Хранительница поневоле.

Маленькое кафе, находящееся в одном из тихих и старых районов города, в этот час было полупустым. Я, довольно улыбнулась, оглядывая несколько занятых столиков. Чего я не любила, так это большого скопления народа. Нет, у меня не было фобий, но иногда толпа напрягала и порядком раздражала, особенно когда просто хотелось спокойно посидеть и поболтать, вот я и предпочла для встречи с подругой назначить "мертвое время". Несмотря на то, что кафе было относительно далеко от центра, оно пользовалось большой популярностью. Красивое старинное здание, переоборудованное под кафешку, хороший интерьер, качественная и недорогая еда делали его подходящим для любых слоев общества. Днем это было уютным и цивильным местом, пристанищем для семей с детьми и людей постарше, а вечером оно превращалось в студенческий бар, в котором было шумно, тесно, жарко, но в то же время весело, легко и, как говорят в последнее время, " комильфо".

Я вновь оглянулась, прикидывая, куда сесть. После бесконечной слякотной зимы и унылых майских дождей сидеть в помещении не прельщало, и я с большим удовольствием выбрала столик на веранде, окружённой старыми тополями. Удобно расположившись, бросила взгляд на улицу, залитую солнцем, и еще раз порадовалась, что веранду открыли. Лето только вступало в свои права, и я наслаждалась каждым солнечным днем.

— Кофе? Чай? Эспрессо? — стал перечислять незаметно подшедший официант.

— Капучино и круассан,— перебила я, зная меню наизусть.

Он слегка поджал губы, но ничего не сказал, а только кивнул в знак того, что понял.

Новенький. Обиделся. Хотела сэкономить ему время, а в итоге ... получилось как всегда. И правда, он же ни виноват, что я здесь частый посетитель и выучила меню назубок. Лидка, кстати, на меня никогда не обижалась, а наоборот , хвалила. Говорила: вот бы все могли четко и ясно сказать, что хотят, а не тянуть кота за хвост, заставляя по многу раз крутить одну и ту же пластинку. Да, привычка страшное дело... И как я забыла, что Лидка здесь больше не работает?

Пожав плечами от досады, я устремила взгляд на улицу, лениво поглядывая на прохожих. Несмотря на неловкий момент, у меня было чудесное настроение. В последний месяц моя жизнь текла в интенсивном темпе. Спала урывками, ела полуфабрикаты, не имея ни времени, ни сил на готовку и все это ради весенней сессии. Сейчас все позади. Сессия успешно сдана, и я двое суток отсыпалась, приходя в норму. На третий меня выманила из скорлупы Ольга, заставив явиться сюда.

От моих мыслей меня отвлёк официант, аккуратно и педантично расставляющий мой заказ. Я засмотрелась. В первую очередь он одернул белоснежную скатерть, убрав все морщинки, затем смел невидимые крошки, и только потом поставил горячую чашку и тарелку с круассаном. Мерный цокот каблуков ярким звуком раздался вдалеке, оторвав меня от завораживающего зрелища.

— Оль! — резко подскочив со стула и уронив его, я закричала, для наглядности махая рукой.

— Вот, пожалуйста, — произнес официант, подняв и подвинув стул обратно.

Я благодарно кивнула, поглядывая на эффектное приближение подруги. Она умела подать себя так, что выделялась бы и в переполненном кафе, а сейчас и подавно. Большеглазая, с блестящими темными волосами до плеч, точь-в-точь как египетская принцесса Нофрет, она всегда одевалась элегантно и модно. И сейчас на ней было бело-красное платье, не скрывающие роскошных форм, и легкий воздушный шарф, придающий ей неповторимый вид. Во всем этом было что-то на манер шестидесятых годов, на других это бы казалось вычурным и неуместным, но ей неимоверно шло. Она была веселой, задорной, а главное, совсем не стеснялась своей полноты. Общие стандарты не обошли её стороной, и она часто сидела на диетах, пытаясь похудеть. Но её хватало ненадолго, а потом верх брал её аппетит и здоровый оптимизм, и она вновь была довольна жизнью. При всем этом Ольга считала глупым прятать свое тело до лучших времен, напяливая на себя свободный балахон или просто "палатку". Самое интересное, что, несмотря на несоответствие нынешним стандартам моды, у неё была масса поклонников.

— Привет!— радостно воскликнула она, усевшись напротив.— Опять круассан?

Я пожала плечами. Зачем опровергать очевидное.

— Вот так всегда. Ты знаешь, сколько в нем калорий?!— обвиняюще поинтересовалась она, наморщив нос и отводя взгляд в сторону от соблазна.

— Вам что-то принести? — вклинился официант в наш разговор.

-Стакан воды и салат. Спасибо,— обращаясь ко мне, добавила, поясняя: — Я на диете.

Я понимающе улыбнулась. Ну и ну, мы это уже проходили. Интересно, сколько времени она так протянет?

— Подождите! Принесите, пожалуйста, еще один круассан,— попросила я из вредности, получив в ответ от подруги укоризненный взгляд. — Что?! Это ты на диете, а я хочу есть. И вообще, давай колись, что такого срочного?

— Держи!— бросила она свернутую газету на стол.

— И?

— Что "и"? Прочти статью, а потом спрашивай. От тебя с ума можно сойти!— заявила она, отщипнув кусочек круассана.— Вон как разнервничалась, — добавила, обвинительным жестом указав на выпечку.

— А ты не нервничай. Нервные клетки не восстанавливаются. Это я тебе, как будущий медик говорю,— назидательно сказала я.

— Не отвлекайся! Читай!

Я развернула газету. Так, почитаем, что тут у нас? На центральной полосе красовалась развёрнутая статья про гору Драконий хребет. Н-да, тяжелый случай, раньше на первой полосе были действительно новости, а теперь... Ладно, читаем дальше. Гора является "местом силы"...бла-бла-бла... аномальные явления, древние поверья ...и прочее, и прочее.

— Бред!— заявила я, негодующе откидывая газету в сторону. — Совсем с ума посходили. Пишут на первой странице всякую ерунду, а потом спрашивают, почему люди перестали читать газеты? А как их читать, если там только убийства или галиматья типа этого?!

— Сама ты бред! -возмутилась Ольга. — Ты со своими умными книжками стала полным ботаником и ничего, кроме медицины, не замечаешь.

— А что я должна была заметить?— раздражено спросила я, слегка повышая голос.

-Как что?! — воскликнула она, привстав и гневно сверкая глазами.— Такое впечатление, что мы с тобой читали разные статьи. Здесь черным по белому сказано, что существует древнее поверье, исполняющее твои желания. К твоему сведению,— язвительно добавила она, — гора находится недалеко от нашего города.

— Ой, только не это! — воскликнула я, заметив фанатичный взгляд подруги. Ольга была человеком творческим и впечатлительным. Она быстро загоралась очередной идеей и перла к цели как бульдозер, не замечая ничего на своем пути. Сейчас у неё был именно такой взгляд. Господи, только не это!

— Не-е-е, ну ты даешь! Такая большая девочка, а в сказки веришь,— не выдержав, подколола я.

— Зато ты слишком реалистична. Если бы это была ложь, то о ней не писали бы на первой странице,— упрямо заявила она.

— Оль!— простонала я, жалобно посмотрев на неё.

— Ну ладно, может и сказки,— согласилась она.— Но зато как романтично звучит,— и добавила возбуждено,— а вдруг это правда? Никто наверняка не знает. Что нам стоит проверить?— просительно проговорила, взяв мои руки.— Вот скажи, когда ты отдыхала?

— Я сейчас в законном отпуске,— напомнила я.

— Допустим. И что ты планировала? Поехать на море, за границу, или у тебя домик в деревне?

— Чего пристала? Сама знаешь, что ничего такого у меня нет. Предки уехали в отпуск, а я помаленьку то да се.

— Знаю твое "помаленьку",— мрачно заявила Оля. — Закопаешься в книжках или волонтером убежишь в одну из клиник. Ты когда последний раз с кем-то встречалась? Ты что, хочешь остаться старой девой?

— Предположим, старой девой мне уже не грозит,— недовольно заметила я, отворачиваясь . И что все взяли в привычку меня жизни учить, как будто я несмышлёный малыш? Ольга пилит, мать пилит, надоело.

— Ма-а-ш, а М-а-а-ш,— просительно занудила она.— Ну что тебе стоит? Я соберу компанию, съездим в горы, шашлычков поедим, развлечемся. А? Давай, решайся! Представь: природа, смена обстановки, чистый воздух, — голосом змеи искусительницы перечисляла достоинства поездки.

Я молчала, отвернувшись в сторону и делая вид, что размышляю над её предложением, но на самом деле искала предлог для отказа. Что же придумать, да так, чтобы не обиделась? Посмотрела на прохожих, пытаясь отвлечься от проблемы. Люблю понаблюдать за незнакомыми людьми, улавливать их взгляды, жесты, движения. Смотрю и пытаюсь угадать, куда и откуда они идут. Кто этот импозантный мужчина, топчущиеся на противоположной стороне уже пять минут? Кого он ждет? Дочь, жену, сына, любовницу, а может просто машину?

Пытаясь приподнять завесу тайны, я изучающе посмотрела на него. Смешно, но он, почувствовав что-то, поднял глаза и насмешливо вперил в меня свой взгляд. Черт! Быстро опустила глаза, стыдясь своего поведения. Может на самом деле поехать, все лучше, чем наблюдать за чужой жизнью. Я посмотрела на мою мучительницу.

— Уговорила,— мрачно проронила я и сразу раскаялась, понимая, что дороги назад нет.

Дав согласие, я тем самым запустила механизм в действие. Ольга тотчас развила бурную деятельность. Обзвонила друзей и знакомых, рекламируя на все лады наш поход, обрастающий с каждым звонком новыми достоинствами, а гора с её подачи вскоре стала панацеей от всех проблем. Я с ужасом и одновременно восхищением наблюдала за её действиями. Она не только уговорила многих, но успела распределить, кто что несет, а также найти место бесколесным. Энерджайзер ходячий! С её энергией и умением убалтывать людей можно лед в Артике продавать, не то, что организовать поездку в горы.

Через пару дней придя на площадь, я совсем не удивилась, увидев, какое количество народу вознамерилось пойти в горы. Толпа получилась большой и разношёрстной, но Ольгу это ничуть не смутило. Она метеором проносилась между нами, успевая мило улыбаться, отвечать на вопросы и раздавать напечатанный маршрут, оказавшийся на удивление простым и подробным. В нем было не только место встречи и подробная карта, но и имена людей, поделенных на группы. Возле каждой группы был указан номер машины, имя водителя и телефон. Мне ничего не оставалась, как в очередной раз восхититься её организаторскими способностями.

Разобравшись со всеми вопросами, мы тронулись с места вслед за вереницей машин. В нашей машине было довольно пусто. Алекс, общий друг и по совместительству персональный водитель, сидел, как полагается спереди. Возле него разместилась Ольга, а я удобно устроилась сзади, пользуясь тем, что больше никого нет. Ребята весело болтали , а я, не обращая на них внимания, смотрела в окно, наблюдая, как постепенно изменялся вид. Вместо серых высотных домов, похожих друг на друга, как братья близнецы, появились аккуратные частные домики веселой расцветки, а вслед за ними луга и поля. Приехав на место, мы прошли по лесу минут двадцать и остановились на круглой поляне с зеленовато-жёлтой травой, окружённой огромными соснами. Лучи солнца, пробиваясь сквозь листву деревьев, окрашивали траву солнечными зайчиками, и я, довольно потягиваясь, вздохнула свежий, лесной воздух. Красота!

— Смотри, осторожно, не отравись!— воскликнул Алек.

— Чем?

— Избытком кислорода,— заявил он, переглянувшись с Ольгой, и они во весь голос рассмеялись.

— Да ну вас,— махнула рукой. — Клоуны. Идемте, нас заждались.

Действительно, все были уже в сборе. Кто-то нанизывал шашлыки, а кто-то просто сидел у костра. Мы тоже внесли свою лепту в общее дело. Компания собралась веселая и все быстро перезнакомились. Затем пели песни, ели мясо и рассказывали забавные истории из студенческой жизни. Насытившись и вдоволь пообщавшись, наконец, собрались в горы.

