— Пётр, скажи, ты меня любишь?
— Мы все тебя любим, — смущённо ответил он.
— Фотий сказал, что только слепой не видит, что мы любим друг друга. Выходит, я слепая?
— Куда ты спешишь? — Пётр обнял её и прижал к себе. — Тебе только шестнадцать лет, ты ещё слишком молода для любви!
— Я могу руководить домом и рисковать жизнью, а до любви не доросла? Пора прекращать смотреть на меня как на девчонку!
— Я так не смотрю, — тихо ответил Пётр. — Да я тебя люблю, несмотря на то что старше в два раза.
— Какое это имеет значение? — сказала счастливая Лена.
— Для меня — большое.
— Ты теперь проживёшь лет двести, а мужчина и должен быть старше. Поцелуй, меня ещё никто не целовал.
Следственный комитет, город Самара
— Рассказывайте, Кирилл, что у вас нового по Корнееву.
— На днях на завод привезли буровую установку и много бочек с ГСМ, пришли и разгрузились фуры с мебельного склада.
— Что они там собрались бурить? — удивился полковник.
— Не могу знать, всё завезли в цех. Кроме того, по новой пошёл ширпотреб: ткани, обувь, посуда.
— Я с этим Корнеевым сойду с ума! У него этот цех не резиновый?
— Похоже, что так. Газель и джипы из цеха тоже не выезжали. Нашли часть поставщиков оборудования.
— И что там было?
— Отечественное металлорежущее оборудование и шведские ветрогенераторы, ручной инструмент, много кабельной продукции, листовая жесть в рулонах, пластиковые водопроводные трубы и запорная арматура...
— Вы что, издеваетесь?
— Никак нет, товарищ полковник! Вот полный перечень.
— И вы говорите, что это не всё?
— Половину поставщиков пока не нашли.
— Понаблюдаем неделю и, если ничего не нароем, а он продолжит таскать в этот цех барахло, поедем разбираться!
— Сворачиваемся, — сказал Корнеев. — Пора уносить ноги. Скоро к нам нагрянут проверяльщики, знакомство с которыми не входит в планы. Лечебница уже закрыта, и маги эвакуированы. Принимаем последний груз и выводим всех заводских. К обеду должны доставить вертолёт и бочки с машинным маслом и дизтопливом. Всё гоним в портал, в том числе и накопители.
— Ну ты и силён, майор! — восхищённо сказал один из ребят. — Где оторвал вертолёт?
— Мир не без добрых людей, — отозвался Пётр. — Помог один человек, у которого вылечили от рака мать. Не зря мы возились с лечебницей. Так, ребята! Вы все в курсе, что завод под колпаком, поэтому никакой самодеятельности. Действовать чётко и быстро. Если не успеем, постреляйте в воздух, чтобы затянуть время, бросайте всё и выводите людей. Работаем.
— А вертолёт впишется в габариты портала?
— Винт у него снят, так что войдёт. И не забудьте забрать с платформы ящики с запчастями и инструментом.
Час спустя Корнеев с Леной на его машине ехали в Новочеркасск, где планировалось завершение, как говорил в шутку Пётр, первоначального накопления капитала. Дом Раум продолжал накачивать мускулы.
— Товарищ полковник, разрешите доложить?
— Что ты сегодня такой официальный, Леонид? Докладывай, что нового по Корнееву.
— Ребята сообщили, что полтора часа назад привезли машину с бочками и вертолёт на платформе. Он был накрыт брезентом. Что-то лёгкое вроде Ка-26. Оба транспорта въехали в корпус цеха и покинули его уже порожняком. Какие будут указания?
— На вертолёты, значит, перешёл. Леонид, бери ребят. Едем сейчас, пора уже с этим заканчивать.
Через полчаса на двух машинах подъехали к территории бывшего кирпичного завода.
— Все вон в том корпусе, товарищ полковник, — доложил наблюдатель. — Минут десять назад двое курили на площадке перед воротами цеха, потом вошли внутрь. С тех пор никакого шевеления.
