— Объединить энергию душ мы можем только одним способом — ритуаломдемонического брака. Ты ведь в том чате вроде бы мечтал о гареме?Иначе с чего бы здесь, кроме тебя, только девочки? Так что получите ираспишитесь.

— Гарем? И вы согласны?

— Сеня! — рявкнула я. — Я жить хочу, понимаешь такую простую вещь?Потому да, согласна.

— Да. — Славя предельно немногословна.

Лена задумалась.

— Я надеялась, у нас с Семеном будет нормальная семья. Так,по-человечески. — Забавно, однако она не человек, и знает об этом. -А вот так, в гарем...

— Лен. Ты, конечно, можешь попробовать, но вам вдвоем просто невырваться. Сил не хватит. И потом стабильный мир в межреальности несоздать — навыков нет.

— А может быть, мы вырвемся вместе, а потом вы поищетекого-нибудь...

— Не вариант. Демонический брак связывает души. И даже не досмерти, а вообще на всю вечность. Он нерасторжимый. Мы не сможемникого "поискать", да и не захотим — следствие связи душ.Так что давай договариваться "на берегу".

— Что тут договариваться? Согласна я. Буду... привыкать.

— А ты, обреченный быть гаремовладельцем, согласен?

— Куда же я от вас?

— Никуда. Раньше надо было быть осторожнее со своими желаниями.Тогда начнем, пока местный создатель не развеял прикрывающую насстену.

Достаю нож и блюдце, режу левую ладонь вдоль линии жизни, исобираю кровь в пригоршню. Нож передаю Семену. Он морщится, медлит,но потом все-таки проводит разрез. Нож уходит Лене и потом Славе. Удевочек никаких сомнений и колебаний. Набрав по пригоршне, сливаемкровь в блюдце. И я протягиваю окровавленную руку перед собой сословами "я — часть целого".

— Кладите руки поверх моей и повторяйте слова.

Я слегка жульничаю, потому как у объединенной силы душ может бытьтолько один хозяин. Скорее всего, это и так была бы я, как самаясильная из всех. Но я еще и заложила выбор в ритуал, поставив своюладонь как опору и основу для остальных.

"Я — часть целого." Чувствую, как по воле участвующихустанавливаются связи, и меня наполняет общей силой, а еще я начинаюслышать поверхностные мысли и желания остальных членов семьи. Моейсемьи, теперь это уже не подлежит сомнению. Легким мысленным приказомзаживляю все раны и убираю кровь. Ритуал завершен. Теперь — главноеусилие и главный бой. Вливаю силу и волю в смерч вокруг острова,черные хлопья становятся острыми и режут реальность, а потом я как бывтягиваю остров в себя. Песчаные полоски берегов, березы, кустыземляники и нас, стоящих на поляне.

Со стороны лагеря донесся стон, больше похожий на вой. Убрала дым,и мы увидели широкую гладь реки и только где-то далеко-далеко домиклодочной станции, наш остров оказался около другого берега. А там, натом берегу, над лагерем бушевала гроза.

— Семен. Осталось еще одно усилие. Мысленно скажи, что ты нехочешь иметь никакого отношения к этому Генде. Тебе больше неинтересен этот чат и персонаж в нем.

— Я попробую...

Постройки пионерлагеря, лодочная станция и причал побледнели ислегка подтаяли в тумане.

— Что это? — Славя завороженно смотрела на происходящее. — Никогда такого не видела.

— Новорожденные миры похожи на льдины на реке. Они могутсталкиваться краями, но если их ничего не связывает, течениямежреальности относят их друг от друга. Пойдемте, нам пора.

За мной пошли молча. Через полсотни шагов стало видно, что нашостров и не остров вовсе, нешироким сухим перешейком он связан сберегом. А через километр, поднявшись на небольшую горку, мы вышли натрамвайную остановку. Пара заросших травой рельс, лавочка, ржаваякрыша, и табличка "Тр. ? 7 ст. Лесная".