В дороге, весело болтая и рассказывая анекдоты, я и не заметила, как прошёл час пути, но спустя некоторое время мой неподготовленный к длительной ходьбе организм стал напоминать о себе. Гудели ноги и совершено пропало желание идти куда-либо. Истории уже не виделись такими смешными, а желание добраться до горы казалось. Ступая вслед за Ольгой, задавалась вопросом: зачем и для чего я иду? Мои размышления прервал вскрик подруги.

— Черт, черт!— подпрыгивая и дуя на руку, бормотала Ольга.

— Что случилось?— озабочено спросила я, подбежав.

— Ноготь сломала.

— Ноготь?! О да, это серьезно,— насмешливо произнес Алекс.

— Много ты понимаешь!— надувшись как маленькая, произнесла она.

— Да ладно тебе,— пробормотал Алекс, не понимая, из-за чего весь сыр бор. Большое дело, ноготь сломала! Подумаешь, какая трагедия! Он хотел уже высказаться по этому поводу, но, видя горестную Олину мордашку, молча вытащил из рюкзака походную аптечку, выудил оттуда пластырь, и, нацепив ей на палец, удовлетворенно постановил:

— Все, до свадьбы заживет!

— До чьей свадьбы? — послышался, чей-то вопрос, а в след ему понеслись сальные шуточки. Потом перешли на анекдоты про семейную жизнь и, конечно же, не обошлось без историй про тёщ.

— Алекс!— тем временем позвала я. — Еще долго идти? Ты говорил, от силы полтора часа, а мы уже топаем целых два!

— Так это смотря каким шагом. К твоему сведенью, мы не идем, а ползем как черепахи, а если будем останавливаться и дальше из-за каждого сломанного ногтя, то, вероятнее всего, придем только к вечеру.

— И все-таки, уже близко?— с надеждой переспросила, отмахнувшись от его едких комментариев.

— Ты, главное, расслабься и получай удовольствие.

— Хохмач, — недовольно пропыхтела я.

Наконец-то мы вышли к подножию горы! Она действительно чем-то напоминала драконий хребет. На глаз метров пятьсот высотой и метров двести длиной, изогнутой формы. Выстроившись в шеренгу, мы медленно и осторожно стали подниматься вверх. Не знаю как другие, но я забиралась с большим трудом, тяжело переставляя ноги и часто делая передышки. Лямки рюкзака с каждым шагом все больше давили на плечи, и держалась я только на одной гордости.

" Если она меня еще раз позовет в какую либо авантюру, я её точно пристрелю,"— решила про себя, вытирая пот со лба.

Когда мы поднялись, я буквально упала на ближайший камень.

В отличие от меня, народ не испытывал таких затруднений, а был полон предвкушения и стремления идти разведывать горную местность.

— Идите, я пас! — крикнула, махнув рукой.

Я была настолько измучена, что бессильно растеклась по камню, словно медуза, не в силах пошевелится. В голове было пусто. После такой нагрузки не то что думать — жить не хотелось. Одна только мысль, что когда-нибудь придется встать, приводила в ужас. Будь моя воля, вообще бы с него не вставала. Все... мы с ним одно целое.

Физические нагрузки, поход в горы — все это не для меня, я слишком ленивая и предпочитаю валяться дома на диване с книжкой, а таскаться по лесам и горам, ... Нет, спасибо! "Последний раз иду на поводу у Ольги!" — в очередной раз пообещала самой себе.

Ребята отходили все дальше и дальше, и уже даже голосов их не было слышно. Время, казалось, остановилось. Огромное чувство одиночества и страха пронзило меня, мне чудилось, что я осталась одна на всем белом свете. Глупо конечно, но странное ощущение не проходило, а напротив, нарастало, заполняя мое сердце необъяснимой тревогой. Я боязливо повела плечами и издала нервный смешок, насмехаясь над собой и своими детскими страхами. Затем, не придумав ничего лучшего, решила пройтись, а заодно и поискать кустики. Что поделать, но от страха мне сильно захотелось в туалет. Не обнаружив нигде, данной растительности заметила небольшой вход в пещеру. Как раз, то, что нужно!

Пыхтя и втягивая живот, еле пролезла вовнутрь. В воздухе стоял спёртый запах. Оглядевшись и не найдя опасности, решила немного пройти вперёд. Шаг и... поскользнувшись, упала в темноту.

* * *

Пробуждение было нелегким, сильно болела голова, и страшно хотелось пить. С трудом разлепив глаза, попробовала пошевелиться. Каждое движение давалось с большим трудом, и через пару минут, обессилено упав на подушки, я попыталась позвать на помощь.

— Пить! — голос прозвучал хрипло и тихо, он скорей напоминал шёпот, чем крик. Но как оказалось, этого было достаточно, чтобы ко мне подошел старик. Он был небольшого роста, с седой всклоченной бородой и старым морщинистым лицом, похожим на сухую корку апельсина.

— Очухалась? — произнес он с ехидцей, но при этом подал стакан воды.

Жадно выпив, я растерянно оглянулась и спросила:

— Где я? Что случилось?

— Да ничего особенного. Валялась в лесу под кустом, как мертвая. Видать, хорошо приложилась головой, или тебя кто-то приголубил? — спросил он, подозрительно щурясь.

Я молчала, пытаясь собрать мысли в кучку. Под кустом, как мертвая??

Не дождавшись от меня реакции, старик продолжил:

— Повезло тебе. Я пошел проверить силки, а нашел тебя.

— Господи, а почему я не в больнице? — спросила, чувствуя, как глаза сами по себе закрываются.

— Шшш... отдохни, все вопросы потом,— ответил он, неловко похлопав меня по руке.

Проснувшись ближе к вечеру, я никого не обнаружила рядом. В доме стояла полная тишина, но я была даже рада, это позволяло спокойно оглядеться по сторонам и немного прийти в себя. Я лежала на деревянной скамье возле печки, а на стене были развешаны пучки сушёных трав. Медленно, как столетняя старушка, сползла на пол и шаг за шагом стала исследовать дом. По ходу изучения, мое удивление нарастало. Это строение было сложно назвать домом, скорее землянкой — небольшой и невзрачной. Стены и пол были из дерева. Небольшая печка была сложена из камня. Нехитрые пожитки включали в себя лежанку, стол, лавку, сундук и угол, отгороженный тканью, служивший местом для умывания. Неказистые окошки под потолком были на уровне земли.

Ничего себе закопался дед! Он что отшельник или из тех, кто за жизнь в экологически чистом месте? Конечно, я слышала о таких людях и даже читала о новой тенденции строить экологические деревни, но все это не у нас, а в Англии. Да и не похож он на приверженца зеленого движения, скорее, на бандита, скрывающегося от властей. Одно хорошо, не до конца потерял сострадание, раз подобрал, а не оставил в лесу.

С трудом переступая ногами, выползла во двор и бросила рассеянный взгляд вокруг. Я находилась в лесу и, куда не глянь, были видны только хвойные деревья да кусты. Еще раз оглянувшись, зябко поёжилась.

Напрашивался вопрос, как я оказалась под кустом и где все остальные? Почему— то не хотелось верить в то, что меня бросили. Скорее всего, именно сейчас ведутся интенсивные поиски. Значит, нужно побыстрей узнать у старика, как я могу добраться до ближайшего поселка. Оставаться в этой глуши у меня нет никакого желания.

Наступал вечер и в сгущавшихся сумерках стало неуютно и немного страшно. Для городского жителя было слишком много тишины и зелени, хотелось все это разбавить людских гомоном, выхлопами и шумом машин. "А может, стоит относиться к этому более позитивно, рассматривать как милое приключение, тем более, что завтра я, скорей всего, буду уже дома?

Надо принимать жизнь, такой, какая она есть, и попытаться найти в каждой ситуации хорошую сторону", — вспомнила я слова Ольги, которая часто занималась аутотренингом, а потом на мне испытывала свои навыки. Ладно, будем искать хорошее, но что может быть хорошего в такой глухомани? Разве что полюбоваться на звезды.

Подняв голову к небу, я замерла, не поверив своим глазам. Лучше бы я и не подымала. На небе было две луны!

Господи, что происходит? Где я? Со всей силы зажмурив глаза, проговорила:

— Пусть это будет сон, странный, непонятный, но сон!

Открыв глаза, к сожалению, не обнаружила никаких изменений, я все ещё была здесь. Нет, нет! Усевшись на землю и обхватив себя руками, попыталась сдержать рвущиеся наружу слезы. "Надо успокоиться, — уговаривала я себя, — истерика мне не поможет." Сердце отказывалось воспринимать столь неоспоримый факт, как две луны, но головой я понимала, что уже не дома и даже не в своём мире. Что мне теперь делать? И как жить? Столько вопросов и так мало ответов.

Мне сразу вспомнились книжки "фэнтази ", которые в детстве обожала и читала взахлёб. Главные герои всегда были сильные личности и ничего не боялись. Девушки поголовно были блондинками с большим бюстом и ногами от ушей. По прибытии в другой мир не терялись, скорее, мир терялся от них. Мужики млели и штабелями укладывались к их ногам. Они же не комплексовали, а из всей кучи малы выбирали "прынца" и жили с ним долго и счастливо. У меня же все энные качества отсутствовали, я обыкновенная, самооборонной не владею, а бюст ... это вообще отдельный разговор. Маленькой верила в чудеса и все мечтала найти тому подтверждение. Став старше, разочаровалась и перестала верить в сказки, но теперь, по-видимому, сказки нашли меня.

Ладно, попробую не паниковать и определить цели. Во-первых, для начала узнать, куда я попала. Во-вторых, выяснить, как вернутся домой. Не хочу даже думать, что это невозможно. В третьих, где взять деньги на пропитание? Я вернулась в дом и села за стол, пытаясь решить, что же делать дальше. Через несколько минут вошёл дед.

— Вот и правильно, нечего валятся, — с порога заявил он.— Хватит и того, что целую ходу занимала мою лежанку.

— Ходу?— переспросила я.

— Ты что, не знаешь что такое хода? Совсем мозги потеряла? Звать то тебя как?

— Мария,— обиженно ответила я. С каждым словом старика я все больше убеждалась, что большим человеколюбием он не обладал. К сожалению, он был единственным, кто мог дать ответы на мои вопросы, поэтому я и смолчала. — Дело в том, что кроме имени я совсем ничего не помню. Не могли бы вы рассказать мне, где я? — попросила я жалобным голосом, с выражением скорби на лице. Мне даже не пришлось играть, так как на самом деле чувствовала, что увязла по самое не балуйся.

— Я тебе не сказочник и у меня нет времени возиться с тобой. А если потеряла память, то тебе нужно к магам, — отрубил он, совсем не купившись на мой несчастный вид.

— К магам?

— О боги, за что мне такое наказание! — нетерпеливо воскликнул он. — В Дайментсе всегда существовала магия. Это люди, у которых есть дар, в народе их зовут благословенные или просто маги. Так вот, в Венге — нашей столице, есть академия магов, вот туда тебе и надо, если хочешь вернуть память. Хотя кто знает, может, ты такая полоумная от природы... — язвительно добавил он.

— И как до неё добраться? — поинтересовалась я, пытаясь не обращать внимания на его грубость.

— Как-как, ногами. Или ты думала, что на поляну прилетит дракон и унесёт на крыльях до самого Венге?

— Дракон?— еще более удивившись, воскликнула я. — А может у вас еще и гномы есть?

— А как же, этого добра хватает, вот только они больше в горах да на базарах ошиваются.

— Ясно, — кивнула я, хотя мне ничего не было ясно. С каждым его словом я понимала, что попала по полной!— Так что там с академией, как туда добраться?

— Отсюда до неё две исы пути, но путь неблизкий и опасный. К тому же девушки здесь сами не ходят, разве что великие воительницы, а ты явно не из их числа.

От его слов я понуро опустила голову.

— Вы не могли бы объяснить, что такое иса?

Он, выплёвывая каждое слово и всем своим видом показывая, как я его достала своими вопросами, объяснил, что иса — это неделя, а месяц — это хода. В общем, большой разницы нет, только у них все связано с десятичной системой счисления. Иса длится десять дней, а хода состоит из трех недель. В году десять месяцев, а день состоит из 20 часов и называется "яма".

— Почему все в десятичной системе, откуда взялась эта навязчивая идея? — полюбопытствовала я.

— Мы почитаем и поклоняемся двум богам, Лейле, богине ночи и Горису, богу дня. Они как две руки у человека, одна дополняет другую. На каждой руке пять пальцев, но когда две руки вместе, они представляют силу. Десятка содержит в себе десять заповедей богов, следовательно, все вещи и возможности, а это основа и начальная точка всего отсчёта.

