Хранительница поневоле.

Пыхтя и втягивая живот, еле пролезла вовнутрь. В воздухе стоял спёртый запах. Оглядевшись и не найдя опасности, решила немного пройти вперёд. Шаг и... поскользнувшись, упала в темноту.

* * *

Пробуждение было нелегким, сильно болела голова, и страшно хотелось пить. С трудом разлепив глаза, попробовала пошевелиться. Каждое движение давалось с большим трудом, и через пару минут, обессилено упав на подушки, я попыталась позвать на помощь.

— Пить! — голос прозвучал хрипло и тихо, он скорей напоминал шёпот, чем крик. Но как оказалось, этого было достаточно, чтобы ко мне подошел старик. Он был небольшого роста, с седой всклоченной бородой и старым морщинистым лицом, похожим на сухую корку апельсина.

— Очухалась? — произнес он с ехидцей, но при этом подал стакан воды.

Жадно выпив, я растерянно оглянулась и спросила:

— Где я? Что случилось?

— Да ничего особенного. Валялась в лесу под кустом, как мертвая. Видать, хорошо приложилась головой, или тебя кто-то приголубил? — спросил он, подозрительно щурясь.

Я молчала, пытаясь собрать мысли в кучку. Под кустом, как мертвая??

Не дождавшись от меня реакции, старик продолжил:

— Повезло тебе. Я пошел проверить силки, а нашел тебя.

— Господи, а почему я не в больнице? — спросила, чувствуя, как глаза сами по себе закрываются.

— Шшш... отдохни, все вопросы потом,— ответил он, неловко похлопав меня по руке.

Проснувшись ближе к вечеру, я никого не обнаружила рядом. В доме стояла полная тишина, но я была даже рада, это позволяло спокойно оглядеться по сторонам и немного прийти в себя. Я лежала на деревянной скамье возле печки, а на стене были развешаны пучки сушёных трав. Медленно, как столетняя старушка, сползла на пол и шаг за шагом стала исследовать дом. По ходу изучения, мое удивление нарастало. Это строение было сложно назвать домом, скорее землянкой — небольшой и невзрачной. Стены и пол были из дерева. Небольшая печка была сложена из камня. Нехитрые пожитки включали в себя лежанку, стол, лавку, сундук и угол, отгороженный тканью, служивший местом для умывания. Неказистые окошки под потолком были на уровне земли.

Ничего себе закопался дед! Он что отшельник или из тех, кто за жизнь в экологически чистом месте? Конечно, я слышала о таких людях и даже читала о новой тенденции строить экологические деревни, но все это не у нас, а в Англии. Да и не похож он на приверженца зеленого движения, скорее, на бандита, скрывающегося от властей. Одно хорошо, не до конца потерял сострадание, раз подобрал, а не оставил в лесу.

С трудом переступая ногами, выползла во двор и бросила рассеянный взгляд вокруг. Я находилась в лесу и, куда не глянь, были видны только хвойные деревья да кусты. Еще раз оглянувшись, зябко поёжилась.

Напрашивался вопрос, как я оказалась под кустом и где все остальные? Почему— то не хотелось верить в то, что меня бросили. Скорее всего, именно сейчас ведутся интенсивные поиски. Значит, нужно побыстрей узнать у старика, как я могу добраться до ближайшего поселка. Оставаться в этой глуши у меня нет никакого желания.

Наступал вечер и в сгущавшихся сумерках стало неуютно и немного страшно. Для городского жителя было слишком много тишины и зелени, хотелось все это разбавить людских гомоном, выхлопами и шумом машин. "А может, стоит относиться к этому более позитивно, рассматривать как милое приключение, тем более, что завтра я, скорей всего, буду уже дома?

Надо принимать жизнь, такой, какая она есть, и попытаться найти в каждой ситуации хорошую сторону", — вспомнила я слова Ольги, которая часто занималась аутотренингом, а потом на мне испытывала свои навыки. Ладно, будем искать хорошее, но что может быть хорошего в такой глухомани? Разве что полюбоваться на звезды.

Подняв голову к небу, я замерла, не поверив своим глазам. Лучше бы я и не подымала. На небе было две луны!

