскидистым кустом и принялся ждать. Он корил себя за то, что не пришел раньше, богач оказался на удивление ранней пташкой и уже куда-то ушел.

Но слежка приносила и определенные результаты. Из разговора дворецкого с кем-то из соседских слуг мальчик понял, что хозяина роскошного особняка зовут мистер Браун, что уходил он в спешке и распоряжений на счет обеда не оставил. Неизвестность огорчала, но Арчи не отчаивался. Он жевал булку, что стащил с лотка пекарни по дороге сюда и размышлял, зачем ему вообще это все сдалось. Карта теперь у Деда, поиски явно будут проходить далеко за границами Сити, а попасть без приглашения на корабль у него точно не получиться. У моряков с эти строго, обнаружат, живо выбросят за борт на корм рыбам.

Булка закончилась очень быстро, а вокруг так ничего и не происходило. Улицы богачей это не то, что бедняцкие районы. Там жизнь всегда кипит бурным потоком. Одни спешат на работу, другие спешат доставить товар на торговую площадь, кто-то, уже успев подкрепиться джином, распевает веселую бранную песню. Здесь же не происходило практически ничего. За последние полчаса мимо прошел лишь один джентльмен и то так медленно и лениво, что Арчи успел во всех деталях рассмотреть его костюм, начищенную до блеска обувь, массивную трость из лакированного дерева и теперь мог с закрытыми глазами составить полное описание этого почтенного господина.

Когда господин с тростью скрылся за поворотом, мальчику стало совсем скучно. Он даже почти задремал, наблюдая за букашкой, ползавшей по веткам соседнего куста. Потревожили его приглушенные голоса, раздававшиеся прямо над его головой. Он видел лишь ботинки говоривших, но зато прекрасно слышал каждое слово потому, что они стояли прямо у изгороди.

— Это точно его дом? — Спросил один.

— Да точно, точно, — заверил другой. — Я знаком с его бывшей кухаркой. Прелестнейшая, скажу я тебе женщина, а как готовит, пальчики оближешь! И этот гад, решил выставить ее на улицу, даже не заплатив жалования. Да еще пригрозил, что если она будет рассказывать об этом, обвинит ее в воровстве!

— Ничего, скоро он получит свое. И твоя прелестная кухарка тоже, считай, будет отомщена, — ухмыльнулся первый. — Лишь бы это точно был нужный дом.

— Ручаюсь, Браун живет здесь! — Продолжал убеждать второй.

— Смотри мне! А то вломимся в другой дом, прихлопнем почтенного господина, как потом шефу объяснять будем?

— Да сказано тебе, все точно!

— Хорошо, предупреди ребят, что вечером у нас дело.

Больше Арчи ничего услышать не удалось, потому, то мужчины отошли слишком далеко, а покинуть укрытие и пойти за ними следом мальчик не решился. Сердце у него стучало очень громко, спать теперь совершенно не хотелось.

"Вот это новости, — думал взволнованный Арчи, — Этот мистер Браун, оказывается, не так прост. Но если его убьют, это может нарушить планы Деда".

Он уже хотел мчаться в Прибежище, как к дому подошел Браун и увидев проходившего через сад дворецкого, приказал готовить паромобиль. Арчи снова затаился, ему стало любопытно, куда это собрался мистер Браун. Убивать его придут только вечером, так что время еще было. Арчи переместился поближе к выезду из гаража. И уселся поудобнее, но долго ждать ему не пришлось. Минут через десять Браун в блестящих защитных очках и практичном кожаном костюме выехал со двора за рулем паромобиля. Модель эта была модной в высшем свете несколько лет назад, но и сейчас далеко не каждый житель Сити мог позволить себе нечто подобное.

Лихо заложив вираж паромашина помчалась по пустынной улице, пугая голубей. В том, что внутри находиться именно мистер Браун у Арчи никаких сомнений не возникло, и он, выскочив из кустарника, понесся следом. Даже сменив фрак на костюм для езды, Льюис оставался франтом. Яркий шарф, белоснежные перчатки. Профессиональные водители так не одеваются.

Упустить преследуемого Арчи тоже не опасался. Стоило мистеру Брауну доехать до центральной улицы, как его паромобиль уперся в плотный поток людей и разнообразных средств передвижения. Все спешили по делам, за покупками, заключать важные сделки или отстаивать свои права в суде. Городская жизнь кипела, и это как нигде было видно на центральной городской улице. Другие водители отчаянно гудели клаксонами, криками пытались разогнать толпу, но выходило это у них крайне плохо.

Выглянув из-за угла, Арчи увидел, что мистер Браун нашел лазейку и вклинился в общий поток. Мальчик прогулочным шагом шел вдоль самых стен домов, иногда даже останавливался, разглядывая витрины и дожидаясь пока нужный паромобиль нагонит его.

"Бедняга, — думал Арчи, — Владеет таким замечательным аппаратом, и не имеет возможности использовать его надлежащим образом. Ему, наверное, даже ни разу не удалось разогнать его в полной мере".

Так передвигаясь со скоростью среднего пешехода, они добрались до площади воздушных причалов (19). Сейчас здесь было необычайно спокойно. Швартовочные шпили для дирижаблей почти все пустовали. Браун задал несколько вопросов дежурному у входа и направился вглубь воздушного порта Сити. Арчи предусмотрительно старался не попадаться никому на глаза и держался в стороне.

Мистер Браун подошел к женщине плотного телосложения и пышными формами. Она была одета в теплый комбинезон. Такие обычно носили пилоты. На бердах у нее висел объемный пояс с инструментами, а штанины были все обшиты карманами на застежках. Защитные очки, не такие блестящие, как у Льюиса, завершали образ мадам капитана.

Арчи совсем забыл, что хотел подслушать разговор Брауна с мадам-пилотом. Он с интересом разглядывал различные летательные аппараты, висящие в нескольких метрах над землей, парящие так высоко, что приходилось запрокидывать голову, что бы увидеть их и просто привалившиеся к влажной земле в ожидании ремонта или заправки. В основном это были аэростаты (20), но были и дирижабли. Один блестящий и похожий на дивную птицу как раз улетал в сторону моря. Он уже был довольно далеко и выглядел хрупкой игрушкой на фоне массивных облаков. Другие, те что оставались в пору, были много скромнее. Прогулочные, предназначенные для экскурсий над Сити, частные, выглядевшие очень красивыми, но так же не рассчитанные на длительные полеты.

Арчи был довольно далеко от мистера Брауна, и очень занять наблюдением за окружавшими его чудесами, но ветер дул в нужном направлении и иногда доносил обрывки фраз.

— Я думал, что в воздух поднимаются... — Браун замялся.

— Что, только храбрые мужчины? — Хмыкнула собеседница.

— Нет... Люди с более... скромной комплекцией.

— Ничего, в случае необходимости сбросить балласт, я выбрасываю за борт пассажиров, — довольно серьезно заверила пилот.

Мистер Браун ничего не сказал, или может ветер изменил направление. Арчи решил, что мистер Браун собрался арендовать летательный аппарат и теперь сговаривается о цене, и решил, что дальнейшие подробности сейчас для него не важны. Куда интереснее, укрывшись от посторонних глаз за большим ящиком, разглядывать аппарат, нарушивший все представления человека о полетах и сделавший возможным не возможное.

Мистер Браун давно ушел, а мальчик все сидел прямо на сырой земле и разглядывал дирижабль, который собирался арендовать богатей. Сейчас гондола лежала на земле, а пустая оболочка неровной массой громоздилась сверху. Дирижабль казался каким-то безжизненным, и было совершенно невероятно, что эта довольно массивная и тяжелая на вид конструкция способна взмыть на высоту нескольких тысяч метров. На потемневшем от времени и дождей боку гондолы ровными, выведенными под трафарет буквами, значилось "ПОПУТНЫЙ ВЕТЕР".

"Подумать только, — размышлял Арчи, — человек научился подниматься в небеса, словно птица, летать сквозь облака. Говорят, что с высоты люди выглядят маленькими-маленькими, как игрушечные солдатики. Да что там люди, дома становятся будто ненастоящие, а паромобили, ползают по улицам как букашки по веточкам. Вот бы хоть однажды попасть на дирижабль или аэростат, взглянуть своими глазами. Правда ли это все. И чего Дед не захотел взять меня в свою команду, я бы пригодился ему. Точно пригодился бы, я же умный, много чего умею. А если и не умею, так быстро научусь!"

Внезапно его ухо пронзила острая боль.

— А-а-а!.. — Завопил он так, что, наверное, даже в Прибежище его услышали.

— Что это мы здесь делаем? — Женщина в костюме пилота крепко держала Арчи за ухо. — Собрался что-нибудь стащить у меня негодник? А может, хочешь стащить сразу весь мой дирижабль?

— Нет, мэм, — мальчик пытался вырваться, но хватка у мадам была железная. — Я бы хотел летать на таком, а не красть его. И как я могу его стащить, если не умею им управлять!

— Хочешь летать, а управлять не умеешь, вот досада, — делано огорчилась пилот, — может, тогда у тебя много денег и ты желаешь арендовать мой летательный аппарат?

— Нет, мэм — внезапная мысль пришла Арчи в голову, — я бы хотел устроиться к вам юнгой (22)!

— Ишь ты! — Усмехнулась женщина, но ухо все же выпустила. — Не удерешь?

Арчи прижал ледяные пальцы к пылающему уху и замотал головой.

— Что действительно пришел наниматься юнгой?

На этот раз Арчи усердно закивал.

— Пороть тебя некому, — проворчала женщина, разглядывая мальчика со всех сторон.

— Совершенно точно, мадам, некому! Я сирота! — Доложил Арчи. — Я — сирота, и в случае моей смерти вас обвинять будет некому.

Он слышал, что работа юнги на дирижаблях довольно опасна. Берут на такую должность совсем юных, а затем, как самых легких, отправляют на высоту, латать оболочку или еще что-нибудь чинить. Понятно, что некоторым не удавалось удержаться, у кого-то голова от высоты кружилась. У кого-то замерзали пальцы. Поэтому, беспризорники были идеальными кандидатами на подобную должность. В случае чего и претензий предъявлять никто не станет.

— Смелый значит? А ты знаешь, насколько опасны полеты в целом и работа юнги в частности? Что температура за бортом во время полета минус семьдесят? Даже пикнуть не успеешь, как превратишься в синюю сосульку!

— Я добуду теплую одежду, мадам! — Заверил Арчи.

— Добудет он. Это где же ты ее добудешь? — Женщина пристально посмотрела на него. Мальчик молчал, но взгляда не отводил. — А ты знаешь, что если загорится оболочка, вероятность чего очень велика, ведь мы сжигаем топливо, аппарат упадет с такой высоты, что среди обломков тебя даже не найдут? Это еще, конечно, если искать станут.

Арчи кивнул и продолжал смотреть ей прямо в глаза. Та вздохнула и посмотрела куда-то за серый горизонт.

— Мне действительно нужен юнга для мелкой работы, помогать при швартовке. Но трудиться нужно будет много, и отлынивать не получиться, выставлю живо! Регулярную оплату не обещаю, со мной редко кто связывается, но едой и крышей над головой обеспечу, а будет возможность, и деньжат подкину. Если передумаешь, я все пойму, только сообщи, не удирай как крысеныш.

На крысеныша арчи обиделся, но виду не подал.

— Я согласен. Мне бы только... — замялся мальчик, — в город на часок сбегать.

— Не успел заступить на службу, уже отгул просишь? — Прищурила один глаз мадам-пилот, и тут же другим тоном добавила.— Шучу я. Иди, как надумаешь, возвращайся. Сегодня ночью пробный вылет после ремонта, провозимся всю ночь.

Арчи радостно подпрыгнул на месте.

— Я мигом, — кричал он, уж убегая прочь, — туда и обратно.

Он бежал до самого входа в туннели и там не сбавил темпа, пока не добрался к закусочной Шарлотт.

— Есть разговор, — серьезно сказал он Томми, скучающему за пустым столом. — На Брауна собираются напасть, сегодня вечером. Еще он хочет арендовать дирижабль, капитана зовут мадам Матильда. Передай Деду, как можно скорее.

— Ты чего, — обиженно засопел приятель.

— Перестань ты. Я давно догадывался, что ты местный "разведчик", разведываешь все для сам знаешь кого. То, что я тебе только что сказал, для него может оказаться очень важным.

— А ты куда? — Спросил Томми уже отходящего Арчи.

— Я нашел себе новый дом, — ответил тот и, не прощаясь, пошел прочь, оставив приятеля недоуменно хлопать глазами. Ему нужно было спешить. Еще много что предстояло сделать, забрать кое-какие вещи с прежнего обиталища, добыть теплую одежду. Прощаться Арчи ни с кем не собирался, да было, по сути, и не с кем.

У стены лежал бумажный сверток. Арчи так и не развернул подарок Деда. Подумав секунду, он сунул его в сумку и зашагал прочь, не оглядываясь.

"Как удачно все складывается, — думал он, идя по знакомому туннелю, — Я устроился на дирижабль, который арендует Браун (уж, не для Деда ли?), Может на нем они и собираются отправиться на поиски сокровищ? Вот Дед удивится, увидев меня на борту! Или даже не узнает... Или разозлится. Но ничего, сначала я постараюсь не показываться ему на глаза, а потом не выбросит же он меня за борт".

* * *

Этот вечер Софи решила посвятить не работе, а отдыху. Иногда ведь нужно было себя и баловать. Она слышала, что в Сити открылся новый литературный салон. Хозяйкой там была мадам Джексон. Она уже давно собиралась заняться чем-то подобным. И вот, наконец, решилась. Мадам Джексеон водила дружбу со многими современными поэтами и писателями. При этом ее взгляды не оставались консервативными, а любовь к литературе не ограничивалась любовной лирикой. Она живо интересовалась таким новым течением как фантастика. Сегодня, например, у нее ожидалось выступление одного писателя с презентацией своей не вполне обычной книги. Софи точно не помнила ее названия, но речь там точно шла о каком-то острове. Девушка провела параллели между названием книги их предстоящим приключением. И ей показалось забавным, собираясь на один тайный остров, послушать историю о другом, не менее загадочном.

Сегодня Софи выбрала довольно не обычное для ее гардероба наряд. Небесно-голубое платье со множеством воздушных плиссированных оборок и невесомым кружевом придавало ее образу трогательную легкомысленность. Дополнив одеяние милой голубой шляпкой с большим красным бантом, Софи спустилась вниз. Каково же было ее удивление, когда в гостиной в мягком кресле она увидела Льюиса. Тот по-хозяйски откинулся на спинку, забросил ногу на ногу и наслаждался бокалом с темно янтарной жидкостью.

"Чего хочет от меня этот пройдоха", — подумала Софи, и мило улыбнулась.

— Чем обязана столь позднему визиту? Не уж то вы нашли подходящий дирижабль, и мы можем ускорить воплощение нашей затеи?

Льюис помрачнел.

— Нет, — покачал он головой. — Я наводил справки, но Механик был прав. В Сити сейчас нет ни одного свободного аппарата, кроме дирижабля мадам Матильды. Я даже наведался к ней. Но, скажем, я немного не так представлял себе надежное средство перемещения. Не уверен, что ее дирижабль сможет вынести особо длительный перелет, да еще и груженый золотом.

— Тогда что же привело вас в мою скромную обитель? — Осведомилась Софи, все так же мило улыбаясь, хотя за улыбкой она прятала нарастающее раздражение.

— Позвольте заметить, милая Софи, что вы сегодня просто обворожительны, — Льюис припал губами к кружевной перчатке на руке девушки. Она же, пока мужчина не видит, подняла глаза к потолку, умоляя высшие силы, как можно скорее освободить ее от общества сего галантного кавалера. Но силы сегодня не были благосклонны к мольбам девушки. Льюис уселся обратно в кресло и вознамерился провести приятный вечер в ее обществе, ведя размеренные беседы.

— Прошу меня извинить, но я немного спешу, — заметила Софи, — мне назначено в одном салоне.

— О, что за салон? — Неверно истолковал ее намек Льюис.

— Это литературный салон, — объяснила девушка. — Там ведут скучные задушевные беседы о книгах, стихотворениях, о любви... Вам точно не будет интересно.

Льюис действительно недолюбливал подобные места. Вина там не подавали, а барышни были так задумчивы и томны, что можно было принять их не за совсем здоровых душевно. Поэтому он задумался, стоит ли идти в подобное место даже ради Софи.

Девушка поняла, что все еще колеблется и решила добавить:

— Меня там ждет кавалер.

— Уж не он ли преподнес вам эти цветы? — Льюис с презрением указал на огромную вазу с пышным букетом белых роз.

— Именно он, — кокетливо кивнула Софи.

— Фи, — поморщил нос Льюис, — какая пошлость! Неужели он не смог придумать что-то более оригинальное? Я бы на его месте осыпал вас фиалками, они так подходят к цвету ваших глаз, весь дом бы ваш утопал в цветах этого дивного оттенка.

— Но позвольте, — Софи действительно опаздывала на встречу и бессмысленная дискуссия порядком ей надоела, — насколько мне известно, у вас нет денег даже на саамы крошечный букетик. Как же вы собираетесь усыпать цветами весь мой дом?

Браун сник. Он понял, что его общество тяготит юную даму. Неужели ему предстоит провести вечер в одиночестве у камина, зябко кутаясь в плед? Он ведь не мог позволить себе пригласить девушку в салон.

— Тогда разрешите вас хотя бы проводить, — тихо предложил он, не надеясь на положительный ответ.

Софи вздохнула, но решила сжалиться над обедневшим и ставшим никому не нужным прожигателем жизни.

* * *

— Нет, все же стоило нанять кэб, — в который раз корила себя Софи.

Хоть они и шли по улице престижного района, хорошо освещенной газовыми фонарями, до сих пор не встретили ни одного прохожего. Это было немного странно, время было еще не позднее, но ни прогуливающихся пар, ни спешащих на свидание кавалеров видно не было. У девушки появилось не хорошее предчувствие. Она уже несколько раз оборачивалась, что бы проверить все ли в порядке и отогнать дурные мысли, но улица позади была по-прежнему пустынной.

— Что вы, милая Софи, это абсолютно безопасное место, — пытался успокоить ее Льюис.

— Как-то сегодня необычайно пустынны улицы Сити, вы не находите? — Девушка снова украдкой обернулась. Ее не покидало ощущение, что их кто-то преследует.

— Неужто вы боитесь? — Делано удивился Льюис. — Я считал вас отважной особой, способной постоять за себя.

Льюис подтрунивал над нею. Он чувствовал себя немного оскорбленным, что эта девушка однажды взяла над ним верх, и теперь хотел хот как-то отыграться. Он считал этот район абсолютно безопасным и чувствовал себя довольно уверенно. Вечер был теплым, а прекрасная леди рядом делала его особенно приятным.

— Отвага не должна переходить в безрассудство, — нервно ответила Софи. — И у моих способностей тоже есть предел.

В этот момент девушка в очередной раз обернулась, поэтому не заметила, что Льюис остановился, и с размаху налетела на него.

— Что вы?.. — Начала, было, она, но тут же замолчала. Чуть дальше по улице стоял мужчина. С виду вполне обычный, только шире Льюиса в плечах и выше его ростом на целую голову. Он стоял и спокойно смотрел в их сторону, не делая ничего не обычного. Но внутренний голос подсказывал Софи, что он не отправится по своим делам, просто спросив у них дорогу.

Девушка быстро развернулась, намериваясь бежать в противоположный конец улицы, но снова замерла на месте. Путь к отступлению был перекрыт. Под фонарем с ажурной кованой решеткой стоял другой мужчина. С первым он был необычайно похож фигурой, только может чуть пошире в плечах, да еще немного повыше. Он медленно приближался, поигрывая чем-то в руке. В неверном свете газового пламени Софи не могла точно сказать, что это было, но стальные блики, то и дело вспыхивающие в пальцах незнакомца, давали возможность сделать определенные выводы.

— О, нет! — Громко воскликнула девушка. — Что вам от нас нужно? Я отдам все. Что у меня есть, только не причиняйте нам вреда!

Амбал улыбнулся на причитания девушки, но приближаться не перестал. Тогда девушка продолжила с особенным пылом.

— Хотите, я отдам вам деньги? Все деньги, что у меня есть! Вот, сейчас! — Она достала из складок пышной мерцающей блестками юбки кошелек. — У меня много денег, очень много! И я все отдам вам, только не причиняйте нам вреда!

Льюис был удивлен подобным поведением девушки еще больше, чем появлением двух здоровяков. У него сложилось о ней представление, как о девушке сильной духом. И в такой ситуации он никак не ожидал, что она начнет всхлипывать и молить о пощаде, чуть ли не рыдая в голос.

Амбал в это время подошел совсем близко, и стало понятно, что в руке он сжимает огромный нож. У девушки мелькнула мысль, тот был очень похож на инструмент, которым мясники разделывают туши. Если это и было оружие, то очень страшное. Просто так никто не тал бы ходить с таким по улицам престижного квартала. Если он его взял с собой сегодня вечером, значит, обязательно собирался применить.

Девушка дрожащей рукой протягивала ему кошелек. Это была изящная и явно дорогая вещица. Отделанная бархатом, она была расшита золотой нитью и мелкими камешками, которые весело сверкали в свете фонарей.

— Вот возьмите, возьмите, пожалуйста, — всхлипывала Софи, вытянув руку с кошельком прямо в сторону мужчины.

Льюис Браун почти не обращал внимания на причитания девушки. В его голове сейчас роем гудели мысли. Он уже прощался с жизнью и вспоминал, как много всего еще не успел сделать. Сожалел о том, что ему не удалось отыскать сокровища, на которые указывала карта. Тогда бы он уж точно не стал ходить пешком по темным ночным улицам, а смог позволить себе нанять кэб, пригласить девушку в роскошный ресторан...

От печальных мыслей Льюиса отвлек громкий хлопок. Он быстро перевел взгляд в нужном направлении и замер пораженный. Софи больше не всхлипывала, а здоровяк, рыча, словно дикий зверь, повалился на мостовую. Пока Браун силился понять, что же происходит, девушка резко развернулась вокруг своей оси и, совершенно переставшей дрожать, рукой протянула свой кошелек уже другому бандиту. Она будто надеялась, что хоть этот возьмет, наконец, ее деньги. Но он, после еще одного громкого хлопка, последовал примеру своего напарника. Повалившись прямо на грязные камни тротуара.

Софи схватила все еще ничего не понимающего Льюиса за рукав и потащила за собой вверх по улице. Происшествие не могло остаться не замеченным, и вскоре здесь мог появиться патруль. К этому времени следовало уйти как можно дальше.

Сперва Льюис принялся упираться, но заметив бурое пятно, стремительно расползавшееся вокруг одного из бандитов, догадался, что лучше последовать за девушкой и скрыться на соседней улице.

В отдалении уже слышался лай полицейских собак и короткие мужские окрики, которые периодически заглушала трещотка (17). Софи даже показалось, что она слышит топот грубых сапог караульных. Но она, не сбавляя скорости, неслась прямо навстречу этим звукам, таща за собой снова начавшего сопротивляться Льюиса.

— Не туда! Там же патруль! Они выйдут прямо на нас. Скорее, давай в другую сторону!

Но девушка была непреклонна и продолжала бежать в прежнем направлении. Топот полисменов раздавался уже на соседней улице, она резко остановилась под ближайшим фонарем.

— Куда ты? — Отчаянно зашипел Льюис, — давай в тень! Может, проскочат мимо.

Но Софи притянула молодого человека к себе, крепко обняла, не давая никакой возможности отойти в спасительную тень, и принялась целовать. В этот момент из-за угла выбежали трое полисменов. Они громко топали огромными сапогами и сопели так, словно бегут уже не первый час, а вовсе не пару минут.

Заметив парочку, один отправил других вперед по улице, а сам, отдуваясь, направился к ним.

— Кх-м! Добрый вечер, господа, — кашлянув, учтиво начал он. — Ниже по улице слышали выстрел. Вы что-нибудь можете сказать по этому поводу?

В его голосе послышалась подозрительность. Он подошел совсем близко и теперь пристально разглядывал молодую пару. Благо газовый фонарь находился совсем рядом, и можно было во всех подробностях рассмотреть даже тонкую вышивку на платье девушки. Платье, нужно заметить, было весьма тонкой работы, и стоило, как сразу сообразил констебль не малых денег. Кавалер ее тоже был весьма солидного круга, о чем тоже свидетельствовало его роскошное одеяние.

Сам констебль был одет в форменные темно-синие мундир и брюки, черная кепи, предназначенная защищать от холода его голову, была видно великовата и постоянно сползала на лоб. Тот факт, что он вынужден носить грубую форму, а какой-то мальчишка расхаживал в тончайшей шелковой рубашке и туфлях тонкой выделки злили его даже больше, чем ночное дежурство, выпавшее вне очереди.

Девушка жалась к кавалеру, словно перепуганная птичка, а тот был настолько ошалевший от вида констебля, что смог выдавить из себя лишь несколько непонятных звуков.

— Значит, выстрелов вы не слышали? — По-своему истолковал звуки констебль.

Льюис интенсивно замотал головой из стороны в сторону. Но полисмен не спешил уходить, а продолжал тщательно всматриваться в его лицо, словно пытался припомнить что-то.

— Я, конечно, понимаю, почему вы ничего не слышали... — он многозначительно посмотрел на девушку, охватывая взглядом каждый изгиб ее фигуры.

— Сер, что с нами теперь будет? — Вдруг всхлипнула Софи.

— Отведем в участок, запишем показания, — важно раздув щеки перечислял констебль, но ему не дали закончить.

— Но сэр, понимаете, мой муж... — она посмотрела на Льюиса и в голос зарыдала.

Полисмен посмотрел на Льюиса, в надежде получить объяснения, но тот взирал на плачущую навзрыд девушку с таким неподдельным ужасом.

— Сер, умоляю, — единственное, что можно было разобрать в череде всхлипов и иканий.

— Вы — ее муж? — С надеждой спросил констебль.

Льюис снова рьяно замотал головой, выпучив при этом глаза, о ли от страха. То ли от удивления, что такая мысль вообще могла прийти кому-то в голову.

— Вы НЕ ее муж, — довольный своей сообразительностью, протянул полисмен и улыбнулся, словно сытый кот.

Девушка заплакала еще сильнее, теперь даже слегка подвывая. Глаза у молодого человека от этого сделались еще круглее, а констебль поморщился, словно на язык ему попала кислая ягодка.

Внезапно девушка притихла и даже сделала попытку улыбнуться.

— Вот, — она достала из складок юбки переливающийся камешками кошелек, — Это все, что у меня есть.

Льюис хотел выхватить у нее кошелек, но она ловко увернулась.

"Она просто сумасшедшая, — подумал в ужасе Браун. — Перестреляла бандитов, теперь решила взяться за полицию! Лишь бы никто не стоял у нее на пути".

Но к его изумлению, она открыла изящную вещицу и вручила констеблю все, что там было. От подобной суммы глаза у того живо заблестели. Его месячное жалование было куда меньше.

— Сер, — робко прошептала Софи, — мы можем идти?

Констебль, уже спрятавший все до последней монетки, приосанился и официальным тоном заявил:

— Считаю ваши показания не существенными и не интересными следствию. Вы можете быть свободны.

И развернувшись, бегом направился искать других свидетелей.

* * *

Софи с размаху упала в огромное мягкое кресло. Последний квартал до дома Льюиса они шли размеренным шагом, изображая влюбленную парочку на прогулке, но преодоление нескольких предыдущих кварталов бегом отняли немало сил.

— А теперь выкладывай, кому ты перешел дорогу, — требовательно сказала девушка.

— Почему сразу я? — Нахохлился как воробей на первом морозе Льюис, — между прочим, это ты у нас здесь преступница!

— Между прочим, — передразнила его Софи, — я уверена, что особенно "нежно" они смотрели на тебя. Ну что, есть предположения, кому ты мог насолить?

— Я, между прочим, защищал свое доброе имя, — Льюис гордо вскинул голову.

— Та-ак, — Софи устроилась поудобнее, приготовившись к захватывающему рассказу, — слушаю очень внимательно!

— Все достаточно просто. Вчера я дрался на дуэли. Замечу, что весьма успешно! — Снова не упустил шанса похвастаться Льюис, — Я вышел бесспорным победителем, а мой противник, на месте отправился в мир иной.

— И кто же был этим противником? — Девушке становилось все любопытнее.

— Мэтью Рид, — пренебрежительно ответил Льюис.

— Уж не сын ли того самого Рида? — Спросила девушка. — Одного из самых крупных мануфактурщиков Сити, который своим состоянием и влиятельностью может потягаться с самой...

— Да, да, — с раздражением перебил ее Браун, — Ты прекрасно осведомлена.

— Ты ведь понимаешь, что он не простит тебе смерть единственного горячо любимого сына и наследника? — Софи сложила руки на груди и требовательно смотрела на него.

— Дуэль была по всем правила, — принялся оправдываться молодой человек, — секунданты обеих сторон могут подтвердить это.

— Думаю, мистеру Риду старшему будет наплевать на это, — задумчиво сказала Софи.

— Я в дружеских отношениях с принцем, он не посмеет нанести мне какой либо вред! — Вспылил Льюис.

— Уверена, на это он тоже не посмотрит. И закон ему помехой тоже не станет, об этом свидетельствует довольно наглое нападение прямо посреди улицы.

Софи встала с кресла, подошла к окну и осторожно, едва отодвинув занавеску, посмотрела во двор.

— Собирай вещи, — тоном, не терпящим возражения, приказала она.

— Какие вещи? — Льюис все понял, но почему-то ему не хотелось опят безропотно подчиняться этой не обычной девушке.

— Что-нибудь удобное и, желательно, не броское. Теплый редингот на толстой подкладке тоже не помешает. И перчатки на меху.

— Мы собираемся на север? — Удивился Льюис подобным рекомендациям.

— Нет, но если тебе дороги твои уши, то захвати еще и меховую шапку, вместо этого глупого цилиндра (18).

— Но у меня нет меховой шапки, зачем она мне?

— Тогда поищем по дороге.

— По дороге куда?

— Еще не решила, но здесь тебе оставаться опасно. На сборы тебе двадцать минут, справишься или помочь? Думаю, скоро до заказчика дойдет весть, что ты смог уйти целым и невредимым, и он пошлет за тобой кого-нибудь более расторопного.

Льюис, осознав серьезность ситуации, и не теряя больше времени на споры, бросился к гардеробной за вещами.

* * *

Софи ждала Льюиса в гараже. Дворецкий, которому в этом доме приходилось теперь выполнять обязанности еще и механика, заканчивал приготовления. Паромобиль дрожал от нетерпения, готовый броситься в путь, и шипел тонкой струйкой пара, вырывавшейся откуда-то сбоку. Софи сегодня собиралась позволить ему показать все, на что тот способен. Она уже подобрала себе защитные очки по размеру и мягкие перчатки из тонкой кожи. Светлое платье, конечно, не было рассчитано на подобную поездку, и могло безвозвратно испортиться, но Софи подозревала, что в ближайшее время ей не придется облачаться подобным образом.

Чемодан молодого человека оказался весьма внушительным, но девушку обрадовало хотя бы то, что он был один. Дворецкий как раз закончил закреплять его в багажном отделении, когда в доме послышались крики и шум падающей мебели.

— Ты была права, — побледнев, тихо прошептал Льюис, — они пришли за мной. Но позвольте, они же громят мой дом! Моя мебель! Бесценные ковры!! Заморские вазы!!!

Шум, доносившийся из жилой части особняка, все усиливался. Похоже, бандиты решили погулять на славу. Дом был пуст, слуг не было, и никто не мог им помешать творить все, что заблагорассудиться. Льюис, теперь покрасневший от возмущения и ярости, был готов броситься спасать имущество голыми руками, но Софи удержала его.

— Если хочешь остаться в живых, советую по скорее уносить отсюда ноги! — Девушка уже восседала на водительском месте и жестом приглашала Брауна присоединиться к ней на соседнем сидении.

— Может, лучше я сяду за руль? — Не уверенно предложил Льюис.

— Нет уж! Тебе свою жизнь я еще не готова доверить. Не бойся, я справлюсь. Скорее!

Они выехали на пустынную улицу, освещенную светом газовых фонарей. Гараж располагался с оборотной стороны дома и имел собственный выезд на соседнюю улицу. В дано ситуации это оказалось весьма удобным. Дворецкий сообщил, что ночные гости также были на паромобилях.

Софи понимала, что бандиты выйдут на их след, это лишь вопрос времени, заставляла паромобиль нестись быстрее ветра. Благо, в такой час улицы были пустынными. Пока они встретили лишь один наемный кэб и ни одного пешехода. Никто, кроме них, не нашел необходимости выйти этой ночью из дому.

Льюис, перекрикивая ветер и шум двигателя, отвешивал комплименты девушке, ее проницательности, ловкости в управлении паромобилем. Та никак не реагировала и продолжала сосредоточенно смотреть на дорогу.

Они проехали несколько кварталов, но на погоню не было и намека. Льюис высказал предположение, что им просто повезло скрыться незамеченными, но Софи нервничала с каждой минутой все сильнее. Она не верила, что все обошлось так просто, и то и дело поглядывала в зеркало заднего обзора.

Через какое-то время они остановились возле двухэтажного здания. Оно было без какой-либо вывески, но свет горел во всех окнах, а люди постоянно то входили, то выходили, что говорило о несомненной популярности данного заведения.

— Бордель? — Усмехнулся Льюис. — Милая Софи, не уж то вы решили сменить профессию?

— Что знакомое местечко? — Вместо ответа лучезарно улыбнулась девушка, отчего Льюис смутился.

Софи зашла в темную подворотню сбоку от шумного заведения, а через пару минут вышла оттуда выглядя уже совершенно по другому.

— Я люблю путешествовать налегке, но не в этот раз. Наше предприятие обещает быть долгим.

В новом одеянии девушка разительно отличалась от изысканной леди, которой покинула паромобиль. Но в этом, похожем на мужской, костюме, она была не менее женственна и соблазнительна, чем прежде. Льюис окинул восхищенным взглядом затянутую в мягкую кожу фигуру, но сказать ничего не успел. Софи, забросив в багажное отделение свои вещи, уже заставила нестись паромобиль с прежней скоростью.

Побег проходил настолько гладко, что даже она была согласна поверить в везение, как вдруг в зеркале мелькнули двойными огоньками фары другого паромобиля. Девушка мысленно успокаивала себя, говоря, что это просто какой-нибудь сынок богатенького папаши припозднившись с гулянки с хмельной головы заехал в другой конец города.

Что бы проверить свою идею, Софи свернула в переулок, затем в другой. Попетляв так по улочкам, она выехала на широкую хорошо освещенную дорогу. Через минуту в зеркальце снова блеснули фары.

— Похоже, нас нашли, — крикнула она Льюису, спокойно сидевшему рядом. Он в тот же момент подскочил и принялся вертеться, пытаясь рассмотреть преследователей. — Лучше держись крепче!

Софи принялась разгонять паромомбиль, пока не достигла максимальной для него скорости. Освещенные окна мелькали по сторонам редкими искорками, перемежаясь с темными громадами спящих домов. Девушка лихо вписывалась в повороты, пролетала темные арки и петляла по узким улочкам. Но сзади неустанно следовал паромобил погони.

Водителю преследователей стоило отдать должное, он, казалось, интуитивно, но всегда верно определял направление в череде поворотов и улочек, мастерски лавировал среди кирпичных стен, не давая Софи ни одного шанса скрыться.

Девушка пыталась придумать способ, что бы оторваться, но в голову ничего не приходило. И она продолжала нестись вперед, иногда непредсказуемым образом меняя направление, или ныряя в очередную темную арку.

Льюис же, вцепившись изо всех сил в поручни, уже проклинал тот день, когда познакомился с Софи. В данную минуту он предпочел бы попасть в руки мстителей, и умереть быстро и безболезненно, чем продолжать терпеть эту бешеную гонку. Каждый раз, когда Софи закладывала очередной сумасшедший вираж, а одна пара колес паромобиля поднималась в воздух, у Льюиса замирало все внутри от ужаса. Еще ни разу в жизни ему не приходилось переживать подобные впечатление. Он мечтал, что бы все поскорее закончилось. Даже не важно, с каким исходом. Но, не смотря на скорость, с которой они мчались, время будто растянулось, и темные улицы все мелькали и мелькали перед глазами, не желая заканчиваться.

В тот момент, когда Брауну казалось, что он больше не может терпеть эти мучения, преследователи открыли огонь. То ли им надоело просто мчаться в хвосте, то ли они решили еще больше нагнать страху на мистера Брауна, но они принялись стрелять из револьверов (23) . Сначала одиночными выстрелами, видимо, пытаясь хоть как-то прицелиться. Затем, осознав всю бесполезность этого занятия, они просто стали палить вперед из всего, что у них было, надеясь, что шальная пуля если и не попадет в живую мишень, то хотя бы повредит что-нибудь в аппарате и замедлит ее движение.

Льюис сжался всем телом, стараясь не высовываться из-за спинки кресла. Он вздрагивал всем телом, когда очередная пуля пробивала стальной корпус или разбивала что-то на приборной панели. Ему было совершенно не понятно, как Софи в подобной ситуации удавалось еще управлять паромобилем, да еще на такой скорости не врезаться в стену. Сам он уже давно впал в ступор, ничего не осознавая и лишь стараясь не вывалиться на крутом повороте из кабины.

Девушка же было собрана и сосредоточена, как никогда. Ей в какой-то мере даже нравилось происходящее. От этой гонки со стрельбой ее кровь кипела от адреналина, заставляя глаза блестеть, а щеки пылать огнем. Давно у нее в жизни не было острых ощущений. Последнее время ее жизнь наоборот стала размеренной и спокойной. Даже операции связанные с ее промыслом, не будоражили кровь, лишь заставляли становиться чуть серьезней.

Софи иногда поглядывала на Льюиса. Он выглядел как забитый бездомный котенок, что немало забавляло девушку. В этот момент Льюис казался настолько жалким, что ни положение в обществе, ни внушительно состояние, ни высокопоставленные друзья не смогли бы заставить Софи относиться к нему с уважением.

В очередной раз бросив быстрый взгляд на чудом уцелевшее зеркальце, девушка ожидала увидеть все те же два огонька фар, но картина изменилась. Неужели к преследователям подошла подмога? Но как они смогли нагнать их? В этот момент девушка заметила странность. Она все еще слышала много выстрелов, но пули перестали ударяться о корпус паромобиля. Не могла же удача вдруг встать на их сторону, и сделать преследователей вмиг косыми? Да и расстояние до огоньков фар заметно увеличилось.

— Льюис! — Позвала девушка.

Никакой реакции не последовало. Она еще больше повысила голос и повторила его имя пару раз, прежде, чем добилась внимания.

— Посмотри, что там происходит сзади. Да не бойся ты, по нам давно не стреляют.

Браун выгнул шею и принялся всматриваться в сумрак.

— Похоже, из второго паромобиля палят по нашим "друзьям"! — Радостно воскликнул Льюис. — Так вам и нужно! Почувствуйте теперь вы себя уткой в сезон охоты!

— Кто это может быть? Неужели твои враги готовы драться за право убить тебя?

Льюис честно задумался, но ничего подходящего вспомнить не смог.

В этот момент их сильно тряхнуло, хотя девушка была уверена, дорога была в порядке. Она забеспокоилась, паромобиль вел себя странно. С ним явно было то-то не так. Он начал стремительно терять скорость и сильно вибрировать. Вскоре девушка была просто вынуждена остановиться. Аппарат стал просто неуправляемым, и двигатель мог взорваться в любой момент. Видимо одна из пуль все же смогла повредить важный механизм. Преследователи нагнали их за пару секунд, но не стали останавливаться, а подгоняемые пулями умчались прочь.

— Вот завтра разговоров будет в Сити, — переведя дыхание, сказала Софи, — шуму мы наделали, будь здоров!

Девушка огляделась. Наверное, в городе не осталось ни одного спокойно спящего человека. Но все ставни были плотно затворены, ни в одном окне не горел свет. Никому не хотелось увидеть происходящее собственными глазами и получить шальную пулю в лоб.

Софи выбралась на мостовую. От долгой быстрой езды и от зашкаливающего уровня адреналина в крови ее немного пошатывало.

— Скорее выбирайся оттуда! — приказала девушка.— Я не хочу узнать, кому еще ты понадобился. Нужно бежать.

Но сделать они этого не успели. Пока молодой человек пытался совладать со своими конечностями, к ним подъехал паромобиль. Фары слепили глаза, и рассмотреть что-либо было не возможно. Но Софи не сомневалась, что на них наставлено несколько револьверов, поэтому вздохнула и подняла руки.

— Ну и устроили же вы представление! — Хохотнул мужской голос с водительского места. — Никогда бы не поверил, что барышня способна на такое!

В свете фар появился мужчина. Он был одет в темные брюки кожаную куртку, сверкавшую заклепками в электрическом свете. На лице причудливыми наростами выступали защитные очки. Софи равнодушно взглянула на него, но ничего не ответила.

— Можете опустить руки, нас послали вам на помощь.

С другой стороны светового луча появился другой мужчина, одетый очень похожим образом.

— Пф, помощь! — Льюис понял, что их не собираются убивать и почувствовал себя намного свободнее. — Не нужна нам никакая помощь! Мы и сами прекрасно справлялись! Правда, Софи?

Девушка снова решила промолчать. Нужно было еще разобраться, кто они такие, а потом уже решать, что им можно говорить. Водитель, видимо, понял ее сомнения, снял очки и улыбнулся.

— Привет от Деда! Ему очень дорога ваша жизнь, раз он поднял среди ночи такое веселье.

Софи удивилась, столь вовремя оказанной помощи, но виду не подала.

— Что дальше? — По-деловому спросила она.

— Нам приказано доставить вас в Прибежище.

— Тогда поедем на вашем транспорте, наш, боюсь, ни на что больше не способен.

* * *

После ночных переживаний у Льюиса и Софи порядком разыгрался аппетит, поэтому щедро накрытый стол оказался как нельзя кстати. Их даже не удивил столь поздний и тщательно подготовленный прием, в эту минуту они просто от души радовались, что остались живы и наслаждались угощениями.

Дед восседал во главе стола с большим бокалом вина. Он был в плотном фартуке, а на его голове был закреплен сложный оптический прибор. Похоже, их появление снова оторвало его от работы. Встречая их, он появился из-за неприметной дверки, замаскированной, как и в кабинете, под панель с драпировкой. И его гости твердо были у вверены, что за нею находилась мастерская.

Сейчас, Дед смотрел в пространство с улыбкой и рассуждал, словно разговаривая сам с собой.

— Ну, развлекли старика, ну, повеселили! Давно в нашем городе не случалось ничего подобного. Мне даже порой начинает казаться, что наша жизнь стала слишком спокойной, а профессия утратила свою долю романтики. — Ему никто не ответил, гости были слишком заняты поглощением пищи. — Ничего, вот побегаю завтра констебли, пытаясь выяснить, что случилось. Отчаянный человек этот мистер Рид! Или совсем потерял голову от горя.

Да-да, знаю я все о ваших злоключениях, мистер Браун. Ну, кто, скажите мне на милость, в наше время устраивает дуэли? Это благородно, не спорю, но мы же цивилизованные люди! Живем в век развитой цивилизации.

— Где отцы убитых детей обращаются в полицию, а не к головорезам, -встряла Софи.

Дед вздохнул, все так же глядя в пустоту.

— Паромобиль убрали с улицы, — добавил он после паузы.— Нет никаких следов, говорящих о вашем там присутствии. Нет уже даже самого паромобиля, в том, конечно, виде в каком был изначально. Ребята разберут его по винтику, а утром разнесут запчасти по ремонтным мастерским.

— К-как, по винтику?! — Подавился Льюис, глотком благороднейшего вина. — Куда разнесут?! Он же стоит целое состояние!

Его возмущению не было предела.

— Не преувеличивай, мой мальчик. Модель давно устаревшая, долго и нещадно эксплуатировалась. А сегодняшняя гонка и вовсе выжала из нее последние силы. Хотя, как славно вы проехались! — Дед мечтательно прищурил глаза, но тут же опомнился. — Да, спасительная операция то же стоила не дешево. Ребятам пришлось обеспечить достойное вознаграждение.

— Какое вознаграждение! — Возмутился Льюис. — Я разве просил меня спасать?! Да мы сами вот-вот оторвались бы от них!

-Ладно, ладно, не будь скупердяем, — проворчал Дед, — ты же скоро станешь сказочно богат. Зачем тебе эта рухлядь? Приобретешь что-нибудь современное и сверхскоростное.

— Нет уж, — смутился Льюис, — скорости для меня хватит на всю оставшуюся жизнь.

Софи, сдерживающаяся еще со слов про разобранный паромобиль, не выдержала и хихикнула. От чего Льюис нахмурился еще больше.

— Что ж, ребята, что будем делать дальше? Я, конечно, укрою вас в прибежище, но начальник полиции поставит на уши всех в Сити, что бы выслужиться. Думаю, даже здесь вам не будет безопасно. Или кто-нибудь проболтается, или кого-то подкупят, да и на меня будут давить... — Развел руками Дед.

— Тогда, может, стоит отправиться туда, где нет начальника полиции, и на вас никто не будет давить? — Лукаво глянула на него Софи.

— Но у нас нет подходящего транспорта.

— Думаю, аппарат мадам Матильды хоть и скромен, но вполне может подойти. Я наела кое-какие справки. Ее судно не так уж плохо. Предоставить шикарные условия проживания она, конечно, не в состоянии, но в остальном... Если ни кто из здесь присутствующих не имеет ничего против капитана-женщины, то вопрос с транспортом решен.

Продолжать не имело смысла. Софи и так видела, что ее компаньоны готовы отправляться в путь хоть сейчас.

— Да, еще одно, — промурлыкала девушка, улыбаясь Деду. — Вы же понимаете, что капитан потребует плату вперед, а мы с достопочтенным мистером Брауном сейчас не вполне кредитоспособны.

— Женщины, — проворчал Дед, — каждый раз поражаюсь, как ловко у вас получается выманивать деньги.

— Мы обязательно все вернем, — ласково заверила Софи, — после положительного исхода операции.

— "Обязательно", — передразнил ее мужчина. — Вы здесь заканчивайте, а я пойду за чемоданом, который по счастливой случайности у меня собран.

Он игриво подмигнул Софи и вышел.

— А как он узнал о?.. — Льюис даже не смог сформулировать вопрос. — Да, обо всем!

Софи пожала плечами и наполнила свой бокал прекрасным вином до краев. Уж сегодня она заслужила немного расслабиться.

* * *

— А ты не торопился, — мадам Матильда была в рабочем комбинезоне, перепачканном маслом, сажей и чем-то еще. Она выглядела усталой, но довольной.

— Я завершил все дела в Сити, мадам, и готов перейти в ваше полное распоряжение! — отчеканил Арчи.

— Ишь, ты! Дела у него! В Сити! — женщина уперла руки в пухлые бедра. — Джейми, иди сюда на минутку.

Из-за груды ящиков показалась мальчишеская мордашка. Он выглядел даже младше Арчи, а когда подошел, стало понятно, что и ростом он пониже, и телосложением более тщедушный.

"И как такой может работать, — подумал Арчи, — ему бы дома сидеть да в игрушки играть".

Мальчик словно угадал мысли о себе и нахохлился, как воробей на ветру.

— Принимай помощника, это Арчи, — представила мадам Матильда, — с этого момента младший юнга.

Она словно специально вставила это "младший", что бы взбодрить мальчишку, но вышло как-то не очень, и тот нахохлился еще сильнее.

— Да ладно тебе, Джейми, он будет в твоем полном подчинении. Драить полы, варить похлебку, чистить старые шестеренки. Ты только выиграешь от этого.

Джейми призадумался, но перспектива заполучить соперника по должности все же его не радовала.

— Пойдем, покажу, что здесь к чему, — махнул рукой мальчик, направляясь к темной громадине, стоящей чуть поодаль. — Ты не смотри, что я такой мелкий. Здесь каждый лишний килограмм на счету, поэтому и берут того, кто полегче.

— Слышал, — коротко бросил Арчи, стараясь, что бы получилось не слишком небрежно. — Давно ты здесь работаешь?

Мальчик вертел головой, начиная пребывать в эйфории от нового положения. Устроился юнгой, будет летать в небесах, а это даже интересней, чем плавать на корабле.

— Да, — коротко ответил Джейми и сменил тему. — "Попутный ветер" — дирижабль мадам Матильды. — Сделав глубокомысленную паузу, повел он рукой. — Дирижабль — летательный аппарат, состоящий из аэростата и движителя. Он может двигаться в любом направлении, не зависимо от воздушных потоков. Это его преимущество перед простым аэростатом.

Оболочка наполняется теплым воздухом, что позволяет ей поднять прикрепленную снизу гондолу. В движение он приводится паровым двигателем, который вращает лопасти пропеллера.

Он читал лекцию, словно преподаватель в школе. А Арчи слушал его затаив дыхание от восторга, и думал, как многому ему предстоит научиться.

* * *

Арчи порядком устал. Это был его первый день в новой должности, но протекал он довольно бурно. Мадам гоняла его с одного конца пристани на другой. Принеси запасной баллон кислорода, справься у дежурного, не изменился ли прогноз погоды на нынешнюю ночь, проверь количество заклепок в жестяной коробке.

Джейми получал заданий не меньше, да и сложнее они были, он ведь более опытный юнга и даже немного разбирался в устройстве летательного аппарата. Правда он тут же перекладывал на новоиспеченного помощника то, что попроще или требовало физических усилий. Ничего против Арчи не имел, ведь мадам ясно сказала, он поступает в распоряжение Джейми. Немного нелепо выглядело, когда один мальчишка указывает другому, да еще старшему, причем раздувается от важности, словно павлин. Арчи не обижался, его даже забавляла эта ситуация, только работы было много и отлынивать было нельзя, а то живо отправился бы обратно в Прибежище.

