Эквивалент. Глава четвёртая

Глава четвёртая.

Когда настроение хорошее, то хочется совершать высоконравственные поступки — переводить бабушек через дорогу, кормить бездомных кошечек, дарить любимым девушкам цветочки, Луной любоваться и звёздным небом восхищаться. С чего бы настроению захорошеть, если осталось находиться в игре до пяти утра завтрашнего дня, а планы ещё не все реализованы. Скоро Димка отсюда бодро цигель-цигель ай лю-лю. Бойцы, приютившей его роты, останутся одни, без фантастической помощи игрока. Надо, напоследок, помочь нашим бойцам хоть с уничтожением разведгрупп противника.

Отбросив негативные мысли в сторону, Димка волевым усилием заставил себя думать о хорошем, что есть в жизни — о девушках. Психологический настрой на войне очень важен. Женоненавистник ефрейтор Цак утверждает, что все беды от баб. Спорное утверждение. Моя Рая не такая, она меня не бросит в тяжёлую минуту. Хотя, с другой стороны, нахрен я ей инвалид сдался? Ладно, посмотрим, что произойдёт дальше: в данном случае только практика является критерием истины. Сам дедушка Мичурин сказал.

Настроение Димки совсем испортилось. В этой локации хоть и война, но он здесь ползает, ходит и даже бегает, а там, в реальности его ждёт только боль, страдания и любимая кровать, от которой далеко не отойдёшь, вернее не отползёшь. Там он только по кровати научится ползать. И врачи его там ждут, говорящие в глаза, что всё хорошо, когда всё очень плохо. Лучше уж в этой реальности торчать, хоть здесь местами больно и грязно.

Таким игрока увидел старшина, бегающий по позициям и следящий над работами, выполняемыми бойцами. Дубинин с утра находился в мыле: вчера день прошёл тяжело; ночью разведчиков ловили; с утра хлопот по горло. Тут ещё Димка насупленный стоит.

— Ты это чего надулся, как сыч на крупу? — поинтересовался старшина.

— Думаю, как ликвидировать две разведгруппы немцев, — не стал скрывать Димка. — А то мало времени у меня осталось.

— В каком смысле у тебя мало времени осталось? — заинтересовался Дубинин.

— Уйду я завтра утром от вас, — объявил Димка.

— Куды это?

— Туды, — показал рукой в небо игрок. — Типа вознесусь. Вот думаю, как напоследок, вам помочь. Хочу обе оставшиеся разведгруппы напоследок разгромить.

Старшина пристально посмотрел на небо. Вознесётся, значит, Димка туда. В небе только жаворонок что-то щебечет радостное, даже облачков не видно. Эк, Димку торкнуло, что возноситься собрался.

— Как ангел собрался возноситься? — спросил старшина.

— Нет. Скорее, наоборот, — неопределённо пожал плечами пацан.

Что значило "наоборот" старшина не понял, а только пристально уставился на парня. Вид у "бойца", конечно, затрапезный. Вкупе с придурковатой мордой, получается вообще один смех. Однако, он собрался уничтожить две вражеские группы. Это, конечно, дело хорошее, только не по Сеньке шапка.

— Не получится Димка нам гоняться за немчурой по всему фронту, у нас другие задачи, — наставительно стал объяснять парню прописные истины старый вояка. — У каждого подразделения свой участок фронта, своя ответственность и свои задачи. Покидать нам свой участок никак не полагается, за такие дела сразу трибунал и стенка. Отведут в поле к ближайшей стенке нерадивого бойца, что вздумал покидать своё расположение и вложат в дурную голову хоть немного ума. Девяти граммов обычно достаточно. Так что пусть за немцами другие подразделения гоняются, заточенные на это. У нас своих дел до макушки. А твоих немцев положено ловить комендачам и полковым разведчикам с приданными им бойцами. Обычно на прочёсывание выделяют одну, а то и две пехотные роты полного состава.

— Старшина, ты не забыл, что я не боец твоего подразделения, — напомнил старшине свой статус Димка. — Поэтому мне можно немножко походить налево и направо. Налево надо пройти всего-то полтора-два километра и можно обстрелять разведчиков фугасами. Это направо минимум шесть-семь километров надо пройти.