Господи, что происходит? Где я? Со всей силы зажмурив глаза, проговорила:

— Пусть это будет сон, странный, непонятный, но сон!

Открыв глаза, к сожалению, не обнаружила никаких изменений, я все ещё была здесь. Нет, нет! Усевшись на землю и обхватив себя руками, попыталась сдержать рвущиеся наружу слезы. "Надо успокоиться, — уговаривала я себя, — истерика мне не поможет." Сердце отказывалось воспринимать столь неоспоримый факт, как две луны, но головой я понимала, что уже не дома и даже не в своём мире. Что мне теперь делать? И как жить? Столько вопросов и так мало ответов.

Мне сразу вспомнились книжки "фэнтази ", которые в детстве обожала и читала взахлёб. Главные герои всегда были сильные личности и ничего не боялись. Девушки поголовно были блондинками с большим бюстом и ногами от ушей. По прибытии в другой мир не терялись, скорее, мир терялся от них. Мужики млели и штабелями укладывались к их ногам. Они же не комплексовали, а из всей кучи малы выбирали "прынца" и жили с ним долго и счастливо. У меня же все энные качества отсутствовали, я обыкновенная, самооборонной не владею, а бюст ... это вообще отдельный разговор. Маленькой верила в чудеса и все мечтала найти тому подтверждение. Став старше, разочаровалась и перестала верить в сказки, но теперь, по-видимому, сказки нашли меня.

Ладно, попробую не паниковать и определить цели. Во-первых, для начала узнать, куда я попала. Во-вторых, выяснить, как вернутся домой. Не хочу даже думать, что это невозможно. В третьих, где взять деньги на пропитание? Я вернулась в дом и села за стол, пытаясь решить, что же делать дальше. Через несколько минут вошёл дед.

— Вот и правильно, нечего валятся, — с порога заявил он.— Хватит и того, что целую ходу занимала мою лежанку.

— Ходу?— переспросила я.

— Ты что, не знаешь что такое хода? Совсем мозги потеряла? Звать то тебя как?

— Мария,— обиженно ответила я. С каждым словом старика я все больше убеждалась, что большим человеколюбием он не обладал. К сожалению, он был единственным, кто мог дать ответы на мои вопросы, поэтому я и смолчала. — Дело в том, что кроме имени я совсем ничего не помню. Не могли бы вы рассказать мне, где я? — попросила я жалобным голосом, с выражением скорби на лице. Мне даже не пришлось играть, так как на самом деле чувствовала, что увязла по самое не балуйся.

— Я тебе не сказочник и у меня нет времени возиться с тобой. А если потеряла память, то тебе нужно к магам, — отрубил он, совсем не купившись на мой несчастный вид.

— К магам?

— О боги, за что мне такое наказание! — нетерпеливо воскликнул он. — В Дайментсе всегда существовала магия. Это люди, у которых есть дар, в народе их зовут благословенные или просто маги. Так вот, в Венге — нашей столице, есть академия магов, вот туда тебе и надо, если хочешь вернуть память. Хотя кто знает, может, ты такая полоумная от природы... — язвительно добавил он.

— И как до неё добраться? — поинтересовалась я, пытаясь не обращать внимания на его грубость.

— Как-как, ногами. Или ты думала, что на поляну прилетит дракон и унесёт на крыльях до самого Венге?

— Дракон?— еще более удивившись, воскликнула я. — А может у вас еще и гномы есть?

— А как же, этого добра хватает, вот только они больше в горах да на базарах ошиваются.

— Ясно, — кивнула я, хотя мне ничего не было ясно. С каждым его словом я понимала, что попала по полной!— Так что там с академией, как туда добраться?

— Отсюда до неё две исы пути, но путь неблизкий и опасный. К тому же девушки здесь сами не ходят, разве что великие воительницы, а ты явно не из их числа.

От его слов я понуро опустила голову.

— Вы не могли бы объяснить, что такое иса?

