Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Маньяк в Союзе 3. Егерь. (Черновик).


Статус:
Закончен
Опубликован:
26.10.2015 — 25.11.2015
Читателей:
5
Аннотация:
Что будет если разозлить зверя? Он впадёт в бешенство. А что будет, если открыта клетка и впереди враг? Игорь Сколов был выпущен из клетки, а врагов у него было много, и настала пора раздавать долги, стирая из истории насквозь прогнившую верхушку правительства Советского Союза. Книга написана на 100% Правленая версия с выправленным сюжетом от 25.11.2015.
 
↓ Содержание ↓
 
 
 

Маньяк в Союзе 3. Егерь. (Черновик).


Название:

Егерь.

Аннотация:

Что будет если разозлить зверя? Он впадёт в бешенство. А что будет, если открыта клетка и впереди враг? Игорь Сколов был выпущен из клетки, а врагов у него было много, и настала пора раздавать долги, стирая из истории насквозь прогнившую верхушку правительства Советского Союза.


* * *

Думаю, не стоит говорить, что во мне клокотало холодное бешенство после того как судья озвучил приговор. Кстати, странно, что мне вышку не дали в самом справедливом суде мира. С возможностями отца убитого это было раз плюнуть. Однако как не изворачивался прокурор, но самооборона есть самооборона, тут адвокат постарался. Мне и так дали максимально по этой статье. Слишком много было свидетелей того случая. С другой стороны, как это помешает этим холуям, если им дали команду: Фас? Видно было что-то такое, из-за чего они не переходили черту. Ничего узнаю.

Артистом в данный момент я был так себе, честно сам себе это признаю, но пришлось играть до конца. Плечи после озвучивания приговора опустились, взгляд потух, упёрся в пол, я как-то сгорбился и как только судья закончил слушанье моего дела и озвучил приговор, то приказал конвою вывести меня из зала. Наручники уже были на мне, так что оба конвойных, у меня их было два, взяв меня за руки по обеим сторонам, подхватив под локти, повели из зала через коридор к дверям заднего двора, где стоял автозак, новенький Газ-52. Именно на нём меня и доставили к зданию суда. Машина ещё пахла заводской краской, навевая мысли о свободе и привычной жизни.

Как я уже говорил, слушанье было закрытым. Кроме десятка человек в зале никого не было. Адвокат, с жаром, но безуспешно боровшийся за меня, прокурор, судья, ну и остальные. Однако в зале был мужчина лет пятидесяти которого я не знал, но легко определил кто это. Тот самый отец погибшего, что из ЦК. Слишком взгляд его был переполнен холодной, я бы даже сказал лютой ненавистью, когда он смотрел на меня. Было ещё несколько незнакомых мне человек, вот и всё.

Как только мы вышли из зала, я сказал первому конвойному:

— В туалет хочу.

— Вернёмся в СИЗО, там и сходишь, — буркнул сержант.

— Сейчас напружу в штаны, скажу, ты не пустил.

— Да пусть сходит. Их всех пробивает на нервной почве, — вмешался второй с пустыми погонами.

— Что взводный сказал, когда мы его принимали? — повернулся сержант ко второму конвойному. — Что он особо опасен и на его уловки попадаться нельзя. Пусть прудит.

— Всё, не успели, — захныкал я, почувствовав, что по ногам сначала заструилось горячее, а потом штаны намокли и захолодили.

— Ну вот видишь, и вести не надо, сам всё сделал, — подтолкнул меня сержант. — Марш вперёд!

— Я по-большому хочу, — сделав пару шагов, сообщил я.

— Товарищ сержант, ну давайте его в туалет сводим, вот же дверь, — умоляюще попросил рядовой.

Было видно, что сержант колеблется, ему явно тоже не хотелось нюхать запахи в фургоне автозака. Тем более сейчас самая жара, машину наверняка напекло, и ароматы будут ещё те.

— Ну хорошо, — кивнул он и зачем-то поправил тяжёлую кобуру на боку. — Идём... Смотри у меня, если что огонь сразу на поражение.

До ворот во двор оставалось метров пять, когда конвойные так же страхуя меня, открыли дверь слева по коридору и завели в туалет. По запаху, который не перебивала даже хлорка, было сразу понятно назначение этого довольно большого помещения оклеенного кафелем. Наручники с меня снимать явно никто не собирался, более того открыв кабину, оба конвоира остались стоять рядом, даже не подумав закрыть дверцу. Всё правильно, так и должно быть.

Рядовой, было видно, молодой парень, недавно служит, не думаю что более года, поэтому он отвернулся, разглядывая потолок и стены, а вот сержант из старослужащих, по виду далеко за тридцать. Зубр ещё тот, вот он с меня взгляда не сводил, да и подчинённого теребил. Явно наставник, или это мне повезло попасться на такого. Одно меня тут радовало, мы одни в закрытом помещении, и в отличие от громилы рядового, сержант был вполне нормального роста. Не такой как я, но именно его форма, мне больше приглянулась из двух комплектов представленных на выбор.

Как только я опустил штаны до колен, сержант немного расслабился, но всё равно не сводил с меня пристального взгляда. Со спущенными штанами не побегаешь и не подерёшься, однако инструкция. Зря он так, для меня, что со спущенными штанами, что нет, разницы особой не было. В общем, уловив момент, как раз пристраиваясь на очко, видно это был туалет для зеков, я прыгнул к конвоирам. Рядовому хватило одного удара, а вот сержант опытный чертяка, попытался крутануться вокруг своей оси, гася силу удара, но я и таких ловких уделывал. Так что, от первого удара он поплыл, второй его нокаутировал. Причём всё это я проделал левой рукой, так как с помощью правой опускал бессознательную тушку рядового на пол, чтобы тот не произвёл много шума. Наручники я снял, вернее отстегнул с правой руки, так что они бултыхались на левой.

Быстро затащив рядового в кабинку туалета, где я сидел, закрыл его там изнутри, перебрался через верх наружу и с сержантом переместился в соседнюю. Там быстро избавился от наручников и стал сдирать форму с бессознательного тела. На то чтобы переодеться мне понадобилось две минуты. Не нужно говорить про горевшую спичку, я и так побил все рекорды, ведь нужно было эту одежду ещё снять, а это тоже непростое дело.

Открыв кобуру, я достал пистолет и с недоумением его осмотрел.

— Ни хрена себе табельное оружие, — пробормотал я.

В кобуре у сержанта оказался слегка потёртый, но вполне себе рабочий трофей с войны, 'парабеллум'. Причём это явно было табельное оружие. Я знал, что милиция их ещё использует, но уже выводит из оборота, заменяя служебным 'Макаровым', но не думал что в конвойных войсках, он ещё оставался. Вот у рядового всё было проще и привычнее, 'ТТ' и запасной магазин, я это всё заранее реквизировал. Роба полетела на тело сержанта, а я, поправив удавку галстука, надел фуражку, тут мне подошла рядового, у сержанта слишком большая была, и вышел из кабинки. Кобура с 'парабеллумом' была на боку, а 'ТТ' в кармане. Оружие проверять не было времени, однако я был уверен в его надёжности. Правда, если со мной играют, то вполне возможно оружие без боеприпасов, то есть с охолощенными патронами. В принципе в перестрелках я участвовать не собирался, так на всякий случай взял.

Ликвидировать конвой я не стал, хотя желание такое и имелось, да у меня было желание уничтожить всю столицу, не то что этих двух недоумков, но я сдержался, было отчего. Ведь я собирался вернуть себе честное имя, и для этого мне требовалось вести себя корректно и достаточно вежливо, чтобы зацепок не было. Именно поэтому конвой и остался лежать в туалете без травм и других последствий. Хотя и в глубоком нокауте. Вот с судьёй другое дело, ещё нужно доказать что это я его.

Да-да, вы не ослышались. Пацан сказал, пацан сделал. Кажется, так говорят? Так вот, я обещал судье проблемы? Будут. Причём если будут вопросы в будущем, не я ли судью того, у меня будет железный аргумент. Я что сумасшедший разгуливать в форме конвойного по суду, опасаясь опознания и убивать того? Да я унёсся из здания суда быстрее своего визга. Это и сообщу, пусть попробуют доказать мою причастность, а в действительности, опустив фуражку на глаза, я спокойным шагом шёл по одному из коридоров здания, поглядывая на таблички у дверей, пока не остановился у одной. Там было то, что нужно. 'Шишов. И.О', именно этот перец и дал мне пятнадцать лет.

Для местных я в форме был как невидимка, на меня мало кто обращал внимание, более того, совсем не обращал. Причём я мог ведь привлекать внимание, так как обувь, была мне на два размера больше. Ну не было подходящей у конвоя, и пришлось набить ботинки бумагой, чтобы они не болтались, но всё равно идти было неудобно, и походка у меня изменилась. Не в раскорячку конечно, но я стал немного косолапить. Так что, немного прикрыв лицо и невольно изменив походку, я и дошёл до кабинета нужного мне судьи и, с ходу постучавшись, услышав разрешение войти, толкнул дверь и прошёл в помещение.

В таких зданиях в прошлой жизни милицейского, а потом и полицейского офицера мне приходилось быть не раз, так что я знал, что меня ждёт. Более того, это здание сохранится и в будущем, я даже в нём был. Конкретно в этом помещение мне бывать не довелось, кажется, тут будет располагаться архив, но примерную планировку здания я знал и пока шёл к кабинету успел убедиться, что особых изменений в будущем не было, так что я свободно тут ориентировался.

Никакой приёмной или чего-то подобного тут не было, а сразу за дверью располагался кабинет Шишова Тёзки Олеговича.

— Что случилось, сержант? — раздеваясь, начал ко мне было оборачиваться судья, собираясь снять пиджак. Он только что пришёл, как и я из зала суда, так что разоблачиться не успел. Странно, видимо он где-то задержался, поэтому и не успел.

Меня только немного удивило, как он понял спиной, что я сержант, но заметив зеркало правее вешалки, понял, что тот разглядел меня в отражении и, судя по тому, как начали расширяться его глаза, он ещё и умудрился опознать меня. Опытный чел. Подскочив к судье, я ударом щепотки пальцев парализовал его, нужный удар у меня был хорошо отработан, после чего подхватив его подмышки, я сказал судье:

— Ну что тварь, как видишь, я бываю пророком. Сказал, будут проблемы, теперь у тебя большие проблемы.

Сказать что-либо тот не мог, только хрипел, поэтому подтащив его к столу, я с силой опустил голову судьи, виском, об угол стола. После чего положил его на пол. Для всех, тот запнулся о край ковровой дорожки, я её поднял и загнул, и ударился головой о край стола. Несчастный случай, такое бывает. Проверив пульс, тот отсутствовал, я сразу подскочил к двери, покинул кабинет, и спокойным шагом, быстрым, но неспешным, направился к выходу. Тревога ещё не была поднята, да и вырубил я конвой, меньше трёх минут назад, когда оказался на выходе из здания суда и беспрепятственно его покинул.

В 'Матросской тишине', куда мне возвращаться категорически не хотелось, сбежать было куда сложнее, здесь же справился бы и ребёнок. Так что я не упустил своего шанса, да и с судьёй поквитался. Никто же его не заставлял идти на поводу у отца погибшего, так что получил он заслужено. Так вот, прибывая в одной из камер следственного изолятора 'Матросской тишины' я успел подумать, пока было время, что буду делать. Первый план выполнен, я на свободе. Следующий? Да всё просто, папашка погибшего. Месть это святое и это блюдо подают холодным, а оно у меня замороженное, так что пора разморозить и ответить. Ещё у меня было в планах пройтись косой смерти по верхушке ЦК, уж больно хотелось, однако это могло помешать моим остальным планам. Они были достаточно просты. Обелить своё имя, чтобы не было проблем у родственников, убедится, что у меня всё в норме и инсценировать свою смерть. Как? Да просто. Тот ушлёпок, из-за которого я попал в эту историю, спокойно живёт и коптит небо, так что воспользуемся нашей схожестью. Он погибнет вместо меня, ну а я контрабандными тропами покину Союз. Дочек позже заберу. Причина такого решения? Да просто, не могу я уже здесь, как удавку накинули на шею и душат. То нельзя, это... А я ведь привык к другой жизни и хотя тут уже освоился и вполне нормально живу, но не моё это. Вырос то я в Перестройку и ценности для меня имеют совсем другие моральные принципы, по сравнению с теми, что продвигают тут, в Союзе. Я как волк в овечьей шкуре, и хотя шкура начала сползать, надо успеть задрать как можно больше овец, прежде чем покинуть отару. Для меня тут стало слишком опасно. В общем, такая идея. В принципе можно громко хлопнуть дверью, уходя, когда инсценировка смерти будет произведена, и устроить охоту на зажравшихся членов ЦК, прежде чем покинуть страну, однако надо это всё обдумать. Позже, не сейчас, сейчас у меня было слишком много работы. План расписан по минутам и его нужно было выполнять.

Спустившись по ступенькам суда, я мельком посмотрел на папашу убитого, который на этих ступеньках, но дальше, у чёрной служебной 'Волги' разговаривал с высоким мужиком. Я его знал, этот был тот следователь, что вёл моё дело, он тоже был на заседании суда. Брать этого папашу у всех на виду, тут было два десятка свидетелей, плюс водители и пассажиры проезжающих по улице машин, я не хотел, вот это сразу припишут мне. Поэтому запомнив номер машины, ещё раз мельком глянул на беседовавших, поспешил вниз по улице подальше от здания суда. Кстати, папашка имел довольный вид, видимо всё же моя игра сработала, тот был доволен, что я 'сломался' приговором. Ну-ну.

Когда я дошёл до первого перекрёстка, то обернувшись, обнаружил суету у здания, значит, мой побег был обнаружен.

— А вот это не хорошо, — пробормотал я, заметив что за мной бегут трое бойцов конвойных войск, включая того следователя, а из-за здания выезжает автозак. — Похоже, лопухов обнаружили раньше, чем я рассчитывал, а следователь сообщил, куда я пошёл. Он контролировал всё вокруг себя, профи мать его, ну и сразу сказал, куда пошёл странно знакомый сержант.

Последнее слова я обдумывал вслух на бегу, пытаясь разорвать дистанцию, но пока не получалось. Преследователи тоже оказались легки на ногу. Мне даже показалось что это бойцы антидиверсионной группы, именно эти подразделения и занимаются отловом, таких как я. Не знаю по какой причине я пришёл к такому выводу, но чуял, по повадкам, что это именно они. Вот это вот плохо, видимо кто-то просчитал возможность побега и, подсуетившись, придал основному конвою для подстраховки, этих бойцов. Видимо они во дворике ждали, а мы так и не появились, вот и сработали. Спецы мать их. Что ещё раздражало, у двоих были 'калаши'. Могли издали достать, но они пока не стреляли.

Заметив, что к тротуару у здания мимо которого я пробегал, пытается припарковаться дамочка, то даже глаза широко открыл от изумления и невольно улыбнулся. Если бы я не знал что сейчас шёл шестьдесят девятый год, точнее лето шестьдесят девятого, то невольно подумал бы что нахожусь в привычном для себя времени. В машине за рулём сидела классическая такая гламурная блондинка. Гламурная не по будущему, а с учётом этого времени. Чуть высунув язык от усердия, она пыталась припарковать свою машину. И не смотря на то, что у неё был не 'Мерседес' или 'Бентли', а самый обычный серенький горбатый 'запорожец', она имела гордый вид обладательницы автомобиля.

Среагировал я сразу, выбежал на дорогу, распахнул дверцу и, подхватив девицу по ноги и под надо сказать прелестную попку, которую успел пощупать, просто помог ей покинуть машину. Сделал я это быстро, поэтому её закрутило вокруг своей оси, а когда она остановилась, удерживая равновесие на каблуках, то машины рядом уже не было. Лишь мелькнули на перекрёстке стоп-сигналы поворачивающей вправо машины. Визг возмущённой автолюбительницы я уже не слышал, но он достался преследователям.

Повернув на перекрёстке, я поехал дальше с положенной скоростью, снова провернул право, двигаясь по параллельной улице, и снова вправо, возвращаясь к зданию суда. Надеюсь, тот папаша ещё не покинул его. Мне повезло, чёрная 'Волга' как раз отъезжала от здания суда, поэтому немного отстав, я пристроился за ними следом.

Фуражку я бросил на соседнее сиденье, ещё когда садился в машину, однако форма всё равно дискредитировала меня, нарушала можно сказать маскировку. Ничего не оставалось кроме как приспособиться, в машине её так быстро не снять, тем более портупею придётся отстёгивать, поэтому намного опустившись ниже, чтобы торчала только голова, я и двигался следом за 'Волгой', стараясь не отсвечивать. Между нами всегда было три или четыре машины.

Когда служебная машина заехала во двор жилого здания для высшего чиновничьего состава, я проехал мимо арки, заметив как водитель, открыв заднюю дверцу, выпускает папашку. Именно такое кодовое имя я дал этому недоноску. Делать пока мне тут было нечего, ночью вернусь, поэтому проехав мимо, я поехал к одному из своих схронов, которые создал на всякий случай. Мысли покинуть Союз, у меня были и раньше, поэтому я готовился. Не специально, реально готовившись свалить, просто чтобы было, запасной вариант. Всего в Москве и области у меня было шесть таких схронов. Понимаю что мало, но что есть.

Доехав до первого, я покинул машину, запер и направился внутрь здания. Это был заселённый рабочими барак, готовившийся к выселению. Тут что-то планировали построить, и шесть двухэтажных бараков из красного кирпича планировалось снести. Схрон был на чердаке. Так что, поднявшись наверх, я откопал из-под битого шифера запылённый чемодан и, спустившись вниз, вернулся к машине. Потом доехал до берега реки, в кустах переоделся, форму аккуратно сложил и убрал в машину, оставшись в коричневых брюках и серой рубашке, теперь ничем не отличаясь от советского обывателя. В схроне было и оружие, вполне такой обычный 'Макаров', так что он отправился в карман брюк вместе с запасными магазинами. Паспорт я убрал в нагрудный карман, туда же и водительское удостоверение. Комсомольский билет тоже имелся. Более того, даже удостоверение сотрудника милиции на тоже имя было. Как я уже говорил, по поддельным документам я собаку съел и являлся твёрдым середнячком в изготовлении. Так что комплект запасных документов у меня был. Пока я являлся Сергеем Майским, младшим лейтенантом и простым почти честным гражданином.

Тут же в речке я искупался, можно сказать, отскабливая с себя воспоминания о камере, всё же не один сидел, почти сорок человек было, и сразу покрасив волосы в рыжий цвет. Не в яркий, а такой, какой обычно бывает у натуральных рыжих. Брови прошли туже процедуру. Да что они, в паху и то покрасил, чтобы диссонанса не было, мало ли после долгого воздержания бабу приведу. Фото были у меня во всех документах чёрно-белые, так что не подкопаешься. Меня, конечно, постригли в камере, но они уже немного отросли, так что у меня был короткий ёжик. Не модно в это время, тут были в моде длинные причёски, но уже не так бросалось в глаза как совсем лысая голова. Хорошо ещё, что до стрижки, оставалось три дня, раньше сбежал. Успел. Не обрили. Вот доберусь до другого схрона, где парики имеются, тогда вообще от простого советского человека ничем отличаться не буду.

Отмыв чемодан от пыли, я проехал в город, укрыл машину в одном из дворов, и снял номер в гостинице, дойдя до неё пешком. Документы у меня были на ленинградца, как и удостоверение, командировочное удостоверение тоже было, так что я лишь внёс в него сегодняшнюю дату и спокойно заселился. Конечно, это было не так и просто, как ни странно ни в одну гостиницу без брони не заселят, но я знал подход для местных работников, так что получил одноместный номер из резерва. Тут было всё просто, я позвонил из телефона автомата, от имени куратора этой гостиницы, что обычно инспекцию проводит, и попросил заселить его знакомого, то есть меня. Так что всё прошло без проблем. Это тоже мной было подготовлено, я приметил эту гостиницу на всякий случай заранее, как видите, пригодилось.

Дальше просто, чемодан и спецсредства остались в номере. За них я был спокоен, командировочное удостоверение было от УВД Леноблгорисполкома, так что не подкопаешься, да и кто будет проверять сотрудника милиции? Ко мне вообще старались не лезть. Пришёл пешком с чемоданом, устроился в номере, ушёл без него.

Вернувшись к машине, которую я оставил в соседнем квартале, поехал к МУРу и оставил 'запорожец' неподалёку от входа. Любой, кто заглянет внутрь, заметит форму, так что недолго ему там стоять. Кроме формы, в машине было личное оружие конвоиров, их удостоверения и даже не тронутые портмоне. Им, конечно, влепят за то, что упустили меня, возможно, уволят за несоответствие, но статьи теперь за утерю документов и личного оружия не будет. Служаки же, чего их подставлять? Вот они мне пока ничего не сделали и своего внимания я на них не перенёс.

Таксист, который подобрал меня у здания МУРа, видимо принял меня за настоящего сотрудника, хотя удостоверения я и не предъявлял, поэтому, когда мы доехали до названного места, он остановил машину и получил оплату точно по счётчику, сразу же после высадки уехал, оставив меня на краю тротуара. Желудок уже подавал голодные рулады, поэтому прислушавшись к себе, я пробормотал избитую цитату:

— А в тюрьме сейчас макароны.

Осмотревшись, я энергичным шагом направился к ближайшей забегаловке 'Общепита'. Макарон сегодня в тюрьме не было, 'любимая' у зеков гороховая каша должна была быть. Расписание питания в СИЗО за эти недели я успел вызубрить как Отче наш.

Пройдя в зал, я подошёл к стойке, за которой стаяла привычно тучная буфетчица, и озвучил заказ, получив в ответ:

— Пельмени будут готовы через десять минут, макароны с котлеткой подам позже. Можете пока взять чай и бутерброды.

— Хорошо, — ответил я.

Оплатив заказ и приняв чай с тарелкой бутербродов, я прошёл к высокому столику, и стал наблюдать за улицей, вернее даже за аркой, что вела во двор зданий для проживания чиновников и их семей. Члены ЦК жили в других дома и странно, что этот обитал тут. Ну да ладно, посмотрим.

Столы со стульями тут тоже были, но располагались у стены. Понятное дело мне они не подходили, я ведь не только зашёл поздно пообедать, время было два часа, но и вёл наблюдение, поэтому и стоял за высоким столиком, его ещё 'пивным' называли. Буфетчица, как ни странно сама всё вынесла на подносе, на них это непохоже, обычно подзывают к буфету, чтобы забрать заказ. Неужто срисовали? У этих глаз намётанный, можете мне поверить.

Когда я как раз заканчивал со вторым, то мельком обернувшись к очередному входящему, невольно поморщился. Вот ещё этого не хватало, облава. Особо я не беспокоился, но мало ли, могут и срисовать. А не беспокоился по той причине, что помимо окраски волос, зеркало показало, что я превзошёл себя и всё как надо, я ещё и родинку приклеил на скуле. Заменую такую, с копеечную монету. На фото в документах она тоже была. Прорабатывал я этот вариант, что придётся менять внешность, так что заранее подготовился. Именно поэтому я и поехал к тому схрону, в остальных был стандартный комплект документы, денег и остального имущество для работы нелегалом.

— Граждане, попрошу всех приготовить документы, — услышал я от входа.

Там было двое, один сотрудник милиции в форме старшины, другой сержант. Дело это было обычным, так что местные доходяги и такие же командировочные, как и я, зашевелились, доставая документы. Когда дошла очередь до меня, я показал открытые корочки.

— В командировке находитесь, товарищ младший лейтенант? — уточнил старшина. Особо он не робел и был уверен в себе. Сразу срисовал, что я не местный.

— Именно, — вздохнул я и предъявил командировочное удостоверение, намёк старшины был слишком прозрачен, чтобы его не заметить.

Тот так же внимательно изучил бланк и кивнул, после чего козырнув, отправился изучать документы следующих посетителей этого заведения. Минут через пять работники милиции покинули точку общепита, следом заспешил и я. Старшина, конечно, меня не опознал, если я вообще успел попасть в сводку, да и что я ему, в одной конторе 'работаем', но уверен, на заметку он меня взял, так что лучше покинуть это засвеченное место, мало ли. Старшина с сержантом стояли у милицейской машины, куда грузили двух тунеядцев, всё-таки попались некоторые, поэтому пройдя мимо я направился вверх по улице, подальше от нужного мне дома. Этих двух алкашей взяли по той причине, что у одного на рукаве рубахи была свежая кровь, а у собутыльника обнаружили складной нож, так же со следами крови. Вот и взяли до выяснения. Мало ли, может где рядом ограбление произошло, или что хуже. Кровь-то у этих двоих была чужая, сами они ранений не имели.

Сделав круг по кварталу, я вернулся на место и, изучив улицу, направился к одному из домов, слуховое окно чердака которого как раз выходило в нужную мне сторону. Бинокль у меня был. При мне был небольшой кожаный портфель на длинном ремне, для чиновников так сказать, там помимо уже распотрошённой пачки с тысячей рублей, был бинокль и некоторые необходимые мне в работе вещи, включая тонкие кожаные перчатки. В жару, что стояла снаружи, в них не походишь, так что лучше использовать их только когда никто не видит, ну или ночью. Так как-то спокойнее. Однако всё же отпечатки я старался нигде не оставлять. Даже машину и оружие протёр, прежде чем их бросить. В номере гостиницы поступил так же. Конечно это палево, вот так нагло устраиваться в ней, но я не считал, что меня вот так вот будут искать в ней. Где меня будут искать? У родителей, знакомых, по чердакам и подвалам, а не в гостиницах, где я нагло устроился да ещё под видом сотрудника милиции. Нет, прикрытие точно идеальное. Нужно думать действовать не шаблонно, так я и поступал.

До самой темноты я изучал дом, где жил нужный мне человек. Того, из-за которого я и попал в эту историю. Если бы эта сволочь так активно не вмешивалась в следствие, ничего бы не было. Дело бы даже до суда не дошло, у меня хоть и немного грязная, но всё же самооборона. Больше двухсот свидетелей видели, что я никого не трогал, это на меня нападали, ну а то, что так вышло, так обучен я так. Выводить противника из строя максимально эффективно. Что я виноват, что там два трупа и четыре навсегда искалечены? Так что раз вмешался, нужно ответить.

Конечно, я мог обратиться к своему куратору генералу Семичастному, однако его свалила какая-то странная болезнь, он вот уже как два с половиной месяца не покидает пределы своей дачи. Это было похоже на изоляцию, так что самому подставляться и подставлять его не хотелось. Придётся действовать самому, да и не доверял я больше никому. Потерял я доверие это.

Как проникнуть в здание я уже определил, внизу была вахтёрша, но это не для меня, тем более я знал в какой квартире проживает нужный мне человек. Вернее даже не в квартиру, а знал балкон, на который он выходил покурить и где я его срисовал. Тем более дверь он не запер, оставив проветривать помещение. Реально было жарко.

Быстро спустившись с чердака вниз, мою одежду хоть выжимать можно было от пота, на ходу надевая перчатки, была глубокая ночь и мне никто не мешал, я подбежал к углу нужного здания и, ухватившись за трубу водостока, стал по ней подниматься на пятый этаж. Там ухватившись за ограждение, перевалился на крышу, невольно хрустнув железом. Успокоив дыхание, пополз по краю к нужному месту, под которым был необходимый мне балкон. В портфеле был моток верёвки, пять метров, но мне хватило. Привязав её к ограждению, предварительно проверив его на прочность, я спустился на третий этаж, проигнорировав балконы пятого и четвёртого, и осторожно ступил на перила третьего, именно этот балкон мне и был нужен.

Мягко спрыгнув на пол, я оставил верёвку висеть, да её и так не хватало, кусок виднелся под балконом четвёртого этажа, и тихо подкрался к полуоткрытой двери. Судя по бормотанию, там ещё не ложились спать. Зал, куда вела дверь с балкона, был тёмен и пуст, я прокрался к двери в коридор и осторожно выглянул. Тут тоже было темно, но в кухне явно кто-то был. Под закрытой дверью пробивался свет и именно оттуда слышались голоса. Кстати, квартира была отделана не хуже чем у меня, дорого, но безвкусно. У меня же дорого и со вкусом. Правда квартира была шестикомнатной, у меня поменьше будет.

Осторожно подкравшись к двери, я лёг на пол и прислушался. Там не было разговора, работало радио, и ему кто-то подпевал женским голосом. Похоже, это была домработница. Так и оказалось. Проверив детскую, где в маленьких кроватках спало двое детей, я заглянул в спальню к хозяевам. Оба спали на большой двуспальной кровати. Мельком осветив фонариком спящих, не разбудив их, я убедился, что это те, кто мне нужен. Тот самый папаша и, похоже, жена. Кстати их сын, лицо его я помнил, был очень похож на мать.

Дальше я действовал быстро, вырубил обоих и, связав, привёл в чувство. Кляпы не давали им сказать ни слова, да мне и не нужно было этого. Быстро описав, кто я, просто сказал, зачем пришёл и приступил. Особо пытать я не любил, душа к этому не лежала, а тут уж очень хотелось. Хотелось отвести душеньку за все те дни, что я провёл в камере ни за что. Так что мучился у меня хозяин квартиры почти сорок минут, пока не умер от остановки сердца. Увечий я ему не нанёс, так лишь синяки, потому как только тот сдох, реанимация для продолжения пыток не помогла, посмотрел на жену.

— Я с бабами и детьми не воюю, но и свидетелей не составляю, уж извини.

Тело мужа я поднял и отнёс к окну, положив так, как будто он полз к нему, но умер от остановки сердца. Да-да, я собирался устроить тут пожар, благо было чем. Потом я крепко вырубил жену, чтобы потом судмедэксперты определили, что в её легких был дым, снял с ней путы, ну и организовал пожар в их спальне. Честно говоря, меня мало волновало, погибнут ли оставшиеся дети или нет, о моих кто подумал? Однако когда я по верёвки поднялся на чердак и, сматывал её, с облегчением услышал крик, похоже та домработница подняла тревогу. Надеюсь, она спасёт детей, всё же очаг возгорания был в спальне хозяев. Ну а для пожарных я поступил просто, воткнул в сеть все электроприборы, так что свалят причину пожара на один из них. Ну а для пожара я использовал духи и одеколон хозяев, облив ими пол и кровать рядом с телами. Хорошо полыхнуло. Главное чтобы на них ничего не попало. Конечно эксперты в это время не то что в будущем, но смерть члена ЦКа будут расследовать очень и очень серьёзно. Подставляться по мелочи не хотелось, так что я и на крыше старался не оставлять следов.

Когда я по водосточной трубе спустился вниз и снял перчатки, то подбежал к зевкам и тоже заглянул в арку. Из окна третьего этажа вырывались языки пламени, суетились жители соседних квартир, спасая добро, а где-то вдали уже звучала сирена пожарной машины. Так что, изучив всё, что происходило во дворе, я покинул зевак и, придерживая портфель, прижимая его к боку, поспешил прочь из этого района. По пути мне удалось поймать такси, и на ней я доехал до гостиницы. Дальше просто, душ, одежду в стирку, после чего на верёвку и спать.

Утром, когда раздался стук в дверь, я крикнул:

— Входите, открыто!

Дверь толкнули, и показалась дежурная по этажу, которая принесла мне поглаженную одежду. Вчера я её быстро постирал и выжал, повесив сушиться в номере, а утром попросил дежурную погладить, вот она и принесла. Сам я сидел в одних трусах и майке, так что, поблагодарив дежурную, облачился и, направился завтракать. Вот только после него, собравшись, покинул номер. Я выписывался.

Вчера ночью, проводя пытки того гада, я также вёл и допрос. Стержня внутреннего него не было, сразу гнильё полезло, так что всё, что нужно я узнал быстро. Тот всех сдал, кто помогал законопатить меня, даже список составил, но им я займусь позже. Сейчас стоит задача обелить своё имя. Как я это сделаю? Есть один план, рискованный, но мне подходил.

На такси я доехал до окраины Москвы, там, на общественном транспорте покинул столицу, перебравшись в Подмосковье. Дальше на попутной машине, в конце пешком, пока не оказался там, где надо.

— Здорова Михылыч, — поздоровался я со старшим егерем. — Ильич тут, или его ещё не было?

— Да здесь, второй день на дальней заимке отдыхает, — охотно ответил тот. — Причём свиты почти и не было, так ближайшие друзья.

Кому-то покажется, что тот слишком разоткровенничался со мной, но он меня несколько раз видел с Брежневым, так что отвечал спокойно. Охрана меня не раз проверяла. Да-да, я был на месте любимого отдыха Генерального Секретаря, это было одно из мест, где он любил охотиться. Не то куда водил делегации или посольства, а где любил отдохнуть один или в кругу ближних товарищей и друзей. О том что Брежнев на охоте я узнал от того гада, тело которого сжёг вместе с ещё живой женой. Его, конечно, тоже вскроют, но определят остановку сердца, если тот до костей не выгорит, так что особо я не беспокоился.

— Подкинешь? — спросил я у него. — Не хочу десять километров пешком топать.

— Да тут и семи нет, — вздохнул егерь, и кивнул на 'козлика' что стоял у дровяного сарая. — Садись, довезу.

Мы сели в машину и поехали к нужной заимке, пока ехали, я развлекал Михалыча разговорами. Особо тот ко мне не приглядывался, я смыл краску с волос, снова вернув себе натуральный цвет, да и родинку отлепил. Всё это я проделал на окраине леса, у ручья, там же и спрятал чемодан, так что при мне не было ничего, ни документов, ни оружия. Пробиваться буду к Брежневу через знакомство, тут документы не нужны, тем более с Брежневым я уже не раз встречался. Три, если быть точным. Тот меня хвалил, и за сценарий фильма, и за книги и за песни, то есть знал кто я такой. Тогда я пробился к нему через одного из телохранителей, вот и сейчас хотел поступить так же. Тем более два раза тот меня брал на совместную охоту и здесь меня знали.

Когда впереди показался пост, я немного напрягся, однако ничего, подъехали, и лейтенант, что тут командовал, просто махнул рукой, разрешая проехать мимо. Это было странно, с учётом того что недавно на Ильича совершалось покушение. Это было зимой, там ещё вроде космонавта убили, или ранили, не интересовался. Так вот, охрана должна вести жесткий контроль окружения, а тут раз и пропустили. Правда, ситуацию пояснил мне сам Михалыч, заметив моё недоумение. Оказалось, его знали, а пост просто должен был заворачивать всех неизвестных. Одно то, что я сижу рядом с ним показывало, что я свой, а встретить меня, посмотреть документы и всё остальное должны были дальше. Понятно, это просто внешнее оцепление, будет ещё внутреннее.

Всё так и оказалось, за пару километров до заимки нас остановил уже другой пост, вот это было серьёзно. Нас не только попросили выйти из машины и обыскали, но и осмотрели саму машину. Документов у меня не было, это напрягло охрану, но не сильно, один из поста был из телохранителей Брежнева и он меня узнал. Я отвёл его в сторону и там попросил сообщить Ильичу, что прибыл Соколов для личной и очень срочной встречи. Тот покивал и отошёл. Он с кем-то долго разговаривал по рации, изредка бросая в мою сторону настороженные взгляды, после чего подозвал.

— Садись, едем.

Сели мы в машину егеря, причём оставив его с бойцами на посту, и поехали дальше. У входа меня снова обыскали, в этот раз очень серьёзно, даже ботинки велели снять, напомнили, что резких движений делать не надо и завели в заимку.

Первым делом, когда я вошёл, то рассмотрел окровавленные бинты на обнажённой ноге Ильича. Тот полулежал в кресле, выставив ногу, которую как раз осматривал врач в белом халате, начав разматывать бинт. У окна стоял Щёлоков в охотничьем костюме, с патронташем, но без ружья. Теперь понято кто меня сдал, уж он-то точно должен знать о побеге особо опасного преступника.

— Здравствуйте, Леонид Ильич, — поздоровался я и тут же спросил. — Что с вами случилось? Стреляли?

Тот поморщился, но всё же ответил:

— Нет, сам на сучок напоролся. Штаны жалко, подарок одного посла. Охотничьи, специально для Африки... Зачем пришёл?

От двери меня подвели к стулу у стены и посадили на него. Всё время пока я сидел, ощущал ладони телохранителей на плечах. Сделать рывок у меня не было шансов, да и не хотелось, я прибыл сюда за другим. За справедливостью. Наи-ивны-ый.

— Вы уже в курсе о том, что со мной случилось? — осторожно спросил я, от ответа я и собирался отталкиваться. Всё шло у меня импровизацией.

— Просветили, — кивнул Брежнев, даже не покосившись в сторону Щёлокова.

— Представляю о чём. Так вот, я бы хотел заявить о своей невиновности и прошу пересмотреть дело. Так же поставить на место отца одного из погибших. Он зарвался, если член ЦК то что, всё можно?.. Поэтому я и здесь. Я надеюсь на вашу помощь Леонид Ильич в разрешении этой проблемы.

— А как насчёт побега? — вмешался Щёлоков.

— А что побег? — натурально удивился я. — Мера вынужденная. Никто не пострадал, форму и оружие я вернул. Разве не так?

— Да, машину у здания Петровки мы обнаружили, это так. А судья?

— Какой ещё судья? — натурально удивился я.

— Знаешь, в такие совпадения я не верю, ты грозил ему, сбежал, а тут раз, его нашли мёртвым в своём же кабинете.

— Всё равно не понимаю, причём тут я, — пожал я плечами, чувствуя, как пальцы телохранителей крепко сжали их. — Я не грозил, лишь сказал, что всё ещё не закончено. Я разве был не прав? Всё так и было. Сбежал, отсиделся день, ну и, узнав, где находиться Леонид Ильич сразу оказался тут.

Сам Брежнев всё это время морщился. Нет от нашей беседы, я видел, что он внимательно слушает, по другому поводу. Врач продолжал отдирать ему бинты, пока не снял их, так что когда монолог мой был закончен, доктор почистил рану, намазал её чем-то и как раз начал бинтовать. Повреждение действительно было не серьёзным, скорее глубокая кровоточащая ссадина, чем рана.

— Вот что, Игорь, — обратился ко мне Брежнев. — Скажу честно, помощи тебе от меня не будет. Раз суд вынес тебе приговор, значит, он справедлив. Пиши по инстанциям, а от меня помощи не жди. Её не будет.

— Вот оно как, — медленно проговорил я, чувствуя, что рушатся все мои планы, а в глубине души быстро разрастаясь, загорелся огонёк ненависти, но всё же я дал последний шанс. — Это окончательное решение?

— Да... Увести его и передать в руки правоохранительных органов.

Сгорбившись, я позволил повести себя к дверям, невпопад передвигая ноги, делая вид что сломался, но у самых дверей, разогнулся как пружина и нанёс два удара. Не сказать, что от меня это не ожидали, как раз наоборот, ожидали, да и спецами парни оказались очень крепкими, так что работали мы практически на равных. Ладно с тем что держал меня слева, вот его я вырубил, и похоже надолго, чистый нокаут, а второй, судя по работе, был спецом по греко-римской борьбе, вернее начинал с неё, поэтому на рефлексах пытался меня заломать. Я его тоже достал, но по касательной в голову, оглушив, поэтому работал он на инстинктах, позабыв всё чему его учили. Чувствуя, как трещат мои рёбра, телохранитель был зверски силён, я, наконец, дотянулся до его кобуры и, достав пистолет, прижав к боку, сделал два выстрела, после чего противник обмяк. Попадания в сердце, без шансов. Этим я отрезал себе дорогу назад. Вернее это Брежнев своим решением подтолкнул меня к этому и повлиял на свою дальнейшую судьбу.

Всё, пути назад были отрезаны, так что выхода у меня не было, только идти вперёд. Похоже, мои планы, вернее острое желание покинуть эту страну получили жизнь. Лёжа на полу, с трупом телохранителя на себе, я сразу открыл огонь. Пока мы боролись, особо ситуация в единственном помещении домика не изменилась, врач бинтовал, даже не обернувшись, а генерал сделал первый шаг к стойке с оружием. Вот ему и ушла следующая пуля. Схватившись за грудь тот осел, сползая по стене, оставляя на ней след крови. Вторая пуля вошла точно в переносицу Брежнева, третья в голову врача, четвёртая уже во второго телохранителя. Он был ещё жив. Мне требовалась полная зачистка, и я её проводил.

Естественно снаружи выстрелы слышали, поэтому нужно было спешить. Достав запасной магазин, я перезарядил 'Макарова' и даже дотянулся до тела второго телохранителя, позаимствовав пистолет у него. Меня в этой ситуации радовало только одно, у того с кем я боролся пистолет был на боевом взводе, мне осталось лишь пальцем скинуть предохранитель и произвести выстрел что я и сделал. Одной рукой я бы не смог взвести оружие, вторую мне тот громила подмял, что продолжал лежать на мне. Сейчас я её освободил, и она была вооружена и очень опасна.

Уловка сработала, дверь распахнулась и, перепрыгивая через нас, ногу мне гады отдавили, вбежало трое. Ещё парочка страховали у окон, так что я сразу открыл огонь, в того что стоял на крыльце, в тройку в доме, и одного что мелькнул в окне, попал, но второй ушёл, нырнул вниз уходя от выстрела. С трудом скинув с себя телохранителя, я перезарядил и стал осматриваться. Снаружи было пусто, стояли машины дымился костер, над которым на треноги висел котелок. Хотя нет, под навесом за столом сидело трое, егеря, судя по одежде. Судя по выпученным глазам, они такого не ожидали, но когда я перекатом выкатился из окна и завалил последнего телохранителя, ну вернее крайнего, вот тогда они задёргались. Рядом со мной ударил в землю заряд картечи, а от егерей раздался грохот выстрела, потом второй, но я уже ушёл за поленницу дров и побежал вокруг. Под навесом обнаружилось двое егерей, один перезарядившись уже выцеливал меня, ища глазами, второй быстро снаряжал своё ружьё. Третьего не было видно.

Вооружённый заметил меня боковым зрением, но ничего не успел сделать, лишь сдавленно вскрикнуть, поворачивая ствол оружия в мою сторону, но тут же упал с двумя пулями в груди, досталось и второму, хоть он и нырнул под стол. Третьего я обнаружил в стоявшей рядом бане. Тот был безоружен, но я не остановился. Дело-то серьёзное, свидетелей в таком случае не оставляют. Ох не этого я ждал, не такой подлости. Вот и пришлось импровизировать. Другого шанса сбежать не будет, а в тюрьму я не хотел. С какой это радости? Ладно бы действительно заслужил. Если вся верхушка покрывает друг друга то что, я не могу их тронуть? Вот я так лично не считал. Все мы смертны.

Последнего егеря, перед тем как ликвидировать, я допросил. Быстро узнав у него, сколько людей было на заимке. Всё было верно, сколько положил, столько и было. Посмотрев на босые ноги, пошевелив пальцами, я припомнил, где с меня сняли обувь, и поспешил туда.

Быстро пробежавшись и сделав контроль, был один недобиток, я собрался, и сев в машину направился к посту. На себя я накинул куртку одного из охотников, чтобы скрыть окровавленную рубаху. Меня так хорошо залило любителем борьбы, что одежду требовалось менять. Не отстираешь. Понятно, что охраны вокруг было много и у меня мало шансов, только вот почему их не было? Были. Это же охота, стреляют постоянно, тревоги с заимки не подняли, значит пока всё в норме. Так и оказалось. Не доехав поста, где нас остановили, я побежал дальше пешком. Оцепление меня не видело и не знало, а вот остальных свидетелей на обоих постах требовалось уничтожить. У одного телохранителя оказался револьвер иностранного производства, вот его-то я и завернул в простыню, найденную на заимке, так что на некоторую глухоту выстрела я надеялся. Хоть не так далеко разнесётся. Всего на перекрёстке лесной дороги было семеро человек при машине. Один меня увёз к заимке, но остался Михылыч, значит, как и прежде, семеро.

Подобравшись к посту в плотную, меня не замечали, лишь Михалыч сидевший на поваленном стволе насторожился и стал крутить головой, видно почуял что-то. Он-то первый и лёг, нож вращаясь вошёл ему точно в спину, достав в сердце. Метнув оставшиеся три ножа, положив ещё трех, остальных я расстрелял из револьвера. Офицер оказался с боевым опытом и перекатом ушёл за машину, фактически увернувшись от выстрела. Но пока он лапал служебную кобуру на боку, я добрался и до него. Просто обойдя машину, за которой он укрывался.

Проверив пост на подранков, я пополнил боезапас и, сбегав за машиной, проехал пост, направляясь к следующему. Пальчики я не оставлял, точно вам говорю, всё за собой подтирал, так что проехав один пост я направился ко второму, уже не став бросать машину а проехал прямо так, напрямую. Конечно, простыня чуть приглушила звук, но всё же полностью его не убрала, однако сделала достаточно тихим, чтобы он не разнёсся далеко, так что на посту была тишь и благодать. Четыре солдата и тот самый офицер, лейтенант. Между постами было чуть больше километра, так что, похоже, звуки схватки до них не долетели и это радовало. Правда с поста их должны были предупредить по рации, что едет машина, а этого не было, так что они насторожились, и не зря.

На первом мосту тоже были солдаты и офицер и, хотя я их положил, расслабляться не стоило. Это были бойцы из внутренних войск. Эти, например элита, из дивизии Дзержинского. Так что, подъехав, я остановил машину по требованию и открыл огонь с двух рук. Простыня и тут помогла, выстрелы били слегка приглушённые, не звонкие хлопки. Проведя контроль, я поехал дальше, к основной базе. Именно туда я прибыл и оттуда меня забрал Михалыч. Если уже проводить зачистку, так проводить. Там было трое, их и нужно было убрать.

Бросив машину в кустах на подъезде, я тщательно протёр все места, где касался и не касался тоже, после чего уже побежал к строениям егеря. Брать автоматы бойцов я не стал, пистолетов мне хватало. Шуметь я не собирался. Да и палево это брать оружие убитых, найдут, сразу свяжут с убийством Брежнева, мне это надо? Так что именно поэтому я и проводил зачистку и собрался позже избавиться от всего, что могло меня привести к этой ликвидации, то есть связать с нею.

Уже через час я голосовал на дороге, подняв руку. Достаточно быстро рядом остановился четырестапервый 'москвич' и в открытое окно выгляну усатый мужчина:

— Куда?

— В Брянск.

— Не по пути, но до Калуги я тебя подброшу. Садись.

Поправив висевший на боку портфель, я сел рядом с водителем и закрыл дверь. Отрешённо глядя на поля, что медленно проплывали вдаль, я вдруг почувствовал озноб. Только сейчас я понял что натворил, но другого пути уже не было. Мне его не дали. Быстро взяв себя в руки, хватит рефлексировать, да и не моё это, я зло оскалился. Хотят войны? Вы её получите. Не знаю, кто начал эту партию со мной во главе, но пешкой я быть не собираюсь.

Планов у меня было море, но сначала это дочки. Меня будут искать, и они самое больное место, на которое противник сможет нажать. Вряд ли ликвидацию Брежнева припишут мне, я всё сделал хоть и кроваво, но чисто, однако перестрахуемся и вывезем их в безопасное место, так что направлялся я в Киев. Причём старался это сделать с максимальной скоростью.

Как только я расстался со словоохотливым водителем, то у озера, где никого не было, снова сменил внешность, став рыжим, парик помог, проверил документы и, поймав следующую машину, поехал дальше. Как я уже говорил, путь мой лежал в Киев.

В этот раз машина была грузовой. Сидя рядом с водителем, я опёрся виском о холодное боковое стекло двери и размышлял о своих дальнейших шагах. Меня крутила какая-то не правильность, непонимание буквально бесило, что-то тут не так. Меня так увлёк этот анализ, что я не сразу заметил, что ямы на дорогах стали глубже, и грузовик бросало из стороны в сторону, отчего стекло окна стало всё сильнее и сильнее бить меня по лицу... По лицу?!..

-... давай, очнись... — услышал я сквозь шум в голове, в котором постепенно стихал рёв мотора грузовика.

Приоткрыв глаза, я рассмотрел усатое лицо того самого телохранителя, с которым боролся, спеца по греко-римской борьбе. Несколько секунд я непонимающе смотрел на него, после чего застонал от огорчения и с некоторым облегчением спросил у него:

— Рывок не получился?

— Нет. Как дёрнулся, Афанасий тебя зафиксировал, а я приложил, — указал тот мне свой внушительный кулак.

— Понятно, — с огромным облегчением вздохнул я.

Парни легендарной 'девятки' не такие уж и лохи и завалить их, как это было у меня в навеянных сотрясением 'воспоминаниях', нечего было и делать. Зубры те ещё. Одно радовало, Брежнев жив, он конечно полное чмо, но проблем с его гибелью мне было не нужно.

Теперь мне была понятна та странность, что всё то время крутила меня пока я ловил глюки. Всё было неправильно, но в глюках я поступал как ни странно логично. В бою я имею ввиду, а вот остальное не то что импровизация, хрень полной воды. Ну, куда тот я в глюках попёрся?! Какой автостоп, нафиг?! Не-е, глюки они и есть глюки. Причём у меня были такие, что я не сразу стал улавливать некоторую несуразность, а тут меня 'разбудили', не дали покайфовать до конца.

— Мы где? — прохрипел я.

— На внутреннем посту. Вызвали автозак с конвоирами, скоро тебя заберут. Ты почти три часа был в отключке.

— Ясно, — осторожно кивнул я и, сделав несколько глотков из серебряной фляжки усатого, потом ухватившись за поданную руку, как оказалось руки у меня были снова скованны наручниками, принял сидячее положение, отчего меня повело в сторону. — Сотрясение средней тяжести, хорошо ты меня приголубил.

— Сам виноват, — усмехнулся тот, закрывая крышку и убирая флягу во внутренний карман пиджака. — Чего хотел добиться-то?

— Поговорить хотел с Брежневым, дать ему шанс передумать.

— Шанс передумать? — хохотнул телохранитель. — Это ты загнул.

Я уже заканчивал осматриваться, мы действительно были на том посту, который я уничтожил первым в своих воспоминаниях, вокруг шелестели листьями деревья, стояла машина и бродили бойцы. В общем, всё как обычно.

— Да это я от сотряса бормочу, сам не понимая что, — отмахнулся я. — Слушай, а ты случайно греко-римской борьбой не занимался?

— Ты откуда знаешь? — удивился тот. — КМС получил в юности.

— А у Афанасия револьвера не было иностранного, помощника твоего? Он на лодыжке его крепит. Маленький такой, пятизарядный, хромированный.

— Есть, — уже серьёзно насторожился усатый. — Ты откуда знаешь?

— Интересные у меня глюки, — задумался я, но усатый тряхнул меня за плечи, поэтому пришлось пояснить. — Когда ты меня приголубил кулачищем своим, я не сразу сознание потерял. Револьвер не рассмотрел, просто понял, что у него что-то есть, штанина обрисовала, а у тебя движения и походка борца.

— Вот оно что, понятно... Кстати, слышу завывания движка, похоже автозак едет.

Прислушавшись, я осторожно кивнул, действительно стало слышно двигатель грузовой машины. Свалить с поста мне не удастся, я уже прикинул и понял, что меня страхуют трое, остальные, если что на подхвате. Не-е, гиблое дело тут махаться. Я конечно с сильным сотрясением загнул и старательно его играл, но шансов тут у меня не было. Надеюсь, они будут в автозаке. Кстати, я был в носках.

— Обувь моя где?

— Чего нет, того нет, уж извини, — развёл усатый руками, вставая на ноги. — На заимке забыли.

— Фигово. Помоги встать, что-то меня мутит и взгляд не могу никак сфокусировать.

— На контузию похоже, — уверенно сказал тот и помог мне подняться на ноги, отчего меня повело в сторону, и я буквально выплюнул, содрогаясь, свой далёкий завтрак. То есть меня тошнило. Ну а так как ел я уже давно, то в основном желчью.

Честно говоря ситуация меня не радовала, я конечно словил глюков и то что Брежнев живой, хорошая новость, не загонят и искать так сильно не будут, но вот даже тогда, в глюках я был свободен, сейчас нет. Вот это и бесило больше всего. Лучше бы глюки были настоящими. В реальности не сбежишь, посадят в автозак, а там накрученные конвоиры уже так не подставятся, то есть шансов сбежать были не то что малы, их фактически не было.

Усатый помог мне сесть на ствол поваленного дерева, тот самый, где остался меня ждать Михалыч, его, кстати говоря, не было. Я немного ещё поиграл, меня трясло, и я нервно дергал головой, с трудом фиксируя взгляд на лице усатого, то есть продолжал игру. У меня, конечно, есть сотрясение, действительно подташнивало, отчего и удалось вызвать тошноту, но не так сильно. Скорее всего, у меня была лёгкая степень, так что и с ней можно повоевать. Тело слушалось, и это главное.

— Ты не в курсе, почему Брежнев согласился со мной встретиться? Странно, зачем он это сделал, если и через вас мог сразу передать свой отказ и сдать милиции?

— В курсе, конечно, я как раз вёл журнал учёта посетителей и вписал тебя. Сперва когда пришло сообщение, Леонид Ильич дал добро, а тут и мы и генерал через свои каналы узнали, что за тип к нему в гости набивается. Так что пока тебя обыскивали и снимали обувь, и доложили всё Брежневу. Тот, правда от встречи почему-то отказываться не стал и велел тебя привести.

— Почему отказал в разборе моего дела, в курсе?

— А вот эта уже закрытая информация.

Похоже, усатый сам не знал, поэтому и ответил так. Сейчас он стоял рядом и наблюдал, как подъехавший к посту автозак останавливается и выпускает из нутра трёх солдат конвойных войск, офицера и двух бойцов. Последние уже были с автоматами и были мне хорошо знакомы. Это были те самые конвойные, от которых я ушёл. У рядового был синяк на подбородке, а у сержанта на скуле. Оба смотрели на меня недобро.

Пока усатый передавал меня офицеру, автозак успел развернуться, а сержант поменял наручники на свои, а те новенькие вернул усатому. Кстати, сковали в этот раз сзади, за спиной, видимо это чтобы таким резвым не был. После чего меня подвели к машине и заперли внутри, в отсеке для заключённых. Тут же в тамбуре устроились оба конвоира, офицер сел в кабину к водителю, после чего мы поехали по лесной дороге обратно в 'Матросскую тишину'. А-а-а, не хочу!!!

Всё то время пока меня принимали и усаживали в машину, я делал вид, что у меня сильный сотряс, если уж играть, то до конца. У входа в автозак меня снова начало тошнить, отчего я залил желчью, помогла вода из фляги, не только сапоги сержанта, но и его галифе, отчего он сейчас сидел на скамейке и отирал их. Его взгляд и так был не добрый, а тут вообще стал злым.

Руки у меня были скованны сзади, к тому же конвоиры, когда принимали меня, очень тщательно обыскали, да сержант ещё тогда явно специально наступил мне каблуком сапог на босую ногу, сволочь. Чуть пальцы не раздавил, но я сдержался от стона, хоть и отомстил ему потом, испачкав брюки. Так вот, обыск провели тщательный, но главного не усмотрели, отмычка всё же была. Так что, мотаясь из стороны в сторону согласно неровности дороги, ехали мы медленно, я содрал небольшую кровавую корочку и достал из-под кожи крохотную отмычку, которую загнул туда на всякий случай перед встречей с Брежневым. Случай крайний, так что воспользуемся им.

Отмычка сработала как надо, я снял наручники с левой руки и застегнул их на правой, чтобы они не мешали болтаясь. По моим прикидкам мы уже проехали внешний пост вэвэшников, так что я стал вести себя ещё более тяжело, как будто меня растрясло дорогой и, упав на пол, стал захлебываться, изображая тошноту. Меня действительно тошнило, не сильно, но всё же, так что играть было легко.

— Твою мать! — заметив это безобразие, сразу же заорал сержант, он понял, что я сейчас банально захлебнусь. О сотрясении им сказал тот усатый, предупредив, чтобы ехали они осторожно, не растрясли.

Вскочив, тот несколько раз ударил прикладом автомата в перегородку, за которой была кабина, отчего тональность режима работы мотора машины сразу сменился, автозак явно останавливался, и бросился открывать дверь. Рядовой его страховал.

Лежал я так, что тому пришлось перепрыгивать через мои ноги, присев рядом сержант попытался положить меня набок, чтобы я не захлебнулся, судороги похожие на эпилепсию ещё содрогали меня отчего у него ни чего не получалось, а тут уже я сработал. Совместный удар ногами по ногам рядового и тот падает на меня, однако я, используя помощь сержанта уже качусь в сторону, так что конвоир падает на своего напарника, сбивая сержанта с ног и они падают на пол. Дальше просто, я вскочил на ноги и двумя ударами вырубил обоих.

— Похоже, у вас карма такая, — хмыкнул я.

Ещё не всё было закончено, но я был на пути к освобождению, поэтому позволил себе немного радости. Кстати, меня действительно немного шатало, вот это было плохо, нужно будет где-то потом отлежаться, если всё же освобожусь.

Подхватив новенький 'АК' я проверил снаряжённость и довольно кивнул, рожок был полон, патрон в патроннике. Подскочив к внешней двери, её уже открывали, я наставил оружие на капитана, и тихо сказал:

— Руки держим на виду. Пять шагов назад, руки на затылок, лечь лицом вниз. Быстро!

Спрыгивать с высокого кузова я не стал, всё же не в том был состоянии, поэтому, как только капитан выполнил мои приказы, осторожно спустился и наставил оружие на водителя что уже достал из кобуры пистолет. Так что тот положил его на сиденье и покинул кабину. Целился я в него через открытую офицером пассажирскую дверь. Как только он лёг рядом с капитаном, я разоружил того, после чего пристегнул их своими наручниками к подножке автозака. Ключи от наручников взял у офицера, у конвойных их почему-то не оказалось.

С интересом изучая документы офицера, я удивлённо посмотрел на него:

— Ты Михальченко, сержант... Братья что ли?

— Родной, — хмуро кивнул тот.

— Теперь понятно, почему тот на службе всё ещё. Прикрыл, да?

— Теперь не удастся, — ещё больше помрачнел тот. Понимал, что и сам попал под удар.

Дальше просто, собрал всё оружие и убрал в кабину, переоделся, загнал конвоиров в фургон автозака и запер там, после чего поехал в сторону трассы. Кстати, сержанта я снова раздел, позаимствовав у него форму, а у рядового фуражку и ботинки. Испачканные брюки снимать не стал, кто меня видит в кабине машины, только верх, этого хватило, а обувь была нужна, без неё везли.

Забрав по пути чемодан с вещами, я выехал на дорогу и погнал в Москву, именно там я и собирался спрятаться. Моими трофеями были два 'Макаровых' с водителя и офицера, а так же два 'АК-47' конвоиров. К каждому было по три рожку. Как и в прошлый раз забирать оружие я не собирался. Ещё не хватало, чтобы меня гоняли из-за него по всей стране. Честно говоря, у меня и своего хватало.

Добравшись до окраины Москвы, я загнал автозак в заброшенный двор домов приготовленных к сносу. Они уже без окон стояли и, хрустя битым кирпичом, подогнал машину к одной из стен. Уже был вечер, вот-вот стемнеет, но когда их найдут, я не знал, мало ли завтра напечёт, всё же внутри как в печке. Заглушив мотор, я пару секунд посидел, мысленно пробегая по своему телу, тестируя можно сказать, после чего открыв дверь, осторожно ступил на усыпанную мелким кирпичом землю и стал расстёгивать пуговицы формы. Переодевшись в свою одежду, она была, конечно, немного помята, но в принципе чистая и пока носить до замены её было можно. Лишь обувь я оставил, моя на заимке осталась.

Форму я бросил на пол кабины, закрывая так оружие от чужого взгляда. Лишь все патроны я прибрал от пистолетов, пригодятся. Кстати, я так же стёр свои отпечатки, после чего проверив пистолет в кармане, уже свой, из схрона, с чемоданом в руке поспешил прочь со двора. Из фургона стучали, но я прикрикнул на них, предупредив, если что, дать очередь по ним. Кому повезёт — кому нет.

Мне пришлось дождаться темноты, так что это время я провёл с пользой. Добрался до работающего водопровода, рядом была колонка, умылся и надел рыжий парик, чтобы соответствовало фото в документах. Потом родинку на место, проверка документов, ну а дальше стемнело, и я покинул двор. Кстати, конвоиры не видели, что я делал, к заднему борту, где было небольшое окошко, я не подходил.

Этот район Москвы почти весь готовился к сносу, так что я шёл по мёртвым улицам, глядя на скелеты старых домов. Даже не домов, скорее бараков, что массово строили перед войной и после. Прохладный ночной ветер, немного освежил меня, но всё равно, состояние было не очень, однако я крепился, и даже изредка останавливаясь, посыпал свои следы табаком из распотрошённых папирос капитана. Нужно сбить собак со следа, а они точно будут.

Меня сильно мучил голод, я даже начал ощущать слабость от него. Всё же в последний раз ел утром, да и то, что не успело перевариться, просто вышло наружу. Частично я играл, частично мне действительно было плохо. Когда потянулся жилой район, я увеличил шаг, крутя головой. Мне нужна была машина, которую я собирался угнать. Чемодан, конечно, не такой тяжёлый, но всё же руку оттягивал, а я ещё не в той форме, чтобы долго носить даже такие тяжести. Да и свалить нужно было как можно дальше.

Пару машин я пропустил, нечего хватать первые попавшиеся, а продолжая углубляться в ночные улочки Москвы, фонарей было мало, чуть ли не на ощупь шёл, продолжал поиск машины. Мне повезло, я обнаружил 'Победу' припаркованную на одной из улиц. Пощупав капот, я определил, что машину только что поставили тут, мотор ещё горячий. Быстро отмычкой открыв дверь, я сел в салон, убрав чемодан на заднее сиденье, и запустил двигатель. Всего мне понадобилось шесть секунд, чтобы открыть дверь и одиннадцать на замок зажигания. Я его даже вскрывать не стал, отмычкой завёл. Тёплый мотор сразу схватился, так что я включил первую передачу и спокойно, можно сказать, неторопливо тронувшись с места, поехал в конец этой улицы. Мне нужно было покинуть Москву, этим я и собирался заняться, однако сначала требовалось заехать в круглосуточный магазин и сделать запас продуктов. В чемодане у меня ничего не было, да и в автозаке тоже, так что я оставался голодным.

Купив в круглосуточном магазине три буханки хлеба, пару банок консервов, немного специй, круг докторской колбасы, пару бутылок лимонада, пакет чая и пачку сахара, я отъехал от магазина, и едва сдерживая себя, накромсав ножом бутерброд, впился в него. Вот так утоляя голод, я достал карту и, подсвечивая фонариком, стал изучать её. Это была карта Москвы и Московской области. На ней были отмечены все стационарные посты ГАИ на сто километров от столицы. Дальше не было, карта заканчивалась. Так что задача у меня стояла такая, за ночь, покинуть пределы Москвы и Московской области и встать на отдых где-нибудь в лесу. Бак наполовину полон, хватит горючего.

Закончив с поздним ужином, два бутерброда съел, и сейчас на ходу добивая третий, управляя машиной одной рукой, я направился к окраине столицы, собираясь её покинуть. Вот так, оставив в стороне стационарные посты ГАИ, я выехал на дорогу, что вела в Брянск, и поехал на ней. В Киев, а я направлялся туда, я собирался добраться на поезде, машина для меня лишь средство побега из города. Поиски, конечно, будут, причём против меня бросят противодиверсионные группы, но не такие как если бы Брежнев был убит. Блин, я не верующий, но всё же слава богу что он жив. Глюки, идите прочь.

Всё же мне удалось уйти за сто первый километр. Тут на краю карты был обширный лес, поэтому заметив при свете фар съезд к нему, я съехал и, углубившись на сотню метров, остановил и заглушил машину. Бак почти пустой, но ещё на полусотни километров хватит. Замаскировав ветками машину, я забрался на заднее сиденье, убрав чемодан вперёд, и спокойно уснул. Мне действительно требовался отдых, чтобы прийти в себя. В этой ситуации, в которую я попал, меня фактически устраивало всё. Главное я свободен, остальное не важно. Лишь одно я принял как данность, больше в руки советского правосудия я попадать не хотел, то есть, если у местных сыщиков будет шанс взять меня, отбиваться буду до конца, а последнюю пулю приберегу для себя. Тюрьма — это не для меня.

Утром, намочив руки росой, я протёр лицо, так умывшись, и сделав ещё бутербродов, стал неторопливо завтракать, обдумывая свои шаги. Проспал я всего четыре часа, но мне хватило, нужно было торопиться. Сознание был ясным, чувствовал я себя в принципе хорошо, хоть и не отлично, так что ещё побултыхаемся, взбивая масло.

В Брянск двигаться мне пока не следует, на поезд можно сесть и на ближайших станциях, как и планировал, дальше двигаясь до Киева, но нужно немного поработать с документами. Командировочные-то у меня в Москву, а тут Киев.

Позавтракав, я открыл бутылку лимонада и попил. После этого достал карту, вторую уже всего Союза, и примерно прикинул, где проходит ветка железной дороги на Брянск, а потом и Киев. Закончив изучение карты, тут, похоже, километров двадцать будут до ближайшей станции, я занялся документами. В этом чемодане у меня был набор юного поддельных дел мастера и все необходимые бланки. Так что я за час успел нарисовать себе новое командировочное на вчерашнюю дату, и даже немного обмять его, как будто носил его в кармане. Всё, как и положено.

От машины я избавился просто, загнал в реку. Свидетелей не было, так что, побулькав пузырями, та ушла на дно, ну а я, поправив висевший на плече на длинном ремне портфель, взял в левую руку чемодан и энергичным шагом направился в сторону ближайшей железнодорожной станции. Во всей этой истории я сожалел только об одном, что та удобная и разношенная обувь осталась на заимке, эти ботинки были мне велики и был вероятность, что я собью ноги в них, но без обуви было ещё хуже, так что пришлось приноравливаться и идти. В принципе ничего, к обеду вышел к селу, довольно крупному, и прошёл к станции. Там купил билет на ближайший поезд до Киева, это был ночной, и направился на поиски обувного магазина. Ботинки нужно было менять.

Обувного в селе не было, но был небольшой рынок, где торговали всякой всячиной, именно там я завис, и именно там приобрёл всё что нужно. В чемодан отправился трёхлитровый котелок, старое, но чистое одеяло, тарелка с ложкой, вилкой, ножом, ну и специи конечно же. Там же купил крепкие и разношенные ботинки, они мне были по ноге, пачку носков, кожаную куртку, ну и кепку. Брюки поменял, купил новые чёрного цвета. Подумав и пару запасных рубах взял, хотя покупка куртки и съела немалую часть моих денежных запасов. Однако надо, холодно бывает по утрам.

Помимо этого я накупил пирожков, свежих овощей, и всего того что пригодиться путешествующего поездом пассажиру. Кстати, я взял купейное место. Верхняя полка.

В общем, наполовину потратив свои средства, я покинул рынок. А он находился у станции, видно большая часть покупателей были с поездов, что стояли тут до десяти минут, и засел в буфете, где продолжил ждать. Меня никто не трогал, я так сидел и спокойно дожидался темноты. Лишь одно я не делал, не покупал местную еду, пообедал и поужинал купленными на рынке пирожками, закусив их огурцами и луком. Хорошо и вкусно. Хотя нет, всё же соврал, купил в буфете чай и розетки с зефиром, свежие и вкусные. Их только принесли и я не смог удержаться.

Поезд подошёл вовремя, в час ночи, я в небольшой толпе так же направился на перрон, там нашёл свой вагон, предъявил билет проводнику, у меня был мужчина, и был, как и трое других новых пассажиров, сопровождён в купе. Один из пассажиров оказался моим попутчиком по купе, его была нижняя полка. Стараясь не разбудить ещё одного пассажира, четвёртое место было свободным, мы положили вещи на багажные полки, после чего получили от проводника слегка сыроватое бельё, застелили, за это время всё же разбудив пассажира, парня лет восемнадцати на вид, познакомились, ну и уже тогда легли спать. Тот, что сел со мной на одной станции, предложил для знакомства водочки, но мы с парнем отказались, так что, выключив свет, мы уснули.

За ночь мы проскочили Калугу, Брянск и к утру уже тихо шли по окраине Киева. Пока паренёк бегал за чаем, мы собрали всё, что было на завтрак. То есть, всё, что у меня оставалось, у других запасы поболее будут.

— Сам откуда будешь? — спросил полный пожилой и усатый мужчина, тот, что со мной сел, у молодого парня. Его Сергеем звали, тёзки по моей легенде.

— Москвич, — гордо ответил тот. — В милиции после армии работаю.

Я, как и толстяк удивился, парень выглядел моложе.

— Два месяца уже, водителем, — пояснил тот, заметив наше удивление.

— Понятно, — усмехнулся я. — Ты оказывается не только тёзка мне, но ещё коллега. Тоже в Киев по работе?

— Не-е, на похороны еду. Бабушка у меня умерла. А вы кем работаете, где?

— Уголовный розыск.

Особо я распространяться не спешил, да и мало разговаривал с попутчиками, играя молчаливого бирюка.

— О, серьёзно, — кивнул тот и тут же добавил. — Сейчас за чаем к проводнику бегал, так узнал, что документы проверяют. Три наряда на последней станции село.

— А, это побег был в Москве, — махнул я рукой. — Обычные розыскные мероприятия.

— А что за побег, кто сбежал? — тут же заинтересовался тёзка, который, похоже, был не в курсе моего побега, но ответить ему не успел, в дверь постучались и она отошла в сторону. В коридоре стоял сержант милиции. Козырнув он представился:

— Младший сержант Никаноров. Транспортный отдел милиции, попрошу предъявить ваши документы.

Особо разоблачения я не боялся, родинка на месте, я её перед сном снимаю, а утром надеваю, точно на нужное место, чтобы с фото в документах соответствовало. Мы с тёзкой прошли проверку нормально, а вот к попутчику сержант прицепился было. Оказалось, усатый был из недавно освобождённых по УДО, но к счастью у него было разрешение участкового покидать село, так что разобрались. То-то он так насторожился, когда мы познакомились, да и представился он трактористом. Судя по статье, он кого-то убил. Особо мне было не интересно узнать кого, но тёзка насел на него и тот пояснил. Задавил во время погрузки трактором спавшего в стогу сена напарника. Причём трезвым был. Несчастный случай, но три года колонии дали. Отсидел два.

Мы успели позавтракать, пока поезд заходил на станцию, сдать бельё и посуду, так что когда поезд замер у перрона я следом за остальными пассажирами, шёл в середине приезжих, покинул вагон, осмотрелся и энергичным шагом направился к выходу. Тёзку тут встречала родня, усатый куда-то пропал, так что, покинув вокзал, я отошёл подальше и тормознул частника.

— Куда? — спросил тот.

В городе мне могли встретиться знакомые, закон подлости ещё никто не отменял, и хотя я довольно сильно изменил свою внешность, меня могли узнать. Поэтому я решил не рисковать, а сразу заняться делом. Было шесть утра, у меня достаточно времени, чтобы подготовиться. Частник довёз меня до окраины, где и оставил. Дальше просто, пользуясь тем, что на улицах пока мало народу, город только просыпался, я спрятал чемодан в кустах сирени и направился на поиски средства передвижения. Использовать я его собирался довольно продолжительное время, так что выбор должен был быть хорош, я бы даже сказал качественным. Не хочу заниматься ремонтом в полевых условиях, тем более при отсутствии запасных частей.

В одном дворе я заметил три машины, что накрыты автомобильными чехлами, под одним стояла 'Победа', машина неплохая, но слишком прожорливая. Под другой был 'москвич', причём древний как яйцо мамонта, ну и под третьим зелёный 'запор', вот его-то я и взял. Тем более чехол был замусорен, что ясно показывало, что машину давно не трогали. Перебросив чехол на соседний 'запор', я проверил машину, и запустил давно стоявший мотор. Машина оказалась в порядке, в этом мне повезло, так что я спокойно выехал со двора, из которого уже начали выходить первые жители. Кто детей в садик повёл, кто на работу шёл. Хорошо машина стояла в глубине двора и на меня особо не обращали внимания. Это в плюс.

Забрав свои вещи из кустов, я заехал на заправку, бак был практически полностью пустой, на донышке, и заправился под пробку. Более того, купил у заправщика канистру, переплатив вдвое, и залил её под пробку. После чего проехав в нужный район, тут рядом находился дом родителей, припарковал машину в тени дерева, место укромное, перебрался на заднее сиденье и, достав из чемодана нужные бланки, стал рисовать поддельные документы на машину. Номера я сменил, так что писал на них. А сделал просто. Заметив машину со схожим номером, но всё же другим, я просто перекинул номера с 'запора' на тот 'москвич'. Правда, по только что написанным документам у меня значился другой номер, но что мне трудно из тройки сделать восьмерку, а единицы четвёрку? Сейчас времени нет, спалюсь, а вот покину город, сделаю. Ладно хоть на подделку документов время нашлось.

К восьми, как и ожидалось, вдали на улице показалась 'Волга' отца, та зелёная, первая моя, подаренная потом бате. Он доехал до садика, который я караулил и припарковался. Наблюдая, как тот неловко выбрался из машины и, припадая на один бок, с клюкой в руке обошёл машину, стал помогать моим дочкам выбираться из салона на улицу, вздохнул. Родные мне люди. Батя помочь не успел, те уже открыли дверь и егозами сказали у неё. Закрыв дверь, он замер на секунду, и обернулся, пристально меня разглядывая. Я стоял на другой стороне улицы, но он всё равно меня узнал.