6. Под крышей дома своего

Минут через десять, позвякивая на стыках, прибежал вагончиктрамвая. Из пассажиров, кроме нас, ехала только какая-то бабушка сдвумя ведрами астр. Небось, из сада везла на продажу. С билетамиполучилось все просто — на сиденьях второго ряда лежала горсткамелочи, наверное, высыпалась у кого-то из кармана. Еще бы она там нележала, если я ее задумала, когда только входила в двери. Так чтоскинула монетки в кассу, отмотала четыре билета и уселась рядом соСлавей. Трамвай тем временем взобрался на пригорок, откуда открывалсявид на маленький, аккуратный городок, сбегающий по склону к реке, и,радостно зазвенев, покатился вниз.

— Красиво. — Славя вертела головой, разглядывая домики по сторонамулицы.

— Я старалась.

— А куда мы едем?

— Домой.

— У нас здесь есть дом? — Семен приподнял одну бровь.

— Разумеется. Хороший такой домик, два этажа и мансарда. На первомэтаже — гостиная, кухня и всякие санузлы. На втором — три комнатыдля нас любимых. А в мансарде — твое пространство. Разумеется, согромной кроватью. — Улыбаюсь, наблюдая смущение Семена.

— Юль, давай серьезно. — Лена нервничает, о чем, не понимаю.Старые проблемы закончились, новые еще не начались. А вот поди же ты.— Откуда этот дом?

— Ты имеешь в виду официально, по документам?

— Ну-у... Да.

— Мое наследство. Успокойся, все нормально. Пока мы едем, вы вот очем подумайте — у каждого в комнате стоит шкаф. Какая одежда должнатам висеть? Вспоминайте свою самую любимую. Только, Семен, футболок симпортными картинками не надо — не то время. А джинсы да, их здесьшьют.

Все погрузились в сосредоточенные размышления, а я потихонькукорректировала потоки силы, не научились еще мои супруги работать среальностью. Ничего, постепенно научатся. Вот Лена о чем-то вздыхает.

— Жаль, мое самое любимое платье уже старенькое.

— В чем проблема? Представь его новым.

— Ой, правда.

Трамвай останавливается у очередной таблички. Наша. Вышли,свернули за угол заросшей тополями улицы, и вот он — наш домик.Крыльцо, маленький дворик, штакетник в рост и калитка на крючке.Рядом с калиткой на столбе прибит почтовый ящик с надписью "Рябиновая12". Зашли во двор. Я выудила ключ из дупла растущего у крыльцатополя. Остальные три должны висеть в прихожей на гвоздике. Заходим:так и есть.

— Вот мы и дома. Сейчас разбредаемся по своим комнатам, умываемся,переодеваемся и спускайтесь в гостиную. Лена, ты в синей комнате,Славя — в зеленой, красная — моя. А я пока чай и бутерброды соображу.

Все расползлись по дому, и стали собираться, только когда я уженакрыла стол. Семен, как я и ожидала, в джинсах и футболке. Без"импортных картинок", зато с черепом. Наверняка, еслиспрошу, скажет, что череп абсолютно аутентичный и вообще самоготоварища Ленина. Ну и ладно. Лена — в голубеньком домашнем халатике с"огурцами". А вот Славя пришла в том же сереньком платье, вкотором была на дискотеке.

— Не знаешь, что сейчас носят?

— Не знаю. Посмотрю потом на улицах.

— Э! Вы о чем? — Лена перевела изумленный взгляд с меня на Славю.Я вздохнула, разговор может получиться тяжелым. Но он нужен.

— Видите, какое дело. Мы здесь все из разных миров и разныхвремен. Ты, Лен, скорее всего из настоящего времени, только другогомира. Семен — из будущего, но, думается мне, не очень далекого. Летна двадцать вперед, или чуть больше. И тоже другой мир, разумеется. Авот Славя пришла из прошлого. Даже не знаю, какого.

— Я сама не знаю. В деревне был волхв, он считал года, но яникогда не интересовалась.

— Если волхв, а не поп, то очень далекого. Славя, неудобныйвопрос, но мы теперь одна семья и... все равно надо знать. У тебя тамостался муж?

Грохот и звон разбившейся чашки заставил всех повернуться кСемену. Понятно. Раскачивался на стуле и дораскачивался, лежал ихлопал глазами. Первой к нему подскочила Славя.

— Не ушибся?

— Нет. Ты правда уже была замужем?