Он, выплёвывая каждое слово и всем своим видом показывая, как я его достала своими вопросами, объяснил, что иса — это неделя, а месяц — это хода. В общем, большой разницы нет, только у них все связано с десятичной системой счисления. Иса длится десять дней, а хода состоит из трех недель. В году десять месяцев, а день состоит из 20 часов и называется "яма".

— Почему все в десятичной системе, откуда взялась эта навязчивая идея? — полюбопытствовала я.

— Мы почитаем и поклоняемся двум богам, Лейле, богине ночи и Горису, богу дня. Они как две руки у человека, одна дополняет другую. На каждой руке пять пальцев, но когда две руки вместе, они представляют силу. Десятка содержит в себе десять заповедей богов, следовательно, все вещи и возможности, а это основа и начальная точка всего отсчёта.

Хм-м, мир другой, а заморочки похожие. Видно так устроены люди, им обязательно нужна высшая сила, в которую будут верить и боготворить.

— А как же я все-таки туда попаду? — расстроено поинтересовалась.

— А никак, — весело заявил он.— Будешь у меня жить, по хозяйству помогать, а там глядишь, что-нибудь и придумаем.

Весело ему, нашёл дармовую силу и рад. Придётся соглашаться, сокрушено решила я. Дороги не знаю, денег нет, да и кто знает, что за твари живут в этом лесу. Может здесь зайцы зубастые и кровожадные, а тигры и волки травоядные. Поживу, информацию соберу, а там как фишка ляжет. Главное, что бы я сама раньше времени ноги не протянула от такой жизни.

Все это время старик зорко наблюдал за мной, ожидая моей реакции.

— Договорились,— ответила и направилась к лежаку.

— Ты куда? — бодренько опередив меня, спросил он.

— Как куда, спать.

— А ... Так это мое место. А ты на лавку иди.

С этими словами он кинул мне одеяло и подушку, а сам, охая, залез в постель.

Я, со злостью, бросив последний взгляд на мягкую и удобную лежанку, стала устраиваться на скамье. Твёрдая деревянная скамья не располагала ко сну. Ворочаясь и мучаясь, пыталась обдумать ситуацию, до смешного похожую на истории про попаданцев. Тут тебе и маги, гномы и даже драконы, не удивлюсь, если здесь окажутся эльфы и вампиры. Но где же добрые старушки, которые встречают бедную девушку и принимают у себя дома, уложив на перину, побаловав вкусной домашней сдобой? Вместо неё мне, по закону подлости, попался неприятный и нелюдимый старик, который, к сожалению не маг и даже не травник. Так же мне не был понятен нюанс с языком. По логике вещей, у меня должен был быть языковой барьер, но его не было. То, что мы говорили не по-русски, и дураку ясно. Глупо ожидать, что в другом мире языки совпадают, но, несмотря на это, я старика понимала. Может, это свойства перехода из мира в мир, так сказать для облегчения адаптации? Загадки, одни сплошные загадки... Так и ничего не придумав, я забылась сном.

— Эй, эй!— услышала я сквозь сон.

Приоткрыв глаза, увидела старика.

— Вставай уже, чай не хворая, пора дела делать.

Открыв глаза, поморщилась. Уснула я только в предрассветные часы и теперь с трудом могла открыть глаза. К тому же понимание того, что я сама себе не подвластна, а завишу от прихотей старика, делали утро противным и совсем не добрым.

Кое-как, проглотив густые комки каши, я уставилась на него в ожидании поручений.

— Ну что вылупилась, со стола убери, в хижине наведи порядок, а я пойду, соберу ягоды и травы. Затем покажу мой огород и скотину.

Как оказалось старичка звали Скряг, что очень ему подходило. Он был дедком неразговорчивым, хозяйственным и скупым. Имел свой огород, козу и даже кур и все это умудрялся скрывать в лесу так, что посторонний даже и не заметил бы. Жил скромно, довольствуясь дарами леса, да молоком, которое получал от козы, и лишь изредка охотился. . На вид худой и измождённый, на самом деле он был выносливым и крепким. Уже в первый день я его уговорила, что буду готовить, и он с радостью согласился. Видно, готовка не была его любимым занятием, а если расценивать по десятибальной системе вкусовые качества его месива, то оно с трудом тянуло на пятёрку. Требовал он готовить экономно и всегда желал получить полный отчёт о том, сколько и чего потратила, и почему. Я не роптала, а молча делала свою работу.