Пока тот ехал и парковался я вычислил топтунов. Машина была одна, старая на вид 'Победа'. Так что пока отец парковался, я покинул свой 'запор', тот стоял в переулке и не бросался в глаза, и легкой походкой вышел на улицу к садику. Проходя мимо машины топтунов, её как раз покидал один, вырубил сперва его, закинув обратно в салон бессознательное тело, а потом ударом по затылку погасил сознание и у второго, водителя. Их было всего двое, уже хорошо. Особо на нашу возню никто не обратил внимания, хотя молодых родителей, что вели детей в садик, хватало. Так что, посадив топтунов так, как будто они просто отдыхают, я покинул машину и встал у капота, вот тогда-то батя меня и заметил. Он-то меня знал, так что, не смотря на маскировку, опознал сразу по тысяче мелких деталей.

Махнув ему рукой, приветствуя, я перешёл проезжую часть и подошёл ближе.

— Привет, батя, — подойдя, обнял я отца, тот тоже похлопал меня по спине, крепко обнимая. — Осьминожки, привет.

Дочки поначалу насторожено разглядывали меня, прячась за деда, но так называл их только я, голос узнали, да и внешность тоже, так что с радостным визгом бросились ко мне в объятия. Пришлось присесть, чтобы подхватить их всех троих на руки.

— Какие тяжёлые стали, это вас бабушка так откормила? — спросил я, под их хихиканье.

— Мы уж в старшей группе, — похвалилась Женя. — Скоро в школу пойдём.

Александра, Евгения и Максимилиана очень радовались моему появлению и, щебеча, стали перебивая друг друга рассказывать, как они скучали и хотели видеть папу. Судя по загару, недавно дочки и батя вернулись с Чёрного моря после традиционного семейного отдыха.

— Давно от бабушки приехали? — спросил я батю.

— Неделю уже как, — после чего немного помолчал и неуверенно спросил. — Ты значит, сбежал?

— Да, сидеть пятнадцать лет желания у меня не было.

— Пятнадцать лет?! — ахнул батя.

— Я тоже был удивлён, но именно пятнадцать дали, вот и вырубив конвой, сошёл с этого пути. Батя, жизни мне тут не дадут, так что я забираю дочек, вас, и хочу уходить заграницу. Времени мало, решай быстро.

Батя молодец, проанализировал ситуацию и покачал головой. В принципе я этого ждал и просто предложил наудачу.

— Вот что я тебе скажу, сынок. Ты езжай, забери внучек и езжай, я знаю, ты сможешь уехать, но мы не поедем. У меня тут семья, все родственники, друзья фронтовые, наконец. А вот брата с женой тебе лучше забрать, житья ему не дадут, затравят.

— Лады. Сейчас я забрать его не смогу, обузой будет. Пусть живёт в моей квартире, переоформит её на себя. Я собираюсь инсценировать свою гибель, так что всё законно. Машина моя я так понимаю и так у него.

— Да. Он забрал её как ты и просил, когда тебя арестовали, да и в квартиру переедет. Думаю, со службы его попрут, пока там будет жить.

— Ладно батя, уговаривать тебя не буду, вижу что ты всё решил и это не спонтанное решение. Толю предупреди, чтобы ждал, я обаятельно за ним вернусь. А сейчас, давай прощаться, сам понимаешь, времени у нас остаётся очень мало.

— Это да.

Мы пообнимались, прощаясь, дочки уже зная, что уезжают со мной, тоже прощались. Отец обнял каждую из внучек, поцеловав на прощание, я знал, что они были его любимицами. Перед тем как уйти, я сказал:

— Где в квартире у меня сейф, ты знаешь, где запасной ключ — тоже. Там все документы и мои награды, прибери, как память будут. Счета потом переведите на себя, там солидные суммы. У нотариуса все документы, его данные ты знаешь.

— Хорошо, — кивнул он и со слезами на глазах провожал нас, пока мы шли к 'запору'.

Чтобы не привлекать внимания он сел в машину и поехал домой, мы помахали ему вслед рукой, отчего он посигналил, после чего сели в машину, дочек я устроил на заднем сиденье и, выехав из переулка, поехал к выезду из города. В поезде с дочками мне делать нечего, сразу вычислят, слишком приметные они, а вот на машине, не торопясь, объезжая по просёлочным дорогам все посты, можно спокойно добраться до Ленинграда, а ехал я именно туда. В течение одного, а скорее всего двух месяцев меня будут активно искать, конечно, можно пересидеть где-то в укромном месте и уже спокойно вернуться, но к чему? Если есть время, то можно покинуть страну и легализоваться заграницей, получив там настоящие документы. Есть люди, которые легко это пробьют. Я про тех двух юристов нанятых мной за проценты по патентам. Оба довольно крупные игроки и нужные связи имеют. Получу французские документы на себя и дочек, и тут же через посольство попрошу сменить его на штатовское. Да-да, я подумывал перебраться в штаты. В принципе можно обойтись и приобрести документы, но уже коренного американца четвёртого поколения в самих штатах, поддельные, но всё же. Нужно подумать. Хорошо у меня все деньги с патентов шли на номерные счета, и требовался лишь специальный код, чтобы получить доступ к счёту и кроме меня его никто не знал. У меня, конечно, есть сбережения, большая часть естественно заморожена в сбербанке, но и часть валютой находилась в схроне. Заберу это всё и в бега. Думаю, денег хватит. Не думаю, уверен в этом.

До того как покинуть Киев, чувствуя что утекает время, скоро топтунов обнаружат, я их крепко вырубил, мы заскочили в магазин детской одежды, всё же дочек я можно сказать неподготовленными перехватил, без вещей и эти вещи нам были нужны. Пока мы ехали те щебетали, не умолкая, Женька так вообще ко мне на колени перебралась и довольная млела. Я многое узнал из их жизни, как они отдыхали на море, как ввернулись и вот уже как три дня ходили в тот садик, где обзавелись новыми друзьями. В общем, огромное количество информации на меня одного. Я даже слова вставить не мог, лишь, когда подъехали к магазину я выпустил их и велел идти за собой.

Магазин только открылся, но это не мешало сонной продавщице выдать нам комплект детского девичья белья, каждой по паре штанишек, шорт, и рубах. Платья у них и так были, они в них в садик приехали. Взял я так же пару полотенец, обувь дополнительную и главное в соседнем отделе детский горшок. Вещь в походе нужная, поверьте мне. Одного пока хватит, по очереди ходить будут. Как ожидалась, продавцы тут тоже торговали дефицитом из-под прилавка, так что я дополнительно купил у них два куска мыла с яблочным ароматом, детские зубные щётки, расчёску, и зубную пасту. Она и для взрослых годилась, но зубная щётка у меня была. В общем, собрались хорошо. Покинуть город мы вполне успели и стали от него удаляться. Потом спрятав машину в посадке, я сходил в деревню, где в сельском магазине накупил продуктов. Детей и машину я не светил. Ну а дальше мы так и ехали, больше всё просёлками, не выезжая на трассу. К вечеру мы проехали половину дороги, после чего я вернулся на трассу. Документы теперь были в норме, номера я переделал, чтобы соответствовало написанному в документах на машину. Более того, написал ложные метрики для дочек. Теперь у меня было две дочки и сын, Максим, так что я убедил Максимилиану убедительно играть мальчика. Не пригодилось, за всё время нас ни разу не остановили, хотя пару раз мы и проезжали мимо постов, где не смогли объехать.

За час до темноты я свернул с трассы, Москва уже осталась за спиной, мы ехали по трассе на Ленинград, и немного проехав по полевой дороге, заехали в лес. На опушке я вставать не стал, а проехав чуть дальше и найдя малоезженую, я бы даже сказал заброшенную лесную дорогу, загнал свою крохотную машину вглубь, пока не убедился, что техника и лагерь с воздуха не просматриваются. Да-да, я видел вертолёты и уверен, что даже с неба ведутся поиски, однако несмотря на то, что мы давно ушли из зоны поисков, я всё равно осторожничал, всё же не один.

За время пути мы питались в основном бутербродами. Так что на ужин я решил приготовить горячее, сварить суп, хлеб у нас был. Канистра с водой у нас имелась, в пути купили в хозяйственном магазине, тоже, кстати, из-под прилавка, а наполнили, предварительно помыв, на ближайшей колонке. Так что, достав купленную в том же магазине где и канистра, складную лопатку, я вырыл ямку и развёл бездымный костёр, пока мои осьминожки бегали вокруг, изучая местность. Горшок я уже достал и поставил отдельно, если захотят, знают где. В принципе в дороге, поэтому делу мы останавливались часто, так что уверен, терпеть не будут. Пока над костерком булькал котелок с водой, я всё приготовил. В машине решил расположить дочек, одеяло им пойдёт, а сам, укрывшись курткой, устроюсь на земле, нарубив маленьким топориком лапника. Топорик я приобрёл там же где лопатку и канистру. Правда после вкусного и горячего ужина, когда дочек разморило, выяснилось, что отдельно устроиться мне не удастся, им хотелось спать с папой. Так что я подумал, и мы уснули прямо в салоне машины. Хитрая и быстрая Саша успела устроиться на мне, ну а две остальные дочурки рядом. Одеяла хватило, большое было, всех укрыло.

Утром, мы позавтракали вчерашним разогретым супом, его было немого, так что я потом ещё и чай вскипятил с бутербродами, мы собрались и, заняв свои места в машине, покинув лес, направились дальше. На ближайшей заправке я залил полный бак, снова пополнив опустевшую канистру, и мы поехали дальше.

Гнать прямо по трассе я не спешил. В основном по просёлочным двигался, по второстепенным, но всё же в сторону Ленинграда. Это конечно заметно сказывалось на времени и скорости движения, но в принципе я действительно не спешил. Кто-то скажет, что я зря направляюсь в Ленинград, да у меня там есть знакомый отлаженный контрабандный канал, о котором в комитете наверняка знают, так ведь я на него и не рассчитывал. Перед арестом я стал пользоваться другим, недавно созданным каналом. Уверен он пока был известен малому числу людей, так что именно так, морем я и собирался покинуть территорию ранее родной страны. Схронов на корабле хватало, главное чтобы он был на месте. Если нет, подождём, не страшно.

За двадцать километров до Ленинграда, я съехал с трассы, так как уже километров тридцать ехал по ней, сокращая расстояние, и дальше ехал второстепенной дорогой. Так мы и передвигались, от села к деревне, от деревни до другой деревни, пока не оказался на окраине города. Постов тут не было, так что незаметно для следящего органа Союза, я оказался в нужном мне городе. Можно сказать в конечном пункте. Кстати, пока мы двигаясь по окраине пробираемся к порту, стоит помянуть об одной особенности, которую я пока не озвучивал. Дочек я учил английскому с полутора лет, как они говорить начали, так что за эти четыре года, они вполне научились на нём разговаривать, по крайней мере, всё прекрасно понимали. Поэтому ещё отъехав от Киева, я сказал им, что мы будем теперь разговаривать только на этом языке, чтобы, мол, они учились дальше, не забывая его. Ну мы и учились. Дочкам, конечно, было сложно, они постоянно путали английские слова, заменяя их русскими, но главное дело шло. Ничего, за пару месяцев они восстановят знания и наберутся новых, уж я-то позабочусь. Да и ещё, о причинах выбрать для жизни штаты. Причины были. Например, сейчас они ещё не успели оскотиниться до тех, что я помнил в будущем, то есть нормальные люди более или мне нормальная страна, главное чтобы дочки росли хорошими людьми. Дальше видно будет. Ну и образ жизни в штатах мне импонирует, и я бы даже сказал, был привычным. Да-да, он мне был ближе, чем в Союзе. Я конечно и тут неплохо устроился, однако множество ограничений всё же сказывалось. В общем, я хотел перебраться свободную страну, где всё можно и штаты меня вполне устраивали. Хочешь самолёт, пожалуйста, яхту? Так только плати. Не-е, в Союзе мне всё же душно. Думаю, я давно бы свалил, если бы не семья и дочки, из-за них держался, прикипел душой, а сейчас всё, без шансов, только рывок на волю. Задыхался я тут. Правильно про Союз кто-то сказал, эта страна одна большая тюрьма со множеством мелких. Выйдя на свободу из зоны, ты отказываешься в другой зоне, которые некоторые принимают за свободу. Нифига подобного, тут всё от размеров зависит.

Когда вдали показались портовые краны, первый признак приближения порта, я свернул с улицы на параллельную и направился по ней. Тут были дома частной постройки, дальше окраина и дачи, жителей города. В этих районах я плохо ориентировался, но мне это было и не нужно. Причина банальна, я искал место, где смогу переждать с дочками некоторое время, желательно заброшенный с недавних пор дом. Такой попался один, но он мне не подошёл, по приусадебному участку было видно, что за ним ухаживают, хотя дом и осмотрел. Женька меня давно уже теребила за рукав, просясь в туалет, долго терпела, вот и сводил её, пока никого не было, а берлогу я нам всё же нашёл. Сделал просто, купил газету и в раздел объявлений нашёл, где сдают комнаты, квартиры и дома. Во многих объявлениях предлагалось жить с хозяевами, то есть они помещения сдавали, что меня не устраивало, так что я искал отдельное помещение без присмотра чужих людей. Нашёл один такой, даже не дом, а дача на окраине. Сдавали её недорого, хозяева находились за границей, как я понял, они были из министерства торговли. Квартиру уже сдали, сейчас и дачу нам пристроили. Мы доехали до места, оформили всё и я уплатил сразу за месяц вперёд. Родственники хозяев уехали, а я с детьми закончив изучать дачу, у неё было три жилые комнаты, стали разгружать машину, которую загнал на участок и поставил у сарая.

Уже вечерело, когда я оставил детей одних, взрослые, уже четыре с половиной годика, приученные, покатил в порт. Через час у меня уже была необходимая информация. Не через свои старые связи, узнал у одного работника порта, что французский сухогруз, работавший на постоянной линии Кале-Ленинград, ещё не пришёл. Дня через четыре ожидается. Парня я встретил в точке общепита, где он накачивался пивом, так что информация получена из сторонних источников. Я ещё походил по соседним пивным, и получил ту же информацию. Подтвердилась, значит.

Когда я вернулся, все три дочки сидели в большой комнате и рисовали раскраски. Думаете, почем я их в таком возрасте одних оставил? Да всё просто, есть у них такой пунктик, раскраску дашь, три-четыре часа полной тишины гарантированно, любят они это дело, знай, цветные карандаши покупай и затачивай. Я об этом прекрасно знал и всё что нужно заранее купил. Ещё там, в Киеве, а тут пригодилось. При возвращении я заскочил в магазин и купил продуктов на неделю, так что пока дочки продолжали заниматься своими делами, пришлось отвлечься, чтобы поточить карандаши, приготовил ужин. Вот так вот мы и добрались до Ленинграда. Осталось только дождаться. Дождаться возможности обрести свободу.

Следующие четыре дня прошли вполне нормально, я ждал прихода участкового, он мог проверить, кто заселился на подведомственной ему территории, однако он так и не появлялся. Это хорошо. За эти четыре дня, докупив всё что надо, водил по одной дочек в разные парикмахерские и сменил имидж, теперь у дочек были короткие причёски, каре. Короткие такие, почти мальчишеские.

Нужный сухогруз пришёл ещё ночью, я узнал это от своего осведомителя завербованного на днях. Удостоверения сотрудника милиции вполне хватило. Он и сообщил о прибытии нужного судна. Как я уже говорил эти дни я не сидел на месте ровно, вернее хорошо так поработал. Теперь у меня были документы на гражданина Франции Мишеля Лурье, со штампами таможенного контроля разных стран, то есть я успел попутешествовать, и сделал метрики своим дочкам. Звали их теперь по новым документам Жанна, Мишель и Алекс. То, что они не говорят на этом языке, меня волновало мало. Главное документы есть, это важно. Даты рождения вписал настоящие, мудрить тут не стал.

Думаю, стоит пояснить о том, как образовался этот стабильно работающий канал. Я ведь не раз приезжал в Ленинград встречать свои особо важные грузы, родственники через меня много чего заказывали, так вот, там я познакомился со старпомом этого корыта, выпил с ним пару раз ну и мы после знакомства и создали этого канал. Не так просто, сперва он мне по мелочи заказы доставлял, пробовали, как пойдёт, а потом уже серьёзный поток грузов пошёл. Тот, что основной, меня излишне напрягал. Часть заказов, что я делал, мои партнёры или не спешили выполнять, или отказывались, объясняя невозможностью, а этот Франциск, доставлял всё что нужно. Он даже организовал несколько схронов на борту и хвастался, что не только крупногабаритные грузы прятать может, но и людей. Намёк был понятен, так что воспользуемся этим.

Сегодня встречаться не будем, пока разгрузка идёт, а за неё как раз старпом отвечает, лучше к нему не лезть, а вот когда он сойдёт на берег отдохнуть, у него обычно около суток бывает, а если какой груз задерживается в пути, то и больше, там и пообщаемся. Так что этот пятый день, я посвятил сборам. Машину утопил в болоте, так что при нас остался чемодан и тот портфель, больше в принципе и не надо. Одежда у меня одна, хватает пока. Вся детская и их остальные вещи в чемодане, документы в портфеле. Прорвёмся.

К счастью всё получилось, и сейчас я слушал шум судового двигателя, находясь в тайнике, что располагался в схроне ниже ватерлинии, рядом с машинным отделением. Встреча с Франциском, что произошла три дня назад прошла нормально, тот не удивился моему желанию покинуть страну, озвучил сумму за нас четверых, просил в советских рублях, видимо что-то тут хотел купить и ночью, в обход погранцов и таможенников провёл к себе на борт. Не по пирсу, лодку небольшую использовал и по верёвочной лестнице помог подняться наверх, жалуясь, что трап излишне сильно охраняют. Укрыв нас в схроне, он указал, как тут работает туалет, всё замкнуто, идёт в отдельный бак, поэтому постоянно попросил не использовать, не то переполниться, а освободить до стоянки в порту он его не сможет. Палиться перед командой не хотел. Врёт, скорее всего, наверняка кто-то из команды был в доле. А так душ тут тоже был и две койки. Он реально подготовился к тому, что будет вывозить людей. Просил он за это нехило, я бы сказал очень нехило. Судя по новизне, мы были у него первые, чем его изрядно обрадовали, видимо он радовался, что не зря старался.

Вот так вот мы прожили с дочурками два дня в этой небольшой, но в принципе уютной каюте без иллюминаторов, после чего судно покинуло порт и сейчас шло в нейтральные воды. Уф, неужто получилось? Ещё раз вздохнув, в этот раз с облегчением, я поднял книжку и продолжил читать сказку на английском языке. Время было вечерне, пора укладывать дочек. Ужин был хороший, старпом принёс, хотя у нас и своё есть, НЗ, так что норма. Отравить или усыпить никто нас не пытался, везут к свободе, так что, почему не радоваться? Я и радовался. Схроны что сделал в Ленинграде, подчистил, я теперь при деньгах и документах. Есть чему радоваться, но пока загадывать на будущее всё же не буду, примета плохая.


* * *

Рейс сухогруза был прямой, без заходов в другие порты, поэтому спустя одиннадцать дней судно вошло в порт. Самое сложное было ждать. Не мне, дочкам. Ох и пришлось покрутиться, чтобы занять их. Ничего справился, хотя и пришлось по несколько раз проигрывать одно и тоже, но ничего, им даже нравилось. Разве что из-за отсутствия солнца страдали. Потом мы ещё два дня находились на борту, пока старпом, наконец, не пришёл за нами. Он и так приходил, когда еду приносил, когда мусор в мешке уносил, пустые консервные банки там и остальное, но сейчас всё, конец морскому путешествию.

— Всё, капитана на борту нет, минимальный экипаж, да и тем я разрешил выпить, так что не помешают. Идём.

— Разгрузиться успели? — поинтересовался я, помогая дочуркам покинуть тайную каюту, а потом и чемодан подавая. Тут порог высокий был. По пояс.

Старпом его принял и так же поставил на решётчатый пол перехода. Тайник был сделан с умом, честно признаю, но вот чтобы без осведомлённости капитана, хм, сильно сомневаюсь. Хотя, смотря какой капитан.

— Нет, встали в очередь на разгрузку, но это через три дня будет. Были проблемы с судовым двигателем, мелкие, поэтому управились за полтора дня. Час назад команда сошла на берег, капитан ушёл раньше. Вахта в кают-компании, отдыхает.

— Ясно.

— Ты уверен, что моя помощь во Франции не требуется? Может ещё одежды принести?

— Уверен, сам разберусь. А одежды и этой хватит. Простая конечно, но зато не советская, та излишне много внимания привлекает, всё же отличается по фасону и пошиву.

— Ну если что, как меня найти знаешь, мы тут будем ещё пару недель, потом новый рейс в Советский Союз.

— Буду иметь ввиду, спасибо, — кивнул я.

Пока мы общались, я поправил портфель и взял в руку чемодан, а старпом закрыл схрон. Убедившись, что тайник снова стал малозаметен, тот повёл нас по переходам наверх. Через жилую палубу уже на верхнюю, к трапу. В этом порту таких манипуляций с тайным проникновением на борт совершать не требовалось. Не было такой подозрительности, как в Союзе. Там мы спустились по нему на пирс, а от судна уже направились к выходу. Дочки у меня сонные были, но пока шли, немного пришли в себя и с интересом и некоторым испугом оглядывали залитый светом порт. Не смотря на то, что была ночь, тут вовсю шли работы, порт-то круглосуточный.

Особо на нас не обращали внимания, мы со старпомом шли месте, перед нами бежали мои дочурки, изредка оборачиваясь, не отстали ли мы, так что до выхода из порта мы дотопали быстро. Не того что официальный с воротами и остальным, нет, оказалось и тут были тайные ходы и через один из них старпом и вывел нас за территорию. Там попрощавшись, пожав друг другу руки, мы разошлись, я направился вверх по улице, мне нужна была гостиница, а Франциск обратно к себе на судно. Каждый выполнил свои обязательства, и мы были довольны друг другом.

Кстати, в данный момент одеты мы были в местную одежду, всё же советская слишком привлекает внимание. Нам её вовремя Франциск принёс по моему заказу. Для девчат платья по размеру и обувь, мне лёгкую одежду. Брюки и рубашку, ну и туфли итальянские. Всё советское он забрал, пообещал избавиться. Я лишь часы оставил наручные, да пистолет с запасом боеприпасов.

Время по советским меркам была полночь, а тут едва стемнело, именно поэтому дочки чуть ли не спали на ходу, но всё равно шли рядом. Женька ухватилась за мою свободную руку, остальные держались за неё, стараясь не отстать. Шёл я быстрым шагом, так что порт остался далеко позади. За полчаса мы прошли больше километра по узким улочкам города. С учётом того что порт находился не в самом городе а на окраине, мы удалились прилично. Пару раз нам попадались гостиницы и отели, но я игнорировал их, слишком близко к порту, мне хотелось удалиться подальше. Наконец я заметил ещё одну светящуюся в ночи вывеску. Похоже, отель занимал весь первый этаж пятиэтажного жилого дома. Подойдя к дверям, я прошёл через открытый проём в фойе, была духота, и остановился у стойки, где отпустив руку дочки, стукнул по звонку. Достаточно быстро из комнаты за конторкой вышел сонный мужчина лет сорока пяти в майке. Судя по следу на щеке, он только что спал.

— Доброй ночи, месье, — поздоровался я. — Мне бы хотелось снять одиночный номер с большой кроватью и ванной.

— Есть такие номера, — кивнул он. — Ваши документы.

Записал он не только меня, но и дочек, пригодились метрики-то. Так что уже через двадцать минут искупав дочурок в ванной и уложив их спать, я сначала отнёс всю нашу верхнюю одежду в прачечную, портье сообщил, что их гостиница оказывает такие услуги, вернуть должны утром, выглаженными, после чего принял душ сам и тоже завалился спать. На полу, потому как дочки разметались по кровати так, что свободного места там уже не оставалось, так что я завернулся в запасное одеяло и спокойно уснул.

Утром меня разбудили дочки. Сначала я услышал их возню в ванной, потом и меня разбудили. Проснувшись и пообнимав Максимилиану, та довольная хихикала, я узнал, что там с нашей одеждой. Это у меня она была в единственном экземпляре, а вот дочек одел в запасную одежду, сначала умыв в ванной. Получив выстиранную и выглаженную одежду, я оделся, и мы сходили на завтрак в кафе. Вполне пристойно, тосты с маслом и сыром, а так же чай. Для утра вполне нормально. Главное всё свежее и вкусное, булочка ещё горячая, только из печи и свежее масло буквально таяло на нём. Ну очень вкусно, дочки вот даже переели и осоловели.

Вернувшись в номер, я ненадолго задумался, после чего собрав все вещи, покинул с дочками гостиницу. Оплачено было за один день, и задерживаться тут я не собирался. Дальше просто, на такси, я машину поймал на улице, не хотел, чтобы портье знал, куда мы едем, добрались до железнодорожного вокзала. Там в кассах не трудно было приобрести билеты до Парижа и вот, уже в обед, заняв свои места, мы выехали в столицу этой страны. Не то чтобы мы так по счастливой случайности успели вовремя, ещё на стойке у портье я стянул рекламу с расписанием поездов, так что знал во сколько отправка. Ну а в Париже мы были уже вечером, за два часа до наступления темноты.

У вокзала трудно поймать машину такси, тем более с прибытием поездов их расхватывают быстро, но я в принципе и не собирался этого делать, так как знал, что неподалёку располагается фирма по прокату автомобилей, а так как машина мне была нужна, я сразу с вещами и дочками направился туда. Фирма работала допоздна, если не круглосуточно, так что получить машину можно было в любое время. Да и права у меня были, тоже поддельные, но кто об этом знал?

К счастью фирма находилась на том же месте, за пару лет ничего не изменилось, да и сотрудник находился на месте. Он быстро оформил аренду на неделю, смысла брать на большее время у меня не было, так что уже через полчаса мы покинули огороженную территорию фирмы по прокату на сером годовалом 'жуке' с железной несъёмной крышей. Хорошая машина, и привычная мне. Особо выбора не было, сезон, город туристами был наводнён, но всё равно я взял то, что хотел.

Дочки с интересом глядели в окна и, охая-ахая, тыкали пальцем в прохожих и зданий. Им всё казалось необычным и не привычным. Ничего, завтра свожу их к Эйфелевой башне, там им больше понравилось. Ехали до Парижа мы в принципе недолго, но всё равно успели поужинать. Пообедали ещё перед посадкой в кафе на вокзале, а поужинали в поезде. Я взял с собой небольшой запас, купил в том же кафе, так что, расстелив платки, мы спокойно поужинали сидя в креслах. Да-да, тут не было купе или плацкарта, а были только сидячие места. Если вспомнить то, что страна была не такая и большая, этого вполне хватало.

С учётом того что сейчас как раз было время туристов, можно сказать бархатный сезон, найти в центре города свободный гостиничный номер не представлялось возможным, да и мне не особо хотелось тут мелькать, поэтому я и правил на окраину города. Там тоже гостиниц хватало, и можно было устроиться вполне комфортно и не так и дорого, цены там, в простых гостиницах, не ломили. В магазине, можно сказать в газетном киоске, я купил карту города с адресами всех гостиниц и отелей, даже самых зачуханных, а их было много, больше пяти тысяч, так что я поехал сразу по адресу. Гостиница была небольшой, двухэтажной и располагалась в отдельном здании, без всяких пристроек. Всего сорок номеров и небольшое кафе на первом этаже. Сейчас частично вынесенное на улицу как летнее.

Припарковав машину, заглушил хорошо поработавший мотор, кстати, надо заправиться, бак почти пуст, я повернулся к дочкам:

— Сидите тут, папа сейчас вернётся.

— Я в туалет хочу, — заныла Александра.

— И я, — завторила ей Женька. Максим молчала, но сопела сочувствующе.

— Сейчас всё будет, только номер сниму.

Оставив детей в машине, я быстрым шагом прошёл в фойе и найдя взглядом стойку регистрации, уже к ней. Портье был на месте, так что регистрация прошла без проблем. Дочек он не регистрировал. Просто отметил, что я не один, '+3', вот и всё. Номер я снял один из самых дорогих, с двумя спальнями и гостиной. Оплатил за неделю вперёд. Если что, потребуется раньше съехать, часть денег могут вернуть, это я уточнил. Ну или дольше проживу, доплачу.

Получив ключ, я почти бегом вернулся к машине, помог покинуть её дочкам и, забрав вещи, портфель и чемодан, быстрым шагом поднялся на второй этаж. Тут прислуга была, но я отказался от помощи. То есть от носильщика.

Номер был чистый и подготовленный к вселению, так что пока дочки сидели на горшках, кто на своём кого я на унитаз пристроил, осмотрелся, и довольно кивнул. Номер мне подходил, поживём пока тут. Ужинать мы не стали, были вполне сытыми, так что пока было время, я решил развеется. Отдохнуть мы успели ещё за время плаванья. Скучно было, так что после душа и смены одежды, это я про дочек, мы собрались и поехали в центр Парижа к башне. Уже полностью стемнело, когда мы были на месте, но дочкам хватило и этого. Они были в полном восторге.

Пока мы гуляли по парку и ходили под башней, у её опор, у меня было время подумать. Купленное на всех четверых мороженное быстро исчезало, оно действительно было вкусное, но это не мешало продолжать мне размышлять и прикидывать. Обращаться к кому-либо за помощью в выправке настоящих документов я не хотел, так что решил озаботиться этим сам. Ведь как, по поддельным жить можно, но в принципе недолго, до первой проверки. Обнаружив, что меня нет в базах, что такого человека вообще не существует, начнётся активная проверка и тогда всё откроется, а я должен быть в базах, мне нужны были крепкие тылы, у меня дочки на руках. К тому же насчёт того чтобы получить американское гражданство, я успел передумать, мне вполне хватит и французского, а имея недвижимость в разных странах, можно жить в них, изредка для разнообразия переезжая. В принципе идея неплохая. Куплю дома на курортах и буду жить, с этим тут было просто и меня вполне устраивало. Ну в Париже купить квартиру это понятно, денег из тех что я привёз с собой на это вполне хватало. Причём не только на квартиру в центре, примерные цены я знал, но и на приличную машину, вроде того 'Ситроена' на котором всё любил ездить Луи де Фюнес. Кстати, надо будет познакомиться. Такие машины я часто на улицах города видел, вполне приличная на вид и комфортная, мне нравилась. Чёрная будет неплоха, смотрится она в таком цвете.

Гуляли мы до десяти вечера, заметив, что дочурки заметно устали, хотя и носились вокруг как электровеники, не убегая далеко, дальше тридцати метров ни одна не уходила, я решил закругляться. Конечно вид вокруг восхитительный, множество фонарей освещало парк, но хорошего понемногу.

Вернувшись в гостиницу, мы поднялись в свой номер и после умывания и чистки зубов, это обязательное условие, легли спать. Я брал номер с двумя спальнями, предполагая одну отдать детям, устроившись во второй, но дочки имели своё мнение. Ничего, кровать оказалась двуспальной и мы вполне на ней разместились, хотя я и с краешку.

Проснулся я утром от нового падения, меня снова столкнули. Вот как у них это получается? То острым локтём в бок вопьют, то коленкой, отчего невольно пододвигаешься, на рефлексах, во сне, и вот снова на полу.

Встав, я потёр бок, и сонно посмотрев на спавшую разметавшись по кровати Александру, накрыл её одеялом и пошёл в ванную комнату. Контрастный душ помог мне окончательно проснуться, так что, закончив все свои дела, я даже успел спуститься вниз и сделать заказ на завтрак, стал поднимать дочек. Кстати, куда пристроить их, чтобы за ними присмотрели, подсказал мне портье. Тут всего в шаговой доступности было что-то вроде частного садика, где оставляли детей. Цены божеские, воспитатели опытные, вариант идеальный.

Завтрак был неплох, мы плотно покушали, после чего я отвёл дочек в садик. Директор этого детского пансионата, а именно так было написано на входе на территорию, побеседовал со мной, потом и с дочками. Легенду я выдал о том, что жили мы в Америке, поэтому говорят они в основном на английском и на русском. По владению русскому пояснил так, о том, что наши предки были беженцами из России, сбежали после Революции. Таких во Франции было много, неожиданно оказалось, что и директор имеет русские корни, так что всё прошло нормально. Та предлагала выдать воспитателя, владеющего английским, правда она была в отпуске, но можно было вызвать, однако я отказался, попросив её не беспокоить. Дочки у меня умненькие, язык жестов понимают. Уплатил я за неделю без проживания, и одним только обедом. Завтракать и ужинать планировалось в гостинице.

Оплатив этот недельный абонемент, стараясь говорить по-простому я пояснил дочуркам, что сюда они будут ходить как в садик, утром я их буду привозить, а вечером забирать. Те меня поняли, но всё равно необычность всего сказалась. Пришлось отдирать их пальчики от брюк и вытирать обильно струящиеся слёзы. Оставаться без меня дочки не хотели категорически. Честно говоря, едва не забрал их, хитрюги жалобным нытьём могли растопить сердце любого, не только отца. Но ничего, на помощь пришла улыбающаяся воспитательница. Похоже, она такое видела не раз, и помогла уговорить детей оставить папу в покое. Причём хитро уговорила, с помощью игр и детской площадки, где уж занималось три десятка детей их возраста. Туда она их и увела.

Помахав дочкам рукой, я покинул территорию, родителей, что привели детей, было всего четверо, остальные действительно жили тут и их изредка навещали родители, я сел в машину и поехал в центр города. Мне требовался чиновник из мэрии, именно там получают документы местные граждане, достигшие совершеннолетия.

Весь этот день, до самого вечер я посветил разведке и прощупыванию почвы. Небольшая плата секретарше мера города, запросила та немного, цветы и коробка конфет сделали своё дело, я узнал всё, что мне было нужно. В каждом районе Парижа была своя администрация, именно там и выдавали документы, а не в жандармерии, как кто-то мог бы подумать. Так вот, секретарь сообщила мне данные трёх чиновников разных районов. По её словам они были в чём-то замазаны. В чём конкретно она не знала, но уверяла, что за деньги те сделают всё что угодно. Дамочке, конечно, была слегка за тридцать, но она следила за собой и была после стольких месяцев голодания мною употреблена. Не смотря на то, что она замужем и имеет детей, секретаршу это не остановило, так что мы провели несколько совместных часов в гостинице, где сдавали номера таким вот парочкам. Конечно, одной конфеткой не наешься, но стало легче, что есть то есть. Вот так вот, в постели я и выпытал всё что хотел, ну а потом продолжил окучивать женщину и мы ещё некоторое время скрипели кроватью. Я постоянно вёл разные разговоры, перепрыгивая с темы на тему. Так что надеюсь, о моём основном интересе она успела забыть. Кстати, француженки действительно имеют изюминку, я в который раз успел в этом убедиться. В дамочке ничего такого действительно не было, но одно мне понравилось, страстной она была просто жуть. Теперь понятно, почему француженок так нахваливают. Да и отрывалась она от семейной жизни. Похоже, у неё это было или в первый раз или происходило не так уж и часто.

Подвезя секретаршу из мэрии до её дома, высадил на соседней улице, палиться она не хотела, после чего мы распрощались. Она сама предложила продолжить знакомство, видимо после долгого воздержания я произвёл на неё огромное впечатление, так что я решил подумать. В принципе, почему и нет, она конечно в возрасте, на десять лет старше, но тоже ещё нечего. Опытная.

После расставания я поехал за дочками. Сегодня больше ничего не успею, но данные тех трёх чиновников у меня были, так что завтра посмотрю на каждого и сделаю выбор. Главное чтобы они не были под колпаком полиции, всё же это от них поступил официальный запрос по этим трём в мэрию.

Дочки жутко обрадовались моему возвращению, и тут же завалили меня ворохом новостей, как они провели день. Одно меня в их рассказе порадовало, они ни с кем не могли нормально говорить. Это хорошо, что у детей на уме, то и на зыке. Не хочу, чтобы они растрепали кто мы и откуда, а они могли это сделать. Маленькие ещё.

Утром, завезя дочек в пансионат, я направился обратно по своим делам. К обеду я имел более-менее полную информацию обо всех трёх фигурантах. К сожалению ни один из них мне не подходил, они действительно были замазаны в некоторых делах и находились под присмотром полиции, которая собиралась поймать их за руку. Мне в это влезать не хотелось, так что я искал что-то другое. К счастью нашёл. Причём навёл меня на этого чиновника как раз один из тройки. Я ведь с каждым и пообщаться успел, делая намёки, но те шли в отказ. Видно прекрасно зная, что находятся под наблюдением, видимо принимая меня за агента полиции. Так вот, один из них всё же сообщил данные одного своего знакомого, учились в месте, который работал в администрации другого района. Даже дал небольшую рекомендацию. Как я понял, между ними пробежала чёрная кошка, и тот решил таким Макаром его утопить. Он не письмо дал, а сам ему позвонил из кафе, где мы обедали вовремя встречи и предупредил, что к нему придёт человек от него, мол, знающий. Так что, расставшись, я сразу покатил в другой район. Проверился на всякий случай, но слежки не было. За чиновником, кстати говоря, тоже, не за ним следили, а за тем, что он делал на работе. Как я понял, он больше на подозрении был, чем действительно в разработке.

Нужный чиновник меня уже ждал, не в здании мэрии, а в кафе, тут рядом с ним. Мы плодотворно пообщались, он узнал, что мне нужно и сообщил цену, которая меня устроила. Правда на выправку всех документов и внесение в архивы он попросил три дня. Причём пообещал всё сделать чисто. Год назад в этом районе несколько старых кварталов пошли под снос, строили там новые микрорайоны, а старых жителей выселили по другим кварталам и районам. Так вот, он обещал задним числом вписать меня и детей как жителя тех кварталов, проверить теперь уже нельзя, всех же вывезли. В смысле не жителя, а, мол, я там вырос, а новый адрес у меня был сгоревшего трёхэтажного дома. Одной из квартир. В общем, чисто сработать обещал. Метрики для дочек он тоже обещал сделать, с архивами, всё как положено. Всё же нас нужно было внести в два архива, не считая больничный, где мы якобы родились. Но это он всё брал на себя. Сразу же отсчитав половину суммы, я пожал ему руку, закрепляя договор, и мы расстались. Встретится, мы должны были тут же через три дня в обеденное время.

После этого я покатил к тому чиновнику, что дал мне наводку на этого. То, что он желал его сдать я теперь был уверен, а это мне было не нужно, мало ли приведёт ко мне, слишком хитрую физиономию он имел. Как я уже говорил, мне это было не надо, вот я и решил снять эту проблему. Кардинально. Как это сделать я прикинул ещё во время нашей беседы. Тот чиновник уж больно нахваливал это кафе, говоря, что не только обедает тут, но и полдничает. Кормили в кафе действительно восхитительно, но о полднике я не забыл. Машину я оставил на соседней улице, заказал кофе с пончиком и стал ждать.

Через пару часов появился тот, кто мне был нужен и я сразу скользнул в сторону туалета. Тот не обманул моих надежд, сделав заказ, прошёл в туалет, чтобы вымыть руки. Дальше понятно, поскользнулся на скользком кафеле, кто-то тут разлил воду и получил травму головы, о край раковины, несовместимую с жизнью. Бывает и такое. Самое печальнее, даже не печальное... не знаю, как это сказать, но я был не виноват в его падении и травме. Я сидел в кабинке, и ждал, когда он закончит, чтобы перехватить его у дверей. Там как раз был у входа порожек, вот я и хотел имитировать падение и смерть от удара головой об острую кромку. А тут вскрик, шум падения и тишина. Выглянув, я увидел лежавшую жертву. Кроме меня в туалете был ещё один 'сиделец' он то и выскочил на помощь, подтягивая штаны. Я тоже вышел, поправляя одежду. Пощупав пульс, он был, но очень слабый, я кликнул официанта, и пока тот суетился над постиравшим, незаметно покинул кафе. Травма была серьёзной, я её успел осмотреть, так что если даже и вытянут того из-за кромки, то работать по специальности он вряд ли сможет. По крайней мере, год из больницы не выйдет, это я вам как врач говорю, тем более хирург. Повидал я таких травм на своём веку, знаю что говорю.

Вернувшись к машине я подумал и покатил в сторону государственного университета Парижа, того что выпускает врачей. Специальность у меня есть, поэтому я решил задокументировать её и здесь. Не сейчас, мне сначала мосты нужно навести, но желание такое было. Получу документы, и пока выправляется паспорт, заявку я уже могу оформить, получу диплом этого университета. Сейчас же нужно найти того кто всё это оформит, внесёт меня в архив и данные этого университета.

Нужную информацию я получил от студентов. Легко входя в доверие, я узнавал то, что мне нужно и сматывался. Шесть студентов и все как один говорили, что секретарь директора очень жадная до денег. Раньше ещё и на молоденьких мальчиков западала, но с возрастом перешла на одни деньги. Дождавшись когда у той закичиться рабочее время, я только пощёлкал языком, наблюдая как эта дородная дамочка, по виду далеко за сорок, садится в 'Ситроен' который я желал приобрести себе. Правда это была машина белого цвета, а я хотел чёрного, всё равно намёк был ясен, дамочка жила не по доходам. Интересно, кто её муж?

Вести её было сложно, мало того что она гоняла на грани скоростного режима, так ещё посетила три магазина, и один салон красоты, но подойти я к ней решил, когда она, заехав в жилой район с частными домами, припарковалась у одного из домов. Встав неподалёку, я спокойно подошёл к её машине. Смысла торопиться не было, та всё ещё доставала ворох пакетов со своими покупками.

— Доброго вечера, мадам Бински, — поздоровался я, отчего дамочка подскочила. Меня она не заметила и мой голос её испугал.

Настороженно осмотрев меня с ног до головы, она так же поздоровалась. Было видно, что женщина раньше была просто великолепна, в ней ещё остались следы былой красоты, но время наложила на неё свой отпечаток. Какие тут сорок, думаю, ей далеко за пятьдесят было, вблизи это стало видно отчётливо.

— Что вы хотели? — поинтересовалась она. — Вы ведь не просто так поджидали меня у моего дома молодой человек?

Во время разговора она заваливала меня своими пакетами, давая в руки и вешая на пальцы, сама же взяла лишь сумочку, после чего мы пошли к её дому.

— Да, есть желание провести с вами некоторую сделку.

— Сдать экзамен хочешь, или поступить?

— Нет, тут другое. Я уже прошёл обучение, но скажем так в не менее престижном месте. Уже немного поработал врачом, и накопил некоторые средства. Хотелось бы сменять свой диплом, который здесь не очень котируется, на диплом вашего университета, получившего довольно большую известность.

— Хм, желание хорошее, я бы даже сказала правильное, если вы хотите сделать карьеру. Врачей с нашими дипломами действительно охотно берут в больницы и госпитали, даже частые медицинские центры, но вам известна его стоимость?

— Хотелось бы узнать.

Когда дамочка сообщила цену, у меня чуть глаза не вылезли из орбит.

— Вам не кажется что это слишком много? — осторожно спросил я, пока дамочка открывала своим ключом входную дверь небольшого одноэтажного особняка. То, что она замужем я был в курсе. Да и по вещам в прихожей было видно, что тут живёт мужчина, но в доме пока никого не было.

— Можно и дешевле, — легко согласилась та. — Но вы ведь хотите настоящий документ, который легко пройдёт проверку? Причём с подписью директора, который в случае нужны, легко подтвердит, что вы учились у нас на вечерних занятиях, в одной из групп. Да и в архиве будет информация о том же.

— Да, вынужден признать, что именно такой документ мне и нужен.

— Как вы понимаете, мне потребуется поделиться, так что сумма снижаться не будет.

— Хорошо. Договорились. Что с меня требуется?

— Документы и деньги, вот и всё, остальное я сделаю сама. Мне ведь ещё придётся обойти всех преподавателей, чтобы те поставили подписи на своих предметах. Все документы должны быть в порядке. По ним вы закончили наше учебное заведение в этом году, как раз идут выпускные экзамены и вручение дипломов. Могу устроить даже так, что вы официально, как и другие, получите диплом на руки от директора. У нас три вечерних класса, друг друга они не знают, так что если не болтать, никто ничего не поймёт. А общее фото, а так же момент вручения диплома, может пригодиться.

— Отличная идея, я согласен. Вижу, что вы действительно стоите той цены, которую запросили.

— Это так. Кстати, какие баллы вы хотите получить?

— Лучшие. Это возможно?

— В сумму укладываетесь, — кивнула та и улыбнулась.

— Хорошо. Насчёт всего этого договорённость есть, вот тут аванс, сделку проведём через три дня, я подвезу вам документы и оставшуюся сумму. Честно говоря, на такую цену я не рассчитывал и мне нужно съездить к себе, за оставшейся суммой, именно поэтому и такое время.

— Через три дня будет пятница, — задумалась секретарь. — Мне нужно два, а то и три дня, чтобы сделать всю документацию вам и убрать её в архив, диплом тоже требует времени. Придётся подождать вам до вторника, возможно и среды следующей недели. Устраивает?

— Конечно.

Я отсчитал аванс, десять процентов названной цены и мы благополучно расстались. Ладно хоть о кровати та не намекнула, хотя и поглядывала на меня с интересом, могла ведь. Но видимо свою охоту она прекратила, похоже, поняла, что это не в её возрасте, так что расстались мы благополучно.

Покинув дом, я посмотрел на часы и, ругнувшись, поспешил к машине. Дочек я должен был забрать полчаса назад. Опаздываю.

За следующую неделю всё прошло, как я и рассчитывал. Получил новенькие документы, сразу же подав заявку на получение паспорта в соответствующей службе, чтобы можно было покидать страну. Потом записался на вождение, мне требовалась пройти практику и ПДД, чтобы получить права, а так же передал документы секретарю университета, и та взялась за работу, пообещав, что к среде всё будет сделано, а как раз в четверг уже будет официальное вручение дипломов, кто учился на вечернем отделении вроде меня. В общем, мы успевали.

Мы с дочками всё так же жили в гостинице. Они ходили в пансионат, а я занимался своими делами. О дочках я не забывал, и мы часто путешествовали по городу, изучая его. Катались на велосипедах в парках, на лодках, кормили уток на прудах, в общем, отрывались как хотели. Я приобрёл им гардероб из местной одежды, едва всё поместилось в два недавно купленных чемодана, игрушек накупил, так что они были довольны. Себе я тоже приобрул гардероб, вернее пополнил. Один костюм, и три комплекта одежды для повседневной носки, легкие брюки, рубашки и обувь. Нормально, в общем. По мимо этого я, наконец, посетил обоих своих юристов, те отчитались о своих делах, всё шло нормально и им было чем похвастаться. Мелкие проблемы они утрясали сами. Побывал я так же и в банках, проверив свои счета. Увиденные суммы на счетах меня удивили, солидно. То-то оба юриста были так довольны, им ведь процент капал, причём пожизненный. Кстати, обоим юристам я дал ещё пачку документов, чтобы они выбили на них правели, то есть патенты, и занялись распространением. Мне же что-то нужно было делать на сухогрузе, тем более старпом снабдил бумагой и карандашом. Юристы, получив подтверждение, что договорённости остаются прежними, рьяно занялись за дело, они и сейчас этим занимались, оформляя всё что нужно. Всего я велел выправить два патента, все на техническую тему. Это всё должны были изобрести гораздо позже, так что у меня все шансы изрядно на этом подняться. Второй юрист получил шесть новых песен, будущих шлягеров, в моём мире они, по крайней мере, были именно шлягерами. Он тоже рьяно начал их регистрировать. Пусть и дети живут на проценты по отчислениям, даже внукам хватит, если они у меня будут.

С Антуаном Лемуром, руководителем музыкальной группы я тоже повстречался. После того как он занялся внедрением моих песен, они были зарегистрированы, дела у него пошли и он стал продюсером. С моим юристом, что занимался песнями, они очень плотно общались, так что тот и сообщил ему обо мне, и мы встретились в одном из летних кафе. Пообщались и остались друг другом довольными. Тот порадовался новым песням, тексты он уже имел на руках от моего юриста, так что начал прикидывать, кому они достанутся. Потенциал он оценил сразу. Я им тоже был доволен, счёт, куда шли отчисления с песен меня ошеломил, так что я надеялся на продолжение. Лемур лишь сообщил, что французы, плотно подсевшие на мои песни, желали знать, кто их выдаёт, а как представитель у меня был как раз Лемур, именно он и посещал все вечеринки и балы. В общем, у местных бытовало мнение, что именно он их и писал. Меня это устроило, пусть пользуется чужой славой, сам я не хотел выходить в свет категорически, по понятным причинам. Так что договорились, тут главное, чтобы гонорары так же исправно капали мне на счёт. Бухгалтерию у юриста я уже изучил, всё сходилось, без обмана. Это-то и радовало.

Время свободное ещё оставалось, так что я, изучая объявления о продажах квартир в центре, в самых дорогих и элитных местах, ездил и смотрел, приценивался, можно сказать. Пару раз меня и дочурки сопровождали, им тоже было интересно. Самые дорогие квартиры я не смотрел, в принципе квартира у меня будет как временное жилище, место прописки. Постоянно я жить тут не собирался, именно поэтому и выбирал так долго. Мне понравилось три квартиры, одна четырёхкомнатная, и две пяти. Причём по душе была одна, пятикомнатная на втором этаже новенького недавно построенного шестиэтажного элитного здания. На первом этаже были большие обзорные окна, та располагались магазины и парикмахерская. Как раз под квартирой, и была парикмахерская. Улица была узкой и тенистой, деревья были рассажены по краю тротуара, то есть мне нравилось. Правда, из окон дома не было видно Эйфелеву башню, но до неё идти было меньше пяти минут, что тоже большой плюс. Правда вот с парковкой швах, была в десяти минутах ходьбы платная подземная парковка, а в основном местные жители просто оставляли их припаркованными у бровки тротуара. Думаю можно поступить так же, а в случае долгого отъезда выкупить место на парковке и держать машину там. Так проще и дешевле будет.

Сегодня был вечер четверга, и я в данный момент находился в большом зале университета, как и все в мантии и ждал вручения диплома. Секретарь не обманула, всё сделала, как и договаривались, я уже вручил ей оставшуюся сумму и только ждал когда вызовут меня. Наконец прозвучало моё новое имя, под которым я и получил новые документы. Анри Байо-Шарби. Пройдя к директору, получил диплом и, пожимая ему руку, улыбнулся фотографу, что ослепил нас вспышкой. Потом было несколько общих снимков, я пристроился к одной из групп, после чего мы направились в кафе, отмечать событие. За этот вечер я познакомился со всеми одноклассниками, с которыми 'учился'. По документам естественно. В общем, каждому я представился и со многими выпил, старясь не хмелеть. Дело сделано, меня запомнили и это главное. Закончил я в полночь, после чего поехал в гостиницу. Дочек забирать было не нужно, я подстраховался и оставил их сегодня на ночь в пансионате.

В принципе основную задачу я выполнил, реальные документы были на руках. Даже диплом по специальности был при себе, скоро будут права, завтра их получу, ну и загранпаспорт вот-вот будет готов. Документы у меня были по старому адресу, тому, что сгорел, поэтому я собирался его сменить, купив квартиру. А вот фото можно будет забрать завтра у фотографа, это я про церемонию вручения. Так-то он по почте отправлял, но я свой не дал, сказал сам зайду, вот завтра к обеду и прокачусь к нему. У него же и фотоальбом возьму, пора заводить новый семейный фотоальбом.

Утром я проснулся с плохим здоровьем, во рту как будто курятник, всё тело ломило. Всё же вчера, сколько я старался не опьянеть, всё равно выпив с тридцатью одноклассниками и одноклассницами изрядно захмелел. Хорошо ещё предполагая такой вариант, оставил машину у гостиницы и пользовался такси.

С трудом встав с кровати, я перебежками от стены к стене добрался до ванны и залез под душ. Ледяная воды дала мне жизни, хоть мыслить стал нормально, так что, помывшись, я обернул вокруг бёдер полотенце и прошёл в свою спальню. Диплом лежал на комоде, взяв его с улыбкой изучил, потом изучил и документы. Всё было в норме. Теперь осталась сущая мелочь, в больнице района, дать свои данные. В принципе это не важно, так как покупать квартиру я собирался в другом районе и заведу медицинскую карту, но уже новую, там. На себя и дочек.

После плотного завтрака, есть не хотелось, пришлось запихивать в себя, я взял такси, всё же перегаром от меня всё ещё несло, заехал за дочками, те были меня рады видеть, и мы поехали покупать квартиру. Теперь уже было можно. Всё же я выбрал ту, что пришлась мне по душе. И улица тихая, и место неприметное, вдали от главных улиц. Оформление взял на себя адвокат, теперь я числился его постоянным клиентом, о чём мы заключили три дня назад договор. Тот обещал всё сделать быстро, мол, уже завтра можно въезжать в квартиру на законных основаниях.

В принципе можно, была лишь одна проблема. Хозяева вывезли всю мебель и после проделанного косметического ремонта, который мне понравился, завозить обратно они не стали, квартира была полностью пуста. Полностью, в смысле полностью. Даже на кухне ничего не было кроме раковины, а в санузле шикарной ванны и унитаза. Всё нужно было покупать. Так как квартиру я уже купил, деньги заплачены, сейчас идёт оформление, я позвонил из телефона-автомата на улице в одну фирму, занимающуюся декором, номер я выяснил заранее, и наняли их сотрудника, чтобы тот обставил мне квартиру. Он должен был сделать из неё конфетку. Приехал не парень, а молодая женщина в модных очках, но как я понял с простыми стёклами. Видно для солидности одевала. Она внимательно выслушала, что я хочу, и пообещала всё сделать. Там и нужно-то, две спальни, моя и детей, гостевая спальня, общий зал, ну и игровая для них. Спальня у меня будет в довольно большом помещении, всё же квартира двести восемь квадратов, в ней же я собирался сделать и кабинет. Так же декоратор внимательно выслушала моих дочек, что они хотят. Переводил я. В принципе всё было понятно и та согласилась при оснащении комнат мебелью иметь ввиду желания дочек. Потом девушка накидала в блокноте примерную обстановку всех комнат, мне понравилось. Она учла всё, что я хотел, даже модель телевизора, но попросил добавить ещё пару мелочей. Кухня была большой, обедать мы собирались там, нужно было купить обеденный стол и стулья, помимо остальной кухонной мебели, холодильника и даже плиты. В общем, обо всём этом декоратор знала. Потом мы заключили договор об услугах, она получила половину суммы по договору и деньги на закупку мебели и всего остального. Так что девушка поехала по магазинам, выбирать и заказывать всё что необходимо, подвозить начнут сегодня вечером и завтра, а мы с дочками поехали отдыхать на их любимый пруд к уткам. Там было летнее кафе прямо на понтонах, и можно бросая через перила кусочки хлеба, кормить разную водоплавающую живность, привыкшую к халяве. В основном там были утки, но и гуси встречались. Насчёт квартиры я не беспокоился, ключи девушке дал, может работать спокойно, но когда всё будет готово и произведён расчёт, всё же входные замки нужно будет поменять. На всякий случай.

Вечером мы вернулись в гостиницу, и оставшееся время провели там.

На следующее уро, оставив детей в пансионе, у них уже там завелись друзья и подружки, я прокатился до нашей квартиры. Часть мебели уже была завезена, сейчас бригада сборщиков собирала её, декоратора не было, она укатила за следующими заказами. Пока я изучал, что получалось, доставили ещё два заказа, холодильник, и часть кухонной мебели. Было видно, что работники справляются, работают хорошо и профессионально, так что я покинул их и направился в мэрию, за правами, все необходимые документы у меня были, а то езжу по поддельными. Права на одно имя, документы на другое.

Выдавал их другой чиновник, не тот, что помог мне с настоящими документами. Он спокойно изучил поданные документы и уже через полчаса я имел на руках водительское удостоверение. Правда водить я мог лишь мотоциклы и легковые машины, тяжёлую технику не мог, но мне и не нужно. Как только появились права, я сразу же поехал в местный автосалон и приобрёл 'Ситроен', как и хотел чёрного цвета. Оформление машины долгое время не заняло. После этого я отогнал 'Жука' обратно в фирму по прокату, те приняли её, предварительно осмотрев. Только после этой процедуры хорошенько спрятав поддельные документы, я стал ездить по городу на новенькой машине. А она действительно казалась очень комфортной и мягкой на ходу, я был в восхищении. Почти как моя 'Волга', даже стеклоподъёмники были электрические. Потраченных на неё денег она стоила.

Именно на ней я приехал к фотографу и получил с негативами шесть довольно чётких фотографий. Хорошо, сделаю рамки и повешу в спальне, а часть в фотоальбом уберу, я два у фотографа купил.

Не смотра на то, что сегодня была суббота, банки работали, так что я заехал в государственный банк и открыл счёт на своё новое имя, положив туда одиннадцать тысяч франков. Этого хватит и на содержание квартиры и на остальное. Зарегистрировать себя и дочек в местной поликлинике я решил в понедельник, сейчас пока не до этого было. Заехав в квартиру, я застал там декоратора. Та сообщила, что работы ещё много, скорее всего, закончат они в понедельник, но тогда действительно уже можно будет въезжать. А сейчас один из её подчинённых, тоже с фирмы, долбил стену в моей спальне, чтобы замаскировать в ней настенный сейф. Его уже привезли. Поэтому мы вышли на лестничную площадку к лифтам, тут хоть поговорить можно, шум кувалды не мешал. Тут же я сообщил и о фотографиях, та обещала вставить их в рамки и повесить на стене как я и хотел.

Адвокат мой, уже закончил с регистрацией, теперь я был прописан с дочками в этой квартире, машина тоже была, поэтому подумав, я решил, а почему не смотаться на море, и не отдохнуть? Тут ехать часа пять-шесть, тем более сейчас как раз конец бархатного сезона? Правда, чуть позже я понял что ошибся, дольше ехать нужно. До Лазурного берега добираться нужно было почти девять часов. Ничего, забронировав авиабилеты до Ниццы, а оттуда уже на машине можно доехать и до Сен-Тропе. Как я и хотел. Идея мне пришла только что, пару дней для отдыха у нас было, так что, пообещав декоратору вернуться в понедельник ближе к вечеру, я выдал ей ещё средств, не хватало, и поехал за детьми. Сбор много времени не занял, уже через час мы были в аэропорту, оставив машину на парковке, оплатили билеты и вылетели в сторону средиземного берега Франции. Канны, Тулон, Ницца и Сен-Тропе, всё было там.


* * *

— Однако должен признать я в восхищении, — сообщил я декоратору, закончив осматривать квартиру.

Дочки веселились в игровой, специальной комнате для них, спальня им тоже понравилась. Мы приехали всего полчаса назад, оставили чемоданы в машине, и вот изучали, что получилось у декоратора. Сказал я искренне, меня действительно восхитила её работа.

— Благодарю, я действительно старалась, — скупо улыбнулась та, но я видел, что моё восхищение ей было по нраву.

Наконец я всё осмотрел, побывал на остеклённом балконе, они были на этом доме, там тоже всё было сделано для отдыха. Потрогал шторы на окнах, и довольно кивнул. Работа была принята. Оплатив остаток средств, я выслушал отчёт о тратах, мне вернули часть суммы, а я её в качестве премии выдал декоратору, после чего она нас покинула. Девушка была вполне в моём вкусе, однако на намёки продолжить знакомство она ответил отказом, с улыбкой продемонстрировав обручальное кольцо на пальце. Верная оказалась, ну да ладно. Главное она всё выполнила всё, что я хотел до полных мелочей, от мыла и туалетной бумаги в ванную комнату, так и до нескольких комплектов постельного белья, как мне, так и детям. Даже два комплекта было для гостевой спальни, я туда брата с женой временно заселить подумывал. Одних бельевых шкафов в квартире было три штуки, во всех трёх спальнях. Одежды у меня было не так много, часть обычной повседневной и для отдыха, купил на курорте. Так что разложил по полкам и повесил на плечики, но всё равно шкаф казался почти пустым. У детей было получше, у них вещей на каждую было чуть не в три раза больше чем у меня, а уж шляпок по три-четыре на каждую. Это мы на курорте накупили. Шляпок такого фасона у дочек в Союзе не было, вот они и отрывались пока мы по магазинам ходили. Ладно хоть это не часто за два дня было, всего два раза, почти всё время с утра до вечера мы проводили на пляже, из-за которого в принципе и отправились отдыхать.

Кстати, на счёт того, что я собирался забрать брата с женой и ребёнком через пару лет, это было не совсем так, мне нужны были тут надёжные люди, с которыми я мог оставлять детей, так что вывезти я их собирался в ближайшее время. Насчёт их дальнейшей судьбы я особо не думал, помогу развить бизнес, сами выберут какой, главное чтобы стабильно кормил их и детей, ну а дальше пусть сами. Вывезти я собирался только брата с женой, устраивать паломничество родственников пока не было желания, спалят. Так что брат единственная надежда, я ему доверял и знал его как облупленного. Он сейчас офицер-пограничник, но думаю, из-за меня его уже скорее всего попёрли. Возможно да, возможно нет. Посмотрим — одним словом.

После того как декоратор ушла, на меня навалились дочки и потащили хвастаться что у них в спальне и игровой и как всё там устроено. Что есть то есть, в обеих комнатах было просто восхитительно, как обстановка так и вид из окон. Огромные панорамные окна давали отличный вид на улицу.

Оставив их изучать новые игрушки, я спустился к машине, припаркованной у входа в фойе дома, и поднял наверх чемоданы, потом сходил в продовольственный магазин, он находился тут же, на первом этаже, только вход был с другой стороны здания. Всё купила декоратор, но вот холодильник был пустой и я собирался исправить этот недостаток.

Думаю, стоит поведать о том, что я планировал на следующие месяцы. Отправляться через пару месяцев обратно в Союз я передумал. Смысла не было пока, пусть окончательно улягутся мои активные поиски. Нет, обратно я переберусь, посмотрю по ситуации, но не раньше весны следующего года. В семидесятом году вернусь в Союз. Ну а так как времени у меня было навалом, я решил окончательно легализоваться во Франции. Отдыхая на побережье Лазурного берега, я много думал об этом, тем более время было. Конечно, интрижки у меня там были, трех девчат туристок соблазнил, снова две шведки попались, но и на детей я тратил немало времени. Ну так вот, отдыхая на берегу, развалившись на шезлонге под прикрытием пляжного зонтика, обгореть я уже успел, дочки с визгом носились в волнах среди других детей, я и думал, что делать дальше, планируя свои дальнейшие шаги.

В принципе ничего сложного там не было. Раз я окончательно решил, что стану по национальности французом, то стоит влиться в местное общество. Конечно, дочки не говорили по-французски, но у меня уже была проработана легенда. Мать у них англичанка русского происхождения, дети после рождения с матерью переехали в Англию, ну а когда их мать погибла, я их забрал себе. Проверка показала, что легенда вполне надёжна и состоятельна, от этого и отталкивался. Это объясняло, почему дочки знали русский и английский. Кстати, за эти десять дней, они уже освоились и начали вставлять в разговор словечки на французском языке. Да и я вплотную занялся обучением их этому языку. В жизни всё пригодится, можете мне поверить.

Так вот, раз я собирался осваиваться тут, то стоит и поработать по специальности, всё же знания это одно, а личный опыт другое. Конечно, я обучался по другой системе, советской, но думаю, разберусь. Вот, накупил медицинских справочников и изучаю их на досуге, это чтобы быть в курсе всех новинок. В принципе я и раньше выписывал английские и французские журналы по медицине, как и книги известных врачей, поэтому в теме. Выбор больниц и частных медицинских учреждений в Париже был обширен, но особо заморачиваться я не стал и просто решил устроиться в нашу же районную больницу на должность хирурга. Какой-никакой опыт у меня уже был, ассистировал во время сложных и серьёзных операций, так что выдержу. Как я уже говорил, мне тут главное личный опыт получить.

Подняв всё в квартиру, я проверил как дети и, устроившись на кухне, стал готовить ужин. Не всего хватало, что-то забыл купить, ладно хоть посуда вся имелась, поэтому мне пришлось пару раз спускаться в магазин. То соль купить, то масло. А так ничего, ужин был неплох и мы покушали в узком семейном кругу. Нужно завести будет это как традицию. После ужина мы пошли гулять по улицам. Причём прогулялись до больницы. Раз всё равно гуляем, почему бы не провести разведку? Сказано сделано. О, послезавтра нужно забрать паспорт, как раз на работу устраиваться буду, вот и съезжу. Осталось только решить, что буду делать с дочками. Подобия садиков тут были, рядом было муниципальное детское учреждение, поэтому я решил устроить их туда. Тоже пусть привыкают. Утром перед началом рабочего дня буду их оставлять, а вечером забирать. Тут нужно подумать насчёт дежурств, а они будут, кто-то же должен их забирать, поэтому я решил нанять им няню, причём ту, что знает английский и сможет помочь детям в освоении французского. Да, так и поступим. Да и домработницу можно нанять, пусть пару раз в неделю уборкой занимается.


* * *

Да уж, с набором опыта я не ошибся. У меня теперь за эти девять месяцев его хоть попой ешь. Больница-то была муниципальная, большая часть жителей района шло к нам, на частных врачей и клиники денег не было, поэтому работали очень плотно. Тем более больница в соседнем районе закрылась на ремонт и некоторую часть населения района передали нам. Причём большую, а персонала при распределении по районам, нам достался меньше всех, вот и работали всё это время почти без отдыха с редкими выходными. Ладно хоть я всегда находил время для дочек, проводя с ним всё свободное время.

У меня помимо того что я каждый день с утра до вечера проводил на работе, так ещё раз в два дня были дежурства. Первые два месяца я был под плотной опекой заведующего хирургического отделения, тут это по-другому называется, я просто перевожу на более понятный язык, а потом, когда он убедился что всё же какая-никакая квалификация у меня есть, отпустил в свободное плаванье. Поперва я работал над лёгкими случаями, ассистируя тяжёлые операции, а потом уже был допущен и до тяжёлых случаев. Пока везло, никто не умер у меня на столе, ошибок тоже не было, работал не быстро из-за малого опыта, но уверенно и хорошо. А опыт дело наживное. Главное хирурги тут были отличные и опытные, делясь им со мной, ну а я и впитывал их опыт как губка. С каждым днём я видел, что мои возможности росли, и я спокойно оперирую пациентов даже в тяжёлых случаях. В день бывало до двух плановых операций, но обычно было больше. Если тяжёлая, то одна, остальных пациентов перекидывали другим врачам. Месяц назад автобус неподалёку от больницы столкнулся с грузовиком, так мы два дня не покидали операционные, на ногах едва сдержались, но ни один из доставленных нам раненых за кромку не ушёл. Тут была и моя заслуга. Однако, не смотря на это, меня всё равно держали за пока ещё зелёного специалиста. В чём-то хирурги были правы.

Поработать в больнице я планировал до начала мая, а поработал до средины июня, работы реально было много, но сегодня я пришёл к заведующему с заявлением об увольнении по собственному желанию, указав причину как семейные обстоятельства. Я знал о недостатке хирургов в больнице, но поделать ничего не мог, у меня были дела, которые я просто не мог оставить на других.

— Увольняешься? — хмуро спросил заведующий, чем-то внешне похожий на Депардье. — А как же больные что ты ведёшь? Две операции, что на тебя уже записали?

— Я через два дня ухожу, там написано, так что успею и операции провести и передать своих больных другим врачам, — пояснил я, делая вид что печален.

Хотя почему делая, мне действительно не особо хотелось уходить, привык я уже работать как при постоянном аврале, да и нравилось мне тут. Где ещё я получу столько разнообразного опыта? Однако дела не ждали, Франциск уже был в курсе и подготовил для меня каюту на сухогрузе, а тот отходил через три дня. Успеваю. Дочки тоже пристроены, няня за ними присмотрит, так что работать можно будет со спокойной душой.

— Ладно, раз у тебя действительно безвыходное положение как ты говоришь, то подпишу, — кивнул крупной лобастой головой заведующий, однако всё же использовал ещё одну попытку. — А может всё же отпуск, или за свой счёт возьмёшь?

— Нет, меня не один месяц не будет, — отрицательно покачал я головой.

Тот вздохнул и поставил росчерк подписи, после чего протянул заявление мне. Я ещё успел сбегать и отдать заявление в отдел кадров больницы, после чего направился работать. Операционные готовили для двух плановых операций. Сегодня дежурства не было и купленные мной билеты на вечерний сеанс в цирк лежали у меня в кармане, так что, спокойно занимаясь сдачей дел, передавая больных другим врачам, я покинул стены больницы. Завтра последний день отработаю, как раз суточное дежурство будет, ну и всё, можно отправляться. Причём уеду я сразу из стен больницы, ещё сегодня попрощавшись с детьми.

Пройдя к парковке, я сел в свою машину, 'Ситроен' легко схватился и заурчал на малых оборотах, после чего выехал с парковки и поехал домой. Тут пятнадцать минут пешком, но даже это время я не тратил, а пользовался машиной. Теперь я везде экономил время, чтобы у меня его было больше, и всё свободное время тратил на детей.

Кстати, с Франциском я за это время не общался, но смог узнать о нём многое. Я был уверен, что он работает на французскую или какую другую разведку, но оказалось, нет, он просто был обалдуем, прожжённым авантюристом и контрабандистом. В общем, наведя о нём справки, я удивился и стал копать глубже, наконец, разобравшись в нём. Всё оказалось и просто и сложно одновременно. Франциск был инженером-корабелом на верфи своего отца, и скажем так при постройке судов за определённую плату от владельцев строящихся судов, выполнял не совсем законные дела. Его поймали на том, что при постройке очередного судна в нём обнаружили ниши, которые ни по каким документам и схемам не проходили. Отец у него оказался ещё тем прожжённым циником. Он решил наказать сына, и два года назад, когда сухогруз был спущен на воду, договорился с владельцем компании которой принадлежало это судно, взять того на борт старпомом, вечным старпомом. Если команды, отработав свой срок, сходили на берег, то у Франциска такой возможности не было, лишь короткие отдыхи между рейсами. Сам парень уже ходил на судах, годовалый опыт имел, поэтому вписался в работу на раз. Думаете, он сдался? Как бы не так. Об этих нишах, которые он позже сам переоборудовал в схроны и каюту, никто не знал кроме его отца, и одного из директоров компании, оплативший создание этих схронов, но они молчали, отец Франциска надавил. Так что парень, который всего четыре года как вылупился из стен морского инженерного университета, уже два года ходил по одному и тому же рейсу, однако он не унывал и довольно активно работал. Я смог узнать чего он добивался. Он такими контрабандами и тайными перевозками копил деньги на собственное судно. То есть он был таким же принципиальным, как и его отец. Хотел показать, что и он что-то мог добиться сам, без отца. Между прочим, почти доказал, судно за которое он сделал два взноса, уже строилось на стапелях и через три месяца должно сойти с него. Так что Франциск в скором времени станет судовладельцем и может с гордо поднятой головой покинуть борт сухогруза. Вот примерно так и происходят дела, поэтому пока была возможность, и Франциск работал на этой линии, надо ею пользоваться. Работал тот очень осторожно, я бы даже сказал ну очень осторожно, быть прихваченным за руку он не хотел, репутацию берёг, так что воспользуемся его услугами. Ещё я выяснил, что всё же команда была с ним заодно. Не вместе они работали, а просто закрывали глаза на контрабанду друг друга. Правда команда возила всякую мелочевку, не подозревая, какие схемы и объёмы прокручивал их старпом, у него всё отработано было, однако то, что он всё же замазан, они знали. Он закрывал глаза на их делишки, не сдавая капитану, они его. Круговая порука. Вот так вот.

Дома меня ждали дочки и их няня, вернее одна из нянь. На три этажа выше жила семья промышленников, у них было две дочки-близняшки. Обе студентки престижного университета. В общем, за какой-то косяк во время отдыха в Англии, их лишили карманных денег и те стали искать подработку. Случайно узнав, что я ищу няню, они пообщались со мной и дали согласие. Обе учились, так что кто был свободен та и занимался дочками. Пока накладок не было. Я увозил по утрам дочек в садик, кто-то из близнецов-студенток вечером их забирал. На английском они говорили свободно и активно помогали моим дочуркам осваивать французский. Те у меня умненькие, за эти месяцы освоили его так, что уже свободно говорили на нём, тем более с такой обширной практикой.

Оставив машину внизу, я легко взбежал по лестнице, проигнорировав лифт, всё же второй этаж, не пятый как у нянь и у их родителей, и открыв дверь, она не была заперта, прошёл в прихожую. Из кухни выглянула наша домработница и с улыбкой поздоровалась. Я скакал на одной ноге, удерживая равновесие, со стороны, наверное, действительно смотрелось весело. Ботинки итальянские, узкие, трудно снимать с ноги, только разнашивать начал.

— Где осьминожки? — спросил я у неё

— Убежали с няней и девочкой из шестой квартиры. Ещё час назад. Обещали к ужину быть, — ответила та.