— Была. — Славя перекинула на грудь обе своих косы. — Ваня поехалс деревенскими на ярмарку и нарвались на разбойников. Удар топором попозвоночнику. Не спасти. После этого я и ушла в лес. А потом как-тооказалась в автобусе. Не помню, как.

— Славя, — Лена, кажется, собралась заплакать, — ты меня простиза то, что я наговорила там, на острове. Просто, когда Сема пошел сомной в эту шахту, я себе такой взрослой стала казаться.

— Успокойся. Эта рана уже затянулась. В конце концов, я уже оченьдолго, смену за сменой, крутилась в этом лагере.

— И ты все помнила?

— Да. Я в деревне была травницей, лекаркой, некоторые считаливорожеей. Мне было проще не забыть себя.

— И мне помогла — напомнила.

Я перевела разговор в более конструктивное русло.

— Лена, а ты можешь помочь? Пройти по магазинам и подобратьсовременную одежду?

— Могу. А деньги у нас есть? Или только посмотреть все, и потомпридумать в шкафу?

— Все у нас есть, но давайте по порядку.

— Стоп. — Расслабленная отрешенность с Семена стекла как вода,являя совсем другое лицо. Вот может же, когда захочет. — Если попорядку, то осталось не сказанным, из какого времени ты.

— Из разных. В 1859 в Париже родилась девочка Жюли. Во времясобытий Парижской Коммуны, когда ей исполнилось двенадцать, онапопала в самый центр кровавой каши и умерла, так что стала демоном.Тогда и появилась я — демон, живущий чужими жизнями и называющий себяЮлей. В пионерлагерь я попала из времени Семена, не исключено, чтодаже из его мира, случайно зацепившись за его перенос.

— Значит, ты демон?

— Как посмотреть. Сейчас, в этом воплощении, я девочка-кошка,фелиноид. А с другой стороны, мы все, присутствующие сейчас здесь -старшие демоны, владельцы домена. Или боги, если внутри этого домена.Это уж как вам больше нравится.

— С ума сойти какие новости. — Лена потрясла головой, будтопытаясь вытряхнуть из нее лишние мысли. Но не опилки, невытряхиваются. — Это я, получается, самая младшая здесь?

— Нашла из-за чего беспокоиться. Идем дальше...

Я выдвинула верхний ящик стоящей у дивана тумбочки и выложила настол четыре паспорта. Краснокожих, с серпами и молотами на обложках,и с надписью "СССР".

— Разбираем.

Семен старательно изучил свой документ. Хмыкнул.

— Графа "раса"? Написано: "человек". Ну-ка, ау тебя?.. А у тебя "фелиноид". Это из-за того, что есть, выввели дополнительную графу?

— Не только.

— А у меня написано "маг". Нет, ворожить я немного умею,но человеком вроде быть не перестала?

— Давайте я немного расскажу историю этого мира. А то вон Ленасидит совсем бледная. Прежде всего, СССР здесь не федерация, аконфедерация. Конфедерация четырех очень крупных республик,занимающих почти весь континент. Это Русь — территория людей, Сибирь— территория магов, Китай — территория фелиноидов и Европа -территория навий. Да, Славя, маги здесь куда сильнее отличаются отлюдей, чем в твоем мире. Используя магию природы, они изменяли себядля лучшего применения своим способностям.

— А навьи — это кто?

Семен ухватился за незнакомое слово. Я показываю глазами на Лену.

— Фейери Европы. Впрочем, людей в Европе этого мира почти и нет. -Решила термин "энергетический вампир" не упоминать вслух.Да и не актуален он уже.

— Эльфы? То-то я думаю, Лена такая красивая!..

Лена улыбнулась, бледность с лица ушла, и в комнате как будтостало теплее. Я тоже натянула улыбку, хоть и царапнуло столь явноепредпочтение со стороны Семена. Но с этим разберемся позже...

— То есть здесь на нас не охотятся, и я равна в правах с людьми?

— Да. Более того, когда складывалась конфедерация, людям пришлосьпойти на много изменений в законодательстве. Так, например, бракимогут заключаться группой любой численности и состава. Можетезаглянуть на страничку "семейное положение" в паспорте.