Джейми что бы хоть как-то возвыситься над старшим мальчишкой, каждый удобный момент использовал для поучительных наставлений. Он хотел показать, что умнее новенького и нее зря занимает свою должность столько времени. Но Арчи на это не обращал внимания, даже наоборот, ловил каждое слово, и пытался тщательно запоминать новую информацию.

— Это воздушный винт (24), он приводится в движение паровой машиной. Благодаря нему дирижабль может лететь в любом направлении, даже против ветра. Так же за счет пара он поднимается в воздух. А поднимая или снижая температуру в оболочке, можно регулировать высоту. Управление дирижаблем осуществляется гравитационной и аэродинамической системами. Аэродинамическая стабилизация и ориентация аппарата осуществляется по тангажу(25) и рысканию при помощи хвостового оперения, правда, только при значительной скорости полета. При малой скорости эффективность аэродинамических рулей не достаточна для обеспечения хорошей маневренности аппарата...

Если вначале Арчи еще хоть что-то понимал, то когда Джейми стал сыпать профессиональными терминами, совсем заскучал. Он уже хотел было спросить, что такое тангаж и где это он рыскает, как за спиной раздались глухие хлопки. Мальчик обернулся. Позади него стояла мадам Матильда и размеренно аплодировала. А глухим звук получался из-за кожаных перчаток на ее руках.

— Браво! — Сказала она с улыбкой, — Ты оказался способным учеником, а теперь еще и учителем. Не в капитаны ли метишь? — Она заговорщицки подмигнула. А теперь живо за работу! У вас будет предостаточно времени в полете для занятий теорией.

Улыбка на ее лице быстро сменилась серьезным выражением. Арчи подхватил ящик, который как раз должен был занести в пассажирский отсек, и побежал проч.

* * *

— Быстро же вы вернулись, мистер Браун, — мадам Матильда уже облачилась в теплый костюм на меху и готовилась к полету. — Не боитесь стать балластом?

— Это так вы разговариваете с клиентами?! — Возмутился Льюис.

— Клиент мне платят за оказанные услуги. Вы же, мистер Браун, не платежеспособны, об этом известно всему Сити. А благотворительностью я не занимаюсь. Прощайте, мистер Браун, у меня много дел.

Льюис испытывал противоречивые чувства, он был зол, на то, что его не во что не ставили, и ему было безумно тоскливо от того, что о его тяжелом положении знают даже здесь.

— Может быть, вы согласитесь принять на борт нескольких пассажиров за наличный расчет, — спросил Дед, перебросив в руки капитана увесистый кошель, весело звякнувший при этом.

— Когда желаете вылететь? — Деловито осведомилась мадам Матильда.

— Прямо сейчас! — Ответил Дед, оборачиваясь к летательному аппарату. — Смотрю, все готово к полету.

— Да, но это пробный вылет, мы проводили замену некоторого оснащения.

— Я в вас не сомневаюсь, — заверил Дед.

— Сколько пассажиров? Груз?

— Только мы трое, и налегке.

Ему определенно начинали доставлять удовольствие происходящие события. Иногда так приятно все бросить, не думать ни о каких делах, а просто улететь на загадочный остров за своей мечтой. Тем более, что мечтал он об этом всю свою жизнь.

Сказав, что они налегке, Дед немного преувеличил. Кроме багажа, который каждый имел с собой, на дирижабль были погружены ящики с продуктами. Дед точно рассчитал время пребывания в пути и не собирался голодать. Он любил путешествовать хотя бы с минимальным комфортом.

* * *

Выходя из-за большого ящика с каким-то запасным оборудованием, Арчи остановился, причем так резко, что шедший прямо за ним Джейми с размаху врезался ему в спину.

— Ты чего это? — Принялся возмущаться тот, но Арчи шмыгнул обратно за угол, вызвав теперь уже недоумение мальчика.

— Ты знаешь, кто это?

— Новые клиенты, видимо, — пожал плечами Джейми. — Ты чего? Клиенты это же хорошо, это прибыль!

Арчи немного растерялся. Все получилось именно так, как он и рассчитывал. Дед со своими компаньонами отправляется в экспедицию, а он даже против их планов, оказывался ее участником. Но мальчик все равно немного робел перед авторитетом Деда. Еще было не известно, как тот отреагирует, увидев Арчи. Оставалось только надеяться, что его не узнают. Но надежда эта была слишком хрупкой.

Джейми пожал плечами и направился к мадам Матильде за новыми распоряжениями. Арчи же, надвинув кепку почти до самого носа, пошел к дирижаблю.

* * *

Двигатель был готов, оболочка наполнена теплым воздухом, и "Попутный верер" удерживали у земли лишь канаты. Пассажиры были на борту, груз закреплен, капитан следила за приборами. Арчи и Джейми находились у топливоприемника. Мадам сделала последние распоряжения, и летательный аппарат принялся стремительно набирать высоту.

Джейми внимательно следил за подрагивающими стрелками и подмигивающими лампочками, дергал то за один, то за другой рычаг. Арчи же изнывал от любопытства. Это был его первый полет. Раньше, лежа глубоко под землей, куда никогда не попадали лучи солнца, он часами грезил о путешествиях, о дальних берегах и сверхсовременных машинах, которые способны доставить его туда. И вот теперь, когда его мечта сбывалась, он вынужден быть запертым в душном машинном отделении. Иллюминаторов здесь не было, лишь масса не знакомых ему приборов. Огонь в печи гудел, заставляя пар вертеть винт, и нагревая воздух в оболочке. Арчи был поражен этой почти волшебной машиной. Он, конечно, понимал, что это все механика, но ему все равно хотелось назвать дирижабль не летательным аппаратом, а волшебным кораблем.

По началу, он немного раскачивался, где-то что-то ухало, скрипело и трещало.

— Не страшно? — Спросил Джейми с издевкой.

— Страшно, — признался Арчи, от чего Джейми совершенно расхотелось над ним подтрунивать.

— Вот, — протянул он шевронное колесо (26), — отнеси мадам и спроси, нуждается ли оно в замене.

— Сейчас? — Переспросил удивленно Арчи. Мадам, по его расчетам, сейчас должна была быть очень занятой. Все детали же были проверены и перепроверены еще пару часов назад. Да и шестерню Джейми взял из ящика с запасными деталями, но раз надо, значит, надо.

Он поднял ворот куртки и открыл дверь в багажное отделение, а через него прошел в отсек для пассажиров. Арчи старался прошмыгнуть как можно скорее мимо Деда, но это не было столь необходимым. Тот полулежал, прикрыв глаза, и что-то напевал себе под нос. Остальные пассажиры прильнули к небольшим иллюминаторам (27).

"Счастливые, — мелькнула у Арчи мысль, — они наблюдают за подъемом".

Но медлить было нельзя, у него ведь важное поручение. Он зашел в рубку(28) управления и застыл. Вся передняя часть была прозрачной, и через нее можно было рассмотреть сереющее небо. Мадам Матильда стояла к нему спиной, но резко обернулась на звук открывающейся двери.

— Ты что тут делаешь? — Строго спросила она.

Арчи протянул на раскрытой ладони шестерню и как можно серьезней сказал:

— Джейми просил вас проверить... — У него вдруг вылетело из головы название детали. — Сказал срочно.

Мальчик робко смотрел на нее, не смея добавить больше ни слова.

Мадам взяла протянутую деталь, покрутила ее в руках, хмыкнула и спрятала в один из многочисленных карманов. Она подняла трубку переговорного устройства, посредством которого можно было связаться с машинным отделением.

— Джейми, какое давление пара в главном котле?.. Температура воздуха в оболочке?.. Как работает двигатель?.. Тогда, я так понимаю, ты сможешь обойтись какое-то время без помощника?

Все это время он, вытянув шею, заглядывал через стекло, и теперь был готов прыгать от счастья.

— Можешь подойти ближе, — разрешила мадам Матильда

— А это безопасно? — С некоторыми сомнениями спросил мальчик.

— Не бойся, окно сделано из высокопрочного стекла. Ему не страшны ни ветер, ни ураган. Может даже выдержать обстрел. Конечно, если стрелять будут с приличного расстояния и не из сверхсовременных орудий, — она вздохнула и задумалась о чем-то.

— А что по нам могут стрелять? — Забеспокоился Арчи. — Но кто и зачем?

Мадам Матильда рассмеялась.

— Пираты, мальчик мой, пираты. Грабить можно не только на твердой земле или на море. Грабители есть везде, где может оказаться что-либо ценное. На дирижаблях часто путешествуют богатые и влиятельные особы, перевозят ценные и секретные грузы. Поэтому воздушное пиратство возникло сразу же, как полеты стали широко использоваться.

— А у нас есть чем защищаться?

— Кое-что имеется, — не без гордости ответила мадам, — но будем надеяться, что это нам не понадобится. У меня скромный аппарат, для прогулок слишком некомфортабельный, для перевозки ценных грузов, слишком тихоходный.

Арчи бросил расспросы и сосредоточился на изучении местности за борном. Ему страстно хотелось прижаться к самому стеклу, но он все же немного побаивался. Да и мадам могла быть против подобного. Поэтому он замер в сантиметре от прозрачной преграды. За бортом было холодно, поэтому его дыхание, достигая поверхности стекла, превращалось в капельки влаги, тут же оседая и затуманивая обзор. Что бы постоянно не стирать их ладонью, Арчи стал вдыхать медленнее, а вскоре отстранился чуть дальше от стекла.

Дирижабль уже пролетел над центром Сити и сейчас приближался к морскому порту (29). Дома с такой высоты выглядели маленькими, улочки кривыми линиями, по которым искорками растянулись газовые фонари. В предрассветный час окна почти всех домов были темными, а сизые сумерки сглаживали все линии, делая образ города размытым и неясным, словно это были не дома, а лишь их призраки.

Впереди лежала темная, спокойная от безветренной погоды, гладь залива (30). Пристани (31) и причалы (32) делали гладкую от природы линию берега ломаной и колючей от пирсов(33). Здесь работа кипела, одни суда разгружали, но другие что-то заносили. Эту работу можно было делать в любое время суток, а чем быстрее товар достигнет покупателя, тем большую прибыль получит капитан и судовладелец.

Чем ближе они подлетали к порту, теп прозрачнее становился воздух. Сизая пелена смога, висящая над Сити, здесь начинало редеть. Гарь и копоть заводских труб оставалась позади, а перед Арчи открывалась великолепная картина. Погода стояла на удивление безветренная, отчего море походило на огромное спящее животное. Оно лениво вздыхало, ворочалось с боку на бок, но не более того. На темной поверхности нельзя было рассмотреть почти ничего, но через пару часов, когда взойдет солнце, все изменится. Заиграют на воде солнечные блики, заскользят на гребнях волн пенные барашки, Но пока море словно отдыхало, забывшись глубоким сном.

* * *

Они находились в пути уже четвертый день. Полет проходил спокойно. Погода была отличной, ветер — попутным, двигатели работали без заминки. Арчи старался не попадаться на глаза пассажирам, да это было не так уж и сложно. Он или дежурил у двигателя или смотрел на море через обзорное окно. Джейми продолжал заниматься его обучением, а Арчи оказался прилежным учеником. Он уже отлично разбирался, какой прибор для чего нужен, какая лампочка из-за чего начинает мигать, и даже мог самостоятельно нести вахту в машинном отделении. За прилежное поведение мадам Матильда даже объяснила ему в общих словах, как управлять дирижаблем. Да и что ей оставалось, ведь он все свое свободное время крутился в рубке управления.

В этот раз Арчи выпало относить еду пассажирам. Он постарался взять как можно больше, что бы не ходить несколько раз, и вышел в пассажирский отсек. Арчи спешил, расставляя все на свои места. Хоть Дед и прибывал в своем обычном состоянии задумчивой полудремы, он мог очнуться в любой момент.

— А ты настырный молодой человек, — сказал он, не открывая глаз и даже не меняя позы.

Арчи от неожиданности выронил ложку, а Софи и Льюис посмотрели на него с удивлением, а девушка еще и с любопытством.

— Не понимаю, о чем это вы, сэр, — едва слышно прошептал мальчик.

— Да неужто так и не понимаешь? — Дед открыл глаза, одновременно принимая сидячее положение. — Совсем?

Он испытующе смотрел прямо в глаза мальчику.

Льюис зашевелился под своей меховой накидкой, недоумевая, неужели в этом сонном царстве могло что-то произойти.

— Разрешите представить вам, господа, — торжественно начал Дед, — молодого человека, благодаря которому, в мои руки попала часть карты.

— Часть? — Переспросил Арчи.

— Как это? — Удивился Льюис.

— Я бы с удовольствием послушала эту историю, — Софи ободряюще улыбнулась мальчику.

— Думаю, дальше притворяться не имеет смысла? Что же ты молчишь? Представься господам.

— Арчи, — покорно сказал мальчик и замолчал.

— И что же это за история? — Спросил Льюис.

— А мне еще больше интересно, как ты попал на дирижабль. Откуда ты узнал, что мы отправимся на нем, если мы и сами этого не знали? — Допытывался Дед.

— Давай так, ты сейчас присядешь, разделишь с нами ужин и все расскажешь. Обещаю, что не дам тебя в обиду.

Софи покосилась в сторону Деда, Арчи сделал то же самое.

— Да у меня никаких претензий, — Дед поднял руки, словно ему угрожали револьвером.

Арчи быстро закончил сервировку и робко присел на краешек скамьи.

— Ну же, молодой человек, я умираю от любопытства, как, впрочем, и от скуки. Здесь определенно нечем себя занять, — Льюис уселся за стол, продолжая кутаться в меха.

Когда Арчи закончил свой рассказ, от ужина не осталось и следа. Льюис смотрел на него с восторгом, Дед с недовольством, а Софи с нежностью.

"Она определенно решила взять его под свое крылышко, — подумал Дед, — ох, уж этот материнский инстинкт!"

Льюис же так проникся к мальчику доверием (тем более, что по всему выходило, что тот спас его от головорезов), что предложил ему вознаграждение из части найденных сокровищ.

— Так вы расшифровали карту?

— Конечно, ведь мы куда-то летим, значит, знаем куда. Так ведь, почтеннейший? — Льюис обратился к Деду. Тот крякнул, но ответить не успел.

В дверях появилась мадам-капитан. Лицо ее было весьма встревоженным.

— Господа, нас преследуют пираты.

— Пираты, — эхом повторил Льюис и побледнел.

— Какие еще пираты, — возмутился Дед, — зачем кому-то сдалось это корыто?!

— Только что со мной связались по радио и приказали сбавить ход, — пояснила капитан, пропустив замечание про "корыто" мимо ушей.

— И что вы сделали? — Дед волновался все сильнее.

— Пока ничего. Они еще далеко. Но нужно принимать решение быстро. Их аппарат нагонит нас очень скоро.

— Но у нас же есть чем отбиваться! — Воскликнул Арчи.

Мадам вопросительно посмотрела на мальчика, удивленная его присутствием в пассажирском отсеке, а все остальные на нее.

— У меня есть оружие, но боюсь, в воздушном бое нам не выстоять. Их аппарат из более прочных материалов, пробить его будет сложнее. Мы же для них легкая добыча. А если мы решим убегать, они подумают, что здесь есть чем поживиться, и тогда будут преследовать, пока не догонят.

— Тогда сдаемся, — подала голос, молчавшая до сих пор Софи. — Передайте по радио, что мы сбавляем ход. И расскажите мне подробнее о наших преследователях.

Льюис хотел было возмутиться, но наткнувшись на суровый взгляд Деда, захлопнул рот.

— Что ты задумала? — Дед был в ярости, но пока сдерживался.

— Посмотрим, — ответила Софи и направилась за капитаном.

Мадам Матильда приказала полностью остановить двигатель, предварительно развернув его навстречу пиратскому судну. Оно было еще далеко, поэтому, что бы рассмотреть все хорошо, она достала бинокль.

— О-о! — Протянула мадам, — Старые знакомые! Это мистер Купер и его "Ночная Птица".

— Сколько человек у него в команде? — Спросила Софи.

— Семь или десять.

— Один постоянно находится в машинном отделении, кто-то следит за управлением. Так? Остается восемь. Что у вас за оружие?

— Какая разница, стрелять внутри нельзя. Можно повредить оболочку и разгерметизировать гондолу, я уже не говорю про баллоны с кислородом и повреждения двигателя. Если паровой котел взорвется... Да и их команда в двое превышает нас по численности.

— Я все поняла, — Софи задумалась.

* * *

— Они сдаются! — С радостным воплем помощник капитана ворвался в кубрик (34).

Его встретили одобрительными криками и улюлюканьем. Предвкушение скорой наживы пьянило не хуже крепкого джина, и всем хотелось поскорее добраться к чужому грузу.

— Рано радуетесь, — проворчал Купер, — знаю я это корыто! Мадам Матильда там за капитана. У нее редко бывают денежные клиенты. Богачи чураются ее нанимать. Поэтому она и решила так быстро сдаться.

Команда поскучнела и принялась готовить оборудование уже с меньшим воодушевлением.

— Двое крепких детин в добротных, но весьма потертых летных комбинезонах закончили установку стыковочного механизма. Передвигаться по нему было довольно опасно, стоило одному из рулевых сделать резкий маневр и он обрушиться вниз, забирая с собой бедолагу, находившегося в этот момент внутри.

Вдруг водогазонепроницаемая наружная дверь захваченного аппарата отворилась, и оттуда показалось детское лицо.

— Мне нужно поговорить с капитаном.

Пираты переглянулись. А один из них наставил на мальчика револьвер. Мальчишка не походил на юнгу, уж больно прилично был одет. Новая курточка на меху, новые же теплые штаны. Одежда была немного испачкана, но простые юнги, да еще на таких дирижаблях как этот, не могли себе позволить столь дорого одеваться, значит, он из пассажиров.

— Можешь говорить со мной, капитан мне полностью доверяет. Мальчик задумался на мгновение, но почти сразу кивнул.

— У нас произошел бунт. Кое-кто из пассажиров не желал сдаваться. Они убиты, сэр, — тут же заверил мальчик, испугавшись сурового выражения на лицах пиратов. — Проблема в том, что у нас пробоина в корпусе, и мы теряем кислород. А еще мой дядя... он ранен. Можно мы с тетей перенесем его на ваш дирижабль? Мы щедро заплатим, не сомневайтесь.

Пираты ухмыльнулись, на упоминание оплаты.

— Доложи капитану, — бросил один, — а я покараулю.

Второй быстро направился обратно, но вернулся очень быстро.

— Вам повезло, капитан сегодня очень добрый, — растянулся он в щербатой улыбке. — Выбирайтесь оттуда.

Мальчик сосредоточенно кивнул и скрылся за дверью. Через пару минут она снова распахнулась, пропуская не молодого седеющего мужчину. Тот, согнувшись, держался за живот и еле переставлял ноги, а сбоку его поддерживала молодая девушка. Одета она была совсем не так, как полагалось леди, но ее костюм так славно облегал точеную фигурку, что пираты лишь широко заулыбались.

— А тетушка у тебя, малец, ничего, — оценил один из пиратов.

— Что ж ты себе муженька такого дряхлого выбрала, — поцокал языком другой. — Наверное. Деньжат у него столько, что компенсируют все недостатки.

Они дружно загоготали.

— Ничего, если повезет, то он довольно быстро испустит дух, — посочувствовал первый, и они оба снова порадовались удачной шутке.

Пираты, весело смеясь, первыми ввалились в каюту. Естественно, что они отвлеченные девичьей фигурой и забавной ситуацией никого не обыскали. Кто доверит оружие ребенку? Раненного проверять смысла не имеет, он еле держится на ногах, куда уж ему воевать. А барышни, они же даже мышей боятся, какое оружие?

Все закончилось за пару минут. Пока сопровождающие отпускали скабрезные шуточки в адрес "тетушки", она, словно отмахнувшись от них, сделала движение рукой. В тот же миг. Двое стоявших дальше всех мужчин с тихими вздохами сползли по стене. Общий взрыв хохота заглушил звук падения еще двоих тел. "Тетушка", сокрушаясь состоянием любимого супруга, интенсивно жестикулировала, и в той стороне, куда был направлен выпад ее прелестной ручки, одним пиратом становилось меньше.

Когда же наконец оставшиеся в живых заметили, что вокруг твориться что-то неладное, на них смотрели дула револьверов. Один крепко двумя руками, что бы не упустить, сжимал мальчишка. Два других — в раз исцелившийся "дядюшка". "Тетушка" же со всей силы ударила кулаком в мясистый нос амбала, минуту назад щедро сыпавшего шуточки в ее адрес.

Взяв лежавшую так к стати под ногами веревку, Софи крепко связала уцелевших и заткнула им рты. Пока они обалдело молчали, но в следующий момент, очнувшись от удивления, могли поднять шум. Кто знает, сколько еще молодцов скрывается в соседних отсеках.

— Что-то мне подсказывает, что именно этой веревкой они собирались связать нас.

Арчи попинал ногой одного из пиратов на полу, того, что больно толкнул его в плече во время переправы.

— Нет, молодой человек, — раздался раскатистый мужской голос правой стороны отсека, — мои люди пленных не берут.

В открытом дверном проеме стоял мужчина. В летном комбинезоне на меху с массой карманов и клапанов. Такой же комбинезон носила мадам Матильда, на этом сходство между двумя капитанами заканчивалось. Пират был больше мадам раза в два, и это при ее габаритах. Он был просто огромным, и Арчи даже хотелось назвать его свирепым. Мальчику пришла в голову мысль, что пиратам нужен такой большой дирижабль, в первую очередь, что бы перевозить свои большие туши. Он даже хотел хихикнуть, но снова взглянул на капитана и притих.

— Не шевелиться! — Гаркнул капитан, заметив, что Софи пытается поднять руку. — Девчонка, старик и сопляк положили мою команду! А вы? — Он перевел взгляд на связанных. — Куда вы смотрели, когда вели их сюда?!

Капитан пиратов был в бешенстве, казалось он сейчас готов перестрелять не только гостей, но и остатки собственной команды.

Дед все еще держал в руках револьверы, правда направлены они были в другую сторону, но надежда еще была.

Как только эта мысль пришла Арчи в голову, капитан, словно прочитав его мысли, рявкнул:

— Оружие на пол! — И еще громче, если это вообще было возможно, добавил, — А ну все ко мне, кто еще остался в живых!

Дверь с левой стороны отсека отворилась, и оттуда появилось изумленное лицо, перемазанное сажей.

— Живо развяжи их, — указал капитан на обездвиженных членов команды.

Время уходило, а вместе с ним и надежда на счастливый финал. Арчи понимал, что теперь-то их точно в живых не оставят. Нужно было решаться. Сейчас от его действий зависели жизни, пусть не друзей, но людей, которые могли бы ими стать. Капитан совершил ту же ошибку, что и его люди, он не принимал во внимание мальчишку меньше него в несколько раз, а поэтому казавшегося безобидным.

Но у Арчи ведь тоже был револьвер в опущенной и отведенной за спину руке, но готовый к выстрелу. У него была лишь единственная возможность, второй выстрел пират сделать ему не позволит. Дед разгадал его намерение и ободряюще еле заметно кивнул.

Капитан продолжал ругаться и следил, как механик не может справиться с путами, узлы были хитроумными, а веревка крепкой, так что требовалось время, что бы разрезать ее кинжалом.

Арчи собрался, выдохнул и поднял револьвер. Грохнул выстрел. Пуля попала капитану в плечо, развернув его в сторону, что сделало бесполезным ответный выстрел. Софи, воспользовавшись случаем, схватила одну из склянок, прикрепленных к ее поясу, с силой бросила на пол и крикнула:

— Бежим!

Из разлетевшегося на осколки сосуда клубами повалил густой дым, делая видимость равной нулю и вызывая приступы кашля у каждого, кто находился поблизости. Глаза Арчи мгновенно наполнились слезами, и он потерял всякую ориентацию. Но тут чьи-то сильные руки схватили его за шиворот и куда-то поволокли.

В стыковочном туннеле дышать стало легче, дым еще не успел проникнуть сюда. Позади Арчи бежал Дед, подгоняя его пинками. Оказывается, это он вытащил мальчика из пиратского дирижабля. Захлопнув тяжелую дверь он прислонился к ней спиной и шумно выдохнул.

Софи почти не пострадала от едкого дыма и сразу направилась в рубку управления, докладывать капитану об исходе операции. Аппарат тут же начал набирать скорость и отдаляться от пиратского дирижабля. В момент, когда Дед закрыл наружную дверь, Арчи услышал, как ломается стыковочный механизм, роняя обломки вниз.

— Но капитан, он же остался жив! И механик. Они же могут открыть по нам огонь! — Арчи взволнованно вскочил и хотел бежать к мадам Матильде, что бы предупредить, но дверь между отсеками была распахнута, и капитан его прекрасно слышала.

— Мы еще посмотрим, кто кого!

Арчи прильнул к иллюминатору и принялся наблюдать за пиратским дирижаблем. Он стремительно удалялся, точнее это они удалялись от него.

— Они разворачиваются! — Крикнул Арчи, первым заметив маневр. Тут же мадам принялась делать то со своим летательным аппаратом. Не успел Арчи сообразить, зачем ей это, как раздался громкий звук, словно от сильного выстрела или от не большого взрыва. Звук шел со стороны рубки, и мальчик испугался, что по ней стреляли, но оказалось, совсем наоборот.

Единственный выстрел достиг своей цели, и через мгновение дирижабль противников взорвался огромным огненным шаром. Мадам Матильда успела отлететь еще не сильно далеко, и при взрыве "Попутный ветер" ощутимо тряхнуло. Арчи, то ли от толчка, то ли от неожиданности, не удержался на ногах и сел на пол. Льюис все это время, укрывшись с головой своей накидкой, сидел в углу, а после взрыва протяжно заскулил.

Арчи мельком глянул на воющую груду меха на полу и снова приник к иллюминатору. Как раз вовремя, что бы заметить, как гондола пиратского дирижабля, разломленная на несколько частей, упала в воду и стала медленно погружаться. Волны с жадностью набросились на останки летательного аппарата, пытаясь быстрее утащить его на дно, но даже они не могли полностью затушить пламя. В небо от обломков поднимался сизый дым, сливаясь в вышине в один мутный столб. Вокруг него, словно крупные клочья пепла парили обрывки легкой обшивки. Они причудливо кружили, подхваченные ветром, которому тоже хотелось поиграть с чем-то новым, и оставляли за собой тонкий след из струек дыма.

Зрелище было страшным, печальным и в то же время торжественным. Именно таким и должны быть похороны пиратского корабля, погибшего вместе с капитаном и всей командой.

— Что это было? — Спросил Арчи, оторвавшись наконец от стекла.

— Бортовое орудие номер один! — Гордо ответила Мадам Матильда. Она стояла, уперев руки в округлые бока, и торжествующе вскинув подбородок. — Как мы их? А! И кто теперь гроза воздушных морей?!

— Что это за орудие, что уничтожило дирижабль таких размеров одним выстрелом?

— Это не орудие, — пояснил Дед, — точнее не совсем оно. Оболочка пиратского дирижабля была наполнена весьма горючим газом. Достаточно было одного точного попадания, что бы она взорвалась и разнесла на части все, что оказалось поблизости. В данном случае, гондолу.

— А почему мы тогда сразу по ним не жахнули? — Удивился Арчи.

— Выстрел должен был быть точным, второго шанса нам бы не дали, а для этого нужно было подойти достаточно близко. Да и я не знала точно, чем наполнена их оболочка, я предполагала, но не была уверена. Если, допустим, пробить нашу оболочку, она не взорвется, потому, что там просто нагретый воздух. Он просто начнет со свистом выходить наружу. Когда же Софи сообщила мне, что видела у них на борту баллоны с водородом, никаких сомнений не осталось, и мы атаковали. Как видите, удачно!

Услышав это, Льюис даже набрался смелости выглянуть наружу из своего убежища.

— Так мы что, победили? — Не уверенно спросил он.

— Конечно, — воскликнула Софи, — а ты что когда-то во мне сомневался?

* * *

Следующие несколько дней полета протекали абсолютно спокойно. После столь бурных событий это затишье ощущалось особенно остро. Арчи продолжал свое обучение премудростям механики, теперь в это свою долю вкладывал и Дед. Заняться на борту было все равно нечем, и он показывал мальчишкам простенькие фокусы.

Происшедшее заметно сблизило Арчи с остальными, и все свободное от дежурств время он проводил в пассажирском отсеке. Иногда за особо интересной беседой мальчик совершенно забывал и то, что они из разных социальных кругов, и о разнице в возрасте.

Софи вхожа на мероприятия высшего общества, посещает салоны, имеет много знакомств среди знати, но при этом грабит их дома и за этот счет живет. Льюис промотал свое состояние, которое копило не одно поколение его предков, и когда разговор зашел о сокровищах, не погнушался опуститься до воровства.

Дед управлял своей собственной темной империей и совсем не маленькой. От него зависели жизни не одной тысячи людей. Он следил за порядком, каждому предоставлял шанс заработать тем, что тот умел, даже если это было не вполне законно. Но какой ценой это давалось, какие темные дела он скрывал, да и сам порой совершал. Никто до конца не знал об этом.

Так чем же эти "господа" любящие одеваться в дорогие одежды, и каждый вечер пирующие так, словно они не в дороге, а на королевском приеме, развлекающие себя светской беседой и пряными винами, лучше мелкого воришки?

Сменившись с очередного дежурства, Арчи по привычке отправился в пассажирский отсек. Здесь ему нравилось еще и потому, что можно было часами глядеть в иллюминатор. Конечно это не обзорное окно в рубке управления, но не будешь же маячить на глазах у капитана целый день, еще разозлиться и выгонит, а эта работа нравилась мальчику все больше.

Сегодня вечером Арчи мало что удалось разглядеть за бортом. Звезды и водную поверхность закрывали темные облака (35). Гонимые усиливающимся ветром, они плыли по небу все быстрее и быстрее. Радовало лишь то, что направление его совпадало с направлением движения дирижабля. Благодаря этому они должны были достичь пункта назначения чуть раньше.

Арчи отошел от иллюминатора. Не так уж интересно наблюдать за сплошной пеленой темных облаков.

"За бортом должно быть прескверно, — тоскливо подумал мальчик. — Хорошо хоть здесь исправно работает система отопления, а от ветра надежно защищают прочная обшивка гондолы".

Правда, Льюис все равно постоянно мерз и кутался в бесформенную меховую накидку. Арчи огляделся в поисках мехового шара, но его хозяин, оказалось, отлучился куда-то. Дед тихонько посапывал, дремая, Софи чистила какой-то замысловатый механизм.

Арчи тихонько подошел. Сел рядом и принялся наблюдать за ее действиями. Девушка провозилась еще пару минут. Закончив работу, она сложила все детали воедино и спрятала механизм в одном из многочисленных карманов комбинезона. Вопросительно глянув на мальчика, она откинулась на спинку стула.

— Я давно хотел спросить, — начал Арчи не уверенно, заерзав на стуле. — Как это вы так ловко разделались с пиратами?

— Я обычно не выдаю своих секретов, — начала Софи, но увидев разочарованное выражение на чумазой, запачканной сажей мордашке, продолжила с другой интонацией, — но для тебя сделаю исключение.

Глаза у мальчика тут же заблестели, уши жадно ловили каждое слово, тело напряглось, словно перед прыжком. Он замер, не производя не звука и, казалось, перестал дышать, боясь спугнуть удачу.

— Это пневмомет, — Софи отогнула рукав теплой куртки на меху и вытянула руку, показывая мальчику устройство, пристегнутое чуть выше запястья. Оно надежно удерживалось на месте ремешками и походило на скелет необычного животного. — В этом маленьком баллончике находится газ под большим давлением. Вот в этом контейнере острые и очень ядовитые иглы. Они поступают вот сюда и пот действием резкого выброса газа посылаются в полет. Для этого мне лишь нужно особым образом повернуть кистью.

— А эти иглы не могут случайно уколоть вас? — Арчи заворожено рассматривал устройство.

— Они хорошо закреплены в контейнере. Этот механизм никогда не давал сбоев, и я надеюсь, так будет и впредь.

— Милая Софи в тебе скрыто столько загадок. И многие из них настолько же смертоносны, как эта? — Громкий голос прервал их разговор. Льюис неслышно подошел к ним сзади и теперь возвестил о своем присутствии. — Могу поклясться, там, в подворотне, ты прикончила наемников чем-то подобным. Не правда ли? Сколько еще у тебя в запасе тайного оружия?

— Девушка должна уметь постоять за себя, — хитро прищурилась Софи, возвращая на место манжет.

Арчи решил потихоньку исчезнуть с глаз Софи, на какое-то время. Он понимал, что секрет, поведанный ему, совсем не предназначался для глаз Льюиса. Прошмыгнув через узкую щель, мальки плотно притворил за собою дверь отсека. Мадам Матильда стояла у панели управления. За обзорным окном была темная пелена, но осветительные приборы все равно оставались выключенными. От различных датчиков и подсветки шкал исходило ровное мягкое свечение, что бы найти нужный рычаг, этого вполне хватало, а большего мадам и не было нужно.

Она мельком бросила взгляд на мальчика, протиснувшегося в едва приоткрывшуюся дверь, и снова вернула все свое внимание на приборы.

— Ветер усиливается, — заметил Арчи, — и облака стали плотнее.

— Ты прав, еще чуть-чуть и начнется шторм (36). Я думала, что нам удастся миновать его, но, похоже, зря надеялась. Ты бы поспал, пока еще спокойно. Когда начнется, всем будет не до этого.

— Начнется что? — Переспросил мальчик.

— Сам увидишь. Не бойся, я сделаю все возможное, что бы пробраться. Не впервой. "Попутный ветер" и не из таких передряг выходил.

Арчи ждал продолжения. Но мадам молчала и пристально вглядывалась в темноту за бортом. Мальчик постоял какое-то время в сумраке, но чувство приближающейся опасности становилось все сильнее, и он предпочел вернуться к пассажирам. Там было светло и не совсем не мрачно. Дед больше не спал, Льюис опять закутался в меха, а Софи сидела на прежнем месте и загадочно улыбалась.

Разговор в пассажирском отсеке зашел о делах романтических. Льюис, захмелев от выпитого, пустился в бесконечные воспоминания о своих подвигах на любовном фронте. Когда же ему это надоело, он принялся допытывать Софи.

— Душечка, милая, поведайте же и вы о делах сердечных. Я просто уверен, у вас масса поклонников, и один другого краше, богаче и родовитее! — Он заговорщицки подмигнул девушке.

— Я не столь ветрена, как вам кажется, — улыбнулась Софи. — На балы я хожу лишь по делам... рабочим. В салонах больше внимания обращаю не на льстивые речи, а на разговоры о благосостоянии определенных семей.

— А как же тот ваш поклонник, с которым вы должны были встретиться в ночь нашего бегства. Он еще цветы вам дарил, эти ужасные белые розы...

— Хватит, хватит, — отмахнулась Софи, смеясь, — я прекрасно понимаю, о ком вы говорите.

— И что же? У вас все серьезно?

— Кто знает? — Туманно ответила Софи. — Вот вернусь из этого путешествия состоятельной особой, не буду ни в чем нуждаться, отойду от прошлых дел, заброшу свое ремесло, тогда и подумаю о кавалерах.

— Что-то мне подсказывает, милая Софи, что свое "ремесло" вы, даже разбогатев, не забросите. — К беседе решил присоединиться Дед. — Вы же безмерно заскучаете. Посещать светские рауты, вальсировать с офицерами, пускать слезу от авторского исполнения особо трогательной лирики, это все не для вас. Вы привыкли жить бурной жизнью, полной острых ощущений, своеобразной романтики, разве вы сможете отказаться от этого? Сомневаюсь.

— Кто знает? — Повторилась Софи, на этот раз более печально. — А что же вы? Самая загадочная фигура современности. Влиятельный, всеведущий, то ли в родстве, то ли в близкой дружбе с королевской семьей. — Дед хмыкнул на этих словах. — Что за женщина охраняет ваш покой, поддерживает огонь в вашем сердце и дарит мгновения счастья в те редкие минуты, что вы бываете дома?

— Увы, милая Софи, подобного человека не существует. Но после ваших проникновенных слов, я задумываюсь, а не предложить ли эту роль вам. Станете хранительницей моего домашнего очага, королевой подпольного императора. Как вам?

— Не уходите от ответа! — Звонко рассмеялась девушка. — Как же так вышло, что у столь видного мужчины и нет супруги? Не может быть, что бы вы не встречали достойных претенденток.

— Что ж... Однажды я чуть было не женился... — На лицо мужчины легла мрачная тень. — Но не сложилось...

Видя, что разбередила старую рану, Софи обратилась к Льюису.

— А вы сами, мистер Браун? Известный дамский угодник, но неужели ни одной девушке не удалось пленить ваше сердце?

— Признаюсь, такая была, — вздохнул Льюис, и погрустнел подобно Деду. — Истинный ангел, она была прекрасна, словно солнечный рассвет и чиста, словно капля утренней росы...

— Что же вы не женились на ней? — Игриво спросила Софи, стараясь не замечать тоску в его голосе.

— Я сделал ей предложение, и она дала согласие на помолвку, но накануне великого события... она умерла.

На лице Льюиса сейчас отразилась такая мука, что Софи поразилась. Она и не подозревала, что он способен на подобные переживания. Она уже сожалела, что вынудила его на откровенность, и в поисках поддержки посмотрела в сторону Деда. Но тот, то ли разделяя ее мысли, то ли все еще погруженный в собственные воспоминания, как-то странно смотрел на Брауна.

Пауза затянулась. Начавшийся так весело разговор, из шутки перерос в общее уныние, и никто не делал попыток вернуть прежнее настроение в компанию.

— Похоже, все присутствующие здесь не имели счастья в любви, — подвела итог Софи. — Что ж будем надеяться, что нам улыбнется удача и повезет с богатством.

* * *

Беседа не клеилась, и было решено лечь спать. Но заснуть в эту ночь никому так и не удалось. Сильный ветер. С вечера подгонявший дирижабль в нужном направлении, превратился в шквальный (37). Его порывы, длящиеся не более нескольких десятков секунд, были очень сильны и ударяли в борт совершенно внезапно. По внешней стороне обшивки гондолы барабанили крупные и частые капли дождя, которые ветер бросал то с одной, то с другой стороны.

Льюиса нещадно мутило, и он сожалел о каждом бокале вина и каждом кусочке копченой курицы поглощенном за ужином. Софи чувствовала себя относительно не плохо, лишь обеспокоенно поглядывала на иллюминаторы в момент особо звучных раскатов грома. Один Дед казался абсолютно спокойным и невозмутимым.

Арчи, хоть это и была его свободная ночь, сидел в машинном отделении. Здесь было жарко и за работой двигателя внешнего шума почти не было слышно. Лишь особо близкие раскаты грома пробивались через плотную обшивку. Правда жара и болтанка не особо благоприятно сказывались на желудке Арчи, но это было лучше, чем слушать невнятное бормотание Льюиса из-под меховой накидки, его сдавленное всхлипывание и приглушенные вскрики.

Джейми вел себя вполне обыденно, лишь был чуть серьезней, чем всегда, и почти не отходил от приборов. Он следил за давлением, подбрасывал топливо, а когда Арчи спросил, не боится ли он, посмотрел на товарища снисходительно.

— Не задавай глупых вопросов, видишь же, что мне некогда, вон как давление скачет! Да и если мы разобьемся, то умрем быстро, мучиться не будем. А если выберемся, знаешь как этому, скулящему, будет стыдно.

Арчи несколько раз удивленно хлопнул глазами и твердо решил не скулить, как бы ни было страшно.

— Иди лучше к пассажирам, — спокойнее предложил Джейми, — там прохладнее, не будет так мутить.

Арчи послушно вышел из машинного отделения. После жара огня здесь его в первые мгновенья даже мороз пробрал, но через пару минут, он действительно почувствовал себя лучше. Мальчик подошел к деду и попросил разъяснить принцип работы волшебного фонаря. Уснуть в таком шуме и при болтанке было все равно невозможно, а беседа немного отвлекала.

Сложно сказать, сколько они пробирались сквозь область непогоды. Когда все успокоилось, Джейми обнаружил, что все в пассажирском отсеке крепко спят. Измученные болтанкой, они уснули, как только ветер стих. Мальчик растолкал Арчи и шепнул:

— Следи за двигателем, я в рубку управления. Ветер стих, ближайшее время будет штиль (38), так что с управлением я справлюсь, мадам отдохнет.

Арчи кивнул и, сонно пошатываясь, поплелся в машинное отделение. Он мельком взглянул в иллюминатор. По лазурно голубому небу плыли крохотные белоснежные облачка. Водную поверхность ему не было видно с того места, где он стоял, но мальчик был уверен, что сегодня она спокойна и лишь изредка беспокоится легкими волнами, больше похожими на рябь от упавшего камня.

* * *

Мадам Матильда провела в рубке управления десять часов. Она ловко вела свой аппарат сквозь шквальный ветер, сполохи молний, раскаты грома и густую пелену дождя, почти полностью застилавшую обзор. Ориентироваться приходилось лишь по приборам, но она была профессионалом в своем деле, и даже грозной стихии не удалось сбить ее с намеченного курса.

Непогода отступила, открыв взору чистое небо и ровную гладь воды. Капитан любовалась открывающемуся зрелищу. Ей удалось провести свой аппарат целым и невредимым через беснующийся шторм, и сейчас она наслаждалась минутами абсолютного покоя.

Пришел Джейми, что бы сменить ее за приборами. В ближайшие часы управление не потребует много труда, и она могла себе позволить немного поспать. Она подождала, пока юнга проверит приборы, удостоверилась, что ночью он все же немного отдохнул, но не спешила уходить. Что-то беспокоило ее. Она сама никак не могла понять что, но не в ее привычке было оставлять предчувствия без внимания.

Еще раз проверив все приборы и уверившись, что все в порядке, мадам Матильда задумалась. Лампочки индикаторов ритмично подмигивали, едва заметные в дневном свете, стрелки указывали на вполне приемлемые показатели. Что же тогда не давало ей покоя?

Внезапно мадам Матильда поняла, что смущало ее все это время. Это был едва уловимый, но не прекращающийся и от того еще более назойливый звук. Гудение, словно неподалеку летал шмель. Но капитан понимала, что дело совсем не в насекомом. Это был звук работающего двигателя и гудение пропеллера. Это был самолет (39), и, судя по нарастающей интенсивности звука, он скоро их нагонит. Конечно, ведь эти летательные аппараты могли развивать скорость много большую, чем дирижабль. Значит, через какое-то время самолет попадет в поле их зрения, и можно будет рассмотреть его, не совершая никаких маневров.

"Странно, этот участок никогда не пользовался популярностью ни у путешественников, ни у торговцев", — подумала мадам Матильда.

Она сама была удивлена, когда ее новые наниматели озвучили ей координаты цели путешествия. Она-то считала, что никого не встретит здесь, а оказалось, ошиблась. Ей было интересно, куда может направляться это последнее слово техники, уж те по пути ли им. Что такое важное могло находиться впереди? Насколько было известно мадам, там лежали не исследованные территории. Кроме того, с этими местами было связано множество слухов и легенд. Многие, и в том числе она сама, считали их лишь сказками. Но капитаны морских судов не рисковали сюда заходить, а летательным аппаратам это было и вовсе без надобности. И вот, в забытом всеми уголке, сразу две экспедиции. Капитан была уверена, что это было неспроста, поэтому сразу же направилась к нанимателям, поделиться открытием.

— Господа, — громким, зычным голосом мадам Матильда обратилась к своим пассажирам, — спешу доложить вам, что нас догоняет самолет. Он находится прямо позади нас, и рассмотреть мне его не удалось, но я уверена, что очень скоро он нас нагонит. Так что, если желаете, можете пройти в рубку и воспользоваться моими оптическими приборами.

Льюис не проявил к заявлению никакого интереса. Лишь проворчал что-то не внятное, выражая недовольство ранним подъемом. У него сейчас было лишь одно желание, что бы его оставили в покое и позволили выспаться, а самолет пускай летит себе, куда летел.

У Софи факт попутчиков вызвал больше заинтересованности, она подозревала, что это могут оказаться совсем не простые путешественники. Но в технике подобного рода она разбиралась не очень хорошо, поэтому не видела смысла ее рассматривать.

Только Дед отреагировал на сообщение очень бурно. Он тут же подскочил со своего места, засуетился, сгребая соскользнувшее одеяло, и бросив затею навести порядок, поспешил к рубке. Он был взволнован и даже, пожалуй, обеспокоен новостями, что при его обычной размеренности выглядело не обычно.

Мадам Матильда не ошиблась, совсем скоро мимо них промчался самолет. Скорость его была настолько высока, что рядом с дирижаблем он находился совсем не долго. Гудение, достигнув максимальной силы, стало понемногу утихать, по мере отдаления летательных аппаратов друг от друга.

Дед был наготове, держа в руках бинокль, поэтому сумел хорошо рассмотреть попутчиков. Даже когда они повернулись хвостовой частью к обзорному окну, он все еще продолжал жадно наблюдать за самолетом.

— Мадам, — обратился Дед к капитану, отстранив от лица линзы, — известно ли вам что-либо о торговом пути или о тайной базе контрабандистов, или о рейде (40) пиратских судов, расположенных поблизости?

— Нет, сэр. Этого района все пытаются избегать, всегда обходить стороной, как по морю, так и по воздуху. Я была очень удивлена, что кроме нас кто-то еще решился сюда забрести.

Дед нахмурился и поблагодарив мадам за бинокль вышел .

— Что удалось выяснить? — В пассажирском отсеке его встретил вопросом Льюис. — Кто это был?

— Это был самолет, — задумчиво ответил Дед. — На паровом двигателе. Недавнее изобретение братьев Беслед. Этот летательный аппарат еще не завоевал доверия и мало кто решается на его использование. Но как мы видим, он имеет некоторые преимущества перед дирижаблем. Он очень быстрый. Правда не приспособлен для перевозки пассажиров или грузов, но я думаю, вскоре это будет доработано.

— Замечательная, должно быть, штуковина, — заметил Льюис. Когда разбогатею, обязательно приобрету себе одну. Какую скорость развивает этот "самолет"?

— Как утверждают его изобретатели, до двухсот километров в час.

Софи ахнула, а Льюис заинтересовался еще больше.

— А дальность полета, топливо?

— Заявлялось, что топливо любое, а дальность полета зависит от запасов воды. В наших условиях понятно, что с этим проблем нет. Они просто совершают посадку на воду, пополняют запасы и снова взлетают.

— Поразительно! — Воскликнула Софи. — Чего только не придумают современные изобретатели!

— О, милая Софи, это лишь начало! Людям предстоит совершить еще множество чудесных вещей, — Дед вздохнул и погрузился в раздумья.

— Но позвольте! — Льюиса вдруг осенило. — Ведь они летят в том же направлении, что и мы! Не значит ли это, что у нас общая цель?

— Вполне возможно, — ответил Дед.

— И она там будут гораздо раньше нас!

— Это, тоже, вероятнее всего.

— Но тогда, тогда...

— При высадке нам просто нужно будет быть немного осторожными. В этом самолете, насколько я слышал, могут уместиться лишь трое. Нас тоже трое. Пока шансы равны.

— Но...

— Не забивайте себе голову раньше времени! — Немного грубовато оборвал Льюиса Дед. — Это не ваша забота. Я смогу справиться с этим... нюансом.

Софи испытующе посмотрела на него, но тот не заметил немого вопроса и глубоко погрузился в собственные мысли.

"Не иначе, как у него есть козырь в рукаве, о котором мы ничего не знаем. Пока", — подумала девушка. На всякий случай, она проверила все застежки, дающие доступ к оружию, и потайные механизмы, спрятанные в одежде. Все работало исправно, и это немного успокоило Софи. Им оставалось совсем немного времени провести в пути, и было совершенно не ясно, что ждало их на загадочном острове, поэтому девушка предпочла приготовиться к худшему.

* * *

Арчи перебирал шестеренки (41) в ящике с запасными частями. За последние несколько дней он узнал очень много нового и интересного. Ему нравилось это приключение, и он чувствовал, что оно изменит его жизнь навсегда. Но на борту дирижабля время тянулось нестерпимо долго, а цель их путешествия все еще не показывалась на горизонте. В коробке были крепкие детали для парового двигателя, которые можно будет использовать в случае поломки. Арчи сам их погрузил на борт. Сейчас же ему хотелось чем-то занять руки, смастерить заводную машинку или механическую букашку. Но ничего подходящего для этой цели не находилось.

В конце концов, мальчику надоело бесполезное занятие, он уселся на подстилку и скрестил руки на груди. Арчи уставился в одну точку и ни о чем не думал. Сейчас было время дежурства Джейми. Тот прилежно следил за показаниями приборов и подбрасывал топливо в печь. Мадам Матильда находилась в рубке управления, пассажиры что-то обсуждали, выставив его за дверь. Мальчик пытался было напомнить, что тоже имеет право на часть сокровищ, но его как котенка, без лишней грубости, но настойчиво проводили к машинному отделению.

"Ничего, ничего, — злорадно думал Арчи, — прилетим на остров, там им меня запирать негде будет. Уж тогда я не отстану от них ни на шаг!"

— Слушай, Джейми, — внезапная мысль пришла вдруг ему в голову, — а как мы будем садиться?

— В смысле "садиться"? — не сразу понял вопрос мальчик.

— Ну, прилетим мы... туда, куда летим, и что дальше? Это явно дикие места. Там нет воздухопортов, и причальных мачт тоже нет. В Сити есть воздухопорт со швартовными устройствами (42). Там посадку летательного аппарата обслуживает целая команда, кто-то ловит канаты, кто-то закрепляет их на лебедках (43), кто-то следит за тем, как подтягивают дирижабль. Тут же этого всего просто не будет.

— Долго же ты соображал, — усмехнулся Джейми. В условиях не приспособленной технически местности дирижабль приземляется силами команды. А команда здесь, как ты можешь догадаться, мы с тобой! Можно, конечно, попытаться привлечь пассажиров, но думаю, пользы от них будет мало.

— Ты хочешь сказать, что двое хилых мальчишек, могут справиться с тем, что воздухопорту выполняет команда сильных мужчин? — С удивлением спросил Арчи, подозревая, что его просто разыгрывают.