Хм-м, мир другой, а заморочки похожие. Видно так устроены люди, им обязательно нужна высшая сила, в которую будут верить и боготворить.

— А как же я все-таки туда попаду? — расстроено поинтересовалась.

— А никак, — весело заявил он.— Будешь у меня жить, по хозяйству помогать, а там глядишь, что-нибудь и придумаем.

Весело ему, нашёл дармовую силу и рад. Придётся соглашаться, сокрушено решила я. Дороги не знаю, денег нет, да и кто знает, что за твари живут в этом лесу. Может здесь зайцы зубастые и кровожадные, а тигры и волки травоядные. Поживу, информацию соберу, а там как фишка ляжет. Главное, что бы я сама раньше времени ноги не протянула от такой жизни.

Все это время старик зорко наблюдал за мной, ожидая моей реакции.

— Договорились,— ответила и направилась к лежаку.

— Ты куда? — бодренько опередив меня, спросил он.

— Как куда, спать.

— А ... Так это мое место. А ты на лавку иди.

С этими словами он кинул мне одеяло и подушку, а сам, охая, залез в постель.

Я, со злостью, бросив последний взгляд на мягкую и удобную лежанку, стала устраиваться на скамье. Твёрдая деревянная скамья не располагала ко сну. Ворочаясь и мучаясь, пыталась обдумать ситуацию, до смешного похожую на истории про попаданцев. Тут тебе и маги, гномы и даже драконы, не удивлюсь, если здесь окажутся эльфы и вампиры. Но где же добрые старушки, которые встречают бедную девушку и принимают у себя дома, уложив на перину, побаловав вкусной домашней сдобой? Вместо неё мне, по закону подлости, попался неприятный и нелюдимый старик, который, к сожалению не маг и даже не травник. Так же мне не был понятен нюанс с языком. По логике вещей, у меня должен был быть языковой барьер, но его не было. То, что мы говорили не по-русски, и дураку ясно. Глупо ожидать, что в другом мире языки совпадают, но, несмотря на это, я старика понимала. Может, это свойства перехода из мира в мир, так сказать для облегчения адаптации? Загадки, одни сплошные загадки... Так и ничего не придумав, я забылась сном.

— Эй, эй!— услышала я сквозь сон.

Приоткрыв глаза, увидела старика.

— Вставай уже, чай не хворая, пора дела делать.

Открыв глаза, поморщилась. Уснула я только в предрассветные часы и теперь с трудом могла открыть глаза. К тому же понимание того, что я сама себе не подвластна, а завишу от прихотей старика, делали утро противным и совсем не добрым.

Кое-как, проглотив густые комки каши, я уставилась на него в ожидании поручений.

— Ну что вылупилась, со стола убери, в хижине наведи порядок, а я пойду, соберу ягоды и травы. Затем покажу мой огород и скотину.

Как оказалось старичка звали Скряг, что очень ему подходило. Он был дедком неразговорчивым, хозяйственным и скупым. Имел свой огород, козу и даже кур и все это умудрялся скрывать в лесу так, что посторонний даже и не заметил бы. Жил скромно, довольствуясь дарами леса, да молоком, которое получал от козы, и лишь изредка охотился. . На вид худой и измождённый, на самом деле он был выносливым и крепким. Уже в первый день я его уговорила, что буду готовить, и он с радостью согласился. Видно, готовка не была его любимым занятием, а если расценивать по десятибальной системе вкусовые качества его месива, то оно с трудом тянуло на пятёрку. Требовал он готовить экономно и всегда желал получить полный отчёт о том, сколько и чего потратила, и почему. Я не роптала, а молча делала свою работу.

Поругались мы только раз, когда я пыталась подоить козу. Подведя меня к загону, Скряг устроился рядом, решив понаблюдать за моими действиями. Коза была крупной, пятнистой. Она неторопливо хрумкала картофельной кожурой и недобро посматривала в мою сторону. Я, боязливо смотрела на неё. Медленно направляясь к насторожившемуся животному, бормотала разные подхалимские сюсюканья в надежде, что это её успокоит.

— Не бойся, дура бородатая, я тебя подою и все.

Коза затрясла бородой, пригнула голову и попыталась боднуть меня. Быстро отпрыгнув, рискнула зайти с другого боку. Скряга, сидя в уголочке, язвительно ухмылялся. Наверняка знал, что характер у неё не сахар, вот и устроил бесплатный цирк.

Подобравшись сбоку, я встала на колени и предприняла попытку подоить. Осторожно, двумя пальцами взяв её за вымя, потянула вниз. Коза от такого бесцеремонного отношения зашлась в крике, а затем решила лягнуть ногой. Еле увернувшись, я не на шутку рассердилась и попыталась схватить её за рога, но тут получила от деда палкой по руке.

— Оставь Шушанку в покое, дура безрукая! — зло прошипел он.

— Шушанка!?— удивленно воскликнула я. Так называли нежный цветок, росший у старика на огороде, и с наглой козой это название никак не ассоциировалась. — Надо было назвать её кактусом,— не менее зло пробубнила себе под нос, потирая покрасневшую руку.

Затем, не удержавшись, выпалила старику все, что думаю про его ненаглядную козу, а также о том направлении, где я желала её видеть, не забыла упомянуть и его. Короче, меня понесло... Он слушал молча. Его лицо окаменело, и на нем не отражалась ни одна из эмоций.

— Дура!— постановил он, когда я замолчала. — В другой раз выгоню.

Его спокойный и тихий голос произвел на меня сильнейшее впечатление. С этим могла лишь сравниться ледяная вода, вылитая на голову. Действительно, мне ему спасибо говорить надо за то, что приютил, а я претензии предъявляю. Впрочем, смотря на язвительное выражение, появившееся на его лице, желание упасть в ноги и кричать "спасибо, благодетель", быстро пропало. Гордость взыграла, и я решила — будь что будет.

Понаблюдав смену моих чувств, так ясно отразившихся на моем лице, он усмехнулся и постановил, что доить будет только сам.

Прошел день, затем еще один и еще... ... Жили мы мирно и тихо, вот только я все больше тосковала по дому и людям. В один из таких дней я попросила показать то место, где меня нашли. И на что я надеялась?! Обычный, ничем не примечательный куст, таких в лесу навалом. Ни тайного прохода, ни дупла ведущего в никуда, там не было... Ничего, кроме маленького, неприглядного кустика. От вида которого мне хотелось рвать и метать.

Скряг был молчуном, и разговорить его было совершено невозможно, но я пыталась, вытягивая как плоскогубцами, каждый раз по слову, пока все не стало складываться в более или менее ясную картинку. Вопросы его раздражали, а я получала извращённое удовольствие, приставая к нему. Это стало своего рода ритуалом: сидя вечером возле дома на завалинке, я тянула из него информацию, а он в ответ щетинился как еж и выпускал свои иголки. Я дотошно задавала вопросы, а он мастерски уходил от них.

Человек так устроен, что ко всему привыкают, смиряется и терпит. Я не оказалась особенной и в конечном итоге втянулась и привыкла выполнять незамысловатую работу. Простой и несложный быт, для меня, избалованной излишками цивилизации, сперва, казался невозможным. Мыться приходилось над тазиком, а все нужды справлять в кустиках, отбегая на довольно большое расстояние от землянки. Правда, были в этом и свои плюсы. За то время, что пробыла у Скряги, я очень похудела, и вещи висели на мне, как на вешалке, но увидеть себя со стороны и насладится достигнутым результатом не предоставлялось возможным.

В один из тёплых дней старик позвал меня к ручью искупаться. По извилистой тропинке, мы добрались до ручья. Скряга отошел в сторону и попросил позвать, когда я закончу. При этом раздражено пробурчал, что нельзя оставлять молодую дуру в лесу одну. Я с трудом подавила улыбку. В последнее время у нас сложились довольно странные отношения. Он все также продолжал ворчать и ругать меня каждый день, но уже скорее по привычке, чем по делу. Иногда я замечала за ним заботу обо мне, но стоило мне только намекнуть на это, как он сразу же упирался рогами и ворчал. Вот и сейчас, вместо того чтобы уйти, терпеливо ждал неподалёку, оберегая девичью честь.

Быстро скинув вещи, я бросилась мыться. Хорошо искупавшись, не забыла постирать одежду, и, разложив на кустах высыхать, вновь залезла в воду. Отплыв подальше от мутной воды, я взглянула в отражение. На меня смотрела девчонка небольшого роста, лет шестнадцати — восемнадцати, с огромными глазами ярко-зелёного цвета и длинными черными ресницами . Лицо обрамляли густые каштановые кудри с медным отливом, выпавшие из растрепавшейся косы. Встав во весь рост и подождав, пока вода успокоится, снова скрупулёзно оглядела себя.

Ну, хоть что-то хорошее! Столько лет была колобком, и ничего не помогало, а тут раз-два и похудела. Да, для этого надо было попасть в другой мир!!

Рассматривая себя, пришла идея переодеться в парня. А что? Грудь маленькая, даже затягивать не надо. Волосы конечно жалко. Это была моя гордость. Но я понимала, что парнем быть намного безопасней. Ведь не всегда же я буду сидеть у Скряги на шее, да и удобней с короткими волосами. Состригу, надену свободную рубашку, и готово.

Вечером того же дня я попросила старика отрезать волосы ножом, объяснив, это тем что у меня нет времени заниматься ими. Он, хмыкнув, откромсал мою шевелюру, оставив неровные пряди, торчащие в разные стороны.

Быстро забежав за занавеску, переоделась в бежевые штаны и рубаху — подаренные дедом. Коротко обрезанные волосы торчали во все стороны, затылок казался голым, но в целом ощущение было нормальным. Даже без зеркала я понимала, что выгляжу, как мальчишка.

Весь следующий день Скряг был сам не свой. Ходил злой, хмурый, бубнил что-то себе под нос и кидал подозрительные взгляды на меня из-подо лба. Я, не понимая причин, молчала, никак не реагируя. Под конец дня он подозвал меня к себе.

— Мария, — серьезно сказал он, впервые назвав меня по имени. — Пришло время тебе идти дальше.

— Ты меня выгоняешь?— удивленно спросила я, не понимая, чем обидела. Мне казалось, что в последнее время мы, наконец, поладили и даже подружились.

— Нечего тебе сидеть в этой глуши, пора направляться к магам. И не смотри на меня так, я же не зверь какой-то. Тебе надо выяснить, что с твоей памятью и найти дорогу домой.

Не выдержав, я бросилась ему на шею и расплакалась.

— Да не реви ты!— воскликнул он и отодвинул меня от себя подальше. Затем в своей бурчащей манере заявил: — Я не тебе делаю одолжение, а себе. Хочу вернуться к своему спокойному существованию. Надоела мне твоя болтовня, вот и отсылаю тебя.

Я же благодарно улыбнулась сквозь слезы. Вот такой он весь из себя, делает вид, что ему наплевать, а в душе добрее многих других.

— Завтра я отведу тебя в ближайшую деревеньку, через неё будет проходить караван, направляющейся в Венг. Начальником охраны мой знакомый, попрошу его, чтоб взял тебя. Да еще, вот, возьми, — с этими словами он вытащил кошелек и бросил его на стол. — Здесь немного, но тебе хватит на первое время. В деревне купим нужную в дорогу провизию, и будет лучше, если ты пойдешь в местной одежде, так ты меньше привлечешь внимания.

— Какие у вас деньги в обиходе и что на них можно купить?— спросила, разглядывая белые кругляшки.

Денежный расчёт был очень прост. В ходу были медяки, серебряники и золотые. Один серебряник стоил десять медяков, а золотой десять серебряников. На четыре медяка можно поесть в трактире, а за пять-шесть — переночевать.

— И вот еще что, тут твоя торба,— с этими словами, он кинул мне мой рюкзак.

Бросилась к нему как родному. Приятно увидеть что-то привычное и знакомое. Я начала выкладывать вещи из рюкзака. Сотовый, плеер, свитер, походная аптечка, упаковка печенья, шоколад, пудреница и бутылка воды. На самом дне я нашла перочинный нож и зажигалку, которую кинул мне в сумку Алекс. Да... Cколько бесполезных вещей...

Глава 2

Дорога — это нить судьбы.

Куда нас заведет, в какие дали?

Она терниста, не легка,

Есть тупики и повороты.

Она, как жизнь, порой резка:

Удар, паденье, ямы, взлеты...

стихи Лаврова Т.

Между маленькими аккуратными домиками, с черепичными крышами, находился небольшой базар. В два ряда стояли лотки, набитые всякой всячиной. Чего тут только не было: еда, оружие, одежда, украшения.

Скряг направился улаживать дела с караваном, а я гуляла по базару и присматривалась к расценкам. Остановившись возле лотка с украшениями, удивленно уставилась на продавца. Передо мной стоял самый настоящий гном. Он не был похож на героя сказки о семи гномах, скорее на обычного человека очень маленького роста, с коренастой фигурой и практически отсутствующей шеей. Мне он доходил до подбородка. В глаза бросалась рыжая шевелюра на голове и длинная борода. Лоток просто ломился от изобилия серебряных, золотых и кожаных украшений. Вспомнив про свою золотую цепочку с кулончиком, решила попытаться её продать. Денег у меня было немного, а тут того и гляди что-нибудь выгорит. Подошла к гному.

— Простите, я бы хотел продать эту вещь, — и протянула ему украшение.

Гном рассматривал её с безразличием. Весь его вид говорил о том, что она для него не представляют никакой ценности. На минуту, я засомневалась, смогу ли я получить за неё нормальную цену, но потом, глубоко в глазах гнома, увидела интерес и жадность.

— Ну, если тебе так нужны деньги, то я возьму, — сказал гном.

Весь его вид говорил о том, что мне сейчас сделали большое одолжение. Он напомнил мне одесских продавцов, которые очень профессионально умели разводить, а я как раз выглядела, как настоящий лох. Но я не собиралась за бесценок отдавать ему то, что было единственным напоминанием о моем прошлом, мне были нужны деньги и побольше. Мы стали самозабвенно торговаться... Вскоре вокруг нас собралась толпа.

— Бери, пацан! — пробасил гном, — цена хорошая, больше тебе никто не даст.

— Людей постыдись, — сердито возмутилась, — лучше оставлю себе, а в Венге покажу знающим людям. Да, ты глаза пошире открой и посмотри, какая здесь работа, — продолжала нахваливать я.— Такой работы ты больше нигде не найдёшь!

Схватив украшение с прилавка, я сделала пару медленных шагов в сторону от гнома. Надеясь, что тот меня остановит. Он, не разочаровав, бросился догонять.

— Поверь!! Лучше гнома никто в этом не разбирается! — прокричал тот, пытаясь остановить меня.

— Ну, если лучше всех разбираешься, то и цену должен давать соответственно.

Мы спорили, кричали друг на друга, а слушавший перепалку народ умирал со смеху.

— Хорошо, дам я тебе настоящую цену и даже больше ...— пробурчал гном. — Давненько так со мной не торговались. Я чувствую, ты не так прост, как кажешься. Держи, здесь 10 серебряников.

Я с радостью согласилась, даже не мечтая выторговать такую цену. Теперь мне хватит и в дорогу и на первое время.

* * *

Вот уже три дня как я в дороге вместе с караваном. Скряг, поручившись за меня, представил своему знакомому, Бергу Мне было очень трудно расставаться со стариком, уходя в неизвестность. Хоть начало нашего знакомства было не очень, но на сегодняшний день он был самым близким для меня человеком. Я даже порывалась отказаться от всей этой затеи и остаться с ним, но тут он на удивление проявил твердость, вытолкав меня в шею на попечение своего знакомого. Берг был начальником охраны, и в его подчинение входило трое молодых наёмников. Он мне сразу понравился: немолодой, но с крепкой и ладной фигурой. Его скупые, точные движения выдавали в нем воина; независимость и уверенность в себе — бывшего командира. Лицо обветренное и загорелое, как у человека проводящего много времени на открытом воздухе, при этом глаза его были светлыми, серо-голубыми.

Караван был небольшой, два купца, три возчика и охрана. Кроме этого, было четыре полные телеги, гружённые всяким товаром, который везли в столицу на продажу. Встретили меня дружелюбно и быстро стали считать своей или, вернее, своим.

Сидя на телеге, я с любопытством присматривалась ко всему. Караван шёл слажено, и каждый выполнял свою работу. Охрана ехала верхом, а Берг внимательно поглядывал по сторонам, периодически посылая одного из воинов вперёд на разведку. Ребята оказались весёлые и очень дружные, любили посмеяться друг над другом и даже разыграть, но к работе относились ответственно и серьёзно. Начальника уважали и подчинялись беспрекословно. С самого начала путешествия я решила быть оптимисткой и получить максимальное удовольствие от поездки. Вначале так и было, восхищалась природой, болтала с охранниками. Ожидала с нетерпением, когда увижу эльфов, колдунов... мне хотелось узнать и увидеть — всего и побольше. Вскоре на смену новым ощущения, пришла усталость. Мне надоело трястись в телеге, когда каждая кочка ощущается как родная. Осточертело, что Берг все время указывает мне, что делать. Пацан, принеси то ... Пацан, сделай это.. . Но больше всего мне не хватало душа и туалета. У Скряги условия были не пятизвездочные, но там я была сама собой. Там не было нужды скрывать свою личность, а здесь круглые сутки мне приходится себя контролировать и играть. Не сдержав эмоций, пнула камень ногой.

— Эй, пацан, что ты там буянишь? Устал?— участливо спросил Берг. С первой минуты нашего знакомства он относился ко мне по-отечески, стараясь незаметно опекать. — Ну, ничего, здесь есть поблизости речка, сейчас окунёмся, сразу станет легче.

Я отрицательно замотала головой. Только этого мне и не хватало!

Он же воспринял мои движения по-своему.

— Что, так не любишь купаться? Ты это брось!— назидательно произнес он.— Ты же не хочешь вонять на всю округу? Или ты нам нежить решил распугать? — добродушно спросил Берг, улыбаясь, и в уголках его глаз появилась россыпь морщинок.

Охранники громко рассмеялись, а я еще больше покраснела. Всегда болезненно воспринимала, когда надо мной смеялись.

— А зачем мне пахнуть, я мужик, а не барышня!— пробормотала, не найдя лучшего ответа, а затем гордо припечатала: — Настоящий мужик должен пахнуть.

От моего заявления возчики заулыбались, а воины заржали не хуже коней.

— Так это настоящий мужик, а ты кто? Маль— чи-шка, — по слогам произнес Берг.— Вон гляди, даже бороды еще нет. А насчёт запаха ты, парень, не прав, мужчина должен быть всегда чист, а не вонять, как стадо коней.

Злая и красная, я решила не отвечать, а просто ушла в сторону, мечтая о конце моих мучений. Спустя некоторое время оттаяла и удивленно оглянулась. Пока дулась, они по-быстрому организовали привал. Все без исключения искупались, и теперь, чистые и довольные, сидели возле костра и химичили над ужином. Лишь я выделялась на их фоне, источая неприятное амбре. Боже, самой противно!

От понимания этого стало еще обидней. Ну почему только я должна мучится и держать до конца марку грязного пацана. Скорей бы добраться до города!

— Жуй!— сказал незаметно подошедший Берг, протягивая миску с едой.— Долго будешь сердиться?

— Я не сержусь.

— А чего тогда сидишь один, надувшись? — усмехнулся Берг, присаживаясь возле меня, как ни в чем не бывало.

Пожала плечами.

— Расскажи о себе...

— А что рассказывать? Все как у всех. Родился, вырос...

— Ну не скажи... темнишь ... давай я начну, а ты продолжишь. Я давно к тебе присматриваюсь, слишком много нестыковок.

У меня все похолодело внутри. Не прошло и трёх дней, а меня раскрыли. Конспираторша хренова! Штирлиц недоделанный! Я подобралась, готовая в любой момент сорваться с места.

— Руки у тебя белые, ухоженные, речь правильная, поди, читать и писать можешь? — перечислял он тем временем.

Я в полном шоке, смотрела на него. До того как он спросил, даже не задумывалась, умею ли я читать. Но сейчас, прислушавшись к себе, почему-то с уверенностью кивнула головой.

— Сбежал из дома? — спросил он, цепко следя за моей реакцией.

Я молчала... Врать не хотелось, а правда...Кто поверит в такую правду?

— Ну и ещё последний вопрос ... ты девка??

В полном ужасе вскочила на ноги.

— Вы теперь меня выгоните? Мне уходить?

— Уходить?! Дома чего не сиделось, или к жениху бежишь?— прищурив глаза, посмотрел на меня.

— Нет ... замуж выдать хотели, вот и сбежала, — соврала я, выбрав меньшее из двух зол.

— Оставайся, я не выдам тебя. Не дело молодой девке одной разъезжать, — и добавил, покачав головой: — Эх, и куда смотрели твои родители!

— Но если вы заметили, что я не парень, то остальные тоже догадались?

— Нет. Это я внимательный, да и глаз у меня наметанный. Привык за долгое время обращать внимание на мелочи. Ладно, пошли спать.

Проснулась я от того, что кто-то тормошил меня за плечо. Испугано дернувшись, хотела закричать, но та же неизвестная рука прикрыла рот.

— Тихо, это я, Берг, не кричи. Слушай внимательно! Недалеко находятся разбойники. Они нас уже обнаружили, и в течение часа здесь будут их напарники. Уйти от них мы не успеем, но и выстоять, скорей всего, тоже не удастся. Их слишком много...— замолчал, и я отчетливо услышала, как заскрипели его зубы. — Я хочу, что бы ты тихонько встала и спряталась под телегой, которая стоит возле деревьев. Поняла?

В ужасе кивнула головой.

— Молодец. Если увидишь, что дело плохо, беги в лес, до Венги две исы ходьбы, иди все время за солнцем, на запад.

— А как же вы?— испугано спросила, как только он убрал руку.— Может, все быстро убежим?— просительно произнесла я, вцепившись в его рубашку.

— Нет, я воин, а не трус,— отрезал он, а затем, словно извиняясь за свою несдержанность, стал отдирать от своей рубашки мои кулачки. Мягко и нежно, пальчик за пальчиком.

— Пойми, девочка. Скорей всего, это мой последний бой, но я ни о чем не жалею. Я прожил хорошую жизнь, а для воина нет ничего лучше, чем смерть в бою. Ты же другое дело, у тебя ещё вся жизнь впереди. Да будет благосклонна к тебе Лейла!

Медленно, не веря в реальность происходящего, я направилась в сторону телеги. Эти люди собираются драться, зная, что шанс у них невелик. Для них не пустой звук такие слова, как долг и честь. Они предпочитают умереть, чем назваться трусами. Что это, смелость или дурость? Неужели все приняли единогласное решение или все-таки за всех решил Берг?

Пока я была в раздумьях, ситуация на поляне изменилась. Все члены нашего каравана стояли в боевой готовности. Но, несмотря на это, атака противника оказалась стремительной и внезапной. Они превосходили нас числом втрое, а то и вчетверо. Парни отбивались яростно, так дерутся люди, зная, что от этого зависит их жизнь. И все же проигрывали. Враги были повсюду. Погибли купцы и возчики, пал совсем молодой охранник. Он был всего на три года старше меня...

Я с ужасом наблюдала за происходящим. От страха, боясь закричать, зажала рот руками. Берг и два воина отбивались, что было сил. Казалась, что ещё чуть-чуть и чаша весов перевесит на их сторону. Но тут из лесу выскочили лучники. Две пущенные стрелы сразили воинов наповал. Враги наступали со всех сторон, зажав Берга в кольцо. Он отбивался как смерч, держа в каждой руке по клинку, беспощадно разя врагов. Но и его силы были на исходе. Правая рука неподвижно повисла, и кровь темными каплями капала на землю. Берг с силой сжал зубы и сделал стремительный рывок вперед. Враг упал, расчищая ему путь к свободе.

Ну что же ты, беги! Подгоняю я его, прячась за телегой. Он как будто понимает, о чем я думаю, и в ответ на мои мысленные призывы, медленно качает головой. Бандиты насторожено следят за ним, боясь сделать первый шаг. Никто не хочет оказаться в луже крови, как предшественник. Если бы это был фильм, то я бы посмеялась над страхом разбойников, но сейчас надеялась, что они, как в плохой комедии, бросят свое оружие и в панике убегут. Бегите, гады, бегите!

Грудь Берга тяжело вздымается и он левой рукой вытирает пот, струящийся по лицу. Окидывает взглядом поляну, усеянную трупами, бросает тоскливый взгляд в лес, а затем разворачивается в мою сторону и громко кричит:

— Беги, беги!!

Я рванула что есть силы, бежала все быстрей и быстрей, как будто за мной мчалась стая диких зверей. На самом деле, я была недалека от истины, иначе, как можно назвать тех, кто напал на наш караван? Звери, да и только... Ветки хлестали по лицу, кусты царапали, но я продолжала бежать. В голове билась только одна мысль — спастись.

Слезы застилали глаза, и я не знаю, о ком плакала. О людях, которые погибли, или о себе? Выплакивала все свои страхи и переживания, гибель тех, с кем только недавно смеялась. Впервые я встретилась с такой суровой реальностью и поняла одно: это не сказка со сказочными героями, а жестокий и чужой мир. И если я не хочу сломаться, то мне придётся научиться, в нем выживать.

Господи, за что?!

Я бежала, не разбирая дороги и вскоре, зацепившись за что-то, упала. Приоткрыв глаза, обнаружила, что распласталась на туше огромного раненого волка. Большие толстые лапы, по размеру тянувшие на взрослого тигра, короткая черная шерсть и морда, схожая с волчьей. Зверь, завалившись на бок, неподвижно лежал и только бок его изредка подымался. Наверно, от пережитого стресса мой разум помутился, но я совсем не испугалась. Да и не в моих правилах было пройти мимо раненного животного, а о том, что это хищник, я старалась не думать.

— Бедненький, — жалостливо произнесла я и ласково погладила его по слипшейся шкуре. Мои руки испачкались его кровью. Кровь, снова кровь. Куда не бросишь взгляд, всюду она. Я со страхом посмотрела на свои перемазанные ладони, затем на него. Зверь лежал неподвижно и еле дышал. Что происходит? Что это за мир такой, если даже большой зверь не смог постоять за себя!

— Нет, миленький, не умирай. Пожалуйста! — запричитала, обхватив зверя.

Для меня стало жизненно необходимо, чтоб он выжил, так, как будто от этого зависела моя судьба. Не знаю, сколько я проплакала, но тут он поднял морду и уставился на меня. В его глазах уже не было смертной тоски, мне даже показалась, что он выглядит намного лучше. Волк смотрел на меня пристально, изучающе. Я немного напряглась, и потихоньку стала отползать назад, пытаясь найти рукой хоть какую-то палку или на худой конец камень. В душе понимая, что если он бросится, я, вряд ли смогу отбиться. Н-да, тяжелый случай, сперва жалела и хотела спасти, а теперь готова сама прибить. Дура ты, Мария, дура!

— Толька не надо меня есть, я невкусная и вообще недавно болела, — сказала я, отодвигаясь подальше и меля всякую чушь.

Зверь повёл мордой, открыл пасть и звонко щёлкнул зубами. Я подскочила на месте, ахнула от испуга, а он уставился на меня, наклонив голову и словно человек, усмехнулся. Или показалось?? Впрочем, очень тяжело назвать такой оскал усмешкой, но все равно в этих движениях было слишком много человеческого. Может, он дрессированный?

— Хороший песик,— подрагивающим голосом произнесла я, вставая на ноги. Затем набравшись смелости, выдохнула и, повернувшись к нему спиной, медленно пошла вперед. Не бежать, не бежать...

Через пару метров так же медленно развернулась и сразу подпрыгнула от неожиданности. Он стоял возле меня.

— Черт, так заикой можно стать! Ты зачем за мной идешь?— воскликнула я, не надеясь получить ответ. — Я так понимаю, есть ты меня не будешь? Что ж, это радует. Хочешь со мной?— задала я вопрос, и волк сделал шаг вперед, как бы выражая свое согласие.

От этого я оторопела.

-Ты меня понимаешь? — удивленно проронила я, наблюдая за его реакцией. Может, кивнет, а может ... сама не знаю чего я ждала, но зверюга молча смотрела на меня, не подавая никаких знаков. Показалось? Галлюцинации? Желание выдать желаемое за действительное? Что бы это не значило, одно я знаю точно. У меня полностью отсутствует инстинкт самосохранения, иначе я бы давно убежала вместо того чтобы стоять и разговаривать с хищником.

— Но знаешь,— продолжила я, обращаясь к нему,— если я не буду разговаривать, то точно сойду с ума. Так что идем, мой друг, в Венг,— пролепетав эту белиберду, я неуверенно посмотрела на солнце, постаравшись припомнить наставления Берга.

Выговорившись, пошла вперед, а следом за мной волк. Мы медленно шли по лесу. Он был прекрасен в своей первозданности. Такой красоты я не видела даже когда жила с Скрягом. Воздух был напоен тысячами разных запахов, они будто кружили вокруг. Зеленые тени ложились под ноги, а солнце пригревало сверху шапки деревьев. Вдалеке слышался шорох лесного населения, а вблизи — только наши шаги. Вернее, мои, так как волк ступал тихо и бесшумно. Приближался вечер и стало почти не видно солнца. Целый день я была в каком-то оцепенении и просто упрямо шла вперед. Вскоре усталость взяла свое. Я повалилась на землю, а сзади больно ударил рюкзак, про который я совсем забыла. Когда я его успела прихватить, оставалось вопросом, но он был сейчас очень кстати. Я достала пачку печенья и бутылку воды. Бросила беглый взгляд на зверя.

— Иди сюда!— подозвала я. Очень странно, но я его совсем не боялась. — На, держи печенье, вкусное, такого ты не ел.

Зверь уткнулся носом мне в руку и, стараясь не зацепить клыками, аккуратно съел печенье. Оставшуюся часть я поделила на два раза. Идти ещё долго, а кроме него и шоколадки у меня ничего нет.

— Давай разведем костер, холодно.

ГЛАВА 3

Одинокий волк — это круто,

Но это так, сынок, тяжело.

Ты владеешь миром, как будто,

И не стоишь в нем ничего.

Ах, как много выпало снега,

Да как же когти рвать поутру.

Одиноким волком я бегал,

И одиноким волком умру.

Розенбаум

Я лежал в лесу и прощался со своей жизнью. Как все глупо получилось. Наш клан всегда враждовал с кланом пантер. Никто уже не помнит, из-за чего все началось, но последние 200 лет идёт борьба за земли. Раньше соблюдались правила, когда и где можно нападать. Они соблюдались всегда, это принцип чести. Но в последнее время король пантер стал терять хватку, и на его место стремится его сын, честолюбивый и жаждущий власти. Он не хотел ждать, когда к нему перейдет власть и давно вел двойную игру, придумывая заговоры и козни. Надеюсь, что король вовремя его остановит. Даже врагам я не пожелаю такого правителя.

Находясь на нейтральных землях, на которых никто не имеет права нападать, я слишком расслабился, залюбовавшись природой, и вовремя не почувствовал нападающих. Их было пятеро, четверо в обличии пантер и маг. Я хороший боец, но в человеческом обличии намного слабей. Пара потерянных на смену ипостаси мгновений уменьшили мои шансы, но все же я смог убить мага, а потом и остальных.

Понадеяться на правила и пойти одному, было легкомысленно. Теперь за глупость и доверчивость, я расплачиваюсь своей жизнью. Слишком много ран и потерянной крови, серебро, присутствующее в организме не даёт излечиться.

Дожил! Умираю в лесу, под кустом, как дворняга. Сгнию на этой поляне, и никто не узнает, что со мной стало. Обессилено прикрыл глаза.

В эту минуту кто-то упал на меня. Сквозь пелену я увидел мальчишку. Он свалился на меня, как снег на голову и ревел, что было сил. Дожил, даже умереть спокойно не могу! Какой-то ничтожный человеческий щенок скулит на мне. На Лорде, наследном принце Ликаомии! Впрочем, какая разница, все равно умираю. Щенок продолжал реветь, обхватив меня руками.

Странно, он жалел меня, да так искренне, как никто раньше. От него исходили чувства горечи и утраты. Волны тёплого воздуха окутали меня, раны начали гореть огнём. Что происходит?! Такое впечатление, что их касаются раскалённым железом, выворачивая меня наизнанку. Через какое— то время пришло облегчение. Прислушавшись к себе, понял, что мне действительно стало легче. Конечно, я ещё ранен, но начался процесс регенерации. С уверенностью могу сказать одно — я буду жить. Открыв глаза, и уставился на мальчишку.

Как он это сделал? Если он маг, тогда почему я этого не чувствую?

Мы, оборотни, очень хорошо различаем индивидуальный запах любого живого существа, а у магов есть свой особый пряный аромат, который тяжело не заметить. Пока я раздумывал, парень, по-моему, малость испугался. Странно, почему он говорит о себе в женском роде? Хм... как я не заметил, что это девчонка, и это при моем нюхе... От слабости, наверно. А она забавная... предлагает пойти вместе. Замечательно, все равно не хотел отпускать её, пока не узнаю кто это. Но и перекидываться не буду.

Целый день она шла, не останавливаясь, подавленная и разбитая. Под вечер, наконец, остановилась на привал, затем угостила меня печением и разожгла огонь. Вот и еще один вопрос? Откуда у девчонки, одетой в вещи с чужого плеча, такая сумка и артефакт, дающий огонь?

* * *

Вот уже трое суток, как мы идем по лесу. Впрочем, точнее будет сказать, тащимся, так как я еле шевелю ногами. Двое суток без еды и питья сказывались на моей моторной и умственной деятельности. Эта вынужденная диета действовала мне на нервы! Обнаружив на кустах ягоды, отдаленно похожие на крыжовник, я быстро начала их срывать, в надежде утолить голод. Зверь зарычал и схватил меня за штанину.

— Ну что теперь, я даже ягоду не могу попробовать? — сердито пробурчала я. Возмущалась я скорее по привычке. Эти пару дней зверь по-своему опекал меня, и я привыкла доверять его мнению и звериному чутью. Он ни разу не подвел меня и даже когда уходил охотиться, то всегда возвращался. Выкинув ягоды, ворчливо заметила, облизывая сухие губы: — Хватит рычать, не буду их трогать! Просто я очень голодная, и к тому же меня мучает жажда.

За эти дни я привыкла рассуждать вслух, часто поверяя волку свои доводы или сомнения. Глупо, не спорю. Будут те, кто назовет меня сумасшедшей, но мне все равно. Так мне было спокойней, к тому же волк был умен и, как часто мне казалось, понимал больше, чем некоторые из бывших моих знакомых. Он был надежен, и даже когда мы шли молча, то тишина не тяготила.

Прошедшие дни помогли мне прийти в себя. Спокойствие, которое навевал лес и монотонная ходьба, дали мне возможность смириться с происшедшим. Мне было жалко и страшно видеть смерть людей, которые успели за короткое время стать моими друзьями. Осознавая все это, я понимала и другое, что, несмотря ни на что, не хотела бы пополнить ряды мертвых. Я была счастлива, что осталась жива, но не хотела вновь оказаться в такой ситуации. И дело тут не только в смерти людей, что само по себе страшно, но и в беспомощности, которую я тогда ощущала. Видеть страдания и не иметь возможности помочь противоречило моим принципам и моей сути. Проанализировав свою жизнь и свои умения, я пришла к неутешительному выводу. Я жалкая и никчемная особа. Совершено не приспособленная к выживанию в диких условиях и жива сейчас только потому, что по воле случая вытянула счастливый билет.

— Тряпка, настоящая и никуда не годная тряпка!— зло пробормотала я, стукнув ногой по дереву. — Боги, если вы есть! Я обещаю, что изменюсь и никому, слышите, никому, не позволю обижать моих друзей! — закричала я, погрозив кулаком в небо. — Даже если для этого надо в корне поменять себя, — уже тише проговорила, давая себе обет.

Волк удивленно покосился на меня и, как мне кажется, хмыкнул. Не успев осмыслить увиденное, я услышала шум воды... и разом все позабыла. Этот звук затмил все мои мысли. Бросилась вперёд, забыв об усталости и боли в ногах.

— Зверь, ты слышишь, вода!

Перед нами открылось озеро. Оно было большое, круглое, как будто кто-то вычертил его форму. Вода была чистой и прозрачной. Тихое журчание успокаивало и убаюкивало. Я хотела искупаться, но мне было немножко страшно заходить в воду. Как будто это озеро из сказки и у него есть какие-то тайны и загадки. Однако желание смыть с себя грязь и усталость победило, и я, набравшись смелости, решила поплавать. Снимая одежду, спохватилась. Зверь!

Я давно уже его воспринимала как нечто большее, чем волк. И просто не могла купаться при нем.

— Слушай, Зверь, отвернись, а лучше уйди и не смущай девушку.

Он фыркнул, почти как человек, и ушел за деревья. И в кого он такой умный и понятливый, или мне все это кажется от одиночества?

Быстро скинув ненавистную одежду, больше похожую на робу, я прыгнула в воду. Вода оказалась тёплой и приятной. Я нежилась, как вдруг меня что-то схватило за ногу. В испуге дёрнулась, но это не помогло, наоборот, я больше погрузилась в воду. Паника охватила меня, вырываясь из последних сил, я крутанулась и стала громко звать на помощь.

Буквально через секунду зверь был на берегу. Он бросился ко мне, зубами схватил за руку, и потащил к берегу. Несмотря на все его попытки не поранить, зубы все же вонзились в кисть, но мне было все равно главное, оказаться подальше от этого места. Не знаю, сколько это продолжалось, но, в конце концов, кашляя и отплевываясь, я оказалась на берегу. Отдышавшись, подползла к зверю. Меня потряхивало от пережитого шока.

— Спасибо, ты меня спас! — произнесла я, обняв его. Он жалобно заскулил и ткнул носом в руку. Я посмотрела на неё, из раны сочилась кровь.

— Ну что ты, дурачок, это ерунда, — успокоила я его, почесывая за ухом. — Скажи, что лучше, прокушенная рука или мертвая я?

Зверь завыл.

— Что и требовалось доказать!— улыбаясь, произнесла я. Быстро достав пластырь из рюкзака, заклеила укус. И уже успокоившись, спросила волка: — Что за хрень меня схватила?

Какое было мое удивление, когда из воды показалась молоденькая, прехорошенькая, с длинными белыми волосами и огромным рыбьим хвостом, девушка.

— Ничего себе! Настоящая русалка!!! — воскликнула я.

Не разделяя моего восхищения, зверь вскочил на лапы и грозно зарычал.

— Тихо, тихо, — успокоила, погладив по холке. — Она нас не тронет... по крайней мере, я на это надеюсь, — неуверенно проговорила, на всякий случай, отходя подальше от воды.

Русалка рассмеялась. Смех был под стать ей: нежный и заразительный, но я с подозрением уставилась на нее.

— Чего зубы скалишь?

— Ты смешная и непонятная: вещи носишь мужицкие, красоту девичью прячешь, а потом жалуешься, что к тебе пристают.

— Это ты пристаёшь? Да ты меня чуть не убила!! Или хотела себе мертвеца нового?— обвиняюще крикнула я.

Русалка смутилась, и мне показалось, даже покраснела.

— Никого я не хотела убивать, просто скучно мне ... Одна я здесь, места отдалённые и люди редкие гости. Вот и забыла, что вы под водой не дышите,— оправдывалась она.

На мой взгляд, довольно искренне, но кто их знает? И все же, мне её стало жаль — не умею я долго злиться.

— Пообещай, что не причинишь мне вреда, и я тебе подарю кое-что, что поможет скоротать время, — с этими словами я достала свой любимый водонепроницаемый плеер, который мне подарили родители. — Вот видишь эту коробочку, в ней много песен, я научу тебя включать её, и ты сможешь их слушать. Здесь больше чем сто песен, тебе хватит надолго. — Я быстро продемонстрировала, как работает плеер, а потом протянула ей.

Русалка подплыла к берегу и недоверчиво стала его изучать.

— Почему ты мне помогаешь? Или надеешься, что волшебная коробочка накажет меня?— подозрительно спросила она.

— Да нет, рыбьи твои мозги. Просто пожалела тебя! Господи, неужели в этом мире нельзя сделать что-то просто так?— в сердцах воскликнула я.— Я клянусь, мой плеер не несет зла никому и тебе в том числе. Довольна?

На лице у русалки было непонятное выражения, потом она хлестнула хвостом по воде и скрылась в глубине.

Я посмотрела на зверя и пожала плечами. Но тут вновь раздался всплеск, и появилась она. Подплыв поближе, русалка протянула мне серебряный браслет.

— Возьми, это мой подарок, — сказала она.— Носи его всегда и не снимай, это защитит тебя, а если понадобится помощь, покажешь его обитателям воды, и они обязательно помогут.

— Спасибо, — растрогано произнесла я. — Я тебе подарила плеер без всякой задней мысли, ты не обязана давать мне что-то взамен.

— Я знаю, — сказала русалка, — поэтому и дарю. Да, кстати, купайся, сколько хочешь, я не трону.

Набрав в пустую бутылку воды про запас, и кое-как простирнув штаны и рубаху, я развесила их на деревьях и вытащила из рюкзака свою одежду, ту, в которой попала в этот мир. Только сейчас я смогла по достоинству оценить эти вещи. Жаль, что не могу носить их постоянно.

Вскоре стало холодать, и я направилась на небольшую поляну, которую заметила ранее. Солнце садилось, сгущались сумерки. Быстро и профессионально разожгла костер. Спросите, почему профессионально? Да потому, что за эти дни я столько раз его разжигала, что смело могу себя назвать специалистом. Ха, специалист! А все благодаря зажигалке Алекса. Вот только что я буду делать, когда кончится газ? В животе заурчало ... И почему я умные книжки о выживании не читала?

Из кустов появился Зверь, в зубах он что-то тащил. Подойдя поближе, положил к моим ногам тушку зверька, по виду очень похожего на кролика. Я признательно посмотрела на него, сполна оценив его поступок.

— Зверь! — в порыве благодарности я сгребла зверя в охапку и с чувством поцеловала в нос. — Какой же ты умница! Просто сокровище! Все видишь, все подмечаешь.

Волк словно закаменел, странно глянул, а затем, очнувшись, вырвался и отполз подальше, продолжая изучающе поглядывать.

Я хмыкнула и перевела взгляд на тушку. Однако еще долго не могла решиться начать её потрошить. Одно дело, когда Скряг для тебя разделывает мясо, другое, когда перед тобой кролик с переломанным хребтом. Я не ханжа и не раз готовила блюда с мясом, но оно очень отдалено напоминало мне то, что я видела сейчас. Но голод не тетка! Помучавшись полчаса, я подошла к тушке. Достала перочинный нож и начала снимать шкуру. Слезы текли из глаз, но я с усердием маньячки продолжала разделывать. Затем соорудив примитивный вертел, закрепила тушку. Через некоторое врем пошёл аромат, от которого у меня потекли слюни. Голос совести, который кричал о бедном кролике, был забыт. Я вонзилась зубами в горячее, сочное мясо. Оно было вкусным и буквально таяло во рту.

Не забыла поблагодарить и Зверя, кинув ему половину. Прополоскав рот водой, довольно растянулась на земле, подложив рюкзак под голову, и смотрела на небо. Оно было тёмное, усыпанное незнакомыми звёздами, которые светили одна ярче другой, и я не заметила, как заснула.

ГЛАВА 4

Стоя на опушке леса, я пыталась разглядеть стены города, виднеющиеся вдали. Зверь остановился и выжидающе посмотрел на меня. Да, я трусила и опасалась будущего. Что меня ждет там? Люди бывают очень жестоки, и я в этом только недавно убедилась. Сомнения терзали меня, но надежда на возвращение домой придала смелости и я, глубоко вздохнув, сделала пару шагов по направлению к городу. Зверь остался на месте.

— Ну что же ты? Чего стоишь!

Он посмотрел на меня и, развернувшись, потрусил в лес.

— Стой!!! — в панике, закричала я. Подбежав, обняла что было сил. — Я понимаю, что тебе туда нельзя, но мне тебя будет очень не хватать,— произнесла, глотая слезы.— Ты мой единственный друг!

Он лизнул меня своим шершавым языком и ушёл в лес. А я ещё долго стояла и смотрела ему в след.

Развернувшись в сторону города, пошла по длинной пыльной дороге, по сторонам которой расстилались луга, покрытые цветами, а вдалеке виднелись зазеленевшие холма. Подойдя поближе, во все глаза уставилась на город. Средневековый красавец стоял на равнине, обнесённый каменной высокой стеной с башнями и бойницами. Возле ворот, как и положено, находились стражники, они проверяли входящих и взимали пошлину. Я стояла, думая, что ожидает меня за этой стеной? В конце концов, набравшись смелости, пристроилась за мужиком с телегой и стала ждать своей очереди. Стражник бросил на меня беглый взгляд и недовольно проворчал.

— Еще один оборванец! Проваливай, здесь своих полно!

— Я пришёл в поисках работы, и могу заплатить за вход. Сколько я должен?— грубо спросила я, втянув плоский живот и постаравшись выглядеть выше и старше.

— Гони два медяка!

— Не подскажешь, где приличный и недорогой трактир? — спросила я, протягивая деньги.

— Иди прямо до ратуши, потом свернёшь налево, затем все время прямо пока не увидишь трактир "Кривой рог

Шагая по улице, указанной стражником и глазея по сторонам, вскоре я увидела вывеску трактира. Это был небольшой двухэтажный дом, с остроконечной крышей выложенной красной черепицей и массивной дубовой дверью. Сзади находился внутренний двор, отгороженный каменным забором. Не поленившись, заглянула в щель, пытаясь увидеть внутреннее убранство двора. Все как я и думала: колодец, поленница, конюшня и большой сарай.

Я нерешительно шагнула через порог и внимательно осмотрелась. Помещение небольшое, в дальнем левом углу — широкая угловая стойка, за ней, судя по грохоту, находилась кухня. Справа от стойки находилась лестница на второй этаж. Все остальное место было отведено под деревянные столики, а за столами сидели настоящие бандиты.

Мне тут же поплохело и захотелось развернуться на сто восемьдесят градусов и покинуть это место, но ничего этого я, к сожалению, не могла себе позволить. Постаравшись ни на кого не смотреть, направилась к одному из пустующих столов и уселась. Ко мне подбежал молодой парнишка, примерно моих лет, брюнет с карими глазами и невыразительными чертами лица.

— Что принести?— скороговоркой спросил он.

— Попить и поесть.

Через несколько минут передо мной стояла кружка с мутной жидкостью и овощное рагу. Я расстроено ковыряла в тарелке. Несмотря на голод, варево не лезло в горло. Так испоганить блюдо надо ещё уметь! Но как говорят, голод не тётка, а мне выбирать не приходится. Горячее, и на том спасибо. Быстро разделавшись с ним, я с большим опасением отпила из кружки и была приятно удивлена. Напиток был холодным, освежающим и на вкус не хуже, чем домашний квас.

Подозвав паренька, разузнала насчет комнаты. Оказалось, что за шесть медяков можно снять комнату, а если накинуть ещё один медяк, в неё натаскают воды для купания. Заплатив за обед и ночлег, направилась вслед за парнем.

На втором этаже было пять или шесть дверей. Открыв одну из них, вошли внутрь. Комната не блистала разнообразием мебели, обстановка была скромной и неприхотливой: узкая кровать, стул, стол. Распорядившись насчет воды, закрыла дверь.

Скинув кроссовки и размяв ноги, я брезгливо взглянула на свою обувку. За время, проведенное в этом мире, она стала изношенной и непригодной. Да, ещё одна статья расходов — пронеслось в голове. Не мешало бы еще купить комплект одежды, расческу и зубную щетку — если таковая здесь имеется. Иначе еще немного и кариес мне точно обеспечен, а щеголять почерневшими зубами я не намерена.

В комнату постучали и внесли что-то среднее между корытом и тазом. Наполнив его водой и оставив кусок тряпочки, ушли. Закрыв дверь на щеколду и скинув одежду, залезла в корыто, радуясь, что маленький рост позволил лежать, а не сидеть. Такого блаженства я не испытывала давно. Только лишившись благ цивилизации, я смогла оценить их по достоинству. Намочив тряпочку, я стала смывать с себя грязь. От соприкосновения с водой та покрывалась мыльной пеной и пахла довольно приятно. Это было похоже на одноразовую мочалку. Пролежав в воде, пока она не остыла, я всё-таки вылезла и простирнула вещи. Затем легла в постель и моментально уснула.

Наступило утро. Лучи солнца светили в окно, а на стене прыгали солнечные зайчики. Вдалеке раздавался шум от проезжающей кареты, а рядом слышны голоса людей. С удовольствием потянувшись, я встала с кровати, чувствуя себя отдохнувшей и готовой на новые подвиги. Быстро одевшись, решила пройтись по городу, купить вещи и посмотреть, что и как.

Город представлял собой причудливую путаницу узеньких улочек и переулков, расположенных без всякой системы. За городскими стенами находились огороды, сады и луга.

В центре города, как и предполагалось, наличествовала площадь, на которую выходила ратуша, а неподалеку располагался симпатичный храм. Вблизи находился базар, а за ним длинная улица, состоявшая из мастерских и лавок ремесленников. Домики в городе были милые и аккуратные, а красные черепичные крыши радовали глаз. В центре стояли дома побогаче, они были огорожены заборами, за которыми прятались небольшие постройки, видимо, службы. Люди передвигались на лошадях, телегах и закрытых повозках. И самое главное, не было той вони, которая, если верить книгам, была присуща средневековью.

Я обрадовалась, что так удачно выбрала трактир, логично прикинув, что у него идеальное местоположение. Не слишком близко к шумному базару, но и не в трущобах, как говорится золотая середина. Да и цены вполне приемлемы.

Я направилась на базар. Мимо проходила старушка, несущая выпечку на продажу. Она, вероятно, испекла ее ранним утром, и запах свежей сдобы будоражил мой желудок, заставляя захлебываться в собственной слюне. Пожадничав, купила сразу два пирога с мясом. Жуя на ходу, рассматривала прилавки. Этот базар не шел ни в какое сравнение с тем, что я видела в деревне. Он был огромным, а выбор — разнообразным, начиная с продуктов и кончая магическими амулетами. Я ходила из ряда в ряд, и мне хотелось посмотреть на все. Обошла продуктовые ряды, оружейные лавки и остановилась у сапожников. В одной из лавок на самом видном месте стояли сапожки из мягкой кожи, с вышивкой по бокам. Они были универсальны, могли подойти и молодому человеку, а женщине. Неравнодушная к обуви, я уже представила, как смогу их носить с длиной юбкой или с брюками.

— Берите, берите, прекрасная эльфийская работа! Удобные, лёгкие, никогда не порвутся, отдам недорого, за два сребреника, — проговорил продавец.

Я закашлялась ...

— Не дорого? За такую цену я смогу купить три пары сапог!

— Хорошо, — сказал он и, наклонившись, тихо прошептал: — Только тебе отдам за серебряник и восемь медяков.

— Нашли дурака! Да им красная цена серебряник! — возмутилась я.

— Ты что, сдурел? Где ты видел эльфийские сапожки за такую цену? — возмутился продавец.

— Не хочешь... не надо, — сказала я и пошла дальше, используя проверенный способ.

— Стой! — поморщившись, как от зубной боли, закричал он.

— Забирай за серебряник и пять медяков.

— Договорились, — с радостью согласилась я.

Прикупив рядышком расчёску и подобие зубной щётки, направилась в трактир.

Время было обеденное, и трактир был забит под завязку. С трудом отыскав свободный стол, заказала поесть и стала ждать, пока принесут. Тем временем, я, блуждая по трактиру рассеянным взглядом, изучала присутствующих. В основном это были люди, преимущественно горожане и, судя по одежде, небогатые. Один стол занимала компания гномов, которые распивали бутылку и полагаю, что не первую. Несколько сдвинутых столов занимали темные личности или, по-нашему — бандитские рожи. Крепкие, высокие, бритоголовые, поголовно одетые в темные цвета и обвешанные оружием. Скорее всего, наемники или разбойники. Один из них, почувствовав мой взгляд, прищурил глаза и уставился на меня. Я же быстро уткнулась в стол, от греха подальше.

Сегодня полдня потратила на изучения города, а путного ничего не узнала. Деньги улетают со звуком ветра, и такими темпами я через неделю останусь без гроша. Надо что-то делать! Неужели я, из продвинутого мира, не смогу что-то придумать? Мой мир полон идей, которые только и требуется воплотить. Думай Маша, думай! Чего у них нет ... Нижнего женского белья, канатной дороги... Идей было действительно много, но одно дело использовать эти вещи в быту, а другое — организовать возможности для создания оных. Это мне явно не по силам. Очень грустно осознавать, что я ничего путного не могу. Скорей обычная деревенская девчонка на моем месте — и то смогла бы что-то придумать. Продолжая мысленно пинать себя, машинально придвинула к себе тарелку, набрала полную ложку и... сразу же выплюнула.

— Боже, какая гадость! — воскликнула, отодвигая от себя тарелку.

В зале повисла тишина. Все были в напряжении, казалось, чего-то или кого-то ждут. Молчание тяжелым грузом легло на плечи. Я остро чувствовала, что сейчас случится что-то нехорошее.

— Кому не понравилась моя еда? — прогремел сзади голос.

От неожиданности я подскочила, а развернувшись, увидела настоящего великана. Огромный, приблизительно метра три ростом, с большой головой, резкими чертами лица и кожей серого цвета. Глаза его недобро щурились, лицо покраснело, что смотрелось бы забавно, не будь я так испугана, а ладони сжаты в кулак размером в мою голову. Я нервно сглотнула. Это был тролль. Он был точно таким, как на иллюстрациях в моих детских сказках, разве что здесь живой и очень-очень злой. Упссс!

— Тебе не понравилось? — повторил он свой вопрос.— Э...а что может понравиться, мясо как резина и овощи как каша, — пробормотала я и тут же захлопнула рот.

Кто просил меня отвечать!? Почему я никогда не могу промолчать! Доигралась! Теперь меня прибьют, а на гробовой доске напишут:" Она не умела держать рот на замке".

Тролль скрипнул зубами. Все с большим интересом наблюдали за развитием событий: кто-то из простого любопытства, кто-то, ожидая кровавых действий, но были и те, кому меня было жаль. Они отводили глаза, но ничего не предпринимали. Лишь где-то вдалеке раздавались тихие голоса в мою поддержку. Но стоило троллю, прищурив глаза, оглядеть зал в поисках высказывающихся, как смельчаки умолкли.

— Кто-то еще хочет пожаловаться на еду?

Дураков не нашлось. Он изучающе посмотрел на меня.

— Ты считаешь, что сможешь приготовить лучше?

— Думаю, да, — без лишней скромности ответила я. Готовить я и в самом деле умела хорошо. Зачем скрывать, можно сказать, единственное свое достоинство?

— Смелый ты, пацан, — заявил он.— Идем! Приготовишь вкусно, ничего тебе не будет, а плохо — убью.

Это "убью" прозвучало столь обыденно, что я сразу поверила, убьет и не поморщится.

Ой, влипла! Тысячу раз мне мама повторяла, прежде чем говорить, хорошенько подумай. Но, отступать некуда, сама напросилась — и я пошла за ним на кухню.

Я оглянулась. Тараканы стадом не бегали, посуда вымыта и аккуратно сложена. Все чинно и довольно уютно. Облегченно вздохнула. Слабо богу, правила гигиены они соблюдают.

Огонь полыхал в печи, на большом столе лежала разная выпечка, а запах свежего хлеба разносился по всей кухне. По левую сторону находилась дверь в кладовую. В ящиках и плетеных корзинках хранились разные овощи, похожие на морковь, картошку, капусты, лук и грибы. Некоторые из них я уже знала, так как готовила у Скряги. Если они и отличались, то больше цветовой гаммой, чем вкусом. Люк в полу вел в погреб, где хранились масло, молоко, мясо и прочие продукты. Там было довольно холодно, что позволяло хранить продукты долго. Вопрос в том, что приготовить? Ладно, возьмём проверенный вариант. Итак, мне нужны крольчатина, масло, лук, чеснок, картошка, сметана и грибы. Разложив все на кухонном столе, я схватила чугунную сковороду и, не ожидая такой тяжести, чуть не уронила её себе на ногу. Перехватив двумя руками, поставила на печь. Разделив тушку кролика на небольшие части, быстро поджарила на масле до золотистой корочки. Потом поджарила лук с грибами и чесноком. Все это, переложила в глиняный горшок, где уже лежала нарезанная картошка, залила сметаной, добавив соль и перец, поставила в печь тушиться.

Так что еще?

Для подстраховки, придумала сделать сладенькое. Смешав все ингредиенты для блинов, я решила подать их с медом. Конечно, существует много вкусных рецептов, но кроме кролика и супа с кашей у Скряги, я в этом мире ничего не готовила, а рисковать не хотела. Скрестив пальцы и плюнув через левое плечо на удачу, стала выпекать блины, что оказалось совсем не просто. Сковородка была тяжелой и огромной, а огонь в печи — слишком сильным. Страх не справиться добавлял неуверенности, а подозрительный взгляд Тролля прожигал спину. Он, как нацист нависал надо мной, скрестив руки на груди и скептически наблюдая за моими действиями. Его постоянное присутствие выводило из себя, но я понимала — он не уйдет. Как же, а вдруг я окажусь самозванкой и чего-нибудь стащу? Так и вижу, как я пытаюсь выбраться наружу через окно, придерживая ставни руками, а в зубах тащу окорок. Я нервно хихикнула.

Пара блинов пошла в мусор, но вскоре приноровилась, и по кухне поплыли вкусные запахи. Я искоса посмотрела на своего надсмотрщика.

Он, привлечённый запахом, как муха на мед, подошел ближе, стараясь незаметно подобраться к тарелке с блинами, но я зорко следила за ним, успев уловить тот момент, когда он протянул руку.

Фиг тебе!

Быстро переставила тарелку в сторону, но и он немедля изменил свое местоположение. Я продолжала готовить, но при этом пристально следила за его движениями, со стороны казалось, что мы играем — мой ход, его ход. Вскоре игра в "передвинь тарелку" мне надоела.

— Эй!— недовольно шикнула я.

Прикрыв блины крышкой, стала накрывать на стол.

— Ты...— возмущено воскликнула, заметив его действия. Этот нахал пытался стащить блин.

Как мне это надоело! Приложить бы его пару раз сковородой, для ясности.

— Руки прочь! — не выдержав его очередного натиска.— Слушай, как тебя там?

— Тор, — остолбенев от моего нахальства, произнёс тот.

— Пока я не накрою стол, ты, Тор, ничего не будешь трогать. Дай мне, в конце концов, сделать свою работу!

Закончив, пригласительным жестом, указала на стол. Он не спеша ел кролика с овощами, при этом, не произнося ни слова. Я ерзала на стуле и пыталась уловить хоть какие-то эмоции на его серой физиономии. Не выдержав, спросила:

— Ну, как? Нравится?

На его лице появилась ухмылка, но понять, что она означает, было сложно.

— Понравилось или нет? — настырно переспросила я.

Он, доев последний блин, посмотрел мне в глаза. Теперь на его лице играла блаженная улыбка.

— О-о-о! Вкус волшебный! После такой еды я согласен отдаться тебе в вечное рабство, лишь бы кормил.

— Фу ... — облегчено вздохнула я, дернувшись от его предложения, и вытерла вспотевшие руки.

— Готовишь ты волшебно, просто пальчики оближешь, — постановил он. — Может, останешься и будешь готовить, а я выделю тебе комнату, и платить буду исправно? Сам я готовлю неважно, а найти никого не могу,— удрученно признался он.

— Что, во всем городе нет хороших поваров?— пришла в изумление я.

— Почему нет, есть,— удивился он и сразу пояснил.— Работать со мной не хотят, вспыльчив я, боятся. А ты смелый, не испугался.

— А кто тебе, сказал, что я не испугался? Ещё как, чуть в штаны не наделал,— призналась я, так как тролль мне с каждой минутой нравился все больше .— Просто язык у меня без костей, сначала говорю, а потом думаю.

Тор весело рассмеялся.

— Ну, так что согласен?

— Ладно, только тут такое дело. Дела у меня в городе, поэтому не могу гарантировать длительный срок. Поработаю сколько смогу, а если что-то изменится, то уйду. Обещаю за это время научить тебя или твоего человека новым рецептам. Кстати, меня зовут Мар, — сказала я и протянула ему руку.

Тор радостно скрепил уговор рукопожатием, при этом, чуть не лишив меня руки.

— Ты что, в первый же день решил своего повара без руки оставить?— зло прошипела я, потирая смятую ладонь.