— Идём, — скомандовал полковник и первый направился к самому большому корпусу, куда от ворот завода вели многочисленные следы автотранспорта, хорошо заметные на захламлённом и присыпанным песком асфальте. Его подчинённые привычно рассредоточились. Оперативники, уже с оружием в руках, обогнали полковника и устремились к воротам. А через несколько минут они в растерянности стояли в помещении цеха. Он был пуст, если не считать оставленной рядом с воротами табуретки.
— Товарищ полковник, — обратился к начальству один из оперативников. — Вам тут письмо. На табурете лежало.
На обычном почтовом конверте было написано: "Фёдору Трофимовичу Величко", а на найденном в конверте листе бумаги Корнеев благодарил работников Следственного комитета и лично Фёдора Трофимовича за добросовестно проделанную работу. И подпись.
Город Новочеркасск, день спустя
— Товарищ полковник, наконец-то, я вас нашла! — с этим возгласом к нему подбежала симпатичная девушка лет шестнадцати и ухватила за рукав мундира. — У меня к вам дело.
— Вы, наверное, ошиблись, — сказал полковник и попытался освободить рукав. — Я вижу вас в первый раз. Какие у нас могут быть дела?
— Виктор Матвеевич, моё дело не для обсуждения на улице. Вы ведь идёте домой? Может, там и поговорим?
— Кто вы?
— Зовите Леной.
— Вот что, Лена, или вы говорите, что вам от меня нужно, или я ухожу. Я устал и хочу отдохнуть. Не будет у меня приватных бесед в холостяцкой квартире с несовершеннолетними девчонками.
Больше он ничего не успел сказать или сделать: чужая воля вторглась в сознание, ломая сопротивление. Внезапно всё стало безразлично. Если бы приказали выйти на дорогу прямо под мчащиеся автомашины, он только согласно кивнул бы и пошёл. Мыслей не было вообще.
— Сейчас мы идём к вам домой, — приказала девушка, беря под руку.
— Как скажите, — согласился он и повёл её к дому.
По дороге к ним присоединился молодой мужчина с приятным лицом, но полковник не обратил на него внимания. Не разговаривая, дошли до нужного дома и поднялись на второй этаж. Там приказали открыть квартиру, что он и сделал. Когда вошли, мужчина забрал у хозяина ключи от квартиры и запер дверь изнутри.
— Пётр, — сказала девушка, — мне нужно около часа, чтобы выяснить, как он относится к сделке и всё по складам. Займись пока чем-нибудь, только тихо. Шум отвлекает.
Корнеев сел в кресло и закрыл глаза. Он почти всю ночь вёл машину и сейчас сильно хотелось спать.
— Ленок, я немного подремлю, если что, разбудишь.
Лена посадила полковника в другое кресло, села рядом и сосредоточилась. Пётр сразу же задремал и проснулся, когда девушка дотронулась до него рукой.
— Просыпайся! — позвала она. — Это ловушка. Нет никакого оружия на продажу, а слухи сфабрикованы ФСБ. Полковник изображает падкого на деньги чинушу, озабоченного своей мошной и нечистого на руку. На него дважды выходили покупатели, которых брали с поличным в момент передачи товара. Что будем делать?
— А что он за человек?
— Честный служака. Свою роль играет без удовольствия, но с пониманием. Охрана складов действительно на нём. На них нет старого вооружения, только относительно новое, хотя в большинстве уже бывшее в эксплуатации и по разным причинам переданное на хранение. В наземном складе хранятся миномёты и реактивные системы залпового огня. Обычных артиллерийских систем там нет. В подземных хранилищах размещены боеприпасы для всего того, что хранится наверху. Этот склад не относится к артиллерийским складам военных округов. Единственный раз там было оживление во время войны с Грузией, и то только распорядились подготовить к отправке часть боеприпасов, но потом дали отбой. То ли быстро закончилась война, то ли подвезли откуда-то ещё.