— Проще простого! И вот, что нам поможет, — Джейми пошарил рукой под не большим столиком, привинченным к полу, и достал пару прямоугольных сумок. На них было множество ремешков, на некоторых поблескивали металлические пряжки, одни были затянуты в петли, другие висели свободно, на боку позвякивали далеко не новые карабины. Арчи скептически посмотрел на этот сверток, и хмыкнул, все еще не веря в серьезность слов Джейми.

— Там что, внутри сидят десять сильных смелых гномиков, которых мы выпустим в нужный момент, и они все сделают?

— Тебя еще учить и учить, — вздохнул Джейми, и добавил с важностью, — это парашют (44)!

Арчи что-то слышал о подобном изобретении. Но ему с трудом верилось, что при помощи этого человек может спуститься с большой высоты и без повреждений. Как он понимал, из этого мешка во время полета должен высвободиться купол из материи, раскрыться и сделать приземление плавным.

Арчи произнес вслух свои догадки, что вызвало удивление теперь уже у Джейми. Изобретение это было совсем не давнее, и он не ожидал, что просто беспризорник с улицы мог знать о его существовании.

— Видел однажды, как один чудак испытывал подобную штуковину на площади, — пояснил Арчи. — Забрался на крышу здания городского совета и сиганул оттуда. Правда, закончился его эксперимент не очень удачно.

— Это было давно, — Джейми с жаром принялся защищать устройство, — с тех пор было произведено много доработок и усовершенствований! Теперь используется сверхпрочный и сверхлегкий материал, в центре купола предусмотрено отверстие для выхода воздуха, что бы парашют не раскачивало. А еще, добавлен страховочный парашют, если первый не раскроется, второй-то уж точно не подведет!

— Значит, он может не раскрыться?

— Очень-очень редко. Так вот, с этим усовершенствованными устройствами мы с тобой абсолютно без риска, достигаем земли...

— Ты сказал, мы с тобой?! — переспросил Арчи, не поверив своим ушам.

— Ну да. Так и сказал. Что тут непонятного? Мадам Матильда подведет дирижабль к земле, тот зависнет над ровной подходящей поверхностью, а там уже мы ждем наготове. Прыгать то мы будем чуть раньше, пока высота будет побольше. Так вот, ловим швартовые концы, закрепляем их на толстых стволах... Ты чего?

Арчи побледнел. Не то, что бы он боялся высоты. Когда он устраивался юнгой на дирижабль, то понимал, что будет находиться в небе на высоте трех тысяч метров. Но одно дело, быть на борту надежного летательного аппарата под управлением опытного капитана, и совсем другое, когда тебя вытолкнут в глубокую бездну с жалким холщевым парашютом, который еще вовсе не известно, раскроется ли.

"На это я уж точно не подписывался! Ни за какие сокровища! Пускай с этой сверхнадежной штуковиной летает кто-нибудь другой!" — Возмущенные мысли быстро мелькали в его голове, он уже собрался высказать их вслух, но вдруг передумал.

— А ты раньше это делал? — Вместо этого спросил мальчик. — Летал с этой штуковиной?

— Конечно! — Беззаботно махнул рукой Джейми. Словно речь шла о прогулке по парку. — Я никогда не боялся высоты. Когда я прыгал первый раз, мадам Матильда переживала намного больше меня. А мне совсем не было страшно, ни капельки! Даже наоборот, понравилось. Это чувство не описать словами. Там, за бортом, ты паришь, словно птица! Здесь в этой душной консервной банке, человек прячется словно мышь. Это не полет вовсе. Здесь невозможно ощутить поток воздуха на лице, не поймаешь ветер пальцами раскрытой руки, невозможно окинуть взглядом землю, всю, целиком, от края до края! Я скажу тебе так, прыгнув один раз, ты или умрешь со страху, или захочешь повторить это.

— А если я просто умру? Не от страха, а взаправду? — Вырвалось у мальчика. — Что тогда?

Арчи смотрел на тщедушного мальчишку. Младше и меньше него самого, но уже такого смелого. Зато смелость иногда граничит с глупостью, не стоит забывать об этом, как и о возможном риске.

— Знаешь, почему мадам Матильда взяла в команду тебя, а не первого попавшегося рабочего в воздухопорту? Ей выгодно чтобы экипаж состоял из мальчишек. С одной стороны, ты легкий, не будет лишней перегруженности, с другой стороны, уже есть кое-какая сила в руках. Я тренируюсь, но пока все же слабоват. — Джейми вздохнул. — А вот ты, другое дело! Видно, что не голодал, и при этом не загибался от тяжелого труда.

— А еще, если я пропаду, то никто меня искать не станет! — высказал Арчи вслух, то что давно вертелось на языке.

— Ты сам к нам пришел, — обиделся Джейми, — помнишь? Тебя никто не заставлял. Знаешь, сколько мальчишек мечтают оказаться на твоем месте? А мадам почему-то выбрала именно тебя! Понравился, видите ли, ты ей! И вот теперь любимчик оказывается трусом! Что теперь прикажете делать? Может мне одному проводить швартовку(45) дирижабля?

Арчи ничего не ответил, ему нужно было подумать. До его смены оставалось еще несколько часов, и он улегся на подстилку, отвернувшись к стене.

* * *

Казалось, что сон только пришел, как его уже разбудил Джейми. Он быстро и не очень внятно что-то горилл. Что-то про то, что они уже прибыли на место, про поломку двигателя, про экстренную посадку. Из этого всего наверняка Арчи понял лишь то, что им придется прыгать с парашютами и заниматься швартовкой дирижабля прямо сейчас.

Джейми передал ему один рюкзак, а сам принялся одевать другой. Арчи совершенно не мог разобраться в лямках и карабинах, они, словно живые, выскальзывали из его дрожащих пальцев, путались и не желали подчиняться. Джейми, к этому времени уже готовый к высадке, пришел на помощь. Умелые руки быстро закрепили рюкзак на спине мальчика, подтянув ремни так, что Арчи было трудно дышать. Зато теперь он был точно уверен, то не выскользнет, когда парашют раскроется.

Джейми потянул его за рукав в пассажирский отсек. Перед ним тут же раскрыли наружную дверь. Внутрь мгновенно ворвался сильный поток ледяного воздуха. Он был настолько холодным, что обжигал открытые участки кожи. Арчи огляделся, здесь были все участники экспедиции. Мистер Браун кутался в неизменную накидку. Девушка по имени Софи с обеспокоенным выражением лица стояла чуть поодаль. Дед, о чем-то сильно задумавшись, даже не обращал на него внимания. Даже мадам Матильда была здесь. Она кивнула ему, словно подбадривая, она верила в него и ни на минуту не могла подумать, он струсит.

Джейми что-то попытался сказать, показывая на кольцо у одного из креплений парашюта, но ветер унес его слова в сторону. Тогда мальчик показал пальцами цифры от одного до пяти и сделал жест, будто дернул за это самое кольцо. Арчи кивнул, он все понял. Дело совсем не сложное, считаешь до пяти и дергаешь за кольцо, над тобой раскрывается купол, и ты, паря словно перышко, опускаешься на землю. Что может быть проще? Была лишь одна проблема, Арчи боялся переступить порог летательного аппарата и доверить свою жизнь экспериментальному устройству, находящемуся на стадии испытаний и доработок.

Джейми улыбнулся, надел на глаза круглые защитные очки, плотно прилегавшие к коже, махнул рукой и исчез в открытом проеме. Следующим это должен сделать Арчи. Дед хлопнул его по плечу и что-то сказал, но мальчик опять ничего не услышал. Мадам Матильда, скрестив руки на груди, продолжала спокойно смотреть на него с уверенностью, что все пройдет как надо.

Арчи подошел к самому краю и заглянул в бездну. Бездна — это не совсем подходящее слово, дно у этой пропасти имелось, но как же далеко оно было! Внизу и чуть в стороне, на глазах уменьшаясь в размерах, парашют Джейми приближался к земле. Еще несколько минут, и он достигнет твердой поверхности. Ему повезло, парашют раскрылся, все прошло хорошо, он выполнил свою миссию и остался невредимым. Но повезет ли так же Арчи?

Внезапно мальчик с уверенностью понят, что его парашют не раскроется. Он просто знал это так же точно, как то, что вода мокрая, а огонь горячий. Он не мог переступить черту, ведь тогда, он наверняка разобьется! А умирать Арчи совсем не хотелось. Ему было стыдно смотреть в глаза остальным и тем более своему капитану, чей приказ он не смог выполнить. Он оказался трусом и не оправдал их надежду. Поэтому он, низко опустив голову и пряча слезы, бегом помчался к машинному отделению. Арчи захлопнул за собой дверь и повалился на подстилку. Его душили слезы бессильной злобы, злобы на самого себя и свою трусость.

Он ждал, что в любой момент дверь распахнется, и он увидит укоряющий взгляд Деда или разочарование в глазах мадам Матильды. Даже это щеголь мистер Браун сейчас презирает его. Может быть, только Софи смогла бы его простить. Она улыбнулась бы ему, и на душе стало бы чуточку легче. Она непременно обняла бы его и позволила выплакаться. А потом гладила бы его по голове, пока он не уснет.

Но проходили минута за минутой, а дверь все не отворялась. Арчи почувствовал, что дирижабль набирает ход. Капитан заставила его подняться повыше, туда, где было еще холоднее. Воздух в оболочке стремительно охлаждался, и летательный аппарат принялся снижаться по спирали, пытаясь вернуться к тому месту, где приземлился Джейми.

"Находясь достаточно низко, с борта сбросят канаты, которые Джейми должен будет поймать и закрепить, — вспомнил Арчи недавние лекции. — Интересно, кто все же решился спрыгнуть и помочь Джейми?"

Но тут Арчи понял, что никто больше не прыгал. Парашюты были здесь в машинном отделении, и никто за ними не приходил. А это значит, что Джейми придется одному заниматься швартовкой, делом совершенно для него непосильным!

Арчи вскочил на ноги и побежал в пассажирский отсек. В этот момент ему было наплевать, что все увидят его слезы. Он приник к иллюминатору, пристально всматриваясь в простиравшиеся внизу джунгли. Дирижабль находился над самыми деревьями, и выброшенный кем-то канат, утонул в зелени. В небо тут же взметнулась пестрая туча местных птиц. Ветер гнал аппарат вперед, продолжая пугать обитателей джунглей. Вдруг трос натянулся, и "Попутный ветер" замер на мгновение, словно решая, что делать дальше.

"Это Джейми, — подумал мальчик. — Только бы успел закрепить, только бы успел!"

Резкий порыв ветра сильно качнул дирижабль, и тот мгновенно поддался направлению воздушного потока. Джейми не успел. Он так и не закрепил швартовый. Кроме того, видимо его руку опутало канатом. Ветер набирал силу, предавая летательному аппарату все большую скорость. Арчи видел, как конец троса, погруженный в зелень, с трудом продвигается вперед, ломая ветки и шелестя листьями.

Мальчик бросился к наружному проему, на бегу крича капитану, что бы та сделала что-нибудь. Но дирижабль продолжал тащить трос через джунгли. Арчи никак не мог справиться с запором, но отчаяние предавало сил, и дверь все же поддалась. Кто-то из экипажа догадался подогреть воздух в оболочке, и дирижабль принялся медленно набирать высоту, постепенно вытягивая канат из листвы. Арчи продолжал что-то кричать, звать на помощь, но когда через несколько минут "Попутный ветер" поднялся достаточно высоко, он понял, что Джейми уже ничем не помочь.

Мальчик оперся спиной о внутреннюю часть гондолы и сам не заметил, как сполз на пол. Хотелось заплакать, но слез отчего-то не было. А на душе была лишь серая, липкая тоска. Он понимал, что в случившемся никто не виноват, кроме него. Он струсил, испугался сделать то, что мальчишка младше и физически слабее делал десяток раз. Такая бесполезная и бессмысленная смерть Джейми на его совести.

Арчи не сразу осознал, что вокруг стали раздаваться крики. Кто-то захлопнул наружную дверь и звуки стали разборчивее.

"Они, наконец, все поняли", — обреченно подумал он.

Но никто не хватал его, не ругал, и не грозил расправой. На него вообще не обращали внимания, а это было не правильно. Арчи прислушался и понял, что возмущение на борту к нему вовсе не имеет никакого отношения.

Мадам Матильда что-то кричала из рубки, она не могла оставить управление, ветер продолжал усиливать, и необходимо было следить за передвижением дирижабля. С двигателем же происходило что-то неладное. Через распахнутые внутренние двери был слышен его надрывный рев, и усиливающийся стук. Арчи не мог точно определить поломку и направился в машинное отделение.

Там стояла невыносимая жара, огонь из открытой печи вырывался наружу всякий раз, когда туда отправлялась очередная партия топлива. Языки пламени ярко алого цвета радостно принимали подношения.

У открытой дверки стоял Льюис с лопатой в руках. Это он догадался подбросить топлива в печь, что бы дирижабль поднялся повыше над деревьями, но он не учел явную поломку двигателя. Паровой котел мог взорваться в любой момент, а Браун все не останавливался, продолжая работать лопатой.

— Мистер Браун, что вы делаете?! Прекратите немедленно! — Отчаянно закричал Арчи, перекрикивая мощный гул.

Но тот и не подумал останавливаться, лишь сверкнув безумными глазами, прорычал:

— Мы все умрем!

— Если не прекратите, то наверняка! В печи и так уже огромная температура! Хватит!

Арчи бросился вперед прямо на Льюиса, но что может мальчик против обезумевшего мужчины? Браун отбросил его к стене практически без усилия. Мальчик больно ударился головой, и в глазах у него начало все потемнеть. Но в последний момент перед тем, как погрузится в полную темноту, он успел подумать, что из-за него теперь погибнут все члены экспедиции и даже ни в чем не повинная мадам Матильда.

* * *

Голоса раскатистым эхом звучали со всех сторон. Они возникали не ясным шепотом, но стремительно нарастали и превращались в оглушительные крики. Смысла было не уловить, это были бессвязные слова, никак не желавшие сплетаться воедино и обретать смысл.

— Мы все умрем... Все... Все... Умрем...Нет!.. Не хочу умирать!.. Не хочу!!!

Хриплый шепот все же превратился в речь, а крик наполнился страхом и болью.

Арчи резко открыл глаза и вдруг понял, что это был его собственный шепот, переросший в отчаянный вопль. Первое мгновение он совершенно ничего не мог понять. Мирное урчание двигателя, спокойное гудение огня в печи, у стены сидит Джейми. В тусклом свете единственной лампочки видны взъерошенные волосы, на щеке полоса сажи, а глаза, широко распахнутые от страха и удивления, смотрят на него.

Арчи с воплем, теперь уже радости, бросился на шею мальчику и принялся сжимать его в объятиях. Тот смущенно отмахивался и одновременно пытался спросить, что вызвало столь сильные чувства. Но Арчи молчал, блаженно улыбаясь от уха до уха, и то и дело хлопал Джейми по плечу.

— Долго я спал? — Спросил мальчик, немного отойдя от ужасов ночных кошмаров.

— С полчаса, не больше, — пожал плечами Джейми.

— Знаешь что, ложись-ка ты спать, а я подежурю.

— Правда? — Обрадовался мальчик, но потом насторожился. — А с чего это ты такой добрый? И ведешь себя как-то странно, во сне стонешь, кричишь! Я до смерти перепугался. Думал у тебя лихорадка.

— Не бери в голову! Просто плохой сон. А я теперь точно не усну. Чего ж нам вдвоем дежурить. Ложись, ложись, я сам справлюсь. Только знаешь что... — Замялся Арчи. — Ты меня заранее научи пользоваться этой штукой.

— Парашютом что ли?

— Угу.

Джейми пожал плечами и отправился отдыхать.

* * *

— Я обычно не задаю подобных вопросов, но кто вы все же такие? — Мадам Матильда стояла в своей излюбленной позе, скрестив руки на груди, и изучающее смотрела на своих пассажиров.

— Что-то не так? — С милой невинной улыбкой спросила Софи.

— Сначала вы выбираете самый неожиданный маршрут из все возможных. Затем на нас нападают пираты, хотя по моему судну сразу понятно, ничего ценного здесь быт не может. Вчера нас обогнал скоростной самолет! И это в районе, где не то, что экспериментальное летательное средство, вообще встретить кого-то сложно!

— Чувствую, вы неспроста затеяли эту беседу, — отвлекся от созерцания потолка Дед.

— Вы угадали. У нас снова преследователи, — неожиданно спокойно ответила мадам Матильда. — Только на этот раз это не какие-то там жалкие пираты, на собранном из мусора дирижабле с латаной тысячу раз оболочкой. В этот раз это саамы современны воздушный крейсер Сити! Оборудованный по последнему слову техники, с такими приборами на борту, о которых мало кто вообще что-либо знает. Это судно и его команда настолько засекречены, что даже точно не известно, кто его владелец. Поговаривают, что он выполняет особо важные и тайные поручения самой Королевы!

— Какие у них требования? — Взволнованно спросила Софи. Ее явно впечатлило подобное представление противника, а в том, что это противник, она даже не сомневалась.

— Все просто, требуют, что бы мы заглушили двигатель и приготовились к стыковке, — будничным тоном сказала мадам Матильда. — Я пока ничего не предпринимала, но сопротивляться в этом случае просто глупо.

— Может, снова дадим бой? — Азартно воскликнул Льюис, помня виртуозную расправу с пиратами.

— Боюсь, не получится. Это не кучка самоуверенных джентльменов удачи, а расчетливые профессионалы. Если это часть военного флота Королевы, то порядки у них на борту строгие.

Не дожидаясь развития дискуссии, мадам прошла в машинное отделение и лично дала распоряжение глушить двигатель.

— Неужели у нас нет никаких шансов? — Льюис никак не желал сдаваться, даже не попытавшись. До сокровищ было рукой подать и тут такой провал. — Может, мы сможем убежать от них?

Мадам Матильда рассмеялась. Это у нее получилось сделать так, словно она укоряла наивного малыша за наивность.

— "Вихрь" самое быстроходное судно из существующих. Он оборудован восемью основными двигателями и несколькими добавочными на случай экстренной необходимости. Не знаю, возможно ли вообще создать дирижабль способный обогнать этого монстра. Я уже не говорю про бортовые орудия. Да они за пару секунд превратят нас в головешку! Им для этого даже сильно приближаться не нужно будет.

Льюис нервно сглотнул. Софи побледнела, но ничего не сказала. Лишь Дед оставался спокоен. Он потягивал крепкую темную жидкость из своего бокала и смотрел куда-то вдаль. Софи устремила на него вопросительный взгляд, надеясь, что если у него ест план, он поделится с остальными.

— Давайте спокойно подождем и посмотрим, что нам предложат. Это не пираты, убивать, по крайней мере, сразу, нас не будут. Может все еще и обойдется.

"Обойдется?" — Софи удивленно вскинула бровь. Это совершенно не походило на план спасения. Не верилось ей, что Дед — человек, который будет спокойно ждать финала и надеяться, что все "обойдется". У него должен был быть план! Но почему тогда, он не поделится им с остальными? Может, опасается, что ему помешают своей неопытностью, или предполагает, что на борту есть лазутчик? Ведь такое вполне могло случиться. Софи слышала, что последние радиопередатчики стали делать совсем маленьким. Что делало возможным слать с борта весточки подельникам. Как-то же их отыскали в пустынном районе, довольно далеко от всякой цивилизации.

Девушка задалась вопросом, кто же это мог быть. Льюис был человеком способным ради обогащения на все, но при этом он ужасный актер. Он просто не смог бы все это время вести себя так, что бы никто ни о чем не догадался. Мадам Матильда узнала о полете в последний момент, но что мешало ей сразу после взлета отправить сообщение с координатами цели путешествия в Сити? Еще оставались мальчишки, совсем дети, но в Сити, если ты лишился родительской заботы и вынужден сам заботиться о себе, быстро взрослеешь.

Софи вдохнула и решила довериться Деду. Подозревать можно было каждого, а фактов подтверждающих эту теорию не было ни одного. Оставалось лишь надеяться, что чутье Деда не подведет. Да и она сама всегда отличалась быстротой реакции, значит, в случае необходимости сможет постоять за себя и остальных, поступая так, как того потребуют обстоятельства. Сейчас же от нее ничего не зависело. Так что зря переживать было глупо.

* * *

Все повторялось, как в дурном сне. Опять заглушили двигатель, опять ждали, пока захватчики установят стыковочный механизм. Только на этот раз не было безумного плана спасения. Мальчиков отправили в машинное отделение, на случай, если начнется пальба. Джейми обеспокоенно ерзал на матрасе, Арчи все никак не мог смириться с неведением. Он прибрался в багажное отделение, слегка приоткрыл дверь в пассажирский отсек и приник к образовавшейся щели, надеясь, что взрослые не заметят его маневра.

Наконец, прочная наружная дверь отворилась, на пороге появилась целая делегация с корабля пришельца. Это были крепкие ребята с военной выправкой, одетые в одинаковую форму, в прочем без привычных военных знаков отличия. Тот, что стоял посередине почему-то отсалютовал Деду и доложил об успешном прибытии.

Арчи видел это собственными глазами, но никак не мог поверить в реальность происходящего. Неужели Дед был способен на такое? Он нанял другой корабль, что бы захватить их в плен и единолично присвоить сокровища!

Остальные члены экспедиции были удивлены не меньше мальчика. Мадам Матильда, словно подозревала о чем-то подобном, скептически улыбалась. Софи сжимала кулаки и в немой ярости сверкала глазами на Деда.

— Оставь, дитя мое. Столько гнева, столько злости. Откуда в тебе это все? Да, это мой дирижабль. Я немного скорректировал план экспедиции, и все. Ничего страшного не происходит.

— Только и всего? Что же вы тогда забыли уведомить об том нас, если все столь безобидно? — Процедила Софи. — Или мы больше не партнеры? В каком тогда статусе, мы будем находиться на борту вашего дирижабля?

— Не язви, девочка, тебе не идет! — Рассмеялся Дед. — Нужно быть более держанной.

Со стороны он походил на добродушного весельчака, мило улыбался, вот только взгляд его оставался цепким, расчетливым и внимательным.

Занятые последними событиями все напрочь забыли про Льюиса. Он же новой расстановкой сил был раздосадован не меньше других, вот только бездействовать в отличие от Софи не собирался. Кутаясь в неизменные меха, он сидел совсем рядом с Дедом, а под накидкой, кроме своего бренного тела, прятал еще и пару заряженных револьверов. Одним стремительным движением Льюис освободился от хламиды и наставил дула в сторону Деда.

— Считаешь, что если у тебя в руках деньги и власть, так тебе все позволено?! — Нервно выкрикнул Браун.

— Почти все, — поправил Дед с ласковой улыбкой, — и я думал, что ты в жизни придерживался того же кредо, я ошибаюсь?

Льюис смутился на миг, но оружие в руках давало ощущение силы и всемогущества.

— Не на этот раз! — Выкрикнул он торжествующе, перевел взгляд на военных и приказал.— Вы, убирайтесь обратно, возвращайтесь в Сити и если я хотя бы на горизонте замечу вашу колымагу, он умрет долгой, мучительной...

Продолжить угрозу он не смог. Вместо этого рухнул на пол без движения. Арчи не заметил ни единого движения со стороны подчиненных Деда, но то, что в произошедшем виноваты именно они, мальчик ни минуты не сомневался. Наверняка у них было какое-то тайное оружие, вроде того, что носила Софи. Оно могло приводиться в движение легким движением или почти неуловимым жестом. Выстрела Арчи так же не слышал, значит, Браун был поврежден отравленной стрелой. Да, пиратам точно было далеко до этих ребят.

Не понимал Арчи лишь одного, почему бездействовала Софи? Уж ей-то было что противопоставить этим незнакомцам со странным оружием. Правда, экипаж у "Вихря" человек сорок, всех было невозможно перестрелять внезапно. Кто-то на борту точно заподозрит неладное и даст мощный залп изо всех орудий по их скромному дирижаблю.

— Прошу! — Дед сделал гостеприимный жест в сторону наружного прохода. — Да, если вы еще не поняли, этот летательный аппарат мой. Для начала, приглашаю вас в свою каюту. Там мы проясним хм... некоторые вопросы. Арчи, на тебя это приглашение тоже распространяется.

Мальчик замер и даже перестал дышать. В эти секунды он пытался решить, как поступать дальше, что можно было сделать, что бы спастись самому и выручить остальных. Мальчик знал, что в машинном отделении тоже припрятан револьвер. Он подумывал, чтобы выскочить из укрытия и начать палить, но пришлось отказаться от подобной затеи. Во-первых, внезапно все сделать не получится, Дед как-то догадался о его присутствии за дверью, во-вторых, идея эта была столь же нелепа, как и поступок Льюиса. А ведь Арчи считал себя умнее этого франта, так что он решил выжидать, пока не подвернется подходящий момент, а пока, сделать вид, что смирился.

Мальчик надрал полную грудь воздуха и шагнул в пассажирский отсек.

— Итак, все в сборе. Пройдемте на борт. "Вихрь" успешно прошел отборочные туры и должен был участвовать в фиале регаты, но получив мой приказ, он тут же вылетел в Сити. Если бы мы подождали несколько дней, то сразу бы вылетели на нем, но некоторые обстоятельства, — он мельком глянул на Льюиса, — вынудили нас ускориться с отбытием. Можно было бы, конечно, переждать эти несколько дней в моем убежище, но это было бы совсем не столь интересно.

Когда все, кроме мадам Матильды и Джейми, оставшихся следить за приборами, шли по стыковочному туннелю, Арчи вспомнил, как он делал это несколько дней назад. Правда, оборудование у пиратов ни в какое сравнение ни шло с этим. Мадам Матильда не преувеличивала, когда называла "Вихрь" самым современным в Сити. Мальчик еще не ступал на бор, но уже был восхищен. В пиратском стыковочном механизме постоянно что-то скрипело, кое-где просвистывал воздух, и было не очень уютно осознавать, что под тобой находится многокилометровая пропасть. Здесь же Арчи ощущал себя почти в безопасности. Вот только холодный тяжелый взгляд то ли конвоира, то ли сопровождающего, почти физически ощущался на спине.

Летательный аппарат Деда поражал красотой и порядком. Все было четко отлажено, каждый выполнял строго отведенную ему работу. Внутреннее же пространство гондолы было огромно. Сначала они попали в небольшой коридорчик, где их встретил караул. Двое бравых ребят в той же, что и у первых, строгой форме. Они, вытянувшись по струнке, отсалютовали Деду. Тот довольно хмыкнул и прошел дальше.

— Люблю я свою маленькую пташку, — ласково, даже нежно сказал он.

— Это все действительно принадлежит вам? — Спросил Арчи.

— Конечно, — вместо Деда ехидно ответила Софи. — Кто еще в Сити может позволить себе построить, а потом содержать самый современный дирижабль с почти военной командой? Разве что Королева. Но она, насколько мне известно, предпочитает немного другую технику. Остается только одна загадочная персона, которой подобное будет и по карману, и с разрешением проблем не возникнет.

Арчи понимал, что Софи злится. На себя за доверчивость, на Льюиса, которого сейчас нес на плече один из членов команды, за откровенную глупость, на Деда, за предательство. Арчи и сам на него злился, и был разочарован в нем не меньше девушки. Он, конечно, понимал, что Дед не добрый волшебник, способный дарить добро и совершать благородные поступки, но не ожидал столь откровенного подвоха. Выглядело так, будто с ними слегка поиграли, а когда надоело, коротко и ясно показали, кто хозяин ситуации.

Арчи чувствовал обиду, схожую с той, которая возникла после первой встречи с Дедом. После отказа взять его с собой в экспедицию, мальчик понимал, что его ни во что не ставят, может из-за возраста, может из-за чего-то другого. Но сейчас Дед поступил так же со взрослыми людьми, которым говорил, что они полноправные партнеры. Каково же тогда сейчас им. Дед ведь обещал поровну разделить добытое, втерся в доверие, узнал все, что было известно им и поступил так, как того требовали его личные интересы. Оказалось, что они такие же котята против Деда, как и мальчик-беспризорник. Впрочем, Льюис в данный момент ничего не чувствовал, а у Софи все было написано на лице, Она ничуть не заботилась, что бы скрыт свое презрение и злость.

Мысли терзавшие Арчи были совсем не радостными, но, даже не смотря на них, он не мог не замечать достойного восхищения убранства летательного аппарата. Дирижабль был разделен на отсеки, каждый из которых выполнял свою функцию. Перегородки были выполнены из толстого, добротного на вид материала, который должен был быть еще и сверхлегким. Иначе, никакой газ не смог бы поднять эту конструкцию в воздух. Детали, выполненные из похожего на металл материала, были начищены и блестели в свете электрических ламп. Они были здесь повсюду, спрятанные в ажурные плафоны, отбрасывали причудливые тени, но при этом давали достаточно много света. Пол был устлан покрытием темно бордового цвета, что делало шаги практически неслышными, а атмосферу на борту торжественной.

Все, кто встречались им на пути, неизменно салютовали Деду. От этого Арчи еще больше осознавал важность персоны Деда, и понимал, что она здесь скорее пленник, чем гость.

Мечтой любого мальчишки в Сити было хотя бы раз побывать на борту подобного летательного аппарата. Арчи же получил намного больше, Экскурсию ему проводил сам капитан, которым вдобавок оказался легендарный Дед. Вот только радости сейчас мальчик не испытывал совершенно, лишь разочарование и пустоту, занявшую место восхищения кумиром.

* * *

Во всех отсеках "Вихря" Царил военный рационализм. Каюта же капитана являла собой полную противоположность. Она была кричаще, безгранично шикарной. На полу лежал толстый пушистый ковер цвета топленого молока, у массивного дубового стола стояли огромные кресла с резными деревянными ноками и отделкой темного бархата с золотой вышивкой. Обивка дивана с ножками, выполненными в виде львиных лап, повторяла рисунок на креслах. Ворсинки ткани пересекали резные листья, выполненные золотыми нитями. Отчего-то Арчи был уверен, что это не ловко подобранный оттенок желтого, а именно настоящее золото. На стенах в массивных рамах висели полотна, выполненные маслом и грифельные наброски. По всему пространству то тут, то там, стояли статуэтки, скульптуры и еще масса такого, чему мальчик, выросший на улицах Сити, даже не знал названия.

Дед по-хозяйски прошелся по каюте и уселся за стол, принял предложенный стюартом бокал и задумался. Удивительно, как этот человек одинаково гармонично вписывался и в здешнюю роскошь убранства и в паб, заполненный пилотами. Даже в закусочной у Шарлотт он выглядел бы своим.

— Пока не подали обед, предлагаю обсудить сложившуюся ситуацию, — мужчина сделал глоток из хрустального бокала и продолжил, разглядывая янтарную жидкость через излом грани. — Сразу успокою вас, Льюис жив и здоров. Он проспит еще какое-то время, а потом будет испытывать легкую головную боль, но уверяю вас, не более. Он получил дозу сильнодействующего средства, которое мгновенно, но на относительно небольшой промежуток времени парализует. Он вот-вот придет в себя. Давайте подождем немного, что бы он тоже мог поучаствовать.

Дед замолчал, сделав еще один глоток. Все трое тут же выжидательно посмотрели на Брауна, но тот не спешил открывать глаза. Он, неестественно запрокинув голову, лежал в одном из кресел, куда его не очень ласково уложил один из ребят в форме. Арчи вспомнил о мадам Матильде и Джейми, оставшихся на борту "Попутного ветра", чтобы поддерживать высоту. Мальчик подумал, что ему крупно повезло, что он не остался с ними. Хотя это могло быть очередной уловкой, он хотя бы имел возможность оставаться в курсе происходящего.

Наблюдение за спящим Льюисом быстро наскучило Арчи, и что бы как-то себя занять, он принялся рассматривать капитанскую каюту. Он никогда не был ни в одном музее. Но был уверен, что там далеко не столь красиво, как здесь. Дед пребывал в молчаливой задумчивости, и мальчик мог внимательно все рассмотреть.

Его внимание привлекли две картины. Они были не большими и висели рядом друг с другом, но примечательным было то, что они были абсолютно одинаковыми. На картинах был изображен самый обычный стеклянный стакан. Он был наполовину заполнен водой, а позади него располагался скрытый источник света, что заставляло жидкость сквозь стенки переливаться и складываться в непредсказуемые изгибы.

— Они одинаковые? — Спросил Арчи, как бы сам у себя, и понял, что задумавшись начал говорить вслух.

— Нет, — улыбнувшись, ответил Дед.

— А в чем же разница? — Еще больше удивился мальчик.

— Один стакан наполовину полон, другой — на половину пуст.

— Это что, шутка такая? — Посмотрел Арчи на все еще улыбающегося мужчину и решил посмотреть поближе.

— Кто знает, — туманно ответил тот, — кто знает?

Только подойдя на расстояние вытянутой руки, Арчи заметил разницу и то с трудом. С одной стороны в простой квадратной раме без узоров и резьбы было изображение стакана с чистой водой. Оно было настолько искусно выполнено, что казалось, протяни руку и коснешься его. Рядом, всего в нескольких десятках сантиметров, за похожей рамой находилась ниша, в которой располагался такой же стакан, только самый что ни на есть настоящий.

Арчи протянул руку и поднес указательный палец к нише. Тот с легкостью пересек предполагаемую границу реальности с изображением и уперся в стеклянный сосуд, в котором вздрогнула жидкость.

— Стюарт каждое утро проверяет, что бы уровень воды в стакане соответствовал картине, а иначе ведь будет не интересно, — озорно подмигнул Дед мальчику.

Софи встрепенулась от задумчивости и лениво посмотрела в сторону мальчика, заметив и не обычную экспозицию.

— Ах, вот она где, — словно невзначай заметила девушка.

— Кто? — Обернулся на голос Арчи.

— Картина. Просто она считается утерянной уже на протяжении нескольких десятков лет. До этого она находилась в королевском музее, пока не была похищена каким-то очень виртуозным вором. Королевский музей охраняется весьма тщательным образом, а преступника не то, что не удалось задержать, он не оставил даже малейшего намека на свое присутствие, словно его и не было вовсе. Помнится, его искала даже личная гвардия Королевы, но все было тщетно. Дерзкий воришка, посмевший позарится на святая святых, остался безнаказанным. С тех пор эта история стала легендой и притчей среди мира воров.

— Как занимательно, дитя мое, — похвалил Дед, — всегда любил подобного рода истории.

Похоже, он пребывал в прекрасном расположении духа, и эта история весьма способствовала этому.

— Может, откроете тайну, как вам это удалось? — Не надеясь на ответ, Софи все же решилась задать вопрос.

Арчи, заинтригованный историей, вопросительно посмотрел на Деда.

— Что вы, что вы, — замахал рукой мужчина, словно отмахиваясь от назойливого насекомого, — я купил ее у бродяги на блошином рынке. Мне она показалась забавной, и всего-то. Я даже не подозревал, что она может представлять какую-то ценность. Может это всего лишь копия той картины, о которой вы говорите.

— Так я и думала, — Софи, делано вздохнув, закатила глаза к потолку. — Неужели истинный "Бокал счастья" навсегда утерян.

— "Бокал счастья"? Так она называется? — Спросил Арчи, снова переводя взгляд на картину.

— Считается, что этот образ помогает определить, счастлив человек или нет, оптимист он по натуре, или пессимист. Одни здесь видят стакан на половину заполненным, другие на половину пустым, в этом вся разница. Многие великие философы так и не пришли к единому мнению по этому поводу.

— Глупость какая! Ведь количество жидкости от этого в нем не меняется!

Софи звонко рассмеялась.

— Вот она, простая истина!

— Я прошу, немного потише, — раздался дрожащий голос со стороны кресла. — Ваш прекрасный смех, словно тысяча молоточков, бьет по моей несчастной голове.

Льюис пришел в себя, и как Дед и обещал, у него "немного болела голова".

— Выпейте, боль станет меньше, — мужчина протянул Брауну пилюлю и стакан воды. Арчи даже обернулся проверить, уж не тот ли самый, со счастьем. Но композиция была не нарушена.

— Сколько же я вчера выпил? — Спросил Льюис. — По какому поводу была гулянка, скажите мне на милость?

— Вы что, ничего не помните? — Воскликнул Арчи.

Льюис лишь отрицательно качнул головой, и тут же поморщился от боли. Потирая виски руками, он смотрел на окружающих и ждал разъяснений.

— Побочное действие, — спокойно сказал Дед, — ничего страшного я в этом не вижу. Итак, приступим к анализу результатов нашего маленького путешествия. Я хоть и согласился на вылет с мадам Матильдой, подозревал, что дело окажется слишком опасным и непредсказуемым. Поэтому, я дал распоряжение, чтобы "Вихрь" следовал за нами, и нагнал в определенной почке. Как видите, кое в чем я оказался прав. Нападение пиратов, сверхсовременный самолет... Чем дальше, тем больше необычного возникает вокруг нашей экспедиции.

— Почему же нас вели сюда под конвоем? — Не выдержал Арчи.

— Справедливый вопрос, но судя по поведению Льюиса, эта предосторожность необходима.

— Все равно, вы поступили не честно! — Мальчик нахмурился и громко засопел. Со слов Деда выходило, что это она здесь пострадавшая сторона, вынужденная оборонятся.

-Тогда проясните, наше сотрудничество остается в силе, и каждый может рассчитывать на долю сокровищ? — Задала Софи вопрос, волновавший каждого из присутствующих.

— Сокровища... — Дед улыбнулся. — Девочка моя, ты просто не понимаешь, о чем говоришь. Все вы не понимаете! Место, куда мы с вами направляемся, называется Дримлэнд. Искал его почти всю свою жизнь. Потратил немало сил и денег на это. Когда ко мне попала карта, я даже не стразу поверил, что это именно то самое место. Но после расшифровки заметок на полях, не осталось никаких сомнений. И вы считаете, что дело всей своей жизни я бы отдал на волю случая? Доверил бы в руки воровки и франта?

Арчи он даже не брал в расчет, что послужило новым поводом для копившейся мальчишеской обиды. А ведь это именно благодаря ему, первая часть карты попала в руки Деда.

— Сначала мне вообще показалась подозрительной эта история. Я на протяжении многих лет находил лишь неясные намеки и сказки, а тут вдруг такая удача! Сразу две части карты оказались в Сити, да еще и в поле моего зрения. Я все тщательно проверил, разузнал все об Арчи. Ты уж не обижайся, пожалуйста. Он оказался обычным мальчишкой, вся жизнь на виду, никаких тайн или секретов. Последил немного за Льюисом, все выглядело правдоподобно. На след же бродяги или таинственного путешественника выйти никак не удавалось. Лишившись своих частей карты, они исчезли, словно их никогда и не существовало вовсе. Если их кто-то и видел, то не долго, а имен или чего-то конкретного и вовсе сказать никто не смог.

Но, не смотря на это все, я не перестал сомневаться. Я даже не исключаю возможности, что меня хотят заманить в ловушку. Места здесь не изученные, пустынные, если пропадет дирижабль, в Сити никогда не узнаю т подробностей. "Попутный ветер" совсем не тот аппарат, который способен обеспечит должную безопасность, а "Вихрь" оснащен по последнему слову техники, и в случае необходимости может принять бой. Команда будет сражаться за мою жизнь, как за свою собственную.

— Но карта, она настоящая? — Взволнованно спросил Арчи.

— О, да! В этом я уверен! Я провел много часов изучая и расшифровывая ее,и могу заявить это с полной уверенностью.

— И мы найдем сокровища? — Голос мальчика осип от волнения и предвкушения продолжения приключений.

— Опять это слово "сокровища". Вот что ты подразумеваешь под ним?

— Золото, драгоценные камни, — удивленно ответил мальчик.

— Колье, диадемы, серьги, жемчужные бусы. И чем больше, тем лучше, — продолжил жадно Льюис.

— А если бы вы могли получить намного большее, что бы вы пожелали?

— Что может быть больше огромной кучи золота и драгоценностей? — Спросил Льюис.

— То есть ты большего всего на свете жаждешь получить кучу золота? — Кивнул Дед. — Софи?

Девушка неопределенно пожала плечами.

— Пожалуй, присоединюсь к мистеру Брауну.

— Как скучно, — протянул мужчина. — Может ты, мой юный друг, удивишь меня своей изобретательной фантазией, пожелаешь что-либо стоящее? Детский разум еще способен верить в сказки.

Арчи вместо ответа замотал головой. Не готов он был делиться самым сокровенным с человеком так долго обманывавшем их всех. Пусть даже у него были на это свои причины.

— Что ж, тогда раскрою карты. Место, куда мы направляемся не вполне обычное. Скорее даже волшебное! Попав на этот остров, человек обретает то, о чем большего всего мечтал. Если угодно, там сбываются мечты. Льюис и Софи получат кучу драгоценностей, Арчи что-то свое, ведь о чем-то он все же мечтает.

— А вы? О чем мечтаете вы? — Скептически хмыкнув, спросила Софи.

— Мою ценность нельзя измерить золотом или чем-то еще. Я желаю получить абсолютный разум, способный на любые открытия и изобретения. Я хочу узнать смысл жизни, познать все тайны мирозданья, получить ответы на вопросы, которые веками терзали человеческие умы.

— Всего-то? — Явно не поверил в сказанное Льюис.

— Теперь вы понимаете, что я просто не смогу лишить вас доли? У меня совершенно другая цель. В итоге каждый получит то, что ищет.

— Да, но корабль с преданной командой принадлежит не нам, — съехидничал Льюис.

— Я обещаю, что "Вихрь" доставит вас и ваш груз в Сити в целости и сохранности.

Арчи, как впрочем и остальные, размышлял, стоит ли доверять этим словам, как в каюту вошел стюарт. Он сохранял невозмутимое выражение лица, но было видно, что очень спешил.

— Сэр, прямо по курсу... Вам лучше самому взглянуть! — Он запнулся, покосившись на гостей. — Мы не знаем, что это.

Заинтересованный Дед тут же направился в рубку управления, пригласив желающих составить ему компанию.

* * *

Дирижабль Деда был намного больше "Попутного ветра", соответственно и рубка управления была огромной. Здесь располагались сразу несколько человек, следящих за движением. Передняя стена была полностью прозрачной, и через нее открывался потрясающий вид. Если подойти поближе к стеклу, горизонт откроется от края до края, и можно даже представить себя птицей парящей высоко над водой, несущейся сквозь облака и выше, над белой пеленой.

Арчи восхищенно смотрел на морскую поверхность раскинувшуюся внизу. Она вся была покрыта пеной и белыми барашками. Это происходило из-за того, что вода то и дело натыкалась на рифы(47). Перед стыковкой оба летательных аппарата максимально снизились, и сейчас, насколько хватало глаз, можно было увидеть острые каменные зубья, торчавшие из-под воды. Некоторые пики были очень высокими и устремлялись в небо на десятки метров. Другие же были почти полностью скрыты от глаз за бурлящей водой, и было совершенно не известно, на какой глубине находились их основания.

— Это одна из защит острова. Здешние места можно пойти лишь ор определенному фарватеру (48), — пояснил Дед. — Он то и был указан на недостающей части карты. К счастью, нам эти препятствия не страшны.

Дед замолчал, любуясь волнениями водной стихии. Можно было подумать, что море кипит, так много было повсюду пены и так быстро волны сменяли друг друга. Похоже, что внизу были еще и сильные течение, делая эту местность практически полностью непроходимой для кораблей.

— Сэр, — привлек внимание капитана молодой человек в темной форме, — это еще не все странности. Посмотрите на вон то темное образование.

Дед взял бинокль и приставил его к глазам. А когда отвел в сторону, Арчи принялся просить посмотреть. Мужчина был настолько взволнован, что автоматически протянул прибор. То, что мальчик увидел у самого горизонта, поразило и испугало его еще больше, чем капитана. Прямо по курсу вились темные смерчи. Их было так много, словно кто-то согнал их сюда со всего мира. Они стояли рядами, извиваясь и словно пританцовывая от нетерпения вцепиться мертвой хваткой в подходящий корабль и размолоть его в щепки. Что находилось позади них, разобрать было невозможным, все утопало во мгле (49).

Арчи посмотрел на чудо природы теперь уже собственными глазами. Так было совсем не страшно, лишь серая пелена у горизонта. Но стоило приблизить увеличительные стекла, как снова становилось жутко.

В прежней жизни мальчик любил бегать в порт посмотреть на корабли. А когда заходил погреться в местный паб, постоянно натыкался на изрядно выпивших матросов (50). Те сидели по одиночке или шумными компаниями и одинаково любили рассказывать истории. В них отважные мужчины боролись со стихией, лично спасали корабли, заполненные женщинами и детьми, и никогда не проигрывали ни одного сражения.

Слышал в таком пабе Арчи и историю о смерчах. Один старый морской волк рассказывал ее хриплым низким голосом. Из его слов выходило, что стоя на ночной вахте и заметив огромный смерч, он предупредил капитана и предложил сменить курс. Но тот не послушал простого матроса и приказал усилить ход. Судно было новым и имело мощный паровой двигатель. Его лопасти весело загребали воду, продвигая корабль все ближе к взбунтовавшейся стихии. Капитан думал, что современные технологии способны выдержать подобные испытания и ни о чем не беспокоился.

Все было хорошо, пока судно не подошло достаточно близко к разъяренной воронке. Смерч подхватил многотонную груду железа вместе с командой и словно легкое перышко поднял в воздух. Тогда не уцелел ни капитан, ни кто-либо другой. Спастись удалось лишь одному моряку. Он спустил на воду шлюпку, еще когда смерч был далеко, и у него был шанс. Если бы капитан заметил его действия, то обвинил бы в дезертирстве, но он рискнул, и стал единственным выжившим.

Старый моряк так красочно рассказывал свою историю, что у мальчика сидевшего рядом, зубы стучали от страха. Арчи был тогда совсем мал, но сейчас от увиденного на него нахлынули воспоминания и отголоски испытанного тогда ужаса. Какое-то время он стоял молча, как и Дед пристально всматриваясь вдаль, пытаясь заметить спасительный просвет. Но стена из водной пыли казалась незыблемой и совершенно непреодолимой.

* * *

Внезапно со стороны правого борта раздался громкий треск. Он не только вывел Арчи из ступора, но и поверг в панику.

"Неужели началось?! Смерчи настигли дирижабль и сейчас ломают его на части!" — С ужасом подумал мальчик.

Но посмотрев на команду, он немного успокоился. Лица людей в форме хоть и были обеспокоенными, но страха не выражали.

— Изображение на главный экран! — Скомандовал Дед.

Откуда-то сверху выехал большой белый прямоугольник, и через мгновение на нем появилась картинка. Это был дирижабль мадам Матильды. Он был нанизан на узкую одинокую скалу, словно бабочка на булавку.

— Джейми! Мадам! — Арчи ринулся вперед, в этот момент совершенно забыв, что это лишь изображение. Его схватили чьи-то сильные руки и прижали лицом к шершавой ткани.

— Но это просто невозможно, — растерянно сказала Софи. — Скала проткнула дирижабль снизу, как будто она быстро выросла из воды, когда то пролетал мимо.

— Если верить команде, то так оно и было. Только что по внутренней связи доложил один из дежурных с нижней палубы. Он как раз смотрел в иллюминатор, когда это случилось, — доложил связист.

— Но такого не бывает! — Повторила Софи. — Скалы не вырастают из ниоткуда с такой скоростью!

— Мы находимся в необычном месте, — задумчиво сказал Дед, — Здесь законы, привычные нашему миру, могут не действовать. Арчи успокойся, еще есть надежда. Они могли уцелеть. Да и высота здесь небольшая, во время стыковки мы летели очень низко. Если они упадут в воду, мы их подберем.

— Женщина и мальчик в порядке, — связист получил новое сообщение. — Они находятся в рубке, просят помощи по рации.

— Мои люди займутся их спасением, а вам лучше подождать в капитанской каюте.

* * *

— И что ты думаешь по поводу происходящего? — Спросил Льюис, дождавшись пока стюарт оставит их одних.

— Очень странно. Никогда не слышала, что бы скала вырастала так быстро, что даже дирижабль не успел пролететь мимо.

— Да я не об этом! — Отмахнулся Браун. — Я об острове. Как он сказал? "Там сбываются мечты". Ты в это веришь? Что это место волшебное? И что наши мечты сбудутся? Самые сокровенные, саамы долгожданные, самые блестящие, сверкающие, переливающиеся, играющие бликами на солнце...

— Думаю, на месте разберемся, — перебила его Софи. — Что-то там точно должно быть, Дед человек не глупый, и он искал это место всю жизнь. Это неспроста. А мечты там сбываются или просто древние пираты зарыли свою добычу, это не так уж важно.

— Знаешь Софи, а ты не такая, как остальные девушки, — задумчиво протянул Льюис, — в тебе есть эта маленькая круглая штучка...

— Изюминка?

— Нет. Рациональное зерно! — Очень серьезно изрек молодой человек. На что Софи громко расхохоталась, удостоившись такого изысканного комплимента.

— А мне вот интересно, зачем он вообще нас с собой взял, — подал голос Арчи, — Что мешало ему просто забрать карту? Вы бы до него никаким образом добраться не смогли, даже очень сильно постаравшись. В идею, что он просто от природы такой добрый и благородный, я тоже не верю, иначе он не ста бы тем, кем стал.

Льюис ошарашено смотрел на мальчика, удивленный скорее не его умозаключениями, а дерзостью начать разговор.

— Все дети в этом возрасте таки умные, или только те, что регулярно недоедают? — Льюис смотрел поверх головы мальчика, делая вид, что рассматривает очередной скульптурный шедевр, не известного ему автора.

— К вашему сведению, питаюсь я регулярно! И это благодаря мне карта попала к Деду, и это я сообщил, что на вас собираются напасть, о чем уже несколько раз успел пожалеть! — Последние слова он уже выкрикнул. Ему ужасно надоело, что с ним никто не хочет считаться, хотя он ни чем не хуже них, этих зазнавшихся взрослых

— Ладно, — снизошел Льюис, — Ты считаешь, что Дед не должен был брать нас с собой? Почему же?