— Это в мирное время, как ты говоришь, можно пройти несколько километров, — охладил пыл пацана старшина. — А на войне даже километр пройти практически невозможно. Тебе же придётся идти не по нашим тылам, а днём по прифронтовой зоне. Просто так шаблаться здесь не полагается. Это значит, что любой дозорный, часовой или патруль может тебя подстрелить. Откуда они знают, кто ты такой есть? Если не подстрелят, то задержат и сдадут особистам. И будешь долго рассказывать НКВДешникам, кто ты такой и какого хера тут делаешь. Объясняй потом дознавателям, что за дивный замысел тебя осенил слоняться по переднему краю. Там в пыточной такие спецы работают, что расскажешь им даже то, чего не знаешь. Давай, лучше мы тебя завтра сдадим в медсанбат, типа нашли контуженого пацана. И поедешь в тыл... на лечение.

— Не, старшина, — отказался Димка от бесплатного лечения. — Никак мне в тыл нельзя. Да и не доеду я никуда, ведь до пяти часов завтрашнего утра у меня в эту локацию командировка... а потом вознесусь, ага. Поэтому пойду я "налево" разведгруппу мочить. Не боись, пойду тихо, как мышка в тапочках. Авось не заметят.

Старшина понял, что с психом, обладающим мистическими способностями бесполезно спорить. Если ему втемяшилось что-то в голову, то так и сделает. Пойти-то он пойдёт в одиночку, вот только его обязательно поймают наши бойцы из другого подразделения. И хорошо, если сразу не прибьют.

— А когда тебя поймают, что станешь говорить? — спросил старшина.

— Молчать буду, как партизан. Скажу, что с психдома сбежал и ничего не помню. Сам, типа, себя не узнаю.

— Ну, тогда, — засуетился старшина. — Держи свои документы, что мы у тебя нашли, когда ты от контузии отходил. — Может и помогут, когда поймают тебя. Агась.

Старшина достал из планшета и сунул Димке его грязненькую тетрадку с некоторыми документами. При этом Дубинин старательно отводил от Димки глаза. Собственно, кто я ему? Да и некогда подтирать сопли всяким взбалмошным психам, тут дел слишком много. А так, может этот Димка и выживет, если наши его поймают и сразу не прихлопнут. Дубинин не возьмёт грех на свою душу, сдавая подозрительного пацана. А так всем хорошо: ушёл и ушёл. Как пришёл, так и ушёл. Мы его не видели, и знать не знаем. И вообще, если неделю ещё удастся пожить, то это уже свершится чудо. Потом и спрашивать о Димке не с кого станет.

— Ладно, пошли хоть до нашего фланга провожу, — сказал старшина и почувствовал, как немного срывается его голос. Непутёвого Димку он очень жалел, да и себя и своих бойцов тоже жалко. Но, что поделаешь, если жизнь такая. Вот же война проклятая. Чтоб этот Гитлер облез.

Димка навстречу с противником шёл налегке. Ни патронных сумок на нём не наблюдалось, ни в карманах он ничего не держал. Всё его богатство лежало в инвентарях. Если и поймают, то ничего у него не найдут, ибо гол он, как сокóл. Игрок с помощью Системы проложил самый оптимальный путь до точки, с которой откроет стрельбу по немецким разведчикам. Те на светлое время суток замаскировались капитально, сымитировав из себя небольшое подразделение РККА. Они уже успели вычислить, какие кругом них войска и даже подключились к телефонному проводу. Умеют работать.

Ступая по "жёлтой" тропе мягкой, бесшумной поступью, Димка шёл, стараясь не задеть сухих веток у себя под ногами, но, главное, не попасть на глаза дозорным. Приходилось постоянно смотреть на карту и отслеживать активность уже не немцев, а своих бойцов и командиров. Чуть что, и Димка приседал, прячась в складках местности, за кустами или падал в траву. Часто приходилось пережидать в укромном месте и двигаться не по прямой линии, а зигзагами. Полтора километра превратились минимум в четыре километра, да ещё с постоянными приседаниями, а то и перемещением ползком. Приходилось огибать островки скрипучего гравия, лавировать между растущими кустарниками и пучками пыльной колючей травы. Вроде и дождь недавно прошёл, а трава опять вся в пыли.