Поругались мы только раз, когда я пыталась подоить козу. Подведя меня к загону, Скряг устроился рядом, решив понаблюдать за моими действиями. Коза была крупной, пятнистой. Она неторопливо хрумкала картофельной кожурой и недобро посматривала в мою сторону. Я, боязливо смотрела на неё. Медленно направляясь к насторожившемуся животному, бормотала разные подхалимские сюсюканья в надежде, что это её успокоит.

— Не бойся, дура бородатая, я тебя подою и все.

Коза затрясла бородой, пригнула голову и попыталась боднуть меня. Быстро отпрыгнув, рискнула зайти с другого боку. Скряга, сидя в уголочке, язвительно ухмылялся. Наверняка знал, что характер у неё не сахар, вот и устроил бесплатный цирк.

Подобравшись сбоку, я встала на колени и предприняла попытку подоить. Осторожно, двумя пальцами взяв её за вымя, потянула вниз. Коза от такого бесцеремонного отношения зашлась в крике, а затем решила лягнуть ногой. Еле увернувшись, я не на шутку рассердилась и попыталась схватить её за рога, но тут получила от деда палкой по руке.

— Оставь Шушанку в покое, дура безрукая! — зло прошипел он.

— Шушанка!?— удивленно воскликнула я. Так называли нежный цветок, росший у старика на огороде, и с наглой козой это название никак не ассоциировалась. — Надо было назвать её кактусом,— не менее зло пробубнила себе под нос, потирая покрасневшую руку.

Затем, не удержавшись, выпалила старику все, что думаю про его ненаглядную козу, а также о том направлении, где я желала её видеть, не забыла упомянуть и его. Короче, меня понесло... Он слушал молча. Его лицо окаменело, и на нем не отражалась ни одна из эмоций.

— Дура!— постановил он, когда я замолчала. — В другой раз выгоню.

Его спокойный и тихий голос произвел на меня сильнейшее впечатление. С этим могла лишь сравниться ледяная вода, вылитая на голову. Действительно, мне ему спасибо говорить надо за то, что приютил, а я претензии предъявляю. Впрочем, смотря на язвительное выражение, появившееся на его лице, желание упасть в ноги и кричать "спасибо, благодетель", быстро пропало. Гордость взыграла, и я решила — будь что будет.

Понаблюдав смену моих чувств, так ясно отразившихся на моем лице, он усмехнулся и постановил, что доить будет только сам.

Прошел день, затем еще один и еще... ... Жили мы мирно и тихо, вот только я все больше тосковала по дому и людям. В один из таких дней я попросила показать то место, где меня нашли. И на что я надеялась?! Обычный, ничем не примечательный куст, таких в лесу навалом. Ни тайного прохода, ни дупла ведущего в никуда, там не было... Ничего, кроме маленького, неприглядного кустика. От вида которого мне хотелось рвать и метать.

Скряг был молчуном, и разговорить его было совершено невозможно, но я пыталась, вытягивая как плоскогубцами, каждый раз по слову, пока все не стало складываться в более или менее ясную картинку. Вопросы его раздражали, а я получала извращённое удовольствие, приставая к нему. Это стало своего рода ритуалом: сидя вечером возле дома на завалинке, я тянула из него информацию, а он в ответ щетинился как еж и выпускал свои иголки. Я дотошно задавала вопросы, а он мастерски уходил от них.

Человек так устроен, что ко всему привыкают, смиряется и терпит. Я не оказалась особенной и в конечном итоге втянулась и привыкла выполнять незамысловатую работу. Простой и несложный быт, для меня, избалованной излишками цивилизации, сперва, казался невозможным. Мыться приходилось над тазиком, а все нужды справлять в кустиках, отбегая на довольно большое расстояние от землянки. Правда, были в этом и свои плюсы. За то время, что пробыла у Скряги, я очень похудела, и вещи висели на мне, как на вешалке, но увидеть себя со стороны и насладится достигнутым результатом не предоставлялось возможным.