Мадам Бенуа давно была на пенсии и жила через три дома от нас. Увидев объявление, она позвонила, узнала, что я фактически их сосед, мы поговорили, ну и я взял её домработницей. За эти восемь месяцев нареканий к её работе у меня не было. Да и работа её заключалась только в готовке по вечерам, утром я и сам бутерброды в состоянии сделать, и уборке квартиры дважды в неделю. Она вполне справлялась, даже успевала убираться в квартире этажом выше. Насколько я знал, она отправляла деньги внучке, что училась в Англии. Это была её единственная родственница, и она заботилась о ней как могла.

— Ясно.

Сняв, наконец, обувь, я надел тапочки, и направился наверх на пятый этаж. Так и оказалась, дочки были у няни. Кстати, те кроме моих дочурок взяли себе ещё одну девочку. Тоже из нашего дома и того же возраста что и мои дети. Даже в садик они ходили один.

Когда я позвонил в дверь, мне открыл глава семейства, отчего я сразу же по крикам из глубины квартиры понял что мои точно тут. Только они на пустом месте могут издавать столько шума, а если у них ещё и подружка объявиться, так это вообще как детский сад на выгоне. Месье Бернау мне обрадовался. Очень сильно обрадовался. Они с женой уже давно пожалели, что лишили дочек денег, хотя до сих пор не собираются их им давать, на принцип пошли, вот их дочурки и мстили, таким образом, брали работу на дом.

— Забирать? — с надеждой спросил он меня, отвечая на рукопожатие, когда я прошёл в прихожую.

— Да, — улыбнулся я. — В цирк едем, так что сегодня можете отдыхать.

— Тишина, — с ностальгией улыбнулся тот глядя куда-то в стену. — Мы уже и забыли что это такое.

Я лишь молча улыбнулся, не смотря на брюзжание, хозяин квартиры и сам не без удовольствия возился с соседскими детьми, которые его дочери приводили домой. Даже возил их вечерами в парки или к прудам. Свои-то выросли, а тут малые. Он уже не раз намекал своим дочкам, что не прочь обзавестись внуками. Те на него только шипели как кошки. У обеих были парни, но так далеко заходить в ближайшее время они не планировали.

Пройдя в общий зал, квартира семейства Бернау была больше моей и занимала половину этажа, а не треть как у меня, я постучался в дверь спальни близнецов и, услышав разрешение войти, прошёл в большую комнату. Тут кроме детей были обе студентки и один из их парней. Судя по их потрёпанному виду и летающим перьям, сейчас шла битва подушками.

— Наигрались? — с улыбкой посмотрел я на них, после чего достал из кармана рубашки билета и показ их детям, как маленьким, так и великовозрастным. — В цирк едем, так что все собираемся, через час начало.

Меня тут же оглушил радостный визг. Мои всегда так проявляли чувства радости, ну и других научили, поэтому те их и поддержали. Мы быстро собрались, погрузились в мою машину, набившись в неё как бычки в томате, и поехали в цирк. Мы там уже раза три бывали, но особо из-за недостатка времени я не баловал детей такими поездками, а сегодня решил.

День прошёл просто замечательно, я хорошо провёл время с детьми, мы много общались и даже я сам их уложил спать. Завтра утром отвезу в садик и на этом всё, некоторые время мы не увидимся, я не знаю месяц, может два, но достаточно долгое время. Адвокат мой знал о моём отъезде и должен был проследить за нянями и домработницей. Ему же я и выделил средства на оплату их работы. В общем, подстраховался со всех сторон.


* * *

Заметив как красно-белая 'Волга' остановилась у магазина, брат традиционно заехал в магазин за едой и кашками для сына, я оторвался от стены здания, зыркнул по сторонам из-под надвинутой кепки и, развернувшись, пошёл прочь. Уже неделю после прибытия в Союз я со стороны наблюдал за братом, за ним самим и его женой, которая водилась с их сыном. Оба были под колпаком, слежка велась профессиональная, контора работа, сто процентов. Это было несколько странно, в сферу их интересов я не входил, разве что получили приказ убрать много знающего человека, который работал в их системе, то есть меня. Но то, что это не менты, это точно.

Подойдя к машине, я её угнал пять дней назад, но поисков не боялся, об этом мало кто знал, хозяин жил один и сейчас лежал в больнице с переломами ног. Может и не узнает об этом, верну машину обратно в гараж. Так вот, устроившись на водительском сиденье 'Москвича', я откинулся на спинку и, барабаня пальцами по рулю наблюдал за наблюдателями, а те за братом. Ситуация конечно странная, а для человека работающего в системе тем более это бросалась в глаза, однако пока я не получил точную информацию и всё было на грани предположений.

В дежурства в больнице, когда выдавалось свободное время, и я не писал сюжеты для фильмов, по одному уже снимали с Депардье и Ришаром. Так же и тексты песен я писал в дежурства. Расходилось хорошо и мои счета в банках активно пополнялись не только по лицензионным отчислениям, но и по техническим патентам. Так вот, всё же когда выдавалось свободное время, я анализировал то, что со мной случилось. Не правильность ситуации я отметил ещё во время задержания. В камере было время подумать, но к правильным выводам я прийти не мог, слишком мало информации, однако всё же одна мысль не давала мне покоя, а уже во Франции я пришёл к однозначному выводу. Меня не слили или сдали, меня вели к этому и что печально, похоже, занималась этим сама родная контора. Хорошо я это понял незадолго до побега и сразу ушёл в рывок заграницу, не обращаясь к своим ученикам или приятелям, которые действительно смогли бы помочь, хотя бы спрятать или укрыть. Я так мог подставить их, а мне этого было не нужно, да и одиночка я по жизни, всегда полагаюсь только на себя. А то, что тут может быть замешана контора, это точно. Скорее всего, не вся, отдельные люди, но всё же. Что-то эта история дурно пахнет, и для этого у меня было достаточно причин так думать.

Во-первых — моё дело не дошло бы до суда, как-никак я всё же был знаком с Брежневым, а тот своих и по крупным делам не сдавал, тем более в данное время Брежнев на троне сидел прочно.

Во-вторых — у меня имелись связи в силовых структурах, которым я готовил кадры. Ни ГРУ, ни КГБ своих не сдавали. Без шуток, это был вопрос выживания. Оказать услугу, а потом потребовать ответки на своих условиях — запросто, а сдать — нет. Бывших в таких структурах не бывает.

В-третьих — использовать такую ситуацию в качестве прикрытия для заброски за бугор — да, но тогда никто не даст вывезти детей, как это не звучит, но они гарантия лояльности. Да и не было такого мне предложения, в тёмную играли.

В четвёртых — не дурак же папаша погибшего. Под него очень быстро копать начнут, а скрыть процесс не удастся. Ладно несчастный случай в камере — это пожалуйста, да и то если необходимые связи есть. Однако вряд ли бы это помогло, всё же меня держали в 'Матросской тишине' в особом блоке — хрен подберешься. К тому же, судя по реалиям, не велика шишка этот папаша. А это значит, что он тоже был куклой. Получается один из его помощников как раз и был кукловодом. Как один из вариантов требующих проверки.

В пятых — контора конечно якобы попыталась вмешаться, однако не особо убедительно. Например, могли сделать то, что легко им по силам, договорится, чтобы судили не в Москве. Да и то вряд ли, не должны были сдать, максимум, что грозило в реале, это волчий билет и закрытие всех выступлений и изданий. Максимум.

В шестых — удаление с игровой доски моего куратора. То, что он заболел и уже несколько месяцев являлся затворником, я не верил. Тут что-то другое, возможно одна из ловушек, но уже то, что смогли надавить на генерала КГБ, говорило о многом. Против меня играли серьёзные люди. Факт.

Так что не укладывалось всё, что происходило со мной в логическую линейку, а это значит, что мною играли. А с учётом того как я был допущен к телу Брежнева после побега, навевает на очень неприятные мысли. Кто-то составил мой психопрофиль и рассчитал что, взбесившись от отказа, я могу завалить Генсека. Шанс у меня был? Ещё какой, пятьдесят на пятьдесят, что с учётом таких игр высокий результативный план. А нет, так марионетку можно и убрать, что и собирался сделать неизвестный пока Игрок, затеявший эту партию.

Причём этот кто-то очень высоко сидит. Как он мог просчитать отказ Брежнева? Даже я был уверен, что он даст согласие разобраться в моём липовом деле шитому белыми нитками. Нашептали на ухо? Вероятно, я бы даже сказал стопроцентная вероятность. Но кто, Щёлоков? Так он сидит в своем министерском кресле только за счёт Брежнева, но его могли разыграть в тёмную, как и меня. Тут, похоже, замешаны очень высокопоставленные чиновники в силовых структурах и я лишь песчинка в их играх, которая правда сумела свалить в сторону, оборвав все нити.

Всё это конечно лишь возможные наброски чужого плата, я лишь прикидываю, однако ситуация не очень хорошая вырисовывается. Тихо сидеть я не могу, семью выручать нужно, видно, что за счёт них хотят выйти на меня, а как только меня найдут — постараются убрать. Всё же я уже отработанный инструмент, не оправдавший надежд. И вот тут мои бывшие коллеги в лепешку разобьются, а сделают — так как это вызов им и государству. Так что жить такому яркому беглецу как я, пару лет после первой засветки. Поэтому я и не должен засветиться, более того, я должен погибнуть и черновой план как это произойдёт, у меня уже был.

В это время брат вышел из магазина с авоськой, вырвав меня из мрачных размышлений. Всё же вернувшись в Союз и проведя некоторое расследование, я понял, что многие мои выводы были близки к истине. Я был разменной монетой. Вряд ли ту драку спровоцировали специально, просто, скорее всего, воспользовались удобным моментом. Иначе, почему я почти неделю ходил и работал как обычно, а тут раз, заведено дело и меня берут под белы рученьки. Всё правильно, играют мной. Сейчас у меня стоит три важные задачи.

Первая — вывести брата с семьёй из-под удара. Родители с сёстрами тоже были под колпаком, но не так как брат, видимо контора получила сведенья, что я собираюсь эвакуировать за границу именно его, вот и контролировали всё и вся.

Второе — после того как брат с семьёй окажутся в безопасности, нужно инсценировать свою гибель. Лучше всего со стрельбой, взрывами и 'моим' трупом.

Третье — найти Игрока. Что я с ним сделаю, думаю не нужно озвучивать. Причём требуется найти не только его, но и всех осведомлённых подручных. Если уж проводить зачистку чтобы обезопасить себя и близких, то полную.

Вот только после того я могу спокойно покинуть Союз чтобы вернуться в него ну скажем после Перестройки. То есть, сделал дело — спи смело. Можно жить и устраиваться за границей не оставляя долгов за спиной.

В это время брат отъехал от магазина, за ним пристроилось три машины наружки, а я, проводив их отъезд взглядом, отъехал и покатил на окраину Москвы. Так палиться, чтобы подставляться под наружку не хотелось, однако изредка я поглядывал на брата, пытаясь определить какие чувства в нём бурлят. Его всё же погнали со службы, так что вот уже как шесть месяцев брат работает грузчиком на мукомольном комбинате. Другой работы он найти не смог, просто не брали. Средства у них были для жизни, но брат просто не хотел сидеть дома. Сильного такого давления на них не было, но вот ограничения во многом имелись. Например, их не выселяли из моей квартиры, ну это понятно почему, но запретили выезжать в сторону курортов, он даже бабушку не мог навестить. Причина та же, трудно отследить, если произойдёт наша встреча. Так что брат был под плотным колпаком, даже большим чем его жена с сыном. Однако чтобы браться за другие задачи, у меня стоит первая и главная, вывести брата из-под удара. Причём требуется это проводить осторожно. Брат, конечно, имеет своё разум, но и его можно накачать так, что он будет играть против меня. Так что если его завербовали, а это вполне возможно, даже вероятно, всё же офицер-пограничник, нужно быть крайне осторожным.

Оставив машину у палисадника, я с подозрением осмотрел пустую улицу района с частными домами и, открыв скрипнувшую калитку, прошёл на участок, направляясь к дому. Потрепав по голове кабысдоха сидевшего на цепи, прошёл в дом и, посмотрев на шестерых мужиков, в которых любая домработница безошибочно признает урок, что сидели там, цыкнул золотым зубом и сказал:

— Маруха с цацками вернулась с курорта. Муженька её не будет. Можно брать хату.

Обычно подобные операции готовили от месяца до года, но я после предварительной подготовки решил начать сразу. Большая часть конечно импровизация, но в принципе мне это и надо. Как говорят, 'всё идёт по плану до первого выстрела'.

С этой шестёркой всё просто, мне их дал местный вор-смотрящий, которому я приехал под видом авторитетного вора-медвежатника из Ленинграда. Такой действительно существовал, и мы внешне были очень похожи, разве что он был постарше лет на пять, а так сходство внешнее действительно было. Особо опытного вора я не играл, хотя одна ходка по малолетке у 'меня' была, и честно говоря, предпочитал разговаривать на языке Лермонтова и Достоевского, но эти шестеро ботали только по фене и скажем так, нормального языка не понимали.

Кто-то скажет, что воры своих не сдают, врут безбожно, эта шестёрка расходный материал, о чём я сообщил смотрящему честно. Мол, мне нужно прикрытие, скорее всего его завалят или повяжут, так что если у смотрящего есть те люди, которые ему не нужны, подставили или ещё чего, то он может избавиться от них с моей помощью. Двое вообще устали от местной жизни и хотели убраться к привычной, за колючку, так что шли на это осознанно. В общем, команда у меня была ух и ах, отморозки, воры и даже один тунеядец. Шутка, щипач-мокрушник.

План у меня был прост, как и всё логичное в мире. Нужно увести брата из-под удара, а лучше всего это сделать прямо под носом у наружки в толкучке во дворе дома, да ещё ночью. Та самая 'хата', которую мы собирались обнести, находиться на втором этаже дома, где у меня была куплена кооперативная квартира и где проживали брат с женой и ребёнком, только в другом подъезде. Ограбление я планировал шумное, это не прийти, взять и незаметно уйти, а именно ограбление с налётом и стрельбой. В наличии было три 'Нагана' и один 'Макаров', я был в курсе, что его сняли с тела убитого участкового. Говорю же, тут были одни отморозки. Смотрящий даже обрадовался, что от них можно избавиться. Он их планировал отправить на гастроли в другие города, а тут я подвернулся. Даже восемь человек хотел дать, но мне такое количество просто было не нужно. И так толпа, под ногами мешаться будут.

В общем как стемнело, подождать пришлось чуть больше часа, которые мы потратили на подготовку, после чего покинули дом и сели в машину. Один спереди пятеро набилось сзади. Не очень удобно, машина заметно просела, но вторая тачка у нас была, просто стояла она не здесь, чтобы не палить хату. Доехав до соседней улицы, я выпустил трёх урок, они сели в такой же 'Москвич', что стоял у здания 'Почты' и мы поехали дальше по ночной Москве.

Прибыв на место, остановили машины в разных местах неподалёку от моего дома и замерли. Отмашку на начало операции я ещё не давал. Как только минутная стрелка моих часов встала на нужное деление, я сказал сидевшим в машине подельникам:

— Время.

Мы синхронно открыли двери и покинули машину, направляясь к дому, двигаясь по тротуару. У меня был кожаный саквояж с инструментом медвежатника, между прочим, внутри действительно был такой набор, остальные шли налегке. Тройка других, что сидела во второй машине, так и продолжала сидеть, их время ещё не настало и командир, что сверялся со своими часами, ожидал, когда можно будет действовать. Часы у нас сверены были, так что я знал до секунды, когда они начнут.

В этом доме я прожил несколько лет и соседей более-менее знал, так что с выбором клиента для ограбления дело не встало. Ювелир один жил в нашем доме, тоже, кстати говоря, в кооперативной квартире, да они все тут были кооперативными. Держал ли он что дома или нет, я не был в курсе, но всегда видел его жену, буквально увешанную золотом и брюликами. Куда бы они не шли, званный ужин, театр или бал, она всегда наряжалась полностью. Я вообще удивлялся, как она ходить могла с такой кипой драгоценностей.

На машину у въезда во двор мы не обратили внимания, хотя там сидело двое неизвестных, явно с удивлением наблюдая за нами. Заметив, что один поднял микрофон рации и сообщает о нас, я только улыбнулся. Всё шло по плану. Первым в дверь нужного подъезда скользнул пожилой вор, ему было за шестьдесят, но с заточкой он управлялся как никто другой. Его задача оглушить лифтовую, что должна сидеть внизу. Когда мы зашли он вытирал заточку от крови, а вот это плохо и шло не по плану. Смерть лифтовой мне была не нужна.

— Ты что сделал, мокрушник?! — возмутился я. — Я же тебе вдалбливал, что её оглушить нужно было, на хрена ты труп сделал? За нами же все менты гоняться будут?!

— Не кисни, начальник, — ухмыльнулся тот золотыми зубами, так же тихо прошипев, чтобы никого не разбудить. — Теперь точно тихо будет.

Я только сплюнул. Вот как с такими работать? Правильно смотрящий от них избавиться хотел, совсем без тормозов. Мы поднялись на второй этаж, там я тихо вскрыл входной замок, причём быстро, отчего один из урок в восхищении пощёлкал языком. После чего тройка скользнула внутрь, на них хозяева, а четвёртый, остался в подъезде на шухере. Он поднялся на этаж выше. Я же сразу направился в кабинет, там нашёл замаскированный сейф, это было не трудно, минута работы, и приступил к вскрытию. Две минуты на это ушло, непозволительно много. К моему удивлению заход был очень неплох, тут кроме драгоценностей были советские деньги в пачках и даже две иностранной валюты, английские фунты. Пять тысяч как я понял по номиналу. Рядом со мной стоял человек смотрящего, ему-то я и передал долю местных воров, оставив себе драгоценности и валюту, все местные деньги ушли ворам, ну и часть брюликов тоже, а то дебет с кредитом не сходился, чтобы доли были, как договорились. Тут же этот урка, надёжный человек смотрящего скользнул к выходу и быстро исчез. Его задача как раз вынести их долю и уйти, передав её смотрящему. В моих планах его не было. Я ушёл практически следом за ним, тем более вторая часть плана действовала. Дополнительная тройка, вооружившись бутылками с бензином, стали поджигать их и кидать в стены домов, как этого так и соседнего.

— Ну что за дебилы?! — простонал я, заметив, что из некоторых окон вырываются огонь пламени.

Эти идиоты умудрились запустить бутылки не в стены, а в квартиры. Вряд ли промахнулись, такое и с бодуна не получиться, похоже специально, чтобы больше паники вызвать. Нет, правильно от них смотрящий избавиться собрался. Та оставшаяся тройка воров были со мной, сопровождали, поэтому заметив, что к поджигателям метнулось несколько теней, наблюдатели всё же не остались в стороне и решили вмешаться, я указал на них своим подопечным и велел действовать. Так что первыми загрохотали выстрелы револьверов воров. И только потом им начали отвечать, отчего завязалась ожесточённая перестрелка. Однако, не смотря на это из подъезда кашляя, выбегали жители дома. Паника стояла страшная. Некоторые из жителей падали, урки стреляли во все стороны. Пришлось самому завалить одного из своего пистолета, когда тот стал палить в сторону моего подъезда. Тот успел ранить двоих, но к счастью это были жители из других квартир и роднёй они мне не являлись.

Не думаю, что за последние годы в Москве происходило что-то подобное, я бы даже сказал что это вряд ли возможно. Кто кроме меня ещё соберёт столько отморозков в одном месте, поэтому милиция среагировала не сразу, однако всё же прибыла и так же вступила в перестрелку, но это я заметил, уже когда успел практически скрыться, причём не один.

Когда завязалась перестрелка, я просто скользнул в темноту, уйдя за декоративный кустарник, что рос во дворе дома. Его, конечно, освещали всполохи огня, но меня пока не заметили. Ждать пришлось недолго, наконец, из дверей нужного мне подъезда скользнул полуодетый брат с сыном на руках, а за ним такая же полуодетая Аня, жена брата. Скользнув к ним, я положил руку на плечо брата и стал работать пилотом, направляя его куда бежать. Аня не отставала от нас, спотыкаясь, бежала следом, я её за руку держал.

— Как тёзка-то? — спросил я у него.

— Нормально... — несколько растерянно ответил тот, и тут же вскинулся узнавая. — Игорь?!

— Отлично? — довольно улыбнулся я. — Это хорошо, дыма не наглотался... Идём за мной, там поговорим и решим что делать дальше.

Мы удалились в темноты в сторону, перестрелка у дома и не удумала стихать, там похоже вообще бой разгорался, я остановил своих у машины и велел садиться. Мы сели в машину, я за руль, брат с женой на заднее сиденье и вырулив на дорогу, поспешили уехать прочь из этого района, куда стягивались все свободные силы милиции.

— Игорь, что происходит? — прямо спросил брат.

— Толя, ответить честно, ты со мной или местные уже успели провести с тобой профилактические беседы, о том, что ты что-то должен стране и Родине?

— Как-то ты больно прямо озвучил то, что было. Да, со мной вели беседы насчёт того что возможно ты выйдешь на нас. Скажем так, были уговоры, чтобы я тебя сразу сдал, — честно ответил брат, и я ему верил. — Даже дали подписать пару бумажек о сотрудничестве. Очень убедительны были, так что, чтобы не получить некоторые травмы, пришлось подписать, поэтому добрых чувств я к этим товарищам не питаю.

— Аня?

— Со мной никто ничего не говорил, — отрицательно покачала она головой. — Да и когда, я из дома только на вечерние прогулки с коляской выхожу, а мы это всегда с мужем делаем.

Тут снова подал голос братишка, пока я рулил по улицам Москвы, приближаясь к окраине:

— Игорь, батя передал мне твои слова, так что я ждал. Этим я ничего не сказал, лишь обещал сообщить, куда следует, если ты появишься, а так особо они и не напирали, как я понял, мы были приманкой. Что ты натворил, а то мы не знаем точно, никто же ничего не сообщал, да и суд был закрытым?

— Да что могло быть? Из-за обычной драки, там, правда, два трупа образовалось случайно, на меня спустили всех собак, сейчас я думаю, это специально сделали. Ну а я в игры спецслужб вступать не стал и соскочил раньше. У меня была возможность уйти за границу, и я это сделал. Можешь мне в это поверить, вам тут жизни не дадут, вы конечно можете приспособиться, но местная знать найдет, как у вас всё отобрать и пустить по миру. Для них это принципиально, идеология такая. Так вот, предлагаю вам уйти со мной за бугор, как?

Раньше, когда Толик был ещё молод, он бы кинулся на меня с кулаками, если бы я начал ругать то, что он привык считать хорошим, но постепенно общаясь со мной, стал понимать, в какой стране живёт. Нет, я прямо не ругал Союз, просто показывал ему плохое, что старались скрыть власти, затеняя хорошее, чтобы тот тоже не стал зомбированным фантиком. Он и не стал, трезво глядя на мир вокруг. Такое приходит с опытом, а он благодаря мне получил его раньше. Он был пионером, комсомольцем не по убеждениям, а потому что так принято, также и в партию вступал. Не его это, не был он коммунистам и с моей подачи довольно прохладно к ним относился. Помните такие слова? 'Человек ошибается, а партия нет'. Я пояснил скрытый смысл того что это означает, ну а с последними месяцами он и сам разуверился в той идеологии что правила Союзом. Так что на мой прямой вопрос и он, и Аня дали согласие покинуть эту страну и попытать счастья в другой. Даже не раздумывали, было у них на это время.

— Игорь, мы уже всё решили с Аней и обговорили. За последние месяцы нам не единожды пришлось испытать на себе всю систему Союза. Представляешь, ограничения появились во всём. Те двое, что вели со мной 'беседу' и подали на подпись те бумажки, намекнули, что за выселением за сто первый километр дело не встанет. Мол, веди себя правильно.

— Пугали, — отмахнулся я. — Вы же родственники, а не преступники.

— Да понятно, что пугали, чтобы ты побыстрее вышел на нас и, кстати говоря, говорили так, что хотелось им верить, нажимали на то, что могут пострадать жена и сын.

— Грязные игры, — покачал я головой и зарулил на территорию гаражного кооператива. Сторож не вышел, а спал после бутылки водки смешанной со снотворным, это я позаботился.

Подогнав машину к нужному гаражу, я велел выходить, мы приехали. Пока братишка помогал выйти из машины жене, что держала полуторагодовалого сына на руках, я открыл ворота гаража и загнал машину внутрь. С начала операции я протёр все места в машине где касался, а перчатки не снимал с того же момента, так что проделывать эту процедуру и тратить время не стал. Ну а то, что тут остались отпечатки пальцев урок, меня волновало мало, сзади я протёр, убирая следы родни. Машину я владельцу вернул, и теперь нужно было угнать вторую, из другого бокса. Всё уже было подготовлено, так что я не медлил, а работал быстро.

— Всё же что там случилось, и какие у тебя планы? — спросил братишка, наблюдая, как я закрываю гаражные ворота и вешаю обратно замок.

— По первому вопросу отвечу просто. Я организовал отвыкающий маневр, чтобы спокойно вывести вас из-под наблюдения. Сделал вид что ограбил квартиру, ну и после того как начался шум, урки привлечённые постарались, увёл вас, как вы помните. Наблюдателям стало точно не до вас, уж поверьте мне.

— Это да, такая стрельба стояла, — кивнул Толя. — А с заграницей что? Ты уже выбрал страну, или предоставишь это нам?

— Выбрал, не волнуйся. В свободно плаванье сразу отправлять не буду... Как у тебя с английским?

— Как он может быть? Сам же советовал изучать языки в детстве, так что говорю на двух. Немецком и английском. Почти чисто.

Мы шли по усыпанной щебнем дороге между боксами приближаясь к нужному, и беседовали на ходу.

— Хорошо. Значит освоишься. Как вы будете дальше жить, решать вам, но у меня есть одна мысль, даже несколько.

— Излагай.

— Хотите собственную ферму получить? Сельским хозяйством заняться?

— Где мы, а где сельское хозяйство? — засмеялся брат.

Было видно, что его начинает отпускать то напряжение, что держало, и вёл он себя куда свободнее, забрав у жены сына. А вот последнюю начало трясти от нервного перенапряжения. Понять её можно, так что, общаясь, я давал им возможность немного прийти в себя, отвлекая от мрачных мыслей разговорами.

— Это да, — с усмешкой согласился я. — Другой вариант, я покупаю вам небольшой отель на курорте, чтобы вы могли встать на ноги. Аня экономист, думаю, она быстро освоиться и начнёт им управлять, а тебе куплю пару морских катеров и гидросамолёт, будешь туристов возить и экскурсии устраивать. Как вам?

После того как я озвучил своё предложение было видно что Аня встрепенулась и стала внимательно меня рассматривать. Вот это меня насторожило, но я решил оставить проверку своего предположение на потом.

— Купишь? Нам? — несколько растерялся её муж.

— Безвозмездно, вы же моя родня. Так что всё куплю, покажу как и что, с документами естественно помогу, ну а дальше сами.

— То есть, ты не с нами будешь жить?

— Нет, в другом месте, даже в другой стране. Но дочек привозить буду к вам на летние каникулы. Это обещать могу. Да и поддерживать вас буду время от времени, если дела в гору не пойдут, в чём я, честно говоря, сомневался... О, пришли.

Я отмычкой вскрыл замок на воротах гаража, присел, открыл второй, встал на цыпочки и, дотянувшись, третий замок, после чего открыл одну створку, поднял щеколду и вторую. На нас блестя хромированной решёткой радиатора, смотрела новенькая белая 'Волга', та самая 'Газ-24'. Я уже тут был, поэтому зайдя за машину, откинул с кучи вещей грязную ветошь и достал припрятанный заранее чемодан. Капот у машины был ещё теплый, значит, хозяин загнал её не так и давно.

— Тут вещи по вашему размеру, всё импортное, сразу привыкайте.

Пока брат с женой переодевались, я запустил мотор машины и выгнал её наружу, после чего проследил, как мои родственники садятся в машину, Толик не забыл прихватить чемодан, там много что осталось для нашего путешествия, включая бритву и зубные щётки. Даже для малыша, которому недавно исполнилось два года, было что из одежды. Комбинезончики там, колготки и бельё, куда без них?

У меня на подозрении была Аня, что-то она не договаривала, однако устраивать экспресс-допрос я пока не спешил, времени не было, нам срочно нужно покинуть территорию Москвы, так как сухогруз Франциска, услугами которого я собирался воспользоваться в последний раз, уходил завтра в обед. Одним словом за ночь нам нужно было добраться до Ленинграда и попасть на борт судна. Всё было рассчитано, так что времени на промедление не было. Бак был полон, вся ночь впереди, поэтому я рассчитывал, что мы не только успеем, но и я проведу более детальный допрос невестки. Ох не нравиться она мне, что-то утаивает, точно говорю.

Покинули территорию Москвы мы удачно, никто нас не остановил, и сейчас быстро удалялись от столицы, двигаясь пока по Московской области. На минутку остановившись, я посадил за руль Толика, а сам перебрался на заднее сиденье. Аня, у которой спал адреналин после побега, клевала носом, баюкая сына, что странно, тот за всё время так и не проснулся, лишь кряхтел во сне, но спал как убитый. Так вот, растормошив Аню, я стал опрашивать её, внимательно глядя в глаза. Это было не трудно, я включил свет в салоне для удобства. Толик часто поглядывал на нас, я видел его глаза в зеркале заднего вида, но в опрос, быстро переходивший в допрос, он не вмешивался. Правду говорят, глаза зеркало души, Аня опрос с треском провалила и тихо плача сообщила, что её всё-таки удалось завербовать. Во время вечерней прогулки в паре, когда она была без мужа, к ней подошли двое и особо не церемонились в общении, просто запугав. Она была запасным вариантом, так как с Толиком у спецслужб, похоже, ничего не получилось. Ане пообещали, что если она сдаст меня, то не тронут сына и старых родителей. В общем, надавили на самое больное место.

Выяснив, что хотел, я снова поменялся с Толиком местами и пока он успокаивал жену, тут ещё и сын проснулся и стал что-то бормотать своё детское, рулил дальше. Детские каши и остальное для ребёнка у меня имелась, купил такую же, коей пользовались супруги Соколовы, так что мы лишь минут на двадцать остановились на обочине, чтобы сварить её, всё, что нужно у меня было. Так что на полпути мы на час остановились, покормили ребёнка, сами поели бутербродов, сходили по естественным надобностям и оправиться дальше. Когда мы въехали на окраину Ленинграда, до наступления рассвета осталось ещё часа два, спутники мои спали, так что я, не останавливаясь, направился дальше. Растормошил попутчиков лишь когда подъезжали к месту встречи.

Франциск нас ждал, он же и проводил к судну хоженой тропкой, по воде, укрыв нас в тайной каюте. Проблем с машиной не было, и тут всё просто, Франциск забирал её себе. Как? Да просто загнал в контейнер и поднял тот на палубу судна, где стояло ещё несколько таких контейнеров. Это был последний рейс парня, и он хапал всё по полной. Покупателей на эту редкую заграницей технику он найдёт без проблем, как он мне сообщил. Я, правда, сомневался, что стоит идти на такой риск, но он скинул за проезд. Так что мы ударили по рукам.

Как ни странно Франциск был прав, проблем не было и судно вышло из порта. Я до сих пор удивляюсь, как тот смог доставить машину к борту, если даже нас он вёл малохожеными тёмными тропками, отчего мы чуть не попались на глаза патрулю пограничников, потом по воде на лодки на борт судна, однако чуть позже тот сам пояснил. Никто как оказалось, не загонял машину на территорию порта своим ходом, палево, её отогнали на грузовой терминал и там загнали в контейнер, а уж тот на грузовик и к борту судна, дальше судовой кран работал. Всю эту аферу провернул Франциск, так что я тут не причём. При этом он мне с усмешкой сообщил, что хотел угнать две машины с улиц города, а тут я сам подогнал одну. В общем вторую он брать не стал, и эта не плоха. Конечно, шухеру он навёл, и после его ухода будет проводиться не одно расследование, но вот именно что судна в порту уже не будет, а сам Франциск возвращаться в Союз больше не планировал. Рубил все мосты, хапая всё, до чего мог дотянуться. Странно, что на него сразу не вышли, но он тоже молодец, начал свою игру перед самым отплытием.

Так вот, плаванье прошло нормально, уже на седьмой день мы были в порту Кале, на сутки нас задержал случайно налетевший шквал, но всё же мы дошли. Конечно, с ребёнком в тесном кубрике было трудно, но все выдержали переход. Я сам тоже не сидел без дела, а рисовал родным новые документы. Всё что нужно у меня было, включая фотоаппарат и оборудование для проявления снимков. Фото же кто-то должен делать. В чемодане был уложен костюм, который подошёл по размеру Толику в нём я его и снял, при галстуке и белой рубахе. Фоном была простыня, повешенная на стену. Тут же сфотографировали и Аню, лишь слегка изменив фон и свет, что падал на неё, чтобы фото в документах были мало похожи. Так вот, Толик с Аней были мужем и женой, он англичанин немецкого происхождения, она француженка русского происхождения. Бланк регистрации их брака тоже конечно был поддельный, но по нему они поженились в Лондоне. Там же родился и их сын согласно нарисованной мной метрике. Аня особо языками не владела, в школе она учила английский, так что какую-то основу знала, поэтому мы её и учили. Более того, как оказалось, последние месяцы Толик сам её учил. Даже письмо давал изучать. Бегло, но она говорила. Ничего, больше практике и справиться, вот мы как заселились в эту тайную каюту, только на английском и говорили, какая-никакая, а практика.

С борта сухогруза старпом нас вывел этой же ночью, как судно пришло в порт, была у него такая возможность. Я уплатил остаток суммы за перевозку, и мы распрощались, уже навсегда. У меня была мысль обрубить эти концы, убрать свидетеля, нужно было обезопасить себя и родных, но подумав, я не стал этого делать. Просто сейчас это не имело смысла, даже могло навредить, а вот потом, когда Франциск уйдёт из этой транспортной компании по морским грузоперевозкам, можно подумать, да и то посмотрим, что будет. Может, передумаю. Хотя в принципе вряд ли, Франциск, конечно, очень осторожно себя ведёт, но может попасться и сдать нас, а этого мне было не нужно. Мало ли кто нам на след упадёт. Да, решено, устрою братишку с женой и по возвращению обрублю этот след. Выхода другого не была, семья мне была родне. Жёстко, понимаю, но реально так рисковать не стоит, оставляя его в живых.

— Куда мы сейчас? — догнал меня Толик, баюкая на руках моего тёзку.

Кстати, этот маленький негодник чуть нас не спалил когда Франциск выводил нас с территории порта, решив ни с того ни с сего показать какие у него вокальные данные. Ладно Толик мгновенно среагировал, сунув ему в рот палец, который потом сменил на пустышку. В общем, обошлось и первоначальный детский крик, надеюсь, в шумном порт никто не расслышал.

— Берём машину-такси и едем в Гавр. Тут конечно ходят пассажирские суда в Америку, но рисковать не будем, лучше через другой порт.

— Значит Америка? — задумчиво пробормотал Толик, шагая рядом. Аня шла с нами, а я нёс чемодан с вещами.

Особо о планах мы не говорили, всё время плаванья они с Аней учили легенду, по которой будут жить, а тут я прямо заявил, что направляемся мы в Америку. Да-да, я решил, что братишка с женой станут гражданами этой страны. Причём липовые документы останутся с ними, на месте они сразу поменяют гражданство, найду выход на нужных чиновников, что помогут это провернуть, потом я сопровожу их на тихоокеанское побережье. Куда-нибудь поближе к Сан-Диего, устрою, проверю, как у них пойдут дела, и займусь уже своими делами. Шанс на новую жизнь я им дам, дальше они сами.

Кто-то спросит, почему я не везу их к себе на квартиру в Париж, к дочкам, отвечу. Я что сумасшедший так палиться? Братишке я, конечно, доверял, но всё же решил проверить. Лёгкими намёками за время плаванья я дал понять, что проживаю в Канаде, как бы случайными фразами проговорился, но это ложный след. Просто страховался на всякий случай. Через пару лет думаю можно снять высокую планку бдительности и привезти дочек к ним на отдых, пусть пообщаются, всё же не чужие люди, но до этого нет, так рисковать я не буду. Сам часто наведываться буду, но один, подставлять малых не хотелось.

— Да, Америка, эта страна в которой вы будите жить. Высокий уровень жизни, можно приобрести всё что пожелаете, ни в чём себе не отказывая. Толик, помнишь, в детстве ты мечтал иметь собственный самолёт? Так вот, тут эта мечта может стать реальностью, всё зависит только от тебя.

— Так я же управлять не умею, — вздохнул он, но ответил с заметной заинтересованностью, про эту мечту он не забыл.

— Это не проблема, в Америке большое количество лётных школ, можешь обучиться хоть на пилота самолета, хоть на пилота вертолёта.

— Самому не интересно? — спросил он.

— Мне этого не надо, если только корочки получить, я и так пилот лёгкой авиатехники... О, вон такси, идём к ней.

Мы подошли к свободной машине, там водитель пил чай из термоса.

— Доброй ночи, — наклонился я к открытому окну. — Нам в Гавр надо. Какая цена?

— По счётчику и плюс тридцать франков. Это фиксированная цена по междугородней доставке, — ответил тот.

— Устраивает, — кивнул я и, повернувшись к спутникам, сказал на английском. — Садимся.

Водитель убрал наш чемодан в багажник, проследил, как мы устраиваемся, я сел впереди, семейство на заднее сиденье, после чего мы покатили к выезду из города. Водитель правил, ну а мы почти сразу уснули, так как по часам, да и по местному времени, была глубокая ночь.

За время поездки мы даже выспаться успели. Когда водитель меня растолкал, а я спутников, снаружи было утро, и находились мы на центральной площади города.

— Почему не до порта доехали? — спросил Толик, когда такси уехало.

— След, это всё след. Всё, идём в порт.

В порту мы уже играли незнакомых людей, которые не знали друг друга. Пока семейство сидело в зале ожидания, я в кассах купил себе билет на лайнер отходивший из Гавра через три дня, шёл тот с несколькими заходами в другие порта до Майами, что меня более чем устраивало. Выяснив всю процедуру покупки билета, я прошёл в зал и присев рядом с Толиком, продолжая делать вид, что мы не знакомы, описал, как надо себя вести и что говорить. Тот направился к кассам, держа в руках свои документы и жены, а я пошёл в зал для хранения багажа. Квитанция у меня была с собой, поэтому я без проблем получил чемодан из камеры хранения, который оставлял тут, перед тем как отправляться в Союз. Кроме одежды для путешествия, а то я всё в одном хожу, там были деньги, шестьсот сорок шесть тысяч североамериканских долларов, которые я получил с одного из своих счетов, полностью его обнулив. Этого хватит, чтобы купить небольшой отель на побережье и пару катеров для экскурсий. То есть дать возможность встать братишке на ноги. Причём у меня ещё с собой были трофеи, взятые на хате ювелира, я их тоже вывез. Да и почему нет?

Когда я вернулся, Толик уже возвращался от касс, судя по его довольному виду, он купил что хотел. Я же, мельком посмотрев на него, направился к выходу, чуть позже моему примеру последовала и чета Соколовых, а теперь чета Майер. Гельмут Майер и Ольга Дюбуа. Сын получил имя Виктор. Всё это значилось в их документах.

Они следом за мной, заметно отстав, направились к отелю. Там я снял одноместный номер, куда и заселился, а чета Майеров семейный номер, были и такие, даже с комнатами для пеленания. Как я заметил, братишка вполне уверенно действовал, выбирал номер, и оплачивал его. В его портмоне кроме французских франков были и английские фунты из той пачки ювелира, показывая этим, что он действительно тут иностранец. Кстати по печатям в его паспорте было видно, что во Франции он в третий раз, жена и так имела французский паспорт, но с таможенными печатями Британии. Хотелось бы добавить то, что чтобы подтвердить, что Аня его жена, Толику пришлось предъявлять портье свидетельство о браке мэрии одного из районов Лондона, так как у неё были старые документы, поменять фамилию она ещё 'не успела'. Это всё было рассчитано, так как я планировал, что они получат настоящие документы уже в Америке, там и общая фамилия будет, которую Толик 'решит' поменять на английскую. Это тоже схема обрубки хвостов. Какую они возьмут фамилию, ещё посмотрим, но нейтральный выбор это Смит. Пока это ещё не определённо, может, вообще какими-нибудь Браунами будут.

Одним словом мы заселись, после чего оставив вещи, спустились вниз позавтракать, ещё было ранее утро. Там так же сидели отдельно, как будто мы не знакомы. На этот день я ещё планировал шопинг, так как у Толика был всего один костюм, запасная пара лёгких летних брюк, в которых он сейчас был и пара рубашек. Для путешественников этого мало, поэтому мы решили купить больше одежды. Вон у Ани всего два платья и одни туфли, отчего она откровенно страдала. Пусть отведёт душу. Мне в принципе этого было ненужно, запас был в чемодане, когда я устраивался, успел и душ принять и переодеться, но сопроводить парочку было можно.

Перед отправкой я якобы зацепился языком с Толиком, подсел к ним за столик и при свидетелях мы с ним 'познакомились', представившись. Я 'вспомнил', что видел их у касс и обрадованно узнал, что мы купили билета на одно судно. Кстати, с Толиком мы были немного схожи, но, похоже, никто не обращал на это внимание.

Следующие два дня до посадки на судно, оно уже было в порту, но находилось в карантинной зоне, что-то там нашли на кухне, поэтому на борт никого не принимали, мы успели изучить весь город, устроить дважды шопинг, у четы Майер стало на один чемодан больше, записались и побывали на двух экскурсиях. В общем, хорошо так провели время. И мне и родным всё понравилось. Была ещё одна приятная новость, которой я сам был свидетелем. Игорёк чётко сообщил несколько фраз, явно строя предложения. Толик изображал туриста, поэтому купил новенький 'Кодак', так что, метнувшись к столу, снял чехол, привёл к его бою и стал делать фотографии сына. Всю плёнку извёл. Он уже опытным был, две плёнки потратил, пока мы изучали Гавр и все достопримечательности за эти дни. Так что у него теперь были снимки когда сын вполне нормально заговорил.

Кстати, за эти же дни он с женой заметно пришли в себя, пропало загнанное выражение в глазах, они стали более уверенно себя вести. Уже не смотрели вокруг с открытыми ртами, осваивались, мне это нравилось. Адаптировались. Чем свободнее они себя ведут, тем меньше привлекают к себе внимания, я постоянно им говори это.

Конечно то, что я находился в номере у 'незнакомых' людей, вернее малознакомых, со стороны могло смотреться странно, но объяснения имелось, мы в покер играли. Точнее я учил чету этому искусству. Те схватывали всё на лету, мне нравилось. Правда, четвёртым пришлось взять одного канадца из соседнего номера, что тоже ждал свой рейс, но на другое судно, поэтому прикрытие было идеальное. Вот таки дела.

Когда сообщили, что судно подошло к причалу, я, как и родня, собрался, и мы направились в порт. Прошли регистрацию и таможенный осмотр, ха, меня даже чемодан не попросили открыть, после чего матросы развели нас по каютам, чтобы мы не заблудились на довольно большом, я бы даже сказал гигантском пассажирском лайнере. У нас у обоих были каюты второго класса, у четы двухместная, у меня одноместная. Что ж, осталось выдержать морское путешествие и там последний рывок через континент к тихоокеанскому побережью. Я своим сказал, не нужно кукситься, нужно вливаться в этот мир и лайнер для этого подходил как нельзя лучше со множеством незнакомых людей-пассажиров. Так что вечеринки и дискотеки по вечерам, бары, рестораны, конкурсы, игры, экскурсии и всё остальное точно для нас. Будем ходить, и вливаться в новую для нас жизнь. Я лишь записался в спортзал, чтобы ходить туда. Конечно, я старался держать себя в форме, рано вставал, чтобы совершить пробежку, в больнице во время дежурств отводил себе время, но всё же стоит усилить нажим, чтобы не потерять форму. Вот как-то примерно так.


* * *

— И долго они будут прощаться? — хмуро спросил я у Толика. — Подгони.

— Её подгонишь, как же, — так же хмуро бросил он.

Все три наших чемодана стояло под ногами. Толик держал сына на руках, и мы все трое нетерпеливо поглядывали на Аню, которая прощалась с двумя своими новыми подружками, с которыми познакомилась на третий день круиза и проводила с ними большую часть времени. Те на этом лайнере шли обратно, вот и прощались. Почти месяц длился этот круиз, и всем нам он понравился, так как мы обзавелись новыми знакомыми, часто веселились и играли. Вот, Игорька оставляли в детской комнате под присмотром няни, как это делали многие молодые семьи, и веселились. У меня даже график свой образовался. Утром пока все спят, пробежки, по десять километров бегал, по верхней палубе мимо бассейнов, потом душ и спортзал, завтрак, плаванье в бассейне, отдых в своей каюте, обед и послеобеденный отдых. Потом покер в игровом зале, прогулки с Игорьком по палубе, я с ним водился, вечером ужин, на полдники и остальное я не ходил, спортзал и пробежка. В этот раз пять километров, ну и дискотека, после душа. Если удавалось, приводил к себе очередную незнакомку. Ух и отрывались мы. Я успел познакомиться с шестью заводными девчонками, но в постели у меня побывали только пять, шестая соскочила. Кстати, обе подружки Ани тоже со мной свели очень близкое знакомство, плотное я бы сказал, до криков и стонов. Одним словом, отдыхали мы так, как будто это наш последний отдых. Впрочем, вели себя так мы не одни, многие отрывались от души, на то и отдых, на то и круиз.

Кстати, когда мы были на Кубе, в Гавану крюк сделали, то с Толиком погуляли и посмотрели на разнообразие отелей, проведя разведку. Стояли мы там два дня, так что не только успели накупаться в тёплых водах океана и поваляться на белоснежных песках, но и совершить прогулки. Разведка себя оправдала, Толик и чуть позже Аня своими глазами посмотрели, что этого такое курортный бизнес, а то они себе это слабо представляли, практически вообще не знали, что из себя представляет отельный бизнес. В общем, в последнее время они были задумчивыми, переваривая то, что видели и, прикидывая всё это на себя. Одно радовало, отвращения к этому делу у них не было. Они даже стали прикидывать как будут осваивать всё это. Понято что будет сложно в первое время, но ничего, должны справиться.

Наконец Аня распрощалась с подружками, обе были англичанки, они на борт поднялись в Плимуте, мы дождались потерю и направились к выходу. Таможню мы прошли нормально, ни документы, ни багаж подозрений у американских таможенников не вызвали.

— Куда сейчас? — спросил Толик, когда мы покинули территорию порта, оказавшись в городе.

Покосившись в сторону автобусной остановки, я посмотрел на последнюю отъезжающую машину такси и ответил:

— В аэропорт. Нам нужен билет или до Фриско, или до Сан-Диего. Куда именно не имеет значения, главное чтобы тихоокеанское побережье.

— Угу, понял, — кивнул братишка и закрутил головой, однако машин больше не было, а в подъехавший автобус набилось столько, что нам туда залезть шансов не было, тем более стояли мы в ожидании не одни.

Нам досталась третья машина такси, первые две перехватили те, что стояли впереди, а потом уже и мы, при этом я ловко сбил с ног какого-то шустрого ловкача, что хотел проскочить, запрыгнув в машину оставив нас с носом. Фигу, со мной такие фокусы не проходят. Вредитель помог погрузить чемоданы и другую поклажу в багажник и мы, заняв места в салоне, поехали в аэропорт. Билеты там были, но на завтра, так что, купив их, сняли номер и пошли смотреть город.

Наследующий день утром мы вылетели в Лос-Анжелес, ближайший рейс был только туда, в Сан-Диего тоже было, но с пересадками. Во Фриско рейс вообще через три дня. Перелёт прошёл нормально и уже к обеду мы совершили посадку в аэропорту города Ангелов. На этом всё, выбор их места для будущей жизни я взвалил на Толика с женой, так что пусть выбирают, а там и осваиваться будем. Время на это было, поэтому мы перебрались на окраину города и сняли номера в разных гостиницах. Они были на соседних улицах, но всё же заселились мы не вместе. Потом, пока Аня занималась Игорем, мы с братом на такси поехали обратно к аэропорту. Там был пункт проката машин. Сейчас сезон шёл, так что особо выбора не было. Толику достался семейный фургон, синий 'Шевроле-Субурбан' шестьдесят седьмого года выпуска, благо права 'выданные' в Англии позволяли пользоваться местной техникой, да и мои французские права тоже подходили для этого. Я же взял неприметный 'Шевроле-Каприз', редкую двухместную серую машинку.

После оформления мы сразу разъехались, Толик в отель, где они сняли номер, я же по своим, вернее их делам. Пока было время, нужно навести справки относительно того как будем получать новые документы для четы Майер. Тут у меня естественно осведомителей или своих людей не было, поэтому я решил узнать всё, что нужно с другой стороны. Если по-простому, то просто получить нужную информацию через криминалитет. Они местные, давно варятся в этом котле и выходы на нужных людей у них наверняка есть. Только требуется вести себя осторожно, и среди криминала есть осведомители полиции.

Особо мудрить я не стал, когда искал нужных людей. Просто у пары прохожих поинтересовался, где тут итальянцы проживают, и проехал в нужный район. Там поглядывая по сторонам, приметил стайку парнишек лет десяти-двенадцати, что гоняли мяч на пустыре, припарковал машину и стал наблюдать за ними. Когда один вышел из игры и отбежал ко входу где были свалена груда вещей, попить решил, я его поманил к себе.

— Привет парень, ты местный? Можешь мне дать некоторую информацию?

Ответить он не успел, со спины подошедшая группа молодёжи постарше, задала вопрос ломким юношеским тенорком:

— Какой тебе интерес до нашего района?

За этой группой я давно наблюдал боковым зрением. Они сразу появились, когда я остановил и припарковал машину, наблюдая за мной со стороны, ну а когда я пошёл на контакт с мелюзгой, сами подошли и задали вопрос. Обернувшись, я осмотрел их и сказал:

— Мне человек нужен, который может решить любые вопросы, говорят среди итальянцев таких много.

— Люди много что говорят, — уклончиво ответил один из салаг, по голосу я опознал того кто задал мне первый вопрос.

— Во всех слухах бывают частички правды. Так что, вы можете мне помочь? — показал я банкноту в двадцать долларов. — Или мне поискать более сговорчивых парней?

— Поможем, — изучающе разглядывая меня, кивнул паренёк.

К моему удивлению нападать, чтобы отобрать все деньги они не стали, тот самый паренёк сел ко мне в машину, второй на заднее сиденье, остальные остались, и мы поехали по улицам, сворачивая там, где указывал живой навигатор. К моему удивлению остановились мы у самого обычного здания из красного кирпича, где была парикмахерская на первом этаже. Всего я ожидал, но никак ни такой банальщины.

Дальше понятно, один паренёк сбегал в парикмахерскую, предупреждая обо мне, второй так и сидел рядом, ну а когда был получен сигнал что можно заходить, я закрыл машину и прошёл в помещение. Меня провели между кресел, из шести было занято два, щёлкали ножницы, и жужжала машинка, потом дальше по коридору, в один из кабинетов. Ну да всё, как и в фильмах, это даже удивляло. Тут или сценаристы и режиссёры так хорошо знали тему, или сами гангстеры старались соответствовать навеянному образу. 'Крёстный отец' конечно ещё не вышел, но были и другие фильмы про итальянскую мафию.

Сунув незаметно пареньку обещанную банкноту, он выходил после знака хозяина кабинета, я посмотрел на громилу что стоял у двери, он же её и закрыл за парнями и, пройдя к столу, сел на стул и посмотрел на хозяина кабинета. Это был типичный итальянец, лет сорока пяти, с уже показавшимся брюшком, гладко выбитый, с чёрными вьющимися иссиня-чёрными волосами в которых уже пробивалась седина. Живот и мешки под глазами явно показывали, что он имел грех чревоугодия. И, похоже, у него были проблемы с печенью, все признаки на лицо, вернее на лице.

— Что за интерес у тебя ко мне? — первым нарушил он молчание, так же закончив изучать меня.

— Реальные документы гражданина Америки.

— Ты иностранец, — уверенно кивнул он. — Говоришь хорошо, правильно, даже бостонский говор есть, но в местных реалиях слабо ориентируешься.

— О, я смотрю, вы тоже не прост, — перейдя на итальянский язык, беззвучно похлопал я в ладони, проявив восхищение. — У вас явно не колледж, университет?

— Что-то вроде того, хотя я бы сказал школа жизни, — усмехнулся он, ответив мне на родном языке, после чего задумался. — Реальные документы значит? Хм, подумать надо. Недавно нашего человека копы взяли, а тот делал просто отличные фальшивки, не отличишь.

— Вы меня неправильно поняли, мне нужны реальные документы. То есть не ваши люди, а наводка на чиновника, который выдаёт их эмигрантам. Причём не временные с проживанием, а полные.

— Хм, пока парень я тебе ответа не дам, вопрос сложный, нужно пробивать эту информацию. Вам нужен такой человек именно в Лос-Анжелесе?

— Нет, конечно, устроит любой город вашей страны.

— Мне нужно два дня, устроит?

— Подъеду через два дня, — кивнул я вставая. — И да, хотелось бы добавить, без имён, я не знаю вас, вы не знаете меня. Пусть это так и остаётся. Договорились?

— Хорошо, — кивнул тот.

Стоявший как истукан у дверей громила сопроводил меня до выхода и проследил, как я отъезжаю. В гостиницу я не поехал, а сделав круг, остановился у одного итальянского ресторанчика, где с удовольствием пообедал национальными блюдами большинства жителей этого района. Мне изрядно пришлись по нраву эти блюда, и я поклялся себе, что частенько буду заглядывать вот в такие маленькие ресторанчики, благо и в Париже они были.

Решив, что ставить на одного скакуна не стоит, я взял и поехал к зданию эмиграционной службы и, предъявив там свои документы, просто уточнил, что требуется, чтобы получить ещё и американское гражданство. Вообще-то это делалось через посольства, тут могут провести эту процедуру, но это куда сложнее, а так в принципе возможно. В общем, я получил полную информацию, которую искал. Обычная справочная в здании филиала Федеральной эмиграционной службы, и всё что необходимо, я узнал. В принципе мне и итальянцы были не нужны. Посмотрим.

Это ещё не всё, склоняясь по этому зданию, я приметил одного сотрудника, по замашкам мелкого карманника. Уточнив у других сотрудников, кто это, я узнал, что Чарльз Астон, а это был он, скажем так, благоволением у начальства не пользовался и работал на грани увольнения. Мало того что он имел ярко выраженную болезнь 'клептоманию', так ещё и работник был никудышный. В общем, у него имелось последнее предупреждение. Друзей у него не было, так что его коллеги все косточки ему перемыли на мои вопросы. Я даже остановить их не мог, нашли ещё благодарного слушателя. Медлить я не стал, поэтому сразу прошёл в кабинет нужного сотрудника, тем более он как раз эмигрантами и занимался.

— Здравствуйте, — кивнул я, и без разрешения отодвинув стул, сел напротив Астона.

— Что вам нужно? — сразу взял тот быка за рога.

— Дело есть, — приподнял я листок и сунул под него несколько банкнот.

Воровато оглядевшись, в кабинете ещё было три стола, но работали только за одним и на нас внимания этот сотрудник не обращал, он вообще в наушниках сидел, покачивая в такт головой, и пододвинув к себе листок, быстро пересчитал под столом. Там было пятьсот долларов. Очень неплохие деньги по местным меркам.

— Вы от Мартина? Почему сразу не сказали? Да и так рано, я вас только к вечеру ждал?

— Я не знаю, кто такой Мартин, я вообще левый приработок, — честно ответил я, насчёт Мартина и проверка могла быть, этот Астон, чтобы про него не говорили, был не так и прост.

— Что вы хотите? — помедлив, спросил он.

— Понимаете, мои знакомые, которым я должен, вынуждены были бежать из своей страны, чтобы осесть здесь. Но проблема заключается в том, что их ищут. Ничего криминального, жена моего друга сбежала от одного криминального главаря, она была его любовницей. Они больше года скрывали, а сейчас перебрались сюда. Скажу честно, я навёл справки и узнал, что их давно бросили искать и тот главарь уже завёл себе ещё двух любовниц, но мои знакомые просто не хотят рисковать. Хотелось бы, чтобы они получили документы полных граждан Штатов, и сменили фамилии, имена, если захотят, можно оставить. Вы возьметесь за эту работу, и какова будет цена?

Говорили мы очень тихо, даже если тот сотрудник что меломанил и притворялся, то вряд ли что-то слышал.

— Что-то мне не нравиться ваше предложение. Я, пожалуй, откажусь, — снова помедлив перед ответом, сообщил чиновник.

— Да бросьте. Ваше увольнение это уже решёный факт, вам тут осталось работать неделю, не больше, за то, что украли золотой 'Паркер' у главы филиала, да и другие сотрудники на вас жаловались и не хотели работать с таким проблемным коллегой, а тут перед вами возможность уйти с хорошим таким выходным пособием.

— Пятьдесят сотен, — быстро прошептал Астон.

— Побойтесь бога, — возмутился я. — Ещё двадцать пять и всё.

— Но это ведь настоящие документы будут, завизированные во всех необходимых службах и которые пройдут даже самую серьёзную проверку. Выдаст то их настоящий орган исполнительной власти.

— Это так, но планку цену вы всё же задрали. Опустить бы надо.

— Как вы говорили это моё выходное пособие, и шанс такой мне упускать не стоит. Могу снизить до сорока пяти сотен.

— М-м-м, ладно, — протянул я руку. — Оставшаяся сумма после того как документы будут готовы. Когда приводить моих знакомых с ребёнком?

— У них ещё и ребёнок есть? — удивился тот.

— Два года уже, — кивнул я. — Свидетельство о браке у них имеется, его тоже нужно будет зарегистрировать.

— Сделаем, это не трудно, — кивнул тот и, посмотрев на часы, что стояли на столе сказал. — В принципе, заявления от ваших знакомых я успею принять сегодня, если что поработаю сверхурочно. На оформление всех бумаг у меня уйдёт не меньше пяти дней, по-другому никак, бюрократия. Когда они смогут прибыть ко мне?

— В течение часа, — так же глянув на часы, ответил я.

— Я оставлю заявку на входе, и их проведут ко мне. Какие у них фамилии? — взяв листок и ручку, вопросительно посмотрел он на меня.

— Гельмут Майер, Ольга Дюбуа и их сын Виктор Майер.

— Хорошо, я их жду.

Покинув кабинет, я сразу направился к выходу, а оттуда отъехал в сторону, к телефону-автомату. Номер гостиницы, где проживают Соколовы, я знал и, хотя номер им достался без телефона, портье легко согласился позвать главу семейства. Уже через минуту трубку взял Толя, выслушал меня и обещал быть готовым. Города они не знали, я и сам ориентировался по карте города, купленной у уличного торговца газетами, так что пока ехал до гостиницы, те уже успели собраться и как раз грузились в свою машину, так что, посигналив, я развернулся и поехал обратно, работая проводником.

По прибытии на место я остался снаружи, на парковке, а служащий на входе в здания, проверив по журналу, повёл моих родственников к нужному чиновнику, заявка на них была. Ну всё, первое дело сделано, осталось дождаться результатов, обрубить все концы, и начать устраивать свою родню в этой стране. Надеюсь, всё будет нормально. Да, кстати, насчёт обрубить концы, я не шутил, такой свидетель как этот Астон мне был не нужен, да и деньги пригодятся, поэтому смысла оставлять его в живых у меня не было. Лучше ликвидировать его, чем подвергать опасности своих близких.

Что делать и говорить Толик с Анной знали, по пути мы заехали на заправку и пока служащие работали, заправляя обе машины, я перебрался к ним и в подробностях объяснил как себя вести, что говорить и какую легенду выдал чиновнику эмиграционной службы. В общем объяснил, какой линии придерживаться. Документы у них были при себе, так что остальное будет на них.

Ждать пришлось долго, почти два часа, да и вид уставших Толика и Ани давал понять, что для них эти часы тоже даром не прошли, мы отправились обратно, но на середине пути остановились и встали на обочине, где я перебрался к ним в машину и получил нужную информацию. Всё прошло нормально, как я и надеялся, просто этот Астон, чтобы не гонять их заставил подписать огромное количество бланков и заявлений, последние писал он сам, чтобы без помарок и ошибок было. Им ещё нужно будет подъехать дня через три, получить и подписать очередную порцию документов, но зато каждый день ездить не нужно, Астон всё брал на себя. Даже выдал бланки о том, что они проходят процедуру принятия гражданства, так как старые документы, кроме прав он забрал.

— Как-как? — не расслышал я новую фамилию, выбранную Толей, и начал ржать, когда тот повторил.

— Адамс.

— Ой не могу, — угорал я. — Семейка Адамс...

Как брательник, так и его жена, непонимающе смотрели на меня. Смысла моего смеха они не улавливали.

— Сам же сказал, выбирай. А мне эта фамилия понравилась, я теперь Антуан Адамс, Аня, Анна Адамс, она решила оставить себе это имя, а сын стал Лео, Лео Адамс. Лев по-нашему.

— Да нет, я о другом вспомнил, — успокоившись, ответил я и смахнул слезу с ресниц. — Навеяло воспоминаниями... Ладно, раз дело пошло, продолжим вашу акклиматизацию. Конечно, месяц на лайнере немного отшлифовало вас, но всё равно ведёте вы себя как дикари на балу. Поменьше изумлённого вида и вытаращенных глаз. Аня, это тебя касается, Толик ещё выдержан, в последнее время артистически научился поднимать бровь, удивляясь, больше никак не проявляя эмоций. Понимаю тебя, уровень жизни в странах разный, но больно ты бурно реагируешь на всё. В общем, так, Лос-Анжелес будет для вас полигоном, поэтому всё свободное время старайтесь проводить на улице, гуляйте. Вон на пляж съездите, покупайтесь. Посмотрите, как там люди на досках по волнам катаются.

— А ты? — спросил внимательно слушавший Толик.

Они не возражали моей критике, понимали, что ещё долго будут осваиваться тут, привыкать, поэтому к моим советам относились серьёзно. Конечно, было видно, что им слегка неуютно, после жизни в Союзе, всё, что они видели за его пределами, шокировало их, но как я уже говорил, хоть немного, но круиз на лайнере помог для адаптации.

— Я тоже к вам присоединюсь, но сперва надо решить некоторые вопросы.

— Да, ещё, хотелось бы сказать Игорь, мы с Аней поговорили, город нам очень нравиться...

— Подожди, я рад, что вам тут нравиться, но жить тут будет опасно. Это всё след, поэтому, когда закончим с документами отправимся в Сан-Диего. Для вас это идеальный вариант, если что граница рядом. И ещё, когда встанете на ноги, появятся свободные средства, купи отель в Мексике, пусть у вас будет запасной вариант. Хорошо?

— Ладно, если ты советуешь, то так и сделаем, — кивнул Толик. — Сейчас куда?

— Сейчас?.. Хм, дел в принципе нет, так что можно посвятить сегодняшний вечер для отдыха. Поедем купаться?

— Поедем, — синхронно кивнула семейка Адамс.

— Ну и отлично, тем более я карту пляжей прикупил, сейчас выберем тот, который больше всех хвалят. Будем отдыхать и адаптироваться.

— А тебе это зачем, ты и так себя ведёшь, как будто родился тут?

— Не скажи, мне это тоже нужно, да и сжатая пружина внутри требует освобождения. Так что вместе отдыхаем. Ну всё, жду вас у своего отеля, переоденусь и плавки возьму.

— Купальники у них тут у всех постыдные, — всё-таки не удержавшись, сказала Аня.

Она себе взяла закрытый, но всё же на первые бикини поглядывала с некоторым не то отвращением, не то недовольством. Привыкнет, вот Толя уже привык. К виду бикини привык.

— Я тебе на пляж к нудистам свожу. Тебе там понравиться.

— А что это? — спросила Аня у мужа, но тот лишь пожал плечами, спросив меня.

— А мне можно?

— Да с удовольствием провожу. Мне тоже будет интересно, как вы отреагируете... Ладно, я в свою машину, потом пообщаемся.

К сожалению шутки с нудистами не получилось, когда семейка Адамс заехала за мной, то вид у них был несколько ошарашенный, видно переваривали то, что сообщил им портье, у которого они додумались спросить кто такие нудисты. Жаль, я бы всё-таки их проводил, как оказалось, в городе Ангелов был один такой закрытый пляж, новая мода, в карте его координаты были. Я как раз изучал эту карту, когда сидел в машине у гостиницы, но тут подъехали родичи, так что пришлось заводить двигатель и ехать впереди, показывая дорогу. Гостиницы мы выбрали подальше от моря, те что были рядом, были забиты и номера там получить не так и просто, а тут лафа, ещё и выбирать можно. Свернув на очередной улице, я рассмотрел впереди голубые воды океана с белыми пятнами яхт. В принципе всё это мы и так видели, но не так близко. Уже через полчаса я с разбегу вошёл в накатывающиеся на берег волны, пробив одну такую полутораметровой высоты насквозь. Лепота.

Итальянец молча смотрел на меня, переваривая то, что я ему сказал, то есть то, что я отказался от заказа, по причине ненадобности. Мне было понятны его чувства, он поднимал связи, искал нужного человека, а тут раз и отказ от сделки. Так дела не делаются, это я тоже понимал, поэтому и пришёл к компромиссу, раз у меня есть драгоценности, то почему их не продать вот этому типу? Тем более мы с Толиком на следующий день после посещения эмиграционной службы, то есть сегодня утром, объехали два десятка отелей, что стояли на берегу и проверили примерные прикидки их стоимостей. Впечатляло, моих средств могло и не хватить, хотя крупные отели мы даже и не рассматривали, вот я и собирался поправить наше материальное положение за счёт продажи этих драгоценностей, так как там было много камней. К тому же в бархатном мешочке мной были обнаружены три десятка драгоценных камней, не все были брильянтами, но все имели следы обработки ювелиром.

К счастью итальянец волну гнать не стал, а раскатав салфетку, выложил то, что я приготовил для пробной продажи и велел громиле позвать какого-то 'старика Витторио'. Поймав мой взгляд, тот пояснил, что это их сосед из дома напротив, где была небольшая ювелирная мастерская. Мол, их домашний эксперт.

Тот пришёл достаточно быстро, изучил с помощью ювелирной лупы все поделки, восхищённо щёлкая языком, и озвучил после недолгих подсчётов, цену. Сорок восемь тысяч двести сорок долларов. Я кивнул, соглашаясь с ценой, успел узнать расценки, мне давали меньше на десять процентов, но это нормально. После чего итальянец, открыв дверцу тумбы стола, совершенно спокойно отсчитал мне оплату и сгрёб все драгоценности в небольшую шкатулку. Я старался не выдавать своих чувств, хотя они и были. Сегодня я принёс чуть больше десяти процентов от общего количества украденных драгоценностей. Похоже, продав их, нам вполне хватит даже на средний отель и всю инфраструктуру, включая катера. Их цену мы тоже узнали. В общем, на небольшой средний отель должно хватить. Это хороший задел для семейки Адамс.

— Ещё будет? — деловито поинтересовался хозяин кабинета.

— Завтра, ещё в два раза больше, — вставая, сказал я. Пачки денег я уже убрал в небольшой портфель, который купил недавно в местном магазине.

— Жду, — кивнул тот.

Покинув район, я проверился на слежку, её не было, после чего подъехал к своей гостинице. Там попросил портье дать мне доступ к гостиничному сейфу, где я и хранил деньги на покупку отеля, туда же убрал и недавно полученные пачки от продажи ювелирных изделий. Потом заехал за семейкой Адамс, теперь всегда так буду их называть до выхода одноимённого фильма, сообщил, что денег на отель теперь точно хватит, и предложил снова отправиться на пляж, тем более как раз наступал вечер, и время для отдыха лучше не придумаешь. Мы за эти два дня уже успели немного загореть, и продолжить эти процедуры было необходимо, чтобы мы не отличались от местных.


* * *

Следующая неделя нашего нахождения в городе Ангелов прошла вполне конструктивно и денежно. Семейка Адамс осваивалась, медленно, но дело двигалось, даже я это заметил. Аня начала привыкать носить местную одежду и держатся более расковано, они с Толиком получили все необходимые документы, даже права. Аня была ошарашена, это что и ей можно будет водить машину? Толик обещал ей купить такую, да и обучить вождению тоже. Так что с документами было всё просто отлично, но пока не было вписано адреса проживания. Вернее был вписан адрес какой-то халупы на окраине города, приготовленной к сносу, но это временно.

С итальянцами дело тоже пошло, вся ювелирка ушла им, и платили они честно, я проверял. Такая их покладистость обуславливалась тем, что меня пытались кинуть. Когда я во второй раз привёз товар, меня просто пытались грубой силой заставить отдать всё добровольно, причём не только то, что я привёз, но что вообще имелось. Пришлось показать, что советский спецназовец, это советский спецназовец. Я, конечно, выглядел хлипким, но всё же недооценивать меня не стоило, всего трое громил. Хозяин парикмахерской потом меня даже поблагодарил, что я обошёлся без травм, а синяки что, синяки сойдут. Больше со стороны местной мафии проблем не было, и я слил им весь товар. Получив четыреста семьдесят восемь тысяч долларов. Камешки я не продавал, будет НЗ семейки Адамс, Толик кивнул, когда я это ему сообщил и прибрал мешочек. Денег хватало и их можно было не продавать.

Единственно чем я был недоволен, Астона с треском выгнали с работы, и хотя он сделал всё что обещал, закончил и передал нам в руки, получив оплату, но подождав пару дней, я пришёл к нему и узнал, что тот покинул город. Смылся падлюка. А я ему такой несчастный случай приготовил, пальчики оближешь. Ну ладно, нет так нет, на ком-нибудь другом испытаю.

В данный момент мы уже сдали наши прокатные машины, и ходили среди рядов новеньких лакированных авто выставленных на продажу. Вещи для поездки собраны, осталось подобрать автомобиль для семейки Адамс. Оставаться в городе Ангелов им действительно не стоит, поэтому мы и решили что Сан-Диего наилучший для них вариант. Город достаточно крупный чтобы затеряться, и что хорошо, граница рядом.

Игорька я держал на руках, следуя за его родителями. Выбирали они сами, всё же общий автомобиль был, я сюда не вмешивался. Рядом с ними крутился менеджер, тараторя, описывая достоинства каждой модели машин. Причём о недостатках он ни сообщил ни разу. Что странно, желания Толика и Анны разошлись. Толик сначала хотел взять такой же 'Сабурбан', но только новый, привык он к нему, а увидев на площадке красный 'Форд-Мустанг' так и прикипел к нему, и ничего другого ему было не нужно. Да и 'Шевроле-Камаро' ему пришёлся по душе, и он ещё сомневался. А вот Анна больше склонялась к новенькому 'БМВ', ей понравился дизайн.

Всё же после некоторых споров победила дружба. Взяли синий 'Сабурбан', он подходил для путешествия по американским дорогам, к тому же и цена не кусалась, в отличие от других авто, а деньги нам ещё пригодятся. После оформления покупки, оформили на Толика, мы погрузились в новенький авто, тут же на заправке залили полный бак, взяв две канистры, их тоже заполнили и поехали по гостиницам, сначала забрали мои вещи и сумку с деньгами, потом и за вещами семейки Адамс. К обеду мы уже покинули город и направились по шоссе в сторону Сан-Диего.

Это был наш первый автопробег по Америке, я надеялся, что город родичам понравиться, и они останутся в нём. По крайней мере, город Ангелов им очень нравился. Они во время прогулок по набережной и наших совместных поездках на пляж, присмотрели себе три отеля, вернее показав, какими они хотят видеть свой. Он должен стоять в окружении пальм в трёхстах метрах от кромки воды, чтобы между берегом и зданием была парочка бассейнов, дорожки из плитки, фонари. В общем, шик и блеск. Они даже в отели заходили и изучали цены проживания, спрашивали какая зарплата у работников. Правда на это им никто не ответил, ну это и правильно. Так что родичи определились, что и как, и теперь нетерпеливо ждали, когда получат своё, и начнут работать. Кстати, они пытались сделать меня совладельцем, мол, почему только им, но я отказался. Лишь сказал, что буду привозить к ним племянниц, пусть бесплатно отдыхают у них, чем вызвал весёлый смех у четы, заботиться о дочках они собирались как о своих родных детях.

Толик все яхт-клубы обошёл, присматривал прогулочные катера, места, где их продают, приценивался и присматривался. Молодцы, в общем, понимали, что я долго с ними пробыть не могу и сами торопились, чтобы закончить все основные дела. Мне лишь одно не нравилось, из города Ангелов они уезжали явно нехотя, прикипели они к этому городу. В общем, когда мы покинули территорию Лос-Анжелеса я пообещал им, что если в Сан-Диего ничего нормального мы не найдём, то вернёмся сюда, в принципе можно и тут жить. Всё же я старался привлекать мало внимания и был уверен, что на моих родичей никто не выйдет. Если им так нравиться город Ангелов, почему нет? Но Сан-Диего всё же нужно посетить, пусть сравнят.

Уже через шесть дней мы снова пересекли городскую черту Лос-Анжелеса. Не сказать, что поездка удалась, мы, можно сказать, провели разведку, однако после недолгих уговоров мы всё же вернулись сюда. Да что говорить, этот город Ангелов мне тоже нравился, один из крупнейших в Штатах, так что в принципе раз это выбор родичей, то пусть живут тут. Мы снова остановились в отеле, но в этот раз в том, что стоял на берегу и считался фешенебельным. Пока Аня с Игорьком отдыхали у бассейнов и на пляже, мы с Толком провели повторную разведку и вечером собрались в их номере.