— Да, тут мы все. — Славя уже успела посмотреть.

— Это было сделано по настоянию республик Сибири и Китая. Другоеизменение — мелкий частный бизнес по китайскому образцу мира Семена.Или "новый НЭП". Введен по настоянию фелиноидов. Увидите,когда пойдете по магазинам. Ну и последний важный момент: если тытратишь деньги со своей сберкнижки, никто не будет спрашивать, на чтоты их тратишь, и где взял. Деньги считаются чистыми. Это былотребование республики Европа. А потому...

Вынув из тумбочки четыре сберкнижки, тоже положила их на стол.

— Здесь на каждой много. Надолго хватит. И еще вон там, в верхнемящике буфета, мелкая наличность.

— М-да... — Семен пошуршал купюрами "мелкой наличности".— Этак можно вообще не работать. Или тут есть закон о тунеядстве? Ая-то думал, если выберемся с Леной в ее время, придется идти назавод, чтобы обеспечить семью. Специалисты по ловле глюков вкомпьютерах тут вряд ли нужны.

— Ты можешь работать на заводе. Но не для прокорма семьи, а еслионо действительно твое.

— Ну нафиг...

— Да. И тут мы подбираемся двум большим ложкам дегтя в нашейситуации. Как у богов местного мира, у нас нет проблем с жильем,вещами и деньгами. Всего материального можем напридумывать сколькоугодно. Но это не значит, что у нас вообще нет проблем. Основных две.Первая — одиночество вчетвером. Что, конечно, лучше полногоодиночества, но все равно эдак мы скоро начнем сходить с ума. Вторая— малый размер мира. За пределами этого города ничего нет. То есть явам рассказала про Европу, Сибирь и Китай. Они вроде бы есть, нотолько в сознании жителей города. Туда уходят поезда с железнодорожной станции, но у границы города они просто исчезают. Илипоявляются. Круговорот материи внутри домена вторичен.

— А что значит "одиночество вчетвером"? Даже пока мыехали сюда, в трамвае была бабушка-цветочница и водитель.

— Ты за пионерами в лагере наблюдал? Ничего странного не замечал?

— Замечал, конечно. Они как куклы. Или роботы. Ну кроме вас,конечно, и еще Алисы и Ульяны.

— Да. А теперь остались только мы. Все остальные в городе — куклы,созданные мной. Они вполне адекватно себя ведут в рамках роли и этогодостаточно, чтобы вести трамвай или продавать хлеб в магазине. Нопоговорить по душам ни с кем из них вы не сможете, потому что душ-тоу них и нет.

— О-йе!..

— Понял? Поэтому нам жизненно необходимо занятие для души.Творческое занятие, не зависящее от окружающего мира. Просто чтобы несойти с ума. Сразу скажу, заниматься наукой и постигать "законымироздания" не выйдет, поскольку законы мироздания здесь — этомы. Можно, конечно, делать вид, что что-то изучаешь, но себя необмануть. Потому думаем и вспоминаем, о чем мечтали.

— Я всегда хотела лечить людей. И вроде бы у меня даже получалось.Но если здесь людей нет, а куклы, наверное, не болеют, то занятие нев тему.

— Славя, в тему. Очень в тему. Потом расскажу, почему. А куклы,конечно, болеют. Положено им иногда болеть, вот они и того. Всенатурально. Держи.

Я положила на стол студенческий билет, в который Славя тут жевцепилась.

— Кафедра магической медицины. Это как?

— Ну, раз в этом мире есть маги, значит, и магическая медицинадолжна быть. А какая именно, и что умеет — сама придумаешь.

— В смысле?

— Просто. Идешь к доске расписания и думаешь, "на первомкурсе у нас будут такие-то и такие-то предметы". Смотришь, а онитам. А что именно будут рассказывать на лекциях — мир сам достроит доцелостного и логичного.

— Получается, как игра...

— Нет. Получается, как определение языка сигналов. Вот ты можешь скем-то договориться, что если махнешь рукой так, то это значит одно,а если иначе — другое. Так и тут, ты устанавливаешь набор сигналов смиром. Чтобы его хватило для лечения человека. Не станешь же тыкаждый раз визуально представлять, как срастается каждая косточка.

12345

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