— Прости, забываю, какие вы, людишки, слабые и нервные.

— Ага, сила есть, ума не надо, — пробормотала я.

Быстро договорившись о деньгах и прочих деталях, включая необходимость помощника, решили, что начну с завтрашнего утра.

Через некоторое время, лежа в корыте, я подводила итоги за сегодняшний день. Для одного дня результаты были совсем не плохие. Крыша над головой и работа были найдены, и осталось совсем малость — удержаться на ней. Одно дело готовить для одного, другое — для большой толпы. Не очень представляя, как я буду справляться, я решила делать простые и легкие блюда. Уже засыпая, продумывала меню на завтра.

ГЛАВА 5

Громкий стук в дверь вырвал меня из теплых объятий сна. Высунув руку из-под одеяла, я на ощупь нашла одежду, быстро накинув её на себя и кое-как застегнув, приоткрыла дверь.

— Утро,— хмуро пробурчал вчерашний пацан и, развернувшись, пошел прочь. Я удивленно пожала плечами. Что это — сидром утренней зари или непереносимость раннего пробуждения?

Подошла к окну, и устало потянулась. Сна явно не хватило. За окном было еще темно и солнце только-только поднималось над горизонтом. Бросив прощальный взгляд на кровать, и горестно вздохнув, привела себя в порядок и спустилась вниз.

Парень подметал таверну. Мое появление он воспринял равнодушно и безразлично.

Ну и не надо. Не очень то и хотелось.

Открыв дверь на кухню, онемела. Вчера я как-то не удосужилась поинтересоваться, сколько рабочего персонала у тролля, но сегодня была удивлена. Два здоровенных мужика таскали тяжелые корзины, пополняя запасы кладовки, а Тор что-то объяснял молодой женщине. В углу, белокурая девчушка с потрясающей гривой волос, стоя спиной ко мне, резала хлеб и раскладывала его по корзинкам. Я оробела. Надеюсь, они более дружелюбно отнесутся ко мне. Прочистив горло, поздоровалась.

— А вот и он,— тут же сказал Тор.— Знакомься, это Фан и Пан, они привозят нам провизию,— указав на мужиков.— Вот это прелестное создание — наша единственная дама и ...— помедлив, окинул меня внимательным взглядом и что-то хотел сказать, но она его резко перебила, ударив локтем в бок.

— Брось, Тор! Он совсем еще мальчишка и не будет ко мне приставать. Ты ведь не будешь?

— Я поперхнулась, закашлялась и покачала головой.

— Вот и ладненько. Я Плюшка Бесси.

Ничего себе имечко! Впрочем, внимательно рассмотрев, должна была согласиться, что это прозвище ей идет. Румяная, крепкая, пышущая здоровьем и весельем, она дружелюбно улыбалась, выставляя напоказ две очаровательные ямочки.

— Мар,— хрипло произнесла я, стараясь делать голос грубее. Женщины намного внимательней мужчин и я не хотела, чтобы она меня раскусила.

— Так, хватит болтать! — строго произнес Тор.— Иди работать, а ты, Лин, иди сюда.

Девчонка развернулась и... на поверку оказалась парнем. Это был мальчишка лет двенадцати. Худой, нескладный, но с тонкими красивыми чертами лица и длинными ресницами. Волнистые белые волосы обрамляли его лицо и спускались ниже плеч, делая его похожим на девочку. Именно они меня и смутили. До сегодняшнего дня все встречавшиеся мальчишки, да и мужчины, были коротко острижены, и я не ожидала встретить кого-то с длинными волосами. К тому же, в таком возрасте обычно любят сливаться с толпой и быть как все, но не он. Этот был другой. Не знаю, что меня поразило, может, как гордо он держал голову, а может его взгляд: настороженный, хмурый и изучающий. Это были глаза взрослого человека. Я вздрогнула, а потом мне стало, его жаль. Не должно быть у ребенка таких глаз. Так просто не может он измениться, а значит, кто-то или что-то в его жизни заставило его повзрослеть, а это не правильно.

— Это твой помощник,— пояснил Тор, подтолкнув в спину Лина, вышел из кухни.

— Привет, я Мар, — приветливо произнесла я, пытаясь наладить контакт. —

— Слышал,— угрюмо сообщил он.

— Тебя как зовут?

— Лин.

— Ну что, Лин, накормим всех? Только сначала собери волосы лентой, чтобы не мешали, и я тебе все объясню.

Мальчишка перехватил волосы, и я в полном оцепенении уставилась на его уши. Они были небольшие, но удлинённые. Неужели эльф?

— Что, никогда не видел полукровок? — грубо спросил он, заметив мой взгляд.

— Прости. Пялиться некрасиво, но ты прав, я никогда не видел.

— И что теперь, мне уходить? — с вызовом поинтересовался он.

— Уходить? Не понял, зачем?

— Зачем? Затем, что я полукровка!

— Ну и что?— все ещё не въезжая, спросила я. — Слушай, мне без разницы, кто ты, главное, чтобы работал хорошо. А кто твои родители мне до лампочки...

— Ты странно говоришь, но я чувствую, что это правда...

— Ну и ладно, а сейчас пора приниматься за дело. Ты знаешь, сколько людей бывает по утрам?

— По-разному.

Хм... без точного количества людей, сложно правильно рассчитать, так что будем импровизировать.

— Сделаем так. Мы с тобой подготовим заготовки. Смотри, в эту миску нарежь мелко зелень, а я тем временем подготовлю грибы и помидоры.

Мы принялись за дело. Затем я взбила яйца и молоко, а он по моим наставлениям порезал сыры. Во время совместной работы я пыталась его разговорить, но он отвечал односложно и без охоты. И все же кое-что я смогла вытянуть. Лин работал у Тора уже пару лет и все досконально выучил. Бывший повар, а оказалось, что за этот год, у тролля их побывало немало, не допускал его к готовке, а поручал ему только грязную работу. Я постаралась уверить мальчишку, что у меня со временем будет все по-другому. Вообще мне повезло дважды. Во-первых, Тор выгнал повара только два дня назад и не успел никого найти, а во-вторых, Лин был замечательным источником информации. Правда, пока он не желал со мной делиться, но некоторые моменты все же пояснил. Сырую воду здесь почти не пили, разве что родниковую, но в городе её не сыскать. По утрам в основном шел сидр, квас, и напиток на меду.

— Иди сюда, — позвала я, закончив приготовления. — Когда тот мальчишка принесёт заказ, ты быстро должен его приготовить. Я покажу тебе, как это делать, а дальше будешь уже сам. Значит так. Кидаем на сковородку немного жира, потом горсть овощей, пару минут поджариваем и заливаем яичной смесью. Вот так, все очень просто. Затем перекладываем на тарелку, добавим сыра и можно подавать. На отдельную тарелку выкладываем оладьи и поливаем медом.

— Все ясно?

Он кивнул головой.

— Ну и замечательно, а теперь садись и ешь, — сказала я, поставив на стол тарелки. — Что ты на меня так смотришь? Запомни, правило номер один: прежде чем подавать, убедись сам, что съедобно.

Молча кивнув, он начал есть.

Да, парнишка немногословный и какой-то дерганый. Надо узнать, про него побольше.

— Лин, ты живешь в городе?

— Да.

— С родителями?

— С мамой.

— А отец где?

Мальчишка вскочил, как ужаленный, опрокинув при этом стул. Глаза его блестели, то ли от гнева, то ли от непролитых слез, ладони нервно сжимались в кулаки.

— Ты что такой нервный, расслабляться не пытался?— спросила я, испугавшись такой реакции.

Он зыркнул глазами и закричал, наступая на меня:

— Слушай! Что ты пристал? Решил посмеяться надо мной?! Как будто ты не знаешь, что эльфы не живут с человеческими женщинами. Единственное, что они умеют, это наделать детей и бросить. Я не исключение.

Боже, какая я дура. Сама того не ведая наступила на больную мозоль. Впрочем, это не мозоль, а кровоточащая открытая рана. Бедненький, сколько в нем горечи и обиды. Нет, точно я дура.

— Лин, прости меня, пожалуйста! Я правда не знал...

— Откуда ты приехал, раз не знаешь простых истин? — горько заметил он.

— Ты меня, правда, прости,— заискивающе пробормотала я.— Чихать я хотел на эльфов с большой колокольни, мне просто хотелось узнать тебя получше.

— Верю, — заметив мой скептический взгляд, добавил:— Чувствую.

— Что ты заладил, чувствую, верю?

— Ты и этого не знаешь?! Странный ты! Каждый полукровка приобретает часть дара, имеющегося у родителя. Эльфы хорошие эмпаты, так что я получил не только уши, но и дар.

— Ни фига себе, это же здорово! — воскликнула я. Настоящий детектор лжи, пронеслось в голове.

— Не очень, — грустно признался он. — Кто захочет общаться с человеком, от которого совершено ничего нельзя утаить?

— А мне кажется, что ты выбирал не тех друзей. Но, теперь все изменится, по крайней мере, у тебя уже появился один друг, вернее подруга.

— Подруга! — удивлено воскликнул Лин.

Кивнув головой, я рассказала ему вкратце всю историю, что приключилась со мной. Затем попросила никому не рассказывать.

— Не волнуйся, клянусь, что без твоего разрешения никто не узнает о твоем секрете. Спасибо за оказанную честь, — серьезно сказал Лин и с врождённой грацией поклонился.

Точно, его папенька был из благородных, подумалось мне.

— Все, хватит сидеть! Иди, чисть морковку и лук, а я разберусь с мясом.

Быстро сварганив плов или подобие его, суп и печёных яблок, и надавав кучу указаний, я отправилась спать дальше.

Вот уже три недели я работаю у Тора. Дни пробегали один за другим, и к вечеру я просто валилась от усталости. Первые две недели у меня не было сил даже выйти из трактира. Казалось, что я превратилась в робота, который только готовит и спит. И только сейчас, наконец, втянулась. За это время я многое узнала про трактир. Взгляд изнутри, как говорится, показывает все без прикрас. Я обнаружила, что Тор в основном ориентируется не столько на путешественников, решивших снять комнату, сколько на пьющих. Так же, негласно в его таверне заключались сделки, договора и проводились азартные игры. Тор был хозяином и вышибалой в одном лице и гарантировал посетителям полную неприкосновенность. Со смутьянами у него был разговор короткий, кулак в лоб и готов. Для многих людей относительное спокойствие и безопасность сделки была превыше всего, за это они и уважали Тора. Тролль не был белым и пушистым и в сделках не отставал от своих посетителей. Его трактир был местом сбыта вьючных животных. Часть животных перепродавалась, а часть, как не прискорбно, шла на мясо. Такое мясо было дешевле, чем остальное и менее зажиточные горожане с радостью покупали его. Да и мы не брезговали, а зачастую варили, маскируя под соусом с бобами. Тор был мошенником, дельцом с взрывным характером, но мне нравился. Я понимала, что в торговле невозможно быть кристально честным, и принимала его таким, как он есть. При всех своих недостатках у него были свои правила и понятия, так сказать, кодекс чести. К своим людям он относился бережно и по возможности опекал их.

За это время я очень подружилась с Лином и Тором. Лин оказался классным, и я относилась к нему как к младшему братишке. У него было нелегкое детство, с полным отсутствием друзей и ненавистью окружающих. Что и говорить, за столь короткий срок жизнь успела его хорошенько потрепать. Прошлое не вернешь, но я старалась, по возможности, изменить настоящее. Пыталась быть ему другом и частенько затягивала в разные шалости. И каждый раз заново радовалась, когда могла его немного растормошить и рассмешить. Любознательный и трудолюбивый, он постепенно перенимал у меня любовь к готовке. А я с радостью учила его новым рецептам. И мне хотелось верить, что благодаря мне он становится более уверенным в себе и своих силах.

Я устало потерла руки и решила выйти из кухни. Только приоткрыла дверь, как резкий запах смеси алкоголя и табачного дыма сразу же ударил в нос. Немного поморщившись, на мгновение замерла, позволяя глазам привыкнуть к стоящему здесь полумраку. За окнами быстро темнело, и висевших под потолком канделябров с горящими в них факелами, было недостаточно для освещения зала, но для многих это было удобно. Часто посетители не стремились открывать свое лицо, напротив, старались найти столик в углу, без лишних ушей и глаз. Привыкнув к полумраку и едкому дыму, от которого щипало глаза, я огляделась.