— Значит так, по агентурной информации на продажу скоро выставят два отеля одного почившего американца. Родственников у него почитай и не было, а дальняя родственница заниматься этим не хочет и собирается отели продать.

— Я такой информации получить не смог, — удивился Толик, мы работали отдельно, чтобы собрать как можно больше информации, поэтому он и не был в курсе.

— Я же говорю, информация агентурная, об этом мало кто знает. Так вот, эта рыжая толстуха, походив по отелю, решила продать оба. Вы их знаете, это 'Чёрная орхидея' и 'Эдельвейс'.

— А-а-а, — вспомнил Толик. — Отличные отели, но они относятся к крупным и нам точно не по карману. Один такой не меньше пяти миллионов стоит. Мы просто мечтали, что он наш будет, а не в действительности рассчитывали на это. Нам бы, что поменьше найти.

Да и Аня встрепенулась, им 'Орхидея' действительно понравилась, можно сказать идеал того что они хотели, тем более у него на берегу был частный причал для яхт и катеров. Второй отель находился дальше от берега, метрах в пятьсот за 'Орхидеей, и хотя тоже считался, что он стоит на побережье, нам он не подходил, да и денег на него не было.

— Вот-вот. Всё так, но есть некоторые нестыковки, почему-то официальная цена этого отеля полтора миллиона, почивший хозяин заказывал экспертизу и 'Орхидею' посчитали аварийной, на плывуне стоит. Правда, не закрыли почему-то. Так что если не получиться с ним, можно продать. В общем, я провёл предварительные переговоры насчёт продажи, и та сразу дала согласие, так как задерживаться не хотела. В общем, отель она готова продать за миллион долларов.

— За сколько?! — разом удивились бывшие Соколовы.

С учётом того что в отеле двенадцать этажей, включая пентхаусы, двести восемь номеров, ресторан, два летних кафе, четыре бассейна включая детский и причал, то цена действительно не большая, у нас такая сумма есть. Да и стоит этот отель полтора миллиона согласно проведённому экспертному заключению, уж поверьте мне. Кому хочется владеть отелем, который может накрениться или начать разрушаться, но я рискнул. Такое здание нам нигде за такие деньги не купить.

— Тогда нужно быстрее оформлять и покупать, — вскинулся Толик. Он уже знал, что такое акулы бизнеса, я давал много информации на эту тему, поэтому и заволновался.

— Не торопись ты так, уже всё идёт. Дамочка с нанятым мной юристом уже всё оформляют, я за деньгами заехал и за вами. Ну так что, даёте согласие прибрать к рукам этот отель? Это конечно риск, но я чую удачу.

— Конечно.

Этот отель с развитой инфраструктурой и опытной командой был для нас действительно идеальным вариантом. Толстуха уже вступила в права наследования и могла продавать своё новое имущество. Тем более прилетела она только сегодня и ещё никто из местных владельцев отелей или бизнесменов не прочухал что она тут. Я её оторвал от разговора с управляющей отелем, та как раз вернулась из поездки, и успел первым обговорить всё. Ну да, я случайно наткнулся на информацию о ней и буквально бегом воспользовался ею, проведя предварительные договорённости, можно сказать мы ударили по рукам, после чего мы добрались до юриста и там начались бумажные работы, оформление купли-продажи. Ну а я пока шла эта не такая и быстрая процедура, рванул за деньгами и родичами.

Собрались мы быстро и сразу выехали к юристу. Там за два часа всё сделали. Не знаю как, но толстуху тут нашло несколько адвокатов представляющие интересы своих клиентов, бизнесменов. Они с разочарованием приняли информацию о том, что один отель, лучший, уже продан, но насели на неё насчёт второго. Нас это уже не интересовало, так как все документы были уже у нас на руках, и мы поехали теперь в отель семейки Адамс. Кстати, думаю, что адвокаты будут сильно разочарованы, ведь мы помимо покупки отеля, прикупили всё, что не входило в его имущество, а это три прогулочных катера. На этом всё, больше денег не хватило, осталось чуть больше семнадцати тысяч долларов. Копейки, вернее центы.

Вступление во владение новым имуществом мы произвели сразу же. С нами был юрист, что оформлял документы, на нём ещё остальное оформлении в соответствующих госслужбах и налоговом департаменте. Но это его дело, потом он отчитается Анне. Анна как экономист разбиралась в этом. Понятно, что экономика разных стран имеет мало схожести, но Аня уже неделю как закопалась в книги и, хотя она до сих пор читает по слогам, вполне начала осваивать местную систему. Сам я старался не мелькать перед персоналом, который собрали и познакомили с новыми хозяевами. Для постояльцев это вообще прошло незаметно. После этого Толик, Аня и их юрист ушли в кабинет управляющего отелем и начали знакомиться со своим бизнесом. На это уйдёт не один день, так что я решил не мешать, а поехал в свой отель отдыхать. Можно конечно устроиться и в отеле родичей, но что приятно было слышать, свободных номеров не было, да и броней хватало, так что придётся жить в чужом отеле.

Следующий восемь дней я нежился в волнах моря, учился кататься по волнам на доске и изредка справлялся как там дела у Толика и Ани. За эти дни они вполне освоились с управлением отеля, но управляющую, а там была женщина, снимать не стали, так как были вполне довольны её деловыми качествами и знанием, так что она, как и практически весь персонал, осталась на своём месте с той же зарплатой. Толик открыл счёт для себя и жены и отдельный для отеля, тот, что был ранее, был пуст, толстуха всё выгребла перед продажей, да и аннулировали старый, просто открыв новый, вот и всё. Сам Толик провёл инвентаризацию имущества, пока Аня с управляющей закопались в бухгалтерии. Помимо тех трёх катеров что имелись, они работали, как и прежде возя на экскурсии или на рыбалку желающих, у отеля было шесть машин. Два служебных фургона для доставки и четыре легковые машины на нужды постояльцев, их сдавали на прокат. Толик считал что мало, персонал его поддерживал, так как машины для поездок в город просили часто. В общем, планы на будущее у четы были, осталось только заработать. Да и жили они теперь в отеле. Тут, оказывается, есть служебные комнаты, вот они один номер и взяли, пока не купят себе квартиру или дом в городе Ангелов. Аня хотела именно квартиру. Да и Толик, похоже, был с ней согласен. Счёт отеля довольно быстро пополнялся, не считая расходы на обслуживание и зарплату персонала, так что думаю, скоро они вполне возможно позволят себе приобрести квартиру в центре города. Не в отеле же им действительно жить. Это так, временно.

Как я уже говорил, за эти восемь дней я не только отдыхал, но и со стороны смотрел, как справляются родичи, меня вполне устроил их азарт и интерес. Было видно, что они начали болеть за свой бизнес и имущество, правда появились и тёмные тучки. Дело в том, что довольно крупный содержатель отелей на побережье, говорят он владелец трёх десятков, и который выкупил 'Эдельвейс' был очень недоволен тем что 'Орхидея' ушла у него из-под носа. В общем, к Толику и Анне забегали его адвокаты, но получая отказ, не успокоились. Причём один, позволил угрозы в их адрес, намекнув, что могут быть проблемы. В этот раз уже среагировал я.

Осмотревшись, я вытер рукавом рубахи пот на лбу и, посмотрев на свежую землю, выровнял её, чтобы та не привлекала внимания, там был прикопан тот адвокат, и пошёл к машине. Допрос был очень продуктивным, я многое узнал о заинтересовавшем меня бизнесмене, который позволил угрозы в адрес моих родных. Естественно адвоката я убрал и вот прикопал за городом в пустыне. Самое интересное, что это был личный, скажем так, адвокат, который занимался не только белыми делами, но и вёл чёрную бухгалтерию бизнесмена. Поэтому не удивительно, что с ним был телохранитель, он же шофёр, прикопал я их вместе. Так вот, информации было много, и я был доволен. Теперь появилась возможность не только убрать проблему, как я собирался, но и нагреть на этом руки.

Вернувшись в гостиницу, в отличие от Адамсов я жил не с ними, а снимал номер в обычной гостинице, в самом городе. За всё время владения четой бывших Соколовых отелем, я при свидетелях старался с ними не встречался, а во время покупки отеля представился посредником. Так что я действительно не светился. Толик в отличие от Ани был в курсе, чем я занимался и что делал. Поэтому когда я вернулся из пустыни, машина прокатная была, сразу стал интересоваться, как всё прошло. Мы с ним встретились у меня в номере. Он там меня ждал уже больше часа.

— Как прошло? — я задумчиво потёр пальцами виски. — Да замечательно прошло. Очень много выяснилось. Помнишь, ты удивлялся, что по документам у отеля много проблем, построили не правильно, почва плывун, кренится начал, о чём имеются документы и стоит он из-за этого не пять с половиной миллионов как должен был, а полтора. Так вот, это рейдерский захват. Управляющая в вашем отеле в доле. Она их человек, именно с помощью неё и велась эта подрывная работа с покупкой отелей по минимальной цене. Честно говоря, если бы я не успел на минуту, отель бы ушёл от нас. Повезло, что управляющей не было, когда наследница приехала. Ей сообщили, она сразу примчалась и начала грузить её проблемами, мол, отель только чудом стоит ровно, и остальное, а тут я перехватил наследницу, а та побыстрее избавилась от 'неликвидного' наследства. Так что всё в порядке с 'Орхидеей', можете владеть спокойно. Повезло, в общем. Этот адвокат пообещал управляющей, что если она не исправит ошибку, её закопают. Так что вам нужно избавиться от неё, причём как можно быстрее. Пока с отчаянья чего не натворила.

— Тоже убить?

— Что же ты кровожадный такой? Просто уволить. Причём не её одну. Она со своей командой в этот отель пришла. Я тебе потом дам список, адвокат знал всех её людей. Да и было там всего семеро.

— Да, а ведь я вызывал инспектора и тот, закончив проверку, сказал, что всё в норме. Никаких ошибок при постройке и здание в порядке. Никакого плывуна снизу. Здание вообще на скальном массиве стоит. Даже документ соответствующий выдал. Это что, все документы, что предоставила управляющая, подделка?

— Да, причём высокого качества, — рассеяно ответил я. — Старый хозяин тоже не сам умер, как оказалось. Да, сердечный приступ, но ему помогли.

— Что делать будем?

— Ха, адвокатишка мне много интересного сообщил. Он ведь и чёрную бухгалтерию вёл. Так вот на атлантическом побережье у этого умника тоже имеется бизнес, причём криминальный, он с наркотиками связан. В общем, канал его и он получает с этого немалый процент. Раз в месяц ему через все штаты привозят его долю. Предлагаю перехватить эту машину, она через два дня двинет в путь. Там в тайнике чуть более полумиллиона.

— На нас не подумают?

— Жадничать не будем. Адвокат многое знал и этот груз не самое важное. Будем хапать всё, точно на нас выйдут, а тут, поди пойми кто сработал. Да ещё когда хозяин умер.

— А он разве умер?

— Он нам мешает, значит должен умереть. Как ты понимаешь, такой плюхи от нас он не потерпит, да и адвокат подтвердил, что тот на принцип пошёл, хочет отобрать отель, так что тут без вариантов. Нет человека — нет проблемы. Да ты не волнуйся, я сам всё сделаю, это специфика моей прошлой работы.

— Догадываюсь, — кивнул Толик, после чего сказал. — Всё же это и моё дело и я хочу участвовать.

— Толя, мало ли проверка будет, так что ты эти дни должен быть максимально на людях, чтобы было много свидетелей. Деньги я отдам вам, но на счета их не кладите. Это сразу привлечёт внимание. Сделай тайник и при необходимости бери оттуда сколько нужно. Кстати, вы мечтали квартиру купить, теперь это возможно. Или тот же красный 'мустанг'.

— Не получиться, если налоговый департамент следит за нами, а он следит за всеми, то заинтересуется, откуда у нас деньги на квартиру. И так удалось отбрехаться, откуда нашлись деньги на отель, повезло, что мы недавно стали гражданами США, только этим и отговорились.

— Да, палево, — согласился я и после недолгого размышления кивнул сам себе. — С Аней посоветуйся, как отмыть эти деньги. Она может подсказать, как оформить завышенные тарифы на услуги вашего отеля, например на проведение конференций, или ещё чего, чего в действительности не было, а деньги поступят на ваш счёт. Пусть подумает, ей больше идей в голову придёт.

— Хорошая мысль, — вздохнув, согласился Толик.

— Ладно, если я хочу успеть, то нужно выезжать сейчас. Мне ещё нужно подготовиться, чтобы перехватить посыльного. По какому маршруту он едет и на какой машине я в курсе, так что дальше дело техники. Ну всё братуха, давай прощаться ненадолго, вернусь через несколько дней. Жене и племяшу привет передавай, извинись перед ними за долгую отлучку.

Мы быстро распрощались, и Толя ушёл, а я стал собираться. Потом сдал прокатную машину, поехал в аэропорт на такси и вылетел во Фриско, билет я забронировал заранее. Именно в этом городе проживал нужный мне человек. Дальше просто, устроившись в гостинице, я стал изучать распорядок дня цели. Тот вёл себя достаточно беспечно, охраны вообще не было кроме личного водителя, так что у меня сразу возникло шесть неплохих идей как его ликвидировать, не всполошив общественность. Всё же тот был достаточно известной личностью, и гибель его может поднять волну в газетах, а так имитирую несчастный случай и всё, проблема снята.

Угнать машину с одной из улиц города труда мне не составило, как и перекинуть на неё номера. Машину, с которой я их снял, подобрал ту, которая давно стоит никому не нужная. Она был вся в мусоре и пыльная. Покинув территорию города, я направился по трассе вглубь штата, удаляясь от береговой линии. Именно по этой трассе двигается посыльный мне на встречу, именно его мне и нужно перехватить. Документы у меня были на местного жителя, хорошая подделка. Но делал я их не сам, итальянцы из города Ангелов помогли, как и с десятком пустых бланков, включая загранпаспортов. Эти уже сам сделаю, когда будет необходимость. По крайней мере, пригодятся. Бланки настоящими были, где-то итальянцы их доставали.

Ничего сложного в том чтобы перехватить посыльного не было. Когда по моим подсчётам тот должен был быть рядом, а у посыльного жёсткий график, я демонстративно нарушил скоростной режим и меня, догнав, остановил полицейский на мотоцикле. Дальше просто, вырубил его, переоделся в форму, благо тот был моей комплекции, из-за чего на него и пал выбор, а не на других полицейских дорожной полиции, спрятал связанного копа в багажник, а машину отогнал в кустарник, чтобы не было видно с дороги. Когда показалась нужная мне машина, я, завывая сиренами и мигая сигналами, догнал машину и знаками велел остановиться. Тот совершенно спокойно выполнил приказ, дорога была пуста, поэтому как только тот, по-моему приказу вышел из машины, я его просто застрелил из служебного оружия копа. Дальше просто, вскрыв тайник, прибрал упакованные в одну пачку деньги, потом отогнал машину посыльного в кустарник, так как появились машины других путешественников. Коп был ещё без сознания, к тому же у него было обезвоживание, всё же солнце палило, а я его в багажник раскалённой машины сунул. Напоив его, ещё раз вырубил и, переодев его в его же форму.

Дальше сделал так, убедился что шоссе в обе стороны пустынно, выгнал машину посыльного и мотоцикл копа на дорогу, имитировав как будто тот остановил машину, даже сигналки мигали. Потом посыльного посадил у открытой двери на асфальт, вложив ему в руку пистолет, а копа у своего мотоцикла, вложив ему в руку револьвер и из него произведя выстрел в открытую дверь. После чего сбегал к посыльному и из его оружия произвёл выстрел в ногу копа. То застонал, дёрнувшись, но в себя не пришёл, это позволило мне отстегнуть ему один ремешок портупеи, измазав её в крови и сделать жгут на ногу, так же я ему и руки испачкал кровью. Как будто он сам себе жгут наложил. Ах да, пистолет был посыльного, в бардачке нашёл. Кустарщина какая-то, но стрелял, как можно было убедится.

После этого я сразу прыгнул в свою машину и погнал обратно во Фриско. Буквально через три километра мне встретилась встречная машину, дальнобой пёр, поэтому я надеялся, что копу окажут помощь. Причём если кто и поверит его бредням, что он остановил машину и ничего не помнит, то спишут на ранение и солнечный удар. К тому же я работал только в перчатках и следы не оставлял. Даже сейчас не оставил, так как вернувшись во Фриско, вернул родные номера на обе машины и ту что побывала в деле, бросил на одной из улиц. Найдут, подумают, дети решили покататься, тем более я раскидал по салону пустые бутылки из-под 'Колы' и пакетов с чипсами. Подобрал их в мусорке.

Пакет с деньгами лёг в камеру хранения на железнодорожном вокзале, а я, в очередной раз сменив внешность, мне это не трудно, как перчатки меняю, решил этим же днём убрать и основную проблему. Того бизнесмена. Несчастный случай произошёл, уже когда стемнело, он просто поскользнулся в ванной и ударился затылком о край джакузи. Это слышали все и прислуга и семья бизнесмена, что присутствовали дома. Было слышно ругательный вскрик и шум падения, а когда семья забежала в ванную, он ещё дёргался, отходя. Я же, покинув трёхэтажный особняк, направился в сторону остановки общественного транспорта. Пора было возвращать в гостиницу, а завтра можно будет направиться в город Ангелов. Не самолётом, машину поддержанную куплю. От неё потом будет легко избавиться, на запчасти отдать или на автосвалку, примут охотно, и след затеряется, если даже кто на него выйдет.

Как я и рассчитывал, так и действовал. Утром позавтракав, покинул гостиницу и направился на ближайшую стоянку по продаже поддержанных машин. Где находятся три ближайшие, я уже узнавал, так что знал куда идти. Заодно прогулялся. Утром прохладно, хорошо.

Взял 'Шевроле-Импалу', не смотря на более чем солидный возраст, машине было больше десяти лет, выглядела она очень прилично и была ухоженной. Купив её по своим поддельным документам, я сразу же после оформления сел в машину, заправил полный бак и заскочив в гостиницу, забрать вещи и выписаться, поехал на вокзал за деньгами. Там тоже проблем не встретилось и, забрав их, покинув город, поехал в сторону города Ангелов. Мне предстояло проехать чуть больше шестисот километров, так что к вечеру я планировал быть на месте. Так и получилось, заправляясь по пути, машинка кушала очень прилично, а так же посетив пару придорожных кафе, чтобы утолить голод, я, наконец, добрался до Лос-Анжелеса.

Позвонив родичам с телефона-автомата, я сообщил, где поселился и попросил Толю приехать. Тот примчался уже через полчаса. Научился ориентироваться по городу. Я сообщил ему, не вдаваясь в подробности, что всё получилось, и передал упаковку с деньгами. Я надрывал уголок, чтобы убедится, что это то, что нужно, так что всё в порядке. Тот принял пачку и положил под ноги. Как он меня не крутил, но я не сознался и подробностей не выдал, зато сам насел на братишку и узнал некоторые подробности. Например то, что управляющая и часть персонала которых она привела, уволили, причём с волчьим билетом, мол, работали на конкурентов. Аня пока взять на себя эту должность не могла из-за недостатка знаний, единственно, что она могла, наблюдать, поэтому управляющей поставили девушку с ресепшена. Та работала в отеле уже пять лет, с момента ввода в эксплуатацию, показала очень неплохие административные умения и получила новую должность, пока с испытательным сроком. Но эти два дня, с момента вступления она показала себя очень неплохо, Толик с Аней ею были довольны.

Так что когда мы закончили обмениваться новостями, я подумал и спросил:

— Как сам думаешь, вы уже крепко встали на ноги или за вами продолжать присматривать?

— Думаю, мы сами справимся. Сам же говорил, что чем быстрее отправишь нас в свободное плаванье, тем быстрее мы освоимся. Я считаю что ты был прав, мы должны сами всё делать, не чувствуя за спиной твою поддержку и полагаясь только на себя.

— Хорошо сказал, брат, молодец.

— Мы клиенты очень солидной адвокатской конторы, если что они нас поддержат, и так ведут юридическое сопровождение отеля и нас с Аней. Справимся, не волнуйся. К чему такие вопросы, ты уже хочешь нас покинуть?

— Не завтра. Завтра проведу с вами весь день, а послезавтра покину. Дальше уже вы сами.

— Понял, хорошо. Предлагаю взять один из отельных катеров, я уже ходил в море, справлюсь, и провести весь день в открытом океане.

— Хорошая идея, я только — за.

— Тогда я побежал, — заторопился Толик. — Надо ещё отдать приказ, чтобы приготовили катер и пополнили припасы. Всё же отдыхать едем, купаться. О, а акваланги брать?

— Бери, — решил я и спросил, кивнул на упаковку с деньгами, которую брат поднял с пола. — Тайник подобрал?

— А зачем? У нас в отеле есть сейфы, просто займу один.

— Тоже вариант, — оценил я. — Ладно, до завтра.

— Пока братишка, — кивнул Толик и покинул мой номер.

Проводив брата, я посетил душ и направился вниз ужинать. Завтра день отдыха. К этому тоже нужно подготовиться, а потом посмотрим.


* * *

Внимательно осмотревшись, я сошёл с трапа парома, который только что пришёл из Лондона. После расставания с роднёй в городе Ангелов я вылетел в Нью-Йорк, оттуда в Лондон, где взял билет на паром во Францию. Шёл тот в Гавр, и вот я оказался на месте, можно сказать родные теперь берега. Сразу же от трапа, пройдя таможню, я направился в здание порта, где был сектор для хранения багажа. Получив на руки небольшой чемодан, я направился в гостиницу, где снял номер. В чемодане кроме одежды, можно сказать походного набора, были реальные мои документы, по которым я жил с дочками несколько месяцев в этой стране, так что я снова стал Анри Байо-Шабри.

Сложив документы американца в отдельный пакет, я прошёл в местный банк и арендовал там ячейку сроком на пять лет, куда и убрал всё, что мне пока было ненужно. Дальше просто, сел на поезд и направился домой, к дочкам в Париж. Всё же я действительно отсутствовал два месяца. В планах у меня было провести с ними пару недель, наверняка ведь скучают, да и мне без них было тяжело, привык я к своим осьминожкам настолько, что с трудом выдерживал долгое ожидание.

Однако всё же оставаться надолго я не хотел, у меня планы были. Пару недель, это край. Потом уже отдохнём как полагается, но мне требовалось вернуться в Союз чтобы инсценировать свою гибель и прекратить поиски. Идеи были, осталось их воплотить в реальность.

Поезд прибыл в Париж ночью, но это не помешало мне успеть занять такси и приехать домой. Дочки спали, была полночь, но няня сразу проснулась, как я вошёл в квартиру, открыв дверь своими ключами.

— Здравствуй, Сильвия, — поздоровался я с ней, закрывая дверь, при этом говоря тихо. Будить дочек я не хотел.

— Разбудить малышек, месье Анри? — спросила она.

— Не стоит, пусть спят.

— Вы совсем приехали?

— Боюсь, дела у меня ещё не закончены, поэтому вырвался на пару недель. Хочу провести это время с дочками. Потом я уеду. Ненадолго, максимум на месяц.

Пока я это говорил, то раздевался. Снял пиджак, повесив на вешалку, обувь на подставку, поэтому подхватив чемодан, направился в свою спальню. Сильвия, выяснив, что хотела, отправилась к себе домой, теперь дочки под моим присмотром, как сообщила няня с ними всё в порядке, вот только они хандрят, скучают.

Я уже привык к калифорнийскому времени, поэтому для меня ночь спуталась с днём, но крепился и весь световой день бодрствовал, поэтому после душа, я прошёл в спальню и, расстелив постель, наконец-то лёг спать. Почти двое суток на ногах, можно и отдохнуть.

Проснулся я, а вернее меня разбудили, утром. Максим счастливая скакала на кровати, высоко подпрыгивая, а Саша с Женей лезли радостные обниматься, так что я тоже их пообнимал. Дочки были откровенно счастливы, что я появился, и просили больше так долго не уезжать, не бросать их. Пришлось пообещать, что больше такого не будет, разве что скоро уеду, но быстро вернусь, и уж тогда, точно мы будем всегда вместе.

Этот день я посвятил изучению, что было с моим имуществом, дочками, за время моего отсутствия, а так же сборам в поездку. Деньги исправно капали на счета, это хорошо, о дочках заботились, это отлично, я даже няням премии выписал, а то, что мы собирались, так это я решил, что следующие две недели мы проведём на пляже Сен-Тропе. Не только детям, но и мне там понравилось, очень понравилось и мы решили, что этот курорт будет местом нашего семейного отдыха.

С этим дело не встало, и уже следующим днём мы вылетели в Ниццу, а оттуда на такси и до Сен-Тропе, пока не оказались на месте. Дом, который мы снимали ранее, был, к сожалению, занят, но удалось подобрать другой, причём хозяева сдавали его вместе с прислугой, что было удобно, есть, кому убираться и готовить.

Первый день мы просто осваивались тут, проводя время больше в городе и лишь один раз сходив на пляж. Три часа, это так губы намарать, вот дальше мы уж отдыхали так и отдыхали. Причём мне настолько понравилось, что я стал подумывать прикупить тут себе дом. Ну если не дом, то квартирку. Всё же мы больше времени проводили на пляже и домой приходили, чтобы просто поесть и поспать.

Сказано — сделано. На пятый день нашего отдыха, я принял волевое решение поискать вариант получше и если он мне подойдёт, купить. Дом не хотелось, за ним следить нужно, ухаживать, прислугу держать, а вот небольшую квартиру, это самое то. Дочки отдыхали на пляже, играя в волнах, а я отправился на поиски квартиры. Нет, я не бросил детей, как кто-то мог подумать, они были под присмотром. Просто у нас появилось своё место, где мы и отдыхали, там же купались, там же проводили большую часть дня. Я даже купил свой пляжный зонтик, шезлонг и сумку-термос для хранения соков и воды, всё это приносил на место и отдыхал, когда не купался, наблюдая за детьми. Так вот, на этом курорте ещё отдыхала одна большая итальянская семья, одних детей было восемь. Малые давно сдружились с моими дочурками, и хотя они друг друга не понимали, постоянно проводили время вместе. Вот их мать, такая крупна матрона, и приглядывал за моими дочками, если мне надо отойти, а я за её детьми, если она уходила. Обычно она это делала, чтобы найти мужа в одном из баров, его на пляж не загонишь. Так-то он не пил особо, как мне сообщила его жена, просто во время отпусков, он всегда отрывался на полную, вот и приходилось вытаскивать его из самых злачных мест. Тут главное, что он заработал им на отдых и не мешал заниматься этим делом. Ну а то, что он отдыхал, но по своему, его семья особо внимания не обращала, привыкла, во все отпуска так было.

Вот так же, оставив детей под присмотром итальянских туристов, я и направился по первому адресу. Искал объявления о продаже я просто, по газетам. Вчера закупил их пачкой, а сегодня пользуясь свободным временем, прочитал и, прикинув по карте города, где каждая находиться, адреса в объявлениях были, пошёл по первому. В объявлениях были продажи двух квартир, что окнами выходили на набережную, но с чётом того что и ночью веселье продолжается, то поспать нам нормально не дадут, я даже не стал их рассматривать. Цены на квартиры на курортах были высоки, но я не передумал и решил, что нужно брать. Однако всё же не на набережной, а за ней, на соседних параллельных улицах, и до пляжа пару минут, и шума такого нет. Идеальный вариант. В объявлениях было четыре предложения о продаже в заинтересовавших меня улицах, поэтому я решил начать с них. Первый вариант я сразу минусовал, первый этаж, не подходит, нужно второй, крайний третий. И обязательно с балконом, чтобы на темечки прохожих поплёвывать. Шучу, конечно, но балкон это принципиально. В этом районе в основном узкие улицы со старыми домами, так что выбор есть.

Второй адрес, трёхкомнатная квартира на третьем этаже трёхэтажного дома, причём часть крыши перестроена и там появилась дополнительная застеклённая комната, мансарда. Вариант интересный, нужно подумать. Цену конечно за эту квартиру ломили, тем более с мансарды были великолепный вид на море и на яхты, но у меня было ещё два варианта.

К сожалению, прогулка до них ничего не дала, не пришлись по душе, хотя обе и находились на втором этаже. Одна слишком маленькая, за другую столько ломили, что я в огорчении покачал головой. Объяснение о том, что тут ранее жил какой-то известный французский актёр меня не устроило. Я квартиру покупал, а не то, что тут кто-то жил.

Вернувшись ко второму варианту, который мне так понравился, я излазил всю квартиру, благо пожилая хозяйка была дома, пообщался соседями, милые и приятные люди, молодых мало было, только на первом этаже молодожёны жили. Ещё раз прикинув всё, мы ударили по рукам, но я предупредил:

— Вечером дочек приведу. Пусть тоже посмотрят, а то ворчать будут, что им не показал, ну а завтра всё оформим.

— Как пожелаете, месье, — кивнула мне старушка. Она упорно отказывалась звать меня по имени, и обращалась несколько официально.

То, что квартире требовался небольшой косметический ремонт, меня не особо волновало, проведу, тем более старушка забирала всю мебель. Она в Марсель к сыну переезжала, поближе к внукам. Так что жить мы будем, как и прежде, в снятом особняке и хотя цена там за аренду кусалась, сразу перебираться сюда спешить не будем. Да я и сомневался что успеем. В общем, после покупки квартиры, нужно будет нанять декоратора, я успел убедиться, что это очень удобно, а тот проведёт косметически ремонт, обязательно установка кондиционера, квартира с солнечной стороны, ну и обстановка тоже будет на нём. Мы отдыхать приехали, мне проще башлять на руку давая заработать профессионалом, чем самому тут корячиться.

Вернувшись на пляж, я устроился в шезлонге. Дочки тут же подбежали, так как я принёс две бутылки свежего прохладного сока и честно поделились со своими друзьями и подружками, и умчались. Они тут крупной колдой носились с криками и визгом, поднимая тучи брызг и прыгая в волнах, что накатывались на берег. В эти моменты я внимательно за ними наблюдал, так как иной раз волны сбивали дочек с ног и крутили. Приходилось бежать и поднимать, если сами не успевали встать.

Пообщавшись немного с матроной, она тут рядом, в соседнем шезлонге лежала, я пошёл купаться. Вода был отличная, тёплая, убаюкивающая, поэтому отплыв от берега метров на триста, стал резвиться, ныряя на глубину, чтобы найти звезду или ракушку. Купающихся тут хватало, тут и там торчали головы, но не так и много. Белоснежная красавица яхта стояла на якоре метрах в пятистах от нас, морская, хоть в кругосветку ходи, так что я ещё и на неё полюбовался, прикидывая, надо мне такую или нет, пока не отправился обратно к берегу. Хорошо тут, мне нравиться.

В этот раз мы покинули пляж раньше, я объяснил недовольным дочкам, что мы идём смотреть нашу новую квартиру, мол, мы будем жить там, когда приедем в следующий раз отдыхать сюда. С тем же трудом я их водил в кафе обедать и полдничать. Сюда-то они шли охотно, даже бежали, а вот вывести обратно, это требует усилий. Впрочем, в этот раз я смог их заинтересовать, поэтому мы быстро собрались, свернулись и направились к машине, открытому внедорожнику, в прошлом армейскому джипу, 'Виллису'. Эта машина мне была предоставлена вместе с особняком тоже в аренду за отельную плату, но я не противился, машина была действенно нужна. Убрав сложенные зонтик и шезлонг в машину, я убедился, что дочки сидят, завёл мотор, и мы поехали смотреть квартиру.

Сама квартира дочкам очень понравилась, особенно открытая со всех сторон мансарда. Под ней была кухня, из которой вела лестница наверх, поэтому я решил сделать из неё террасу, поставить столик со стульями, диванчик и можно там принимать пищу, любуясь видами моря и порта. Идеальный вариант на мой взгляд.

В общем, после осмотра мы окончательно сговорились с хозяйкой, та сообщила, что съедет вместе со всеми своими вещами за два дня, и обговорили встречу утром у нотариуса. Деньги ей нужно было перевести на счёт, в чём проблемы я не видел, филиал банка, где я держал средства на своё имя, в городе был, так что проведём эту необходимую процедуру.

Следующие три дня так и прошли, мы большей частью отдыхали на пляже, я лишь изредка отрывался, проверяя как там квартира. Её уже оформили на меня, бывшая хозяйка деньги получила, так что она занималась тем, что готовилась покинуть город. Два раза подъезжал узнать как дела, два раза заставал там один и тот же фургон, куда грузили мебель. В последний мой приезд она сообщила что всё, ничего в квартире её не осталось, и торжественно передала ключи, которые я тут же отдал нанятому декоратору, стоявшему за моей спиной. Он уже сутки как был нанят. Так что успел исследовать квартиру, похвалил строителей, что сделали мансарду, работа была проведена качественно, и составив план обустройства и ремонта квартиры. Я его уже изучил, подписал и выделил средства. Так что осталось только приступить к работе, что декоратор сегодня и собирался сделать, ремонтная бригада уже была готова.

Всё же я ошибся, к концу отведённого отпуска мы успели три дня прожить с дочками в квартире, переехав из арендованного дома, аннулировав аренду. Ремонт был проведён очень качественно, обстановка тоже вызывала только восхищение, так что обустроились мы тут хорошо. Всего было три помещения, две спальни, моя и детей, общая гостиная, она же их игровая, ну и дополнительная комната, мансарда. Как я и хотел мы там кушали. Более того чтобы не ходить с подносом по достаточно крутой лестнице наверх, мне сделали лифт, чтобы можно было поднос с едой поднимать наверх, спуская вниз лишь грязные тарелки. Очень удобно, знаете ли. Это конечно дополнительная трата, но когда декоратор предложил, я сразу согласился. Установленный кондиционер остужал гостиную и кухню, хватало и спальням через открытые двери, так что мы не ходили полудохлыми от жары. Нормально жилось в квартире, даже отлично. Да и скорость проведённых работ, а так же качество меня приятно удивило, так что я не отказал себе в удовольствии, чтобы премировать всех кто занимался моей квартирой. Вот так вот.

Перед отъездом я всё обесточил, перекрыл воду, убедился, что всё в норме, окна закрыты, и закрыл квартиру. На первом этаже жила женщина, она присматривала за квартирами, если кто надолго уезжал, у неё был запасной ключ на всякий случай, мало ли что случится. Замок в двери мне естественно новый вставили, даже два. Так что за своё новое имущество я был совершенно спокоен.

Возвращение в Париж состоялось в этот же день, так что уже вечером мы ввалились в квартиру с пакетами, сумками и тремя чемоданами. Хотя уезжали с одним, самым маленьким. Нет, пускать женщин в магазины, даже таких маленьких, это не беда, это катастрофа для отцовского кошелька.

На следующий день, я попрощался с дочками, те спокойно отпустили меня, отдых на курорте помог, оставил дочек, как и в прошлый раз на нянь и на поезде вечером выехал в Гавр. Там снова сменил личность и внешность, и ночным паромом отправился в Лондон. Ну всё, пора заняться делами, хватит отдыхать. Слишком много долгов осталось у меня в Союзе.


* * *

'Шереметьево' встречал нас дождём, из-за чего нам не дали разрешения на посадку и отправили на запасной аэродром.

Остановив проходившую мимо смуглокожую стюардессу, я поинтересовался:

— Мы должны уже заходить на посадку, а сейчас кружим на высоте. Что случилось?

— Непогода, — улыбнулась та. — Как вы видите, грозовой фронт закрыл Москву и нам не дают разрешения на посадку. Запасной аэропорт тоже закрыт. Нас направляют в другой аэропорт.

— Но подождите, я специально летел посмотреть на Москву, — сообщил я возмущённым тоном. — Я хочу увидеть Красную площадь, Кремль. Я не для того платил такие деньги за билет, чтобы лететь в какой-то другой город. Я не хочу добираться до Москвы на лошадях и телегах.

На губах стюардессы мелькнула улыбка, но она сдержалась.

— Мистер, Советский Союз не такая и дикая страна как это описывают в газетах и книгах. Там есть и железнодорожное сообщение и дороги. Они даже машины выпускают.

Сидевшие в соседних креслах двое парней окинули меня откровенно презрительным и недовольным взглядами. Они, как и я, вылетели из Нью-Йорка в Москву и точно были из Союза. По мелким деталям можно было определить русского человека, того самого совка. Как их не маскируй, но они всё равно выдают себя.

Стюардесса, убедившись, что я получил то, что хотел, то есть информацию с гордо поднятой головой направилась дальше, в сторону хвоста, а я ещё долго сидел и бурчал, чтобы соседи-пассажиры слышали. Там я по всем прошёлся, по авиакомпании, по обеим стран и под конец по непогоде. Терять лишние дни, хотя я мог провести их в Москве туристом, мне сильно не хотелось.

Мы действительно прилетели в Ленинград, в будущий 'Пулково', который не был закрыт обширным грозовым фронтом. Мне уже казалось странным, что в моменты моих посещений Союза, ну или прибытия, это происходит всегда через Ленинград. Уже традицией становиться. После всех таможенных процедур, подхватив портфель и взяв за ручку чемодан, я направился к стоянке такси. Чемодан был на колёсиках, поэтому я катил его за собой. Таксист, увидев явного иностранца, тут же выскочил и принял у меня из рук чемодан, убирая его в багажник, пока я садился в салон на заднее сиденье. Сам я был одет в дорогой костюм, имел заметный округлый живот, жидкую бородку и откровенно волосатую бородавку на носу. Тёмные очки скрывали глаза, но было видно кустистые брови, фетровая шляпа была на голове. На шее висел фотоаппарат 'Кодак', новенький, так и блестел. Он в чехле был, не открыт.

— Куда едем, сэр? — немного повозившись на сиденье, спросил таксист, обернувшись.

Спрашивал он на чистом русском, так как видимо других языков не знал. Посмотрев на него, я достал русско-английский разговорник, открыл последнюю страницу, где от руки было написано несколько часто употребляемых слов. Это я перед посадкой готовился.

— Отель 'Интурист'. Москва.

— Чего? — удивился тот. — Какая Москва? Мы в Ленинграде. Может в нашу гостиницу? Она тоже 'Интурист'.

— Москоу, — нетерпеливо сказал я.

— Слушай дядя, я только по городу езжу. Чтобы в Москоу ехать, нужно междугороднее такси вызывать. Заказывать по телефону.

— Москоу, — терпеливо повторил я, делая вид, что ничего не понимаю.

— Вот блин, — простонал таксист. — Сейчас, сиди, я к регистратуре сбегаю, и те междугороднее такси вызовут.

Таксист действительно выбрался из машины и скрылся в здание аэропорта, оставив меня в кабине машины. Отсутствовал они минут десять, после чего вернулся в сопровождении служащей аэропорта. Та на английском говорила свободно и пояснила мне ситуацию. Пришлось выбираться из машины и ожидать когда подъедет междугороднее такси. Подъехало то минут через двадцать, водитель был как брат близнец шофёра из первого такси, но немногословен. Он погрузил багаж, после чего мы сели в салон. Машина отъехала от здания аэропорта 'Шоссейная' и мы направились по улицам города к выезду. Там на шоссе и по нему уже в Москву. Откинувшись на спинку, я накрыл глаза шляпой и стал посапывать, изредка всхрапывая. Водитель первое время поглядывал на меня, а потом сосредоточился только на дороге, напевая себе под нос какой-то мотивчик, но едва слышно. Кажется, это была 'моя' песенка про 'Чёрного кота'. Я же, убедившись, что дорога стелется нормально, действительно стал подрёмывать, но всё же немного пробежался по тем четырём дням, что прошли с момента как я покинул нашу квартиру в Париже.

В принципе особо рассказывать было и нечего. Ещё до того как я начал отдых с детьми, пребывая на территории Америки, прежде чем вылететь из Нью-Йорка в Москву, я сменил облик, в тот в котором сейчас нахожусь, сделал фото и документы на этот образ, тридцатисемилетнего брокера из Колорадо. Заехав в посольство Советского Союза, я оставил заявку посетить Москву туристом, собираясь пробыть там порядка месяца. Заявка была принята, на обработку и принятие решения у меня попросили дней десять, сообщив, что ответ отправят на адрес проживания. Вот тут я попросил этого не делать, так как в ближайшее время возвращаться домой не собираюсь и буду ездить по городам этого штата. Мол, я сам заеду в посольство. Даже успел пообщаться с сотрудником, что принимал заявление, рассказав, как один мой знакомый с женой побывал туристом в Москве и очень хвалил этого красивый город. Фотографии показывал, а у меня тут как раз отпуск намечался, вот я и решил провести его в Москве. Да и почему нет?

Вот примерно так и было. После того как отдых с дочками был закончен, я в Гавре сменил внешность, через пролив вернулся в Англию и вылетел в Нью-Йорк. Там снова сменил внешность на брокера и с его документами посетил посольство. К моей радости ответ был положительный, я прямо там же поменял доллары на советские рубли, задекорировав их, думаю, трёх тысяч рублей хватит, ну и ближайшим рейсом вылетел в Москву. Все документы у меня были в порядке, так что особо внимания я не привлекал. Обычный такой турист из Штатов. А номер в 'Интуристе' бронировал не я, попросил сделать это того сотрудника что выдавал разрешение на посещение своей страны, он же и подтвердил бронь.

Конечно, форс-мажор с посадкой в другом аэропорте меня не порадовал, я терял время, а оно у меня по минутам было расписано, но чтобы не делалось всё к лучшему. У меня такой жизненный принцип. Кстати, грозовой фронт не ушёл, мы как раз въехали в него, водитель сбросил скорость, включил фары и заработали дворники, размазывая воду по лобовому стеклу. Из-за этой непогоды мы опаздывали, уже давно стемнело, но мы двигались по трассе в сторону Москвы. Была одна остановка на заправке, я в туалет ходил, меня таксист провёл, так как местных я 'не понимал', да и туалет посетил с откровенно брезгливой миной на лице, под едва слышную ругань таксиста. Мол, буржуй недобитый, всё им золотые унитазы подавай. Грим с лица не стекал, зонтик помогал, который у меня был в багаже. К сожалению, грим водостойким назвать было нельзя, хотя я и купил лучший набор, всё же в Голливуде был, в городе Англов, поэтому берёгся.

В город мы въехали где-то в час ночи, и уже к двум подъехали к зданию 'Интуриста', могли бы и раньше, но таксист города не знал и шесть раз останавливался, чтобы спросить дорогу. С учётом того что как раз на улице людей встретить было сложно, в основном коммунальные службы работали да патрули милиции ходили в плащах, осведомлённых людей встретить было сложно. Я же играл туриста, который впервые в городе и показать не мог, да я вообще спал.

— Мистер, мистер, — потряс меня таксист, я действительно уснул, поэтому тот меня разбудил. — Приехали, мистер. С вас двести шестнадцать рублей пятнадцать копеек.

Непонимающе потрясся головой, я посмотрел на счётчик и полез в кошелёк за рублями. Достав девять двадцатипятирублёвок, протянул их таксисту, потом посмотрев в разговорник, я сказал на русском с жутким акцентом:

— Спасибо.

Тот деньги взял, но сдачу явно давать не собирался, я нахмурился и постучал по спинке сиденья указав на счётчик, отчего таксист скривился и стал, слюнявя, отсчитывать сдачу, пока я её не получил. После этого открыв дверь, потом, не выходя, зонтик, я вышел под мелкий моросящий дождь, изредка налетал шквальный ветер, бросая брызги сбоку, но терпимо. Таксист тоже выскочил, натянув кепку на уши, кожаная куртка спасала его от дождя. Подхватив мой чемодан, портфель я нёс на плечевом ремне, мы направились к освещённому входу. Не без удивления я отметил, что в гостинице активно велись работы. Ходили посетители, из какого-то зала доносилась музыка, мелькали слуги. Нас встретили прямо у входа, забрав чемодан у таксиста. Я слышал, как тот жаловался носильщику на скрягу-пассажира, получив ответ, что они тут все такие.

Администратор, за стойкой регистрации проверив бронь, подтвердила, что одна такая на моё имя была. Говорила она на английском почти чисто, так что общались мы не без удовольствия. Получив мои документы, она зарегистрировала меня в номере и сразу же получила оплату за номер на месяц вперёд, так как я ей по секрету сообщил, что хочу провести в Москве всё время отпуска, до последнего дня. Тем более билеты я приобретал сразу два, вылет обратно, когда заканчивается оплата номера. Всё рассчитано.

— Привет, ты из Америки? — подошла ко мне пара у лифтового холла. Судя по одежде и говору британцы, тоже видимо туристы.

— Да, из Колорадо. Майк Кристофер О, Браун, из Денвера. Вот, прилетел на всё время отпуска в эту страну. Мне все друзья и знакомые обзавидуются когда я покажу им фотографии где был. Главное шапку-ушанку купить, балалайку и матрёшку. Это мой друг советовал, что тут уже был. Сказал их надо по базарам и магазинам искать.

Англичане оказались не туристами, а решали торговые вопросы с торгпредством. Сами они были из частной торговой компании и заключали некоторые сделки. Какие именно, мне не сообщили, просто отделавшись туманными фразами. Ну понятно, чтобы конкуренты не перехватили тот или иной заказ.

Общались мы где-то с полчаса, носильщик всё это время так и стоял рядом, дожидаясь, когда мы закончим. Англичане также пригласили вниз, а кафе где имелся танцевальный зал, отметить встречу.

— Конечно, как приму душ, так и спущусь. В этой стране ночь спутана с днём. Сейчас в Америке день, спать не хочется, а тут ночь, придётся привыкать.

— Это да. У нас разница не такая большая, но мы тоже первое время привыкали. Не волнуйся, Майк, ты тоже привыкнешь.

За время разговоры мы стали общаться как старые знакомые и начали называть друг друга по именам. Они Льюис и Люси, а я как уже было сказано ранее, Майк. В общем, договорившись, что я, устроившись в номере, снова спущусь, мы расстались, и мы с носильщиком направился к лифту, а те в один из залов, где проходила вечеринка. Кстати, по словам англичан, основная масса туристов тут была из итальянцев, французов и испанцев, англичан и американцев было не так и много. То ли не сезон, то ли так сложилось.

Носильщик проводил меня до номера, там уже встречала дежурная по этажу. Она же открыла номер и показала всё, что в нём было. Брал я с удобствами. Так что тут даже импортный холодильник был и советский телевизор. Приёмник стоял на столе. Когда дежурная предложила разложить вещи из чемодана по полкам шкафа, я отказываться не стал, понятно, что весь персонал в этом отеле работает на контору, сексот сексотом погоняет, поэтому и не возражал, тем более в чемодане ничего особенного такого не было, чисто походный набор. Я лишь один раз остановил дежурную, забрав из чемодана средства для бритья и гигиены, чтобы отнести всё в ванную. Бритвы не было, у меня же борода, а вот ножницы, чтобы её постригать, имелись. В общем, легенда была проработана тщательно. Кто-то конечно пальцем у виска покрутит, мол, зачем так подставляться, срисуют на раз, так я для того и готовился так серьёзно. Конечно, за мной будут наблюдать, но это если я буду на подозрении, а этого хочется избежать.

Портфель я трогать дежурной не разрешил, у меня там документы и деньги, и после того как она покинула номер, якобы полез под душ. Этого естественно делать я не стал, хоть тело полотенцем и протёр, сняв накладной живот. Потом достал из портфеля набор косметолога и обновил грим. Пока всё было в норме. Ту одежду, в которой я приехал, дежурная забрала, должны вернуть утром после чистки, поэтому достав из шкафа рубаху и лёгкие белые летние брюки, оделся и направился вниз. Уличную обувь я оставил в номере, в чемодане была лёгкая прогулочная, её-то и одел. Вечеринка и чтобы я пропустил? Не бывать такого.

Спустившись вниз я прошёл в зал, где шла дискотека, танцевали пары под ритмичную и, кажется заграничную музыку и, осмотревшись, направился к бару.

— Что пожелаете, сэр? — спросил бармен на хорошем английском.

— Виски и водку. Хочу сравнить.

— О-о-о, стандартный заказ, все новички в первый день делают схожие заказы.

— И кому что нравиться? — заинтересовался я.

Приходилось говорить, повышая голос, чтобы слышать друг друга, музыка если не оглушала, то была близко к этому.

— В большинстве водка, но у кого-то свои предпочтения.

— Посмотрим, — принимая два бокала с напитками, сказал я. Осмотревшись и приметив чету англичан, я обошёл танцполе и, спросив разрешение, сел на свободный стол.

— О, ты тоже решил попробовать этот коктейль? — засмеялась Люси, посмотрев на мои стаканы. — Муж пил с ромом, он быстро опьянел. Больше он таких экспериментов не проводил, но русская водка ему понравилась... Эта... а-а-а... О, 'Столичная'.

— Ну, нас американцев крепкими напитками не удивить, — ухмыльнулся я и, сделав два больших глотка виски довольный замер, чувствуя как вниз пошла тёплая волна. — Хороший виски, не 'Джек Дениелс', но тоже ничего, а теперь водку.

Пару глотков водки, не остановили меня. С удивлением посмотрев на бокал, как будто спиртное что находилось там, удивило меня своими вкусовыми качествами, я одним махом добил стакан и, поставив его на стол, расслабленно откинулся на спинку стула. Сфокусировав взгляд на Люси, я пьяным голосом спросил:

— Потанцуем?

Следующие три дня прошли для меня в работе, не той для которой я приехал в Москву, хоть и подготовительные мероприятия я начал, а в изображении туриста. Уходил я утром, приходил вечером, делясь со всеми, кто попадётся под руку впечатлениями о Москве. Мол, я в шоке, как мне тут нравиться, даже заказал у администратора плёнки для фотоаппарата, так как весь свой запас я уже изщёлкал. Тот же администратор предложил проявить плёнку и наделать фотографий, мол, у них хорошее оборудование и материалы. Так что я не без удовольствия отдал им плёнки. Я их действительно наделал, гуляя по Москве, было много фото с простыми людьми, которые тем или иным своим видом заинтересовали меня. С милиционером фотографировался, с простыми людьми. В общем, ничего криминального. По фото было видно, что я выполнял всю запланированную собой культурную программу. Мне, когда я вселился, дали памятку со всеми достопримечательностями столицы Союза, вот я и начал сначала памятки и медленно, можно сказать педантично посещал всё что было указано в ней.

Сегодня я собирался посетить картинную галерею, так что работы было навалом. И прикрытие достойное обеспечить и продолжить подготовку к делу. За эти три дня я выявил, что слежки за мной не было, уже хорошо. Да и откуда будет столько людей, чтобы следить за всеми интуристами, а из рамок поведения туриста я не выходил, даже вёл себя так же нагло и раскованно, как и все американцы. Щипая дежурных за мягкие места, и громогласно хохоча. Персонал гостиницы к этому давно привык, глаз набит, так что, похоже, из образа я действительно не выходил. Были интересы среди женского персонала ко мне, но быстро прекратились. Я не хотел, чтобы они видели накладной живот и грим, поэтому пришлось играть гея. Пару раз ущипнул носильщиков чуть не получив в морду. Улыбался парням, так что от меня отстали и больше дамы не подкатывали. Моя ориентация им стала ясно видна, хорошо я интурист, могли и посадить, сведя с приманкой. В Союзе это статья. Хм, как бы под вербовку так не попасть, нужно осторожнее себя вести.

В этот раз после посещения Третьяковской галереи, я прогулочным шагом направился гулять по улицам. За эти три дня я во второй раз был в галерее, восхищаясь работами русских мастеров, и позавчера и вчера выделил себе по четыре часа на некоторые дела. Первое, я нашёл объявление, снял грим, благо набор у меня был с собой, фотоаппарат убрав в портфель, и договорился о сдаче комнаты сроком на месяц, на окраине столицы. В этот раз я играл командировочного с Урала. Это было позавчера, а вчера я посетил один из своих схронов, где хранилась несколько комплектов одежды для меня, всё для гримирования, деньги и несколько комплектов бланков русских паспортов, прав, командировочные, служебные удостоверения, и остальное. В общем, всё это я перевёз в снятую комнату. Это не был частный дом, соседи приметят, что заходит один, а выходит второй, совсем другой, поэтому мне нужно было помещение, где встреча со свидетелями была бы минимальной. В объявлениях было много предложений о сдаче, три мне не подошли, а вот одна комната вполне. Это был трёхэтажный дом, частично были отдельные квартиры, но в большинстве коммуналки. Комната, которую я снял, находилась у входных дверей в тупичке, и прихожая не просматривалась из общего коридора. То есть я мог незаметно прийти, незаметно уйти, не тревожа других жильцов, что мне и было нужно. Если только случайно в дверях столкнёмся, но такое может быть только эпизодически. Замок на двери я сменил вчера, когда своё имущество в комнату завозил, ну и подготовился, конечно, как без этого?

Хорошо помня, что я в розыске, был вынужден, снимая один грим, накладывать другой, иначе случайность и всё насмарку. Вот и сейчас использовав трамвай, я выбрался в старый район города. Слежки не было и, убрав на ходу фотоаппарат в портфель, а то он больно внимание привлекает, не так как одежда и направился к строению, где была снята у меня комната. Уже через сорок минут я вышел, одетый как местный, то есть ничем от них не отличался, с новомодной причёской, парик конечно, и очками с толстыми линзами на носу. В кармане кроме паспорта и прав было удостоверение 'МНС', так что я теперь точно похож на одного из многих инженеров, будучи младшим научным сотрудников в одном из НИИ, имея кроме удостоверения и пропуск. Всё поддельное, для проверки на улице годиться.

После этого я осмотрелся и направился к университету, где произошла та памятная драка, с которой всё и началось. Мне нужно было узнать данные того парня который так подставил меня будучи внешне очень схожим.

Следующие две недели я, не выходя из образа, утром покидал гостиницу, на такси объезжал некоторые достопримечательности, чтобы сделать фото, вечером проделывая туже процедуру, перед возвращением обратно в 'Интурист'. Ну а весь день я тратил на всё туже подготовительную работу. Что ж, за это время мной не только всё было подготовлено, но я и сам был готов, как физически, так и морально.

Покинув через парадные двери гостиницу, я поднял руку, останавливая машину такси. Они тут постоянно стоят, ждут клиентов-интуристов, и сев в машину, по подсказкам в разговорнике велел везти меня к Покровскому собору. Не довёз естественно, но высадил рядом, за что я расплатился с ним строго по счётчику. За час я сделал несколько снимков, попросил гуляк сфотографировать меня на фоне собора и, заметив скомороха с медведем в стороне, видимо артисты туристов развлекали, направился туда, где сделал несколько фото с живым медведем и скоморохом.

Пройдя программу минимум своего прикрытия, я покинул Красную площадь и, проверившись, слежки не было, на троллейбусе поехал в сторону своей комнаты. Там произошла смена личности, на совершено другую, в этот раз я был в образе сотрудника милиции в штатском. Так что всё, что необходимо было у меня с собой. Дальнейшее у меня было разработано чуть ли не по минутам, поэтому покинув дом в новой личности, я энергичным шагом направился через дворы в соседний квартал. Там открыл кирпичный гараж, выгнал старую 'Победу' и, закрыв гараж, поехал по одному адресу, жильцы которого мне были должны. Должны свои жизни. Ведь из-за них не только я пострадал, но и моя семья.

Как и ожидалось, к обеду у одного из подъездов показалась странно знакомая фигура. Всё в ней напоминало меня, того что настоящего, даже походка была очень схожа, что уж говорить о лице. Вот фигура была более худосочной, всё же этот паренёк мало тратил времени на физкультуру, вернее вообще не тратил. Я за этим парнем следил последнюю неделю, так что теперь хорошо знал все его привычки и увлечения.

Покинув машину, я направился к нему, перехватив у подъездных дверей.

— Гражданин Востриков? — поинтересовался я, мелькнув красным удостоверением.

— Д-да, эт-то я, — заикаясь от волнения, ответил он, ещё и кивнул, несколько подобрастно. — Меня уже три раза задерживали. Опять, да? Я же просто похож.

— Нет, я по другому делу. У меня есть к вам несколько вопросов. Нужно проехать к нам в отдел.

— Хорошо, если так это необходимо, то конечно.

— Пройдёмте за мной в машину, — придерживая его за рукав, указал я на бежевую 'Победу', что стояла в глубине двора.

Так контролируя его, шагая рядом, я довёл свою почти полную копию до машины и посадил на заднее сиденье и, пользуясь тем, что на нас не обращают внимания, вырубил и пристегнул наручниками к ручке двери. Дальше нужно было спешить. Мы покинули территорию Москвы, и заехали в одно садовое товарищество, где у меня была куплена дача. Снять не получилось, но удалось найти удачное объявление о продаже, вот и оформил всё на свои липовые документы. Ну не суть. Парень ещё был без сознания, поэтому пока никого в прямой видимости не было, загнал машину во двор, чтобы любопытные соседи его не видели, всё же конец лета, все на участках, сбор урожая как-никак. В общем, я на руках отнёс парня в дом, спустился в крепкий каменный подвал и приковал того к трубе. Всё, теперь осталось изолировать его мать. Та баба одинокая, он один у неё, и она становилась несколько нервная в заботе о сыночке. Я успел вернуться вовремя. Уже через пару минут декан университета, у которого происходила та памятная драка с моим участием, вышла из подъезда. Обедала она обычно с сыном, они рядом работали, что позволяло им ходить домой. Я за ними уже неделю следил, так что их расписание знаю. Сегодня дамочка вышла на минуту раньше, была она несколько нервная. Ещё бы, её дитятко не пришло на обед, да ещё и не предупредило, как тут не волноваться? Осмотревшись, она быстро зашагала прочь со двора, изредка здороваясь с соседями. Не со всеми, со многими она враждовала из-за склочного характера.

Машина стояла в соседнем дворе, палить её не хотелось частыми заездами во двор, поэтому я поспешил за ней следом, поглядывая по сторонам. К сожалению многие шли в это время с обеда по своим рабочим местам, поэтому удобного момента никак не наставало, но я знал её маршрут до университета и пара мест, удобных для контакта, имелось. Первая, а это была арка, её мы прошли мимо, там свидетели были, а вот другая, глухой двор с кустами сирени, то что нужно. Догнав женщину, я нажал ей на шее пару точек и подхватил безвольное тело. Та потеряла сознание. Дальше просто, уложил на утоптанную до состояния бетона землю, тронув её волосы, освобождая место для укола, взял кожу в щепотку и ввёл иглу, впрыскивая препарат. После этого я убрал его обратно в карман, быстро привёл внешний вид женщины в порядок, и отошёл в сторону, укрывшись за кустарником. Этот препарат был куплен мной в Штатах, чем он привлекал, так это быстрым распадом, уже через четыре часа обнаружить его в теле невозможно. И ещё, он был противопоказан сердечникам, а эта дамочка, как раз стояла на учёте. Я видел её медкарту в поликлинике. У меня было ещё несколько препаратов, привезённых с собой, но ей подошёл именно этот.

Очнулась та не сама, прохожие появились, которые сразу подбежали и, хлопая её по щекам, заставили очнуться. Та слабо улыбаясь, извинилась за доставленные неудобства, пожаловавшись на солнце, что печёт сегодня, после чего встав на ноги, сказала, что чувствует она себя хорошо и в помощи не нуждается. Ну да ладно, жить ей осталось не больше часа, а я поспешил в их квартиру, ключи у меня были в кармане. Там смыл грим, переоделся в одежду сына деканши, его документы были при мне, и направился к зданию НИИ, где стал оформлять документы на отпуск. Сперва зашёл, конечно, к заведующему отдела, тот подписал, а потом и в бухгалтерию. Особо я не привлекал внимания, держался неуверено, как и хозяин документов, со всеми был вежлив, в общем, роль сыграна была хорошо, раз никто не обратил на меня внимания. Да и не было тут друзей у Вострикова. Я заранее выяснил, где работает парень, нашёл схему здания НИИ, чтобы не заблудится, подпоил его сослуживца и у пьяного выяснил много подробностей. Особо Вострикова на работе серьёзно не воспринимали, что мне и было нужно, так что оформление отпуска много времени не заняло, но довести до конца его я не успел.

Тут меня и нашли, заведующий сам зашёл в бухгалтерию, где я как раз был и, отведя взгляд в сторону, сказал:

— Миша, звонили с работы твоей матери. Она умерла, я сожалею. Сегодня можешь не работать, считай у тебя отгул.

Бухгалтер что меня оформлял, сориентировался сразу. Как я сгорбился, приняв такой удар, она быстро затараторила:

— Ты иди, я всё закончу. А завтра зайдёшь в кассу и получишь отпускные.

— Хорошо, — тихо пробормотал я убитым голосом. — Спасибо.

Заведующий положил руку мне на плечо, сжал её, поддерживая и спросил, нужна ли какая помощь.

— Нет, я сам, спасибо.

Так же спокойно покинув здание НИИ, охрана меня пропустила, документы были в порядке, а пострижен я был точно так же как и реальный сотрудник, поймал такси и поехал к университету. Там мне сообщили, что мать умерла от сердечного приступа прямо во время совещания при десятке свидетелей, она уже давно на сердце жаловалось. Милиция была, но лишь запротоколировала смерть, а тело уже увезли в больницу. В университете меня уверили, что берут похороны на себя, всё сделают, как полагается. Я же ходил с убитым видом и лишь молча кивал, едва сдерживая слёзы. Так что долго меня не мурыжили и отпустили домой. Понимаю, что со стороны всё это выглядит цинично, но такова жизнь. Если бы не эта семейка, я бы жил по-прежнему и бед не знал, а раз влезли в мою жизнь, хоть и не вольно, имейте мужество отвечать. По крайней мере, я знал точно, в инсценировке моей смерти они играют первые роли.

В квартире Востриковых я снова сменил внешний вид и, покинув её, на машине добрался до садового товарищества. Машиной я пользовался свободно, хозяин в длительной командировке на Урале, он геолог, пожилая мать водить не умела, так что, сколько захочу, столько и буду ездить.

Востриков меня встретил испуганным взглядом. Он прижался к стене и тут же спросил:

— Что это всё значит, я арестован, это камера? Но я не Соколов, сколько раз можно говорить?

Подойдя, я присел рядом с ним на корточки и, глядя в глаза сказал:

— Я знаю, что ты не Соколов, потому что Соколов — это я.

Тот был хоть и хлюпком, но отнюдь не дурак. Задумавшись, он спросил:

— Что вы хотите сделать?

— Видишь ли, меня ищут, причём по твоей вине. Если бы ты не был так на меня похож, той бы ситуации не сложилось, но ты всё же вмешался в линию моей судьбы и должен за это ответить. Мне дали пятнадцать лет, но сидеть я не хочу, а раз всё произошло по твоей вине, хоть и косвенно, как ты понимаешь, кто-то сесть должен. Я предлагаю это сделать тебе.

— Я не хочу, — тихо заскулил тот.

— А меня это не волнует. Или сядешь, или я убью тебя и твою мать. Подумай до завтра, у тебя есть время, а пока нужно сделать некоторое дело, которое я пока не могу оставить на потом.

Я успел подготовить подвал к содержанию пленника. На бетонном полу валялся старый матрас, сверху брошено одеяло, подушки не было, да и обойдётся. К скобе тот был пристёгнут наручниками, однако, до ведра с крышкой, так называемой параши, дотянуться он мог. С другой стороны кастрюля с водой, судя по уровню, он уже попил, и сухпай, нарезанный хлеб с сырками в фольге. Хватит ему и этого, нечего баловать.

В другом углу подвала, до которого Востриков точно не дотянется, стоял небольшой столик, можно сказать ящик. Я его перенёс к нему, и достал из портфеля несколько листов и коробочку.

— Ну что, отпечатки пальцев у тебя снимали? Вот и замечательно, сейчас снова проведём эту процедуру.

Бланки у меня были те что надо, специальные, чтобы вкладывать в уголовные дела или в личные в архиве, так что, открыв коробочку я стал макать пальцы Вострикова, пачкая их самой обычной типографной краской, коей и пользовались в милиции и в конторе, снимая отпечатки пальцев. Мне нужно было четыре бланка, но я сделал восемь, чтобы запас был. Сверху было свободное место, чтобы внести данные владельца отпечатков и фотографию, но этим я решил заняться позже.

— Держи, — кивнул я Вострикову намоченную спиртом салфетку, чтобы он почистил пальцы.

Наручники я заранее снял, чтобы с обеих рук снять отпечатки, но надевать не спешил, да и вообще не собирался. Не хочу, чтобы у него на руках оставался характерный след, он мне целым нужен. Более того я вынес наружу столик, единственный предмет который тут был лишним, от остального я избавился раньше.

— Что это? — испуганно сжался Востриков, когда я подошёл к нему со шприцем в руке.

— Это? — посмотрел я на предмет в своей руке. — Это шприц, в нём снотворное. Соседей тут нет, шуми не шуми, никто не услышат, но всё же подстрахуюсь. Проспишь часов пятнадцать. Потом хорошенько поешь и попей. Всё, подставляй руку.

Тот пытался зажаться, но я просто воткнул иглу ему в плечо и ввёл препарат. Я не врал пленнику, там действительно было снотворное.

После этого я закрыл дверь, она была железной, изнутри никак не откроешь, а снаружи оббил войлоком, чтобы если тот начнёт колотить, было плохо слышно. Сама дверь выходило во внутреннее помещение дачи, что тоже влияет на шумоизоляцию, а окон в подвале отродясь не было, мы электрическим светом пользовались. Вот так вот. Так что пусть поспит и подождёт моего возвращения, если я не успею.

На машине я вернулся в город, оставил ту на улице и прошёл в подъезд дома Востриковых. В квартире снял грим и преобразился, после чего направился в больницу, именно там у патанатомии меня и поймал участковый, который дал мне на подпись пару бумажек. Руку набить, подписываясь как Востриков, я успел, так что это заминки у меня не вызвало, после чего сержант, козырнув, направился к выходу. На этом вся его работа была закончена. Чуть позже мне нужно будет лишь забрать свидетельство о смерти, вот и всё.

Следующие два дня я старался мелькать на людях почаще под видом Вострикова. Похороны прошли нормально, без эксцессов, я получил заключение о смерти и нужное свидетельство. Большую часть времени я проводил под видом Вострикова, изредка заезжая к настоящему, тот так и содержался в подвале, а ночевал в 'Интуристе' под видом брокера. Кроме пары мелких деталей всё шло, как я и планировал. Так вот, на третий день, то есть сегодня, я сел на поезд. Причём в личине брокера, направляясь на три дня в Киев, где был бронирован номер в гостинице. Не сам бронировал, а администратор 'Интуриста'. Номер я снял на два дня. Причём это именно администратор посоветовал мне посетить и другие города Союза, просто я как бы случайно свёл нашу беседу к этому, восхищаясь Москвой. Вот тот и сказал что и другие города у них просто прекрасны. Правда он Ленинград имел ввиду, но я сказал, что видел фото видов Киева и хочу туда. Вот так вот и удалось сделать легенду поездки в этот город, где жили мои родители и сёстры. Однако встречаться я с ними не собирался, хотя и очень хотел. Не хочу, чтобы из-за случайности всё пошло прахом.

На вокзале меня встречал таксист, администратор сообщил вагон, и место где я ехал, он, и билет на поезд бронировал, так что меня встретили и отвезли в гостиницу. В такой же 'Интурист', там я зарегистрировался и сообщил персоналу, что хочу видеть ночной Киев, отправился спать. Возражать мне не стали, и провели в номер для заселения, осведомившись, не желаю ли я перекусить.

Время было четыре часа дня, так что я, пообедав в ресторане, отправился спать, попросив разбудить меня часов в десять вечера.

Подняли меня как и договорились, когда уже стемнело, более того я был приятно удивлён сервисом, меня ещё и покормили ужином. В ресторане я поболтал с одним итальянцем, тот хоть и картаво, но по-английски общался, и покинул здание гостиницы. Таксист, отвёз меня к первой достопримечательности и оставил, я ему сказал, что буду гулять пешком. Город, конечно, был красив, он с каждым годом преображался, но я не для этого сюда приехал, а по делу. Убедившись, что рядом никого нет, я покинул центр и, найдя заброшенное здание, в подвале включив фонарик и поставив зеркало на битые кирпичи, сменил облик брокера на другой, ничем не примечательный. На руки надел тонкие кожаные перчатки. После этого я покинул подвал и энергичным шагом направился в республиканское управление КГБ. Мне нужен был архив, что там находился.

Охранялось здание конечно хорошо, но проникнуть внутрь я смог, так как за время моего отсутствия, в нём мало что изменилось. Поднявшись по восточной трубе до окон второго этажа, действуя одной рукой, я замкнул сигнализацию кусочком фольги и, открыв окно, с трудом протиснулся в форточку. Та была прикрыта, чтобы датчики замкнуть, но не заперта. Так же замкнув сигнализацию на двери, вышел в пустой тёмный коридор, освещения не было, и буквально на ощупь направился к лестнице. Архив находился в полуподвальном помещении, туда мне и было нужно. Лестница находилась в стороне от стойки с дежурным, поэтому я смог незаметно спустится в подвал, открыл и закрыл одну дверь, потом вторую, пока не остановился у двери в архив. Дальше просто, вскрыл её, с сигнализацией пришлось повозиться, и проник внутрь. Пользуясь фонариком, поставив его на минимум, я прошёл мимо стеллажей, и стал искать своё личное служебное дело. Найдя, прошёл к столу и, положив дело, стал изучать его. Обнаружив бланк с отпечатками, у меня их снимали, когда принимали на работу, достал из портфеля, а он был со мной, бланк с отпечатками Вострикова, перья, тушь и остальное что нужно для подделки документов. Лезвием, осторожно срезав своё фото с бланка личного дела, я приклеил его на бланк что принёс собой. Потом копируя манеру написания сотрудника архива, кажется, он уже на пенсию вышел, переписал свои данные в бланк, после чего убедившись, что клей подсох, пришлось подуть, чтобы и чернила высохли, вложил этот бланк в своё дело и убрал на полку где её и взял. Всё, первый этап пройдён, мне требуется ещё посетить три схожих организации в Москве, тут я просто руку набивал, но сделаем и это.

Убедившись, что всё осталось на своих местах, я забрал бланк со своими реальными отпечатками пальцев и тем же Макаром покинул здание республиканского КГБ, потом так же благополучно сменил облик на брокера, сжёг в подвале бланк, и направился гулять дальше. Портфель у меня постоянно висел на плече и соответствовал образу. Потратив ещё около часа, спать хотелось, да и устал я, на проникновение больше двух часов ушло, так что уже в три ночи я был в гостинице, попросив разбудить меня в десять утра. В шесть вечера отходил поезд на Москву, на который у меня уже были куплен билет, а я ещё по городу походить хотел, днём его посмотреть.

Спустившись в подвал дачи, я принюхался и сказал:

— Я смотрю, за три дня моего отсутствия ты тоже время даром не терял. Запашок ещё тот стоит.

Востриков лишь угрюмо молчал, изредка поглядывая на меня. Убрав парашу, очистив её в туалете и помыв, я вернулся обратно, потом принёс два ведра дождевой воды, мыло и мочалку.

— Мойся.

Пока тот приводил себя в порядок, я принёс из машины припасы и убрал мусор за пленником.

— Когда ты меня отпустишь? — заныл он, одеваясь в новую чистую одежду, и сразу хватая еду, что я ему привёз. В этот раз она была добротной, варёные яйца, свежие овощи и даже кусок пирога, а в термосе был горячий чай.

— Не волнуйся, ещё дня три-четыре и всё, отпущу.

После принятия пищи, пленник даже повеселел, кроме обычной пищи, я ему ещё и духовной принёс. Книгу 'Граф Монте-Кристо'. Выключатель был внутри, так что тот при необходимости мог включать свет и выключать, пусть просвещается.

Так что, убедившись, что пленник в порядке, жив и почти бодр, я покинул дачу и поехал в город. За эти три дня мне нужно заменить свои отпечатки, на Вострикова. Я помнил, где у меня их снимали и сколько раз, поэтому и знал, что менять нужно в четырех местах. Одно уже минусую, это я про управление в Киеве, осталось управление в Москве, райотдел который меня брал и где работал тот следователь, что вёл моё дело, ну и архив 'Матросской тишины', там тоже брали отпечатки. Но это мои, что не скажешь про Вострикова. Его столько раз задерживали, что даже в архиве райотдела их района проживания у него появились свои отпечатки с личным делом. Так что и там нужно побывать, но сделать алаверды, поменять отпечатки Вострикова на свои. Вот такие дела. Именно поэтому я и собрался начать именно с этого отдела, всё же мне приходилось часто пользоваться личиной Вострикова, поэтому не хотелось бы, что если снова перепутают, определят что я настоящий Соколов. Вот этого мне было точно не нужно.

'Победа' легко глотала километр за километр. Я въехал в город и направился в район, где проживали Востриковы. Остановив машину на соседней улице с райотделом, я направился к нужному зданию. Там предъявил удостоверение сотрудника милиции, только из другого района, причём такой сотрудник действительно существовал. Мне пришлось постараться чтобы подобрать одной со мной комплекции, телосложением и формы черепа чтобы наложенный грим соответствовал лицу того сотрудника.

— Изучить личное дело Ибрагимова, Демина и Вострикова? Хорошо, проходите в шестнадцатый кабинет, там, всё оформят, — не отрываясь от трубки, сказал мне дежурный, возвращая документы.