— Мы не можем дать обратный ход, — нахмурился Пётр. — Точнее, можем, но очень хочется этого избежать. Я рассчитывал на "Катюши", потому что РС3О "Град" не подойдёт. Установка замечательная, но для нас неподъёмная. Я интересовался её характеристиками. Вес около одиннадцати тонн, а такое не потянет даже твой новый портал.
— А что она собой представляет?
— На шасси от Урала ставится батарея направляющих для реактивных снарядов в сорок стволов.
— Может, обойдёмся без машины? Снимем направляющие и пусковую аппаратуру, заберём снаряды, а машина пусть остаётся. Сколько, по-твоему, выиграем по весу?
— Тонн восемь. Я тебе говорил, что ты умница?
— Говорил, но можешь и повторить, мне приятно.
— Наглеть не будем и раскурочим одну установку. Направляющие можно разъединить и использовать отдельно. В этом оружии главное — снаряды. Какая там система охраны?
— Посильнее, чем на мобскладах. Из технических средств только камеры вдоль периметра и на воротах и система сигнализации. Всё охраняется взводом солдат. Два отделения охраняют, третье — в резерве. Всего чуть больше тридцати человек. Пулемётов нет, штатное вооружение — автоматы. Кроме телефонной связи, есть ещё два радиоканала и ракетницы. Для чего они нужны, непонятно, потому что поблизости нет воинских частей. Наверное, традиция.
— Может, попробуем привлечь на свою сторону полковника? Долгая жизнь и всё такое. Да и цель у нас не из худших.
— Не согласится, — покачала головой Лена. — Это один из тех офицеров, которые не нарушат присяги. Кроме того, хотя он и в разводе с женой, но детей любит и те отвечают ему взаимностью. Есть и внуки. Нет, не пойдёт.
— Ну и ладно, справимся сами. Ты ведь сможешь взять под контроль три десятка человек?
— Раньше не могла, сейчас сделаю.
— Виктор Матвеевич, — обратился Пётр к безучастно сидевшему в кресле хозяину. — Проглотите эту таблетку и запейте!
Он подал полковнику вынутую из блистера таблетку и налил воду из графина.
— Проспит всю ночь как убитый и завтра встанет с тяжёлой головой. Память ты ему подчистишь, но странности в поведении будут ещё дня два. Те, кто займётся этим делом после нашей экспроприации, заметят. Препарат выводится медленно, так что анализы сразу покажут, какой дрянью его опоили. Не хочу для него неприятностей, если действительно нормальный мужик.
Переночевали в квартире полковника и выехали в семь утра. За ночь Пётр хорошо выспался, а на шоссе почти не было других машин, поэтому ехали быстро. До места добрались за час. Пётр остановил машину в трёхстах метрах от территории складов. На ровной, как стол, местности не росло ни одного дерева. Дорога упиралась в большие двустворчатые ворота. Кроме них, глухого бетонного забора с колючкой поверху и двух смотровых вышек, ничего не было видно.
— Дальше я сама, — сказала Лена.
— А справишься?
— Не беспокойся, ничего они мне не сделают.
— Знаешь, что я чувствую, когда, вместо того чтобы идти самому, посылаю туда тебя?
— Много ты там сам навоюешь! Не беспокойся, — она наклонилась к нему и чмокнула в щёку. — Бриться надо.
— Ну извини, за делами забыл.
— Прощаю, но в последний раз. Обещай, что, если всё пройдёт хорошо, ты исполнишь моё желание.
— Я не золотая рыбка. И потом что-то обещать такому хитрому архимагу...
— Только одно и совсем для тебя несложное. Сделаешь мне предложение руки и сердца.
— И не мечтай. Сделаю, конечно, но не раньше совершеннолетия.
— Это мне ждать почти два года? — притворно ужаснулась Лена. — На Украине можно с семнадцати!
— А ты украинка?
— Завтра сбегаю в паспортный стол и запишусь.
— Боже, о чём мы говорим! — он прижал её к себе, и внезапно накатила такая волна нежности к этой девушке пополам со страхом отпускать её одну, что захотелось развернуть машину и гнать её прочь.