Игрок во время такого перемещения постоянно сам себе внушал мысль, что он невидимый для глаз дозорных бойцов и сугубо мирный человек. Гуляю — никого не трогаю. И вы меня не трогайте, тогда я буду белым и пушистым. Точнее, серым и невзрачным.

На карте отмечалось множество зелёных меток советских бойцов. Димка даже видел ту роту, что направили на прочёсывание территории. Задумка у командования неплохая, но действовало командование фактически вслепую, поэтому рота, нацеленная на поимку разведгруппы врага, двигалась несколько в стороне от реального расположения противника, давая немцам шанс пробраться далеко в тыл, как только стемнеет. Неплохой шанс у них на это имелся, но фактор присутствия игрока из другой реальности смешал им все карты. Джокер кроет даже туза.

Наконец, Димка нашёл небольшую, но длинную канаву, где присев, чтобы наверняка скрыться из глаз дозорных, можно произвести выстрелы по немцам. До немцев оставалось около 1400 метров, вот только плохо то, что рядом находилось много наших войск: с одной стороны, в четырёхстах метрах располагался секрет РККА, с другой стороны, в пятистах метрах стояли артиллеристы; недалеко территорию шерстила поисковая рота бойцов, ищущих разведчиков. Слово "плохо" здесь неправильное. Конечно, хорошо, что наших войск много, но только Димка сделает несколько выстрелов, как его лёжку обязательно засекут свои же бойцы. А после взрывов на месте, где укрылись немцы, начнётся движуха. Как стрелку незамеченным скрыться после стрельбы? Вариантов, как ни крути, нет. Придётся сдаваться в плен своим же бойцам. Что объяснит Димка особистам, которые потом вознамерятся его допрашивать? А ХЗ. Скажу, что рогатый попутал, сам не знаю, как сюда забрёл. Искал, типа, кустики, чтобы в них носик попудрить. Интересно, такую версию местный пипл схавает? Правду говорить бесполезно, а что-то объяснять — это как костёр бензином тушить.

Получается, что особого выхода и нет. Сейчас он произведёт четыре или пять выстрелов в сторону разведчиков, потом его поймают наши бойцы. И приплыли. Изловив Димку, они его куда-то поместят, откуда ему надо обязательно смыться и успеть до пяти утра найти третью группу фашистов и обстрелять её.

— Не ссы в трусы, Димка, — сам себя стал подбадривать игрок. — Семён Семёнович! Некогда тормозить! Чапай энергичнее. Шевели поршнями веселее и продолжай искать приключения на свою заднюю точку опоры, раз тебе спокойно сидеть неймётся. Будем считать, что по гороскопу на сегодня — день хороший выдастся: Сатурн в Козероге ошивается, а Юпитер на Венере завис. Это значит, что всё пройдёт удачно. Кого удача озарит, люди говорят, у того и конь родит, ага. Канава тут довольно глубокая, нас с Раечкой не видно. Глубокая — это хорошо. Рыба ищет где глубже, а человек — где лучше. Не, сейчас не так. Сейчас пусть рыбы ищут где лучше, а мы ищем где глубже. Надеюсь, что нас в этой канаве не заметят. Ещё бы густой туман клубился, и проливной дождь лил — совсем бы хорошо стало.

На свет из инвентаря появилась Раечка во всей своей красе. Винтовку Димка быстро и ловко зарядил сразу пятью патронами с системными фугасными пулями. Погладив винтовку по ложу, стрелок изготовился к стрельбе, определяя угол подъёма винтовки. Глубоко вздохнув, Димка задержал дыхание и произвёл первый выстрел. Дождался падения пули и оглушительного грохота и быстро послал в цель остальные четыре пули. Всё! Он основное дело сделал. Теперь смываемся отсюда. Ласково погладив Раечку, Димка отправил винтовку в инвентарь. Немного посидим в канаве и определимся, куда бежать. С немецкими разведчиками покончено почти наглухо. Судя по меткам на карте, только двое из восьми остались живы, но получили ранения. Сейчас к месту серии необычных взрывов, изменив свой курс движения, направились бойцы роты прочёсывания и особисты. Минут через пятнадцать они обнаружат шесть трупов и двоих раненых.