Я прошёл в нужный кабинет, где сотрудник архива, переписав мои данные, чуть позже принёс из архива все три дела, ну и уголовное, где они были замазаны. Два так, левых, драка с поножовщиной, они уже вышли, отмотав по малолетке, а Востриков тогда был свидетелем. Номер того дела с дракой я сообщил, так что мне доставили старое дело и личное дело Вострикова. Я играл опера, что проводил работу по старому случаю. Пришлось долго изучать дело двух хулиганов, им всего по году дали, а потом, я попросил сотрудника принести другое уголовное дело, где были замазаны эти двое, Ибрагимов и Демин. Тот в первый раз минут двадцать отсутствовал, так что я надеялся, что его не будет столько же. Так и оказалось, за время отсутствия я не только успел поменять бланк с отпечатками, но и почерком архивариуса вписал личные данные Вострикова в него. Даже успел убрать всё в портфель, чтобы меня не спалили. Потом я долго изучал другие дела, у лежащего рядом открытого дела Вострикова уже и чернила успели подсохнуть. Для вида я делал выписки из этих старых дел, пока не закончил. Всего в райотделе я пробыл часа три, но что хотел, сделал, и покинул это здание. Теперь если меня задержат и сверят отпечатки, то уверенно опознаю во мне Вострикова, но всё же нужно работать до конца.

Жаль в том райотделе, где лежит моё уголовное дело так не получиться провернуть. Это дело на особом контроле и просто так левые опера его на руки не получат. Это не два простейших дела по хулиганке. Нет, тут нужно провернуть что-то вроде того что я проделал в Киеве. Вот с СИЗО, другое дело. Туда я приехал так же, нахрапом, но сменив личность. Теперь я имел на руках удостоверение сотрудника КГБ. Опять-таки подобрав со схожим телосложением. Правда, лицо вот подогнать под него не получилось, но я старался. Как я уже говорил, у меня было две недели на подготовку, так что всё имелось. После регистрации меня провели в архив, где сотрудник выдал уголовное дело. Не моё, Соколова, а другое, как раз то, что вёл этот следователь. Правда в СИЗО по этому делу он ни разу не бывал, дело то пустяковое, вот я и воспользовался его личностью, подделав документы, даже номер в удостоверении совпадал.

Посадили меня за стол в самом архиве, сам сотрудник местный мешал, но я сделал вид, что изучаю дело, которое получил от него. Удобная возможность появилась, когда тот спросил, не хочу ли я чаю.

— Было бы неплохо, — согласно кивнул я.

Тот подхватил стаканы и пошёл за кипятком, а я, вскочив, рванул к нужному стеллажу. Пока тот искал нужное мне дело, я вроде как, прогуливаясь, приметил, где находится папка с моими данными. Работать пришлось быстро, но я справился, хотя адреналину и хватанул, как бы грим не потёк. Снова отпечатки Вострикова сменили мои. Я даже успел написать на бланке свои данные почерком местного сотрудника, но не закончил, архивариус вернулся со стаканами. Стол у меня был в беспорядке, множество листов из дела разложено, я развязал тесёмки, поэтому бланк с отпечатками Вострикова затерялся среди них, подсыхая, а само дело я пока убрал в портфель. Пили чай мы за другим столом. Я даже похвалил, хорошо заверено.

Когда тот выносил стаканы, я быстро собрал папку со своими данными, но с заменёнными отпечатками пальцев и убрал её на место. Едва успел вернуться за стол, как открылась дверь, и зашёл архивариус. Ещё для виду посидев около получасу, я собрал дело и сдал его сотруднику. Расписался в трёх журналах и наконец, покинул СИЗО.

Отойдя, я обернулся и хмыкнул:

— Столько было желания сбежать, а тут сам, добровольно вернулся сюда. Ну да ладно.

Вернувшись к машине, я доехал до своей комнаты и сменил личность на брокера, после чего общественным транспортом направился в гостиницу. Там спокойно восприняли то, что я хочу полюбоваться ночной Москвой, так что пообещали разбудить вечером, ну а я завалился спать. Усталость у меня действительно была. И не столько физическая, сколь моральная, поэтому после душа вырубился я сразу.

Вечером, вернув лицу облик брокера, спал я без него, чтобы гримом подушку не испачкать, а то вопросы у персонала пойдут, я поужинал и покинул гостиницу. Гуляя я проверился, и что мне не понравилось, какой-то шпын постоянно ходил за мной, причём слежка велась не совсем профессионально. Или это на мне новичка тренируют, а он был один, или я привлёк внимания криминального мира. Ограбления иностранных граждан не редкость и вполне возможно этот наблюдатель из этой когорты.

Пришлось сделать нехитрый манёвр, чтобы сбросить его с хвоста. Тот меня потерял, и я занялся делом. Сменил облик у себя в съёмной комнате, одежду на тёмную и поехал к тому райотделу, где находилось моё дело. Я в бегах, значит, в центральный архив МВД его сдать были не должны. Так и оказалось. В здание отдела проникнуть было даже легче чем в управление КГБ в Киеве. В кабинет следователя я своего дела не нашёл, даже в сейф заглянул, оно оказалось в архиве. Там и моё дело было и уголовное заведённое на меня, пухлое такое. В обеих папках я выдернул бланки с моими отпечатками и заменил на Вострикова, снова подделав сверху информацию, чьи и отпечатки находятся на них. Два часа работал, потом вернул папки на место и покинул райотдел. Всё, осталось последнее, архив КГБ в Москве, но я знал, как оно охраняется и незаметно проникнуть туда было не то что трудно, невозможно, поэтому я разработал другой план. Мне всего лишь нужно чтобы его затребовали из архива. В принципе плёвая задача.

В общем, закончив с архивом райотдела, я поехал в снятую комнату и снова сменил личину на брокера. Погуляв ещё немного по Красной площади, сделав несколько снимков, у меня была специальная плёнка для ночных съёмок, попросил других туристов сфотографировать меня на фоне Кремля, ну и поехал обратно в гостиницу. Пока есть время, нужно поспать, и так до двух часов гулял. Кстати, тот шпын снова обнаружился неподалёку от гостиницы. Заметив меня освещённого светом уличных фонарей, он явно встрепенулся, но я уже прошёл в фойе гостиницы.

Разбудили меня в десять часов дня, я позавтракал и, собравшись, направился гулять. На два часа дня у меня был билет в цирк, администратор помогла купить, так что до этого момента нужно всё было успеть. Днём я не обнаружил слежки, поэтому несколько раз проверившись, навестил снятую комнату, сменил внешность и направился в центр, к управлению. По пути я угнал примеченную заранее машину.

Нового начальника 'девятки' я не знал, сменил он на посту прошлого и особо не мелькал, поэтому пришлось постараться, чтобы выяснить, кто это, где живёт, привычки и маршруты по которым он ездил. Одно меня в нём заинтересовало, генерал всегда ездил обедать домой, к семье. Хорошая привычка и она мне поможет.

Организовать ДТП на улице, по которой ездила служебная машина генерала ничего не стоило. Я излишне резко затормозил и водитель генерала, он же телохранитель, просто не успел среагировать.

— Да что же это делается?! — возмущённо сказал я, выходя из машины, и осматривая погнувшийся бампер. — Вы что, когда права покупали, не слышали о том, что дистанцию держать надо?!

— Но вы ведь сами не давали себя обогнать! — возмутился в ответ водитель.

В это время открылась дверь, и появился генерал, в форме, как и положено, поэтому, не смотря на свидетелей, действовать я стал быстро. Молниеносно направив на водилу и генерала пистолет, я сказал:

— Советую не дёргаться.

Оружие я прикрывал полой пиджака, чтобы посторонние не видели, всё же люди по тротуару ходили. Водила замер, глаза его превратились в щелочки, и он стал пристально меня разглядывать, напружинившись.

— Всё же не советую дёргаться, я тебя одной левой уложу. Я не после камеры, где не имел возможности тренироваться, сейчас я полон сил и реакция у меня прежняя. Теперь лезем под пиджак, извлекаем табельное оружие двумя пальцами и кладём его на капот. Работаем быстро, но осторожно, не дёргаясь, чтобы не спровоцировать меня на случайный выстрел. Положите оружие на капот, и сделайте два шага в сторону, потом положите руки на крышу машины и раздвиньте ноги.

Некоторые прохожие начали останавливаться удивлённо глядя на нас, пленники слишком неправильно себя вели, вот они и стали нас разглядывать. Быстро прибрав оружие водилы, я обхлопал его, второго пистолета не было.

— В машину, садись за руль.

Подскочив, я обхлопал генерала и вытащил из внутреннего кармана небольшой пистолет, хромированный.

— Не волнуйтесь, товарищ генерал, мне нужно с вами просто поговорить, но официально не поучиться, я во всесоюзном розыске. Садитесь в свою машину и без фокусов.

— Машина сопровождения ваша работа? — хмуро спросил тот, стараясь не делать резких движений.

— А то, рогатка и шип, вот вам и пробитое колесо. Зря вы не стали дожидаться, когда колесо поменяют, хотя с другой стороны взять вас вот так вот, было бы куда сложнее. Ну всё, садитесь к водителю на переднее сиденье, а я сзади устроюсь.

Тот прошёл к своей новенькой чёрной 'Газ-24', что было удобно, на этой машине имелись шторы на задней полусфере, я быстро запрыгнул на заднее сиденье, генерал уже сел, и мы рванули дальше по улице. Куда править я уже сообщил. При этом дотянувшись, я выдернул шнур радиостанции, мало ли. Работал я в перчатках, поэтому не боялся их оставить. Да и не нужно мне было этого, ещё не хватало Вострикова подставлять, под личиной которого я бывало, работал. Свидетели были, поэтому думаю, тревогу поднимут быстро, всё же не простого я генерала похитил, поэтому ехали мы к его дому. Вот там нас меньше всего будет искать. Мне-то и нужно около часа чтобы выложить ему все мысли и свои предположения о моём шитом белыми нитками деле, так что надеюсь, у меня будет на это время, как и уйти. Хотя о чём это я? Всё же подготовлено, пути отхода разведаны. Осталось только работать и просветить генерала о том, что побег мой был не просто так устроен, а вполне возможно целью должен был стать Брежнев. Я был уверен, что тот встанет в охотничью стойку. Не может не встать. Всё логично было в моих предположениях, я лишь не знал кто такой Игрок, вот пусть генерал и ищет. Как только его люди действительно начнут глубоко копать, то поймут, что я был прав, с этим делом что-то нечистое, да и тот инцидент в охотничьем домике в присутствие Брежнева тоже включат в это расследование.

Вот ещё генерала пришлось брать вместе с водителем, одного опасно дискредитацией и проверками, а так контроль будет меньше, всё же свидетель был, который всё слышал, мне лично водила генерала не мешал, да и тот превратился в одно большое ухо, и слушал с не меньшим интересом, чем его начальник. Я даже без грима был, чтобы те запомнили моё лицо и опознали по фото.

— Что ты хочешь от меня? — спросил генерал, пока мы ехали по улицам к его дому.

— Я бы хотел поговорить о себе и об объекте, которого вы охраняете. О Брежневе, которого, по замыслу неизвестного пока мне Игрока, я должен был убить. Играли мной в тёмную, но до кое-чего я докопался. Так вот, слушайте мои предположения...

Всё же я успел, выложить все свои домыслы, с предположениями и даже оставить небольшую папку, в папке было написаны только факты, а так же уйти до прибытия возможной поисковой группы. Мы не заезжали во двор дома генерала, охрана сменив колесо могла нас там обнаружить, а встали в соседнем дворе, точно там, где я велел водителю, поэтому закончив свой рассказ, выскочил из машины и бросился бежать в проулок. Оружие обоих я бросил на заднем сиденье, разобрав.

Не знаю, какой у водителя был норматив по сборке-разборке пистолетов, но свой табельный 'ПМ' он собрал за долю секунды и когда я уже подбегал к проулку, то вставив в рукоятку полный магазин и взведя затвор, уже целился в меня. Поэтому я на бегу обернулся и усмехнулся чтобы он видел, у того произошла осечка, он передёрнул затвор выбрасывая не сработавший патрон, ещё осечка, ещё и ещё. Луше бы он пистолет генерала собрал, тот хоть и мелкого калибра был, но зато там патроны не вываренные как у водилы. Да-да, я бросил ему на сиденье свой магазин с вываренными патронами, а его забрал себе. В принципе у него ещё был запасной, я его не забирал, но водила догадался заменить магазины не сразу, за это время я успел скрыться за углом.

Бросаться за мной водила не стал, не бросил охраняемый объект, поэтому я спокойно ушёл. Добежал до глухого двора, вытащил из кустов авоську, надел прямо на одежду брезентовый костюм, монтировкой подцепил край люка и спустился в московские катакомбы, освещая всё вокруг фонариком. Путь уже был известен, поэтому я энергичным шагом направился в соседний район, изредка переходя на бег, где это было возможно. Не везде конечно я мог увеличивать скорость, в некоторых местах или спускаться или подниматься требовалось, но как я уже говорил, путь был разведан и шёл я быстро.

Всё же уйти мне удалось, хотя судя по мелькавшим на улицах машинам милиции, подняли даже их. Ну это понятно, всё же беглого заключённого совершившего побег прямо из здания суда разыскивают. Что удобно, один из выходов этих катакомб как раз был у дома Востриковых. Не так и далеко. Так что я прямо под землёй умылся из канистры, одел специально подготовленную одежду и, поднявшись, посыпая свой путь специальным порошком, чтобы собаки не взяли след, покинул подъезд, куда выходил это выход, замки мной заранее были открыты. Выйдя во двор, я осмотрелся, и изредка используя порошок, направился в соседние дворы, тут недалеко, полквартала всего, и проживали ранее Востриковы. Сделав небольшой полукруг, добрался без проблем, даже поздоровался с попавшими на встречу соседями.

Пройдя в квартиру, как вы понимаете, ключи у меня были, я принял душ и на кухне, открыв холодильник набитый свежими деликатесами, закупленных мной, стал набивать брюхо. Когда зазвонил телефон, я сразу прошёл в коридор и поднял трубку. Оказалось это звонили с работы матери Вострикова, сообщали, что в столовой университета пройдут поминки, будет девять дней. Просили сообщить соседям, кто пойдёт. Родственников больше у Вострикова не было, а все подруги и хорошие знакомые декана как раз и обретались в университете.

Пообедав, я прошёлся по соседям, двум сообщил, они дальше разнесут, поминки послезавтра будут проходить, после чего поспешил к вызванной машине такси. Вызывал на адрес Востриковых, а отвёз он меня в район, где у меня была снята комната. Там я вернул себе вид брокера и направился гулять.

М-да, разворошил я муравейник. Вон даже жители столицы заметили, что происходит что-то странное. Много милиции на улицах и идут частые проверки документов. В основном у мужчин. Даже меня пару раз останавливали и проверяли документы, но быстро отпускали, узнав, что я иностранец. Да и по внешнем виду это было заметно. К тому же я общался с разговорником. Многие милиционеры смеялись, когда я скороговоркой и явной гордостью выбалтывал тот не многий словарный запас, который успел 'запомнить' из бесед с местными жителями, особенно 'иди на х*й, не мешай'. Так что я пока был вне подозрений. Поужинал в 'Метрополе' погулял до самого вечера и направился в гостиницу.

Мои поиски естественно продолжались, но мне это нисколько не мешало, вызвав такси через администратора, выехать в полдевятого вечера в сторону Красной площади. Я там сегодня, неподалеку, кстати говоря, купил балалайку, матрёшку, шапку-ушанку и валенки. Всем успел при возвращении похвастаться, а трём заинтересовавшимся иностранцам-туристам, так ещё и адреса магазинов и рынка сообщил. В каком ряду и где торговали этими сувенирами. Даже посоветовал администратору завести в 'Интуристе такой сувенирный магазин, и им прибыль и нам туристам меньше хлопот в поисках. Обещали подумать, совет действительно хороший был.

На Красной площади я пробыл не так долго, потом на трамвае с двумя пересадками перебрался в район со снятой комнатой, и снова сменил облик. Весь вечер я проверялся, но слежки так и не было, это хорошо. Преобразился я снова в сотрудника конторы, в старшего лейтенанта. Убедившись, что грим лежит хорошо, держа в руках портфель, добрался до машины и на 'Победе', той самой, коей так активно пользовался, хотя у меня на примете было ещё несколько машин, заехал сначала на дачу. Там я задержался на час, а потом поехал в управление, именно туда где и располагался отдел 'девятки'. По пути пришлось заехать в одно место, заброшенное здание, приготовленное к сносу. Провести там можно сказать подготовительные мероприятия.

В управлении мне был нужен кабинет начальника. В самом здании царил переполох, но меня встретили довольно приветливо, я был одной из первых ласточек, что пребывали на усиление из других городов. Как документы, так и командировочное удостоверение у меня было в порядке, более того, 'я' значился в списках, что должны были прибыть на усиление. Правда эта группа должна появиться тут только после полуночи, они ещё на поезде ехали, а местным я сказал, что запоздал к отправлению и воспользовался услугами 'Аэрофлота'. Не пассажирским самолётом, на 'почтовике' прилетел.

У меня было всего три часа, потом прибудет настоящий сотрудник, под видом которого я работал, и этими часами я воспользовался. Меня включили в группу что, занималась проверкой моего побега, значит, всё же генерал инициировал проверку и, судя по тому, как следователи были возбуждены, они много что накопали. Меня тоже вводили в курс дела, я даже указал на пару мелких деталей. Мол, надо их проверить и они тоже пошли в дело. Эти моменты мне показались странными ещё во время побега, вот и подсказал. Надеюсь, не зря тут опера хлеб едят и что-то они нароют.

Работал я без перчаток, поэтому постарался обезопаситься, наложив на подушечки пальцев толстый слой клея. Тот уже подсох и начал трескаться, лучше было просто не найти, и так для грима использовал, но отпечатков моих найти было не возможно, не оставлял я их. Работал я в одном из кабинетов с двумя такими же сотрудниками. В гостиницу как командировочный устроиться я не успел, поэтому командир группы, в которую меня включили, пообещал лично всё утром устроить, да и остальных командировочных заселит. Скоро поезд должен прибыть в Москву.

Таких командировочных было много, они то и дело пребывали, не смотря на ночь, ходили туда-сюда, с папками и разными делами. В кабинетах были слышным разговоры по телефону, часто слышались звонки. В общем, в здании шла активная работа. Сказав парням, что я собрался в туалет, покинул кабинет и, пройдя мимо нужной комнаты задумчивости, легко поднялся на второй этаж и прошёл в приёмную.

— Я к генералу, срочно. Начальник группы меня направил.

— Ожидайте. Генерал занят.

Я сел на диван и стал ждать, держа в руках папку. Когда из кабинета вышли два офицера в штатском, судя по их виду, генерал сильно накрутил их, после чего секретарша, связавшись с начальником и получив разрешение, указала на дверь.

— Проходите.

Как оказалось, тот всё же был не один, в кабинете сидел подполковник, причём кто это, я знал. Пока работал в группе, тот к нам заглядывал, вёл опрос. Так вот, этот подполковник вёл следствие по захвату генерала, несколько его сотрудников ходило по зданию. Они же допрашивали водителя, ну и к генералу заходили. Вполне возможно это расследование инициировал Игрок. Причем, судя по довольному виду подполковника, и мрачному генерала, последний читал какую-то папку, что-то на генерала всё же нарыли и решили показать ему. Для чего не известно, может, чтобы разговорчивее был.

Положив папку на стол, тот посмотрел на меня и спросил:

— Что у тебя?

— Появилась новая информация, — подходя, протянул я тому пустую папку.

Всё же генерал меня узнал, сперва он задумчиво окинул мою фигуру взглядом, причём попытка узнавания мелькнула у него, когда я шёл, он мои движения начал узнавать. Даже не узнавать, а понимать, что он где-то это видел, а когда я ответил, хотя и старался изменить голос, тот всё сложил, и дёрнулся, но я уже наставил на него пистолет.

— Соколов! — успел воскликнуть он.

— Не советую никому дёргаться, руки держать на виду. Товарищ генерал я в курсе про кнопку на полу и то, что вы можете на неё нажать, вызвав помощь. Не советую этого делать. Встаньте и сядьте рядом с этим подполковником.

— Тебя всё рано поймают, — сказал последний, глядя на меня злыми глазами, он понял, что вся его работа пошла прахом. Теперь не только генерал был захвачен, но и он, а это удар по карьере. — Ты даже из здания управления не выйдешь.

Я отмахнулся на его злобный клёкот.

— Выйду. Всё уже рассчитано, даже ваша возможная гибель в одну из схем укладывается, так что не доводите до греха, вы мне совсем не нужны... О, как я удачно зашёл, а ведь думал сейф придётся открывать, — радостно воскликнул я найдя в стопке папок на столе, сверху, своё личное дело сотрудника конторы. Видимо генерал как раз просматривал моё дело, когда пришёл подпол.

— Так вот что ты хотел сделать, тебе нужно было твоё личное дело, — понял генерал. — И всё это ты делал только чтобы добраться до него. В архив тебе не попасть никакими путями, и хотя мой кабинет охраняется тоже сильно, но в той суете, что как раз пошла от тебя, вынести свой личное дело из моего кабинета становиться трудной, но выполнимой задачей.

— Ну вот видите, вы всё поняли. Теперь скажите а-а-а...

Сунув кляп в рот подполковнику, я связал ему руки и ноги, а когда подошёл к генералу, тот спросил:

— Всё же насчёт покушения, это липа?

— Самое страшное, что это правда, — задумчивым тоном сказал я. — Я пытался вести своё расследовании, но находясь во всесоюзном розыске это делать очень трудно, вот и решил сделать сразу два дела, и своё личное дело забрать, слишком много там написано информации обо мне которая не должна разойтись, ну и расследование дало новый толчок. Видите, везде плюсы?

— Ловок, — усмехнулся генерал, но что-то ещё добавить не успел, я сунул ему кляп в рот и связал. Верёвка была обмотана у меня вокруг пояса, а тряпки я держал в карманах.

Приведя свою одежду в порядок, пришлось расстёгивать рубашку, чтобы снять верёвку, я оставил обоих старших офицеров лежать на паласе у стола генерала, и подошёл к столу. Нажав на кнопку селектора, стараясь изменить голос, да динамик в приёмной и так хрипел, и сказал, подражая хозяину кабинета.

— Ира, пока я занят.

— Хорошо, Павел Андреевич, — сразу откликнулась та.

Покинув кабинет, я направился к выходу из приёмной, где уже собрались другие офицеры на доклад. Понятно, что никто от меня такой наглости не ждал, поэтому я спокойно покинул не только приёмную, но и расписавшись в журнале, само здание управления. Папка была со мной, прятал под рубаху, сунув под ремень брюк.

Шёл я, не спеша, покидая улицу, но когда в очередной раз обернулся, то припустил со всех ног. Из здания управления выбегали люди, большая часть рванула за мной пешком, я как раз попал в пятно фонаря и меня заметили, другие к припаркованным машинам побежали. Погоня, погоня, погоня-я-я...

Всё же уйти мне от этих зубров не удалось, пригнувшись от рикошета, пуля ударилась в стену над головой, я сам дважды выстрелил, отчего один из преследователей споткнулся и упал, держась за ногу. Тут же подскочило ещё двое, и уволокли его в укрытие. Вот это правильно, нечего перебежки у меня под прицелом устраивать.

То, что меня берут живым, было видно, да и генерала я рассмотрел у машин, он там командовал. Метнувшись в заросли кустарника, я перебрался на другую сторону, сюда фланговая группа ещё не добралась, видимо напоролась на моё 'минное поле'. А что, нарезал 'ежи' ключей проволоки и раскидал её там. Лето, подошва тонкая, сколько подошв ног повредило, не знаю, но заметив, что всё же двое хромая появилось, улыбнулся. Не зря старался, подготавливаясь.

До 'Победы' я не добежал, вот она, рядом с подъездом стоит, внутри новые документы, милицейская форма, а от облавы я хотел уйти на ней, ну и всё для изменения облика. В общем, эти раненые колючей проволокой в ноги двое оперов, загнали меня в подъезд, пули вошли в стену рядом со мной. Поэтому я просто вынужден был нырнуть в подъезд заброшенного здания.

Тут же я сразу достал дело, скомкал несколько листов внутри и поджёг, после чего подскочив к выходу, и сделал несколько выстрелов в темноту, показывая, что я ещё тут и жив. Судя по теням, здание окружали, и явно готовился штурм. Действовал я быстро, всё, чтобы я не делал, всё согласно плану, даже сотрудники 'девятки' и приданные силы, что окружали здание, первые ласточки уверен, уже в окна первого этажа лезли, все действовали по-моему плану, хотя и не осознавая этого.

В общем, работал я молниеносно, пока дело моё горело, пепел должны найти, бланк с отпечатками я сжёг, он уже сгорел, специально проследил за этим, остальное меня не так волновало, если успеют потушить, то даже хорошо. Подскочив к Вострикову, он был прикован к трубе, и даже попытался брыкаться, когда я его освобождал, но не преуспел, я отстегнул его. Одет он был в полную копию моей одежды, грим был нанесён полностью однотипный, даже клей на подушечках пальцев соответствовал. Так что, предварительно рассовав по его карманам мелочёвку, включая зажигалку, пустая оперативная кобура на поясе у него уже и так была надета, слегка оглушил его, а то тот, предчувствуя скорую смерть начал активно сопротивляться. Он после удара немного осоловел, но был в сознании, что позволило мне ещё пару раз выстрелить в темноту ночи, через открытые двери подъезда, и вытолкнуть Вострикова наружу. При этом сунув ему в руку 'Макарова', из которого я палил.

Тот, выскочил наружу, перебирая ногами и тряся головой. Было видно, что при свете фар машин, что подогнали сотрудники КГБ, а так же ручных фонариков, он дёрнулся от одного попадания, но тут уже вмешался я. Палили многие, но не на поражение, а рядом, чтобы тот просто не ушёл обратно, можно сказать, перерезая ему путь, пока подбиралась группа захвата. Да и вообще этот рывок посчитали актом отчаянья. Мол, умру, но и с собой кого-нибудь прихвачу. В общем, в той стрельбе хлопки второго 'пээма' который был у меня, но с накрученным глушителем, никто не расслышал. Первая пуля, между прочим разрывная, вошла Вострикову точно в затылок, буквально срывая с него лицо, вторая в плечо, отчего его тело развернуло, и он упал на спину. Теперь если что, решат что эти пули прилетели ему от сотрудников конторы, вошли то они со спины, и он упал так, как будто стоял к ним тылом. У нас с Востриковым многое совпадало, даже группа крови, но вот цвет глаз был другим. У меня карие, у него серо-зелёные. Именно поэтому, пребывая в его личине, я старался ходить в очках с опущенной головой, рисковать попасть на глаза наблюдательному соседу не хотелось. Так что выстрелом в голову я снял эту проблему опознания. Кстати, в личном деле Вострикова я заменил цвет глаз на карие, вывел старую запись химикатом и сделал новую. В своих делах менять не стал, при серьёзной проверке могут обнаружить, что там подтирали, а мне этого было не надо, замены бланков с отпечатками пальцев вполне хватало.

После того как Востриков упал, и к нему рвануло несколько теней, я подобрал гильзы, пробежал в первую квартиру и через пролом в полу спрыгнул в подвал. В здание уже были сотрудники конторы, я слышал шум их шагов, но успел первым. По времени я немного опаздывал от плана, поэтому посыпая порошком свои следы, пробежал по заваленному хламом подвалу заброшенного дома в угол и там по деревянной лестнице, которую заранее лично сюда принёс, спустился в катакомбы.

Когда я спускался в пролом, то на груду кирпичей спрыгнул один из оперов и осветил подвал, но я уже успел нырнуть вниз и осторожно убрать лестницу. Саму лестницу я понёс в руке, она ещё была нужна. Собаки след вряд ли возьмут, как и я, Востриков был хорошо обрызган одеколоном, что отбивало запах тела, ну а дальше понятно. Вот он лежит, убитый. Те двое, что подошвы ног повредили, видели, что я сначала метнулся к машине, они же сами выстрелами, чтобы пули легли рядом, загнали меня в подъезд. Проверят машину и найдут мой маскарадный костюм, везде отпечатки Соколова, на документах, в машине, затребуют дела из милиции, сравнят и поймут, что убили всё же Соколова. Грим на его уничтоженном лице найти не проблема, та же одежда, поддельные документы, оружие, в подвале папка с личным делом догорает. В общем, решат, что Соколов рискнул и проиграл. Всё на этом, останется освидетельствовать смерть и убрать меня из розыскных листов. Когда удалят клей с подушечек пальцев и проверят отпечатки, то только утвердятся в мысли что погиб действительно Соколов. В общем, всё, как я планировал всё и сделал, осталось дождаться результатов работы конторы, отдыхая в Союзе под видом иностранного туриста.

Добравшись до другого пролома, сорок минут шёл, причём частью бегом и даже стал на минуту опережать график. Посматривал на ходу на часы, так что знал что успеваю. Поставив лестницу, я её тоже посыпал порошком, чтобы отбить нюх у собак и поспешил дальше. Заранее угнанная машина стояла там, где я её и оставил. Забравшись в неё, завёл и поехал на съёмную комнату. Там, стараясь ходить тихо, чтобы не разбудить жильцов, сменил личность на брокера, после чего прибрал, покинул помещение и, поймав на улице такси, редкость, но они ездили по ночам, доехал до гостиницы. Всё. Всё что хотел я сделал, осталось дождаться срока окончания отпуска и покинуть Союз. Как я уже говорил, билеты у меня заранее были куплены. Ну да, ещё прибраться после себя осталось. Сегодня я никак не успевал, поэтому решил заняться этим завтра. И на даче уберусь, ну и на съёмной квартире. Нечего оставлять такие улики, а то мало ли что.

За следующие два дня я успел проделать много работы, где под личностью Вострикова, а где используя другие, левые. Слежки я за собой больше не обнаружил, того шпына не встречал, поэтому работал спокойно. Всё убрал, большей частью вещей утопил, частью перевёл в драгоценности через криминал, решив вывезти через границу. Чего имущество хорошее терять? Да знаю, что жадность людей губит, но тут больше был расчёт. Более того, я в одном заброшенном здании бывшей больницы, на окраине города, сделал лёжку, как будто жил тут пока находился в Москве. Рано или поздно её обнаружат, тем более там пистолет под матрасом лежит с отпечатками Вострикова, теперь уже Соколова, и несколько пустых бланков советских паспортов. Мальчишки найдут и сообщат куда нужно. В большинстве они тут ответственные. Так вот, среди вещей было моё недописанное слезливое письмо родителям. Мол, я пытался на катере перебраться в Турцию, хлипкая посудина просто не выдержала волнения. Спасти дочек не удалось. Из команды и пассажиров до берега добрались только я и мальчишка, сын греческого рыбака, что польстились на деньгу и согласился переправить нас ночью через границу. Легенда, хлипая конечно, но я надеялся что пройдёт. Дочек и семью брата ведь искать могут, а так есть причина прекратить их поиски. Они же куда-то делись, да и жил я где-то чуть меньше года. Это место тоже надо найти, а по письму будет ясно, что никого искать не нужно.

После этого я избавился от личности Вострикова. Нет, не убил его, а то какой-нибудь дотошный следователь может связать, а просто оправил в длительную командировку за Урал. Я уволился из института, где он работал, причина не хочу находиться в Москве, где умерла любимая мама, решил к геологам податься. Завербовался в соответствующей организации, даже специально всё купил для того чтобы жить под открытым небом, палатку на новой работе выдали, сел на поезд и укатил. Ну а то, что сошёл на следующей станции, вернувшись, снова став тем брокером, мало кого должно волновать. Никто и не знал. Да, я это всё провернул за два дня, но так ведь уже всё рассчитано было, да и подготовлено тоже.

Следующие три дня я просто отдыхал, как душой так и телом, посещая всякие выставки, ярмарки ну и другие красоты столицы Союза. Посмотреть было на что и я делал это не без удовольствия. Даже в ГУМе купил дополнительный чемодан, чтобы все покупки было в чём вывезти. 'Арарат' эксклюзивный взял несколько бутылок, водки 'Столичной. Затаривался, одним словом.

Наверное от скуки, раньше мне было просто не до этого, я вспомнил, кто я есть такой. Монстр и маньяк, охотник на маньяков. Почему бы не вернуться к любимому хобби, тем более время на это было? Тэк-с, кто у нас там сейчас резвиться на просторах столицы? В какой город решит внезапно смотаться брокер, чтобы посмотреть на красоты ещё одного советского города? Большинство из этих уродов я уже подчистил, но двое всё ещё ходили и они уже начали оставлять жертвы за спиной. Один из них был Михасевичем, не смотря на официальные данные, свой путь он начал раньше. Это было в его деле, но официально он убил первую жертву в семьдесят первом году. То есть в следующем. Однако я точно знал, что он уже два года как развлекается. В другом районе, так же не оставляя следов, но всё же. Пока у него три жертвы. Будут ещё две, но информация была расплывчатой, доказать не смогли, из-за этого и не вписали в список жертв, поэтому я не знал кто тогда погиб, прихватить его на этом не удастся, значит просто ликвидация.

Второй урод, это Берлизов. Он уже начал свой путь, так что он стал моей второй целью. Естественно всё это я оформил как туристический интерес. Мол, перед возвращением на родину я решил устроить тур по городам Советского Союза, более того администратор, с которым я посоветовался, предложил воспользоваться не поездом или самолётом, а просто взять на прокат машину, благо это было возможно. Подумав я согласился. И выложил написанный собственноручно путь. Тот удивился зигзагам, какие я написал, но мой ответ принял. Мол, крупные города я видел, хочу посмотреть на небольшие, лучше всего старинные, те кто имеет историю. Кстати, в написанном маршруте Днепропетровска не было, всё же там тяжёлые производства находятся, но путь пролегал рядом.

Этим же днём мне дали белую 'Газ-24', новенькую, муха не сидела, и я отправился в путь. Водителя я брать не стал, хотя и предлагали. Сперва я отправился в Минск, решив по пути заглянуть в Витебск. Ну а то, что нужно делать крюк, чтобы туда заехать, меня волновало мало, то есть, совсем не волновало. Вёл я себя как американец всю дорогу, мало ли что, но всё же в одном селе прикупил в хозяйственном магазине, верёвку, лопату, пилу, ведро, ну и по мелочи для отдыха на природе. Я, конечно, не говорил, но с разговорником общаться получалось, по крайней мере, мой акцент продавщицы понимали. Да и просто пальцем показывал, что мне нужно.

По всем прикидкам на это автопутешествие у меня уйдёт дней шесть, пока я не вынусь в Москву, а там через два дня самолёт и прощай Союз, так что я должен был успеть.

Выехал я из Москвы ближе к вечеру, всё же утром пришла эта идея в голову, ну а потом сборы и наконец, отъезд. Поэтому понятно, что до Витебска я банально не успел добраться. Хорошо администратор, который по написанному мной маршруту посмотрел карту и обзвонил несколько гостиниц, где забронировал мне номера с открытыми датами, мол, приедет американец так сразу и заселиться. Именно поэтому на середине пути я заехал в небольшой городок, и по карте нашёл нужную гостиницу. Названия и адреса администратор мне написал, там и поселился, а утром после завтрака оправился дальше.

Побывав в Витебске и сделав несколько фото местных достопримечательностей, естественно с собой в кадре, просил прохожих сфотографировать, то есть, как просил, меня не понимали, знаками показывал. Так вот, после Витебска я поехал не в Минск, как у меня был прописан маршрут, а в Полоцк, вернее к деревне Солоники. Именно там и проживал 'Витебский душитель', он же 'Патриот Витебска'. Всё это пока в будущем, но как я уже говорил, своё кладбище он уже открыл.

Время было полуденное, час дня по наручным часам, и медлить я не стал, мне ещё в Минск ехать, не хотелось бы опаздывать. Машину я загнал в лесок рядом с деревней, рядом для вида организовал лагерь и, сменив личность и одежду, у меня было пару комплектов с собой, специально для такой вот работы, направился в деревню. Паспорт в кармане давал надежду при случайной проверке, благополучно её пройти. Так что шёл я уверенно.

Адрес я помнил и, хотя нумерация домов отсутствовала, нужный дом я нашёл достаточно быстро, и о радость, рядом с воротами стоял красный 'Запорожец', тот самый который Михасевич использовал в своих делах. Подойдя к калитке, я осмотрелся и покосился на собаку, что сидела на цепи. Крупный пёс угрюмо смотрел на меня, обе миски рядом с ним были пусты, он хотел есть и пить.

— Хозяева? — окликнул я хозяев дома.

— Чего орёшь, тут я, — услышал я со спины.

Он переулка ко мне действительно шёл сам Михасевич. Судя по полной авоське в его руках, он топал из магазина. Припомнив, что сегодня выходной, воскресенье, я понял, почему тот оказался дома.

— Ой, извините, — скупо улыбнулся я, с интересом осмотрев 'душителя' с ног до головы. Ничего такого в нём не было, изредка что-то мелькало в глазах, но что, понять было сложно. С виду обычный советский гражданин. — Извините, что беспокою, у меня машина застряла за деревней, пытался выехать, совсем сел, начал искать, кто может помочь, тут вашу машину заметил. Может, буксиром дёрнем?

— Можно и дёрнуть. Какая машина-то, хватит сил выдернуть? — подойдя к калитке, спросил тот.

К нам подскочила его жена, она в огороде возилась и слышала мой крик, а выйдя, услышала разговор. Забрав в авоську, она молча, даже не поздоровавшись, направилась в дом.

— Так у меня тоже 'Запорожец', только 'горбатый'

— Тогда едем, — кивнул Михасевич.

Мы сели в его машину, и поехали на окраину деревни, а когда выехали в поле, тот удивлённо спросил:

— Где машина-то?

— Сиди и не дёргайся. Не машину мне нужно было выдернуть, а тебя из деревни.

Тот дернулся, когда к его боку был прижат ствол 'Вальтера', но все мои приказы выполнял в точности, хотя и покрылся мелкими каплями пота.

— Что я сделал? — громко сглотнув, продолжая управлять машиной, спросил он.

— Трёх женщин изнасилованных тобой и задушенных не помнишь? О как задёргался. Значит вспомнил. Я не мент, ты не беспокойся, я родственник одной из жертв. Слышал что такое кровная месть? Не стоило тебе этого делать.

Мы отъехали от деревни довольно далеко, выехав к пустому безлюдному озеру. Вокруг на многие километры никого не было. Михасевич дураком не был, иначе не смог бы обманывать органы столь долго, всё же его много лет искали, он хорошо путал следы, так что он всё начинал понимать. Его рывка я ждал, поэтому сделал подсечку и уронил, после чего за шиворот воющего от страха поволок к озеру, бросив у обрыва и привязав к четырём вбитым колышкам, распластав его. Быстро скинув с себя одежду, я достал из портфеля топорик и короткую пилу, после чего направился к телу дёргающегося и воющего маньяка. Громко орать ему кляп не позволял. Кстати я проверил по документам, мало ли ошибка. Нет, точно он самый, Михасевич, да и фото я его прекрасно знал.

Там на берегу я его приговорил и привёл приговор в испытание. Одежду я предварительно снял, чтобы не залить кровью, та хорошо брызгала, когда я работал пилой по ещё живому телу 'душителя', но помывшись в озере всё смыл. Там же в озере я и спрятал части тела 'душителя'. Утопил, не всплывут, а так рыбы и раки объедят и уже никто его не найдёт.

Потом я отогнал машину к речке, аккуратно сложил одежду Михасевича и всё оставил. Найдут машину на берегу, одежду и поймёт что тот, решив искупаться, просто утонул, а тело унесло течением.

Бегом вернувшись в рощу, я вернул себе облик брокера, судя по отсутствию следов вокруг, лагерь никто так и не обнаружил, свернул его и выехал в сторону Минска. Свою задержку я решил объяснить тем, что проколол запасное колесо. Кстати, в лагере я действительно поменял колёса, а то, что убрал в багажник, проткнул ржавым гвоздём, всё должно соответствовать легенде. А то проверят, и поймут, что колесо из багажника так никто и не доставал и пробили его на месте. Многие прокалываются на таких мелочах, я же этого не хотел.

К Минску я двигался по другой трассе, той, что шла от Полоцка. Высунув локоть в открытое окно, я барабанил пальцами другой руки по рулю, пребывая в задумчивости. Всё же мыньячные наклонности ко мне не вернулись, я хоть и хорошо так потрудился над 'душителем', но удовольствия от этого не испытал, скорее удовлетворение от хорошо проделанной работы. Но никакого заряда бодрости, похоже, я действительно излечился от этого психологического недуга. Такое вообще бывает без лечения в психушках? Хм, может это из-за попадания в новое тело? Всё же странно всё это, убивать я не разучился, никакого внутреннего дискомфорта, а вот мучить в маньяков мне уже не доставляло удовольствия. Нет, охотиться я на них буду, но просто теперь не было смысла в пытках. Раз я не маньяк, охотник на маньяков, то стану чистильщиком. Буду убирать эти язвы с лица человечества. Конечно, они заслужили подобной смерти, вроде того что пережил Михасевич, но не всегда возможности совпадают с моими желаниями. Так что будем смотреть по ситуации.

В Минск я уже въехал, когда окончательно стемнело, но благополучно добрался до гостиницы. Там персонал спокойно принял рассказ о пробитом колесе и пообещал за ночь починить его в гостиничном гараже, накачать и положить на место. Так что я вполне благополучно вселился и провёл ночь, а утром, направился смотреть достопримечательности. На Минск я два дня отмерил, нужно соответствовать. Да и фото для легенды должны быть, запас фотоплёнки я сделал большой.

На следящее утро, сразу после завтрака, мне даже с собой дали в дорогу, я выехал в сторону Полтавы. Почти двое суток ехал, ночуя в гостиницах, прибыл в Полтаву поздно вечером, хотя должен был прибыть утром. На вопрос администратора гостиницы о причинах опоздания, сказал, что на весь день остановился у одного живописного озера, купался там, даже пару фото сделал.

На самом деле я заезжал в Днепропетровск. Да-да, я и там привёл приговор в исполнение, но уж в этот раз с маньяком произошёл несчастный случай, выходил из своего дома, споткнулся, вывернув камень на тропинке, и насадился подбородком на кол забора. Он ещё жив был, когда его нашли, когда 'скорая' приехала, но скончался на пути в больницу. Бывает и такое. Тот пытался что-то сказать, всё косился в мою сторону, я в толпе стоял, полными ужаса глазами, когда его несли на носилках, но потом силы оставили его, а позже он умер. Я сопровождал стороной 'скорую', так что когда выносили труп, накрытый простынёй, всё понял. Да и не было шансов спасти его.

После автопробега, когда я вернулся в Москву, от уничтожения этих моральных уродов я чувствовал только удовлетворение от хорошо проделанной работы, то только отдыхал. Потом попрощался с персоналом 'Интуриста', с теми, с кем чаще общался, и с двумя чемоданами и портфелем, покупок на память было много, на такси поехал в 'Шереметьево'. Рейс был с посадкой в Лондоне, но без пересадки, там нас дозаправили, даже покормили в кафе и мы полетели дальше, в Нью-Йорк.

Там тоже всё прошло штатно, хотя один из моих чемоданов и досмотрели, но это была штатная выборочная проверка, поэтому не найдя ничего предосудительного, пропустили. Из аэропорта я направился сразу в гостиницу, где в номере сменил личность и внешность. Оставив чемоданы в камере хранения аэропорта, я с новой личностью вылетел в город Ангелов, благо рейс туда ранний был, да и билеты имелись. Вот на месте я сразу направился к родне. Правда, проверил их сначала, но вроде слежки за ними не велось. Толик и Аня были в порядке, Игорёк бегал, подбежав, он картавя поздоровался.

— Большой уже карапуз, — засмеялся я, подхватывая его на руки. — И тяжелый какой. Вы чем его кормите, гамбургерами?

Тому недавно два с половиной исполнилось, так что он был крупным малышом. Вон, уже как говорить научился. Правда родители серьёзно с ним занимались английским языком, но пока хвалиться результатами было рано, хотя тёзка и начал вставлять в свою речь английские слова. Но хоть это. Ничего, через год он будет говорить не хуже своих сверстников на английском языке.

Семейку Адамс я нашёл не в отеле, а в их новой квартире в центре города. Шестикомнатные апартаменты, а внизу стоит новенький красный 'Мустанг' Толика. Аня училась ездить на 'Сабурбане', это теперь её машина. Права у неё были, теперь вот получает навыки практического вождения. Я спросил у Ани, не запалятся ли они такими покупками, но та ответила, что нет. Она уже провела половину суммы, что я им привёз, через бухгалтерию отеля, вот и воспользовались они ими. Доходы-то получается реальные, деньги отмылись. Да и сам отель, не смотря на содержание и оплату работы персоналу, оказался вполне развитым и прибыльным местом. Доход шёл очень приличный.

С ними я провёл три дня, раздал подарки из Союза, что привёз с собой, Толик особо 'Арарату' обрадовался, посмотрел, как идут дела, остальное время мы провели вместе в открытом море. Нравиться мне на катерах уходить в открытое море, и используя подводное снаряжение, охотиться с помощью подводного ружья, да и простая рыбалка доставляла удовольствие. Как я без этого раньше жил? Теперь понятно, почему Толик так любил эти прогулки и если Аня занималась в основном отелем, то он техникой и экскурсиями на катерах. То есть — это его направление ответственности.

Мы даже в кинотеатры ходили, смотрели фильмы, что там показывали. На три ходили, понравилось, особенно с Де Фюнесом. Однако всё же отведённое время заканчивалось, поэтому попрощавшись с роднёй, предупредив, что теперь меня долго не будет, я их покинул и вылетел сначала в Балтимор, а оттуда автостопом в Нью-Йорк. Следы так путал.

Снова сменив личность, я забрал чемоданы из камеры хранения и вылетел в Лондон, там, на пароме в Гавр, забрал из банковской ячейки свои документы, вернув себе личность француза, все вещи личины американца я оставил тут, ну и на поезде направился в Париж. На ближайшую пару лет появляться в Союзе я не планировал, а вот когда обо мне забудут, то вернусь. Посмотрю, кто проскользнул между гребёнками чисток, наверняка их уже начали, начальник 'девятки' должен был постараться. Следы-то в основном в контору ведут. Ох и шатается наверняка под Андроповым сейчас кресло председателя КГБ, ох шатается.

Поезд прибыл строго по расписанию, вечером, я сразу же взял такси и выехал к себе. 'Ситроен' мой запылённый стоял у подъезда, всего метрах в тридцати от него дальше по улице, поэтому проходя мимо, я решил, что отдыхать мы поедем на нём. Застоялась машинка. Куда ехать уже было известно, на нашу новую квартиру в Сен-Тропе. Отдохнём там пару недель, и можно в кругосветку рвануть, после тех приключений, что на меня свалились за эти четыре месяца, нам всем это было просто необходимо.

Дочки были дома, их привели сюда няни после детского муниципального сада. Домработница тоже была у нас, заканчивала мыть тарелки после ужина. Я уже поел, поэтому отказался, хотя что-то там оставалось.

Дети прыгали вокруг меня, пока я снимал обувь, каждой уже почти семь лет, а всё как маленькие. Так и ластились, и крутились вокруг меня радостные, с широкими улыбками. Наконец сняв обувь и верхнюю одежду, это я про плащ, прошёл из прихожей в гостиную, сопровождаемый дочками. Няня, кажется, это была старшая из сестёр, поприветствовав меня куда-то радостная убежала, видимо у неё были дела, а из-за подработки детей бросить не могла, ответственная, вот и воспользовалась тем, что я вернулся. Так и домработница, тоже поздоровавшись, доложила, что было за время моего отсутствия, и покинула квартиру, направившись к себе.

Дочек я сам уложил и почитал сказку, на французском, раз учат, то пусть учат до конца. Кстати, я так же с ними общался и на английском и на русском, чтобы не забывали и продолжали их осваивать. В жизни всё может пригодиться, знания других языков в том числе. Дочки всё расспрашивали, где я был, но я уводил беседу в сторону, говорил, что по делам ездил. Меня спрашивали о тётках, о бабушке с дедушкой, ну и всё такое. Дочки по ним скачали, помнили их, и скучали. Кстати, я привёз фотографии их дяди с женой и племянником, хоть этим порадовал. Обещал, что скоро они встретятся.

Я твёрдо пообещал им, что мы снова поедем на море. Только дня через два. Мне тут все дела нужно утрясти, решить некоторые вопросы и можно отправляться в путь.

Следующие дни, как и обещал, я проводил в делах и заботах, так как собирался покинуть с детьми Париж, и возможно Францию, на несколько месяцев. Я проверил как у меня дела, отчисления шли, а с новыми песнями, что уже начали звучать на радио и продавались на пластинках, этот поток увеличился. Причём достаточно серьёзно. Я снова стал достаточно обеспеченным человеком, те суммы, что ушли на приобретение бизнеса Толе и Ане практически вернулись мне новыми отчислениями. Встречи с адвокатом и юристами так же прошли вполне нормально. Это были деловые встречи.

Наконец эти два дня прошли, я всё закончил, отключил в квартире всё, что представляло опасность для соседей, свет и воду, после чего мы погрузились в нашу машину, барахла много вышло, даже багажник предварительно пришлось приобретать и устанавливать его на крышу. Вот так вот на третий день утром мы выехали из Парижа и направились прямиком в Сен-Тропе, где были через двенадцать часов, уже поздно вечером. Не смотря на то, что я не сменялся за рулём, редкие остановки по естественным надобностям да в паре кафе пообедать и пожинать, я легко выдержал весь путь. Уже в темноте при свете фар мы, покрутившись по улицам, даже заблудиться умудрились, всё же город ночью имеет другой вид, а мы заехали с той стороны, где никогда не бывали, остановились у подъезда дома, где несколько недель назад купили квартиру.

Дочки первым выскочили из машины и закрутились вкруг, разминая ноги. Долгая поездка давала о себе знать. Тут Саша вдруг указала верх и сказала:

— Папа, смотри, а в нашей квартире свет.

— Да быть такого не может, — прекратив развязывать верёвку на багажнике, чтобы снять один из чемоданов, сказал я. — Я же всё отключил, дважды всё проверил.

Однако дочки были правы, на мансарде горел свет, это было хорошо видно да и в других окнах тоже было не темно, более того именно оттуда доносился музыка и на задернутых шторах двигались тени.

— Так, ждите меня здесь, а я узнаю, что тут происходит.

В принципе я уже догадывался, но решил действовать решительно. Пройдя к углу здания, там висел телефон-автомат, набрал номер жандармерии и, сообщив адрес, сообщил, что в мою квартиру пробрались воры, после чего вернулся обратно к машине и стал терпеливо ждать. Требовался скандал, и так ясно, что та женщина, которой хозяева давали на хранение ключи, тайком сдавала их желающим. Сейчас самый сезон, аренда квартира высокая, вот та и рубила денежку. Кроме меня, кто купил квартиру для редких приездов на море, тут ещё четыре квартиры принадлежали таким же отдыхающим из других городов. Один, кстати говоря, вроде тоже из Парижа был. С учётом того что они тоже давали на хранения ключи этой же соседке, похоже бизнес у неё был поставлен на широкую ногу. Странно, что другие соседи не заявляли, обычно всегда найдётся стукач, что позавидовал или из-за личной неприязни сообщил куда следует. В принципе тут одни старики и старушки, может, просто дел нет до чужих проблем? Или в доле?

Жандармы прибыли достаточно быстро, да и отдел их был рядом. Четверо рослых парней в форме, на служебном открытом внедорожнике. Это был 'Виллис'. Документы у меня были наготове, так-то договор купли-продажи находился в банковской ячейке тут же в городе, но у меня была заверенная копия при себе. Так, на всякий случай, который как раз наступил. Старший жандарм проверил документы, убедился, что я действительно хозяин, забрал ключи от квартиры и поспешил следом за своими подчинёнными, что уже поднимались наверх. Кстати говоря, я сразу согласился, что заявление на взлом напишу и пойду до конца. Без отказа от уголовного преследования.

Дочки крутились рядом, но я велел им сесть в машину и не высовываться, а то мало ли. Машинально погладив короткую щётку усов, которые я начал отращивать, особо я их не любил, но тут вынужден был, чтобы слегка изменить лицо. Хм, а не заняться ли мне пластической хирургией? Надо подумать. Заодно пробью возможность сменить облик. Немного, коррекция носа, скул и губ. Ну и хватит.

Шум наверху начал быстро стихать, а уже через несколько минут жандармы начали выводить задержанных. Те шли сами, но имели несколько удивлённый и ошарашенный вид. Многие пытались уговорить жандармов отпустить их, мол, они совсем тут не причём, как я и догадался, они взяли в аренду мою квартиру. Старший жандарм в этом тоже разобрался, последней выводили ту женщину, которой я сдавал ключи. Жандарм об этом не знал, поэтому передав мошенницу в руки подчинённых, подошёл ко мне.

— Вы действительно передали ключи от квартиры мадам Дефоссе?

— Ну да, она должна была следить, чтобы там было всё в порядке, свет отключен, вода закрыта.

— Вы не договаривались с ней, чтобы она сдавала вашу квартиру?

— С какой это радости? Я не для того её покупал чтобы сдавать. Брезгую после других жить... Кстати, та просила чтобы я заранее позвонил и предупредил о своём приезде. Она обещала убрать пыль, прибраться, но я забыл.

— Хм, ясно. Вы всё же решили довести дело до конца? Это просто мелкое мошенничество.

— Решил. Вряд ли её посадят, дело пустяковое, но тут дело принципа, я не позволю наживаться на себе всякий мошенницам.

— Поедем тогда к нам, там всё и оформим. Молодых людей придётся отпустить, их просто опросят, они тут действительно не причём, а вот вам придётся задержаться.

— Хорошо, но я сначала оставлю детей и приберусь в квартире, наверняка там всё кверху дном, потом подъеду.

— Хм, — задумался на миг жандарм. — Тогда я оставлю с вами одного из своих людей. Вы посмотрите квартиру и сообщите, что пропало или нет. Он оформит, тем более для него места в машине уже не остаётся.

Это было так. Кроме пяти молодых парней и девчат, это были те, кто жил у меня на квартире, ещё и мадам Дефоссе посадили. Она всё пробовал пробиться ко мне, но жандармы не дали, а на её крики я не обращал внимания. Всё честно, я ей платил за присмотр квартиры, а она тут вертеп устроила, раз виновата, пусть отвечает, даже если отделается простым штрафом. Взревев мотором, джип тронулся с места и укатил. Некоторым жандармам места не хватало и они стояли на подножках, держась за что придётся. В общем, этот крохотный внедорожник увёз всех.

Один жандарм остался, он же помог мне снять и поднять наверх часть вещей. М-да, зайдя в квартиру, я сразу понял, что тут нужна хорошая и капитальная уборка. Особо с чужой собственностью арендаторы не церемонились. Более того я обнаружил что постельное бельё было застелено на кровати из моих же запасов. В общем, я обходил квартиру, сообщая жандарму, что записывал в блокнот то, что я не смог найти, заодно сменил постельное бельё в детской, тут видимо девчата спали, парочка в моей комнате и последний парень в гостиной на диване. Себе я тоже заменил бельё на кровати, в шкафу было запасное, успел немного убраться и отнёс все вещи молодых людей в прихожую.

Уложив дочек, убедился, что они начали засыпать, попросил старушку, что жила на одном со мной этаже посидеть у меня, проследить, чтобы что не случилось, немного прибрался и мы с жандармом, подхватив вещи арендаторов, покинули квартиру и, устроившись в машине, поехали в жандармерию. После того что я увидел в квартире, довести дело до конца стало делом принципа. Я реально собирался упечь её. Конечно, это вряд ли получиться, и правонарушение небольшое и возраст у мадам тоже не слабый, но нервы ей помотаю. Лучше её, конечно, где-нибудь закопать, знал бы, что сделали с квартирой, так бы и поступил, но ладно, если уж жандармы за дело взялись, то пусть до конца доводят. Где-то так. Мне и самому интересно было, что из этого всего получиться.

Особо нас задерживать в жандармерии не стали. Молодых людей отпустили быстро, ещё когда мы подъехали они уже стояли рядом со входом, так что мы отдали им вещи, как оказалось не всё, что-то я пропустил, завтра утром зайдут. Куда им сейчас топать, меня интересовало мало. Сейчас лето, можно и на пляже переночевать, а вот я, пройдя в жандармерию, написал заявление о чужом проникновении на частную территорию без согласия владельца.

Уже через полчаса жандармы отпустили не только меня, но и мадам Дефоссе, более того я даже любезно согласился подвести её до дома. По крайней мере, мы смогли с ней нормально поговорить. Бегать от неё я не собирался и решил сразу поставить точки над 'и'. Та особо медлить не стала, сразу извинилась за то, что воспользовалась моим отъездом, она действительно ждала звонка, а я замотался и забыл. В общем, она извинилась и пообещала, что такого больше не произойдёт. Вот в этом я нисколько не сомневался, так как оставлять ей ключи просто на просто не собирался, да и сами замки поменяю, мало ли она копии сделала. Расстались мы мирно, та была в курсе, что я заявление забирать не собираюсь, но сажать ей никто не будет, за такое правонарушение наказывали штрафом, тем более это задержание у неё первое.

Подъехав к дому, я высадил мадам Дефоссе, та направилась к себе, а сам стал носить вещи из машины в квартиру. Так-то с жандармом мы подняли наверх только то, что было на багажнике крыши, а вот в багажнике машины не трогали. Именно это я поднял наверх. Ну а потом понятно, проверил и запер машину, принял душ, неиспользованное полотенце нашёл только одно, остальные грязные валялись бельевой корзине в углу ванной комнаты. Придётся всё бельё, полотенца и остальное везти в прачечную, ну и позвонить в фирму по уборке, чтобы прибрались тут. Мадам Дефоссе предлагала свою помощь, но я отказался, решив свести, наши встречи к минимуму. Почему-то она мне резко разонравилась. Я устал, особенно после долгой дороги, поэтому сразу после душа лёг и уснул. Ах да, соседка что охраняла дочек и присматривала за ними, ушла сразу, как я появился. Молча пришла, молча ушла, странная соседка.

Утром мы занялись уборкой, доченьки активно мне помогали. Чуть позже прибыло две работницы фирмы по уборке, вот дальше уже они взялись и даже вывели пятна на диване, кажется от джема. В общем, к обеду квартира блистала и пахла свежестью. К тому же к этому моменту привезли постиранное бельё и шторы из прачечной. Я даже успел всё убрать в шкафы и развесить на окнах. Бывшие квартиранты тоже приходили, при уборке действительно были найдены вещи которые ни мне, ни дочкам не принадлежали, они всё забрали. Вот так вот, после обеда приготовленного мной, мы покинули квартиру, закрыли новые недавно вставленные замки и направились на пляж, отдыхать. Кстати, пляжный зонтик, шезлонг и сумка-термос для напитков были на месте, как я их оставил в чулане, так и лежали. По пути мы заглянули в магазин по продаже разных аксессуаров для отдыхающих на пляже, я купил два новеньких больших махровых пляжных полотенца, надувные круги, и надувной матрас. Это чтобы купаться. У нас в Союзе были надувные матрасы, этот же заметно отличался от них, но всё же был именно тем, что нужно. Большой и взрослый. На пляже, пока дети развились в воде и, визжа, брызгались друг на друга, я надул матрас. У меня его тут же отобрали и втроём потащили к воде. Решили использовать. Для троих маленьких дошкольных девчат он вполне хватал, держал их. Ну и круги потом надул, их тоже забрали. Позже, когда матрас освободился, я взял девчат, те трусили, но всё равно пошли со мной и, преодолев волны, повёл их подальше от берега, к яхтам. Я лежал на матрасе, загребая руками, а дочки на кругах, держась за мои ноги. Надо будет им тоже матрасы взять, только детские, так оно удобнее будет. Вот так поплавав, мы вернулись на берег, дочки были довольны, горды и счастливы. Вот так вот мы и стали отдыхать. Пробыть я тут планировал не меньше двух-трёх недель, а потом можно и в кругосветное путешествие. Я уже узнавал, из Ниццы ходят лайнеры через Гибралтар. Хотя может действительно что-то своё взять? Деньги есть.


* * *

— Как видите, яхта в превосходном состоянии. Да что говорить, в паспорте ясно указано, что ей всего четыре года. Построена она в Италии, на лучшей верфи...

Перекупщик тараторил без остановки, было видно его желание продать эту белоснежную красавицу любому клиенту, имеющему нужную сумму, я под его параметры попадал, вот он и крутился ужом вокруг меня. Что уж говорить, яхта мне действительно понравилась, но вот брать её я не собирался. Причина была.

— Знаете, этот тип постройки океанских яхт мне нравиться, мне кажется, обводы были взяты с военного судна...

— Вы правы, с фрегата, — перебив меня, закивал посредник, но заткнулся, наткнувшись на мой косой взгляд.

— Так вот, яхта, повторюсь, мне нравиться, однако брать именно эту я не буду. Причина не только в завышенной стоимости, но и в том, что вы хотите меня обмануть. Сказали, что она практически не ходила в море, и что на ней ни царапинки, а кто тогда сел днищем на камни в районе Корсики, погнув один из валов двух винтов, и кто потом простоял в ремонтном доке год? Вы ведь забрали эту яхту за долги, бывшему владельцу нечем было уплатить за ремонт, да ещё банкротство его подкосило. Я где-то ошибся?

— Восхищаюсь вашей осведомленностью, всё так и было. Судя по вашему виду, вы действительно не будете брать 'Маркизу Де-Сад'.

— Владелец конечно юмористом был, но нет. Мне проще слетать в Италию и пригнать оттуда новую яхту, тем более как я уже говорил, этот тип меня полностью устраивает, как своими мореходными качествами, так и внутренней обстановкой.

— Ещё здесь можно обойтись минимальным экипажем, — добавил продавец.

— Да, это тоже жирный плюс, тем более никого чужих на борту я видеть не хочу.

— Но как же?..

— Я не просто тут отдыхал, но и обучался школе судовождения. Права вчера получил. Так что я теперь могу управлять такими судами на вполне законных основаниях. Тем более учился я куда серьёзнее того типа что владел 'Маркизой' и как он, яхту в солнечный день на скалы не посажу... Ладно, яхту я посмотрел, выбор сделал, так что извините, но попрощаемся. Как я уже говорил, выставленный на продажу образец меня не устраивает. Вы слишком подняли цену за судно после ремонта. На половину бы сбросили, я бы ещё подумал.

Попрощавшись с продавцом, я направился к выходу с территории частных яхт, где и стояла 'Маркиза'. Честно говоря, она действительно мне очень понравилась, как стремительными обводами, так и внутренней компоновкой, мощный судовой дизель позволял идти с приличной скоростью, да и непогоду она не боялась. Я даже ради этой белоснежной красавицы, оставив детей в Сен-Тропе, за ними няня приглядывала, мотнулся на машине в Ниццу, где была её стоянка. Однако прежде чем связываться с продавцом, тот работал на банк выкупивший 'Маркизу', я пообщался со служащими порта. Особенно с диспетчером. Вот там и получил нужные сведенья об этом судне. Мотался я, в принципе зря, мне битую не нужно, но хоть изучил её от киля до кончика радиоантенн, убив на это более четырех часов. То-то продавец так недоволен был, вроде клиент созрел, вон как всё осматривает, а тут раз, некоторые тайны узнал о судне. В общем, соскочил и не стал брать радующую глаз яхту.

Покинув порт, я остановился у одного из кафе, припарковав машину, и направился точке общепита. Кафе летним было, столики прямо на улице расставлены, зонтики от солнца, всё как положено. Заняв один из столиков, я дождался официанта с меню и сделал заказ. Пока ехал, пока осматривал яхту, наступил полдень, и желудок уже несколько раз напомнил, что пора подкрепиться.

Выбранный суп был неплох, так что я стал с удовольствием обедать, поздно всё же, но для меня это был обед. Вспомнив как меня крутил продавец, пытаясь втюхать яхту, я усмехнулся. В принципе на Лазурном берегу мы с дочками уже полтора месяца, с того момента как мы покинули Париж. Так-то я не планировал задерживаться тут так долго, но на третий день, узнав о существующем в Марселе филиале школы частного судовождения, узнал какие документы требуется, чтобы записаться и водить какие суда будет возможно, а потом записался. Оказалось можно обучиться вплоть до вождения и управления судов среднего тоннажа. Там было три курса, серьёзные, которые длились год, вторые полгода и последние, полтора месяца. Я выбрал последние, и обучали там именно на управление яхтами, малого, среднего и крупного тоннажа, давая всё что необходимо, хоть и в небольших дозах-знаниях. То есть теории минимум есть, остальное можно получить только практикой, но главное необходимые права на управление частными судами у меня было. Конечно, к штурвалу пассажирского лайнера или грузового судна меня никто не допустит, а вот частные яхты, если особенно она личная, это вполне.

До Марселя было полторы сотни километров, но это нисколько не мешало мне каждый день утром уезжать, а вечером возвращаться обратно. В общей сложности я тратил каждый день по три с половиной часа на дорогу. Можно было и в Марсель переехать на время обучения, но дочки не захотели, им очень нравилось в Сен-Тропе, да и подружек уже много набралось. Так что жили мы на нашей квартире.

Всё это время, те самые полтора месяца, я учился азартно, тратят в день по шесть-восемь часов и, не смотря на дорогу даже время на дочек оставалось. Те тоже не скучали, и весь день проводили на пляже с нанятой няней из местных девчат. Та подрабатывала в каникулы, а училась она в Париже. Так что эти полтора месяца пролетели для меня как мгновение, я реально увлёкся всем, что мне давали, да ещё записался на две дополнительные дисциплины, в правах было указано, что я ими овладел и сдал зачёты. Первый, знание и обслуживание судовых двигательных установок. Второе, ремонт судовых двигательных установок. Эти две дополнительные дисциплины почти съели всё моё свободное время, но я теперь во многом разбирался. По крайней мере, смогу починиться в открытом море если что. Ну если запчасти будут, конечно. Кстати, надо будет об этом позаботиться при покупке судна

Вот так вот и прошло у меня время. Не буду говорить, что на дочек у меня его не хватало, я с ними тоже проводил время, хотя бы в то же воскресенье, когда школа не работала. Да и по вечерам отдыхал с ними, но вот уже как два дня обучение закончилось, нам были вручены дипломы судоводителей, и даже была исполнена торжественная речь начальника школы. Банкет был, но я на нём надолго не задержался, смылся домой к дочкам. Да и ещё, пока учился, я присматривался ко множеству яхт что стояли на якорях или пирсов яхт-клубов Марселя. Выбор был широк, но мне понравилась одна, как раз однотипная с 'Маркизой', но хозяин категорически отказался её продавать, посоветовав поискать в другом месте. Я поискал и обнаружил, что в Ницце выставлена на продажу 'Маркиза', ну а остальное вы знаете. Покупать я её отказался, не смотря на качественный ремонт. Для меня главное, что он вообще был. Нет уж, решил брать новую, так и возьму. Италия тут рядом, морские рейсы регулярные, паспорт у меня с собой, виза получена, можно отправляться в любое время. Решено, так и сделаем, вернусь в Сен-Тропе, возьму ближайший билет до Италии, тут кажется, до Генуи судно ходит, вот на нём в Италию и сплаваем. Ну а там разберёмся, тем более на этом языке я не хуже чем на французском говорю. Вон, меня за коренного принимают, из провинции, правда, но в сомнение это не ставят.

Закончив с обедом, а наелся я от пуза, посетил туалет и, вернувшись в машину, покинув территорию Ниццы, поехал в сторону Сен-Тропе. За эти полтора месяца щёточка усов заметно отросла и я стал даже закручивать кончики слегка вверх. Смотрелось очень стильно, я даже подумывал отрастить шкиперскую бородку. Жаль я светловолосый, не очень это идёт к форме моего лица, а вот усы ещё ничего, вполне неплохо изменили мою внешность. Даже дочки, сперва дичившиеся усов, уже привыкли к ним. Ухаживать только вот за ними требовалось, чистить постоянно, постригать, маслами мазать, чтобы форму держали. Только это мне не нравилось, а так и сам уже привык.

Дорога обратно в Сен-Тропе так же заняла у меня около двух часов, но уже вечером я был на месте и, крутясь по узким улочкам, подъехал к нашему дому. По пути на соседней улице я заехал в кондитерскую и накупил сладостей. Свежих, ещё тёплых булочек и круасанов. Последние дочки очень любили.

Проходя мимо почтовых ящиков на первом этаже, я заметил, что там лежало письмо, видимо пришло от моих юристов, я им дал адрес своей квартиры на Лазурном берегу. Жаль, телефона в квартире не имелось, возможностей установить не было. Обещали провести линию, когда расширят местную телефонную станцию и пробросят новые кабеля, работы эти уже начались, а так всё было занято. В квартире к моему удивлению никого не было, хотя в это время они уже возвращаются с пляжа. Уже час как дома должны быть. Странно, неужели Амели, их няня просмотрела время и дала им ещё дополнительный час? Такая ответственная девушка, это на неё непохоже.

Прежде чем идти на пляж, я оставил пакет со сладостями в буфете на кухне, и в гостиной взяв ножницы с комода, вскрыл конверт. Оттуда выпала прядь волос и листок, сложенный надвое. Прядь точно Сашкина, я ей эту резинку завязывал, та сразу бросалась в глаза, из-за этого наверное и срезали.

— Что за фигня? — усмехнувшись, удивился я, быстро пробегая отпечатанный на пашущей машинке текст. — Совсем страх потеряли?!

Причина моего возмущения была в том, что в письме сообщалось о похищении моих дочек и их няни с требованием выкупа. Так же требовали никому об этом не сообщать, особенно жандармам. Выкуп требовали солидный, триста пятьдесят тысяч франков. За няню видимо решили брать пятьдесят, по сотне за дочек. Деньги были солидные и, хотя такая сумма у меня была, даже в три раза большая, платить я не собирался, у меня были свои методы работы с такими упырями-киднепперами. Пора вспомнить свои следовательские умения и вычислить их. Что дальше понятно, лодку нанять не проблема, а море умеет хранить свои тайны. В письме было указано, куда завтра привезти деньги.

Что плохо, похитители знали мой распорядок, хотя никакой слежки я не заметил и были в курсе, что снять сегодня такие средства я не успею, значит, завтра с утра требовалось снять деньги согласно их инструкции, выехать за город, в лес на пустынную поляну, где и оставить деньги под корнями упавшего дерева. Дочек вернут, как и похитили, то есть не на руки передадут, а видимо где-то высадят в городе. Рисковать я не собирался, поэтому и решил действовать радикально. Тут пятьдесят на пятьдесят что их вернут живыми, а в моём плане они не должны пострадать.

Конечно, выглядел я спокойно, но внутри клокотала злость и ярость. Быстро проверив квартиру, я определил, что чужих тут не было, а если и были, то они ничего не трогали. Достав из тайника коробку, я открыл её и взял в руки 'Вальтер', после чего снарядил пустые магазины. Глушитель наворачивать не стал, а положил его в карман. Оружие за пояс брюк, сверху рубашку навыпуск. Ещё я взял моток верёвки, и половых тряпок на кляпы. Одним словом приготовился.

Первая задача у меня стоит, это выявить наблюдателя. Он должен быть, покатаюсь по городу, делая вид, что ищу детей, в банк заеду, заодно проверюсь насчёт слежки. Если нет, значит, наблюдатель окопался рядом с домом, возможно, живёт рядом. Он должен быть, его не может не быть.

Спускаясь по лестнице, я в холле встретился с мадам Дефуссе, та на меня взглянула мельком, но расправив плечи, направилась к дверям своей квартиры. Судя по домашней одежде, она выходила ненадолго. Что мне не понравилось, так это то, как она посмотрела на меня. Конечно, соседка, сообразив, быстро отвела взгляд, но я смог распознать в её глазах, превосходство, торжество и желание мести. Наблюдатель она? Вполне возможно, для похитителей идеальный вариант. Однако всё же трогать дочек ей не стоило. Я, конечно, думал о советском следе, но быстро откинул его, наши так не действовали, да и зачем им мои дочки? Меня взять куда проще. Особенно в те моменты, когда я этого не ожидаю. Заставить так что-то сделать чего я не хочу? Так это так не делается, писульки не подкидываются. Нет, тут явно дилетанты, которые строят из себя профи, работают. Видно по их действиям.

Проводив соседку задумчивым взглядом, я вышел на улицу, и посмотрел вслед машине, что только что отъехала. Похоже, соседка как раз и общалась с водителем этой машины. Я на всякий случай запомнил марку, цвет и госномер этого автомобиля. Кстати, это был типичный такой 'Жук' красного цвета с белой крышей. Бабский цвет.

Подойдя к своей машине, я глянул на два спущенных колеса. Оба пробили с левой стороны, с проезжей части, чтобы из подъезда не было видно. Огорчённо покачав головой, я пробормотал:

— Грязно работаете.

Сходив к телефону-автомату на углу дома, я вызвал такси. То приехало достаточно быстро. За это время я успел поставить запаску и поддомкратить второе. Таксист помог, мы оставили машину на домкрате и поехали в сервис, где за час колёса привели в порядок, я вернулся на другом такси и поставил резину на место. Кстати, когда я возвращался, то приметил знакомую припаркованную машину на одной из улиц, ту самую что отъезжала от моего дома.

