Семейное дело

Семейное дело

Если Бог за нас, то кто против нас?

Рим. (8, 31)

— Ребята, вы что же как охотники за привидениями?

— Да. Только без комбинезонов.

(с) СНП

Пожар дожирал то, что некогда было добротным домом, обшитым белым сайдингом. Вокруг суетились пожарные, которые уже не делали попыток проникнуть внутрь. Куда там! Не дать бы огню перекинуться на соседние здания. Дуэтом надрывались сирены машин скорой помощи и пожарной. Высыпавшие на улицу соседи обсуждали случившееся. Все в один голос сокрушались о молодой паре с двумя детьми, только три месяца как справившей новоселье. Поэтому ничего удивительного, что ни одна живая душа не заметила, как через дорогу от злополучной улицы на тротуаре сдвинулась крышка люка. Оттуда вытолкнули девочку лет пяти — в одной пижаме и с босыми ногами. Следом выбрался мужчина лет хорошо за сорок с годовалым малышом на руках, который сладко посапывал у него на плече. Подхватив девочку свободной рукой, мужчина направился к черной машине, припаркованной на соседней улице.

Девочка смотрела, как мужчина устраивает ее и брата на заднем сиденье автомобиля, крепко пристегивая ремнями безопасности. Если бы могла, она наверняка кричала и звала на помощь. Но страшный человек в черном забрал не только маму с папой, но и голос. Теперь девочка смотрела спящего брата и думала, что отныне он принадлежит только ей. Словно в подтверждение этих мыслей мерцала золотистая нить, что связывала детские запястья.

Брат только ее. И она точно его никому не отдаст.

Глава 1

Дом выглядел очень многообещающе. Забитые ставни, осыпавшаяся черепица, покосившийся дверной косяк и прогнившее крыльцо. Только неоновой вывески "Темные, все сюда!" над входом не хватало. В дождливых осенних сумерках постройка смотрелась особенно колоритно, как и запущенный сад на ее задворках. Запарковавшийся у пошатнувшихся ворот старенький облупившийся пикап прекрасно дополнил картину.

Заглушив двигатель, Джесс вытащила из кармана мобильник и набрала Дональда. На звонок никто не ответил. Она привычно потянулась к бардачку за планшетом и чертыхнулась — всего лишь чужая машина, а уже чувство, что конечности не хватает. Малыш сломался как всегда некстати. С другой стороны, было бы любопытно взглянуть на человека, которому поломка автомобиля пришлась бы в тему. Особенно в такую ночь. По дороге к этому проклятому месту шоссе заливало как на репетиции потопа.

После некоторых умственных усилий Джесс вспомнила, что засунула планшет в рюкзак. Последний нашелся на заднем сиденье — между мешком с кольями и пакетом с церковными книгами, захваченными с последнего дела. Сеть тянула еле-еле. Хорошо, письмо валялось в сохраненных. Она еще раз перечитала сообщение от Дональда и нахмурилась. Адрес верный, время — уже на полчаса позже назначенного. Чутье подсказывало, что ничего хорошего это не предвещает.

Поколебавшись, Джесс вылезла на противный моросящий дождь. Легко перемахнула через покосившийся забор — калитку безнадежно заклинило. Дом не подавал никаких признаков жизни, но если кто-то думал, что она туда полезет без прикрытия, то глубоко заблуждался. Осторожный псарь — живой псарь. Впрочем, обойти развалюху, пока окончательно не стемнело, было вполне себе разумным решением. Тем более с дробовиком наперевес и мачете за поясом.

Шуршание дождя нарушалось только чавканьем шагов да далеким гудением большегрузов с трассы. Трекинговые ботинки тяжело впечатывались в раскисшую землю. Легкая парка поверх толстого свитера моментально напиталась влагой. Джесс с тоской вспомнила про кожаную куртку, оставшуюся в коробке с вещами на заднем сиденье малыша — подарок Дональда на первую удачную охоту. Уже пять лет старушке, кожа местами вытерта, заплата на левом боку, стилизованная под аппликацию, зашитые и проклеенные следы от когтей на правом рукаве — а куртка все еще служила верой и правдой.

Сзади дом оказался еще непригляднее. Неприкрытые ставнями пустые глазницы выбитых окон производили удручающее впечатление. О столб почти разрушенного навеса кто-то или что-то не так давно точило когти. И немаленькие.

Джесс поежилась. Ветер усилился, остова голых яблонь нещадно скрипели. Вскинув обрез на плечо, свободной рукой она вытащила телефон и ткнула в иконку для повторного вызова. Только многолетняя выручка не позволила выронить дробовик: бодрый рингтон "Овечка Долли", нарастая, понесся из разбитого окна.

Хлипкая задняя дверь вылетела с одного удара ноги. Дохнуло смрадом. В открывшемся проеме запузырилась чернота, пытаясь затянуть Джесс внутрь.

— Нашли идиотку, — процедила она сквозь зубы, отстреливая потянувшееся к ноге туманное щупальце. — Нет, ребята, эта вечеринка без меня. Хотя зажечь я вам сегодня помогу.