— Мне пора, а то охрана забеспокоится и осложнит нам работу, — сказала она, распахнула дверцу и выбралась на дорогу.
Старший лейтенант сидел на втором этаже в помещении аппаратной стоявшего рядом с воротами двухэтажного здания и наблюдал за одним из девяти мониторов, на которых отображались разные участки охраняемого периметра и сами ворота с уходящей вдаль дорогой. На дороге была видна легковая машина, которая остановилась у столба с указателем "ЗАПРЕТНАЯ ЗОНА". Из неё на дорогу выбралась то ли женщина, то ли девочка — разобрать за дальностью было трудно. Внезапно она исчезла, и тут же в десяти шагах от ворот появилась симпатичная невысокая девушка, одетая в джинсы и свитер.
"Заснул я, что ли?" — с недоумением подумал лейтенант и сказал в микрофон: — Девушка! Вы находитесь на территории военного объекта. Вам...
— Открывай, — негромко сказала Лена, уже подчинённому офицеру. — Гости приехали.
Старлей не мог её слышать, но послушно выполнил приказ. Загудели электромоторы, и створки ворот начали раздвигаться. Не дожидаясь, пока они откроются полностью, Лена вошла на территорию склада и, усыпив лейтенанта, направилась к самому крупному корпусу.
Сканировать ауры всех охранников было делом одной минуты, после чего они отложили оружие и крепко заснули. Лена достала мобильник и набрала номер Петра.
— Всё в порядке, подъезжай к главному корпусу.
Вскоре её догнала "Нива" Корнеева.
— Залезай в машину, — сказал он Лене. — Не будем терять время. Ты молодец!
— Да, я знаю. Объезжай склад с правой стороны.
— Откуда знаешь?
— Я скопировала себе память полковника за последние пять лет, — объяснила девушка. — Там много личного и для нас ненужного, зато теперь я крутой специалист по ракетным и артиллерийским системам и знаю о складе всё, что было известно ему. А лишнюю информацию подчищу дома. Только для того, чтобы разобраться в его знаниях, нужно время.
— Хороший способ обучения, — сказал Пётр. — Я не отказался бы.
— Могу сбросить тебе необходимую информацию, но сначала надо разобраться самой и разложить всё по полочкам. Если делать быстро, это очень болезненно. Езжай вон к тем воротам с пятым номером... Здесь несколько уровней защиты, — говорила Лена, когда вышли из машины. — Полковник не знает, как это работает. Если требовалось открыть какой-нибудь склад, подавался запрос по радиоканалу в диспетчерский пункт, где выдавали код доступа. Три года назад здесь висели обычные замки, но в связи с хищениями и особой опасностью хранимого имущества всё переделали. Мне тут не разобраться, поэтому поступим проще.
Она отошла на пять метров в сторону от ворот, приложила руку ладонью к кирпичной стене и сосредоточилась. Почти сразу рука начала погружаться в стену, а на площадке у её ног стала расти куча кирпичной и цементной пыли. Когда рука ушла в стену по локоть, кладка закончилась.
— Доставай накопители, а я пока сделаю ещё пять-шесть отверстий.
Корнеев открыл багажник и достал две брезентовые сумки с дисками накопителей, переложенных для большей сохранности толстым поролоном. Минут через десять Лена закончила дырявить стену и отошла от неё метров на двадцать.
— И ты отойди, — сказала она Петру. — Может задеть.
Девушка резко выбросила вперёд обе руки, словно отталкивая что-то от себя, и кусок стены, помеченный по кругу отверстиями, с грохотом ввалился внутрь склада.
— Надеюсь, что я ничего не повредила, — сказала она. — Сейчас осядет пыль, и осмотримся.
Минут через пять они осматривали вскрытую секцию склада.
— Как и ожидалось, РС3О "Град" в количестве двадцати трёх штук, — довольно сказала Лена. — Одна из них слегка помята.