Когда 'Ситроен' снова встал на все четыре колеса, запаска вернулась на своё место, я отъехал от дома и направился к тому, где стоял 'Жук'. Слежки я за собой так и не обнаружил, поэтому уже твёрдо был уверен, что соседка как раз и являлась наблюдателем и вполне возможно наводчицей. Отъехал я на глазах двух других соседок и соседа, делая себе алиби, после чего оставив машину у банка, пешком вернулся обратно и незаметно, через задний двор, то есть через чёрный вход, открыв замок, прошёл в фойе своего дома. Тут было пусто, лишь с улицы доносились голоса соседок, так что я спокойно постучал в дверь мадам Дефоссе, а когда та открыла, ничуть не опасаясь, нанёс ей лёгкий удар в горло ребром ладони. Такой удар не вырубает, но крикнуть она теперь не могла. Развернув её, я дал пинка, и та засеменила в гостиную, видную от входной двери, и упала на диван. Я же закрыл дверь и пробежался по комнатам. Пусто, тут никого не было. Подойдя к старухе, я взял её за волосы и, задрав голову, сказал глядя с ненавистью ей в глаза:

— Ну что тварь, или ты говоришь, где мои дочки и кто ещё участвует в похищении, или я порежу тебя на мелкие кусочки!..

Подхватив ещё два пакета с расчленёнными частями тела соседки, я уложил их в багажник угнанной машины, стоявшей у чёрного входа. Всё же соседка оказалась не причём, к похищению она не имела никакого отношения, но я слишком много выдал информации, чтобы оставлять её в живых, да и не выдержала она пыток, сердце остановилось, вот и пришлось расчленять в ванной, подобием хлоркой всё замывать и выносить части тела. На самом деле тот взгляд, что я уловил тогда в фойе, был действительно направлен на меня, но он не касался дочек. Всё оказалось куда проще и мелочнее. За последнее время мы не общались, вообще, как будто друг друга не существовало, но мелкие пакости она делала. То замок почтового ящика сломает, то ещё что, а тут общаясь с племянницей, это её 'Жук' тогда отъезжал, пожаловалась, как я несправедливо с ней поступил, и ещё сказала, что это моя машина стоит перед капотом 'Жука'. Вот племянница и схулиганила с одобрения соседки. Шилом проколола мне два колеса. Племянница уехала, а довольная соседка направилась к себе, тогда же мы с ней и встретились, и она ещё не избавилась от чувства мести, которые я уловил и понял не правильно. Блин, я из-за этих двух дур столько времени потерял, а ведь уже мог бы выйти на похитителей.

Избавился я от соседки просто, покидал части её тел с обрыва в море. Сейчас отлив, унесёт в море, а там рыбы всё доделают. Машину тоже загнал в воду, но дальше, километрах в трёх, не здесь, у места захоронения. Потом искупался и бегом вернулся к машине, после чего заехал к родителям няни. Те не спали, телевизор смотрели, когда я появился, из-за чего мне пришлось их успокаивать. Мол, их дочка с моими уехали на двухдневную экскурсию в Ниццу и прибудут только завтра. Я должен был сообщить им, да забыл, вот только сейчас заехал. В ответ я услышал, что ничего такого дочка им не говорила, они думали, она снова ночует у своего парня.

Вроде родителей я успокоил, поэтому вернулся в квартиру и, посмотрев в почтовый ящик, тот был пуст, направился к себе. После душа и замены одежды, я снова на машине покинул этот район. Избавился от одежды, на ней могли остаться капли крови, ну и обувь тоже выкинул, как и остальное, просто утопив в море. Была уже полночь, когда я покинул территорию города и направился смотреть то место, которое похитители выбрали для передачи суммы выкупа. То есть мне нужно было визуально осмотреть, где я собираюсь оставлять деньги и сразу прикинуть удобные места для наблюдения.

Меня беспокоило то, что слежки я так и не заметил. Или похитители были уверены, что я заплачу, или их было так мало, что просто некого было посылать. Хм, гадай не гадай, а фактов мало. Кстати, соседка перед смертью сказала, что няня с дочками сегодня так с пляжа и не возвращалась. Ей можно было верить, окна из её кухни выходили на улицу, и она всегда видела, как мои возвращаются по вечерам с купания, так как проводила на кухне большую часть времени.

Я был в курсе, что у девушки был парень, за неимением других следов, я даже не знал, где произошло похищение и как, решил проверить эту версию. Парень часто проводил с няней на пляже, так что может что видел, ну или тоже похищен. Нужно проверить. Проблема была только в том, что адреса я не знал, будить родителей Амели не хотелось, это их насторожит, поэтому решил выяснить другим путём. Парень был местный, значит должен быть в справочной. Звонок из телефона-автомата дал мне два адреса, а не один. Оказалось, по таким данным в городке проживало двое. Первый адрес оказался пустышкой, не тот, да и не было его, служил в армии, а вот со вторым адресом я попал в яблочко. Проживал парень в собственном домике, каменном, на пять комнат. Достался по наследству от бабушки. Он находился далеко от моря, можно сказать с другой стороны города и для сдачи отдыхающем не годился, никто сюда не будет заселяться, поэтому жил один. Как я понял, не смотря на то, что с Амели у него всё серьёзно, она всё ещё жила с родителями, отказываясь переезжать. Причина была проста, её парень должен встать на ноги, да и училась она ещё. Разбогатеть должен, за нищего выходить она не хотела. Это не агентурная информация, дочки разболтали, они ведь тоже уши имеют.

Так вот, надеясь выйти на след, я случайно вышел на похитителей. В доме горел свет, поэтому оставив машину подальше, проехав мимо, я вернулся пешком и заглянул в окно. Несмотря на задёрнутую штору, щель позволяла рассмотреть Амели, что верхом скакала на своём парне, том самом. Причём по вздохам и ахам было ясно, что они эти занимались уже давно. Ненасытные какие. Увидев их, у меня сразу всё сложилось. Теперь ясно кто был похитителем. Пробежавшись по пустым постройкам, я дочек не нашёл, значит они в доме. Проволочкой откинув щеколду, я проник в дом. Осмотрев весь первый этаж, кроме спальни где продолжался секс-марафон, я уже с уважением поглядывал на дверь, крышку входа в подвал. Все три дочки были там, даже не связанные, да и куда они денутся? Спали они на одном матрасе в одних купальниках, прижавшись друг к другу, а сверху было наброшено одеяло. Проверив пульс, я убедился, что мои крохи живы.

Амели девушка умная и хитрая. Она понимала, что мои дочурки сразу расскажут с кем они сели в машину и куда их увезли, а этого ей было не нужно. Думаю, дочки были приговорен и их держали на всякий случай до получения выкупа. Присев рядом с дочками я стал гладить их по головам, отчего Максим сразу проснулась и хотела было с радостным воплем броситься мне на грудь, но я положил ей палец на губы и прижал к себе, нежно поглаживая по спине.

— Говори тихо, хорошо?

— Ага. Ты нас нашёл. Амели сказал, что мы играем, и ты должен нас найти.

— Видишь, нашёл, — тихо шепнул я ей, поднимая и остальных. Те тоже просыпаясь, радостные прижимались ко мне.

Договорившись, что они будут вести себя тихо, я помог им подняться из подвала, и мы прокрались к двери, после чего вышли на улицу, и я той же проволочкой закрыл щеколду. Только после этого мы прошли к машине, сели в неё и уехали, направившись к дому.

Честно говоря, у меня было острое желание открутить обоим похитителям голову, однако на месте я не мог этого сделать. Нет, желание оставалось, и я собирался это проделать, но не прямо сейчас, иначе их пропажа приведёт ко мне. Вон, и так соседка пропала, хотя я и сделал вид, что она ушла ночью купаться и утонула. Даже вещи и полотенце на пляже аккуратно сложенными оставил. Там был среди вещей платок с инициалами, она их на всех платках шила, так что вещи должны опознать, когда обнаружат её пропажу.

С этими двумя недорослями совсем другое дело. Родителям девушки я сказал, что сам отправил её на экскурсию в Ниццу, а будут проверять, выяснят, что экскурсии не было, и меня возьмут на карандаш, чего мне было не нужно. Нет, пусть они перепугаются до мокрых штанов и уйдут в бега. Амели не может не предупредить родителей об этом, а это уже уведёт подозрение от меня. Так что в принципе я не против подождать, и совершить месть чуть позже. Если те вообще меня опасаются и побегут. С виду я вёл жизнь простого гражданина, особо ни в чего не вмешиваясь и не суясь. Можно сказать такой не высокий живчик, которому кроме детей нет ни до чего дела. Не думаю, что они меня опасаются, нет, не думаю.

Утром я даже удивился той наглости что произошла. Просто Амели как ни в чём не бывало пришла, и невинно глядя на меня, спросила, вести ли детей на пляж.

— Что это было за странное письмо, и почему дочки вернулись одни домой? Где вы были? А то они какую-то белиберду несут, — нахмурившись, спросил я.

— Не знаю, меня оглушили, и кажется, затащили в машину. Я очнулась в лесу одна. Поскорее побежала к вам, но сначала забежала к родителям переодеться, — вдохновенно врала та, внимательно глядя как я воспринимаю её слова.

— Вы не справились со своей работой, подвергли жизнь моих детей опасности. Вы уволены. Попрошу покинуть мою квартиру.

Мне показалось, что та даже вздохнула с облегчением, когда я её выпроводил, кстати говоря, не уплатив за последний день работы. Та ушла, а я вернулся на кухню, поднявшись в мансарду, где мы как всегда вместе завтракали. Общался я с Амели в прихожей, так что дочки не знали, кто пришёл. Потом мы собрались, я убрался на кухне, помыв посуду, и прихватив пляжные принадлежности, направились на пляж. Мои предположения оказались верными, я дважды засёк парня Амели, он следил за нами, проверяя, как мы себя ведём, и не бежим ли в жандармерию. Видимо они поверили тому, что дочки смогли сбежать сами из подвала, а теперь пытались понять, что я буду делать, вот и приходилось изображать из себя, что совершенно беспечен, для их спокойствия.

А в обед, когда мы с пляжа направились в одно кафе, в которое постоянно ходили, зашли в кассы, где купили билеты в Италию. Вернее я их забронировал. Судно будет проходить вдоль побережья с заходом в порт Ниццы через три дня, вот я и взял одноместную каюту, но с большой кроватью. Нам с дочками не привыкать. А до Ниццы мы и на такси доберёмся, свою машину брать я не хотел.

До самого вечера всё свободное время мы провели на пляже, так же прошёл и второй день. До обеда парень Амели ещё мелькал в прямой видимости, но к вечеру он окончательно пропал. Видимо парочка похитителей пришла к определённому выводу и сняла наблюдение, успокоившись. Вот это они зря.

Ночью, оставив дочек в спальне, те уже уснули, я тихо прокрался из квартиры через чёрный вход наружу, пробежал по тёмной улице и остановился у одной из машин. Завести её труда не составило, так что я поехал к дому парня Амели, она, кстати говоря, тоже там была. В спальне проходило тоже мероприятие, кое я застал, когда освобождал дочурок. Я ещё в прошлый раз отметил, что грудки у девушки само совершенство, даже не качаются, когда она пребывала в позе всадницы, вот и сейчас это отметил.

— Доброй всем ночи, — сказал я, проходя в спальню. — Вернее, всем злой ночи.

— Как ты?!.. — дёрнулся парень и соскочил со своей напарницы. — Как ты нас нашёл?

— Я здесь был, когда дочек из подвала освобождал. Тогда я убить вас не мог, а сейчас без проблем. Уже все в доме знают, что я выгнал няню за халатность

Особо те не дёргались, в опущенной руке у меня был пистолет с накрученным глушителем, понимали, что я легко им воспользуюсь.

— Господин Анри, поймите, это была лишь шутка, всего лишь розыгрыш, — прикрываясь простыней, сказала Амели, в её тоне я явно расслышал панические и умоляющие нотки.

— Так я тоже шучу. Сейчас вас убью, тела расчленю, мне это не трудно, всё же я хирург, ну а останки куда-нибудь спрячу, а потом имитирую, как будто вы уехали из города. А через несколько месяцев вас объявят пропавшими без вести. Видите, ничего сложного, обычный розыгрыш.

— Мы не трогали ваших дочек, — сказал парень.

— Просто не успели, — был мой ответ. — Я видел бочку в сарае с водой. Там как раз было по объёму чтобы утопить моих девочек. Закон Архимеда. Для меня важно то, что вы вообще посмели подумать об этом, не то, что воплотить свой план в жизнь. Одним этим вы подписали себе смертный приговор. А жизнь вы себе не купите, я пришёл для определённой цели и сейчас буду её осуществлять.

Парень оказался смелым, дураком, что пошёл на поводу у своей подружки, но не трусом. Удар кулака сбил его с ног, второй вырубил. Ещё двумя ударами я вырубил Амели. Пока её парень пытался напасть на меня, та пыталась проскочить мимо к двери. Не получилось, я всё же был очень быстрым. Посмотрев на лежавшую на полу девушку, в своей естественной красоте и невольно соблазнительной позе она была прелестна, но я смотрел на неё брезгливо. Как на паучиху, мерзкую и противную. У меня было желание буквально порвать их, в лоскутки, и чтобы они всё чувствовали, но, к сожалению, в данный момент я не мог себе этого позволить. Их смерть должна быть хоть и случайной, но естественной.

Положив оба тела на кровать, друг на друга, как будто они, так и уснули вовремя соития, девушка сверху, после чего побегав по дому, поджёг всё, что было можно. Я даже едва успел выскочить наружу, когда полыхнуло. Шансов выжить у парочки не было, вырубил я их капитально и если не огонь до них раньше доберётся, то задохнуться сначала в дыму. Я проследил в течение часа, как соседи и прибывшие пожарные тушили дом. Никого не спасли. После чего со спокойной душой, месть свершена, поехал обратно. Вернул машину на место и, снимая на ходу перчатки, направился обратно к дому. Поднялся наверх я беспрепятственно, и незаметно для спавших соседей, всё же глубокая ночь была, потом, не принимая душа, шум может разбудить соседей, так протёрся под раковиной, лёг спать.

Да, кстати, соседку уже объявили утонувшей. Та племянница сразу обнаружила, что она пропала, пошла в жандармерию и ей предъявили несколько комплектов одежды, в одном из них она и опознала вещи тётки. Та бывало, ходила по ночам купаться, об этом весь дом знал, так что посчитали несчастным случаем, свело ногу и кирдык. Потом начались мероприятия по осмотру дна у пляжа, естественно ничего не нашли и посчитали что её отнесло в открытое море. Особо я не заметил, чтобы племянница огорчилась, она сразу заселилась в опустевшую квартиру. Даже успела познакомиться со мной и детьми, вежливая такая. Не подумал бы, что это она мне колёса проткнула. Кстати, я ей отомстил, в бак машины сахару насыпал, теперь её очередь по сервисам бегать.

Рано утром мы начали собираться, в десять дня в порт Ниццы войдёт судно, грузопассажирское, и мы должны успеть подняться на его борт. Дочки с большим энтузиазмом встретили новость, которую я им сообщил, что мы поплывём на пассажирском судне в Италию, а не как в прошлый раз, в тесном ящике без возможности выйти и иллюминаторов. В этом плаванье всё будет.

В общем, проведя все необходимые процедуры временной консервации квартиры, перекрыв воду и отключив свет, мы с чемоданами и сумками спустились вниз, где уже ожидало такси. Как уже говорил, машину я брать не стал, и мы оставил её тут, припаркованной у тротуара.

Погрузившись в такси, мы сразу выехали в сторону Ниццы, добравшись до ней за полтора часа, сразу проехав в порт. Билеты мной были заранее выкуплены, ещё вчера это сделал, когда парень Амели за мной следить перестал, ну и направились к нужному пирсу. За нами шёл носильщик с грузовой тележкой, где был сложен наш багаж. Судно уже было на месте, и оно оказалось итальянским, это было видно и по названию и по команде. После проверки документов и билетов, нас сопроводили до каюты. Причём с собой разрешили взять большую часть багажа, остальное в багажный отсек. Я туда два чемодана отправил, остальное при нас было. Мы быстро освоились в каюте, разложили вещи по полкам и даже успели подняться на палубу, чтобы посмотреть, как отходим от пирса и выходим из порта. Было приятно ощущать едва заметную вибрацию палубы от работы мощного судового двигателя.

Само путешествие нам понравилось, но честно говоря, за пять дней мы испробовали все развлечения, которые были доступны, и если бы плаванье продлилось, то стало бы скучно. Мы даже на экскурсии бывали, если судно стояло продолжительное время в порту. Всё же оно оказалось не чисто пассажирским, а грузопассажирским, поэтому было такое, шла разгрузка, или загрузка и мы в это время гуляли по городам. Гидов нанимали. Я тоже время зря не терял, познакомился со вторым помощником и с ним мы проводили много времени, если тот был не на дежурстве. Он, зная, что у меня есть разрешение на вождение морских судов, делился своим опытом, у него было много практики. Правда, в рубку меня не допускали, капитан не разрешал, бывший военный моряк, вот и команду так же выдрессировал своими инструкциями. Зато в машинном отделении я был часто, механики меня за своего принимали. Тоже опытом поделились. Хорошие спецы, что тут ещё скажешь.

Мимолётные свидания тоже бывали. Нет, вру, одно было, с пассажиркой из первого класса, моей ровесницей. Та после нашей бурной ночи почти сразу сошла в следующем порту, даже не попрощалась, ну а мы пошлёпали по Лигурийскому морю дальше, пока не прибыли в порт назначения, то есть туда, куда у нас были куплены билеты.

Благополучно пройдя таможню, мы на такси направились в отель. Там устроились, оставили весь багаж и почти сразу направились на причалы яхт-клубов. Дочки сопровождали меня везде, им тоже всё было интересно. Прибыли мы в час дня, в два уже заселились, так что времени на поиски яхты у нас было предостаточно. Тем более нас никто не торопил, не найдём тут, поедем в другой порт. Машину тут можно было взять на прокат без проблем.

С поисками нам помог один из местных сторожилов. Он выяснил, какой тип судна я ищу и сказал что тут таких всего три, принадлежат они двум туристам, стоят одно неделю, другое три дня, а вот третье уже местному, но продавать он её не будет. Поэтому сторожил просто предложил съездить на верфь и купить на месте, ну или заказать, если не будет в наличии. К моему удивлению никуда ехать не было нужды, отстойник и главный офис располагались тут же, в окрестностях Генуи, поэтому мы сразу же поехали на место. Нас встретил приятный такой молодой человек, менеджер по продажам как я понял. Он внимательно выслушал что я хочу и подтвердил, что этот тип яхт строят в том числе и на их верфях. В небольшом количестве, от десяти до пятнадцати судов в год, но всё же они есть. Более того он сразу лихо взлетел на свою любимую струю ездить по ушам и сообщил что верфь выпускает три вида яхт, и предложил посмотреть всё.

— Извините, какая именно меня интересует, я уже озвучил. У вас есть, что мне предложить?

— Извините, но такой тип яхт мы строим только по заказу и стопроцентной предоплате. Год назад было не так, но когда владельцы или отказывали или не могли забрать, то нам приходилось выкручиваться, закрывать долги и продавать их самим. При стопроцентной предоплате, суда забирают сразу, или владельцы или их наследники.

— То есть вам нечего мне предложить? — спросил я внимательно глядя на итальянца.

Дочкам уже надоело рядом с нами стоять, и слушать незнакомый говор, поэтому они отошли в сторону и сели на скамейку у входа в здание управления верфи.

— Ну почему же, — сразу среагировал тот. — В отстойнике у нас стоят два судна этого типа. Одно вернули, почему владелец не объяснил, только сказал, что оно ему не подходит. Второе не смог забрать владелец. Умер, а наследников нет. Сейчас наши юристы решают, что с судном делать.

— Я могу посмотреть оба?

— Да, но как понимаете, приобрести можете только то, которое вернули. Наши инженеры уже загоняли яхту в сухой док, и не нашли никаких проблем. Да судну даже года нет, вернули три месяца назад, пока стоит в затоне под охраной.

— Идём, посмотрим оба, — решил я.

Мы сели в небольшой красный автомобильчик итальянца и поехали вокруг верфи на другую сторону, именно там и находились затоны и стоянки судов. Пока ехали, он вещал, описывая то, что я должен был увидеть. Сообщать о том, что я уже облазил одну такую яхту и о многом был в курсе, я ему не стал.

— Подождите. Как это полувоенное судно? — 'удивился' я.

— Так и есть, проект-то сделан по чертежам фрегата, так что в случае войны предполагается сделать из этих яхт вспомогательные суда. Там даже палубы усилены для тяжёлого вооружения. На юте можно поставить зенитку, даже отверстия для крепления имеются, а на носу башню с пушкой. На корме оборудование сброса бомб и плавающих мин. Элементы конструкции мы не меняли, просто, где погреба с боеприпасом должны находиться, там теперь дополнительные комнаты. Их легко переделать обратно и установить башни. Все переделки, включая покраску, займёт около двух дней. После чего великолепная красавица яхта превращается в боевой корабль. Про борта тоже не забудьте, там металлу конечно не как у боевого судна, но всяко толще, чем у простых яхт.

Вот так вот мы и коротали дорогу, пока ехали. Дочки сзади сидели, а мы на передних сиденьях. Кстати, а машина у работника верфи оказалась классическая 'Альфа-Ромео', я её почему-то сразу не опознал. Не до того было.

Наконец мы прибыли на место и оставив машину у ворот, прошли на территорию затона. Охрана нас пропустила без проблем. Так что мы сразу направились к двум однотипным судам, стоявшим рядом. Имени у одного, кстати говоря, не было, это видно то, которое некому забирать. Вот второе имело имя 'Ласточка' причём на французском, видимо прошлый владелец был оттуда. Работник верфи подтвердил мои предположения, именно эти суда и стояли тут, те самые, которые мы обсуждали.

— Красавицы, — широким взмахом указав на яхты, сказал Лучиано, мы успели познакомиться пока ехали. — Оба судна в полном порядке, за ними следят специальные работники, хоть сейчас грузи припасы, заправляй топливом и хоть в кругосветное путешествие.

— Заманчиво, — улыбнулся я. — Но сперва нужно посмотреть.

— Оба судна желаете осмотреть?

— Можно оба.

— Тогда я за ключами. Вы сможете даже их двигатели запустить, там стоят отличные дизеля.

— Но не флотские?

— Конечно. Флотские едят много, а тут лучшие, что стоят на гражданских судах, но имеют небольшой расход. Дальность без дозаправки почти шесть с половиной тысяч морских миль. Это многое значит.

— Заманчиво — кивнул я, соглашаясь.

Пока Лучиано бегал за ключами, они тут у охраны находились, мы с дочками прошли к яхтам и начали их осматривать. Можно было сразу по установленному трапу поднятья на борт, но мы не стали этого делать, а подождали сопровождающего.

После того как он вернулся с ключами, мы внимательно осмотрели обе яхты, очень внимательно. Тристатридцатитонные красавицы смотрелись очень стильно и приковывали к себе взгляд. Итальянцы умели строить красивые суда, этого у них не отнимешь и эти яхты, блеск стекла множеств иллюминаторов и даже раздвижных стеклянных дверей выхода на палубу стоили того чтобы приобрести их. Конечно, эти гиганты для меня и дочек были несколько большие, но я решил сразу брать то, что мне по душе, тем более освоимся, да и гости могут быть, почему бы не иметь для них гостевых кают? К тому же это одно из немногих типов судов, с которым справиться и один человек. Такие яхты бывали, но тоннажем куда меньше, да и смотрелись они по сравнению с этими красавцами не так и серьёзно. А так команда для этого судна может состоять из четырех человек, но как я уже говорил, их может заменить и один.

— Я осмотрел оба судна и скажу сразу. То, что имеет имя мне не подходит, хотелось бы взять вот это, пройти ходовые испытания и если они меня устроят, выкупить. Это реально?

— Думаю да. Я от охраны связывался с юристами, сроки вышли, и мы можем выставить это судно на продажу. Если вдруг появиться наследники, они получат всё что внёс несостоявшийся хозяин в деньгах.

— Вот и отлично. Сколько вам понадобится времени, чтобы провести расконсервацию судна?

— Думаю, завтра к обеду оно будет готов выйти в море, — задумчиво ответил Лучиано. — Месье Арни, вы можете ответить на один вопрос?

— Задавайте, — кивнул я.

Мы стояли на бетонном пирсе рядом с бортом безымянной яхты, у трапа, и пока дочки бегали по верхним палубам в догонялки, тут было множество лестниц, общались.

— Почему вы так негативно относились к 'Ласточке'? Было видно, что поначалу она вам понравилось, а потом я почувствовал от вас полностью противоположные эмоции.

— Умеете чувствовать эмоции? — с интересом посмотрел я на итальянца. — Так и есть. 'Ласточка' нам не подходит по то причине что на судне произошло убийство.

— С чего это вы взяли? — удивился тот.

— В стене, в стыке между кипарисовых досок след от пули, а на полу, в щелях между половых досок, так же плохо замытая кровь. Поэтому я и не хочу брать эту яхту.

— Да? — удивился Лучину информации, которую я выдал. — Наши инженеры ничего такого не заметили.

— Думаю, они сам корпус осматривали и всю механику, а салон мельком прошли. Всё цело и хорошо.

— Придётся сообщить об этом хозяевам, а те наверняка вызовут полицию... Ладно, это их дело. Значит, насчёт второго судна решили? Во сколько завтра вас ждать?

— Да, к часу мы подъедем. Кстати, если яхта мне понравиться, не думаю, что будет по-другому, хотелось бы переоборудовать два-три помещения под мои нужды.

— Особых проблем я не вижу. Какие помещения вы хотите переоборудовать и подо что?

— Понимаете, по профессии я врач, хирург. Поэтому даже в долгом плаванье хотелось бы иметь на борту если не госпиталь, то крохотную больницу с профессионально оборудованной операционной. Я хочу выделить для этого три помещения, одно, что покрупнее на операционную, второе как процедурную. Третье с холодильниками для хранения препаратов. В процедурную побольше шкафов, кушетку, стол. Ну и всё остальное. Всё что потребуется, я напишу, так же хотелось бы купить медицинское оборудование, включая рентгеновский аппарат, и сделать запас препаратов и инструментов, включая даже такие простейшие, как шприцы.

— Особых проблем я не вижу, тем более нашим специалистам что-то подобное уже приходилось делать. Если позволите, я попрошу посмотреть в архиве и найти схему с расчётами по переоборудованию. Так будет быстрее и легче. Вам потребуется только указать, что вам нужно и какие помещения переоборудовать.

— Это всё завтра, пока давайте собираться. Вечер уже, а мне ещё дочек в цирк вести. Мы в обед билеты на вечерний сеанс купили.

— Приятного вечера вам, — улыбнулся тот.

— Благодарю, — без особой радости ответил я. Это была не моя идея идти в цирк. Дети увидели яркую афишу, вот и выпросили сходить.

Лучиано отвёз нас обратно, сам вызвал такси и отправил к отелю. Ну а после ужина, мы, сменив одежду, направились в цирк. Кстати, этот цирк оказывается из Англии, на гастролях, треть группы русские, их предки бежали из России во время Революции. Тоже циркачами были.


* * *

Внимательно поглядывая по сторонам, я медленно подводил яхту кормой к пирсу, чтобы с кормы сбросить сходни на пристань. Что было приятно, почти все яхты что уже стояли у длинной пристани, точно так же кормой, как и я подгонял, были меньше моей 'Касатки', прелестной но хищной яхты. Правда названия ещё не было, я как раз и собирался сделать портом приписки Сен-Тропе, все документы у меня были на руках. Для местных вод моя яхты была крупновато, пришлось использовать лоцмана, чтобы тот помог подойти к берегу и к набережной, но это мелочь. Дно тут недавно углубили, и фарватер был, иначе пришлось бы ставить яхту на якорь подальше от берега.

Стоявший на корме лоцман, он помогал за неимением команды, подсказывал, что делать. Вот сейчас он велел сбросить скорость и глушить машины. Я так и сделал, хотя до пристани оставалось десять метров. Лоцман бросил концы двум морякам, помощники с соседних яхт, и те, подтягивая, стали швартовать яхту.

Сделать это было достаточно сложно для такого неопытного моряка как я, у которого был всего один, хоть и безупречный рейс из Италии. Да и швартовка была хоть и сложна, но прошла штатно, я подогнал судно к пристани, развернул её кормой и при приближении спустил якорь, который опустился на дно. А вот сейчас, когда якорная цепь натянулась, стал стравливать её, чтобы подойти к пристани. За метр до неё, моряки показали что всё, хватит. Яхта осталась стоять, покачиваясь, удерживаемая якорной цепью и двумя канатами привязанных к тумбам. Метр небольшое расстояние и мы с лоцманом без проблем скинули сходни, что входили в штатный комплект судна.

Дальше просто, подкинув деньжат морякам за помощь, и чтобы они присмотрели за 'Касаткой', я запер ту и, прихватив дочек, с лоцманом направился к зданию администрации порта. Мне требовалось провести регистрацию яхты, это займёт дня три, ну и уплатить за лоцманские услуги. Вот так, пока идёт регистрация, мы отдохнём на нашем пляже. На излюбленном месте. Потом я начну дооснащение и мы, наконец, отправимся в плаванье. На это я решил пустить весь год и побывать везде. То есть мы отправлялись в кругосветное путешествие. Тут главное правильно собраться... Хм, а где можно купить 'Эрликон'?

Насчёт 'Эрликона' конечно шучу, но вот оружейную комнату мне оборудовали. Одна открытого типа, вроде как для охотничьего оружия, находилась она в кабинете в шкафу, вторая секретная, у меня с верфью по ней был отдельный договор. Это была замаскированная ниша рядом с трюмом, переборка на роликах отъезжала в сторону, там полки для боезапасов, ну и стойки для оружия. В принципе ничего мощнее пулемёта я брать не собирался, крупнокалиберного, думаю, и этого хватит. Как я уже говорил, требовалось дооснастить судно. Вооружение подобного типа я собирался приобрести в Израиле, всё равно в ту сторону иду, а трофеев там сейчас немало, а так я хотел через Красное выйти Аравийское море. Потом Индия, Китай, Япония, ну и Америка, по побережью спустимся к городу Ангелов и проведём там пару месяцев, общаясь с родственниками. Дальше Панамский залив, Карибское море, Кубу не забыть посетить, Бразилию, ну и Испания, и всё, конечный маршрут, Сен-Тропе во Франции. Там и будет стоянка моей 'Касатки'.

В принципе это лишь прикидки, а так у нас свободный график и маршрут. Меня даже не обеспокоило то, что детям через год идти в школу, и они могут опоздать. Ничего, подготовительный материал для освоения я им дам, ну а дальше уже в школе будут учиться. Тетрадки и всё для учёбы нужно будет купить здесь, чтобы хватило на всё плаванье. Будем учить азбуку, алфавит и остальное. Так дочкам будет легче в первом классе. Что мне нравилось в них, не ныли что хотят домой, или им всё надоело. Нет, живенькие такие, уже устроились на яхте как в своём доме, привыкали потихоньку.

С медицинским оборудованием тоже всё было просто отлично и, хотя нам пришлось задержаться в Италии на одиннадцать дней дольше, всё же итальянские мастера превзошли себя, сделав восхитительные помещения для меня. Там уже всё было, пришлось для кабинета рентгена выделить ещё одно помещение, получилось три. Рентгеновский кабинет, процедурный, он же склад, в принципе всё уместилось, хотя и стало тесновато, ну и сама операционная. Когда мы шли от берегов Италии к берегам Франции, то попали в заметное волнение. Вокруг было пусто, так что я покинул рубку и спустился вниз, зайдя в кабинет процедурной, а потом и операционную. Там всё было закреплено, ничего не дрожало. Я даже стакан полный поставил на операционный стол. Тот слегка качало, но вода не плескалась, однако выводы я сделал. Если операции и проводить, то только в закрытой защищённой бухте, а в открытом море только в случае крайней нужды, да и то на среднем ходу, когда качка не так ощутима. С препаратами тоже было неплохо, но я собирался пополнить запасы в Ницце, там есть оптовики что занимаются продажей того что мне нужно.

Теперь по самой яхте. Она мне нравилась, дочкам тоже, тем более теперь на борту у каждой была своя каюта, что их приводило в восторг. У меня были свои апартаменты, хозяйские, из трёх помещений. Это был заказ несостоявшегося владельца. А дочки заняли гостевые каюты, переоборудованные итальянскими мастерами так же в хозяйские. Переоборудование носило скорее косметический характер, но тоже было неплохо. Шик и блеск.

Я купил некоторые запчасти к двигателю и, хотя он был новый, фактически без пробега, запас иметь стоило. Те расходники что придётся менять часто, я взял в двойном размере, всё это хранилось частично на складе, частично в трюме. Даже винт запасной был. Мало ли что. Ремонтная мастерская тоже имелась, в помещении рядом с машинным залом, там даже токарный станок был. Тоже мой заказ. Так что для длительного плаванья 'Касатка' была подготовлена. Большие холодильники для продовольствия, склады, для них же, этого хватит на долгий рейс. Брать лучше пищу в одном месте, привычную, чем травится в разных странах. Вот насчёт фруктов и овощей особо ограничений нет, на месте будем закупать.

В портовой администрации мы задержались на два часа. Я уплатил пошлину и всё что полагается, заявление приняли, документы на яхту посмотрели, часть оставили себе, их потом вернут, они нужны для регистрации. Помимо этого я прикупил некоторые вещи и предметы, которых у меня не было. Например, три флага Франции, один основной, остальные для замены. А так же сигнальные флаги международного свода гражданского флота. Ну, например, потребуется мне спустится под воду, в акваланге поплавать, который мне надо ещё купить со всем оборудованием, то нужно вывесить флаг аквалангист в воде. Мало ли какое судно рядом проходить будет, чтобы прошло дальше. Насчёт названия яхты ничего не сказали, хотя один из сотрудников припомнил, что вроде яхты с таким названием уже есть, но это нисколько не мешает мне получить такое же название в документах, а то у меня только регистрационный номер.

Покинув здание администрации, мы сели в заказанное такси и поехали в город. 'Касатка'-то у набережной Сен-Трое стояла, там толпы народа ходят. Выгрузив из машины все покупки, дочки уже на судно забежали, сходни свободные были, ну а я следом. Перенес купленное имущество на палубу, потом по складам разнести нужно будет. У меня в кабинете апартаментов книжный шкаф был, книги по судовождению, ремонту и всему остальному в количестве одиннадцати штук я планировал поставить туда. Книги нужные, пригодятся. Вот флаг я поднял сразу. Прицепил, как положено, и поднял его, показывая, что яхта принадлежит французу. Потом перенёс и остальное, отперев двери на судне.

Когда всё было распределено по полкам и рундукам, я убрал некоторые документы на яхту в сейф, он имелся в кабинете, тоже замаскированный был под переборку, мы покинули яхту, пообедали в кафе и направились на пляж, где отдыхали до самого вечера. Завтра нужно будет заглянуть в филиал берегового управления гражданского флота и узнать что там с оформлением и регистрацией 'Касатки' ну и можно пробивать, где можно купить интересующие меня предметы, оснащение и оборудование. Те же акваланги я собираюсь приобрести в Марселе, там неплохое подводное оборудование имеется в продаже от производителей.

Следующие четыре дня мы Сен-Тропе не покидали, отдыхая. В принципе я тоже отдыхал, и просто собирал информацию по складам и предприятиям где можно дооснастить мою яхту. Сами мы эти дни жили не на борту, у нас будет много времени на это, а в квартире. Регистрация была проведена, все документы были получены, поэтому осталось написать на корме название яхты и порта приписки. В Марселе это сделаю, тут не к кому обратится, одни каботажники заходят. Там мне портовый художник чёрной в обрамлении коричневой краской, должен написать название судна и порт приписки. Краски специальные, высыхают быстро.

Сегодня планировалось покинуть окрестности Сен-Тропе, и направиться в Марсель, именно там я собирался пополнять припасами судовые склады и холодильники, а так же закупать другое имущество. Потом в Ниццу зайдём, докупим остальное и оттуда сразу в Италию. Рим посмотрим, ну и откопаем мой схрон со средствами. В путешествии они нам пригодятся. Кстати, за эти дни я получил разрешение от жандармерии Сен-Тропе на приобретение охотничьего оружия, и хотя не покупал, возможность такая у меня имелась.

Наконец все вещи были погружены, дочки уже устроились в своих каютах, переделывая их под себя, ну там занавеску повесить, картину на стену, я им не мешал, пусть творят что хотят, взрослые уже. Ну почти... Дав гудок, я стал медленно отходить от пристани, сходни уже были сняты, швартовы тоже подтянуты на борт и смотаны, сейчас поднимался якорь и 'Касатка' медленно удалялась от каменной пристани. Лоцман что стоял у рубки руководил куда править, а за кормой на верёвке тянулась лодка принадлежавшая лоцману. Как только якорь был поднят, я стал медленно выходить на открытую воду. Тут в пределах города хватало как лодок, катеров, так и просто плавающих туристов. Их головы торчали то там то тут. Даже пяток на надувных матрасах покачиваясь загорали.

Наконец когда мы вышли на открытую воду, лоцман нас покинул, и я дал средний ход, направил нос судна к выходу из залива. Устроившись с удобствами в кресле-вертушке рулевого, я управлял яхтой почти как машиной, особых проблем с этим не испытывая. Дочки были тут же, тоже в рубке сидели на диванах и смотрели вкруг. Всё же красиво тут было, и вода голубая и город с набережной. Потом они соскочили и убежали на корму, смотреть на уходящий вдаль город и пенную струю, что оставалась за нами. Баки были полны, я заправился в Ницце перед возвращением в Сен-Тропе, свежая вода тоже была, залил и её. До Ниццы хватит, а там уже и будут основные покупки.

Ближе к обеду показались предместья Марселя, я связался с диспетчером в порту, радист был на месте и сообщил, что решил зайти в порт сделать покупки. Мне выделили место и дали маршрут. Эта процедура не везде была обязательной, но я действовал, как учили в школе. За час, маневрируя, я подошёл к нужному пирсу, тут швартовались в основном грузовые суда, но мне это и было нужно, чтобы сюда могли подъехать грузовые машины. Швартовка, конечно, прошла не идеально, попробуй один поуправляй и побегай, но всё же прошла и 'Касатка' была пришвартована двумя канатами, к тумбам. Потом я спустил сходни и зафиксировал их. Хорошо тут рабочий мимо шёл, он и помог, привязал брошенные мной канаты, одному всё же сложно. После Ниццы, там тоже грузиться понадобиться я в порты заходить не буду, мне хватит якорной стоянки у берега, а покидать яхту можно и на лодке. У меня на корме стояла такая, хорошая и мощная, со скамейками. Ну и плотики спасательные имелись. А так лодка была одна и предназначалась как раз для связи с берегом. Там всё на электромоторах было, можно и одному опускать её на воду и поднимать на палубу.

Дочки остались на борту. Они на яхте вполне освоились, и смотрели в гостиной телевизор, тот я настроил на местные каналы. Покормить я их успел, поэтому можно было оставить на пару часов. Покинув пределы порта, я нанял такси, и мы поехали к первому оптовому складу, вернее к тем, кто продаёт имущество с него. Я оплачивал, сообщал, куда доставить заказ, ну и ехал дальше. Как я и надеялся, за эти два часа успел объехать всех кого хотел, купить, что планировал и даже вернулся вовремя. Таксист был счастлив, он на мне неплохо заработал, но меня это как-то мало волновало. В порту я нанял художника и грузчиков, они начали подходить, когда подъехала первая машина. А художник, устроившись в люльке рисовал название яхты и порта приписки. У него был образец, а коленкор красок я уже выбрал.

Дети за время моего отсутствия ничего не натворили, а я ведь в первый раз их оставил одних, можно сказать проверял, как они себя поведут. Молодцы, повели себя хорошо. Ничего не натворили, со спичками не играли, даже обрадовались, что я вернулся. Им тоже не привычно было оставаться одним. Ничего, и к этому привыкнут. Сейчас они толпились у лееров на корме и наблюдали за работой художника.

Погрузка шла до самого вечера, и я метался, указывая, куда и что грузить. Особенно было тяжело с компрессором для накачки воздуха в баллоны аквалангов. У меня уже для него и место было подготовлено, но тот по размерам не проходил в палубный кормовой люк, пришлось нести его через жилые помещения к машинному отделению и наконец, заносить в нужное помещение. Если что шланги длинные были, через люк до верхней палубы хватит, и можно будет заряжать баллоны прямо наверху, а не спускать их сюда. В этом же помещении я и акваланги повесил, на специальные настенные крюки, зафиксировав ремнями. Костюмы водолазные, ласты и всё остальное, что положено. Три комплекта. Один моего размера, и другие, можно сказать универсальные.

Машины с заказами подъезжали одна за другой, но не одновременно, строго по графику, чтобы не мешать друг другу. Тут, наверное, только грузчики были недовольны. Не успеют разгрузить одну машину, как подъезжала другая, потом следующая. Они просто не могли отдохнуть между разгрузками. Грязи на палубу и коридоры натаскались с пирса конечно достаточно, но я и об этом позаботился, поэтому, когда грузчики, закончив работать, получили отплату и направились по своим делам, то на борт поднялись три женщины. Как раз художник к этому моменту закончил и отчитался, получив плату, меня его работа устроила, красиво получилось.

В Марселе была фирма по уборке внутренних помещений яхт и других кораблей, если хозяева сами ленились. Вот они за час всё и убрали, отчего яхта начала блестеть как новенькая. В принципе, она и так была новой, ей было год и полтора месяца. Именно столько времени она простояла, ожидая своего будущего хозяина. Ну если учесть рейс до Сен-Тропе и сколько там простояла, то чуть меньше.

Перед темнотой покидать порт я не стал, опасался. Тем более покинуть территорию не успею, стемнеет быстрее и идти ночью не хотелось, хотя конечно нарабатывать такой опыт было нужно. Но мне сперва дневной бы наработать, чтобы чувствовать яхту как продолжение руки, а такого пока не было, вот освою 'Касатку', можно сказать, наберусь опыта в её управлении, вот тогда и ночью можно идти, а пока не будем.

Мы поужинали на борту, сразу после ухода мойщиков с фирмы, я убрал сходни, так как гостей не ждал, а подняться с пирса на высокий борт яхты это ещё постараться нужно, ну и мы легли спать. Первое время мешал внешний шум, плеск волн, остальное, но закрыв иллюминатор, я вздохнул спокойнее, тот заметно стих, так что я быстро уснул.

Утром я проснулся с Александрой под боком. Той, похоже, стало одиноко в каюте, всё же девчатам было непривычно иметь свои комнаты, вот она и перебралась ко мне. Когда, я не мог вспомнить, видимо дочка действовала тихо. Оставив её дальше спать, она так и не проснулась, накрыв своим одеялом, я посмотрел как у остальных дела, те разметавшись на кроватях, спали в своих каютах, и направился готовить завтрак. Кстати, тут реально были кровати, а не койки, хорошие, с толстыми матрасами полутораспалки. Дочкам очень нравилось.

Приятный запах от яичницы, пожаренной с колбасой, дочек не поднял, поэтому я пришлось самому их будить и гнать в туалеты, приводить себя в порядок. Почистят зубы они после завтрака.

Сразу после завтрака, убрав всю посуду, даже помыть её успел и расставил по полкам, я поднялся в рубку и по рации связался с портовым диспетчером. Тот принял сообщение, что я покидаю порт Марселя, мы отшвартовались, и на малом ходу направились к выходу в открытое море. Там скорость увеличили сперва до среднего, а потом и до полного. Я, конечно, давал яхте ходовые испытания, но всё равно мне нравился полный ход 'Касатки'. Казалось, она как будто летит, разрезая волны острым форштевнем.

Мы прошли мимо Сен-Тропе оставив его по левому борту, и направились в Ниццу. Были мы там уже к вечеру, так как шли экономичным средним ходом. Потом заправка с танкера и швартовка к причалу. После ночи проведённой на борту, снова оставив дочек одних, я заехал в портовую администрацию. Уплатив за стоянку, договорился на счёт грузчиков, ну и повторил всё то, что проходило в Марселе. Даже работников для уборки яхты заранее нанял. К обеду, когда всё было закончено, судно отмыто, мы пообедали, отшвартовались и направились в открытое море. Все припасы, какие необходимы в долгом плаванье были загружены, находились именно там где я им и выделил место хранения, осталось только выйти из порта Ниццы и начать путешествие, что мы и сделали.

В сам Рим мы естественно не направились, всё же тот не на побережье располагался, а курс я держал на Неаполь. В Риме я был конечно проездом, причём один раз даже не выходил из аэропорта, но всё же во время второго посещения, когда направлялся во Францию с деньгами и документами, они и сейчас хранились в ячейке одного из банков Парижа, мой НЗ, то всё же успел оставить небольшой схрон, на будущее. Не думаю, что он пригодиться, да и схрон был не особо надёжным, деньги могут пострадать от влаги, поэтому и решил забрать его. Конечно в сравнении с общей суммой, пятьдесят тысяч английских фунтов не бог весь какая сумма, а нам пригодиться. Так что устроим экскурсии по Неаполю, переместимся в Рим и там я закрою схрон, забрав не только деньги, но и пистолет. А то отправился в плаванье, а у меня всего один незарегистрированный ствол, да и патронов не так много. Небольшое количество оружия я решил приобрести именно тут, в Италии. Кроме пистолетов, пару 'помповиков', ну и карабин с прицелом, будет у меня за 'снайперку', пока я его на нормальную винтовку не поменяю.

К Неаполю я направился напрямую, а не вдоль побережья. То есть хотел испытать свои больше теоретические умения держать курс в открытом море. При первом опыте то ли случайно, то ли всё же правильно всё рассчитав, я вышел к Сен-Тропе, вот и проверим.

Получилось не совсем, так как я хотел, но всё же мы на третий день вышли к Неаполю. Задержались мы на полсуток на Корсике, в Бастию заходили, прикупили фруктов, ну и полюбовались красотами.

Мы подошли к порту Неаполя, но направились не к причалам, а к стоянке яхт, тут их много на якорях покачивалось. На малом ходу пройдя мимо нескольких таких красавцев, мы вышли к свободному месту и тоже встали на два якоря, чтобы не крутило вокруг одного. Тут все так стояли. Кстати, одна из яхт была полной копией моей. А говорили редкость, мало выпускали.

Прибыли мы вечером, поэтому покидать борт судна не стали, я лишь успел спустить лодку на воду и приготовил спустить трап к ней, но не спускал, борт высокий, даже с лодки подняться на палубу было очень сложно, я бы даже сказал невозможно. Чужаков мне на борту было не нужно, поэтому я так и поступил. Ужинали мы на открытой палубе, я вынес столик и стулья, любуясь видами одного из красивейших городов Италии. Заходящее солнце хорошо освещало берег и дома. Было видно, как узкие улицы поднимались наверх по довольно крутому склону. Жителей на этих улицах так же хватало.

Утром, когда мы после завтрака спустив трап, готовились перейти на лодку, я как раз закрывал все двери, к борту подошла лодка с местными представителями власти. Я находился на борту своей яхты, и проверять её они могли только с разрешения выше стоящих органов, ну и моего тоже. Максимум что они могут, подняться на борт, посмотреть документы и поинтересоваться планами на будущее. Но то что это не таможенники я был уверен, те уже были провели регистрацию. Оказалось, я несколько ошибся, в лодке было двое полицейских, и обходили яхты они по другой причине. В Неаполе был ограблен особняк очень крупного коллекционера и были вынесены квартиры. Особо тут шевелиться не любят, что такое план 'Перехват' понимали смутно, но дороги перекрыли, теперь вот проверяют все способы для вывоза украденного. Узнав, что мы прибыли только вчера вечером, а сейчас собираемся провести экскурсии в городе, так даже на борт подниматься не стали, а направились дальше.

Я же закрыл все двери 'Касатки', проверил, все ли иллюминаторы закрыты и первым спустился в лодку, принимая по одной дочек. Последняя Женя сама спрыгнула, пока я усаживал Максим, и уселась на скамейку, довольно улыбаясь. Развязав верёвку, бросив её на носу, я оттолкнулся от трапа, и пока лодка дрейфовала, прошёл к штурвалу и запустил оба мотора, тут их два стояло, лодка большая, десяток крупных мужиков спокойно на борт принять может. Разогнались мы хорошо, но всё же приходилось лавировать между яхтами, да ещё смотреть, чтобы не налететь на тросы и якорные цепи. Однако ничего, благополучно добрались до берега и пришвартовали лодку у пирса рядом с сотнями таких же шлюпок. Места свободного не было, поэтому я привязал наше транспортное средство к ближайшей лодке, и мы по таким вот лодкам, перебираясь из одной в другою, и добрались до пристани. Нормально добрались, без проблем. А насчёт того что вдруг кто-то воспользуется той лодкой к которой мы пришвартовались, так это дело обычное. Те её просто перевяжут к другой лодке и могут плыть по своим делам.

На набережной мы вели себя как туристы, у меня при себе был портфель на длинном ремне, он висел на плече, ну и фотоаппарат. Одеты мы были легко, я в белые брюки и рубашку, с чёрными солнцезащитными очками. Дочки в платьицах, сандалиях и панамках. Кстати, надо себе тоже головной убор какой-нибудь взять, солнце печёт.

Насчёт этого я сразу озаботился. Не потому что надо, а просто на набережной было много торговцев, некоторые прямо с ящиков торговали. Стоял шум и гвалт, но что мне первым бросилось в глаза, так это палатка где торговали шляпами, соломенными широкополыми, несколько даже под ковбойские были сделаны. Явно какой-то умелец плёл, вид мне их понравился, поэтому лавируя между торговцев, мы направились туда. В принципе такая лёгкая шляпка к моей одежде подходила, так что я её взял. Выбирал недолго, а взял шляпку гондольеров, с синей лентой, что свисала с одного края. Мне она шла, была по размеру, поэтому оплатил её и сразу купил. Посмотрев на дочек, я только кивнул. Каждая успела намерить себе по несколько штук, и явно расставаться с ними не собирались, да ещё смотрели на меня жалобно большими глазами, держа их в руках.

— Да куда их, мы же гулять идём? — спросил я их. — Не в руках же понесёте? Может, обратно пойдём и купим?

Однако те заныли, расставаться с ними они не хотели. Умеют уговаривать паразитки. Всё же я купил шляпки, и мы вернулись к лодке. Там на носу был ящик, что закрывался на ключ, а тот был при мне. Так что мы убрали все покупки в него. Я лишь свою шляпу оставил, да и дочки сняв панамки, поменяли их на новые приобретения. В общем, решив эту проблему, мы направились вверх по улице. К торговцам я больше не хотел. Иначе детей оттуда будет не вытащить. Им же всё пощупать надо, попробовать, да померить.

Гид нашёлся быстро, причём для французов. Тут оказываться стоял круизный лайнер из Франции в порту, и была оплачена экскурсия, к которой мы присоединились. Нет, не бесплатно, тоже сделали взнос и с толпой соотечественников, их тут с три десятка было, стали изучать достопримечательности города. Помимо этого я тоже изучал город и присматривал то, что мне было нужно, а именно ломбарды и оружейные магазины. Три таких обнаружил.

К обеду экскурсия была закончена, мы поблагодарили экскурсовода и тоже направились гулять по Неаполю, как и остальные туристы. За время прогулки мы успели проголодаться, поэтому зашли в кафе и заказали настоящую пиццу, а так же попробовали знаменитый неапольский сыр. Всё это было очень вкусно, и мы поели с немалым удовольствием. Тем более после долгой прогулки успели проголодаться. Дочки пиццу ели не в первый раз, в Париже я водил их в маленькие итальянские ресторанчики, но тут действительно было как-то вкуснее, свежее. Даже воздух наполненный ароматами моря, прибавлял вкусовым качествам этого блюда.

После обеда, а вышли мы с полными желудками, всё остановиться ни как не могли, ели да ели, мы стали прогуливаться. После такого плотного обеда, нам это было нужно. Но не просто прогуливались, а направлялись к оружейному магазину, к ближайшему из примеченных мной. Если гуляем, почему не сделать это с толком?

Продавец проблем с продажей не видел и мой французское разрешение его вполне удовлетворило. Он лишь пояснил, что я могу держать его на борту яхты, но за пределы выносить не стоит, как и носить при себе на территории Италии, могут конфисковать и оштрафовать. Про яхту он не говорил, это я перефразировал. Он думал мы с лайнера, а получить разрешение на перевозку купленного оружия от капитана, не проблема. Мне его вернут, когда вернёмся во Францию. Но как я уже говорил, мы прибыли не на лайнере, поэтому слушал его объяснения отстранённо, разглядывая стенды. Выбор был, и это мне нравилось.

— А что насчёт пистолетов?

— Тоже особых проблем нет, — кивнул тот. — Но держать их в отеле можно не более трёх дней, за эти дни вы их должны вывезти с территории Италии. Какое оружие вам надо?

— Значит так, две 'Беретты-девятьсот пятьдесят один', по шесть запасных восьмизарядных магазинов к каждой, и по два десяти. Это помимо основного. Кобуры к ним, поясные, оперативные, тактические. Чехлы для магазинов. Патронов по полторы тысячи к каждому... — поймав удивлённый взгляд продавца, я пояснил. — Тренироваться много буду, люблю пострелять.

— Не проблема, всё это есть.

— Два помповых ружья. Вон те 'Бенелли', шестизарядные?

— Именно так, — кивнул продавец, подавая мне ружья.

— Отлично, калибр тоже устраивает. Значит к ним пулевые патроны, картечь и дробь. По пятьсот патронов на ствол. Патронташи, ремни. Всё как полагается.

— Хорошо, — быстро записывая, кивнул продавец.

— Так ещё карабин требуется, лучше с прицелом, что посоветуете из разрешённого к продаже?

— Как я вижу, вы не любитель, поэтому не буду предлагать что-то из охотничьих карабинов, хотя среди них есть очень неплохие экземпляры. Так что лучший тут выбор, кроме специализированных охотничьих карабинов это 'Беретта-ВМ пятьдесят девять', лицензионная копия американской винтовки М-один. Она до сих пор стоит на вооружении итальянской армии. Калибр семь-шестьдесят два.

— О, так тут и сошки есть? — удивился я, принимая на руки винтовку.

— Есть магазины на двадцать патронов, можно вести огонь в очень быстром темпе.

— Подходит, беру, — кивнул я. — Всё выбранное беру. К винтовке четыре сотни патронов, но лучшего качества, те что для снайперских винтовок. Теперь давайте перейдём к ножам, фонарикам, ну и одежде, у вас неплохие костюмы, даже камуфляж штатовский есть. В таком американские солдаты во Вьетнаме воюют.

— Я смотрю, вы разбираетесь. Хорошо, давайте подбирать униформу.

Дочки быстро заскучали, поэтому отошли и стали рассматривать, что выставлено под стеклом, ну а я занялся примеркой, проверкой оружия и оплатой. Это тоже не быстрое время. Это была моя мелкая месть дочуркам за их издевательства в магазинах, когда они шопинг проводили. Вот я тогда не ныл, чтобы они быстрее заканчивали, дочки вот не выдержали.

Наконец мы вышли из магазина, но теперь я нёс две длинные армейские сумки-баула. Это был подарок от магазина за крупную покупку. На всё оружие у меня было выдано разрешение от магазина, действовало оно три дня, но я не собирался их тратить, поэтому направился к набережной. Нужно всё перевезти на 'Касатку'. Баулы были ну очень тяжёлые, с боеприпасами я похоже, погорячился, в сумме обе сумки весом с меня будут, поэтому отойдя от магазина метров на двадцать, я стал ловить машину. Поймал частника, и он нас подбросил до набережной. Там я с некоторым трудом, по одному баулу перенёс их на борт лодки. Дочки сами перебрались, они ловкие. Потом я отвязал три шлюпки, что были привязаны к моей лодке, перевязал их на другие, соседние лодки и, оттолкнувшись небольшим шестом, запустил двигатели и направился к яхте.

На борту мы задержались на час. Этого мне хватило, чтобы пополнить арсенал, расставить вооружение по стойкам, их ещё чистить и пристреливать нужно будет, боеприпасы в специальные обшитые железом ящики. Всё уместилось, баулы в шкаф, а то мало ли пригодятся. Дочки тоже были заняты, убирали шляпки в шкафы своих кают.

Закончив с этими важными делами, мы на лодке вернулись в Неаполь. Там я в пункте проката арендовал машину, и мы поехали в Рим, где и остановились на ночь. Приехали мы вечером, я сразу снял номер в одном из отелей, оставил там вещи и мы, поужинав в одном из ресторанчиков, после наступления темноты стали осматривать ночные красоты Рима. Тогда-то я как бы между прочим и прибрал схрон. Деньги действительно были слегка повреждены влагой, но к использованию годились. Так что фунты ушли ко мне в портфель, а припрятанный 'Браунинг' за пояс брюк. Патроны к нему я купил в том оружейном магазине. Дочки уже зевали, поэтому к полуночи закончив с экскурсией, мы вернулись в отель и после душа, легли спать. В этот раз я снял апартаменты, поэтому устроился на диване в гостиной, а дочки на широкой кровати в спальне.

С утра, мы до полдня пробыли в Риме, в Колизее повторно побывали, но уже внутри, ночью только снаружи, совещённого фонарями его видели. Ну что я скажу, внушает. После полдника, мы погрузились в машину, выписались из отеля ещё утром, и поехали обратно в Неаполь, где оказались вечером. Завезли сначала вещи к лодке, дочки их охранять остались, потом я отогнал машину в пункт проката, сдал её, и спустился к набережной. Уже перед самой темнотой мы были на борту 'Касатки', где и поужинали купленными в ресторанчике пирогами с собственноручно мной заваренным чаем. Кстати, мы и запас свежей пиццы накупили, сейчас они замороженные стопками лежали в морозильнике. Доставай и в духовку, пятнадцать минут и готово, можно подавать на стол.

Утром мы снялись с якоря и, покинув Неаполь, направились прямиком в Грецию, маршрут я проложил в Афины. Дошли благополучно, дважды мы даже ночью шли. Я смотрел на экран радара, на 'Касатке' он бы, так что столкновений удалось избежать. Нет, я не бодрствовал из-за отсутствия команды сутки напролёт, просто не всегда удавалось засветло найти место для ночной стоянки, вот и приходилось идти и ночью, а остатка до утра мне хватало выспаться. Дальше понятное дело мы продолжали путь.

В Афинах мы простояли неделю, тут не только дочкам, но и мне очень понравилось. Как достопримечательности, так и пляж. Отдохнули великолепно, поэтому, когда снимались с якоря, даже взгрустнулось. Надо будет сюда, потом, ещё раз сходить на яхте. Да, кстати, в Афинах я докупил то, что нам не хватало в плаванье. То, что я упустил. У меня ведь были пляжный зонтик, шезлонг, надувные круги, матрасы, и даже сумка-термос для охлаждения напитков и еды, но всё это осталось в чулане в нашей квартире в Сен-Тропе. Я как-то об этом позабыть успел, а отдыхая на пляже Афин, озаботился приобретением. Купил всё то же самое, но в двойном количестве. Одним комплектом мы активно пользовались, другой хранился на 'Касатке' и являлся запасным. На яхте, конечно, было пару шезлонгов для отдыха и загара на палубе, но таскаться с ними на берег не хотелось, пусть на складе лежат. Ещё я пробрёл двадцать штук больших махровых пляжных полотенец. Они были такими мягкими и нежными, что я не удержался и взял большой запас.

Стоит ещё добавить об одном приобретении. Во время отдыха я заметил, как носятся по заливу крохотные лодки. Двухместные. Я так понял, это были прародители гидроциклов. Кстати, последние тоже были, и представляла их фирма 'Кавасаки' но их было очень мало, всего пять на прокатной станции и к ним чуть не очереди выстраивались, такой успех они имели. Эта фирма только начала развиваться, и я так понял, это пробные экземпляры, что были отправлены в продажу. В общем, нормальный гидроцикл с сиденьем для двоих, приобрести в Афинах было нереально. К тому же я выяснил, откуда эти взялись, оказалось, хозяин прокатный фирмы вернулся из круиза, он был в Японии, и прямо там с завода их купил, сразу оценив потенциал такой 'игрушки'. Денег хватало на пять машин, да на аксессуары, вот так они тут и появились. Поэтому я присмотрелся к этим скоростным лодкам. Крохи смотрелись действительно песчинками по сравнению с другими шлюпками, но взяв одну такую напрокат, покатав по очереди дочек, я понял весь их потенциал. Такую лодку приобрести как раз было не проблема, я даже нашёл чуть удлинённую четырёхместную версию и приобрёл её. Нулёвая была, без пробега. Помимо этого у фирмы, что торговала этими крохами, я закупил ремкоплекты, и всё что будет необходимо, включая моторное масло в канистрах. Бензин подходил тот, что имелся в танкере на борту яхты, там было три тонны, для моторов лодки и генератора. Его запускали, когда глушились двигатели, чтобы можно было пользоваться всем оборудованием и освещением на борту. Всё же аккумуляторов надолго не хватает, а запускать постоянно двигатели для подзарядки не экономично. Вот эту проблему и снял генератор. Мы им, кстати говоря, активно пользовались, действительно удобно. Ах да, забыл добавить о подставках. Лодка на корме стояла на таких деревянных подставках, фигурно вырезанных по контурам днища. К ним же она и крепилась с помощью ремней, чтобы в шторм или непогоду её не снесло за борт. Так вот, для скоростного катерка я приобрёл такие же подставки, и теперь предок гидроцикла стоял на палубе, принайтовленный к палубе. Некуда не денется. А для спуска хватало одной из двух кран-балок для шлюпки. Я именно так катерок и поднял.

Покинув Афины, мы направились прямиком в Тель-Авив, то есть в Израиль. Плаванье прошло нормально и, хотя почему-то часто встречались военные корабли разных стран, больше чем грузовых и частных, мы вполне благополучно добрались до места. Там мы тоже не стали швартоваться, а как и хозяева сотни других яхт, встали на якоря поблизости от берега. Сонар на борту показывал дно, и я подогнал 'Касатку' поближе к берегу. Процедуру регистрации в местной таможне тоже прошли без проблем. В общем, всё прошло штатно.

Сразу сходить мы не стали, ни к чему было спешить, провели вечер и ночь на борту, а потом, спустив лодку, и заперев яхту, направились к берегу. Пристани тут не было, я просто вытащил лодку на берег, мы стояли не у самого города, а чуть в стороне. Насколько хватило сил вытащил, о корму волны плескались, и забил клинышек в берегу. Тут с десяток лодок так же вытащены были.

Город был красив, даже я вынужден был это признать и, хотя везде можно было видеть стройки, всё равно нам тут понравилось. Высотки, росли тут и там как грибы, старые и новые районы города. Всё было просто великолепно. Знаете, а я действительно полюбил путешествовать, мне всё нравилось.

Найти продавца оружия оказалось не трудно, тем более с моими умениями. Недавно прошла война и трофеев хватало. Их продать на чёрном рынке ещё особо не успели, так что цены были низкими. Сам продавец был хозяином небольшого кафе, к нему меня и привели. Пока дочки обедали в зале, им вынесли всё лучшее, мы общались в кабинете хозяина. Дочек я не бросил без присмотра, тут решетчатое окно было с видом на зал, так что я их постоянно видел и контролировал.

— Оружие и боеприпасы? — задумчиво почесав бородку, пробормотал местный еврей, кстати, он пиндосом был. — Это можно. Что хотите? Хотите танк?

— Нет, мне бы что поменьше и мобильнее. Гранатомёт с выстрелами, чем больше, тем лучше. Пара советских автоматов. 'АКа', но лучше 'акаэмы'. 'Пэка', с солидным боезапасом. 'СВД' и патронов к ней снайперских пятьсот штук, нет, лучше тысячу. Из тяжёлого может что предложить?

— Если вам так направиться советское, то 'ДШК'. Знаете что это такое?

— Смутно, мне пришлось иметь дело с уже выше сказанным, но тяжёлое я не знаю. Хотелось бы всё оружие иметь если не новым, то чтобы оно было в прядке. Так что там насчёт крупнокалиберного пулемёта?

— Если он вам так необходим, есть спарка пулемётов 'Браунинга'. На сухопутном зенитном станке.

— Хм, количество боеприпасов?

— Вам хватит, — усмехнулся тот.

— Ладно, ещё насчёт ручных гранат поговорим, мне ящиков шесть нужно, и будем обсуждать, как и где произойдёт обмен товара на деньги. Меня устроит глухое и тихое побережье за городом.

— Нас это тоже устраивает, проблем с полицией в городе не хотелось бы. Хотелось бы получить аванс.

— Десять процентов, а сейчас давайте считать.

У нас на подсчёты ушло не меньше времени чем на то чтобы просто договориться. Этот хитрый пиндос даже 'бэтр' пытался мне сунуть, но я не стал брать. Расплачивался я английскими фунтами из схрона. Пригодились-таки. Тем более общались мы на английском языке, и я строил из себя английского джентльмена, даже одет был как денди. Дочки в кафе тоже общались только на английском, я строго настрого предупредил их об этом и те меня не подводили. Причём пострижены они были достаточно коротко и одеты были под мальчиков. Со стороны их легко принять именно за мальчишек. Правда у моих дочек были слишком нежные голоса, но им понравилось притворяться мальчишками и они старались соответствовать.

В общем, договорившись, где произойдёт обмен, мы ударили по рукам, я выплатил аванс, остальное при передаче, после чего мы покинули кафе и направились гулять дальше. Вот тут я сразу засёк наблюдателя и слежку он начал от кафе. Еврей перестраховывается? Пришлось проверить. Пока дочки изучали ассортимент лавки на улице, я зашёл к наблюдателю со спины и, приставив палец к его затылку, тихо спросил на английском, не давая ему обернуться:

— Кто послал?

Тот сломался сразу и подтвердил, что хозяин лавки решил перестраховаться. Кто я такой ему не известно, вот и выделил подручного, чтобы тот присмотрел за нами. Ну, это они зря, я этого не любил. Получив крепкого пинка, соглядатай смылся, я же вернулся за дочками, и мы пошли гулять дальше. Гуляли до самого вчера, заглядывая в ресторанчики и кафе, подкрепляясь. Ассортимент блюд радовал, и мы пробовали многое из меню. К вечеру мы вернулись на борт 'Касатки'.

Едва слышно тарахтел генератор, давая свет, дочки смотрели телевизор, тут был канал на английском языке, ну а я занялся приготовлениями к приёму товара. Лодку освободил от лишнего, даже тент, свёрнутый под лавками, убрал, ну и стал дожидаться темноты. При мне было обе 'Беретты', и нож. Этого вполне хватало, при том, что боезапаса я взял немало.

Когда стемнело, я выждал ещё час, всё же встреча планировалась позднее, уложил дочек, дождался, когда они уснут и, заперев яхту, направился к месту встречи. Прибыл я раньше. Лодку оставил у кромки прибоя и стал ожидать появления продавцов. Те появились точно к сроку и к моему удивлению приехали на советском грузовике, на 'Зил-131'. Видимо трофей с шестидневной войны.

Продавцов было трое, а из-за руля вылез помощник хозяина кафе, он присутствовал при нашей беседе. Убедившись, что больше никого нет, я дважды мигнул фонариком, получив ответ, всё как договаривались, и вышел к ним. Обмана не было, те честно сгрузили вооружение и боеприпасы у машины, даже продемонстрировали его, после чего я передал остальную часть суммы, и те после пересчёта уехали. Конечно, пока не отстреляешь оружие непонятно, работает оно или нет, но по виду всё в порядке. После этого я неторопливо стал переносить всё к лодке и грузить на дно. За один рейс я просто всё не увезу, поэтому загрузив половину, остались в основном боеприпасы, да спаренный 'Браунинг', и направился к яхте. Вот тут я испугался. Их сотни было, поди пойми какая из них 'Касатка', поэтому я стал осторожно тыкаться, подходя к разным тёмным массам. Ладно, она с краю где-то стояла, легче искать будет. Ночь безлунная была и плохо видно, только светились неяркие сигнальные фонари на мачтах судов, на моей яхте, кстати, тоже, но они все одинаковые были. Наконец я нашёл свою, и стал в темноте с помощью кран-балки поднимать ящики и само оружие. Прямо с палубы я переносил всё это в схрон. Кстати, гранатомёт был классическим 'РПГ-7', выстрелов к нему было около сотни, тут пару ящиков, остальное осталось на берегу. Это хорошо. Я был солидарен с поговоркой, что боеприпасов много не бывает.

Почти час убил на разгрузку и на то чтобы убрать вооружение в тайный арсенал. После этого я оставил гореть кормовой фонарь, оставив его на минимум, хоть так 'Касатка' отличатся от соседей будет, и направился обратно к берегу. Загрузив оставшееся, лодка снова оказалась полна, я вернулся к 'Касатке' и так же почти в полной темноте снова поднял всё на палубу, а потом спустил в арсенал. Тяжелее всего было с 'Браунингами', тяжёлые, еле доволок. Станок и то легче был.

Закончил я всё где-то в полтретьего ночи. У меня ещё хватило сил убраться в лодке. Помыв её, вернуть всё на место что с неё снял и, приняв душ в каюте, завалился спать, пока дочки не разбудили меня в десять утра. Они тоже не прочь были придавить подушку и поспать подольше.

Утром мы сразу снялись с якоря и, выйдя в открытое море, направились вдоль побережья к Порт-Саиду. Я собирался воспользоваться Суэцким каналом, чтобы попасть в Красное море. Канал был открыт, и им вполне можно было пользоваться. Уплатив пошлину за использование канала, мы за три дня вышли в Красное море и полным ходом направились вдоль Египетского побережья дальше. Нашли пустынный коралловый остров, даже скорее риф с парой пальм, и встали рядом с ним на якорь. Дальше понятно перенесли на берег шезлонги, пляжные столики и зонтик. Катерок, спущенный на воду, весело покачивался у трапа. Первые два дня мы просто отдыхали и плавали, наблюдая за разнообразием морского мира этого моря. Дочки были в полном восторге. Да их из воды было не вытащить, постоянно там купались и катались на надувных матрасах, да и я на катерке гонял с ветерком и их катал до визга.

За эту неделю, что мы стояли у островка, у нас даже выработался распорядок дня. Утром после завтрака я отвозил их на пляж, где дочки занимались своими делами и купались. С борта я наблюдал за ними. Сам я занимался покупками, чистя, снаряжая и пристреливая. За неделю всё успел. Спаренные 'Браунинги' мне понравились, то что нужно в нашей ситуации. Путешествовать мы собрались долго, желающих разбогатеть за наш счёт всегда найдутся, чтобы не говорили, а пиратство и сейчас вполне распространено, так что нужно уметь защищать своё имущество.

Последние два дня, когда закончил с вооружением, оно готово к применению в любой момент, используя снаряжение аквалангиста, я плавал у рифов, ныряя до пятнадцати метров. Красота неописуемая. Заодно изучил днище яхты. Чисто, никаких мин или чего-то подобного. Так мелочь вязкую приросшую счистил и всё.

В общем, отдохнули мы тут хорошо, так что собрались, снялись с якоря и пошли обратно. Нужно зайти в какой-нибудь порт и закупить фотоплёнки и бумаги для проявления фото. А то я всё, что было использовал. Слишком много хороших таких моментов попадалось, чтобы не заснять это.

В Египте мне приходилось бывать, ещё в будущем, в прошлом теле, отдыхал как-то с дочкой, поэтому я решил посмотреть, как сильны будут изменения в будущем. Да и на пирамиды хотелось посмотреть. В Каире побывать. Для этого пришлось возвращаться ближе к Суэцкому каналу и заходить в один крохотный порт. Яхты тут были, с десяток, но всё же. Почти сразу выяснилась разница между обычными европейскими портам и арабскими странами. Моментально 'Касатку' окружило с десяток лодок, и крик стоял такой, что уши закладывали. Дочек это не пугало и они стояли у фальшборта и смотрели на торговцев, что предлагали нам разные товары. Я взял свежую рубку, крупную, сочную и убрал её в морозильник. Не смотря на то, что я сам любил посидеть с удочкой и даже ловить умудрялся, запас карман не тянет. Так же мы накупили фруктов.

Оставлять судно без присмотра я не хотел, уж понял, всё растащат, что не привинчено и не прикручено, поэтому разогнав торговцев, то, что мне было нужно, я уже купил, побывал на соседних яхтах, что стояли рядом на якорях. Пообщался с командами и, узнав, кто тут будет стоять долго, одна яхта месяц, хозяин укатил в Каир, договорился и уплатил аванс, чтобы присмотрели за моей красавицей. Проблем не было, я вернулся с одним из матросов и тот поднялся на борт. Он же отвёз нас на берег и высадил, после чего вернулся на борт яхты и поднял трап. Охранять 'Касатку' он будет до моего возвращения, ночевать на шезлонге под открытым небом. Он так же спал и на борту своей яхты, другого ему и не нужно было.