Вытащенной из багажника пятилитровой канистры едва хватило, чтобы как следует полить крыльцо и углы. Пламя занялось любо-дорого посмотреть, несмотря на усилившийся дождь. Джесс ожидала, что сейчас из окон понесутся крики Дональда, но, видимо, темные не набрали столько сил, чтобы генерировать звуковые эффекты, а может просто не получили образца. В то, что он позволит себя убить какой-то кучке смердящих темных, рассыпающихся от заряда освященной дроби Джесс не верила. Живого его она бы почувствовала — на близких расстояниях связь, как ненатянутая струна, которую чуть подкрутить и зазвенит. А раз так, задерживаться тут не имело смысла.

Машина завелась только с третьего раза. К тому времени огонь добрался до крыши. Джесс окинула оценивающим взглядом весело горящий дом.

"Вроде на сад перекинуться не должно, — подумала она, выруливая на шоссе. — Все это, конечно, замечательно. Но где, черт возьми, Дональд?!".

Часы на колокольне пробили одиннадцать. Джим возвращался из бара в весьма нетрезвом состоянии. Мог себе позволить. Дело было сделано. На прошлой неделе он досрочно сдал последний в этом семестре тест по международному финансовому праву, и сегодня объявили результаты. Как и следовало ожидать, набрал максимальный балл. Уже с начала декабря у него будет работа вне кампуса на пару высвободившихся месяцев. Поправка, ваша честь. Хорошо оплачиваемая работа с далеко идущей перспективой. И если он хорошо себя там покажет и сдаст летом квалификационный экзамен, то к следующей осени можно будет провести переговоры о перекупке контракта у армейских. А при самых хороших раскладах — еще и закрыть часть долга.

Эти приятные мысли настолько его занимали, что он не заметил, как заплетающиеся ноги сами понесли его короткой дорогой через парк. Это более верно, чем алкотест, показало, что Джим пьян в хлам, потому как за два с половиной года обучения в школе права такого он не позволял себе ни разу. Только освещенные улицы, проверенные пути и обязательно детское время на часах. Он привык рано ложиться и очень рано вставать. Подъем в пять утра, обязательная пробежка, тренажеры и учеба, учеба, очень много учебы. Плюс подработка на кафедре. Мэри всегда шутила, что только благодаря чудесам планирования, он умудрился включить их отношения в свой плотный график. И то исключительно ради секса, который, как известно, необходим для здоровья каждому мужчине. Зато, добавляла она, можно быть твердо уверенной в его верности, несмотря на смазливую физиономию и божественную фигуру — впихнуть в убийственное расписание еще одну девушку нереально. Джим отшучивался, что дело не только в графике — с такой страстной подружкой это на учебу сил хватает еле-еле, а не на поиск приключений.

Он не успел дойти до выхода из парка всего ничего. Отделившаяся от кустов тень метнулась ему наперерез. Джим рефлекторно отшатнулся, уходя в сторону. Реакцию и навыки не пропьешь. Тем более что трезвел он с каждой секундой. И зверел с каждым ударом — нападающий попадал и весьма чувствительно. Окончательно выйдя из себя после особенно болезненного удара в печень, Джим повалил юркую тень на землю, тяжело придавив сверху. Рука по очень старой памяти потянулась к поясу за оружием и нащупала пустоту.

— Полегче, мелкий. Пришибешь еще ненароком.

Джим подскочил как ошпаренный. Он схватил лежащего на земле за шиворот и подтащил к фонарю, освещающему ближайшую лавку и куст рядом с ней. Сдернутая с головы злоумышленника шапка встопорщила короткие светло-русые, тон в тон к его собственным, волосы. Встретившись взглядом с такими же сине-серыми как у него самого глазами, Джим не удержался от возмущенного возгласа.

— Джесс?!

Девушка ловко вывернулась из захвата и принялась отряхиваться. Худенькая, невысокая — едва ему по плечо. Его лучший друг Трэвис всегда западал на такие смазливые большеглазые мордашки и беззащитно стриженые затылки. Джинсы, утепленные кеды, потертая курточка, рюкзачок за плечами. Можно подумать, что перед ним студентка-первокурсница, умница, красавица, гордость родителей. Можно. Если не знать, сколько ей лет на самом деле и чем она занимается.

— Да, Джимми-заучка, это я. А ты повзрослел. Вон как вымахал. Волосы еще отрастил — скоро в косы можно будет заплетать.

Мэри нравилось запускать пальцы в его волосы во время... Хм.

— Не твое собачье дело! — Джим нервно заправил прядь за ухо. — Принесла ж тебя нелегкая!

— Что, неужели не ждал в гости старшую сестру?

— Нет! Какого черта, приперлась?

— Что-то не слышу в твоем голосе энтузиазма.

— Да ты три года не объявлялась! — Джим гневно размахивал шапкой, наступая на сестру. — Какого энтузиазма ты от меня ждешь?

— Не три, а два с половиной — как раз с того времени, как ты дал деру из библейского колледжа, никого не предупредив. И я звонила.

— Два раза за все время! Один раз просила сбросить денег на телефон, а второй — по пьяни. Как ты вообще могла напиться? Ты же монашка!

— Ну, обет я по другому поводу давала, — Джессика отобрала шапку и снова натянула на голову, скрывая взлохмаченные волосы. — И потом, я покаялась.

— Ну конечно!

— Можешь не верить, но я часто бываю в церкви.

— Запас святой воды быстро уходит?

— Ну, реликвии тоже не вечны, знаешь ли.

— Джессика Аннабел Райт!

— Я вас внимательно слушаю, Джеймс Аластер Райт.

— Да ну тебя, — он выпустил воротник куртки Джесс, за который ее до этого несильно потряхивал, и уточнил. — Зачем ты здесь?

С ее лица сползла маска насмешливой девчонки. Джим только сейчас увидел, насколько она измотана. Точнее ему позволили это сделать. Сестра устало опустилась на ближайшую скамейку. Джим присел рядом. Он поерзал, устраиваясь поудобнее на ледяном мраморе.

— Помощь нужна. Дональд пропал.

— Отец Дональд? Да что сделается этому просмоленному старикану. Им даже нечисть подавится, если не успеет отравиться при первом же укусе.

Сестра не поддержала шутку.

— Он не выходит на связь уже неделю. И столько же, я не чувствую его.

— Старикан пропадал и раньше. Вполне в его духе раствориться без объяснения причин.

— Но раньше я не находила его телефон в доме по крышу набитого темными.

Джим присвистнул.

— Может, он того?

— Нет! — и тише. — Я бы почувствовала, ты же знаешь.

— И? Причем тут я?

Она осторожно взяла его правую руку в свои холодные ладони.

— Я не могу охотиться одна. Мне нужен связующий в пару. Мне нужен ты.

Когда-то он мечтал услышать эти слова. Когда-то, но не сейчас.

— Джесс, у меня другая жизнь. Нормальная, самая обыкновенная жизнь. Девушка, учеба, друзья, работа, армейский контракт, наконец. В ней нет места странностям. Обратись в Орден за новым напарником.

— Немногие жаждут со мной работать. Сколько среди псарей женщин? Из живых только я, Мэнди и Леони. Мне нужен ты.

— Тем меньше конкуренции. Повторюсь, обратись в Орден.

— Не могу!

— Да почему?!

— Они дадут мне нового напарника.

— Ты сама себе противоречишь. Разве не это тебе нужно?

— Пойми, — этот ее тон "Джимми, ты уже большой мальчик, сам должен соображать" всегда бесил донельзя, — когда создается новая пара, старая связь рвется. А я не могу оборвать последнюю ниточку, что ведет к Дональду, понимаешь? Но мы, мы — другое дело.

Она сильнее сжала его руку, и спустя мгновение золотистая нить, ярко вспыхнув, обвила их запястья. Ее переливающееся золото гипнотизировало, но Джим нашел силы вырвать свою руку из согревшихся ладоней сестры. Нить тотчас пропала.

— Я сказал "нет"! — Он отодвинулся от нее на самый край скамьи. — В моей жизни больше нет места для этого бреда. Когда не видишь странное, странное не видит тебя. Только так. Стоит один раз дать слабину, и уже не выбраться. Я покончил с этим, Джесс, потратил на это почти три года. Все, с меня хватит. Окончательно и бесповоротно.

Джесс посидела минуту с опущенной головой, и когда он решил, что сестра сдалась, она взвилась с места.

— Значит так, неблагодарный мальчишка. — Ее зловещий шепот пробирал до костей. — Ты. Едешь. Со мной. Это — то немногое, что ты можешь сделать для человека, которому мы стольким обязаны.

Тут уже подскочил Джим.

— Да что он такого для нас сделал?! Сначала сдал в приют, потом запихнул в этот чертов Орден. Посмотри на себя! Последние пять лет тебя мотает по стране за рулем потасканной машины. Дешевые мотели, придорожные забегаловки, мрачные подворотни, заброшенные дома. Что это за жизнь?

— Я сама ее выбрала. В то время как ты струсил и сбежал от предназначения.

— Это за тебя выбрали! Любой с мозгами заметил бы, как обрабатывают учеников в интернате. Избранность. Высшая воля. Особая честь. Бла-бла-бла. Да какого черта! Растят пушечное мясо для священной войны.

На изумление Джесс не стала с пеной у рта защищать Дональда и Орден, свои идеалы. Она опять плюхнулась на скамейку.

— Да плевать мне на избранность. — Усталый глухой голос. — Начхать на высшую цель спасения людей. Я просто хочу найти убийцу родителей. Только так можно избавиться от кошмаров о черном человеке.

Джим тоже снова опустился рядом, обняв сестру за плечи. Та опустила голову ему на плечо.

Он не помнил родителей. И ту ночь, когда сгорел их дом — тоже. Дональд показывал фотографии. Красивые улыбающиеся мужчина и женщина. Совершенно чужие ему люди. В отличие от сидящей рядом девушки, от которой он не мог так просто отмахнуться. Он слишком хорошо помнил последние каникулы у Дональда. И страшные крики сестры во сне, будившие Джима среди ночи.

— Перед тем как исчезнуть, — снова подала голос Джесс, — Дональд прислал мне сообщение, что напал на след.

Это был подлый удар поддых.

— Что?!

— Вот поэтому мне нужен ты. Время уходит. След остывает. Всего неделя, Джимми. Гребанная неделя твоего драгоценного времени. А потом можешь валить на все четыре стороны, я тебя больше не побеспокою.

Джесс стряхнула его руку с плеча и встала.

Ненадолго в парке воцарилась тишина. Казалось, сама ночь заинтересованно ждет его ответа. Джим вздохнул, где-то глубоко внутри сознавая, что рушит в руины свой мирок.

— Ровно неделя. Ни днем больше.

Несколько секунд они молча смотрели друг другу в глаза.

— Чудненько, — тряхнула головой Джесс, как будто и не ждала иного ответа, развернулась и пошла к парковым воротам.

Зеленый мини-джип мчался по трассе. Хотя Джим отодвинул кресло назад до упора, его длиннющие ноги никак не могли найти удобное для себя положение.

— Что ты там все ерзаешь? — поинтересовалась сидящая за рулем Джесс, не отрывая взгляд от дороги.

— На нормальную машину Орден денег пожмотил? Хватило только на этого лягушонка-переростка? Тогда я правильно выбрал карьеру. С моим ростом противопоказано ездить на бешеных табуретках.

— Не слушай его, Малыш. — Сестра любовно погладила руль. — При первой возможности, мы оставим его на обочине нашей жизни возле огромной лужи, по которой проедемся на скорости.

— Ну вот, она еще с машиной разговаривает. Дожилась. — Он опять поерзал в кресле, не зная чем себя отвлечь. — У тебя из музыки что приличного есть? Или давай я свой айпод подключу. Где шнурок к проигрывателю?

Джим зарылся в бардачке, безуспешно пытаясь найти переходник.

Джессика кашлянула.

— Поставь желтый диск. Он там, в коробке сверху.

— Диск? Серьезно? — Джим потрясенно обернулся к сестре. — Джесс, ты в каком веке живешь?

— Проигрыватель у меня ничего кроме дисков не читает.

— О Боже! — Джим демонстративно возвел очи к небу. — Как у вас с финансированием, сестра Джессика?

— Никак, — огрызнулась она, выворачивая руль по направлению к съезду с трассы. — Наш бюджет формируют не правительство с военными, а добровольные пожертвования.

— Негусто. Я бы на месте Ордена подключил армейских. Вот у кого денег хватает.

— Тебе ли не знать. Еще бы, так удачно ссудили денег на колледж! Разве что отрабатывать потом придется.

— Хорошие юристы нужны в тылу, на фронте им делать нечего. А если и убьют, по крайней мере, я могу быть уверен, что меня не съедят.

Джесс промолчала. Он благоразумно не стал подначивать сестру дальше.

— Так. Какие у нас планы?

— Сначала осмотримся. Это последнее место, где его видели. Точнее должны были увидеть. Нас вдвоем. Задание поступило где-то чуть больше недели назад. У меня была подработка на севере, а Дональд ошивался в Ордене, поэтому успевал сюда первым. Не знаю, что он тут отрыл, но позвонил и сказал ехать в соседний городишко, в тот дом на отшибе. Дальше ты знаешь.

— Что за дело?

— Да банальщина. Кто-то с периодичностью раз в месяц крошит местных подростков почем зря.

— Почему это банально?

— Темным нравятся юные тела. К тому же у озабоченных малолеток напрочь отсутствует инстинкт самосохранения. Они самая лакомая добыча.

— И что общего у этого дела с делом наших родителей?

— Найдем Дональда, спросим.

— Тогда поехали в самый дешевый мотель на выезде. Если я хорошо помню его привычки, он поселился там.

— Нет, в самом дешевом мотеле будем жить мы. — Она смешно чихнула, словно в подтверждение своих слов. — Плохо ты знаешь Дональда. Если можно поберечь свои денежки, он с удовольствием это делает.

Джесс сбросила скорость — машина въезжала в город. Точнее городок. Самое высокое здание в три этажа. Автовокзал, школа, больница — все в единственном экземпляре. Одна главная улица, на которой расположились все основные магазины, да церковь на холме.

Вот к ней-то грязно-зеленый джип и направил свои колеса.

Глава 2

Местный священник Джессике понравился. Веселый старичок с добрыми глазами. Напоминал преподобного Джона — преподавателя по экзорцизму в Ордене. Такой же пухленький коротышка с идеально круглой лысиной на макушке и широкой улыбкой. Так сразу и не скажешь, что одной левой выбивает темных из одержимых и в нижний мир заталкивает. Ей вот латынь никак не давалась, даже по бумажке. Это Джим у них лет с одиннадцати уже пулеметом мог выдавать "Exorcizamus te, omnis immundus spiritus...", а Джесс проще позвать Зверя, чем отчиткой язык сворачивать.

— День добрый, отче.

— И тебе того же, дитя, — приветливо улыбнулся священник — Чем могу помочь?

— Мы ищем нашего дядю Дональда. Может он у вас останавливался?

Как всегда Джим влез совершенно некстати. Джесс до боли захотелось пнуть его в голень и отвесить подзатыльник. Да разве дотянешься! Вон какой вымахал.

Улыбка с лица священника никуда не делась, но естественности в ней убавилось на порядок.

— Сожалею, я не видел вашего дядю.

Чуткое ухо Джесс прекрасно уловило, что священник выделил последнее слово, поэтому со словами "извините за беспокойство" она потащила упирающегося Джима с крыльца.

— Джесс, ты чего?! — возмутился брат, стоило им завернуть за угол. — Ясно же, что он врет! Еще священник!

Она успокаивающе похлопала его по плечу.

— Остынь, горячий парень. Дональд нам не дядя, так что технически священник сказал чистую правду. Наверняка, старикан завернул что-нибудь эдакое про работу под прикрытием, благодаря которой он не может заселиться в мотель. Ему совсем не нужно, чтобы его преподобие стукнул в Орден, что кое-кто кладет в карман сэкономленные на проживании церковные денежки. Наше начальство почему-то постоянно забывает, что нам тоже надо на что-то жить, а зарплату воинам света никто не платит.

— И что нам делать?

— Подождем, пока начнется служба, и обыщем дом.

— Но это же противозаконно!

— Арестуй меня.

— Но, Джесс, ты же...

— Да, да, знаю, монашка. Тебе не надоело это повторять? И вообще, считаю, что отказом от секса я выписала себе безлимитный кредит на все остальные прегрешения. Если кто-то не согласен с такой трактовкой, пусть попробует хотя бы полугодовое воздержание без самоудовлетворения в разгар пубертата, а потом поговорим. Да если хочешь знать...

— Нет-нет-нет, ничего не хочу знать про мою сестру и ее секс. Оставь мне хоть какие-то иллюзии в этой жизни.

Рассказывать, а тем более хвастаться особо было нечем, поэтому настаивать на откровенности Джессика не стала. Весь ее сексуальный опыт ограничивался обжиманием в старших классах с Тедом Донованом. После того как их поймали на горячем, Джесс в общем-то и сплавили в Орден. Там за три года ее обработали на славу, умело раздувая жажду мести, да пестуя чувство собственной значимости и исключительности. Что бы там не думал Джим, идиоткой она не была, все прекрасно видела и понимала. Готовность Джессики пожертвовать если не всем, то очень многим — в первую очередь заслуга Дональда. Как и с завидной периодичностью возвращающихся кошмаров. Мрак, сгущающийся в человеческую фигуру на фоне разгорающегося огня. Мамины крики. Вонь горелой плоти. Каждый раз, просыпаясь после такой "сновидческой мясорубки", Джесс клялась себе, что это уж точно в последний раз. Но кошмар повторялся снова и снова. Снова и снова.

"Терпи. Ты будущий псарь или кто? — отмахивался от ее жалоб Дональд в редкие наезды в Орден. — Выдавим гниду в нижний мир, и все наладится. Ты главное учись, мартышка!".

Она и училась. Когда из-под палки, когда в охотку. Хотя библейский колледж Джесс уже не потянула — учеба ей встала поперек горла.

"Остальное придет с опытом", — решила она и в восемнадцать приняла постриг в подшефном Ордену бенедиктинском монастыре, а в двадцать стала полноценным псарем в паре с Дональдом. Минувшие с тех пор пять лет, безусловно, прибавили ей желаемого опыта, но ни на дюйм не приблизили к разгадке смерти родителей. Да и кошмары по-прежнему с ней.

— Не хочешь, как хочешь. — Джесс пожала плечами. — Ладно, я в машину, вздремну часок, а ты дуй в церковь.

— Зачем?

— Покараулишь. Сегодня у нас что? Вторник? Если наш падре не новатор, служба должна начаться часиков в шесть. Не влез бы со своим дурацким вопросом, знали бы сейчас точное время. Короче, виноват — разгребай. Все, чао. Буду на стоянке ждать твоего звонка.

Проворная точно обезьяна Джесс забралась на второй этаж, чтобы залезть в незапертое окно. Привалившись к стене в густой тени крыльца, Джим ждал, пока сестра спустится вниз и откроет ему входную дверь.

"Райт! Райт! Райт!" — скандирует толпа в школьном дворе.

Сердце девятилетнего Джимми заходится от восторга, дыхание спирает от гордости, а ладони влажнеют от страха. Страха за своего кумира. Джесс меж тем лезет все выше, пока не добирается до вершины флагштока, куда водружает семейные звездно-полосатые труселя директора Коллинза.

"Райт!!!" — мощный рев владельца трусов перекрывает даже беснующуюся толпу.

"Да, сэр! Вы меня звали?" — Джим подскакивает к директору, отвлекая внимание от съезжающей вниз по столбу сестры.

"А..? Что?".

"Я — Райт. Джим Райт. Ну то есть Джеймс. Вы меня звали?".

Этой небольшой заминки Джесс хватает, чтобы исчезнуть в неизвестном для директора Коллинза направлении.

"В мой кабинет, паршивец!".

Ухо обжигает болью, он еле поспевает за широко шагающим директором. Но ради сестры Джим готов вытерпеть и не такое. Как-то на уроке мисс Перкинс рассказала, что в давние времена детей наказывали, ставя коленями на рассыпанный на полу горох. По ее словам, немногие шалуны выдерживали эту пытку и быстро раскаивались. Учительница очень сокрушалась, что такая отличная мера воздействия на учеников отменена. Оставили хотя бы розги.

Впечатленный рассказом Джим даже стащил с кухни немного гороха и месяц тренировался каждый вечер, представляя, какими глазами будет смотреть на него Джессика, когда узнает, что ему пришлось выдержать ради нее.

— Мелкий, ты заснул что ли? — рассерженный шепот Джесс вырвал его из воспоминаний. — Быстро сюда! Осматриваемся и валим. Давай, пошуруй наверху, я пока наведаюсь в кабинет преподобного и подвал.

Света из окон хватало, поэтому включать фонарик Джим не стал. Лестница нещадно сипела при каждом шаге на подъеме. В узкий коридор второго этажа выходило три двери. Ему повезло за первой же. Старикан здесь совершенно точно останавливался. Несмотря на то, что Джим в последний раз видел Дональда еще до поступления в колледж, но не узнать эту потасканную кожаную куртку, сиротливо брошенную на стуле, было невозможно.

На столе вперемешку валялись ксерокопии газетных статей, вырванные из блокнота листки с каракулями Дональда, да пара старых потрепанных автомобильных карт. Не глядя, Джим сгреб все это добро в кучу и сунул в подмышку. Больше ничего интересного в комнате не нашлось — других вещей старик не оставил. Кровать идеально заправлена, шкаф пуст.

Сбежав вниз по лестнице, он застал Джессику в гостиной.

— Он был тут. — Джим показал сестре куртку и бумаги.

— Чудненько. — Джесс безуспешно пыталась запихнуть в рюкзачок толстенную книгу. — Я тут тоже кое-чем интересным разжилась.

— Джессика!

— Я уже двадцать пять лет как Джессика!

— Ты воруешь у святого человека!

— Если он так свят, как ты думаешь, то простит. — Наконец ей удалось застегнуть молнию. — Я вообще не понимаю, зачем этому святому человеку трактат об изготовлении големов.

— Может, для коллекции. — Джим не собирался так легко сдаваться. — А тебе она зачем?

— Как зачем? Знаешь, сколько мне отвалят в библиотеке Ордена за нее? Да отец Александр лично наличные отсчитает и вынесет на серебряном подносе. Хотя если спросить меня, то безналичным переводом было бы гораздо удобнее. Ладно, валим, пока падре не вернулся. Нам еще в мотель заселяться. У кого там всего неделя, первый день которой почти подошел к концу, не помнишь?

Она взвалила рюкзак на плечо и выразительно посмотрела на дверь. Джиму ничего не оставалось, как подчиниться.

Мотель располагался на выезде, отлавливая водителей-дальнобойщиков с трассы, благодаря чему худо-бедно держался на плаву. Хотя он переживал не лучшие свои времена, но все еще выглядел опрятно. Видно, что фасад недавно красили, а асфальт на парковке не окончательно разбит большегрузами. Мебель на ресепшн доброго слова не заслуживала. Как и персонал мотеля, следящий за чистотой — пепельницы полны мусора, пол в грязных разводах, а в воздухе неистребимый запах дешевого табака.

— Два одиночных номера, пожалуйста. — Джим натужно улыбнулся в ответ на вялую дежурную улыбку одутловатой старухи за стойкой регистрации.

— Эй-эй, отпрыск миллионера! Не так быстро!

— Что такое?

Джим ненадолго потерял бдительность, и Джесс технично оттерла брата от стойки. Пора объяснить мелкому, кто тут за главного.

— Будьте добры, номер на двоих с раздельными кроватями. — На поцарапанное дерево легли водительские права и кредитка. — Пока на пару дней, а там как дела пойдут.

Старуха молча сгребла документы и начала заполнять карточку гостя на допотопном компьютере. Глаза Джима метали громы и молнии. Он взял Джессику за руку и отвел в сторону, чтобы шепотом высказать все, что думает по этому поводу.

— Джесс, мы больше не дети, чтобы спать в одной комнате!

Она смотрела на него и не понимала в чем проблема.

— Ты что, меня стесняешься? — Джесс хихикнула и сделала круглые глаза. — Неужели ты все еще писаешься в постель, Джимми — мокрые трусишки?

— Джесс! Прекрати!

— Сам прекращай. Дональда нет, на два номера моих командировочных не хватит, а один дабл я уж как-нибудь в отчете обосную.

— Я могу сам за себя заплатить.

— Да ладно. А то я не видела, как ты экономил, когда мы завтракали в той кафешке на заправке. Прекрасно представляю себе то пособие, что назначили армейские.

— Я просто за здоровое питание! А там были только сэндвичи, гамбургеры да канцерогенная картошка!

— Ну да, ну да. Расслабься, братишка! Старшая сестра за все платит. Технически это, конечно, делает Орден, но карточка у меня, так что будь со мной поласковее. — Она шутливо потрепала его за щеку.

— Эй голубки, может вам номер для молодоженов оформить? — проскрипела из-за стойки старуха. — Кровать, в форме сердце, мини-бар с шампанским. И это... как его ж там... джакузи. В прошлом году только поставили. По цене будет всего на двадцатку дороже. Мини-бар оплачивается отдельно.

Брат дернулся.

— Обойдемся, — сквозь зубы сцедил он.

От греха подальше Джесс всучила ему ключи от машины и отправила на улицу, надеясь, что брат проветрится и не будет портить ей вечер кислым видом. Впрочем, сегодняшний вечер трудно испортить в виду его скоротечности. Она собиралась принять душ и завалиться спать, оставив Джиму удовольствие разбираться с жутким почерком в записях Дональда. В конце концов, кто из них двоих колледж закончил? Вот пусть пашет.

— Наше дело предложить. — На стойку лег ключ внушительного размера с брелоком в форме цифры десять. — Перед каждым номером парковочное место. Расчетный час в двенадцать. Завтрак с семи до девяти в кафе через дорогу. Белье меняем раз в пять дней.

— Надеюсь, сегодня был тот самый пятый день, — пошутила Джесс, смахивая ключ и документы со стойки.

— Надейтесь, — без тени улыбки ответила бабка.

"Мерзкая погода! Мерзкий городишко! Мерзкий мотель! Мерзкая старушенция!" — кипятился Джим, пока перепарковывал машину под усиливающимся дождем.

В соответствующем настроении он зашел следом за Джесс в снятый номер, и тот не обманул его ожиданий. Засаленные обои, пошарпанная мебель, сантехника в сколах, неработающий холодильник, ощутимый душок плесени. Покрывала на кроватях выглядели так, словно видели Вторую мировую, а шторы — Первую.

В отличие от него сестру все устраивало.

— Раааааааай! — С выражением неземного блаженства на лице она рухнула на кровать и затихла.

Джим швырнул их сумки с вещами в кресло.

— Как тебе может нравиться в этом клоповнике?!

— Тепло, светло, вода горячая есть. Что еще нужно? Ты себе представить не можешь, в каких дырах нам со стариком иногда приходилось останавливаться. По сравнению с ними здесь просто пятизвездочный люкс.

— Вот именно! Ты до того привыкла к такой жизни, что не представляешь, как может быть по-другому. И даже такая дрянь кажется верхом комфорта.

Сестра сползла на пол.

— Да, для меня вытянуть ноги на нормальной кровати после недели ночевки в машине уже счастье. И что теперь? Черт, испоганил пятиминутку чистого наслаждения. — Она неохотно поднялась на ноги. — Ладно, я в душ. А ты посмотри пока, что мы прихватили. Выйду, обсудим.

Куртка полетела в свободное кресло, скинутые ботинки в угол. Прихватив полотенце и вытащенный из своей сумки мешок с мыльно-рыльными принадлежностями, Джесс прошлепала в ванну.

Джим выкинул сумки из кресла и придвинул его к столу, куда выставил ноутбук и выложил найденные в доме священника бумаги. Начать решил с бумаг, чтобы пришло понимание в какую сторону рыть интернет.

Выдержки из газет двадцатилетней давности. Убийства подростков всколыхнули общественность, которая через автора статей клеймила бездействие власти, беспомощность правопорядка и в принципе текущий миропорядок. За три месяца было убито шестеро подростков. Трое юношей и три девушки в возрастном интервале от пятнадцати до семнадцати лет. Все ходили в местную школу. Красивые, спортивные, если верить плохо откопированным фото. Тела были найдены на территории школы. Судя по датам выпусков, убивали попарно с периодичностью раз в месяц. Джим сверился с онлайн календарем. Как он и думал, убийства были привязаны к лунным циклам. Кроме имен и дат больше ничего особо путного почерпнуть не удалось. Даже способ убийства толком не описали. Если Джим хоть что-то понимал, полиция и сама не знала, от чего те умерли.

Следом пришла очередь записок Дональда. Тут дело обстояло намного хуже. Почерк у старика был, паршивее не придумаешь — доктора и то разборчивей пишут. То, что на первом листочке написаны в столбик имена и фамилии подростков, Джим скорее догадался, чем прочитал. Помучавшись минут десять, он не выдержал и полез в интернет.

— Как успехи?

Джим так закопался в поисковик, что не сразу заметил, что Джессика вышла из душа. Ей пришлось подойти, нависнуть у него над плечом и повторить свой вопрос дважды, прежде чем он хоть как-то отреагировал.

— А? — Джим безостановочно щелкал мышкой, открывая все новые и новые страницы.

— Есть успехи, спрашиваю.

— Ну, есть три новости: плохая, хорошая и великолепная. С какой начать?

— Давай с плохой.

— Никакого намека, куда мог испариться наш старикан. — Не глядя Джим протянул за спину сложенную автомобильную карту. — На, посмотри. Никаких пометок на том месте, где вы должны были встретиться.

Сестра озадаченно пошуршала картой у него над ухом.

— Действительно, — протянула она и спросила. — Что там насчет хорошей новости?

— У этих убийств четкий лунный цикл. Убивают по новолуниям. И угадай, что у нас послезавтра? И если Дональд не последняя сволочь, и не мертв, он должен появится.

— А какая великолепная?

— Кажется, я понял, почему старик связал это дело с делом наших родителей.

— И?

— Сейчас, погоди, тут кое-какая информация всплыла...

— Давай, не томи! — Она обошла стол и встала напротив, уперев руки в столешницу.

Джим неохотно оторвал взгляд от экрана ноутбука и возопил.

— Джесс, какого черта?!

— Что не так-то? — Та непонимающе посмотрела в ответ.

Он прямо почувствовал, как краской заливает лицо. Сначала полыхнули скулы, потом краснота расползлась дальше.

— Ты бы еще голой тут расхаживала.

— Я не голая. На мне полотенце.

— Которое едва прикрывает то, что должно быть прикрыто более основательно!

— Боже, какие мы нежные! Такое чувство, что из нас двоих девственник ты. Хотя, насколько мне известно, регулярным сексом ты не обделен. Я вообще-то как раз собиралась надеть пижаму. — Джесс обвела взглядом комнату в поисках. — Где моя сумка с вещами?

— Вон, на полу валяется. — Джим махнул в сторону и тут же спохватился. — Стоп, не вздумай наклоняться! И вообще замри, пока я не ушел в душ.

Он встал из-за кресла, схлапывая попутно ноутбук.

— Это ты замри! Не смей никуда уходить! Так что там с делом родителей?

— Никакой информации, пока я не вымоюсь, а ты не оденешься!

Только благодаря тому, что Джим был ближе к ванной комнате, ему удалось спастись за ее дверью. В нее сразу же затарабанили, едва он щелкнул замком.

— Джимми, выходи!

— Отстань!

— Мне нужно знать, что ты нарыл! Сейчас же! Выходи, иначе я вынесу дверь.

Как же. Так он и вышел. Размечталась.

— Поздно, я уже почти разделся. — На самом деле Джим еле успел стянуть с себя рубашку, пытаясь одновременно включить воду и не наступить в огромную лужу на полу. — Черт! Ты весь пол залила! Что трудно было за собой подтереть?! У меня все носки теперь мокрые!

— Какие носки? Ты же сказал, что там уже голый!

— Я сказал, почти голый. И прекращай ломиться сюда, извращенка!

— От извращенца слышу! Засмущался сестры в полотенце.

— Нормальная реакция цивилизованного человека. Мы вообще не должны были жить в одном номере, между прочим. Ты и перед Дональдом в одном полотенце расхаживала?!

— Нет, мы обычно не жили вместе. Кроме того, Дональд мне не брат!

— А если я тебе брат, то меня и за мужчину можно не считать? — Джим выругался про себя, поняв, что мокрыми будут не только носки, но и штанины джинсов и упавшая на пол футболка. — Да если бы не твое скупердяйство, сейчас этой проблемы вообще бы не было.

А были бы сухой пол в ванной и тишина в номере.

— Зато проблема появилась бы потом, при сдаче отчета в Орден за два номера при отсутствии напарника как такового. — За дверью тяжело вздохнули. — Ладно, проехали. Мойся. Только быстрее. Иначе смерть от любопытства будет на твоей совести.

Мыться Джим любил, и портить себе удовольствие даже не подумал. Старое растрескавшееся мыло от щедрот мотеля его не вдохновило, поэтому в ход пошли запасы Джесс. Честно говоря, поживиться тут было нечем. За то время, что он встречался с Мэри, его успели разбаловать шампунями-кондиционерами с натуральными маслами и чудодейственными масками. Но это не помешало ему зависнуть в душе на полчаса.

Прежде чем выйти, Джим долго готовился — пристраивал ножное полотенце на бедрах, чтобы гордо и невозмутимо продефилировать мимо Джесс. Полотенце держалось на честном слове. Глубоко вздохнув, он открыл дверь.

Все также горел верхний свет. Тихонько бурчал включенный телевизор. Не дождавшаяся представления Джессика спала, трогательно подсунув ладошку под щеку.