Кажется — мы накосорезили. Плохи наши дела. К укрытию Димки бегут двое красноармейцев. Всё-таки засекли, откуда вёлся огонь. Видеть они не видели, как стрелок работал со дна канавы, а слышать они могли. Вот и заинтересовались. И куда теперь бежать? Пора начинать наматывать сопли на кулак и грозить небу и Системе.

Сержант Митрофан Бочкарёв и боец Руслан Касимов с самого раннего утра заступили в усиленный дозор, так как начальство приказало пребывать начеку, ибо есть сведения, что намечается активность разведгрупп врага на этом участке фронта. Бочкарёв с Касимовым вместе в одной команде смотрелись несколько курьёзно, ибо Митрофан мужчина гораздо выше среднего роста, но жилистый и рукастый, а боец Касимов ростом не вышел: его рост — ниже среднего. Бочкарёву из-за своего роста приходилось пригибаться, перемещаясь в траншеях, а мелкому Руслану, наоборот, надо подпрыгнуть, чтобы увидеть, что делается вне траншей. В усиленные дозоры пришлось идти даже сержантам, так как ситуация складывалась тревожная. Начальство наказало бдеть непрерывно, вертя головой на все 360 градусов, и если заметите что-то странное, то реагируйте незамедлительно. От немцев можно ожидать любого коварства, даже удара с тыла. Сейчас двое дозорных находились в специальной замаскированной ячейке, отнесённой в тыл от первой линии траншей на сотню метров: их зоной ответственности являлся тыл подразделения. Нельзя дать врагу подкрасться с тыла, ну, и с боков тоже. Бочкарёв, прицепив к своему шлему веточки и траву, выглядывал из ячейки, стоя прямо, но чуть сутулясь, а низенькому и щуплому Руслану пришлось сделать в земле ступеньку, чтобы вести наблюдение, стоя на этой ступеньке. Узкоглазое азиатское лицо Касимова ничего не выражало. Вообще-то он человек флегматичный, но внимательный, а сержант мужик излишне темпераментный, непоседливый, любящий грубый солдатский юмор и знаток уставов. Сержант Бочкарёв боевого опыта имел поболее, чем имелось опыта у Касимова, потому как он воевал уже год, а Руслан только три месяца.

Перед отправкой в дозор, Бочкарёв, как более опытный воин, инструктировал Касимова:

— На посту внимательно секи Русланчик на все пять сторон света и если чё странное заметишь, то сообщай мне.

— Так, вроде, сторон у света всего четыре, — сомневался Касимов.

— То у вас в деревне стороны четыре, — вздохнул сержант. — А в бою бывает и до восьми доходит. Бери свою мосинку и пошли. Эх, надо бы тебя по уставам погонять, а то так и помрёшь тёмным валенком.

— В смысле — валенком?

— В коромысле! Уставы — это главное на войне. Хотя и валенки тоже вещь нужная.

Касимов не очень любил изучать уставы и наставления, поэтому, когда бойцы перемещались к месту дозора, вслух усомнился, что уставы якобы нужны во всех случаях жизни. Пришлось Бочкарёву произнести краткую воспитательную лекцию на тему уставов.

Митрофан Бочкарёв считал, что уставы святы, как в общем случае, так и в частном.

— Ну, ты и сказанул боец Касимов, — начал свою воспитательную работу сержант. — Чтобы тебе, боец Касимов, стать настоящим бойцом, надо со всею скрупулезностью и аккуратностью овладеть уставами. Знать их, как "Отче наш", хоть ты и татарин. "Отче наш" выучи, хотя бы пару строчек, потому как на войне творится крутая чертовщина. Короче, Русланчик. У нас главное — это ответственность за результат. Поэтому без уставов на войне никуда. Это тебе не девок на сеновал тащить в своей деревне. Хотя и с девками надо поступать строго по уставам. Уставы не для понтов придуманы. Учиться надо постоянно, боец Касимов. Как сказал товарищ Леонардо да Винчи, природа так обо всём позаботилась, что повсюду ты находишь, чему учиться. Вкурил мудрость?