Городок был крохотный, но где можно взять в аренду машину найти было возможно. Я взял старый пикап, по-моему, он был завезён сюда с корпусом Роммеля, мы взяли с собой воды, немного еды, заправились и поехали в Каир, благо туда была прямая трасса. В Каир я направлялся не только потому, что хотел посмотреть на красоты. Там меня ждал, но ещё не знал об этом, серийный маньяк, что действовал в Египте с шестьдесят седьмого по семьдесят четвёртый год. Он так и не был найден, на него записали двадцать четыре жертвы, но их было куда больше. Так вот, через три дня произойдёт нападение на одну из жертв в Каире. Так-то они и других городах происходили, но ближайшее нападение именно там. Кто этот маньяк я не знал, он так и не был пойман, может погиб во множестве локальных войн, может просто умер, или сменил место жительства. Но перехватить его у меня шанс был только один, именно там, в Каире. Я знал имя жертвы, это была медсестра из военного госпиталя, европейка. Осталось только упасть ей на хвост, используя как наживку, ну и взять на этом маньяка. Интересно, кто же он?

Ехали мы с песнями, которые сочились из динамиков, радиоприёмник хорошо работал, не смотря на древний вид автомобиля. Мотор ревел, колёса глотали один километр за другим, в общем, оставляя за собой шлейф пыли, мы мчались по дороге, поглядывая на окрестности. Когда справа мелькнула заправка, я свернул к ней, лишнего топлива не бывает. Там дочки узрели верблюдов, что лежали в тени, и местных кочевников, и помчались туда. Пока туристический бизнес в Египте был развит слабо, считай, его совсем не было, лишь у памятников старины можно туристов было встретить, с услугами тут было глухо. Однако я смог договориться с одним из кочевников и тот покатал дочек на спине у верблюда. Счастливы те были до не могу, потом мы поехали дальше, пока не добрались до окраины Каира. Номер мы сняли в лучшем отеле 'Гранд-отель', апартаменты на предпоследнем этаже. Оплатили за пять дней, и направились в ресторан на первом этаже ужинать. Уже начало темнеть. А много мы успели сделать, днём встали на якорь, на машине доехали до Каира и вот заселились. Всё успели за световой день.

За следующие два дня, где мы только не были, и на пирамидах побывали, ездили туда на пикапе, устроив там целую фотосессию, и у других достопримечательностях, катались на верблюдах, ох они и вонючи. Фотоплёнку купили тут, нашли в городе и очень даже приличную. Я даже несколько коробок с фотобумагой взял и реактивы. На яхте у меня было оборудование для проявления, и я часто проявлял. У нас уже два альбома было занято из шести, что мы купли для путешествия. Действительно было много отличных снимков, и терять их не хотелось. На оборотах фотографий я писал, где это было снято, когда и что на фото. Не везде были я или дети, иногда и красоты планеты приходилось фотографировать.

Так вот, на третий день я оставил детей в отеле, и направился на разведку. Там было специальная услуга с нянями, так что я написал им программку, что они должны посетить в городе, за этим няня проследит, девушка-европейка, англичанка, а сам направился на охоту. Нападение произойдёт вечером, но мне сначала нужно было осмотреть то место, где позже найдут труп. Да и к жертве присмотреться надо, и после работы проследить за ней. Кстати, она отпросилась на час раньше, у неё встреча была назначена, не стоит забывать об этом.

Я уже осмотрел место обнаружения тела, и собрался уходить, как почувствовал, как мне на плечо легла чья-то рука и чей-то смутно знакомый голос на русском спросил:

— Игорёк, ты что, тоже тут в советниках?

— Айм сори? — поворачиваясь, пробормотал я, в моём голосе отчётливо была слышна злость. И это не на майора Рому Зверева из ГРУ я злился, а на то, что вообще влип в эту ситуацию. Блин, и как выкручиваться теперь?

— Чего сори? Игорь, это же я Рома? — удивился тот.

Спорить с этим громилой не хотелось категорически, да и смысла не было, ещё в залах, где тот проходил обучение в одной из групп которую я вёл несколько лет назад, он привлекал к себе внимание своей настырностью. Ему бы служебной собакой служить, вцепиться и не отпустит без приказа.

— Ну что вы ко мне все пристали с этим Игорем? — устало спросил я майора. — Постоянно с этим Соколовым путаете. Я по три раза в месяц в милиции бываю, с меня там отпечатки пальцев снимают и отпускают.

— Подожди, ты кто ещё такой? — насторожился майор, напружинившись.

— Ну Востриков я, Востриков. Ну, сколько можно повторять? Как же вы мне все надоели, — со вселенской печалью вздохнул я. Мне даже играть не пришлось, так оно и было.

— Какой ещё Востриков? — удивился тот.

— Миша. Миша Востриков.

— Так, а тут что делаешь?

— Оказываю помощью братскому народу в освоении промышленного оборудованию по опреснению... Подождите, а вам какое дело? Мне тот товарищ из КГБ сказал всех подозрительных записывать. Вы кто такой? — теперь уже я насторожился и достал из нагрудного кармана блокнот.

— Хороший знакомый, — буркнул и ткнул пальцем мне за спину. — Это не твой куратор из КГБ?

Обернувшись, я ничего не заметил, в основном местные шныряли, а когда посмотрел перед собой, рядом со мной никого не оказалась. Так же местные ходили туда-сюда, но никаких двухметровых светлокожих громил с обгоревшим носом в прямой видимости не имелось.

— Хм, куда он делся? — продолжая играть дальше, удивился я пропаже и закрутил головой.

Ещё немного поиграв, я быстрым шагом направился прочь, проверка показала, что слежки не было. Из-за встречи с соотечественником, который опознал во мне Соколова, к больнице я опоздал, и та медсестра уже ушла. Спасти её я не успел. Надо было отсюда начинать, проблем бы не было. Пришлось ловить такси и рвануть обратно.

Проехав место встречи с майором, мы завернули за угол, там такси было отпущено, а я направился в глухой уголок, где должны сбросить труп. Найдя удобное место для наблюдения, это была узкая щель между домами, я зашёл в неё, хотя и пришлось двигаться боком и выпустить воздух из лёгких. Болел бы клаустрофобией, ни за что бы сюда не залез, даже дышать тяжело, но ничего, отсюда был идеальный вид на проулок, где через три часа обнаружат тело. Всего уголовного дела я естественно не читал, выписками пользовался, тут этого упыря и наши из прокуратуры ловили, по просьбе местных, так вот, по нему стало ясно, что тело обнаружат подростки. Совершенно случайно обнаружат.

Ждать пришлось долго, уже подходил контрольный срок, когда подъехавший развозной фургончик остановился у этого проулка и загородил мне видимость. Почти сразу я сообразил, что водитель и есть маньяк. Быстро покинув место наблюдения, я подбежал к машине и заглянул за неё. Так и оказалось, невысокий весь заросший коротким волосом араб, с красной тюбетейкой на голове, уже вытащил девушку за ноги их машины и, подхватив подмышки, потащил в угол к мусорным бакам. По её виду было видно, что перед смертью над ней измывались с изрядным искусством. Точно не первая она у него, сто процентов даю. Многократные изнасилования, истязания, даже посмертные, вот что с ней проделывали. Девушку было конечно жаль, но особо я не печалился. Я-то ту причём, не на моих руках её кровь, если бы Зверев меня не задержал, она бы осталась жива. Скажу честно, в умении находить виноватых, мне не было рваных. Любой, но только не я.

Араб был один. Подскочив, я нанёс удар, вырубая его, после чего, задрал юбку девушке, белья на ней не было, приспустил ему штаны, и уложит так, как будто он как раз совершал половой акт. Ликвидировать его у меня не было времени, из-за встречи с бывшим соотечественником, но и тут судебная исполнительная система, по моему мнению, очень крута. Действия маньяка по сравнению с местными палачами, это игры в песочнице.

Я едва успел нырнуть обратно в нишу, когда появились те парни с мусорными вёдрами в руках. Ха, а в деле была информация, что эти два парнишки просто гуляли. В это время они завернули за угол и сразу же заорали в два голоса. После чего один рванул куда-то по улице, и довольно быстро вернулся с толпой местных, а второго я так и не видел из-за машины, что продолжала тарахтеть на холостом ходу. Так же быстро появился служащий правопорядка, причём почему-то в единственном экземпляре. Он же и отогнал свидетелей и зевак от тел, даже успел обшмонать машину и найти бельё убитой до приезда помощи. А маньяка держало двое добровольцев, прислонив к стене. Тот уже приходил в себя и мотал головой. Осмотревшись несколько отстранённым взглядом, он остановил его на убитой и тут же завыл, вырываясь из рук добровольной охраны. Силы в нём было немерено, и охрана, сама на вид не слабая, начала разлетаться. Полицейский опытный был, он же его и оглушил дубинкой, дозированно применив силу, после чего того связали. Двое бывших конвоиров потирали ребра, видимо досталось от маньячины. Мог и сломать их. Он действительно мог это сделать, даже по виду отнюдь не хиляга, но после того как его приголубил по голове дубинкой полицейский, снова поплыл и потерял сознание. Это я увидел, уже подойдя к увеличивающейся толпе зевак. Те кстати что-то скандировали, но что я не знал. Видимо смерти требовали. В общем, остановив разрастание личного кладбища этого нелюдя, немного сожалея, что я не мог сам им заняться, хоть местным передал, поспешил к выходу с улицы, одновременно отряхиваясь. Всё же успел изгваздаться пока в щели сидел. Пыльно там было.

Честно говоря, я всё думал о той встречи со Зверевым. Правильно было бы его ликвидировать, это требовала моя сущность диверсанта, которая не приемлела дружеских отношений. В данном случае он не друг, а возможный источник враждебной информации, которая угрожает не только мне, но и моим детям. Сообщит своему куратору о нашей встречи, то всё, пиши пропало, а этого мне бы не хотелось. Начнут искать, выйдут на отель, там и поймут по дочкам, что это я. Зачем я сюда вообще попёрся, зная, что тут много наших? Ведь предполагал, что и мои знакомцы тут могут оказаться. Верил в удачу, а удача оказалась девушкой легкомысленной, то показывает личико, то совсем другое место, упругое, то, что пониже спины. Так хотел остановить этого урода, что плюнул на опасность. Самое обидное, гримировальное оборудование осталось на 'Касатке', я забыл его взять.

Конечно, Рома может и не сообщать обо мне, хотя по инструкции обязан, тем более тот парень, то есть я, который ввёл его в заблуждение, доложить был обязан. Значит и он доложит, чтобы на него не вышли. Мол, встреча была, обознался, бывает. Пусть проверяют. Тела Вострикова уже нет, его кремировать должны были, а если передадут моим родителям, в чём я сомневаюсь, то и те по моей просьбе должны были провести кремацию. Тела нет, а раз нет тела, нет и дела, но хвосты тут в Каире требовалось подчистить. В принципе тут два варианта, произвести зачистку, тогда на меня реально начнут охоту, или быстро свалить, тогда шанс уйти незаметно и раствориться в мире есть. В общем, я выбрал второй вариант, оно так вернее будет. Хорошо когда проходил таможню, то дочек не регистрировал, не посчитал нужным, так что числился я прибывшим в единственном числе.

Потрогав на ходу щёточку усов, что-то не особо они помогли при опознании, я поспешил дальше. Остановив машину такси, сел в неё и поехал к отелю. Там выписался и прежде чем рвануть обратно к побережью, уплатив регистратору, забрал лист из журнала регистрации с моими данными. Не было нас тут. Этот же сотрудник отеля, получив крупную взятку, пообещал поспособствовать тому, что и у другой прислуги возникнет временная амнезия, если мной вдруг будут интересоваться. Версию этого побега я выдал свою, ревнивый муж рогоносец застал меня с его женой, пришлось бежать через окно. Регистратор похохатывал, слушая описание, как я спускался в одних трусах у всех на виду по водосточной трубе, но пообещал всё сделать в точности.

Мы же сели в машину, и поехали обратно. Мотор пикапа работал с перебоями, и на возвращение нам потребовалось куда больше времени, в два ночи приехали, пришлось искать что-то вроде спальных комнат, чтобы устроится там. Дочки ещё в машине уснули, так что пришлось переносить их на руках.

Утром, сдав машину, я подал сигнал на 'Касатку', и матрос на лодке доставил нас на борт. Там я с ним честно расплатился, проверив яхту, а потом доставил на лодке на борт его судна, поблагодарив старшего помощника за помощь. Капитана не было, на берегу отдыхал.

Двигатель уже прогрелся, пока я отвозил матроса, поэтому подняв лодку на борт судна, закрепил, снялся с якоря и сразу вышел в море, направляясь в сторону Аденского залива. Честно говоря, то, что на меня могут выйти, я сомневался, просто перестраховывался. Ну сообщат о том что некий Востриков был в Египте, начнут проверять, действительно есть такой. Завербовался и уехал на крайний Север. Более глубокая проверка даст понять, что это липа, возможно, его действительно завербовали, и он отправился в Египет среди других советников и инженеров, а Востриков как раз специалист по установкам очистки морской воды. То есть мог помогать египтянам добывать чистую питьевую воду в промышленных масштабах. Тут с этим проблемы. Всем этим занимаются разные отделы, пока согласуют всё, пока бумагооборт выдаст информацию, что никто его не вербовал, пройдёт достаточно времени, чтобы мой с дочками след в Египте затерялся. Восстанавливать его будет очень сложно, если вообще будут. Ну ладно, возможно это действительно Востриков, пусть он завербован не КГБ, а тем же ГРУ, или вообще не завербован, а например, сбежал из родной любимой страны. Что это даёт? Да ничего. Сколов убит, это факт, а Востриковым пусть занимаются соответствующие службы. Ишь, сбежать задумал, а вдруг выдаст секреты принадлежащие государству? Он же вроде занимался разработками новейших фильтров для установок опреснения.

Вот такие мысли у меня крутились, пока я выводил яхту с места стоянки на чистую воду и направлялся к заливу. Честно говоря, у меня мелькала мысль, ещё на месяц задержаться тут, но как-то уже больше не хотелось. В Индии отдохнём.

Всё же сдавшись напору дочурок, мы всё равно проходили мимо того островка где отдыхали неделю, поэтому свернули к нему и встали на якоря. Сам островок конечно крохотным был, невысокая скала, на ней пара пальм растёт, да сбоку штук шесть прилепилось. Остров по размеру всего пятьдесят на семьдесят метров, но пляж тут был изумительно хорош, так что я решил, что на пару дней задержаться тут можно, на ситуацию в целом это не повлияет. Так и сделали, я так же купался, гонял с дочками на катере под их восторженный визг, ну и плавал под водой с аквалангом. Красота подводного мира Красного моря была неописуемой. Ах да, всё же я сбрил то недоразумение под носом и сейчас подставлял лицо солнцу, чтобы белая полоска кожи быстро загорела. По крайней мере, результат был, она уже не особо так сильно выделялась. Нет, всё же проведу в Америке пластику лица, это стало просто необходимо.

К концу недели зайдя в один из портов в Красном море, это уже был не Египет, так же привычно пройдя таможенные процедуры, я заправился, полные баки залил дизтопливом. Почти сразу, не задерживаясь, мы покинули порт, а потом и это море и вышли в Аравийское. Из залива я прямиком направился в сторону Индии, решив начать с Мумбаи, и так вот идти вдоль побережья до Японии. Ну а там понятно, на Гавайи и отдохнув пару недель, после заправки, уже к штатам.


* * *

За следующие три месяца напряжённость спала, и я, так же как и дочки, весь отдался отдыху, развлечениям и путешествию. Где мы только не побывали, и всё нам нравилось. Главное что если поначалу дочки начали ныть, что устали, что домой хотят, то после так привыкли к постоянной смене обстановки что жалоб я от них больше не слышал. Вполне себе здравые такие путешественницы. Люди ведь ко всему привыкают и приспосабливаются.

Добравшись до побережья Индии, мы долго путешествовали, заглядывая в города и порты. На Гоа, были, правда, тут никакими курортами и не пахло, совсем другие ароматы доносились. Тухлой рыбой от рыбачьих деревушек, но всё равно было интересно, особенно дикие пляжи побережья. Оставив 'Касатку' под охраной в Калькутте, мы посетили много местных памятников разрушенных британцами, они находились в глубине страны. Одним словом, за эти три месяца мы территориальные воды Индии так и не покинули. Тут не только дочкам было интересно, но и мне. Особенно дочек приводили в восторг слоны, ох и любили они кататься на них. Небольшие беседки на спине, с мягкими коврами и сидишь там покачиваясь. Во время экскурсий в дикие джунгли, к заброшенным дворцам, мы так и путешествовали. Наняли команду гидов и изучали красоты Индии, причём, не только зданий и исторических мест аборигенов, но и просто красот природы этой страны. Местные к нам тоже неплохо относились, мы говорили им что русские, но граждане Франции.

Обычно во время движения по джунглям, я двигался первым с помповым ружьём в руках, картечь вблизи самое то, ну а дочки на следующем слоне в такой же беседке. Причём ещё в начале путешествия они где-то подобрали детёныша мартышки и умильно возились с ним. Хорошо, что тот вскоре смылся, мне он не нравился. Печенье у меня таскал.

В некоторых провинциях Индии побывать нам не удалось, там какие-то волнения были, чуть ли не восстания, однако и того что мы видели, нам хватило в полной мере. Какие тут водопады, озёра на возвышенностях, джунгли, и разные игры природы, показывающие неописуемое буйство этой самой природы. Несколько десятков фотоплёнки истратили за эти месяцы, но были довольны и счастливы.

В данный момент мы на местном внедорожнике, взятом в аренду, возвращались в Калькутту. Проведём в городе ещё пару дней, и можно отплывать. Посетим Сингапур в Малайзии, Таиланд, во Вьетнам заскочим, на Филиппинах побываем, а потом и в Китай. Там надолго не задержимся, месяц, максимум полтора, а потом и Япония. Кстати, раз мы всё равно отправляемся потом в Америку, а трюм у нас почти пуст, почему бы не купить с десяток гидроциклов, со всеми запчастями и не привезти их Толику с Аней? Думаю, Толик оценит такой потенциал, вряд ли эти машинки нашли большое распространение в Штатах, всё же их только-только начали выпускать и они ещё собственный ранок не насытили. Думаю, такой сервис будет ещё больше привлекать туристов в их отель, а уже если грамотную рекламу создать с молодым парнем что несётся на волнах на этом аппарате с названием отеля, то успех точно обеспечен. Сам этим и займусь, самому интересно. Может мне тоже подобным бизнесом заняться, не сообщая родичам, хоть будет, что оставить дочкам?

Гидов наших и проводников я отпустил в прошлом городе. Щедро им заплатив за предоставленные услуги. Те действительно выкладывались, так что премию сверху заработали. Они её тоже ведь с немалым удовольствием взяли, заслужили как-никак. Так что ехали мы с дочками в открытом джипе одни. Женька сидела рядом, а Сашка с Максимом на заднем сиденье. Багажный отсек был буквально забит личным багажом и покупками что мы сделали за время путешествия. Даже часть пришлось сложить на заднее сиденье, оставив место лишь двум крохам.

— Вот менты-козлы, — по привычке ругнулся я, разглядев очередной пост на дорожке. Мы таких за время путешествия раз пятьдесят проезжали, раз шесть нас останавливали и проверяли.

Всё было привычно, такой же джип как у нас, но с символикой вооружённых сил. Кстати, почему оно, полицейские же на посту стоят? Там действительно были полицейские в зелёной форме. Трое. В общем, этот пост меня насторожил. Ружьё лежало сзади в чехле, его ещё доставать и снаряжать нужно, а вот пистолет был при мне, и был приведён в положение для немедленного открытия огня. Кстати, я это оружие зарегистрировал в Калькутте ещё когда таможню проходил и получил разрешение на ношение, всё как положено.

Одним словом, пост этот на пустой дороге меня напряг, и напряг сильно. Не похоже, что здесь они одни. Если мне не изменяет зрение, а оно мне не изменяет, машину выгнали из зарослей кустарника что рос по опушке джунглей, рядом с обочиной дороги, ну а когда с другой стороны кто-то выглянул, я всё понял. Самая обычная бандитская засада, про которых мне столько гиды и проводники рассказывали во время ночёвок в джунглях. Формы три комплекта всего нашлось, хотя полицейских обычно на таких постах по пять человек, машина вообще армейская, ну а остальные попрятались на обочине. Причём с обеих сторон, идиоты. Не профессионалы. Особо я проблем с их ликвидацией не видел, но это если бы был один, а не с дочками. Ими я рисковать не хотел, вообще не хотел. Про пулю-дуру все знают.

Что эти лже-полицейские сделали правильно, так это подобрали место размещения поста. Почти сразу за поворотом дороги, выезжаешь, и тут они расположились. Минуты три назад мне попался переполненный автобус, чёрная машина похожая на советскую 'эмку' и два мотоцикла. Вели водители и пассажиры себя беспечно, значит, поста тогда не было, его только-только организовали, возможно, сейчас произойдёт захват и нас с дочками и машиной по тому же проходу в кустарнике, уберут с дороги, чтобы следующие никого и ничего не обнаружили. Обычная тактика таких ребят.

Ехали мы на приличной для местных дорог скорости, на шестидесяти километрах в час, поэтому каждый метр после поворота ушёл у меня на осмысление и принятие решения. Так что джип я остановил за десять метров от поста, сразу вышел и, приготавливая документы, направился к лже-полицейским. Пистолет остался в машине и при мне был только нож. Автоматов полицейских вполне хватит, если возникнет перестрелка, а поступил я так по той причине, чтобы те и стрелять не думали по машине. Тем более дочек было видно, они встали на колени, чтобы хорошо нас видеть, и я надеялся, что дела до стрельбы всё же не дойдёт.

Всё же подойдя, я понял, что не ошибся, это был ненастоящий пост, но ничем не выдал своих чувств, хотя уже готовился к схватке. Вот только пусть хоть один попробует направить оружие в сторону моей машины. Закопаю всех. Однако те вели себя странно миролюбиво, даже улыбались щербатыми улыбками. Солнцезащитные очки, достаточно тёмные чтобы не видеть движение глаз, помогли мне рассмотреть шестерых бандитов справа, сколько было слева непонятно, один точно был, но, похоже, там ещё несколько залегло. Я даже ствол пулемёта рассмотреть умудрился.

Лже-полицейские проверили у меня документы, после чего вернули и на картавом английском пожелали спокойного дальнейшего пути. Я даже замер в некоторой растерянности. Это меня что, отпускают? Во дела. Вернувшись к машине, я следил за лже-полицейскими через отражение на стекле очков с внутренней стороны. Но те на нас особо не обращали внимания и смотрели в другую сторону. Только когда мы отъехали, оставив пост позади, я понял, что целью являемся отнюдь не мы, а совсем другие люди. Как понял? Так мне на встречу попалась машина, сопровождаемая четырьмя мотоциклистами-одиночками в форме. Кортеж, в общем был.

Останавливать я их не стал, смысла не видел, да и не мои это дела, пусть сами разбираются. Ладно бы это ещё местные были, но в кабриолете, что охраняли мотоциклисты, кроме местного военного, видимо генерала, было ещё несколько пассажиров, и один из них был в форме военного моряка США. Тоже офицер. Так что не моё это дело, дочки живы, сидят рядом, вот это и хорошо, а тех, кто дружит с пиндосами, я не особо жаловал, не нужно мне было этого. Ну да, Толика я привёз в Штаты, ну и что? Мне политика Америки не нравиться, к людям я отношусь нейтрально. А раз тут военный моряк, то это явная политика, да и остальные были похожи на агентов всем известного наркокартеля под названием ЦРУ. Так что пусть их.

Когда этот кортеж проехал мимо, я остановил машину, припарковав её на обочине. Дочки попросились по маленькому, давно уже едем. Сопроводив их к кустарнику, я прислушался, а когда донеслись далёкие выстрелы, очереди и разрывы гранат, только усмехнулся. Всё точно, ждали именно их, видимо по наводке работали. Рация в машине была, припоминаю длинную антенну на корме.

Дочки, конечно, закрутились головой, прислушиваясь, потом вопросительно посмотрели на меня, но я махнул рукой, пояснив, что это охота. Объяснение прошло, тем более в джунглях мне часто приходилось охотиться, так что мы вернулись на дорогу и поехали дальше. О, я про Австралию забыл. Почему бы после Японии и Гавайев не посетить и её вместе с Новой Зеландией? А в Зеландии можно получить новое гражданство, причём вполне официально. Если что, будет место для отхода. Гражданство буду выправлять под новыми данными. Да, так и поступим. Ну и на дочек выправлю там же новые документы. Потом и побережье Мексики можно будет посетить, а оттуда поднимаясь выше, и до города Ангелов доберёмся. Да, решено. Да и почему мне не изменить маршрут? У меня же не жёсткий график, а вполне себе нормальный отдых, куда хотим туда и плывём.

До Калькутты оставалось километров двадцать, и мы их вполне благополучно проохали. На въезд был стационарный пост, но останавливаться и сообщать что-либо я не стал. Как я уже говорил, дела местных меня особо не интересовали, а привлекать к себе такое внимание не хотелось. Оно мне надо?

Через запруженные людьми улицы города мы достаточно благополучно доехали до порта и набережной. Правда по пути заехали в пункт проката машин, я там за всё расплатился и в сопровождении служащего проката, он должен был отогнать машину обратно, добрался-таки до набережной, откуда уже было видно нашу красавицу, стоявшую на якорях, на внешнем рейде, после чего наняли лодочника с большой лодкой. Он-то и помог погрузить багаж и покупки с сувенирами в лодку. Кстати, во время погрузки я проверил, ничего не пропало, хотя и могли срезать верёвку и утащить какой-нибудь мешок с сувенирами или чемодан с вещами. Это меня удивило, последний квартал мы ехали по злачным местам, туда полиция только при поддержке армии суётся, но всё было на месте.

Потом мы погрузились в лодку, сотрудник проката уже укатил, поэтому заняв свободные места в лодке, мы стали смотреть по сторонам, любуясь видами, а лодочник, запустив мотор, повёл лодку к внешнему рейду вниз по реке, я ему показал куда править. Кстати, дальше, когда мы добрались до 'Касатки', был виден стоявший на якорях эсминец с пиндоским флагом. Уж не с него ли был тот морячок? Может это они и доставили цэрэушников в Калькутту? Хм, кто знает, а гадать не хотелось. Пусть их, мне они были не интересны. Мне куда было интереснее проводить время со своими дочками и наблюдать, как они растут и развиваются. Смотреть на их довольные и счастливые лица, вообще быть рядом с ними. Я хоть по сути и был волком-одиночкой, но семья для меня это святое. Так что дочек я никогда не брошу и не оставлю их одних надолго.

К 'Касатке' мы подошли с левого борта, нас уже приметили и как раз начали спускать трап. Охранник, что и следил за яхтой, помог поднять багаж на палубу. Дочурки, когда я отпер внутренние помещения яхты сразу побежали в свои каюты, охранник жил на верхней палубе, спал в шезлонге, поэтому яхта была заперта. Для естественных надобностей вон, река вокруг. Так что, подняв весь багаж, я осмотрел 'Касатку', всё было в норме и цело, даже уборка на палубах проведена. Конечно, после полуторамесячного отсутствия во внутренних помещениях тоже нужно провести уборку, но не горит, потом это сделаем. После чего я щедро расплатился с охранником, пояснив за что, а то такая щедрость иностранцам была не свойственной, ну и отпустил его. Охранник спустился в нанятую мной лодку и на ней направился к берегу. Мы так же перед путешествием вглубь Индии покидали яхту на нанятой лодке. Кстати, уплатил я за двоих охранников, они тут посменно работали, братья, так что старший, которому я и вручил деньги, обещал передать младшему его долю.

Время было полуденное, я начал готовить ужин, когда подошла лодка с шестью пассажирами. Одним мужчиной в тюрбане и пятью женщинами. Оказалось, тот охранник уже нашёл нужных людей по моей просьбе, то есть, кто может сделать убору, и те прибыли. У них было всё своё, тряпки, моющие средства и остальное. Сперва на борт поднялся мужик, мы с ним немного поторговавшись, сговорились о цене, после чего он дал добро и на палубу поднялись женщины. Дочки сбежались на них посмотреть, и наблюдали, как я поводил старшую мойщицу по судну и указал, что и как мыть. Только в кабинет и медкомнаты я их не пустил, там я всегда убираюсь лично, никому не доверяя это дело.

Уборщицы под присмотром своего 'погонщика' в тюрбане управились за два часа. Конечно, женщин было много, но всё же пыли скопилось достаточно, так что работы хватало и что приятно, те сделали всё качественно. Причём я тоже не сидел без дела, раз есть возможность и время, то привёл в порядок операционную, рентген-кабинет, процедурную ну и просто кабинет в своих апартаментах. У меня тоже на всё это ушло порядка двух часов, всё же работал качественно не спустя рукава. Ну а закончили мы практически вместе. После того как я принял у них работу, мужик в тюрбане поучил всю оплату, как и договаривались, и они отбыли, а я подняв трап и закрепив его, вернулся на чистенькую отмытую кухню и наконец нормально занялся приготовлением ужина, а то вечер уже наступил, а мы всё ещё голодные. Когда команда уборщиков прибыла, я только воду и успел поставить греться, а так пришлось её снимать, всё равно всю посуду отмывали. Так что, достав кастрюлю с полки, я снова наполнил её чистой питьевой водой и поставил на плиту. Ну а когда вода закипела, то достал из морозильника пельмени и бросил их в воду. Свежий ещё хрустящий хлеб был, вернее подобие лепёшек, купил в городе целый пакет, когда мы ехали к набережной, так что думать об этом было не нужно. Кстати пельмени я лепил сам, да и дочки активно помогали. Это было месяца два назад. Купил мяса, местной муки, ну и устроил пельменный день. Около полутысячи штук налепили, и убрали их в холодильник. Из них штук сорок было кривыми и разного размера. Ну у дочек это первый опыт, так что я даже похвалил их и пообещал что именно эти пельмени и буду варить для них. Мои же вышли ровненькие и одинаковые, как под копирку. Я конечно не повар, но у меня хороший глазомер, так что приспособится, было не трудно, а дальше только руку набивал.

Поужинали мы хорошо, на верхней, но закрытой палубе, чтобы гнус не залетал, его тут много было. Окна были открыты, но затянуты сеткой, от того же гнуса. И откуда он взялся тут, до берега двести метров? После ужина дочки убежали в общий зал, где стоял телевизор и стали его смотреть, щелкая каналами, тут их было шесть. Я же убрал стол, всё помыл и мы стали готовиться к отходу ко сну. После душа, дочек я сам купал, мы разошлись и легли спать. Яхта стояла на стоянке для подобных судов, тут ещё таких красавиц было с три десятка. Дальше было русло реки, по которому постоянно ходили суда, нас изредка будили их гудки.

Утром, ещё во время завтрака я решил, что задерживаться нам тут не имеет смысла, поэтому связавшись по рации с дежурным порта, сообщил, что покидаю территорию города. Эта местность тоже в неё входила. Тот подтвердил получение сообщения, так что, снявшись с якоря, мы вышли на глубокое русло реки неторопливо последовали за самоходной баржой, что трюхала впереди.

Добравшись до выхода русла реки в Бенгальский залив, мы прямиком направились в сторону Сингапура, проходя мимо Адаманских островов. За эти полгода я практически освоился с управлением яхты, да и навигацию подтянул, поэтому шёл по карте и шёл вполне так уверенно. Как показали острова, что остались позади по правому борту, с курса мы не сбились.

В Сингапуре пришлось простоять почти три недели и дело не в том, что нам там нравилось, это было так, а в том, что после двух недель, что мы там провели, изучая достопримечательности, вдруг наступила непогода. Почти неделю бушевал океан, были и трагедии, затонуло одно судно и два выбросило на берег. Всё это произошло на наших глазах. Хорошо мы стояли в защищённой бухте, но нас всё равно помотало. Ни я, ни дочки не страдали морской болезнью, да мы вообще не знали что это такое, а тут узнали. Правда, чувствовали себя плохо всего пару дней, а потом ничего, адаптировались.

Пока было время, всё равно на берег не переправишься, волны были высоки даже в нашей защищённой высоким явно насыпанным берегом бухте, поэтому я организовал учебный класс, нужно же чем-то было заняться, и начал давать дочкам первые уроки. А то за эти месяцы времени на это почти не было. Так что дочки были заняты, я серьёзно занялся за их начальное образование и помогал им усваивать алфавит и арифметику. То есть математику. Считать до ста они и так умели, поэтому я продолжил их образование.

Когда непогода стихла, я убрался на верхней палубе, мусору с берега много принесло, и подал заявку на заправку. Меня поставили в очередь и через три часа, подойдя к танкеру, я пополнил баки дизельным топливом, а отдельный, бензином для генератора и моторов лодок. Бак с пресной водой я заполнил в другом месте. Этим днём я выходить в море не стал, вечер уже был, да и волны были ещё высоки, просто приготовил судно к дальнейшему путешествию, а следующим утром покинул порт и двинул дальше.

Конечно, у меня было желание посетить Китай, и я, пожалуй, это сделаю, если рядом находимся, почему не зайти? но позже, сейчас наш курс лежал в Бангкок и через несколько дней мы были на месте. Правда, один день потеряли, так как стояли у живописного берега, пустынного и не имеющего людей. Мы посетили его, отдохнули там, поплавали на пляже, на катерке погоняли, ну и на следующий день, направились дальше. В Таиланде задерживаться мы не стали, пробыли там всего шесть дней, дочки вот снова на слонах катались. Нравилось им это. Потом они долго себя на фото разглядывали, когда перелистывали альбомы нашего путешествия. Пришлось этих альбомов докупить, а то не стало хватать, а я ведь думал, шести с лихвой хватит. Куда там. За это время я чуть ли не профессиональным фотографом стал, опыта действительно немалого набрался.

Во Вьетнам нас просто не пустили, там всё ещё война шла. Остановил австралийский военный корабль, вроде фрегат был, я в этом слабо разбирался, и после досмотра отпустил, так что двинули мы сразу к Филиппинам. Вот там мы задержались почти на три недели, отдохнули хорошо, понравилось всем. Даже на неделю особняк снимали в дорогом районе Манилы. Тут была возможность арендовать вертолёт с пилотом, для экскурсий, и я не преминул им воспользоваться. Вид моря и побережья сверху был потрясающий.

Потом мы отправились в Китай, по пути зашли на Тайвань, где пробыли неделю. Шанхай нам понравился, но уж больно там было много суеты на воде. У берега всё было занято лодками и джонками в несколько рядов. Побыв в городе три дня, мы отправились в Токио. Дочки уже привыкшие к разным типам людей и народов, на японцев смотрели в первое время большими глазами, на китайцев так же, но ничего, тоже начали привыкать. Нанятый гид, отлично владеющий английским, возил нас по разным уникальным местам города и пригорода. Мы арендовали отдельную машину, так было удобнее. Помимо этого я нашёл юриста и дал ему специальное задание. Вот он-то как раз и занимался возможность покупки гидроциклов, вылетев на завод-изготовитель. Заказал я ему восемь двухместных мотоциклов и шесть одноместных. В трюм войти должны со всеми аксессуарами и костюмами. Японцы и их начали впускать, так что я велели закупить всё это в нескольких экземплярах. На днях тот связался со мной по телефону, мы жили в отеле, оставив 'Касатку' на территории охраняемого яхт-клуба, и сообщил, что уже договорился и скоро нанятое судно доставит заказ в Токио. Уже началась погрузка. Весь товар проверен и сертифицирован, даже гарантия выдана.

Мы же отдыхали и только радовались тому, что видели, можно сказать, наблюдая в очередной раз то, как живут другие народы, их привычки и их уровень жизни. Правда в Японии сейчас была зима, снег не выпал, но было достаточно прохладно, но это нисколько не помешало нам отдыхать. Дочки вон даже принарядиться успели. Выпросили купить им наряды гейш, детские, не понимая значения этого национального костюма. Купил, мне что, жалко что ли? Сходили на их сумо, билеты взяли в первый ряд, не впечатлило, разве что объёмы борцов. Попробовал саке, гадость, как в водку нассали. Вот бани неплохи, особенно где сидишь и паром дышишь, но температура не высока, волосы не скручиваются и не хрустят от жары. Бассейны с кипятком тоже ничего.

Когда прибыл заказанный товар, я даже обрадовался, мне тут надоело, уже две недели в Японии находимся. Метка в паспорте стоит, что мы тут были, ну и ладно. Нанятые грузчики с помощью крана спустили покупки, вернее ящики с гидроциклами, в трюм. Хорошо, что у меня всё же было бывшее военное судно, вернее построенное по этому проекту, поэтому на носу были замаскированные под настил створки грузового люка. Их размеров вполне хватило, чтобы спустить всё вниз и закрепить. Правда трюм был махонький, и всё не вошло, поэтому два ящика с гидроциклами были поставлены на носу и закреплены.

Через два дня, мы покинули порт Токио и направились уже к Австралии. Гавайи мы посетим как-нибудь в другой раз. Вот только в этот раз путешествие пошло не совсем так, как я планировал, совсем не так. Нет, до места назначения мы дошли, однако с заметным опозданием и скажем так некоторыми повреждениями, которые пришлось заделывать уже Австралии, вставая там на ремонт в городе Сиднее. Сначала в Дарвин зашли, но там не было таких ремонтных мощностей, которые мне необходимы, поэтому получив некоторую помощь и мелкий ремонт, мы направились в Сидней, где уже встали в док на полный ремонт. Включая косметический.

Скажем так, путешествие началось нормально, мы добрались до Филиппин, только с другой стороны островов, с Тихого океана, заправились и после трёхдневного отдыха, вышли в открытое море и двинули дальше. То, что за нами идёт какое-то судно, я приметил не сразу, тут постоянно кто-то виднеется на горизонте, но вот на второй день забеспокоился и на всякий случай приготовился. Как и ожидалось ночью, судно, двигаясь на удивление ходко, начало нас нагонять. Была ночь, что это такое было не понятно, но ясно, что что-то маломерное. В принципе это мог и катер быть, дальности некоторых типов вполне хватает, чтобы ходить в этих водах.

Я уже установил на корме станок с 'Браунингами', ручной пулемёт у рубки подготовил, автоматы, снайперку, да вот ещё и гранатомёт. По радару я наблюдал, как тот подходит, а когда осталось совсем немного, и я понял что это всё же за нами, быстро спустился вниз, на жилую палубу. Разбудил дочек, и увёл их в процедурный кабинет, он ниже ватерлинии находится, хорошо защищён, пусть тут посидят. Дочки, конечно, перепугались тому, что я их неожиданно разбудил и поднял, да и лицо у меня было встревоженное, но я пытался их успокоить, говоря, что всё нормально. В общем, заперев их там, мало ли, могут выбежать и меня идти искать, разума то ещё нет, я поднялся на палубу как раз в тот момент, когда катер начал подходить с правого борта, врубив несколько мощных прожекторов на раме, не позволяя себя рассмотреть. Слепивший свет от прожекторов этого не давал. Может это и не пираты были, но проверив эфир, я понял, что всё же не ошибся. Глушили рацию, не знаю чем, но глушилка имелась. Похоже, мне попались серьёзные ребята, хорошо оснащённые и подготовленные. Ну что ж, посмотрим.

Взяв рупор, я спросил на английском:

— В чём дело? Такое сближение нарушает правила судовождения принятое всем миром.

Ответ был почти мгновенно, короткая очередь и автомата, в звуке я мгновенно определил 'М-16', приходилось стрелять из такой. Отреагировал я тоже сразу, упал на палубу и откатился в сторону, слыша рикошет над головой. Потом на миг показался с гранатомётом на плече, и выпустил гранату, которая вошла точно в рубку катера. Я уже убедился, что это судно имеет скоростные характеристики, и отличные мореходные качества, но трюма у него не было. Значит, яхта была нужна пиратам целой, то есть на ходу.

Укрывшись обратно, я побежал по коридору, на ходу перезаряжая гранатомёт. На яхте был отключён весь свет, я его сразу вырубил, как прозвучал первый выстрел, даже сигнальных огней не было и 'Касатка' шла в ночи на среднем ходу. Второй выстрел был по корме, где толпились пираты. Их кажется, осталось четверо. Часть прожекторов после моего первого выстрела отказало, то ли побиты осколками были, то ли провод повреждён, поэтому я больше ориентировался по свету от пожара. Рубка загорелась. Пираты отчаянно полили по яхте из всего, что у них было, так что второй выстрел заставил их замолчать и наконец, наступила долгожданная тишина. Подскочив к 'Браунингам', я скинул с них чехол и, взведя затворы, открыл просто убийственный огонь по катеру, фактически в упор. Пули пятнали белые борта катера, оставляя в них достаточно крупные дыры, но я всё равно не переставал давить на гашетки, короткими очередями приходясь по всему катеру, чтобы там не осталось мёртвых зон, где бы мог укрыться противник.

Какое-либо шевеление прекратилось после третьей очереди, бил я на поражение, так что когда пулемёты замолчали, лишь дымок шёл из стволов, отошёл в сторону, взял приготовленный фонарь-прожектор и, хрустя стеклом выбитых окон, подошёл к борту, осветив катер. Шли мы на средней скорости, тот потерял управления и, замедляясь, оставался за кормой. В рубке что-то рвануло, мне кажется даже что-то под ней, и огонь стих, лишь один проектор всё ещё работающий на раме светил куда-то в море.

Осветив борта, я обнаружил, что мне успели забросить кошки. Три штуки. Более того, волочась по пояс в воде, на одной такой висел пират с автоматом за спиной. Подойдя к нему, я наставил пистолет, свесившись над бортом, и ласково сказал:

— Кис-кис-кис. Поднимайся сюда, падла.

Знаками я всё же заставил его подняться на борт, даже помочь пришлось, тот явно потерял силы, пока висел на верёвке. Быстро вырубив его, обшмонал, сняв подсумки к магазинам и сам автомат. Короткоствола у него не было. Забрав всё, что могло пригодиться, я даже кошки отцепил и, подняв, смотал верёвки, а пирата, свесив его над бортом головой вниз, сначала пустил пулю ему в затылок, а потом сбросил в воды океана. Мне он не был нужен.

Бегом вернувшись в рубку, даже её покоцали пулями, хотя крепкие переборки и не смогли пробить, я развернул 'Касатку' и направил её обратно к катеру, на полпути перейдя на малый ход, а сблизившись, в вообще дал задний, чтобы остановить отнюдь не маленькое судно. Пока мы шли обратно, я сбегал вниз, успокоил дочерей, сказав, что всё нормально, всё прошло. Те нюни распустили, ожидая меня, пришлось вытирать им лица. Но строго настрого велел сидеть тут и снова их заперев, убежал в рубку. Ну а там маневрирование у катера, и остановка.

Иллюминация у меня включена была, так что яхта как бы покачивалась в световом пятне, светя во все стороны прожекторами. Незаметно не подплывёшь, так что я решил заняться сбором трофеев. Первые у меня уже были, осталось озаботиться остальными.

— Хм, так всё-таки живые есть? — пробормотал я, заметив, что что-то мелькнуло на борту яхты.

Укрывшись за бортом, по-пластунски обрался до снайперской винтовки, лежавшей дальше у борта, взял её и, прицелившись, стал искать кто там шевелился, а обнаружив чью-то голову, выстрелил. Это был мальчишка. По виду лет тринадцати. Спасать я его не собирался, по той причине, что мне это просто было не нужно. Парень пират, раз участвует в подобных забавах, бросать его на корм акулам, которые уже появились, не хотелось, вот и получается, что я проявил некоторое милосердие. Милосердие и я? Три раза ха. Просто убрал пацана, чтобы он мне не мешал трофеи собирать.

Убедившись, что живых вокруг нет, кроме акул, я три плавника заметил, убрал оружие, пробежался по яхте, мало ли вдруг кто на борт поднялся, и выпустил дочек. Те полусонные были, но я им не велел спать. Погнал одеваться, а потом расставил вдоль бортов, чтобы наблюдали за всем, что вокруг происходит. Спустив лодку на воду, я добрался до катера, который заметно просел на один бок, тот уже сбросил ход и покачивался в куче мелких обломков раскиданных после взрыва, так что я подходил к его борту осторожно. Тут дело не только в том, что могут ещё остаться живые пираты, но и в том, что борта лодки из резины, плотной, но всё же повредить было можно. Пробив одну секцию, конечно, та не утонет, но зависеть от случайностей я не хотел. Акул я не особо жаловал, а тут, похоже, белые пожаловали. Так что швартовался к катеру я, очень осторожно держа в руках пистолет.

Привязав лодку, я перебрался на катер и быстро пробежал его, спустившись в нижние отсеки, там воды было по колено. Пробежался зря, живых пиратов не осталось, я четыре трупа обнаружил на борту, не считая пацана. Все трупы я сперва обыскал, а потом сбросил с того борта который со стороны 'Касатки' не просматривался, порадовал рыб с плавниками. Пусть попируют. Кстати, заглянув в остатки рубки, понял, что взорвалось, болон с газом на кухне, видимо крупнокалиберная пуля от моих пулемётов попала в него, заодно погасив пламя взрывом. А вот вода прибывала через отверстия. Конечно, с того борта что был повёрнут к яхте все отверстия были выше ватерлинии, но стрелял-то я почти сверху. Поэтому отверстия с другого борта были ниже забортной воды, так что катер тонул и достаточно быстро.

Потом я стал быстро таскать всё, что приглянется в лодку. Больше всего меня удивила и порадовала пушка в трюме катера. Она была целой, пули из моих пулемётов её не достали. Жаль только снарядов было мало, пять ящиков, в каждом по двадцать снарядов. Что за пушка я рассматривать подробно не стал, просто волоком утащил в лодку прямо в чехле, туда же и морскую тумбу спустил. Кстати, на палубе катера были отверстия для быстрого крепления пушки, чтобы можно было вести огонь с ходу. Тут её поднимать и ставить не стали, видимо не посчитав это нужным. Зря они это.

Кроме этого была и стрелковка, боеприпасов только мало, видимо в рейд они много не брали. Две 'М-16' один китайский 'калаш' и ещё что-то японское, трещотка вроде 'ППШ', только магазин сбоку был, прямой как у 'шмайсера'. Из короткоствольного оружия два револьвера, один блестящий хромом 'Кольт', и английский 'Уэбли' времён отечественной войны. Потом 'Кольт-1911', и два 'Браунинга'. Один из 'Браунингов' я снял вместе с кобурой с пояса мальчишки. Говорю же в деле был, преемник более старших товарищей. Были ещё трофеи, всё это я сносил в лодку, а когда закончил, та была так перегружена, что некоторые волны плескались через них. Ступив на лодку, волны уже перекатывались через палубу катера, я на моторах отошёл в сторону и наблюдал, как тот медленно тонет. Наконец катер захлестнула вода, и он быстро исчез в пучине. Тот одинокий прожектор ещё долго светил из глубины пока не замигал и не погас.

Пока я занимался сбором трофеев, яхта, дрейфуя, ушла в сторону, последние минуты пришлось фонариком светить, так как катер ушёл за границы светового пятна. Подойдя к корме, дочки тоже сюда сбежались, пришвартовался и, поднявшись по лестнице на палубу, стал с помощью кран-балки по очереди поднимать трофеи. Честно говоря, постоянно спускаться и подниматься немного надоело, но ради себя всё же стараюсь. Последней я поднял лодку со всякой мелочёвкой.

То что особо не вызовет вопросов на борту яхты, я оставил на палубе. Там дочки ползали, любопытствовали, а остальное понёс в тайный арсенал, включая пушку. Забежав в рубку, я дал средний ход и, поставив 'Касатку' на курс, как мы шли в сторону Австралии, так и идём, направляясь дальше. Радар работал, так что, изредка забегая на него глянуть, я занимался трофеями. Дочек с некоторым трудом удалось уложить, Максим жаловалась, что у неё окно разбитое, пришлось брезентом закрывать, ну и дальше принялся работать.

К утру всё было убрано, все следы схватки подчищены. Даже отмыл переборку, её обожгло струёй от выстрела гранатомёта. Хорошо я далеко стоял, меня не достала. Да и поглядывал я за спину перед каждым выстрелом. Когда рассвело, я только почесал затылок. Фактически целых стёкол не было, да и белоснежные переборки пятнали следы пуль и рикошетов. У меня в апартаментах тоже все окна были побиты, как уцелели стёкла в каютах Саши и Жени непонятно, чудом видимо. Но как бы то ни было, вооружившись совком и веником, я стал сметать все обломки стёкла и выбрасывать их за борт. Пару раз за ночь мелькали на экране радара чужие суда, но они были далеко, днём судов было не больше.

Два дня мы полным ходом шли к Австралии, терпя некоторые неудобство, ветры буквально гуляли по каютам и коридорам. А тут как назло пошёл дождь на третий день, что с отсутствием окон, было, скажем так, не очень способствовало поднятию нашего настроения. Конечно, я часть окон успел заделать благодаря брезенту. Не зря же запас имел, да и на катере он был, но всё равно я не успел. Приходилось в дождевике под плотным дождем, который буквально сбивал с ног заделывать оставшиеся окна. Вода внутрь конечно попала, но дочки помогали, собирали с тряпками и выжимали в вёдра, так что катастрофы избежать удалось. А не то половины обстановки пришлось бы выкидывать. Одно окно в рубке уцелело, так что правил я, выглядывая в него, или выходя через дверь на палубу, чтобы осмотреться с помощью бинокля. Урагана или шторма не было, просто сильный дождь, но всё же шли мы малым ходом. Островков тут хватало, можно напороться, тем более пару раз по сторонам мелькали клочки суши. Да ещё радар начал сбоить, и картинка то пропадала, то появлялась. Прям фильм-катастрофа, всё к этому шло. К счастью за ночь дождь стих, тучи ушли, и на утром выглянуло солнце, прогревая палубу. А жизнь то налаживается. Когда сбоку мелькнула полоска суши, очередной островок, я свернул к нему. Пора почувствовать себя капитаном Бладом, ну или Чёрной бородой. Кто тут из них пиратствовал, и зарывал сокровища на островах? Или это на Карибах было?

У этого островка мы простояли порядка суток, я ведь тоже не просто так сюда подошёл, делом был занят. 'Касатку' на ремонт придётся ставить, арсенал могут найти, значит, требовалось соорудить схрон и всё спрятать. Так что до полудня я копал большую яму в центре острова, потом всё перевозил на берег. Дочки помогали, принимая всё это за игру. Закончили мы на следующий день к обеду. Мне хватило сил замаскировать схрон, покупаться, ну и после душа, смыв морскую воду, мы снялись с якоря и направились дальше. Через несколько дней вышли к Дункану, там нам заменили брезенты на плёнку и провели другой мелкий ремонт, других мощностей там не было, поэтому мы пошли вдоль побережья к Сиднею. Там как раз провести ремонт было возможно. Уже через пару дней яхту загнали в док, и начался ремонт. Обещали закончить за пару недель, даже заново покрасить. Жаль яхта у меня только корпусом была от фрегата, а верх, всё в основном для красоты сделано, сплошные большие обзорные окна, разве что переборки соответствовали. Груз для брата не пострадал. Это было хорошо. Пришлось арендовать склад, разгрузить яхту и оставить гидроциклы там.

Пока наше судно было в ремонте, я решил прокатиться по местным достопримечательностям, вглубь Австралии забраться. В общем, набраться впечатлений. С этим дело не встало, как и нанять местного проводника, тут даже своя сфера услуг для туристов была. Ну а дальше мы просто отдались отдыху. Отдались можно сказать всей душой. За то время что мы уже путешествуем, мы уже как-то начали уставать от новых впечатлений и от самого отдыха. Требовался отдых от отдыха. Думаю из Австралии, мы направимся прямиком к Южной Америке и вдоль побережья к Северной. Заглянем к Толику с Аней, хотя это и рискованно, ну а потом через панамский пролив в Атлантику. Пересечём её и снова в средиземное море. Хотя в принципе яхту можно поставить на стоянку в одном из яхт-клубов в Америке, а домой улететь на самолёте, всё же рейсы в Европу есть всегда. Подумать надо.

В Сидней мы вернулись дней через десять, я проверил как там 'Касатка' работы шли к завершению, но оставалась ещё покраска, как раз завтра приступят, а сейчас яхту пятнали пятна грунтовки. Это равняли небольшие вмятины от пуль. Мы с дочурками после инспекции как раз возвращались, когда нас догнал мелкий полный живчик, в клетчатом пиджаке не смотря на жару. Мне он не понравился, да и пахло от него кислым застарелым потом.

— Господин Анри, можно с вами поговорить о шикарном деле?

— Валяйте, — остановившись и полуобернувшись, кивнул я.

Местные журналисты меня уже задолбали, ни одному я не дал интервью, общался лишь с полицией, которая снимала показания. Было нападение пиратов, удалось уйти на большой скорости, но те успели побить почти все окна в каютах. Объяснение проскочило нормально, приняли и отпустили, а вот журналисты как-то выкопали эту историю, хотя я старался, чтобы об этом никто не узнал. Не хочу, чтобы об этом вообще выходили газеты. Палево, вот оно как называется. К счастью с некоторыми журналистами удалось договориться и заметки, выходившие из печати, не имели подробностей, только факты. Мол, семья французов отбилась от пиратов и спаслась благодаря скоростным характеристикам яхты. В принципе всё, никакой конкретики. Разве что фото яхты было заменено на другой тип, там тоже попали под огонь, и им удалось оторваться, но яхта крохотная была, снимку пять лет. Да ещё и парусная, а не моторная как у меня, однако обыватель съел. Да особо журналисты, когда накал страстей спал, меня не беспокоили, удалось разрулить, а тут ещё и этот. По виду прощелыга.

— Господин Анри, — радостно захлёбываясь словами, подскочил тот ко мне. — Вам предоставлен уникальный шанс разбогатеть практически на пустом месте. Ремонт яхты вам явно встал очень дорого, а тут есть возможность поправить своё материальное положение. Не желаете продать водные мотоциклы, и всё что с ними было? Обещаю, всё уйдёт с большой наценкой.

— Не особо интересует, — пожал я плечами, немного удивившись тому, что толстяк знает о мотоциклах, видимо грузчики слили информацию. — Я покупал эти мотоциклы для брата, у него отель. Как видите, интереса у меня нет к продаже, поэтому ответ однозначный и он не измениться. Нет, ничего продавать я не буду. Всего хорошего.

Оставив растерянного толстяка топтаться на месте, кстати, мы были с ним одного роста, мы с дочками направились к отелю, оставив того растерянного смотреть нам вслед. Шагал я задумчиво, изредка оборачиваясь, слишком странно толстяк отреагировал на мой отказ.

— Так, дети, идём к складам, посмотрим, что там с нашим грузом, — велел я, и мы свернули к складским комплексам.

Когда мы добрались до места, и я открыл своим ключом замок, а потом ворота, то осмотревшись, пробормотал:

— Вот оно как, значит, от пуль убереглись, от воров нет... Хм, похоже тут кто-то хорошо прошёлся. Но вот взяли не всё, только мотоциклы и аксессуары к ним.

Заметив, что ко мне бежит местный служащий, судя по красному носу, любитель выпить, я сразу в лоб сказал ему, когда тот приблизился:

— Вызывайте полицию, меня ограбили.

— Что случилось? — удвоился тот.

— Пропали гидроциклы и все аксессуары. Видите, ни одного ящика.

— Как это, я сам открыл склад местному торговцу. Тот сообщил, что купил их у вас, даже бумаги показывал. Он всё и забрал.

— Он случайно не в клетчатом пиджаке ходит? — насторожился я.

— Точно, он самый, — обрадовался тот, а так плечи у него начали опускаться, видимо понял, что его втянули в аферу, склад он открывать не имел права, хотя запасной ключ у него и был. — Значит, вы ему продали товар?

— Нет, — обломал я его. — Он подходил ко мне несколько минут назад, предлагал продать. Я отказался, не для того покупал. Поторопился он вывозить моё имущество, рассчитывал, что я соглашусь... Ладно, почему вы ещё тут? Вызывайте полицию.

Тот побежал обратно, а я остался стоять у открытых ворот склада. Дочки внутри лазили, осматривая всё, что там было. Когда появилась полиция, я им описал что было на складе. Даже согласился предоставить документы на мотоциклы, они хранились в сейфе отеля, ну и кто, по моему мнению, причастен к ограблению. Свидетель, местный кладовщик, всё подтвердил и рассказал, как его попросили открыть склад, тряся бумагами, ну и подмазали жидкой валютой. Потом мы заехали в отель, там забрали документы на мотоциклы, заявление я уже подписал, и всё, полиция взялась за дело. Скажу честно, если они не вернут товар, и не задержит того прощелыгу, я сам возьму дело в руки и блин отправлю на корм акулам. Реально довёл.

Когда яхта была готова, и мы даже провели не только внешний осмотр, но и ходовые испытания, при возвращении на меня вышел офицер полиции, тот самый что вёл дело о краже. Пришлось возвращать яхту к доку, её должны заправить, пополнить запас воды и бензина. Даже продовольствие, потому как холодильники были отключены и наши запасы скажем так, были распроданы. Из холодильников, перед ремонтом всё освобождалось, а я не смог найти склад с морозильником, и вынужден был продать всё за бесценок. Так вот состояние и вид яхты меня полностью удовлетворил, всё было сделано качественно, так что осталось вернуть груз, пополнить припасы и можно отправляться дальше. Ну а когда поступило сообщение от того полицейского, мы с дочками взяли такси и поехали в участок.

Офицер подтвердил, что тот толстяк задержан, пытался улететь в Новую Зеландию, куда он так же отправил украденный у меня груз гидроциклов. Тамошняя полиция уже арестовала покупателя и сам груз, в течение пары дней его отправят обратно. Так же он пояснил о причинах такого не свойственного поведения торговца. Просто крупные покупатель уходил из порта Сиднея в Новую Зеландию, а я где-то в саванну любовался на природу и животный мир, найти меня этот толстяк не смог, и просто провернул аферу, сделав липовые документы и продав весь груз новозеландцу. Ну а тот со спокойной душой отбыл. Толстяк был уверен, что я соглашусь, у него были аргументы, все любили деньги, а тут категорическое нет, груз приобретён в подарок родственнику. Вернуть товар он не мог, тот уже давно отплыл с новым владельцем, вот и решил податься в бега, а его быстро сняли с рейса. Тут местная полиция проявила оперативность, это они молодцы. Поблагодарив их, я узнал, что толстяку светит не меньше трёх лет за мошенничество и кражу в крупном размере, после чего сообщил, что на суде я присутствовать не смогу, не хочу ждать три недели, завтра отбываю, но попросил не возвращать груз. Мол, я всё равно решил посетить Новую Зеландию, там и заберу конфискованный груз со склада полиции. Вот так и договорились.

Следующим утром, мы выписались из отеля, документы и багаж, всё было при нас, после чего проследовали к порту. 'Касатка' была заправлена, всё, что нужно загрузили, я вчера вечером тут был, проверял, поэтому пройдя стандартные таможенные процедуры, покинул порт и вышел в открытое море, направляясь в Новую Зеландию. Город-порт Веллингтон, где и задержали местного бизнесмена, владельца нескольких отелей с краденным грузом, находился с другой стороны острова, пришлось идти через пролив. Но к счастью путешествие было необременительным. Дошли нормально и, пройдя привычные таможенные процедуры, встали к причалу. Полиция тоже проблем не видела. Им о моём приходе сообщили австралийские коллеги, документы у меня были в порядке. Так что даже ещё не вскрытые ящики с гидроциклами, погрузили в трюм и частично на палубу. Всё, как и было во время нашего путешествия.

Задержались мы в порту всего на четыре дня, я узнавал возможности получения гражданства и, узнав, что проблем как раз никаких нет, решил пока погодить с оформлением этих документов. Раз таких препятствий нет, то можно и потом это сделать. Мы покинули порт и направились вдоль побережья, но не к тому островку, где мы спрятали оружие и боеприпасы, пусть пока там закопанными хранятся, мало ли пригодятся, а сразу направились к Мексике. Дошли за пару недель, так как шли неспешно.

Когда показался порт Акапульки, я решил что 'Касатка' пока постоит тут, а сам я слетаю в Америку, к Толику. Проверю как у них там дела. Всё же появляться у них сразу с детьми, будет слишком опасно, мало ли на них вышли, а так сперва сам всё разнюхаю, что вокруг твориться, потом и за детьми вернусь. Вот такой был план. Дочек я решил оставить тут. Снял номер в отеле на месяц, нанял прислугу, няню, ну и оставил их отдыхать на побережье, дочек должны каждый день по несколько часов водить на пляж, а сам вылетел Монтеррей, а оттуда уже взял билет в Лас-Вегас. Машину взять на прокат в городе проблем не было, и я выехал в город Ангелов, где уж был к вечеру.

Сутки я крутился вокруг отеля и квартиры Толика с Аней, однако было чисто, да и интуиция молчала, не было тут чужих, не под наблюдением они. Встреча наша произошла в их квартире, и родичи очень обрадовались моему появлению. Лишь Игорёк дичился, он меня успел позабыть, но ничего, заново познакомились и тот постоянно крутился рядом. Посадив тёзку на колени, тот заметно подрос за девять месяцев моего отсутствия, да и говорить стал внятнее и увереннее, тот ещё балабол оказался, но это он с радости, бывает, я слушал рассказ его родителей об их жизни и быте.

Толика я порадовал тем, что привёз ему гидроциклы, подробно пояснил, как сделать рекламу, чтобы больше постояльцев у них было, и пообещал вскоре всё доставить. Тот за идею ухватился мигом. Пока таких машин он не замечал, но обрадовался, что они будут первыми именно у их отеля. Так же прихвастнул, что дела у них идут просто отлично и через год они вернут мне те деньги, которые я потратил на покупку этого отеля.

— Не торопитесь, — остановил я его. — Лучше ещё один отель купите. Не стоит класть все яйца в одну корзинку. Через неделю я доставлю гидроциклы и дочек, мы тут с вами месяц пробудем, так что всё успеем сделать, и вы с племянницами пообщаться, и сделать пиар-акцию.

— А это что такое? — удивился Толик. Он хоть уже почти год в бизнесе, но значения этого слова не знал.

— Потом объясню. Я смотрю, у вас с языками лучше стало, акцент имеется, но он быстро исчезает.

— Богатая практика, — улыбнулась Аня. — Хочешь не хочешь, а заговоришь.

— Это тоже хорошо. Кстати, через шесть дней Новый Год. Семьдесят первый наступает, думаю, проведём его все вместе. Как вы на это смотрите?

— Отлично.

Так вот, с родичами я провёл достаточно времени, если бы слежка велась, меня бы уже давно взяли, значит, Толик с Аней не подвели, утечки от них не было. Пообещав скоро вернуться, я покинул их и направился в Вегас, проделывая тот же маршрут для отрубания хвостов который делал раньше.

Дочки были рады моего раннему возвращению, я на всякий случай не только оплатил номер на месяц, но и дочкам сказал, что мог задержаться, пусть отдыхают спокойно и рано меня не ждут. Мало ли какая засада будет в городе Ангелов. Из номера мы выписались, деньги мне вернули. Так что на наёмной лодке нас доставили на борт 'Касатки', которая покачивалась на двух якорях.

Трап был спущен и мы подошли к нему, я первый ступил на трап и замер, разглядывая чьи-то ботинки, а в них штанины. И от обуви и от брюк повеяло чем-то родным, советским.

— Давай-давай, поднимайся, — услышал я приказ на русском и, подняв голову, обнаружил, что на меня наставлен пистолет с глушителем.

Рядом прозвучал хлопок выстрела, лязгнул затвор и послышался шум падения тела в воду. Мельком обернувшись, я обнаружил лодочника, что свалился в воду с пулевой дыркой во лбу. Трап находился с правого борат, а тот был повёрнут в сторону открытого моря, так что на берегу что происходит на яхте, видеть не могли.

Дочки, конечно, закричали от страха, поэтому неизвестный рявкнул:

— Заткни своих выродков, иначе я их заткну!

Заметив, что тот направляет ствол пистолета на детей, я стал их успокаивать. В это время один из неизвестных, тут явно работали соотечественники, выучку видно, протащил по палубе, оставляя ярко красный кровавый след, труп охранника яхты, наёмного рабочего, к его ногам для утяжеления было привязано всё моё оружие, что хранилось в оружейном шкафу. То с шумом ушло в воду и сразу пошло на дно, потащив труп охранника.

Дочки ещё всхлипывали и жались ко мне, когда мы поднялись на палубу. От берега явно в нашу сторону шёл катер, а второй нападающий спустился в наёмную лодку, багром подтащил труп лодочника и тоже к его ногам стал привязывать груз. Когда катер подошёл, тот уже ушёл ко дну.

Оба неизвестных, а тут точно было двое, работали очень профессионально, ближе чем на пять метров к нам не подходили, и постоянно контролировали, держа под прицелом пистолетов с глушителями. Из катера на борт поднялось ещё трое. Один из них явно командир. Посмотрев на меня безразличными, какими-то рыбьими глазами, он сказал:

— Ох и заставил же ты нас побегать Соколов, ох и заставил.

— Я Востриков, — пряча дочек за себя, сделал я попытку выиграть время, но и так было понятно, что шансов у нас нет, взяли нас профессионалы, по повадкам было видно.

Стояли мы у фальшборта, на корме, слева стояла на подставках лодка, справа катер. Прыгнуть за эти хлипкие укрытия смысла не было, всё равно достанут, поэтому мы и стояли, ждали удобного момента. Всё равно другого выхода не было. Дочки были очень испуганы, по их лицам текли слёзы и они цеплялись ручками за мои штаны, спрятавшись сзади. Эти неизвестные их очень пугали. За один только этот удар по психике дочек я готов был буквально порвать группу захвата, но пока не было удобного случая и мне его никак не давали.

— Ну да конечно, ты этого кому другому скажи, — хмыкнул тот. — Догадываешься, как мы на тебя вышли?

— Газеты австралийские?

— Именно. Стандартная проверка, выслали человека, а тот внезапно сообщил, что это был именно ты с детьми. Вылетели сразу в Новую Зеландию, пусто, ушёл, но удалось узнать от моряков, что ты прямиком к побережью Америки направился. Дальше как ты понимаешь дело техники. Что у тебя за судно мы знаем, как только вошёл в порт, мы получили нужные сведенья. Однако снова не успели, но ты оставил тут дочек. Видишь, подождали, и ты сам пришёл к нам в руки. Кстати, а где твои родственники? Ты ведь их тоже вывез. Да и наш человек пробил, что ты эти водные мотоциклы для родича купил. Значит брату?.. Молчишь? Ничего, всё расскажешь, благо целых три болевые точки за тобой стоят.

— Дочек не трогайте, иначе клянусь, выберусь, все ваши семьи под корень вырежу. Не буду жалеть ни старых, ни малых.

Несколько человек засмеялись, они не восприняли меня всерьёз, а вот командир и ещё один поняли, что я не шучу, найду и действительно вырежу.

— Где?! Твой?! Брат?! С семьёй?! — разделяя каждое слово, жёстко спросил командир группы, однако я постарался потянуть время. Это действительно были ликвидаторы, но что плохо, из так называемой когорты 'ублюдков'. Они не пожалеют ни меня, ни тем более дочек.

— Как узнали, что я жив?

Командир к счастью повёлся, да и чувствовал он себя королём положения. Зря, так можно потерять преимущество, упустив ситуацию из рук. Я уже понял, что эта группа ликвидации, а не захвата, и пришли они сюда, чтобы убить. Значит, шансов нет ни у меня, ни у дочек, свидетелей они не оставляют. В этом случае сдавать, где находится Толик с семьёй, смысла не было. Их тоже ликвидируют, а так у них будет шанс на новую жизнь, хоть и за счёт наших жизней. Это был холодный расчёт профессионала, но как отец я понимал, что сдам всех и вся, если тронут дочек. Не мог по-другому.

— Хм, не сразу, но вычислили все твои ходы. Кстати, официально все уверены, что ты действительно мёртв, то что ты жив знают единицы, включая самого, — ткнул тот пальцем в небо.

— Брежнев что ли?

— Я не про эту марионетку, я про кукловода.

— Вот оно как. Значит всё же Андропов, значит, не потерял место? Что ж ему на месте то не сидится?

— С чего ты взял, что это он?

— А больше некому, — развёл я руками.

— Ткнул пальцем в небо, и промазал, — хмыкнул командир, и тут же жёстко сказал. — Координаты место пребывания твоего брата. Быстро!

— Зачем он вам, ведь вам нужен я?

Один из стрелков, выстрелил. Его пистолет, как и оружие других, тоже было направлено на меня, поэтому прицеливаться он не стал. Пуля царапнула бок и ушла над головами дочек в море. На боку сразу стало мокро и кровь потекла, вниз. Пришлось прижать локтём эту несерьёзную царапину, не хотел терять силы вместе с кровью.

— Или ты нам говоришь, или мы начнём кидать твоих дочек за борт, как видишь, акулы уже появились и пируют.

Мельком посмотрев вниз, я был вынужден признать, что тот был прав, стремительные тени так и мелькали внизу, там, где их больше всего крутилось, всё было красным от крови. Похоже, трупы доедают. Теперь было понятно, почему те тянули время и охотно отвечали на мои вопросы, ждали, чтобы как можно больше акул подтянулось к яхте.

Молчал я больше по той причине, что как только сообщу этот адрес, нас тут же ликвидируют, вот и тянул время. Ликвидаторы это тоже понимали, но особо не торопили, времени у них было много. В принципе, почему им нужен мой брат, я понимал. Скорее всего, поступил приказ ликвидировать обоих братьев Соколовых вместе семьями. Вот они его и выполняют.

Следующая пуля попала в ногу, и я упал, зарычав от боли, и схватившись за рану, машинально выдёргивая ремень и накладывая жгут выше раны. Пуля попала выше колена. Ликвидаторы особо на мои действия не обратили внимания, один из них подскочил, оторвал от меня Женю, помешать я ему не мог, чиркнул ей по руке ножом, пуская кровь, и просто швырнул за борт, под мой вой ярости и боли.

От меня не ожидали того что было дальше. Не смотря на раненую ногу и вцепившихся в рубаху детей я прыгнул на того ублюдка что решил таким способом убить моего ребёнка. Ярость полностью затопила меня до такой степени, что я уже не думал ни о чём, только чтобы порвать этих нелюдей. Откуда у меня взялись силы, не знаю, но я допрыгнул до него, чувствуя, что в моё тело врезаются пули, однако я умудрился свернуть ему шею, что было бессмысленно, ликвидаторы стреляли на поражение и тому тоже досталось. Выдернул из-за его пояса пистолет и, закрываясь телом ликвидатора, я открыл огонь. Пистолет дёргался непрерывно до окончания боеприпасов, почти очередь выдал, но все четверо оставшихся ликвидаторов лежали на корме в разных позах.

Упав на палубу, я тряхнул головой, и хрипло засмеялся, а обернувшись, завыл, обе дочурки лежали в лужах крови...

Два с половиной месяца спустя. Москва.

Дородная женщина в явно дорогом пальто, с лисьим воротником, вышла из троллейбуса и, обходя сугробы, направилась между домами в проулок. Сунув руки в карманы куртки, я опустил голову и стал наблюдать за улицей через грязное подъездное стекло.

— Хм, вычислили всё-таки, — хмыкнул я. — Вычислили-таки повальную смертность среди семей сотрудников.

Это действительно было так, один из той пятёрки ликвидаторов оказался подранком, допрашивать я умел, и пока к нам на катерах летела по волнам вызванная с берега полиция и медпомощь, я успел его допросить. По крайней мере, данные его и командира узнал, остальных вычислил через архив и сотрудника этого архива. Последнего пришлось ликвидировать. Теперь тормозов у меня вообще не было. Они конечно сверхсекретная группа, но я смог найти их семьи. Обещания надо выполнять, и я это делал со всей широтой русско-еврейкой души. Осталась семья командира, остальные уже покоились кто в земле, кто и без могилы в прорубях на дне рек и других водоёмов. За шестнадцать дней сто тридцать четыре труппа по всему Союзу. А как иначе, я же сказал, что вырежу всех, для меня и троюродные братья и сёстры очень близкая родня. Кто-то спросит, что и детей тоже не пожалел? Хотелось бы сказать что да, и этих выродков на тот свет отправлял, но... рука не поднялась. Так что детишки от грудничков до двенадцати лет все отправились в детдома, так как больше близких родственников у них не оставалось. Остальных отправлял следом за родственниками, умершими в одном из портов Мексики.

Сегодня я посетил родителей командира той группы, его звали Олег Зимин, и устроил небольшой пожар, никто не выжил. Остались жена, вот она направляется к детскому саду, ничего не подозревая, за малолетним сыном. Ну сына-то я не трону, а вот мамашу да. Она у меня последней осталась. А тут явное наблюдение за ней, как на машинах, засёк три, так и топтуны были. Весело насвистывая, я стал подниматься на чердак. Винтовка уже лежала на месте, поэтому откинув брезент, потрогал самодельный глушитель и, подойдя к слуховому открытому окну, используя карниз как упор, стал целиться в двери детского сада. Из них то выходили родители с детьми, то входили пока без них. Вечер, люди с работы шли, забирая своих детей из детсадов. Наконец показалась и толстуха в дорогом пальто, что вела карапуза замотанного шарфом до самых глаз. Она взяла санки посадила его, убедилась, что тот сидит крепко, и в отличие от отца девочки, что пробежал мимо с санками, буксируя восторженную дочурку, медленно пошла к выходу с территории детского сада. А сын её ещё до-о-олго провожал отца с дочкой завистливым взглядом.