— Если бы у вас, — обратился к нему мальчик, — был летательный аппарат, команда и вы могли сами расшифровать карту, вы бы захотели делить с кем-либо добычу?

— Это кодекс чести! — Гордо вскинул голову Льюис.— Ты в этом ничего не понимаешь!

— Да уж, конечно. А вы об этом знаете очень много, — хмыкнул Арчи.

Софи, с интересом наблюдавшая за разговором, снова звонко рассмеялась.

— Кодекс чести, даже если бы его поддерживали представители знати, не такая уж надежная штука, — покачал головой Арчи.

— Но, Софи, ты же говорила?.. Зачем ты тогда вообще связалась со мной? Почему, выяснив все, что я знал о карте, не скрылась? Теперь-то я точно понимаю, что не смог бы тебя остановить.

Софи усмехнулась, даже в такой ситуации он пытался ей польстить.

— Честно говоря, я сама неоднократно задавала себе этот вопрос. Да и не люблю я подобного рода авантюры. Древняя карта, остров сокровищ, чушь какая-то. Я бы никогда не отправилась бы в такую даль, следуя сомнительным инструкциям, которые сама даже прочитать не могу. А тут словно подтолкнуло что-то. Моя жизнь показалась мне такой скучной и однообразной, захотелось романтики приключений.

— Это говорит человек, который с ловкостью гонщика управляет паромобилем на бешеной скорости, умеет метать ядовитые иглы. Ты вся обвешана оружием, о существовании которого полиция даже не подозревает, — возмутился Льюис. — Это у тебя была скучная жизнь, это тебе приключений захотелось?

Арчи вдруг резко развернулся и быстрым шагом направился к выходу. Где-то там пытались спасти жизнь его друзьям, а он что же должен сидеть здесь и вести пустые беседы? Ни за что!

Выскочив за дверь, мальчик налетел на караульного. Этого он не предвидел. А ведь они все еще были в сомнительном статусе то ли гостей, то ли пленных. Крепкий подтянутый молодой человек в форме хмуро глянул на него, но ничего не сказал.

— Мне нужно! Очень! — Взмолился Арчи.

— Не велено! — Отрезал караульный.

— Вы не понимаете, там мои друзья! Они в опасности! Я просто не могу сидеть здесь!

В лице мужчины ничего не изменилось. Арчи постоял с минуту, глядя на него большими печальными глазами полными слез, но и это не помогло. Дисциплина на "Вихре" была отличной. Тогда мальчик попытался протиснуться сбоку между стеной и мужчиной, но и это у него не вышло. Через секунду он уже, перехваченный за талию, мог только болтать ногами в воздухе и безрезультатно молотить по крепкой мускулистой спине, затянутой в темную форменную куртку.

Выждав, пока Арчи выдохнется, караульный привел его в вертикальное положение и поставил на ноги. Тот фыркнул, поправил одежду и хмуро уставился на преграждавшего путь противника. Мужчина стоял с невозмутимым лицом, словно ничего и не произошло. Арчи заметил иллюминатор в метре дальше по коридору, и ему в голову пришло спасительное решение.

"Он, похоже, выходит на нужную сторону", — рассуждал мальчик, надеясь хотя бы на эту поблажку.

— Позвольте хоть одним глазком взглянуть. Иллюминатор то ведь всего в метре от двери. Можно считать, что я почти в каюте.

Арчи ничего не мог прочесть по каменному лицу караульного и уже подумал, что его просьбу оставят без ответа, как тот вдруг сделал шаг назад. Всего один шаг, но это открыло мальчику доступ к вожделенному иллюминатору, и он тут же уткнулся носом в стекло. К его счастью дирижабль мадам Матильды был прекрасно отсюда виден. "Попутный ветер" нелепо торчал на каменной игле посреди пустынного бурлящего пеной океана. Вокруг кое-где можно было заметить и другие скалы, выступающие из воды, но далеко не такие высокие.

Дирижабль мадам Матильды плавно приближался, увеличиваясь в размере. Вернее это "Вихрь" подлетал к нему и вскоре накрыл собою сверху. Арчи больше не видел ничего кроме моря и не мог следить за спасательной операцией. Он крутился на месте, то отойдя в сторону, то снова заглядывая через стекло, но ничего не менялось.

"Интересно, их сейчас поднимают наверх через люк в днище? Это, наверное, не безопасно. Нужно иметь сильные руки, что бы удержаться за канат. А если кто-то из них не выдержит?! Как же долго! Сколько это будет продолжаться?" — В голову Арчи лезли картины ужасной трагедии, и он только надеялся, что бы этого не случилось наяву.

Арчи совсем извелся, когда заглянув в очередной раз в иллюминатор, заметил "Попутный ветер". Он все так же был насажен на скалу, оболочка, видимо поврежденная во время крушения, бесформенной грудой возвышалась над гондолой. Никаких следов спасательной операции мальчику заметить не удалось, но он надеялся, что все прошло успешно. "Вихрь" набирал высоту, постепенно удаляясь от опасной ловушки, которую устроила сама природа, но Арчи продолжал вглядываться в иллюминатор.

Вскоре летательный аппарат стал больше походить на игрушку ребенка, которую тот невзначай сломал, а не на настоящее средство передвижения. Арчи уже хотел вернуться в каюту и там дожидаться капитана с результатами, как заметил, что скала так же стремительно, как и в предыдущий, раз принялась смещаться. Только на этот раз не вверх, а вниз, уходя обратно в морскую пучину. Через минуту дно гондолы с размаху ударилось о воду и мелкие рифы, едва выступающие на поверхность. Конструкция не выдержала и раскололась на несколько частей. Спущенная оболочка завалилась на бок и теперь превратилась в игрушку для волн. Он ритмично шевелилась, отчего дирижабль стал походить на раненого зверя, который делал свои последние тяжелые вздохи.

Еще мгновенье и грянул взрыв, окутав пламенем все горючие обломки и разбросав по сторонам части обшивки. Звук был не очень громким, они уже успели отлететь достаточно высоко, но зрелище было внушающим.

"Видимо это баллоны с кислородом, что мадам Матильда использовала во время полета", — подумал Арчи, продолжая неотрывно наблюдать за гибелью дирижабля, почти успевшего стать ему родным домом.

Мелкие предметы обихода и личные вещи пассажиров разбросало на много метров вокруг. То, что полегче, подхватывал ветер, другим забавлялись волны, из остатков продуктов устроят пир морские обитатели. Вот и пришел бесславный конец такому замечательному дирижаблю.

От картины за бором у мальчика защипало в носу.

"Бедная мадам Матильда. Как она теперь будет без него? И Джейми..." — Арчи оторвался наконец от стекла и поплелся в каюту, низко опустив голову, что бы никто не заметил его состояния.

— Спасибо, — тихо сказал мальчик караульному, все так же невозмутимо продолжавшему нести свою вахту.

Мальчик подошел к большому мягкому креслу и сел на самый краешек. Он был погружен в свои печальные мысли и не желал ни с кем разговаривать. Но Софи и Льюис даже не обратили на него внимания, все еще что-то яростно обсуждая.

— О чем спор?

В каюту по-хозяйски, без стука вошел Дед. За ним влетел Джейми и показалась мадам Матильда.

— Там такое было! Такое! — Затараторил Джейми, увидев Арчи. — Хрясь! Бам! Все трясется. Трещало так, что я думал, мы под землю проваливаемся! Я уже думал все, конец.

— С вами все в порядке? — Спросила Софи, быстро вставая с дивана.

-О, да, мем! — Ответил Джейми. — Нас во время спасли. Подняли по воздуху на борт. Здесь даже специальное устройство для этого есть. Под нами шумели волны, торчали скалы, а я все равно не боялся! А этот дирижабль это что-то! Здесь такие штуки есть! Ну, я все изучу теперь, мы ведь с вами полетим.

Мальчик осекся на полуслове, сообразив, что сказал лишнее. С него тут же слетала вся веселость, и он потупился. Льюис и Софи вопросительно посмотрели на Деда. Но тот не успел ничего объяснить.

— "Попутный ветер" взорвался, — тихо сказал Арчи. — Я все сам видел. Мне жаль, правда, жаль, что так вышло.

Он посмотрел на мадам Матильду, желая выразить сочувствие. Но ее лицо оставалось невозмутимым, и по нему было совершенно не ясно, что она сейчас чувствует. Она стойко переносила утрату самого ценного, что у нее было. Свой дирижабль она знала до последнего винтика, до крохотной шестеренки и старой заплатки.

Не ловкое молчание в каюте нарушил вошедший стюарт, доложив, что к ужину все готово.

— Война, войной, а обед по расписанию! — Обрадовался Льюис. Его уж точно не заботили чьи-то утраты.

* * *

После ужина Дед приказал стюарту проводить мадам Матильду и Джейми в их каюты. Дирижабль был огромным, поэтому можно было каждого гостя разместить в отдельных апартаментах. Когда за ними закрылась дверь, Льюис, изнывавший от нетерпения последний несколько часов, вскочил и заметался по каюте.

— Ну? Насколько мы продвинулись к нашей цели? Далеко мы от острова? — Спросил он.

— Напротив, совсем рядом, — невозмутимо ответил Дед. — Его можно было бы даже увидеть, если бы не одно но.

— Но? Какие могут быть "но"? Почему мы сидим здесь и ничего не предпринимаем?! Не забывайте, у нас, возможно, есть конкуренты!

— Нас от цели отделяет некое природное явление, — Дед задумчиво разглядывал что-то на одной из стен. — Я бы сказал смерч (51), но он не один, их там... Даже не знаю сколько.

— А обойти их не получится? — Растерялся Льюис.

— Боюсь, что нет. Их слишком много, и их ряды уходят за горизонт. Подозреваю, что остров со всех сторон окружен неприступной стеной из этих воздушных воронок.

— И что же тогда? — Совсем поник Браун.

— На карте есть указания, как преодолеть это препятствие. В определенные промежутки времени в стене смерчей открывается туннель, по которому может пройти судно. По морю или над ним. Я рассчитал, что время ближайшего такого промежутка завтра на рассвете. Поэтому советую всем хорошенько выспаться, завтра предстоит тяжелый день.

— Надеюсь, в этот раз все обойдется без сюрпризов? — Льюис прищурил левый глаз и погрозил капитану пальцем.

— Если ты в чем-то меня подозреваешь, можешь присоединиться к команде за ночной вахтой. Только на "Вихре" порядки строгие. Уснешь на посту, выбросят за борт. Ну что, согласен?

Льюис сначала оробел, но быстро взял себя в руки, надменно вскинул подбородок и направился к двери.

— Стюарт проводит меня в мою каюту.

Браун скрылся за дверью, а Дед вопросительно посмотрел на мальчика.

— Мне не нужна отдельная каюта, я переночую у Джейми, — Арчи запнулся, отвел на мгновенье глаза, и тише добавил, — ему может быть страшно одному.

Дед кивнул и нажал на какую-то кнопку, скрытую от посторонних глаз за столешницей. В комнату тут же вошел знакомый мальчику молодой человек. Это именно он днем не пропустил его в коридоре. Арчи, пожелав остальным доброй ночи, выскользнул за дверь.

— А вы, милая Софи, предпочтете одиночество или общество моей скромной персоны?

— Не ожидала подобного предложения. Я думала, вы влюблены в свою Мечту, и ваш гений способен лишь на научные открытия, оставаясь чуждым ко всему обыденному.

— Что вы?! Что вы?! Как можно остаться равнодушным к такой грации, гибкости движений, легкости походки? Вы мне иногда напоминаете большую кошку. Ступаете неслышно, больше молчите, предпочитая наблюдать и слушать. В наше время в женщинах редко сочетаются эти качества.

— Профессия обязывает, — лукаво улыбнулась Софи.

— Бокал вина? Из моей личной коллекции, чудный букет.

— Да, пожалуй. Но затем я оставлю вас. Меня интересует лишь один мужчина, и это, к сожалению, не вы.

— Ах, да! Загадочный поклонник, о котором упоминал Льюис. Что же он представляет собой, может, у меня найдется, что противопоставить этому замечательному молодому человеку? Я не так прост, как может показаться на первый и даже на второй взгляд.

Софи плавно встала с дивана, грациозно потянулась, нарочито подражая животному, с которым ее только что сравнивали. Медленно переставляя ножки, словно заплетая их в жгут, она подошла к затаившему дыхание мужчине почти вплотную. Наклонилась, приблизив свое лицо к лицу капитана, и промурлыкала:

— Выспитесь хорошенько, завтра предстоит трудный день.

Девушка вручила ошарашенному мужчине пустой бокал и быстрым шагом направилась к выходу. Распахнув дверь, Софи убедилась в правоте своей догадки, там дежурил очередной стрюарт.

— Проводите меня, пожалуйста, в мою каюту, — любезно попросила девушка.

Молодой человек смутился, но чутко, по-военному доложил:

— Распоряжений не поступало!

"Надо же, какие мы самоуверенные", — подумала девушка, в пол-оборота глядя на Деда.

Тот рассмеялся и с размаху сел в кресло.

— Проводи мисс Софи во вторую каюту.

Стюарт, обрадовавшись, что все так быстро разрешилось, бросился в коридор, а Софи с королевской грацией направилась за ним.

* * *

Когда Арчи робко стучал в дверь, у него уже не было прежней уверенности в своем решении. А что если Джейми уже спит? Или сочтет его желание ночевать в одной каюте за глупость и трусость? Но мальчик не спал и воспринял приход Арчи как должное, даже обрадовался. Он предложил бросить монетку на то, кому спать на полу, а кто устроится на мягкой кровати. Но Арчи тут же отказался, сославшись на то, что не может лишить его постели в его же каюте.

Он расстелил на полу запасное одеяло из шкафа, подложил под голову подушку, любезно предоставленную Джейми, и приготовился уснуть. Но не тут-то было. Мальчик ворочался с боку на бок, пытаясь устроиться поудобнее, но и это ему никак не удавалось. Пол оказался намного жестче, чем казалось. Откуда-то тянуло сквозняком. Наверное, здесь была своя система вентиляции, как в Прибежище. Дирижабль все же летал на большой высоте, где воздух был непригодным для дыхания. Мадам Матильда решала этот вопрос с помощью баллонов с кислородом, но "Вихрь" намного больше, чем "Попутный ветре". Пришлось бы баллоны располагать во всех каютах, или хотя бы через одну, а это не совсем удобно.

Размышления Арчи прервал свистящий шепот.

— Ты спишь?

— Нет. А ты?

— Тоже нет, — вздохнул Джейми, — ты чего не спишь?

Арчи хотел сказать, что на полу жутко дует, но не решился.

— Думаю, — почти правду ответил он, — а ты?

— И я думаю, — снова вздохнул Джейми. — Все не могу понять, что замышляет эта тройца. Чего их понесло в эти глухие места? А ты ведь знаешь! Правда? Все знаешь об их планах!

Арчи молчал. Надеясь, что Джейми уснет или забудет о своем предположении. Но чуда не случилось.

— Расскажи мне. Ну, пожалуйста. Я никому-никому! Иначе, я просто умру от любопытства!

Арчи вырос на городских улицах, которые были замечательным учителем, и знал, что язык всегда лучше держать за зубами.

— Пойми, это не моя тайна. Я сам попал в их компанию случайно.

— Случайно, — эхом повторил голос с кровати. — Как же! Случайно! Ты ведь знал их все еще до вылета! До того, как они наняли мадам Матильду.

— Да, — не стал отпираться Арчи. — Но вспомни, когда они пришли нанимать дирижабль?

— Поздно ночью, когда мы уже все отладили, и собирались на пробный вылет, — ответил Джейми.

— А когда у вас появился я?

— В обед. На следующий день после того, как мадам разругалась с франтом, и он сказал, что не намерен нанимать ее ни при каких обстоятельствах.

— И откуда мне было знать, что он не только передумает, но еще и заявится поздно ночью?

— Действительно. Откуда ты знал?

— Говорю же, это просто совпадение.

— Случайность?

— Еще какая случайность! — Подтвердил Арчи. А про себя подумал, что все на самом деле сложилось для него удивительным образом. Оказывается, франт отказался от услуг мадам Матильды и ее команды, а он-то подумал совсем наоборот. Вот уж повезло, что он все же передумал.

— Может, все же расскажешь. Интересно, сил нет, — все не сдавался Джейми.

— Нет! — Арчи ответил так твердо, что больше его не решались допытывать. Может, это было даже излишне жестко. Джейми отвернулся к стене и, обидевшись, шумно засопел.

"Ничего, — подумал Арчи, — отойдет. Зато на какое-то время перестанет задавать вопросы".

Он еще немного повозился, но все же уснул. Стоило хорошенько отдохнуть. Завтра начиналась самая интересная часть их экспедиции. Арчи никогда не был нигде кроме Сити, а тут ему предстояла высадка на остров, да еще и может оказаться волшебный.

Не совсем красиво, конечно, было так отваживать Джейми, но тайна действительно была не его. А Арчи не был тем человеком, который запросто выдает чужие тайны. Сложилось так, что безоговорочным лидером их экспедиции стал Дед, Он решал, насколько полезными оказались мадам Матильда и Джейми, и стоили ли их услуги такого огромного секрета или нет. Не станут же они, в конце концов, делить сокровища с каждым встречным. Если так рассуждать, то можно было и пиратов с собой прихватить, и им золотишка отсыпать.

Арчи усмехнулся, он представил себе, как Софи делая реверанс, говорит: "Милостивые господа, не убивайте нас. Мы отведем вас на остров, где вы найдете столько драгоценностей, сколько сможете унести". Пираты смотрят на Деда, словно ожидая его согласия. "Конечно, конечно! — Часто кивает тот. — Я буду очень рад вашей компании! И если где-то поблизости находятся ваши друзья или знакомые, вы и их зовите! Вместе же веселее!"

* * *

Проснулся Арчи, словно от толчка. Наверное, это внутренний голос возопил, что так можно и проспать все самое интересное. Мальчик спал одетым, поэтому тихонько скользнул из-под одеяла и прокрался к двери. Ни одна досточка не скрипнула под его ногой, и Джейми продолжал тихонько посапывать, отвернувшись к стене.

"Хоть бы не заперто. Хоть бы не заперто", — повторял про себя Арчи словно заклинание. И оно подействовало. Дверь поддалась. На хорошо смазанных петлях она плавно скользнула в сторону, не произведя ни звука. Арчи перевел дыхание. Была еще вероятность, что у входа находится караульный, но то ли Дед проявил излишнюю беспечность, то ли постовой отошел по своим надобностям, но коридор оказался пуст. Мальчик аккуратно прикрыл за собой дверь и пошел вперед.

В пассажирском отсеке было совсем тихо, гости еще спали, а команда и оборудование находились в другой части огромной гондолы. Расположение кают было подчинено необходимости особым образом распределять вес на борту, поэтому коридоры были узкими и запутанными. Но кому еще хорошо разбираться в подобного рода системах, как не мальчику, почти всю жизнь проведшему в лабиринте подземных тоннелей. Арчи сориентировался и двинулся сразу в сторону рубки управления. Внутренний голос подсказывал ему, что капитан уже там.

Как только мальчик покинул жилой отсек, в коридоре ему все чаще стали встречаться члены команды. Одни куда-то направлялись быстрым шагом, другие переносили ящики из одного отсека в другой. Мальчик боялся, что заметив, его тут же отправят обратно, и теперь уже точно надежно запрут. Но никому не было до него дела. Если идет, значит знает куда, если находится здесь, значит ему это положено.

Протиснувшись через не плотно прикрытую дверь в рубку, Арчи увидел, что не ошибся. Капитан был здесь и с тревогой вглядывался куда-то через прочное стекло обзорной панели.

— Я сделал распоряжения на твой счет, — не оборачиваясь, сказал Дед. — Тебе не должны были препятствовать, если бы ты только не забрел в машинное отделение.

"Как он узнал, что это я, — удивился мальчик, — я же не произвел ни единого звука".

Оказалось, что люди в форме совсем не зря не замечали его. Дед предвидел, что проснувшись утром, Арчи непременно захочет прогуляться, и предупредил его не останавливать. А он то думал, что своим серьезным видом внушал каждому встречному, что направляется по очень важному делу.

Тут мальчик заметил, что так пристально рассматривал за бортом Дед. Стена из темных витых воронок сильно приблизилась. Они, казалось, стояли у самого носа дирижабля и намеривались сцапать хрупкую беззащитную перед стихией конструкцию. Смерчи были очень близко, но тем не менее, дирижабль продолжал двигаться в их направлении.

— Что вы делаете? — Еле слышно прошептал Арчи. — Нас же размелет в щепки.

— По моим расчетам сейчас откроется проход, — спокойно ответил капитан. — Проблема лишь в том, что открытым он остается совсем не долго. По этому, мы должны быть максимально близко к смерчам в тот момент, когда все начнется.

Теперь дирижабль уже не мог сохранять плавность движения. Арчи чувствовал, как пол под ногами вибрирует все сильнее, а иногда можно было различить толчки в днище или рывки то в одном направлении, то в другом. Мальчику стало страшно. Если раньше он воспринимал дирижабль Деда как нечто сверх надежное и был рад сойти на него с хрупкого аппарата мадам Матильды, то теперь безумный маневр капитана делал его такой же игрушкой в руках стихии, как бумажный кораблик в бурном потоке реки. Сейчас пассажиры и команда находились в огромной ловушке, готовой в любой момент захлопнуться, переломав им се до единой косточки.

— Поэтому я и не предупредил партнеров о времени проведения операции, — сказал Дед, по-прежнему стоя спиной к мальчику. — Мне не нужны лишние вздохи и ахи. Команда действует профессионально и слаженно и в нужный момент сделает все необходимое.

Арчи решил, что лучше промолчать. Его эмоции в этот ответственный момент могли лишь помешать, отвлечь капитана или кого-то из команды. Мальчик отступил на шаг и прислонился спиной к внутренней перегородке у двери. Обзор происходящего за бортом и отсюда был великолепным, а поддержка, чего-то устойчивого ему могла понадобиться уже в ближайшее время.

Теперь он ощущал вибрацию дирижабля еще и спиной, может, поэтому ему показалось, что она усилилась. Хищные смерчи пытались притянуть к себе дирижабль как можно ближе, но мощные двигатели сопротивлялись, не допуская этого. Огромные лопасти загребали потоки воздуха, удерживая летательный аппарат в относительном покое. Мальчик заметил, как Дед мельком глянул на хронометр, и тут же началось.

Две находящиеся прямо по курсу темные воронки принялись уходить вглубь, отступая освобождать подобие тропы. Теперь силы, притягивающие дирижабль, изменились. И пока механики подстраивали мощности двигателей, расположенных в разных частях дирижабля, его нещадно болтало. Посыпались со своих мест не закрепленные мелкие предметы. Арчи подумал, что те, кто в это время спали, наверняка попадали с прикрученных к полу кроватей.

"Сейчас сообразят, что к чему, и прибегут сюда", — с тоской подумал Арчи. Видеть перепуганное лицо франта ему хотелось сейчас меньше всего.

Внезапно мальчик усмехнулся, заметив один смерч, проплывший особенно близко от них.

"Даже если это и конец, — подумал он, — у меня билет в первом ряду! Следует оценить подарок судьбы (или Деда?) и смотреть внимательно".

А посмотреть было на что! Дирижабль медленно двигался за отступающими вглубь смерчами. Дед больше не смотрел вперед, он следил за приборами и давал короткие распоряжения по внутренней связи. Через минуту весь дирижабль оказался зажат между исполинскими колонами вертящихся с безумной скоростью частичек водяной пыли. Впереди маячили их братья-близнецы, и каждый из них желал заполучить диковинную, невиданную до селе игрушку. Они словно дети тащили каждый на себя понравившийся кораблик, так и норовя разорвать его на части.

Требовалась неимоверная мощь двигателей, искусность рулевого и слаженность действий команды, что бы не угодить в один из смерчей. Но пока все справлялись со сложной задачей, и дирижабль медленно, но верно продвигался вперед. Арчи замечал, что они иногда чуть больше отклонялись к одной из стенок туннеля, но капитан отдавал несколько команд и курс выравнивался.

Сколько продолжался тот жуткий полет, Арчи сказать не смог. Может час, а может несколько минут. Он взмок, словно дворовой пес, окаченный водой за излишнюю брехливость, и вжался в перегородку, словно хотел стать с ней единым целым. Через панорамную панель можно было видеть, как слева и справа проплывали мимо свирепые воронки, и казалось не будет им конца. Туннель все удлинялся, уводя путешественников за собой, и обратного пути не было.

Еще в начале пути, когда Арчи еще мог воспринимать информацию, он услышал доклад, предназначенный капитану. Сзади больше не было прохода, смерчи смыкали свои ряды прямо за летательным аппаратом. Мальчику никогда еще не было так страшно, он уже пожалел о том, что пришел сюда. Нужно было оставаться в каюте. Тогда бы он может даже не понимал, что происходит, или даже спокойно спал. Ну, тряхнуло разок, подумаешь. Арчи попытался вспомнить были ли в их каюте иллюминаторы, но не смог. Его мысли превратились в липкую кашу, сдобренную страхом. Через образовавшийся в голове комок пробивалось лишь единственное желание непременно выжить, не быть проглоченным взбесившейся стихией.

Вдруг впереди прорезался свет. Это смерчи расходились в стороны, открывая вид на ярко-голубую, без единого облачка полосу неба и нереально спокойную бирюзовую гладь воды, играющую солнечными бликами. На мгновенье Арчи зажмурился, ослепленный столь яркой картиной, но тут же широко открыл глаза и принялся жадно всматриваться вдаль. Мальчик уже понимал, что они прошли, что у них все получилось. Что теперь все будет хорошо и жизнь продолжается!

Вскоре просвета хватило, что бы различить остров. Он рубиновым поплавком покоился между лазурью моря и прозрачно-голубым небом. Мальчик как зачарованный смотрел на него. Полоса белесого песчаного пляжа разделяла ярко зеленые джунгли и сверкающее море. Вода у берегов была не ровного цвета, играя оттенками от насыщенно-синего до небесно-голубого. Арчи тогда еще не знал, что это было из-за разницы глубин, но был очарован красотой подобного явления.

Чувство страха схлынуло, оставив после себя лишь усталость, но тут же вытеснил восторг, умиление, радость и чувство абсолютного счастья. Мальчик был готов скакать на мете или броситься в воду и вплавь добраться до берега. Но он постарался сдержать свои эмоции, вокруг все еще кипела работа. Дирижабль еще не полностью вышел из смертельно опасного туннеля, и команде еще рано было расслабляться.

Арчи продолжал стоять, вжимаясь спиной в стену, и пожирал взглядом чудо-остров. Еще было далеко, что бы заметить деревья и тем более листья на них, но он внимательно изучал береговую линию, острые выступы скал среди зеленой массы крон. Дирижабль отошел достаточно далеко от стены смерчей, которая сомкнулась, лишь только выпустила их из своего чрева. Все двигатели были заглушены, остывая от продолжительной перегрузки. Капитан оторвался от аппарата внутренней связи и окинул взглядом волшебную картину.

— Островок спокойствия, спрятанный за стеной хаоса, — хрипло проговорил он. — С прибытием!

Рубка тут же наполнилась радостными криками, свистом и улюлюканьем. Связь все еще была настроена на громкие режим, и стало слышно, что в каждом уголке судна подхватили ликующий вопль. Лишь несколько человек, закрытые в своих каютах, находились в тревожном неведении по поводу происходящего. Иллюминаторы там были, но накануне вечером по приказу капитана они были закрыты не прозрачными пластинами, надежно закрепленными запорами.

Джейми, Софи, Льюис и мадам Матильда, находясь порознь, испытывали общие чувства замешательства и злости на Деда. Мадам Матильда и Джейми понимали, что они здесь всего лишь гости и не им осуждать решения капитана, поэтому терпеливо ждали, когда их освободят. Софи, попыталась использовать свои отмычки, но дверь была закрыта на засов, так что ей оставалось лишь изнывать от любопытства. Льюис же шипел, как закипающий чайник на огне. Он готовил гневную тираду, в адрес капитана и репетировал ее, расхаживая взад и вперед по своей не большой комнатке.

В одно и то же время запоры на их каютах щелкнули, и учтивые лакеи с непроницаемыми лицами уведомили гостей о приглашении на завтрак.

* * *

Завтрак был таким роскошным, что мог бы составить конкуренцию торжественному ужину в доме какого-нибудь лорда. Арчи в жизни не видел такого разнообразия блюд. О некоторых продуктах он даже никогда не слышал, другие ему казались слишком странными, что бы их есть. Он налегал на мясо, птицу и привычные гарниры.

— Правильно, — одобрительно кивнул Дед, — всем стоит хорошенько подкрепиться. Все уже готово к высадке на остров, и после завтрака нас ждет неизведанный мир.

Джейми был слишком нерешительным, что бы спросить самому, но его давно мучил один вопрос. Поэтому он толкнул под столом Арчи, сделав умоляющий взгляд. Тот сразу догадался, о чем речь, и тут же озвучил его вопрос вслух.

— А кто пойдет изучать местность?

Дед немного нахмурился, словно не ожидал этого вопроса прямо за столом, но все же ответил.

— Я не считаю нужным рисковать чьими-то жизнями без особой необходимости. — Заметив подозрение теперь уже во взглядах всех присутствующих, он пояснил, — Вся команда, как мадам Матильда и Джейми, останутся на борту. Кроме того, совершать посадку мы не будем, дирижабль останется в воздухе.

Джейми тихонько фыркнул. Что бы ему не говорили, он был уверен, что таким способом капитан избавляется от ненужных глаз и ушей. Похоже, даже собственной команде он не доверял в этом вопросе, что уж говорить о незнакомцах, которые были наняты совсем недавно.

Это решение удивило не только мальчика.

— А если там дикие животные?! — Возмутился Льюис. — Или зыбучие пески, или змеи?! И кто будет нести наш багаж?

Он быстро, можно сказать, мгновенно привык к роскоши, в которой содержал его капитан, и даже не мог представить себе, снова лишиться приятных мелочей вроде слуг.

— Вот я и говорю, подкрепитесь основательно. Продукты мы, конечно, с собой возьмем, но что нас ждет внизу и удастся ли выкроить минутку на прием пищи, не известно.

— А самолет? — Вспомнил Льюис. — Здесь может быть еще кто-то кроме нас. Или даже туземцы. Что если они решат принести нас в жертву своим богам или съесть на ужин?!

— В самолете могло находиться максимум три человека. Даже если они добрались сюда, — Дед нахмурился и замолчал на мгновение, — мы будем вооружены. С троими, уж я думаю, мы справимся. Не так ли, милая Софи?

Девушка проигнорировала улыбку, посланную ей капитаном, и решила уточнить:

— А туземцы? Они могут здесь быть?

— Все время, что мы находимся возле острова, за ним пристально наблюдают несколько человек. Пока не было замечено ни построек лагеря, ни других следов цивилизации, как и самих представителей рода человеческого. Я удовлетворил ваше любопытство?

Софи кивнула, на ее губах заиграла легкая улыбка, а в глазах блестели азартные искорки. Они зашли уже так далеко, а цель была так близка, что хотелось поверить в обещанные чудеса и броситься с головой на поиски сокровищ.

— Мы возьмем кое-что из моего специального снаряжения, — продолжил Дед.— Это должно существенно облегчить наше передвижение по острову. Обещаю, будет весело.

Теперь капитан улыбался, как ребенок, задумавший какую-то шалость. Это насторожило Арчи, как и обещание развлечений, но уточнять он не решился. Если бы Дед хотел, сам рассказал бы, а канючить, как маленький Арчи не станет.

Джейми обиделся еще сильнее. За завтраком, при взрослых он старался не показывать свои чувства, но в каюте, когда Арчи пришел попрощаться, набросился на него с кулаками. В глазах стояли слезы, а в горле комок невысказанных слов. Мальчику очень хотелось отправиться на чудесный остров, но брать с собой его никто не собирался.

Арчи понял, что разговора не получится и развернулся к двери. Джейми тут же прекратил выкрикивать ругательства в его адрес и громко всхлипнул.

— Я привезу тебе подарок, обещаю, — сказал он, не оборачиваясь. Всхлипывания становились подозрительно частыми, а видеть чужие слезы не хотелось, поэтому Арчи решительно вышел в коридор и направился к месту сбора.

Он так спешил, что прибыл первым, если не считать капитана. Тот делал последние распоряжения на время отсутствия и обратил внимание на мальчика лишь через несколько минут.

— Первый? Молодец!

— Мне собирать нечего, — он пожал плечами. — Почему вы никого не берете из команды? Не доверяете?

Дед вздохнул, спрятал в стол стопку бумаг и встал.

— У меня большая команда. Техники, связисты, инженеры, лакеи и много кто еще. У каждого свои пристрастия, страхи, надежды. Каждый о чем-то мечтает. А если кто-нибудь из них, какой-нибудь невзрачный механик, мечтает стать властелином мира? А другой, к примеру, королем, мужем нашей Королевы? Что в мире начнется? Желания опасная штука. Не зря это место так надежно спрятано. Если начнутся исполнятся желания каждого, последствия трудно себе представить. А если мечты одного будут противоречить чьим-то еще? Одни любят чай, другие — кофе, и эти люди способны часами спорить друг с другом, а если противоречия будут более глобальными? В мире наступит хаос.

Арчи моргнул. В таком направлении он никогда не думал.

— А что если кто-то из нас, я, Софи или Льюис хочет стать властелином мира?

Дед рассмеялся.

— Я, конечно, не могу быть уверен на сто процентов, но у вас другие желания.

— А вы. — Робко спросил мальчик. — Вы ведь можете такое пожелать?

— У меня достаточно власти и сейчас. Ты можешь сказать, что человек всегда хочет большего, что в некоторых вещах ему никогда не бывает достаточно. Но это не про меня. Я всегда стремился к познанию мира, а власть лишь давала мне больше возможностей в этом. К власти всегда прилагаются еще и средства. Лаборатории, реактивы, даже обычные шестеренки стоят денег, и не малых. Что бы заниматься наукой, делать открытия и свершать изобретения, нужны финансы. Кто будет вкладывать средства в обещания изобрести ужасно полезную для общества штуковину?

Во время этой тирады, у капитана странным образом горели глаза. Он говорил так увлеченно, что Арчи ему сразу поверил. Единственное что его смущало это то, что этот человек не остановится не перед чем для достижения своей цели. Мальчик поежился, словно по каюте пробежался холодок. Хотя, откуда здесь взяться сквозняку? Если только опять не шалит система вентиляции.

Через пару минут пришли остальные, и капитан повел их куда-то вглубь дирижабля. В технических помещениях коридоры были еще более узкими, каждый сантиметр пространства на летательном аппарате использовался рационально. Им приходилось идти по одному, а когда кто-то попадался на встречу, разворачиваться в пол-оборота.

Узкий проход закончился неожиданно просторным ангаром. Здесь находились несколько человек команды, и в центре возвышалась металлическая клеть. Она была заполнена ящиками, мешками, и чем-то, напомнившим Арчи груду металлолома. Клетка была достаточно большой, что бы туда поместились все члены экспедиции, и еще осталось место.

Арчи представил себе, как она болтается под брюхом дирижабля, и ему сделалось не уютно. Софи, сморщив носик, проверяла на прочность прутья своим тоненьким пальчиком. Льюис же просто обалдело открыл рот, да так и остался неподвижно стоять. Спусковой механизм резко контрастировал с роскошной капитанской каютой, и даже отдаленно нельзя было назвать его комфортным.

Предвидя возмущения. Дед быстро сказал:

— Даже если бы у меня было желание посадить дирижабль на это т остров, у меня нет такой возможности. Нужна причальная мачта, специальное оборудование внизу и целая команда персонала. В нашем же случае, безопаснее для летательного аппарата оставаться в воздухе. Если же кто-то против моего изобретения, можете воспользоваться парашютами.

Желающих не нашлось, только Арчи вспомнил свой сон и покрепче вцепился в поручень.

Когда все зашли внутрь клети, капитан закрыл дверь изнутри на толстую щеколду.

— Чем проще механизм, — пояснил он, — тем меньше шансов, что он откажет в самый неподходящий момент.

Панель, заменяющая пол, дрогнула и медленно поплыла вниз. Ни что не скрипело, как предполагал Арчи, и клетка опускалась почти не ощутимо. Борта, кроме решеток, были закрыты еще и панелями из высокопрочного стекла, защищавшими от ветра. Полностью открытой оставалась лишь верхняя часть куба.

— Если трос лопнет, и мы свалимся в воду, то не утонем, как мыши, а выплывем через верх.

Объяснения особенности конструкции сделали лицо Льюиса цвета чахлой листвы деревьев Сити. Дед, заметив это, громко рассеялся и хлопнут того по плечу.

— Не бойся, система надежная. Все погрузки на этот дирижабль производились таким способом, и ни одной аварии не случилось.

— Все бывает в первый раз, — зловеще сказал Арчи, а Льюис теперь начал стремительно бледнеть, прикрыл рукой рот и опустился на четвереньки. Маленькая месть мальчику удалась на славу. Дед едва смог сдержать новый приступ хохота, и лишь Софи посмотрела на Арчи с укором.

Когда клетка вышла из пазов на краю платформы, ее стало плавно покачивать.

"Как на гигантских качелях", — подумал Арчи. Он чувствовал себя на удивление хорошо. Его не беспокоила размеренная качка, и больше не было страшно.

Льюис же страдал все сильнее, вскоре даже мальчику сделалось его жалко. Что бы отвлечься, он принялся смотреть на остров сквозь решетку. Софи была занята тем же, то ли чтобы не укачивало, то ли чтобы не смотреть на больного.

— Какой здесь чудесный воздух, — ни к кому не обращаясь, сказала она, — Словно игристое вино, терпкий, вкусный, и от него словно кружится голова!

— Это из-за болтанки, — не согласился Арчи.

— О нет, молодой человек. Здесь вы не правы. Просто мы так привыкли к серому от смога и выхлопов воздуху Сити, что от чистого здешнего воздуха, насыщенного кислородом, может даже случиться отравление. А эффект этот похож на опьянение игристым вином. — Он не упустил шанс улыбнуться девушке.

— Но ведь на дирижаблях используется кислород, что бы мы не задохнулись? Как он может быть ядовитым? — Удивился Арчи.

— На борту контролируется его концентрация в воздухе, что бы она была комфортной для нас.

Софи теперь уже с опаской смотрела вокруг.

— Не беспокойтесь, — поспешил успокоить ее Дед, — мы привыкнем через некоторое время. Все будет в порядке. А пока, просто не делайте резких движений.

Софи и Арчи продолжили любоваться видом, но теперь уже молча. А то вдруг яркая бабочка окажется ядовитой, красивый цветок — хищником, а белый, слепящий глаза, песок на берегу — действительно зыбучим.

Дирижабль по мере снижения клети приближался к острову, и когда она была у самой кромки воды, почти застыл, продолжая спуск пассажиров и оборудования. Прочное днище уткнулось в песок, и Дед тут же принялся колдовать над укреплениями канатов. Освободив дирижабль от импровизированного якоря, он открыл дверь и выпрыгнул на песок.

Софи и Арчи смотрели на него в нерешительности. Сейчас у них были очень схожие мысли, они оба никогда не были в подобном месте, не видели пляжей, упирающихся в горизонт, изумрудных зарослей с причудливой формы листьями и немного робели.

Льюис, пошатываясь, встал на ноги. Если ему стало лучше, то заметно этого не было, но жажда золота была сильнее его истощенного организма. Он окинул мутным взглядом все вокруг, сделал несколько шагов к капитану, но тут же упал на четвереньки и его вывернуло. Софи снова сморщила носик, и стараясь не смотреть в стону Льюиса, ступила на чудо-остров. Арчи бросился ее догонять. Он и так оказался последним, а выглядеть трусом совсем не хотелось.

Волны набегали на берег с тихим шорохом, тут же сползая обратно. Ветер ерошил раскидистые кроны, откуда доносились яростные вопли местных обитателей. Солнце замерло на ярко-голубом небе. Береговая линия разбегалась в разные стороны, и нигде не было видно следов присутствия человека.

Что делать дальше Арчи не знал, поэтому плюхнулся на песо рядом с капитаном. Тот подставил лицо солнцу и довольно жмурился.

— Вот чего лишены все жители Сити. Скоро они и вовсе забудут, как выглядит солнце, а после и о его существовании.

— Эй, кэп, — хрипло спросил медленно приходивший в себя Льюис. — Что дальше то? Куда идти, где копать? Что сидеть без дела! Быстрей начнем, быстрей найдем. Ну, и так далее...

Дед совершенно не реагировал на его болтовню, но тот не сдавался и продолжал бубнеть. Через десять минут капитан не выдержал и, досадливо крякнув, поднялся.

— Чего тебе неймется? Будут тебе твои сокровища, будут! Ты бы вокруг посмотрел, когда еще увидишь такое?

— А? Чего тут смотреть? Вода мокрая, я проверил, и соленая. Деревья, правда, какие-то странные, слишком... зеленые. И эти, которые орут там, они вообще кто?

— Дикие звери, от которых ты собирался отстреливаться, взяв на складе револьверы, — усмехнулся Дед, а Льюис недоверчиво покосился на ближайшую тень.

— Если надо, буду отстреливаться, — кивнул он.

Софи тем временем разделась и босыми ногами брела по набегавшим на берег волнам. Меховую куртку она оставила на борту, сейчас же спустив верхнюю часть комбинезона на талию, щеголяла в тончайшей белой рубашке. Волны с удовольствием слизывали ее следы, не оставляя на песке ничего, кроме поднятых из глубины водорослей и клубков пены.

Дед, ворча себе под нос что-то про непоседливую молодежь, пошел к клетке подъемного механизма.

* * *

— Лагерь обустроим на берегу. Здесь нас и с дирижабля видно, и если кто решит приблизится, мы их заметим, — Дед будто рассуждал вслух, мимоходом давая распоряжения. — Продукты для ужина можете взять в этих ящиках, но все не выносите наружу. Зверье быстро растащит. Выложите каменный круг, это будет место под костер. Одеяла вон в том мешке. Это сейчас жарко. Скроется солнце, от воды придет туман, песок моментально остынет. Клетку открытой не бросать. Звери только кажутся глупыми, заберутся внутрь, глазом моргнуть не успеете.

— Я что-то не понял, — возмутился, пришедший в себя Льюис, — Мы что, на пикник приехали? Какой костер? Какие одеяла? Какой ужин, еще же раннее утро?

Дед хмуро на него глянул и отвернулся к клетке. Он поворачивал какие-то ручки, дергал за рычажки, и в результате его действий одна из боковых панелей плавно откинулась на песок, поддерживаемая крепкими тросами.

— Неизвестно, сколько времени нам придется провести на этом острове. Может, хвати и одного дня, а может, задержимся на месяц. А вечер наступит гораздо быстрее, чем тебе кажется. Нужно заранее быть готовым к ночевке, что бы потом не рыскать в темноте.

Дед зашел в клетку и направился к груде из металла, неизвестного пока назначения. Он открыл неприметную дверцу и нырнул куда-то внутрь. Льюис замер с открытым ртом, он собирался выпалить гневную тираду, по поводу того, что не собирается здесь прохлаждаться целый месяц, но не успел сказать и слова, как собеседник исчез из поля его зрения.

Члены поисковой экспедиции с любопытством ждали, что же будет дальше. Сначала не происходило ничего. Затем раздался звук похожий на работу двигателя и шипение. Через пару минут груда железных пластин, трубочек и рамочек дрогнула и уверенно поползла к отсутствующей стенке. Не заслоненная тюками и ящиками, непонятная штуковина оказалась необычной паромашиной(52). Правда вместо колес были два ряда широких гусениц, кабина была почти полностью закрыта железными панелями, лишь спереди виднелось крохотное прозрачное окошко. С боков, словно у гигантского краба, высились две внушительных клешни, и щупальца с зазубренными блестящими на солнце дисками.

Переместившись на песок, машина уверенно поползла и по нему, набирая скорость с каждым преодоленным метром. У начала зарослей механическое чудище остановилось, дверца на боку отворилась, и оттуда показалось довольное лицо Деда.

— Я на разведку! Найду что-нибудь интересное, вернусь за вами. В джунгли не заходить, далеко от берега не заплывать, оружие всегда держать при себе!

"Как же с оружием плавать?" — Озадаченно подумал Арчи.

Льюис же, выйдя из ступора, помчался вперед, размахивая руками и истошно вопя. У него не было опыта передвижения по песку, поэтому каждый его шаг сопровождался целым фонтаном крохотных белых частиц.

— Эй! Подождите! Подождите! Я с вами!

Он неуклюже продвигался к цели по незнакомой поверхности. Лицо его быстро покраснело, дыхание сбилось, но близость заветной мечты придавала неожиданно много сил. Софи и Арчи молча наблюдали с берега, как он забрался внутрь странной паромашины, как за ним захлопнулась дверь, и как Дед продолжил продвижение к джунглям.

Когда на пути механического чудища встали первые деревья, в ход пошли "щупальца". Острые диски быстро вращались, превращаясь в две подвесные пилы. Они с неимоверной скоростью расчищали дорогу. Мелкие ветки и листья разлетались в разные стороны, а толстые стволы деревьев укладывались клешнями в импровизированный настил.

Паромашина все дальше углублялась в дикий лес. Похоже, Дед решил вырубить целую просеку для комфортного передвижения по острову. Поверхность из необработанных и не так уж ровно уложенных бревен была не совсем ровной, и железный гигант переваливался с одного бока на другой, преодолевая очередные метры пути. Отчего он напоминал пароход, плывущий по огромным волнам во время шторма.

— Интересно, сколько он продержится? — Тихо, как бы сам у себя спросил Арчи.

— Кто? — Не поняла значения вопроса Софи.

— Льюис, — пояснил мальчик. — Его укачивало во время шторма на дирижабле мадам Матильды, и во время спуска клетки. Клетка!

Арчи внезапно вспомнил наставления Деда запирать подъемный механизм и бросился к откинутой панели. К незнакомому и чуждому этому миру объекту крался зверек. Его рыжая шерстка лоснилась на солнце, а черные бусины глаз на вытянутой мордочке хищно нацелились на крайний тюк. Шершавый нос шевелился, пытаясь определить содержимое предполагаемой добычи по запаху. От этого щетинка усиков подрагивала, а переносица смешно морщилась.

"Как у Софи, когда та чем-то недовольна", — подумал Арчи, подходя к животному все ближе.

Заметив приближение живого существа, намного превосходящего его в размерах, зверек вильнул в сторону и заструился яркой рыжей змейкой среди песочных холмиков. Миг, и он исчез в густых кустах.

Мальчик спокойно подошел к откинутой панели и принялся изучать механизм. Немного повозившись и испробовав случайные рычажки, он все же сумел вернуть стенку на место, собрав клетку в единое целое.

Завершив работу, Арчи посмотрел в сторону просеки и ухмыльнулся правильности своей догадки. Грустный и бледный Льюис медленно ковылял через поваленные деревья. Иногда перепрыгивая с одного ствола на другой, иногда просто переползая через них.

Он был раздосадован еще и тем, что Дед остался без присмотра теперь один занимается поисками сокровищ. Его, Льюиса сокровищ, тех, на которые он возлагал огромнейшие надежды, тех от которых зависела вся его жизнь. Капитан, конечно, говорил, что прибыл сюда не за этим, что деньги ему не нужны, что его интересует лишь "абсолютное знание". Но Льюису верилось с трудом, что кто-то может добровольно отказаться от обладания несметными богатствами.

Сейчас мистер Браун надеялся лишь на то, что обнаружив что-нибудь, Дед не сможет незаметным вернуться на дирижабль, и уж тем более, погрузить на него богатства. Ему в любом случае придется вернуться на пляж к подъемному устройству. Здесь-то его и собрался поджидать Льюис, нервно почесываясь от забившегося во все складки одежды песка, то и дело, с подозрением поглядывая в сторону спутников. Он сидел спиной к морю, игнорируя прекрасный морской пейзаж и не спуская глаз с чащи, словно от туда в любой момент ожидал увидеть появление Деда , нагруженного мешками с золотом.

Софи объявила, что идет в лес за дровами для костра и удалилась. Арчи, поразмыслив, направился к не большой скале дальше по пляжу. Она выступала из джунглей совсем рядом, и мальчик не боялся заблудиться. Для костра нужны были камни, а где еще было их можно раздобыть, если не у подножия скалы. Когда он, с трудом неся тяжелые булыжники, вернулся к месту стоянки, на песке уже громоздилась приличная охапка хвороста. Льюис все так же сидел без движения, уставившись в искусственный просвет между деревьями. Он рисковал к вечеру заработать боль в спине, но Арчи промолчал, подозревая, что в его советах не нуждались. Софи видно не было, и мальчик решил, что она отправилась за второй партией дров.

Камни упали на песок с глухим звуком, отбросив в стороны небольшие волны пыли. Арчи, глянув на дело рук своих, присел и стал выкладывать из них подобие круга. То ли от переживаний, то ли от свежего воздуха, у мальчика утробно заурчало в животе. Он даже отчетливо увидел перед мысленным взором аппетитно шкворчащий кусок мяса, медленно поворачивающийся на вертеле. Языки пламени весело облизывали то один его бок, то другой, делая блюдо еще ароматнее и румяней.

Вернулась Софи с дровами и оторвала мальчика от сладких грез. Заметив его тоскливый взгляд, она усмехнулась и предложила перекусить. Арчи воспринял предложение с восторгом и тут же помчался за продуктами.

Обед был уже почти готов, когда важно прохаживающихся по пляжу чаек вспугнули крики Льюиса. Он скакал по песку, выкрикивая что-то неразборчивое, и указывал на просеку. Оттуда сначала доносился хруст, подсыхающих на жарком солнце сломанных веток, а затем, покачиваясь, вынырнул механический зверь Деда.

Арчи и Софи вскочили на ноги, им невольно передалось возбуждение Льюиса. И теперь уже трое взволнованно ждали приближения капитана. До вечера было еще далеко, а это значило, что он нашел что-то интересное, и вернулся сообщить об этом им.

Гусеницы подкатили по песку к самому лагерю, а звук работающего двигателя отпугнул чаек еще дальше. В нескольких метрах от костра машина замерла, издав напоследок протяжное шипение. Дверца рывком отворилась, и на песок резво выпрыгнул Дед. Лицо его не сияло восторгом, а было скорее озабоченным. Поэтому остальные, сразу немного поостыли. Только Льюис скакал вокруг, словно нетерпеливый щенок, и низвергал такое количество вопросов, что у Арчи скоро начала кружиться голова.

— Тихо ты! — Прикрикнул, наконец, Дед, не выдержав гомона. Слова золото, драгоценности, алмазы, рубины и прочее повторялись так часто и громко, что у капитана не только звенело в ушах, от проведенных часов в жарком чреве металлического монстра, но теперь еще и рябило в глазах.

Дед с хрустом потянулся и, заметив приготовления к обеду, довольно потер руки.

— В ящике с красной печатью на запоре возьми несколько бутылок и неси сюда, — приказал он Арчи и устало присел на корягу, выброшенную последним приливом.

Мальчик пулей слетал к припасам и обратно, опасаясь, что капитан начнет без него. Но тот честно дождался младшего члена экспедиции, чем довел Льюиса практически до изнеможения.

— Я собрал это чудо, — Дед ласково глянул на механического гиганта, — еще с год назад. Экспериментировал с различными устройствами, функциями и материалами. Вот, что получилось в итоге. Когда мы стали собираться в путешествие, я сразу решил взять его с собой, и как видите, не прогадал. Самое то для данной местности. Прокладывает дорогу там, где не ступала нога человека, и упорно продвигается вперед, не смотря ни на какие препятствия.

— А что вы все же нашли? — Арчи робко задал вопрос, интересовавший сейчас всех. — Там, за деревьями?

— Отличное у тебя мясо вышло, — вместо ответа заметил Дед. — Тебе бы замуж, а не с незнакомыми мужиками по джунглям сокровища искать.

— Вот отыщем мне приданое, и сразу замуж! — Горячо заверила Софи. — Честно-честно!

Дед протяжно вздохнул, давая понять, что не поверил обещаниям.

— Да ничего я там практически не нашел. Продирался сквозь заросли, укладывая все новые и новые метры дороги, и вдруг заметил, что местность немного изменилась. Вроде все те же пальмы, оплетенные лианами, а стоят немного реже. А еще дальше среди этих резных зонтиков стали попадаться обычные деревья. Я имею ввиду, обычные для нас с вами. А вот для этого тропического острова они как раз экзотика. И растут они там не просто так, а собраны в ровные аллеи. Словно раньше это был огромный парк, собравший вместе различные виды растений.

Я решил, что дальше лучше идти пешком. А то моя машинка малость грубовата для узких дорожек, еще разворочу какие-нибудь статуи, а потом вы меня заругаете, что уничтожил достояние древней цивилизации.

Льюис разочарованно опустил голову. Он мысленно уже купался в богатстве,

а тут опять ничего. Он взял порцию мяса и принялся вяло жевать. Поначалу он и вовсе отказывался от еды, но она чудесным образом преобразила его. Организм получил новые силы, а его хозяин заряд оптимизма. Он строил массу гипотез появления здесь чуждых климату растений и готов был мчаться проверять их прямо сейчас. Тем более, что сокровища в эти теориях фигурировали пренепременно.

Дед приглушил его пыл, сказав, что даже по просеке в глубь леса пробираться не меньше часа. Сколько они там буду бродить пешком, и вовсе неизвестно, а когда стемнеет, находиться в зарослях будет очень опасно. Да и заблудиться на незнакомом острове было бы тоже не особо приятно.

Твердо уверившись, что сегодня на поиски его никто не отпустит, Льюис распластался на теплом песке и стал бездумно смотреть в небо. Арчи хотел было последовать его примеру, но ему как младшему тут же поручили заняться уборкой остатков ужина и окончательным благоустройством лагеря.

Погода стояла теплая, поэтому навес решено было не мастерить, а мелкой работы было не так уж много. Выполнив все поручения, мальчик устроился у самой кромки воды, куда почти доставали набегавшие волны, и посмотрел на небо. Там завис большой неповоротливой тушей дирижабль Деда, и кто-то сейчас наверняка наблюдает за ними в бинокль. Один из членов команды, которая ничего не подозревает о цели их путешествия, или Джейми, выпросивший оптический прибор "на минуточку". Повинуясь внезапному порыву или просто озорства ради, Арчи поднял вверх руки и замахал ими, улыбаясь в вышину.

Он догадывался, как сейчас им все любопытно. Их капитан взял с собой какого-то мальчишку, оставив на борту всю команду! Они, наверное, сейчас строят догадки, заключают пари, передают друг другу неимоверные и нереальные слухи.

"То-то они удивятся, когда мы доверху набьем клетку золотом и драгоценными камнями! — Весело подумал Арчи, теперь уже ни на минуту не сомневаясь в успехе. — Тогда уж все поймут, почему им было велено оставаться на борту! Вот только Дед назвал другую причину, — погрустнел мальчик. — Интересно, на этом острове правда сбываются мечты? А если да? То... что же мне загадать?"

* * *

— Выставить бы дозорных, — вслух размышлял Дед, когда все устраивались на ночлег, — да где взять людей?

— Зачем нам дозорные? — удивился Арчи.

— Если самолет преодолел смерчи, то его пассажиры сейчас где-то на этом острове. Может даже бродят поблизости.

— Думаете, они сумели сделать то же, что и мы? — Мальчик был поражен.

— Все может быть, — даже в свете догорающего костра было заметно, как Дед нахмурился.

— Но это значит, что у них тоже есть карта? Разве такое возможно?

— Кто знает? — Опять напускал туману Дед, явно не желая делиться беспокойными мыслями.

— Я готов быть караульным, — твердо заявил Арчи, надеясь хотя бы этим заслужить доверие капитана.

— Ложись спать. И без возражений! — Он словно бы очнулся ото сна, провел ладонью по лицу, словно отгоняя дремоту и, заметив разочарование во взгляде мальчика, продолжил более мягко, — Я подежурю. Все равно мне плохо спится на твердой земле. Возраст, знаешь ли. Если все же решусь вздремнуть, обязательно тебя разбужу.

Воодушевленный этим обещанием, Арчи принялся тщательно укутываться в одеяло. Как и обещал еще днем Дед, даже при почти полном штиле к ночи стало ощутимо прохладно. Без прихваченных одеял им бы пришлось очень туго, поэтому мальчик мысленно поблагодарил капитана за сообразительность и повернулся на правый бок.

Мальчик некоторое время прислушивался к звукам ночного острова. Из-за отсутствия ветра шелеста листвы практически не было. Невидимые в темноте и неизвестные мальчику местные обитатели вели свою обычную для этого времени суток песню. Кто-то щелкал, кто-то стрекотал, ухала в вышине над деревьями одинокая птица, протяжно завывал кто-то в глубине острова. Разбавлял эти странные и изрядно беспокоящие Арчи звуки мягкий шепот волн. Они перекатывались с легким шорохом, и море понемногу успокаивало мальчика своим ровным дыханием.

Льюис, не привычный к ночевкам под открытым небом и прямо на земле, долго ворочался, но вскоре усталость взяла сое, и он затих. Со стороны Софи не было слышно ни звука. Спала она или успешно притворялась, было не понятно, но размышляя над этим, Арчи и сам не заметно для себя уснул.

* * *

Она изо всех сил бежала по узкому козырьку. Справа — глухая стена с ближайшим крохотным окошком лишь за углом, слева — пропасть, утопающая во тьме. Что находилось внизу, она не видела, но знала, расстояние, отделявшее ее от земли, было в несколько этажей. Стоит сделать один не верный шаг, и она сорвется. Тогда лишь утренние дворники обнаружат ее утром. Распластанную на мостовой, словно тряпичную куклу с неестественно вывернутыми руками и запрокинутой головой.

Она моргнула несколько раз, отгоняя видение, немного ускорилась, оттолкнулась ногами у самого края и полетела в темноту провала. Ловкие пальцы ухватились за трубу, которую она даже не видела. Она просто знала, помнила с предыдущих "прогулок", что в этом месте есть прочная труба, так удобно пресекающая улицу. Качнувшись, словно на турнике, она разжала пальцы, кувыркнулась в воздухе и приземлилась точно на крохотный пятачок козырька над одиноким окном соседнего здания.

Если бы кто-то увидел ее в этот момент, подумал бы, что это сбежавшая артистка балагана (53), виртуозная эквилибристка (), тоскующая по былой профессии и иногда прогуливающаяся по крышам ночного города. Но некому было ее заметить. Никто не рассматривал соседние крыши в такой час. Порядочные граждане спали, а темные личности были слишком заняты своими (темными) делами, чтобы обращать внимание на одинокую тонкую тень, мелькнувшую пару раз над головой.

Она замерла на мгновенье, уперевшись в шершавую поверхность руками и став на одно колено. Она задумалась, не использовать ли альтернативный путь, но решила все же выбрать привычный, знакомый до последнего камушка на подоконнике маршрут, и понеслась вперед. Она ночной птицей перелетала с одной крыши на другую, тенью скользила по карнизам и декоративным выступам, ветром шелестела по не плотно уложенной черепице.

Спрыгнув на мостовую одного неприметного дворика через несколько десятков минут, она даже не запыхалась. Дыхание ее было ровным, словно она не мчалась только что фурией через весь город, а совершала неспешную прогулку по весеннему саду.

От совершенно черной стены отделилась едва различимая тень человеческой фигуры и направилась к девушке. Было совершенно невозможно различить мужчина это или женщина, бесформенный плащ скрывал фигуру, а ночь завершала дело, укутывая все вокруг мраком. Они не сказали друг другу ни слова, лишь тусклый отблеск позолоченной крышки хронометра выдал предположительное расположение руки незнакомца. Но дорогая безделушка тут же исчезла в складках необъятной хламиды, а его хозяин двинулся в ближайшую подворотню. Хрупкая девушка, только что стоявшая вытянувшись, словно скрипичная струна, поникла. Плечи ее опустились, глаза смотрели на носки терявшихся в темноте туфель на мягкой подошве. Она направилась следом за бесформенной тенью, как не оправдавший надежд пес за требовательным хозяином.

Ни один человек не был свидетелем этой немой сцены, как никто не знал эту девушку в лицо и не подозревал о ее существовании.

* * *

Дом этот стоял в самом центре Сити, в престижном районе, на оживленной улице. Но жильцов у него не было уже несколько десятилетий. Однажды в нем случилось нечто ужасное, а людская молва сильнее времени. Никто не хотел омрачать свое семейное счастье напрасными слухами, а положение в обществе низменной привязкой к этому месту.

Дом пустовал и даже беспризорники, не чурающиеся никакого жилья, обходили его стороной. Но сегодня его одиночество было скрашено юной особой, весьма прелестной внешности. Она не знала, кому принадлежал сейчас этот дом, да и в подробности душераздирающей истории была не посвящена. Ей необходимо было убежище, а здесь, она была уверена, ее не побеспокоит ни кто. Благодаря дурной славе это место было безлюдным, что для нее сейчас значило, безопасным.

Она прошла в гостиную, здесь все еще стояла мебель, заботливо укрытая накидками от пыли. Кто-то все еще надеялся, что она пригодится новым владельцам, вот только они никак не находились. Внутри было сыро и холодно, но все же лучше, чем на улице. Разжигать камин она не решилась. Ужасные истории, конечно, отпугивают людей, но вдруг найдется смельчак, который решится проверить, кто это ищет тепла в старом убежище призраков.

Она сгребла пыльные покрывала в охапку и сложила посреди комнаты. Роскошный диван, обитый мягким бархатом так и манил. Она присела на самый краешек, остро ощущая, что находится в чужом доме, провела рукой по узору из золотого шнура, потеребила одинокую ниточку, вырвавшуюся наружу. Она прекрасно различала цветы на темной ткани. Девушка давно привыкла к темноте, она любила ее, как подругу, ценила, как помощника, и использовала, как оружие. Тусклого, проникавшего с улицы света, девушке вполне хватало, что бы чувствовать себя уверенно в не знакомом доме.

Она забралась на роскошный диван, обняла колени и задумалась. Одиночество, сопровождавшее ее всю жизнь, еще никогда не ощущалось столь остро. Сегодня она лишилась единственного человека, который о ней заботился, был ее учителем и хрупкой связью с внешним миром. Пару часов назад она собственными глазами видела, как его словно бездомного пса прикончили в грязной подворотне. Странным было то, что он, безумно осторожный человек, подпустил своего убийцу так близко. Ответ был лишь один, он знал мужчину в сером выцветшем плаще и полностью ему доверял.

У нее хватило выдержки и благоразумия не броситься на помощь. Ведь именно этому он учил ее на протяжении многих лет. Контроль эмоций, холодный расчет, анализ ситуации. Она бы может и сумела бы справиться с убийцей, но учитель уже был без сомнения мертв, а мстить нужно осторожно. Она забилась в тень как можно глубже и наблюдала. Мужчина внимательно огляделся, его ноздри трепетали, то ли от возбуждения, то ли от запаха свежей крови. Он так и не заметил ее, сжавшуюся в комок в спасительном мраке. Еще раз огляделся и размашистой походкой отправился проч.

Ей тоже нужно было спешить. Пока удача была на ее стороне, но она дама капризная и может сменить любимчика в миг. Она прыгнула, ухватилась за карниз, подтянулась и оказалась на крыше. Идти за незнакомцем было опасно, спускаться к трупу — глупо. И она помчалась вперед, быстрее ветра, преодолевая метр за метром, как делала это много раз на тренировках. Спящий город ничего не замечал, он находился в беспечной дреме. Убийца уходил безнаказанным, его жертва безмолвно лежала на холодных камнях мостовой, а случайный свидетель трусливо уносил ноги.

Она оказалась дома быстрее, чем ожидала. Страх, грозящий перерасти в панику приходилось вкладывать в физическую нагрузку, что бы он не прорвался наружу истерикой. По-правде сказать, это место не было ее домом. Скорее это было убежище от внешнего мира. Здесь она и ее наставник отдыхали, пережидали день, занимались теоретическими уроками. Дома, в обычном понимании этого слова, у нее не было никогда. Даже если и был, это было столь давно, что она даже не помнила себя в то время.

Наставник заменил ей маму и папу, учителей и подружек. Он передавал ей все свои знания, приобретенный многолетний опыт. Он словно готовил ее к чему-то, но к чему, ей так и не суждено теперь узнать. Еженощные тренировки выматывали ее. Она знала город, как свои пять пальцев. Все крыши были досконально изучены. Некоторые дома богатых мануфактурщиков, она знала лучше самих хозяев. Она иногда наблюдала за их жизнью через окна, и знала немало секретов, за которые одни могли щедро заплатить, а другие даже убить.

Она боялась напрямую задавать вопросы, но понимала, что ночные вылазки совершаются не просто так. Ее наставник был суровым человеком. Нет, он никогда не обращался с ней жестоко и не обижал. Но тяжелые тренировки и непонятные уроки были бесконечными. Он добивался от нее идеального исполнения, и только потом переходил к следующему элементу. Но как бы она не старалась, никогда не слышала похвалы. Лишь недовольное кряхтенье, насмешливое фырканье и уточнения, где нужно поднажать, и над чем следует усерднее поработать.

Она находилась в заброшенном доме, где по слухам обитали привидения, но чувствовала себя здесь как нигде безопасно. Она даже позволила себе расслабиться и разрыдалась в голос. Раньше ей это делать было строжайше запрещено. Сейчас же укорять ее было некому, и все тяжести жизни в купе с событиями последнего дня прорвались наружу соленым потоком.

Выплакавшись, она к собственному удивлению почувствовала облегчение. В нынешнем положении были ведь и плюсы. Она, наконец, свободна и может отправиться, куда захочет, делать, что захочет. Завести друзей, собственный дом, а когда-нибудь, может, и семью. Внезапная радость предала сил. Она тщательно обыскала убежище. Но если тайники здесь и были, то очень искусные и незаметные даже ее опытному глазу. Она не огорчилась, ведь ее способности можно было применить и в другом доме. В одном она была уверена точно, бедствовать ей не придется. Собрав вещи, представляющие хоть какую-то ценность, она вышла в ночь. Оставаться долго на одном месте было опасно. Она не знала от чего бежит, но чувствовала острую необходимость в этом. Враги ее наставника могли знать о ее существовании или узнают об этом, лишь только отыщут их дом. Тогда уж они точно бросятся на ее поиски. Она шагала по мостовой и в памяти всплывали места, где можно было остановиться ненадолго. Таких мест было не мало, о некоторых не знал даже ее наставник. Когда-то обнаружив их, она решила не рассказывать учителю, и теперь это был ее запасной план. Но туда она собиралась наведаться лишь в крайнем случае.

Сейчас, сидя на роскошном хоть и старом диване и сжавшись в комочек, она размышляла о своем будущем. Она была совершенно одна в большом, изученном до мелочей, но совершенно чужом городе. И вдруг такая тоска навалилась на ее хрупкие плечи. Наставник был единственным человеком, заботившимся о ней. Может он никогда и не выказывал ей своих чувств, но ведь они были, наверняка были. Он за всю жизнь не сказал ей ни единого ласкового слова, но ведь это ничего не значило. Он ведь все равно по-своему любил ее. Она очень надеялась, что любил. Как бы она ни старалась, что бы ни делала, никогда не могла добиться его одобрения. Но может, это было лишь от того, что она плохо старается. Может, она просто неумеха, и ей никогда не стать такой, каковой он мечтает ее увидеть. Почему же он не мог хотя бы изредка похвалить ее или просто улыбнуться? Тогда ей было бы намного легче. Ей всегда так не хватало ласки и нежности в этом мире. И сейчас в этом холодном пустом доме тоска по простой человеческой теплоте нахлынула на нее как никогда сильно, заставляя ее тщедушное тельце вздрагивать от новых рыданий.

* * *

Софи проснулась в холодном поту. Давно, очень давно она не вспоминала годы своей юности. Она словно вычеркнула их из своей памяти. До последнего времени ей даже успешно удавалось делать вид, что она из благополучной состоятельной семьи, с любящими родителями и кучей родственников. Иногда она даже сама верила в эту сказку. Почему же именно сейчас и здесь эта холодная тоска снова вернулась к ней? Так жадно захотелось чьей-то любви и тепла.

Девушка продолжала не подвижно лежать, но жесткий комок, подкативший к горлу, не давал ей больше заснуть. Она, продолжая делать вид, что спит, огляделась. Вокруг лагеря все было спокойно. Похрапывал Льюис, Арчи скрутился клубочком почти у самых ее ног. В этот момент ей стало безумно жаль этого уличного мальчишку, так напоминавшего ей ту девчонку из беспокойного сна.

Софи перевела взгляд на небо. На нее смотрели миллионами сверкающих глаз далекие звезды. Их было очень много, и каждая звезда казалась ярче и больше предыдущей. Раньше люди считали их богами. Но они оставались таким же далекими, холодными и равнодушными к ее проблемам, как и простые смертные, поэтому Софи никогда не верила в эти сказки. Она еще долго лежала, всматриваясь в глубину ночного неба, пока снова смогла уснуть.

* * *

Мокрый снег сыпал с неба рваными клочьями. Но достигая мостовой, они тут же превращались в грязное месиво. Лишь кое-где на узких подоконника да на крышах редели белоснежные полянки.

Он шел, сгорбившись, пряча лицо от снега в потертом капюшоне. Ноги его увязали в грязи, сдобренной влагой. Было заметно, что передвигаться ему очень тяжело, но он упорно шел вперед. В сапогах хлюпало, и он почти вовсе не чувствовал, занемевших ног. Пальцы рук были сжаты в кулаки в дырявых карманах, но теплее им от этого не было. Они так замерзли, что уже почти не слушались его.

Он брел, сам не зная, куда и зачем. Ни дома, ни семьи, ни денег, ни надежды на лучшее будущее у него не было. Погода была прескверной, но даже место для ночевки сегодня ему отыскать не удалось, поэтому приходилось идти вперед, только что бы не замерзнуть до смерти. Усталость тяжелым грузом давила на поникшие плечи. Сколько еще сможет продержаться, он не знал. Просто продолжал движение, отгоняя мысли о том, что бы остановиться на минуточку, прислониться спиной к шершавой стене и прикрыть воспаленные глаза. Он понимал, что тогда наверняка уже не сможет заставить себя снова двигаться. От голода кружилась голова, каждая косточка ныла от сырости.

Он даже не снова осознал, что больше передвигается. Моргнув, словно полными песка, глазами, он заметил перед собой огромные черные сапоги. Попытавшись подняться, он уткнулся во что-то макушкой. Как выяснилось, это был обладатель тех самых, заляпанных грязью сапог. Не бритое его лицо щербато улыбалось.

— Приплыли, дружочек!

По улице разнесся хриплый гогот, немного приглушаемый веселым шорохом дождя.

— Не иначе, как бродяжничать изволите, любезнейший! — С восторгом спросил стражник.

"Никак нет! Это всего лишь досадное недоразумение! Я просто шел к себе домой, к жене и детям!"

Но мысленный монолог, полный жара и убедительности, остался лишь в его голове, а наружу вырвалось лишь невнятное мычание с подвыванием.

Ответом ему был новый взрыв хохота. На этот раз заставивший содрогнуться стекла в ближайших домах.

— Ну-к, ребяты, хватай его! — Распорядился весельчак.

Откуда-то тут же появились двое крепких детин и подхватили его под немеющие руки.

— Именем Королевы, — торжественно изрек первый стражник, — ты лишаешься права находиться в нашем славном городе! Сити принял тебя, был гостеприимным и терпеливым, но ты показал, что не достоин этой добродетели! Посему, ты будешь выдворен вон! Прямо сейчас!

Его тут же резво поволокли прочь. Ему даже не приходилось переставлять ноги, стражники были довольно сильными и успешно тащили ли бы его вперед, даже вздумай он сопротивляться. Через мгновенье до его мутного сознания дошла мысль, что его намерены выбросить за городские ворота. А ведь там совсем негде укрыться, негде раздобыть еды или обогреться. Выжить там у него не было никакого шанса. Он встрепенулся, попытался упереться слабыми ногами, но они заскользили в грязи. Попытки пошевелить руками ничем не закончились, от холода они окончательно перестали ему повиноваться. Он решил расслабиться, что бы выскользнуть на землю, но держали его крепко, и этот план с треском провалился.

— Ты смотри, очухался, — процедил один из стражников.

— А ну не трепыхаться! — Прикрикнул другой.

— Ничего, мы почти на месте, — проворчал первый. — Эй, там! Открывай ворота! Очередной бродяга покидает наш гостеприимный Сити!

Впереди залязгал металл о металл, а стражник загоготал, радуясь своему остроумию. Две пары сильных рук подняли его в воздух и швырнули, словно мешок с углем, в темноту.

* * *

Льюис с размаху сел на песке. Он бы закричал, но не смог. Легкие сдавило, воздуха не было, он задыхался, словно тонул. Уловив округленными от страха глазами свет костра, он понемногу начал приходить в себя, вспомнил, где находится, перестал молотить руками о воздух и огляделся. Позади — темная полоса леса, впереди — тихо шепчущее море. Тишина и, ни кем не нарушаемый, покой.

"Приснится же такое, — фыркнул Льюис, тряхнув головой, словно прогоняя отголоски ночного видения. — Хотя, если не отыщем сокровища, это мое ближайшее будущее, — теперь он зябко поежился. — И как все было реально!"

Он потер, занемевшие во сне, пальцы и завернулся плотнее в одеяло. Завтра предстоял трудный день, нужно было хорошенько отдохнуть. А кошмары — это лишь морок, видение, которому не суждено сделать ему ничего плохого.

* * *

Он шел среди галдящей толпы, улыбаясь. Рядом красавица-жена, на плечах, что бы непременно все-все рассмотреть, сынишка. Малыш восторженно указывал розовым пальчиком то в одну, то в другую сторону, иногда смеялся и даже визжал от восторга. От этой радостной возни у него на душе становилось еще теплее.

Сынишка, впрочем, был не таким уж крохотным и легким. Шея от груза более чем в десять килограмм уже ныла, но расстраивать ребенка не хотелось, и он продолжал стойко идти вперед.

Людской поток уверенно нес их в нужном направлении, и они подчинялись этому, не имея ни малейшей возможности сопротивляться. Был один из тех не многих праздничных дней, когда все жители высыпали на улицы, пели, размахивали яркими платками и всячески веселились. В такие дни каждому хотелось радости, ярких красок и звуков музыки. В такие моменты все жители обычно серого Сити забывали об унылости своего существования, сливаясь воедино в безудержном порыве веселья.

Впереди, в конце улицы замаячил пестрый шатер. На площади стоял купол балагана. Сегодня в честь праздника Королева расщедрилась, оплатив представление, и все жители могли бесплатно насладиться зрелищем.

Он все ближе подходил к площади, отсюда уже можно было заметить пылающие факелы в руках жонглеров. Ребенок от восторга все яростнее размахивал ручками, и ему было все сложнее удерживать свою ношу от падения. Наконец кирпичные стены домов разошлись, выплескивая часть толпы на большую округлую площадь. Здесь было полно разодетых в яркие наряды людей, но все равно оставалось свободнее, чем в переулке, и он решил на несколько минут поставить ребенка на его собственные ножки в крохотных ботиночках.

Вокруг расстилался аромат свежих сдобных булочек, печеных яблок, смешиваясь с запахами тысяч людей и цирковых животных. Чуть в стороне громоздились огромные клетки. Их обитателей доставили сюда из далеких стран на потеху публике. Обычно, что бы одним глазком взглянуть на этих дивных существ, приходилось выложить не мало монет. Но сегодня все было оплачено Королевой, и клетки стояли прямо под открытым небом, предоставляя возможность любому поглазеть на чудных животных. Толпа по-разному реагировала на не обычный внешний вид созданий. Одним корчили рожи, над другими смеялись, третьих опасливо обходили стороной.

Справа, чуть в отдалении, арлекин, разодетый во все разноцветное и блестящее, продавал воздушные шарики. Карапуз ловко высвободил свою ручонку из его пальцев и вприпрыжку помчался к желанной игрушке. Он бежал изо всех сил, что бы успеть первым, что бы его не перехватили на полпути. Малыш даже не обратил внимания, когда сзади, перекрывая громкую музыку, раздался грохот и последовали крики напуганных людей и вопли разъяренных животных.

Подлетев к арлекину, мальчик схватил одну нитку из общей охапки и, что есть сил, дернул на себя. Та поддалась, и в руке у ребенка оказался ярко-алый шарик. Он с торжествующей улыбкой развернулся, ища в толпе знакомые лица. Но куда бы он не смотрел, родителей ни где не было видно.

Мальчик на минутку растерялся, но решив, что это такая игра, бросился в толпу, проскальзывая сквозь пыльные юбки и множество чужих ног. Людской поток становился все плотнее. Будто все вдруг решили поиграть в ту же игру, что и он, и сейчас шли в том же направлении. Но ребенок был юрким и ловким, огибая человеческие фигуры, он быстро продвигался вперед.

Выскочив внезапно на открытое пространство, малыш замер. Толпа осталась позади, не подходя ближе, словно сдерживаемая чем-то невидимым, она оставалась там, где еще секунду назад был он сам. А впереди, на том месте, где совсем недавно стояли его мама и папа, громоздились поваленные клетки. Что бы расчистить место для все увеличивающейся толпы, организаторы представления поставили мелкие клетки с животными на более крупные контейнеры. Но животные верхних ярусов, обеспокоенные огромной толпой, принялись метаться от стенки к стенке. Клетки от этого раскачивались все сильнее и, не устояв, рухнули вниз. Все, кто стояли поблизости, были придавлены тяжелыми обломками, а вокруг, пугая окружающих, носилась стайка обезьянок.

Мальчик стоял не шевелясь. Он еще не понял, что произошло, он все еще искал взглядом отцовский зеленый камзол. Он крепко сжимал в ручонке алый шарик на тонкой нитке, который, оказалось, спас ему жизнь.

А вокруг жужжала толпа, обсуждая случившееся, охая, ахая, смакуя новость на все лады и разнося ее по всему Сити. Люди громко возмущались чужой безалаберностью, качали головами, обвиняя в случившемся то простых рабочих, то самого хозяина балагана. И лишь до одного одиноко стоящего мальчика с алым воздушным шариком ни кому не было дела. Всех интересовали подробности трагедии, а не чей-то потерявшийся ребенок. А его родители сами виноваты в том, что он потерялся, разве можно оставлят детей без присмотра?!

* * *

Арчи резко открыл глаза и понял, что лежит укутанный в теплое одеяло, и что это был всего лишь сон. Иногда ему снилось нечто подобное. Разными были история, место событий, но финал всегда оставался одинаковым.

Арчи перевернулся на спину и, закинув руки за голову, стал рассматривать звезды. Яркие и блестящие они светили чистым белым светом, некоторые подмигивали, другие переливались голубым или оранжевым оттенком. В Сити звезд никогда не было видно. Над городом всегда висело плотное облако смога. Лишь в очень ветреную и безоблачную погоду, можно было разглядеть полную луну, но звезды были слишком маленькими и не могли своим хрупким светом пробиться к жителям Сити.

Во время полета Арчи много раз наблюдал за блестящими огоньками через иллюминаторы или смотровое стекло в рубке управления. Но там они казались очень далекими, здесь же они словно лежали прямо перед ним. Казалось, только протяни ладони и сможешь зачерпнуть целую пригоршню, сложить в карман и любоваться в темном уголке туннелей.

Арчи очень боялся смерти, не признаваясь в этом даже себе самому. Но она постоянно приходила к нему во снах. Даже в те моменты, когда он совсем о ней не думал, был занят чем-то интересным и увлекательным, она находила способ напомнить о себе. Много лет прошло с тех пор, как он потерял родителей, но чувство одиночество никак не проходило. И чем взрослее он становился, тем нестерпимее оно было.

* * *

Остров словно играл с ними, показывая их потаенные страхи, которые и были причинами возникновения тех или иных желаний. Это было странное, не обычное, и может, даже волшебное место.

Капитан "Вихря" не мог объяснить свои ощущения, но что-то тревожило его с наступлением темноты. Он прошелся вдоль берега, пристально всматриваясь в заросли ближайших деревьев, ничего подозрительного не обнаружилось. Волны слегка шуршали мелким песком, накатывая на берег, едва уловимый ветерок, шевелил отросшие пряди его волос.

Дед, сощурившись, посмотрел на стену смерчей. Ее не возможно было увидеть в темноте, да еще и на таком расстоянии, но он ясно ощущал, что она по-прежнему там, стоит на страже спокойствия острова, или стережет пленников, так глупо попавшихся на старую сказку. Ему даже почудилось, что он слышит тихий гул. То, что вблизи было ревом стихии, сюда доносилось лишь слабым отголоском.

Углубляться в джунгли Дед все же не решился. Множество диких животных предпочитают ночной образ жизни и сейчас они вышли на охоту. Возможно, что даже вон за тем кустом притаился кто-то неприметный и зубастый и только и ждет приближения новой жертвы. Мужчина совсем не желал становиться легкой добычей и быстрым шагом вернулся лагерь. Взяв большую охапку хвороста, он бросил ее в костер. Огонь взметнулся вверх, радуясь внезапному и щедрому подарку судьбы, а круг света стал намного шире, предавая Деду чуть больше уверенности в себе.

Мужчина огляделся, его все не покидало чувство, что за ним наблюдают. Но кто? Представителей местной цивилизации они не обнаружили, а конкуренты, обогнавшие их на самолете, либо канули в морскую пучину. Либо умело прятались. Вот только ему было не понятно, зачем.

После яркой вспышки пламени в глазах плыли круги, и разглядеть что-либо в темноте у него не получалось. Перекатывались волны, трещали ветки в костре, перекликались вдалеке ночные птицы, а насекомые вели свою, не ко времени веселую песнь. Дед положил рядом с собой два заряженных револьвера и достал из кармана безделушку. Он приобрел ее на блошином рынке у древнего старика в необычной одежде. Тот сказал, что игрушка из далекой древней страны на востоке, и что у нее есть секрет, который знает лишь ее истинный хозяин. Сам же он секрета не знал, равно, как и законным хозяином не был, но Дед, заинтересовавшись, все же приобрел вещицу.

Он усмехнулся, вспомнив старую историю. В тот день его словно что-то подтолкнуло к ненужной покупке, и он не прогадал. Случайно или нет, но с тех пор ему во всем сопутствовала удача. Он добился многого в жизни, но игрушку продолжал хранить. Она, словно талисман, всегда вселяла уверенность перед трудным делом и ободряла в случае проигрыша.

Дед много лет занимался реставрацией игрушки. Он заменил сложнейшие детали, кропотливо изготовив точные копии, смазал механизм, покрыл наружную оболочку свежим слоем лака, предварительно удалив старый, но привести в движение безделицу ему никак не удавалось. Сколько он не пытался понять, в чем его ошибка, что-то всегда ускользало, оставалось незамеченным, какая-то крошечная деталь была не на месте, и шелковые хрупкие крылышки рукотворного насекомого, украшенные капельками полудрагоценных камней, оставались не подвижными.

Сейчас в отблесках теплого света пламени бабочка выглядела, словно живая. Она будто присела на мгновенье отдохнуть и готова хоть сейчас взмыть в небо в поисках ароматного цветка со сладким нектаром. Дед поднес руку с изящной игрушкой ближе к огню. Крохотные камушки засверкали сильней, а от света танцующего пламени казалось, что невесомые крылья трепещут.

Повинуясь внезапному порыву, Дед откинул крохотную панель на гладком брюшке, нахмурился, сдвинул один рычажок, повернул колесико, поправил лапку... Его руки действовали сами, словно знали, в чем загвоздка, и решили помочь своему хозяину. Он закончил, вернул на место панель и усадил бабочку себе на раскрытую ладонь. Та встрепенулась, повела усиками, сверкнула бусинками глаз и взмыла в воздух. Она порхала вокруг костра, как порхала бы настоящая бабочка, с каждым взмахом крыла подлетая все ближе к пламени. Но Дед не беспокоился, он знал, что это не обычное насекомое, нечто совершенно иное. Творение не природы, но рук человеческих, скрупулезно воссозданное почти из пепла им самим.

Какое-то время он с нежностью наблюдал за чарующим танцем своего талисмана-игрушки, но тут его мимолетный взгляд упал на револьвер. Он тут же осознал все недостатки этого оружия, понял, как его можно усовершенствовать, сделать скорострельным и более тихим. Он перевел взгляд на "клетку" и перед его мысленным взором появилась схема механического устройства, много более комфортного и безопасного, чем эта громоздкая конструкция. Он вспомнил свой дирижабль и понял, насколько далек от совершенства этот летательный аппарат, созданный с применением самых последних разработок.

Дед огляделся, мир остался прежним, невозмутимым, спокойным, безмятежно спящим, но он сам, он ИЗМЕНИЛСЯ! Он знал, почему звезды подмигивают, знал, почему люди непременно умирают, знал такие вещи, о которых раньше даже думать боялся. Он, наконец, получил то, чего яростно желал всю свою жизнь. Он мог собрать любой аппарат, для чего угодно, и тот бы непременно работал!

Поначалу его охватила эйфория. Закрыв глаза, он упивался собственным могуществом. В своем воображении он собирал удивительные корабли, способные плавать не только под водой поверхности, но и погружаться в ее глубины. Это давало человечеству уникальную возможность изучить морскую флору и фауну. Он словно наяву видел летательные аппараты меньше дирижаблей в десятки раз и способные развивать куда большую скорость. Он даже мог создать аппарат, способный покинуть воздушную оболочку Земли, достичь луны, других планет.

Внезапно ему в голову пришла шальная мысль, а готово ли человечество к подобным новшествам? А нужно ли людям опускаться на дно морское и покидать свою планету? Последние несколько десятилетий прогресс шагал вперед огромными шагами, но становилось ли людям от этого лучше жить? Да, владельцы фабрик процветали. Богатые люди вкладывали деньги в производство и становились еще богаче, а что же простые люди? Во что превратился Сити? Дети росли, никогда не видя Солнца, их серые лица походили на призраков из старых преданий. Взрослые же сутками трудились за станками, что бы обеспечить детей хотя бы самым необходимым. Многие погибали от несчастных случаев или от переутомления и болезней, а на улицах появлялись все новые компании беспризорником.

Что же будет с людьми, когда развитие технологий шагнет еще дальше? Не станет ли это причиной еще больших бед и несчастий? Экскурсии к звездам смогут позволить себе лишь десятки, остальные же вынуждены будут тяжело трудиться, обеспечивая новые корабли топливом и деталями. А отходы производства, вышедшие из строя и изношенные механизмы? Их ведь тоже нужно будет куда-то девать. Можно, конечно, наладить поток переработки их в новые продукты. Но что-то подсказывало ему, что мануфактурщики не захотят вкладывать деньги в подобные проекты. Они будут лишь стремиться к быстрой сиюминутной наживе, не заботясь ни о будущем, ни об интересах своих рабочих.

Дед вздохнул. Вот так подарочек он получил. У него была возможность создавать любые технические агрегаты, а он сомневался, стоит ли это делать. Этот вопрос неожиданно поставил его тупик.

Отвлекшись, он вдруг понял, что сидит без движения уже много времени. Костер догорал, шея затекла, а спина стояла колом. Он убрал свой талисман на место и потянулся всем телом. Где-то хрустнули несколько косточек, возраст все же брал свое. Он посмотрел на алеющие угли, все еще пышущие жаром, и бросил в них новую охапку хвороста. Шелестели листьями диковинные деревья, над головой сияли миллионы ярких огоньков. Сейчас он чувствовал себя почти богом. Растерянным и уже не понимающим, зачем пожелал такое могущество. А вокруг все было до боли простым и естественным. Вот она настоящая жизнь, совсем рядом. Протяни руку, и зачерпнешь пригоршню соленой уходящей сквозь пальцы воды, проведи ладонью по песку, и она покроется крошечными белыми песчинками, некогда бывшими живыми существами.

Только получив абсолютное Знание, он вдруг почувствовал радость от таких простых вещей, как свежий ветер и звуки ночного леса. Дед замер, только сейчас он обратил внимания, что со стороны деревьев больше не доносится ни звука. По крайней мере, со стороны небольшой скалы. Она почти полностью утопала в темных зарослях, лишь верхние камни немного возвышались над кронами.

Дед запрокинул голову, словно выискивая на небе знакомые созвездия. Сейчас его заинтересовал участок именно над ближней скалой. Это было удачное место для наблюдения за пляжем. Как только она раньше не подумал об этом. Если бы ему самому необходимо было место для засады, сделал бы он ее именно там.

Через несколько минут наблюдений, он конечно не нашел ни одной знакомой звезды. Они словно бы находились совершенно под другим небом, и рисунок созвездий совершенно не ответствовал звездной карте этого района. Найти этому логическое объяснение у Деда не получалось. Остров все же был волшебным и мог находиться где-то в другом мире, или разбросать звезды на небе по своему желанию.

Зато астрологические наблюдения позволили ему заметить кое-что полезное. Со стороны скалы доносились звуки совершенно не характерные для дикого леса. Металлическое лязганье, стук падения чего-то тяжелого. Один раз он даже уловил блики стекол бинокля. На скале определенно были люди, и они пристально наблюдали за лагерем пришельцев.

* * *

Наблюдатели вполне могли быть и дружественно настроены, не напали же они раньше, хоть и позиция у них была весьма выигрышной. Их место расположения определенно давало им ряд преимуществ. Но Дед чувствовал себя совершенно неуютно под посторонним наблюдением и решил сменить место стоянки.

Ближе всего к нему находился Льюис, но его Дед решил будить в последнюю очередь. Сначала он тихонько позвал Софи. Наблюдатели находились достаточно далеко, и мужчина надеялся, что его голос заглушит шум вол и шелест листвы. Еще он предполагал, что у девушки чуткий сон, и оказался прав. Она срезу же открыла глаза, но не спешила отбрасывать одеяло, решив сперва удостовериться, что не ошиблась.

— За нами наблюдают, — пояснил Дед, — со скалы в зарослях. Не уверен, что они представляют для нас опасность, но предлагаю уйти в лес пока есть такая возможность.

Софи кивнула, соглашаясь с предложением, но больше ни чем не выдала, что она уже бодрствует. Девушка продолжала неподвижно лежать на песке, в ожидании дальнейших распоряжений.

— Оружие при тебе? — Спросил Дед и, получив еще один утвердительный кивок, продолжил, — Разбуди Арчи, постарайтесь взять что-нибудь полезное, но сильно не нагружайтесь. Идти придется в темноте и еще не известно, как далеко и как быстро. Льюиса я беру на себя. С ним может не выйти по-тихому. Ждите нас у просеки. Пойдем по ней. Какая ни какая, но все же дорога. Проберемся к парку, там идти будет легче.

Говоря, Дед все так же продолжал спокойно смотреть на огонь, словно ничего не происходило. Со стороны могло показаться, что он разговаривает сам с собой, но мужчина надеялся, что наблюдатели не обратят на это внимания. В конце концов, он был не молод и мог себе позволить некоторые странности.

Софи плавно скользнула из-под одеяла, быстро уложив на свое место какой-то тюк, лежавший поблизости, прикрыла его сверху, что бы издали казалось, будто здесь спит человек. Не вставая в полный рост, она пробралась к мальчику и быстро прикрыла его рот ладонью. Арчи тут же проснулся, дернулся, но другая рука девушки уже плотно прижимала его к земле. Мальчик широко распахнул глаза, пытаясь понять, что происходит, дернулся еще несколько раз, но узнав Софи, успокоился. Она шикнула и, получив обнадеживающий кивок, отпустила пленника.

— Уходим в лес, — коротко инструктировала она его, — Встречаемся у просеки. Я иду первой. Когда увидишь, что я у деревьев, иди следом. Бери только оружие, передвигайся как можно тише.

— Где они? — Тихо спросил Арчи.

— На скале, — помедлив секунду, ответила Софи и направилась в сторону джунглей.

Она старалась держаться как можно ближе к земле и при этом почти бежала. Песок отменно приглушал звук шагов, но в то же время сковывал движения. Девушка за считанные минуты достигла темной массы деревьев. Арчи выждал мгновенье. Ничего не происходило, вокруг было так же тихо и спокойно, значит, она осталась незамеченной. Мальчик пошел по ее следам, стараясь подражать движениям. Арчи двигался в направлении, где ему казалось, была просека. Но он подходил все ближе, а провала среди деревьев все не было. Не решаясь останавливаться, он нырнул в кусты и пошел вдоль берега теперь надежно укрытый от посторонних глаз густой тенью. Метр, другой, просеки не было. Арчи остановился. Он ничего не понимал. Просека уже давно должна была появиться, да и пройти мимо он никак не мог.

В кустах едва слышно зашуршало, качнулась едва заметная в темноте ветка. Мальчик замер, напрягая до предела глаза и уши. Он уже готов был броситься назад в лагерь, к Деду, к наблюдателям, кем бы они ни оказались, лишь бы не быть растерзанным дикими животными. Но из-за резного листа, размером почти с самого Арчи, появилась стройная женская фигура. Мальчик облегченно выдохнул, а Софи, обогнув его, принялась высматривать остальных.

— Где просека? — Спросил мальчик, стараясь придать голосу как можно больше уверенности.

— Не знаю, — не поворачивая головы, ответила девушка. — Я прошла вглубь метров на пятнадцать, никаких следов работы Дедова агрегата. Словно лес здесь всегда так и рос.

Их разговор прервал одиночный и какой-то не уверенный выстрел. Арчи посмотрел на берег. В их сторону, уже не таясь, бежали Дед и Льюис. Последний, хоть и был моложе, заметно отставал, неуклюже переставляя ноги. С него то и дело что-то падало и оставалось лежать на песке. Несколько раз он порывался подобрать, так необходимые ему вещи, но выстрелы лучше любых уговоров подгоняли его вперед. Видимо часовой поднял на ноги командира, поставил его в известность, что вверенные ему для наблюдения лица пытаются улизнуть, и получил добро на ведение боевых действий. Скоро выстрелы стали звучать намного чаще, это уже несколько человек охотились за убегающей жертвой.

Софи помахала рукой из-за листвы, привлекая внимание приближающегося Деда. Он тут же сменил направление и через мгновение стоял рядом. Льюис существенно отстал и сейчас зигзагами передвигался по пляжу. У его ног то и дело взмывал фонтанчик песка, тут же меняя направление его движения. Он как загнанный зверь метался, не зная, где укрыться и сбившись с пути. Еще немного, и кому-нибудь из стрелявших удастся попасть в цель.

Арчи наблюдал за бестолковыми движениями бедолаги, когда у него за спиной раздался оглушительный свист. От неожиданности он аж подскочил на месте. Посмотрев назад, он увидел, как улыбающаяся Софи быстро жестикулирует, пытаясь обратить на себя внимание Льюиса. Тот, наконец, заметил ее и бросился под деревья.

Потеряв последнюю цель, со скалы прекратили палить. Видимо, они решали, что делать дальше. Отправляться в погоню по темной и совершенно не знакомой местности, или все же дождаться утра. Утром, конечно, безопаснее бродить по джунглям, но можно даже не отыскать следа преследуемых.

— Куда дальше? — пытаясь отдышаться, спросил Льюис. У него в крови бурлил адреналин, требуя действий, да и желания спокойно дожидаться вооруженных преследователей у него не было.

— Просеки нет, — заявил Арчи.

— Придется идти напрямую, через лес, — сказал Дед, словно не удивившись выросшим за пару часов гигантским деревьям.

— Постойте, как это, нет просеки? — Возмутился Льюис.

— Нет, значит, нет, — подтвердила Софи. — Может, заросла, может вообще приснилась нам. Сейчас здесь повсюду сплошная стена из этих странных деревьев без единой прорехи.

— Господа, феномен исчезновения результата моего многочасового труда, несомненно, любопытен, но давайте обсудим его в пути. Пока у нас есть некоторое преимущество, думаю, следует им воспользоваться.

Подгоняя лучше слов Деда, со стороны скалы послышался шум и треск ломаемых веток, приглушенная брань и иногда одиночные выстрелы.

— За нами выслали погоню, — озвучила общую догадку Софи. — В какую сторону пойдем?

— Вглубь острова, туда, где я нашел заброшенный парк. Там могут быть какие-нибудь постройки. Если мы их отыщем и займем оборонительную позицию, есть шанс продержаться, пока не придет подкрепление с воздуха.

И словно подавая пример, Дед раздвинул огромные листья и смело шагнул в темные заросли. Поначалу у них еще была смутная надежда выйти на просеку, что они немного не там подошли к джунглям. Но передвигаясь все дальше, они встречали все те же неизменные деревья, оплетенные лианами и ни единого признака пребывания здесь человека. Толстые стволы тянулись ввысь, а раскидистый кустарник делал путь особенно сложным. Ветви хлестали путников по лицам, липкие лианы, возникающие словно из ниоткуда, опутывали со всех сторон. Путешественникам приходилось пригибаться, проходя под ветками, переступать или переползать через старые поваленные штормами деревья. Дело осложнялось еще и тем, что вокруг практически ничего не было видно. Не яркий свет звезд почти не проникал через плотные слои листьев, а луны сегодня на небе не было вовсе. Прихватить с собой пару факелов они не успели, да и было бы не очень разумно выдавать свое местоположение. Огонь в темной чаще мгновенно навел бы на их след преследователей.

Хоть идти было очень тяжело и приходилось делать это почти на ощупь, особое внимание они уделяли тому, чтобы производить как можно меньше шума. Ночью найти их по оставленным следам будет невозможно, а вот производимый шум с легкостью может выдать их. К утру же этот чудо-лес со своей способностью самовосстанавливаться и вовсе скроет все следы их путешествия. Так что они продолжали продвигаться вперед, надеясь, что преследователи их не обнаружат.

* * *

Арчи так не уставал уже очень давно. Идти приходилось по совершенно непривычной местности. Темнота его не пугала, в прежней жизни она была его верным другом, и он научился доверять ей. Густая тень не раз выручала его, а вот джунгли были чем-то новым, незнакомым и не внушали ничего кроме страха. Жесткие листья с острыми краями, липкие лианы, кажущиеся на ощупь живыми. Арчи и днем бы не решился по доброй воле забрести сюда, а ночью и подавно. Под подошвами ботинок что-то хрустело и шелестело, над головой ухало, в соседних кустах раздавался скрежет крохотных коготков. Мальчику все явней казалось, что этот лес не просто заселен множеством живых существ, а что он сам живой организм. Ему казалось, что земля под ногами вот-вот превратиться в огромную челюсть и схватит железной хваткой его ногу. Но взрослые уверенно шли вперед, и ему ничего не оставалось, кроме как, превозмогая страх, продвигаться следом.

Они брели уже не первый час. За это время мальчик успел твердо увериться, что Дед сам не знает, куда их ведет, что в темноте он давно сбился с пути, но не признается, что бы не расстраивать остальных. Хоть Арчи и был самым младшим, и мысль о привале постоянно стучала в его голове, озвучить эту идею первым решился Льюис. Он уже с полчаса канючил, что неплохо было бы отдохнуть, присесть хотя бы на полчасика или на пять минут, или на одну секундочку. На преследование не было и намека, и страх перед неизвестной опасностью был вытеснен усталостью.

Арчи очень хотелось прилечь на мягкую опавшую листву, вытянуть ноги и прикрыть хоть на миг глаза, но он молчал. Слушая нытье Льюиса, он понимал, что Деда это лишь раздражает, и привал тот устроит только тогда, когда сам посчитает возможным. Арчи видел, что и Софи и сам Дед порядком устали, но продолжают упорно идти вперед.

Местность изменилась внезапно, словно они пересекли определенную границу. Пальмы все еще встречались, но довольно редко. Основное же пространство занимали некогда аккуратно подстриженные, ровные ряды пирамидальных деревьев. Они были похожи на игрушечные пирамидки, настолько они были стройными. Когда-то они росли по сторонам ухоженных аллей и дорожек, сейчас же те были завалены опавшей листвой и иссохшими лианами. Кусты, которые в Сити подстригали в форме забавных зверушек или шахматных фигур, здесь росли лохматыми и не менее забавными шарами.

Передвигаться путникам стало, несомненно, легче, что приободрило даже Льюиса. Он увлеченно вертел головой во все стороны, забыв об усталости. Пирамидальные деревья изредка соседствовали с другими, похожими на те, что Арчи видел дома, но все же они стояли не так плотно, как пальмы в джунглях. Через просветы в кроне можно даже было заметить кусочки неба, а звезды своим призрачным светом делали все вокруг призрачно-невесомым.

Арчи заметил впереди белое пятно, оказавшееся останками статуи. Когда-то это была скульптура девушки с кувшином на плече. Сейчас же лицо ее размыли дожди, ноги оплел ползучий вьюнок, а некоторые части просто обвалились.

Они не стали задерживаться у статуи, Дед лишь сказал, что некогда она была прекрасной. Чем дальше они передвигались вглубь заброшенного парка, тем чаще стали встречаться полуразрушенные фигуры. В некоторых можно было угадать людей, в других — животных, третьи не походили ни на одно из известных Арчи живых существ.

Белоснежные скамьи, выполненные из цельных кусков камня, оказались значительно прочнее и стойко вынесли испытания непогодой. Они то тут, то там мелькали среди заброшенных аллей. На них сохранились резные украшения, а поверхность была такой ровной и гладкой, словно ее каждый день полировали, а затем протирали мягким плюшем.

Арчи так и хотелось присесть на молочную в сумраке лавочку с округлой спинкой, расслабиться, послушать пение ночных птиц, не думая ни о чем, понаблюдать за ползущей по своим делам букашкой, но нужно было идти вперед искать укрытие.

Парк был огромным, они все шли и шли, а дорожки, скверики и беседки все не кончались, сменялись породы деревьев, встречались цветущие кусты, благоухающие даже ночью. Скульптуры становились все затейливей, но до сих пор не встретилась не одна полноценная постройка, в которой можно было бы укрыться.

"Кто и зачем создал этот необычный парк?" — Подумал Арчи.

Парки обычно создаются, что бы прогуливаться по ним жарким днем в поисках прохлады, любоваться цветами, уединяться, скрываясь от повседневной суеты. Здесь же можно было гулять ни один день и не пройти дважды по одной и той же тропинке.

Вскоре воздух вокруг стал приобретать дымчато-сиреневый оттенок, близился рассвет. Вокруг воцарилась тишина. Ночные обитатели волшебного острова отправились по норкам, а дневные — еще только просыпались. Ветер не тронул ни единого листка, насекомые не носились мимо с жужжанием и не стрекотали в траве. Сейчас в полной тиши, парк особенно явно казался мертвым и заброшенным.

Арчи стало жутко. Ему вдруг показалось, что воздух стал густым, словно желе, хоть режь ножом. Мир вокруг будто замер в ожидании чего-то, и это что-то не обещало быть ни чем хорошим.

Дед, наверное, тоже ощутил нечто зловещее или просто окончательно выдохся. Он остановился и, запрокинув голову, стал смотреть куда-то поверх деревьев. Хор птиц грянул так внезапно, что все опешили. В ветвях деревьев, в глубине кустов, даже в пожухлой траве щебетали, переливались птичьи трели.

— Что это? — Перекрикивая общий гомон, спросила Софи. Арчи подумал, что птицы наверняка испугаются ее и замолкнут, но пение даже не стало тише.

— Солнце взошло, — прокричал Дед, указывая рукой куда-то вверх и с сторону.

Арчи проследил взглядом за жестом мужчины. Небо больше не напоминало цветом темный бархат, оно светлело на глазах, на западе оставаясь темно-синим, над самой головой — лиловым, а ближе к востоку, у самых макушек деревьев — белесым. Здесь солнца еще не было видно, мешали заросли, но его присутствие уже чувствовалось. Оно словно разогнало охватившее мир оцепенение. Воздух снова сделался прозрачным и невесомы, а в кустах все ожило и засуетилось.

Придя в себя, Дед скомандовал о продолжении пути, на что Льюис отреагировал громким и протяжным воем. Он уже надеялся вздремнуть, а тут его снова куда-то гонят, даже без видимой на то причины.

Через час путники поняли всю прелесть ночного способа передвижения по тропическому острову. Солнце еще не успело подняться особо высоко, но в джунглях уже стало нестерпимо душно. Пот тонкими струйками стекал от висков, под одеждой просто хлюпало, и все с тоской вспоминали берег с такой желанной сейчас прохладной водой.

Есть никому не хотелось совершенно, сказывался изнуряющий переход, а вот от глотка пресной воды не отказался бы ни кто. Жажда мучила путников все сильнее. Во время бегства Дед приказал брать только самое необходимое. В тот момент все посчитали, что это оружие, о воде, конечно, городские жители никогда не думали, как о чем-то представляющем цену.

Парк все не кончался, и Арчи снова стали посещать мысли о том, что они заблудились, или что это место заколдовано, и они теперь будут скитаться здесь вечно, или что хозяин острова — злой волшебник, просто развлекаясь, играет с ними.

Большая открытая площадка появилась так же внезапно, как и сам парк. Деревья, кусты и даже трава отступали перед массивом уложенной белоснежной плиткой площади. Камни на земле были правильной геометрической формы и так плотно прилегали друг к другу, что ни дин росточек за года запустения не сумел пробиться в зазор. Посреди площади шумел, переливаясь и искрясь на солнце радужными струями, каменный фонтан. Он был, как и все остальные украшения парка, из белоснежного материала и сейчас слепил глаза, отражая солнечный свет.

Первым, что фонтан это не только украшение, но еще и источник воды, осознал Льюис. Он с воплем бросился к бортику, перегнулся через край и плюхнулся в воду. Он плескался, разбрасывая вокруг горсти брызг, словно маленький ребенок, вырвавшийся из-под присмотра родителей.

Дед и Софи были много сдержаннее. Они напились из бьющих по дуге струек. Арчи же был еще ребенком, и решил воспользоваться преимуществом своего возраста. Не сдерживая пыл, он плюхнулся в воду, фыркая и визжа от восторга.

— Всегда мечтал искупаться в фонтане! — Весело выкрикнул он.

— Что же тебя останавливало? — Изумился Льюис. — Это, оказывается, так здорово!

Он словно захмелел от выпитой воды, даже язык слегка заплетался.

— Противные констебли, — пояснил Арчи, — Слоняются постоянно без дела туда-сюда. А если бы увидели, что я ныряю в фонтан, непременно бы вытащили, не побрезговали, что мокрый, отдубасили бы, да еще и сдали обратно в приют. Вот бы лица у них вытянулись, если бы они узнали, что мы вот так запросто плещемся в фонтане.

Мальчик весело расхохотался, а Льюис тут же поддержал его. Они веселились и смеялись, не в силах остановиться. Льюис попытался выбраться на сушу, но каждая его попытка заканчивалась плачевно. В последний момент он поскальзывался и обрушивался в воду, поднимая сноп брызг. Арчи, дурачась, передразнивал его, и они продолжали копошиться в каменном бассейне.

Софи собиралась сделать еще один глоток, но внезапно выплеснула воду на землю.

— Ты чего? — Спросил Дед.

— Странные они какие-то, — задумчиво сказала она.

— Думаешь это из-за воды? — Дед набрал полную пригоршню и понюхал прозрачную, кристально чистую на вид жидкость.

— В любом случае, у меня нет желания пить воду, в которой искупались эти двое, — девушка брезгливо сморщила носик.

Дед подставил ладонь под тугую струю и принялся перебирать пальцами, играя с отражениями солнечных бликов в каплях.

— Не думаю, что это та вода, в которой они плещутся, — сказал он и пошел вдоль бортика. — Ага!

Дед поманил к себе Софи, желая что-то показать.

Чуть поодаль из каменной чаши вытекал внушительный поток и по глубокому желобу устремлялся вглубь парка.

— Что это? — Спросила девушка.

— Это сток. Похоже это не просто фонтан. Скорее это источник. Если бы система была замкнутой, он бы давно пересох.

Софи смутилась, от того, что не заметила столь очевидный факт.

— А что с водой? — Спросила она.

— А что с ней? — Переспросил Дед.

Они оглянулись. Арчи и Льюис благополучно выбрались наружу и теперь, восседая на разогретом солнцем бортике, преспокойно дожидались их.

— Как вы себя чувствуете? — Спросила Софи, подходя ближе.

Те удивленно переглянулись, затем посмотрели вопросительно на Деда.

Софи пожала плечами и отмахнулась от расспросов, но пить все же больше не стала.

— Иногда вещи оказываются именно тем, чем кажутся на первый взгляд, — философски изрек Дед, повергнув купальщиков в еще большее изумление.

— О чем это вы? — Спросил Арчи, но так и не получил вразумительного ответа.

Двигаться дальше они не стали. Льюис сказал, что не видит в этом совершенно никакого смысла и остается возле воды, а они могут подобрать его на обратной дороге. На этот раз с ним не стал спорить даже Дед, и до вечера был объявлен привал.

Арчи облюбовал местечко под не известным ему деревом. Нижний ряд веток начинался всего в метре над землей и куполом накрывал пространство у основания ствола. Натаскав в этот шалаш листьев, мальчик устроил себе не плохое ложе и мгновенно забылся крепким сном. Он не боялся быть обнаруженным не прошеными гостями. Укрытие было надежным, и найти его мог лишь охотничий пес с отменным нюхом.

Проснулся мальчик полностью отдохнувшим. Он был уверен, что проспал всего несколько часов, но чувствовал себя свежим и бодрым, словно провел ночь в самой мягкой кровати на свете. Он потянулся, сладко зевнул. Вставать не хотелось совершенно. Его не искали, значит, время окончания привала еще не настало. Арчи задумался, что же тогда его разбудило?

Это, конечно могло быть чувство голода. После стремительной ночной прогулки по густым зарослям, да еще и в постоянно страхе быть настигнутым неведомыми преследователями или растерзанным диким зверьем, есть хотелось безумно. Организм требовал восстановить запас энергии и чем быстрее, тем лучше. С другой стоны, своеобразный образ жизни, который Арчи вел прежде, научил его спокойно выносить отсутствие пищи не один день. Что же все-таки могло послужить причиной пробуждения?

Мальчик прислушался, из-за веток доносились голоса. Льюис и Дед, по-видимому, шли к фонтану, постепенно удаляясь от его укрытия. По мере их отдаления, голоса становились тише, но если минуту назад они прошли мимо дерева Арчи, то их разговор мог быть достаточно громким. Сейчас мальчик мог различить лишь отдельные слова, не желавшие складываться в какую-то картину. По интонации можно было понять, что Льюис снова не доволен, а Дед пытается его успокоить. Все как всегда.

Арчи перевернулся на другой бок и хотел заснуть снова, но сколько он не пытался, любопытство не давало ему покоя. Сначала оно ютилось где-то на уровне подсознания, но вскоре уже все его мысли занимал лишь один вопрос. Что опять удумал этот франт?

Арчи вздохнул, мысленно коря себя за непоседливость, и выбрался из шалаша. Он отряхнул с одежды приставшие листья и огляделся. Дед спокойно сидел на широком бортике фонтана, Льюис же ходил туда-сюда, как зверь, загнанный в клетку, размахивал руками и громко возмущался. Заметив идущего к ним мальчика, он резко замолчал и смерил его хмурым взглядом.

— Чего не спишь? Сказано ж было — привал!

— Повежливей, — вступился за мальчика Дед, — Мы все на равных условиях перед волшебным островом.

— Волшебным? Волшебным?! — Вспылил Браун. — Хватит нести эту чушь про волшебство! Ты обещал, что здесь меня ждут сокровища! Горы драгоценных камней и золота. Где все это?! Мы прошли насквозь через пол-острова и не нашли ни единой медной монетки! Может в этой чертовой карте есть упоминание о месте, где искать сокровища?

— Я тебе уже говорил, карта лишь для того, что бы привести к острову, не больше.

— А может, ты просто что-то не договариваешь? — Льюис направил на Деда худой и весь исцарапанный указательный палец. — Может ты решил меня надуть, и присвоить все себе?!

Шум спора привлек внимание не только мальчика, из зарослей вышла Софи, грациозно потянулась и плавной неспешной походкой направилась к ним.

— О чем спор? — Спросила она, хотя не догадаться, в чем дело, было весьма сложно.

— Меня просто обвиняют во лжи, — развел руками Дед и жалобно улыбнулся.

— Да! Обвиняю! — Голос Льюиса сорвался на писк, а в глазах мелькнуло безумие. — Сколько можно нести эту чушь об исполнении желаний. Я ни на минуту не поверю в этот бред! И если бы с самого начала знал, что эта карта фикция, никогда бы не согласился на эту авантюру!

— Действительно, почтеннейший, — неожиданно поддержала Льюиса Софи. — Все мы взрослые люди. Неужели вы думаете, что мы верим в сказки? Поначалу это выглядело забавным. Но вот мы на месте, бродим по диким джунглям, удираем от вооруженных до зубов не известно кого. Сколько это будет продолжаться? Нужно что-то делать, что— то конкретное. В карте должны быть указания на этот счет.

Девушка ласково улыбнулась и наставила на Деда револьвер. Льюис опешил, не понимая, почему он не сделал этого раньше. Правда предыдущий опыт угроз Деду был неудачным, но сейчас они одни на заброшенном острове и помощи капитану ждать не откуда.

Дед печально посмотрел на оружие, затем на Арчи.

— Они мне не верят, — вздохнул он. — Не верят в Дримлэнд, представляешь? Ну хоть ты то в него веришь?

Мальчик неуверенно пожал плечами. Он опасливо покосился на дуло револьвера. Софи — девушка умная, просто так стрелять не станет, но жажда золота делает людей жестокими и безжалостными.

— Может, расскажешь историю про Дримлэнд еще раз, — попросила Софи, — Только на этот раз правдивую.

— Вы знаете почти все, что знаю об этом я. Да, я искал это место почти всю свою жизнь, но информации было безумно мало. Легенды, слухи, которые рассказывались лишь шепотом, и ничего конкретного. Остров, исполняющий желания, Дримлэнд. Говорили, что он надежно закрыт от посторонних глаз, и что очень не просто сюда попасть.

Легенды эти боялись рассказывать еще и потому, что была вторая часть истории, связанная с проклятием. Остров не только исполнял мечты, он мог еще и жестоко наказать недостойного пытавшегося пробраться сюда. Многие люди, которые лишь видели карту, исчезали навсегда, умирали при загадочных обстоятельствах или на их головы обрушивались всевозможные несчастья.

— Но ведь с нами ничего не случилось, — здраво заметил Арчи.

— А мстительные "друзья" Льюиса, и шторм, такой редкий в это время года? Мы преодолели его лишь благодаря опыту мадам Матильды. А пираты, неизвестно зачем залетевшие в пустынный район? А что случилось с "Попутным ветром"? Больно уж много опасных случайностей. Я сам удивлен, что нам удалось добраться сюда невредимыми.

Может, судьба совсем не зря собрала нас всех здесь? Может, остров посчитал именно нас достойными получить его дар.

— И где же он, этот дар? — С издевкой спросил Льюис. — Мы торчим здесь уже сутки, а мои мечты не спешат сбываться. А как насчет твоих? — Обратился он к Софи, но та решила промолчать. — Похоже, что у нее тоже нет результатов. Так, где же обещанное волшебство? Или может ты получил то, что хотел?

— Получил, — спокойно ответил Дед, а Льюис так и замер с приоткрытым ртом.

— Я мечтал об абсолютном знании, и получил его. Еще там, на берегу, у костра.

— Но проверить мы это, конечно, не сможем, — недоверчиво прищурилась Софи, на что Дед снова развел руками.

— Мое желание было нематериальным и касалось лишь моей личности, — он постучал кончиками пальцев по лбу. — Может, на создание горы драгоценных камней острову требуется чуть больше времени?

— По-моему, он продолжает водить нас за нос, — зло прошипел Льюис. Сейчас, заручившись поддержкой Софи, он чувствовал себя куда увереннее и готов был добывать информацию из Деда хоть кулаками. Должно же было быть на этом острове что-то, заставившее проделать Деда весь этот путь.

* * *

— Смотрите, смотрите! — Воскликнул Арчи, указывая в сторону.

Софи сначала даже решила, что это отвлекающий маневр, уловка, но по вытянувшемуся лицу Льюиса поняла, случилось нечто на самом деле удивительное. Она быстро окинула взглядом белоснежную каменную площадку и, как и остальные, замерла в изумлении.

По каменным плиткам осторожно крался зверек. Он смотрел на незнакомцев двумя блестящими карими глазенками и с каждым шагом приближался к фонтану, пытаясь обойти людей по дуге. Это была не большая обезьянка. Заметив, что на нее смотрят, она поднялась на задние лапки и показала в оскале острые зубки. Передними лапками она теребила кончик собственного хвоста, что выдавало ее волнение. Но самым удивительным было вовсе не это. Даже Арчи видел обезьян в приезжих балаганах и не находил в этих животных ничего сверхъестественного. Дело было в том, что на тонкой шейке животного ярким светом блестело золотое ожерелье. Оно было явно не по размеру крохе и свисало почти до самой земли. Камни в нем переливались на солнце, заставляя зверька часто моргать от бликов.

Льюис, немного придя в себя от удивления, сделал шаг навстречу обезьянке и принялся ласково подзывать ее ближе. Зверек замер и недоверчиво посмотрел на мужчину. Тот продолжал медленно идти, вытянув вперед руку. Зверек издал душераздирающий вопль, развернулся и за секунду преодолел несколько метров. Затем оглянулся и, убедившись, что Льюис остановился, присел на задние лапки. Прошла минута, человек бездействовал. Тогда зверек решил заняться гигиеной и принялся деловито выбирать блох из собственного хвоста.

— Вы это видите? — Спросил Льюис, боясь пошевелиться, что бы не спугнуть животное. — Я не перегрелся на солнце? У него на шее настоящее золото?

— С такого расстояния судить сложно, — рассуждала Софи, пряча револьвер в кобуру,— но похоже что да, это действительно золото.

— Видимо, остров принялся выполнять ваши желания, — Дед прикрыл глаза и с довольной улыбкой подставил лицо солнцу.

Льюис решился сделать шаг, обезьянка тут же отскочила назад, с укором глянув на мужчинку.

Тогда Браун опустился на четвереньки и принялся различными звуками подзывать зверька к себе. Арчи не выдержал и тихонько захихикал от этой картины. Обезьянка тут же заинтересовалась мальчиком, а Льюис разозлился, потерпев очередную неудачу. От отчаяния он решился перейти к активным действиям. Мужчина с силой оттолкнулся от каменных плит и прыгнул вперед. Расстояние до заветной цели было не велико, но реакция у зверька оказалась намного лучше. Льюис растянулся на животе, а обезьянка теперь сидела между ним и фонтаном.

Арчи теперь заливался смехом, совсем не таясь. Льюис, кипя от злобы, поднялся на четвереньки, да так и пополз вперед. Зверек с удивлением смотрел на его телодвижения, но в последний момент, когда человек был уже на расстоянии вытянутой руки, отпрыгнул в сторону.

— Человек — венец эволюции, — серьезно сказал Дед, продолжая жмуриться на ярком солнце.

Арчи отсмеялся и поманил рукой обезьянку. Та неожиданно приняла приглашение и вскочила ему на плечо. Не ожидавший подобной прыти, мальчик осторожно погладил зверька. Тот, млея от удовольствия, подставил под пальцы шейку и Арчи ловко снял ожерелье, тут же перебросив его Льюису. Обезьянка с досадой проводила взглядом украшение, но тут же забыла о нем, подставляя для почесывания то один, то другой бок.

Льюис вертел в руках колье, что-то ворчал себе под нос, а когда поднял лицо, на нем сияла довольная улыбка.

— Оно настоящее! Наконец-то! И кто говорил, что здесь нет золота?!

Софи подошла поближе, но не стала забирать у Льюиса его игрушку, лишь мельком глянула на нее и задумчиво кивнула.

— Ювелир оценит точнее, но мне кажется очень тонкая работа.

Льюис взял двумя пальцами золотую застежку и подошел к обезьянке.

— Где ты это взял, маленький негодник? — Делано ласково спросил Льюис. — Ты сможешь отвести меня туда? А? Сможешь?

Обезьянка, не поверив в чистоту намерений мужчины, закрутилась юлой. Она перескакивала с одного плеча Арчи на другое, а когда тот обнял ее, забилась под одежду, мелко дрожа.

— Ты пугаешь ее! — Возмутился мальчик.

— Ничего, — протянул Льюис, — Если они на этом острове, я и сам отыщу их. Без вашей карты и без помощи этой блохастой крысы.

Затолкав украшение в карман, он развернулся и почти бегом бросился к деревьям. В том месте, откуда предположительно появилась обезьянка, ничего примечательного не обнаружилось. Но Льюис был полон решимости и смело шагнул в глубь леса.

— Стой! — Крикнула ему Софи. — Ты же можешь заблудиться!

Но ответом ей был лишь громкий треск ломаемых веток.

— Он ведь не заблудится? — Спросил Арчи у Деда.

— Остров не так уж велик. Если идти постоянно прямо, выйдешь на берег, а по нему можно добрести до лагеря. Если, конечно, там еще остался лагерь. Хотя, думаю, так далеко он не уйдет.

В подтверждение его слов из чащи стали раздаваться бессвязные, но весьма громкие вопли. Ясно стало лишь то, что Льюис нашел свои сокровища.

Софи сорвалась с места и побежала на звук.

— А мы не пойдем посмотреть? — Спросил Арчи, снедаемый любопытством.

— Это ведь его мечта. Пусть радуется. А свою мечту и ты скоро получишь.

Мальчик ерзал на месте и несколько раз уже был готов отправиться в джунгли самостоятельно, но спокойный взгляд Деда удерживал его на месте.

— Богатство портит людей, а огромное богатство может помутить разум, — он словно размышлял в слух, ни к кому конкретно не обращаясь, но Арчи догадался, что он имел в виду Льюиса.

Что-то пошло не так. Крики Льюиса сменились с радостных на возмущенные и даже яростные. Через пару минут из-за кустов появилась Софи раскрасневшаяся и взволнованная.

— Скорее! Нужна ваша помощь! Нет-нет, другого рода! — Запротестовала она, заметив, что Дед потянулся к оружию. — За мной!

Девушка скрылась за ветками так же стремительно, как и появилась.

Дед удивленно поднял бровь и неспешно пошел следом, приказав Арчи держаться позади, так, чтобы его не было видно.

Идти по джунглям днем было куда легче, чем в темноте. У Арчи даже получалось почти не производить шума. Ему очень хотелось побежать вперед и поскорее узнать, что же там случилось, но приказ Деда и страх перед неизвестностью немного охлаждали его пыл.

За деревьями их могли поджидать ночные преследователи. Или Льюис с Софи вступили в заговор с целью избавиться от лишних претендентов на сокровища. Еще масса жутких мыслей приходили сейчас в голову Арчи, и он продвигался вперед все с большей осторожностью. Шагов Деда вереди больше не было слышно, и он решил остановиться.

Внезапно гармоничный птичий хор разладил взрыв хохота. Стайка пестрых желтых комочков взметнулась прямо из-под ног Арчи и унеслась ввысь. Смеялся точно Дед, весело, безудержно и очень искренне. Арчи тут же бросился вперед, не глядя под ноги и не разбирая дороги. Через минуту он выскочил на открытую площадку, образующую почти идеальный круг. Посреди этого пространства возвышался целый холм золота. Среди круглых монет, ажурных диадем, витых браслетов поблескивали на солнце кровавые рубины, зеленые изумруды и чистейшие бриллианты, оправленные в изысканные оправы колец и подвесок. Встречались здесь и кубки с гравировкой, блюда и статуэтки, но все было неизменно выполнено из желтого металла и обильно украшено каменьями.

Именно так в своих детских грезах Арчи представлял "сокровища". Те самые, за которыми охотились искатели приключений. Те самые, которые прятали в секретных бухтах (55) одноногие и одноглазые пираты. Те самые, которые предлагались за спасение прекрасных дев от драконов. Сколько раз в своих детских снах он видел подобное! Не сундуки с запорами, не комнаты с толстыми решетками и стражей у входа, а именно так, куча драгоценностей.

Сначала все внимание мальчика было приковано к золоту, но тут он заметил Льюиса и понял, что вызвало приступ веселья у Деда.

Ярко сверкавшие на солнце предметы привлекли внимание не только людей, но и целого семейства обезьянок. Они периодически совершали набеги на добро Льюиса, хватали первое, что подвернется под лапу, и уносились прочь с душераздирающими воплями. Правда, вскоре они возвращались, что бы прихватить что-нибудь еще. Хозяин всячески пытался пресечь воровство, но получалось у него это не очень успешно. В некоторых животных он запускал палками, но те зачастую летели не совсем в сторону цели. За другими он принимался гоняться, норовя отобрать очередную вещицу, но поскальзывался и неуклюже падал, грациозно приземляясь на пятую точку опоры.

Выглядело это все более, чем забавно, и Арчи тоже стал потихоньку посмеиваться. Конечно, не так откровенно, как Дед. Он еще помнил огоньки безумия в глазах Льюиса и начинал все больше беспокоиться за него.

— Что вы стоите?! — Возмутился Браун. — Они же сейчас все растащат!

— Хватайте ветки и накрывайте золото, — предложила Софи.

— И не подумаем, — с удовольствием произнес Дед, сложив руки на груди. — Это не мое желание, не мои сокровища, чего ради мне надрываться? Это все ваше, вот и беспокойтесь за сохранность сами.

Он улыбнулся, глядя как Льюис в очередной раз шлепнулся, теперь уже на живот, что вызвало целую лавину мелких камешков и монеток с вершины горы.

— Даю один процент всем, кто поможет спасти от этих мелких гадов мое состояние! — Отчаянно выкрикнул Льюис.

— Эй! — Возмутилась Софи. — Это и мое золото тоже. Забыл?

— Хорошо по пол процента с каждого из нас, — не упустил своего Браун, но ему не спешили бросаться на помощь. — По одному проценту. По два?! Сколько же вы хотите? Да черт с вами, по пять!

Льюис был близок к отчаянью, глядя как две предприимчивые обезьянки тащат в чащу огромную вазу, украшенную не менее огромным сапфиром.

— Пять от одной половины и пять от другой, — скрупулезно подсчитывал Дед, — значит, десять от целого. Мне и Арчи. Вы лишаетесь двадцати процентов приобретения. Не расточительно ли. Вы точно согласны?

Льюис обалдел от такого расчета, но деваться ему было некуда. Если помедлить еще немного, можно вовсе остаться с носом.

— Мы согласны, — ответила за него Софи, притащившая из зарослей охапку листьев.

— Софи, ломай листья покрупнее и покрывай сверху все, до чего сможешь дотянуться. Льюис неси ветки и бросай их на листья. Арчи, бегай вокруг и отпугивай живность.

Работа закипела. Вместе у них кое-как получилось отвоевать добычу. Когда на поляне громоздилась куча из веток и листьев, не пропускающих ни единого отраженного блика ценного металла, они устало повалились на землю. Обезьяны, за которыми, размахивая руками и крича, гонялся Арчи, тут же потеряли интерес к делу, стоило лишь соорудить защиту.

Деревья вокруг ощетинились голыми ветками, а некоторые лишились и их. Кусты же вовсе были выдернуты под основание. Здесь словно пообедало огромное травоядное чудище, размером с небольшой дом.

Арчи закрыл глаза. Голова кружилась от голода и усталости. Хотелось уснуть и проснуться на старом полосатом матрасе, и что б никаких обезьян, пиратов и этой нестерпимой жары не было и в помине. С другой стороны, его ждали обещанные проценты за спасение от набега животных. Это, конечно, если Льюис сдержит слово. Арчи скосил глаза в сторону Брауна. Даже сейчас, взмокший и почти полностью лишенный сил, он был на страже своего богатства. Положив на колени револьвер, он пристально следил за уцелевшими кустами.

Приближалась ночь, а с ней и желанная прохлада. Но пока было бы неплохо хотя бы напиться. Арчи поднялся на ноги.

— А в какой стороне фонтан? — Растерянно спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Там, — устало махнула рукой Софи.

— Нет, там, — заспорил Дед.

Льюис лишь исподлобья посмотрел на мальчика и проворчал что-то невнятное.

Они столько времени носились кругами, что потеряли всякую ориентацию.

— И где берег, мы, получается, тоже не знаем? У вас же должен быть компас.

Арчи посмотрел на Деда, но тот покачал головой.

— Я оставил его в лагере. Но уверяю, он абсолютно бесполезен. Стрелка начала беспрерывно вращаться, еще когда на горизонте появились смерчи.

— Тогда, может, разойдемся в разные стороны, а через десять минут встретимся здесь? — Предложила Софи. — Идем по прямой, кто-то обязательно выйдет к площади. До нее совсем не далеко.

— Думаю, нам стоит поторопиться, — согласно кивнул капитан. — Скоро стемнеет, тогда дорогу будет искать труднее. У фонтана же есть пресная вода. Еще бы еды раздобыть...

Софи поняла намек, поднялась и направилась в понравившемся ей направлении. Дед ушел в сторону, а Арчи обогнул холм и углубился в чащу с его оборота. Он шагал, вспоминая Сити, его грязные улицы, темные подворотни, вечный смог. Это хоть как-то отвлекало от мыслей о еде. Волшебный остров не переставал удивлять своей красотой. А в том, что остров волшебный он теперь совершенно не сомневался. Теперь возникал лишь один вопрос, какое из его желаний исполнится? Он всегда мечтал путешествовать, но это и так свершилось. Мечтал о своем корабле с паровым двигателем, но на обещанное вознаграждение он мог себе даже парочку. Маму и папу остров вернуть не в силах, это он понимал. Так что тогда? Какое желание выберет остров? Дед говорил, что он выбирает лишь самое сокровенное, то в котором человек иногда не признается даже самому себе.

Арчи не повезло, он выбрал не верное направление, Софи тоже не нашла фонтан, зато она подстрелила несколько упитанных птичек на ужин. Все же верно указал дорогу Дед, видно его собственный компас, тот, что в голове, остров обмануть не сумел. Вернувшись на поляну, Арчи заметил, что Льюис продолжал сидеть с револьвером наготове и лишь глухо зарычал на предложение мальчика вернуться к фонтану.

— Пусть сидит, — махнул на него рукой Дед, — никуда он не денется. А учует запах поджаренных перепелок, тут же примчится сам.

Ночевать решили в укрытии, обнаруженном Арчи, а костер развели неподалеку. Птички, подстреленные Софи, оказались вовсе не перепелками, а чем-то совершенно не известным, что не помешало им быть весьма ароматными. Пока тушки жарились, вокруг витал такой аромат, что у Арчи темнело в глазах. Он с минуты на минуту ожидал появления Льюиса, но ошибся. Тот не пришел ни через пять, ни через десять минут, ни даже когда остальные принялись трапезничать. Арчи потребовал, что бы Брауну оставили немного еды, но отнести ужин в чащу ему не позволил Дед.

— Еще пристрелит в темноте. У него ж оружие в руках, а мозги набекрень от золота съехали. Утром отнесешь.

* * *

Утром Арчи проснулся последним. Он пошевелился и с ужасом понял, что к его боку прижимается кто-то живой и теплый. Мальчик осторожно повернул голову и увидел, что это была всего лишь обезьянка. Одна из тех. Что вчера таскали украшения. Может даже та самая, что первой привлекла их внимание. Арчи хотел было прогнать нахалку, но подумав, взял на руки и запихнул под куртку.

"Будет подарок Джейми, — подумал он, — Вот тот обрадуется! Он, наверное, и не видел никогда таких. Вряд ли мадам водила его в балаганы".

Выбравшись из-под веток, Арчи тут же увидел Деда и Софи, мирно беседующих у костра. Над огнем готовился завтрак, видно, девушка уже успела поохотиться.

— Что там у тебя? — Спросила Софи, кивнув на бугорок под одеждой мальчика.

Арчи сомневался, стоит ли говорить, но решил, что все равно придется. А то еще подумают, что он стянул золотую безделицу из-под носа у Брауна. Мальчик отогнул отворот куртки, и оттуда мигом вынырнула рыжая головка, издав клекочущий звук.

Софи сморщила нос. Арчи заметил, что она всегда так делала, если ей что-то не нравилось.

— У нее же блохи! Зачем она тебе сдалась?

— Это подарок для Джейми. Он очень хотел пойти с нами, но я понимаю, что было нельзя, он очень обрадуется, если я ему что-нибудь привезу, можно ее?

— Животным не место на таком сложном летательном аппарате, как дирижабль, — строго сказал Дед. — Если что-то пойдет не так, мы рухнем с огромной высоты. Ты же этого не хочешь?

Арчи интенсивно замотал головой и прижал зверушку к груди еще сильнее. С минуту Дед молча глядел в глаза мальчику, но наконец сдался.

— Именно поэтому у меня нет детей, — проворчал он, — тащат отовсюду всякую гадость. То обезьяну им подавай, то пони. А потом начнется: "Папа, хочу замуж"! Или наоборот: "Не хочу замуж"!

Арчи уже понял, что это победа и принялся рассматривать подарок со всех сторон.

— Он удивительно похож на нас, людей, — заметил мальчик.

— Фи, — возмутилась Софи, — если он похож на тебя, не стоит ровнять это на всех остальных!

Дед рассмеялся.

— Только одно условие, на борту держать его только в клетке.

Арчи тут же закивал, продолжая играть со зверьком.

После сытного завтрака Дед потянулся и сказал, обратившись к остальным:

— Нужно решать, что делать дальше. Сидеть здесь, это не выход. Рано или поздно нас отыщут.

— А что делать с Льюисом? Не думаю, что он согласится покинуть свой пост хоть на минуту,— заметила Софи.

— Поговорим с ним. Захочет, пусть остается. Нести я его точно не буду. Вернемся за ним потом.

— А что насчет помощи с дирижабля? Вы же говорили, за нами наблюдают. Они же давно должны были нас найти.

— В темноте они могли ничего не заметить, а утром решили, что мы ушли вглубь острова.

— Бросив снаряжение?

— Ну не таскать же нам все с собой.

— А выстрелы?

— Боюсь, так далеко их могли и не услышать. Да еще и изоляция внешней оболочки гасит звук.

Не доходя до поляны с десяток метров, Дед указал Арчи на раскидистый куст.

— Сиди здесь, пока я за тобой не вернусь.

Мальчик насупился, но покорно полез в заросли.

Спустя несколько минут за ним никто не вернулся. И через десять, и через двадцать. Мальчику стало страшно. А что, если их отыскали? Что если его спутников уже нет в живых? Не сидеть же вечно в этих кустах! Он ясно представил себе, как противники забирают себе сокровища и улетают с острова. А он скрывавшийся все это время в чаще, строит себе шалаш, мастерит копье и живет здесь до самой смерти.

Арчи тряхнул головой и стал тихонько пробираться к поляне.

* * *

Пройдя вперед совсем немного, Дед свернул в сторону, немного обошел поляну по кругу. Если бы их поджидали, то скорее с другой стороны. Он не стал сразу выходить из спасительной тени деревьев. Сначала, пригнув к земле резной лист, Дед выглянул наружу. Софи, следовавшая за ним по пятам, сделала то же самое.

Льюис все так же сидел на своем прежнем месте, словно не сходил с него с прошлого вечера. Он лишь склонил на бок голову, То ли от изнеможения, то ли просто задремал. Следов присутствия чужаков видно не было. Но существовала еще и опасность быть подстреленными своим же.

— Льюис, — позвал Дед и на всякий случай пригнулся к земле еще ниже. Тот встрепенулся, закрутил головой во все стороны, пытаясь разглядеть говорившего, но стрелять не стал. Это обнадежило прибывших.

— Это мы. Не стреляй. Мы тебе еду принесли.

Дед и Софи, больше не таясь, вышли на открытое пространство. Льюис, похоже, совсем обессилел. Он вяло махнул рукой, но вставать не стал. Быстро опустошив флягу с водой, он жадно набросился на еду. Но не успел Браун проглотить первый кусок дичи, как из-за деревьев послышался грубый окрик.

— Всем не шевелиться! Медленно, очень медленно, положите оружие на землю.

Глаза Льюиса засветились животной яростью. Он понимал, что его хотят разлучить с его золотом, и подчиняться совершенно не желал.

— Кто вы? — Попытался вести переговоры Дед.

— Я сказал, оружие на землю! — Приказал голос.

Рядом с ногой деда разлетелась в щепки сухая ветка. С окружающих деревьев сорвались десятки птиц. Напуганные выстрелом, они не желали здесь больше оставаться и стремительно умчались вглубь острова.

Дед медленно достал несколько револьверов и сложил их неподалеку. Софи со скучающим выражением на лице повторила его маневр. Льюис до последнего продолжал остервенело сжимать рукоять револьвера, но и ему пришлось подчиниться.

— Хорошо. Надеюсь, ни у кого не хватит глупости воспользоваться оружием, скрытым в одежде или где-то еще.

Без пения птиц в лесу стало очень тихо. Голос теперь звучал четче и спокойнее. Софи на это замечание никак не отреагировала, лишь лицо ее стало еще более отстраненным. Дед же отрицательно мотнул головой. В этот момент Льюис очень пожалел, что не успел обзавестись чем-то подобным, и это довольно ясно читалось в его глазах.

Раздался едва слышный шелест раздвигаемой листвы, и с трех разных сторон вышли трое мужчин. Они были крепкими, высокими, светловолосыми. Можно было бы даже принять их за братьев, но уж больно разными были их лица.

Двое крайних зорко следили за происходящим, на поляне. Средний интересом всматривался в глаза Деда, затем презрительно смерил взглядом Льюиса, когда же он уделил внимание девушке, по его лицу скользнуло удивление, перешедшее в замешательство и даже смущение.

— Софи? Это ты?

Вместо ответа она сняла свою кокетливую шляпку, немного не уместную в джунглях, и по ее плечам рассыпалась копна густых, слегка вьющихся волос. Ее лицо больше не было отстраненным. Она была взволнована не меньше говорившего.

— Да, это я! — С вызовом ответила девушка. Ее глаза не обычного фиолетового оттенка пристально смотрели на блондина, словно ожидая чего-то. — А что здесь делаешь ты?

— Я?! Я здесь быть обязан, сама судьба предопределила это. А вот ты... Ты никак не могла сюда попасть. Ты же не любишь путешествовать! Проводишь все свободное время в литературных салонах и даже за город никогда не выезжаешь!

— Да это никак наш страстный поклонник объявился,— ехидно протянул Льюис. — Влюбленный обожатель, неужто ты примчался спасать свою даму сердца?

Блондин вопросительно посмотрел на Льюиса.

— Да-да, — выпятил вперед грудь Браун. — Мы в курсе ваших отношений. Значит, ты ухлестывал за Софи всего лишь, что бы добраться до карты, как романтично. И к тому же приятно, занимаясь поисками сокровищ, наслаждаться обществом милой молодой леди.

— Этого не может быть! — Возразила Софи. — Я знаю Калума уже очень давно, да и о карте я ему ничего не говорила.

— Калум, — задумчиво сказал Дед. — Уж не Калум Томпсон?

Блондин разом подобрался и стал похож на пантеру перед прыжком.

— Я всегда считал вас умнее других. Я до последнего не верил, что мне удалось одурачить вас. Его, — он кивнул в сторону Льюиса, — да, но не вас. Я все ждал, когда вы разгадаете мой план. Но вы все не подавали виду.

— Признаюсь, некоторые подозрения у меня были, но я никак не мог найти им доказательства и списывал все на паранойю.

Калум нервно хихикнул.

— Значит, я оказался не так уж глуп. Мой план сработал, и теперь справедливость восторжествует!

— Какая справедливость?! — Взвизгнул Льюис. — Это мое золото, и только мое! И ради какой-то там справедливости, я не намерен делиться с вами.

— Мне совершенно не нужно это, — Калум брезгливо ковырнул лоском ботинка ветку, от чего послышался не продолжительный звенящий звук. — Я жажду отмщения, а вовсе не богатства. Остров свершит правосудие, а я буду наблюдать. Скромно стоять в сторонке и просто наблюдать.

Он склонился перед ними в шутовском поклоне, придерживая шляпу и широко улыбаясь.

— Какое правосудие, милейший? — Продолжал возмущаться Льюис. — Что вы несете? Или это жаркое местно солнце столь губительно действует на вас?

— Ты! — Калум бросился к Брауну и схватил того за ворот и сильно тряхнул. — Ты спрашиваешь, о каком правосудии я говорю?! Неужели ты так скоро забыл кровавое убийство совершенное...

Внезапно он отпустил Льюиса и отступил на шаг.

— Может, вы все же признаетесь, кто из вас двоих это сделал? — Спокойно продолжил мужчина. — Остров исполнит мое желание, а мечтаю я лишь о том, что бы убийца исчез с лица земли. У вас нет надежды на спасение, так что это конец.

— Смею вас заверить, я не имею ни малейшего отношения к смерти мисс Томпсон. И если вы немного поразмыслите логически, то поймете, что и Льюис этого не делал.

— Мисс Томпсон?! — Теперь пришло время Льюису негодовать. Не обращая внимания на наставленные на него дула револьверов, он бросился на Калума. — Да как смеешь ты обвинять меня в столь гнусном поступке?! Неужели ты осмелился предположить, что я мог совершить такое?! Я любил Эллу больше всего на свете, больше самой жизни! Она была для меня самой большой драгоценностью!

— О, да! Особенно если учесть, что ты рассчитывал прикарманить ее состояние! Думаю, ты лишь в самый последний момент узнал, что ничего не получишь.

Один из сопровождающих Калума оттащил Льюиса в сторону и теперь не без усилий удерживал в стороне.

— Мне не нужны были ее деньги! — С жаром выкрикнул Браун. — Я подозревал, что из-за меня отец лишит ее приданного, но мне было все равно. Мы собирались убежать и тайно обвенчаться.

Выпалив это, Льюис словно исчерпал все свои силы и обмяк в объятиях крепкого мужчины. Тот пытался удерживать Брауна в вертикальном положении, но у него это плохо получалось. Словно безжизненное, тело Льюиса соскользнуло на землю, да там и осталось бесформенной грудой.

— Значит, остаетесь вы, — Калум повернулся к Деду.

— Я уже сказал, что не делал этого.

— А почему, я должен вам верить? Повод был лишь у вас двоих. И если он говорит правду, что Элла собиралась с ним сбежать, в проигрыше оставались именно вы. Я знаю, что отец обещал Эллу вам! Он не собирался отступать, не смотря ни на уговоры, ни на слезы, ни на мольбы дочери. Вы были уверены, что получите молодую, красивую жену еще и благородных кровей. Вот только когда ваши шпионы донесли, о готовящемся побеге, вы в приступе ярости убили непокорную девушку!

Услышав это, Льюис поднял голову, и теперь уже две пары глаз смотрели на Деда со звериной яростью. Они оба были готовы броситься на мужчину и растерзать голыми руками, что бы отомстить за смерть любимой и сестры. Но ни один, ни другой не двигались с места. Льюис чувствовал, что время, проведенное на острове без сна, и голодовка почти лишили его сил. Калум же уповал на возмездие со стороны волшебного острова и ждал, когда тот свершит правосудие.

— Не хочется вас разочаровывать, друзья мои, но я все же этого не делал, — совершенно спокойно сказал Дед. — Я подозревал о решении Эллы, и о том, что не мил ей, но столь радикальные меры я не применяю к хрупким девушкам. А ваш план оказался весьма увлекательным, только он немного сложноват, не находите?

— У меня не было ни единого шанса расквитаться ни с серым королем Сити, ни с ближайшим приятелем племянника Королевы. Да и я хотел быть точно уверен, что кара постигнет виновного. Карта, попавшая мне в руки, стала решением. Я знал, что Льюис клюнет на обещание несметных богатств, и что вы всю свою жизнь ищете этот остров. Оставалось лишь подбросить вам части карты.

— Вы, видимо, и сами собирались присоединиться к поискам с последней частью карты на руках? — Спросил Дед.

Калум кивнул.

— Да. Я только не ожидал, что вы улетите так скоро, и что при передвижении на дирижабле не потребуется моя часть карты. Да и координаты вы расшифровали удивительно быстро, мне на это потребовалось гораздо больше времени.

— Зато дополнительные трудности предавали картине больше достоверности. А появись вы лично предо мною, да еще и с недостающей частью головоломки, я бы точно заподозрил подвох. Так что, считайте само провиденье помогало вам с вашей задумкой.

— Это не провиденье, это остров! Я уже побывал здесь раньше. Дримлэнд узнал мою мечту, и это он привел вас сюда!

— Вы немного преувеличиваете. Ведь здесь кроме нас с мистером Брауном оказалась еще куча народу. Взять хотя бы Софи...

Дед обернулся к девушке. На время спора все забыли о ней, а она стояла чуть позади и все прекрасно слышала. Сейчас Софи выглядела очень бледной, а лицо ее за какие-то минуты невероятно осунулось. Она бездумно смотрела в пустоту, а руки ее невольно сжимались и разжимались.

— Не бойся, душа моя, — ласково проговорил Калум, подходя ближе к девушке и делая попытку обнять ее за плечи. — Я не дам тебя в обиду. Кто бы ни был убийцей из этих двоих, я сумею защитить тебя. А негодяй получит по заслугам. Дримлэнд настоящий, он действительно воплощает мечты в реальность. Ты же сама уже успела в этом убедиться. Он накажет убийцу моей сестры непременно. Его жизнь за ее, и никак иначе!

При этих словах Софи оттолкнула его протянутую руку, скользнула словно не видящим взглядом фиалковых глаз по его лицу и бросилась бежать.

— Софи! — Крикнул Дед и рванулся за ней.

— Стоять! — Пресек попытку погони Калум, наведя револьвер на седеющего мужчину.

Громкий хлопок выстрела, как и в прошлый раз, распугал всех птиц, разом оборвав чудесную песню. Все замерли, не ожидая подобного поворота. Но на земле в промокшей от крови одежде лежал вовсе не мужчина, а юноша, почти совсем еще ребенок.

Калум ошарашено смотрел на бурые пятна, растекающиеся вокруг, не понимая, что произошло. Как Арчи успел выскочить из кустов и стать на пути у пули так быстро.

* * *

Дед склонился над мальчиком, но делать что-либо не было смысла. И так было ясно, мальчик мертв. Его лицо, враз побледневшее, заострилось, а под глазами легли синюшные тени. Последние несколько дней дались ему совсем не так легко, как он хотел, что бы казалось взрослым.

Он лежал на земле бездыханный, заслонив собой от пули другого человека. Того, которого считал примером в жизни, которому старался подражать, и похвалы которого так жадно искал. Арчи очень рано потерял семью, которую, так и не смог заменить приют Королевы. Он хотел бы ровняться на отца, но почти не помнил его. Он выбрал себе для подражания совсем не обычного человека. Некоторые даже не подозревали о его существовании, но он очень много значил для одного мальчишки, выросшего в подземном городе.

Может если бы Арчи раньше узнал Деда поближе, то не счел его достойным подражания. Но сейчас даже предательство и открытое пренебрежение чужими жизнями не могли пошатнуть пьедестал, на который вознес его простой беспризорник. Дед был для мальчика всем. Арчи старался поступать так, как поступил бы он, надеясь поймать одобрение во взгляде. В какой-то степени, Дед, сам того не зная, заменил мальчику отца. Мальчик сам отвел ему эту роль, а затем сильно переживал из-за каждого слова в свой адрес.

И вот в момент, когда Деду угрожала опасность, он не колебался ни минуты. Его разум, молниеносно среагировав, передал телу приказ действовать. Он потерял одного отца и не собирался допустить даже возможности потерять другого. Пусть даже не родного, не любящего, а скорее и вовсе равнодушного. В этот раз мальчик предпочел погибнуть сам. Каким-то внутренним чутьем он предугадал действия Калума и сумел помешать ему. Усилием воли он бросил свое тело сквозь плотный слой листьев и вздрогнул, когда крошечный кусочек металла пробил его грудь.

Он не страдал, даже не успел почувствовать боли или осознать произошедшее. Он умер мгновенно, даже еще не успев коснуться земли. Случайность направила пулю прямиком ему в сердце.

Калум так и стоял с револьвером в руке. Он не мог поверить в случившееся. Придя на этот остров за возмездием, он убил ни в чем не повинного ребенка. Что же касалось смерти его сестры, дело стало еще более запутанным, чем выглядело прежде. У него было двое подозреваемых, каждый из которых, даже перед угрозой смерти, отрицали свою причастность. Не значит ли это, что весь его план, все усилия с целью мести оказались тщетными?

Но и еще один вопрос не давал Калуму покоя, что здесь делал Софи? Он знал эту девушку давно. Они не раз встречались на приемах и литературных вечерах. Она казалась ему хрупкой и утонченной особой. Мужчина совершенно не мог понять, как такой нежный цветок мог угодить в подобную авантюру. Было совершенно не похоже, что ее привезли сюда силой, или что она испытывает какой-то дискомфорт от общества отъявленных негодяем.

А как она была одета?! В обществе всегда восхищались ее великолепным вкусом и умением подобрать гардероб. На балах она всегда выглядела словно цветущая роза среди полевых цветов. Ее наряды были легкими, воздушными и элегантными. Сегодня же она предстала перед Калумом в совершенно ином облике. Она больше не казалась хрупкой и беззащитной, а была скорее спортивной и уверенной в себе. Ее легкомысленные наряды сменил практичный мужской костюм из мягкой кожи. Она даже не брезговала оружием. А ведь ни одну светскую девушку и на пушечный выстрел не заставишь приблизиться к револьверу.

Новая Софи поражала Калума. Но самым удивительным было то, что такой она даже еще больше нравилась ему. Лишь ее аметистовые глаза остались неизменными. В них всегда таилась некая сила, умело скрываемая за изысканными манерами и женственностью. Здесь в диких джунглях она чувствовала себя столь же уверенно, как и на королевском приеме. Лишь в последний момент что-то выбило ее из колеи. Может появление Калума стало последней каплей, может ее поразила история запланированной мести. Причину бегства еще предстояло выяснить. Но Калум ловил себя на мысли, что он даже рад видеть ее. Сейчас, среди этой неразберихи, ему могла пригодиться ее поддержка.

Из оцепенения Калума вывели чьи-то крики. Он вдруг осознал, что ему уже несколько минут пытались что-то втолковать. Он сделал над собой усилие и сосредоточился на голосе.

— ... глупый, самонадеянный, себялюбивый, — возмущался Дед. Похоже, его задела за живое смерть мальчишки. Неужели для этого человека еще есть что-то святое? — Он же ни в чем не виноват! Он же еще совсем ребенок!

Калум молчал. Сказать в этой ситуации ему было нечего. Он махнул своим ребятам, что бы те убрали оружие и тихо шел следом, пока Дед нес мальчика к фонтану.

Софи болтала босыми ногами в воде. Она слышала, что из-за деревьев кто-то вышел, но оборачиваться не стала. Волосы ее, сейчас не убранные в прическу, были рассыпаны по спине и плечам. Легкий ветерок играл с прядями, сбивая их в одну сторону. Девушка любовалась тем, как солнечные блики играют на воде, переливаются всеми цветами радуги в тонких струйках и вспыхивают ослепительными искорками в мелких брызгах. На этом острове было так много солнца. За всю свою жизнь Софи так долго не находилась на свежем воздухе. Щеки ее приобрели задорный румянец, кожа потемнела, а в некоторых местах обгорела и сейчас начинала зудеть.

Ее задумчивый покой нарушило легкое прикосновение мужской руки. Калум убрал за ухо вьющуюся прядь волос и этим привлек внимание девушки. Но, не желая смотреть ему в глаза, она отвернулась, и заметила Арчи. Тот лежал на белоснежных плитах, но отчего-то не шевелился. От него к самой кромке леса по светлым булыжникам пролегла дорожка из бурых пятен.

Девушка слышала выстрел и быстро все поняла. Она помнила, в каком настроении оставила мужчин на поляне, и посмотрела на Калума, безошибочно определив виновного.

— Но зачем? — Тихо спросила она.

— Он заслонил от пули меня, — ответил Дед и опустил руки в фонтан. От них в стороны расплывались темные вихри, быстро светлевшие, а вскоре и вовсе растворившиеся в общей массе воды.

— Странное это место, — задумчиво глядя в небо, сказала Софи. — Остров собрал здесь людей столь разных и столь причудливо связанных воедино. Мальчик же был лишним в этой истории, и вот его не стало. Или его предназначением было спасти чужую жизнь, не допустив ошибки. Вместо одного невиновного погиб другой...

— С чего ты взяла, что он невиновен? — спросил Калум, глядя на Деда. — Неужели ты так ему доверяешь? Как ты вообще связалась с ним? Ты ведь даже не знаешь, что это за человек, насколько он опасен!

— Знаю, — бесцветным голосом возразила Софи.

Калума поразило такое признание. Он все еще мучился вопросом, что Софи забыла в столь дурной компании? Он надеялся, что ответ окажется простым и очевидным, но пока не мог отыскать его. Он строил догадки, одну безумнее другой. И что ее силой привезли сюда, и что ложью заманили на дирижабль, и что шантажом. Но ни одна из его теорий не находила подтверждения. Софи была свободна. Никто ее не держал под прицелом револьвера или хотя бы под наблюдением. Она полностью была предоставлена сама себе. Ходила, где хотела, и делала, что хотела. Значит, и прилетела она сюда по доброй воле. Но этого Калум совсем не мог понять.

Софи вскочила с бортика и побежала к Арчи. За ней, быстро высыхая на солнце, протянулась цепочка следов от босых ног. Она опустилась на теплые плиты и положила голову мальчика себе на колени, поглаживая его спутанные отросшие волосы.

— Неужели твоя месть сделал тебя настолько слепым?! Как ты мог убить ребенка?! Тебе совсем наплевать на людей. Ты придумал этот кошмарный план, потратил столько времени и сил. Сейчас вместо того, что бы утешать несчастную мать, ты пропадаешь неизвестно где, заставляя ее еще больше переживать. Ты просчитался, и жертвой этого просчета стал этот мальчик. Но тебя это даже не беспокоит. Там в Сити есть чудная девушка, которой ты обещал свою любовь. Но ты уехал, даже не попрощавшись, ни чего не объяснив, просто исчез. А если ты не вернешься, что будет думать та девушка?

— Та девушка не так уж наивна и беззащитна, — вспылил Калум, — как мне казалось! Она не чурается общества бандитов и негодяев. Готова отправиться с ними в совершенно сомнительное путешествие. Приличные девушки так себя не ведут!

Софи грустно улыбнулась, но никаких объяснений давать не стала. Зачем говорить сейчас о том, что он и сам скоро узнает? Лучше уж потом, когда ей будет все равно. По щеке ее скатилась одинокая слеза и упала на бледное лицо мальчика, затем еще одна, а после третьей девушка заметила, что Арчи поморщился и открыл глаза.

Он непонимающе смотрел на Софи, склонившуюся над ним и смеющуюся сквозь слезы. Яркий свет солнца бил прямо в глаза, поэтому приходилось часто моргать. Через минуту он осознал, что лежит на земле, рядом с девушкой. Затем вокруг все засуетились, куда-то его понесли, принялись умывать прохладной водой. Она дарила приятную свежесть, и это немного привело его мысли в порядок.

Арчи огляделся. Вокруг него сейчас собрались все прибывшие на остров и смотрели с одинаковым удивлением. Дед зачем-то расстегнул его одежду, испачканную чем— то бурым, и принялся медленно ощупывать грудь. Мальчик долго терпел, но не выдержав, принялся хохотать и яростно отбиваться руками. После чего, Дед все же сдался и оставил его в покое.

— Что происходит? — Спросил Арчи, сидя в неглубоком бассейне. Без движения в холодной воде его уже начинал бить озноб. — Можно мне выйти?

И получив утвердительный кивок Деда, выбрался на сушу.

— А ты что, ничего не помнишь? — Решил уточнить Дед.

Арчи опустил голову вниз. На белых плитах расползалась лужа грязной воды. С него капала и стекала по одежде красноватая влага, нарушая идеальную белизну площади. И тут он все вспомнил. Как крался сквозь джунгли, как подслушивал за огромными листьями, как бросился на помощь Деду.

— Что со мной было?

Он приложил руку к груди, но нащупал лишь гладкую кожу.

— Ты определенно был мертв! — Не щадя сказал Дед.

— Но как тогда?..

— Я уже говорил, что Дримлэнд исполняет самые заветные мечты, вот только мне почему-то никто не верит. Есть два варианта случившегося, либо ты кому-то из присутствующих так дорог, что он возжелал твоего воскрешения, либо это связано с твоей собственной мечтой. Чего ты хотел больше всего в жизни?

Арчи потупился.

— Я не думал, что это правда может исполниться, — смущенно сказал он. — Даже мечтать о таком в моем возрасте глупо, я ведь уже не ребенок, все понимаю.

— Мне кажется, ничего ты так и не понял. Ты мечтал о бессмертии, — подытожил Дед. — Остров тебе это с легкостью предоставил. И весьма вовремя, к твоему счастью. Твой поступок был совершенно с безрассудным. Но ты спас мне жизнь, и я этого никогда не забуду.

— А мальчишка-то оказался совсем не глупым! — Льюис, отошедший от удивления, понял, что безумно хочет есть, и сейчас уплетал оставленную ему часть ужина. — Такое желание себе припас, может даже получше, чем у каждого из нас. Бессмертие! Это же столько можно всего...

* * *

В лагерь было решено возвращаться на расчете, когда уже достаточно рассвело, но солнце еще не успело раскалить воздух. Таиться больше не было нужды, охранять сокровища тоже, следовало погрузить золото в клетку, и можно лететь домой. Правда Калум так и не получил возмездия и мог что-нибудь выкинуть. Но пока он еще надеялся на Дримлэнд и принял роль стороннего наблюдателя. Он и его друзья Уильям и Грэг остались ночевать у фонтана. Они расположились совсем рядом и то и дело искоса поглядывали в сторону Софи. Девушка же напрочь отказалась разговаривать с Калумом и что-либо ему объяснять.

Ночь прошла без происшествий. Арчи спал, обняв нового питомца, может Джейми и придумает ему новое имя, но пока все называли его просто "Подарок". Софи вызвалась нести ночную вахту, сославшись на то, что после всего случившегося ей не заснуть. Дед с ней спорить не стал и засопел первым. Льюис спокойно отдыхать не желал. Он то и дело наведывался к своему достоянию. Сначала удалялся под какими-то предлогами, затем, словно прогуливаясь, нырял в заросли. Когда же понял, что остальным безразличны его вылазки, не таясь уходил на разведку.

Софи разбудила всех, когда было еще темно, и лишь небо на востоке начинало сереть. Завтракать никто не пожелал, вещей, которые нужно было бы собирать, у них не было, поэтому выдвинулись почти сразу.

Льюис колебался до последнего, но все же решился заявить о намерении остаться возле золота. Он подозревал, что Калум будет против этого, или оставит с ним надзирателя. Но не удавшийся мститель лишь махнул рукой, сказав, что кара рано или поздно настигнет виновного.

При каждом его слове о мести или возмездии, Софи становилась все более мрачной и молчаливой. Она решительно шагала вперед, ни с кем не заговаривая и не отвечая на вопросы. Вскоре ее оставили в покое, предоставив возможность разобраться в своих чувствах.

Снова поход. Через джунгли. Однообразный пейзаж и ритмичные движения ногами. По началу идти было относительно легко. Пусть и заросшие, парковые дорожки были ровными, солнце, еще не успевшее подняться высоко, не особо беспокоило. По сравнению с ночным побегом это была просто развлекательная прогулка. Любуйся себе по сторонам, разглядывай пестрых птичек и бабочек. Первое время Арчи именно этим и занимался. Но когда утренняя свежесть растаяла, а воздух с каждой минутой нагревался все сильнее, мальчику стало не до красот природы. Он шагал, глядя в спину впередиидущего или себе под ноги. По лицу стекали капельки пота, собираясь в маленькие ручейки. Из-за высокой влажности воздух вокруг все больше походил на раскаленный туман. Арчи недоумевал, он привык, что туман возникал при не высокой температуре, и когда солнце скрыто облаками. На этом же острове природа жила по своим законам, во многом отличным от привычного Арчи мира.

Дед, вызвавшийся быть проводником, шел впереди. Так и Калум его постоянно держал в поле зрения, и положение мужчины оставалось официально свободным. Первые часы Дед развлекал остальных историями. Рассказывал, что в некоторых странах люди сами создают подобные условия в закрытых помещениях. Нагревают большие печи, а затем выплескивают на них воду с настоями трав. Та, испаряясь, заполняет все вокруг ароматным паром. Люди, вдыхая такой воздух, отдыхали и даже считали, что исцеляются от недугов.

Арчи был уверен, что никогда в жизни не согласился бы добровольно на нечто подобное. Сейчас у него было такое впечатление, что его варили в огромном котле на медленном огне. Но Дед упорно заверял, что в других условиях, от этого можно даже получать удовольствие.

Что бы отвлечься, Арчи попытался рассчитать, сколько времени займет дорога к пляжу. В прошлый раз они продвигались ночью, в темноте, тои дело натыкаясь на непроходимые заросли, поваленные деревья, и путаясь в висящих повсюду лианах. Сейчас преграды были видимыми, и это значительно упрощало задачу. Можно было заранее обойти препятствие или обрубить ветки. Да и таиться теперь не было необходимости, ночные преследователи шли рядом, можно было хрустеть ветками и пинать сухие листья. Но при этом увеличить скорость передвижения мешала жара. Жители Сити были совершенно не подготовлены к передвижению в подобных условиях. Они задыхались, обливались потом и то и дело молили о привале.

Хотя привалы Дед пока не позволял, лишь изредка сбавляя темп, выходило, что за меньшее время с обратной дорогой справиться не удастся. Софи, продолжая хмуриться, замыкала цепочку путешественников. Она шла прямо за Калумом. Он ожидал, что она будет укорять его, пустится в рассуждения о бессмысленности мести в целом и о глупости его поступка в частности. Но девушка молчала, она даже ухитрялась почти не смотреть на Калума. Он то и дело оглядывался, надеясь поймать ее взгляд или хотя бы мельком полюбоваться ее красотой.

В очередной раз, когда он обернулся, девушки не оказалось за спиной. Калум резко развернулся и побежал в обратном направлении, выкрикивая ее имя. Почувствовав неладное остальные бросились за ним. Девушка обнаружилась в нескольких десятках метров. Она, с обреченным видом, сидела прямо на земле. Одна штанина была разодрана до колена, обнажая светлую кожу ноги.

— Что произошло? — Бросился к ней Калум.

Софи молча указала на ногу. На бледной поверхности кожи виднелись две маленькие дырочки. Рана выглядела совсем несерьезной, но синюшные разводы вокруг уже начали распухать, в скором времени обещая еще больше увеличиться в размерах. Кожа вокруг самих ранок натянулась и глянцево блестела.

— Когда это произошло? Почему ты сразу не позвала на помощь? Эй? — Калум взглядом поискал Деда. — Что делать? Как ей помочь? Вы же должны знать!

Дед протиснулся между широкоплечими Уильямом и Георгом и опустился на колени перед девушкой. Мельком осмотрев ногу, он посмотрел девушке прямо в глаза и сказал:

— Ничего уже сделать нельзя. Яд распространяется очень быстро. Тебе осталось совсем не долго. Симптомы не совсем обычные, но судя по ним, тебя укусила ядовитая змея.

Софи кивнула. Отстраненно, словно речь шла совсем не о ней, и это кому-то другому оставались считанные минуты до смерти.

— Не может быть, что ничего нельзя сделать! Нужно попытаться!

Калум был близок к отчаянию. Он упал на колени перед девушкой, взял ее за руки. Они были ледяными, при этом по ее вискам продолжал струиться пот.

— Это ведь волшебный остров! Ты понимаешь? Правда, волшебный! Твое желание ведь еще не исполнилось. Я не верю, что куча золота, это то, о чем ты на самом деле мечтала. Пожелай бессмертия. У мальчишки получилось и у тебя получится! Ты обманешь смерть!

Софи покачала головой. Она смотрела в его бледно-голубые, прозрачные, словно льдинки глаза очень спокойно. Губы ее дрожали, щеки покрылись болезненным румянцем и липкой испариной, но взгляд оставался безмятежным и умиротворенным.

— Я готова умереть, — сказала Софи. Она не ожидала, что ее голос окажется настолько хриплым и слабым, но сделав усилие, она продолжила. — Моя мечта уже осуществилась. Я мечтала встретить любимого человека и оставаться рядом с ним до самой смерти.

Калум обнял ее и сильно прижал к груди, зарываясь лицом в распущенные волосы.

— Но ведь совсем не обязательно умирать сейчас. Мы должны прожить еще много счастливых лет. Только пожелай.

— Дримлэнд исполняет лишь одну мечту, самую заветную, — Софи качнула головой, высвобождаясь из объятий любимого. — Передай это моей служанке и скажи, что я больше не вернусь. — Она сняла с шеи потемневший от времени медальон. — Проследите, что бы мою долю золота получил Арчи. Этому прохвосту Льюису и так будет на что погулять.

Изъявляя последнюю волю, она смотрела на Деда. Арчи стоял позади остальных, и она не могла его видеть. Мальчик прекрасно понимал, что происходит, но даже сейчас не мог себя пересилить и взглянуть в лицо приближавшейся смерти. Еще совсем недавно она держала его голову на коленях и оплакивала, думая, что потеряла. И вот теперь он жив и здоров, а ее скоро не станет.

Арчи прислонился к стволу пальмы, что бы не потерять сознание. Он думал, что еще немного и расплачется, но слез не было, как не было и решимости попрощаться с умирающей.

— Есть еще кое-что, что тебе следует знать, — еле слышно прошептала Софи. Силы покидали ее, но она продолжала держаться за жизнь. — Я совсем не тот человек, которым ты привык меня считать. Не хрупкая девушка, обожающая светское общество и стихи о любви. Я воровка, промышляю в домах особо состоятельных господ. Особенно люблю их коллекции драгоценностей. С гордостью могу сказать, я хороша в своем деле. У меня никогда не случалось проколов. Я всегда была осторожна. Поэтому и оставалась все это время на свободе и даже вела роскошную жизнь.

Однажды, правда, был случай. Меня застали врасплох. Когда я думала, что хозяев нет дома, и собиралась вскрыть тайник, меня обнаружила юная леди. Я была совсем не готова к чьему-либо появлению да и она вошла так внезапно... Это я убила твою сестру.

Сначала пораженный Калум не мог ничего сказать. Он сидел бледный и неподвижный, словно мраморное изваяние. Затем он стал медленно отстраняться от Софи, и через мгновенье, встав на ноги, бросился прочь.

Рука, которую еще мгновенье назад сжимали с нежностью и любовью, безжизненно упала на траву.

Дед склонился над Софи, но лишь для того, что бы опустить ее веки.

Уильям и Георг не получали никаких распоряжений на случай чрезвычайных происшествий, но оставаться здесь им больше не было смысла. Месть свершилась. Странный остров сделал свое дело. Они могли спокойно отправляться домой, отыскав своего то ли друга, то ли нанимателя. Они и раньше были молчаливыми, и сейчас не простившись скрылись в листве.

Оставшись один, Дед уложил Софи на ровной площадке, заросшей травой.

— Выходи. Все кончено, — сказал он в пустоту.

Из-за широкого ствола вышел Арчи. Он был бледен, даже не смотря на загар, приобретенный в последние дни. Все это время он боялся того, что может увидеть, но в последний момент страх отступил, как и не появившиеся слезы.

В этой части джунглей было множество цветов. Белыми гроздями они свисали с лиан, пышными розовыми букетами громоздились на ветках, крошечными голубыми бусинами были рассыпаны по траве. И посреди этой великолепной по красоте картины лежала девушка. Она была прекрасна, прекраснее любого цветка на волшебном острове. Ее веки были плотно закрыты, и можно было бы подумать, что она просто спит. Но нереальная бледность и темные круги под глазами выдавали действительность. Она была безмятежно спокойной. Пот на висках высох, а губы больше не лихорадило. Она отдыхала от суетной жизни, обретя покой в этом далеком райском уголке.

Арчи заметил, что ее тонкие пальцы продолжали крепко сжимать старинный медальон.

— Она ведь просила... его ... — Тихо сказал мальчик.

"Но где он теперь", — добавил он про себя, высвободил украшение и спрятал в карман.

Дед сделал вид, что ничего не заметил, продолжая наблюдать за жужжащим шмелем.

"Или, правда, не заметил?" — задумался Арчи.

— Что теперь?

— Берег уже близко, слышишь запах? Это запах соленой воды.

Кроме благоухания цветов, от которого начинала кружиться голова, мальчик ничего не различил, но кивнул для вида. Арчи проследил за взглядом Деда, ему стало интересно, что такого тот увидел в небольшом просвете у самых макушек деревьев. Но там виднелся лишь сочно-голубой осколок неба, окруженный пухом облака.

— Нужно улетать отсюда, и как можно скорее. Это место привыкло к покою, и не стоит злоупотреблять его гостеприимством.

— А что будет с Софи?..

— Думаю... — Дед обернулся и замолчал на полуслове.

Арчи посмотрел на траву в центре полянки. Там было пусто. Маленькие насекомые перелетали с цветка на цветок, муравей тащил куда-то крохотную веточку, но девушки не было видно. Даже на траве не осталось приятого следа. Словно и не произошло ничего здесь пару минут назад.

— Где бы она ни была, — сказал Дед справившись с удивлением, — надеюсь, она счастлива. Дримлэнд исполнил ее мечту, но ему пришлось исполнить и другое желание. Кто знал, что все так связано. Отныне Софи часть этого острова. Пойдем. Постараемся управиться до темноты. Что-то мне не хочется провести здесь еще одну ночь.

Арчи еще раз окинул взглядом цветущую поляну, словно мысленно прощаясь с девушкой, ставшей ему другом на столь короткое время, и поспешил в чащу следом за Дедом. Отстать и заблудиться на этом острове, было последним, на что бы он сейчас согласился.

* * *

В лагере на берегу было все так же, как и три дня назад. Снаряжение закрыто в "клетке", одеяла расстелены у давно прогоревшего костра. Все выглядело так, будто никакого нападения и не было. Поэтому и помощь с дирижабля не спешила. Можно было подумать, что экспедиция просто направилась в глубь острова, а что бы не терять время, на ночевку в лагерь не возвращалась.

Арчи хотел было собрать вещи, но Дед махнул рукой, что не стоит, и направился к возвышающемуся на песке паровому чудищу. Загляну в кабину и удостоверившись, что все исправно, он повернулся к мальчику.

— Я срублю новую просеку, прямиком к фонтану. Грузиться будем сегодня, а то за ночь тропа снова исчезнет, и нужно будет начинать заново. Можешь ехать со мной. А если не боишься, оставайся. Когда доберусь до Льюиса, вернусь, и во второй заход отправимся вместе.

Страха не было, и Арчи крикнул, что остается. Калума больше не заботила месть, а больше на острове никого не было. Да и он же теперь бессмертный. Внезапная мысль заставила Арчи задуматься. Неужели, это правда? Там, у фонтана. Все были уверены, что он умер, а затем ожил. Получалось, что все именно так, Дримлэнд исполнил его мечту. Самую заветную, ту, о которой он никогда никому не говорил и даже сам себе боялся признаться.

Дед на своей паровой штуковине давно скрылся из виду, и возвратится еще не скоро. Было очень жарко и скучно. Арчи разделся и с размаху плюхнулся в океан. Вода была теплой и ласково обнимала его измученно тело. В мелких царапинах и ссадинах пощипывала соль. Сначала, это озаботило мальчика, но вспомнив о своем даре, он успокоился. Теперь ему были не страшны ни быстрые пули, ни мелкие вирусы. Плавать Арчи не умел, где ему было учиться. Беспризорники в Сити быстро бегали, а о том, что человек сожжет научиться плавать, лишь слышали.

Вода словно смывала с него усталость и страхи прошедших дней. Арчи нырял, падал на спину, раскинув руки, разглядывал дивных подводных созданий, осмелившихся подплыть к нему поближе. Вдоволь нарезвившись, он вышел на берег. Там его уже поджидали. У кучки брошенной кое-как одежды сидела рыжая обезьянка и изучала его черными бусинками глаз.

— Подарок! — Обрадовался Арчи, а зверушка, издав чирикающий крик, склонила голову на бок. — Как я рад тебя видеть! Пойдешь со мной? Я увезу тебя далеко-далеко от этого острова.

Вместо ответа обезьянка запрыгнула ему на плечо, исцарапав голую кожу острыми коготками. Она обвила длинным хвостом шею мальчика и запустила пальчики ему в волосы, видимо в поисках паразитов. От ощущения, что рядом наконец есть кто-то живой и вполне дружелюбный, Арчи село рассмеялся.

Шума работающего двигателя слышно не было, и мальчик решил не одеваться, предоставив коже время обсохнуть. Спешить было некуда, и Арчи побрел вдоль берега, иногда оборачиваясь, что бы посмотреть, как волны слизывают с берега его следы.

Со стороны острова раздалось приглушенное гудение. Но это было не похоже на парового монстра Деда. Звук был немного другим и шел откуда-то сверху. Арчи поднял глаза, в небе, стремительно приближаясь, летел паролет. Заложив крутой вираж, он словно гигантская птица сделал круг у пляжа и направился к смерчам. Мальчик, затаив дыхание, наблюдал за современным летательным аппаратом. Паролет уносился все дальше, превращаясь в блестящую полоску. Гудение становилось все тише, напоминая теперь назойливую муху, а не механическую птицу. На минуту Арчи стало страшно, что смерчи не расступятся, что сомнут хрупкую машину, разметав останки по округе и выбросив пилотов на острые рифы. Но в нужный момент темная стена расступилась, и беглецы устремились в сторону дома.

Постаяв неподвижно еще минуту, Арчи то смотрел на синеву неба, то жмурился от солнечных бликов на воде. Вздохнув, он вспомнил о вещах, брошенных на песке, и побрел обратно. Он уже обсох, и лишь с сосулек волос иногда срывались капельки воды. Они сбегали вниз вдоль позвоночника, щекоча разгоряченную кожу.

Поравнявшись со скалой, Арчи посмотрел в ее сторону. Ему стало любопытно, ведь именно отсюда за ними велось наблюдение. И тут он заметил темную фигуру на границе между солнечным пляжем и темной тенью джунглей. Там, сгорбившись, сидел человек. Присмотревшись внимательней, Арчи понял, что это был Калум. Мальчик уже хотел развернуться и уйти прочь, но вспомнил, что только что видел улетающий паролет. Тот самый, который доставил сюда безумного мстителя.

"Неужели его бросили?" — В голове у мальчика мелькнула догадка.

Он тут же сорвался с места и побежал по песку. Ноги проваливались, и он неуклюже переваливался со стороны в сторону. Обезьянке, все еще сидящей на плече это не понравилось, и она резво соскочила вниз.

Калум сидел, уронив голову на грудь, с видом полного отчаяния.

— Сэр! — Позвал запыхавшийся мальчик. — Сэр, еще не все потеряно!

Мужчина поднял голову и непонимающе уставился на Арчи.

— Вы еще можете улететь. Я попрошу капитана, что бы он взял вас на борт. Думаю, для одного пассажира там найдется место. Он не откажет, ведь это совсем бесчеловечно, бросать вас здесь.

— Не стоит, я остаюсь, — бесцветным голосом ответил мужчина.

— Как, вас разве не бросили?

Калум покачал головой.

— Я остаюсь здесь. Хочу навсегда быть рядом с ней.

— Но она же просто... — Мальчик замялся, но спустя мгновенье решился добавить, — исчезла.

Калум кивнул, словно был вкурсе.

— Она теперь принадлежит Дримлэнду. Как и я. Слишком долго смыслом моей жизни была месть. Даже когда появилась она. Светлый лучик пасмурным днем. Искорка солнечного зайчика. Я не смог посвятить всего себя ей, продолжая строить каверзные планы. Но судьба... или Дримлэнд сыграли с нами злую шутку. Мы оказались связаны более тесно, чем я мог предположить. Но теперь я точно знаю, мы навеки будем вместе. Все закончилось. Останься она в живых или узнай я раньше о ее поступке, смог бы я простить ее и продолжать любить ее как прежде?..

Сначала ему тяжело давалось каждое слово, но после он уже не видел собеседника. Просто продолжал говорить, глядя в пустоту замершими глазами. Он словно говорил сам с собой и ни с кем одновременно. Изливал душу подвернувшемуся собеседнику, и ничего, что это простой мальчишка. Он планировал остаться здесь навсегда, и это был его последний шанс обратиться к живому человеку.

— В любом случае, теперь моя жизнь лишена всякого смысла. Я строил планы, тешился своей гениальностью, а оказался всего лишь пешкой в игре скрытой неведомой прежде силы. Этот остров играл со мной, словно осенний ветер с опавшей листвой. Как легко ему удалось подхватить мои мысли, увлечь идеей и отравить само существование.

В его голосе больше не осталось никаких эмоций. Не было ни гнева, ни боли утраты, ни отчаяния. Его голос шелестел, словно листва на диковинных деревьях, или песок, несомый ветром по пляжу, передавая смысл, но не переживания. Арчи казалось, что слова собеседника лишены смысла, что он сходит с ума от пережитого, но в то же время в этом была какая-то страшная логика, объясняющая происходящее.

"Похоже, он и вправду останется здесь", — подумал Арчи.

— Я сейчас, — крикнул он, убегая в сторону лагеря, — Ни куда не уходите. Я мигом.

Мальчик быстро оглянулся, что бы удостовериться, что его слышат и, споткнувшись, упал на песок. На месте, где только что сидел мужчина, было пусто.

"Он ведь не мог так быстро уйти?" — Спрашивал себя Арчи, подымаясь и медленно подходя к деревьям. Он постоял с минуту, прислушиваясь и тщательно всматриваясь в просветы между глянцевыми листьями.

-Там, в лагере, — громко крикнул Арчи и махнул рукой в нужном направлении, — есть теплые одеяла и кое-какие инструменты. Мы не будем их забирать. Можете воспользоваться, если будет необходимость.

Ответа не было. Лишь по самым макушкам деревьев прошелся внезапный порыв ветра. Он пригнул тонкие ветки почти к самой земле, и те, пружиня, возвращались на место. Арчи поежился, но вовсе не от холода. Ему на мгновенье показалось, что деревья ему кивали.

Арчи быстрым шагом, изо всех сил сдерживаясь, что бы не побежать, пошел к лагерю. Спешно оделся, все, что осталось из снаряжения, сложил аккуратными стопками у костра и присел, не зная, чем еще себя занять. Ждать Деда теперь было куда более сложно. Ему то и дело представлялось, что тот тоже может исчезнуть, растворится в море зелени и не вернется на берег. Перспектива остаться в одиночестве у мальчика вызвала мороз по коже, отгоняющую даже жару полуденного солнца.

Если бы Арчи знал, какой нужно подать сигнал на дирижабль, он вызвал бы подмогу прямо сейчас. Остро хотелось увидеть живых людей, пусть едва знакомые или даже совсем чужие лица. Хотелось, что бы его ободряюще хлопнули по спине, или дали нагоняй за мелкую оплошность. Лишь бы не оставаться одному в этом странном и страшном месте.

Дед вернулся довольно скоро, но мальчику это время показалось вечностью. И когда из-за деревьев показалось механическое чудище, он почти подпрыгивал на месте от нетерпения. Дед выбрался из кабины весь мокрый от пота, но с довольной улыбкой на лице.

— С Льюисом все в порядке, нервничает он только все сильнее, я еще в жизни не видел больших параноиков. Все выспрашивал, не следил ли кто за нами, не видели ли мы присутствия на острове еще кого-нибудь. Смерти Софи он совершенно не огорчился, даже сперва обрадовался. А вот, когда я сказал, что она приказала передать долю тебе, тогда уж этот прохвост откровенно горевал.

— Я даже не сомневался, что золото для него намного ценнее человеческой жизни, — грустно сказал мальчик.

Дед махнул рукой и направился к клетке, выудил из потрепанного тюка переговорное устройство и связался с дирижаблем.

"Как все оказалось просто, — подумал Арчи, — знал бы я раньше, что спасение так близко. Правда, неизвестно, сумел бы я разобраться в этом устройстве, да и послушала бы команда мальчишку, а не своего капитана? Хорошо, все же, что я не знал ничего. Наговорил бы глупостей со страху, потом надо мной бы все смеялись".

Зачем-то проверив прочность запоров на клетке, Дед махнул в сторону паромашины.

— Залезай!

Внутри было пыльно и душно, пахло смазкой, металлом и чем-то еще. Вся машина дребезжала в так работы двигателя. На панели управления располагалось не так уж много приборов. Даже Арчи все здесь казалось простым и понятным. Сказывался опыт приобретенный на летательном аппарате мадам Матильды.

Дед забрался внутрь и с усилием захлопнул дверцу.

— Поехали! — Весело скомандовал он и дернул за рычаг. Больше всего сейчас он походил на ребенка, который игрался с любимой игрушкой, радуясь ее возможностям и тому, что все работает без малейшего сбоя.

В небольшое смотровое окошко виднелась лазурная морская гладь, которая приближалась по мере движения паромашины. Вместо того, что бы развернуться, они продолжали двигаться к кромке воды.

— Нужно кое-что прихватить, — пояснил Дед.

Подъехав почти вплотную к клетке, машина остановилась. Теперь обзор загораживала решетка и стекло подъемного устройства. Дед продолжал колдовать над рычагами, и спустя мгновенье клетка, дрогнув, поползла вверх. Арчи, увлеченный происходящим, вывернул шею, пытаясь разглядеть в окошко, что же происходит снаружи.

— У этой малютки, — ласково сказал Дед, — множество полезных функций. Есть даже пара механических клешней, ими так удобно все хватать! Сейчас мы возьмем эту славную коробочку и отнесем прямиком в джунгли. А там нас подберет дирижабль.

Подняв клетку так, что паромашина оказалась прямо между ней и землей, клешни замерли. Обзор был свободен и в кабину ворвались сотни крохотных солнечных зайчиков самых причудливых форм. Они резвились под потолком, скакали по панели управления и то и дело слепили глаза пассажирам.

Дед взялся за другой рычаг, и паромашина, повинуясь хозяину, принялась разворачиваться к полосе деревьев. Когда они достигли новой просеке, в кабине началась такая болтанка, что Арчи вспомнилась буря, перенесенная высоко в небе. Сейчас им, конечно, не грозило свалиться со страшной высоты, но на этом преимущества заканчивались. Желудок у мальчика сжался в комок и то и дело пытался выпрыгнуть наружу. А Дед, как ни в чем не бывало, улыбался, и иногда даже мурлыкал себе что-то под нос. Только это и удерживало мальчика от того, что бы попроситься выйти и закончит путь пешком.

Чудище подминало под свои гусейницы все новые и новые стволы, приближаясь к намеченной цели. Над головой что-то скрипело, гремело, совало и перекатывалось.

— А там ничего не разобьется? — С трудом разомкнув губы, спросил Арчи.

-Нет, — весело ответил Дед. — Все, что могло, там уже разбилось!

Оценив шутку, но так и не найдя в себе сил улыбнуться, оставшуюся дорогу мальчик решил помалкивать. Для него оставалось загадкой, как Дед сохранял прекрасное расположение духа при подобной качке, как и то, что он без труда ориентировался в этих зарослях. Мужчина прорубил новую просеку точнехонько к тому месту, где Льюис охранял сокровища. Сейчас они представали во всей своей красе, блистая и переливаясь на ярком солнце. Дед своим продвижением распугал вокруг все живое, и Льюис, не опасаясь мохнатых воришек, убрал подсохшие листья в сторону.

Сейчас мистер Браун скакал из стороны в сторону, яростно жестикулировал и даже пытался что-то кричать, но разобрать слова было совершенно не возможно. Ему, видимо, казалось, что он руководит процессом. Когда механизм приблизился еще ближе, он начал двигаться еще интенсивнее, что вызвало недоумение у Арчи и ухмылку Деда.

Повинуясь движению уверенной руки Деда, клешни наклонили клетку, высыпав все снаряжение через верх. Затем, словно огромным ковшом, он загреб клеткой приличную массу золота и поставил подъемным механизм на землю. К этому времени дирижабль успел выполнить распоряжение капитана и сейчас завис прямо над поляной. Дед закрепил спущенные с летательного аппарата тросы на клетке и та, покачиваясь, взмыла вверх.

Погрузчику пришлось сделать не одну ходку, чтобы забрать все. Но на земле все еще оставалась обильная россыпь драгоценностей. Льюис ползал вокруг на коленях, скрупулезно собирая добычу в мешки.

"И откуда у него только силы берутся?" — думал Арчи. Сам он вымотался еще во время поездки, а собирательство с согнутой спиной вовсе не пошло на пользу его желудку. Сейчас же он мечтал лишь о том, что бы вытянуться на ровной, пусть даже твердой, поверхности. Но до вечера оставалось не так уж много времени, и приходилось поторапливаться. Через пару часов они с Дедом погрузили последние мешки в клетку. Все было сделано, и они успели справиться до наступления сумерек. Они все сделали втроем, никто больше так и не спустился на таинственный остров. Члены команды, может, и были удивлены, но приказ нарушать не собирались. Они были прекрасно вышколены и дорожили своим местом.

Полная клетка отправилась на дирижабль, Арчи со стоном привалился к пальме, вытянув ноги, Дед наблюдал за тем, как подъемник уходил все выше. А Льюис все блуждал по поляне, заглядывал под деревья, обыскивал прилегающий кустарник. Ему все казалось, что они могли что-нибудь пропустить, что браслетик ценою в небольшой дом мог зацепиться за сухую веточку и остаться незамеченным.

Клетка опустилась в последний раз. Дед откинул одну из панелей и завел внутрь свое "маленькое чудо", он сказал, что ни за какие деньги не оставить его ржаветь в этом проклятом месте.

Пора было подниматься, а Льюис все высматривал что-то на хорошо утоптанной земле.

— Можешь остаться на ночь, если хочешь, — предложил Дед.

— Что бы вы меня здесь бросили?! — По-звериному оскалился Браун. — Не дождетесь!

Последнее время он все больше начинал походить на дикого зверя. Это весьма пугало Арчи, а у Деда вызывало раздражение.

— Когда время следующего прохода? — Спросил Льюис, когда они поднимались.

— Через несколько дней, — не задумываясь, ответил Дед.

"Вот и все, — с тоской подумал Арчи. — Там, на борту, он снова превратиться с капитана. Всегда серьезного и занятого важными делами. И уже не будет посиделок у костра и задушевной беседы".

Клетка поднималась все выше, одновременно дирижабль набирал высоту. Им больше не было необходимости спускаться, и капитан приказал занять прежнюю позицию за пределами границ острова. Сейчас они находились на достаточной высоте, что бы Дримлэнд предстал перед ними во всей своей красе. Он плыл рубиновой чашей посреди бирюзовых вод, переходящих в темнеющую синеву глубинных впадин. Приближалась ночь. Солнце сегодня садилось в облаках и все вокруг окрасилось красным светом. Именно таким и запомнился Арчи чудо-остров, плывущим по волнам, словно невесомый, и залитый закатными лучами, словно алой кровью.

* * *

Льюис не спускал глаз с золота ни на минуту. Он отказывался проходить в свою каюту или присоединиться к ужину в каюте капитана. Браун находился в грузовом отсеке и пристально следил за работой команды. Те рассыпали драгоценности по одинаковым прочным ящикам, которые Дед запер на замки. Но даже это не обнадежило Льюиса. Он подергал крышку каждого ящика и пристально заглядывал в глаза всем, кто находился рядом с его сокровищами.

Возле ценного груза Дед выставил охрану, заверив Льюиса, что это самые надежные люди во всей его команде. Тот недоверчиво покосился на мужчин в форме, но все же поддался на уговоры перекусить.

В каюте капитана царило суматошное оживление. Арчи был встречен очень радушно. За дни, проведенные на дирижабле, обиду Джейми вытеснило беспокойство, а сейчас он испытывал лишь радость, что с другом все в порядке. Он с порога бросился обнимать Арчи, но через мгновенье смутился и отскочил в сторону.

— Как вы? Все обошлось? — Тихо спросил Джейми, робея все сильнее. Сейчас, рассматривая друга со стороны, он заметил, как сильно тот изменился. Загорел, стал как будто даже выше и шире в плечах. А его глаза изменились больше всего. В них затаилась какая-то боль. Они больше совсем не походили на глаза ребенка, Арчи повзрослел. Может он и сам этого еще не понял, но для Джейми это не осталось не замечены.

Почувствовав неловкость момента, Арчи снял с плеча обезьянку и протянул ее другу. Та совершенно не возражала, она ловко вскочила на другое плечо и завертелась кругами, вокруг шеи мальчика. Чувствуя на своей коже движение тысяч волосков, Джейми не выдержал и захохотал. Вся неловкость тут же испарилась, уступив место веселью.

— Что это? — Спросил Джейми, стараясь, чтобы шерсть не попала ему в рот.

— Подарок! — Объявил Арчи.

— Мне?! — Пришел в восторг мальчик.

— Кому же еще?

— А как его зовут?

Перестав кружиться, обезьянка устроилась на правом плече Джейми и окутала его шею хвостом, словно пушистым шарфом.

— Мы звали его Подарок, но, если у тебя есть другие идеи...

— Нет-нет! Это имя мне нравится! И ему, по-моему, тоже.

— Может, все же приступим к ужину? — Раздраженно спросил Льюис и, ни на кого не глядя, прошествовал к накрытому столу. Он ужасно хотел есть и нее желал тратить время на что бы то ни было.

Дед хмыкнул и жестом хозяина пригласил остальных присоединиться.

— Я, конечно, понимаю, что вы не желаете посещать нас во все подробности своей экспедиции, но позвольте все же спросить, где же Софи?

Прежде, чем задать свой вопрос, мадам Матильда дождалась, пока все закончат ужин. Был видно, что и Джейми беспокоит судьба девушки. Он то и дело начинал нервно ерзать на стуле, уже готовый спросить капитана, но его отвлекал питомец. Зверек выхватывал еду у хозяина прямо из рук, или норовил забраться всеми четырьмя лапами ему в тарелку. Вскоре Джейми сообразил, что Подарок следует кормить, а то он может прогуляться прямо по столу, а это, мальчик был уверен, не вызовет восторга у капитана. Сообразив, что получит свою порцию сполна, зверушка преспокойно уселась на свободный стул рядом с Джейми и аккуратно поглощала, предложенные ей угощения.

Вопрос мадам Матильды повис воздухе. Арчи склонил голову над тарелкой, делая вид, что его очень интересуют остатки еды. Льюис давно ушел, быстро перекусив и сославшись на необходимость "Кое-что проверить". Поэтому отвечать пришлось Деду. Он выпрямился на спинке стула, а выражение его лица стало предельно невозмутимым.

— Произошел несчастный случай. Ее укусила ядовитая змея. Джейми охнул, а мадам Матильда кивнула. Она ожидала чего-то подобного и лишь получила подтверждение.

— Неужели не было возможности ее спасти? В команде же должен быть врач! — Воскликнул пораженный Джейми.

— Мы не успели ничего сделать. Яд был очень сильным. Когда мы ее нашли, он уже распространился по организму. Почти сразу началась лихорадка, и через пару минут все было кончено.

Затянувшееся молчание нарушила мадам Матильда.

— Вы похоронила е на острове?

Дед коротко кивнул.

— Но ее родственники...

— Она передала послание одному человеку, — сказал Арчи, не поднимая головы, — я этим займусь.

Мадам не ожидала подобного ответа, но продолжать расспросы не стала. Какое-то время царило гнетущее молчание, но постепенно беседа наладилась. Арчи рассказывал, как он купался в теплой и соленой на вкус воде, что вызвало новый приступ зависти у Джейми. Дед хвастался, как его механический гигант резво прокладывал дорогу среди густых зарослей. Старались лишь обходить тему Софи и пришельцев, не известно, как пробравшихся на остров, и весьма поспешно покинувших его.

Ближайший проход должен был открыться лишь через несколько дней, поэтому дирижабль, отойдя на некоторое расстояние от острова, лениво висел в воздухе. Делать на борту было практически нечего, но когда Джейми заикнулся, что не плохо бы прогуляться по острову, Арчи так на него посмотрел, что больше подобных предложений не поступало.

Оставшееся время мальчика забавлялись тем, что дрессировали Подарок. Дед закопался в бумаги, он неустанно что-то чертил, рисовал, производил расчеты на десятках страниц. Льюис появлялся лишь во время приемов пищи, но на совсем короткие промежутки времени. Он продолжал нести бессменную вахту у ящиков с золотом, не доверяя ни кому на борту. Встречая его в коридоре, люди прятали глаза. Многие его побаивались, и ходили слухи, что он не вполне нормален с тех пор как вернулся с острова. Если ему и удавалось заглянуть кому-то в глаза, эти люди потом рассказывали, что он будто смотрел им в самую душу.

* * *

Мерфи служил на "Вихре" почти год. Ему нравилась его служба, и жалование, и этот летательный аппарат. Мало кто из его знакомых мог похвастаться столь теплым местом. Да что там знакомые, половина Сити завидовали бы ему, узнай его истинное место службы. "Вихрь" был самым лучшим дирижаблем в городе, оснащен по последнему слову техники и мог составить конкуренцию даже воздушному флоту Королевы. А некоторые даже поговаривали, что он давно превзошел их по мощи.

Мерфи очень гордился и дорожил своей должностью. Он привык четко выполнять приказы, не задавая лишних вопросов. Точнее не задавая вопросов вовсе. Вся остальная команда придерживалась той же политики. Но в этот раз дело было особое. Они продолжали нести вахты, следить за приборами, устранять мелкие неполадки, но обстановка на дирижабле была зловещая. Приборы сходили с ума, и приходилось действовать, надеясь на интуицию и опыт. Нервы у всех были на пределе. Среди команды ходили разные слухи, о цели их путешествия, о странных пассажирах, о таинственном грузе, так тщательно охраняемом.

Мерфи только что сменился со своей смены. Он шел по узкому полутемному коридору и мечтал лишь о том, как доберется до своей кровати. Ему, как впрочем, и остальной команде, уже порядком надоело висеть в воздухе не понятно где и маяться от скуки. Капитан вернулся на борт, а это обещало скорое отправление, и возможно даже домой. Это место совершенно не нравилось Мерфи. Здесь словно что-то давил на него. Даже сейчас привычные тени в углах коридоров, виденные им сотни раз, казались зловещими. Иногда ему даже начинало мерещиться, что кто-то таиться в темных углах и только и ждет удобного момента, что бы вцепиться ему в спину.

Может, виной тому было само место, а может, масса историй, что ходили среди команды. Мерфи не раз говорил себе, что это все вздор и сказки, но проходя мимо не плотно прикрытой двери, за которой чернела темнота замер, не донеся ногу до пола. По его спине пробежался не приятный холодок, возникший где-то у макушки и спустившийся вниз по позвоночнику.

Дверь вела в продуктовую кладовую и сейчас должна была быть запертой. Кок, конечно, мог забыть ее запереть, никому на борту не пришло бы в голову воровать продукты. Кормили здесь отменно, а спиртное хранилось под замком в другом месте. Но что бы нараспашку бросить...

"После ужина прошло уже много времени, кто-нибудь должен был заметить непорядок", — подумал Мерфи. Убедив себя, что это просто случайность, он рывком распахнул створку. Навесы были отлично смазаны и не произвели и звука. Мужчина настороженно всматривался, но в черном проеме ничего было не разобрать. Освещение было приглушено на ночь, да и ближайший светильник находился слишком далеко, что бы развеять мрак внутри кладовой.

Мерфи нащупал выключатель на внутренней перегородке и щелкнул тумблером. Помещение, заставленное полками, бочонками и ящиками залил тусклый желтый свет. В это же мгновенье откуда-то сверху раздался пронзительный вопль. Мужчина оцепенел от ужаса. Звук, прокатившись по коридору, отражался от каждой металлической поверхности, множился, и Мерфи казалось, что удаляясь, крик становился лишь громче. Ему хотелось закричать в ответ, но не было сил даже сделать вдох.

Взгляду его открылось зрелище, от которого короткие волоски на затылке зашевелились. На одной из полок, почти под самым потолком, сидело существо. Оно было то ли серым, то ли вовсе прозрачным, невесомым. В свете тусклой лампочки разобрать было сложно. Лишь глаза его светились двумя искорками, точно обозначая присутствие потустороннего создания. Они то затухали, то вспыхивали с новой силой, переливаясь желто-зеленым огнем. А когда тварь издала очередной вопль, Мерфи открылся вид на ряды острейших клыков, заполнявших хищную пасть.

Мерфи понял, что вот-вот станет жертвой жуткого существа. Дальше он действовал скорее автоматически, чем подчиняясь здравому смыслу. Мужчина сделал шаг назад и резко захлопнул прочную створку, тут же задвинув засов. Внутри словно бушевала буря. Падали с полок банки, переворачивались бочки, несколько раз в прочную дверь что-то глухо ударилось. В кладовой бесновался настоящий монстр, Мерфи был в этом твердо уверен. Он развернулся и бросился докладывать капитану о происшествии.

Через пару минут у входа в продуктовую кладовую было не протолкнуться. В узком проходе было столько людей, что стало трудно дышать. Воздух подавался зачастую в каюты, сюда проходя через открытые двери. Мерфи своими воплями переполошил всю команду, и сейчас капитан, стоя в центре, выражением лица явно показывал свое недовольство шумихой. Да и сам Мерфи уже был не вполне уверен, что стоило сообщать капитану о таком пустяке.

За дверью царила тишина. Дед хмурился, прислушиваясь и выжидая. Он не верил во всякую нечисть, но беря во внимание, где они сейчас находились, нужно было быть готовым к худшему.

"Убираться отсюда нужно, и поскорее. А то они сами себя изведут", — подумал Дед про себя.

— Открывать? — Спросил кто-то, неверно истолковав перемену в лице капитана.

Вместо ответа тот шагнул к двери, отодвинул засов и заглянул в образовавшуюся щель. В кладовой был сущий беспорядок. Пол был усеян продуктами, по большей части испорченными, полки почти полностью пустовали, в воздухе витал туман из муки, вызывая зуд в носу.

"Нужно улетать", — повторился про себя капитан и задвинул засов на место.

— Всем разойтись! — Отрывисто скомандовал он. — Дежурному — проверить все посты, остальным — отбой. Мерфи, остаешься здесь часовым. Ничего с тобой не случится, обещаю.

Несмотря на заверения самого капитана, мужчина побледнел и с выражением близким к отчаянию, стал у двери.

— И что бы никаких сплетен и разговоров по этому поводу! — Жестко добавил Дед. — Тот, кто будет распускать язык, будет иметь дело лично со мной! Свободны.

Коридор мигом опустел. Мерфи умоляюще смотрел на капитана, предвкушая перспективу остаться здесь в одиночестве. Но капитан не собирался никуда уходить. Вместо этого, снял наспех наброшенную поверх рубашки куртку и подошел к злополучной кладовой. Когда капитан отодвинул засов и протиснулся в узкую щель, пораженный Мерфи остался стоять на месте. Рот его непроизвольно открывался и закрывался, словно в немом крике ужаса, а лицо его сделалось серым, как пелена первого снега в Сити.

Немного придя в себя, Мерфи прислушался, из-за двери не раздалось ни звука. Нервы его были напряжены до придела, и когда внутри раздался глухой звук падающего предмета, подскочил на месте. За дверью завозились, и на пороге показался целый и невредимый капитан. Он был спокоен, даже как-то отрешен. Дед прошел дальше по коридору, куртка комком была свернута в его руках и лишь изредка подергивалась. Пораженный Мерфи так и не смог выдавить из себя вопроса, но у поворота капитан обернулся и дал распоряжения:

— Пусть там приберут. Не люблю беспорядок. И передай, что бы шкипер (56) впредь запирал кладовую!

* * *

Арчи перевернулся на другой бок. Он так и не понял, что его разбудило, но заснуть теперь никак не получалось. Джейми спокойно посапывал на кровати. Мальчика продолжали делить одну каюту, им было как-то спокойнее вдвоем. Арчи все так же спал на полу, лишь притащил из пустующей каюты матрас и подушку с одеялом. Стало куда удобней, чем на твердом полу, но сквозняк-то никуда не делся.

Мальчик поежился, сейчас дуло особенно сильно. Он в очередной раз задумался, с чего бы это, как дверь едва слышно отворилась и закрылась снова. Щелкнул запор и тут же вспыхнул свет. Лампочка была слабая, но спросонья Арчи показалось, что она слепит глаза не хуже полуденного солнца. Он поморгал, пытаясь приноровиться к освещению. Джейми что-то возмущенно бурчал на кровати.

Вскоре они оба заметили, что у входа стоит капитан. Лицо его было сурово, а руки скрещены на груди. У самых его ног сидел Подарок. Зверь был перепачкан в чем-то белом и деловито чистил хвост.

— Что произошло? — Спросил Арчи.

— Это вы, молодой человек, должны мне ответить, почему ваш подопечный бродит по дирижаблю, оснащенному, кроме всего прочего, самым современным оружием?

Джейми, мигом придя в себя, слетел с кровати и подхватил питомца на руки. Он успел привязаться к обезьянке и сейчас чувствовал, что ей угрожает беда.

— Вы понимаете, что даже одно такое маленькое, но весьма проворное существо может погубить наше средство передвижения?

Джейми попытался проглотить комок, возникший у него в горле, но не смог. Арчи тоже молчал, ему нечего было сказать в свое оправдание.

— Сейчас я должен выбросить эту зверюгу за борт, прямо в воду. Та во все времена поступали с животными, разгуливающими по судну.

Джейми всхлипнул и прижал Подарок еще ближе к груди.

— Что он натворил? — Спросил вдруг Арчи.

Дед с минуту смотрел на мальчика, не мигая, а затем внезапно рассмеялся, громко, раскатисто, так, что у него даже слезы выступили на глазах.

— Ладно, пожалуй, прощу вас на первый раз, — отсмеявшись, сказал капитан. — В грузовом отсеке найдете клетку. Запрете в ней это чудовище, и что б ни одна душа его не видела. Кормить будете прямо здесь. Все ясно?

Мальчишки дружно закивали. Словно почуяв, что дамоклов меч больше не висит над его головой, Подарок высвободился из объятий хозяина и принялся резвиться на кровати, оставляя повсюду белые следы и заставляя Джейми то и дело чихать.

— Что же все-таки случилось? — Решился повторить вопрос Арчи.

Капитан улыбнулся.

— Он забрался в кладовую, извозился весь в муке и напугал до полусмерти Мерфи. Тот принял проказника за демона и поднял на уши всю команду, включая и меня. Малышу еще повезло. Без меня его бы точно сожгли. Зато, какие лица были у этих бравых бойцов с нечистью! Давно я так не веселился! И учтите, они ничего не поняли. И лучше хорошо прячьте своего друга. Если Мерфи догадается, в чем дело, зверюшке несдобровать!

Капитан ушел, и мальчишки остались одни.

— Вот, оказываться, почему был такой сквозняк, — протянул Арчи. — А его все же нужно будет запирать, мало ли еще чего учудит. Терпение капитана лучше не испытывать.

* * *

Утром все собрались за завтраком в каюте капитана. Льюис выглядел немного помятым. Его глаза были красными от недосыпа, скулы заострились, а щеки впали еще сильнее. Дело было в том, что ему повсюду мерещились предатели и заговорщики. Он даже предполагал, что на дирижабль могли проникнуть воры. Как бы они это сделали, учитывая, что летательный аппарат находится в изоляции за непреступной стеной смерчей, было не понятно. Спал Браун с каждым днем все меньше, а безумных идей в его голове возникало все больше.

Сегодня он был особенно хмурым и бледным. Ночное происшествие, не смотря на распоряжение капитана, породило массу слухов. Чудовище в этих рассказах достигало фантастических размеров, обладало острейшими когтями и по некоторым сведениям дышало огнем. Капитан же выступал отважным рыцарем в сияющих доспехах, который избавил мир от сего монстра. Никто из команды ничего не знал о произошедшем, а Мерфи темнил и недоговаривал. Да ему и нечего было рассказать. Он сам стоя за закрытой дверью мало что понимал. Ясно было одно, капитан избавил команду от нечестии, забравшейся на дирижабль, и теперь его не только обожали, но еще и боготворили.

Как тварь пробралась на судно, то же оставалось загадкой. У Льюиса, конечно, была теория на этот счет, но слушать ее отчего-то никто не желал. Но ведь он-то знал истинную цель ночного визитера и не собирался оставлять золото без присмотра на лишних несколько минут. Сейчас он прихватил подвернувшуюся тарелку и спешно направился к выходу.

— Постойте, друг мой, — окликнул его капитан, — у меня объявление.

Будучи уже на полпути к двери, Льюис развернулся лицом к присутствующим, но предложенный стул проигнорировал.

— По моим расчетам, проход откроется сегодня, и можем отправиться в обратный путь.

Новость встретили радостными восклицаниями и улыбками. Всем не терпелось поскорее улететь из этого места. Льюис же, выслушав заявление, с каменным лицом вышел прочь. Он, несомненно, был доволен, что капитан все же бросил отсиживаться у острова, но к Сити путь не долгий, и золото следовало охранять тщательнее, что бы довезти его в целости и сохранности.

— У меня есть еще одно заявление, — продолжил Дед. — Или вернее сказать, предложение. Как известно, мадам Матильда в здешних водах потеряла свой летательный аппарат. Это было совершенно загадочное и необъяснимое происшествие, но я чувствую в этом и свою вину.

Мадам низко склонила голову над своей тарелкой. Она не любила, когда ее жалели, и ей не было нужно никакое сочувствие, ведь оно не вернет ее красавец дирижабль.

— Путешествие наше было весьма... хм... не обычным, — тем временем продолжил капитан, — но к счастью завершилось успехом. Поэтому, я хочу предложить мадам Матильде взять под свое крыло "Вихрь".

Все разом посмотрели на мадам. Она медленно подняла взгляд на Деда и не удивленно подняла брови.

— Я вызываюсь провести аппарат через туннель наружу, а когда мы будем в безопасности, вы примете командование. По прибытии в Сити надлежащим образом оформим все бумаги.

Мадам Матильда была ошеломлена.

— Но это же ваше детище. Вы потратили на него столько сил и средств.

Голос у женщины сел и сейчас звучал глухо, но кроме удивления в нем слышалась и радость.

— Себе я построю другой. Поверьте, достаточными средствами я располагаю. ДА и у меня появились несколько удивительных задумок. Я хочу провести ряд экспериментов, и если мне удастся...

* * *

Проход открылся точно в указанное Дедом время. Все было как в прошлый раз. Двигатели работали на пределе, снаружи ревели дикие потоки воды, смешанной с воздухом, приборы сходили с ума. Но команда действовала слаженно и четко. Они знали, капитан вывел их из этой передряги в прошлый раз и не подведет сейчас.

На этот раз Арчи предпочел остаться в каюте и Джейми посоветовал не ходить в рубку управления. Сначала мальчик храбрился, но когда дирижабль начал мелко вибрировать и продвигаться вперед рывками, вся его уверенность в себе куда-то мигом делась. Он забрался на кровать и крепко прижимал к груди перепуганного питомца.

Всем находящимся на борту казалось, что время замерло. Проходили минуты, часы и года, а странный остров все никак не выпустит их на свободу. Когда последние метры жуткого туннеля были пройдены, все выдохнули с облегчением, и дирижабль наполнился громкими криками ликования. "Вихрь" набирал высоту и с каждым метром отдалялся от проклятого острова. Он мчался над водной гладью легко и весело, и теперь ничто не могло остановить его на пути домой.

Дед выполнил свое обещание и к всеобщему удивлению передал командование "Вихрем" в руки мадам Матильды. По прибытии в порт Сити, он даже намеревался освободить капитанскую каюту. Ему нечего было опасаться за судьбу своего детища. Мадам Матильда была талантливым капитаном, отлично разбирающимся не только в навигации, но и в устройстве любого двигателя. При необходимости она могла нести любую вахту и устранить даже сложную неполадку.

В первый же день она обошла с инспекцией весь летательный аппарат. Джейми следовал за каждым ее шагом и считал своим долгом сунуть любопытный нос в каждую щель. Команду это жутко нервировало, но капитан не возражала, значит и им приходилось с эти мириться с пронырливым мальчишкой.

Поначалу люди скептически относились к новому руководству. Но своими замечаниями и распоряжениями она быстро дала понять, что спуску не даст ни кому. Дирижабль следовал к Сити, происшествий не случалось, и была вероятность, что обратный путь они проделают гораздо быстрее. Сейчас они не было необходимости выверять маршрут, они точно знали, куда направляются и шли к цели на полном ходу.

* * *

Время обеда давно прошло, а до ужина было еще далеко. Отдохнувшие члены команды, как раз заступали на вахту, а пассажиры маялись от безделья. На борту летательного аппарата с кратким названием "Вихрь" все было спокойно, как вдруг дирижабль содрогнулся, и над водной гладью разнесся грохот пушечных выстрелов. Дед в этот момент занимался очередными расчетами, Льюис нес бессменный караул в грузовом отделении, Арчи лежал на полу в своей каюте и всячески боролся со сном. Все были в разных частях дирижабля, но каждый из членов загадочной экспедиции тут же отправились в рубку управления.

Так вышло, что Льюис нагнал мальчика в коридоре, и тяжело пыхтя, топал за ним следом. Как бы он не старался, обогнать Арчи у Брауна попросту не хватило бы сил, и он всячески старался не отставать. Оба ввалилась в рубку управления почти одновременно. Они настороженно высматривали в обзорном окне вражеский дирижабль, но небо было пустынным, если не считать нескольких ватных комочков облаков. Темные волны переливались бликами волн и встречались у горизонта с лазурью неба. Картина была поистине мирной. Но откуда тогда здесь было взяться выстрелам?

Капитан стояла вытянувшись по стойке смирно и не обращала на вновь прибывших никакого внимания.

— Что это было? — Решился, наконец, спросить Арчи.

Мадам Матильда промолчала, но когда мальчик уже хотел повторить свой вопрос, заговорила тихим голосом.

— Именно на этом месте я потеряла самое ценное, что было у меня за всю мою жизнь. Верного друга, надежного помощника. Я провела на нем бессчетное количество часов, лично проверила и перепроверила каждый винтик, меняла детали и латала оболочку. Однажды, я полностью возродила его из пепла, собрала практически из ничего и подняла в небо. Я увидела в груде старого лома прекрасный корабль, и он не обманул мои надежды, став именно таким, каким я ожидала.

Она говорила абсолютно спокойно, без тени эмоций, ровным знакомым голосом, ничего не выражая ни мимикой, ни жестом. Но было понятно, что это не пустые слова, что это признание. Сейчас капитан изливала душу, тосковала по преданному товарищу и прощалась с ним навсегда.

— Это была последняя дань уважения. "Попутный ветер", спи спокойно.

Арчи подошел почти вплотную к стеклу и заглянул вниз. Поверхность воды была усеяна множеством серых рифов. Кое-где они возвышались острыми иглами, уходя в небо на несколько метров. Волны пенились, накатывая на нерушимый камень, разочарованно отступали, но на их место тут же приходили новые. Они выносили на островки суши обрывки водорослей и клочья серой пены. Но нигде, сколько хватало глаз, не было видно предмета чуждого этому миру. Ничто не напоминало о случившейся здесь не так уж давно трагедии. Ни обрывка материи, ни деревянного бруска, покачивающегося на волнах, ни блестящей шестеренки, выброшенной на скалу. Ничто не указывало на то, что здесь побывали люди.

Сейчас высота полета была не особо большой. Видимо, мадам Матильда специально приказала снизиться. Но мальчик все равно не смог углядеть среди волн и скал и одного рукотворного предмета. Дирижабль, расколотый на несколько частей, рассыпавший сотни мелких предметов из багажа пассажиров, не оставил здесь и следа.

— А вы уверены, что это то самое место? — Робко спросил Арчи. — Неужели могло случиться так, что не осталось совсем никаких следов? Должно же было остаться хоть что-то. Здесь рифы, значит, какие-то из обломков уж точно зацепились бы за них.

— Ошибки нет, — ответил Дед, мельком глянув на приборы, и подошел к капитану. — Теперь у вас новый подопечный. Смею вас заверить, он не менее надежный Я понимаю, что нет смысла сравнивать, но надеюсь, здесь вы будете не менее счастливы, чем прежде, и "Вихрь" сможет стать вам верным другом.

— Как там Подарок? — Тихо спросил Джейми.

— Тоскует, = шепотом ответил Арчи, — ты бы почаще заходил к нему проведать. А то все носишься по дирижаблю или торчишь здесь. А ему ведь общение нужно, он привязался к тебе.

Остаток пути к порту Сити прошел гладко, никто не встречался на их пути. Пиратов видно не было, видно никто больше не рисковал заходить на пустынную территорию. Подозрительных летательных аппаратов не обычного типа, тоже замечено не было. Оставалось еще каких-то несколько часов, и они с облегчением ступят на твердую землю родного Сити.

* * *

Узнав у Джейми, когда ожидается прибытие, Арчи с самого утра крутился в рубке управления. Он пропустил момент взлета, и хотел рассмотреть посадку во всех подробностях. Члены команды поглядывали на него с неудовольствием, и он старался вести себя как можно тише, практически не попадаясь никому на глаза. Если бы он мог, то точно стал невидимым, что бы даже своим видом не доставлять неудобств.

Мужчина с пышными седыми бакенбардами и в пенсне с толстыми стеклами то и дело ворчал что-то про малявок, сующих нос не в свои дела. Одного мальчишку он еще кое-как сносил в рубке, но двое, это уже было выше его сил. Арчи спасало лишь то, что мадам Матильда не обращала на это никакого внимания, по крайней мере, пока.

Арчи заметил на горизонте берег, и сердце его радостно екнуло. Вначале это была лишь размытая туманная полоса между небом и водой, но по мере приближения дирижабля, она становилась четче и темнее. Затем стали вырисовываться очертания, береговая линия, вход в бухту, где располагался морской порт Сити. Вот уже стали различимы морские суда на паровом ходу, мелкие суденышки рыбаков, ютящиеся в стороне от основного причала. Прогулочные катера, предлагающие публике развлечься видом порта с моря, сегодня не пользовались успехом. Дул холодный ветер и прохожих было совсем не много.

С такой высоты все казалось крошечным. Строения, паромашины, люди, все это выглядело забавным и каким-то несерьезным. Капитан приказала снижаться. Вскоре нужно будет заходить на посадку и последние километры "Вихрю" предстояло проделать на предельно низкой высоте. Арчи знал город, как свои пять пальцев, а теперь ему представилась возможность рассмотреть Сити с высоты птичьего полета.

Прохожие престижных кварталов почти не реагировали на это чудо техники, правила современного этикета не позволяли им рьяно выражать свои чувства. Рабочие же районы в это время пустовали. Здесь по улицам бродила лишь ребятня. Зато их вниманием "Вихрь" завладел полностью. Чумазые мальчишки и девчонки бросали свои забавы и восторженно указывали пальцами в небо. Они с любопытством разглядывали летательный аппарат. Для них он все еще оставался чем-то волшебным, может даже прилетевшим прямиком из сказки. Каждый из них, кто явно, а кто тайно, но хотя бы раз мечтал прокатиться на чудесной штуковине. И практически для всех, эти мечты были несбыточны.

Когда-то и Арчи, так же запрокинув голову к небу, любовался проплывающим мимо дирижаблем и мечтал, что когда-нибудь...

Ему повезло, этот день наступил. День, когда его мечты сбылись. Он находится здесь, наверху, на борту самого современного дирижабля в Сити. А ведь еще совсем недавно был как та ребятня, что сейчас скачет по грязной мостовой, пытаясь рассмотреть все как можно лучше, а потом хвастать младшим друзьям.

Еще десяток минут, и дирижабль приблизился к воздухопорту. В настоящее время владельцы частных судов не были привлечены регатой или другим важным событием, и причальные мачты были почти все заняты. Повсюду царило оживление. "Вихрь" всегда был здесь желанным гостем. Большой аппарат требовал не дешевого обслуживания, помощь при посадке и разгрузке, и начальник порта никогда не оставался в накладе после визита дирижабля Деда.

Они сообщили о своем прибытии, еще находясь над заливом, и сейчас бригада уже поджидала их у самой высокой и прочной швартовой мачты. Команда дирижабля и рабочие воздухопорта работали вместе не первый раз, их действия были слаженными и профессиональными.

С вершины причальной мачты был сброшен гайдроп, который рабочие проложили по ветру. "Вихрь" подошел с подветренной стороны, и сейчас с носа члены команды также сбросили гайдроп. Люди на земле быстро подхватили оба каната и связали вместе. Теперь дело оставалось лишь за лебедкой. Надежно закрепленная на земле, она подтянула дирижабль близко к мачте, что позволило рабочим зафиксировать его нос в стыковочном гнезде.

— Техника! — Важно протянул Джейми, неслышно подошедший ближе. — Даже не знаю, как бы мы справились, реши капитан посадить "Вихрь" на острове. Ни мачты, ни бригады с лебедкой внизу... Видишь вон ту штуку? Это стыковочное гнездо. Оно свободно вращается, и если ветер поменяется, нас не сломает пополам. Дирижабль просто развернется, как огромный флюгер.

Арчи слушал пояснения в пол-уха. Ему, конечно, было интересно. Он еще никогда не видел процесс приземления дирижабля, но настроение стремительно ухудшалось. Путешествие закончилось, а с ним остались позади и приключения. Полные опасностей, тяжелых испытаний и физических нагрузок, но все же очень захватывающие.

У Джейми глаза светились восторгом. Он теперь был младшим юнгой на таком великолепном летательном аппарате. А под руководством мадам Матильды, он сумеет выслужиться и выше. Сейчас ему было весьма приятно наблюдать, как бригада воздухопорта суетиться вокруг в полном составе. А бывали времена, когда эти самые рабочие подтрунивали над ним. Делали обидные замечания о "Попутном ветре" и отпускали шуточки в адрес Мадам.

"То-то они удивятся, кто теперь владеет этим красавцем!" — Злорадствовал про себя мальчик.

— А как мы будем спускаться на землю? — Спросил Арчи, скорее из вежливости, и что бы Джейми не заметил его состояния.

— О, это совсем просто. Стыковочный узел может двигаться по мачте вверх-вниз, — отчеканил мальчик, — это позволяет опустить дирижабль к самой земле и спокойно произвести выгрузку. Ну и мы сойдем.

— Тогда, пожалуй, я пойду собирать вещи.

Собирать ему было, конечно, нечего. Вещей у него и так было не много, а после крушения "Попутного ветра" и вовсе осталось лишь то, что было на теле. Но оставаться в рубке не было смысла. Да и проведать Подарок хотелось на прощание.

Проскользнув в приоткрытую дверь, мальчик шел по знакомому коридору. Мимо то и дело пробегали люди, все суетились. Время скучать прошло, теперь предстояло потрудиться, провести разгрузку, профилактику оборудования, тестирование приборов. Мальчик чувствовал себя совершенно не нужным на этом судне, что он лишь мешается под ногами.

Проходя мимо открытой двери капитанской каюты, он помедлил.

— А, это ты, — его тут же заметили, — заходи, мой мальчик.

Дед сидел за своим столом, заваленным бумагами и что-то искал.

— Вижу, тебя что-то беспокоит?

"Ничего-то от него не скроешь", — подумал Арчи, но ничего не ответил.

Молчание затягивалось. Дед продолжал шуршать бумагами.

— Что мне теперь делать? — Спросил Арчи через пару минут, думая, что Дед уже даже забыл о его присутствии. — Возвращаться в туннели?..

— Неужели ты забыл? Тебе причитается доля Софи. Я прослежу, что бы ты все получил. Золото, драгоценные камни, украшения. Я лично займусь оценкой, так что этот пройдоха Льюис не сможет тебя обмануть. Поверь, тебе нет нужды возвращаться в Прибежище. Ты сможешь жить до конца дней своих, ни в чем не нуждаясь, и заниматься тем, чем пожелаешь. Балы, приемы, дорогие салоны, любые двери будут открыты перед тобой. Самые прекрасные девушки Сити будут искать твоего общества. Сейчас, может, тебе еще рано думать об этом, но через пару лет, ты сможешь сполна насладиться всеми прелестями светской жизни Сити. Или может, девушки уже сейчас интересуют вас, молодой человек?

Дед лукаво прищурился, а Арчи, наконец, осознал, что стал богачом. Тем, чьи карманы обчищал раньше, и на чье место даже не надеялся попасть.

* * *

Арчи шагал по мостовой одного из престижнейших кварталов Сити. Он шел неспешно, прогуливаясь, так, словно жил неподалеку и решил подышать свежим воздухом или нагулять аппетит к обеду. Встречающиеся прохожие не обращали на него никакого внимания, спеша по делам. А в прежние времена его бы сторонились, обходили стороной, и даже вызвали бы констебля, что бы он выпроводил оборванца и указал тому, где его место, или даже проводил в участок. Беспризорникам не пристало нарушать покой почтенных господ даже своим видом.

Мальчик любезно кивнул, изобразив вежливую улыбку. Мимо него как раз прошел констебль. В новом костюме, дорогих ботинках он походил на посыльного или даже на сына одного из местных домовладельцев. Сейчас, глядя на него, никто бы и не подумал, что Арчи может представлять опасность для кошельков прохожих. Милый воспитанный мальчик идет по важному поручению.

Пользуясь своим новым положением, Арчи незаметно стащил у одного тучного господина золотой хронометр, двоим другим облегчил карманы на кошели с золотыми монетами. Никто ничего не замечал, и Арчи спокойно шел дальше. Делал он это не из необходимости, а скорее по-привычке или просто, что бы развлечься. Дед выдал ему достаточную сумму денег, что бы купить новую одежду и не голодать, а через какое-то время он должен получить и свою долю сокровищ. Для оценки и честного раздела золота Дед пригласил нескольких опытных ювелиров.

Сначала Льюис яростно протестовал против этого. Он желал пригласить собственного поверенного. Но Дед, не смотря на возмущения, строжайше запретил делать это. Аргумент, что уже к вечеру каждый вор в Сити будет иметь подробный перечень его состояния, убедил Брауна как нельзя лучше. Льюис хотел было обидеться, но решил, что кому, как не Дуду, лучше всех разбираться в подобных вопросах, и принял роль наблюдателя.

Арчи не знал, какая сумма окажется в его распоряжении, но подозревал, что весьма солидная. Софи договаривалась с Брауном о разделе пополам. И Дед так и не сказал ему, что у девушки было иное желание. Так что, мальчику предстояло стать обладателем несметных богатств. Честно говоря, это была доля Софи, доставшаяся ему довольно печальным образом.

Вспомнив о девушке, Арчи погрустнел. Кто бы мог подумать, что вся эта история окажется замешана на мести, а хрупкая, милая Софи — виновницей в смерти безобидной девушки. Мальчику было очень жаль, то все закончилось именно так. Он всегда чувствовал некую схожесть с Софи. У них было общее ремесло, правда, ему до ее уровня было еще расти и расти. Она всегда с такой грустью смотрела на него, что ему казалось, она как никто другой понимает его судьбу.

Не известно, как бы повел себя Арчи, останься она жива, но сейчас он был готов простить ей даже убийство. Она была загнанной в угол, а может, оборонялась. Да и если бы ее поймали, то она попала бы на виселицу, под такой угрозой сделаешь многое, даже обречешь на смерть кого-то другого.

Арчи шагал по чистой, вымытой утренним дождем, мостовой все быстрее. Ему вдруг захотелось как можно быстрее уйти отсюда, но нужно было еще завершить одно дело. Вдоль улицы стояли аккуратные, похожие, словно близнецы-братья, домики. Оконные рамы и дверные проемы были выкрашены белой краской, что делало здания наряднее. Газовые фонари у каждого двора служили не только для освещения в ночное время суток, но были еще и украшением. Каждый был забран ажурной решеткой, причудливой, но изящной формы и походил на диковинный цветок. Завитки и переплетения образовывали замысловатый узор, и мальчику подумалось, что в темноте на этой улице должно быть еще более красиво.

Дом под номером сто восемьдесят три ничем не отличался от своих ухоженных соседей. Арчи уже вторую минуту стоял у двери, не решаясь позвонить. Неужели он так быстро дошел? Улица казалась весьма длинной, да и номер дома говорил о том, что он стоит далеко не в начале. Почему же он оказался здесь так быстро? А ведь слов нужных он еще не придумал. Что вообще в таких случаях принято говорить, он не знал. Не было у него в жизни таких случаев.

Мальчик еще крепче сжал золотой кругляшек медальона. Цепочка выскользнула меду пальцев и безжизненно обвисла. Арчи смотрел, как он мерно покачивается и думал, что медлить глупо. Он решительно руку, нужно было выполнить волю умершей, а стоять у запертой двери попросту глупо.

Дверь отворилась через пару мгновений после звонка. На пороге, улыбаясь, стояла молоденькая девушка в форменном платье, белом переднике и кружевном чепчике.

— Добрый день, сэр, — обратилась она к Арчи с шутливой интонацией.

Тот протянул вперед руку. На раскрытой ладони лежало золотой украшение, слегка потемневшее от времени. Служанка тут же перестала улыбаться, переводя взгляд с мальчика на медальон и обратно.

— Она просила передать это вам, — с трудом выдавил из себя мальчик. Он пытался заставить себя успокоиться, но голос все равно выдавал его с головой.

— Что произошло? — Еле слышно прошептала девушка, бледнея на глазах.

— Она умерла, — отчужденно сказал Арчи. — Возьмите.

Девушка автоматически протянула руку и взяла украшение. Арчи тут же развернулся и, не прощаясь, пошел прочь. А девушка продолжала стоять, глядя ему вслед и пытаясь придумать, что же теперь следовало делать. Через пару шагов мальчику в голову пришла внезапная мысль. Может у нее кто-то остался? Родственники, которые нуждались в деньгах гораздо больше, чем он. Те, кому следовало бы передать ее долю сокровищ. Он поспешно обернулся. Служанка все еще стояла у распахнутой двери.

— У нее кто-нибудь был? — Спросил он. — Родители, братья... дети?

Девушка отрицательно качнула головой. Арчи отрывисто кивнул ей и отправился вниз по улице. Теперь он знал, почему наследство профессиональной воровки досталось ему. И теперь он понимал, какой одинокой она была. И только Софи встретила свою любовь, как жизнь ее оборвалась. Это было более чем несправедливо. Даже последние мгновения давались ей тяжело. Ей пришлось сделать ужасное признание, разбить сердце близкого человека, и погибнуть, не получив его прощения.

Арчи шел все быстрее и быстрее. Он бы даже побежал, если бы не боялся привлечь к себе лишнее внимание. Ему сейчас хотелось лишь одного, нырнуть в теплый туннель и крепко заснуть, свернувшись клубочком на старом матрасе. С небо начинал накрапывать дождик и редкие прохожие совсем исчезли. Теперь некому было даже удивиться, что это т милый, прилично одетый юноша забыл в квартале трущоб. Даже приемщик подати Деда сперва не узнал его. Он недоуменно моргал, оторвав взгляд от толстенной книги, и лишь когда Арчи подал голос, узнал в нем вчерашнего карманника. Мальчик выложил перед ним золотые монеты, которые тут же были внесены в список.

Исполнив повинность, беспризорник, одетый не хуже избалованного сына мануфактурщика, направился знакомой подземной дорогой в место, которое служило ему домом, укрытием, и где можно было спрятаться от целого мира.

* * *

Дед разобрался со всеми срочными делами, накопившимися за время его отсутствия, довольно быстро. Четко отлаженный механизм системы продолжал работать даже без надзора хозяина. Разобравшись с вопросами, требующими его личного внимания, он, наконец, мог посвятить всего себя расчетам и новым разработкам. Он с головой ушел в работу. У него был миллион идей, полезных изобретений и технических усовершенствований. Только он брался за бумагу, все расчеты сходились, а верные решения сами собой всплывали в мозгу. Он радовался как ребенок каждой работающей модели, но с каждым днем все яснее понимал, что-то беспокоит его.

Какая-то навязчивая идея, постоянно преследует, жужжит на заднем плане и маячит перед мысленным взором, не позволяя ухватить себя за хвост. Дед пытался отогнать ее прочь, отдаться работе, но тогда, она еще усерднее пыталась пробиться наружу.

С этим нужно было что-то делать. Дед понимал, что стоит ему сосредоточиться на этой идее, она ускользнет из его пальцев, как пригоршня холодной воды, оставив лишь легкое ощущение свежести. А если начнет заниматься повседневными делами, вернется чувство беспокойств и раздражительность. Тогда он решился отдаться на волю случая. Плыть по течению. Он прислушался к себе, и вдруг осознал, что ему безумно, просто жизненно необходимо, отправиться в путь. Он еще не знал куда, но был точно уверен, зачем.

Собрав минимум вещей, он арендовал паролет Уильями и Георга. Отыскать их было не так уж сложно. Оказалось, они благополучно вернулись в Сити, и сейчас были без работы. Братья согласились доставить его в любой пункт назначения, условие было одно, не возвращаться на проклятый остров.

Поднявшись в воздух, пилот спросил, в каком направлении лететь. Он думал, что Дед тянул до последнего с координатами из целей безопасности, но тот попросту сам не знал, куда ему нужно. Он попросил сделать круг над Сити, якобы, что бы насладиться пейзажем, и вновь прислушался к себе.

Он ясно увидел дорогу, словно не раз лично преодолевал этот путь.

— На юг, — скомандовал он, — дальше я покажу.

Они летели уже двенадцать часов. Периодически совершали посадки, что бы пополнить запасы воды и перекусить. Дед несколько раз засыпал, сказывались бессонные ночи над проектами, а когда приходил в себя, корректировал курс. Он чувствовал направление, словно у него в голове был компас.

По пути стали попадаться острова, и пилот предложил остановиться на одном из них для ночевки. Подумав, Дед согласился. Несколько часов ничего не решали, а уставший пилот может уснут прямо в воздухе.

Цели они достигли на следующий день, ближе к полудню. Паролет, сделав круг над островом, заходил на посадку. Это место было столь похоже на волшебный Дримлэнд, что на Деда нахлынули воспоминания. Бирюзовая вода, покрытая мелкой рябью, резные листья, охапками собранные на макушках пальм, палящее солнце, влажный, пахнущий солью воздух. Удар о воду при посадке вернул Деда к реальности, нужно было выполнять то, зачем он сюда приехал.

Оставив Уильяма на борту, мужчина пообещал не задерживаться и отправился на берег. Пришлось намокнуть, добираясь вплавь, но простудиться он не боялся. Солнце палило во всю, а на небе не было ни единого, даже крошечного, облачка.

Берег встретил его знакомым белым песком и сухими корягами, выброшенными прошлым штормом. Определиться с направлением не составило труда. Из-за зеленой шапки джунглей в середине острова поднималась сизая струйка дыма. Он был почти прозрачным в ярких лучах солнца, но Деду все же удалось ее заметить. Растительность была здесь куда менее густой, чем на Дримлэнде, и идти было совсем не тяжело.

Через несколько десятков метров до слуха мужчины стало доноситься глухое уханье и гортанное пение. С каждым шагом, звуки становились громче, но понять, что это значило, было невозможно. Дед пробирался вперед, уверенный в правильности выбранного пути. Скудные кроны пальм, стоящих к тому же не очень густо, давали мало тени. Голова у Деда начинала кружиться, а завывающее пение звучало уже знакомо и хотелось даже подпевать.

Внезапно звуки смолкли. Это было так неожиданно, что Дед даже остановился. Только сейчас он заметил, что джунгли расступились, освобождая пространство округлой формы. Мужчина огляделся, на него не мигая смотрели несколько десятков пар глаз.

"Туземцы", — подумал Дед, рассматривая их с не меньшим интересом.

Здесь собралась приличная толпа. Женщины, полуобнаженные по местным традициям, дети, не обремененные одеждой, мужчины, разрисованные яркими красками и украшенные перьями.

"Или у них сегодня выходной, или меня определенно ждали", — подумал Дед, но решил пока сохранять молчание.

Посреди поляны стояла группа шалашей. У самого большого и ярче всех разрисованного орнаментом, восседал, скрестив ноги, смуглый и, словно высохший на солнце, старик. Кожа его была настолько темной и сморщенной, что было сложно определить его возраст. Облачен он был в набедренную повязку и какую-то накидку, украшенную тем же замысловатым орнаментом и пестрыми перьями. Его головной убор заслуживал особого внимания. Он был в пол человеческого роста и не понятно, как вообще старик ухитрялся удерживать его на голове. Украшен он был перьями всех возможных расцветок и размеров. Скрепленные чем-то незаметным, они переплетались между собой и образовывали гармоничный узор.

Не говоря ни слова, Дед преодолел расстояние до хижины и опустился перед вождем на колени. Он вытянул руки, на которых лежала карта и замер, почтительно склонив голову. Он не знал, зачем это делает, но чувствовал, что поступает правильно. В его руках сейчас находились все три части зашифрованного древнего документа. Одну ему принесли Софи и Льюис, другую он перекупил у мнимого бродяги, третью часть ему вручил один из братьев Беслед, когда они встретились в Сити. Уильям тогда сказал странную вещь, что он не хочет хранить эту штуку у себя. Что она не дает ему покоя, и что она проклята, как и сам остров. Дед прекрасно понимал, что тот имел в виду, потому, как сам прошел через то же.

Приняв сверток из рук пришельца, вождь мельком глянул на него, кивнул и тут же передал подоспевшему подданному. Дед не знал, что делать дальше. Кроме того, он подозревал, что местные жители его даже не поймут. Он поднялся и отступил на шаг. Склонившись в неглубоком поклоне, он развернулся в сторону берега и уже собирался уходить, как его остановил голос.

— Ты не останешься на праздник возврата?

По всей видимости, говорил вождь. Его голос совсем не казался старым, а скорее был таким же безликим, как и его внешность. Любой здравомыслящий человек непременно удивился бы, услышав знакомую речь в подобной глуши, но только не Дед. За последние полгода он повидал столько чудес, что удивить его знакомыми словами было не так легко.

— Простите, не могу. Я должен идти, меня уже ждут.

— Ты не тот человек, которому я отдал карту двадцать лун назад, — требовательно сказал вождь, — но я чувствую на тебе печать Дримлэнда. Ты был там. Ты очень настойчив, поэтому судьба подарила тебе столь редкий шанс исполнить свои мечты. Что же случилось с тем надменным юношей, что приходил до тебя?

— Его мечты осуществились.

Вождь кивнул, словно расплывчатый ответ был более чем исчерпывающим.

Дед снова развернулся спиной к старейшине, и на этот раз никто не препятствовал ему. Он шел размеренным шагом, что бы не сбилось дыхание, и очень скоро вышел к берегу.

Паролет слегка покачивался на волнах, пилот загорал на песчаном пляже. Все было спокойно. Этот райский остров, оставался просто островом. На них не нападали волшебные чудовища, стихия не становилась у них на пути, и ничто не преграждало дорогу домой. Дед разбудил задремавшего пилота и приказал следовать в Сити без остановок на ночлег.

* * *

Старый особняк стоял на самой окраине Сити, в районе некогда богатом и престижном, но сейчас превратившимся в заброшенный. Состоятельные господа перебрались ближе к благам цивилизации и королевскому дворцу, а простые граждане не могли себе позволить содержание столь огромных резиденций, в большинстве еще и требующих ремонта.

В былые времена это поместье принадлежало большой семье. По длинным коридорам сновали слуги, обустраивая комфортное существование господ. По лестницам бегали смеющиеся дети, затеявшие очередную игру, а на столах всегда благоухали свежие цветы.

Сейчас же это место напоминало скорее военный форт на дальней границе с неприятелем. У каждого входа стоял караул, окна всех этажей были забраны решетками, а некоторые даже наглухо заколочены. Почти все нынешние обитатели были бывшими военными. Хмурые лица, суровость во взгляде, тяжелые кулаки.

Немногочисленные соседи судачили о новом владельце поместья. Одни говорили, что там содержат политического заключенного, другие — незаконнорожденного наследника престола, третьи — попавшего в немилость близкого родственника Королевы. Но достоверно никто из них ничего не знал, и лично хозяина цитадели никогда не видел. Перебравшись в новую обитель глубокой ночью, он никогда ее не покидал. Шторы на окнах не пропускали ни единого лучика света и всегда были плотно завешены. Суровая охрана не раскрывала рта, а на вопросы прохожих напускала на себя такой угрожающий вид, что вскоре попытки наладить с ними контакт сошли на нет.

Но даже если бы они решились посплетничать с соседями, рассказать им было особо нечего. Лишь единицы были вхожи в покои хозяина. Они доставляли ему свежую прессу, еду и контролировали прислугу, которая убирала в его покоях. Но эти несколько приближенных были столь молчаливы, что иногда можно было подумать, что они вовсе не умеют говорить.

Самого хозяина вполне устраивала атмосфера зловещей таинственности, коей окружили его охранники. Он всячески избегал контактов с внешним миром, и такое положение дел было ему лишь на руку. Он никогда не посещал королевские балы и приемы, не ходил в гости и строжайше запретил даже близко подпускать кого бы то ни было к собственному дому.

Сложно было себе представить, что всего несколько лет назад это был самый заядлый любитель увеселительных мероприятий в Сити. Он не скупился на наряды и ни единого вечера не проводил в одиночестве у камина.

Сейчас же он добровольно превратился в отшельника. День и ночь, сидя в своем кабинете, он составлял списки, проверял и перепроверял их. Совершал ревизии и проводил подсчеты своего состояния. Оно хранилось в огромном сейфе, который занимал целую комнату. Чего здесь только не было. Ювелирные изделия, россыпи драгоценных камней, золотые чаши. Он скрупулезно заносил в тетради описания каждого предмета и любовно смахивал несуществующую пыль с краев.

Ему было не так уж много лет, но внешне он походил на древнего старика. Щеки впали, глаза были словно две темные ямы, нос заострился, а кожа приобрела пергаментный оттенок. Но здесь, среди холодного блеска бриллиантов, он был поистине счастлив. Он любовался бликами свечи в золотых диадемах, и приходил в восторг, обнаружив неучтенный камушек в инкрустации кубка. Его глаза имели лишь два выражения. Они с бескрайней любовью смотрели на мертвый металл и с ненавистью и подозрением взирали на любого живого человека. Он окружил себя надежной защитой от людей и собирался до конца жизни проводить время лишь в обществе своего состояния.

Эпилог

Она идет во всей красе,

Светла, как ночь ее страны.

Вся глубь небес и звезды все

В ее очах заключены,

Как солнце в утренней росе,

Но только мраком смягчены.

Прибавить луч иль тень отнять —

И будет уж совсем не та

Волос агатовая прядь,

Не те глаза, не те уста

И лоб, где помыслов печать

Так безупречна, так чиста.

А этот взгляд, и цвет ланит,

И легкий смех, как всплеск морской, —

Все в ней о мире говорит.

Она в душе хранит покой

И если счастье подарит,

То самой щедрою рукой!

Лорд Байрон

Волны лениво накатывали на берег и медленно сползали обратно. Иногда вода выносила обрывки водорослей, или даже маленького краба, желавшего погреться на солнышке. Белая пена, остающаяся на мелком мокром песке, была полна копошащихся рачков, но миллионы крохотных пузырьков лопались, и вскоре от нее ничего не оставалось.

В небе, громко перекрикиваясь, резвились чайки. Они высматривали, когда же внизу блеснет рыбий плавник, и можно будет полакомиться свежим мясом. Солнце палило нещадно, раскаляя воздух и все вокруг, и ни единого облачка, несущего спасительную тень, не было видно на горизонте.

Белая полоса пляжа в десятке метров от воды резко превращалась в непроходимые заросли джунглей. Кое-где над деревьями возвышались скалистые утесы. Сейчас они впитывали в себя солнечное тепло, что бы после заката множество ночных созданий могли насладиться им.

Деревья слегка покачивали раскидистыми кронами под дуновением свежего ветерка. Диковинные птицы выводили самые разнообразные трели. Повсюду царило спокойствие и умиротворение, и нигде на всем острове не было заметно ни единого следа пребывания человека.

Лишь две тени едва различимо темнели на светлой полосе пляжа. Если бы здесь оказался сторонний наблюдатель, он непременно бы заметил, что одна из теней похожа на крепкого мужчину, а другая имеет очертания стройной девичьей фигуры. И что льнут эти тени друг к дружке, словно влюбленные. Вот призрачная девушка опустила голову на мужское плечо. Вот он взял ее руку в свою. Вот они обнялись и замерли, глядя в бесконечно спокойную даль океана.

Но сторонний наблюдатель никак не мог оказаться здесь, на острове, старательно спрятанном от мира людей. А значит, и в двух тенях над водой некому было разглядеть человеческие фигуры.

Примечания

— Редингот — мужская или женская верхняя одежда прилегающего силуэта, с двумя небольшими воротничками (нижний из которых лежал на плечах) и сквозной застежкой.

— Опти?ческий — основанный на использовании законов отражения и преломления света.

— Ту?мблер — (техн.) перекидной переключатель.

— Корсет — нижнее женское бельё со шнуровкой, сильно стягивающее фигуру со вставленными металлическими прутиками или китовым усом.

— Турнюр — пышная сзади юбка на каркасе. Эффект достигался с помощью специальной подушечки (она также называлась турнюр), которая подкладывалась под платье сзади ниже талии, на особой формы каркас из металлических обручей, китового уса и др. Надетая на этот каркас юбка пышно топорщилась сзади.

— Фрак — вид мужской парадной одежды, отрезной по талии со срезанными спереди полами и длинными узкими фалдами сзади. Борта не застегиваются и заканчиваются на линии талии.

— Мануфактурщик — занимающийся производством мануфактурных изделий, владелец фабрики, торговец мануфактурой.

— Спенсер — маленькая короткая курточка, названа по имени лорда спенсера. Существует анекдот, что он как-то задремал у камина в ресторане и прожег фалды фрака. Недолго думая, он отрезал фалды, и получилась курточка.

— Кашне (фр. cache, от cacher — прятать, и nez — нос) — род шарфа, которым укутывают от холода шею и нижнюю часть лица.

— Кринолин — первоначально жесткая нижняя юбка из конского волоса. Позже название было перенесено на широкую юбку с каркасом (металлическим или из китового уса). К. надевали под платье, чтобы придать ему колоколообразную форму.

— Бино?кль — оптический прибор, состоящий из двух параллельно расположенных зрительных труб, соединённых вместе, для наблюдения удалённых предметов двумя глазами.

— Боа (от лат. boa — змея) — длинный узкий шарф из меха, перьев или лебяжьего пуха, дополнение к женским туалетам. Шарф назван как змея семейства удавов.

— Фесто?н — в портновском искусстве декоративный элемент, орнаментальная полоса с обращенным вниз узором в форме листьев, цветов, ступенчатых зубцов, равнобедренных треугольников, и т. д.

— Хронометр — (Chronometer) пружинные часы тщательной выделки, предназначенные служить для точного определения промежутков времени.

— Клаксон — механический сигнальный гудок.

— Сюртук (франц., буквально — поверх всего) — мужская верхняя приталенная одежда с однобортной или двубортной застежкой на пуговицы.

— Сигнальная полицейская трещотка представляла собой деревянную ручку с закрепленной на ее оси дубовой рамкой. При вращении рамки одна или две металлические пластины, закрепленные одним концом на раме, задевали за собачку, издавая при этом громкий звук. Трещоткой можно было подать другим констеблям сигнал о помощи и даже напугать преступника.

— Цилиндр — высокая твердая шляпа цилиндрической формы с небольшими твердыми полями.

— Причал — сооружение, к которому швартуются суда для грузовых операций, приема топлива, ремонта и пр.

— Аэроста?т (возду?шный шар) — летательный аппарат легче воздуха, использующий для полёта подъёмную силу заключённого в оболочке газа (или нагретого воздуха) с плотностью меньшей, чем плотность окружающего воздуха.

— Гондола — часть дирижабля или аэростата, находящаяся вне оболочки; прикрепляется к ней непосредственно или при помощи жестких или нежестких связей и служит помещением для людей, двигателей и пр.

— Юнга — подросток, обучающийся морскому делу и исполняющий обязанности матроса.

— Револьвер — (англ. revolver от revolve вращаться), индивидуальное многозарядное нарезное стрелковое оружие с вращающимся барабанным магазином для поражения живых целей на расстояниях до 100 м.

— Возду?шный винт — лопастной агрегат, приводимый во вращение двигателем и предназначенный для преобразования мощности двигателя в тягу.

— Тангаж — угловое движение летательного аппарата или судна относительно главной поперечной оси инерции.

— Шевронные колёса — (от франц. chevron, букв. стропило) зубчатое колесо с V образными (угловыми) косыми зубьями.

— Иллюминатор — (от лат. illuminator осветитель) герметически закрывающееся круглое окно.

— Рубка — помещение в гондоле дирижабля для приборов управления.

— Порт — пункт, предназначенный для погрузки и разгрузки судов. Порты делят на торговые, обслуживающие транспортные суда, и рыбные — для обслуживания судов флота рыбной промышленности.

— Залив — часть моря или океана, заметно вдающаяся в сушу.

— Пристань — специально оборудованное у берега место стоянки судов, предназначенное для грузовых операций, посадки и высадки пассажиров.

— Причал — место вдоль пристани для причала судна и производства погрузочно-разгрузочных работ.

— Пирс — двусторонний причал, выдающийся в акваторию порта и предназначенный для швартовки судов с двух сторон.

— Ку?брик — жилое помещение для команды.

— Облака — скопление мельчайших капель воды или кристалликов льда в высоких слоях атмосферы.

— Шторм (голл. storm) — буря, длительный, очень сильный ветер, скоростью более 20 м/с, наблюдается обычно при прохождении циклона; сопровождается сильным волнением на море и разрушениями на суше.

— Шквал — резкое кратковременное (минуты и десятки минут) усиление ветра иногда до 30 70 м/с с изменением его направления.

— Штиль — (нем. Stiel тихо) полное безветрие на море, когда поверхность воды гладкая.

— Самолет — аэродинамический летательный аппарат для полётов в атмосфере при помощи двигателя и неподвижных крыльев.

— Рейд — прибрежный участок, используемый для якорных стоянок судов и кораблей. На рейдах могут производиться перегрузки с судов, кораблей, а также такие работы, требующие маневрирования, как уничтожение девиации на судах, ходовые испытания.

— Шестерня — зубчатое колесо, прикрепленное к вращающейся оси. Зубцы одной шестерни захватывают другую и, таким образом, передают и видоизменяют движение и вращающий момент.

— Швартовное устройство — шпили, кнехты, клюзы, киповые планки, вьюшки и пр., предназначенные для удержания судна у причала или у борта другого судна.

— Лебёдка — механизм, тяговое усилие которого передается посредством каната, цепи, троса или иного гибкого элемента от приводного барабана. Привод лебёдки может быть ручным, электрическим, от двигателя.

— Парашю?т (фр. parachute) — устройство из ткани, в основном в виде полусферы, к которому стропами прикреплена подвесная система или груз. Служит для замедления движения предмета в воздухе. Парашюты используются для прыжков из летательных аппаратов (или с фиксированных объектов) с целью безопасного спуска и приземления людей (грузов), для торможения летательных аппаратов при посадке.

— Швартовка — подход и закрепление судна с помощью канатов (тросов) к причалу, пирсу, бочке, стенке или набережной или к другому судну.

— Крейсер — класс боевых надводных кораблей, способных выполнять задачи независимо от основного флота, среди которых может быть борьба с лёгкими силами флота и торговыми судами противника, оборона соединений боевых кораблей и конвоев судов, огневая поддержка приморских флангов сухопутных войск и обеспечение высадки морских десантов, постановка минных заграждений и другие.

— Риф — отдельная скала или гряда, представляющая навигационную опасность.

— Фарва?тер (голл. vaarwater, от varen — плыть и water — вода) — судовой ход, безопасный в навигационном отношении и обозначенный на местности или карте проход по водному пространству (реке, озеру, морю, проливу, фьорду, океану и др.), характеризующийся достаточными глубинами и отсутствием препятствий для судоходства.

— Мгла — атмосферное явление, помутнение воздуха в виде сероватой, белёсой или желтоватой пелены вследствие скопления в воздухе большого количества мелких твёрдых частиц пыли или дыма.

— Матрос (англ. sailor) — лицо из состава верхней команды на судне.

— Смерч — (торнадо), чрезвычайно сильный атмосферный вихрь с циркуляцией воздуха, замкнутой вокруг более или менее вертикальной (но иногда изогнутой) оси. Принимает форму столба диаметром от десятков до нескольких сотен метров.

— Парова?я маши?на — тепловой двигатель внешнего сгорания, преобразующий энергию пара в механическую работу возвратно-поступательного движения поршня, а затем во вращательное движение вала. В более широком смысле паровая машина — любой двигатель внешнего сгорания, который преобразовывает энергию пара в механическую работу.

— Балаган — временное деревянное здание для театральных и цирковых представлений, получившее распространение на ярмарках и народных гуляниях.

— Эквилибрист — (ново лат., от aequilibium равновесие) человек, занимающийся разного рода опасными упражнениями, требующими сноровки поддерживать свое тело в равновесии при всяких положениях.

— Бухта — небольшой залив, защищенный от ветра, открытый к морю с одной какой либо стороны и удобный для стоянки судов.

— Шкипер (нидерл. schipper) — содержатель корабельного имущества и материального снабжения военного корабля.