Когда она проходила ворота и обернулась чтобы протащить санки, я убедился, что в траекторию полёта пули больше никто не попадает, и произвёл выстрел. Пуля вошла женщине точно в спину, дальность в пятьсот сорок метров мне нисколько не мешала, выпустить оставшиеся девять пуль в лежавшую на снегу женщину.

— Око за око, кровь за кровь, — пробормотал я и, оставив 'СВД' на месте, работал в перчатках, поспешил к выходу, надевая очки с толстыми, но простыми линзами.

У садика стояла паника, туда стягивались все силы, что занимались наблюдением за Зиминой, но я ушёл от наблюдателей спокойно, на ходу запрыгнув в трамвай. С виду я был зачуханный мужичок в треухе, так что внимания в принципе не привлекал. Главное что я выполнил своё обещание, и мой долг перед дочками был выполнен. Кровь за кровь. Остался Игрок и его семья. К сожалению, за эти три недели пребывания в Союзе, вычислить его я так и не смог. Тот ликвидатор, которого удалось допросить, не знал кто это. Это было известно только командиру из группы, он лично получал приказ на ликвидацию от Игрока, перед тем как вылететь в Австралию. Была одна возможность вычислить его, и Толик, мой братишка, как раз этим занимался. Он участвовал в той операции, которую я спланировал, но вот ликвидацию семей ликвидаторов я взял на себя. Это моё и только моё. Толик об этом знал, помогал собирать информацию о семьях, но как я говорил, лично в акциях мести не участвовал.

Убедившись, что слежки не было, я сменил облик на съемной квартире и снова несколько раз проверившись, добрался до другой съёмной квартиры. На характерный стук, Толик спросил кто там, через дверь и, получив ответ, открыл дверь.

— Ну как? — спросил он, пропуская меня в прихожую.

— Всё, сделал. Знаешь, даже на душе как-то спокойнее стало. Надеюсь, дочки чувствуют мои эмоции и знают, что я своё обещание сдержал.

— Ну-ну... Ладно, у меня есть новость. Я, наконец, полностью вычислил маршрут Зимина перед их вылетом в Сидней. Думаю, ты прав, как только он получил задание, то сразу вылетел со своей группой за вами. Раньше такой приказ он получить не мог, отдыхал в санатории с женой. Именно оттуда его отозвали, жена ещё четыре дня, до окончания путевки в санатории провела.

Мы прошли в зал и Толик показал схему-график того дня когда вечером спецгруппа вылетела на самолёте из Союза. Неизвестный Игрок задействовал именно своих людей, так называемых 'ублюдков', а не агентов что были разбросаны по разным странам. Подозреваю, те до сих пор не знают об этом.

— Давай, докладывай, — велел я.

— Так вот, сразу из санатория на такси он поехал по этому адресу, — указал Толик адрес квартиры. — Думаю конспиративная квартира. Таксиста что его подвозил, я нашёл и допросил. Тот сотруднику милиции всё выложил как на духу. Так вот, что он приметил, так это чёрную служебную 'Волгу' со множеством антенн на крыше, и с водителем что спал в кабине.

— Игрок торопился, раз допустил такую ошибку, навстречу приехал на служебной машине. Ещё что?

— Дальше информации мало. Опрос жителей квартир ничего не дал, никто ничего не видел, а если и видел, то прошло слишком много времени многое стёрлось из памяти. Однако я додавил таксиста и тот мне дал описание водителя машины. Номер он естественно не запомнил, да и не запоминал его, а вот у водителя была характерная армянская внешность.

— Таких машин тысячи, от секретарей до авто контор и ЦК. Таких армян с два десятка наберётся в общей сложности.

— Я тоже так подумал, но решил проверить одну версию. 'Волг' с антеннами на крыше не так и много, тем более с водителями армянами, и я пошёл в правительственный гараж, где в основном их и ремонтируют. Сказал старшему механику, что схожая машина участвовала в ДТП, водитель с пассажиром скрылись. Номера никто не запомнил, но видели водителя 'Волги' что выглядывал из окна.

— Ну и как?

— Тот подумал и сказал, что ему на память приходит только один водитель, что ездит на похожей машине.

— Ну и?.. Не тяни, что это за падла?

— Ларгин, второй секретарь Московского обкома КПСС.

— Это ещё кто такой? — удивился я. — Не думаю что это Игрок, мелкая шушера.

— Согласен, машину явно позаимствовали вместе с водителем.

— Значит, нам нужно его найти и поговорить.

— Если только ты научился общаться с потусторонним миром. Два дня назад машина Ларгина с ним самим на полном ходу влетела под грузовик. Все погибли, секретарь, жена, дочка и водитель. Грузовик угнали со стройки, по версии следствия подростки решили покататься, в кабине остались пустые бутылки из-под водки и немудрённая закуска.

— Классика, — стукнул я кулаком по столу. — Хвосты подчищают.

— Это так, но след нам действительно отрубили. Кстати, похоже, кто-то поставил маяки на тех, кто будет интересоваться Ларгиным и этой аварией. Я зацепил, меня пытались взять.

— Сам цел?

— Да, но два трупа и три подранка пришлось оставить. Выхода не было, когда выбегал из подъезда подстрелил топтуна и расстрелял с двух рук машину с ещё четырьмя, похоже, с группой захвата. Ушёл грязно, но слежки не было, я всё проделал, как ты учил.

— Молодец, этой война, так что не печалься. Игрок чувствует приближение конца к своему заду, вот и дёргается как червяк рядом с крючком. Значит вот что, Игрок обрубил все концы, выйти на него стало практически невозможно, так что переходим к плану 'Б'.

Толик поморщился, вот он как раз был не в восторге от моей идеи, но прекрасно понимал, что другого выбора не было. Или нас, или мы их, другого не дано. Пока Игрок коптит небо, он будет нас искать. Ведь мы почти вышли на него и у того нет точных сведений что мы о нём не знаем, а раз нет, то он будет отправлять охотников пока не доберётся до нас. К тому же найдём мы Игрока или нет, не так важно, я вернулся в Союз именно из-за этого плана 'Б'.

— Не морщись, сам понимаешь, что другого выхода нет, стране нужна встряска и это, как раз то, что нужно.

— Убить несколько тысяч человек для тебя это нормально?

— Если бы я их считал за людей, то нет, а таких паразитирующих крыс только давить и нужно. Так что поверь, это необходимо.

— Подожди, — ухватил меня брат за руку. — Ты что, планировал даже если найдёшь Игрока всё равно исполнить план 'Б'? Я правильно понял?

— Да, под него всё и готовилось, — просто ответил я. — Всё уже готово, взрывчатка завезена, оружие и люди тоже. Безбашенные наёмники-радикалы, им всё равно кого убивать, тем более наши своей политикой как раз наступили им на больное место, и моё предложение этой братии вызвало бурю восторга. Они уже десять дней как в Москве. Я их курирую.

— Это выведет на нас?

— Не волнуйся, работал я под видом американцев, все следы уходят в Пиндостан.

— Не любишь ты их, — вздохнул Толя.

По одному этому вздохну, я понял, что тот принял решение идти со мной до конца и поддержит меня.

— Соберись, уже завтра начинаем.

— Подожди, как завтра?! — удивился братишка. — Там же подготовка требуется недели три, не меньше.

— У нас сутки, сам должен это понимать. К тому же подготовка проведена, быстрая и грубая, чуть контору на ноги не поставили, но именно завтра всё и начнётся.

— Ладно, вижу, ты понимаешь что делаешь.

— Да, Толя, но к окончанию операции мы должны погибнуть вместе с наёмниками, то есть выжить из нападающих никто не должен. Поэтому одевайся, в морг поедем, трупы выбирать.

— Ну раз надо, то надо.

Мы проверили, как лежит грим друг у друга, внешность мы меняли постоянно, покинули квартиру и сев в машину, угнали её дня три назад, Толик на ней под видом сотрудника милиции Игрока искал, поехали по моргам. Трупов не опознанных хватало, но тех, что было нужно, мы не находили. Наконец сперва один попался комплекции и видом похожим на Толика, мы его забрали, оформив как положено бумаги. Красные корочки хорошо действовали на всех. Потом и ещё один труп нашли, моего роста и телосложения. Тела мы, используя 'рафик' с медицинскими эмблемами отвезли в нужное место. Потом Толя отогнал машину обратно, поблагодарив главврача одной из больниц за помощь.

— Ты чего? — спросил он, вернувшись в машину, заметив, что я застыл, глядя в одну точку.

— Да понимаешь, оказалось в этой больнице работает моя однокурсница. Вышла за пару минут до тебя. Вот и накатило, студенческое время вспоминал, беззаботную жизнь, друзей... Игрок, падла!

— Выговорился? — спросил брат, внимательно глядя на меня, он тоже понимал, любой срыв и всё, операция будет провалена, а мы слишком серьёзно вложились в неё, чтобы бросать на полпути. Как и у меня у Толика тоже были пустые счета, мы вложились в это дело не только душами, но и материально. Серьёзно вложились, поставив на кон всё, включая свои жизни. Деньги понятно будет не вернуть, но нам было это и не нужно. У нас были другие планы, и главная из них — месть.

— Я в норме, не волнуйся, просто накатило что-то, — запуская двигатель 'Волги', сказал я.

Мы тронули с места и покатились по заснеженным улицам Москвы на съёмную квартиру. Другую, не там где в полдень встретились с Толиком. У нас много таких квартир было снято, не хотели зависеть от случайностей.

Бросив машину в соседнем квартале, мы пешком поодиночке добрались до девятиэтажки, поднялись на восьмой этаж и стали готовиться к завтрашнему дню. Понятно, что снимать подобную квартиру не профессионально, путь отхода всего один, да и то реален, если умеешь летать, но нам она подошла. Тем более мотки верёвки у нас были, так что шанс уйти через окна тоже имелся. Но это крайний случай, для агентурной квартиры она действительно не годилась, так что проверку тут вряд ли будут проводить серьёзную, да и пока никто не знает о нас. Кроме Игрока, но он так подставляться не будет. Как я понял, после того как 'девятка' подняла ту волну, много чиновников слетело со своих постов, так что думаю у Игрока не так и много осталось людей, а все что есть, уверен, задействованы в нашей поимке.

До самого вечера мы готовились и занимались делами, даже шили, чтобы подогнать по фигуре форму офицеров милиции и армии. Дело серьёзное и палиться на мелочах не хотелось категорически.

Когда пробила полночь на часах с кукушкой, я посмотрел на них и сказал:

— Пора.

Не только Толик был взволнован, но и меня переполняли эмоции, всё же не рядовое дело или схватка не на жизнь, а на смерть, больше с политикой завязано и если мы допустим хоть малейшую ошибку, искать нас будут долго и вдумчиво. Так что всё зависело от нас двоих.

Мы оба были в форме офицеров милиции, сидела та как влитая, всё же мы оба служили и знали что такое военная выправка. Спустившись вниз с большими сумками в руках, мы сели в такси и я сказал:

— Улица советская дом сто три.

— Не проблема, товарищ старший лейтенант, доставим с ветерком, — весело сказал таксист.

— С ветерком не надо, мы не торопимся, — ответил Толик, посмотрев на часы.

Он был прав, спешить не было нужды. Всё было рассчитано по минутам, и мы действовали строго по плану. Главное чтобы наёмники не подвели.

Таксист довёз нас до нужной улицы, где помог разгрузиться, доставая чемоданы. Когда он уехал, мы прошли к автобусу со служебными номерами и спецпропуском на лобовом стекле. Водитель на нас даже не покосился, а завёл мотор и повёз к Дворцу Съездов, который открыли только недавно.

Прибыв на место, мы подхватили сумки и направились к зданию, а автобус развернулся и поехал к выезду с охраняемой территории. Кто-то спросит, откуда форма, оружие, автобус с водителем и всё остальное? Так я отвечу, мир не без добрых предателей. Как-то мне встретился список генералов, что работали на западные спецслужбы. Раньше в сферу моих интересов они не входили, не маньяки и ладно, а тут я вышел на них и поставил условие, или некоторая помощь или всё, сдача. Те вынуждены были помогать. Задействовал я двух генералов предателей, один был из КГБ, другой из ГРУ, так что у нас всё было пока согласно плану. Конечно, из-за малого количества времени отведённого на операцию (впервые планировал боевую операцию такого масштаба), были огрехи и откровенные ляпы, которые потом вылезут, когда будет проходить следствие, но без этого было никак. Как я уже говорил, нас подталкивал лимит по времени.

Мы обошли здание, хорошо, какие-то 'хулиганы' тут фонари вовремя побили, и открыв мою сумку, достали кошку с верёвкой. Первый бросок был неудачен, а второй зацепился крепко, так что, подтянув перчатки, я полез наверх, хватаясь за узлы на верёвке. Поднявшись на крышу, я с помощью верёвки поднял обе сумки, а потом и Толик залез.

Верёвку мы оставили на месте, через двадцать минут согласно плану будут подходить наёмники, их тоже привезут тайком, часть их них должна подняться на крышу и занять позиции. Мы прошли к слуховому окну, там я отключил сигнализацию, подняли люк и спустились на лестничную площадку, после чего направились в зал заседаний, где уже какой день проходил 24-съезд КПСС. Да, именно пять тысяч делегатов, что там присутствовали днём, и были нашей целью.

Пост милиции на входе нам не мешал, в здании было пусто, так что ничего не мешало нам работать. 'Мулы', так мы назвали восемнадцать наёмников что с помощью нашей верёвки поднимали на крышу сумки со взрывчаткой и переносили их нам. Пять тонн не шутка, а ещё поражающий элемент, работали не покладая рук. На их ногах были валенки, чтобы те не шумели обувью по полу. Им приходилось красться мимо лестничной площадки, чтобы милиционеры их не засекли. Один раз пришлось свернуть все работы, когда один пошёл с обходом. Он ничего не заметил, я висел на потолке, он дважды прошёл подо мной, после чего мы продолжили работать. То, что зал заседаний был частично задрапирован тканью, нам помогало, именно за ней и за панелями мы ставили направленные мины. Направленные так, чтобы поражающий элемент в момент инициации заряда летел именно в сидевших делегатов этого съезда не оставляя мёртвых зон, поразить должно всех, а потом обвалить крышу и стены. Мы с Толиком и тремя сапёрами из наёмников работали без передыху устанавливая заряд за зарядом. Особенно на балконах пришлось постараться. Но ничего, всё успели к первым петухам.

К этому моменту все остальные наёмники тоже были во дворце, это было крупное здание, для того чтобы можно было в нём спрятаться, так что мы и попрятались. Теперь нам придётся провести в неудобных позах более десяти часов, пока не начнутся первые доклады. Как и остальные наёмники экипировались мы одинаково, со стороны напоминая близнецов. Новенькая армейская форма, чехлы для магазинов, 'акээмы', каски и самодельные балаклавы. Армейские сапоги тоже были.

Я не знаю, кто Игрок, но в одном я был уверен точно, тут на съезде он будет обязательно. Это его уровень, а раз будет, то значит, я всё же доберусь до него.

Время тянулось мучительно долго, Толик висел рядом в такой же матерчатой люльке, как и я, с его носа изредка капал пот на панель под нами. Волновался не только я, волновались все. Даже шесть наемников, что висели рядом. Остальные были укрыты в других местах. У каждого была своя задача и свои обязанности, расписанные от и до, именно им они и должны следовать.

Внизу работали уборщики, одна женщина филонила, и даже пару раз оглядевшись, плюнула на сидушки сидений. Мне было интересно и я, чтобы отвлечься, наблюдал за уборщиками. Их контролировала охрана. К обеду начались собраться первые делегаты, и расходится по своим местам. Я так понял, каждое место было закреплено за определённым делегатом из разных республик. Многонациональность была налицо.

Ждать пришлось ещё два часа, уже начался доклад, его вёл Косыгин, что-то там про очередную пятилетку за три года по сельскому хозяйству. Слушали его очень внимательно, у всех такие серьёзные лица были. Я хорошо видел их с помощью маленького бинокля. Сами мы укрылись под потолочными панелями зала и всё видели и слышали хорошо. Часы у нас были синхронизированы, поэтому все командиры групп сейчас напряжённо наблюдали за секундными стрелками. И как только они коснулись нужной отметки, я, как и другие командиры, дал отмашку. Наёмники, что внимательно на меня смотрели, уже успели натянуть маски. Так же сделали и мы с Толиком, а сейчас, после отмашки, пробили потолочные плиты, они кусками полетели вниз и скользнули по тросам вниз. Мы с Толиком сверху из люлек прикрыли их, короткими очередями сбивая с ног сотрудников конторы в штатском и милиции у дверей, последние были в форме. Ликвидировав охрану в зале, да и было её немного, и пока те, что спустились вниз, разбегались, чтобы занять свои позиции, мы, тоже используя карабины, с Толиком спустились вниз. Наверху остался один наёмник, со снайперской винтовкой и автоматом.

Когда пол жёстко ударил в подошвы сапог, я отстегнул карабин и побежал к сцене. Вокруг слышалась глухая из-за стен стрельба, другие группы зачищали здание Дворца и занимали позиции, готовясь к отбитию возможного штурма. Но пару часов у нас есть, пока подтянут силы и ведутся переговоры. Дело-то серьёзное, вон, под прицелом автомата наёмника сидел на своём месте Брежнев в окружении своих близких людей. В этот раз бойцы 'девятки' оплошали. Шесть трупов, против одного наёмника. Он был тяжело ранен, так что его добили свои, чтобы он не отвлекал нас и не ослаблял.

Взбежав на сцену, я подбежал к трибуне, рукой оттолкнул Косыгина, он, так же как и большая часть присутствующих пребывал в шоке, и сказал в микрофон с ярко выраженным британским акцентом:

— Внимание, мои люди стреляют без предупреждения. Всем кто встал, немедленно вернуться на свои места. Впоследствии если кто оторвёт задницу от сиденья, сразу получит очередь. Намекну, пули мощные пробьют не только его, но и соседей, так что советую следить за своими соседями и не допускать подобного.

То, что я не шучу, было хорошо видно, многие поддавшись панике, бросились к проходам и наёмники не стеснялись, выпуская магазин за магазином. Так что в проходах осталось лежать больше сотни людей, как мужчин, так и женщин, но такая жестокая позиция сделала своё дело, многие вернулись на свои места, шум стихал, становилось тише. Так что, выдав это сообщение, я обернулся и стал рассматривать сидевших на сцене на своих местах фактически членов правительства Союза, всех тех, кто управлял им, пока наёмники выгоняли других делегатов с балкона и сгоняли их в зал. Мест освободилось теперь много, должно хватить. Были слышны мольбы раненых, мольбы их знакомых помочь с перевязками. Никто не помогал, наемники, закончив сгонять всех в один зал, просто стояли у стен, направив оружие на делегатов. Установилось некоторая тишина разбавляемая стонами раненых, и шепотом заложников.

Ну а я всё стоял у трибуны, Косыгин с моего разрешения вернулся на своё место, и разглядывал правительство Союза.

— Ну что субчики, попались? Надеюсь, вы должны понимать, что за всё, что вы натворили, пришло время наказания?.. — слышали меня все, микрофоны были включены, камеры писали, операторы и ответственные за звук под охраной занимались своим делом. — Я имею острое желание перебить всех вас, всех зажравшихся на своих постах чиновников, для которых главная задача только нахапать побольше и жить как хочется. Какие вы, блядь, слуги народа?! Вы, твари, не слуги, вы хозяева. Самые настоящие хозяева. Уничтожили дворянство и духовенство и что из этого? Да вы заняли их место. Как не крути, но вы одно и тоже, выполняя те же обязанности, под сладкоречивыми лозунгами создавая фанатиков, которые на вас молятся и ничего не понимают... Что делают с паршивой овцой? Её режут, а тут все паршивые овцы, и если кто надеется выйти отсюда живым, сразу говорю, такого не будет... Хотя нет. В каждом паршивом стаде, имеются те овцы, которые действительно считают себя слугами народа и живут соответственно, не для себя, а для людей, делая всё для этого. Моя сущность прямо кричит уничтожить их вместе с остальными. Но я делать этого не буду. Конечно, со стороны, кажется, что я выпускаю своих нанимателей, но это не так, просто я тоже болею за эту страну и отпущу тех, кто достоин этого. Даже тех, кто хапал для себя, но не забывал и о народе. Даже такие достойны жизни, потому что на их места придут настоящие хапуги, те кого взрастили ВЫ, так что они понимают что и о гражданах Советского союза нужно беспокоиться... Машеров, встаньте!

Тот сидел неподалёку от Брежнева, на сцене, с главами республик. Чуть помедлив, он встал, и на нём скрестились взгляды всех приустающих.

— Знаете, прежде чем вас отпустить, я всё же поясню свою позицию, вижу, что вы очень негативно ко мне относитесь. Сразу скажу, я не сумасшедший и нахожусь в здравом уме. Если вас не убьют здесь, то должны были убить снаружи по приказу председателя КГБ Андропова, я знаю что говорю, потому что вы были убиты четвёртого октября тысяча девятьсот восьмидесятого года. Да, вы должны были быть убиты в то время когда началась грызня за трон, на котором сейчас сидит Брежнев. Андропов считал, что вы ему главный конкурент. Он же и травил Брежнева, чтобы тот быстрее освободил своё место. Зря старался, кстати говоря, он был неизлечимо болен и скончался спустя пять лет, всего год, посидев на троне. Я из будущего, если вы этого не поняли, в будущем был капитаном полиции, опером в одной из районов Москвы. На моих глазах рухнул Советский Союз, превратился в демократическую страну по вине тех, кто сидит сейчас в зале. Все продавали всех, каждый был друг другу волк и враг, вырывая краюху хлеба изо рта. Профессора и инженеры стояли с протянутыми руками или торговали женскими трусами в переходах, потому что страна перестала их кормить. Вперёд вышли торгаши, проститутки и бандиты, их считали героями и равнялись на них. Однажды я вёл обычное для нас дело. Был забит на улице до смерти ветеран отечественной войны, танкист, Герой Советского Союза. Преступников я нашёл быстро, это была молодёжная фашистская организация. Бывшие пионеры и комсомольцы, для которых Гитлер стал идеологом, и они читали 'Майн Кампф'. Видите, не вы одни умеете промывать мозги молодёжи. Когда я их задержал со своими парнями и задал вопрос, знаете, какой был ответ? Из-за таких гнид, мы не живём в Европе, если бы они проиграли, мы бы жили как люди в европейской стране, а не как совки, так что задело старый пердун получил. Начальник отдела, когда я ему об этом доложил, просто пожал плечами, сказав: одним ветераном больше, одним меньше. Какая разница?.. Я сам не ангел, но тут даже меня проняло. Тем более этих малолетних фашистов всех выпустили, а меня заставили закрыть уголовное дело. Никакой ответственности они не понесли. Один из многих тысяч примеров, уж не говорю про членов ЦК, что с партбилетами в карманах один за другим выпрыгивали из окон, когда проиграли. Другие торжественно жгли свои партбилеты, чтобы войти на демократическую струю. Золотой запас вывозился заграницу и оседал на счетах детей тех, кто сидит сейчас этом в зале. Я сам всё это видел. В тот момент, во время развала, названная Перестройкой, я был бойцом пограничных войск и выполнял свой долг. Служил на границе на Кавказе. В тот момент, почувствовав свободу, республики, включая Кавказские регионы, объявили о своих независимостях, и тогдашнее правительство Российской Федерации пошло им на встречу. Наркота так и пёрла через границу травя молодёжь, а мы перехватывали её как могли. Наша застава мешала, и бандиты решили стереть её с лица земли. Шестьдесят пограничников при поддержке 'БМП-1' в течение восьми часов держали оборону на заставе против тысячи боевиков. Когда прорвалась через засады помощь, выяснилось что выжило восемь пограничников, включая меня, а вокруг заставы начитали более пятисот трупов боевиков. Потом служба в ФСБ, сейчас оно КГБ, я был инструктором, получил тяжёлое ранение и перешёл в милицию-полицию, которая быстро сползла из органа правопорядка в орган, что сажал людей, ловил и выпускал их за деньги. Кто платит тот и ведёт. Хочешь звание и должность повыше? Плати начальству, получишь без проблем, всё соизмерялось в деньгах. Для бывших советских граждан доллар стал культом, на который они молились. Я стал операм, очень хорошим опером. Тоже, как и все брал взятки, тоже на них покупал квартиру, машины, оплачивал богатую жизнь, ездил туристом за границу. Золотая жизнь, как себе это сейчас представляют, но в основном народ жил в нищете, лишь дети бывших партийных чиновников купались в роскоши и делали что хотели. Поверьте, абсолютно всё. Если бы не приказ Хрущёва снять наблюдение с высших партийных чиновников и они не почувствовали свою власть и свободу, ничего этого всего бы не было, даже развала... О чём это я? Ах да, однако и работал в отличие от остальных честно, выпускал тех, кому дела явно шили, сажал виновных. Мелких, даже если они что-то натворили, за деньги выпускал, скрывать не буду, но старался всё же быть честным. Во время захвата бандита я получил в грудь весь магазин из пистолета, но смог нейтрализовать преступника, не простив ему, что он убил ребёнка. Моё тело было убито, но мне досталось это, правда, я попал в прошлое. Не знаю своего мира, или просто схожего, но всё тут шло в точности так же, как и в истории моего прошлого. Тело умирало, и я своим вселением дал возможность ему жить. Душа этого парня умерла, и я занял его место не только в теле, но и в жизни. Я знаю, как будет существовать Советский Союз и как его развалят те вредители, что сидят в зале и их помощники. Ведь именно с них всё началось. Честно говорю, я вырос именно на демократии и особо за развал Союза не переживал, и тогда плевать я на него хотел. Потом жил тут и анализировал всё что видел. Заметив, что страну уже начали толкать в пропасть, и никто этому не препятствует, я решил действовать. Машеров мне был известен тем, что именно он всеми историками современности считался идеальным кандидатом на замещение Брежнева на его посту. Всеми историками, прошу отметить. Можно посмотреть на одну процветающую Белоруссию, чтобы понять, что тот крепкий хозяйственник, но, к сожалению, он был ликвидирован. Пётр Миронович, я понимаю, что подставил вас крепко и не смотря на то, что вы выйдете отсюда живым, пост Брежнева вам не занять никогда, но хотя бы приложите все руки к тому, чтобы не допустить развала Союза. Вот тут офицерская тетрадь, там все мои воспоминания по этой теме, включая фамилии тех, кто к этому руки приложил. Память у меня хорошая, так что действительно всех кто был известен. А они ведь не прятались и гордились этим, ругая Сталина, Хрущёва и Брежнева, выливая на них целые помои и называя Союз 'Империей зла'. Так что всё ваших руках. Прошу... Выведите его.

Машеров к которому я подошёл, забрал тетрадь и замер пристально меня разглядывая, после чего сказал:

— Я не брошу своих товарищей.

Молниеносный хук в солнечное сплетение от меня и тот согнувшись валится на пол, а один из наёмников, после моего знака ухватил того за шиворот и потащил к выходу.

— Если я что-то говорю, советую это выполнять, — сказал я и хмуро обвёл зал взглядом, после чего вернулся к трибуне и, осмотрев зал, сказал. — Ну что, зачитать списки тех, кто будет отпущен? Чувствую, ведь что многие из вас гадят жидким, ожидая свободу или приговор... Так что, сказать у кого будет дополнительный шанс?..

Мой спич и можно сказать невербальный посыл сделал своё дело, заложники заволновались. Те, что сидели на сцене, вокруг Брежнева, старались сохранить лицо. Они ещё на что-то надеялись, а вот те, что были в зале, начали понимать, живыми они могут и не выйти, а тут какой-никакой, а шанс. Упустить его, ага, как же. Так что слушали меня со всем вниманием.

— Знаете, среди тех, кто тут присутствует, есть человек, которого я ищу. Он меня прекрасно знает, как и то кто скрывается под моей маской, но он никогда не встанет и не сообщит этого. Просто потому что он трус, личная жизнь ему дороже чужой. С другой стороны, если проанализировать его действия, труса в нём и не заподозришь. Взять хотя бы то, что он спланировал и пытался осуществить убийство Брежнева в прошлом году. Конечно 'девятка' активно его искала, но он, похоже, слишком высоко сидит и умело обрубил все концы, что к нему ведут. Думаю, он находиться в этом ряду.

Я обернулся и указал на ряд где сидел Брежнев. Мой палец, который я вел по рядам, на миг остановился на бледном лице Андропова, всего секунду, и пошёл дальше. Взгляда полного злости и ненависти он не отвёл, а вот его сосед, покрылся крупными каплями пота, и невольно сыграл глазами в сторону. Нервы у Игрока оказались не железными.

— А нервы-то не железные, да? — усмехнулся я, продолжая держать его на прицеле своего пальца. — Знаешь, я даже представления не имел что это ты тот самый Игрок и тёмный кардинал. Честно скажу, я не знал, кто именно Игрок и на тебя подумал бы в последнюю очередь. Даже сознаюсь что вся эта игра затеяна только ради того чтобы выйти на тебя. Как говориться, ась есть воздам. Вот и тебе пора получить всё то, что ты заслужил. Второй!

Толик подскочил к Игроку, и за шиворот через столешницу, смяв микрофоны, вытащил его и поволок по полу в сторону, за сцену. Сейчас на Толике первоначальный допрос этого нелюдя, ну а потом и я присоединюсь. Конечно, у братишки ко мне было много вопросов, слишком выразительно тот смотрел на меня, когда я выкладывал будущее Союза, превратившись в одну вопросительную фигуру, но я знал, что ему говорить, так что особо не переживал, ещё будет время.

Братишка исчез за портьерой вместе с Игроком, ну а я ещё раз осмотрев заложников, усмехнулся. Вряд ли под маской это видно было, тут только отверстия под глаза были прорезаны, да и то я надел сверху тёмные очки, даже так подставляться не желая, у Толика который до этого слушал меня, явно открыв рот, тоже были тёмные очки. Достав лист блокнота, я стал зачитывать тех кого не желал видеть в зале. Скажу честно, если грохнуть здесь всех, то Союз развалят ранее, быстрее, поэтому не хотелось сбивать его с глиняных ног, некоторые из присутствующих пока не давали ему завалиться. Всего я насчитал пятьдесят три человека. Это из пяти тысяч, один процент из всех присутствующих кто должен был жить. Всех кого я называл, вставали, а когда я закончил, шли по проходам, под завистливыми взглядами остальных заложников, и собирались у сцены. То как я поступил с Машеровым видели все и не хотели его судьбы. Всего тут оказалось сорок девять мужчин и женщин, четверо погибли под автоматным огнём, когда пытались спастись.

— Проверьте, может, кто из названых ранен, пусть их вынесут, — приказал я и шестеро из счастливчиков, видимо хорошо знакомых с теми, кто не вышел, направились их искать среди раненых и убитых. Один из наемников, что знал русский язык их сопровождал, по документам проверяя, они или нет, а то мало ли вообще левых вынесут, мол, это те, кто не вышел, но ранен.

Правда, спасти ближнего своего, подставляясь, у этих тварей высшего эшелона власти, атрофировалось напрочь, лично я бы попробовал вынести тех, у кого есть шанс выжить, а эти нет, честно сообщили, что трое убито, у четвёртого перебит позвоночник и множественные ранения живота. Уже в кому впал, не жилец. Глядя на этих счастливцев, что толпились у сцены, я спросил отчётливо насмешливым тоном:

— Знаете, кто помог мне проникнуть на эту охраняемую территорию и даже захватить вас?.. Так ваши же генералы и помогли, один из КГБ, другой из ГРУ, но работают оба уже несколько лет, я бы даже сказал десятков лет, на ЦРУ. Небольшой шантаж и часть охраны была выведена, помощь в оружии и форме вообще не обсуждается. Даже то, что половина бойцов 'девятки' что осуществляла вашу охрану, была отравлена, это тоже их работа. Мы подчищали остатки, да и то умудрились потерять восемь человек убитыми и ранеными. Некоторые даже отравленные дрались до конца, уважаю, молодцы... Сейчас зачитаю список тех, кто помогал нам, и тех, кто просто работает на иностранные державы... — зачитывание списка заняло у меня минуты три, и делал я это с немалым удовольствием.

Конечно, я обещал обоим генералам, что не сдам их, но тут борьба шла на таком уровне, что не до обещаний. Тем более своего личного я не давал. Да и какие обещания могут выполняться, данные предателям?

— Как видите, не всё и благополучно в самой лучше стране мира, всё прогнило, даже вы, слуги мать вашу народа... Сейчас ожидайте тут, пока я не дам разрешения выводить вас.

Покинув сцену, я направился к Толику, времени у него было достаточно, уже должен был разговорить Игрока, а то что это был именно он, я нисколько не сомневался, как говориться глаза зеркало души и тот спрятать свои чувства не смог, на чём и погорел. Обоих я нашёл в небольшом кабинете, видимо руководителя сцены. Игрок сидел на стуле и мотал головой, стряхивая кровь с лица, его держал один из наёмников, двухметровый громила, а Толик энергично работал кулаками, отбивая ему нутро.

— Как у нас дела?

— Он это, — вытирая пот на лбу рукавом, кивнул братишка. — Уже сознался, всё подтвердил. Рассказал даже то, что нам не известно было. Это я так, пар спускаю.

— Это хорошо.

Я взял от стены другой стул, поставил его перед Игроком, спинкой к нему и, оседлав стул, положив локти наверху спинки, спросил:

— Ну как, желание стать властителем целой страны не пропало? Ликвидированные по твоему приказу из тех, кто мешает на твоём пути, по ночам не сняться?

— Чего они мне сниться должны были, не я же убивал? — поморщился тот и, собрав слюну, сплюнул на пол кровавым сгустком, звякнув выбитым зубом.

— Ну да, логично, — согласился я.

— Что-то ты слишком спокоен. Если бы я был на твоём месте, порвал бы голыми руками того кто убил твоих детей.

— Да, команда 'ублюдков' что ты прислал, была морально деградированной, если судить по их поступкам. Только вот кто тебе сказал, что они убиты? Или ты поверил агентам что шныряли в Акапулько и получали сведенья от патологоанатома? Я обещал на борту яхты что вырежу семьи 'ублюдков' и я это сделал, жёстко, понимаю, но обещание надо было держать, но мстил я не за то что они их убили, а за то что они попытались их убить, особенно Женьку брошенную в пасть акуле...

— Так они?.. — дёрнулся Игрок. Позлорадствовать, чтобы получить лёгкую смерть он не смог. Он лишь смахнул с меня очки, освободив руку, и раздавил их.

— Живы, и даже здоровы. У Сашки с Максимкой были поверхностные ранения, царапины, попадали они на палубу с испугу, больше по мне палили, а вот с Женей серьёзно. Когда я перебил команду 'ублюдков', то сразу прыгнул вслед за ней. К сожалению, одна из акул привлечённая запахом новой крови, заинтересовалась дочкой, успела ухватить её за руку и потащить на глубину. Пришлось с тремя пулевыми отверстиями, в ноге и в брюхе, нырять следом, и отбивать её. Голыми пальцами ей брюхо порвал, и кишки выпустил, злости и ярости хватало, даже палец сломать умудрился. А с дочкой ничего серьёзного, порезы от игл-зубов, да перелом лучевой кости. Акула головой мотала, пытаясь оторвать руку, но я успел. Даже поднял дочурку на борт судна и перевязал. Про искусственное дыхание, Женька воды нахлебалась, я уж и не говорю. Потом вызвал помощь с берега, к счастью рация не была разбита, а просто отключена, ну и допросил подранка. Как видишь, дети хоть и пережили шок, что я тебе падле, никогда не прощу, но они вполне целые, и сейчас проживают с женой брата, отходят от того ужаса что им удалось пережить. А с их официальной гибелью всё куда проще, проплатил врачам, и вот, официальное заключение о смерти. Лёгкие ранения были записаны как тяжёлые, так что их гибели никто не удивился. Одну дочурку, по официальным документам даже до госпиталя не довезли, скончалась, у остальных вроде как тоже шансов не было. Ну а их отец, француз, сбежал из больницы, на второй день после той бойни что произошла на борту его яхты, продал всё своё имущество и исчез. Его тело было найдено месяц назад в Испании в сгоревшей машине. Опознание прошло по уцелевшим документам, которые чудом сохранились в огнеупорном ящике в багажнике. Экспертизу никто не проводин и Анри Байо-Шарби был признан официально мёртвым. Вот такие дела. Хвосты я подчистил хорошо, да и о том, что я жив кроме тебя, никто не узнает, а ты никому об этом не скажешь.

— А мои люди?

— Да, кстати, вот тебе карандаш, вот листок, опиши всех, кто на тебя работал и в той или иной степень знает или предполагает, что я жив.

— Какой мне в этом смысл?

— Умрёшь легко.

— Аргумент в данном случае вполне в твоём духе Соколов.

— А то.

Игрок справился быстро. Прочитав написанный трясущимися руками список, я удивлённо поднял брови:

— Всего шесть человек?

— Посвящать больше смысла не было, это мои личные люди, и работали они только по тебе. Четверо одиночки, там галочки, двое работают в команде. Но их люди ничего не знают, вся информация не доводиться. Команду зачистки ты уничтожил, больше у меня нет. Есть один ликвидатор-одиночка, он в списке.

— Хм, хорошо, — закончив запоминать список, я сжёг его, после чего наклонился к Игроку и сказал. — Знаешь, а я ведь тебя обманул, что уйдёшь ты легко. Дочек я тебе не прощу. Да и семью твою навещу.

Тот было завыл, поняв, что шутки в моих словах не было, но я уже нажал ему на подбородок, сунув рот больший рыболовный крючок, цепляя язык и вытащив его, отсёк ножом.

— Молчание — золото, — сказал я глядя прямо ему в глаза, после чего перевёл взгляд на двухметрового амбала и сказал на английском. — Можно начинать.

Мы с Толиком покинули кабинет, но дальше уйти не успели, в коридоре рядом с телом убитого бойца охраны он положил мне руку на плечо, и спросил:

— То, что ты говорил там, в зале, это правда? Ты действительно из будущего и всё это видел? Ты не Игорь?

— Да лабуда, не обращай внимания. Я же фантаст, фантазия так и бурлит, вот и сделал им взрыв мозга, пусть думают, что их захватили сумасшедшие радикалы. А ты что, поверил в эту чушь?

— Ну звучало очень правдоподобно, а если вспомнить твою потерю памяти, всё что ты вдруг начал уметь делать... Знаешь, я всё же считаю что ты рассказал часть правды, возможно не всю, но всё же... Неужели в будущем будет так плохо?

— Даже ещё хуже, чем ты можешь себе представить, — тихо сказал я ему, после чего хлопнул по плечу и весело добавил. — Вот напишу книгу об этом, сам увидишь.

— Да ну тебя. Я ему серьёзно, а он решил для пяти тысячи человек текст своей новой книги продекламировать. И ведь как удачно всё сложилось, даже я поверил.

— А то, могём блин. Ладно, у нас осталось часть представления, и можно заканчивать операцию.

— Это да — это хорошо. Вон уже и Мбанга тащит Игрока.

Мы направились в сторону выхода в зал, а двухметровый чернокожий громила тащил волоком дёргающееся тело Игрока. Он ещё не знал, что я приготовил для него. Да, у меня было желание порвать его своими голыми руками, окровавленные тела дочек до сих пор стоят у меня перед глазами, отчего у меня появилась на виске седая прядь, но всё же я решил сделать это чужими руками, как и поступал этот Кукловод.

Мы вышли в зал, и Толик направился на свой пост, всё же людей в зале было мало чтобы контролировать всех. Всего одиннадцать наёмников, да мы с Мбангой и Толиком, на пять тысяч заложников. Малова-то однако. Но остальные держали обороны у входов и на крышах. Я слышал изредка, как они стреляли, беспокоя оцепление, что уже было вокруг здания. Местные силы начали стягиваться к Дворцу Съездов. Час прошёл с момента захвата, а они только начали, до этого тут были только кремлёвская охрана, а сейчас начали подтягиваться подразделения дивизии Дзержинского, ну и силовые группы конторы. Командир что руководил обороной здания, докладывал мне об этом каждые пять минут через сына-посыльного. Пацану четырнадцать лет, а он же участвовал в этой операции. По официальному плану они должны выжить, с частью заложников вытребовав себе самолёт улететь в нейтральную страну, в действительности, этого не будет, так что отец взял сына на верную смерть. Отказываться я не стал, это выглядело бы подозрительно.

Так вот, Толик направился к своему посту, чтобы наблюдать за своим сектором, а я к сцене. Мбанга выйдя, потащил Игрока следом за мной.

— Внимание всем, и тем кто остаётся, и тем кто покинет нас получив второй шанс на жизнь и на исправление того что натворили. Мне давно не давало покоя то, что Советский Союз, лишая своих граждан многого решил помогать племенам чернокожих в Африке, и на других континентах. Так ладно бы они помогали им оружием, техникой и другим оснащением за деньги, так ведь бесплатно всё раздают, просто так, прощая все долги с барского плеча. Так у меня вопрос, а какое вы имеете право разбазаривать достояние страны под разными лозунгами, фактически грабя свой народ? Вы это сеяли, строили или создавали? Нужна ли ваша помощь чернокожим? Моё мнение нет, не нужна. Если раньше они были землекопами, скотоводами, то теперь получив на руки автомат 'Калашникова', поняли что еду можно не заготавливать самим, а просто отобрать. То есть вы ввергли Африку и другие страны, в гражданскую войну. Я пообщался со многими вождями таких племён, с которыми вы имели дела и выяснил что вы принесли только боль, смерть и горе их странам. Видите этого громилу? Его зовут Мбанга, он из одного дикого племени на побережье Африки. Всё оно было полностью уничтожено подконтрольными вам племенами, которые использовали советское оружие и технику. А теперь смотрите что нужно этим племенам в действительности. Мбанга, начинай!

Тот отошёл в сторону, взял сумку-баул и открыл её, доставая бензопилу.

— Отметьте такой курьез, бензопила назваться 'Дружба', — прокомментировал я все его действия, как и остальные зрители, наблюдая, что будет дальше.

Я-то знал, что тот собрался сделать, сам ведь приказал ему это, да и провёл пару тренировок, а то тот бензопилу ни разу в руках не держал, до остальных только начало доходить, а вот Игрок сразу всё понял. Он попытался было вскочить на ноги, но негр сбил его с ног, придавил коленом яростно дёргающееся тело и со второй попытки запустил агрегат. Цепь закрутилась на большой скорости, отчего глаз не мог её засечь, лишь движение, после чего тот со злобным хохотом опустил пилу и отрезал ноги Игрока. После чего так же стал строгать остальные части тела, пока не отделил голову. Мбанга был с ног до головы в крови, да и вокруг него всё было забрызгано кровью. Некоторые из высшего состава КПСС Союза вытирали платками кровь с лиц и одежды, вот до Брежнева не долетело, Мбанга с краю сцены работал пилой.

Обернувшись к зрителям, тот поднял пилу над головой, та продолжала работать на больших оборотах, а цепь крутиться и, тряся ею над головой, засмеялся, жутко скаля рот с белоснежными зубами и вращая глазами. Маску он снял, так что глаза хорошо выделялись на окровавленном лице.

Это ещё было не всё, о чём я прекрасно знал, и в отличие от некоторых заложников, которым откровенно стало плохо, несколько женщин свалились в обморок, продолжал пристально наблюдать за всеми действиями негра, изредка поглядывая на Брежнева и его окружение, улавливая то, что они чувствовали. Однако те показали себя неплохо, смотрели на всё действие с каменными лицами.

Так вот, это действительно было не всё, Мбанга достал из того же баула несколько предметов и подошёл к расчленённому трупу Игрока. Вскрыв ножом грудину, он достал сердце и сразу впился в него зубами, начав смачно с чавканьем жевать. Некоторые из заложников начало тошнить. Какие нежные оказались. Потом Мбанга вспомнил о чём я его учил. Сел рядом с трупом, артистически заткнул за воротник белоснежный платок, на который с подбородка начала капать кровь, и стал есть.

— Ну, не будем мешать Мбанге насыщаться, но думаю, пример понятен. Если вы хотите помогать им, езжайте сами, да берите свои семьи, племена очень обрадуются и даже устроят национальный праздник с танцами вокруг котла, где вас будут готовить. Видите, я достаточно ярко продемонстрировал то, что от вас ждут, а вы всё оружие, технику, советников... Ладно, на этом закончим. Теперь попрошу тех, кто был перечислен по списку пройти к выходу и предъявить свои документы, после этого вас по одному будут выпускать, ну а снаружи уже примут и выведут в безопасное место... Второй, начинай проверку документов!

Всё же хитрозадые нашлись, и ведь другие их не сдали, да и держаться они старались в глубине толпы. В общем двое проверку не прошли, так как пытались под данными других людей покинуть зал. Их похоже тоже убили, возможно и случайно. Ну а когда я называл имена, заметив что никто не отзывается, эти хитроседалищные поднимались сами. Они конечно пытались прорваться, сбив Толика с ног, но получив по паре очередей в спину, так и легли у выхода из зала. Я не любил когда меня обманывали.

— Не стоило этого делать, — сообщил я в микрофон.

Чтобы вывести всех кого я решил отпустить, потребовалось полчаса, их выводили по трое, Толик проверял документы, один из наёмников по трое выводил. Когда те оказывались снаружи, то кто бегом, кто неторопливо с достоинством, явно играя на публику, направлялись к оцеплению. Оттуда выскакивали бойцы, и прикрывая освобождённых заложников щитами, выводили их в безопасное место. Там уже и бронетехнику начали подгонять, как сообщил Хамиз, начальник обороны. Особо он её не боялся, у нас два 'ДШК' было, если потребуется, разберём эту броню на винтики.

Когда зал покинули те кого я решил освободить первыми, то повернулся и, подойдя к столу Брежнева, Гречко дёрнулся, явно путаясь прикрыть его собой, но замер, ствол моего автомата смотрел на него. Кстати, такое самопожертвование ему было не свойственно, выделиться решил? Возможно.

— Без шуток, — сообщил я всем.

Поставив кулаки на стол Брежнева, я оперся на них и слегка подался вперёд, пристально глядя в глаза генсеку. Эта игра в гляделки продолжалась минуты полторы, после чего тот отвёл взгляд, моральная победа была за мной. Взяв его подбородок в свою руку, я повернул голову, и снова встретившись взглядом с генсеком, сказал:

— По-хорошему надо бы тебя шлёпнуть, однако это решение, не смотря на всё, ошибочно. Я советский человек и люблю свою родину. Твоя гибель ничего не решит, только ухудшит ситуацию, начнётся возня за трон, а от этого могут пострадать простые люди. Ты сидишь крепко на своём месте, но запомни одно, ты не вечен и рано или поздно нужно передавать пост приемнику, готовь его уже сейчас. Так что я тебя тоже отпускаю, как и Суслова, этот человек-кремень тебе поможет. Надеюсь, ты вник в то, что я сказал?

— Да, я понял, но одно хочу сказать, я тебя найду в любом случае, — попытался оставить последнее слово за собой Брежнев.

— Удачи, — зло усмехнувшись, ответил я, после чего посмотрел на других кто сидел за столом. — Суслов и Косыгин, вы тоже проваливайте, у вас тоже появился дополнительный шанс. Второй, выведи их.

— Понял, — кивнул тот.

Никакой товарищеской поддержки, как и прошлая партия, вторая группа не проявила, мол, я останусь с партийными товарищами до конца. Машеров хоть совесть имел. Фигу там, как приказали, сразу встали, и пошли. Ну, Суслов к чести его немного поколебался, но всё же встал, двое других сразу вскочили, и направились следом за Толиком к выходу.

— Хотя подождите, — остановил я их в дверях. — Я тут подумал, зря вы поклялись меня найти, не нужно было этого делать.

Короткая очередь от бедра и тело Брежнева бросило на стену, пятная её пулями и кровью. После этого я обратился к двум другим:

— Надеюсь, вы себе такой глупости не позволите, как угрожать мне. Мне ведь и вас ничего не стоит достать, уж поверьте.

Дожидаться ответа я не стал, и мотнул головой, указывая на дверь, так что Толик подтолкнул к дверям стоявшего ближе к нему Косыгина и вывел из зала.

— Как видите, угрожать тем людям, что держат вас на прицеле, несколько опрометчиво, но я повозил уйти тем кто возможно займёт пост генсека, так что потеря в принципе не велика, да ещё возможно это даже приведёт к более благополучному исходу.

Тут я врал, откровенно и зло. По плану Брежнев должен был выйти отсюда живым, однако причина, почему я так поступил, была в том, что тот меня узнал, не знаю как, но факт, но меня узнал. То ли по голосу, то ли по глазам, очков-то не было, но тогда когда он отвёл взгляд, в них мелькнуло узнавание, и рисковать я не стал, а когда прозвучала угроза, понял, что тот подписал себе смертный приговор, и у меня просто не было другого выхода... Ну и хрен с ним, мог и жить, сам виноват.

Когда Толик вернулся, то подошёл ко мне, и на ухо прошептал:

— Похоже, готовятся к штурму.

— Какой ещё штурм? — удивился я. — С такими заложниками как у нас, можно луну с неба выторговать.

— Факт, я согласен с Хафизом, штурм будет.

— Вот оно как, — задумчиво протянул я. — Сколько у нас примерно времени?

— Не думаю, что больше часа... Может это Игрок?

— Нет, мы его с гарантией уделали, вон Мбанга остатки доедает. Скорее всего тут кто-то решил проявить личную инициативу и вскочить на этом деле как на трамплине в верха. Да, думаю так и есть. Этого я не учёл.

— Это плохо?

— Ум? — вырываясь из раздумий, посмотрел я на брата. — Что?

— Я говорю, это нам как-то помешает?

— А ты знаешь, даже поможет. План, конечно, летит к чёрту, мы тут до ночи должны были продержаться, однако будет импровизировать. Значит, слушай меня...

Я начал объяснять Толику что задумал, мы отошли в сторону, чтобы нас никто не слышал, при этом не особо обращали внимания на заложников, наёмники тут были, они и следили за ними, потому резкий и стремительный рывок сразу всех, не столько ошеломил, а скорее удивил. С тех мест, где сидели делегаты ближайшие от наёмников, бросились на них падая сбитые пулями, но патроны заканчивались и наёмники не успевали перезаряжаться когда их захлёствовала толпа заложников. Лишь те наемники, что стояли на балконах стреляли не прерывно, мы с Толиком их поддерживали, до нас так никто добежать не успел. Тот стрелок, что остался на потолке, так же садил длинными очередями из автомата. В общем, мы не справлялись, шли те как безумные.

— Я же тебе говорил, нельзя крыс в угол загонять! — крикнул Толик, когда мы вывалились в коридор и закрыли двери.

Мбанга, успевший высочить следом, подпёр их плечом, пока мы перезаряжались. Его автомат остался в зале, и кроме ножа на поясе и четырёх гранат при нём ничего не было. Причём он продолжал жевать, мясо Игрока ему видно понравилось, и в левой руке он держал обгрызенную кисть. В зале продолжали грохотать выстрелы сплетавшиеся в очереди, слышались разрывы гранат и всё это под вой раненых и крики умирающих. Мне даже послышалось 'Ур-ра-а-а', когда заложники пошли в атаку. Хм, а ведь многие из них были фронтовиками, скурвившиеся, правда, но всё же фронтовиками.

— Интересно, чего они так долго ждали, а не смели нас сразу? Любому малоопытному офицер понятно, что шансы были, — спросил братишка, и когда Мбанга с трудом удерживающий дверь отскочил, стал садить длинными очередями по тем, кто пытался к нам прорваться, после чего так же срывая с пояса гранаты и бросая их в зал, как это делали мы с негром.

— Валим, — на ходу перезаряжаясь, скомандовал я, бежавший рядом Мбанга, не успел завернуть за угол и упал сбитый пулями. Кто-то из заложников уже добрался до оружия и применил его.

Бросив гранту за угол, я повёл брата дальше, ведя беседу спокойным тоном, как будто мы прогуливаемся по парку:

— Да причина ожидания проста. Сначала надеялись, что и их имя прозвучит в списке. Потом договаривались, кто рванёт первым, а значит и упадёт сражённый пулями. Наверняка авторитетом давили и на партийную совесть, подталкивая тех, кто сидел с краю, к самопожертвованию. Шёпот-то какой стоял в зале. Ну а когда поняли что всё, то и пошли в атаку.

Бросив за угол очередную пару гранат, мы вбежали в подвал и, осмотревшись Толик сказал:

— Всё, ловушка.

— Не только для нас, — показал я ему на рацию, после чего нажал на тангетку.

Мы ещё чувствовали содрогания здания, которое оседало всё в пыли, хороня под обломками более четырёх тысяч заложников и немногих террористов, но и до нас докатила волна, и своды подвала рухнули.

Через трое суток комиссия по расследованию вынесла вердикт, что здание рухнуло из-за некачественной постройки. Были арестованы главный инженер, и часть строителей. Шесть человек позже было приговорено к высшей мере наказания. Ни в одной газете даже не мелькнуло, что погибли делегаты Съезда не в результате теракта, везде писалось, что это произошло в результате обрушения здания. Был объявлен недельный траур по погибшим в результате несчастного случая. Из обломков были извлечено сто семьдесят шесть раненых и покалеченных, и четыре с половиной тысячи погибших делегатов на 24 Съезде КПСС. Так же было найдено тридцать семь тел террористов, включая их командиров. Их тела, сильно изувеченные обломками, были извлечены из подвала. Как я уже говорил, официально был объявлен траур по погибшим, и начались поиски виновников, которые построили аварийное здание. Их имена и фамилии постоянно мелькали в газетах и советский народ, так и не узнавший правду, клеймил этих людей и с благодарностью встретил известие, что приговоры приведены в исполнение. Так же тихо прошли чистки в партийных рядах, исчезали генералы и другие руководители. Многие слетали со своих мест и на их посты садились ставленники выживших при обрушении здания. Советский Союз незаметно стал вставать на новую колею жизни, но как говорит Каневский — это совсем другая история.

1985 год, ноябрь. Российская Федерация. Москва, разгар Перестройки. Зал частной хлебопекарни.

Алёна зло смотрела на тройку рейдеров, что хотели отобрать её бизнес, то, что она выпестовала и создавала с нуля около года. Как только производство заработало и начало давать стабильный доход, появились эти трое. Двадцатидвухлетней девушке пришлось тяжело и если бы не помощь матери, в советские времена директора магазина, бизнес создать было бы непросто трудно, а невозможно. После того как страна развалилась благодаря дерьмократам, каждый боролся за своё счастье сам в меру сил и способностей. Прошлогодний расстрел Белого Дома танками, выступление новоявленных лидеров и взвившейся триколор новой страны над Кремлём, всё это видела Алёна своими глазами, но она не отчаялась а пользуясь помощью матери построила эту хлебопекарню, лучшую в их микрорайоне, и снабжающей хлеб даже магазины ближайших районов. Её свежие белочки и ватрушки были известны всему району. То, что бизнес крышуют бандиты ей было известно, но по какой-то счастливой случайности Алёне удавалось избегать вымогательства, или вот такого рейдерства. Эта тройка пришла три дня назад, расфуфыренная дама в песцовой шубе, и накрашенной как проститутка, и два быка-рэкетира. Они сразу заявили, бизнес забирают, если кто вякнет, или побежит жаловаться в милицию, которая как раз кормиться из их кармана, то сожгут заживо всех. Не только Алёну, но и её мать. Говорили так уверенно и привычно, то Алёна поняла, действительно убьют.

Алёна пыталась сама решить проблему, не ввязывая мать, характер у неё отнюдь не девчачий был, всё же второй разряд по самбо, но удалось выяснить, что дамочка сожительствует с одним из мелких бригадиров одной крупной московской группировки, с тем, что лысый и коренастый. Она возжелала бизнес, лысый покумекал тем, что есть и предложил отобрать бизнес у соплюшки, тем более прикрытия серьёзного у неё не было и прибрать хлебопекарню к рукам им удастся на раз-два. Дамочка приняла предложение на ура и три дня назад они приехали изучить её новое имущество. Дамочка по-хозяйски совала нос везде, пока её приятели объясняли пока ещё хозяйке, что её ждёт, если она не примет предложение. Причём ни о какой покупке не шло и речи, просто отдать за просто так. С позиции силы. На помощь матери девушка не надеялась, да и не хотела её впутывать. На заре Перестройки её скинули с тёплого места, посадив в кресло директора своего человека, и та жила на накоплениях, при этом помогая дочери. Начинавшийся кризис и дефолт грозил ударить по их сбережениям. Но мать успела перевести все накопления в золото.

Алёна их сегодня ждала, под столом был спрятан обрез двустволки, снаряжённый картечью, а снаружи стояла её машина, старая 'копейка', где в салоне уже был постелен полиэтилен. Отдавать своё имущество без борьбы Алёна не собиралась, не было у неё такой привычки. Характером в отца, как не раз говорила её мать, так ни разу и не выдав кто он. Единственно, что ей было известно, так это имя, по отчеству. Игоревна.

— Ну что, решила? Сейчас нотариус подъедет, всё подпишешь. Поняла?! — лучась уверенностью и самодовольством, сказал лысый бандит в камуфляжной куртке.

— Где же я вас тварей закапывать стольких буду, — буркнула себе под нос Алёна, и утвердительно кивнула. Пока ещё было не время, нужно подождать нотариуса. Если уничтожать то всех, чтобы это групповое убийство не привело к ней.

Тут в открытые двери, вместе со снежной пургой в общий зал с улицы ворвалась её мать. Быстро осмотревшись, Антонина Леопольдовна с облегчением вздохнула:

— Успела... Так, что тут происходит?

— Ты коза ещё кто такая?! — сразу наехал на неё лысый. Ему такое столпотворение явно не понравилось.

— Я мать Алёны, это наш совместный бизнес, — сразу жёстко осадила женщина лысого, но тот был слишком туп, чтобы вестись на угрозы.

— Ты это... Короче бизнес мы забираем, поняла?

— Хрена вам лысого, а не наш бизнес. Я тоже не простой человек и связи у меня есть. Так что если не исчезните тут... Ой!

Последнее было обращено явно не к рэкетирам, а к тому, кто вошёл помещение следом за Антониной Леопольдовной. Это был крепкий невысокий мужчина около сорока, с седой прядью у виска и цепкими холодными глазами. Дорогая явно импортная одежда выдавала в нём иностранца. Да и поведение это так же ясно показывало. Он достал платок, обмахнул край разделочного стола и облокотился о него.

— Я кажется не вовремя? — спросил он.

Его русский был чистым, но заметные паузы между словами и излишне правильное построение слов говорило о том, что ему или давно не удавалось попрактиковаться в этом языке, или всё же он ему был неродной. Мужчина, спрашивая, смотрел на Алёну, причём с большим интересом. Алёна знала, что производит впечатление, и умела вести себя в обществе, но вот во взгляде неизвестного явно не было восхищения или интереса к ней как женщины. Он просто с любопытством её разглядывал, как куклу.

Девушка не успела ничего сказать, как на свою беду, лысый, которого дамочка ударила по ноге, намекая, что пора заканчивать это балаган, снова подал голос:

— Эта... В общем или мы забираем бизнес по-хорошему, или красного петуха пустим. Ясно чувырлы?

Мужчина тут же повернулся и стал разглядывать троицу рэкетиров, причём взгляд его бы несколько странен, как будто он смотрел на мерзких насекомых, а на губах его мелькнула улыбка. Дальнейшего не ожидал никто. Каким-то непонятным скользящим шагом подскочив к троице, мужчина схватил лысого обеими руками за голову и с силой опустил его висок о край стального стола для подносов со свежей выпечкой. После этого, хитрым приёмом развернул женщину спиной к себе, и что-то сделал руками, но что Алёна не поняла, однако хруст шейных позвонков, расслышала отчётливо. Второй из быков отшатнулся к стене и попытался что-то достать из-за полы кожаной куртки с меховым воротником, но неизвестный отобрал этот предмет, оказавшийся охотничьи ножом, с интересом осмотрел его, удерживая второго быка одной рукой прижатым к стене, после чего с хрустом воткнул клинок хозяину в грудь. Точно в сердце.

— Как к вам в гости не придёшь, обязательно в какое-нибудь приключение вляпаешься. Слышь, Тонь, может это линия судьбы, как наши не переплетаются, обязательно кровь и трупы? — поинтересовался неизвестный и повернулся к Антонине Леопольдовне.

— Я тебя не просила тогда вырезать всех воров.

— Ну не скажи, мало того что они привязали беременного директора к стулу, так ещё явно собирались совершить с ней несколько половых актов, то бишь изнасиловать. Разве я как честный мужчина мог пройти мимо магазина, который грабили вечерним днём, тем более, если эта дама мне очень хорошо знакома?

— Четыре трупа, я даже не знаю, куда ты их потом дел, — морщилась Антонина Леопольдовна. — Однако в чём тебе не откажешь, так это появляться в нужные моменты.

— Хорошее умение, заметь, — кивнул тот и, переступив через труп лысого, подошёл к Алёне, что пристально его разглядывала, она видела в его чертах что-то знакомое. — Может, ты нас всё же познакомишь, если уж запрещала встречаться раньше?

— Думаю уже можно, — устало ответила Антонина Леопольдовна, и присев на стул, не обращая внимания, что пачкает шубу мукой, сказала. — Алёна, познакомься со своим отцом. Его зовут Игорь Соколов. Ты должна его помнить, читала в детстве книжки, написанные им, да и песни его до сих пор звучат на радио.

Только теперь Алёна поняла, что казалось в незнакомце знакомым, она эти же черты каждый день видела в зеркале.

— Папа? — неуверенно спросила девушка, и сама не ожидая от себя, бросилась ему на грудь, заливаясь слезами. Видимо обстановка вокруг с трупами помогла. Девушка почувствовала что она под защитой того кого ждала так долго, под защитой отца.

— Ну-ну-ну, вроде в тебе мои гены, откуда столько слёз?

Однако девушка покидать объятия отца не спешила и упивалась новыми для неё чувствами.

— Смотри, яркие эмоции влияют на ребёнка. Нужно чтобы они были положительными.

— Откуда ты?.. — посмотрела в глаза отца Алёна.

— Откуда я знаю? Я о тебе всё знаю, с момента рождения и до сегодняшних дней. Третий месяц как я понимаю, вчера ты ходила в больницу из-за недомогания и узнала диагноз.

— Ты действительно всё обо мне знаешь, — зачарованно пробормотала та.

— Веришь нет, но для самого богатого человека в мире, это проще простого. Намекну, я владелец самого крупного холдинга по производству компьютеров и главное владелец компании 'Микрософт'.

— Так ты затворник Итон Теннор?

Об этом человеке было малоизвестно, но смаковать об этом любили все газеты, так что инфекция об этом затворнике дошла даже до Алёны.

— Он самый.

— Это твоя дочь выиграла золотую медаль на зимней Олимпиаде весной по биатлону?

— В точку.

— Говорят у вас три дочки, двойняшки и младшая.

— В действительности они тройняшки, но я был вынужден записать их так. Кстати, они о тебе знали с детства и желали познакомиться, так что через пару недель, готовься, полетишь со мной в нашу родовую резиденцию, познакомишься со всей моей семьёй, а это без малого три десятка человек. Одна дочка у меня как ты знаешь профессиональная спортсменка, сейчас после получения медали по моему совету она уходит в тренеры, чтобы здоровье не потерять, ещё одна учиться на журналистку, через год закончит, ну а Женька, эта да, подвела. Дедом меня сделала. Снюхалась с одним паршивцем у себя в университете, вот и стал я дедом. Внуку уже семь месяцев, ползает, что тот электровеник. Но Женька обещала, продолжить учёбу после того как сын встанет на ноги, няням она не доверяет. Мужа её я терпеть не могу, поэтому у меня она с ним стареться не появляться. А вот внук хорош, моя кровь.

— Надеюсь я у тебя одна внебрачная?

— Ну-у, как сказать? — задумчиво почесал тот затылок. — После тебя мне ещё на три адреса заехать надо.

— Вот ведь какой, — попыталась ткнуть девушка отца в бок, но тот со смехом перехватил её руку.

— Кто они, может, я их знаю?

— Вряд ли ты их знаешь. Один лейтенант ФСБ, недавно спецшколу закончил, другой сын учиться на юриста, а третий, вернее третья, ещё в школу ходит, в седьмой класс. Я ведь всё же в Союзе появлялся, так что следы после меня остались.

— Почему тебя так долго не было? — тихо спросила Алёна.

— Так было надо, ты одна из моих тайн. Секрет, который я берёг. Если бы о тебе узнали мои враги, было бы плохо... Кстати, раз ты моя дочь, почему с этими уродами сама не разобралась?

— Я хотела. Под прилавком обрез, а снаружи машина, полиэтилен приготовила, нотариуса ждала, он сейчас подъехать должен.

Мать девушки встрепенулась и хмуро посмотрела на дочь, но промолчала.

— Это ты молодец, сразу видно мою кровь.

— А эти как? — кивнула девушка на тройку рэкетиров.

— Ах да... Лука!

В зал пекарни заглянул мужчина, в дорогом пальто, и в шляпе с полями.

— Босс? — тот внимательно посмотрел на отца незнакомки.

— Приберитесь тут. Пусть они исчезнут навсегда.

— Там нотариус подъехал, сказал, его тут ждут.

— Прикопайте его вместе с этой тройкой. Если уж они вместе работают, так пусть и покаются рядом.

— Сделаем, — кивнул он.

Мужчина вышел, и в зал тут же зашло пятеро мужчин, в одинаковых пальто, костюмах, галстуках и шляпах, это всё выдавало в них профессиональных телохранителей. У всех были белые шнуры, что подходили к уху, видимо гарнитуры радиостанций.

— Они русские? — тихо спросила Алёна отца.

— Да. Когда железный занавес рухнул, я создал частную армию из тех, кто пожелал покинуть Союз, у меня там двадцать тысяч офицеров и солдат. Она считается одной из лучших частных армий в мире. Сейчас по контракту в Африке работает. Ну а эти парни бывшие бойцы 'девятки', профи высшего класса. Пока не пожалел что их взял... Ладно, познакомиться и пообщаться ещё успеем, мне нужно с твоей мамой поговорить, а то она что-то затихала в стороне.

— Я не затихла, я внимательно слушаю.

Зал уже очистили и к удивлению Алёны даже каким-то средством помыли пол и часть стола от крови, видимо чтобы потом не найти их следов было. О чём говорят новообретённый отец и её мать Алёна не слышала, они общались слишком тихо, но вспомнив о том, что рядом с эти углом есть вентиляционная решётка и на складе как раз выход, то можно попробовать подслушать. Девушка покинула зал, бегом пробежала до склада, открыла своим ключом дверь, и по мешкам с мукой взобравшись наверх, приникла ухом к вентиляционной решётке. Теперь она всё слышала хорошо.

-... думаешь, я не поняла, кто виноват в том, что здание Дворца Съездов рухнуло и погибло столько людей? Ты там был, я это позже поняла, когда открыла дверь того бомбоубежища и выпустила вас, а потом помогала спрятаться тебе с братом у нас на квартире, благо Алёнка у бабушки была. Ты у меня неделю жил, утром уходил, вечером приходил. Потом это убийство семьи члена ЦК КПСС, что погиб в Дворце Съездов. Когда ты вернулся со следами крови под ногтями, я сразу поняла, кто их подвесил на собственных кишках. Об этом конечно мало кто знал, но у меня знакомая отоваривалась, жена полковника МВД, от неё и узнала, вот всё и сложилось. Кто ты такой?

— Человек что крутит мир под себя, — в голосе отца Алёна явно расслышала усмешку. — Ты должна была это понять.

Похоже, вопросы матери его ни сколько не смутили, он откровенно развлекался.

— Всё я поняла, поэтому и не давала разрешения видится с дочерью. Ты мне одно скажи, зачем? Чего ты добивался тогда? Того что случилось со страной?

— Вообще-то да, всё что я планировал то и происходит?

— То есть развал страны и вот эта Перестройка, будь она проклята, это всё ты?

— На меня всё валить не надо, но руку к этому приложил я. Вернее послужил толчком, а дальше вы всё сами сделали. Суслов генсеком и трёх лет не просидел, пока переворот очередной не совершили. Машерова в семьдесят четвёртом убили, аварию подстроили. Нет, эту страну всё равно бы развалили, а тут заметь, это происходит не так кроваво, и национализм не в той яркой форме как могло бы быть. Перестройка должна была случиться в любом случае, но в начале девяностых, пришлось подтолкнуть к тому, чтобы это случилось раньше. Этой стране нужно снова пустить дурную кровь, и мы это проделали.

— Но посмотри что твориться...

— Тонь, перестань. Вы сами довели страну до такого, я лишь помог пустить дурную кровь, дав выработать стране новую. Без этого, без возрождения нельзя. Я это давно понял, закостенели вы, а такой толчок, дал понять, что всё эфемерно, и чтобы понять, где вы живёте, нужно было показать, как лезет всякая шваль и гниль, любители хорошей западной жизни. Вы привыкли к мирной жизни, нет у вас злости и жажды этой самой жизни, что была у ваших родителей, а теперь посмотри сама, люди и делают что выживают. Вспомни Революцию семнадцатого года, как активно строилась страна. Тут нечто подобное, и людям, это действительно нужно. Да, согласен, сейчас разруха и развал, но не всё так плохо как тебе кажется. Уже в правительство входят те люди, кто смогут поднять страну с колен.

— Так какой-то молодой председатель совбеза, Путин, кажется, говорил по телевизору. Ты его речь в слово в слово повторил.

— Естественно, я тоже смотрю новости, тем более этот человек мой... хороший знакомый. Думаю, он будет будущим президентом России. Да нет, не думаю, уверен в этом. Поверь, лучше него никто не справиться с этой ролью.

— Ладно, я поняла, ты действительно действовал по одному тебе понятному плану, не буду судить тебя, пусть будет, так как идёт. Ты только скажи, ты Алёну заберёшь?

— И Алену и тебя. Куплю тебе квартиру, где хочешь, хоть в Париже, хоть в Лондоне. Счёт открою и буду каждый месяц перечислять тебе определённую сумму. Заработала за дочку, так что о будущем можешь не беспокоится. Можешь каждый год по несколько раз в кругосветное путешествие отправляться.

— А Алёна?

Девушка отчётливо расслышала в тоне матери задумчивость, видимо предложение отца её заинтересовало.

— А что Алёна? Чтобы она не захотела, всё получит. Моя кровь. У неё явная предрасположенность к торговле, помогу на начальных этапах, а дальше пусть сама выплывает. Привычки иметь содержанок у меня нет, на начальном этапе помогу, а дальше сама, я всех детей так воспитывал. Однако и одну не оставлю.

— А я?

— Не о тебе речь, ты своё заработала, и теперь можешь жить, как хочешь, считай, пенсия у тебя наступила.

— Хороший пример привёл, — невольно хмыкнула Антонина Леопольдовна. — В твоём духе... Как брат?

— А что брат? Магнат у меня брат, мультимиллионер, подмял весь отельный бизнес на тихоокеанском побережье. Правда, с Анной развёлся, лет семь назад, отдав часть бизнеса. Уже три раза женат был, всё никак не угомониться. Сейчас у него жена известная модель-мулатка. Ребёнка от него ждёт. Пятерых настрогал, если считать двух от первого брака. Тёзка мой, Игорёк, в полицейскую академию поступил, полицейским хочет стать. Сестёр ты моих не знаешь, но я ещё лет восемь назад их к нам перетащил, когда отец умер. Мать тоже у меня, с внуками и правнуками нянчиться. Сёстры, одна главный редактор известной газеты, которой владеет, вторая пилот, авиалайнер пилотирует. Первый пилот, между прочим, тут она о таком и мечтать не могла. Рейсы междугородние. Мечты сбываются. Так что как ты видишь, всё у нас хорошо.

— А тебя не ищут?

— Раньше нет, а теперь кому я нужен, дело старое. Могу даже восстать как Феникс из пепла, теперь никому нет до этого дела. Меня вот, бывшие агенты КГБ охраняют. И надо сказать очень хорошо охраняют. Тем более я не та фигура, которую даже задержать можно для проверки документов, вышел я за ту грань, когда мне что-то могут сделать.

— Женился?

— Да, двенадцать лет назад. Кстати, на русской. Графиня, её предки бежали из охваченной гражданской войной России. Два сына у меня в официальном браке, Олег десяти лет, и Кирилл шести.

— Счастлив в браке?

— А ты знаешь, вполне. Жена умница и красавица, что важно любит меня. У меня брак счастливый, не смотря на двенадцать лет вместе.

— А родовая резиденция у вас где? — явно увела разговор в сторону Антонина Леопольдовна.

— На собственном острове в Тихом океане. Там взлётная полоса есть, доберёмся быстро.

— Хорошо бы, всегда мечтала побывать за границей, и увидеть океан.

— Ещё увидишь, как я уже говорил, мечты сбываются.

— Я надеюсь, — тихо сказал Антонина Леопольдовна, отчего Алёне пришлось поднапрячься, чтобы её расслышать.

— Ладно, идём, а то наша дочь сейчас трафарет на лице выжмет, прижимаясь к вентиляционной решётке. Кстати, ты её не учила, что подслушивать не хорошо.

— Вот паршивка! — взвилась её мать.

Алёна отшатнулась и села на мешок, внезапно она улыбнулась и поняла, всё у них будет хорошо. Даже у страны всё будет хорошо, нужно лишь подождать.

Конец третьей книги.

Конец серии.

 
↓ Содержание ↓
 



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх